Упасть. Перекатиться в сторону. Переползти вперед на два шага и снова перекатиться — но уже в другую. Теперь крабом, крабом, на четырех костях, в сторону, в сторону, до упора. Ощупать, не поднимая головы, затаиться, ждать. Голову ниже. Еще ниже. Не дышать. Почти не дышать. Воздух медленно втягивать, открытым ртом, чтобы не слышно было со стороны. И так же через рот выдыхать. Успокаивать сердце, считать про себя. Ишь, колотится — за пять шагов слышно, наверное.

Вспышка в глаза:

— Встать! Смирно!

Вскочить. Вытянуться. Стоять крепко, чуть расставив ноги. Руки — по швам. Подбородок чуть вверх. Глаза — чуть выше луча фонарика.

— Что там такое было, рядовой? Отвечать!

— Не знаю, сержант, сэр! Мне просто стало страшно!

— Отлично, рядовой! Это правильный ответ и правильное поведение. Неизвестность страшна. Пока знаешь, что у тебя впереди — не страшно. Но как только что-то незнакомое, какая-то зацепка ухом или глазом, действовать надо именно так: уйти с линии возможного огня, уйти от возможной опасности, залечь, приготовиться к бою, отдышаться, слушать. Что ты слышал, рядовой?

— Ничего, сержант, сэр!

— Плохо, рядовой. Очень плохо. Ты начал действовать совершенно правильно, но где итог? Ты даже не слышал ничего. Ты не слышал даже меня, рядовой…

Стоять. Молчать. Не спорить. Ждать.

— К бою! На тропу! И смотри у меня, не проворонь опасность, рядовой.

Закрыть глаза раньше, чем погаснет фонарь. Сделать два шага вперед. Повернуть на тридцать градусов влево. Вернуться на тропу. Еще два шага, прислушиваясь и ступая мягко-мягко, перекатываясь с пятки на носок, на полусогнутых ногах — вперед. Напряжение. Усилие. Это хорошо. Дальше. Еще шаг. Стоп. Тишина. Это плохо. На тропе не должно быть абсолютной тишины.

Упасть. Откатиться в сторону. Крабом, крабом — назад, назад. И сразу перекат обратно. Тихо лежать. Почти не дышать. Ждать.

Оружие…

Где мое оружие?

— Сержант! Моё оружие!

…

— Что с ним, доктор?

— Шизофрения, мадам. Обычная шизофрения с расщеплением личности. С видениями, с иной, так сказать, реальностью…

— То есть, ему все время что-то кажется?

— Ну, как вам объяснить… На самом деле, это можно сказать так, что нам — что-то кажется. А вот он находится в совершенно реальном мире. Реальном для него лично. Вот мы для него — нечто кажущееся. Он нас может видеть, кем угодно. Вас, скажем, чудовищем. Или убийцей с руками в крови по локоть. Или еще кем-то. И для него это все реально, понимаете? Совершенно реально.

— Но это же все на самом деле просто такая иллюзия в мозгу, да?

— Вот вы всегда понимаете, что есть сон, а что — нет? Спите и видите сны, и всегда знаете, что это — сон? Ведь чем любая иллюзия отличается от реальности? Только тем, что реальность на нас как-то влияет, а иллюзия — нет. Так? То есть, реальность мы ощущаем, чувствуем… Но ведь во сне вы тоже что-то ощущаете. Иногда и цвета, и тактильные ощущения бывают, и вкус, и запах… И чем это в конечном итоге отличается от реальности?

— Вы хотите сказать, что реальность и иллюзия — это одно и то же?

— Нет, я хочу сказать, и говорю, что для человека реальностью является все то, что он ощущает. Вот сейчас ваш муж что-то ощущает — видите, как движутся его глаза, как он дышит? А раз он ощущает — это для него самая настоящая реальность. А мы, которые не можем ничего сделать его чувствам, не можем на него повлиять — пока всего лишь иллюзия. Вот такая болезнь…

— И что… Теперь — все?

— Ну, почему же так сразу. Есть средства, и есть методики. Мы купируем симптоматику, срежем припадки и нервные выходки, разъясним, как отличать иллюзию от реальности, научим его хоть немного жить среди людей. Таблеточек нужных дадим. И отпустим обратно к вам. До следующего ухудшения. Поэтому спокойно идите домой и ждите — я вам сам позвоню.

— А скажите, вот если я для него, предположим, чудовище, то кто вы для него?

— Я? Я для него — лечащий врач.

…

— Ты все слышал, рядовой?

— Да, сержант, сэр!

— Какое хитрое существо, правда? Но ничего, я подготовлю тебя так, что ты сумеешь с ней справиться в следующую встречу. Мы все организуем. Мы выдрессируем тебя, чтобы ты наверняка смог с ней справиться. В одиночку, тем, что под руками. И только тогда я позвоню этой хитрой инопланетной сучке…

— Инопланетной, сержант?

— А ты думал, сынок, она какая-нибудь простая русская шпионка? Да она совсем не человек! Тем и опасна. Со шпионкой ты бы и сам мог справиться. А теперь, когда ты знаешь своего врага — марш на боевую позицию! На тропу! И будь готов к любым неожиданностям.

— Есть, сэр!

Шагать вперед, мягко ступая по тропе. В правой руке нож. Лезвие — от себя. Сержант учит каждый день, как надо бить ножом. Раз-раз-раз-раз. Быстро-быстро. Надо успеть «прострочить» тело инопланетной сучки, чтобы она не успела подать сигнал своим. Лучше, если сумею сразу вскрыть горло. Но если успеет отскочить, то сразу в живот — раз-раз-раз-раз!

Сержант обещал подготовить меня так, что я обязательно с ней справлюсь. Сержант у меня хороший.