Продолжение рассказа Эдварда Бартона.

Прошло двое суток, как я привел в действие все устройства, пославшие крулосам сигнал к пробуждению. Эти крохотные существа моментально сориентировались в пространстве и указали людям путь к подземным убежищам, где для каждого из них наконец должен был наступить День Откровения. День Откровения наступил для всех интари ставших людьми, кроме пяти человек, чьи крулосы от чего-то не смогли отдать своим телам сигнал к пробуждению. На глобусе, нам с Ольгой было хорошо видно, как двинулись в путь зеленые огоньки.

Наблюдать за их движением сидя за пультом, было очень удобно, но Ольга непременно хотела встретить наших друзей в парке центральной базы, куда выходят двери всех внешних нуль-трансов. Моя Вирати была в игривом, приподнятом настроении и постоянно теребила меня, видя, как я напряжен и взволнован. Ровно в пятнадцать часов я сидел на стуле и на мне был одет обычный комбинезон комсостава, зато эта девица лежала на траве в непринужденной позе и была едва одета.

Она, признаться, и раньше любила шокировать всех своим видом и частенько ставила меня тем самым в неловкое положение. Спорить с ней было бесполезно, так как в ответ она могла выкинуть еще более вызывающий номер и потому я снисходительно отнесся к тому, что она загорала топлесс под искусственным солнцем, лежа возле меня и выбрав позицию как раз напротив того места, где располагались двери, ведущие сразу к нескольким десяткам нуль-трансов. В какой-то момент Ольга, словно невзначай, спросила меня:

– Эд, неужели ты откажешься назвать имя победителя?

Поджидая, кто из нашей команды прибудет на центральную базу первым, она постаралась поймать меня на моей извечной слабости, азарте. До этого, пожалуй, один только старина Эмиил так ловко эксплуатировал мое стремление предугадать какое-нибудь событие и пристрастие к различным шутливым пари. Сделав вид, что не расслышал её вопроса, я отвернулся и стал насвистывать, но Ольга не собиралась сдаваться так просто. Вскочив на ноги она столкнула меня со стула на траву и, присев рядышком, повторила свой вопрос:

– Так кто придет первым, Эдвард, старикашка Эм или все-таки мой братец Кай?

– Из них двоих или из всей компании, дорогая? – Задумчиво ответил я и понял, что все-таки попался в её силки.

Уж теперь она не смогла бы успокоится, пока я не назову главного фаворита в этом удивительном забеге. Так оно и случилось. Быстро подобравшись ко мне, Ольга повалила меня на спину, уткнулась мне в грудь острыми локотками и сказала:

– Разумеется, меня интересует твое мнение о всех участниках забега.

– Ну, тогда я рискнул бы поставить на Эма. – Был вынужден ответить я этой хитрой чертовке и пояснил – У него самая хорошая мотивация, он больше других хочет знать, что из всего этого вышло.

Убедившись в том, что мой азарт по прежнему был при мне, Ольга на этом успокоилась и стала расспрашивать меня о других, не менее важных проблемах. Её в первую очередь интересовало, как я намерен поступить дальше. В тот момент я старался не предугадывать своих дальнейших шагов, пока обстановка не прояснится окончательно. В том случае, если у подавляющего большинства колонистов крулосы возродят единственную и главную личность, то ответ я намеревался искать у главного аналитического компьютера – Большого Мозаичного Мозга – нашего Великого Бемми и был намерен в первую очередь выполнить наш древний план.

В том же случае если все произойдет так, как и у нас с Ольгой, а компьютер станции наблюдения найдет путь к Интайру, решение должно было быть принято сообща. И лишь в том случае, если старикан Бемми не найдет Интайр во Вселенной, а его заблудившиеся в пространстве жители окажутся подобными нам, я первым делом намеревался потребовать от членов административного совета подтвердить свои полномочия главного гражданского администратора и уже потом думать о том, какое мне следовало принять решение.

В этом случае я знал наверняка, какое решение приму. Но я ни в коем случае не хотел говорить об этом Ольге, а с некоторых пор ей уже не могли помочь телепатические способности. После некоторых размышлений о природе телепатии, я научился выстраивать весьма прочную защиту против несанкционированного вторжения в свое сознание и Ольга ничего не могла с этим поделать. Зато, зная меня, как облупленного, она беззастенчиво использовала все мои слабости, чтобы узнать какие планы я вынашиваю.

В нашей большой команде Вирати Клиот занимала скромную роль рядового сотрудника научной группы и потому относилась к довольно невысокому профессиональному разряду, но зато пользуясь тем, что она была моей возлюбленной, всячески старалась выведать у меня, что я планировал предпринять. В основном это ей удавалось, так как я часто обсуждал с ней различные проблемы и даже делился планами, зная, что Вирати никогда не станет использовать эту информацию для того, чтобы возвыситься в глазах своих подруг и коллег по работе.

Как ни старалась Ольга выведать, чего ей ждать в дальнейшем, она так и не смогла добиться своего. Я или отмалчивался, что было делать очень трудно, или отшучивался, что делать было весьма опасно. Тем более, пока мы были одни в этом парке. Поэтому появление в дверях нуль-транса троих высоких мужчин в возрасте от двадцати пяти до примерно восьмидесяти лет, одетых в коричневые комбинезоны технического состава, воистину, явилось для меня спасением. Порывисто шагнув мне на встречу, высокий юноша лет двадцати трех, с густой и черной, как смоль, бородой, смуглым, горбоносым лицом и жгучими глазами, раскинул руки и широко улыбаясь, радостно завопил:

– Орки, старая ты развалина! Дай мне тебя обнять! – Глядя на Ольгу, которая при виде крепкого мужчины средних лет и сурового старика, чьи черные волосы обильно обрызгала седина, стала быстро натягивать на себя комбинезон, Эмиил Бор Заан, загрохотал еще громче – Клянусь радугой Тифлиды, это же Вирати. Так ведь, девочка моя, и ты здесь?

Все втроем мы крепко обняли друг друга и, радостно смеясь, упали и покатились по зеленой траве. Краем глаза я увидел, что старец смахнул с лица, поросшего до самых глаз дикой бородой, слезинку. Оба самых близких для Эма человека, его семья, стояли по обе стороны от двери и смотрели влажными глазами на своего сына и внука, который прошел через День Откровения и ввел их в новый мир. Ольга вцепилась в бороду своего строгого шефа в рабочее время и своего верного пажа в минуты отдыха и хохоча целовала его в щеки, глаза, лоб и большой, горбатый нос, приговаривая:

– Эм, какой ты стал красавец! Как же теперь за тобой будут увиваться все наши девчонки… – Немного успокоившись, она обрушила на него целый ворох новостей – Эмиил, представь себе, я все-таки нашла своего Оорка, как ни старался он от меня спрятаться! Мы вместе прибыли в убежище и я проиграла ему пари, но если честно, то я все равно знала, что Кай не сможет тебя опередить. У нас с Оорком все в полном порядке, только он теперь стал Эдвардом Бартоном, а я Ольгой Браво. По-моему программа воспроизводства крулосов в нашем случае дала сбой и мы не потеряли ни одного дня из всей той огромной жизни, прожитой нами на Ратитайрисе.

Эмиил только таращил на нас с Ольгой свои огромные, черные глазищи, шумно дышал, обнимал нас, гладил по плечам и, выговорившись в первые мгновения, никак не мог вымолвить ни слова. Видя, с каким трудом ему даются первые минуты на центральной базе я спросил его по-французски:

– Эм, может быть ты представишь нас своей команде? И ответь-ка на один вопрос, сложение всех калек нашего сознания это норма или все же аномалия?

Эмиил немедленно подозвал своих спутников обращаясь к ним по-румынски:

– Подойдите сюда, вас хочет видеть главный гражданский администратор колонии Интайра на планете Земля, Оорк Элт.

Первым ко мне подошел старик и, протянув мне руку, представился на отличном французском языке:

– Я Эмиль Лотяну-старший, мсье.

– А я Эмиль Лотяну-средний, патрон. – Сказал отец Эмиила и я крепко пожал их руки.

Эмиил склонив голову добавил:

– Ну, а я Эмиль Лотяну-младший, Эдвард, и от этого нам теперь никуда не уйти. Похоже, что наш план полностью провалился. Крулосы не выдержали испытания временем.

Нам не удалось обсудить этот животрепещущий вопрос, так как сразу из двух дверей вышли люди. Это были парни из команды "Уригленны", но их командир отчего-то задерживался. Они также явились со своими предками и потому оба Эмиля, старший и средний, облегченно вздохнули. Второй штурман "Уригленны", Ювирал Проу, оказался коренастым тридцатилетним японцем, а его сослуживец, капрал Биод Орл, был теперь огромным, толстенным, не то гавайцем, не то полинезийцем, а два его предка вообще представляли из себя невообразимую гору мускулов, покрытых толстым слоем жира, обтянутого гладкой, упругой, лоснящейся кожей. Вся эта троица оставалась в длинных набедренных повязках, охватывающих их огромные чресла. Похоже, что эти громадные парни так и не смогли влезть ни в один из космокомбинезонов, имевшихся в том убежище, в которое они как-то протиснулись.

Ольга, будучи девочкой-интарой по имени Вирати, еще задолго до отлета "Уригленны" в свой первый полет, частенько сиживала на коленях старого капрала Орла и когда он нам представился, она завизжала так пронзительно, что у всех уши заложило. В следующее мгновение огромный, слоноподобный капрал-космодесантник уже прыгал по траве с легкостью кузнечика и, издавая радостные вопли, подбрасывал свою маленькую Вирати в воздух, словно пушинку, да, и сам временами взлетал вверх метров на пятнадцать.

Народ тем временем продолжал прибывать и обстановка в парке становилась все более раскованной. Космос-капрал Алоха Танеа вместе со своими огромными весельчаками-предками отцом Ратуи и дедом Ману, уже учил Ольгу, снова сбросившую с себя комбинезон и одевшую травяную юбку, выставив напоказ свою роскошную грудь, танцевать веселый танец хулу. Дед Эмиля вырезал из тростника свирель и аккомпанировал им, выдувая веселую мелодию из этого бесхитростного музыкального инструмента.

Люди прибывали со всех континентов и это были люди всех рас и народов. Эскимосы и чукчи, индейцы из Патагонии и финны, англичане, испанцы, французы, зулусы и бушмены, австралийские аборигены и китайцы, арабы и маори, мексиканцы и американцы, русские и украинцы. В мужчинах легко читалась сила и непоколебимое мужество, а женщины были так блистательно красивы, что Ольга, невольно, бросала на меня ревнивые взгляды, когда я обнимал и целовал их.

Все интари прибывали на центральную базу со своими земными отцами и дедами, матерями и бабками, а иной раз и прапрародителями. Лишь мы с Ольгой были одни. На какое-то мгновение мне стало очень больно, что ни мой Старик, ни мой Патриарх не дождались этого дня и не увидели, сколь радостным и светлым окажется великий День Откровения. День, когда окончился наш долгий путь сквозь тысячелетия.

Ольга, которая одна знала почему со мной нет моих предков, подошла, обняла меня и прижалась ко мне, посылая мне волну тепла и сочувствия, умоляя отдать ей частицу моей боли и тоски. Загнав свою тоску вглубь сердца, я улыбнулся ей, показывая, что все хорошо и громко поинтересовался, может ли хоть кто-нибудь организовать в этот день пару бутылок шампанского. Моментально нашлись люди, которые знали как это сделать без лишнего шума, но в огромных количествах и уже через пару часов мы смогли салютовать пробками в честь каждого, вновь прибывшего на базу, колониста и его предков.

Не смотря на то, что вино лилось рекой, никто ни на минуту не забывал о том, что он явился сюда не в гости на праздник, а к себе домой. Были организованы временные вахтенные команды, которые, хотя и разошлись по постам, праздновать возвращение, тем не менее не, прекратили. Наши медики прямо в парке развернули, на всякий случай, мобильный полевой госпиталь и поскольку наш главный врач, как на зло, оказался здоровенным русским парнем, то он очень быстро показал всем, что спирт во все времена являлся великолепным напитком, если его смешать в правильных пропорциях с водой и добавить для вкуса некоторые ингредиенты.

Очень скоро выяснилось, что запасы спирта на базе вовсе не были рассчитаны на такой наплыв людей и это для интар и интаров спирт был быстро действующим ядом, а для людей же наоборот, это очень приятный напиток, добавляющий любому празднику остроты и веселья. Космос-капрал Алоха, понадеявшись на свою массу, быстро упился в лоскуты и рухнул всей своей тушей на траву, чем до слез рассмешил главврача Егора Уралова, здоровенного сибиряка, который пил спирт неразбавленным, наперегонки со своим отцом и дедом

Пошел второй день после прибытия Эмиля, а Кай все не появлялся. У меня тревожно защемило сердце и я боялся взглянуть на Ольгу, ведь командир "Уригленны", Кайор Клиот, был старшим братом Вирати и для меня самой ужасной из всех мыслимых потерь, могла быть только потеря этого интара. На базе собралось уже чуть ли не восемьдесят процентов её личного состава, когда из двери кабины нуль-транса вышли молодой высокий парень с бледным лицом и светло-русыми волосами и седой старик, одетые, как и все члены экипажа "Уригленны", в комбинезоны космолетчиков. На руках они бережно держали полуобнаженного мужчину средних лет, грудь и живот которого были покрыты широкими, белыми мазками биогеля, заменяющего интари бинты. Голова мужчины безвольно покачивалась при каждом движении несущих его мужчин и судя по тому, что молодой мужчина держал в руках кардиостимулятор и пластиковый контейнер с плазмой, ранения были очень серьезными.

Хотя наш доктор двое суток был на ногах и пил спирт, словно лошадь, по его стремительным и точным движениям это было совершенно незаметно. Приняв раненого из рук санитаров, он мгновенно уложил его на операционный стол, выдвинул штанги биосканеров и принялся быстро обследовать раны. Уже через несколько минут началась сложная операция и хотя руки у нашего главврача больше напоминали руки кузнеца, ассистенты ни на секунду не усомнились в его таланте хирурга. Лишь после того, как Егор веселым матерком доложил мне, что жизнь пациента вне опасности, молодой парень, вернувшиеся на базу и напряженно ожидавший вердикта медицины, встал по стойке смирно и четко доложил на моем родном языке уири:

– Администратор Элт, командир космического корабля "Уригленна", космос-адмирал Кайор Клиот готов продолжить прерванный полет.

– Благодарю тебя за службу, администратор Клиот. Отдыхай, сегодня мы все празднуем наше долгожданное возвращение на базу. – Ответил я Каю, сдержанно поклонился ему, а затем не выдержал и бросился на него, радостно завопив по-русски – Кай, чертяка, где же ты пропадал столько лет! Почему наши дороги так и не пересеклись? Я бы узнал тебя даже в каком-нибудь буром медведе!

С двух сторон в нас врезались Эмиль и Ольга и честное слово, мне было совершенно наплевать на то, что три главных администратора и одна сумасшедшая девчонка так радовались на глазах у всех интари. Честное слово, Джейн, именно с этого момента я и решил, что администратор Оорк Элт, сухарь, буквоед и зануда, больше никогда не станет высовывать носа наружу и наводить тоску на своих друзей сухим языком строгих распоряжений, которые они всегда обязаны исполнять точно и неукоснительно. Ведь людям, помимо безукоризненного руководства, нужны еще и такие элементарные вещи, как тепло, ласка, участие и дружелюбная улыбка на лице своего босса. Кай засмеялся и принялся лупить меня по спине. Не смотря на то, что и он, и я, дали выход своим чувствам, мне в глаза бросилась неестественная бледность и глубоко запавшие глаза Кая. Отогнав от него Ольгу и Эмиля, я немедленно позвал медиков и сдал его им для срочного обследования.

Как только Кая утащили наши коновалы, я нашел в толпе его Патриарха и принялся выяснять, что с ними случилось. Виной всему, как выяснилось, были проклятые порядки, установившиеся в России, где, неподалеку от Байкала жили в тайге, в полном уединении Тихон, Тимофей и Сергей Ладины, дед, отец и сын, ловкие и умелые охотники на пушного зверя. Им пришлось здорово торопиться, чтобы пешком пройти полторы тысячи километров до нужного места на берегу озера Байкал и сделать это было отнюдь не просто, так как их путь лежал через места богатые золотом.

Их стал преследовать на вертолете бандитский патруль и прежде, чем Тихон Ладин, вооруженный старенькой берданкой, дал этим негодяям настоящий воздушный бой, они подстрелили из пулемета Тимофея. Сергей вынес отца из под огня, извлек из тела пули и они смогли донести его до озера. Перед тем, как нырнуть в холодные байкальские воды, Сергей сделал отцу прямое переливание крови и лишь потом они все втроем направились в подземное убежище, вход которое скрывался глубоко под водой.

Уже через час медики выпустили Сергея и он поделился с нами своими ощущениями. Теперь, когда все три администратора колонии спустя восемьдесят тысяч лет собрались все вместе, мы смогли пройти на свой командный пункт и поговорить в спокойной обстановке. Сергей, не смотря на радость встречи, выглядел подавленным. Ему, привыкшему исполнять все приказы военного командования с точностью до каждой запятой, было особенно тяжело. Видя наши требовательные и суровые взгляды, он со вздохом сказал, обращаясь к нам с чисто русской эмоциональностью:

– Мужики, не знаю как вам, но мне будет очень тяжело покидать этот мир. Я принял его всей душой, всеми своими потрохами и теперь, зная, что мне предстоит лететь невесть куда, бросив Землю на произвол судьбы мне, честное слово, просто не по себе. Не знаю, если бы не приказ вернуться, я послал бы все к чертовой матери и остался здесь навсегда. Поймите, мужики, ведь это всё наши дети!

Мне даже не пришлось переводить Эмилю, что сказал Сергей. Этот цыган отлично знал русский язык и прекрасно понял его. Посопев носом, он сказал по-русски, предварительно выругавшись по-цыгански:

– …! А куда, собственно говоря, вы собрались возвращаться, парни? Пока Эд пьянствовал, я уже успел просмотреть итоги работы старикашки Бэмми. Итоги печальные. Станция определила пять с чем-то тысяч галактик, похожих по спектру излучения на нашу родную галактику Хизан и ни об одной нельзя с полной уверенностью сказать, что в какой-то из них находится звезда нашего родного Интайра. Боюсь, что мы так никогда и не увидим Тифлиду. Нам некуда лететь, Сережа, разве что подняться на борт "Уригленны", полностью готовой к полету, стартовать и лететь через всю Вселенную куда глаза глядят. Будьте же реалистами, друзья мои, я вас об этом сразу предупреждал. Шансы на то, что мы сможем обнаружить во Вселенной галактику Хизан, были ничтожны. Для этого даже не стоило наблюдать за звездами в течении восьмидесяти тысяч лет. Так что я ответственно заявляю вам, – отныне наша родная планета это Земля, мы земляне, да, к тому же большие, нежели любой из жителей Земли, а потому я жду распоряжений от главного администратора Эдварда Бартона, чьи права на верховную власть я полностью подтверждаю. Что скажешь ты, главный военный администратор, Сергей Ладин?

Губы Сергея тронула несмелая улыбка и он промолвил:

– А что я могу сказать? Пока что никто не объявил нам войны. Главный гражданский администратор также не заявил о своем решении объявить войну кому-либо. Разумеется, я полностью и безоговорочно подтверждаю его власть и как главный военный администратор буду доказывать его право на власть силой оружия, но этого не требовалось делать раньше и вряд ли потребуется делать впоследствии.

– Ну, что же, раз так, то пожалуй пора приниматься за работу. – Сказал я своим друзьям. – Поскольку стартовать немедленно мы не можем, то нам следует заняться устранением некоторых досадных оплошностей, которые произошли из-за того, что обитатели этой планеты столь долгое время были брошены на произвол судьбы. Придется нам теперь выступать в роли няньки у этих странных существ, которые заселили Землю и называют себя людьми.

Мы втроем, как главные администраторы, представляли собой власть Интайра во всей её полноте и строгости. Именно наши распоряжения диктовали цели, к которым стремилась колония Интайра на планете Земля. В определенном смысле слова Интайр не колонизировал эту планете, хотя его колонисты и прибыли сюда почти восемьдесят три тысячи лет назад.

Именно благодаря более, чем двум тысячам лет нашей напряженной работы Земля спустя восемьдесят тысяч сто тридцать пять лет стала такой, какой мы её обнаружили в две тысячи девятом году от Рождества Христова. Человеческая цивилизация достигла довольно высокого уровня развития, хотя ей было еще далеко до уровня развития интайрийской цивилизации. В то время, когда мы прибыли на планету Земля, Интайр уже двадцать три с половиной тысячи лет, как вышел в космос, колонизировал около сотни и вел колонизацию еще более полусотен планет.

В плане научного и технического развития Интайр опередил Землю на много тысяч лет, так же как и в социальном отношении. Наша цивилизация оставила в далеком прошлом социальную несправедливость, голод и безработицу, как, впрочем, и многие другие недостатки и хотя наш мир нельзя назвать идеальным, он все же был устроен несколько лучше, чем Земля в то время, когда мы на нее вернулись. Мы, трое главных администраторов, чувствовали ответственность за судьбу человеческой цивилизации и поскольку наша небольшая колония обладала значительным научным и техническим потенциалом, то и решили немедленно поставить его на службу всего человечества.