Вступление

ВЫЖЖЕННЫЙ КРУГ

Однажды, ближе к концу лета, в Цветочном городе произошло странное событие, показавшееся тогда, на первый взгляд, малозначительным. Малышка по имени Капелька заблудилась в лесу и только поздней ночью, когда уже совсем стемнело, вышла на берег Огурцовой реки. Капелька успокоилась и перестала плакать, потому что теперь точно знала дорогу домой: нужно было просто идти вдоль берега и никуда не сворачивать. Так она и сделала. Шла вперёд, спотыкаясь, на ощупь, вытянув вперёд руки, под пение комаров и кваканье лягушек. А корзинку с ягодами она давно рассыпала и потеряла.

Вдруг наверху что-то вспыхнуло, и всё вокруг осветилось. Капелька упала на мокрый песок и прикрыла голову руками. Скосив глаза, она увидела, как огромный приплюснутый металлический предмет опустился неподалёку, ломая тростник и шипя огнём, словно тысяча газовых горелок.

На берег вышли трое коротышек, силуэты которых Капелька могла различить в отблесках пламени. Коротышки были высокие, совершенно лысые и одетые в чёрные блестящие плащи, свободно свисающие до самой земли.

– Слишком далеко приняли на восток, – проговорил первый дребезжащим металлическим голосом. – Дальше ничего нет, надо лететь обратно, к башням.

– Если вернёмся на остров с пустыми руками, будет порка, – сказал другой, и при слове «порка» его передёрнуло.

– Надо поймать для директора хотя бы одного коротышку, – подтвердил третий.

Но тут уже Капелька, не помня себя, вскочила на ноги и припустила так, что только ветер свистел в ушах. Как она добежала до города и как перебудила весь дом, она не помнила.

На другой день она уговорила своих соседей отправиться на то место, где всё случилось. Однако, сколько там ни искали, никаких следов приземления летательного объекта найти не удалось. И все решили, что Капелька нафантазировала себе всё это с перепугу.

Потом, недели через две, когда происшествие почти забылось, кто-то нашёл на берегу круг выжженного и примятого к земле тростника шагов пятнадцать в диаметре. Только он находился гораздо дальше того места, которое показывала Капелька. Вероятно, она пробежала расстояние значительно большее, чем сама думала.

Но обсуждать эти новые вскрывшиеся обстоятельства было уже не так интересно. Тем более что как раз в это время Знайка, Винтик и Шпунтик придумали нечто такое, что на ближайшее время совершенно преобразило жизнь Цветочного города. Но подробнее об этом несколько позже.

 

Глава первая

«ЛУННАЯ БОЛЕЗНЬ» ПОНЧИКА И «МОРСКАЯ БОЛЕЗНЬ» НЕЗНАЙКИ

Первый полёт на Луну показал, что не все коротышки одинаково хорошо переносят космические путешествия. Кое-кого после такого путешествия пришлось буквально заново ставить на ноги. И доктор Пилюлькин на время запретил какие бы то ни было полёты в космос. В Космическом городке, в обсерватории, остался работать один только астроном Стекляшкин.

Особенно мучительно приходил в себя Пончик, который вместе с Незнайкой находился на Луне дольше всех. С утра до вечера он валялся на больничной кровати или проветривался в гамаке на свежем воздухе, постоянно жалуясь, что Пилюлькин его не лечит, а только заставляет пить горькие лекарства. Тут следует заметить, что при всей своей учёности Пилюлькин так и не смог распознать таинственное недомогание Пончика и лечил его исключительно касторкой и рыбьим жиром.

Коротышки со всего Цветочного города приходили к Пончику слушать рассказы о том, как он был на Луне капиталистом, а потом разорился и крутил карусель для других богатых бездельников.

Послушав его, коротышки в другой раз приносили что-нибудь вкусненькое, подкрепиться до обеда или до ужина.

Такое затянувшееся недомогание Пончика не нравилось доктору Пилюлькину, и он однажды вызвал из Солнечного города знаменитого профессора Микстуру. Тот осмотрел больного, расспросил о том о сём, посовещался с Пилюлькиным и уехал обратно в Солнечный город.

Проснувшись на другой день, Пончик почему-то не увидел на столе свой привычный завтрак, состоявший из каши с маслом, тёплых ватрушек и какао пополам со сгущённым молоком. Несколько раз он позвал няню, потом Пилюлькина, но никто к нему не пришёл.

«Наверное, случилось что-то непредвиденное, – с тревогой подумал Пончик. – Что если где-нибудь пожар или Огурцовая река вышла из берегов…» Он с ужасом представил, как под самыми окнами больницы плещется вода, готовая хлынуть в дом.

Пончик вздрогнул и принял сидячее положение.

От резкого движения у него закружилась голова, и он вновь со стоном опустился на подушку. Однако он успел заметить, что за окном всё по-прежнему спокойно.

Пончик полежал ещё несколько минут и решил, что как бы там ни было, это не повод, чтобы бросать его здесь одного, а главное, отменять завтрак. Придя к такому умозаключению, он ещё несколько раз крикнул няню и Пилюлькина, но, не получив ответа, решил подняться с кровати. Он уже давно самостоятельно не передвигался и почти разучился ходить.

Преодолевая слабость и головокружение, он встал и кое-как, по стеночке, выбрался на крыльцо больницы.

На улице Колокольчиков было пустынно и тихо. Только двое коротышек шагали мимо по своим делам.

– Эй, братцы! – окликнул их Пончик слабым голосом. – Куда это из больницы все запропастились?

Но малыши, то ли не расслышав, то ли не поняв, приветливо помахали ему и скрылись за поворотом.

Согнувшись и бессильно облокотившись о перила крыльца, Пончик тупо смотрел им вслед.

Лёгкое дуновение ветра донесло до него запах гречневой каши и свежеиспечённых ватрушек. Пончик сглотнул слюну и, собрав остатки воли в кулак, двинулся прямо по середине улицы – в сторону дома, где кроме него жили ещё пятнадцать известных нам коротышек.

Когда Пончик, мокрый и взъерошенный, появился на пороге, его друзья уже заканчивали завтрак.

– А, больной! – радостно воскликнул разливающий чай Торопыжка, увидев Пончика.

– Весьма рад, весьма… – закивал вежливый Сахарин Сахаринович Сиропчик. Рядом с ним давно уже пустовало место за столом.

У всех нашлось для товарища приветливое слово.

К Пончику подошёл доктор Пилюлькин и приставил к его груди специальную слушательную трубочку.

– Как себя чувствует больной? – поинтересовался он, наклонившись к трубочке. – Пульс и дыхание учащённые, но в пределах нормы, – удовлетворённо констатировал Пилюлькин. – Надо больше двигаться, голубчик! Я вас выписываю из больницы. С сегодняшнего дня будете находиться под моим личным наблюдением.

Отдышавшись, Пончик позавтракал и сразу прилёг на свою кровать.

Когда же пришло время обеда, Пилюлькин объявил, что все отправляются обедать на берег Огурцовой реки. Коротышки обрадовались, потому что на реке можно было искупаться и поиграть в мяч. Один только Пончик окончательно расстроился. Ему вовсе не хотелось ковылять пешком до реки. Но делать было нечего, и он при всеобщей поддержке прогулялся туда и обратно.

С этого дня дело пошло на поправку. Пончик стал больше двигаться, ходить и даже купаться. «Лунная болезнь» стремительно отступала под натиском нового метода лечения доктора Пилюлькина.

Как выяснилось позднее, приезжавший накануне профессор Микстура здорово отчитал своего коллегу за попустительство. А Пончика и вовсе обозвал симулянтом. И тогда Пилюлькин незамедлительно принял на вооружение новую, уже известную нам методику лечения, с помощью которой Пончик сам себя вылечил.

* * *

Однажды Знайка показал своим друзьям карту, которую он составил, фотографируя Землю из космоса. По этой карте выходило, что Огурцовая река впадает в огромный природный водоём – море или даже целый океан. Коротышки из Цветочного города никогда не были на море, но знали, что оно очень большое и красивое. Что на море бывают бури и кораблекрушения, а также необитаемые острова с зарытыми сокровищами.

Особенно много про всё это читал Незнайка, когда ещё сам лежал в больнице и лечился у Пилюлькина от лунной болезни. После этих книжек Незнайке снились одноглазые пираты, надутые паруса и пенящиеся волны на бескрайних морских просторах… Можно сказать, что благодаря этим книжкам его лунная болезнь постепенно переменилась на болезнь «морскую».

Вместе с Пачкулей Пёстреньким, которого Незнайка заразил своим увлечением, они мастерили парусные корабли и пускали их в пруд. «А ну, трави шкоты!» – кричал Незнайка. «Все наверх! Вяжи бушприт к бизань-мачте!» – вторил ему Пёстренький.

Во всей этой морской тарабарщине они сами, кстати сказать, ровным счётом ничего не понимали.

Узнав о том, что Огурцовая река впадает в море, Незнайка погрузился в глубокую задумчивость и целых три дня ни с кем не разговаривал. Потом они с Пёстреньким несколько дней о чём-то шептались и выводили на бумаге какие-то чертежи. После этого они стали подолгу исчезать в прибрежных зарослях ниже по течению реки, подальше от пляжа. В это же время в доме, где жил Незнайка, и в доме, где жил Пачкуля Пёстренький, начали таинственным образом исчезать запасы продовольствия, гвозди, инструменты, простыни и бельевые верёвки.

Однажды с Пёстреньким разговорилась Кнопочка и под большим секретом выведала, что приятели строят на берегу морское судно, на котором не сегодня завтра поплывут по морям в поисках приключений.

– Не говори глупостей, – сказала Кнопочка. – Или ты уже забыл, как чуть не утонул Комарик?

Малыш по имени Комарик однажды залез в выдолбленную сухую половинку тыквы и поплыл по реке. Его унесло вниз по течению, тыква перевернулась, и его отыскали только к вечеру, далеко от города. Комарик всё это время звал на помощь, уцепившись за стебель растущего из воды камыша.

– Ты не думай, мы ведь не на тыкве поплывём… – попытался успокоить Кнопочку Пёстренький.

– Всё равно не смейте! Если вы сегодня сами обо всём не расскажете, тогда я всем расскажу! – решительно заявила Кнопочка.

– Ты же обещала… я же тебе по секрету!.. – в панике зашептал Пёстренький. Он испугался, что теперь, когда он всё разболтал, Незнайка не возьмёт его в путешествие.

– А если бы вы с крыши вниз головой собирались прыгать, а я бы пообещала и промолчала, как бы это называлось? – возмущённо парировала Кнопочка.

Пёстренький в отчаянии махнул рукой и побежал к Незнайке, надеясь предупредить несчастье и что-то исправить.

А Кнопочка, оставшись одна, подумала, что эти два друга могут и в самом деле уплыть по реке в море и там неминуемо погибнуть. Её воображение рисовало столь пугающие картины, что она, не медля больше ни минуты, поспешила к Знайке.

Только к вечеру героев отыскали в прибрежных зарослях, где они в спешном порядке готовились к отплытию. Морское судно представляло из себя грубо сколоченный плот с парусом-простынёй и ящиком для провизии.

Знайка был в ярости.

– Ты понимаешь, ослиная твоя голова, – кричал он на Незнайку, – что вас бы сейчас унесло и поминай как звали!..

Пёстренькому тоже досталось.

Когда страсти улеглись и об опасной выходке Незнайки и Пёстренького стали забывать, Знайка собрал друзей и сказал:

– Вот что, братцы. Ещё когда я первый раз увидел из космоса через телескоп наши края, то сразу же подумал о морской экспедиции. Ведь наша Огурцовая река впадает не в какую-нибудь лужу, а в настоящее огромное море!

Малыши одобрительно загудели.

– Я почему так разозлился, когда эти олухи сколотили свой плот? Ведь у меня уже тогда был готов план настоящего морского судна.

Малыши загудели громче.

– А теперь мы с Винтиком и Шпунтиком доработали чертёж во всех деталях и завтра начинаем постройку!

И под оглушительные крики «ура!» Знайка поднял над головой сверкающую модель.

Такой поворот событий был для всех неожиданным и тем более радостным. Коротышки уже порядком засиделись в городе. Разговоры о постройке судна и морском путешествии продолжались до глубокой ночи. Не радовались со всеми только двое: Пончик и затаивший на всех обиду Незнайка.

 

Глава вторая

«СТРЕКОЗА»

Вскоре на специально расчищенном участке берега Огурцовой реки начались работы. Именно на этом месте, в зарослях, Незнайка и Пёстренький прятали свой плот. Теперь здесь, поднятое на высоких опорах, красовалось судно необычной конструкции. Его приплюснутая обтекаемая форма будто сама просилась на воду. Да, конечно, оно было создано для того, чтобы бороздить солёные океанские просторы.

– Что, теперь выходит – одних прогоняем, а других пускаем?.. – ворчал слонявшийся без дела Незнайка. – Будто другого места не могли выбрать…

– Им просто завидно стало, – презрительно цедил сквозь зубы Пёстренький. – Мы бы давно уже раньше них путешествовали.

– Путешествовали бы вы, – услышал их рассуждения Знайка, – с рыбами по дну.

В экспедиции могли принять участие до тридцати пассажиров, девятнадцать из которых уже записались и имели свои собственные номера посадочных мест. Всего вдоль каждого борта располагалось по восемь кают с двумя откидными койками и большим круглым иллюминатором.

В середине корабля находилась кают-компания, в которой путешественники могли собираться вместе. В трюме хранились водонепроницаемые контейнеры с запасами продовольствия, инструменты, снаряжение и спасательный катер, выстреливающийся на манер торпеды. В хорошую погоду можно было проводить время на палубе, а если шёл дождь или дул сильный ветер, крылья-батареи складывались, и судно превращалось в плотно закрытую, неуязвимую для дождей и штормов «раковину».

В носовой части располагалась капитанская рубка, лобовая часть которой была сделана из прозрачного сверхпрочного стеклопластика. В корме было устроено машинное отделение с воздушно-водомётным двигателем. Вместо гребного винта судно толкала вперёд мощная струя перемешанного с водой воздуха. Насосы закачивали воздух в камеру сжатия, затем, на выходе, в него попадала отфильтрованная забортная вода, и этот мощный поток толкал судно вперёд. Боковые водомёты, расположенные ниже ватерлинии, позволяли круто маневрировать на самых трудных участках.

Такое устройство было особенно удобным потому, что гребной винт не мог запутаться в водорослях или сломаться о подводные камни. Округлое, почти плоское днище судна позволяло ему легко преодолевать мели, скользить по острым камням, а хорошо разогнавшись, даже перепрыгивать небольшие острова.

Учитывая эти замечательные качества судна, Знайка предложил назвать его «Стрекозой».

В носовой части находился специальный прибор – «автолоцман», посылавший вперёд особый невидимый луч, который внимательно «ощупывал» перед собой дно и поверхность воды. Если на пути торчал камень или попадалось какое-нибудь другое препятствие, на пульт управления поступала соответствующая команда. Срабатывала автоматика, и «Стрекоза» сама выбирала себе другой, безопасный маршрут.

Винтик и Шпунтик предусмотрели также возможность морской прогулки под парусом. Одним нажатием кнопки из-под палубы выдвигалась длинная телескопическая мачта, увлекая за собой хитроумно уложенные снасти. Из днища выдвигался киль, и судно превращалось в большую устойчивую яхту.

И, наконец, для экстренного случая существовала особая, закрытая стеклом, кнопка. При нажатии на неё радио посылало в эфир сигнал «СОС», означавший, что путешественники попали в беду. В этом случае астроном Стекляшкин, принявший сигнал в Космическом городке, должен был немедленно выслать на место бедствия ракету, снабжённую прибором невесомости.

Незнайка и Пёстренький втайне завидовали коротышкам, зачисленным в экспедицию. Но поскольку считали себя смертельно обиженными, делали вид, что подготовка к отплытию их не интересует. Особенно Незнайка разозлился, когда узнал, что в экспедицию записались Кнопочка и ещё несколько малышек: Мушка, Капелька, Кувшинка и Ласточка.

– Ещё малышек с собой берут, – шипел Незнайка, – в морское плаванье. А если буря? А если пираты? Они же там сразу рёв поднимут: «Ах, я медузу боюсь! Ах, я платье промочила!..»

Пёстренький в ответ презрительно сплевывал, и они, пересыпая ядовитые замечания солёными словечками, продолжали топтаться возле строительной площадки.

А «Стрекоза» тем временем была уже почти на плаву. Оставалось только закончить внутреннее благоустройство, провести испытания на воде и загрузить трюмы. Незнайка с каждым днём мрачнел, а невозмутимый Пачкуля Пёстренький сделался ещё более неразговорчивым.

Однажды Кнопочка, чувствуя себя в какой-то степени виноватой, подошла к Знайке и спросила, нельзя ли всё-таки зачислить их в команду. Она сказала, что было бы слишком жестоко оставить их на берегу и что она даже готова уступить кому-нибудь из них своё место.

На это Знайка резонно ответил, что участвовать в экспедиции он никому не запрещал, что свободных мест ещё навалом и если Незнайка и Пёстренький желают отправиться вместе со всеми, то им достаточно занести свои имена в список.

Обрадовавшись, Кнопочка тотчас побежала разыскивать приятелей. Стоит ли говорить, что дело кончилось общим примирением и участие их в экспедиции стало решённым.

После того как были проведены успешные испытания «Стрекозы» на воде, Знайка торжественно объявил день отплытия.

* * *

И вот однажды, солнечным погожим утром, весь Цветочный город приготовился провожать в плаванье отважных путешественников.

Незнайка в этот день проснулся раньше всех, сделал гимнастику, чего за ним никогда не водилось, умылся, почистил шляпу, сел на крылечке и стал дожидаться, когда солнце покажется из-за верхушек деревьев.

Но поскольку время тянулось чрезвычайно медленно, он зашёл в дом и в нетерпении стал прохаживаться туда-сюда, что-то тихонько насвистывая и даже слегка пританцовывая. Через приоткрытую дверь он увидел на кровати спящего Пончика.

Пончик был единственным из шестнадцати живущих в доме малышей, кто не записался в экспедицию. Ссылаясь на своё расшатанное болезнью здоровье он принял решение остаться, чтобы каким-нибудь внезапным приступом не отравить отдых другим путешественникам.

Придя к какому-то важному решению, Незнайка зашёл в комнату, где спал лёгкий на подъём Торопыжка, и принялся его тихонько будить.

В назначенное время участники экспедиции собрались на палубе «Стрекозы». Знайка сказал прощальную речь столпившимся на берегу жителям Цветочного города:

– Прощайте, братцы! Мы попутешествуем недельки две и вернёмся. За нас не беспокойтесь!

Поднялся якорь, забурлил водомётный клапан, и через несколько минут судно скрылось за излучиной Огурцовой реки.

 

Глава третья

НЕПРЕДУСМОТРЕННЫЙ ПАССАЖИР

Так как Пончика никто не разбудил, он продолжал безмятежно спать с приятным ощущением того, что ему не надо рано вставать и отправляться в какое-то ещё путешествие, снова подвергая себя опасностям и невзгодам.

Ему снилось, что коротышки Цветочного города выбрали его главным дегустатором и в его обязанности теперь входит пробовать все завтраки, обеды и ужины, которые варятся на улице Колокольчиков.

Пончик полулежит в удобном парусиновом кресле, а к нему стоит длинная очередь коротышек с авоськами, мисками и котелками, над которыми витают соблазнительнейшие запахи.

Он без устали пробует супы, каши, пироги, кисели и компоты, с важностью отпуская замечания типа «сойдет», «масла добавить», «в другой раз изюму не жалей»… Коротышки один за другим благодарят его и отходят.

Но вдруг появляется Незнайка и заявляет, что надо лететь на Марс и пробовать сухие колючки, которые употребляют в пищу местные жители.

Пончик в испуге машет руками, но Незнайка и другие коротышки вдруг набрасываются на него, связывают верёвками и тащат в космическую ракету.

Ракета стартует, и появляются противные зелёные существа, которые начинают пихать ему в рот сухой репейник. Пончик силится разорвать верёвки и делает несколько судорожных движений, от чего ракета теряет управление и начинает падать.

Тут Пончик закричал и проснулся.

Он лежал на полу, запутавшись в шерстяном одеяле, угол которого забился в рот и противно кололся.

Отплевавшись, Пончик осмотрелся вокруг и ничего не понял. Он увидел тесное помещение с иллюминатором, привинченным к полу столиком и двумя откидными кроватями. В первое мгновение он вообразил, что на самом деле находится в космической ракете. Ощутив, однако, легкое покачивание, он поднялся и выглянул в иллюминатор. Мимо него проплывали незнакомые берега, а за бортом плескалась вода. Пончик бессильно опустился на койку.

– Вот тебе и весь сказ… – пробормотал он, бессмысленно глядя перед собой.

Возможно, некоторые догадались, что всё случившееся с Пончиком было подстроено Незнайкой, который простодушно хотел устроить другу приятный сюрприз. Пока все спали, он разбудил Торопыжку и рассказал ему о своей затее. Но поскольку Пончик был очень тяжёлым, пришлось будить ещё Авоську и Небоську. Крепко взявшись вчетвером за уголки матраса, они благополучно перенесли спящего на «Стрекозу» и уложили на койку в одной из свободных кают.

Из-за того, что мерное покачивание судна и шум двигателя убаюкивали как нельзя лучше, Пончик проснулся только к обеду. А так как он ещё и не завтракал, мысли его приняли совершенно определенное направление – в сторону кухни, или, выражаясь на морском языке, камбуза.

Тем временем путешественники собрались на палубе. Они стояли вдоль перил и с интересом разглядывали незнакомые берега. По ходу движения судна Знайка давал некоторые пояснения:

– Как видите, сейчас судно берет энергию от солнечных батарей. В хорошую погоду энергия будет накапливаться в особых солнечных аккумуляторах.

– А в плохую? – спросил Незнайка. – Без солнца, выходит, на этой штуке далеко не уплывёшь? Тоже мне изобретатели. Чем солнечные батареи изобретать, лучше бы обыкновенный парус изобрели.

– Видно, что ты бездельничал, пока все работали, – терпеливо объяснял Знайка. – Энергии, накопленной аккумулятором только за один час, хватит на целый день пути. И парус на судне тоже имеется. Только по реке под парусом ходить незачем. Вот выйдем в море, там и парус поднимем.

– Скажите, пожалуйста, – поинтересовался Сахарин Сахаринович Сиропчик, – это правда, что вода в море солёная, то есть совершенно непригодная для употребления ни в обычном, ни в газированном виде?

– Совершенная правда, – подтвердил Знайка. – Однако в этом нет ничего опасного. Купаться и плавать в морской воде можно совершенно спокойно, а для опреснения имеется специальная опреснительная установка системы Винтика и Шпунтика. В сущности, это особый фильтр, мембрана которого свободно пропускает молекулы воды, но задерживает посторонние примеси, в том числе и морскую соль.

– Выходит, что воды у нас будет целое море?.. – удовлетворенно отметил Сиропчик.

– А на море будет шторм или девятый вал? – поинтересовался художник Тюбик, который мечтал написать масляными красками морской пейзаж.

Но в это время вахтенный матрос Шпунтик подал сигнал к обеду, и все спустились в кают-компанию. Однако первый обед на судне вышел, как говорится, комом.

Дежурный по кухне Растеряйка, который тоже выходил на палубу на палубу послушать, стоял теперь в дверях камбуза, застыв на месте, словно обнаружив там змею. Из-за его спины коротышки увидели одетого в полосатую пижаму Пончика. Он уже умял почти до дна кастрюлю грибного супа и теперь приканчивал тридцатую порцию блинчиков.

Потеряв от долгого сна ориентацию во времени и сильно проголодавшись, Пончик вообразил, что все пассажиры на судне уже пообедали. И тогда он решил подкрепиться на камбузе без посторонней помощи. Довольно быстро отыскав нужное помещение по запаху, он принялся методично уничтожать суп и блинчики с творогом, пока за этим занятием его не застал дежурный по кухне.

– Ах ты, обжора проклятый! – закричал на него Растеряйка. – И откуда ты только взялся! Чем я теперь кормить буду?

Схватив половник, он замахнулся, чтобы треснуть Пончика по голове. Но тут вмешался Знайка.

– Погоди, – схватил он Растеряйку за руку. – А ты как сюда попал?..

– А вот это я как раз хотел спросить у вас, – с расстановкой произнес Пончик, обретая уверенность в своей правоте. – Вот именно это и спросить, – повысил он голос, – КАК Я СЮДА ПОПАЛ? Кому это пришло в голову, – он постучал себя по голове, – меня сюда притащить, воспользовавшись тем, что больной на некоторое время забылся сном?..

Тут счёл необходимым подать голос доктор Пилюлькин:

– Ну, ты не очень… Никакой ты не больной.

– Ах вот вы как? Уже не больной? – в голосе Пончика появились истерические интонации. – И это я слышу от доктора, призванного как никто другой…

Но ему не дали договорить. С криком: «Так ты будешь больной!» – Растеряйка, изловчившись-таки, треснул Пончика половником по голове.

– А-а-а!!! – завопил Пончик противным голосом, схватившись за голову. – Ай-я-йа-аа!!!

Растеряйка шагнул к нему, чтобы двинуть ещё раз, но его подхватили под руки. Тогда Пончик неожиданно схватил из ящика горсть соли и бросил Растеряйке в лицо. Соль попала в глаза, бедняга завопил и стал вырываться.

– А-а!! Да пустите же, идиоты! Пустите к рукомойнику, ослы несчастные!..

Кое-как все угомонились и расселись в кают-компании. Первый обед на «Стрекозе» состоял из хлеба с маслом и теплого клюквенного киселя, до которого Пончик, по счастью, не успел добраться.

 

Глава четвёртая

ТАИНСТВЕННОЕ ДУПЛО

Остаток дня путешественники провели благоустраивая свои каюты, каждая из которых, как мы уже знаем, предназначалась для двух пассажиров.

В каюте номер один поселились Винтик и Шпунтик. Вся их каюта была завалена чертежами и инструментами. На месте они почти не сидели, а больше лазали по кораблю, проверяя надежность работы его узлов и механизмов. Винтик лучше разбирался в электронной системе управления, а Шпунтик – в устройстве двигателя.

В каюте номер два поселились Знайка и доктор Пилюлькин. Здесь была чистота и образцовый порядок. Пилюлькин выполнял свои привычные обязанности, а Знайка руководил экспедицией. Он также вёл подробный дневник путешествия, который называл судовым журналом. Регулярно Знайка замерял ширину и глубину реки, исследовал структуру дна и отмечал всё это на карте.

Третью, четвёртую и пятую каюты занимали малышки: Ласточка и Кувшинка, Капелька, Мушка и Кнопочка. Свои каюты они украсили расшитыми салфетками, рукодельными ковриками, подушечками и занавесками. Огромные, до самого потолка, букеты ландышей распространяли аромат леса. У них было очень красиво и уютно.

В каюте художника Тюбика и музыканта Гусли царил, так сказать, творческий беспорядок. Тюбик делал путевые наброски, а Гусля сочинял симфоническую поэму «Навстречу ветру». Повсюду были разбросаны нотные тетради, музыкальные инструменты, краски, альбомы и цветные карандаши. Поскольку Тюбик почти всё время проводил на палубе у мольберта, эти творческие натуры друг другу совсем не мешали.

В других каютах расположились: охотник Пулька и его собачка Булька, Молчун и Ворчун, Торопыжка и Растеряйка, Авоська и Небоська, Незнайка и Пачкуля Пёстренький.

В отдельных каютах, по одному, расположились Сахарин Сахаринович Сиропчик и Пончик. Сиропчик вообще любил устраиваться с двойными, так сказать, удобствами. Большую часть времени он проводил в кают-компании, где всегда можно было попить газированной водички с сиропом.

Что касается Пончика, то он решительно принял позу невинно пострадавшего. Он ни с кем не разговаривал, а встречаясь со Знайкой, тут же начинал требовать, чтобы его вернули домой. Но так как для этого пришлось бы разворачивать обратно «Стрекозу» вместе со всеми пассажирами, Знайка, устав разъяснять Пончику ситуацию, начал в конце концов от него прятаться. Вообще, Пончик добился того, что вокруг него образовалась какая-то тягостная и нелепая атмосфера всеобщей вины.

Таким образом, в тринадцати каютах расположились двадцать два коротышки и собачка Булька. Поскольку кают всего было шестнадцать – по восемь с каждой стороны – то легко подсчитать, что ещё три оставались пустыми.

Вечером, когда солнце скрылось за деревьями, Знайка объявил высадку для ночной стоянки.

Захлопнув солнечные батареи, «Стрекоза» наехала плоским дном на песчаный берег, и Шпунтик закрепил якорь на торчащем из земли корне дуба. Винтик спустил трап, и нагруженные снаряжением путники ступили на незнакомый берег.

То там, то здесь высились огромные камни, а могучие дубы, казалось, достают кронами до раскрашенных закатом редких перистых облаков. Не многие коротышки из Цветочного города видели такие большие деревья.

Знайка выбрал поблизости ровную поляну и велел всем собраться. Обязанности распределились следующим образом.

Винтик и Шпунтик устанавливают четыре шестиместные палатки; Торопыжка, Авоська и Небоська разжигают костёр; малышки собирают и укладывают в палатках сухие листья для мягкого ночлега, а все остальные идут за дровами. Дежурными по кухне были назначены доктор Пилюлькин и Сиропчик. Сам Знайка отправился пилить замеченный им неподалёку белый гриб.

На «Стрекозе» остался только один Пончик. Он сослался на плохое самочувствие и отсутствие верхней одежды. И действительно, он попал на судно в одной пижаме, в ней и разгуливал по «Стрекозе». Когда Сиропчик любезно предложил ему примерить что-нибудь из своего гардероба, оказалось, что вся одежда толстенького Сиропчика, за исключением сандалий, ему мала. Так он раздался вширь за время своей болезни.

Теперь Пончик сидел у окна своей каюты, грыз печенье, запивал его лимонадом и поглядывал на разгоравшийся огонек костра на берегу. «Ничего… – думал он про себя. – Пусть они там… А мне и здесь хорошо. Тепло, светло и мухи не кусают…»

Оказавшись в дубовой роще, малыши, вместо того чтобы собирать сухие ветки для костра, тут же начали бросаться желудями. Понаставив друг другу синяков и ссадин, они наконец угомонились и разбрелись по лесу. Набрав охапку сухих веток или волоча за собой приличный сук, каждый тащил дрова. И костёр, по мере того, как сгущались сумерки, светил всё ярче, разгораясь, потрескивая и пуская в небо искры.

Вскоре со стороны лагеря потянуло ароматом густого грибного супа с перловкой. А поскольку сегодняшний обед был подчистую уничтожен Пончиком, у путешественников буквально текли слюнки.

Незнайка и Пёстренький, которые всё это время болтались по лесу без дела, подобрали для видимости несколько сухих веточек и тоже было двинулись в сторону лагеря, но тут их внимание привлёк Булька. Он откуда-то спешил, держа в зубах тряпочную шапку с козырьком.

– Булька, ко мне! – скомандовал Незнайка, взял шапку и повертел её в руках. – Похоже, это шапка Растеряйки. Может быть, он заблудился?

Друзья стали звать Растеряйку, но ответа не было.

– А ну, искать! – приказал Незнайка, и Булька с довольным урчанием побежал в лес.

В считанные минуты они оказались так далеко, что за деревьями не стало видно костра.

– Погоди, погоди, – сказал Пёстренький. – Этак мы и сами заблудимся. Булька, ты где?

Булька тявкнул. Он забрался в дупло дуба и теперь, опершись передними лапами о край, звал за собой внутрь.

– Вот тебе раз, – пробормотал Незнайка. – Неужели Растеряйка в дупло залез?

– Подумаешь, дупло, – недовольно сказал Пёстренький, которому совсем не хотелось лезть в темноту. – Ну, посидит там, а потом сам вылезет. Пойдем лучше к нашим, есть охота.

Они покричали в дупло, но ответа не последовало.

– Слушай, – сказал Пёстренький, – а почему ты решил, что это шапка Растеряйки? У Растеряйки шапка старая, измятая. А это совсем новая, только похожа.

Было уже совсем темно. Незнайка повертел шапку в руках и был вынужден согласиться, что в первый раз хорошенько её не рассмотрел.

– Видать, мы дурака сваляли, – согласился он с Пёстреньким. – Пошли, а то уже совсем ничего не видно.

И тут Незнайке на мгновение показалось, что из дупла доносятся странные приглушённые звуки, похожие на музыку.

– Погоди-ка, – сказал он, понизив голос. – А ну, послушай.

Друзья перегнулись через край дупла и сосредоточенно, не дыша, стали слушать. Откуда-то из глубины доносились едва различимые звуки весёленького марша.

– Что же это… – пробормотал Пёстренький, позабыв о своем правиле ничему не удивляться. – Разве так бывает?.. Дерево…

– Да, ерунда какая-то, – согласился Незнайка, у которого по спине забегали мурашки.

Обоим стало не по себе.

– Давай только заглянем… – прошептал Незнайка, глаза у которого от страха и любопытства сделались круглыми.

– Лезь первый! – прошептал Пёстренький.

Закусив губу, Незнайка схватился за влажную от волнения руку приятеля и, осторожно перешагнув через край дупла, ступил на мягкие сухие листья.

– Ничего, – сказал он Пёстренькому, – можешь залезать.

 

Глава пятая

НА ТЕРРАСЕ

Незнайка и Пёстренький залезли в дупло и стали таращить глаза в темноту. Через минуту-другую неподалёку стал различим какой-то слабый свет. Крепко держась за руки, приятели начали осторожно продвигаться в его сторону.

Переступив несколько шагов, они увидели затянутую паутиной приоткрытую деревянную дверцу и вырубленные в корневище дуба ступеньки. С величайшей осторожностью Незнайка и Пёстренький начали спускаться.

По мере их продвижения становилось светлее, а музыка доносилась всё более отчетливо. Терпкий запах свежей сырой земли, дерева и сухих листьев сменился дуновениями чистого, поднимающегося снизу воздуха.

Миновав ещё десяток ступеней, путешественники вышли на дощатую террасу с перилами, и их глазам открылось поистине ослепительное зрелище.

В подземной долине, в лёгкой дымке, раскинулся красивый, будто игрушечный, сверкающий разноцветными огнями городок. «Небесную твердь» путешественники могли потрогать руками: она представляла собой паутину тонких стеклянных трубочек со светящимся внутри газом. Земляной потолок над «паутиной» и земляные стены городка плотно оплетали узловатые корни растущих на поверхности дубов. Незнайка и Пёстренький стояли на опоясывающей городок узкой террасе под самым светящимся потолком.

Городок имел овальную, похожую на стадион, форму, а планировка его напоминала срез луковицы; то есть линии домов и зелёных насаждений расходились кольцами от центра до окраин.

Повсюду были видны жители городка, которые как будто не ходили, а скользили прямо по улицам. Из громкоговорителей разносилась бодрая музыка, отголоски которой приятели услышали ещё там, наверху. «Что же они тут, не спят никогда?..» – подумал Незнайка.

И действительно, наверху была уже ночь.

* * *

Не успели путешественники обменяться впечатлениями, как рядом послышался голос незаметно подошедшего к ним коротышки.

– Приветствую уважаемых гостей Земляного города! – радостно сказал незнакомец.

На нём был жёлтый фирменный комбинезон с выведенной крупными печатными буквами непонятной надписью: ТЕХНИЧЕСКИЙ ОБХОДЧИК ЮГО-ВОСТОЧНОГО СЕКТОРА. Коротышка был небольшого роста, плотненький, с круглым улыбающимся лицом.

«Так вот оно что! – молча переглянулись, сверкнув глазами, Незнайка и Пёстренький. – Значит, это и есть Земляной город!..»

– Вот видите, как всё удачно сложилось, – говорил улыбающийся коротышка, – я забыл шапку, вернулся и – какой сюрприз – вижу вас, выходящих из вентиляционной шахты.

Коротышка сказал «позвольте», взял из рук оторопевшего Незнайки форменную шапочку с козырьком и нацепил её себе на голову.

– Разрешите представиться: Бублик, технический обходчик погранично-наблюдательной линии. Моё дежурство как раз закончилось, и я уже собирался уходить, но тут заметил, что шапку-то я забыл у четыреста двадцать третьего… Иду обратно и – какой приятный сюрприз!.. Вообще-то через шахты у нас давно уже никто не лазает. Даже удивительно, что вы воспользовались таким оригинальным способом. Вы у нас впервые?..

Незнайка открыл рот, но Бублик, не дождавшись, продолжал как ни в чём не бывало:

– Да, да, конечно, я вижу, что вы у нас впервые. И я тем более счастлив, что имею возможность незамедлительно вам всё показать.

Тем временем на террасе появился ещё один коротышка в жёлтом форменном комбинезоне. Он подошёл к собеседникам, приветливо улыбаясь.

– Мой сменщик, – пояснил Бублик. – Привет, Метчик! Вот, познакомься с приезжими. Вообрази себе: забрались прямо через старую вентиляционную шахту!.. Сейчас пойду показывать им город.

После обоюдного представления Незнайка обратился к Бублику. По правде, он был слишком ошарашен происходящим и сказал первое, что пришло в голову:

– Скажите, а вы не знаете одного шофера из Змеевки? Его тоже зовут Бублик.

– Нет, к сожалению, я никогда не был в Змеевке. Но ведь это очень распространённое имя; наверняка в каждом городе есть свой Бублик – водитель, сапожник или инженер…

– Это точно, – подтвердил Метчик. – Я знаю одного Бублика из Ромашкина, так вот он умеет шевелить ушами и удивительным образом подражать крикам домашних животных…

– Хорошо, хорошо, – перебил его Бублик, не позволив более подробно рассказать о выдающемся тезке. – К сожалению, я не умею шевелить ушами, но с большим удовольствием провожу вас по нашим, с позволения сказать, достопримечательностям.

– Коллега, – обратился Метчик к товарищу, – но ведь возможно, что наши гости устали, хотят отдохнуть или перекусить, а ты их, можно сказать, с порога тащишь смотреть город.

– Нет-нет, – счёл нужным подать голос Незнайка, – мы ещё совсем не устали.

– К тому же, дорогой коллега, – продолжал настаивать Метчик, – ведь вы не можете отправиться на экскурсию прямо в рабочей форме.

На самом деле Метчику тоже очень хотелось пообщаться с приезжими. Однако он только что заступил на дежурство и ни при каких обстоятельствах не мог покинуть свой пост на террасе.

– Хорошо, хорошо, – неохотно сдался Бублик. – Сейчас я мигом сбегаю домой, переоденусь и вернусь за вами.

Возражений не последовало.

Бублик отошёл было, но сразу вернулся. Он подозрительно взглянул на Метчика и потребовал:

– Дайте слово, что никуда отсюда не уйдете. Что будете дожидаться здесь, на этом самом месте.

Все трое охотно пообещали.

Бублик отошёл, но опять вернулся.

– Простите, я забыл вас спросить: насколько вы располагаете временем и не намереваетесь ли вы лечь спать?

Вопрос прозвучал немного странно. Незнайка и Пёстренький переглянулись.

– Нет, спать мы ещё не хотим, – ответил Незнайка. – Но, извините за любопытство… вы сами тут что, никогда не спите?

Предоставив Метчику отвечать на вопросы, Бублик удалился.

– Ну что вы, – заверил Метчик своих собеседников, – конечно, иногда мы спим. Но теперь гораздо меньше. К тому же у каждого из нас имеется свой, наиболее удобный режим. Ведь здесь совсем не бывает дня и ночи, как наверху. К тому же, как вы могли заметить, повсюду горит свет и играет музыка, невзирая на время суток. Кстати говоря, это представляет некоторые неудобства для гостей, проживающих в гостинице. В ночное время на первых порах они просто-напросто бывают вынуждены воспользоваться специальными затычками для ушей. Привычка спать, знаете ли, такая вещь… Да, между прочим, – оживился Метчик, – это случайно не ваше судно странной конструкции причалило недавно у Серых камней?

– Да, наверное, это наше, – подтвердил Незнайка. – А откуда вы знаете?

– Ну, об этом уже сообщили по радио и телевидению. Это дело у нас хорошо налажено. Там наверху, – Метчик указал вверх, – на самых верхушках дубов, установлены камеры наблюдения. Поэтому каждый житель Земляного города может видеть всё, что делается наверху.

– Скажите, – поинтересовался Незнайка, – а мы сейчас можем увидеть наших товарищей?

– Конечно! – сказал Метчик. – Никаких затруднений. Пойдемте к ближайшему экрану и посмотрим.

Они прошли несколько шагов вдоль террасы, и Метчик открыл дверцу металлического щитка, за которым обнаружились четыре телевизионных экрана. На двух из них было изображение лагеря коротышек из Цветочного города. Первый показывал лагерь с большого расстояния: были видны только крошечные фигурки, палатки и вьющийся над поляной дымок. На другом экране лагерь был показан с близкого расстояния: крупный план выхватывал лица путешественников, которые сидели вокруг костра и ужинали. По всему было ясно, что Незнайку и Пёстренького ещё не хватились.

– Вот, пожалуйста, – комментировал Метчик, – вокруг костра всё отлично видно, несмотря на тёмное время суток. С тех пор как вы здесь высадились, коротышки Земляного города проявляют к вам живой интерес. Несколько камер постоянно направлены на вашу стоянку; каждые полчаса её показывают в телевизионных новостях. Ещё одна камера выполняет свою обычную работу, то есть медленно вращается во все стороны, давая изображение панорамы местности.

– А что это на четвёртом экране? – спросил Незнайка.

– Это одна из восьми специальных камер, расположенных внутри города, – объяснил Метчик. – Так называемый «говорящий глаз». Вот этот, который вы видите, работает на территории нашего, юго-восточного сектора. Если кто-нибудь, допустим, играет с огнем или кто-то кого-то обижает, «говорящий глаз» может приблизиться к нарушителю и поговорить с ним, как говорится, с глазу на глаз, вы уж извините за каламбур. Сам «глаз», как видите, крепится под куполом города на специальном кронштейне и в одно мгновение может оказаться у вас буквально перед носом. Если дежурный замечает где-то непорядок, то ему совершенно необязательно вызывать туда милиционера. Он просто подведёт камеру с громкоговорителем вплотную к нарушителю и сделает ему серьёзное внушение. При этом громкость такого внушения может колебаться от деликатного шёпота до громовых раскатов, от которых нарушитель ещё долго не в состоянии опомниться. Был случай, когда дежурный так рявкнул на малыша, который топтал газон, что бедняга после этого стал часто моргать и заикаться. Пришлось поместить его в больницу для поправки нервной системы. Ну а если «глаз» обращается к нарушителю по имени, то можете себе представить, какое мнение сложится в городе об этом коротышке… Однако нарушения у нас бывают столь редко, что серьёзного случая я уже и не припомню.

– А много коротышек работает здесь, на террасе?

– Восемь специалистов в смене – по количеству распределённых по сторонам света секторов. Как вы, наверное, уже успели заметить, мы с Бубликом работаем в юго-восточном секторе. Но мы в основном наблюдаем не за порядком в городе, а за техническим состоянием светящегося потолка и некоторых других технических приспособлений.

Незнайка побоялся, что Метчик сейчас начнет вдаваться в сложные технические подробности, и задал вопрос, который давно вертелся на языке:

– Скажите, а почему вы живете… ну, не как все. Ну, в смысле, не на поверхности?

– О-о… – протянул Метчик, – это очень старая история. Бублик, конечно, мне не простит… Но, раз уж вы сами спросили, я, так и быть, расскажу всё с самого начала.

Незнайка и Пёстренький облокотились о перила террасы и, глядя на раскинувшийся перед ними городок, приготовились слушать.

 

Глава шестая

ИСТОРИЯ ЗЕМЛЯНОГО ГОРОДА

– Давным-давно, – начал свой рассказ Метчик, – наш город был таким же, как все другие: он находился на поверхности. Немного дальше вниз по реке ещё сохранились заброшенные постройки. Он назывался Желудёвым городом, потому что вокруг под дубами было очень много желудей.

И вот однажды в городе объявилась малышка по имени Огонёк. Кто она такая и откуда она пришла, никто так и не узнал. Единственное, о чём она однажды сама проговорилась, это то, что на самом деле её зовут Клюковка, а имя Огонёк она сама себе придумала.

Так вот эта малышка, появившись в городе, тут же стала изобретать всякие новшества: самодвижущиеся тротуары, которые жители почему-то обходили стороной; гусеничный велосипед, который трудно было сдвинуть с места; электронную скороварку, совмещённую с пылесосом; следящие за движением зрачка самоперелистывающиеся книги; универсальный карманный складной прибор, включавший в себя зубную щетку, вилку, ложку и расческу; самораскрывающийся от попадания воды зонт; невидимые чернила и массу других, абсолютно не пользовавшихся спросом вещей.

Конечно, она была очень умной и учёной малышкой и придумала также много нужного и полезного. Большое, вертящееся от речного потока колесо, которое давало Желудёвому городу электричество, трамвай и текстильную фабрику, работавшую на сырье, получаемом из коры дуба.

И всё было бы по-прежнему, если бы Клюковка не загорелась однажды идеей полёта в космическое пространство. Тогда коротышки ещё не летали в космос, и ей приходилось начинать с самых, как говорится, азов.

Она стала изучать атмосферу Земли, для чего запустила в небо особый воздушный шар – зонд, начинённый разными приборами. Она выяснила, что Землю окружают разной степени плотности слои атмосферы, а также, на манер мыльного пузыря, тонкий озоновый слой, который защищает коротышек и вообще всё живое от вредных солнечных излучений.

Однажды Огонёк в панике прибежала из своей лаборатории и объявила, что скоро всем коротышкам на Земле придёт конец, так как, по её последним исследованиям, этот озоновый защитный слой исчезает буквально на глазах. Она велела, чтобы каждый залез у себя дома в погреб и не вылезал до тех пор, пока она что-нибудь не придумает.

И вот все сидят в погребах, дрожат от холода, а она думает.

День думает, другой… Тут её кто-то надоумил, что за городом вверх по реке есть заброшенная шахта, из которой раньше добывали железную руду. Руду давно выбрали, а под землёй осталась огромная пещера – такая большая, что ни стен, ни потолка не видно. Пещера очень надёжная, потому что крепко оплетена со всех сторон корнями растущих на поверхности дубов. Сохранилась и железная дорога, ведущая туда из Желудёвого города.

Огонёк немедленно отправилась в пещеру и всё там хорошенько осмотрела.

В тот же день её исследования показали, что озоновый слой Земли пришел в норму, и жизнь в городе потекла по-прежнему. Но мысль об огромной, словно созданной для подземного города пещере с тех пор не давала ей покоя.

И вот в один прекрасный день Огонёк объявила, что, поскольку опасность в принципе существует, подземный город надо строить. А в том, что заброшенная шахта – самое подходящее для этого место, коротышек убедила открывшаяся волею случая одна его удивительная особенность.

Огонёк много времени проводила в шахте, занимаясь планировкой будущего города, и носила туда с собой обеды и завтраки. Однажды она обратила внимание на то, что остатки продуктов на столе от времени нисколько не портятся. (Как многие другие поглощённые наукой коротышки, Огонёк была довольно неряшлива.) Пролежавшие целую неделю на столе огрызки и обрезки продуктов оставались абсолютно свежими, а недопитое молоко никогда не прокисало. Один раз она сильно поранилась, но продолжала работать, наскоро перемотав руку бинтом из походной аптечки. Когда же вечером дома она размотала повязку, оказалось, что рана полностью зажила, и только небольшой розовый шрам на коже напоминал о случившемся.

Огонёк стала изучать эти явления и пришла к выводу, что дубы в этом месте собирают и накапливают под своими корнями огромную жизненную силу, которая обладает уникальными целительными свойствами.

Работая теперь в пещере почти безвылазно, Огонёк научилась вживлять в корни специальные электроды и получать из деревьев энергию света, которую собирают и накапливают листья. Эти световые потоки она преобразовала в электрические, и у будущего города открылись неограниченные источники энергии.

Со временем потолок пещеры был опутан светящейся «паутиной», и после того, как там стало светло как днём, на всей территории развернулось строительство подземного города.

Работа кипела днем и ночью, всем было удивительно и радостно оттого, что на их глазах и при их участии возникает невиданный, волшебный и поразительно красивый городок под землей…

А когда строительство было закончено, праздники отгремели и город был окончательно благоустроен, Клюковка-Огонёк как-то незаметно исчезла. И никто не знает, где она теперь и что ещё изобретает.

Так печально закончил свой рассказ Метчик.

– А что же теперь с этим… слоем? – поинтересовался Незнайка.

– Астрономы из Солнечного города сообщили, что озоновый слой полностью восстановился и сейчас его состояние не представляет для коротышек ни малейшей опасности.

– Значит, всё это было напрасно, и Земляной город построили вроде как по ошибке?

– Нет, нет, что вы! – с горячностью возразил Метчик. – Отбою нет от желающих поселиться у нас в Земляном городе. Нам даже приходится некоторых коротышек отговаривать, так как для всех желающих просто не хватает места! Пробыв здесь всего несколько часов, вы сами почувствуете необычайный прилив бодрости. Коротышки в Земляном городе никогда не устают, не болеют и даже почти никогда не спят. Свет у нас, как видите, горит и днём и ночью.

Тут внизу, под террасой, появился Бублик и начал отчаянно жестикулировать, приглашая Незнайку и Пёстренького спуститься.

– О, мне пора! – заторопился Метчик. – Совсем позабыл снять показания с приборов. Будьте осторожны на лестнице!

Метчик убежал, а приятели спустились по вертикальной металлической лестнице и тут же попали в объятия разговорчивого Бублика.

– Ну вот и славно! – говорил тот, поддерживая на нижних ступеньках Незнайку, а затем и Пёстренького. – Теперь, самое главное, держитесь рядом со мной и не потеряйтесь. Сейчас тут о вас только и говорят! Я вам всё покажу и расскажу!

Бублик был одет в красивый клетчатый костюм, белую рубашку и бабочку. Его круглое лицо светилось удовольствием от предвкушения приятной прогулки. Почему-то он стоял на роликовых коньках, пристёгнутых специальными креплениями к выходным лаковым туфлям. Первым делом Бублик настороженно спросил:

– А Метчик вам что-нибудь рассказывал?

– Да… – признался Незнайка, невольно ощущая какую-то вину перед Бубликом. – Он рассказывал про Клюковку-Огонёк и про то, как строился Земляной город.

Бублик огорчённо всплеснул руками:

– Ну вот! Я так и знал, что вас нельзя с ним оставлять. Ладно, теперь уже ничего не поделаешь. Зато со мной вы будете смотреть город изнутри. Надеюсь, что вам теперь это будет вдвойне интересно.

И он, как само собой разумеющееся, протянул Незнайке и Пёстренькому по паре роликовых коньков. Поймав их недоуменный взгляд, Бублик хлопнул себя по лбу:

– Какой же я осёл! Ведь вы, наверное, никогда не катались на роликах. Ну, ничего, я сейчас вас быстро научу. У нас здесь это обычное, так сказать, средство передвижения. Места не так уж много, поэтому нет здесь никаких автомобилей, мотоциклов и даже велосипедов. На роликах можно пересечь весь город в считанные минуты.

Бублик помог Незнайке и Пёстренькому закрепить ролики, и приятели стали учиться на пустынной кольцевой дороге, которая была покрыта чем-то вроде линолеума.

– Обратите внимание, – не теряя времени, говорил Бублик, – что на Дальнее кольцевое шоссе выходят только задние фасады домов, почти не имеющие окон. Сами посудите: кому захочется жить в комнате, окна которой выходят на глухую стену?..

За пару минут Незнайка и Пёстренький научились стоять и даже чуть-чуть передвигаться на роликах. На этих устойчивых четырехколесных коньках имелся специальный рычажок, при помощи которого можно было регулировать степень скольжения. То есть в «нулевом» положении ролики вовсе не крутились, и, стоя на коньках, можно было передвигаться самым обыкновенным образом или просто стоять на месте. Если же регулятор перемещали в крайнее противоположное положение, ролики скользили по дороге как настоящие коньки по настоящему льду. Промежуточные положения регулятора позволяли передвигаться медленно, например, в магазине.

Научившись держаться на роликах, Незнайка и Пёстренький, крепко ухватившись с двух сторон за Бублика, направились в город. То есть, заехали под ближайшую арку в сплошном ряду двухэтажных домов, протянувшихся вдоль опоясывающего город Дальнего кольцевого шоссе.

 

Глава седьмая

ЭКСКУРСИЯ ПО ЗЕМЛЯНОМУ ГОРОДУ

Когда путешественники очутились на жилой стороне домов, их взорам открылись симпатичные фасады с резными ставенками и крылечками, заросшие цветами уютные дворики, спортивные площадки и бассейны для купания. Несколько коротышек играли в мяч, двое сидели в беседке за шахматами, некоторые купались.

Бублик без устали комментировал:

– Как видите, жители нашего города предпочитают деревянные постройки, а также украшения ручной работы в отличие от замороченных, с позволения сказать, прогрессом жителей других городов. Вот вы были, например, в Солнечном городе? – поинтересовался Бублик и, получив утвердительный ответ, продолжал: – Вся эта штамповка из пластмассы, вертящиеся высотные дома, похожие на ульи, и тому подобное напрочь лишает коротышку индивидуальности… В этот момент Бублик подумал, что его рассуждения гостям могут показаться обидными, и он осторожно поинтересовался:

– Скажите, а у вас в Цветочном городе есть высотные дома?

Незнайка ответил, что Цветочный город по архитектуре как раз больше походит на Земляной, но что и Солнечный город ему тоже понравился.

Бублик успокоился и продолжал:

– Сейчас мы минуем эти дворы и… – путешественники нырнули под арку следующего ряда домов, – …и окажемся на проспекте.

Яркий свет ударил в глаза Незнайке и Пёстренькому. Этот проспект был, конечно, не такой большой, как в настоящих городах, но здесь было так светло, шумно и весело, что хватило бы на несколько проспектов больших, привычных для коротышек городов.

Пластиковое покрытие мостовой было фиолетовым, и Бублик сказал, что проспект называется Фиолетовый. По обе его стороны красовались витрины магазинов, рестораны, концертные залы, библиотеки и кинотеатры. Играла музыка, множество коротышек на роликах ели мороженое, разглядывали витрины или просто разговаривали.

Увидев улыбающуюся продавщицу с тележкой, которая раздавала всем желающим мороженое, Пёстренький предложил немедленно подкрепиться. Но Бублик попросил не задерживаться, а поскорее добраться до Центральной площади и уж там где-нибудь отдохнуть по-настоящему.

Путешественники нырнули под очередную арку и снова очутились в тихих двориках с качелями, площадками для игр, беседками и водоёмами. Не задерживаясь, друзья выкатились на следующий проспект, такой же шумный и оживлённый, как и предыдущий. Он назывался Сиреневым, так как его пластиковая мостовая была сиреневого цвета.

Пройдя насквозь с десяток таких закольцованных, уменьшающихся по мере приближения к центру участков, друзья в конце концов добрались до Центральной площади. Здесь было особенно светло и шумно. Посередине бил огромный, подсвеченный разноцветными прожекторами фонтан. Круговая панорама фасадов домов была здесь особенно нарядной, а мостовая, выложенная полупрозрачной матовой плиткой, светилась изнутри разбегающимися от середины радужными волнами.

Бублик подвёл, вернее, подкатил Незнайку и Пёстренького к лотку с мороженым, и каждый выбрал себе по стаканчику. А Пёстренький взял себе сразу два, пояснив, что он уже давно сильно проголодался.

– Так вы, наверное, есть хотите! – спохватился Бублик.

– Вообще-то не помешало бы, – недовольно проворчал Пёстренький. Он был не такой впечатлительный, как Незнайка, а потому не терял аппетита ни при каких обстоятельствах.

Бублик хотел немедленно отвести приятелей в один из ресторанов, которые повсюду зазывали своей рекламой, но Пёстренький сказал, что сначала немножко перекусит мороженым для аппетита. Все трое уселись на парапет фонтана и, с интересом поглядывая по сторонам, принялись за свои стаканчики.

– Наверное, вы думаете: каким образом коротышки Земляного города сообщаются с поверхностью земли? – продолжал говорить Бублик. – Это очень просто. В северной части располагаются железнодорожный и автобусный вокзалы. Железная дорога сообщается с расположенными наверху сельскохозяйственными угодьями, а автобус раз в неделю ходит в Солнечный город. В основном он возит туда и оттуда организованные экскурсии. Прямо напротив нас находится гостиница «Ветерок», в которой проживают приезжие. Кстати, я забыл спросить: надолго ли вы у нас остановились?

– Нет, нет, что вы, – забеспокоился Незнайка. – Нам до утра необходимо вернуться. Хорошо ещё, если нас не хватились…

– Вы можете посмотреть на вашу стоянку через монитор, – предложил Бублик.

– Да нет, ничего, мы уже смотрели, – успокоил его Незнайка. – Скажите, а что, у вас всегда так весело и никто не работает?

– Конечно, все коротышки Земляного города работают, – заверил Незнайку Бублик. – Сейчас мы видим тех, кто вернулся с расположенных на поверхности земли полей и огородов, а также свободных от работы техников, поваров, продавцов и других коротышек, работающих внутри города. Вот я, например, сдал свою смену Метчику и теперь могу свободно гулять с вами.

Пока они разговаривали, Пёстренький сбегал к тележке и принес ещё три порции мороженого. Но поскольку Бублик второе мороженое есть отказался, Пёстренькому опять досталось два, что его, впрочем, нисколько не расстроило.

Вскоре друзья обратили внимание на то, что катающиеся на роликах местные коротышки с любопытством на них поглядывают. Бублик объяснил это тем, что весь город знает о прибытии «Стрекозы», а Незнайку и Пёстренького уже несколько раз показали по телевидению. Услышав это, Незнайка невольно приосанился и покосился на приятеля, который, как всегда, успел перепачкать физиономию.

– Слушай, ты бы умылся в фонтане, – шепнул ему Незнайка. – А то ещё подумают, что морские путешественники все такие чумазые.

– Ничего, – проворчал Пёстренький, – зато ты у нас красивый.

Возле них остановились две малышки и, ужасно стесняясь и пихая друг дружку, спросили вразнобой:

– А правда, что вы приплыли на корабле?..

Получив утвердительный ответ, они захихикали и убежали, довольные тем, что поговорили с такими известными личностями.

После этого Пёстренький, ни слова не говоря, перегнулся через парапет и брезгливо поплескал водой на лицо. Бублик услужливо предложил ему свой белый платок. Пёстренький вытерся, оставив на платке грязные разводы, но Бублик сделал вид, что этого не заметил, сложил платок и спрятал его в карман.

Большие часы на башне пробили полночь, однако путешественники совсем не чувствовали усталости и тяги ко сну. Происходило то, о чём говорил Метчик: на них стала действовать волшебная сила Земляного города.

– Ну что ж, – сказал Бублик, бодро поднимаясь с парапета. – Теперь можно посидеть где-нибудь в ресторане и как следует закусить.

Это известие, однако, почему-то не вызвало у Пёстренького ожидаемого энтузиазма. Тем не менее все поднялись, и Бублик провёл друзей на крышу одного из примыкающих к площади домов, где прямо на свежем воздухе были расставлены столы и стулья.

Все трое расселись за столиком у самого края, откуда открывалась яркая панорама Центральной площади с огромным разноцветным фонтаном и разбегающимися во все стороны по мостовой радужными кругами.

Подошёл официант в белом фраке и предложил посетителям выбрать что-нибудь из меню. Пёстренький сказал, что ему уже не очень хочется есть, и официант посоветовал ему выпить чашечку желудёвого кофе. Незнайке захотелось попробовать желудёвого печенья, а Бублик за компанию тоже заказал себе и кофе, и печенье.

Угощения оказались на удивление вкусными. Незнайка макал печенье в кофе, пил, ел и нахваливал. Пёстренький, глядя на него, тоже попросил принести ему печенья. Но есть не стал, а набил им карманы, сообщив, что попробует немножко позже.

Не успели путешественники поужинать, как к ним подбежала незнакомая малышка с большими наушниками на голове и микрофоном в руке. Она представилась:

– Корреспондент Кроха, программа новостей Четвёртого канала.

У неё за спиной стоял малыш в форменной шапочке и держал на плече направленную на путешественников телекамеру. Другой коротышка держал над головой слепящий прожектор.

– Несколько вопросов для программы вечерних новостей, – бойко проговорила Кроха. – Цель вашего путешествия на «Стрекозе»?

И она тут же сунула микрофон под нос Пёстренькому. Тот испуганно отшатнулся и посмотрел на Незнайку. Кроха тут же сунула микрофон под нос Незнайке.

– Мы отправляемся добывать сокровища, сражаться с пиратами и… всё остальное… – сказал Незнайка, плохо соображая, что он такое говорит.

– Как это романтично, – мгновенно реагировала Кроха. – Вы, я вижу, большой шутник. А понравился ли вам Земляной город и как долго вы у нас пробудете?

– Да, нам здесь очень понравилось, – искренне признался Незнайка. – Но пробудем мы здесь совсем недолго, потому что утром снова отправимся в путешествие.

– А что вам больше всего понравилось в Земляном городе? – настаивала корреспондентка.

– Ну, мороженое понравилось, печенье… ну и вообще… – пробормотал Незнайка, чувствуя, что опять говорит не то.

– Скажите, а почему вы и ваши товарищи не воспользовались организованной экскурсией в Земляной город?

– Вообще-то попали сюда случайно… Через дупло.

Тут Бублик взял из рук Незнайки микрофон и пояснил ситуацию:

– Дело в том, что наши гости проникли в Земляной город через старую вентиляционную шахту. Это произошло как раз во время моего дежурства. Меня зовут Бублик, я механик юго-восточного сектора.

Корреспондентка Кроха повернулась к камере и сказала:

– Итак, дорогие телезрители, вы видели наш первый репортаж о визите в наш город морских путешественников из Цветочного города. Им очень понравилось наше мороженое и печенье. Мы не теряем их из виду и оставляем под опекой господина Бублика, механика юго-восточного сектора. Оставайтесь на нашем канале, и скоро вы снова увидите их… – Кроха на мгновение запнулась, но тут же послала в объектив воздушный поцелуй и очаровательную улыбку.

– Есть! – сказал оператор, и вся телесъёмочная компания, скрутив провода, исчезла.

Пёстренький наклонился к Незнайке и прошептал ему на ухо:

– Слушай, а не пора ли нам сматывать отсюда? Что-то чересчур к нам много внимания…

Незнайка уже и сам чувствовал себя не в своей тарелке. Он подумал, что было бы хорошо вернуться сейчас в лагерь и незаметно, пока все спят, занять свои места в палатках.

– Послушайте, – обратился он к Бублику. – Сейчас нам лучше, наверное, вернуться в лагерь. Ведь если там заметят, что нас нет, начнётся переполох.

Возразить было нечего. Однако Бублик взял с приятелей слово, что они, показавшись в лагере, тут же вернутся обратно вместе с другими путешественниками и экскурсия по Земляному городу будет продолжена. Незнайка охотно пообещал так и сделать. И все трое покатились на роликах обратно к юго-восточному сектору. Бублик предлагал воспользоваться большими Северными воротами, обещая прокатить друзей до стоянки на вездеходе, но те категорически отказались, так как рассчитывали обойтись без лишнего шума.

Вскоре троица миновала последний дворик и выкатилась на Дальнее кольцевое шоссе.

Сверху послышался собачий лай. Незнайка и Пёстренький подняли головы… и оцепенели. На террасе стояли, выстроившись в рядок и облокотившись о перила, пассажиры «Стрекозы» во главе со Знайкой. У них под ногами заливался лаем Булька.

 

Глава восьмая

«В ГОСТИНИЦЕ «ВЕТЕРОК»

А дело было так. После ужина, когда пассажиры «Стрекозы» начали укладываться по своим местам в палатках, отсутствие Незнайки и Пёстренького немедленно обнаружилось. Все опять собрались у догорающего костра и начали выяснять, кто и когда видел этих двух приятелей в последний раз. Кто-то вспомнил, что они маячили в лесу во время сбора хвороста для костра. Однако с тех пор их больше никто не видел.

Возникло предположение, что бедняги заблудились в лесу и теперь бродят в темноте, подвергая себя опасностям. Кто знает, может быть, в этих лесах водятся дикие звери?..

Знайка обозвал Незнайку и Пёстренького олухами царя небесного и сказал, что из-за таких идиотов любое мероприятие превращается в неразбериху. Но другие путешественники, в том числе малышки, сказали, что необходимо без промедления отправиться на поиски, потому что если в лесу на самом деле водятся дикие звери, то их друзья, может быть, сейчас находятся на краю гибели, в то время как они ещё о чем-то рассуждают…

Конечно, Знайка всё это понимал и ворчал только для порядка. Он велел Пульке зарядить ружье и собрал для поисковой экспедиции (именно так выразился Знайка) самых ответственных и дисциплинированных малышей. «Не хватало нам потерять ещё кого-нибудь», – сказал он. Впрочем, кроме дисциплинированных малышей, идти на поиски напросилась также и Кнопочка. Уж она-то прекрасно знала, на какие безрассудные поступки способны эти двое.

План был такой: идти через лес широкой цепью, не теряя друг друга из виду и светя фонарями. Зверя огни отпугнут, а для коротышек, наоборот, послужат ориентиром. Оставшимся в лагере Знайка велел разжечь большой костер, который будет хорошо виден издалека.

Всё неожиданно изменилось после того, как Булька разыскал в палатке принадлежащее Незнайке полотенце и, держа его в зубах, с рычанием приволок своему хозяину. Булька был отличной охотничьей собакой и умел идти по следу.

– Булька, ищи Незнайку! След! – скомандовал Пулька, и Булька, взвизгнув от радости, рванул в лес.

С этого момента поиски выглядели следующим образом: впереди всех, задыхаясь от восторга, целеустремленно мчался Булька; за ним, с трудом удерживая поводок и спотыкаясь на каждом шагу о разбросанные повсюду жёлуди, мчался Пулька; следом за ними, растянувшись на приличное расстояние, светя фонарями и спотыкаясь, бежали все остальные.

Эта гонка, как можно догадаться, закончилась у того самого дуба, в дупло которого залезли Незнайка и Пёстренький.

Булька надрывно лаял и рвался в дупло. Посветив фонарями, преследователи увидели в глубине дверцу и… Дальше вся компания оказалась на террасе юго-восточного сектора.

Поражённые внезапно открывшейся перед их глазами картиной, путешественники выстроились вдоль перил. В этот самый момент внизу, плавно скользя, подъехали держащиеся под руки Незнайка, Бублик и Пёстренький. Знайке показалось, что уже всё плывёт у него перед глазами, и он бы упал на террасу, если бы его не поддержали…

Открыв глаза, Знайка увидел незнакомый узорчатый потолок и озабоченное лицо склонившегося над ним Пилюлькина. Поскольку на Знайке не было очков, окружающее слегка расплывалось.

– Где я? – растерянно спросил он и тут же быстро поднялся на кровати, приняв сидячее положение.

– Ничего, ничего, голубчик, – привычно бормотал Пилюлькин, заглядывая в зрачки пациента, – всё будет хорошо…

Знайка огляделся и увидел просторную, богато убранную комнату с зеркалами, картинами, лепниной и даже каким-то подобием колонн. Ещё немного придя в себя, он всё вспомнил, и ему стало стыдно.

– Слушай, Пилюлькин, – сказал он. – Что это со мной было? Я ведь никогда раньше в обморок не падал… В космос летал…

– Покажите язык, больной, – потребовал Пилюлькин.

Знайка машинально высунул язык.

– Хорошо…

– Это, наверное, я здесь под землёй испытал перепад давления, а? Как ты думаешь, Пилюлькин?..

– Помолчите, больной, – сказал Пилюлькин, приставив свою трубочку к Знайкиной груди, – я вас слушаю.

Тем временем Знайка окончательно вернулся к действительности и крикнул:

– Какой я тебе больной! Тоже мне, бюрократ нашёлся. А ну давай сюда очки и одежду, а не то я из тебя больного сделаю!

Пилюлькин испуганно отшатнулся:

– Ладно, ладно, не кипятись. Я уже вижу, что ты здоровый. Здесь, говорят, какое-то место особенное, само всех лечит…

Пилюлькин вернул Знайке, который сидел в одних трусиках, его вещи.

– Ну, рассказывай быстрее, – приказал Знайка, одеваясь, – куда это мы попали.

– Ты понимаешь, – начал Пилюлькин, – Земляной город, оказывается, на самом деле никакой не «земляной», а подземный…

И он вкратце пересказал историю Земляного города, которую вновь прибывшим путешественникам успел поведать Бублик, отыгравшись перед Метчиком за Незнайку и Пёстренького. При этом, в изложении Бублика, история оказалась гораздо длиннее и запутаннее. Она была насыщена всевозможными деталями, а сам рассказчик выступал в ней в роли одного из основателей города и ближайшего сподвижника Клюковки.

Разумеется, что в своем пересказе Пилюлькин избежал несущественных подробностей.

– Понятно… – пробормотал Знайка, воздерживаясь до поры до времени от комментариев. – А где это мы сейчас находимся?

– Мы в гостинице «Ветерок». Здесь у них почти все номера такие красивые. Хочешь, телевизор включу? В новостях только о нас и говорят.

Пилюлькин включил телевизор, и Знайка услышал голос диктора:

– …Номерах гостиницы «Ветерок». Доктор Пилюлькин объяснил нашему корреспонденту причину лёгкого недомогания руководителя экспедиции господина Знайки его усталостью вследствие напряжённой подготовки к морскому походу. По словам доктора Пилюлькина, командор Знайка последнее время катастрофически недосыпал… Извините… – Диктор на пару секунд прервался, прижав пальцами спрятанный в ухе суфлёр, и объявил:

– Итак, дорогие друзья, только что мы получили сообщение из гостиницы «Ветерок» о том, что руководитель морской экспедиции коротышек Цветочного города командор Знайка благополучно пришел в себя и скоро будет готов дать исчерпывающую пресс-конференцию специально для Четвёртого канала телевидения Земляного города. Ждите нашего следующего репортажа!

Знайка так и подскочил:

– Что он говорит? Какую ещё пресс-конференцию! Они у меня даже не спрашивали! И откуда они вообще знают, что я «благополучно пришел в себя»?!

Тут за дверью послышались какие-то приглушённые звуки, Знайка в два прыжка оказался у дверей и распахнул их настежь.

В лицо ему ударил яркий свет, и какая-то малышка заговорила в микрофон:

– Внимание, прямое включение! Итак, мы снова в гостинице «Ветерок», и с вами снова я, Кроха, корреспондент новостей Четвёртого канала. Сейчас прямо перед нами командор Знайка. Как видите, он в прекрасной форме и готов отвечать на все наши вопросы…

Знайка захлопнул двери перед самым носом малышки с микрофоном, прислонился спиной к дверям и замер, бессмысленно глядя перед собой.

«…После непродолжительного отдыха господин Знайка вновь…» – тарахтела с экрана телевизора неугомонная корреспондентка.

Пилюлькин выключил телевизор и попросил всех удалиться из коридора.

– Ты понимаешь, – сказал он Знайке, – тут у них действительно какая-то аномалия. Никто не спит, все гуляют, болтают без умолку…

Знайка молча слушал Пилюлькина. Он так и не успел собраться с мыслями, голова была словно набита ватой.

В дверь постучали, и малышка в кружевном передничке вкатила в номер сервировочный столик на колёсах. Столик был заставлен разными закусками, а посередине возвышался и распространял вокруг себя аромат огромный кофейник с крепким желудёвым кофе. Сейчас это было именно то, что нужно.

 

Глава девятая

ЗВЁЗДЫ ТЕЛЕВИДЕНИЯ ЗЕМЛЯНОГО ГОРОДА

В то время как в гостинице «Ветерок» происходили описанные выше события, в студии Четвёртого канала местного телевидения с нетерпением ожидали репортажей о встрече с путешественниками. Сюда беспрерывно звонили зрители и спрашивали, когда наконец начнётся объявленная пресс-конференция. Директор канала Спрутик, у которого от напряжения вспотело лицо, срочно вызвал к себе корреспондентку Кроху.

Тут следует пояснить, что телевидение Земляного города имело всего восемь каналов. На первом постоянно крутили художественные кинофильмы, на втором – музыку, на третьем – спортивные передачи, на четвёртом – новости, на пятом – игровые передачи и викторины. Ещё три канала шли через спутник из Солнечного города.

Каждый из пяти местных телеканалов старался привлечь к себе внимание как можно большего числа зрителей.

Конечно, легче всего было удерживать зрителей Первому каналу, который беспрерывно крутил художественные фильмы. Коротышки очень любили кино, особенно комедии с участием знаменитого артиста Невезучкина. Этот Невезучкин вечно попадал в какие-нибудь смешные ситуации – или падал лицом в грязь, или в новых штанах садился на окрашенную скамейку… Однако следует заметить, что в жизни Невезучкин был очень благополучным и элегантным коротышкой. Он жил в Солнечном городе, и у его подъезда всегда толпились малышки-поклонницы. Как только Невезучкин появлялся, они с визгом его окружали, и артист подписывал им открытки с собственным изображением. А что творилось вокруг гостиницы «Ветерок», когда однажды Невезучкин приехал на съёмки в Земляной город, – это даже описать трудно.

Исполнитель эстрадных песен Фантик был настоящей звездой Второго телевизионного канала, на котором постоянно передавали музыку. Поклонниц у него было не меньше, а может быть, даже и больше, чем у Невезучкина. По крайней мере здесь, в Земляном городе, где он постоянно проживал. У Фантика была красивая волнистая шевелюра и приятный бархатный голос. Он всегда носил тёмные солнцезащитные очки, хотя в Земляном городе никакого солнца, конечно, не было. Песни для Фантика писали композитор Скерцино и поэт Складушкин-Ладушкин. Ещё с ним работал целый оркестр с техниками и осветителями, вокальная и балетная группы. Но поклонницы знали и любили только Фантика, потому что всех остальных, конечно, не могли запомнить.

Героями Третьего, спортивного, канала были чемпионы Бегунок и Прыгунок, а также гроссмейстер Фигура. Спортивный канал имел не столь многочисленную, как у двух первых, но весьма стабильную аудиторию. Знакомая нам корреспондентка Кроха, между прочим, раньше работала именно там, потому что сама была хорошей спортсменкой. Директором спортивного канала был известный всем комментатор Мячик.

Все другие телевизионные программы также имели своих звезд и звёздочек – репортёров, артистов, ведущих и затейников.

По Четвёртому каналу транслировали только информацию – новости, интервью и комментарии. Визит путешественников из Цветочного города был для директора Спрутика настоящим подарком, так как сенсации последнее время приходилось выжимать буквально из ничего – выпуска на фабрике нового сорта конфет, протечки водопроводной трубы или жалобы какого-нибудь сварливого коротышки на плохое обслуживание. Настоящие информационные «бомбы», такие, как прошлогодний замер рекордно гигантской брюквы или визит в город гроссмейстера Фигуры, – всё это уже начинало забываться. Популярность информационных передач снижалась. И тут, как снег на голову, в городе появились какие-то морские путешественники! Не доверяя слухам, корреспондентка Кроха взяла съёмочную бригаду и ринулась в город.

Первым делом она поднялась на юго-восточный сектор и поговорила с Метчиком. Когда же тот всё уверенно подтвердил, Кроха помчалась на Центральную площадь и взяла первое блиц-интервью у Незнайки. А когда на террасе появились ещё девять коротышек со «Стрекозы», Кроха уже не спускала с них глаз, вернее, объектива телекамеры.

К этому времени почти весь город смотрел передачи Четвёртого канала, а обморок руководителя экспедиции Знайки стал ещё одной сенсацией.

Путешественников проводили в гостиницу и расселили по лучшим номерам. Знайке и доктору Пилюлькину достался особый номер «для очень важных персон» – с большой гостиной, спальней, двумя ванными, кабинетом и конференц-залом. Последний раз в этом номере располагался гроссмейстер Фигура.

Теперь съемочная бригада Крохи караулила в гостиничном коридоре.

Как только Знайка очнулся от обморока (последние дни перед отплытием он действительно много работал и почти не спал), об этом сразу же узнали телезрители, так как энергичная корреспондентка попросту подглядывала в замочную скважину.

После того как Знайка учинил обструкцию в прямом эфире, директор Спрутик вызвал к себе Кроху для немедленного отчёта.

– Что вы себе позволяете, дорогая? – выговаривал он сидящей в кресле перед его столом корреспондентке. – Вы заинтриговали телезрителей этими заморскими путешественниками, телезрители сидят у экранов и ждут содержательных репортажей, а вы вместо этого устраиваете скандал.

– Не заморских, а морских, – поправила директора Кроха, с беззаботным видом глядясь в зеркальце и припудривая себе носик. – А интерес у зрителей никуда не денется. Можно подумать, что у вас в запасе есть что-то ещё кроме сельскохозяйственных сводок.

Спрутик устало поморщился.

– Да, но инициативу может перехватить Мячик с Третьего канала – спорт и туризм в его, а не в нашей компетенции…

– Мячик слишком хорошо меня знает, – презрительно сказала Кроха. – А вот вы, я вижу, – она поднялась с места, – ещё недостаточно хорошо меня знаете.

С этими словами она решительно развернулась и вышла.

Путешественники со «Стрекозы» тем временем, услышав из телевизионных новостей, что Знайка уже чувствует себя хорошо, начали стекаться в его огромный номер. Выпив большую чашку крепкого желудёвого кофе, Знайка снова обрел уверенность в себе. Он даже стал бодр и весел. Кроме чашки кофе, на него, по всей видимости, начинала действовать волшебная сила Земляного города. Поэтому, когда корреспондентка Кроха опять появилась, осторожно постучав в дверь и заглянув в щёлочку, Знайка принял её доброжелательно и даже принёс извинения за недавнюю грубость.

Все эти любезности пошли в прямой эфир, и Спрутик был вне себя от радости. Специальный счётчик в телецентре показывал, что все включённые в Земляном городе телевизоры были настроены на Четвёртый канал. И это несмотря на то, что Первый канал в отчаянии крутил популярный фильм с участием артиста Невезучкина. «Фильм ещё покажут, – говорили друг другу коротышки, – а путешественники уедут, только их и видели…»

Вскоре Кроха объявила в эфире, что Знайка и его друзья готовы дать пресс-конференцию.

В конференц-зале за длинным столом собрались корреспонденты из двух местных газет, двух радиостанций и пяти каналов местного телевидения. Эксклюзивное, то есть единственное, право на прямую трансляцию принадлежало Четвёртому каналу.

Путешественники расселись перед журналистами, Знайка закрепил на стене большой кусок картона и толстым фломастером изобразил на нем схему «Стрекозы».

Как мы помним, на поиски Незнайки и Пёстренького отправились не все, а только те, кого специально назначил Знайка. Поэтому кроме него в пресс-конференции участвовали доктор Пилюлькин, Винтик, Шпунтик, Пулька, Торопыжка, Авоська, Небоська и Кнопочка, а также Незнайка и Пёстренький. Последних никто не упрекал в том, что они потерялись, так как выяснилось, что они сами искали якобы потерявшегося Растеряйку. Напротив, у каждого нашлось для них приветливое слово. Кнопочка сказала, что всегда верила в Незнайку, а Пёстренькому подарила красиво вышитый платочек. Молча запихав подарок в карман, Пёстренький покраснел как свёкла, а потом куда-то исчез и вернулся совсем чистый и пахнущий земляничным мылом. К удивлению Незнайки, Пёстренький помылся здесь уже второй раз (первый раз в фонтане). Очевидно, на него так своеобразно действовала атмосфера Земляного города.

 

Глава десятая

ДОЛГОЖДАННАЯ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ

Прежде всего Знайка поприветствовал присутствующих и представил своих друзей. Затем он встал с указкой перед схемой «Стрекозы» и популярно разъяснил устройство судна. После этого он предложил задавать вопросы.

Первым задал вопрос Бубенчик из музыкального телеканала. Он был одет в скрипящую кожаную куртку с огромным количеством молний и заклёпок.

– Скажите, – обратился он ко всем сразу, – а у вас в Цветочном городе есть танцевальная музыка?

Знайка удивился. Он приготовился к совсем другим вопросам, непосредственно относящимся к экспедиции.

– Да… конечно… – пробормотал он растерянно. – У нас в городе замечательный хор малышей… Кроме того, в составе экспедиции есть музыкант по имени Гусля.

– Я спрашиваю, – настаивал Бубенчик, – любят ли ваши коротышки энергичную музыку? Умеет ли, например, ваш Гусля играть на электрической гитаре или барабанах?

– На барабанах?.. Нет… кажется, барабанов у него нет. Но зато он прекрасно играет на флейте и мандолине.

– Все ясно, – пробормотал Бубенчик разочарованно, – каменный век…

Для того чтобы несколько загладить бестолковое выступление Бубенчика, слово взял корреспондент Пёрышкин из газеты «Свисток»:

– Расскажите, пожалуйста, о цели вашей экспедиции.

К этому вопросу Знайка был готов. Он подробно рассказал о том, что путешественники намерены выйти в открытое море и, проверив на открытой волне ходовые качества «Стрекозы», совершить многодневное плаванье под парусом вдоль побережья в познавательных целях.

– А правда, – спросил Ёршик, известный своими язвительными вопросами корреспондент радиостанции «Мегаполис», – а правда, что вы собираетесь искать сокровища и сражаться с пиратами?

– Полагаю, – ответил Знайка, – что пираты и сокровища существуют только на страницах несерьёзных книжек, которыми легкомысленно увлекается кое-кто из наших товарищей.

При этом все посмотрели на Незнайку и Пёстренького.

Слово взяла Кроха:

– Вопрос к госпоже Кнопочке. Скажите, пожалуйста, не чувствуете ли вы себя в чём-то ущемлёнными в компании малышей?

Кнопочка заверила присутствующих, что малышки чувствуют себя прекрасно в любой компании, а вот кое-кого из малышей не следовало бы пускать дальше собственного дома. (Кроха одобрительно захлопала в ладоши.)

– Впрочем, – сочла необходимым добавить Кнопочка, – ни к кому из присутствующих это не относится.

– А есть ли на вашем судне кинозал или хотя бы телевизор? – поинтересовался корреспондент Ролик с Первого канала.

– Да, несомненно, – заверил его Знайка. – На «Стрекозе» есть полный комплект кино-видео аппаратуры, большой жидкокристаллический экран в кают-компании и богатая фильмотека. Кроме того, на судне имеется спутниковая антенна, а каждая каюта укомплектована небольшим телевизором.

Корреспондент Бобрик из спортивного канала поинтересовался, какими видами спорта увлекаются коротышки в Цветочном городе, а Бантик с игрового Пятого канала спросил, умеют ли путешественники играть в гусёк. Малыши подтвердили, что играть в гусёк они умеют, а ещё рассказали, что летом коротышки в Цветочном городе играют в мяч, а зимой, когда замерзает Огурцовая река, – в хоккей с шайбой. И что у них даже есть свой чемпион Клюшкин. Корреспонденты дружно закивали головами, подтверждая, что Клюшкина они, конечно, хорошо знают, но только не знали, что он из Цветочного города, так как играет за всю левобережную сборную. В Земляном городе зимы, ясное дело, никогда не было, и его жители «болели за хоккей» только по телевизору.

Шеф-редактор Карандашик из газеты «Юморина» подарил путешественникам толстую пачку своих газет. Пёрышкин из «Свистка», что называется, кусал локти от досады: он не догадался захватить с собой ни одного номера… «Свисток» и «Юморина» упорно боролись за подписчиков – цифра тиража была, по сути, оценкой качества. В «Свистке» работали очень хорошие авторы: весёлый очеркист Строчкин, сказочник Карлуша и талантливый иллюстратор Грифелёк. Но «Юморина» получалась ярче и красочней, слов там было меньше, а буквы – крупнее. Кроме того, в ней работали очень расторопные администраторы, которые вели умелую рекламную политику.

Корреспондент Ёршик ещё раз взял слово и поинтересовался, не связано ли недомогание руководителя экспедиции со слишком скудным питанием пассажиров и не следует ли им пополнить свои запасы в Земляном городе.

Знайка успокоил присутствующих, сказав, что питание на «Стрекозе» организовано наилучшим образом, так как у коротышек Цветочного города есть опыт не только путешествий по земле, но и даже полетов в космос. И «неприкосновенный запас», то есть запас продуктов на всякий экстренный случай, состоит из продуктов питания в космической упаковке.

– Кстати, – сказал Знайка, – у нас в Космическом городке есть запас семян лунных растений. По своим карликовым размерам они очень хорошо подошли бы Земляному городу.

Эта брошенная вскользь фраза произвела неожиданный эффект. Следует заметить, что местные коротышки очень огорчались из-за того, что не могут по-настоящему озеленить свой город, так как, напомним, в сказочной стране коротышек, которые сами были ростом с небольшой огурец, каждая ромашка была высотой с телеграфный столб, а о больших деревьях и говорить нечего. Простая трава на лужайке выглядела для коротышек так, как выглядит для нас, допустим, кукурузное поле. Привезённые с Луны семена карликовых растений могли полностью преобразить Земляной город.

Ощутив запах настоящей сенсации, корреспонденты загалдели все враз, перебивая друг друга.

Известие о существовании семян карликовых растений взволновало всех телезрителей. Главный инженер Земляного города Буравчик так и подскочил со своего дивана. Наскоро одевшись и нацепив ролики, он помчался в гостиницу, чтобы узнать, нельзя ли немедленно послать в Космический городок вездеход за семенами.

А тем временем корреспонденты, начисто забыв о морской экспедиции, задавали вопросы только о карликовых растениях: какой величины карликовая яблоня, слива или арбуз; сколько земли понадобится для выращивания одного куста карликовой розы или шиповника, и тому подобное.

Когда прибежал Буравчик, Знайка написал ему записку, с которой тот без промедления отправился в Космический городок. Знайка также попросил его заглянуть на стоянку «Стрекозы» и сообщить оставшимся в лагере путешественникам, что все в порядке. Буравчик пообещал заехать, отметив, что это будет ему как раз по пути.

Удовлетворив первую волну любопытства корреспондентов и телезрителей, Знайка объявил пресс-конференцию закрытой. Путешественники из Цветочного города отправились на прогулку осматривать местные достопримечательности.

Выйдя из гостиницы, Незнайка и Пёстренький сразу увидели поджидавшего их Бублика. Все трое очень обрадовались встрече, так как за короткое время успели подружиться.

Всем раздали роликовые коньки, и Торопыжка первый нацепил их на ботинки. Но, не успев проехать и полшага, шлёпнулся, ударившись затылком о пластиковое покрытие. После этого Пилюлькин объявил, что на роликах они покатаются в другой раз, а сейчас пойдут смотреть город пешком.

Сопровождать гостей вызвался архитектор Кантик. Из вежливости он тоже снял ролики и теперь чувствовал себя, по его собственным словам, как рыба на суше. За компанией неотступно следовала съёмочная бригада Четвёртого канала.

* * *

Получив от Знайки записку для работавшего в Космическом городке Стекляшкина, инженер Буравчик отправился в расположенный у Северных ворот технопарк. Там он взял новенький трёхместный вездеход, представлявший собой гусеничный мотоцикл с поплавками, загрузил багажник провизией и через большой наклонный тоннель, называвшийся Северными воротами, выехал на поверхность.

Уже светало, было четыре часа утра. На востоке занималась заря, щебетали птички, по земле стелился туман, всё вокруг было влажно от росы. Буравчик заглушил мотор и немного посидел в тишине, с удовольствием вдыхая утреннюю, пахнущую листвой и грибами свежесть. Потом он достал из кармана карту местности, развернул её и сверился с компасом. Если ехать по дороге, то к вечеру он окажется перед перекрёстком дорог на Каменный, Солнечный и Цветочный город, а в Космический городок попадёт уже затемно. Поэтому Буравчик с самого начала решил ехать напрямик через лес, переплыв речку на своем вездеходе. К тому же он обещал Знайке наведаться на стоянку «Стрекозы».

Буравчик завёл мотор и рванул с места, сразу развив бешеную скорость.

Следует заметить, что он был мотогонщиком-спортсменом и выступал на соревнованиях по кроссу, то есть гонкам по пересечённой местности. Он был одет в специальный непромокаемый комбинезон с сапогами и мотоциклетный шлем с очками-консервами.

Мягкий, покрытый листьями лесной грунт был для гусеничного вездехода идеальной трассой. Гонщик летел под сенью гигантских, уходящих в небо дубов, перескакивая через канавы и легко преодолевая небольшие болотца. Мчась на такой скорости, он нисколько не боялся врезаться в дерево, так как большие деревья, а в особенности подножия гигантских дубов, представлялись любому коротышке целой горой. А не заметить гору на своем пути, согласитесь, очень трудно.

Вскоре между деревьями блеснула расцвеченная оранжевым восходом поверхность реки. Буравчик вырулил на песчаный берег и сразу увидел «Стрекозу».

Лавируя между большими серыми камнями, давшими название этому участку берега, он подъехал к судну. «У этих малышей из Цветочного города есть чему поучиться…» – подумал инженер, невольно залюбовавшись совершенством его конструкции.

Затем он повернул вездеход к видневшимся неподалеку палаткам. В последний момент ему показалось, что за одним из иллюминаторов мелькнуло чье-то круглое лицо… Но Буравчик не придал этому значения.

Угольки костра ещё дымились, но во всех четырёх палатках было пусто. Некоторые постели были примяты, но ни одного коротышки поблизости не наблюдалось.

Буравчик сложил ладони рупором и покричал в сторону леса.

Ответа не последовало.

Тогда он решил, что путешественники ушли спать на корабль. Он подошёл к носовой части судна и постучал гаечным ключом по металлической обшивке.

Никакого ответа.

Буравчик вернулся к костру, подбросил хворосту и накидал сверху хвои и зелёных листьев. Белый сигнальный дым взвился высоко над лагерем. Ещё раз безуспешно покричав в сторону леса, Буравчик присел у костра и задумался. Внезапно по его глазам стрельнул солнечный зайчик, он огляделся вокруг и ничего не увидел. Но тут на верхушке одного из дубов снова ярко блеснуло какое-то стеклышко. Буравчик треснул себя ладонью по лбу: «Ну конечно, ах я осёл. Со вчерашнего дня одна из камер постоянно снимает лагерь путешественников. Нужно просмотреть видеозапись, и тогда станет понятно, что здесь произошло и куда все подевались…»

Буравчик запрыгнул на свой гусеничный вездеход и быстрее, чем прежде, помчался через лес назад в Земляной город.

 

Глава одиннадцатая

ЕДИНСТВЕННЫЙ СВИДЕТЕЛЬ

Мы расстались с Пончиком в тот момент, когда он, не пожелав сходить на берег, для ночёвки, остался на «Стрекозе». Отлично выспавшись накануне, он принялся слоняться по кораблю, упиваясь собственной неограниченной свободой. Устроив на судне полную иллюминацию, Пончик побывал в трюме, машинном отделении и капитанской рубке. Камбуз, к его полному разочарованию, оказался запертым на ключ.

Больше всего ему понравилось в кают-компании, где обнаружилась целая коробка пакетиков с хрустящим картофелем и несколько ящиков лимонада. Развалившись в кресле и закинув ноги на стол, он единолично просмотрел на большом экране кинофильм, истребив при этом не менее десятка пакетиков с картофелем и выпив большую бутылку лимонада.

Потом, когда на берегу разгорелся костер, он выключил весь лишний свет, устроился в своей каюте перед иллюминатором и поужинал оставленным ему сухим пайком. Глядя на суетящихся вокруг костра коротышек, Пончик радовался, что ему разрешили остаться на корабле. Здесь было надёжно, тепло и уютно.

Уже вполне насытившись, и благодушно глядя на пламя костра через иллюминатор, Пончик зевнул раз, другой и решил, что пора укладываться спать. Он расстелил постель и улёгся, завернувшись в тёплое шерстяное одеяло. «Пусть… – подумал он, с удовлетворением шевеля пальцами ног, – пусть они там… А мне и здесь хорошо…»

Посреди ночи Пончик проснулся оттого, что ему захотелось пить. Стоявшая на столике бутылка была пуста, а её тёмно-зелёное стекло поблёскивало от света горевшего на берегу костра. За новой бутылкой лимонада нужно было идти в кают-компанию.

Пончик сел на кровати, почёсываясь и позёвывая нащупал на полу тапочки, вскользь глянул в иллюминатор и… остолбенел.

На фоне пламени костра четыре тёмные незнакомые фигуры твёрдым шагом приближались к судну. В их очертаниях было что-то зловещее, однако разглядеть их было пока ещё трудно. Пончик прильнул к стеклу и затрясся от страха. Незнакомцы подошли к судну вплотную, и при свете дежурных огней стало видно, что это высокие, совершенно лысые коротышки, одетые в блестящие, свободно болтающиеся до земли чёрные плащи без поясов. Глаза у коротышек были закрыты тёмными очками. Один из них что-то сказал другим и указал рукой на Пончика.

Бедняга ощутил, как тело его деревенеет от ужаса, а холодный пот льёт по нему ручьями. Он не мог ни отойти от иллюминатора, ни пошевелиться. Один из коротышек поднял с песка здоровенный булыжник и запустил им в иллюминатор. Камень глухо ударился о толстое космическое стекло и разлетелся на куски.

Пончик отпрянул от стекла и почувствовал, что волосы у него стоят дыбом. Потом послышался стук и скрежет со стороны входного люка. Вытянувшись в струнку, Пончик сидел на краю кровати и трясся как осиновый лист.

Так он просидел, не смея пошевелиться, до самого утра, пока за окном не начало светать. Собравшись с духом, он придвинулся к иллюминатору и выглянул наружу. Стоянка была пуста, на месте костра дымились угольки.

Обессиленный, Пончик лёг на свою койку и завернулся с головой в одеяло. Постепенно он начал погружаться в тяжёлый, похожий на обморок сон… Но в эту минуту тишину внезапно прорезал громкий металлический стук по обшивке корабля.

Пончик вскочил и увидел внизу какого-то коротышку с гаечным ключом. На берегу неподалёку стоял гусеничный мотоцикл.

Пончик пригнул голову и затаился.

Не достучавшись, коротышка развел большой и дымный костер, сел на свой мотоцикл и укатил восвояси.

Пончик лег на кровать и уставился в потолок. В голове у него почему-то крутились только две более или менее внятные мысли: что во всем виноват Незнайка и что в Цветочном городе у него в тумбочке остался засыхать недоеденный кусок яблочного пирога. С этим он и заснул.

Однако утренний сон не принес ему ни покоя, ни облегчения.

Сначала он увидел, как его, застёгнутого в спальном мешке, Незнайка тащит волоком к костру и затаскивает прямо в пекло. Угли прогорают, и он с хрустом и фейерверком искр проваливается в какую-то дыру. Он скользит вниз по трубе и попадает в бассейн, полный змей. Змеи плавают в воде и ползают по кафельным стенам. Водяной поток затягивает упакованного в спальный мешок Пончика ещё в одну трубу и выносит на освещённый солнцем песчаный берег моря. Волоча за собой длинный хвост, к нему по песку подползает чудовище с зубастой крокодильей пастью. Чудовище хватает Пончика за воротник пижамы, трясет его и рычит: «Просыпайся, просыпайся!» Присмотревшись внимательно, Пончик вдруг видит, что за крокодильей пастью вырисовываются широкие, до боли знакомые поля голубой шляпы и что зубастая крокодилья пасть принадлежит на самом деле Незнайке, который и есть чудовище…

Пончик открыл глаза, увидел склонившегося над ним Незнайку и закричал.

– Тише ты, идиот несчастный, – сказал Незнайка. – Скоро от сна совсем одуреешь. Ты ночью ничего не видел?

У Пончика были мокрые свалявшиеся волосы. Глаза выражали животный страх.

Появился Пилюлькин, отстранил Незнайку и нащупал пульс на пухлом запястье несчастного.

– Пульс учащённый, – констатировал доктор Пилюлькин, – зрачки расширены. Голубчик, вы хорошо спали?

Увидев Пилюлькина, Знайку и всех остальных, Пончик окончательно проснулся, успокоился и попросил дать попить ему немного лимонаду. Но добиться от него чего-нибудь вразумительного ещё долго не представлялось возможным.

А события развивались таким образом.

Инженер Буравчик примчался на вездеходе обратно в Земляной город и всех переполошил. Экскурсию прервали и собрались в телецентре перед мониторами. Видеозапись камеры наружного наблюдения показала следующее.

Сначала оставшиеся в лагере путешественники сидели у костра, но вскоре начали клевать носом и постепенно разбрелись по своим палаткам. Поддерживать заметный издалека огонь остались Молчун и Ворчун. Потом они тоже заснули, и костёр начал угасать.

В это время другая камера выхватила в небе светящийся объект. Потом опять на двух экранах ничего не происходило.

Вдруг Молчун поднял голову, как будто к чему-то прислушиваясь. Он толкнул приятеля, оба выпрямились и стали слушать, но, по всей видимости, звук больше не повторился. Друзья подбросили в костёр хворосту так много, что им пришлось отсесть подальше от жаркого пламени. Через некоторое время они снова задремали, и тут началось необъяснимое.

Из леса вышли восемь странно выглядевших коротышек в длинных плащах. Они связали руки и заткнули рты Молчуну и Ворчуну, а затем проделали то же самое со спящими в палатках. Пленников выстроили друг за другом в цепочку, связали одной веревкой и увели в темноту леса. Затем четверо из восьми незнакомцев вернулись и сделали попытку открыть входной люк «Стрекозы». Но, не добившись успеха, ушли следом за остальными.

Через несколько минут вращающаяся камера снова выхватила в темноте светящийся объект над рекой, стремительно улетавший вниз по течению. Увеличенные кадры позволили рассмотреть размытые оптикой очертания сферического в верхней части и плоского снизу летательного аппарата. Из расположенных в днище отверстий выбивался огонь реактивного двигателя.

Далее на видеозаписи следовало появление в лагере Буравчика на гусеничном мотоцикле.

Знайка и его друзья без промедления отправились на место происшествия.

 

Глава двенадцатая

В ПОГОНЮ ЗА НЕОПОЗНАННЫМ

Следы посадки летательного аппарата обнаружили на соседней поляне. Осмотр следов, допрос Пончика и просмотр видеозаписи позволяли сделать следующие выводы.

1. Похищение состоялось в 2 часа 51 минуту ночи восемью коротышками, прилетевшими на неопознанном летательном аппарате.

2. Движение и управление аппаратом происходит путём подачи большего или меньшего количества топлива в те или иные сопла двигателя.

3. Данный аппарат не приспособлен для полётов в космос, так как следы на траве говорят о несовершенстве реактивного топлива (обыкновенный керосин).

4. Похитители велики ростом и чрезвычайно сильны; никто из похищенных не смог оказать им серьёзного сопротивления.

5. Рассказ Капельки о происшествии на берегу Огурцовой реки полностью подтвердился: её описание незнакомцев и летательного аппарата полностью совпадало с увиденным.

6. Известно направление, в котором скрылись похитители.

Первым движением Знайки было послать в Космический городок сигнал «СОС», с тем чтобы на поиски пропавших срочно вылетела ракета, оснащенная прибором невесомости. Однако, хорошенько поразмыслив, он пришел к выводу, что заметная издалека большая ракета только вспугнёт злоумышленников и заставит их затаиться. А поскольку неопознанный летательный аппарат улетел вниз по реке, то самым разумным будет отправиться следом на «Стрекозе», не привлекая к себе излишнего внимания.

Когда судно было готово к отплытию, на берегу показался инженер Буравчик на своем вездеходе. Он был не один: на заднем сиденье примостилась корреспондентка Кроха.

– Стойте, стойте! – кричала она, размахивая руками и рискуя вывалиться.

Знайка спрыгнул на берег, а Буравчик слез с вездехода и подбежал.

– Подождите, – проговорил он, порывисто дыша. – Подождите, мы с вами.

В ответ Знайка только молча пожал руки отважным коротышкам из Земляного города.

Вездеход Буравчика погрузили в трюм, а новым пассажирам предложили на выбор свободные каюты, которых на «Стрекозе» было предостаточно. Но уже вскоре после отплытия Буравчик перебрался к Торопыжке, который скучал без своего соседа Растеряйки, а Кроху пригласила к себе Кнопочка.

Когда стало темнеть, «Стрекоза» проследовала мимо старого Желудёвого города, который давно уже никто не населял. У берега поскрипывало сломанное водяное колесо, а среди темнеющих полуразрушенных построек не было видно ни одного огонька. Путешественники собрались на палубе и разглядывали старый город. Незнайка взглянул на стоявшую неподалеку Кроху и заметил на её глазах слезы.

– Наверное, вы теперь жалеете, что послушались тогда эту Клюковку? – сказал Незнайка.

– Нет, конечно, в Земляном городе мы живем очень хорошо, – всхлипнув в платочек, ответила Кроха. – Только жалко наш старый городок, ведь я всё-таки в нём выросла…

В эту ночь, после столь тревожного дня, все на корабле спали. Даже Буравчик и Кроха, на которых уже не действовали никакие бодрящие и целительные силы. «Стрекоза» шла на автопилоте.

Долго не мог заснуть Незнайка.

– С Бубликом не попрощались… – с сожалением в голосе сказал он Пёстренькому.

– Угу, – отвечал тот со своей кровати.

– Что «угу»? Тебе будто бы всё равно.

Со стороны Пёстренького до Незнайки донесся какой-то подозрительный приглушенный хруст.

– Ты что там делаешь? – окликнул он приятеля.

– Печенье грызу.

– Какое ещё печенье?

– Земляное. То есть, тьфу, желудёвое. Из Земляного города.

– А-а… – рассеянно протянул Незнайка.

Он чувствовал какую-то смутную тревогу. Будто во всём, что случилось, виноват и он сам.

– Ну и как?

– Что как?

– Вкусное печенье?

– Ничего, есть можно.

– Вот почему ты всегда такой? – разозлился вдруг Незнайка неожиданно для самого себя. – Никогда не скажешь, что «вкусно» или «хорошо», а все тебе «ничего» да «так себе»!..

Пёстренький удивился.

– Тебе что, тоже печенья захотелось? На, бери, только у меня мало осталось.

– Да не хочу я твоего печенья. Я вот думаю, что если бы мы в дупло не полезли, то ничего бы такого не случилось.

– Если бы, если бы… Ты еще скажи – «если бы меня на свете не было».

Незнайка поворочался молча и вздохнул.

– Но ведь мы правильно поступили, что полезли в дупло? Ведь мы хотели помочь Растеряйке, и все это знают. Не могли ведь мы тогда просто развернуться и уйти?..

– Ага, – согласился Пёстренький. – Умнеешь прямо на глазах. Давай теперь спать.

Печенье у Пёстренького кончилось, и он стряхивал с постели крошки.

– Ты представь, – развивал свою мысль Незнайка, – что если бы Растеряйка на самом деле попал в беду, а мы бы его не выручили… А с другой стороны, если бы все остались в лагере, то всех бы забрали в плен и отправляться на выручку было бы уже некому. Так?.. Ведь никто из наших не смог вырваться от этих… Даже следов борьбы не нашли. А ведь были очень сильные коротышки… Например, Молчун. Он тихий-то тихий, а кочергу может запросто узлом завязать. Да и Сиропчика так просто не возьмёшь… А этот камень, который они бросили в иллюминатор? Иллюминатору что, он космический, его метеоритом не прошибешь. А вот булыжник – вдребезги. Это с какой же силой надо бросить? Нормальный коротышка с такой силой бросить не может…

Тут Незнайке пришла в голову одна поразительная догадка.

– Да ведь это, наверное… Слышишь, Пёстренький! – Незнайка подскочил на кровати.

Но Пёстренький только промямлил во сне что-то нечленораздельное и повернулся на другой бок.

 

Глава тринадцатая

БУРНАЯ РЕКА

На другой день Незнайка проснулся от пляшущих по его лицу солнечных зайчиков. За ночь река сделала поворот, и теперь «Стрекоза» двигалась в северном направлении. Солнце, поднявшись с востока, освещало правый борт судна.

Теперь берега были совсем не похожи на те, что коротышки видели выше по течению Огурцовой реки. Да и наверняка она здесь уже не называлась Огурцовой. Коротышки из Земляного города, например, называли свою реку, как и старый город, Желудёвой. И действительно, там в реке плавало много желудей. Потом они намокали и шли ко дну. А уж как реку называли здесь местные коротышки, оставалось только догадываться.

Почти вдвое сузившееся и обмелевшее русло реки с обеих сторон окаймляли отвесные скалистые берега. То там, то здесь её стремительный поток разбивался о торчащие из воды камни, а рельеф дна образовывал опасные мели, пороги и затягивающие в глубину воронки. «Стрекоза» лавировала среди всех препятствий, мощно и уверенно работая боковыми водомётами.

Незнайка с восторгом смотрел на забрызганное водой стекло иллюминатора. Где-то далеко наверху, за кромкой скалистого берега, виднелись верхушки сосен, а внизу, среди камней и порогов, яростно бурлил речной поток.

Тут «Стрекоза», управляемая электронным лучом, шарахнулась в сторону, и Незнайка крепко припечатался лбом к стеклу. Схватившись за голову, он сел на кровать и застонал.

– Ты чего? – спросил его только что открывший глаза Пёстренький.

– Чего, чего… – пробормотал Незнайка. – Заплыли неизвестно куда, вот чего.

Пёстренький посмотрел на стекло иллюминатора, которое снаружи то и дело обдавало брызгами воды, и, ничего не разобрав спросонок, испугался.

– Ч-чего, т-тонем?.. – спросил он.

Незнайка махнул рукой и, держась за голову, пошел к Пилюлькину, чтобы тот наклеил ему на лоб пластырь.

Из-за сильной качки завтрак раздали сухим пайком. Все были немного возбуждены и поели кое-как, без аппетита. Что касается Пончика, то он не ел вообще. Он лежал в своей каюте и надрывно стонал, призывая Пилюлькина. Его укачало.

От нечего делать Незнайка принялся болтаться по «Стрекозе» и приставать ко всем с вопросами.

У дежурившего в капитанской рубке Винтика он спросил, что будет, если автолоцман сломается и «Стрекоза» потеряет управление.

Винтик объяснил, что луч-навигатор на самом деле не один, а их целый пучок, и если даже какой-то из них «испортится» (чего быть не может), это никак не отразится на безопасности судна и его пассажиров.

– А если где-нибудь наверху отвалится кусок скалы и обрушится на судно? – допытывался Незнайка.

– Ну вот взял ни с того ни сего и отвалился, – отвечал Винтик. – Тысячу лет стоял, а как только ты пришёл, он сразу и упал…

– Ну а если всё-таки упадет?

– Ну, тряхнёт разок как следует… Может, солнечные батареи слегка прогнутся. Это дело поправимое.

«Стрекоза» сделала крутой хитроумный манёвр между тремя торчащими из воды камнями, и Незнайка с Винтиком едва удержались на ногах, ухватившись за укреплённые по всему кораблю поручни.

– Слушай, Винтик, а что, если все лучи враз откажут?

– Не говори глупостей, – начал раздражаться Винтик. – Ты ещё скажешь, что все часы в мире могут враз остановиться.

– Ну а всё-таки, если откажут? Представь понарошку.

– Если понарошку, то перейдём на ручное управление.

– Это значит, ты за штурвал встанешь?

– Ну, встану.

– А если, допустим, тебе плохо сделается? Ну, там, скушал что-нибудь не то… Ты теряешь сознание, падаешь, а корабль…

Но Винтик не дал Незнайке договорить. Он схватил непрошеного гостя за шиворот, вытолкал из капитанской рубки и заперся изнутри. Незнайка поколотил в дверь руками, постучал ногами, плюнул и отошёл.

– Ладно, ладно, – пригрозил он из-за двери, – я тебе это ещё припомню!

Потом Незнайка забрёл в машинное отделение, где Шпунтик следил за исправностью водомётных двигателей, и там повторилась приблизительно такая же история, с той разницей, что Шпунтик не выталкивал Незнайку за дверь, а замахнулся на него гаечным ключом.

Пообещав и Шпунтику всё припомнить, Незнайка отправился в кают-компанию, где, невзирая на штормовую обстановку, сидели Кроха и Кнопочка, а также Знайка и инженер Буравчик.

– А, Незнайка! – обрадовалась Кнопочка. – Что это у тебя на лбу – пластырь?

Не вдаваясь в подробности, Незнайка махнул рукой и тоже уселся в кресло. Знайка и Буравчик были увлечены каким-то специальным техническим разговором, а малышки стали разговаривать с Незнайкой.

– Незнайка, а помнишь, как мы – ты, я и Пёстренький – путешествовали на автомобиле? – сказала Кнопочка.

– А чего не помнить, было дело.

Разговаривая с малышками, Незнайка, как и большинство малышей, приобретал некоторую важность и даже высокомерие, которые, впрочем, тут же куда-то исчезали, стоило ему оказаться с малышкой наедине. Можно вспомнить, что Незнайка и Кнопочка одно время были большими друзьями.

– Помнишь, как мы остановились на перекрестке дорог и раздумывали, куда отправиться дальше?

– Помню. У нас ещё тогда был ящик мороженого.

– Я тебе сейчас не про мороженое говорю. Там был столб и три стрелки с надписями. На стрелке, которая показывала прямо, было написано «Каменный город». На стрелке, которая показывала налево, было написано «Земляной город». А на стрелке, которая показывала направо, – «Солнечный город».

– И мы поехали в Солнечный город, потому что хотели узнать, как это можно делать дома из солнца! – подхватил Незнайка.

– Правильно. Солнечный город мы видели. Теперь мы побывали и в Земляном городе, – продолжала Кнопочка. – А вот в Каменном ещё не были.

– Ну так что ж, – рассудил Незнайка, – когда закончим это путешествие, можем отправиться в этот Каменный город.

– А знаешь ли ты, что, может быть, как раз именно сейчас мы находимся неподалёку от Каменного города? Посмотри на карту.

Незнайка посмотрел на вывешенную в кают-компании карту и теперь разглядел кружок с надписью «Каменный город». Он находился на одной из излучин реки – между морем и Земляным городом.

– Мы приблизительно подсчитали скорость и время пути, и у нас получилось, что Каменный город как раз сейчас должен быть где-то рядом.

– Что вы говорите?.. – поинтересовался Знайка, услышав о вычислениях.

Кнопочка повторила. Знайка тут же прикинул цифры в уме и согласился, что Каменный город должен быть рядом.

– Я однажды был в Каменном городе, – сказал Буравчик. – Там живут какие-то чудные коротышки. Мало говорят и одеваются необычно: носят на головах длинные остроконечные колпаки, а на ногах – туфли с загнутыми кверху носами. Очень любят всякие металлические пряжки и пуговицы.

– А город у них красивый? – спросила Кнопочка. – Он на самом деле весь каменный?

– Да, город красивый и очень древний. Только какой-то страшноватый. Когда его построили, никто не знает. Там есть дома величиной с весь наш Земляной город.

– Нам обязательно нужно побывать в Каменном городе и расспросить местных коротышек, не знают ли они что-нибудь об участи наших друзей, – сказал Знайка.

– Насколько я помню, река там довольно спокойная, – заметил Буравчик. – Просто мы ещё не доплыли до тех мест. Там через город проходит канал, который берёт начало в реке и в неё же впадает ниже по течению. Если нам удастся войти в него, то мы вместе со «Стрекозой» окажемся в самом центре города.

Знайка побежал к Винтику в капитанскую рубку, а Буравчик отправился в трюм к своему вездеходу.

Оставшись в кают-компании, Кроха, Кнопочка и Незнайка посмотрели в иллюминаторы и увидели, что река на самом деле стала спокойнее. Берега были уже не такими скалистыми и высокими, а русло раздалось вширь. «Стрекозу» больше не качало из стороны в сторону. На камбузе загремел кастрюлями дежурный по кухне Авоська, приготовляясь к обеду.

– А почему коротышки из Земляного города не ездят на экскурсии в Каменный город? – поинтересовалась Кнопочка у Крохи. – Ведь он гораздо ближе, чем Солнечный.

– Я слышала, что туда пару раз ходили автобусы с нашими коротышками, – отвечала Кроха, – но жители Каменного города оказались не очень любезными. Ни с кем из них наши не подружились, и туда больше никто не ездил, кроме Буравчика, который любит повсюду путешествовать на своем вездеходе. Зато наши коротышки очень подружились с жителями Солнечного города.

– Да, мы тоже знакомы с некоторыми коротышками из Солнечного города, – похвастался Незнайка. – Инженер Клёпка, архитектор Кубик…

– А милиционера Свистулькина забыл? – ехидно добавила Кнопочка.

Незнайка нахмурился. Со Свистулькиным тогда действительно нехорошо получилось, а уж про Листика лучше и совсем не вспоминать…

– Как же, как же! – обрадовалась Кроха. – Клёпку я сейчас не припомню, а про Свистулькина слыхала. Там была какая-то странная история с волшебной палочкой и ослами, превращенными в коротышек. Или наоборот…

– Да-да, что-то такое, – поспешил замять неприятные воспоминания Незнайка. – Там ещё были вертящиеся дома и Шахматный городок.

– Незнайка, а вы умеете играть в шахматы? – оживилась Кроха.

– Да, я немножко играю, – подтвердил Незнайка.

– Хотите поиграем немножко?

– Что ж, пожалуй, давайте поиграем.

Незнайка и Кроха сели играть в шахматы, а Кнопочка направилась в каюту, чтобы переодеться и подготовиться к высадке на берег. При этом, проходя мимо Незнайки, она чуть заметно фыркнула.

 

Глава четырнадцатая

КАМЕННЫЙ ГОРОД

После обеда Знайка объявил по радио, что «Стрекоза» приближается к Каменному городу. Все пассажиры высыпали на палубу. Кроха достала из своей репортерской сумки видеокамеру и снимала открывшуюся перед путешественниками чудесную картину. На смену поросшему деревьями и кустами дикому берегу по правому борту внезапно выросла крепостная стена. Судно сделало поворот и вошло в узкий, вымощенный позеленевшими от времени камнями канал. По левому борту высился остроугольный крепостной вал с окнами-бойницами.

– Старожилы говорят, что из-за близости к океану Каменный город в старину подвергался нападениям морских разбойников, – пояснил Буравчик собравшимся на палубе путешественникам. – И тогда жители превратили его в неприступную крепость.

Незнайка так и подскочил.

– Ну что, слышали? – крикнул он, повернувшись к Знайке. – А ты говоришь – всё сказки.

– Какой ты неугомонный, Незнайка, – нехотя отвечал тот. – Когда-то, в далекой древности, пираты, может быть, и существовали. А сейчас ты можешь спросить здесь у любого жителя – видел ли он хотя бы одного пирата?..

«Стрекоза» прошла мерцающий бликами гулкий тоннель под крепостью и через несколько минут оказалась в самом центре города.

За гранитной набережной возвышались гигантские диковинные строения с остроконечными башнями и массивными колокольнями. Вода в канале была прозрачная, дно здесь было выложено квадратными плитами из белого мрамора, между которыми кое-где пробивались к поверхности гирлянды зелёных водорослей.

Причалив к ближайшему спуску, путешественники высадились на мраморную площадку и поднялись вверх по белым, истертым временем ступеням. Мостовая за высоким парапетом тоже была каменная: она была выложена тщательно обтёсанным булыжником. Величественные, но безжизненные фасады с колоннами и загадочными барельефами в виде грифонов, пауков или оскалившихся драконьих пастей тянулись вдоль всей изогнутой дугой набережной. Вокруг не было ни души.

– А где же население? – поинтересовался Знайка у Буравчика.

– В том-то и дело, – пояснил Буравчик, – что на весь Каменный город осталось совсем немного жителей. Я полагаю, сотни три, не больше. Скоро мы должны кого-нибудь встретить.

– А что, если залезть на башню и позвонить в колокол? – предложил Незнайка. – Авось кто-нибудь и появится.

– Да, это мысль, – согласился Буравчик. – Дело такого рода, что можно особенно с ними не церемониться. Пойдемте все вместе, заодно посмотрим на город с высоты.

Во время подъёма по бесконечной винтовой лестнице путешественники растянулись в длинную цепочку из четырнадцати коротышек. Последним, ворча и ругая всех на чем свет стоит, пыхтел Пончик. На этот раз он не остался на «Стрекозе». Каменный город его так напугал, что он решил держаться поближе к коллективу.

Первым на колокольню взбежал Торопыжка. Он тут же схватил веревку и принялся изо всех сил бить в колокол. При первых же ударах у Торопыжки заложило уши, он зажал их ладонями и отскочил.

Постепенно на площадке собрались все, кроме Пончика, который где-то в середине присел на ступеньки отдышаться, да так и решил посидеть, пока все не начнут спускаться обратно.

С высоты открылась панорама всего Каменного города: массивные монолитные кварталы с узенькими расщелинами-улочками, множество остроконечных башен с затейливыми флюгерами и зеленоватая лента канала. Была видна отсюда и «Стрекоза», сверкающая на солнце округлой металлической поверхностью. На фоне старинной архитектуры она выглядела дерзко и вызывающе.

Прошло несколько минут, но на звон колокола никто не появился. В городе было по-прежнему тихо и безлюдно. Только жестяные флюгера поскрипывали на ветру.

– Наверное, и те, последние, жители ушли из города, – предположил Буравчик. – Наверное, даже им, чудакам, стало здесь неуютно…

Путешественники слегка поёживались не то от ветра, не то от холодного величия развернувшейся перед их глазами картины… Гигантские сооружения подавляли привыкших к своим родным местам и уюту коротышек. Только отважная Кроха, поставив камеру на плечо, деловито снимала круговую панораму. Теперь не оставалось ничего другого, как вернуться на «Стрекозу».

Все поспешили к лестнице, и тут, отдуваясь и смахивая пот со лба, на верхней ступеньке появился Пончик, которому стало страшно сидеть одному. Увидев, что все спускаются, он только и смог издать возглас отчаяния.

На судне путешественники разошлись по своим каютам. Никто не болтал, как обычно, не делился своими впечатлениями. Ведь они так и не смогли узнать ничего нового об участи своих товарищей. В этом огромном городе не нашлось ни одной живой души…

Корреспондентка Кроха уселась в кают-компании перед большим телеэкраном и стала просматривать отснятую с колокольни панораму.

Высокий и мрачный, с огромным количеством пустующих пыльных и затянутых паутиной нежилых помещений, предназначение которых давно уже было забыто, сам город по площади занимал не очень обширный участок земли. Всего с десяток разделённых улочками кварталов. Войти в него можно было как со стороны реки, по каналу, так и со стороны суши – через единственные, обитые железом Главные ворота. А они, по словам Буравчика, осели так, что сдвинуть их с места не представлялось никакой возможности и проникать в город приходилось через довольно узкую щель.

В одном месте видеозаписи Крохе показалось, что в кадре промелькнуло что-то такое, чего она не заметила во время съёмки. Она прокрутила пленку назад и стала смотреть ещё раз.

Теперь в записи стало заметным нечто неуловимое, но совершенно преображающее картину мёртвого города.

Прокрутив фрагмент ещё несколько раз, Кроха остановила плёнку перед отмеченным ею местом и поставила на замедленное воспроизведение. Так и есть: в одном из окон шевельнулась тёмная штора.

Кроха остановила пленку и увеличила этот фрагмент на экране. За приоткрытой шторой стала видна размытая фигура коротышки с длинной, до пояса, совершенно белой бородой и высоким остроконечным колпаком. Коротышка осторожно выглядывал, приоткрыв штору, вероятно встревоженный звоном колокола.

Не теряя времени, Кроха пригласила в кают-компанию Знайку и инженера Буравчика.

– А, вот оно что, – сказал Буравчик, просмотрев запись. – Видать, эти коротышки совсем выжили из ума. Прячутся по щелям, словно тараканы…

– Как бы там ни было, мы должны встретиться с этим коротышкой и поговорить, – решительно заявил Знайка. – Возможно, ему что-нибудь известно об участи наших товарищей. Мы не должны пренебрегать даже случайностями.

Знайка собрал путешественников в кают-компании, и все увидели на экране прятавшегося за шторой бородатого незнакомца. Было решено немедленно снова отправиться в город и разыскать этого чудака, благо поиски не должны были составить большого труда, так как Кроха по видеозаписи круговой панорамы нарисовала план города и обозначила «адрес» загадочного коротышки.

На этот раз в город пошли не все. Знайка решил, что, пока ситуация не прояснится, большая часть путешественников останется на «Стрекозе». Искать незнакомца отправились только он сам, Кроха и Буравчик.

Под косыми лучами клонившегося к закату солнца величественная архитектура с витиеватыми барельефами выглядела еще выразительнее и пугающе. В узких расщелинах улиц царил полумрак. Голоса и шаги путешественников откликались многоголосым эхом.

Быстро сориентировавшись по карте, визитёры вошли в один из домов и по широкой парадной лестнице поднялись на второй этаж. Вправо и влево тянулась темная галерея с распахнутыми дверьми.

Путешественники остановились в нерешительности.

 

Глава пятнадцатая

КАРТА КАПИТАНА КУКСА

– Вы пришли ко мне? – раздался вдруг слабый старческий голос.

Из темноты галереи на освещённый участок вышел, опираясь на высокий посох, тот самый бородатый незнакомец в колпаке. Он был одет в узкую чёрную курточку с манжетами-колокольчиками, фиолетовые трико и туфли, украшенные помпонами. Пуговицы и вычурная пряжка ремня тускло поблёскивали серебром.

– Я уже старый коротышка, но зрение и слух у меня хорошие, – продолжал незнакомец. – Я видел, как в город вошло судно, и слышал, как звонили в колокол…

– Простите, мы не поздоровались, – первой спохватилась Кроха, и все трое по очереди представились.

Коротышка только кивнул. К новым знакомствам он был явно не расположен.

– Пойдёмте, – предложил он, и путешественники вслед за ним вошли в просторную, более или менее обжитую комнату с горящим потрескивающим камином и несколькими тусклыми свечками. Шторы на окнах были наглухо задёрнуты.

– Почему же вы прячетесь? – спросил Знайка. – И где все остальные жители города? Знаете ли вы что-нибудь о наших пропавших товарищах?

– Слишком много вопросов… – коротышка уселся на высокое, похожее на трон, кресло. – Я отвечу на них по порядку.

Путешественники расселись на жестких стульях с резными спинками и приготовились слушать.

– Меня зовут Крокус, – начал свой рассказ бородатый коротышка. – До сегодняшнего дня я был старостой этого города, и меня слушались все, кто чтил традиции наших предков, потому что сами меня выбрали… Наш народ очень древний, мы немного знаем его историю по книгам. Но сейчас я не буду её пересказывать, потому что вы хотите услышать от меня другое. Верно? (Все трое обрадовано закивали.) Ещё неделю назад нас здесь было четыреста пятьдесят коротышек, жителей города, остальные давно разбрелись по свету. Чужаков здесь не жаловали, никто из приезжих не задерживался у нас надолго. За городской стеной мы выращивали овощи, фрукты и пшеницу, которые делали нашу жизнь спокойной и безбедной. Среди нас были искусные ювелиры, сапожники, портные, стеклодувы, чеканщики и мастера многих других профессий. Нам всего хватало, и нам никто не мешал жить так, как мы привыкли. Мы были верны традициям наших предков и не хотели допускать в нашу жизнь какие-нибудь модные излишества…

Когда-то наш город был построен как крепость для защиты от морских разбойников, грабивших корабли, прибрежные селения и даже поднимавшихся вплоть до порогов вверх по реке. Наши предки выстроили неприступную крепость и много веков жили в спокойствии и достатке. И кто бы мог подумать, что нашу спокойную, размеренную жизнь нарушит появление… ещё более страшных разбойников!

Да, это так. Неделю назад, под покровом ночи, в Центральный канал вошло судно странной конструкции, значительно меньше вашего и похожее на железное веретено. Из этого судна выскочили вооружённые коротышки и принялись грабить наш город. Клянусь, они выглядели в точности как морские пираты из старинных книг! В наших домах было много драгоценных вещей, хранившихся с незапамятных времен. Они забрали всё. Погрузили добро на свою железную лодку – и поминай как звали…

Но на этом наши беды не закончились. Однажды ночью в городе приземлился невиданный летательный аппарат. Круглый как блюдце и железный. Из него вылезли огромные, одетые в чёрные плащи лысые коротышки. Они силой забрали десятерых наших и улетели в сторону моря.

После этого все попрятались по своим домам и не выходили никуда до сегодняшнего утра.

Я почти никогда не сплю. Я не спал и в те страшные ночи, и в минувшую, не буду спать и сегодня. Если вы путешествуете ради собственного удовольствия, не задерживайтесь здесь. Ведь те, в чёрных плащах, ещё вернутся. Ночью эта штука опять пролетела над городом, и ранним утром все оставшиеся жители покинули Каменный город. Теперь они тоже разбредутся по свету, и наши дома когда-нибудь от времени превратятся в пыль…

– Господин Крокус, – подал голос Знайка, когда старик умолк. – У нас есть основания полагать, что наших друзей похитили те же самые коротышки из неопознанного летательного аппарата. Не могли бы вы сообщить нам ещё какие-нибудь сведения, касающиеся этого аппарата и его экипажа?

Крокус помолчал некоторое время, а потом промолвил:

– В ту ночь я постарался рассмотреть их летающую машину. Она похожа на перевернутый кверху дном котелок с крышкой. Она рычит и исторгает пламя. На ней был знак – изображение в виде голубой восьмиконечной звезды. Кажется… – Крокус пошамкал губами, – кажется, я видел его где-то и раньше…

– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить! – оживился Знайка. – Возможно, от этого сейчас зависит участь наших и ваших друзей!

– Да, да… – Крокус приставил ко лбу указательный палец и глубоко задумался. Все замерли, стараясь не дышать. В тишине, нарушаемой лишь потрескиванием горящих в камине поленьев да поскрипыванием стульев, прошло пять, а затем и все десять минут.

Наконец Крокус отнял палец ото лба и хитро улыбнулся.

– Я вспомнил, – сказал он, не спеша поднялся с места и подошел к возвышавшимся до самого потолка книжным стеллажам. По стремянке он вскарабкался на самый верх – так высоко, что ему пришлось снять с головы и поставить на стеллаж упёршийся в потолок остроконечный колпак. Там, поднимая тучи пыли и беспрестанно чихая, Крокус отыскал нужную книгу и спустился вниз.

– Это атлас, – пояснил он, – сборник географических карт. Когда-то, давным-давно, его составил мой соотечественник, знаменитый мореплаватель капитан Кукс.

Крокус раскрыл огромную пожелтевшую пергаментную книгу с рисованными картами и вскоре отыскал необходимую страницу.

– Вот, – сказал он, указывая на помеченный голубой восьмиугольной звездой остров в океане. – На этом острове мореплаватель Кукс видел коротышек, добывающих из горы алмазы. По его описанию эти коротышки выглядели точно так же, как те, что прилетали к нам на этой самой штуке… с голубой звездой на дверце…

– Всё сходится! – воскликнул Буравчик и подскочил с места.

– И такая же звезда на карте… – в задумчивости пробормотал Знайка, склонившись над атласом. – Надо полистать наши снимки, сделанные из космоса…

Распрощавшись со старостой Каменного города, который ни за что не соглашался покинуть свое убежище, и захватив с его разрешения карту капитана Кукса, путешественники поспешили на «Стрекозу».

Не теряя времени, Знайка стал разглядывать снимки, сделанные им когда-то из космоса. Однако никаких следов острова, обозначенного на карте капитана Кукса, он не увидел. На этом обширном участке океана не было вообще никаких, даже самых маленьких островов. А остров, обозначенный на старой пергаментной карте, был достаточно велик, высота его над уровнем моря была значительной. Впрочем, за сотни лет в океане мог утонуть и целый остров. На снимках было видно, что там сейчас полно отмелей и рифов.

Когда все коротышки собрались в кают-компании, Знайка вывел снимки на большой экран и рассказал о своих изысканиях. Первой взяла слово корреспондентка Кроха.

– Даже если острова Голубой звезды больше не существует, – сказала она, – мы с вами должны побывать на месте, обозначенном на карте капитана Кукса. Ведь не можем мы сидеть сложа руки!

– Да, это правильно, – поддержал её Буравчик. – Ведь не случайно эти звезды появились в разных местах, таких совпадений не бывает.

– А чего с ними разговаривать, – подхватил Незнайка. – Я предлагаю выбрать нового капитана и немедленно выступить в морской поход. Кто «за»?

И он сам первый поднял руку. Однако никто, кроме Пёстренького, Незнайку не поддержал.

– Помолчи лучше, – сказала ему Кнопочка. – Вечно ты лезешь с какими-нибудь глупостями.

– Да уж, насчет капитана ты погорячился… – поморщился Пилюлькин.

– Один раз ты уже был капитаном, – сказал Знайка. – Постеснялся хотя бы наших друзей.

Незнайка перепугался, что Знайка сейчас расскажет Крохе и Буравчику про то, как они с Пёстреньким собирались плыть на плоту.

– Я что… я ничего… – залепетал он, чтобы поскорее замять тему. – Я только хочу сказать, что незачем здесь рассиживаться и раздумывать.

– Ещё бы, – сказал Знайка, – уж ты-то не станешь раздумывать. Тебе бы только мчаться куда-нибудь сломя голову. А уж думает пусть кто-нибудь другой. Вечно из-за тебя какие-то истории…

Незнайка притих, а все остальные, посовещавшись, решили отправляться в путь немедленно. За ночь «Стрекоза», ведомая лучом-навигатором, должна была выйти к морю.

 

Глава шестнадцатая

СИТУАЦИЯ ОСЛОЖНЯЕТСЯ

Рано утром «Стрекоза» вышла к устью Огурцовой реки, и вахтенный матрос Шпунтик объявил по радио подъем. Заспанные путешественники, ёжась от утренней свежести, повылезали на палубу.

Берега реки раздались далеко вширь, кое-где торчали небольшие, вытянувшиеся вдоль течения островки. А впереди, до самого горизонта, была одна вода.

Этот бесконечный, всё более темнеющий к западу простор так поразил воображение коротышек, что они долго молчали, выстроившись на палубе, будто зачарованные.

Вспенивая воду, «Стрекоза» вышла на голубой простор, сделала правый поворот и на малом ходу въехала носом на пустынный песчаный пляж. Знайка объявил высадку.

На берегу валялись выброшенные прибоем водоросли, щепки и раковины. Подальше от воды из песка росла редкая трава и кустарники. Ещё дальше возвышался небольшой песчаный обрывчик, за которым виднелись только небо и слепящее солнце. Легкий ветерок с моря щекотал носы характерным соленым запахом. То там, то здесь на морской волне появлялись и исчезали белые барашки.

Путешественники не замечали, что сверху, из-за кромки протянувшегося вдоль берега обрывчика, за ними наблюдает множество недобрых глаз…

– Как ты думаешь, Пузырь, тут будет чем поживиться? – деловито поинтересовался долговязый коротышка с серьгой в ухе у другого, толстенького.

– Бочонок пустой тебе в глотку, Нос, – отвечал Пузырь. На голове у него была натянута пёстрая косынка. – Разве ты не видишь, что это дурацкие бездельники. Ни шиша у них нет, кроме смены белья.

– Может быть, тогда отвезём их к директору? – предложил третий коротышка с чёрной повязкой на месте правого глаза. – Уж очень они напрашиваются, легкая добыча.

– Помолчи, Циклоп, – сказал Пузырь, – пока тебя не спрашивают. Дай мне лучше их сосчитать… одиннадцать, двенадцать коротышек. Целая дюжина! Директор отвалит за них не меньше десятка золотых.

– Пожалуй, не меньше, – согласился Нос. – Давай вызывай «Медузу», Ушан.

Лопоухий коротышка, которого звали Ушан, стал бубнить в рацию: «Медуза», «Медуза», я команда…», пока в рации не послышался хрипловатый голос:

– Я «Медуза». Ну, чего тебе, Ушан?

– Рад вас слышать, капитан. У нас на борту будут гости, если вы не против.

– Сколько?

– Двенадцать коротышек, если вы не против.

– Ладно, годится. Всплыву ровно через десять минут. Конец связи.

Залёгшие в рядок диковинные коротышки слышали эти переговоры и теперь только ждали сигнала к нападению.

– Что-то они далеко разбрелись, – сказал Пузырь. – Подождём, когда соберутся возле своей галоши.

– Эй, Профессор, загаси костёр, – приказал Нос коротышке в мутных треснувших очках, – эти дурни могут заметить дым.

– А, брось, – сказал ему Пузырь, послюнявил и поднял кверху указательный палец. – Ветер с моря. К тому же они сюда и не смотрят, с нашей стороны их слепит солнце.

Пассажиры «Стрекозы» и на самом деле никого не замечали. Знайка и Буравчик о чем-то возбуждённо совещались, остальные разбрелись по берегу. Незнайка, Пёстренький и Кнопочка сидели на большой, вынесенной прибоем сухой трухлявой щепке и, глядя на море, разговаривали.

– Незнайка, а ты когда-нибудь уже видел море? – поинтересовалась Кнопочка.

– Честно говоря, не видел, – признался Незнайка. – Но зато я видел всю Землю из космоса.

– Значит, ты все-таки видел, но только издалека, – уточнила Кнопочка.

– Да, выходит так, – согласился Незнайка.

– Подумаешь, море, – сказал Пёстренький. – Просто большая лужа.

На самом деле от вида бескрайнего океанского простора у него слегка тряслись коленки.

– Сам ты лужа! – вспылил Незнайка. – Не надо было брать тебя в плаванье.

Сообразив, что не подумавши сморозил глупость, Пёстренький поторопился добавить:

– Я не в том смысле, что лужа, а просто воды много…

Незнайка испепелил его взглядом, но промолчал.

– Теперь, наверное, «Стрекоза» пойдёт под парусом, – высказала предположение Кнопочка.

– Пока ветер с моря, вряд ли, – проявил свою морскую эрудицию Незнайка. – Если только галсами, против ветра, а кому это нужно?.. Вот когда ветер переменится, тогда…

Поболтав еще немного, Кнопочка отправилась на «Стрекозу», чтобы переодеться и вообще подготовиться к выходу в открытое море. А поскольку приближалось время объявленного при высадке общего сбора, Незнайка и Пёстренький пошли за нею следом. Все остальные тоже начали потихоньку подтягиваться к судну.

Поднимаясь по трапу, Незнайка вскользь оглянулся и… застыл на месте. Он увидел, как с обрывистой прибрежной кромки по песку скатываются какие-то незнакомые коротышки. Последующие же их действия заставили Незнайку закричать что было мочи:

– Эй, что вы делаете!!!

А коротышки набросились на ничего не подозревавших путешественников и принялись ловко вязать их верёвками. Тех, кто пытался сопротивляться, они лупили изо всех сил деревянными дубинками. Отчаянно лаял и метался, пытаясь защитить друзей, Булька. С рычанием он кидался на чужих коротышек, кусался и рвал на них одежду. Только когда кто-то из нападавших, изловчившись, огрел Бульку по голове дубинкой, песик заскулил и повалился на песок.

Знайка в момент нападения находился неподалёку от трапа. Он был сбит с ног сразу тремя нападавшими и тут же крепко связан по рукам и ногам.

– Поднимай трап! Задраивай люк! – кричал он, трепыхаясь и извиваясь, как пойманная рыба.

В отверстии люка появился Винтик. Он находился в полнейшей растерянности, не понимая, что ему делать: бежать на помощь или слушаться Знайку.

– Уходите в море! – продолжал кричать Знайка. – Винтик! Уходите в море, иначе всем крышка!..

Винтик наконец принял решение и втянул легкую дюралевую лестницу внутрь судна. И сделал это вовремя, потому что несколько нападавших уже подбежали к трапу. Один из них даже подпрыгнул, пытаясь зацепиться, но его пальцы только скользнули по нижней перекладине… Затащив лестницу, Винтик крикнул:

– Держитесь, братцы! Мы вас выручим!

– Уходи в море! – кричал Знайка. – Вызывай ракету!

Наконец Винтик захлопнул люк, врубил задний ход, обдав своих и чужих коротышек на берегу мощной струей водомётных двигателей, сделал крутой вираж и на предельной скорости ушёл в море.

Винтик тоже успел заметить то, что хорошо видел с берега Знайка: неподалёку от «Стрекозы» на поверхность воды всплыла подводная лодка, и на её флагштоке взвился чёрный пиратский флаг.

 

Глава семнадцатая

СИГНАЛ БЕДСТВИЯ

Со времени отплытия «Стрекозы» жизнь в Цветочном городе протекала тихо и спокойно. В расположенном неподалёку Космическом городке вел свои наблюдения за небом астроном Стекляшкин. С тех пор как там был построен большой электронный телескоп, Стекляшкин редко бывал дома, просиживая ночи напролет за составлением Большого атласа звёздного неба. Днем он отсыпался в одном из уютных домиков, построенных здесь ещё во время сооружения первой ракеты. Новая ракета последней конструкции горделиво возвышалась на стартовой площадке, готовая в любую минуту отправиться в космический полет.

Стекляшкин был так поглощён своей работой, что даже не ходил домой обедать и ночевать. Он брал на складе Космического городка космические продукты и питался кое-как, наспех, из всевозможных тюбиков, пакетиков и брикетов. А когда ему хотелось горячего, он ставил на электрическую плитку чайник и заваривал себе в жестяной кружке крепкий чай. Он пил чай вприкуску с космическим сахаром, голова его прояснялась, и он набрасывался на работу с удвоенной энергией.

Незадолго до отплытия «Стрекозы» к Стекляшкину в Космический городок наведались Знайка, Винтик и Шпунтик. Они принесли с собой настроенную на определенную частоту рацию и объяснили, что, если путешественникам понадобится срочно передать на «большую землю» какое-то сообщение или даже послать сигнал бедствия, Стекляшкин должен будет принять соответствующие меры.

Тревожный сигнал «СОС» включался на «Стрекозе» простым нажатием кнопки и передавался в эфир до тех пор, пока кнопку не нажимали вторично. Услышав его, Стекляшкин должен был сразу дать подтверждение и записать географические координаты бедствия. Далее следовало без промедления снарядить спасательную команду и на ракете с включённым прибором невесомости вылететь к указанному месту.

В четвёртую ночь после отбытия «Стрекозы» в электронном телескопе Стекляшкина произошла досадная поломка: из строя вышел крошечный транзистор, замены которому Стекляшкин так и не нашёл, сколько ни рылся в ящичках с запасными деталями.

Едва начало светать, он сел в автомобиль и помчался в Солнечный город. Там находилась большая обсерватория, в которой работали хорошо знакомые Стекляшкину коротышки, и там он рассчитывал получить необходимую деталь, а к вечеру вернуться обратно и продолжить работу.

Прибыв в Солнечный город, уставший и проголодавшийся в дороге Стекляшкин остановился в гостинице. Через ресторанный лифт он заказал себе обед. Плотно подзакусив, он прилёг на кровать, с тем чтобы собраться с мыслями и немедленно отправиться в обсерваторию.

Однако собраться с мыслями Стекляшкину не удалось, так как, положив голову на подушку, он тут же заснул.

Это можно понять – ведь Стекляшкин давно уже вёл ночной образ жизни и, подобно какому-нибудь лесному филину, привык днем спать, а ночью бодрствовать.

Проснувшись вечером, когда уже стемнело, Стекляшкин в отчаянии оттого, что потерял так много времени, помчался в обсерваторию. Поскольку астрономы ведут свои наблюдения за звездами в основном по ночам, он рассчитывал застать там за работой всех своих коллег.

И на самом деле, Стекляшкина с радостью встретили академик Ярило, профессоры Звёздочкин и Злючкин, а так же научные сотрудницы Фуксия и Селёдочка. Однако склад с запасными деталями находился в ведении завхоза Полочкина, который ушёл домой.

Следует заметить, что этот Полочкин был очень аккуратный коротышка. Все детали на его складе были разложены по специально пронумерованным ящичкам, и каждый номер с полным названием и артикулом был занесен в память компьютера. А поскольку рассеянные работники обсерватории, попадая на склад самостоятельно, устраивали там полную неразбериху, Полочкин повесил на дверь складского помещения замок, а ключ всегда носил с собой. Если кто-нибудь приходил на склад, Полочкин требовал от него заявку с полным наименованием предмета, затем находил его номер в компьютере и лез в один из пронумерованных ящичков. А когда коротышка получал нужную вещь, подшивал его заявку в специальной папке.

Некоторые скажут: зачем нужна такая волокита? Однако благодаря именно такой «волоките» на складе у Полочкина всегда царил образцовый порядок, а поиск любой, даже самой маленькой детальки никогда не занимал больше одной минуты.

Узнав, что Полочкин работает на складе только с девяти часов утра до пяти часов вечера, Стекляшкин записал его адрес и помчался на машине к нему домой.

Однако по указанному адресу на звонок никто не выходил. Соседи сообщили, что Полочкин собирался в гости и вполне вероятно, что он вернётся домой только утром.

Выспавшийся за день Стекляшкин поехал обратно в обсерваторию, где с пользой для себя провел время в компании коллег-астрономов.

Утром, когда все стали разъезжаться по домам, Стекляшкин тоже заехал к себе в гостиницу, чтобы умыться и позавтракать, а к девяти часам поехать на склад и получить наконец необходимую деталь.

Умывшись и позавтракав, Стекляшкин прилёг на кровать и снова заснул до вечера.

Проснувшись, он подскочил как ошпаренный и, ругая себя ослом и бестолочью, поехал прямо домой к Полочкину.

Однако соседи ему сообщили, что Полочкин со вчерашнего дня так и не появлялся. Стекляшкин помчался в обсерваторию, и там ему сказали, что Полочкин на работе был, как и положено, с девяти утра до пяти вечера и даже прождал Стекляшкина лишний час – до шести. Но потом уехал в те же гости, где ему очень понравилось накануне.

Едва не плача от досады, Стекляшкин провёл и эту ночь в обсерватории. А утром сел на стул перед дверью склада с твёрдым намерением дождаться положенного времени.

Ровно в девять часов явился Полочкин и рассыпался в извинениях, впрочем излишних, так как не был ни в чём виноват. В одну минуту он обслужил Стекляшкина, дав ему про запас ещё много разных полезных вещей.

После этого обрадованный Стекляшкин смог наконец поехать к себе в Космический городок. Но в пути его так клонило ко сну, что он, потеряв управление, заехал в канаву, откуда вытащить машину без посторонней помощи не представлялось возможным. Отчаянно зевая и пританцовывая для бодрости прямо на середине дороги, Стекляшкин стал дожидаться какого-нибудь транспортного средства, чтобы его машину вытащили из канавы.

Только уже ближе к вечеру на дороге появилась прыгающая, плавающая и летающая машина инженера Клёпки, который направлялся в Цветочный город, чтобы принять участие в морской экспедиции, о которой узнал из газет.

Услышав от Стекляшкина, что «Стрекоза» отплыла уже почти неделю назад, Клёпка страшно расстроился. Но, чтобы зря не терять времени, выразил желание побывать в Космическом городке и посмотреть на звёздное небо через большой электронный телескоп. А поскольку Стекляшкин был совершенно не в состоянии вести машину, Клёпка посадил его к себе.

Через пару часов, выехав на мост Огурцовой реки, Клёпка разбудил спящего у него на плече Стекляшкина, и тот обнаружил, что забыл вожделенную деталь в своём автомобиле.

Пока ездили обратно, совсем стемнело, и приятели въехали в Цветочный город глубокой ночью. Тут уже и сам Клёпка захотел спать, и дело кончилось тем, что, отложив поездку в Космический городок до утра, оба завалились на кровать Стекляшкина в его комнате, которая уже порядочно заросла пылью.

Проспав до полудня, Стекляшкин и Клёпка пообедали в столовой на улице Колокольчиков и поехали забирать оставшийся на дороге автомобиль.

Поздним вечером они всё-таки добрались до Космического городка. Стекляшкин вбежал в лабораторию, включил паяльник и тут же принялся чинить неисправный участок схемы.

– Что это у тебя всё время пищит? – поинтересовался расхаживающий по лаборатории Клёпка.

Поглощённый устранением неисправности, Стекляшкин даже не обратил внимания на писк рации: три длинных, три коротких, три длинных. И опять, и всё с начала… Вот уже четвёртый день со «Стрекозы» тщетно неслись в эфир сигналы бедствия – «СОС».