Ранняя смерть Александра способствовала распаду его огромной империи. Впрочем, процесс ее распада объяснялся не только личными, но и социально-экономическими причинами: столь огромными территориями невозможно было управлять из одного центра. В борьбу за власть включились военачальники Александра (диадохи), а затем их наследники (эпигоны). На короткое время фактическим правителем державы становится «регент» Пердикка, которому Александр на смертном одре передал управление империей. Но уже в 321 г. до н. э. Пердикка пал жертвой заговора своих приближенных. После этого самые могущественные македонские военные лидеры собрались в Трипарадисе в Сирии и поделили сатрапии: Антипатр получил Македонию, Птолемей — Египет, Лисимах — Фракию, Антигон Одноглазый — Малую Азию, Селевк — Вавилонию.

Формально единство державы Александра еще сохранялось, но после убийства его жены и малолетнего сына оно стало призрачным. Переломным моментом стало поражение и смерть Антигона в битве при Ипсе в 301 г. до н. э. После этого уже никто не пытался восстановить единство держав». Александра. На ее обломках возникают три крупных государства — Египетское царство, в котором правила династия Птолемеев,, царство Селевкидов, охватывавшее Сирию, часть Малой Азии, Месопотамию и Иран, Македония, в которой утвердились потомки Антигона Одноглазого.

За небольшой исторический период — конец IV и начало III в. до н. э. — мир Восточного Средиземноморья разительно изменился. Только Селевк I построил около 60 городов. А основанная еще Александром Александрия Египетская стала крупнейшим, городом не только Египта, но и всего эллинистического мира. Эллинская цивилизация распространилась на Восток. И хотя термин «эллинизм» придумали историки в XIX в., для греков и македонцев того времени было очевидно, что они живут в изменившемся мире, в мире, где Греция и Восток сливаются воедино.

Происходят изменения и в политическом сознании. Для греков монархия была чем-то чуждым или древним, для македонцев царь был самым знатным из аристократов — не более того. Но уже Александр стал требовать, чтобы к нему обращались как к божеству, и его преемники, эллинистические монархи, переняли эту практику. На Востоке это воспринималось совершенно естественно: население Египта, Ближнего Востока, Месопотамии, Персии, Малой Азии веками подчинялось обожествленным абсолютным монархам. Птолемеи, к примеру, приняли титул фараонов — древних царей Египта — и именно так к ним и обращалось местное население.

Монархия передавалась по наследству — старшему сыну. Большую роль стал играть двор монарха, кровавые дворцовые интриги и заговоры стали вполне обыденным явлением. Значительная роль отводилась царице. Царь самолично устанавливал законы, публиковал указы, которые были воплощением его божественной воли, а не решением общего собрания граждан полиса, как раньше в Греции.

Но все-таки полис проявил свою жизнеспособность — не как независимое государство, а как гражданский коллектив. В эллинистических монархиях подданные делились на две категории — жители полисов и обитатели хоры (сельской местности). В полисах жили греки и македоняне, а также эллинизированное (т. е. приобщившееся к греческой культуре) местное население. Жителями хоры были египтяне, сирийцы, вавилоняне и другие местные народы. Граждане полисов пользовались некоторыми привилегиями, имели внутреннее самоуправление, часто освобождались от налогов. Крестьяне же были обложены массой налогов и повинностей и находились под полным контролем царской администрации.

Таким образом закладывались противоречия между греками и местным населением. Однако эллинистические монархи, опасаясь восстаний, стремились к тому, чтобы зажиточная часть местного населения эллинизировалась, стремились найти поддержку у этих слоев населения. Многие полисы, особенно в царстве Селевкидов, не были основаны монархами путем набора греков-переселенцев, а просто изменили свой статус: сирийцы и вавилоняне по происхождению становились эллинами «по закону». Характерная для греков гражданская община начала продвижение на восток.

Могущество эллинистических царей было основано не только и не столько на налоговой системе и бюрократическом аппарате, сколько на армии и флоте. Главной военной силой была хорошо вооруженная фаланга, защищенная щитами и ощетинившаяся копьями. Большую роль играла кавалерия, а ударной силой были слоны, особенно много их было у Селевкидов (значительное число слонов они получили по мирному договору с индийским правителем Чандрагуптой). На своей военной базе в Апамее на Оронте Селевкиды содержали до 500 слонов.

Большие средства поглощал флот. Строились огромные корабли (с 16 и даже 30 рядами весел), в морских сражениях участвовали сотни судов. Возросло значение осадных машин, необходимых для захвата крепостей: большинство из них было сделано по принципу катапульты. Усовершенствование вооружений отражало технический прогресс эллинистической-эпохи.

Значительная часть сил и средств тратилась эллинистическими монархами на войны между собой за передел Восточного Средиземноморья. Однако на окраинах эллинистического мира греко-македонцев постепенно стали теснить местные племена и государственные образования. Сначала от государства Селевкидов отпали области Ирана и Средней Азии, а во II в. до н. э. Парфянское царство уже наносит грекам поражение за поражением и завоевывает Месопотамию — отныне граница античного мира проходила по реке Евфрат. С запада нарастает давление со стороны Римской республики. Еще во II в. до н э. Рим завоевывает Македонию и Грецию (важнейшим рубежом считается разрушение Коринфа в 146 г. до н. э.), а затем очередь доходит и до других эллинистических государств.

Точка в этом процессе была поставлена Октавианом Августом, который завоевал Египет в 30 г. до н. э. Последняя царица из династии Птолемеев, Клеопатра, покончила жизнь самоубийством.

Литература, наука и искусство эллинистической эпохи интересны и многогранны: они продолжают эллинские традиции, привнося в них новые, восточные элементы, обогатившие и разнообразившие греческую культуру. Деятели культуры и ученые творили уже в новых социальных условиях — из свободных граждан полисов они превратились в подданных эллинистических монархов, и эта метаморфоза не прошла бесследно.

При поддержке просвещенных правителей основывались библиотеки и учебные заведения, где накапливались знания. Два первых египетских царя из династии Птолемеев под влиянием философа из школы Аристотеля Деметрия Фалерского основали Александрийскую библиотеку и Мусейон. Александрийская библиотека была крупнейшей в древности — в ней уже в середине III в. до н. э. хранилось около 400 тысяч свитков. С ней могла соперничать только Пергамская библиотека в Малой Азии. Александрийская библиотека была важнейшим центром учености в античном мире. Здесь впервые была заложена система каталогизации книг. К концу периода эллинизма она насчитывала уже около 700 тысяч свитков (греки обычно писали на сворачивавшихся в трубку кусках специально выделанного папируса — растения, произрастающего в долине Нила). Огромный ущерб нанес библиотеке пожар, случившийся во время Александрийской войны Юлия Цезаря в середине I в. до н. э., а окончательно она была уничтожена арабскими завоевателями.

Мусейон («храм муз», от него произошло слово «музей») был прообразом научно-исследовательских институтов. Ученые находились на содержании царя и имели все необходимое для работы — коллекции, инструменты, зоопарк, ботанический сад. Результаты не замедлили сказаться. Математики Евклид, Аполлоний из Перг, астрономы Эратосфен из Кирены и Аристарх Самосский внесли огромный вклад в развитие точных наук, превзойденный в значительной степени лишь в Новое время. Так, Эратосфену удалось довольно точно вы числить длину земного меридиана, а Аристарх и Селевк из Вавилона обосновывали гелиоцентрическую теорию строения Солнечной системы.

В эллинистическую эпоху строились огромные сооружения, которые не без основания причислялись к «чудесам света»: среди них огромный Александрийский маяк, «Колосс родосский» (гигантская статуя бога Солнца Гелиоса на острове Родос), Пергамский алтарь в честь победы Пергамского царства над вторгшимися на его территорию племенами галатов, Галикарнасский мавзолей (гробница эллинистического правителя Мавсола). В отличие от классического времени более благоустроенными становятся и частные дома, что отражает рост уровня благосостояния. Скульптура становится более патетичной и более реалистичной одновременно: скульпторы стремятся изобразить не только «идеального человека», здорового и сильного гражданина полиса в расцвете лет, но и стариков и старух, детей, людей с физическими недостатками. Искусство становится более психологичным и более близким к человеку — и в этом, быть может, главное открытие и завоевание эллинистической эпохи. Человек отныне интересен художнику не только и не столько как гражданин, сколько как личность, индивидуальность.

Проявляются новые тенденции и в литературе. Писатели и поэты часто становятся профессиональными литераторами, чего не было в классическую эпоху. Литераторы находились в материальной зависимости от поддерживавших их монархов, и поэтому свобода их творчества была ограничена. Знаменитый поэт Феокрит назвал одну из своих идиллий (небольших стихотворений) «Похвалой Птолемею». Другой поэт, Каллимах, написал поэму «Волосы Береники» о похищении из святилища пряди волос царицы Береники (супруги Птолемея III) и превращении этой пряди в созвездие.

Эллинистическая литература была достаточно разнообразной: Аполлоний Родосский в подражание Гомеру пишет «Аргонавтику», а александриец Геронд сочинял мимы — вольные, бытовые и любовные, сценки. Литература ориентировалась на новую публику — публику, которая в отличие от свободных граждан полиса мало интересовалась политикой.

Эллинистическая культура свидетельствовала о том, что греческая культура способна к трансформации, что она в новых условиях смогла впитать некоторые восточные элементы и как бы «приблизиться» к каждому отдельному человеку.