Сашка писал о своем детстве:
«Страна моего детства была самой большой страной в мире. Самый скорый поезд ехал от границы к границе больше недели.
У страны моего детства было много друзей и союзников. От пятнадцати до сорока стран по разным подсчетам.
В стране моего детства зимы всегда были морозными и снежными, а лето жарким и солнечным.
В стране моего детства почему-то почти не было собак. В нашем дворе из четырех многоквартирных домов держали собак только два человека. И бродячих собак стаями на улицах тоже не было.
В стране моего детства на улицах практически никогда не было милиции. Тем более толпами и с автоматами. Работа в милиции в стране моего детства считалась грязной, опасной, но необходимой.
В стране моего детства служба в армии считалась почетной обязанностью каждого, а профессия военного — престижной и высокооплачиваемой.
В стране моего детства у магазинов и в переходах не стояли нищие. И бомжей в стране моего детства не было. И голодных. И по квартирам не ходили: „Помогите беженцам!“
В стране моего детства книги выходили миллионными тиражами, а газеты и журналы выписывали все поголовно. В нашей семье годами выписывали четыре-пять журналов и пять-шесть разных газет.
В стране моего детства в самом начале моей жизни у меня была няня. И потом у брата была няня. Отец служил срочную в другом городе, а мать работала и получала восемьсот рублей (до реформы 1961 года, то есть, привычные восемьдесят).
В стране моего детства в витрине магазина всегда лежало мясо трех сортов и как минимум три сорта масла большими кубами: сливочное высшего сорта, сливочное соленое и шоколадное. Шоколадное нам покупали раз в месяц или к праздникам.
В стране моего детства квартиры не покупали, а получали согласно очереди. Первую комнату наша семья получила, когда мне не было еще полугода. А перед рождением брата нам дали двухкомнатную квартиру. Мать в то время работала техником, отец — мастером.
В стране моего детства каждый год сносили кварталы бараков и вместо них строили новые дома, и я бегал к друзьям на новоселье.
В стране моего детства пенсия позволяла жить не хуже, чем до пенсии, работая.
В стране моего детства практически каждый проходил по ступенькам: октябренок-пионер-комсомолец. Школьники со звездочками с кудрявым пацаном на груди или в пионерских галстуках не вызывали смеха или издевки. Павлик Морозов и другие пионеры-герои были образцами для подражания.
В стране моего детства самого главного в стране я видел в телевизоре только в новостях. А кто у нас Председатель Совета Министров — заучил уже во взрослом возрасте.
В стране моего детства было принято заниматься спортом и физкультурой. Футбол и волейбол были играми миллионов, а на лыжню выходили целыми районами.
В стране моего детства летом отдыхали „на Юге“ или „на даче“ или „в деревне“.
В стране моего детства для отдыха детей от родителей и родителей от детей были придуманы пионерские лагеря с минимальной оплатой за них или совсем бесплатно.
В стране моего детства до получения паспорта — до 16 лет — никто и не думал о том, кто и какой национальности. Об этом не спрашивали, потому что это никому не было интересно.
В стране моего детства детский сад был бесплатным. Совсем бесплатным.
В стране моего детства и школа была бесплатной. И все учебники в школе — тоже бесплатными.
В стране моего детства бесплатной была и больница. За свое детство я четыре или пять раз лежал в больнице с печенью, легкими, сломанной ногой. Авторитетно заявляю: больница — дом родной.
В стране моего детства и институты были бесплатными. Мой отец поступал, его друзья поступали, а потом и я, чуть повзрослев, поступал — и не раз.
В стране моего детства не было безработицы. Наоборот, перед каждым предприятием висела огромная доска с перечнем профессий, которые требуются, требуются, требуются.
В стране моего детства не было мафии, а „проститутка“ было ругательным словом. Эпатировать публику можно было простым чтением вслух программного Маяковского: „…Где блядь с хулиганом да сифилис…“. „Сифилис“ тоже было ругательным словом.
В стране моего детства не разговаривали матом. Мы, дети, в нашей стране не разговаривали матом — даже когда не было рядом взрослых.
В стране моего детства с каждым годом жилось лучше. Это было заметно даже по сладостям: сначала были одни ириски и еще подушечки с повидлом, потом появились шоколадные конфеты, а потом их стало много и разных.
В стране моего детства апельсины и мандарины были сезонным товаром, зимним, новогодним. А мороженое — летним.
В стране моего детства в магазинах было в разы меньше всего, но в детстве этого не замечаешь. Зато покупка обуви занимала не дни, и даже не часы. В первом же универмаге находилось что-нибудь по ноге и по цене.
В стране моего детства стояли очереди в книжные магазины. На книги записывались заранее.
В стране моего детства в подъездах под лестницами не спали на картонках пьяные вонючие обоссанные мужики и бабы.
В стране моего детства в подъездах было чисто, и там детям можно было играть в разные игры.
В стране моего детства не было железных дверей на подъездах и в квартирах. Такие двери с запорами-засовами показывали только в кинокомедиях про мошенников и воров.
В стране моего детства мы все вместе гордились нашими космонавтами и знали их поименно. И все вместе горевали, когда кто-то из них погибал.
В стране моего детства аварии, землетрясения, смерчи, взрывы были настолько редким явлением, что просто терялись в списках других новостей.
В стране моего детства никто не встречал первоклассников из школы, потому что все и везде ходили сами. И гулять до поздней ночи в стране моего детства было совершенно безопасно. И никто не учил в стране моего детства, что детям надо бояться посторонних.
В стране моего детства из сорока моих одноклассников только у двоих парней были неполные семьи. Их жалели и подкармливали, когда они заходили в гости. Отдельные квартиры их матери получили на себя и ребенка.
В стране моего детства еще был такой профсоюз. Он давал путевки в разные места. Или курсовки. Меня по такой путевке возили в Трускавец лечить печень. Семье это стоило только — билеты на поезд.
В стране моего детства все регулярно куда-нибудь ездили. Поэтому всегда стояли очереди в железнодорожные кассы и в кассы Аэрофлота. Билеты были очень дешевые, и мы почти всегда брали купе.
В стране моего детства по вагонам носили бутерброды с красной и черной икрой. Я не любил черную. А красную привозили откуда-то банками и бидончиками.
В стране моего детства на праздники всегда собирались большими компаниями, говорили о работе, о спорте, а потом обязательно пели, заглядывая в распечатанные и размноженные тексты песен. Лучшим подарком на любой праздник была книга. Очень ценились песенники.
В стране моего детства я был записан в две библиотеки — при том, что у нас самих было очень много книг. Друзья брали книги у меня почитать.
В стране моего детства кружки и секции были бесплатными. Я ходил на фигурное катание. А потом — в шахматный клуб.
В стране моего детства мы все жили примерно одинаково, и поэтому никто ни перед кем не хвастался своим благосостоянием или редкими покупками. Все покупали примерно одинаковое. Зависти богатству не было.
В стране моего детства снимали добрые кинофильмы и чудесные мультфильмы.
В стране моего детства даже хулиганство было мелкое.
В стране моего детства было хорошо.»