11. 22. 09 часов 05 минут

Стинко после прибытия варкенцев, возглавляемых Веридором Мерком, чувствовал себя далеко не лучшим образом. Если бы не Полли, то он, пожалуй, уже не раз пожалел бы о том, что согласился на предложение Эда Бартона воссоздать его тело в том виде, в котором оно должно было быть от природы. Медицинская машина, хитроумно настроенная Эдом Бартоном, сделала, на первый взгляд, невозможное. Из худенького пацана, заморыша и уродца, вдруг, получился рослый, ладно сложенный семнадцатилетний парень, которому Полли оказалась чуть выше плеча. Даже Длинный Эрс и тот был хоть немного, но все же ниже него ростом.

Если раньше ему приходилось расталкивать всех локтями и с боем продираться вперед, чтобы оказаться поближе к центру любого события, привлекшего внимание однокашников, то теперь все безропотно расступались перед ним. Некоторые из ребят делали это без особых эмоций, считая, что так оно и должно быть, другие не скрывали завистливых взглядов, но всегда находились такие, которые бросали ему вслед презрительное: – "Выскочка! Варкенский любимчик", а иной раз и что-нибудь похуже. Только Полли по отношению к нему оставалась прежней, увлеченной чувством первой любви, да, еще малыши из всех его групп, которых он когда то собрал и спас в Бидрупе, городе, внезапно превратившемся в безжалостного и безмозглого убийцу, по прежнему не чаяли в нем души.

Главной проблемой Стинко, была полоса отчуждения, возникшая между ним и его сверстниками. Если раньше Стинко с пеной у рта отстаивал свои мальчишеские права и с бешенством бросался в бой, стоило кому-либо из приятелей бросить ему презрительное – "малявка" или "недомерок", то теперь все стало иначе. Когда-то своим яростным натиском он приводил в панику самых здоровенных обормотов. Теперь же все изменилось и выглядело по другому. Злое шушуканье за своей спиной он не принимал всерьез, но все чаще замечал за собой, что его перестали занимать самые обычные вещи, веселый треп в кубрике, когда на свет извлекались самые невероятные небылицы, мальчишеские игры и развлечения, многие другие заботы сверстников, которые теперь казались ему бессмысленными и мелкими. Стинко перестал подыгрывать своим приятелям в их ребячьих затеях, чувствуя в себе раздражение от глупости предложений своих товарищей.

Больше всего страдал он сам и потому все чаще стремился побыть в одиночестве. Полли очень волновали его частые отлучки, но Стинко объяснял это тем, что он просто находит на корабле уединенные уголки и тренирует там свои сенсетивные способности. В доказательство этого он взял однажды Полли с собой и действительно в течении нескольких часов занимался практикой теле- и пирокинеза. Для него это были самые тяжелые дисциплины.

Полли быстро наскучило наблюдать за тем, как Стинко усилием воли поднимает в воздух консервную банку, а затем, стараясь удержать ее на весу, мучительно долго воспламеняет деревяшку. Девушка сочла это занятие для себя слишком скучным и быстро нашла повод, чтобы оставить Стинко наедине с его сенсетивными экзерсисами. Как только Полли ушла, консервная банка моментально упала, а деревяшка погасла, так и не успев толком разгореться и Стинко смог удалиться в свое излюбленное место и заняться куда более увлекательным занятием.

В одном из отсеков корабля он нашел несколько кип древних журналов, которые, вероятно, были намного старше даже самого корабля, так как были изготовлены типографским способом. Прочный пластик страниц давно уже порыжел от времени, а краски поблекли, но журналы еще можно было читать. Стинко мало интересовали статьи о политике и кинозвездах, а также образчики древней литературы, но ему понравилось разгадывать всевозможные ребусы и шарады, которых в этих журналах насчитывалось превеликое множество. Вот за этим увлекательным занятием он и проводил целые часы.

Некоторые из загадок он раскалывал за несколько секунд, на другие уходила минута другая, но ни над одной ему не пришлось думать больше пяти минут. Разумеется, Стинко давно бы мог перетащить все эти журналы в кубрик и заниматься этим делом там, но он боялся, что: во-первых, журналы растащат, а во-вторых, еще больше боялся насмешек. Впрочем, очень скоро все должно было закончиться само собой, ведь у него осталась всего лишь одна, не очень толстая, пачка и ее должно было хватить буквально на пару часов.

Жизнь на подземном космическом корабле вошла в неспешный ритм. Варкенцы работали в напряженным режиме, проводя в городе большую часть времени и лишь изредка, на полчаса, час, заглядывали в жилые отсеки для того, чтобы принести детям то несколько игрушек, то видеодиски с фильмами, то букетик цветов. Ну, а что касалось Веридора Мерка, то он, похоже, вообще покинул корабль.

Сказать, что бидрупская детвора жила в подземном убежище дружной семьей, было нагло погрешить против истины. Если бы не усилия Бэкси, то эта дикая орда дралась бы с утра и до ночи и даже без перерыва на обед. Похоже, что уесть своего соседа злой шуткой, разозлить его и быстро довести дело до драки, стало единственным смыслом жизни большинства ребят после того, как отпала необходимость зарываться в самые глубокие норы, спасая жизнь себе и малышам.

Няньки, как и прежде, играли решающую роль в жизни этого необычного сообщества. По первому приказу Нянек даже самые маленькие ребятишки срывались с места и что есть сил мчались туда, куда им укажут и если того требовали обстоятельства, отважно вступали в драку. С этим не могла справиться даже Бэкси, но она быстро нашла общий язык с Няньками и отношения между детьми стали мало-помалу выравниваться и принимать более цивилизованный вид. Няньки стали одним из важнейших элементов жизни подземного убежища. На плечи этих мальчиков и девочек легло большинство забот о быте, регулярном питании, немудреных развлечениях и прочих ребячьих надобностях.

Зато Стрелочники, Проводники и Сторожа, полностью оказались не у дел. В большинстве это были юноши и девушки в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Еще недавно они были в Бидрупе самыми важными персонами и от них, в конце концов, зависело, найдут ли Няньки дорогу в безопасное место, смогут ли пройти по этому извилистому и опасному пути, а теперь они бесцельно слонялись по лабиринту переходов и коридоров, по привычке делая на стенах отметки, понятные только им одним, не зная, чем занять себя.

В то время, когда шел поиск и эвакуация детей из враждебного Бидрупа, они еще находили себе занятие. Находилось оно и тогда, когда вместе со Стинко Нуркизом они составляли отчет для генерала Бартона, да, и те дни, когда они помогали чем могли маленькому отряду варкенцев и валгийцев, тоже были наполнены делами. Теперь же, когда андроиды Бэкси и Нэкса, а в придачу к ним еще и большой отряд варкенцев решили большинство бытовых и прочих проблем, они оказались не у дел и это стало для них самой большой проблемой.

Когда скука окончательно доконала ребят, они созвали большой конвент, так юные бидрупцы называли свои сходки, и решили призвать на помощь Стинко Бартона, надеясь на то, что его близость к командиру отряда варкенцев поможет им хоть как-то изменить ситуацию. Правда, дело осложнялось тем, что кое-кто из ребят то ли из зависти, то ли из глупости погавкался с этим парнем и тот надулся. В принципе все знали, что Стинко нормальный парень и не станет крыситься на них понапрасну, но так или иначе с ним нужно было кому-то встретиться.

Парламентером к нему большой конвент решил послать самого Длинного Эрса, который когда-то был чуть ли самой важной фигурой в подземельях и занимал должность Главного Стрелочника центрального района Бидрупа. Расчет был простой, Стинко и раньше находили общий язык с Длинным Эрсом, и хотя в последнее время они были друг с другом в контрах, был шанс, что Эрсу удастся договориться с приемным сыном Эдварда Бартона и любимчиком варкенцев. Для Эрса решение большого конвента было приказом и он немедленно отправился на поиски паренька, к которому когда-то благоволил и даже пообещал ему как-то раз определить в Разведчики.

Эрс нашел Стинко в оранжерее, где тот частенько гулял с Полли. Увидев среди зелени беспокойно мечущиеся, словно флаг, давно нестриженые рыжие космы Длинного Эрса, Стинко собрался было дать тягу, но Эрс, предугадав этот вариант шестым чувством, истошно завопил:

– Стинко, погоди, не удирай, есть разговор!

Стинко еще больше насторожился от такой настойчивости Длинного Эрса. Поначалу он подумал, что тот вновь вознамерился затеять с ним драку, чтобы поквитаться за разбитый нос и здоровенный фингал под глазом, но что-то не было похоже на то, чтобы Эрс жаждал реванша. Драки Стинко не боялся, на своем коротком мальчишеском веку драк ему выпало с лихвой, но снова драться с Эрсом он не хотел и видя то, что тот начинает мало-помалу звереть, отозвался недовольным голосом:

– Я здесь Эрс. Чего тебе надо? В этих зарослях есть полянка, ползи к нам понизу.

– Да, того! Ну, блин, и забрался же ты. – Недовольно огрызнулся Длинный Эрс, которому пришлось сначала встать на четвереньки, а затем, чтобы пролезть через густые кусты и вовсе лечь на живот. Кусты служили естественной защитой полянки, которая служила Стинко и Полли надежным убежищем от назойливых малышей.

– Стинко, конвент малость покумекал и послал меня к тебе парламентером. – Послышалось из под кустов приглушенное ворчание Эрса.

– Кем, кем? – Изумился Стинко.

– Да парламентером, дьявол побери эти кусты! – Прорычал Эрс.

Наконец, Длинный Эрс, извиваясь, словно травяной червь, пробрался на полянку. Полли невольно рассмеялась, чем разозлила Эрса еще больше. С минуту он зло сопел, раздумывая, заехать девчонке в ухо и тем спровоцировать новую драку или стерпеть ее хихиканье. Разум возобладал над эмоциями и Эрс презрительно процедил сквозь зубы:

– Молчи, женщина и не мешай нам разговаривать. Стинко, ребята меня послали для серьезного разговора. У нас был большой конвент в трюме, всего собралось тыщи полторы человек. В основном пришли те, кто имеет вес, может ответить за свои слова и выставить бригаду, хотя бы в две сотни лбов. Так вот, меня послали к тебе парламентером и…

– Длинный Эрс, это я давно уже понял. Только я не никак не въеду, чего вы от меня хотите? – Перебил Стинко Эрса.

Длинный Эрс сел на траву и, сложив под собой ноги, не спеша начал протокольную часть переговоров, сопровождая свои слова четко акцентированными и очень выразительными жестами, которые были общепринятыми на всем Бидрупе и были понятны любому его жителю, если ему не стукнуло тридцати лет. Язык жестов менялся довольно быстро и людям более старшего возраста было трудно уследить за переменами и всеми нововведениями. Сделав правой пятерней козу в сторону от Стинко и резко резанув ладонями воздух параллельно траве, этот рыжий верзила с широкими плечами сказал, наконец:

– Послушай, братан, никто не имеет к тебе претензий! Ты же не виноват, что башка у тебя варит получше, чем иной компьютер, да, и сенсетивом ты стал не по своей воле, а только потому, что так выпали кости Бородатого Старикана. Братан, большой конвент решил, что эту идиотскую дурку с ведром воды, которое свалилось тебе и Полли прямо на голову, те пацаны откололи, даже не подумав самую малость и ты правильно сделал, что накостылял им по шее. Да, и я тоже был не прав, что крысанулся на тебя из-за них. В общем, братан, если кто-нибудь еще раз зашипит у тебя за углом, то ты молча дай ему в пятак и дело с концом. Конвент решил, что это совсем не дело, мыть тебе кости без всякой надобности. Так, что братан, мы все забыли и проехали. Идет?

– Идет, братан. Забыли и проехали! – Воскликнул Стинко.

Стинко и Длинный Эрс в знак примирения сцепили пальцы правых рук в один замок и поставили сверху крепко сжатые кулаки. Полли положила сверху на кулак Длинного Эрса свою сухую, горячую ладошку и строго сказала:

– Накрыто.

Длинный Эрс примирительно мотнул косматой, рыжей головой и добавил с важным видом, как настоящий парламентер:

– Значит так оно и будет. – Высвободив из под себя правую ногу он уселся поудобнее и начал разговор по душам – Стинко, ты вроде бы был нашим боссом, когда старикам от нас требовалась помощь. Мы, кажется, тогда неплохо поработали? А теперь мы, вроде бы, совсем остались не у дел. Похоже, что ты бросил свою команду, братан. – Сделав паузу, Эрс поинтересовался – Ну, братан, что ты мне на это скажешь?

Стинко покраснел от досады и смущения. Он уже давно сообразил, за чем большой конвент направил к нему парламентера, но, если признаться честно, то он и сам оказался точно в таком же положении. Как и все остальные ребята, он уже три с лишним недели маялся от безделья и не знал чем себя занять. Но с другой стороны это был отличный повод наехать и на своего приемного отца, которого он не видел сутками напролет, и на командира варкенцев. Подняв к плечу сжатый кулак, Стинко решил одним махом закончить этот неприятный и тяжелый для него разговор, ответив конкретно и ясно:

– Братан, иди и немедленно передай большому конвенту, что я сейчас же отправлюсь на центральный пост и подниму там такую бучу, что всем старикам тут же тошно станет. Обещаю поставить вопрос и перед папиком и перед его большим боссом. Если они к вечеру не дадут нам серьезное дело, то тогда уж пусть пеняют на себя. Даю слово, братан! Так и предай мои слова конвенту. Пусть конвент будет наготове и пусть всех поставит на уши. Понял, братан?

Стинко встал и, решительно сдвинув брови, телепортировался в просторный коридор, ведущий к центральному посту. Из всех сенсетивных способностей, телелокация и телепорт были у него самыми развитыми и он мог без малейшего труда скакануть аж на десять-пятнадцать километров, если и того не больше. У входа стояли двое сенсетив-коммандос из отряда Бластера Муна. Внезапное появление Стинко Бартона их нисколько не удивило. Увидев Стинко, оба широко улыбнулись ему, а Красотка Стелси, вдобавок, хитро подмигнула и добродушным басом поприветствовала паренька:

– Салют, Стинко! Давненько мы с тобой не виделись. Куда держишь путь, дружок?

Стинко тотчас смутился и неуверенным голосом пробормотал:

– Да, вот, хочу поставить несколько вопросов перед стариками. Пройти можно?

– Никаких проблем, парень. – Улыбаясь ответил ему Томми Сломанный Нож – У тебя допуск по самому высокому разряду. Что, надоело валять дурака? Да, ты не дергайся, – Посерьезнел Томми, увидев, как от его слов немедленно встрепенулся Стинко – Ментальный щит у тебя в полном порядке. Просто тут недавно шастали ребята и, похоже, они собирались идти на большой конвент в трюм. Вид у них при этом был самый решительный. Так что и ты будь решительнее и смелее.

Томми Сломанный Нож, двинул кулаком по кодовому замку и шлюз раскрылся. Стинко, ободренный словами валгийца, решительно шагнул в полумрак переходов, ведущих к центральному посту. Прежде, чем добраться до помещения центрального поста, где находился штаб отряда спасателей, Стинко миновал еще два поста охраны, на которых дежурили группами по трое варкенские сенсетив-коммандос. Эти парни молча салютовали ему на варкенский манер, вскидывая сжатый кулак правой руки к виску и, не задавая вопросов, пропускали дальше.

Вскоре Стинко вошел в главный зал. Он оказался непривычно пустым. За пультом связи перед большим монитором внешнего обзора сидел варкенец из клана Бал-Дурхан из Зеленого Милота и, сосредоточенно вглядываясь в план-схему Бидрупа, негромко переговаривался с кем-то по-варкенски. Почувствовав присутствие постороннего, он, не поворачиваясь, потребовал:

– Доложите что вам нужно, молодой человек!

– Сэр, разрешите обратиться? – Попросил Стинко.

Варкенец повернулся к нему и сказал:

– Слушаю, вас.

Стинко набрал полную грудь воздуха и громко выпалил:

– Сэр, мне необходимо срочно поговорить с командиром Мерком!

Варкенец тотчас щелкнул переключателем и негромко запросил Веридора Мерка, обращаясь к нему не по-варкенски, а на галалингве:

– Центральная вызывает Первого. Первый, ответьте.

Из динамика тут же донесся приглушенный голос Веридора Мерка:

– Рокс, что там у тебя случилось?

– Верди, тут у меня парень Эда Бартона. Он хочет серьезно переговорить с тобой. По-моему, дело и правда серьезное. Ты будешь с ним разговаривать сейчас или ему подождать?

– Да, Рокс. Пусть подойдет к пульту. – Рокс молча указал Стинко на кресло, стоящее за соседним пультом и быстро коснулся пальцами клавиш. Монитор этого пульта тотчас засветился и на нем крупным планом появилось лицо Веридора Мерка. Как только Стинко сел в кресло, Веридор широко и приветливо улыбнулся ему и спросил участливым тоном:

– Стинни, что у тебя?

– Командир, – Робко начал Стинко – Прошу прощения, что отвлекаю вас… – Как всегда в трудный момент, он громко шмыгнул носом, но справился с волнением и перешел на решительный басок – Командир, дело серьезное. Парням и девчонкам уже до чертиков надоело безделье. Я требую срочно принять меры, иначе они с катушек сорвутся и, если честно признаться, то и я вместе с ними.

Улыбка медленно сошла с лица Веридора Мерка. Стинко напрягся и приготовился к самой суровой взбучке, но вместо этого услышал слова, сказанные варкенцев все тем же мягким и участливым тоном:

– Что, дружище, дела и в самом деле так плохи?

Стинко снова громко шмыгнул носом и его голос предательски сорвался на звонкий дискант:

– Сэр, дела совсем ни к черту. Ребята буквально воют от безделья, а сколько из-за этого случается драк. Скоро будет еще хуже. Много хуже, поверьте мне, сэр.

– Да, Стинни, понимаю. – Кивнув головой в знак согласия, ответил ему Веридор озабоченным голосом – Ну, ничего, через пару дней Бэкси организует для вас занятия в школе, шикарную дискотеку, откроет несколько кафе, установит игровые автоматы. Она уже начала подготовку, просто даже у нее не хватает на все рук. Сам понимаешь, парень, хозяйство большое, хлопотное…

Стинко и сам не понял, как он позволил себе взорваться, но он вдруг выдал такой залп ругани, что Веридор Мерк невольно вжал голову в плечи. Испугавшись своих собственных слов, Стинко, тем не менее, из последних сил набрался мужества и закончил-таки свою главную мысль, подбирая более приличные слова:

– Сэр, неужели вы думаете, что мы будем сидеть в классах, спокойно слушать всякую чушь, которую Бэкси будет нести нам устами андроидов и после занятий идти еще на дискотеки и валять дурака за пультами игровых автоматов? Ага, как же, сейчас я возьму и вот так просто сяду в кафе и буду жрать мороженное, когда по Бидрупу шастают храмовники, а наши старики стали ублюдками. Сэр, я лично завалил двух ублюдков и потом отрывался от погони целый день. Длинный Эрс выпустил кишки пятерым, но потом понял, что ублюдки не виноваты и вместе с Моком сжег из энергометов одного храмовника. Эрсу удалось унести ноги, а вот Моку не повезло, его поймали и, говорят, сварили заживо. Сэр, нам нужна серьезная работа, а не всякие дурацкие развлечения. Да, конвент мне голову открутит к дьяволу, если я передам ему ваши слова!

– Хорошо, Стинко. Я тебя хорошо понял. Подожди меня, я скоро приду. – Обращаясь к дежурному офицеру центрального поста, он отдал короткое распоряжение – Рокс, проводи Стинко Бартона в мою каюту.

Рокс подошел к Стинко и, неодобрительно качая головой, строго сказал ему:

– Ну, ты даешь, сынок. Хотя, я с тобой полностью согласен, но все же скажу, материться не надо было, сынок. Это дурная привычка. Пойдем, парень, я отведу тебя в каюту князя Веридора Антальского.

Стинко ожидал увидеть в каюте Веридора Мерка, что угодно, но только не такую аскетическую обстановку. Комната отдыха, которая служила Веридору Мерку каютой, на деле оказалась большим кубриком, куда больше похожим на склад, чем на жилое помещение, поскольку была заставлена какими то контейнерами, коробками и ящиками с различным оборудованием и снаряжением. В самом углу стояла походная складная кровать с тощим матрасом и обшарпанный металлический шкаф, больше подходящий к интерьеру слесарной мастерской, а вовсе не к каюте Звездного Князя. В каюте не было ни стереовизора, ни библиотеки, ни даже кулинарного комбайна с холодильником для напитков, которые имелись в каждом кубрике.

Единственное, что там было кроме коробок и контейнеров, так это большой овальный стол, на котором лежал наполовину разобранный энергетический пульсатор, да, стоящие вокруг него полтора десятка разномастных стульев и кресел. Рокс, проводив его в каюту Веридора Мерка, тотчас вернулся к своему пульту, оставив Стинко одного. Тот присел на краешек самого обшарпанного из всех стульев и принялся терпеливо ждать Веридора Мерка, постепенно заливаясь краской смущения от своей наглой выходки.

Ожидание оказалось недолгим. Через несколько минут на свободном пространстве каюты материализовалась массивная громадина тусклого, серо-свинцового цвета. Таких боевых скафандров Стинко еще не доводилось видеть. С противным громким жужжанием, шипением и хлюпаньем скафандр раскрылся, словно раковина, и из него, чертыхаясь и шумно отдуваясь, выбрался Веридор Мерк, одетый в один только фиолетовый, облегающий мускулистое тело, блестящий комбинезон. Он был весь опутан разноцветными проводами и утыкан, словно белым горшком, круглыми присосками датчиков.

С чмокающими звуками присоски отскакивали от фиолетовой ткани, а провода, извиваясь словно змеи, с тихим шелестом убирались внутрь боескафандра. Встряхнувшись всем телом, как мангар, выбравшийся из воды, Веридор Мерк озорно подмигнул Стинко и протянув руку вперед, достал прямо из воздуха аккуратно сложенную тунику, которая тотчас развернулась и сама собой ловко оделась на его тело. Стинко, восхищенный его мастерством телекинеза, невольно пробормотал:

– Ух ты, вот здорово.

– Стинни, я тут прикинул, что к чему и решил, что ты был прав на все сто процентов. – Сразу же переходя к делу, сказал парню Веридор Мерк – Твою банду нужно как следует загрузить работой. Но от школы, вам ребята, теперь уж точно будет не отвертеться. – Увидев, что Стинко вновь готов разразиться руганью, Веридор Мерк сделал строгое лицо и поднял руку – Спокойно, парень, я еще не закончил. Я решил привлечь вас к серьезному и опасному делу. В нужный час вы пойдете вместе с моей армией на штурм этого гнусного храма. Как ты считаешь, Стинко, твои парни не сдрейфят?

Стинко вскочил на ноги и радостно завопил изо всех сил:

– Да, сэр, мы пойдем на штурм! Нет, сэр, мы не сдрейфим! Мы, мы… Сэр, мы так дадим храмовникам под задницу коленом, что они вылетят с Бидрупа прямо в ад! Сэр, вы увидите, вы честное слово сами все увидите!

– Да тихо, ты, Стинни, а то еще распугаешь мне всех храмовников раньше времени. – Рассмеялся Веридор Мерк, глядя на юного бидрупского сенсетива-розыскника.

В тот самый момент, когда Стинко восторженно верещал, словно крохотный шапир, атакующий громадную вересковую ящерицу, в каюту быстро вошли папаша Рендлю, Ратмир Ветер, Бластер Мун и два андроида Нэкса и Бэкси. Бластер грозно выкатил грудь, прищурил глаза и рявкнул оглушительным басом:

– Правильно, говоришь, Стинко! Мы все надаем пинков по их тощим задницам!

Стинко окончательно смутился и втянул голову в плечи. Его уши горели так, что от них можно было прикуривать. Веридор Мерк с веселой ухмылкой велел всем рассесться вокруг стола и открыл совещание:

– Господа, попрошу минуту внимания. По-моему, нам необходимо внести изменения в наши планы. С юридической точки зрения, будет просто замечательно, если наши юные бидрупские союзники выступят против храмовников. Разумеется, за спинами варкенцев, и объявят о начале освободительной войны. Этим они окажут очень большую помощь Звездному Княжеству, которое объявит войну Бидрупу за пару дней до этого. Тогда ни одна сволочь из Центрального Правительства не посмеет сунуть нос в наши дела. Это первое. Теперь второе, господа. Поскольку действовать нам придется стремительно, а на переброску войск может просто не хватить времени, то и всего пять-шесть тысяч бойцов, даже если это будут молодые юноши и девушки, не покажутся нам лишними и потому я приказываю немедленно протестировать всех бидрупцев, в возрасте старше пятнадцати лет и отобрать из них кандидатов, годных, к военному обучению. Этим займутся Нэкс и Бэкси. Они также возьмут на себя их физическую подготовку. Нэкс, ты в этих делах мастер и тебя не надо учить. Думаю, что если ребят слегка вытянуть, укрепить кости керамитом, нарастить им хороший мышечный корсет и дать мускулам пятикратную накрутку, то этого будет вполне достаточно. Разумеется, если на то будут соответствующие медицинские и психологические показания. Для этого на борту лайнера имеется без малого пятьсот реаниматоров, недостающие найдешь в городе. С этого момента все варкенцы передаются в твое и Бэкси подчинение. Вот только боевые имплантанты ставить не надо, иначе нас потом замучат в Комитете по защите детства. За вами господа, – Веридор Мерк строгим взглядом обвел папашу Рендлю, Ратмира Ветра и Бластера Муна – остается тактическая, огневая и специальная боевая подготовка. Лучших специалистов чем вы, я вряд ли найду даже в самых престижных военных академиях. На базовую подготовку бидрупских мальчиков и девочек вам дается всего три месяца. Старшим я назначаю папашу Рендлю. Думаю, что это ни у кого не вызовет возражений. Помните, господа, только от вашего профессионализма будет зависит жизнь этих детей. Научите их метко стрелять с больших дистанций и хорошо прятаться. Ребята во время боя будут находится во втором эшелоне, но черт знает, чего нам еще можно ждать от храмовников. Вопросы есть?

Некоторое время вокруг стола царило молчание. Его нарушил майор Ветер, который сказал с задумчивым видом:

– Веридор, у меня есть предложение. По-моему, есть смысл применить к ребятишкам руссийскую накрутку. Наши имплантанты обладают свойством расти вместе с человеком и их можно устанавливать с десятилетнего возраста, а потому все эти защитники детей автоматом выпадут в осадок. К тому же тогда эти мальчики и девочки не станут походить на Большого Рена, а эффект будет вдвое выше. Судя по тому, что из себя представляют твои жестяные помощники, это не составит для них особого труда. У меня, совершенно случайно, имеется вся необходимая техническая и научная документация. Нэкс, ты сможешь с ней разобраться и изготовить все необходимые комплектующие?

– Майор, все, что сделано людьми, я могу освоить, ну, максимум, за десять минут. – С легкой усмешкой ответил Нэкс и добавил – Не предвижу никаких трудностей, тем более, что к моим услугам предложены материальные ресурсы одной из самых богатых планет. Если в твоей документации нет существенных пробелов, то я ее освою и налажу производство самых сложных компонентов в течении трёх суток.

Предложение было интересным и заманчивым. Во всяком случае Бластер Мун задышал глубже и даже облизнул губы. Ратмир Ветер тотчас заметил это и добавил:

– Блайз, разумеется это касается и твоих ребят.

– Послушай, Ратмир, а твое начальство не отвернет тебе за такие дела голову? – Поинтересовался в ответ Веридор Мерк – Насколько я знаю, вы, руссийцы, не очень то стремитесь распространять эту суперсекретную технологию.

– Ничего, как-нибудь стерпят. – Отозвался беспечным голосом Ратмир Ветер и, причмокнув губами, пояснил – Кстати, нам действительно не придется мучаться с Комитетом детства, ведь наши имплантанты и в самом деле имеют свойство расти вместе с человеком, да, и устанавливаются они гораздо быстрее, чем обычные.

– Вождь, все это очень хорошо, но у меня есть один единственный вопрос. – Подал голос Бластер Мун – По какой программе будем готовить детвору к драке, по валгийской или по руссийской? Не имею ничего против руссийской накрутки и их школы боевых искусств, но скажу честно, несколько раз я лично надирал задницу руссийским мордоворотам не смотря на их чудовищную накрутку.

Веридор Мерк задумчиво почесал мочку уха. Вопрос Бластера Муна никак нельзя было назвать бессмысленным. В каждом боевом стиле имелись свои преимущества. Действительно чудовищная сила руссийских коммандос не всегда была преимуществом и валгийские бойцы, несмотря на свою кажущуюся грузность, частенько выигрывали схватки за счет своей нечеловеческой ловкости, гибкости и умению воспользоваться силой противника. На этот счет у Веридора Мерка, вместе с Нэксом и папашей Рендлю, имелись свои собственные виды и он сказал:

– Блайз, как говорится, ни нашим, ни вашим. Будете готовить ребят и по-валгийски, и по-руссийски, а заодно ещё и по-антальски. В Антале имеется своя собственная, и, поверь мне, весьма неплохая школа боевой подготовки. А вот методика закрепления рефлексов будет чисто мидорская, основанная на инфорастворах, так что и оба ваших отряда смогут почерпнуть для себя что-нибудь полезное. В любом случае самым главным будет как раз не прививка боевых рефлексов, а их отработка на практике, а уж здесь все зависит только от инструкторов. Так что спать вам придется только изредка, хотя Бэкси может предложить вам шикарную комнату темпоральной релаксации, если вы, конечно, захотите ей воспользоваться. Все, господа. Вы все свободны. Стинни, отправляйся вниз, и доложи этому вашему большому конвенту о моем решении.

Четверо суток спустя, почти двадцать тысяч подростков, выстроившихся строго по ранжиру стройными рядами, разбитые на отряды по пятьдесят человек, стояли в большом танцевальном зале, по-прежнему украшенном флагами. Еще полтора десятка тысяч их друзей и подруг, вполне подходящих по возрасту, но не прошедших строгих медицинских и психологических тестов, безутешно рыдали по своим кубрикам, размазывая по щекам горячие слезы. Почти все члены большого ребячьего конвента стояли в строю и, как правило, занимали место на правом фланге в своих отрядах.

Перед ними на подиуме стояли их будущие инструкторы, отряд разведчиков Ратмира Ветра и наемники Бластера Муна, которых разделял надвое папаша Рендлю, одетый в потрепанные солдатские штаны лесной камуфляжной расцветки и офицерскую черную куртку. Обе группы инструкторов уже прошли предварительную подготовку, валгийские наемники получили руссийскую накрутку, а руссийцы, все еще не веря себе, изредка делали руками плавные движения, словно боясь потерять нежданно обретенные навыки змеиной гибкости своих конечностей. Ратмир Ветер, глядя на живописную банду Бластера Муна, которая и после выхода из реаниматоров сохранила во внешнем виде все характерные приметы своей профессии, озабоченно поинтересовался у их бравого командира:

– Блайз, я могу надеяться на то, что твои милые, размалеванные ангелочки, поросшие цветами, не научат этих мальчиков и девочек чему-либо плохому?

– Рат, – Лениво отозвался Бластер Мун – Меня куда больше беспокоит другое. Я боюсь только одного, – чтобы они не набрались от твоих висельников чего-нибудь хорошего.

– Я вам обоим откручу головы, если вы станете делать из этих ребятишек таких же гнусных садистов, какими являетесь вы сами. – Закончил обсуждение предстоящего воспитательного процесса папаша Рендлю, а затем добавил – С них вполне хватит того, если они просто станут крутыми парнями и девчонками. Воинскую этику я возьму на себя, а заодно также занятия по тактике и выживанию. С вас же вполне хватит занятий по огневой подготовке и рукопашному бою. Меня устроит тот итог, если через месяц десяток этих ребят смогут скрутить меня и притащить в штаб для допроса.

Рендлю Калвиш был один из немногих, кто, как и Веридор Мерк, наотрез отказался пройти хотя бы частичный курс руссийско-валгийской физиологической реконструкции и потому его фигура оставалась все такой же грузной, правда, он не отказался от нескольких новых боевых, сверхмощных имплантантов, но сохранил при этом свои старые, уже ставшие для него родными, боевые системы. Теперь его можно было остановить разве что торпедой с боеголовкой из антипротонов или антиматом "Молнии".

Впрочем, очень многие варкенцы, также наотрез отказался от руссийской накрутки. Многие после того, как такое предложение было сделано Веридору Бластером Муном, когда он выбрался из реаниматора и тут же принялся забавляться тем, что искорежил голыми руками керамитовую плиту, случайно попавшему ему на глаза. Вот тогда он и предложил Веридору Мерку, шагнуть в реаниматор. Вместо ответа Веридор Мерк заставил все кусочки керамита собраться вместе, сплавиться в одно целое и, спустя несколько секунд, обернул этой пластиной валгийского космос-сержанта. Только змеиная способность Бластера Муна изворачиваться в любых направлениях, позволила ему выскользнуть из этой сверхпрочной смирительной рубашки. Из этого многие варкенцы сделали вывод, что главная их сила заключается вовсе не в том, какой физической мощью обладают их мускулы.

Широко ухмыляясь, Бластер Мун, сказал маршалу Калвишу:

– Папаша Рендлю, обещаю тебе, что ровно через три месяца четверка любых моих кадетов оторвет тебе обе ноги и заставит своим ходом, на руках, шкандыбать в штаб, где ты сам с радостью расскажешь абсолютно все секреты, которые только есть в твоей голове.

Папаша Рендлю неприязненно поморщился. Видимо, его вовсе не радовала такая перспектива, а она, в новых обстоятельствах, представлялась ему вполне реальной.

– Послушай, Большой Железный Человек, держу пари, что то же самое с тобой проделают двое любых моих подопечных. – Хитро ухмыльнувшись, добавил Ратмир.

Лицо папаши Рендлю исказила страдальческая гримаса.

– Великий Митра, ну, что же вы за варвары такие! Неужели нельзя научить ребятишек чему-нибудь полезному. Садисты несчастные!

Тут перед собравшимися вырос Веридор Мерк, чье появление прекратило всяческие пререкания. Речь военного вождя варкенцев и главнокомандующего объединенной армии освобождения, была краткой и динамичной. Быстро осмотрев выстроившихся подростков, он остался ими вполне доволен и потому зычно гаркнул:

– Разойтись.

Так для юных бидрупцев началась новая полоса в их жизни, которая обещала им массу ярких впечатлений. Вот только они все еще гадали, благодарить им Стинко за внезапно накатившиеся перемены или взять, да, и накостылять по шее. Во всяком случае хотя бы ребячий конвент остался доволен, так как целиком состоял из самых отчаянных драчунов и хулиганов обоего пола. Правда и у конвента, чуть ли не в каждой второй голове упорно звенела одна и та же мысль: – "Ну, братан, и устроил же ты нам всем работенку."

То, что вскоре им предстояло измениться физически, а возможно и психологически, их, похоже, это вовсе не беспокоило, поскольку все они с радостью выразили согласие пройти физиологическую реконструкцию не смотря на то, что Бэкси подолгу пугала их всяческими ужасами. Правда, все ее бесконечные "наезды на психику", как прозвал эти долгие беседы Длинный Эрс, не возымели должного эффекта потому, что парни Ратмира Ветра уже сделали свое черное дело, рассказав бидрупцам про то, что на Руссии, такая реконструкция применяется с десятилетнего возраста и с этого же возраста юные руссийцы могут поступать в кадетские корпусы.

Для того, чтобы провести физиологическую реконструкцию новой бидрупской армии в отведенные пять суток, Бэкси отставила все дела и занялась установкой и настройкой полутора тысяч реаниматоров дополнительно. К счастью, на складах, которые находились буквально у них над головой, вполне хватало самых различных полезных вещей, которые были немедленно реквизированы варкенскими сенсетивами.

Несомненной удачей было то, что храмовники имели в этой части города всего несколько отрядов ублюдков и абсолютно безобразную систему сигнализации, которую с легкостью обходили варкенцы. Бэкси, которая довела количество своих андроидов уже до пяти с половиной тысяч штук, работала день и ночь, успевая заглянуть на часок к своим подопечным, чтобы рассказать сказку на ночь самым маленьким.

Веридору Мерку пришлось временно отменить все разведывательные операции в городе и переключить варкенских сенсетив-коммандос на "хозяйственные работы". Зато теперь подземное убежище, которое, наконец-то, получило свое официальное название – Форт Свободный Бидруп, было полностью очищено от мусора и хлама, сваленного в космический лайнер в далеком прошлом. Варкенцы, под руководством Нэкса, удалили с корабля на некоторых уровнях часть переборок и подготовили несколько сотен просторных полигонов и залов для занятий, способных вместить всех кадетов.

Самую тяжелую работу не столько из-за ее трудоемкости, сколько из-за технологической сложности, пришлось выполнять Нэксу. Это только внешне вольфрамо-керамитовые скелеты руссийской конструкции выглядели просто. На самом же деле в этом предмете воплотились тысячелетия научных исследований, вся мощь руссийской инженерной мысли и огромный технологический потенциал одного из самых старых миров галактики. Ратмир Ветер, в силу своего незнания полагал, что если он имеет полную технологическую карту руссийского ноу-хау, так этого уже достаточно для того, чтобы любая планета встала на один уровень с Руссией.

Если бы не Нэкс, инфокристаллам майора Ветра была бы грош цена. Веридор Мерк убедился в очередной раз в том, что для Нэкса нет ничего невозможного. Уже через сутки в трюме Форта Свободный Бидруп был размещен производственный комплекс, с конвейера которого ежечасно сходило по две сотни комплектов имплантантов, которые тотчас отправлялись к реаниматорам.

Нэкс все же не удержался и вложил в конструкцию силового каркаса несколько своих собственных идей, отчего он приобрел характерные черты валгийской гибкости и еще кое-что. Когда он ознакомил с новшествами своего нового друга Нафаню, который в команде майора Ветра как раз и отвечал за все руссийские технические штучки, то уже через час все до одного руссийцы явились к реаниматорам для прохождения процедуры модернизации.

К тому моменту, когда юные жители Бидрупа были построены в большом танцевальном зале, который к этому времени уже перестал быть самым большим помещением на корабле, Нэкс и Бэкси полностью закончили подготовительный этап. Поэтому после команды "разойтись", разошлась только часть юношей и девушек, а остальные же, по команде "бегом марш", бросились, что есть духу, к реаниматорам. Процесс полной реконструкции занимал в среднем шесть часов.

Этого времени Бэкси вполне хватило для того, чтобы пошить для первых солдат новой армии Бидрупа форму. Здесь она решила не экспериментировать и взяла за основу форму валгийских наемников. Все ребята были от нее в полном отпаде. Когда из реаниматоров, с веселым повизгиванием, стали выбираться первые кадеты, то для каждого них уже был подготовлен полный комплект хамелеонового камуфляжа, изготовленного из такой прочной ткани, что его вполне можно было именовать легким боевым скафандром.

Самым сложным делом было не допустить контакта между накрученными ребятишками и теми, кому еще только предстояло пройти процедуру полной реконструкции. За этим внимательно следили варкенцы, готовые тотчас успокоить любого задиру. Опытные сенсетив-коммандос прекрасно понимали то, что они имеют дело уже не с прежними мальчиками и девочками, а с настоящими монстрами. В изящных и хрупких мальчишеских и девчоночьих телах, таких вроде бы безобидных на первый взгляд, скрывалась чудовищная сила.

Один из варкенцев был в этот день немного рассеян, за что тут же и поплатился. Девица, которой он помог выбраться из реаниматора, чрезвычайно стеснялась своей наготы и поняла дружественный жест несколько иначе, за что и закатила ему звонкую затрещину, отчего нижняя челюсть бедолаги тотчас отлетела к стене.

Прыткую особу едва успели остановить, когда она бросилась к варкенскому сенсетив-коммандос с извинениями, иначе дело закончилось бы куда хуже. Варкенец, чтобы не шокировать малышку своим покореженным видом, тотчас телепортировался прочь, правда, успев напоследок прихватить свою раздробленную челюсть. Ему пришлось через пару часов отправиться в один из кубриков сразу после того, как реаниматор залечил его рану, чтобы лично успокоить девчушку и уговорить ее перестала лить слезы. Как ни странно, но этот инцидент всем пошел на пользу и в дальнейшем уже никто из кадетов не делал даже малейших попыток попробовать свою силу друг на друге.

Как только в кубрике собиралась вся команда, составленная, как правило, из уже сдружившихся ранее ребят и девчонок, то в него входило полтора-два десятка андроидов Нэкса. Они накачивали их чуть ли не десятью литрами инфорастворов, помещали бесчувственные тела в специальные пластиковые коконы-тренажеры, надевали на головы шлемы-компьютеры и после этого погружали кадетов в сорокачасовой, беспокойный электросон.

Проснувшиеся кадеты выглядели удивленными и слегка заторможенными, но зато теперь они могли одной рукой погладить спящего грудного младенца и не разбудить его при этом, а второй, играючи, проломить кирпичную стену метровой толщины. Разумеется, умнее и сообразительнее они при этом не стали, но их рефлексы пришли в полное соответствие с новыми возможностями тела.

С одной стороны инцидент, который произошел возле реаниматора между Николь Доуган и Корусом Лан-Корпитом из клана Горных Корпитов, оказал сдерживающее влияние на кадетов, но с другой стороны, уже на первой же тренировке инструкторам пришлось выходить из себя и орать, что есть мочи ради того, чтобы заставить своих кадетов хотя бы двинуться друг на друга. Рендлю Калвиш оказался в этом отношении сущим зверем, чем полностью подорвал веру кадетов в справедливость его прозвища – папаша Рендлю.

Видя то, что кадеты вместо того, чтобы хотя бы попытаться нанести удар друг другу, что должно было проявить дремлющие в их подсознании боевые рефлексы, жалко улыбаются и робко пятятся в разные стороны, Большой Железный Человек призвал себе на помощь Бластера Муна и они затеяли странную игру. Каждый из этих великанов брал жертву одной рукой за шиворот, а другой за задницу и они, слегка раскачав их в воздухе, по счету три бросали кадетов друг на друга метров эдак с десяти. После этого следовала, как правило, серия молниеносных, головокружительных ударов и блоков, после чего оба кадета отскакивали друг от друга, как два бильярдных шара. Затем следовала безжалостная команда: "Встать! Сблизиться! Нанести удар рукой!"

Вскоре психологический барьер был сломлен и начались нудные, долгие, рутинные тренировки. Секретная мидорская технология давала изумительные результаты. Вытяжки, сделанные из спинного мозга Рендлю Калвиша, Ратмира Ветра, Бластера Муна и еще нескольких тысяч лучших мастеров рукопашного боя с десятков различных миров, а также вытяжка из спинного мозга Веридора Мерка, составляли основу инфораствора, несущего в себе все их боевые рефлексы. Все это не делало кадета тут же призовым бойцом, нужно было провести сотни часов в тренировочном зале прежде, чем условные рефлексы превратятся в боевые навыки, но именно это и предстояло пройти кадетам в течении ближайших трех месяцев.

Вскоре к тренировкам подключились Нэкс и Бэкси. Несколько сотен их андроидов заняли место спарринг-партнеров и принялись безжалостно лупцевать свои жертвы, но зато инструкторы получили возможность на этих, жутковатых на вид, противниках, отработать самые смертоносные приемы борьбы. Как ни прочны были андротела, но уже через пять-шесть дней их приходилось отправлять на переплавку. Правда, и Нэкс совершенствовал свои боевые искусства буквально на глазах и, постоянно экспериментируя с пластиковыми сплавами, без конца наращивал их мощность и прочность.

Вскоре он выпустил в тренировочные залы таких ужасных шестируких монстров, что даже Ратмир Ветер при виде одного из них трусливо попятился к стене. Но это с его стороны был всего лишь хитрый трюк и уловка. Длинный Эрс смело пошел в бой и хотя отправился после этого в реаниматор, он все же доказал если не свои умение и ловкость, то хотя бы силу духа и отвагу. Вернувшись в зал через пару часов, он, к своему огорчению, обнаружил вместо своего противника лишь его расчлененные останки.

После месяца усиленных тренировок в спортивных залах, в учебном процессе произошли изменения. Инструкторы резко изменили свое отношение к кадетам и принялись жестоко вбивать в них азы дисциплинарного устава, требуя от них безусловного подчинения и мгновенного исполнения любых приказов. Кадеты, начали было ворчать и пытаться манкировать дисциплиной, но их мгновенно успокоили, объяснив, что реконструкция может быть заменена деконструкцией и возвращением в нижние отсеки, к своим прежним занятиям. Это тотчас возымело свое действие. Всяческие поползновения против дисциплины и исполнительности тотчас прекратились. Вскоре кадеты научились мгновенно реагировать на любой, даже самый невероятный, приказ и исполнять его быстро и точно, чего бы им это не стоило.

Вместе с суровыми требованиями по части дисциплины, в жизнь кадетов вновь вошел электросон в обнимку с гипнопедом. Это был наиболее быстрый и надежный способ обучить новобранцев азам воинской науки и навыкам обращения с оружием. Два раза в неделю папаша Рендлю собирал кадетов сразу по несколько десятков рот вместе, и читал им лекции по воинской этике, которые очень скоро превратились в самые любимые для них занятия, так как содержали весьма интересные примеры из жизни старого солдата.

Вскоре настал день, когда кадетам разрешили взять в руки настоящее боевое оружие. Правда, до стрелкового тира дело дошло не сразу. Поначалу кадетам пришлось заняться сборкой и разборкой самых разнообразных моделей бластеров, ручных лазеров, энергометов и даже энергетических пульсаторов. Кадеты с удивлением узнали о том, что наряду с ними существуют еще и пулевые пистолеты, карабины и пулеметы, а также ручные гранатометы, ракетометы, огнеметы и многие другие образцы древней техники, которые обладали ни чуть не меньшими поражающими факторами, чем оружие современное.

По прошествии нескольких дней их привели в стрелковый тир и они сделали по паре десятков выстрелов из боевого оружия по мишеням, изображающим храмовников, но не более того. Зато с этого момента им всем выдали имитаторы и разрешили палить уже не в стрелковом тире, а друг по другу на полигонах. Чем и предложили заниматься целые дни напролет. Единственное боевое оружие, которое им доверили, были метательные ножи, но его разрешалось применять только в тех случаях, когда они проводили учебные бои отряд на отряд. Папаша Рендлю считал, что юные бидрупцы должны были хорошенько почувствовать на себе, что такое боль от полученных ран, чтобы научиться беречь свою жизнь.

Режим тренировок был чуть ли не круглосуточным и спать ребятам приходилось не более шести часов в сутки, да, еще пара часов давалась им для отдыха и общения с детьми на нижних ярусах. Внезапно став солдатами, юноши и девушки, вдруг, сделались удивительно уравновешенными в отношениях друг с другом, а когда дело доходило до общения с малышами, так и просто на удивление нежными и терпеливыми, поскольку хорошо знали, какой чудовищной силой они обладают. Ни один из их сверстников, кому было отказано в накрутке, не получил в результате общения с ними ни единой царапины.

Зато теперь их прежние товарищи эксплуатировали новых солдат Бидрупа самым безжалостным образом, когда требовалось что-нибудь сделать по хозяйству. После долгих и упорных тренировок, когда им приходилось сражаться друг с другом в полную силу, любые хозяйственные работы могли показаться раем. И то, что вскоре в их распорядок дня вошли еще два обязательных часа работ по хозяйству, они расценили, как снижение нагрузок и дополнительную поблажку.

Вот так на Бидрупе по решению большого ребячьего конвента появилась новая армия, которая была преисполнена решимости освободить свою планету из-под ига храмовников, а их всех уничтожить потому, что они даже не были людьми и представляли собой угрозу всей галактике, хотя никто ещё толком не понимал, в чём она заключается.