В квартире пахло старостью. Чуть сладковатый душный запах, от которого у непривычного могло закружить, затуманить голову уже через несколько минут. Но Кса был привычным ко всему. Он уже общался раньше с гуманоидами, знал все трудности, заранее приготовился. Миниатюрные мембраны отцеживали ненужные молекулы, пропуская только то, что было необходимо организму космонавта — азот.

Перед началом общения он провел направленную гипнологическую обработку точки контакта. Цель — успокоить гуманоида, не дать древним инстинктам возобладать над человеческой мыслью. Поэтому сейчас в кресле перед невысоким журнальным столиком сидел совершенно спокойный Василий Аркадьевич Гусев, «менеджер среднего звена», как он сам над собой иногда посмеивался. Василию Аркадьевичу было пятьдесят пять лет, до пенсии еще — трубить и трубить, работа у него была постоянной и напряженной, отпуск — вовремя, выходные дни были выходными. То есть, все, как у людей. Все, как положено в его возрасте.

— Итак, — транслировал Кса, — Вернемся к нашей беседе. У вас есть вопросы к нам?

— Конечно, — спокойно кивнул Василий Аркадьевич.

Вопросов не могло не быть. Потому что не каждый день в его квартире, оставшейся в полной собственности после смерти родителей, ушедших один за другим просто от старости и нежелания долго и скучно жить, появляется вот такое. Он с интересом еще раз окинул взглядом незваного гостя. Вот паук же. Как есть — натуральный паук. Только очень большой. Когда стоит на всех своих ногах… То есть, наверное, лапах. Точно, когда стоит на всех восьми, так человеку будет по колено. А когда приподнимается и задирает передние лапы верх, так и по плечо, пожалуй. Ну, с ручками, как в детстве говорили. Вот с ручками — по плечо. Или даже выше. А когда стоит — вот так, по колено. Поэтому журнальный столик ему удобен.

Кса не вздохнул. Они не вздыхают. У них иные движения для отражения своего состояния. Он просто прозвучал:

— Спрашивайте.

— Скажите, — тут же оживился Василий Аркадьевич. — А почему, собственно, я? Это ведь только в юмористической фантастике так бывает, чтобы в провинциальный город (у нас именно провинция — вы же не будете спорить?), к простому менеджеру среднего звена — и вдруг вот такое. Вы же представитель внеземной цивилизации! Почему представитель — ко мне? Вам бы куда-нибудь в столицу. К президенту. Или к премьер-министру. На худой случай — к ученым.

Ответ был готов заранее. Такие вопросы предусмотрены кодексом, изучены, разобраны и поэтому любой контактер знает ответ наизусть, не обращаясь к справочной системе.

— Начнем по порядку вопросов. Во-первых, не к президенту, потому что президент — это должность и функция. Мы же контактируем не с должностями, а непосредственно с мыслящими индивидуумами.

Василий Аркадьевич сел прямее, выкатив вперед худую грудь.

— Во-вторых, как у вас говорится, столица — это не страна. Даже более того, столица — не есть народ. Так ведь?

Василий Аркадьевич кивнул с глубокомысленным видом. Все было именно так, как они обычно обсуждали с мужиками в обеденный перерыв. Или вечером за пивом и мясом в гостях или даже в небольшой компании на собственной кухне.

— Как представитель цивилизации, отобранный путем сплошного статистического исследования, я должен был встретиться именно с таким же представителем иной цивилизации, отобранным тоже в результате сплошного статистического исследования. То есть, мы сначала долго изучали, а уже потом — обратились к вам. Вы по возрасту. по состоянию здоровья, по должности своей, наконец, по жилищным условиям, по зарплате, по внешнему виду — яркий представитель гуманоидной цивилизации, обнаруженной нами в ходе разведывательного полета к окраинам Галактики. Ну, а ваш город — именно средний среди всех тех, которые подверглись изучению. Понимаете? Получается по статистике, что вы — это и есть ваш народ. Вы — цивилизация. Вашими губами… Прошу прощения…, - Кса помолчал, переваривая информацию справочной системы, а потом продолжил. — Вашими устами с нами говорит вся ваша цивилизация. Так понятно?

— Да, — еще более приосанился Василий Аркадьевич.

Теперь он выглядел так важно, как президент на приеме в главном зале главного дворца столицы. Василий Аркадьевич регулярно смотрел телевизор, поэтому представлял, как надо выглядеть в таких вот случаях.

— Теперь прошу ответить вас, — продолжал транслировать Кса. — Мы изучили всю вашу историю. Мы видели ваши фильмы. В прошлом столетии ваша цивилизация вышла в космос. Вы даже высадились на ближайшем спутнике вашей планеты. Вы изучали уже не только свою планетную систему, но и звезды. Теперь, внимание, вопрос: почему вы остановились?

Василий Аркадьевич задумался. Отвечать надо было, как есть. А — как есть? Этот вопрос он «не прорабатывал». Более того, не слишком им интересовался. Хотя, кое-что слышал, потому что регулярно смотрел телевизор.

— Понимаете, — начал он со вздохом. — История учит нас, что только репрессивные тоталитарные режимы способны аккумулировать гигантские средства, созданные народом, для использования их в межпланетных и межзвездных полетах.

Он остановился, восхищаясь собственным красноречием. Покивал сам себе. Продолжил:

— Вы представляете себе, какова стоимость запуска самого простого спутника? А какова стоимость подготовки экипажа космического корабля? А стоимость запуска корабля с экипажем, предположим, к Марсу? Нет, вы не можете себе этого представить. А это триллионы и триллионы рублей. Если просто разделить эти деньги между населением страны…, - он стал подсчитывать в уме, сбился, еще раз пересчитал, остался недоволен итогом, продолжил. — Или вот даже просто построить больницу. Или институт. Ведь они стоят гораздо меньше одной такой вот ракеты. Просто поднять зарплату работникам бюджетной сферы. Увеличить финансирование детских домов. Обновить производственные фонды. Создать новую систему образования. Помочь молодым писателям. Запустить программу жилищного строительства… Знаете, сколько еще всего можно делать тут, на Земле, никуда и ни для чего не улетая с нее? Да простая вещь! Мы же собственную планету не до конца изучили — так что там делать в космосе? Отправить в черную пустоту людей — зачем? Что они могут нам принести оттуда, какую конкретную пользу простому человеку? Нет, вы просто не понимаете, что все эти полеты в космос — это чистой воды тоталитаризм. Ну, или коммунизм, что одно и то же, в сущности.

Он остановился, вдохнул глубоко, чтобы продолжить, потом вдруг выдохнул и сказал уже обычным голосом:

— Наверное, так.

— Так, выходит, вы не мечтаете о полете на Марс или к звездам? — уточнил Кса. — Вы лично? А о чем тогда вы мечтаете?

Как под гипнозом Василий Аркадьевич отвечал четко и честно:

— Об отпуске мечтаю. И о премии. А еще мечтаю ремонт в квартире сделать. Давно мечтаю. А самое главное — пенсия. До нее еще немного доработать, и тогда можно будет совсем не работать.

— А что же вы будете делать на этой своей «пенсии»?

— Смотреть телевизор. Читать книги. Мечтать о Марсе и звездах.

…

Пробуждение было тяжелым, как почти всегда зимой. Темнота на улице сбивала ритм, предлагала поспать еще и еще. Спину ломило. Воздуха не хватало. Василий Аркадьевич, кряхтя и жалея себя, выбрался из-под одеяла, приоткрыл форточку и пошлепал в ванную. Чуть не упал, врезавшись в журнальный столик, зачем-то выдвинутый на середину комнаты. Больно ушиб колено. Выругался громко. Почувствовал облегчение. Выругался еще раз. На часах было пять минут седьмого. Наступал очередной рабочий понедельник. До пенсии оставалось чуть меньше пяти лет.

На ходу он вспомнил странный сон. Еще раз выругался. И сказал громко:

— О море я мечтаю. Ясно? О море. В Турцию. В Египет. Даже в Крым. Куда угодно. В отпуск. Вот — мечта.

Да, подумал он. Это — честно. На море. А потом — на пенсию.