За оградой в гуще леса шла своя жизнь: выводили детей птицы, лежали на полянках новорожденные зайцы, и пробегавшие зайчихи кормили их сладким своим молоком. Глубоко в пуще уже становился на дрожащие слабенькие ноги однодневный зубренок, похожий на молодого ассирийского царя.

Каких-нибудь пятьдесят-шестьдесят километров в сторону — и леса пылали, перелетал с ветки на ветку огненный вихрь, и птицы падали замертво в пылающий костер. Убегали в страхе зайчихи, и волчицы бросали своих детенышей, и гибли бельчата в гнездах, а здесь еще можно было чирикать, прыгать с ветки на ветку, учиться летать… Война пока прогрохотала мимо.

Ночь. Хорошее время для лесных зверушек и птиц, когда люди спят и можно заняться своими личными делами. Маленький совенок выглянул из дупла, осмотрелся по сторонам, хотел выбраться из гнезда, да не тут-то было: хрипло дыша, ломая кустарник и молодые деревца, пронесся мимо кем-то испуганный лось, высоко поднимая голенастые ноги, закинув на спину рога, и скрылся вдали. Совенок еле успел нырнуть обратно в дупло. Он не мог знать, что за десяток километров отсюда напугали лося чужие, недобрые люди. Они осторожно вошли в лес серой тесной группой, наклонялись к земле, зажигали карманные фонарики и искали чьи-то следы и говорили тихо и настороженно. И когда испуганный лось с храпом рванулся в сторону, они повернули вспять и быстро пошли прочь из лесу.

Этого, конечно, не мог знать совенок. Он долго сидел притихший в гнезде и дрожал, тараща круглые глаза. Прошел час, другой, все было тихо. Совенок снова выглянул из дупла. Нет, ему положительно не везло сегодня: из глубины леса приближались люди. Они не разговаривали, не светили фонариками, шли тихо. Они подошли к самой ограде здравницы и чуть слышно свистнули. Из здравницы тоже вышел человек; он не открыл калитку, а отодвинул доску в заборе и неслышно проскользнул в дырку. Он тихонько заговорил с теми, которые пришли раньше, и что-то взял у них из рук. Потом все люди разошлись в разные стороны. Один из них вернулся к дыре в заборе.

Кто был этот человек? Совенок мог бы его разглядеть. Человек прошел около самого дуба. Но в это время стала заниматься заря. Стало светлеть, а, как известно, совята слепнут на свету.