Начало второго года обучения для Гарри прошло под знаком довольно сильного раздражения. Этому способствовало несколько факторов. Во-первых, Гилдерой Локхарт. На редкость самовлюбленная личность, любящая хвастаться своими победами и наградами. Через месяц у Поттера от слов «самая белоснежная улыбка» начинался нервный тик, а стоило ему увидеть где-нибудь вне кабинета или Большого зала этого, с позволения сказать, профессора, как приходилось спасаться бегством. Это хоть и было совершенно не по-геройски, он зато очень действенно. Во-всяком случае, таким образом Гарри не приходилось выслушивать самовосхваления этого напыщенного индюка. Поттер боялся себе представить, как отреагировала бы его магия на столь раздражающего профессора, если бы не учебных минут общения, таких как съемка колдографий Колином или лечение перелома руки, было бы больше. Мальчик знал, что его магия имеет большую склонность к уничтожению и разрушению, поэтому при одном только виде Локхарта, «душил» свои эмоции на корню. Вторым фактором было поведение Гермионы Грейнджер. В прошлом году девочка была немного… скромнее? Скромнее в том смысле, что она не доставала ребят так сильно своими нравоучениями, нотациями о вреде нарушения правил и пользе учебы, чрезмерной опекой. Как считал Гарри, просто в прошлом году они только начали общаться и ей, скорее всего было не особо комфортно от того, что вместо подружек у нее друзья. Да и к тому же, было видно, что у девочки был в наличии дефицит приятельского общения со своими ровесниками. Гарри видел в прошлом году, как она старается подружиться и это являлось еще одной причиной, почему он не отталкивал Гермиону, позволяя влиться в их с Роном дуэт, преобразовав его в трио.

Но в этом году мисс Грейнджер видимо уверовала в то, что ни Гарри Поттер, ни Рон Уизли не станут рушить их небольшую компанию. И, наверное, благодаря этой вере в голосе каштанововолосой гриффиндорки появились командные нотки, а взгляд… Он напоминал взгляд кошки, следящей за своими неразумными котятами. Третьим фактором, вызывающим у Гарри наибольшее раздражение, была Джиневра Уизли. Младшая сестра Рона взирала на Поттера влажными, как у коровы, глазами. А стоило Гарри на нее посмотреть, тут же принималась краснеть, отводить взгляд в сторону или, вообще, убегала куда-нибудь. Убегала, чтобы спустя некоторое время «повиснуть у своего кумира на хвосте». Куда бы Поттер ни шел, чем бы не занимался, девчонка всегда была в поле его зрения. Даже возле туалета. Как это бесило! А еще это рыже-конопатое недоразумение, мысленно мальчик называл ее именно так, не помогали даже собственные уговоры, что она — сестра его друга, создала на пару с Колином Криви фан-клуб.

Гарри, глядя на подобное безобразие, упорно пытался понять, все ли в порядке с головой у последней Уизли. По всем размышлениям выходило, что нет. В маггловского мире ее уже давно бы «отбуксировали» к психоаналитику, чтобы он помог ей, хотя скорее окружающим, избавиться от слава всем богам пока еще не буйного помешательства на Мальчике-который-выжил. Гарри не понимал, как в таком возрасте можно думать о замужестве. Ведь Джинни еще положено в куклы играть, платья им мастерить, бантики завязывать, но уж никак не о мужьях думать! Или девочки-ведьмы по развитию старше своих одногодок из маггловского мира? Поттер точно знал, что его соседки на Тисовой улице до сих пор играли в такие игры. Здесь же было иначе. Может быть сестра Рона мыслит верно? Вот взять, например его однокурсниц-гриффиндорок Патил и Браун. Эти две девчонки кого угодно с ума сведут своими разговорами об одежде, украшениях, косметике. Да они даже сидя в Большом зале за столом не могут определиться правильно ли подобрали цвет ленточки, которую вплели с утра в волосы! Хотя, ленточки это не так страшно. Да и когда они сплетничают между собой, то только обсуждают, подошла ли рубашка какого-то там Майкла к сережкам некой Кэтрин, но не то, годится ли он ей в мужья или нет. Нет, все же Джинни ненормальная, раз думает о нем, как о своем будущем супруге. Стараясь обращать на рыжую первокурсницу, как можно меньше внимания, Гарри пропустил момент, когда ее поведение изменилось. Следовательно и не понял, когда именно началась история с наследником Слизерина.

Когда узнали о первой жертве Ужаса Тайной комнаты, события закружились с немыслимой скоростью. Впервые Поттер прочувствовал обратную сторону медали, называемую его славой. Все студенты за исключением слизеринцев, Рона, близнецов Уизли и Гермионы, шарахались от Гарри. Постоянные шепотки за спиной сводили мальчика с ума. Да еще и этот неизвестный голос, идущий, казалось из самих стен. Голос, шепчущий о жажде крови, о желании убивать. Все происходящее смешалось в дикий коктейль, нервы потихоньку стали сдавать. Дважды Поттер при Роне проговорился о желании уехать домой, после чего благодарил всех известных ему богов за то, что рыжий неправильно понял его слова. Уизли решил, что Гарри посчитал Дурслей меньшим злом и поэтому хочет вернуться домой и тут же стал уговаривать Поттера, что все наладится. Зеленоглазый гриффиндорец с нетерпением ждал каникул, чтобы хоть на короткое время скрыться от всего происходящего, от страха и ненависти в глазах окружающих, от постоянного напряжения. Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стало предложение Гермионы сварить оборотное зелье, точнее то, что применить его можно будет именно на Рождественских каникулах…

Так Гарри еще никогда не ругался. Поттер высказал мисс Грейнджер все, что о ней думает. Не забыл упомянуть и то, где он видел ее идею вместе с зельем. Хоть и правдивые, но от этого не менее жестокие слова довели девочку до слез. Рон, слышавший каждое слово, сказанное другом, только и мог, что хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, да смотреть на него ошалелыми глазами. Гарри бушевал, выплескивая все, что накопилось. Бушевала и магия, словно поддерживая своего носителя. Все, что в заброшенном кабинете было сделано из стекла, осыпалось пылью. Парты и стулья превратились в аккуратные кучки щепок, на том месте, где стояли. Стены и потолок покрылись сеточкой трещин, а окна лишились стекол.

Неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы не появился Посланник. Одновременно с этим произошли три вещи: время замедлило свой бег, раздался слаженный визг двух испуганных детей, а Гарри прекратил бушевать. Посланник поморщился, глядя на двух вопящих подростков и взмахом руки заставил их замолчать.

— Классно выглядите, — произнес Поттер, разглядывая мужчину с интересом исследователя редких видов животных.

— Рад, что ты оценил, — ехидно ответил прибывший.

Поведя плечами, он сложил и втянул крылья.

— Я, кажется, немного перестарался, — зеленоглазый мальчик смущенно потупился, почувствовав раздражение мужчины.

— Да, совсем чуть-чуть, — не меняя тона, ответил Посланник.

После чего смерив своего подопечного недовольным взглядом, принялся за исправление того, что Гарри сделал с кабинетом. Спустя несколько минут, если конечно, так можно посчитать, ведь с появлением Посланника оно остановилось, все был приведено в нормальный вид.

— Малыш, ты бы зелий каких-нибудь успокаивающих попил, а то не ровен час весь замок разнесешь, а я ничем не смогу тогда тебе помочь.

— Я… Просто понимаете… Она…

— Ты устал, так? — утвердительно спросил мужчина.

— Да, — кивнул мальчик. — Этот год начался ужасно, а сейчас, вообще, творится какое-то сумасшествие… Посланник, скажите, я… Я на самом деле плохой?

— С чего ты взял такую глупость? — удивился мужчина.

— Я говорю на парселтанге, а это отличительная черта темных магов, — тихо ответил Гарри.

— Чушь, — в голосе Посланника засквозило раздражение, но оно было направлено не на подопечного, а на глупые, людские предрассудки. — Тебе же объясняли, что магия не делится на темную и светлую, все зависит от намерений волшебника. Ты же не пользуешься своим даром во зло, следовательно и не являешься злым. Просто твой дар не понимают, а то, что не доступно пониманию, заочно считают плохим. Но это не так. Так что, не расставайся и не обращай на глупые, злые языки внимания, Хранитель.

— Я постараюсь, — Гарри кивнул.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся мужчина. — А если будешь хорошо себя вести и мне не придется до каникул приходить в этот мир, чтобы убраться за тобой, то я подменю тебя на каникулах. О, Великая, во что я превратился! Стал нянькой для человеческого детеныша!

Гарри радостно улыбнулся. У него словно камень с души свалился от слов Посланника. Даже его слова, приведшие к пониманию, что мужчина отнюдь не является человеком, не заставили радость от скорой встречи с родными померкнуть. Да и какая разница, кем является Посланник? Главное, что он всегда приходит на помощь, когда та требуется.

Мужчина, пока его подопечный стоял в стороне и улыбался, изменил память Уизли и Грейнджер, после чего попрощался и исчез. Время вновь вернулось к своему привычному ходу и Гермиона, как ни в чем ни бывало, продолжила речь про оборотное зелье. В этот раз Поттер выслушал ее абсолютно спокойно и даже изобразил на своем лице энтузиазм. После чего согласился на все, что она предложила.

* * *

До каникул произошло еще нападение и число окаменевших увеличилось. Теперь в Больничном крыле койку рядом с Колином Криви занял Джастин Финч-Флетчли, а чуть поодаль в воздухе висело почерневшее привидение — сэр Николас. И опять в нападении обвинили Гарри. Поттер держался на честном слове. От того, чтобы не проклясть злословящих студентов, его удерживала лишь мысль о том, что Посланник может обидеться за то, что постоянно приходится убирать за ним. И тогда Гарри не увидит своих близких на рождественских каникулах. А сделать это легальным способом не представлялось возможным, так как Дамблдора похоже устраивало то, что Поттер находится в плохих отношениях со своими родственниками.

Вообще, мальчик не понимал директора. Ну вот что ему даст то, что Дурсли будут плохо относиться к своему племяннику? Какое ему до этого дело? Гарри не мог разобраться в мотивах старика, что очень его злило. Он привык, что если есть что-то неясное, то ему все объяснят. А здесь это сделать было некому. Так что приходилось ждать, когда же на эти вопросы появятся ответы. И сколько это ожидание продлится, было неизвестно.

Наконец, наступил первый день каникул. Гарри был весь, как на иголках. Страх, что возвращение домой сорвется, преследовал мальчика последние два дня ни на минуту не отпуская. Время до ночи тянулось бесконечно долго, казалось что стрелки часов не двигаются. За окном уже давно стемнело, Рон сладко посапывал на своей кровати, закутавшись в одеяло, как в кокон, а Гарри ждал. Ждал, когда же появится Посланник. Часы стали отбивать двенадцать ударов. На одиннадцатом спальня второкурсников озарилась голубоватым светом и перед кроватью Поттера появился его двойник.

— Пришел, — облегченно выдохнул Гарри.

— А ты сомневался? — последовал вопрос.

— Прости.

— Прощаю. Готов?

— Да.

— Тогда, счастливого Рождества, Хранитель.

— Счастливого Рождества, Посланник…