После ухода Драма и Игната Таринор всеми силами старался занять своё время чем-нибудь полезным. Он уже успел приготовить копья, собрать нехитрые припасы, узнать у заглянувшего Бьорна, у кого в той стороне можно приобрести пару овец, и наточить меч, наверное, до бритвенной остроты, как вдруг осознал, что кроме как смиренно ожидать возвращения компаньонов, делать ему больше нечего. День клонился к закату. Однако на этот случай у наёмника была старая и полезная привычка — спать в любое свободное время. Растянувшись на лежаке в углу, наёмник быстро и незаметно для себя провалился в сон.

Обычно Таринор не видел снов или забывал их сразу же после пробуждения. Но в последние ночи его мучил один и тот же образ. Образ нелепого и жуткого чудовища. Поначалу наёмник не придавал этому внимания, принимая чудище за очередной кошмар. Но с каждым разом сновидение становилось всё более ярким и полным. И теперь он осознал, что видит этот сон не впервые. На этот раз Таринор во всей красе видел диковинного Зверя. Тело его принадлежало не то волку, не то медведю — разглядеть не удавалось, его будто скрывала дымная пелена. Но куда примечательнее было то, что чудище имело аж три головы на вытянутых шеях. Одна из них словно принадлежала дракону, изрыгала пламя и клонилась к земле, словно что-то вынюхивая. Та, что с другой стороны, выглядела ужасающей пародией на человеческую голову, но походила больше на вытянутый череп, обтянутый кожей. Она выдыхала из оскалившегося рта ледяной воздух и озиралась по сторонам. Наконец, средняя голова выглядела косматой звериной мордой, напоминавшей львиную, с золотыми рогами, обагрёнными кровью. Эта голова горделиво глядела вперёд, когда чудовище вышагивало по пожухшей траве распространяя вокруг дым и смрад. Вдруг перед Зверем пробежал олень, львиная рогатая морда устремилась за ним, а вместе с ней и вся ужасающая туша чудовища. Голова череп дыхнула, превратив землю за оленем в обледенелую пустошь. Когда животное скрылось, средняя голова тут же потеряла всякий интерес к погоне и повернулась к драконьей голове. В этот момент Таринор увидел, что рога её из золотых превратились в серебряные, но кровь с них никуда не пропала. Вдруг львиная и драконья морды вцепились друг другу в шеи. С головы-черепа в этот момент слезла кожа, а изо рта донёсся смрад. Она вскинулась вверх, будто набирая побольше воздуха, после чего выдохнула жёлтое облако в сторону Таринора. Наёмник с ужасом наблюдал, как жёлтоватый туман стелится в его сторону, заставляя траву чернеть и рассыпаться…

Вдруг всё это безобразие прекратилось и наёмник обнаружил себя сидящим на бочке в той же самой караульной комнате. Но самым странным было то, что он отчётливо видел самого себя мирно спавшего на лежаке. Таринор попробовал сильно ущипнуть себя за шею, чтобы проснуться, но почувствовал только боль. Выходит, не сплю, подумалось ему, но как же так? Я и сижу здесь, и одновременно лежу там. И гляжу на себя самого со стороны. Или всё же сплю?

— И да, и нет. — Раздался из-за спины неуловимо знакомый говорящий нараспев голос. Наёмник обернулся и увидел стоящего позади длинноносого мужчину в широкополой с изодранными краями шляпе.

— Прекращай разглядывать, ещё одну дырку проглядишь. Я хоть и бог, а другой шляпы у меня нет. И носа другого тоже нет, хотя он как раз мне нравится. Я вновь пришёл к тебе в минуты сна, чтобы прокомментировать твои действия…

— Странник Асмигар. — Вздохнул наёмник. — Чего же тебе нужно на этот раз?

— Ну, возможно, вновь указать верный путь. — Зевнул Асмигар. — А возможно, что ты и сам его без меня знаешь. Ты ведь сообразительный малый, Таринор! Ладно, так и быть, скажу тебе. Если ты одолеешь дракона… Да, именно «если». Ты не обречён на успех, потому как зависит это от множества вещей. Ветер не в ту сторону подует, и всё, поминай как звали. Так вот, если одолеешь дракона, отпускай эльфа, пусть своей дорогой идёт. Ему, кажется, в Пристанище надобно? В любом случае, тебе он больше не понадобится. И, по правде говоря, это всё, что я хотел рассказать. В этот раз разговор вы шел довольно коротким, не обессудь, дела. Дам тебе отдохнуть побольше. — С этими словами Асмигар медленно растворился в цветной дымке, оставив лишь висящую в воздухе шляпу, исчезнувшую с хлопком.

— Бах! Дверь, пшла прочь! Ик…

Входная дверь распахнулась, и в помещение ввалилось диковинное двухголовое существо. Во всяком случае, так на первый взгляд показалось заспанным глазам наёмника. Прояснившееся зрение дало ему понять, что диковинное создание на деле оказалось Драмом, который с выражением крайнего неудовольствия на лице волочил на плечах безобразно пьяного с запачканным лицом Игната, выписывающего в воздухе руками такие фортеля, каким позавидовали бы придворные фокусники Его Величества. Сгрузив мага на его койку в соседней комнате, эльф вернулся и устало опустился на бочку, тяжело дыша и опустив голову.

— Это ж где этот пёсий сын так нарезаться успел? — Таринор приподнялся на локтях.

— Я… С ним… Никуда… — Драм продышался и поднял взгляд. — Он предложил зайти в кабак. Если б я знал, не согласился… Там он, кажется, встретил неких старых знакомых, и они начали пить. — Последнее слово эльф произнёс почти шёпотом.

— Обычное дело, многие пьют при встрече. — Ответил наёмник.

— Это верно. Но я никогда не видел, чтобы пили так. В один момент мне даже подумалось, что это из-за его магической силы. Когда его друзья уже валялись под столами, он просил ещё… Я заранее сел подальше от него, чтобы не привлекать внимания. И именно это спасло меня, когда Игната после очередной кружки вывернуло прямо на один из столов. Да ещё как вывернуло, изо рта у него вдобавок ко всему вырывались языки пламени…

— Давай без подробностей, Драм. Я бы не хотел, чтобы мне это ещё и приснилось.

— В итоге его вышвырнули на улицу прямо в грязь. Я незаметно выскользнул из кабака и пытался помочь ему подняться, однако обнаружил, что сам идти он не может. Нам повезло, что по пути он не привлекал внимания, если не считать громких песен. Впрочем, не думаю, что это было для кого-то необычным: ему даже кто-то подпевал по дороге.

Из соседней комнаты донесся голос Игната, в котором угадывались строки похабной песни про короля Янеса Русворта и его двенадцать служанок, обыкновенно исполняющейся подвыпившими солдатами или великовозрастными лоботрясами в крестьянских тавернах. Оборвалось нескладное пение так же внезапно как началось, и юноша захрапел.

— Так. Если этот хмельной менестрель не проспится к утру, отправляемся без него. Бьорн присмотрит за ним. А сейчас нам лучше набраться сил, Драм. — С этими словами наёмник опустился было на лежак, как вдруг подскочил, будто ужаленный. — А яд? Не вздумай сказать, что он пропил все деньги или потерял склянку…

— Нет, я забрал у него заранее, конечно, ещё когда он мог связно разговаривать.

Ночь прошла под звуки сверчков и игнатовского пьяного бормотания в соседней комнате. Воздух с течением времени наполнялся запахом перегара и ближе к утру сонный наёмник даже поднимался открыть окно, чтобы остаток сна дышалось свободнее.

Дракенталь издавна управлялся Рейнарами. Светловолосые лорды и леди прочно держали долину в своих руках, а родовой замок передавался от отца к сыну на протяжении веков. Приход Империи лишь укрепил их власть, тогдашний лорд Ателар Рейнар без колебаний присягнул на верность имперским силам в обмен на помощь в затянувшейся неудачной войне со Скайнами, не менее древним родом, владевшим городом Атерун. Отбив Скайнов Рейнары восстановили замок и пограничные крепости, став верными вассалами Империи. Даже в Войне Кровавой Короны они до последнего колебались, прежде чем выступить на стороне содружества домов Энгаты под предводительством Одерингов. Однако именно Алистер Рейнар принял решение выступить против Империи, нанеся ей сокрушительный предательский удар. В решающей битве под Мейераном знамя золотого дракона на чёрном фоне, символ верности Империи, выступило на стороне Одеринга и имперцы были разбиты. После Рейнар сменил знамя на нынешнее, с красными языками пламени вокруг драконьего черепа, а замок Сердце Дракона был переименован в Пламенный Замок. Далеко не весь двор поддерживал подобные перемены, но никто не осмеливался озвучивать своё недовольство. Кроме одного единственного человека во всём замке, Дериана Рейнара, родного брата лорда дракентальского.

Будучи рождённым на пять лет позже, он сполна ощутил, что такое, быть младшим ребёнком в семье Рейнаров. Всё самое лучшее, что их отец, Ривен Рейнар, мог дать своим детям, доставалось Алистеру, юному наследнику рода, долины и прочих земель, принадлежащих Рейнарам. Дериану же отходило либо то, что пришлось старшему брату не по нраву, либо то, что было им уже использовано или сломано. Так, подаренный юному наследнику на десятилетие снежногривый ригенский конь показался Алистеру слишком своенравным, поэтому он потребовал, чтобы первым его оседлал его брат. Дрожащего от ужаса пятилетнего Дериана усадили в седло, а Алистер крепко шлёпнул коня по заду. Четвероногая бестия с диким ржанием сорвалась с места, унося впившегося в стремена мальчика. После нескольких секунд бешеного галопа, Дериан не удержался в седле и рухнул, сломав ногу. Придворные лекари сделали всё, что могли, но кость срослась неправильно и правая нога его навсегда стала немного короче левой. Так младший Рейнар приобрёл переваливающуюся хромающую походку, а также, будто этого было мало, кличку «Дери-хромоножка» от брата.

Несмотря на это, Алистер брата любил, но какой-то странной снисходительной любовью. Например, он мог запустить в него пойманной в коридорах замка кошкой, чтобы потом успокаивать его, исцарапанного и заплаканного. Или довести его издёвками и дразнилками до слёз, а после протянуть оставшееся с обеда пирожное. В играх с придворными детьми Дериан часто исполнял роль чудовища или дракона, которого сражали, вооружившись палками, «благородные рыцари», другие мальчишки во главе с Алистером. Право нанести последний и, без сомнения, самый болезненный удар, всегда оставалось за старшим братом. Порой он даже колотил тех, кто хоть пальцем тронет брата после него. Но время шло, детские игры уступили место упражнениям в фехтовании и верховой езде, а также обучению истории, географии и прочим наукам, которыми следовало овладеть молодым сыновьям лорда. Дериан делал успехи, схватывал знания на лету, Алистеру же это было не интересно. Он то и дело пропускал уроки, не получая ничего, кроме выговора от отца. В военных упражнениях младший брат, несмотря на хромоту, показывал не меньшие успехи, впечатляя даже своего учителя фехтования, немолодого имперского ветерана, который с неизменным акцентом всегда приговаривал «Йа, фот она, крофь Рейнароф! Настоящий лорд!». Алистер же пропускал эти слова мимо ушей, полагая, что ничего страшного не случится, если его брат хотя бы на время занятий почувствует себя настоящим лордом. К тому же, несмотря на успехи в фехтовании, Дериан никак не мог одолеть в поединке брата. Руки словно тяжелели, наливались свинцом, а движения становились неуклюжими.

На момент смерти Ривена Рейнара Алистеру было двадцать четыре. Он вырос в красивого статного мужчину, со всей готовностью принявшего бразды правления. Леди Летисия, супруга лорда Ривена, играла небольшую роль в воспитании сыновей, но вступление Алистера во власть восприняла с радостью. Рад был и пожилой эльф Келериан из Аккалантира, бывший у детей гувернёром и чья дочь, Лиристель, служила леди Летисии в качестве фрейлины.

С тех пор прошло немало лет, на момент, когда наёмник Таринор с напарниками прибыл в Дракенталь, лорду Алистеру исполнилось уже пятьдесят два года, но он выглядел значительно младше. В отличие от своего младшего брата, который вполне соответствовал своим сорока семи, а иным казалось, что ему и того больше. Морщины на его лице были глубокими, особенно на лбу, волосы назад он не зачёсывал, поскольку остригал их гораздо короче, чем у брата, чем походил скорее на солдата, чем на выходца из знатного рода. Сложен он был крепко, что было особенно заметно в контрасте с сильно похудевшим в последние годы Алистером. И если тому худоба придавала аристократическое изящество, то брат его выглядел коренастым и неуклюжим. У Дериана было двое детей, Марис и Мирана, от короткого брака с нежно любимой им Ингрид Ритц, дочерью имперского купца, друга семьи Рейнаров. Союз этот продлился всего около шести лет — несчастная девушка скончалась от родильной горячки после появления на свет младшего ребёнка — Мариса. Алистер же, женившись вскоре после принятия власти, был бездетным. Брак его с Риеной Одеринг, младшей сестрой короля Эдвальда Одеринга, продолжался семнадцать лет и отличался весьма прохладными отношениями между супругами. В конце-концов, леди Риена умерла от неизвестной болезни, а лорд Алистер так и остался бездетным. Все эти годы Дериан упражнял своё тело и ум, искусно овладев различными видами оружия и прочитав множество книг в замковой библиотеке. На званых обедах, случавшихся по праздникам, Алистер, чтобы потешить гостей, бывало, обозначал какое-нибудь историческое событие, после чего просил брата сказать, когда оно произошло. Дериан Рейнар никогда не ошибался, в точности вспоминая дату, детали, имена исторических личностей и массу прочих фактов, связанных с событием. Гости шутили, что с таким братом у лорда Алистера, должно быть, нет нужды в книгах, раз тот сумел проглотить их все. После обычно раздавался смех, а лицо Дериана приобретало смущённое выражение. Однако смущение было лишь маской, в душе он гордился своим умом, считая брата недалёким и изнеженным. За долгие годы он сумел изгнать из глубин разума страх и скованность, оставив их лишь в качестве ширмы для отвода ненужных глаз. Те придворные, с кем он тесно общался, стали его хорошими друзьями, отмечая его ум и проницательность, что, безусловно, ему льстило. Со временем он даже приобрёл некоторое влияние на лорда Алистера. К примеру, после смерти Келериана лорд не брал в придворные других эльфов. Он прислушался к брату, сокрушавшемуся о потере старого гувернёра. Вид других эльфов, по его словам, будет лишь бередить душевную рану, нанесённую уходом столь близкой к ним персоны. Но то вновь была лишь осторожная и целенаправленная ложь. На самом же деле Дериан ненавидел эльфов. Ему случалось бывать в Акаллантире, где он достаточно общался с представителями этого народа, чтобы утвердиться в своём отношении к нему. Укрепляли его убеждения и исторические книги, описывавшие, как часто в былые времена эльфы стремились посеять смуту среди государств людей, ослабить их, ввергнуть в хаос. Поэтому сам факт проживания эльфов в Пламенном замке вызывал у него отвращение. Тем не менее, дочь Келериана, Лиристель после смерти леди Летисии осталась в замке. Лорд Алистер настоял на этом, объясняя своё решение тем, что ему просто необходимо иметь возможность время от времени хоть с кем-то поговорить по-эльфийски. Он находил этот язык изысканным, приятным и уже давно овладел им в совершенстве. Дериану же, разумеется, это по нраву не пришлось, но возражать брату он не стал. Сам он эльфийским наречием не владел и владеть не желал, хотя и неплохо изучил несколько языков.

В тот вечер ужин подавали поздно. Об этом распорядился Дериан, не желавший мешать брату, допоздна задержавшемуся в кабинете за прочтением важных бумаг. Гостей в замке не было, так что ужинать они собирались вдвоём. Небольшой стол, который накрывался для приёма пищи с важными гостями наедине, был достаточного размера, чтобы сохранять между лордом и его гостем определённую дистанцию, при этом не мешая им разговаривать. На чёрной скатерти уже покоилась пара серебряных тарелок с аккуратно разложенными столовыми приборами по обеим сторонами от них. В одну из них глядел Дериан Рейнар, облокотив руки на стол в ожидании брата. Еда по обыкновению подавалась не раньше, чем лорд Алистер займёт своё место. Этот обычай не был по нраву Дериану, ведь он всегда приходил точно к назначенному времени трапезы, тогда как брат его постоянно опаздывал. Не стал исключением и этот раз. Несмотря на позднее время, часом позже у него была назначена встреча с главой тайной службы Йоахимом Раухелем, поэтому с ужином следовало разобраться как раз вовремя. Резко повернув голову к открывшейся двери, он надеялся увидеть прибывшего брата, но тут же разочарованно вернулся к разглядыванию тарелки. Это Лиристель принесла салфетки. Учтиво поклонившись, она оставила пару салфеток по обе стороны от тарелок, после чего, удалилась. Дериан не смотрел на её лицо, но мог поклясться, что на нём была всё та же учтивая улыбка. «Омерзительно учтивая», как говорил про себя он, считая, что она слишком глупа, чтобы догадываться о его к ней отношении. Эта девушка с длинными, но согласно дворцовому этикету собранными в пучок на затылке, каштановыми волосами, как и все эльфы сохранила в свои годы стройность и красоту молодости, что не нравилось Дериану, полагавшему, что Алистер проводит за беседами с ней слишком много времени. Но он уже давно научился сохранять нейтральное выражение лица при виде неё.

Наконец, в дверях появился лорд Алистер Рейнар в своём обычном костюме. Этот чёрный с золотой вышивкой костюм шёл Алистеру безупречно, это отмечал даже Дериан, облачённый в такой же. Лорд опустился на своё место и взглянул на брата.

— Полагаю, мы можем начинать трапезу. — Проворил он.

— Согласен, — ответил Дериан. — Мне сообщить на кухню?

— Нет нужды. — Улыбнулся Алистер, глядя на вновь вошедшую в комнату Лиристель. Лорд обратился к ней по имени и добавил несколько слов по-эльфийски, чем вызвал у неё улыбку. После этого он вновь заговорил с братом. — Я велел подавать сейчас. И всё сразу. Уже поздний час, не думаю, что ужин будет обильным, нам не до перемен блюд.

Спустя несколько минут на столе покоился целиком зажаренный крупный фазан, обложенный свежей зеленью, грибами и рассечённый надвое. К нему было подано изысканное розовое вино, доставлявшееся в Дракенталь из самого Луара, что в землях Нераля. Вино это было любимым напитком лорда Алистера Рейнара, предпочитавшего его именно с блюдами из фазана. Об этом давно было известно всей кухне, так что фазан с луарским розовым неизменно подавался к лордскому столу без лишних напоминаний.

— Как провёл свой день? — Лорд отрезал ломоть сочного розового мяса на тарелку, после чего наполнил бокалы себе и брату.

— Ничего, что стоило бы твоего внимания, любезный брат. — Дериан по своему обыкновению просто оторвал птичью ножку рукой и нанизал на вилку несколько грибов. Он не особенно любил птицу, предпочитая кабанятину, желательно, добытую собственноручно на охоте, всем другим видам мяса, но с предпочтениями лорда-брата ему приходилось мириться.

— В таком случае, наш ужин пройдёт в молчании? Что ж, тем лучше. — Лорд Алистер отхлебнул из бокала. — Хотя мне всё же есть, о чём тебе сообщить. Скоро, кажется, в следующем месяце, десятая годовщина смерти нашего дорогого Келериана. Я собирался совершить поездку в Акаллантир, навестить его могилу.

— Прекрасная мысль брат. — Дериан старался улыбаться как можно более искренне, но не переусердствовать, чтобы улыбка не казалась издевательской. Разговоры об эльфах, пусть даже мёртвых, портили ему аппетит. — Полагаю, ты захочешь взять с собой Лиристель? — Он попытался хоть как-то повысить себе настроение мыслью, что в замке не будет её.

— Разумеется. Леди Лиристель давно хотела…

Дериан чуть было не поперхнулся, но вовремя удержал себя в руках. Он не ослышался? Алистер только что назвал эту эльфийскую подстилку «леди»? О, Бездна, это переходит все границы…

— …давно хотела навестить могилу отца. — Выражение лица лорда говорило о том, что он не только заметил реакцию брата на его слова, которую тот изо всех сил старался скрыть, но даже рассчитывал на такую реакцию. — Да, я не оговорился. Леди Лиристель. Во-первых, она принадлежит к престижному эльфийскому роду. Пусть тебя не обманывает то, что она подаёт нам ужин, это наша с ней взаимная договорённость. Она моя гостья, а не служанка. А во-вторых, я собираюсь взять её в жёны и провести церемонию в Акаллантире, поэтому скоро все станут называть её леди Лиристель Рейнар. Все, включая тебя.

— Но это неслыханно. — Дериан побагровел, не в силах более скрывать негодование. — Как к этому отнесётся свет? Это ведь… — Он хотел сказать «противоестесственно», но вовремя одёрнул себя. — неправильно.

— Мнение света мне не важно. Ничьё мнение больше не важно. Я наследный лорд Рейнар и я вправе принимать решения независимо от чужого мнения.

— В таком случае могу лишь пожелать вам счастья. — Выдавил из себя Дериан.

— Ты едешь с нами.

— Зачем же? — Младший Рейнар окончательно потерял аппетит.

— Ты мой брат. Ты обязан присутствовать на моей свадьбе. Это не обсуждается.

Напряжённое молчание продлилось несколько минут. Лорд Алистер невозмутимо расправился с едой и отрезал новую порцию, обильно сдобрив мясо зеленью. Дериан угрюмо глядел на истекающего соком фазана на блюде, обдумывая свои мысли и планы. Наконец, вернув себе хладнокровие, он нарушил тишину.

— Сколько ей лет, Алистер? — Дериан нечасто обращался у нему просто по имени, предпочитая говорить «брат» или более официальное «лорд Алистер».

— Около ста двенадцати. Она ещё довольно молода по меркам своего народа и ещё очень долго останется такой. Будь она человеком, ей не дали бы и тридцати.

— Ты всегда питал симпатии к эльфам. Наверное, больше, чем кто-либо из людей. — Заметил Дериан.

— Я полагаю, народ со столь древней культурой как минимум стоит уважать. Келериан о многом рассказывал, всего я уже не вспомню, но то, что отложилось в памяти, вызывает подлинное восхищение.

— Да, Келериан… Кажется, ты любил его больше, чем нашего родного отца.

— Не вини в этом меня. Лорд Ривен дал нам, — на этом слове Дериан горько усмехнулся. — многое, но не одаривал нас своим обществом так часто, как хотелось бы, возложив это бремя на учителей и воспитателей. И для меня Келериан был лучшим из них. После смерти отца именно он стал для меня тем, кем отец никогда не был. Он стал другом и соратником. Я намеревался сделать его своим советником, но он пожелал отказаться от этой должности. Величайшая скромность! Это качество, несомненно, перешло и к его дочери, не пожелавшей иной чести, кроме как подавать нам ужин каждый день, чтобы не чувствовать себя обязанной за проживание в Пламенном замке.

— Думаю, вы с Келерианом даже похожи. — Дериан несколькими глотками выпил содержимое бокала.

— Полагаю, это так. Он заменил нам отца. Ведь ты тоже любил нашего старого гувернёра?

— Но всё же отца мне никто не заменит. — Холодно ответил Дериан. — Кажется, этот эльф жил здесь, сколько я себя помню.

— Леди Летисия, наша благородная матушка, настояла на приглашении его в замок за несколько лет до моего рождения.

— Видимо, об этом он рассказал тебе сам?

— Да. Он поведал мне эту историю уже очень давно.

— А поведал ли он тебе, в каких отношениях состоял с леди Летисией?

— Что ты хочешь этим сказать, Дериан? — Лорд Алистер нахмурился. — Наша матушка была верна своему отцу до самой его смерти и после неё.

— Так ли это? — Младший Рейнар наполнил свой бокал. — Увы, действительность несколько отличается от твоих представлений, дорогой брат. Видишь ли, я проводил в нашей библиотеке достаточно времени, чтобы исследовать её вдоль и поперёк. В том числе, чтобы найти некоторые потайные ниши, где обнаружил как короткие записки, так и целые письма, заботливо сохранённые нашей матушкой, чтобы она могла перечитывать их долгими вечерами на старости лет. Странно, что она не хранила их в своих покоях. Впрочем, она могла догадаться, что после её смерти комната будет отдана кому-то другому, и письма будут найдёны. Изучив эту, надо сказать, весьма подробную переписку, я понял, что леди Летисия и эльф Келериан состояли в продолжительной любовной связи, которая не прекращалась ни до, ни после нашего рождения, ни тем более после смерти лорда Ривена.

— Ты выбрал этот вечер, чтобы очернить передо мной имя нашей матушки или просто решил омрачить моё настроение перед нашей с леди Лиристель свадьбой? В любом случае, у тебя не вышло ни того, ни другого. — Снисходительно улыбнулся лорд Алистер. — Это — дела давно минувших лет. Если сей неприятный факт прошлого вскроется, это повредит репутации нас обоих, так что мне бы хотелось, чтобы у тебя хватило ума не придавать прошлое нашей семьи огласке. Пусть рассеется бесследно как дым по ветру, и я даже готов сделать вид, что этого разговора не было и моё отношение к тебе осталось неизменным.

— Теперь ты даже говоришь как эльф. — Едко заметил Дериан. — Не делай мне одолжений. Я уже не тот хромой мальчишка, терпевший все твои выходки. К тому же, бесследно этот факт рассеяться уже не сможет. Есть ещё кое-что, что тебе, безусловно, будет интересно, дорогой брат.

— Продолжай. — Лорд Алистер выглядел явно недовольным и потрясённым, но, силясь сохранить достоинство, молчал, сжав тонкие губы.

— Связь их бесследно не прошла, у леди Летисии был сын от Келериана.

— Небывалый вздор! — Воскликнул лорд Алистер. — Как об этом могли умолчать? Можно скрыть тайную любовную связь, но не беременность, не ребёнка, в конце концов. Почему об этом не написано ни в летописной книге замка, ни в каких-либо других записях? Почему об этом молчали придворные и не разнесли молву по окрестностям?

— О, дорогой мой Алистер. — Дериан выпил половину бокала и сложил руки на столе. — Об этом есть слова и в летописной книге, и во многих других записях. И письмах, что наш отец разослал окрестным лордам и даже самому королю. И людская молва разносила радостную весть о рождении первенца, — на этих словах Дериан зловеще оскалился. — Алистера Рейнара.

— Ты пьян, брат. — С отвращением бросил лорд Алистер. — И говоришь вздор. Эти слова могут стать причиной твоей ссылки. Желаешь провести остаток жизни в отдалённой крепости на севере?

— Не веришь мне, посмотри на себя. — В том же духе продолжал Дериан, не обращая внимания на угрозы. — Ты выглядишь младше своих лет, даже младше меня, потому что перестал стареть. Твою исхудавшую фигуру не отличить от эльфийской. А что скажешь о форме своих ушей? К чему эти пряди, всё время скрывающие их? Заострённые уши могли бы быть шуткой природы в любом другом случае, но не в твоём. Да и к чему это всё, если у меня есть прямые доказательства. Записки и письма, в которых наша матушка так яро переживает за твою дальнейшую судьбу и до смерти боится, что это раскроет их с Келерианом отношения. Но им повезло умереть с добрым именем, ведь тайное стало явным только сейчас. И только сейчас я могу сказать тебе в лицо, что ты бесплодный, как и все полуэльфы, плод порочной и неестественной связи. Полукровка, собирающийся заключить столь же отвратительный союз с этой эльфийской девкой. И ты не имеешь права не только называться лордом, но даже носить благородное имя Рейнар.

— Ты забываешься, Дериан! — Побледневший лорд Алистер резко поднялся со стула. — Я никогда не слышал оскорбления, подобного этому. И особенно горько мне слышать такое от тебя. Не имею больше желания продолжать разговор. Ты, очевидно, пьян. Или душевно болен. Завтра мы поговорим о твоей дальнейшей судьбе. Ты отправишься в лечебницу или на север. — Он направился к выходу, но задержался на полпути, бросив через плечо. — Мне так же больно осознавать это, как и тебе брат.

— Не смей больше звать меня братом. — Дериан вскочил со своего места и догнал Алистера у самой двери. Раздался сдавленный стон. Лорд выгнулся, содрогаясь от боли — в спине его торчал кинжал, который держала рука Дериана Рейнара.

— Это тебе за счастливое детство. — Прорычал младший Рейнар. Он выдернул оружие и пронзил спину в другом месте, чуть ниже прежнего, вызвав новый стон.

— Это — за безбедную жизнь. — Он вновь вытащил окровавленный кинжал из раны, ручьи крови стекали на пол.

— А это, — Лезвие легло на горло лорда Алистера. — за моё светлое будущее. — Дериан приблизился к самому уху брата и негромко проговорил. — Да здравствует лорд Рейнар.

Короткое резкое движение рукой, и из перерезанного горла хлынул горячий поток. Алистер Рейнар отчаянно захрипел и повалился на пол. Под ним начала расти кровавая лужа. Секунды спустя всё было кончено.

— Жалкое зрелище. — Проговорил Дериан, отойдя к столу. Он вытирал руки и кинжал салфеткой, когда в дверях появилась Лиристель. С круглыми от ужаса глазами она опустилась к телу Алистера, пытаясь перевернуть его. Говорила что-то на эльфийском, отчаянно трясла его, пачкая руки и платье в крови. Потом подняла глаза на Дериана и тихо проговорила «naranrenir». После чего сорвалась с места и выбежала в коридор. Проклиная всё на свете, Дериан рванулся к двери.

— Поймать её! Убийца! Эта дрянь убила лорда Алистера! — Прокричал он в коридор, в конце которого, как он знал, дежурила дворцовая стража. — Свернуть этой ведьме шею!

Крики эльфийки разносились по замку недолго. Она раз за разом выкрикивала то слово на эльфийском, но на очередном выкрике голос оборвался, и стало тихо. «Её поймали на лестнице», по звукам догадался Дериан, возвращаясь к столу. Он с удовольствием отрезал себе несколько ломтиков уже остывшего фазаньего мяса и с аппетитом принялся за еду, запивая вином. Он чувствовал небывалый душевный подъём, воодушевление, словно с его плеч упал тяжкий груз, мешавший долгие годы. В тишине раздались шаги. Мысленно приготовясь изображать безутешные рыдания, он увидел в дверях лысого полноватого человека с маленькими глазками. Бесстрастно посмотрев под ноги, он перешагнул через тело, приподняв полы тёмно-зелёного камзола. Взяв лорда за рукава, он оттащил тело в сторону от двери, чтобы случайно вошедшие не стали свидетелями этой картины. Человек занял место Алистера за столом и, прокашлявшись, заговорил.

— Вижу, всё прошло успешно.

— Да, Йоахим, в некотором роде, даже лучше, чем ожидалось. Однако, эльфийка… Эта дрянь всё видела. И что-то вопила. Радует, что ни единая душа в замке не знает их поганого языка, так что эту проблему можно считать решённой. Её уже схватили и, полагаю, тут же прикончили.

В дверях появился запыхавшийся небритый стражник. К счастью, тело лорда Алистера лежало за дверью, так что видно его не было. На плечах его лежала растрёпанная Лиристель с неестественно вывернутой шеей и вывалившимся языком. Дериан тут же спрятал лицо в ладони, содрогаясь от воображаемых рыданий, хотя это зрелище доставило бы ему небывалое удовольствие.

— Вот, изловили, схватили. По вашему указанию. И шею ей, того… В общем, голову свернули. Что с телом делать прикажете?

— В тюремный отстойник. Только не в общую кучу. Да поживее, унесите эту гадость!

Стражник скрылся, захлопнув дверь.

— Теперь, полагаю, мы можем поговорить о дальнейших действиях. — Йоахим Раухель понюхал бокал, немного отпил и тут же выплюнул. — Что за гадкий привкус. Как он вообще это пил?

— За много лет я привык к этому вкусу. А сейчас он даже приятен. — Дериан отхлебнул вина. — Да, теперь можем поговорить. Указания насчёт моих детей выполнены?

— Да. Марис и Мирана уже отбыли с моими людьми. Ещё днём. Завтра они уже будут в Рауровом Камне.

— Прекрасно. Не хочу, чтобы они были свидетелями этой суматохи. Кстати о ней, ты говорил, что нашёл, на кого можно повесить заговор.

— И в самом деле нашёл. Наёмник и двое его компаньонов. Мои люди следят за ними уже несколько дней с момента его визита в замок.

— Тот самый, что обязался решить проблему с драконом?

— Тот самый. И лучше бы ему остаться в живых, потому как в противном случае, для убийства ящера придётся срочно искать кого-то ещё. А он идеальная кандидатура.

— Чем же он идеален?

— Отсутствием каких-либо связей. Родители, если они и были, неизвестны. Братьев, сестёр не найдено. Дитя войны. Был наёмником ещё в войну Короны, вроде как даже был телохранителем короля, но тот уже не припомнит его. К тому же, он, кажется, чем-то провинился перед Его Величеством.

— А остальные двое?

— Тёмный эльф. Комментарии излишни. Прекрасный сообщник. Думаю, не стоит объяснять, почему. Второй — маг-недоучка. Сирота, вышибли из Академии. Горевать никто не станет. Мы ведь всё ещё рассматриваем версию отравления, верно?

— Разумеется. Как условились ранее. И нам по-прежнему нужно достаточное количество людей, чтобы создать видимость заговора. Тёмный эльф и бывший маг — прекрасно!

— Это ещё не всё. Недавно в город прибыл тот алхимик из Империи, о котором я говорил. Поселился с племянницей в старой аптеке, пытаются наладить дело. Они — последний штрих картины.

— Объясни теперь, как это выглядит в целом.

— Итак. — Йоахим Раухель кашлянул. — Алистер Рейнар во время войны повернулся против Империи, считавшей его своим верным союзником. А сейчас некие имперские силы решили отомстить. Отправили алхимика в Дракенталь, завербовали беспринципного наёмника и его сообщников — мага-ренегата и тёмного эльфа-убийцу, консультантов по ядам. Когда наёмник приходил в замок, он передал яд, данный ему алхимиком, предательнице эльфийке Лиристель, которая, войдя в доверие к Алистеру Рейнару, подсыпала яд в его бокал или иную посуду, имея доступ к ежедневной подаче ужина. Конечно, кровь объяснить будет непросто, но пусть это будет ядовитый состав, от которого кровь вскипает и прорывает сосуды. Страшный плод сотрудничества старого алхимика, мага и тёмного эльфа. Тот факт, что аптека была посещена ими на следующий день после визита наёмника в замок, мы опустим.

Дериан внимательно выслушал главу тайной службы.

— Я знал, что тебе можно доверить столь непростую задачу, Йоахим.

— Осталось только завернуть тело вашего брата во что-то вроде этой скатерти. На чёрном, конечно, кровь не так заметна, но перерезанное горло всё же может вызвать подозрения. Об остальном я позабочусь.

— Йоахим, я прошу тебя больше не называть эту мерзость моим братом. По крайней мере, при мне.

— Слушаюсь, — отозвался Раухель, добавив с улыбкой. — Лорд Дериан Рейнар.