Медленно, но верно время приближалось к рождественским каникулам. Гарри не мог дождаться, когда же наступит это долгожданное время. Он устал. Нет, не так. Он ДИКО УСТАЛ. Юноша буквально считал минуты, когда же, наконец, получит свободу от этого дурдома, называемого его жизнью в Хогвартсе. Пятый курс протекал в каком-то совершенно сумасшедшем ритме, вываливая на голову юного мага огромную кучу проблем. Вполне возможно он был бы более спокоен, если бы Посланник не пропал неизвестно куда. Уже второй месяц он не появлялся и никак не давал о себе знать. И Гарри было без него… сложно. Юноша привык к поддержке демона и без нее ощущал себя беззащитным, лишенным чего-то очень важного. Конечно, он общался с Анатолем, Дадли, дядей, тетей, Флер и друзьями, но… Посланник был членом его семьи и его отсутствие тяжело переносилось. Особенно остро это чувствовалось в свете происходящих событий. Магический мир Англии потихоньку начал погружаться в очередную войну. Хотя всё это власть имущие и пытались скрыть от простого народа, заверяя, что никому, ничего не грозит, но сам народ, как оказалось не являлся стадом тупых баранов. Они понимали, что темные времена возвращаются и хоть и медленно, но верно укрепляют свои позиции. Нет, конечно, находились и те, кто верил словам министерства и таких было не мало. Но и они уже сейчас начинали постепенно изменять свое мнение. Особенно после того, как самые верные своему лидеру Пожиратели сбежали из Азкабана. А после этого начали происходить нападения.

Во время нападений Пожирателей Смерти на дома волшебников уничтожались целые семьи. Не щадили никого: ни женщин, ни детей. А министерство в общем, и Фадж в частности, твердили, что волноваться не о чем. Темный Лорд мертв еще с Хеллоуина 1981 года. И возродиться он никак не может — некромантия, магия крови, ритуальная магия и все, что может ему в этом помочь запрещены. Ну да, конечно же, Волдеморт непременно послушался их, ведь он был таким законопослушным волшебником…

В общем, доверие к министерству сходило на нет. Министр магии понимал, что его надо как-то возвращать. А что лучше всего в этом поможет? Верно, дискредитация тех, кто принес в мир волшебства страшное известие о том, что Темный Лорд воскрес. Фадж отдал приказ смешать с грязью репутации и имена Гарри Поттера и Альбуса Дамблдора.

* * *

Поттер, прищурившись, смотрел на едва заметный купол, который появился над Хогвартсом буквально за одну ночь. Он знал, чья это работа и теперь представлял себе масштабы катастрофы, нависшей над магическим миром и им самим. Великая Жрица защитила Хогвартс от проникновения в него демона-изменника, оказавшего поддержку Темному Лорду во время воскрешения. Ему оставалось только надеяться на то, что когда Посланник вновь решит объявиться, то сможет пройти сквозь эту защиту. Тяжело вздохнув, юноша стал спускаться вниз. Ох, неспроста Великая установила свою защиту здесь, неспроста. Хорошо хоть ее может видеть только он, а для остальных купол остается не только невидим, но и неощутим. Иначе поднялась бы такая паника, что страшно и представить. А красиво, кстати. Такие яркие всполохи, даже ночью видно, как они разбегаются по стенкам купола. Паника… Нет, этого нам точно не надо, а то Волдеморт мог бы об этом тут же узнать… Или знает? А вдруг он и про Посланника знает? О, Великая, только бы отступник не сделал чего с Посланником.

Выходя из-за поворота, Гарри заметил Драко, который постоянно оглядываясь, шел к подземельям. Странно, что это Малфой делает вне гостиной своего факультета в такое время? Вернее, откуда это он возвращается почти в два часа ночи? Перед глазами брюнета мелькнули воспоминания о том, как он и этот слизеринец проходили отработку в Запретном Лесу на первом курсе. Он, Гарри, вспомнил об этом еще этим летом. А Малфой? Он вспомнил? Или нет? А если да, то почему не пришел к нему? Помощь не нужна? Решил стать Пожирателем Смерти? Или сам нашел решение проблемы? А может помощь и нужна, да только от него он ее принимать не хочет, в конце-концов они уже не один год друг с другом соперничают. Малфой гордый, может и такую дурость совершить. Ну, да это только его проблемы. Если дурак, то пусть крутится сам. Гарри предложил, теперь Драко пусть делает выбор…

Из раздумий Поттера выдернуло нехорошее предчувствие. Он оглянулся по сторонам и мысленно выругался, по главной лестнице спускалась Долорес Амбридж. Пока еще она его не заметила, так как подсвечивала себе под ноги волшебной палочкой. Но еще чуть-чуть, буквально через пару ступенек ей это больше не потребуется и тогда женщина-жаба сможет полностью переключить свое внимание на окружающую обстановку и заметит его. Не смотря на то, что сейчас ночь, факелы все-равно горят, кстати, по ее же распоряжению. Ведь теперь эта… хм, Амбридж не только профессор ЗОТИ, но еще и генеральный инспектор Хогвартса. Отныне она сама может издавать декреты, первым из которых стала постоянная подсветка коридоров, так, видите ли у нарушителей останется меньше укромных уголков, чтобы делать свои черные дела и не быть пойманным. И пусть подсветка была довольно слабая, все-таки время ночное, но увидеть кого-либо было вполне возможно. Гарри затаил дыхание и взмахнул палочкой, невербально накладывая на себя искажающие чары, показанные ему этим летом Сириусом. Вся прелесть этих чар заключалась в том, что они меняли внешность человека и снять их мог либо сам накладывающий или тот, кто превосходит его по силе. А измененная внешность выглядела так, словно отражение человека в кривом зеркале сфотографировали, потом это фото порвали, после чего неправильно склеили. То есть из шеи, например, могла «расти» нога, а сама голова оказаться вместо живота. Жуткое, надо сказать, зрелище. Юноша собирался бежать и чары нужны были для того, чтобы если Амбридж его поймала, то не узнала. Следовательно и не смогла бы наложить взыскание, которого Поттер интуитивно опасался. А там он придумает, как убежать. Но в самый последний момент, в Гарри взыграл мародерский дух. Пакостная ухмылка искривила губы юноши и он резко отошел от стены…

Долорес Амбридж, спустившись с последней ступени, гордо, как она сама считала, выпрямилась. Самодовольно улыбаясь, она сделала пару шагов вперед. Окидывая хозяйским взглядом пустой коридор, женщина внезапно почувствовала, как ее пробирает дрожь ужаса. В следующую секунду улыбка стекла с ее лица. Нервно вскинув руку и крепче сжав короткими, толстыми пальцами свою волшебную палочку, она провизжала отменяющее заклинание. Но испугавшее ее видение не исчезло, а наоборот, издало заунывный вой. В ту же секунду ему вторил вой профессора ЗОТИ, только он был полон первобытного ужаса. На самой громкой ноте он оборвался и инспекторша грохнулась в обморок…

Гарри, самодовольно улыбаясь, подошел к женщине и ткнул в безвольную руку носком ботинка. Амбридж не отреагировала и Поттер немного заволновался, вдруг он ее напугал до того, что она умерла. Юноша присел перед женщиной на корточки и протянул руку к ее шее, чтобы проверить — есть ли пульс. В этот момент Амбридж открыла глаза. Увидев перед собой монстра, она тонко завизжала и лягнула его ногой. После чего в рекордные для своего возраста и телосложения сроки перевернулась и на четвереньках смоталась ко входу в подземелья. Причем ползала она довольно-таки быстро. Потирая бедро, Гарри ошалело смотрел, как профессорша на «четырех костях» сваливает в сторону обители серебристо-зеленого факультета. Поняв весь комизм ситуации, юноша дико заржал и сам чуть ли не ползком, держась за живот от смеха, направился к главной лестнице, понимая, что на визг женщины-жабы кто-нибудь да отреагирует. Уже почти дойдя до башни Гриффиндора, Гарри оперся на стену, пытаясь окончательно подавить смех. Веселье юноши прервалось само-собой, когда он взглянул в зеркало, висевшее на стене в том месте, где он остановился. Из зеркала на него смотрел монстр. Чудовище стояло на одной руке и на одной ноге, во второй руке, растущей из положенного ей места, оно держало голову, из шеи вертикально торчала еще одна нога, с конца ботинка которой спускался хвост черных волос. И все это было растянуто/сужено до такой степени, что Героя магического мира нельзя было опознать даже по отдельным фрагментам. Даже цвета были искажены.

Волосы юноши предприняли попытку дружно сдернуть со столь непутевой головы. Через десяток секунд до Поттера все же дошло, что это он сам. Глубоко вдохнув воздух, Гарри отменил заклинание и поспешил к гостиной своего факультета. Уже ложась спать он поклялся самому себе, что эти чары если когда-нибудь еще и применит, то только в самом крайнем случае. Они хоть и схожи с чарами иллюзии, но пугают не по-детски. А Избранному самому себя бояться, как-то не пристало.

* * *

Утром от испуга не осталось и следа. Сидя на завтраке в Большом зале, юный Хранитель испытывал эйфорию от удачной шалости. Он удовлетворенно поглядывал на стол преподавателей, впрочем стараясь сделать это так, чтобы его действий не заметили. Невилл, как более крупный удачно выполнял роль ширмы, сидя рядом с Гарри. Он подозрительно поглядывал на друга, гадая, чем же вызвано его прекрасное настроение, но вопросов не задавал. Лонгботтом здраво рассудил, что спрашивать об этом там, где полным-полно лишних ушей, небезопасно. Поэтому гриффиндорец решил дождаться момента, когда они с Гарри смогут поговорить наедине. Тем более, что у Невилла была для друга хорошая новость — он собрал приличное количество студентов, которые хотят учиться защите под руководством самого яркого гриффиндорца…

Гарри вновь бросил беглый взгляд на стол преподавателей. Пакостная усмешка на секунду появилась на его губах. Долорес Амбридж, сидящая на своем месте между зельеваром и директором, выглядела откровенно паршиво. Она была бледна, под глазами залегли темные круги, руки дрожали. Женщина вздрагивала от каждого резкого звука и начинала цепляться за Снейпа или Дамблдора, хватая за рукава мантии, а последнего иногда и за бороду. Студенты, надо отдать им должное, быстро сообразили, что именно нужно сделать, дабы продлить развлечение, отчего в Большом зале сегодня стоял невообразимый шум. В конце-концов такое их поведение сделало свое черное дело. После очередного взвизгивания какой-то первокурсницы, профессор ЗОТИ потеряла сознание. Какая она, однако, оказалась нервная…