Не понимаю, где он уже успел отметиться разбитой губой. Верхняя губа припухла, а кровь все не останавливалась, мой платок стал алым.

— Кто это тебя так? — Я не могла ни задать этот вопрос.

— Сам. — Глухо ответил Дон, отводя глаза в сторону.

— Тебе больно?

— А тебе?

Я резко убрала руку от его лица, не ожидая такого вопроса.

— Я не понимаю тебя, — смутившись, ответила я, снова прикладывая платок к его губе.

— Я тоже не понимаю себя, Джо.

— О чем ты, Дон? Что с тобой случилось?

Он пожал плечами.

— Случилось то, что я дурак.

Я промолчала. Кровь почти остановилась.

— Тебе идет твой новый цвет волос. — Дон коснулся пряди, свисавшей над его лицом. — Теперь это цвет Охры. Теплый.

— Спасибо. А тебе не идет твоя распухшая губа. — Нежно коснувшись ее большим пальцем, я одернула руку. Глаза Дона прикрылись, а потом, будто очнувшись, он мотнул головой.

— Прости меня, Джо. За все прости. Я не хотел, чтобы вышло все именно так. Я ухожу.

Дон привстал с высокого табурета, собираясь уходить. Ну, уж нет, второй раз ты так просто не уйдешь от меня. Извинениями здесь не откупишься. Я зацепилась за его рукав. Выглядело это по-детски. Он остановился, его бровь вопросительно изогнулась.

— Дон?

— Что?

Я выдохнула.

— Не нужно уходить, только потому, что я здесь. Это глупо, мы не маленькие дети.

— О, спасибо! — В его голосе чувствовался неприкрытый сарказм. — Пожалуй, я останусь.

Бармен, водки, пожалуйста!

Неодобрительно покачав головой, я встала.

— Просишь, чтобы я остался, а сама уходишь?

— Я не ухожу. Мне нужно подготовиться. — Я коварно улыбнулась.

— К чему?

— Узнаешь, если останешься.

Он лишь кивнул, судя по всему Дон остается.

Последний раз, взглянув на то, как он приложился к стакану, я стала уходить. Дыра в сердце, почему то болезненно сжалась.