Мы пришли на императорскую кухню, состоящую из нескольких отсеков. Слева от коридора я увидела продуктовый и посудный отсеки без дверей, устроенные паровозиком. Пластиковые арки мраморной окраски разделяли помещения лишь для видимости, не мешая персоналу даже проезжать на грузовых электрокарах. Справа от меня пыхтела жаром просторная комната с электрохимическими печками, полуметровой высоты, для приготовления горячей пищи, которую местные называли почему-то «варочной». Конфорками служили, как я заметила квадратные элементы из композитного материала с чередующимися слоями серебра и фторида магния, на них сверху нарезалась обычно нанорешётка. «Неужели печка работает на фотонике»? — изумилась я и тут же получила подтверждение. Кухонная работница водрузила туда кастрюлю с водой, нажала кнопку. В неверном свете ламп на жёлто-белом кафеле стен замерцало отражение от характерных узоров и кругов интерференционных картин.

Парадокс одновременного соседства высоких технологий и ручного труда меж тем поражал. Мы зашли в рабочую комнату, где разделывали синтетические окорока, полученные на 3D-принтере, и тут же женщины ножами чистили овощи. Никаких роботов и механизированных кухонных устройств или комбайнов я не увидела и в помине. Высокие потолки, старая облупленная бледно-бирюзовая краска и условная вентиляция, состоящая из узких дырок, насверленных по всему периметру на уровне двух метров в стене и забранных решётками, являли глазам унылую картину. Большая часть приготовления пищи делалась вручную. Женщины в белых колпаках и блекло-кремовых халатах сновали по кухонным помещениям, на первый взгляд, совершенно беспорядочно. Целый отряд поваров, помощников и кухонных работниц создавали суету и базарный галдёж.

Меня подвели к пожилой женщине, особе, невероятно высокой и бегемотоподобной. Полными руками с ямочками на локтях она упиралась в широкие бока, нависающие тремя складками над талией и бёдрами, и властным басовитым голосом отдавала распоряжения о наряде работ на день.

Я сразу поняла, что толстая повариха, по-видимому, и была главной на кухне. Она расспросила меня о кухонных познаниях и умениях:

— Я, шеф-повар Его Императорского Величества, зовут меня Жадилина, так и обращайся. А тебя как кличут?

— Васка, мадам Жадилина.

— Культурная, значит, говоришь. Ну что, красотка Васка, яичницу-то умеешь жарить?

— Не доводилось, у нас еду готовят роботы.

— М-да. Зажрались, однако. Хотя по тебе не скажешь: живот прилип к спине, потому и грудь плоская, как вторая спина. Даже картошку чистить не умеешь?

— Понятия не имею, как это делается, мадам.

Толстуха Жадилина, а вместе с ней и вся кухонная рать согнулись пополам и смеялись так долго, что я успела разозлиться, но не знала, чем не менее обидным ответить грубой островитянке. У аборигенов юмор был своеобразный, приземлённый и малопонятный.

— Слышали, она понятия не имеет!? Ой, пробрало аж до колик в животе, — сказала, Жадилина, и, утерев слёзы на пухлых хомячьих щеках, насмешливо определила мне работу. — Научись чистить овощи, «прынцесса»!

Естественно, что и это занятие было мне в новинку. Суровое задание назначила тётенька Жадилина для пилота, умеющего нажимать только кнопки, рычаги, тумблеры и держать штурвал. Судорожно стала вспоминать: «А что я умею делать руками, неужели и похвастаться нечем»? Иногда мне приходилось с паяльником бегать в техническом отделе, когда что-то ломалось капитально, и старые аналоговые устройства выходили из строя. Конечно те блоки, вставленные в крейты, и платы с разноцветными проводками сейчас на «Скитальце» считались анахронизмом, но они работали. И работали хорошо, держали, так называемые «рабочие точки» долго, что подтверждали ежедневные осциллограммы. Как известно: «Лучшее — враг хорошего». Да и ремонтировать их в условиях стеснённого пространства на звездолёте мы могли быстро. На космических скоростях малое время ремонта есть жизненный параметр для корабля и экипажа.

— Детка, ты вообще, что-то умеешь делать, кроме как ложкой и вилкой орудовать в тарелке? — Жадилина вывела меня из воспоминаний.

— Закручивать шурупы с помощью электрического шуруповёрта, — брякнула я, неожиданно вспомнив, что однажды помогала Олимпии повесить полочку в её каюте.

Глупо получилось, и тётки опять разоржались. В дополнение к этим обязанностям Жадилина назначила выносить овощные очистки:

— Мусорный бак стоит на заднем дворе у забора. Два раза в день сделаешь культурный променад: пройдёшься с двумя вёдрами туда-сюда. Свежий воздух всё-таки будет тебе некоторым развлечением.

— Да, мадам Жадилина, — сказала я, с трудом усмирив внутренний мятеж чувств, до боли стиснув за спиной кулаки.

Я не стала спорить с Жадилиной, осознавая, что она представитель островитян и, значит враг. Врагов необходимо бить и побеждать, но если нет в руке оружия, то хитростью и умом. Хорошо, я сделаю шаг назад и если надо присяду в реверансе. Конформизм поможет мне выжить, что особенно важно, если мы, «скитальцы», хотим убраться с этого острова погибших космических кораблей.

***

Я подумала, что из любой ситуации неплохо бы извлечь какую-то выгоду для пленников. Кухонные работы и беседы с поварами, вероятно, прольют свет на тайну заточения «скитальцев». Кроме того у меня появилась возможность осмотреться и составить подробный план внутреннего двора, нанести на него различные здания, склады, гаражи с мотоциклами. Короче, «не было бы счастья, да несчастье помогло». Я начала собственную разведку, чтобы точно узнать предназначение каждого здания и строения. Заодно интересной была бы ещё информация об охране и времени смены караула.

Ночлег, отведённый для кухонных работниц, напоминал каземат для военных на далёкой Земле. Описание такого каземата я почерпнула из старинных книг о войнах. Были общими душ и туалет. К сожалению, все комнаты не имели окон, но были снабжены системами вентиляции.

Мне повезло, и у главной поварихи я стащила клочок мятой бумаги и обмусоленный карандаш, когда та нечаянно оставила его на разделочном столе. Бумага послужила для составления приблизительной карты двора и прилегающей к нему территории. Мусор приходилось выносить не менее трёх раз в день. Этими моментами я и пользовалась для уточнения вражеской локации. В последний раз двери одного эллинга были открыты, и я увидела там небольшой летающий скутер. «Ох! Это хорошая новость! Исправный скутер был бы очень кстати», — мгновенно прикинула я мысленный план побега. Я подобралась к дверям и проскользнула внутрь. Ремонтники лежали под дисковидным брюхом и гремели инструментами. Как я поняла, они проверяли тормозную систему и выпускной механизм шасси. Я осмотрелась и выскользнула оттуда незамеченной. Что ж стоит навестить этот скутер ночью.

Вечером я мысленно проводила ревизию моих трофеев. Карта местности составлена, — это раз. Я обнаружила скутер, и знаю, где он стоит, — это два. Чего не хватает? Я ещё не в курсе, где содержатся наши пленные. Увы, данных не хватает катастрофически. Придётся подружиться с одной из поварих, чтобы выяснить хоть какую-то информацию о наших людях. «Да. Ждать и догонять — труднее всего, особенно, когда тебе нет и двадцати. Впрочем, мой дедушка тоже не любит долго ждать. Как он там, небось, изнервничался весь»? — вспомнила я о нём и чуть не расплакалась.

Прошло несколько дней. Когда я научилась чистить картошку и другие овощи, меня стали обучать, как замесить дрожжевое тесто, чтобы выпекать хлеб. Хлеба в цилиндрическом городе требовалось много. Аппетит у аборигенов был прекрасным. Местные хлебопекарни работали в три смены круглосуточно.

Молодую повариху, работающую с тестом, звали Асака. Её желтая кожа отливала червонным золотом. Большие миндалевидные серо-зелёные глаза искрились хитринкой. Гитарный изгиб бедер и осиная талия напоминали мне о сказках с гуриями, джиннами и коврами-самолётами. Асака имела добрый и весёлый нрав; любила послушать житейские байки. Я постаралась найти к ней ключик, рассказывая все анекдоты, которые могла только вспомнить. Особенно её смешили медицинские анекдоты и истории про неуклюжих мужчин. Тридцатилетнюю женщину, пребывающую в «самом соку», невероятно соблазнял противоположный пол. Я вспомнила уроки биологии, — понятно, что в таком возрасте в организме человека наблюдается наиболее высокий пик гормонов, поэтому мужчины её так волновали. Вскоре Асака была в восторге от меня. Мы подружились настолько, насколько это можно было сделать в условиях неволи.

Асаку интересовало всё, что относилось к звездолёту «Скитальцу», его предыстории на планете Земля и, конечно же, к создателям суперкорабля — атлантам. Их она воспринимала как богов.

— Васка, расскажи мне о ваших предках, — попросила она однажды вечером, когда мы готовились ко сну.

— Ты знаешь, Асака, я не великий сказитель, но чуть-чуть могу поведать о мифотворчестве атлантов. Правда, это долгая история, ты согласна слушать её от начала до конца?

— Я готова слушать тебя всю ночь, подружка, ты интересно рассказываешь.

— Боюсь, что мифы об Атлантиде займут не одну ночь.

— А я люблю истории с продолжением, — обрадовалась Асака, она завернулась в одеяло и прислонила подушку к стене. — Мои уши в твоём распоряжении.

***

Было это или не было на самом деле, я не знаю. Из уст в уста экипаж звездолёта «Скитальца» пересказывает друг другу разные истории и мифы о затонувшем материке Атлантида на планете Земля, которую наши предки покинули много поколений тому назад. Старики повествуют внукам, а повзрослевшие внуки передают сказание новым поколениям. Я тоже выросла на этих мифах. Артефакты, якобы хранящиеся где-то в музее главного корабля нашей эскадры «Голубая звезда Атлантиды», ни я, ни мои знакомые и друзья, ни даже мой дедушка до сих пор не видели. Спецслужбы бдят, чтобы истина оставалась недоступной до момента прилёта на другую планету, так похожую на Землю. Свидетельства и документы, как утверждает миф, запечатаны в бронированной комнате тремя железными и пятью электронными замками. Вход в секретную комнату был запрещён с момента старта первого корабля с Земли…

— Все истории в нашей культуре, Асака, начинаются словами «жили-были». Я пойду тем же путем. Тебе ещё не скучно?

— Нет, я слушаю, Васка.

— Хорошо.

***

Жили-были Создатели первого корабля атлантов. Имя дали ему символическое, «Голубая звезда Атлантиды», — имя родной земли и страны, чтобы гордо нёс он сквозь бездну Вселенной благую весть о жителях Солнечной системы. Чтобы люди иных миров знали, откуда мы пришли к ним с миром.

Готовились атланты к дальнему походу долго, очень долго. Много воды в широких реках утекло с края на край земли. Океанские волны сменили каждую каплю на новую. Дети детей Создателей вошли в силу и стали незаменимыми помощниками родителям. Создали другой корабль, за ним третий, а следом целую флотилию. Армада космических кораблей не один год барражировала по Солнечной системе, проверяя ходовые механизмы двигателей, электронику управляющих систем и слаженность экипажа.

Но любое путешествие может быть непредсказуемым и опасным, полным неожиданных поворотов и встреч с врагом. Правители Атлантиды, с тех, которых начинается мой род, Изольда и Станимир, призвали Создателей на Совет Мудрейших. Ночи ночей и день-деньской старейшины думали и гадали, как обезопасить экипаж корабля и сопутствующей эскадры в столь дальнем перелёте к иным звёздам?

Звуковые кристаллы с голосами очевидцев повествуют потомкам о дерзком и смелом решении Мудрейших послать воинство вместе с первопроходцами. Так было созвано несметное число воинов. Возглавил космический флот славный адмирал Смигл. Освятил же корабли на священную битву легендарный и отважный адепт Великого Двуединоначалия, отец Менкаухор.

Пределом дерзости испытательных полётов эскадры явилась страшная баталия на обитаемом астероиде, Новой Земле. Адмирал Смигл не побоялся вступить в неравный бой с противником, владеющим хитрым и запрещённым в Атлантиде оружием. Скрытые формы воздействия химического и биологического компонента выявил и раскрыл великий биотехнолог Каллист. Его невеста добродетельная Адельфина, внучка Изольды и Станимира, как могла, помогала жениху и его дедушке Леопольду. Её заслуга в том, что девушка своим пылким красноречием убедила главную Правительницу Гаафу отправить на битву с коварным врагом воинские силы под командованием адмирала Смигла.

…Ты хочешь знать, как это всё случилось? Вмешалась любовь. Восхитительное и прекрасное чувство этой влюблённой пары воистину сотворило чудо. Статный и сильный боец невидимого фронта, Каллист, и умница-раскрасавица, Адельфина, при первом же свидании поняли, что созданы друг для друга. Романтика и любовь соединили их сердца не только семейными узами, но и в общем деле, — защите родины.

Быть детьми Правителей не роскошь. Ими двигало чувство ответственности за жизнь и благополучие атлантов. Скрытый и тайный ворог несколько лет прятался от честных атлантов, обманывал Правителей и изворачивался, как мог, потчуя народ Атлантиды синтетической и не прошедшей испытаний генно-модифицированной пищей. Прежде здоровые атланты стали болеть. Тогда Леопольд заслал любимого внука Каллиста в стан врага. Но и враг не дремал. Однажды воины супостата подкараулили героя за извлечением секретов из их баз данных. Они схватили Каллиста и заточили его за каменными стенами в крепости, в самой высокой Башне.

Главным испытанием для узника оказалась медовая ловушка, сплетённая комендантом крепости. Старый вояка имел трёх дочерей на выданье. О них и голова у него болела, прежде всего. А тут потенциальный жених случился, да ещё с какой богатой родословной!? Сокол в клетке, чем не птица высокого полёта? Красавицы дочки, одна другой краше, стройнее и голосистее, начали соблазнять молодого узника. Как устоять?

Хотели Каллист с Адельфиной этого или не хотели, никто не знает, но молодые и горячие сердца невольно послали могучие силы на борьбу с недругом.

***

Я рассказывала подружке мифологию почти каждую ночь. Асака мечтательно закатывала глаза к потолку и воображала происходящее когда-то словно наяву. Сочувствовала, бурно реагировала на несправедливость и козни противников. Завоевав доверие островитянки, я осмелела. Однажды наступил момент, когда я решила пожаловаться ей о неизвестной судьбе членов нашей команды.

Оказалось, что эта женщина удивительным образом довольно хорошо осведомлена о захвате пришельцев. Более того, она даже знала, где находятся те, которых захватили на улице во время атаки, и куда отнесли Дика. Ну, естественно, Дик был в Медицинском Центре. Остальные проходили обучение в различных механических мастерских. Инженеры нужны были островитянам, чтобы содержать бесчисленное множество их агрегатов, машин, автоматических конвейеров с манипуляторами в исправности. Весь цилиндрический город представлял собой сплошь крутящиеся валики, колёса, шестерёнки, шарикоподшипники и передаточные механизмы на тросах и лентах. Ура! Это была моя маленькая победа. Тем не менее, расспрашивать Асаку о месторасположении механических мастерских сразу я посчитала неосмотрительностью. Пришлось взять паузу.

Поскольку за мной пристально не следили внутри города, то я иногда отлучалась из кухни и бродила по разным уровням, в надежде найти механические мастерские. Верхние этажи занимали приближённые императора и вся его королевская рать. Средние этажи — местные дворяне и министры. Нижние этажи были отданы для всякого пищевого и развлекательного сервиса. Оставались не обследованными лишь подземные уровни. Я вернулась на кухню, взяла мусорное ведро и вышла с ним на улицу. Вечерело. Один за другим загорались ночные фонари во дворе. Я подошла к мусорному баку ближе. И тут я услышала тихий оклик:

— Васка! Васка, тихо не оглядывайся, девочка! — Боже мой, это был голос Вина.

— Вин? Ты где?

— Я за забором. Группа «южан» на свободе, но не все. Ты как?

— Я нарисовала карту двора, местности и некоторых уровней внутри города. Сейчас переброшу её вместе с камешком.

Я наклонилась перед мусорным баком и подобрала увесистый камень. Быстро завернула камень в мой клочок бумаги. Огляделась кругом. Близко никого из охранников не заметила. Все, как обычно, они находились на своих рабочих местах, кто у парадных ворот, кто в гараже, кто на плацу отрабатывал строевой шаг.

— Вин, ты где?

— Я тут. Кидай!

Я пригляделась и, повернувшись спиной к забору, через голову перебросила камень.

— Держи! Ну, как там, ты поймал?

— Ага, всё нормально, есть! А что про наших знаешь?

— Дик лежит в Медицинском Центре. Остальные люди в механических мастерских работают. Я облазила верхние и средние этажи, но ничего похожего не обнаружила. Скорее всего, они в подземелье, на нижнем уровне. Туда я ещё не ходила. Меня определили для работ на кухне.

— Где у них начальство?

— Император, на верхнем уровне под крышей. Его резиденция находится под самым куполом. Важные придворные персоны живут ниже императора. Они занимают примерно шесть этажей подряд, если считать сверху вниз.

— Ясно. Спасибо тебе, девочка. Береги себя! Жди дня через два-три, мы что-нибудь предпримем.

— Вин, вон в том алюминиевом эллинге у них стоит летающий скутер, рассчитанный примерно на пять человек! Я сама видела.

— Очень хорошо! Не вздумай угонять до тех пор, пока с нами не согласуешь. Наш клипер до сих пор в руках аборигенов, поэтому надо действовать без оплошки. Иначе, мы не сможем убраться с этого забытого Богом острова.

— Хорошо, Вин. Я рада, что ты и «южные» на свободе. Вы молодцы! Думала, что аборигены всех захватили. А сейчас, мне пора идти, до встречи, Вин.

Я подхватила пустое мусорное ведро, вошла в цилиндр, быстро поднялась по лестнице и вернулась на кухню.

— Васка, где тебя носит? Пора накрывать к ужину. Быстрее шевелись, да руки помой сначала, — сердито сказала главная повариха, подпирая толстыми руками пышные бедра.

Мы с Асакой переглянулись и принялись таскать посуду в столовую. «Кажется, пронесло! Уф!» — подумала я с облегчением.