С рассветом на всех четырёх ракетах, расположившихся вокруг острова, царило замешательство. Проснувшиеся пораньше участники экспедиции видели, как перед ними дважды мелькнул остров. Растерянные очевидцы осторожно расспрашивали остальных, но толку было мало: то ли они слишком осторожничали, то ли не могли рассказать толком.
И только сотрудницы Фуксия и Селёдочка не стали ломать комедию и откровенно рассказали друг другу об увиденном. Другое дело — была ли это оптическая иллюзия или же какое-нибудь ещё природное явление, в этом предстояло ещё разобраться. И они отправились поговорить с академиком Ярило.
— Войдите, — произнёс он нехорошим официальным голосом, услышав стук в дверь.
Фуксия и Селёдочка влетели в каюту и увидели, что Ярило лежит на незастеленной койке в халате и с мокрым полотенцем на голове.
Тут следует пояснить, что академик видел только первое явление острова (когда Прибамбас заходил на «Волчок»), малышки же видели второе (когда на корабль прошли Знайка и Огонёк). Между первым и вторым отключением окружавшей остров оптической сферы прошло не менее часа.
— Там!.. Берег!.. Земля!.. — выпалили малышки, задыхаясь от волнения.
— Да? — спокойно удивился Ярило бархатным академическим баритоном и, приподняв голову, посмотрел в иллюминатор. Разумеется, ничего особенного он там не увидел и, строго посмотрев на своих подчинённых, сделал вопросительное лицо, как бы ожидая объяснений.
— Мы только что видели землю! — воскликнула Фуксия.
— Мы сейчас видели остров! — одновременно с нею выпалила Селёдочка.
Ярило молча смотрел на них, испытывая мучительные внутренние колебания.
— Мы видели!.. Там!.. Сейчас!..
Ярило снова приподнял голову и посмотрел на иллюминатор, а затем строго и вопросительно — на малышек.
— Он там был! Минуту назад!..
— Минуту назад? — переспросил Ярило. Это никак не вязалось с его собственной хронологией.
— Да, да! Минуту назад он появился и тут же исчез!
— Тут же исчез… — повторил Ярило. — Да вы в своём ли уме, голубушки?
Кажется, на этот раз он перебрал, потому что малышки вспыхнули от гнева.
— Во-первых, не смейте так разговаривать! — топнула ножкой Фуксия.
— А во-вторых, извольте встать и одеться! — потребовала Селёдочка.
Ярило только теперь сообразил, что лежит в халате перед собственными подчинёнными, да к тому же ещё и малышками. Он поспешно встал, пробормотал «извините» и скрылся в ванной комнате. Вскоре он вышел причёсанный и переодетый в свой обычный строгий костюм. Он уже понял: что-то произошло, но теперь ему было стыдно признаться, что он, как и все, не набрался духу сказать о том, что видел.
— Вы уж меня простите, голубушки, — сказал он от души, — я всё ещё неважно себя чувствую.
— Ладно, только это вас и извиняет, — согласились малышки.
В этот момент из репродукторов, висевших в каждой каюте, послышался взволнованный голос дежурного:
— Внимание всем! Внимание всем! Командор Знайка вышел на связь! Академик Ярило, вы слышите? Командор Знайка вышел на связь! Переключаюсь на прямую трансляцию…
Наконец-то, кажется, приходил конец всем спорам и догадкам — из динамиков послышался отчётливый голос самого Знайки:
— Алло, алло! Говорит «Стрекоза»! Говорит Знайка! Кто меня слышит?
— Слышу вас, слышу! — закричал в микрофон Ярило. — Где вы? Где вы находитесь?
Отвечайте!
— Мы здесь, на острове, мы вас видим!
В ту минуту Знайка ещё находился на борту «Волчка» и стоял перед изображением на светящемся куполе.
Ярило повернулся, малышки подбежали к иллюминатору:
— Где? Где вы? Мы ничего не видим!
— Сейчас, сейчас!..
— Где? Я ничего не ви… — Тут Ярило осёкся на полуслове, потому что за иллюминатором в мгновение ока раскинулся гигантский массив острова, тот самый, который мелькнул перед его глазами в первый раз.
— Ах! — разом воскликнули Фуксия и Селёдочка.
— Теперь видите? — кричал Знайка. — Ну, что же вы молчите?
— А что… надо видеть?.. — глупо спросил Ярило на всякий случай.
Не выдержав, Фуксия и Селёдочка оттолкнули его от микрофона и радостно закричали:
— Видим! Видим! Ура! — Они обнялись, а потом потрясли друг дружке руки. — Мы тоже вас видим! Мы тоже рядом! Знайка, вы слышите?
— Да, да, я рад вас слышать!
— Это мы, Фуксия и Селёдочка!
— Да, да, я вас узнал! Я рад, что вы здесь!
Эти переговоры продолжались ещё долго, и остров больше никуда не исчезал.
Бригада телевизионщиков экспедиции немедленно вышла на связь, и в прямой эфир утренних новостей пошёл репортаж с переговорами, а также живая, чёткая картинка появившегося в океане острова. С этой минуты прямая телепередача непрерывно шла через спутник на Большую землю. Все подготовительные работы были прерваны, спущенные на воду плавсредства с научной аппаратурой загружены обратно. И вскоре ракеты, плавно оторвавшись от воды, с лёгким шипением устремились к выросшей будто ниоткуда громаде острова.
Парящие в невесомости участники экспедиции сгрудились у лобовых стёкол пилотских кабин. Остров стремительно приближался, и теперь внизу стал просматриваться выдающийся в море деревянный причал, дальше — уводящая в глубь зарослей тропинка, а ещё дальше, вверх по склону, торчащая из котлована верхушка ракеты «Луна-4».
Ярило сидел в пилотской кабине головной ракеты в кресле второго пилота. Позади него, уцепившись за спинку кресла, парили в невесомости Фуксия и Селёдочка.
Знайка на связь больше не выходил, а во время первого бестолкового разговора он даже не объяснил, в какой именно части острова он находится и куда им следует приземляться. С появлением в поле зрения ракеты Стекляшкина вопрос отпал сам собой, и Ярило отдал распоряжение о посадке.
Покатое, воронкообразное дно котлована не представлялось удобным для приземления, поэтому пилоты пристраивали ракеты кто как мог; Ярило единственный приземлился вертикально на ровной площадке перед самым входом в подземную фабрику, остальные же трое положили свои ракеты на бок, прямо на мягкие густые папоротники.
Выбравшись на твёрдую землю, участники спасательной экспедиции с удивлением обнаружили, что их никто не встречает. Нигде поблизости не оказалось ни Знайки, ни его товарищей, ни Стекляшкина с Клёпкой. В котловане было пусто, ракета стояла с погашенными огнями. На тропинке лежал странного вида изуродованный механизм с двумя головами и множеством рук и ног, а возле прохода, ведущего внутрь горы, темнела кучка обгоревшего металла. Земля под слоем золы была ещё тёплой.
— Что скажете, коллеги? — обратился академик Ярило к сопровождавшим его учёным-коротышкам. С момента появления острова в иллюминаторах он находился в полнейшем смятении и растерянности, однако внешне старался этого не показывать.
В ответ на его обращение коллеги только развели руками: они были не меньше растеряны и обескуражены происходящим. Фуксия и Селёдочка предложили немедленно обследовать уходящие в глубь горы помещения. Было решено, что большая часть прибывших останется всё-таки снаружи и только десять коротышек, специалистов в различных областях науки и техники, отправятся внутрь.
Миновав цепь запутанных коридоров, цехов и подсобок с валяющимися повсюду в «отключке» роботами, разведчики оказались в слесарном цеху. Здесь, к своему изумлению, они обнаружили трёх действующих роботов-слесарей, которые увлечённо работали, ремонтируя и доводя до совершенства собственные рабочие узлы, пострадавшие, как мы помним, при взрыве сверхскоростной пилы. Эти работяги не имели ни малейшего понятия о свершившемся несколько часов назад перевороте.
Увидев перед собой действующих роботов, Ярило и его учёные-спутники не на шутку испугались. Но и слесари сами тоже струхнули, потому что в одно мгновение поняли следующее: инженер Курносик, сумев-таки обманом пробраться на корабль, бросил всех и телетранспортировался на Колобок. Сюда же прибыли местные коротышки с материка, и теперь всех роботов отправят на переплавку.
— Не надо на переплавку! — загудели слесари в один голос. — Не надо на переплавку!..
Ярило от неожиданности сделал шаг назад, наступив на ногу Селёдочке (та не издала ни звука), и воскликнул: «Что?!» Безошибочно угадав в нём главного, старший слесарь продолжал канючить:
— Вы не думайте, хозяин, у нас замечательные программы… практика, умения и навыки… опыт работы по железу, чугуну, стали, цветным металлам… мгновенные расчёты по нагрузкам и сопротивлению… молекулярные структуры…
В немом изумлении Ярило сделал протестующий жест рукой, и робот послушно замолчал. Отметив в нём явное отсутствие агрессивности, Ярило решился заговорить:
— Ну какой же я тебе хозяин?.. Я учёный, теоретик…
— Это вы правильно говорите, хозяин, — с готовностью поддержал его старший слесарь. — Теория у нас — первое дело! Теорию мы тоже понимаем. Сперва теория, а потом уже зубилом… семь раз отмерь…
— Да что за ерунду ты несёшь? — прервал его Ярило. — Повторяю: никакой я тебе не хозяин. Ты мне лучше скажи, голубчик, не видел ли ты где-нибудь здесь коротышек?
Ну, таких, как мы…
— Нет… — почесал под беретом резиновый затылок старший слесарь. — Коротышек не видели. Мы с коротышками не работаем. Железо, сталь, чугун, алюминий, цветные металлы… — И он опять затянул свою песню.
— Ну так что же, коллеги, — повернулся Ярило к своим спутникам, вполне успокоенный поведением роботов. — Эти механизмы, как видно, опасности для коротышек не представляют. Предлагаю спокойно продолжать осмотр.
И группа снова двинулась по коридорам в глубь подземной фабрики. Ободрённые последним замечанием академика, роботы-слесари тоже увязались за ними, беспрестанно заверяя коротышек в своей преданности, послушании и выдающихся профессиональных навыках. На всякий случай их никто не гнал, когда же роботов просили помолчать, они послушно замолкали, но не проходило и минуты, как они снова расхваливали себя на все лады…
Попетляв по коридорам, Ярило и его спутники зашли в тупик. Мощная стальная плита преграждала путь в какое-то, по всей видимости, чрезвычайно секретное помещение.
О его секретности говорили контрольные датчики, во множестве вмонтированные в стены, потолки и даже под ногами. Как только коротышки ступили на этот контрольный участок, из динамиков загремело предупреждение: «Проход запрещён, проход запрещён, ваши психомолекулярные характеристики не соответствуют утверждённому образцу. Проход запрещён, проход…»
От этого громкого и неприятного голоса Ярило поморщился; у него всё ещё сильно болела голова. Заметив на его лице недовольство, к нему тотчас подскочил старший слесарь и угодливо заговорил:
— Хозяин чем-то недоволен? Не прикажет ли хозяин убавить громкость или совсем выключить?
— Да, пожалуй, совсем, — милостиво согласился Ярило.
Слесари выхватили из карманов отвёртки, что-то где-то быстро подкрутили, и голос смолк.
— Никаких проблем, хозяин, — задребезжал старший. — Ещё какие-нибудь пожелания?
— Помолчи, пожалуйста, — попросил Ярило. Ему показалось, что из-за стальной плиты доносится какой-то слабый шум.
Все затихли, и в наступившей тишине стала явственно слышна приглушённая возня на той стороне.
— Так вот они где! — воскликнул Ярило взволнованно. — Их заперли! Они там могут погибнуть, задохнуться! Ну что же вы, быстрее открывайте, ломайте!..
Мастера торопливо разложили имевшиеся при них инструменты и принялись за работу.
Они что-то развинчивали, что-то подпиливали, где-то перекусывали или спаивали провода. Через несколько минут пол, потолок и стены контрольного участка коридора были изъедены до дыр, как сыр. Старший слесарь разобрал кодовый замок, что-то в нём подпилил, законтачил, и… тяжёлая стальная плита с негромким скрипом начала плавно заезжать в глубь стены.
