11. 22. 17 часов 50 минут

Поскольку возвращение Звездного Князя было слишком уж стремительным, Энси потребовала от Веридора дать ей хотя бы час на подготовку и заставила их дрейфовать по замыкающей орбите на весьма приличном удалении от Антала. На все просьбы Веридора не устраивать пышной встречи, она ответила не только самым категорическим отказом, но и весьма витиеватой руганью по поводу его занудства, глупого упрямства и детской наивности.

Госпожа министр иностранных дел припомнила Звездному Князю все его прошлые промашки и оплошности и в самых резких выражениях сказала ему, что произойдет, если он откажется предстать перед своими подданными, правительством Антала, президентом Хельхора и послами нескольких десятков миров. Ожидание, когда им будет разрешено наконец влететь в главный вакуум-шлюз, продлилось не час, как было обещано Энси, а целых четыре.

Веридору Мерку ничего не стоило телепортироваться на борт Антала, как он за это время телепортировал в его трюмы все добытые живые бриллианты, но под укоризненным взглядом Бэкси, он так и не отважился этого сделать. В конце концов положение Звездного Князя обязывало его хотя бы изредка появляться перед своими подданными в парадном мундире и при всех регалиях.

Правда, со своей стороны и он настоял на том, чтобы на борт "Молнии" были срочно доставлены новые андротела Бэкси, Нэкса и Кайора, что не вызвало никаких возражений, кроме того, что на папашу Рендлю было жалко смотреть в тот момент, когда он надевал на себя свой парадный маршальский мундир со всеми боевыми наградами, которых хватило бы на целый взвод, составленный из офицеров, прошедших не одну военную кампанию.

Всем остальным так же пришлось одеться подобающим образом, чтобы папаша Рендлю не вздыхал столь жалобно. Когда все оделись в парадные мундиры изумрудно-зеленого сукна, расшитого золотом, навигационная рубка "Молнии" буквально озарилась сиянием золота и бриллиантов и даже Рендлю Калвиш уже не ворчал, что он выглядит в своем мундире самым последним дураком.

В сопровождении крейсеров почетного эскорта, встретивших "Молнию Варкена" за двести тысяч километров от Антала, она неспешно полетела к главному вакуум-шлюзу. Звездное Княжество было расцвечено яркими огнями иллюминации и вокруг него то и дело вспыхивали яркие плазменные сполохи в виде различных диковинных фигур, это варкенцы, от нечего делать, встречая друзей, изгалялись в своем умении устраивать пирокинетические чудеса.

Вокруг Антала сновал целый рой космояхт, на которых прилетели полюбоваться на "Молнию Варкена" хельхорские зеваки. Из ангаров Звездного Княжества для встречи своего повелителя были выведены все боевые корабли, которые застыли в строгом строю вокруг портала вакуум-шлюза, растянувшимся на десятки километров во все стороны, а рядом с ними встали разномастные кораблики, корабли и громадные кораблищи вольных торговцев, которые, время от времени, навещали свой главный торговый штаб – искусственный астероид "Энтерпрайз", а также боевые крейсера Хельхора. Зрелище было весьма красивым и трогательным и заставило расчувствоваться даже такого старого циника, как Равалтан Макс. Когда же, при приближении "Молнии Варкена" космос озарился яркими, разноцветными вспышками сигнальных бластеров и ракет, он не выдержал и пробормотал:

– Верди, малыш, вот уж не думал, что когда-нибудь доживу до такого дня. Тебя встречают так, как мне помнится не встречали на Дарлине самого президента Галактического Союза. Тогда дело обошлось всего лишь кораблями эскорта, да, бумажными флажками, которые нам всем всучили командиры.

– Рав, старина, это НАС встречают. – Спокойным, но строгим голосом сделал замечание своему другу и учителю Веридор Мерк – Поверь, старина, ты и папаша Рендлю достойны такой встречи куда больше меня. Так ведь Бэкси?

– Шкипер, перестань быть мальчишкой. Звездный Князь ты, а не мы и это встречают тебя, а вовсе не нас. – Парировала Бэкси и игриво подергала Веридора за косички.

– Да, чтобы вас всех снежные дьяволы утащили прямо в бесконечную ночь. – Свирепо огрызнулся Веридор – Сколько вам всем говорить, что без вас я никто! Ноль без палочки, вы мой Звездный Князь и вам я обязан всем, что имею.

– Сынок, ты заткнешься когда-нибудь или нет? – Добродушно проворчал папаша Рендлю – Раз уж мы стоим рядом с тобой, а там – Старый вояка простер перед собой свою могучую ручищу – Тебя пришли встречать сотни тысяч, а то и миллионы людей, значит ты действительно наш Звездный Князь и если уж на то пошло, то я рад служить тебе, а не какому-то засранцу-аристократу, который стал бы помыкать мной, как ему вздумается. Так что заткнись, стой по стойке смирно и не выпендривайся, пока не схлопотал по шее.

Смуглое лицо Веридора Мерка заметно налилось румянцем, а глаза заблестели. Он почесал кончик носа, усмехнулся и, встряхнул головой, заставив серебряные шарики на концах своих косичек, мелодично тренькнуть. С радостной улыбкой на лице, он широко расправил плечи и гордо вскинул голову. В глазах его, горели насмешливые и лукавые огоньки. Бэкси, посмотрев на него с тревогой, только вздохнула и покачала головой, справедливо полагая, что Звездный Князь, как пить дать, вознамерился отколоть какую-либо штуку вопреки всем правилам придворного этикета и протокола.

"Молния Варкена" медленно влетела через вакуум-шлюз внутрь Антала и плавно опустилась на посадочное площадку, полностью очищенную от всех кораблей и запруженную массой народа. Поскольку все знали, что корабль Веридора Мерка оснащен антигравами, никто не опасался, что его опалит жаром от работающих тахионных турбин. Похоже, что на посадочной площадке, имевшей размеры среднего космопорта, собрались едва ли не все жители Антала. Некоторые антальцы, чтобы им было лучше было видно своего Звездного Князя, по двое, по трое и целыми компаниями оседлали легкие, открытые флайеры. Другие воспользовались для этого антигравами, а некоторые и вовсе были неплохими левитаторами и потому были способны летать ничуть не хуже птиц.

Как только "Молния Варкена" прошла через силовое поле вакуум-шлюза, Нэкс поднял стайларовый кокпит и в навигационной рубке стали слышны громкие, приветственные крики. Антальцы, порхающие в воздухе, увидев, что Звездный Князь приветствует их полет дружественными жестами и воздушными поцелуями, немедленно засыпали навигационную рубку букетами цветов, так что все шестеро вернувшихся в Антал друзей, оказались в цветочных сугробах чуть ли не по пояс. Весело смеясь, Веридор Мерк и его друзья стали бросать цветы антальцам, в то время как сверху к ним в рубку продолжали падать пышные букеты и эта игра продолжалась бы и дальше, если бы "Молния" медленно не подошла почти вплотную к огромной, сверкающей трибуне, на которой также собралось не менее нескольких сотен встречающих.

От трибуны к носовой части корабля, возвышающейся над керамитовыми плитами почти на двести семьдесят метров, был подан широкий трап голубого, полупрозрачного пластика. Устроив напоследок своим подданным целый цветочный взрыв, Веридор Мерк энергично шагнул на трап, подал руку Бэкси и, подождав своих путников, бодрой походкой пошел к трибуне, где его уже ждали друзья.

Расцеловав первым делом Руниту, он отмахнулся от наставлений Энси и крепко обнял сначала Калвина, а затем сграбастал в объятья Нейзера и вдоволь поколотил его по могучим плечам. Энси только махнула в ответ на это рукой и даже не стала пытаться отбиться от объятий и поцелуев своего мужа. Папаша Рендлю, обменявшись объятьями и рукопожатиями с несколькими антальцами, быстро нашел в этой толпе Натали и мгновенно исчез вместе с нею. Минут на десять на трибуне воцарилась сплошная неразбериха. Веридор Мерк никак не хотел следовать протоколу и потому, весело смеясь, обнимал своих новых друзей, с которыми до этих пор был знаком лишь изредка видя их голографические изображения. Увидев, что Зак Лугарш стоит в напряженной позе чуть в стороне, он шагнул к нему навстречу с распростертыми объятьями.

– Зак, дружище, ну, вот я, наконец-то, и увидел тебя! Ох и здоров же ты, парень, дай-ка я тебя обниму, старина.

Зак, который ожидал возвращения Веридора с некоторым волнением, так как в последнее время взял в привычку действовать самостоятельно, облегченно вздохнул, видя, что Звездный князь вовсе уж не такой засранец, как ему это иногда казалось. Тем более, что он так дружелюбно отнесся к Гарри, который был напряжен еще больше. После того, как Веридор Мерк тепло поздоровался со всеми своими друзьями, старыми и новыми, он все с такой же радостью и энтузиазмом подошел к Гиршу Меир-Симхесу и немедленно заключил и его в свои объятья. Тех нескольких часов, что они были знакомы лично и того времени, что они общались с помощью средств связи, ему вполне хватило на то, чтобы почувствовать к нему самую искреннюю симпатию. Видя, что на них нацелены десятки объективов, Веридор Мерк, обнимая Гирша за плечо левой рукой, сделал приветственный жест правой и широко улыбаясь громко воскликнул:

– Ребята, ваш президент самый отличный парень, которого я только встречал и самый мудрый президент из тех отличных парней, которых я знаю! Мне выпало счастье, что я познакомился с Гиршем.

Сочтя, что этого заявления для прессы вполне достаточно, Веридор поманил к себе Энси и попросил её представить ему всех остальных встречающих. Впрочем, это было излишним, он и без Энси знал всех послов, направленных в Антал и потому после представления, обменивался с каждым из них несколькими фразами, говорящими о том, что он не только знает этих людей, но и знаком с их привычками и привязанностями. Среди встречающих он не нашел только Харда Виррова, который еще больше Веридора Мерка ненавидел подобного рода церемонии. Правда, на званом завтраке, который был дан в честь возвращения Звездного князя, Харди Вирров все же появился, но одетый не во фрак или смокинг, а в свои самые рваные джинсы и майку, но с галстуком-бабочкой на мощной шее.

Завтрак был дан на открытой лужайке возле дворца Звездного Князя и за исключением того, что на нем присутствовало слишком много народу, всем очень понравился. Антальцам понравилось и то, что они могли запросто подойти к своему Звездному Князю и перекинуться с ним парой словечек, но поскольку желающих поначалу набралось слишком много, толпа быстро поредела и этот жест сделало не больше десятка человек. Остальные вполне остались довольны тем, что и они могли сделать тоже самое. Веридор смог переговорить с Хардом Вирровым и хотел было лично представить ему своего друга Рендлю Калвиша, но, как он не всматривался в толпы гостей, так и не смог найти ни его самого, ни Натали.

Это несколько расстроило Веридора, но не настолько, чтобы он обиделся на своего старого друга. Ему и так были слишком хорошо понятны нетерпеливые взгляды Руниты, которыми она его одаривала и напряжение, легко читаемое в глазах Равалтана и Энси. Они слишком долго отсутствовали в Антале, чтобы не соскучиться по нежным ласкам своих любимых и, пожалуй, впервые Энси поняла, как ей не хватает Рава. Так что поступок Железного Рена, который оказался куда более пылким любовником, чем о нем это можно было подумать и их самих вскоре настроил на самый решительный лад, а потому, сначала Энси с Равом покинули лужайку, а затем это сделали и Рунита с Веридором.

Рендлю, с которого вполне хватило того, что он торжественно сошел с борта "Молнии" к встречающим их людям, не без оснований полагал, что теперь Веридор вполне сможет обойтись и без его помощи. Как только он снова увидел маленькую, хрупкую Натали, то в его глазах все потемнело и он действовал автоматически. Шагнув к ней навстречу и почувствовав прохладу её руки на своей разгоряченной щеке, Рендлю только и смог выдохнуть:

– Натали, любовь моя…

В следующее мгновение они уже были в его лесной хижине и сплелись в страстных объятьях. Рендлю только подивился той силе, с которой Натали сорвала с него ненавистный ему мундир. Все в его хижине оставалось таким, как в то утро, когда он покинул Антал и теперь ему даже не пришлось доставать зеленую шкуру равелнаштарамского барса. Все дела и заботы отступили прочь и Рендлю больше не думал ни о чем, кроме этой удивительной женщины, такой очаровательной, такой желанной и такой страстной.

До самого вечера они дарили друг другу ласки и почти ни о чем не говорили. О чем вообще можно было говорить, когда в каждом жесте Натали Рен видел столько чувств, столько страсти было в каждом её поцелуе и в каждом прикосновении. С ней он чувствовал себя не умудренным опытом старцем, а безусым мальчишкой, пылким, страстным и безрассудным. Ему хотелось кричать от восторга, скакать и прыгать, ходить колесом, творить всяческие безумства, кричать на всю галактику о своей любви, но вместо этого он нежно ласкал её узкое, хрупкое, белоснежное тело, покрывал его поцелуями и таял от восторга. Натали завладела всеми его мыслями, была для него той единственной женщиной, ради которой хотелось жить и творить безумства.

Когда стало смеркаться, в голову Натали пришла идея, смотаться из Антала, пройтись по дешевым портовым кабакам и навести там жуткого шороху. В этом предложении Рену понравилось все, кроме одного, он хотел одеть Натали, как древнюю царицу Хельхора, и привести её в самый роскошный ресторан Хельхор-сити, чтобы все, кто увидит её, тут же рухнули замертво, пали ниц перед её красотой. Натали, выслушав его смущенное объяснение, кивнула головой:

– Хорошо, мой великан, я согласна. Сначала мы пойдем в самый шикарный хельхорский ресторан, а затем все же прошвырнемся по самым жутким кабакам.

Бэкси, которая отнеслась к рукоделию Рена с некоторым презрением, видимо, плохо знала самоё себя. Натали, когда Рендлю Калвиш телепортом перенес с борта "Молнии" в свою хижину манекен с надетым на него платьем из живых бриллиантов, пришла в полный восторг. Она запрыгала и захлопала в ладоши, как маленькая девочка, громко крича во весь голос:

– Рен, миленький, какая прелесть! Неужели ты сделал это платье для меня, своими руками?

Польщенный её словами Рен, бережно снял платье с манекена и помог Натали одеть его на себя. Живые бриллианты, почувствовав тепло её тела и его мощную энергетику, вспыхнули ярким, переливающимся светом. Платье, сотканное из крохотных камешков, соединенных одними только силами взаимного притяжение, было похоже на переливающуюся всеми цветами радуги полупрозрачную змеиную кожу и жадно льнуло к телу женщины, как сильные руки её могучего и страстного любовника. Рендлю отступил назад и невольно залюбовался этой красоте. Белизна тела Натали, казалось стала еще более чистой и искрящейся, а живые бриллианты, словно почувствовав, как им следуют себя вести, потемнели и стали мерцать ритмично, в такт движениям женщины.

Подбежав к Рендлю и крепко поцеловав его, Натали бросилась к шкафчику и извлекла из него старомодный черный смокинг и белоснежную рубашку, наряд, который тот ненавидел едва ли не больше, чем свой парадный, маршальский мундир. Горестно вздохнув, Железный Рен, любимой одеждой которого были просторные штаны камуфляжной расцветки, такая же майка с короткими рукавами, черная офицерская куртка и пара тяжелых, солдатских башмаков на толстой, ребристой подошве, покорно принялся одевать на себя этот чопорный и строгий костюм. Ради Натали он был готов пойти и не на такие жертвы.

Не тратя времени на излишние передвижения по лесу, Рен телепортом перенес себя и Натали на стартовую площадку и стал придирчиво выбирать подходящее транспортное средство. Ему на помощь тотчас пришел один из варкенских воинов-архо, который нес караульную службу, охраняя космические корабли.

– Хочешь прогуляться, яган? – Обратился он к Железному Рену так, как будто это был отец-хранитель клана.

Широко улыбнувшись парню в ответ, Рен добродушно пробасил:

– Да сынок, хочу махнуть на Хельхор и вот выбираю корыто пошустрее. Может быть ты что-нибудь посоветуешь?

Задумавшись лишь на мгновение, варкенец расплылся в улыбке и, заговорщицки подмигнув папаше Рендлю, дал ему толковый совет:

– Яган, тогда тебе лучше взять космояхту графа ант-Олса. По моему не только в Антале, но и во всей галактике не найти кораблика быстрее, чем "Марина". Яган, а тебе случайно не нужен сопровождающий?

Папаша Рендлю возмущенно фыркнул и, внимательно посмотрев на варкенца, в котором узнал одного из родичей Веридора, спросил:

– Парень, с чего это тебе взбрела в голову такая глупость? Разве я похож на человека, которому нужны телохранители?

– Да, нет яган, просто мне самому хотелось смотаться на Хельхор, навестить кое-кого, а мне торчать на вахте еще пять часов. Вот я и подумал, что было бы неплохо доставить тебя на Хельхор и побыть с тобой еще часа три, а уж потом навестить друзей. – Простодушно объяснил свое предложение варкенец.

– Ну, тогда полетели с нами, сынок. – Улыбаясь пригласил варкенцу Железный Рен и сказал в коммуникатор – Эй, ребята, есть кто живой на командном посту? Это я, Рен Калвиш. В общем так, я полетел на Хельхор и забираю с собой Джека Мерка.

Троюродный дядя Веридора Мерка улыбнулся и поправил его:

– Яган, мы все уже две недели, как Лианты.

Папаша Рендлю только улыбнулся в ответ и жестом предложил Джекобу Лианту подниматься на борт. Космояхта "Марина" и в самом деле была на редкость быстроходной и отличалась великолепным убранством. Нейзер, став графом, очень полюбил роскошь и удобства, которые были недоступны ему в прежней жизни, но в силу своей профессии он даже элегантную прогулочную космояхту превратил в мощную боевую единицу, оснащенную, вдобавок ко всему, массой специального оборудования для ведения технической разведки. Железный Рен без особого труда разобрался в управлении этой, навороченной техническими приспособлениями, посудины и помчался к Хельхору на бешенной скорости. Натали, которая имела ничуть не меньший опыт пилотирования, с интересом наблюдала за тем, как точно и мастерски он вел космояхту.

Узнав пилота космояхты на экране своего супервизора, диспетчер хельхорского навигационного спутника без малейшего промедления разрешил папаше Рендлю произвести посадку в одном из частных космопортов Хельхор-сити. Космояхта "Марина" была хорошо известна хельхорцам и потому её приземление в космопорте одного из хельхорских миллиардеров, не вызвала ни у кого возражений. К антальцам все давно уже привыкли и рассматривали их как добрых и желанных друзей, а потому им разрешалось то, что вряд ли разрешили бы любым другим гостям Хельхора. Джекоб Лиант, хотел было до конца исполнить свой воинский долг и честно отстоять вахту, но папаша Рендлю строго приказал ему топать своей дорогой.

Наняв в космопорте шикарный открытый лимузин, Рендлю и Натали направились прямиком в ресторан "Фараон Ронлах" в котором Натали когда-то так и не попробовала ни одного блюда. В Хельхор-сити уже наступил поздний вечер и потому в ресторане было многолюдно, но для министра обороны Антала и для министра культуры и туризма свободный столик в самом шикарном зале нашелся. Пока Рендлю Калвиш вел свою даму вслед за метрдотелем, он постоянно видел, как пылкие хельхорские ловеласы пожирали её жадными взглядами.

Правда, видя рядом с очаровательной, миниатюрной, словно куколка, Натали, громадного мальвийца, затянутого в черный смокинг, с довольной улыбкой на темно терракотовом лице, над которой темнела черная ниточка усов, они только сокрушенно вздыхали и безнадежно крутили головами. Зато их глазам было раздолье. Драгоценное платье Натали не столько скрывало, сколько наоборот, открывало её прелести.

Царский зал ресторана "Фараон Ронлах", заливал мягкий, пульсирующий, синеватый свет, в котором особенно ярко сияли драгоценности дам, но все они тотчас померкли по сравнению с живыми бриллиантами, горящими на теле этой белокожей красавицы. Подобно Серебряной Тунике они непрерывно меняли свои оттенки, светились то ярко, то приглушенно и при этом только подчеркивали белизну тела Натали, совершенство форм и её сексапильность.

В ресторане они пробыли более двух часов, съели легкий ужин, попробовали пару десертов и немного потанцевали. За ужином Натали была весела и подшучивала над Реном, видя то, как гневно загораются его глаза, когда кто-либо вставал из-за столика и дефилировал в их сторону. Натали, Бог весть сколько времени лишенная общения с людьми, с удовольствием танцевала и веселилась. К её удивлению великан Рендлю оказался на редкость умелым и ловким танцором, но был жутким ревнивцем и не допускал даже мысли о том, чтобы кто-либо из хельхорских жиголо хотя бы попробовал предложить его даме тур танца. Покрасовавшись в светском обществе, Натали напомнила Рену о том, зачем он прибыли на Хельхор и тот с глубоким вздохом последовал вслед за ней.

Обследовав несколько, подозрительного вида кабаков в районе порта и сочтя их слишком пресными, Натали выудила из какой-то разбитной девицы сведения о том, где собираются самые крутые ребята и немедленно потащила Рена в кабак со звучным названием "Могила", где собирались такие отпетые типы, что в него не рискнул бы сунуться даже взвод космодесантников. Для Рена это оказалось вполне достаточной рекомендацией, но Натали все же попробовала выяснить, а нет ли в Хельхор-сити местечка еще покруче, с настоящими головорезами. Поскольку более худшей дыры, чем "Могила" в городе не было, ей пришлось согласиться и на этот притон.

Железный Рен лишь криво усмехнулся, когда его предупредили о том, что в среднем в "Могиле", за ночь калечат или убивают в драке, троих, четверых лохов. За свою жизнь он видывал места и похуже, как например та кантина на Бальнузине, в которой он впервые узнал о малыше-варкенце, которого неизвестно как занесло в Закрытые Миры.

Вот то было по настоящему крутое и опасное место. Там Железному Рену пришлось замочить пятерых самых настоящих бандитов, пока он выпил банку пива, а уж сколько человек там всего убивали за ночь, вообще было трудно сосчитать. Во всяком случае труповозок там дежурило штук пять, а чтобы полы не были скользкими от крови, хозяева кантины специально держали целую стаю жирных, отъевшихся фрузеров, которые так и шныряли под ногами, вылизывая пятна крови и подбирая куски человеческой плоти.

Он не стал рассказывать Натали об этом приятном местечке опасаясь того, что она тут же потребует от него отправиться на Бальнузин, ведь тогда Железному Рену точно потребовалось брать с собой парочку, другую воинов-архо, уж слишком хорошую память он оставил там о себе, когда выручал Веридора Мерка. Расспросив поподробнее, где находится этот пресловутый кабак с такой на редкость дурной репутацией, Рендлю и Натали вышли на улицу и поймали такси.

Водитель-андроид, узнав о том, куда они направляются, согласился подвести их только до улицы Капитанов, а дальше предложил им идти пешком. Улица Капитанов была еще вполне приличной, но вот Могильный тупик, в конце которого светились огни нужного им кабака, был настоящей клоакой Хельхор-сити и было удивительно, как санитарные службы города еще не снесли с лица своей благоустроенной планеты этот квартальчик, застроенный старыми, обветшалыми домами.

Как это ни странно, но заведение в которое они пришли, называлось молодежным ночным клубом с дансингом, хотя как раз молодежью тут и не пахло, а основным контингентом были разбитные парни из портовых доков, явная шпана, какие-то темные типы с бегающими глазами, топорщащимися от тяжелого плазменно-лучевого оружия шикарными костюмами и карманами, набитыми толстыми пачками галакредитов, разгульные девицы, явно, промышляющие проституцией, их сутенеры, да, шустрые торговцы всякой синтетической дрянью, способной скорее отправить человека в реаниматор, чем дать ему райское наслаждение без всяких постэффектов.

Кабак был довольно просторным и представлял из себя цилиндр, диаметром метров восьмидесяти и высотой метров в двадцать пять, наполовину врытый в землю. На пяти широких ярусах стояли по кругу в четыре ряда столики, а в середине было большое пустое пространство, где то поднимались, то опускались три полупрозрачных, треугольных платформы, на которых можно было потанцевать и, заодно, подняться с яруса на ярус минуя эскалаторы.

На первый взгляд заведение показалось Железному Рену вполне безопасным и добропорядочным. Музыка звучала не слишком громко, особой вони не было, а кухня, судя по запаху, была вполне приличной, Рендлю уже было решил, что они ошиблись адресом, но тут сверху раздался громкий крик и вниз свалился какой-то тип с перекошенным от боли лицом и вспоротым виброкинжалом животом. Проследив, что стало с этим бедолагой дальше и убедившись в том, что незадачливого посетителя немедленно отправили на пневмотрансе к ближайшему реаниматору, он удовлетворенно кивнул головой и решил, что для Натали, с её внезапно вспыхнувшей страстью к городскому дну, этого местечка будет вполне достаточно.

Спустившись на самый нижний ярус, куда отваживались заходить только самые плечистые ребята и выбрав столик, стоявший поближе к центру, Рен пальцем поманил к себе здоровенного официанта, парня с мощной фигурой тяжелоатлета и выправкой отставного космодесантника. Улыбаясь, он вежливо попросил подать им чего-либо экзотического и сытного, а так же поинтересовался не найдется ли в заведении бренди "Звездное молоко" для него и какого-нибудь марочного вина из разряда дорогих, редких и изящных, для его дамы. Натали в ответ на это только фыркнула и с совершенно очаровательной улыбкой сказала:

– Парень, относительно "Звездного молока", это личное дело моего друга, я этого пойла еще ни разу не пробовала, но обязательно сделаю это, но как-нибудь в другой раз, а вот если ты расстараешься и раздобудешь для меня термос с "Ракетным топливом", знаешь, есть такие, с тремя носиками, то это будет для меня в самый раз.

Официант озадаченно почесал затылок и промямлил:

– Мистер, со "Звездным молоком" никаких проблем, но вот что касается "Ракетного топлива". Вообще-то я гоню это зелье на досуге, правда без кометного льда оно, честно признаться, получается не очень хорошим, но не слишком ли это будет круто для вашей дамы?

– Ничего сынок, я думаю, что в самый раз. – Успокоил его Папаша Рендлю – Жаль, что я не догадался прихватить с собой кометного льда, но зато у меня случайно завалялось в кармане вот это.

Рендлю запустил руку в карман и вытащил из него парочку железо-никелиевых метеоритов, которые он всегда таскал с собой по старой привычке. В кабаках, расположенных вблизи планетарных космопортов, эти невзрачные кусочки астрального железа, выловленные в открытом космосе, всегда располагали к себе даже самого вредного и скаредного робота-официанта, не говоря уже об андроидах и живых людях. Сработал этот нехитрый трюк и на этот раз, хотя этот кабак находился вблизи морского, а отнюдь не космического порта.

Официант ловко сгреб в широченную ладонь небрежно брошенные на столик метеориты и, кивнув головой, моментально скрылся в своей подсобке. Как только он исчез из вида, к их столику немедленно подвалили какие-то типы, которые, явно, приняли папашу Рендлю за богатенького лоха и принялись втирать ему в уши какую-то ерунду на счет лурийского опала редкостной красоты, который тот смог бы купит для своей дамы всего за полцены.

Натали, которой были хорошо знакомы подобные трюки катал, просто сияла от счастья и радовалась тому, что ей воочию удалось увидеть живых хельхорских аферистов. Она слушала их басню с широко раскрытыми глазами, а вот у Рена физиономия сморщилась столь страдальчески, что на него даже жалко было смотреть. Больше всего его мучил вопрос, сразу же надавать этим придуркам по голове или все-таки сначала дать выговориться.

Положение выправил официант, который вернулся к их столику с большим подносом в руках, на котором стояла полуторалитровая бутыль "Звездного молока", блестящий термос-дозатор с "Ракетным топливом", несколько каких-то миниатюрных бутылочек, два больших, широких бокала черного стекла и еще целая куча всяких приспособлений. Дав пинка одному из катал, чтобы пройти к столику он стал выставлять на него пойло, прилагающиеся к нему причиндалы и негромко объяснил доморощенным аферистам природу их заблуждения:

– Эй вы, кретины, вы что в самом деле сбрендили? Да, это же сам Железный Рен Калвиш. По-моему, эти дешевые понты с лурийским опалом он сам же и запустил на орбиту еще в юности, только я не помню когда это было, то ли три, то ли четыре тысячи лет тому назад. Правда ведь, командер?

Папаша Рендлю расплылся в широкой улыбке, показав свои крупные, ровные зубы, которые тоже были весьма неплохим оружием, и добродушным басом пророкотал:

– Ну, допустим, это не совсем так, сынок, лурийскими опалами я никогда не торговал, но раза три или четыре, от безденежья, продавал в портовых кабаках слиток иридия за треть его цены, но право же, делал я это в те времена куда остроумнее и элегантнее.

Катал при одном имени Железного Рена, как ветром сдуло, а Натали обиженно надулась. Ей хотелось увидеть все представление до конца, но когда официант стал колдовать над её бокалом, она тут же забыла про все и с увлечением принялась следить за его действиями. Судя по запаху, который издавало зелье, находящееся в термосе, папаша Рендлю понял, что официант за те десять или пятнадцать минут, в течение которых он отсутствовал, раздобыл где-то продукт настоящей космической выгонки.

Он с сомнением посмотрел на бутыль "Звездного молока", но не стал требовать, чтобы официант приготовил коктейль и для него. Зная способность Натали поглощать съестное и спиртное в огромных количествах и зная то, с каким трудом на поверхность любой из планет поставляется этот секретный космический продукт, он решил обойтись рыжевато-белесым нектаром, крепость которого зашкаливала за семьдесят градусов. Тем не менее он самым недвусмысленным образом показал официанту, что знает истинную цену напитка, заказанного Натали.

– Сынок, я нюхом чую настоящую мичманскую работу, а потому ты уж не стесняйся, когда принесешь мне счет за выпивку. Такой отменный продукт на поверхности любой планеты никак не может стоить дешевле двух, а то и всех трех штук за литр, чтобы об этом не говорили всякие там штатские типы.

Посетители, сидевшие за соседними столиками, насмешливо смотрели на шикарную дамочку, ожидая, что она сразу же откинет копыта, едва только хлебнет этого зверского пойла, но они здорово ошибались. Натали выхлестала бокал "Ракетного топлива" чуть ли не в один присест и даже не поперхнулась ни разу, после чего расплылась в счастливой улыбке и принялась уже сама колдовать с термосом-дозатором.

После этого уже никто не обращал на них внимания и Натали с Реном отменно повеселились. Где-то за полночь в кабак буквально вломился полковник Мирриш, который, как всегда, был здорово навеселе. Увидев сверху Натали, он взревел, что твой буйвол, и, расталкивая толпы народа, стал продираться к их столику. Всех, кто пытался встать у него на пути, он укладывал на пол мощными ударами. Полковнику дважды заехали в ухо, но он даже не обиделся, а только развеселился.

Добравшись до их столика, он сначала облапил и расцеловал Натали, нисколько не обращая внимания на её кавалера, а уже потом принялся обнимать папашу Рендлю и тузить его по широченным плечам. В полковнике Миррише было столько искренности и радушия, что обидеться на него было просто невозможно. Оказывается, он пару часов назад узнал о том, что космояхта "Марина" совершила посадку в Хельхор-сити и немедленно бросился разыскивать своего друга Нейза, для чего обошел уже около полутора десятков кабаков. В "Могилу" он сунулся лишь потому, что в последней точке его известили о том, что официант этого кабака за бешенные деньги заказал у них для какого-то особого гостя полканистры "Ракетного топлива", вот он и решил, что это и есть Нейз собственной персоной.

Не смотря на то, что полковник Мирриш не нашел Нейзера, он обрадовался встрече с Рендлю Калвишем едва ли не больше, чем встрече со своим штатным антальским собутыльником. Немедленно связавшись с кем-то в Генеральном штабе, полковник приказал, чтобы ему срочно доставили полную канистру вещества "Х" в ночной клуб "Могила", если в штабе не хотят, чтобы наутро он наутро приехал к ним с инспекцией, да еще с похмелья.

Побеспокоившись о выпивке, полковник Мирриш немедленно реквизировал у какого-то верзилы ослепительную, но несколько вызывающе одетую красотку, чтобы им было не так скучно сидеть за столиком втроем. Верзила, с физиономией исполосованным шрамами, попытался было возмутиться, но Зоран Мирриш быстро успокоил его серией жестоких ударов по корпусу, вышвырнув нахала, смевшего перечить командиру хельхорской президентской гвардии, прямо в мусоропровод и затем с веселой улыбкой вернулся к столику.

С приходом в "Могилу" Зорана Мирриша вечеринка стала совсем разухабистой. Полковник оказался не только задирой, но и чертовски веселым и обаятельным парнем и сразу расположил к себе папашу Рендлю. То, что он был преданным другом Антала, очень высоко ставил маленького варкенца и был готов живьем сожрать любого, кто только хрюкнет что-либо против его друзей, полностью растопило последние льдинки недоверия, которые еще оставались в сердце Рена.

Когда же в кабак глубоко за полночь завалило несколько наемников-космодесантников, проводивших на Хельхоре свой отпуск и полковник, мгновенно определив наметанным глазом их принадлежность к космофлоту скомандовал, чтобы те двигали к ним на нижний ярус, папаше Рендлю уже ничего не оставалось делать, как признаться себе в том, что он очарован этим веселым и нахальным горлопаном, который, однажды, предпринял все, что было в его силах, чтобы помочь Анталу.

Наемники, узнав Железного Рена, поначалу смутились, уж больно много историй они слышали о его подвигах но, убедившись в том, что за Рендлю Калвишем не зря закрепилось прозвище – Папаша, осмелели. Зоран командирским голосом рявкнул, чтобы к ним подтянулись девчонки, распорядился сдвинуть несколько столиков и веселье, как впрочем и спиртное, полилось рекой.

В присутствии полковника даже самые отъявленные задиры не рисковали подойти к их столику и выказать кому-либо свое неуважение. За столом уже затянули хором старую солдатскую песню о трудностях первого года службы, когда тот верзила, которого Зоран спустил на помойку, сколотив себе где-то в переулках довольно внушительную армию, не решил вздуть своего обидчика. Ребят для этого он набрал довольно крупных и крутых, но уж больно тупых на вид.

Силы были не просто не равны, а чудовищно не равны. Против семерых космодесантников пришло драться человек пятьдесят, но никто даже глазом не моргнул. Наемники, одетые в элегантные, новенькие костюмы, бережно сняли с себя чистенькие пиджаки, аккуратно повесили их спинки кресел и, с горестным вздохом, встали полукругом. Папаша Рендлю снял не только смокинг, но и свою белоснежную рубашку, зато Зоран предпочел принять бой в мундире. Громилы, сколь бы тупы он не были, все же не сразу ринулись в бой сразу. Их смутило то, что жертвы, предназначенные для заклания, были столь спокойны и невозмутимы. Первому же, кто бросился на них, папаша Рендлю молниеносным ударом раскрошил челюсть, превратив его физиономию в кровавую маску.

Наемники дрались с таким остервенением, словно сражались на поле боя, а не в кабаке. Официант, который обслуживал их столик, увидев, что нападающие выхватили виброножи, тоже присоединился к военным и действовал так сноровисто, что вызвал аплодисменты девиц. Натали так и подмывало ввязаться в драку, но на Хельхоре это не было принято и ей пришлось сидеть и молча наблюдать за потасовкой.

Ряды нападавших быстро таяли, но, по всей видимости, плата была очень высока, раз никто из этих амбалов не бросился бежать. Видя то, что они проигрывают по всем статьям, один из этих придурков выхватил тяжелый бластер, но выстрелить из него не успел. Папаша Рендлю с молниеносной быстротой бросился к нему и в одно мгновение свернул ему шею. Тогда громилы решили пустить в ход мебель.

Чтобы лучше видеть схватку, Натали взобралась на столик. В этот момент верзила, который привел с собой целую армию, запустил в нее тяжелым креслом. Перехватив этот здоровенный метательный снаряд одной рукой, она с такой силой метнула его обратно, что кресло, врезавшись незадачливому креслометателю в грудь, отшвырнуло его к стене. То ли стена была не слишком прочной, то ли удар был слишком уж сильный, но этот тип проломил стену и влетел в какую-то подсобку, где с жутким воем и испустил дух.

Пожалуй, именно это и поставило в драке последнюю точку. Нападающие сначала дрогнули, потом попятились и затем пустились наутек. Кое-кто воспользовался тем самым мусоропроводом, в который выбросили их нанимателя, другие принялись карабкаться вверх по решетчатым колоннам, поддерживающим ярусы, осыпаемые градом пустых бутылок, банок из под пива, да, еще и осыпаемые пинками и оплеухами.

Этот кабак, видно громили не раз и у его персонала выработалась особая сноровка по спешному наведению порядка. Уже через несколько минут нижний ярус приобрел прежний вид и все смогли снова вернуться к прерванному занятию. Вечеринка продолжилась, но Натали уже не хотелось оставаться в этом заведении. Необходимую разрядку она получила и теперь ей хотелось только одного, остаться наедине с Реном.

Не прощаясь с полковником Мирришем, который увлеченно соревновался со своими новыми приятелями в скорости поглощения спиртного, они незаметно улизнули из кабака и пошли по ночным улицам в сторону залива, до которого было рукой подать. Когда они вышли на набережную и прошли по ней до маленькой лодочной пристани, где стояли на приколе катера, яхты и прочие маломерные суда, Натали от чего-то захотелось немедленно отправиться в ночное, морское путешествие.

Рен тут же исполнил желание своей возлюбленной, для чего купил у какого-то припозднившегося парня его небольшой, прогулочный баркас с плоским, прозрачным дном. Чтобы путешествие было более приятным, он телепортом перебросил на него здоровенный диван, сделанный в виде пухлых женских губ ярко-алого цвета. Этот диван они с Натали рассматривали в витрине небольшого магазинчика полчаса назад и поскольку он привел её в полный восторг, то Рен позволил себе купить и его, правда, весьма необычным способом. И если бы не крупная сумма денег, оставленная в коробке на витрине вместе с запиской, то это можно было бы счесть за кражу.

Диван оказался компьютеризированным, был снабжен целой кучей сенсоров, приводов и приспособлений и раскладывался в широкое, просторное и удобное для влюбленных ложе, хотя и занял больше половины небольшого баркаса. Баркас в свою очередь, так же, не смотря на свои небольшие размеры, имел систему автоматического управления. Пресноводное море, на берегу которого стоял Хельхора-сити, было тихим и спокойным, а потому у Рендлю не было необходимости стоять за штурвалом. Направив баркас в открытое море, они удобно устроились на мягком, понятливом ложе и уже через полчаса были далеко от берега, где за ними никто не наблюдал. Ночь была теплая, безветренная и располагала к любовным ласкам.

В самый разгар утра следующего дня, команде промыслового парусника-катамарана "Нофрет" выпало удовольствие понаблюдать за весьма интересным зрелищем. В открытом море, на мелких волнах тихо плескалось в дрейфе странное и необычное плавсредство – небольшой, прогулочный баркас, на котором стоял огромный агрегат для оказания вспомогательных сексуальных услуг, обычный хельхорский подарок для новобрачных. Правда, на этот раз это чудо техники оказалось не в уютной спальне, а почти посреди открытого моря.

На ярко-алом брачном ложе лежал чуть наискосок огромный, терракотового цвета верзила с широченной, мускулистой грудью, волосатой, как шерстяное одеяло, с могучими ручищами и ножищами. У парня были коротко стриженные черные волосы и счастливое, умиротворенное лицо. Одна его рука была небрежно откинута в сторону, а второй он нежно прижимал к себе маленькую, хрупкую и белую, словно алебастровая статуэтка, женщину с иссини черными волосами, которая свернулась калачиком и безмятежно спала у него на груди.

Марсовый, в чью задачу входило, сидя в крохотной рубке, помещенной на шестидесятиметровой высоте, наблюдать за тем, куда следуют по дну стада гигантских, радужных креветок, на несколько минут забыл о своих прямых обязанностях и когда очнулся, громко заорал:

– Эй, парни, вы только посмотрите, какая парочка дрейфует у нас справа по борту!

Матросы парусника, которые после ночного лова дремали в тени парусов на сетке, натянутой между корпусами катамарана, быстро вскочили и стремглав кинулись к правому борту, дробно стуча голыми пятками по пластику палубы. Увидев белоснежную красотку, он дружно заулюлюкали и засвистали при виде этого дивного зрелища.

Папаша Рендлю, уже несколько минут наблюдавший за парусником, добродушно усмехнулся и легонько погрозил им пальцем, чем вызвал бурный взрыв хохота. Натали от шума и криков проснулась, сладко потянулась и приподнялась. Сидя на могучем, терракоттово-красном торсе своего возлюбленного, словно русалочка на гранитном валуне, он помахала зрителям рукой и звонко крикнула:

– Эй, на паруснике, у вас случайно не найдется для нас, чего-нибудь на завтрак? – Ткнув пальчиком в грудь, добродушно улыбающегося, Рена, она добавила – Он очень богат и щедро заплатит.

Лов креветок уже окончился, трюмы катамарана были полны и капитан не торопился возвращаться в порт лишь потому, что не хотел стоять в очереди. Поэтому он приказал убрать паруса, встать в дрейф и распорядился угостить влюбленную парочку отличным морским завтраком. Перебираться на борт парусника и Натали, и Рен категорически отказались и пока кок готовил завтрак, маленькая, белотелая наяда решила искупаться в теплых, пресных водах. Папаша Рендлю в это самое время вел с зубоскалами с рыбацкого парусника ленивую перебранку. Натали, поплавав вокруг баркаса, решила нырнуть в глубины моря Нелу и рассмотреть его обитателей. До этого она успела ознакомиться только с радужными креветками, но только в жареном и вареном виде. Увидев, что маленькая пловчиха нырнула, помощник капитана встревожено крикнул:

– Эй, мистер, ваша дама решила посмотреть, что творится на дне. Плавать на поверхности здесь можно, но на дне она может повстречаться с шипастым рукозубом, а это очень опасная тварь!

Папаша Рендлю быстро вскочил на ноги, спрыгнул с дивана на корму баркаса и, слегка склонив голову, замер с закрытыми глазами. Помощник капитана, моментально смекнувший в чем дело, сделал матросам успокаивающий жест, но не смотря на это один из рыбаков уже достал маску, ласты, дыхательный прибор и пневматическую острогу. Поскольку Натали находилась под водой слишком уж долго, матросы снова стали волноваться, но папаша Рендлю жестом успокоил их. Наконец, марсовый весело крикнул из своего гнезда:

– Все в порядке, парни, девушка поднимается. – Внезапно его голос стал тревожным – Дьявол! Да, к ней кажется прицепился рукозуб!

Матрос, вооружившийся острогой, сунул в рот загубник дыхательного прибора и спрыгнул в воду. Через несколько минут они оба всплыли на поверхность. Папаша Рендлю, чтобы Натали и прыгнувшему ей на спасения матросу не пришлось карабкаться на борт, пользуясь телекинетической силой извлек их обоих из воды. Натали очутилась на корме баркаса, а матрос на палубе катамарана. Сорвав с лица маску и выплюнув загубник, матрос изумленно пробормотал:

– Ну, и дела, парни! Эта белая малышка голыми руками пришила рукозуба. Ухватила его за хвост, раскрутила и треснула о подводную скалу. Эта тварь тут же и сдохла.

Натали, стоящая на корме, держала правой рукой за хвост кошмарную, шипастую, безголовую тварь с телом конусовидной формы. Широкая часть конуса была украшена доброй дюжиной мощных щупалец с зубастыми клешнями, которыми рукозуб, зарывшись в песок, ловил и терзал добычу. С этой добычей, за которой рукозуб решил погнаться, ему не повезло и теперь его щупальца безвольно поникли и с костяным стуком гремели по палубе, когда Натали, внимательно рассматривая свой трофей, вертела его. В другой руке она держала узкую, полуметровой длины раковину, сиявшую на солнце всеми цветами радуги. Обратив внимание на второй трофей, матросы дружно заорали:

– Мадам, выбросите скорее эту раковину обратно в море! Это раковина адский клык, она смертельно ядовита!

Натали брезгливо сморщилась и выбросила раковину в море. Посмотрев на ладонь, испачканную чернильными следами, он сказала:

– Рен, миленький, эта противная раковина выпачкала мне руку. Сделай что-нибудь поскорее.

Папаша Рендлю, неодобрительно качая головой, внимательно посмотрел на её руку. Ладошка Натали внезапно вспыхнула ослепительным пламенем и снова стала белоснежной. Потерев ладошкой по мокрому животу, Натали встряхнула шипастого рукозуба и спросила:

– Ребята, я надеюсь хоть это чудовище не ядовитое?

Матросы загоготали:

– Нет мадам, эта тварь просто жутко сильная и зубастая. Это настоящее чудо, что вы сумели её ухватить за хвост и пристукнуть. Если она вам не нужна, отдайте её нам, кок приготовит рукозуба нам на обед. Вам его мясо вряд ли понравится.

Натали пожала плечами и, крутанув в воздухе морским чудовищем, швырнула его на палубу парусника. Матросы вооружились виброножами и принялись быстро разделывать эту опасную и зловредную тварь, которая запросто могла перекусить своими зубастыми клешнями стальной пруток, толщиной в палец. Кок уже успел приготовил для Натали и папаши Рендлю обильный завтрак и, сложив снедь в большую, пластиковую корзину, поинтересовался у влюбленной парочки:

– Ну, что, голубочки мои, может быть вам приготовить парочку креветок в моем фирменном исполнении? Силы вам, похоже, еще понадобятся, так как до берега придется плыть больше сотни миль.

Узнав о том, что рыбаки выходили в море на ночной лов радужной креветки, папаша Рендлю тотчас попросил капитана катамарана "Нофрет" подойти поближе и поинтересовался у него, богатым ли был улов и что он намерен с ним делать. Капитан Насим честно и простодушно признался, что выручит за все сорок с лишним тонн креветок не так уж и много денег, хотя креветка этой ночью шла самая первоклассная, сплошь хорошо отъевшийся на теплом мелководье молодняк. Кивнув головой, папаша Рендлю молча достал из крошечной надстройки свой смокинг и вытащил из его кармана толстую пачку денег. Отсчитав полтора десятка купюр, достоинством по пять тысяч галакредитов каждая, он согнул их пополам, защемил золотым зажимом и, перебросив деньги в руки капитана, попросил:

– Сынок, отправь, пожалуйста, весь свой сегодняшний улов в Звездное Княжество Антал. Если кто-нибудь будит морочить тебе голову по этому поводу, ты просто позвони полковнику Мирришу и он устроит все, как надо.

Матросы, обступившие капитана и увидев у него в руках такую прорву денег, восторженно загалдели. За такую сумму им обычно приходилось вкалывать в море пару недель, как минимум. Капитан, пряча деньги в карман, взволнованным голосом спросил папашу Рендлю:

– Эй, мистер, а на чье имя записать товар?

Натали, обхватив Рена руками за талию, прижалась щекой к его груди и ответила влюбленным голосом:

– Капитан Насим, запишите ваш товар на имя графа Рендлю ант-Калвиша и сделайте так, чтобы радужные креветки были доставлены в Антал живыми. Рядом с моим домом есть большое озеро, я хочу запустить их в него. Надеюсь, они приживутся в нем, капитан Насим?

– Ну, если вода в нем чистая и достаточно теплая, то, пожалуй, что смогут, ведь эти красавчики жрут все подряд. – Задумчиво ответил ей рыбак, думая о том, что ему и впрямь придется обратиться к полковнику Мирришу. Ведь живых радужных креветок было запрещено вывозить с Хельхора, хотя для Антала и могло быть сделано исключение.

Пока папаша Рендлю покупал креветок, кок парусника успел отварить парочку самых крупных экземпляров особым способом, в вине с пряностями и еще чем-то, от чего радужные креветки даже не потеряли своей яркой окраски. Услышав о том, что граф Рендлю ант-Калвиш купил у них весь улов по бешенной цене, кок тоже решил не сквалыжничать, выложил креветок в свой лучший судок-мармит из полированной нержавейки, который накрывался прозрачным, не запотевающим колпаком и присовокупил к нему набор специальных ножей, вилок, щипчиков и крючочков, которыми было удобно разделывать и поедать креветок. Еще он добавил к креветкам несколько бутылок терпкого пальмового вина и целый термоконтейнер, наполненный банками с пивом.

Матросы притащили из своей каюты пластиковый столик и пару шезлонгов. Пятеро парней быстро перебралось на баркас и, пошуровав на нем несколько минут, переставили диван по новому, подняли матерчатый тент и установили на освободившемся месте столик и оба шезлонга. Папаша Рендлю только добродушно улыбался в ответ. Когда на столик был поставлен судок с радужно сияющими креветками, Натали подбежала к нему, подняла колпак и понюхав блюдо, закатила глаза от восторга. Счастливо улыбаясь он сказала:

– Рен, любимый, эти креветки чудо как хороши, по-моему ребятам нужно добавить.

Широко осклабившись, папаша Рендлю вытащил из смокинга остальные деньги и вручил их самому молодому на его взгляд матросу с наставлением разделить премию по-братски. Через пару минут на катамаране были подняты все паруса и он, приняв ветер, быстро помчался в сторону Хельхор-сити, а Натали и Рен принялись завтракать. Завтрак на свежем воздухе с холодным пальмовым вином и пивом показался им великолепным и хотя кок явно приготовил его не на двоих, а как минимум на пятерых, был съеден довольно быстро. Свежая уха и зажаренная до хруста рыба, приправленная водорослями, а также обе радужные креветки были съедены без остатка. После завтрака влюбленные вновь отправились на свое ложе.

Рендлю лежал на спине широко раскинув руки и ноги и смотрел на серебристую ткань тента. Баркас легонько покачивался на небольших волнах, а диван-губошлеп приятно освежал и мягко массировал его спину. Натали прильнув к его груди, томно и нежно покусывала ему сосок груди. Когда у Рена больше не осталось сил сохранять самообладание, он взял молодую женщину за плечи и приблизил её лицо к своему. Дыша неровно и часто, он приподнял голову и коснулся своими горячими, сухими губами прохладного и нежного лица Натали. Дрожа от страсти всем телом, Натали запустила свои узкие, белые пальчики в его густую, свитую в тугие кольца шерсть, которой поросла его грудь и, с силой прижав его к алому ложу, оседлала своего возлюбленного. Тело её напряглось, а затем пришло в ритмичное движение.

Рен лежал на диване, который, повинуясь заложенной в его компьютер программе, автоматически пришел в волнообразное движение, напряженный, как туго натянутый лук. Из его груди врывались хриплые, звериные звуки, а рот открылся в каком-то болезненном оскале. Зрачки темно-карих глаз Натали сузились, рот приоткрылся и она издала громкий, пронзительный крик, который был подхвачен и умножен чайками, сопровождающих их крошечное суденышко. Застонав, Натали протянула руки к голове Рена и наклоняясь вперед, прижала её к своей маленькой, упругой груди. Рендлю ласкал рукам её атласно-гладкую спину, сжимал тонкую талию, проводил руками по сильным, упругим бедрам. Еще ни с одной женщиной он никогда не чувствовал себя так хорошо, как с этой маленькой, сумасбродной красавицей, которая была способна вертеть им, как угодно.

Как это ни странно, но ему не только было приятно быть игрушкой в руках этой женщины, но и хотелось этого изо всех сил. Когда твой возраст вот-вот перевалит за четыре с половиной тысячи лет, в жизни найдется мало вещей, способных растревожить твое сердце и секс, как правило, уже не является тем мотором, который заставляет тебя мчаться на бешенной скорости. Только очень сильная страсть еще способна расшевелить твою душу и придать жизни глубокий смысл. Любовь и война, вот те два стимула, которые заставляют мужчину просыпаться и начинать действовать.

Война для Железного Рена Калвиша давно уже стала не просто профессией, а подлинным искусством. Он был прирожденным солдатом и сражался только ради самого сражения. Жизнь со всеми её ограничениями и сложностями заставляла его воевать строго по правилам и он, как правило, не испытывал к противнику ненависти. Перед ним обычно ставилась боевая задача и ему следовало выполнить её в кратчайший срок, с минимальными затратами и с минимальными потерями.

Для папаши Рендлю было странно слышать от Эда Бартона о том, что в чудовищных войнах подвергалось варварскому истреблению мирное население. Для него война была искусством и он вел её отточенными инструментами – прекрасно подготовленными и отлично выученными солдатами. О Железном Рене не зря шла слава, как о самом опытном наемнике, ведь нанять его, это означало в первую очередь то, что нанимателю уже не придется отвечать за грабежи и насилия, неоправданные потери и, уж тем более, за жестокое отношение к мирному населению.

Рендлю Калвиш был благородным рыцарем войны и воевал с полным соблюдением правил. Те, кому доводилось воевать против него, даже потерпев поражение оставались довольны, ведь их победили в благородном и честном поединке, а не путем подлости и применения недозволенных приемов и средств. В последнее время Рен уже хотел было завязать со своей профессией, так как устал от войны и все реже ему хотелось защищать чьи-либо интересы, зачастую корыстные и неблаговидные. То, что он был предательски зомбирован, наложило на него весьма неприятное ощущение и лишь то обстоятельство, что он был спасен своим собственным учеником и воспитанником, которого должен был либо заставить стать такой же марионеткой, либо уничтожить, помогло ему преодолеть свои внутренние мучения и сомнения.

Но по настоящему его вернула к жизни именно Натали. Он и сам недоумевал, пытаясь понять, что заставило эту удивительную женщину обратить на него свое внимание, как это вообще вышло, что она полюбила его. Про свою же любовь он знал только одно, она вспыхнула в нем сразу же, как только он увидел её впервые. Крепко обняв Натали и прижавшись мокрым от слез лицом к её лицу, Рен хриплым голосом спросил:

– Натали, почему ты выбрала меня?

Та улыбнулась и, поцеловав его, спросила:

– Рен, милый, а кого я еще должна была выбрать? Эда? Так он мне так осточертел за те полмиллиона лет, в течении которых мы были пленниками этого вонючего планетоида до того момента, пока не скисли наши микрореакторы и мы не отбросили копыта, что я и думать о нем больше не могла. Верди нашел Руниту, да, он мне, в общем-то, никогда и не нравился как мужчина, уж слишком он вредный. Этих сопляков, Нейза и Ракки, я и на дух не вынесла бы как любовников. Хотя нет, не слушай меня. Просто я полюбила тебя еще в то время, когда сидела в этих электронных потрохах, еще тогда, когда этот мальчишка взахлеб рассказывал о тебе и о твоих подвигах и когда он, как самую большую свою ценность, показывал нам несколько видеофильмов, где он был снят с тобой. Когда я впервые увидела тебя на "Молнии" беспомощного и слабого, я уже любила тебя, а когда с тебя спало это наваждение, то я уже хотела тебя так, как до этого не хотела ни одного мужчину. Знаешь, милый, когда Верди предложил нам новые тела, я ни одной наносекунды не сомневалась. Меня мучило только одно, как мне сделать так, чтобы я тебе понравилась. Ведь я создавала свое тело специально для тебя, любимый. Я ведь создавала его таким в надежде на то, что оно тебе понравится. – Стукнув Рена маленьким кулачком по груди, Натали строго спросила его – А ну-ка немедленно отвечай, я нравлюсь тебе?

– Великий Митра! И еще как! Ты самая красивая, Натали, ты моя богиня. – Громко расхохотавшись и крепко прижав к себе Натали, ответил Рен – Я просто счастлив, что ты есть на свете, любовь моя!

Нежно баюкая Натали в своих могучих руках, Рен, вдруг, спросил её почему-то шепотом:

– Натали, сколько у тебя было мужей?

Та улыбнулась и спросила:

– Рен, тебе ответить честно или соврать?

Папаша Рендлю вздохнул, широко осклабился и сказал, глядя прямо в темно-карие глаза Натали:

– Как хочешь, любимая.

– Ну, тогда отвечу честно, но приблизительно. – Смеясь во весь голос ответила ему Натали – Несколько десятков и, честно говоря, мне не очень-то хотелось вспоминать большую часть этих отвратительных типов. По правде говоря, Эд очень долго был моим, по-настоящему единственным мужем, но мы все-таки какое-то время жили врозь и за это время я успела сменить семнадцать мужей. Когда-нибудь я тебе расскажу об этом. А сколько жен было у тебя, старый греховодник и когда ты был женат последний раз?

Рендлю задумчиво уставился на ткань тента и стал, шевеля губами, что-то подсчитывать. Минуты через три он ответил:

– Ну, если считать все брачные контракты, то семьдесят три. Для мужчины моего возраста это весьма скромный результат, но баб у меня было гораздо больше. А последний раз я сбежал из дома лет четыреста двадцать назад и если бы не сделал этого, то, скорее всего, стал бы женоубийцей. – Помолчав еще несколько минут и видя, что Натали не спешит ему задавать новых вопросов, он сам задал ей вопрос – Но если сказать по честному, своей семьи мне так еще и не удалось создать. Натали, скажи мне, сколько бы лет ты смогла выдержать в скромной деревянной хижине на берегу лесного озера?

– Это что, предложение? – Настороженно спросила она.

– Да. – Выдохнул Рен Калвиш.

Натали вздохнула и, прижавшись щекой к волосатой груди старого солдата, негромко отозвалась:

– Ну если ты не станешь требовать от меня нарожать кучу ребятишек и не станешь заставлять сидеть в этой берлоге дни напролет, то лет триста пятьдесят, а то и все четыреста, я, наверное, вытерпела бы. Тебя устраивает такой ответ, милый?

– Вполне. – Радостно пробасил Папаша Рендлю и уточнил – Так ты приняла мое предложение, Натали?

– Да, дорогой, только уж очень долго ты раздумывал. – Сказала Натали и поцеловала Рена в кончик его большого, мясистого и немного кривоватого носа.

Рендлю засопел довольный и радостный и от избытка чувств принялся мурлыкать себе под нос какую-то песенку. В последнее время в его жизни было много приятных событий, а теперь к ним добавилось самое приятное и радостное. Крепко прижимая Натали к своей груди, он сориентировался, нацелил баркас в сторону Хельхор-сити и включил двигатель. Пора было возвращаться в Антал.

Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Алтейр, планета Бидруп, мегаполис Бидруп, храмовый комплекс святого Маргота.