Гаррет

Она знала, что я наблюдал за ней. Эмили не слышала и не видела меня, но все же чувствовала, что я стоял около окна ее спальни.

Это было глупо, но я должен был увидеть ее своими глазами. Я должен был знать, что она в порядке. В итоге я напугал ее. Эгоистичный мудак.

Копающийся в мусоре енот стал хорошим прикрытием. Я был рад, когда Джордан достал свой М1911 из кармана со своим обычным спокойным выражением лица. Я быстро ретировался, наблюдая, как парень ходит вокруг дома словно профи-телохранитель. Нет сомнений, если бы он поймал меня, то нашпиговал бы мою голову пулями.

Я собирался вернуться к своей машине, когда услышал визг Эмили. Это заставило меня помчаться обратно к ее окну, чтобы посмотреть, в чем дело, я увидел на ней Джордана, который нещадно её щекотал. Улыбка на ее лице выглядела почти болезненной, когда она слабо отбивалась. Я снова украл тепло этого момента, чтобы прожить весь день без нее. Я делаю так каждое воскресенье, потому что занят с понедельника по субботу в своем магазине, лишь, когда наступает воскресенье, я вновь могу украсть ту частичку тепла и света, от которой я стал настолько зависим.

Я почувствовал неладное, когда в магазине Эмили было темно перед открытием. И понял, что что-то пошло неправильно, когда Арлин и Беверли открыли магазин. И уже знал, что что-то случилось, когда Дженна выбежала из магазина с телефоном, приложенным к уху. Эмили нигде не было видно.

Клайд направился в магазин, чтобы узнать, что произошло. История, которую ему рассказали, была враньём. Эмили и Джордан взяли отгул.

Чушь.

Полный бред.

Но я доработал до конца рабочего дня. Доработал, зная, что Эмили с Джорданом. А это означало, что она в безопасности. Мне все еще было необходимо увидеть ее. Что я и сделал. Мне нужно ее тепло. Я направился домой и выпил упаковку пива. Потом, проснувшись в три утра, пошел в свой магазин. Я не включал свет и не брал в руки инструменты, просто сидел в темноте, наблюдая за магазином Эмили. Если она не придет сегодня, я собираюсь выяснить, что случилось. Я пойду к ней домой, постучу в дверь, как нормальный человек, и узнаю правду.

Я знаю, что это из-за Адама. Он не причинил ей вреда, потому что в противном случае Джордан был бы уже задержан шерифом. И у меня нет сомнений в том, что Джордан еле сдерживает себя. Я прекрасно понимаю, что он чувствует.

Фары ее автомобиля освещают дорогу, когда Эмили подъезжает на стоянку. Мой пульс ускоряется, пока я жду, когда она пройдет мимо меня. Она спокойна и собрана, как и всегда. Эмили не боится и не оглядывается через плечо, когда идет. Она двигается неспешно. Что заставляет меня расслабиться.

Пройдя в магазин, Эмили закрывает замок на двери и скрывается на кухне. Я не могу видеть ее там, но не переживаю, так как знаю, что она в безопасности. Чуть позже я слышу вдалеке Харлей Джордана, и теперь я уверен, что эта девочка в безопасности. Я решаю посидеть еще чуть-чуть в кресле-качалке, которое месяц назад сам смастерил, но не смог выставить на продажу в магазине. Оно стало для меня особенным креслом, которое я использовал специально для наблюдения за Эмили. Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу продать его.

Я продолжаю наблюдать, как Эмили выскальзывает из кухни, раскладывая и выставляя выпечку на прилавках. Девушка начинает опускать стулья вниз и вытирать столы, в то время как Джордан просматривает книгу учета. Затем они ругаются, я могу сказать это по эмоциональной оживлённости Эмили. Когда она говорит, то размахивает руками. Джордан уходит на кухню, но они все ещё продолжают спорить.

Она замолкает, но затем начинает снова кричать. Это продолжается в течение почти получаса, пока Джордан не выходит из кухни, чтобы снова не начать с ней спорить. Сцена заканчивается быстро, потому что он заключает ее в свои объятия и начинает нежно говорить с ней. Ее тело все еще напряжено, но, не смотря на это, он продолжает успокаивать ее, и вскоре напряженность уходит.

Они часто спорят, но кричат очень редко, и мне как раз удалось увидеть это редкое зрелище. Что бы ни случилось вчера, должно быть, это было очень эмоциональным происшествием. Дальше Эмили делает для себя утренний кофе, а Джордан выходит покурить.

Эмили как обычно садится за свой столик у окна, держа в руках горячую кружку, и пристально вглядывается в долину реки. Крошечная улыбка приподнимает уголки ее пухлых губ, в то время как она продолжает смотреть на туман. Я краду намного больше тепла этого момента, чем обычно. Прежде чем я познакомился с Эмили лично, я просто крал ее тепло, смотря на нее, наблюдая за ней. Теперь же краду все ее тепло, которое только могу забрать. Я становлюсь одержимым. Я начинаю ощущать себя как сталкер с каждым последующим днем. Но мне необходимо это прекратить. Я не могу больше продолжать это. Моя связь с ней опасна для нас обоих.

Я понимаю это, но не могу оторвать от нее глаз.

Не сейчас.

Я слышу, как Клайд подъезжает на парковку с задней части магазина, и поднимаюсь на ноги, таким образом, он не сможет меня застать за подглядыванием. Ему было известно, что я наблюдаю за ней, но не как часто и почему. Я включаю лампы над головой и начинаю шлифовать стол, над которым работал недавно.

— Доброе утро, — говорит Клайд.

Я киваю в его сторону, не встречаясь с ним взглядом.

— Я узнал самую потрясающую сплетню. Кажется, Адам звонил Эмили. В деталях точно не уверен, но этот мудак затеял какую-то игру с ней. У Арлин, кажется, есть более точная информация. Она полагает, что Эмили была слишком расстроена, чтобы работать. Джордан принял решение, что им нужно взять отгул и остаться дома. Этим маленьким придурком пора заняться, — бормочет он, имея в виду Адама.

Я согласен, но не говорю об этом. Я просто продолжаю шлифовать.

Клайд ждет несколько мгновений, прежде чем направиться в магазин. Эмили была слишком расстроена, чтобы работать. До этого я волновался. Теперь я нахожусь в ярости. Она не боялась его или того, что он мог бы сделать. Ей было грустно, и это ужасно. Это значило, что Адам все-таки мог заполучить ее, и ей, в конце концов, придется сделать правильный выбор. Хотя он пытается убедить ее, что она сделала неправильный выбор. Я недооценил этого мелкого слизняка. Но, что хуже всего, я ничего не мог поделать с этим. И я не могу контролировать действия Адама, направленные на то, чтобы вызвать или пробудить ответные чувства в Эмили.

Мне нужно пиво. Сейчас только семь утра, а мне уже нужно пиво. Этот день обещает быть отстойным. Завтра в городе будет праздник Осеннего Фестиваля, и сегодня народ будет стоять на ушах. Клайд и я справляемся со всем, что должны были сделать, так что я могу сосредоточиться на других вещах в магазине. Но так же я мог бы пойти домой и взять выходной, чтобы попытаться собрать все свои мысли воедино.

Я отрываю взгляд от своего занятия и вижу, что у дверей Эмили уже приличная очередь. Ее лицо горит румянцем, поскольку она говорит с клиентами. Я вновь краду немного ее тепла и опускаю голову вниз. Я просто не могу уйти от нее. Я не могу заставить себя отдалиться от этой солнечной девушки.

В течение некоторого времени я увлечен своей работой. Закончив шлифовать, я приступаю к работе над другим креслом-качалкой. Это — не то, что мне заказали или просили, это просто то, что мне хочется делать. Я пилю, вырезаю и придаю форму почти до обеда. Дженна появилась на пороге магазина Эмили пару часов назад, выглядя изможденной и немного бледной. Я отметил это, но не стал сильно заморачиваться по этому поводу. Но чем дольше времени она проводит с Эмили, тем значительно лучше начинает выглядеть. Очередь у Эмили так и не уменьшилась с момента открытия. Я еще никогда не видел Эмили настолько занятой. Я знаю, что сегодня они заняты сверх меры, когда вскоре приходит Арлин, чтобы помочь с посетителями.

Такая работа, наверно, выжимает все силы, но улыбка Эмили ни разу не сходит с ее лица. Она выглядит такой же безмятежной, как и всегда. Она по-прежнему продолжает общаться с клиентами. Остальные же в очереди покорно ждут. Сейчас идеальный момент, когда я мог бы вернуть ей деньги. Она не смогла бы возразить, или начать ругаться, или же взять перерыв, чтобы попытаться убедить меня в нецелесообразности моих действий.

Но я не хочу делать это сегодня. Вчера у нее выдался сложный день, и я не желаю расстраивать ее еще и сегодня. У меня появляется отличный план, как вернуть ей деньги обратно. Отменный план.

Я доедаю сэндвичи и возвращаюсь к работе, пока мой телефон не вибрирует, оповещая о пришедшем текстовом сообщении.

Девлин: Моя женщина не отвечает на звонки. Она в порядке?

Я: Ага.

Девлин: Ты уверен в этом?

Я: Выглядит немного более утомленной, чем обычно.

Девлин: Черт.

Я: Проблемы?

Когда через секунду звонит телефон, и я нажимаю «ответить», не произнося ни слова.

— Мы немного поругались вчера вечером. У нее есть какой-то профессор, который сказал ей что-то не очень приятное. Я начал настаивать на том, чтобы поговорить с ним. Но Дженне это не понравилось, — объясняет он.

— Ну, она же знает тебя, что еще можно ожидать в таком случае? — спрашиваю я, про себя думая, какого хрена Дженна общается с этим профессором, если это все заставляет ее чувствовать себя некомфортно.

— Конечно, она знает меня. Но она также упряма как черт и никогда не хочет принимать помощь, бл*дь. Ее совершенно не волнует, чем я занимаюсь. Даже дела в клубе ее не беспокоят, как и мое желание оказать ей помощь. Дженна разозлилась, что я пытался вмешаться в ее проблемы. Я попытался объяснить ей, что так бы повел себя любой мужчина, на что она сказала, что, возможно, ей не так уж и нужен мужчина. И с этого началось все дерьмо, — расстроено заключает он.

Я не в том настроении, чтобы давать советы. И не думаю, что когда-либо буду. Какого хрена я должен сказать ему что-то в ответ? Он мужчина, и как мне кажется, он делает правильные вещи. Я не думаю, что мужчина должен контролировать свою женщину, но он должен помогать ей, должен стараться облегчить ей жизнь. Что и пытается делать Девлин.

— Нужно помогать незаметно, — фыркаю я.

— Это то, что ты делаешь? — спрашивает он серьезно.

— Ага.

— И когда она узнает, что я действовал у нее за спиной, она засунет мои яйца в мясорубку. Она мне угрожает иногда сделать это.

— Она не сделает этого, — заявляю я.

— Точно. Ты ее видишь сейчас?

Я стараюсь найти ее взглядом в магазине. Но он настолько забит посетителями, что я вижу только ее волосы.

— Не очень.

— Ладно, мне нужно идти. Напиши мне позже, когда она будет уходить, не выглядит ли она расстроенной или уставшей.

— До скорого, мужик.

— До скорого.

Я возвращаюсь к работе. Сегодня у нас в магазине тоже больше обычного посетителей. Но Клайд держит все под контролем. Мне сегодня не стоит общаться с покупателями. Как и в большинство дней, как мне кажется. Потому как, если вы только рычите и недовольно фыркаете в ответ на просьбы клиентов, это не принесет никакого дохода вашему бизнесу. Иногда я могу взаимодействовать с людьми, стараясь вести себя как нормальный и приветливый человек, но в такие дни как сегодня, лучше не стоит показываться людям на глаза.

Также сегодня я определенно не могу общаться с Сарой, поэтому прячусь, когда вижу, как она проходит мимо витрины магазина. Я почти смеюсь, думая о том, что Эмили пару дней назад проделывала здесь тоже самое. О Господи, я веду себя как девчонка, чтобы только не встречаться с этой стервой. Но ничего, еще один день и мои мучения окончены.

Я могу слышать ее нытье и мольбы Клайду, чтобы он пустил ее в магазин. Но этот мужчина слово скала. Затем Клайд показывает ей прилавок, который сделал для нее, и тут она взрывается. Если бы я имел привычку смеяться, то сейчас бы уже закатился истерическим смехом. Сара разгневанно кричит, но когда она начинает оскорблять Клайда, на этом вся забавная ситуация заканчивается.

Я отталкиваюсь от стены и направляюсь прямиком в магазин. Сара перестает отчитывать Клайда, ее палец застывает всего в нескольких миллиметрах от его лица, когда она замечает меня. Взгляд, что я бросаю на нее, заставляет ее задрожать и опустить руку.

— Гаррет… — начинает она извиняться.

— Нет, — я рычу. — Убирайся из этого магазина. Будешь ли ты забирать прилавок с утра или нет, мне насрать. Ты сделала заказ в последнюю минуту, поэтому и получила то, что можно было сделать за такой срок. Ты не можешь орать на него и обвинять в чем-то, потому что именно ты облажалась.

— Я сожалею, — говорит она тихо. Но на самом деле Сара совершенно не сожалеет о том, что посмела сказать Клайду. Но ей определенно жаль, что она вывела меня из себя. А это большая разница.

— Да, конечно. Ты — жалкое подобие женщины. То, что было запланировано на завтра, отменяется. Нет никакого гребаного шанса, что я буду проводить с тобой время, после того, что ты сейчас выкинула.

Сара всхлипывает, но я вижу, что она не собирается легко отступать. Я надеялся сделать это завтра, но не могу пропустить возможность отшить ее сейчас. Она должна быть счастлива и благодарна, что отделалась таким образом, вместо того, что я запланировал для нее. Я даже немного разочарован, что не смог выполнить задуманное.

— Гаррет, это был просто момент слабости. Ему всего-то нужно было мне представить все должным образом, — она пытается объяснить, почему назвала Клайда куском белого дерьма.

Клайд еще не произнес ни слова, даже не пошевелился. Он не обиделся на то, что она сказала. Ему плевать, что кто-то плохо думает о нем. Он беспокоится лишь о том, что я собираюсь сделать.

— Тебе следовало бы подумать о том, чтобы заказать прилавок заранее, а не в последнюю минуту. Все остальное уже не мои проблемы. И твои минутные слабости также не мои проблемы. А то, как ты вела себя несколько последних дней, оскорбляя всех, тоже что-то вроде минутной слабости? — спрашиваю я, приподнимая бровь.

— В смысле? — переспрашивает она, прибывая явно в шоке от того, что я знаю, что именно она говорила.

— Ты — сука, Сара. Не скажу, что я удивлён. Я всегда знал это.

— Что?! — визжит она. — Ты пригласил меня на свидание.

— Я допустил ошибку, — рычу я.

Я достаточно сказал. Не хочу больше говорить об этом. Я кивком указываю ей на дверь, тем самым говоря, что она может проваливать на все четыре стороны. Сара открывает рот, как будто собирается мне возразить, но я вознаграждаю ее тяжелым взглядом, в котором говорится: «проваливай отсюда, пока я не выпроводил тебя собственноручно».

Она выбегает из магазина.

Наконец-то!

Я смотрю ей вслед, убедившись, что ей не взбредёт повернуть голову в сторону Эмили. Не думаю, что она решится на это, но кто знает, она может захотеть выплеснуть свой гнев на кого-то другого. Сара проходит весь путь до своего магазина, и я выдыхаю с облегчением от того, что, наконец, я с ней разобрался.

— Хорошая работа, — поздравляет Клайд, похлопывая меня по спине.

— Извини.

— Не твоя вина.

— И все же.

— Не твоя вина, парень, — говорит он сурово.

Я киваю и возвращаюсь назад. Магазин Эмили уже закрыт, хотя его закрыли позже обычного минут на тридцать. На ее лице красуется широкая улыбка, от этого на щечках появляются ямочки, когда Дженна тянет ее за руку, чтобы она поднялась со стула. Они вдвоем начинают танцевать, продолжая в тоже время переговариваться. Они обе сияют как фейерверки на четвертое июля.

Приняв скоропалительное, глупое решение, я покидаю свой магазин. Я быстро направлюсь к магазину Эмили и тихонько стучу. Обе девушки перестают танцевать, и на мгновение улыбка Эмили исчезает, но затем она ослепляет меня вновь. Эмили открывает дверь и говорит:

— Привет, Гаррет.

Она немного запыхалась от танцев, что делает ее голос сексуальнее.

— Эмили, — я не уверен, как звучит мой голос, но судя по выражению ее лица, ей нравится. — Полки, — объясняю я, почему нахожусь здесь.

— Ох, точно. Прости. Проходи, — она отходит в сторону и позволяет мне пройти.

— Прекрати, — рычу я, наклоняясь к ней, прежде чем пройти мимо нее.

— Я… — замолкает она, останавливая себя от очередных извинений.

Так я захожу в «Кофе и пирожные Эмили» в первый раз. И позволяю этому месту поглотить меня своей позитивной энергетикой и теплотой.

Здесь пахнет осенью. Сахаром и специями. Но более того, магазин пахнет как Эмили. Есть приторная сладость, которая остается на ее коже. Как будто она моет волосы в сахарной пудре и втирает в кожу сироп. Это не резкий запах, только лишь тонкий намек на легкий аромат. Но он каждый раз чувствуется на ее коже, когда я нахожусь рядом с ней, как сейчас.

Прилавок — длинная доска, мерцающая под мягким светом подвесных светильников. Левая стена выложена кирпичом с несколькими покрашенными темно-зелеными книжными полками, которые прикреплены к стене. Остальная часть стен окрашена в мягкий зеленый цвет с черно-белыми картинами, которые совершенно не сочетаются с рамами. Мебель почти такая же. Ни один из стульев и столов не похож друг на друга, но по форме и по цвету, как ни странно, они сочетаются. Это достаточно забавно. За прилавком на стене располагается школьная доска, на которой написано размашистым почерком Эмили меню на день, а рядом с каждой записью нарисован небольшой рисунок.

Это магазин Эмили.

Мюзикл «Поющие под дождем» замолкает, когда Эмили направляет пультом в сторону прилавка.

— Гаррет, это — Дженна Карсон. Дженна, познакомься с Гарретом Шарпом. Он владеет «Мебельным магазином Шарпа», — нежно говорит она.

Большие синевато-зеленые глаза Дженны встречаются с моими, когда она протягивает мне руку. Я пожимаю ее руку и киваю, говоря:

— Привет, Дженна.

— Гаррет, — говорит она.

Дженна похожа на модель. Ее лицо уникально и неповторимо, такое лицо можно найти на билбордах на Таймс-сквер. Но все же она не затрагивает своей красотой мое сердце. Я предпочитаю женщину, стоящую слева от меня, которая нервничает по поводу моего присутствия.

Когда я отпускаю руку Дженны, то слышу, как звонит телефон.

— Ты должна ответить, — твёрдо говорит Эмили, — ты не можешь продолжать в том же духе не разговаривать с ним, тем более Калеб — человек, который не привык, чтобы его игнорировали.

— Это не убьёт его, — пренебрежительно говорит Дженна.

Телефон перестаёт вибрировать, когда Джордан проходит через дверь.

— Шарп, — говорит он, приветствуя меня, но на самом деле он имеет в виду «какого хрена ты здесь делаешь».

— Джордан, — отвечаю я. Я не имею привычки оправдываться, поэтому и не собираюсь делать этого.

Я смотрю вниз на золотисто-зеленые глаза Эмили. И пусть мои глаза говорят за меня.

— Гаррет здесь по поводу полок, — объясняет Эмили.

— А, по поводу места, которое просто так и просится, чтобы его наконец-то чем-то заполнили, верно, Эм? — подразнивает Джордан.

Щеки Эмили горят, когда она впивается взглядом в своего друга.

— Прекрати, — ворчит она, и он смеётся. — Только не здесь.

Эмили ведет меня к дальней правой стене. Несколько фотографий украшают её, но Эмили права, несколько полок помогли бы этой области помещения выглядеть лучше.

— Я не уверена, что именно хочу. Я просто думаю, что тут должно быть что-то. Ты можешь делать все, что захочешь. Полная свобода действий для твоего воображения, — говорит она, застенчиво улыбаясь.

— Полная свобода действий в твоём пространстве — это что-то новенькое, — дразнит Джордан.

— Я сейчас пну тебя, — угрожает Эмили.

Я не отвечаю, пока достаю свою рулетку. Телефон Дженны начинает снова вибрировать. Я слышу, как она быстро проносится мимо, прежде чем говорит: «Что такое?!»

Не лучший способ ответить на звонок, но я не в том положении, чтобы судить.

— Я не избегаю тебя Калеб, я занята, — лжёт она.

— Прямо сейчас? Я смотрю на чертовски горячего мужчину, который измеряет расстояние под полки на стене.

Я смотрю через плечо на нее и вижу довольную ухмылку на ее губах. Затем перевожу взгляд на Джордана, и он широко улыбается мне. Я качаю головой и поворачиваюсь назад к стене. Эмили держит руку у рта и тихо смеётся над своей подругой.

— Звучит развратно. Не совсем моё, хотя… — фыркает Дженна.

Она молчит в течение долгого времени после того, как произнесла эти слова. Я полагаю, Девлин говорит ей, что он думает об этом всем, между тем напоминая, кто он… Я заканчиваю измерять и поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Дженну, ее глаза широко распахнуты, а рот чуть приоткрыт.

— Я могу позаботиться о себе, — шепчет она.

Могу представить, что он говорит ей, что знает, что она может, но ей не нужно делать этого больше.

— Хорошо… Я позвоню тебе позже. Горячий парень все еще здесь, так что я должна идти.

Эта женщина играет с огнём.

— Обещания, обещания. А будешь действовать у меня за спиной, берегись мясорубки, Калеб.

Она вешает трубку. Он точно отшлепает ее за такое поведение.

— Дженна, — фыркает Эмили рядом со мной.

— Что? — спрашивает та, изображая невинность. — Гаррет горяч. Он знает, что это так. Пусть Калеб немного понервничает. Ему пойдет на пользу.

— Черт, он отшлепает твою задницу за это, — говорит Джордан.

— Именно, — говорит Эмили, выглядя немного ошеломленной.

— Да ладно, — Дженна машет рукой на Джордана, но я вижу немного беспокойства в ее глазах, когда она улыбается. Она не хочет, чтобы Девлин злился. Но хочет наказать его.

Мой телефон жужжит в кармане. Я вытаскиваю его, уже зная, что там найду.

Девлин: Лучше бы тебе быть тем горячим придурком, который в комнате вместе с ней.

Я: Это я и есть.

Девлин: Отшлепаю ее, когда доберусь домой.

Я бы ухмыльнулся, но не могу. Я не привык улыбаться. Хотя это очень смешная ситуация. Убирая телефон обратно в карман, я решаю, что уйду, не разговаривая с Эмили. Не хочу разговаривать с ней в присутствии ее друзей. Я хочу побыть с ней, чтобы убедиться, что она в порядке.

— Я пойду. Но мы все еще планируем погулять сегодня вечером. Я знаю, что у тебя вчера был хреновый день, так что можно отменить, если хочешь, — говорит Дженна Эмили.

— Я в порядке. Думаю, что мы повеселимся, — отвечает Эмили. Это хороший знак, что она в порядке.

— Какие у тебя планы на вечер? — спрашивает меня Дженна.

— Никаких, — говорю я так вежливо, как могу.

— Хочешь сходить в кафе «У Руби» с нами? Джордан тоже пойдет, так что ты не будешь третьим лишним.

Я смотрю на Джордана, и он закатывает глаза. Не думаю, что он хочет идти в единственный бар с танцполом в городе. Я знаю, что я точно не хочу этого.

— Я уверена, что Сара не захочет присоединиться к нам, — Эмили говорит за меня.

— Она не решает, что мне делать, — резко вклиниваюсь я.

Боль пересекает ее лицо от моих слов. Это смущает меня, пока я не вспоминаю, она думает, что я с Сарой. Эмили, наверное, думает, что Адам говорил так о ней, когда они были вместе. Ясно, я прямо сейчас чувствую себя дерьмом.

— Я не встречаюсь с ней.

— Но Сара… — Эмили замолкает, глядя на Дженну озадаченно.

— Между нами ничего нет, — я заканчиваю за нее предложение.

— Вот сука, — говорит Джордан.

— Настоящая мерзкая тварь, — присоединяется Дженна.

— Это… значит? — Эмили говорит это как вопрос, глядя на меня.

Я ничего не могу поделать. Я сморю на нее с улыбкой на губах. Эмили такая милая, она не может даже оскорбить такую суку, как Сара. Лицо Эмили краснеет, когда я показываю ту сторону меня, которую не показываю никому. Она только для нее.

— Во сколько? — тихо спрашиваю я.

— В семь, — отвечает Дженна. Моя небольшая улыбка исчезает, но я чувствую тепло, которое распространяется по всему телу. — И приготовься напиться. Это наша цель.

— Дженна, — стонет Эмили.

— Нет, — прерывает её Дженна. — Мы сделаем это. И я обещаю, что встану пораньше и помогу тебе все испечь. И ты знаешь, Джордан тоже. Арлин и Беверли придут пораньше. А если Гаррет печет, то я прямо сейчас кончу, но я уверена, что он мог бы тоже помочь.

Я смотрю на Дженну с недоуменным видом, пока Джордан смеется что есть мочи. Эмили фыркает, прежде чем тоже начинает смеяться.

— Что? — Дженна спрашивает это так, будто не сказала ничего необычного.

— Я пеку, — говорю я невозмутимо.

Дженна закатывает глаза, и из ее горла вырывается крошечный стон. Эмили склоняется вперед, потому что истерически хохочет. Именно поэтому мои губы вновь слегка растягиваются в усмешке. Джордан хохочет вместе со своей подругой. Дженна тоже начинает смеяться.

— Вечер будет замечательным! — восклицает Дженна, покачивая бедрами, прежде чем собрать свои вещи. — Эм, что ты оденешь на это знаменательное событие?

— Точно не знаю.

— Я думаю нужно полностью выложиться. Ну, знаешь… развратное платье, охренительные каблуки и макияж, как у порно звезд. Шлюшка Сара может показать, как это делается.

— Мой совет: не делай этого. Калеб пронюхает и будет скандал, которого никто не хочет, — говорит Джордан с умным видом.

Я киваю в согласии.

— Как вы думаете, что на мне было одето, когда он встретил меня? — спрашивает Дженна, приподнимая бровь.

— Кисточки на сосках? — спрашивает Эмили.

Мои брови взлетают вверх. Не потому что я представляю Дженну в них, а потому что я в шоке, что Эмили вообще знает о кисточках для сосков.

— Это было во второй раз, глупые.

Девочки смеются, а мы с Джорданом ведём безмолвный разговор. Эти двое идут, чтобы втянуть нас в проблемы сегодня?

— Эм, я приду к тебе в пять. Двух часов на сборы нам хватит. А вы мальчики встретьте нас там, до клуба мы поедем на такси.

Дженна заключает Эмили в крепкие объятия, прежде чем хлопнуть по ладони Джордана. Она сжимает мое предплечье, когда проходит мимо, и издает легкий стон. Это слишком. Мне нравится эта девушка. Она определенно подходит Девлину. Я, возможно, был несправедлив к ней.

— Я должен идти, — объявляет Джордан. — Обещал Беверли прочистить трубы. Надеюсь, она имела в виду те, что находятся у нее дома.

— Это отвратительно, — делает рвотный звук Эмили.

Он оставляет поцелуй на ее лбу и подставляет мне кулак для удара, мы стукаемся кулаками, и он уходит, помахав нам рукой. Несколько мгновений спустя хлопает дверь, и его Харлей оживает.

Я смотрю на Эмили, а она смотрит в ответ на меня. Мы одни.

— Тебе нужно измерить что-нибудь еще? — спрашивает Эмили, избегая моих глаз.

Я пользуюсь этим и осматриваю её с головы до ног. Она в тонком, темно-зеленом свитере и узких джинсах, её светлые с рыжинкой волосы собраны в хвост. Она выглядит так чертовски соблазнительно, хотя я знаю, что она даже не пытается казаться таковой.

— Нет, — отвечаю я хрипло.

— Тебе не обязательно идти с нами сегодня вечером. Дженна новенькая в городе. Она выросла в часе езды отсюда, но уехала заниматься модельным бизнесом, когда ей было четырнадцать. Спустя десять лет вернулась, чтобы начать настоящую жизнь, по ее словам. Мне она очень нравится. Когда я встретила её впервые, она была чертовски напугана. Но на следующий день я увидела ее настоящую, и она покорила меня. Она такая веселая и беззаботная. Я рада, что не избила её парня… Не то чтобы я могла, но я очень хорошо управляюсь с бейсбольной битой… Хотя Калеб такой огромный, что, наверное, он бы легко ее отнял у меня и сломал через колено. Но он был добр ко мне, как только я перестала сердиться на него. Мне понравился этот парень.

Она подносит большой палец ко рту, когда перестает болтать. Я отодвигаю стул и опускаюсь на него, жестом показывая ей, чтобы она сделала то же самое. Эмили отпускает палец и садится рядом со мной — не напротив — за квадратным столом.

— Ты собираешься кричать на меня? Знаю, что ты сказал не бесить тебя, а затем я сделала то, что ты сказал мне не делать. Я не собиралась сводить тебя с ума. Я просто хотела отплатить тебе и сделать все правильно с Сарой. Но ты сказал, что ты не с ней, что большое облегчение, потому что она не очень милая. Ты должен быть с кем-то хорошим. Не то что бы я хочу вернуть деньги, потому что ты не с ней. Это просто правильно. Заплатить тебе, я имею в виду. Может, ты хочешь сказать, что я заплатила тебе недостаточно? Я посмотрела таблицы расценок в интернете, но ты не поверишь, сколько их в Google. Я просто взяла то, что выглядело более или менее похожим. Я выбрала неправильно?

Она поворачивает большие взволнованные золотисто-зеленые глаза ко мне и снова прикусывает свой ноготь.

— Нет, — фыркаю я.

— Я правильно выбрала? — спрашивает она.

— Нет.

— Я выбрала не то?

— Нет.

— Я не понимаю.

— Нет, я не собираюсь кричать на тебя, — объясняю я, вытаскивая изо рта ее палец.

Ее пальцы вновь похожи на льдинки. Ненавижу это. Я заключаю обе ее ладошки между своими и дышу на них теплым дыханием. Затем энергично растираю их, прежде чем положить наши руки на стол, согревая своим теплом.

Когда я смотрю на её лицо, она выглядит так, будто сейчас упадёт в обморок.

— Эмили?

— А?

— Сладкая, ты выглядишь так, будто сейчас упадешь в обморок.

— Я… Я… Я в порядке, — она пытается говорить. — Пожалуйста, пойдем с нами сегодня вечером.

— Я уже согласился, — напоминаю я ей.

— Я думала, что просто из вежливости, — шепчет она.

— Нет, я так не делаю.

— Хорошо.

Мы сидим в тишине некоторое время, ее руки снова становятся теплыми благодаря моим. Я должен отодвинуться и уйти, но я не могу заставить себя отпустить ее или ее пальчики.

— Расскажи мне, что случилось вчера? — говорю я спокойным голосом.

Ее дыхание становится немного прерывистым, и я встречаюсь с ее глазами.

— Я получила голосовое сообщение от Адама. Он обычно звонит, не оставляя сообщений, но в этот раз он оставил сообщение. Его голос звучал так разбито и расстроено. Я не смогла справиться с чувствами. Я разревелась, Гаррет. Я была настолько расстроена, что Джордану пришлось прийти, чтобы позаботиться обо мне, — она заканчивает говорить, пожимая плечами и опуская взгляд на наши руки.

— Он собирается вновь завладеть твоим сердцем, конфетка, — я поднимаю её подбородок, чтобы она посмотрела на меня.

— Он не сможет его вернуть, — с грустью в голосе говорит она.

Я хочу поцеловать ее. Я хочу посадить её на колени и целовать в течение нескольких часов. Я хочу, чтобы она отдала мне свое сердце, так чтобы я мог защитить его. Я бы никогда не обидел эту женщину. Никогда. Но моя жизнь могла бы уничтожить ее. Я не настолько эгоистичен. Бл*дь, а как хотел бы я быть таким.

Она, похоже, хочет сказать что-то мне, но не решается. Вместо этого Эмили сжимает мою руку, перед тем как убрать её от меня. Я выпускаю ее подбородок, чувствуя холод от потери связи.

— Я провожу тебя к машине, — рычу я.

— Мне надо испечь кое-что на завтра. Если мы идем сегодня вечером в клуб, то я должна начать прямо сейчас. Я позвоню Дженне и скажу ей, что немного задержусь. Спасибо за измерения. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что ты сделаешь.

Она улыбается мне, и я хочу протянуть руку, чтобы коснуться её ямочек на щечках. Я не должен, но хочу.

— Я позволю тебе сделать это потом, — говорю я, поднимаясь на ноги.

Она также встаёт, и мы смотрим друг на друга некоторое время. Затем я притягиваю ее к своей груди, когда напряженное состояние буквально берет над нами верх. Ее руки оборачиваются вокруг моей талии, они теплые, почти настолько же теплые как мое тело. Мне нравится это. Я даю ей это.

Эмили прижимается ко мне, и я держу ее. Я просто держу ее и вдыхаю ее сладкий аромат. Клянусь, такое чувство, что она заснула, прижимаясь к моему телу. Ее дыхание становится медленным и такое чувство, будто она утопает в моем теле. Я смотрю в окно, через которое всегда наблюдаю за ней, и ощущаю, что намек на улыбку чувствуется на моих губах. Удерживать Эмили и смотреть на то, что делает ее счастливой, наполняет ее теплом, которое практически сжигает меня…

Это охренительно приятно.