Продолжение рассказа о Джейн Коллинз.
Космобот медленно летел над бескрайним красновато-зеленым лесом Армагеддона, направляясь к живописной гряде, видневшейся в нескольких десятках километров к югу. С высоты в триста метров, при скорости полета в каких-то восемьдесят километров в час, Джейн было прекрасно видно все, что творилось внизу. Мощная, стремительная машина чутко повиновалась её рукам и девушке было очень приятно осознавать свою власть над ней.
Она сидела в кресле пилота, одетая в тяжелый боескафандр, в котором могла в любой момент, остановив машину, спуститься на поверхность этого опасного мира и совершить пешую прогулку. Элвис сидел рядом и на нем был надет всего лишь легкий боескафандр, но, по словам Эда Бартона, этого ему вполне хватало для того, чтобы сразиться врукопашную с самым крупным звероящером. Проверять, так ли это, она не хотела и потому совершала посадку и выходила из космобота только тогда, когда поблизости не было зверозавров.
Несколько этих свирепых тварей они уже видели и они не вызвали у Джейн никакого желания познакомиться с ними поближе. Это были громадные зверюги с огромными пастями, полными зубов просто чудовищной длины, которые росли в три ряда. На космобот, круживший у них над головами, они посматривали каким-то завистливым взглядом и протяжно рычали, клацая своими огромными клыкастыми пастями.
Хищные ящеры Армагеддона, названные кем-то зверозаврами не были похожи на хищных тиранозавров Земли, эти ящеры были совершенно другого вида и они скорее походили на гигантских варанов с острова Комодо, только были о шести ногах и обладали изрядной гибкостью тела. Они могли, довольно горделиво, вскидывать свои тупорылые головы, посаженные на мощные, длинные шеи и тогда они становились похожими представителей рода кошачьих. Их мощные хвосты оканчивались огромными, кривыми секирами, красновато-коричневыми от засохшей крови. Другой особенностью этих хищников было то, что их буро-зеленая шкура была покрыта длинными, тонкими нитями, похожими на шерсть.
Зверозавры пировали на полусъеденной туше, которая и после того как над ней поработали эти зубастые твари, поражала воображение девушки своими невероятными, гигантскими размерами. Судя по останкам, в этом гигазавре было не менее двухсот шестидесяти метров длины и свою жизнь он окончил в ловчей яме, которую вырыли эти смекалистые гигантские охотники. Джейн уже знала, что одной из удивительных способностей звероящеров является их смекалка.
На этот раз хитроумные, огромные охотники сделали подкоп на пути стада гигазавров и когда один из гигантов провалился в него, то они обеспечили себя провиантом на добрых две недели. Вместе с тремя десятками хищных ящеров, на остатках туши пировало множество мелких падальщиков, которые были размером с гиену и зверозавры, чьи пасти были длиной в добрых пять метров, не гнушались и такой добычей.
Видели они и стада травоядных гигазавров, чьи огромные туши, словно скалы, возвышались над тридцатиметровым лесом хвощей и папоротников. По внешнему виду они походили на громадных, шестиногих длинношеих гиппопотамов с костяными жабо, гребнями на спине, весьма похожими на высоченный частокол, и огромными крокодильими хвостами. Двигались они неторопливо, размеренно, съедая огромные хвощи и папоротники, росшие у них на пути и оставляя после себя огромные кучи парящего навоза.
Гигазавры продвигались вперед медленно, неторопливо, выстроившись овальным кольцом, внутри которого резвилась их детвора. Те гигазавры, которые были постарше, протискивались между боков своих родителей и тогда им доставалось зелени, но в основном они питались той массой, которую время от времени срыгивали для своей детворы их заботливые мамаши и папаши. Более всего они напоминали Джейн комбайны на кукурузном поле.
Те же гигазавры, которые шли в арьегарде, постоянно высоко поднимали головы и чутко вслушивались, не подкрадываются ли к ним враги. Они были неплохо вооружены против зверозавров. Их хвосты были украшены огромными, мечевидными костяными шипами, а когтистые лапы были столь огромными, что под их ударами зверозаврам было нипочем не выстоять, так что смекалка гигантских охотников не была столь уж удивительной.
Джейн уже видела то, как гигазавры устраивались вечером на ночлег. Они выстраивались на ночь в тесное кольцо, выставив наружу свои шипастые хвосты, которыми они время от времени мотали из стороны в сторону и молотили по земле, даже не просыпаясь при этом. Точно так же они начинали топать по земле своими толстенными задними ножищами, чтобы предотвратить подкоп. Хотя они и не отличались особым умом и смекалкой, зверозаврам, явно, приходилось здорово изворачиваться, чтобы пообедать.
Армагеддон не показался Джейн ни чудовищным, ни ужасным. На ее взгляд это был, в общем-то, вполне нормальный мир, только очень уж громадными были некоторые его обитатели. Девушка была очень удивлена, когда узнала от Эмиля Борзана, что в этом мире, в принципе, не так уж трудно выжить человеку, нужно всего лишь соблюдать три основных правила: не пытаться убить звероящера, это абсолютно бесперспективное занятие, которое лишь приблизит собственную гибель. Убив какую-нибудь дичь нужно немедленно освежевать ее, вырезать лучшие куски мяса и, завернув его в листья, постараться поскорее убраться подальше от места охоты, так как у звероящеров превосходное обоняние, они чуют запах крови за несколько километров и способны покрыть это расстояние в несколько минут. Самое же главное правило выживания на Армагеддоне, было одновременно и самым простым, хочешь жить спокойно, – переходи на растительную пищу.
На Армагеддоне действовал лишь один закон, – убивать имеет право сильнейший, а сильнейшим на этой планете является как раз зверозавр. Кроме этих ящеров на этой планете могли выжить только те хищники, которые были размером с собаку и потому просто выпадали у них из поля зрения. Держаться от зверозавров подальше было не сложно, их можно было учуять по запаху и услышать издалека, а если не давать им учуять запаха свежей крови, от которого они приходили в невероятное возбуждение, так как это был для них сигнал удачной охоты, то шансов выжить было предостаточно.
По общему мнению всех тех членов экспедиции, которые пробыли на Армагеддоне целых три года и не получили при этом от зверозавров даже царапины, преступники, сосланные сюда, погибли исключительно по собственной вине. Большая часть этих людей умирала, перестреляв друг друга, остальные же пали жертвой своей неуемной страсти к убийству из-за того, что попытались убить первого же зверозавра, пришедшего посмотреть на них. Те же, кто послушался советов инструкторов и стал вегетарианцем, благополучно дождались прилета следующего космического корабля и были отправлены в обычные колонии, но таких оказалось, к сожалению, немного.
Всех этих типов высаживали в самых безопасных местах, на островках, на которых они могли бы спокойно дождаться прилета следующего корабля, если бы не открывали пальбу по любопытным звероящерам, которые собирались на берегу, чтобы понаблюдать за странными двуногими карликами, спустившимися с неба. Как только им удавалось подстрелить звероящера, немедленно разыгрывалась очередная трагедия. Звероящеры, которые не умели плавать и панически боялись воды воды, немедленно начинали строить насыпь, чтобы по ней добраться до своих обидчиков.
Учитывая их дьявольское упорство, чудовищную работоспособность и то, что глубина в этих озерах была невелика, они за две-три недели добирались до острова, невзирая ни на какие потери в своих рядах. Поскольку звероящеров на Армагеддоне было огромное количество, несколько десятков миллионов, то они ни разу не проиграли ни одной битвы. Зато все их обидчики были растерзаны и съедены.
Впрочем, и после этого у людей оставались достаточно большие шансы на спасение, ведь им нужно было всего лишь уплыть с острова подальше, но убежища, построенные для них интари казались им такими надежными, а оружие очень уж мощным. Как правило, если люди не спасались все вместе, то спасшихся было единицы. "Уригленна", собственно, и прилетела на Армагеддон лишь затем, чтобы показать клиентам Трибунала то, к чему их приведет страсть убивать, ведь соверши они какое-нибудь тяжкое преступление в колонии, их уже точно ждали бы к себе в гости зверозавры.
Несколько десятков лагерей, разгромленных звероящерами, служили тому самым наглядным доказательством. Последняя группа преступников, высаженная на Армагеддоне чуть более полугода назад, не продержалась и двух недель и ни у одного из этих придурков не хватило ума перестать смотреть на все как на веселую забаву, хотя все они и были предупреждены о том, чем закончатся попытки выжить на этой планете, полагаясь только на силу оружия, пусть даже такого мощного, как энергетические пульсаторы, которые с первого выстрела убивали звероящера, снося ему голову.
Джейн, которая не захотела даже смотреть эти видеозаписи, решила потратить то время, в течении которого "Уригленна" находилась на орбите вокруг Армагеддона, чтобы познакомиться с этой планетой поближе. Никто не из администраторов не видел в этом ничего странного и ее лишь попросили облачиться в боескафандр и взять с собой Элвиса в качестве гида и провожатого. На всякий случай им обоим выдали мощные станнеры, которые могли вырубить на несколько часов не только звероящера, но даже и гигазавра.
Единственное, о чем ее попросили, это не задерживаться надолго с возвращением на борт корабля, а во всем остальном она была ни чем не ограничена и могла лететь в любом направлении. Ей так же было предоставлено выбирать самой на чем они спустятся на Армагеддон, но так как Элвис прекрасно представлял себе ситуацию, то он посоветовал взять один из десантных космоботов и оказался полностью прав.
В первые сутки они заночевали на борту космобота, совершив посадку на большой поляне. Проснувшись поутру, они обнаружили, что вокруг космобота собралось несколько десятков зверозавров, которые все никак не могли определить, съедобна эта штуковина или нет. Получив по носу от силовой защиты, они уже больше не рисковали и держались на довольно приличном расстоянии от космобота. Посмотрев на этих зверюг с расстояния в несколько метров, они включили оптическую маскировку и поднялись в воздух.
Огромные ящеры недовольно поворчали и быстро разошлись по своим делам. Именно тогда Джейн воочию убедилась в том, что звероящеры подлинные хозяева этого мира, с такой степенностью они отправились восвояси. По мнению Элвиса они могли в тот момент даже выйти из космобота и если бы шли спокойно и неторопливо, то могли пройти мимо них и не спеша удалиться в лес. Зверозавры ими просто не заинтересовались бы. Хотя попробуй они закусить Джейн, то они скорее обломали бы себе зубы, чем добрались до ее плоти, ну, и кроме того, даже без оружия она смогла бы задать самому здоровенному из звероящеров такую трепку, что тому точно не поздоровилось бы.
Продолжая полет над планетой, восемьдесят процентов которой составляла суша, Джейн высаживалась несколько раз в тех местах, которые привлекли ее внимание своим ландшафтом или следами деятельности звероящеров. Хотя Эмиль Борзан и считал их животными, ей хотелось найти какое-нибудь подтверждение их разумности, ведь эти огромные зверюги с такой изобретательностью устраивали ловчие ямы и даже умудрялись пользоваться огнем.
Тщательные исследования показали, что мозг звероящеров уступал по своим возможностям даже мозгу неандертальцев и они не имели никаких исторических перспектив. Вся их изобретательность объяснялась лишь инстинктом сохранения жизни и продолжения рода. Сожрав на планете все, что было сопоставимо по размерам с ними, они были вынуждены охотиться на гигазавров, а для этого им просто необходимо было выработать находчивость и смекалку, которая, однако, тотчас улетучивалась, когда эти твари были сыты.
Беседуя с Эдом Бартоном, Джейн уяснила для себя прежде всего то, что он смотрел на Армагеддон, как на средство избавиться от тех, кого он, при всем своем сострадании к людям, не мог считать людьми за все их зверства. Их и нельзя было оставлять на Земле и уж тем более нельзя было отправлять в колонии. Брать на себя труд по их перевоспитанию, интари отказывались по принципиальным соображениям, казнить не могли по соображениям морали, а пожизненное заточение в специально построенных тюрьмах считали оскорблением памяти мертвых.
Джейн все это казалось надуманным, неестественным, хотя ознакомившись с личными делами некоторых из осужденных к ссылке на Армагеддон, она долго не могла избавиться от ощущения ирреальности произошедшего и леденящего душу ужаса. Подавляющее большинство преступников были серийными убийцами, но совершали они свои преступления не в следствии какой-то психической патологии, а по собственному извращенному желанию.
Особенно ее поразило личное дело одного австралийца, жившего в отдаленном и пустынном районе и убивавшего туристов, путешествующих небольшими группами. Он убивал их с невероятной жестокостью и так ловко маскировал все свои преступления, что полиция долгое время считала эти трагедии результатом нападения на туристов, расположившихся на ночлег близ воды, огромного крокодила-убийцы. Свои дни этот мерзавец как раз и окончил несколько месяцев назад в клыкастой пасти зверозавра.
В списке преступников, сосланных на Армагеддон, были не только серийные, но и наемные убийцы, которые не отказались от своего преступного ремесла и после того, как Антикриминальный Трибунал предупредил всех об ответственности за тяжкие преступления. То, что хантеры Трибунала рано или поздно выслеживали и захватывали преступников, было вполне понятным для Джейн, а вот того, что некоторые типы вполне осознанно бросали ему вызов и внезапно становились жестокими убийцами, было ей совершенно непонятно, зато она сочла вполне оправданным наказанием их ссылку на Армагеддон. При этом Джейн считала совершенно недопустимым то, что всего лишь один год ссылки на этой планете давал этим убийцам право начать жизнь сначала.
Отправляясь на эту экскурсию, Джейн просто хотелось немного развеяться, отвлечься от корабельных будней и полетать над планетой на мощной, скоростной машине. Она летела над зелеными просторами Армагеддона без какой-либо цели, то взмывая в стратосферу, то опускаясь так низко, что листья папоротников и длинные венчики хвощей хлестали по днищу машины. Космобот, выписывая петли, летел таким замысловатым курсом, что Элвис не выдержал и спросил девушку:
– Джейн, ты имеешь хотя бы какое-нибудь представление о цели своего полета?
– Нет, а разве это важно? Я просто лечу туда, куда мне хочется, Эл. На этой планете, если присмотреться к ней внимательно, не так уж много интересного и потому мне хочется увидеть как можно больше, чтобы потом было что вспомнить на досуге. – Ответила Джейн андроиду, резко бросая машину вправо и удаляясь от скалистой горной гряды к которой она только что двигалась.
Элвис иронично усмехнулся и демонстративно стал устраиваться в кресле поудобнее, всем своим видом показывая, что он не прочь отключить все свои рецепторы и войти в контакт с кем-нибудь из своих собратьев андроидов, чтобы не терять времени попусту. Между тем спустя несколько секунд после своего внезапного маневра, Джейн поняла, почему она так поступила, так как увидела прямо по курсу нечто непонятное, не относящееся к пейзажу Армагеддона. Еще не сообразив толком, что это блеснуло на вертикальной стене большой скалы, поднимающейся над лесом километрах в пяти справа по курсу космобота, она немедленно включила систему оптической маскировки, чтобы подобраться к скале скрытно.
Не смотря на то, что она находилась под защитой надежной кристаллокерамитовой брони и силовых полей космобота, девушка не снимала с себя боескафандра, в котором чувствовала себя очень уютно. Джейн моментально включила максимальное увеличение на лицевом экране боескафандра, отчего базальтовая скала мгновенно приблизилась и ей стали видны ее мельчайшие трещинки.
Одновременно она включила автоматический поиск солнечного зайчика, думая, что это отражает солнечный свет какой-либо кристалл, но уже спустя несколько секунд электроника зафиксировала в поле зрения то, чего она никак не ожидала увидеть. Для того, чтобы рассмотреть этот объект подробнее, девушке пришлось несколько уменьшить изображение и поняв, что именно она видит, Джейн испуганно вскрикнула:
– Элвис, я вижу на скале человека!
Андроид тут же прервал контакт с кем-то из своих друзей, находившихся на борту "Уригленны" и тоже стал пристально вглядываться в сизо-серую поверхность базальтовой стены. На высоте в добрую полторы сотни метров в скале среди нагромождения каменных глыб, отполированных ветром, виднелась пещера, из которой свисала до самой земли длинная веревочная лестница с металлическими перекладинами, явно, выкрашенная под цвет камня для маскировки.
По этой лестнице, шустро перебирая руками и ногами, поднималось вверх двое мужчин и одна женщина, одетых в одежды, явно, сшитые из обрывков комбинезонов и грубой ткани, сотканной вручную из коричневато-бурых волокон. За спиной одного из мужчин висел такой же бурый куль, сквозь прореху которого блестела металлизированная пленка. У входа в пещеру Джейн увидела двух детей, мальчика лет четырнадцати и девочку лет двенадцати. Увидев это Элвис сказал:
– Джейн, я пока что не могу идентифицировать взрослых людей, мне не видны их лица, но, судя по возрасту их детей, они из той группы, которая была сослана на Армагеддон едва ли не в самые первые годы. Я немедленно запускаю зонды, которые тщательно осмотрят все окрестности, да, и саму пещеру и сообщаю обо всем на "Уригленну". Мне кажется, что Армагеддон не самое подходящее место для воспитания детей.
Пока Элвис связывался с Эдом Бартоном, Джейн подвела космобот к скале чуть ли не вплотную. Мужчины и женщина к тому времени также успели подняться по веревочной лестнице и, переговариваясь между собой по-английски, поднимали веревочную лестницу наверх. Девушка поднялась из кресла и сказала андроиду:
– Элвис, держи космобот поблизости от входа в пещеру, а я схожу в гости к этим людям. Мне тоже кажется, что будет правильным, если именно я предложу им переселиться в более спокойное и безопасное место.
Достав из шкафчика большой пластиковый контейнер, Джейн тут же принялась заполнять его продуктами и напитками, которые имелись на борту космобота. Ей, от чего-то, показалось, что если не взрослые, то уж их дети, точно обрадуются этим нехитрым подаркам. Элвис отнесся к этому с полным спокойствием, его даже не возмутило то обстоятельство, что девушка не стала брать с собой станнер. Повинуясь ее приказу, он тотчас открыл люк и Джейн, подхватив контейнер, шагнула наружу. Понимая, что девушка всё равно поступит по своему, Элвис всё-таки предупредил ее:
– Джейн, у этих ребят могут быть с собой энергетические пульсаторы, а эти штуковины могут с близкого расстояния прожечь даже тяжелый боескафандр, так что тебе не помешает включить силовую защиту.
Джейн не ответила ему и Элвис на всякий случай привел в действие станковый бортовой лептонный станнер и опустил космобот прямо ко входу в пещеру. Девушка, не включая оптической маскировки и силовой защиты, решительно шагнула вперед и смело вошла в пещеру, которая имела искусственное происхождение. Это напомнило ей ту экзекуцию, которую проводил Трибунал в горах Пакистана и действия Эда Бартона, но, в отличие от него, она не собиралась хоть как-то пугать этих людей. Скорее, наоборот, она думала о том, как показать им свои добрые намерения, что было очень сложно сделать, будучи облаченной в тяжелой боевой скафандр, который и без всяких бластеров являлся грозным оружием.
Альфард, солнце Армагеддона, уже клонился к закату и его лучи проникали в пещеру и когда, бесшумно спустившись вниз, Джейн оказалась на пороге пещеры, то увидела перед собой примитивный ворот, сделанный из деталей какого-то механизма и разнокалиберных кусков железа, на который была намотана лестница, изготовленная из стального троса и титановых полосок. Это был всего лишь тамбур. Жилое помещение находилось за дверью, из-за которой доносились громкие голоса мужчин, женщин и крики, более чем двух, детей. Девушка медленно опустилась на пол, осторожно поставила рядом с собой контейнер и, не обращая внимания на крики Элвиса, включила механизм, открывавший боескафандр.
Напоследок, она строго приказала андроиду не мешать ей и, быстро выбравшись из своей уютной и прочной раковины, легко спрыгнула на оплавленный базальт. Взяв в руки пластиковый контейнер, она осторожно двинулась к двери. Контейнер, веса которого она даже не замечала будучи одетой в боескафандр, оказался жутко тяжеленным и ей пришлось вцепиться в ручку изо всех сил, чтобы не выпустить его из рук. Пыхтя от натуги, девушка кое-как дотащила его до двери и, с громким стуком опустив контейнер на каменный пол, в изнеможении толкнула дверь рукой.
Ее появление произвело на людей, находившихся в большом гроте, освещенном несколькими электрическими фонарями, просто невероятное впечатление. Несколько десятков пар глаз уставились на нее так, словно им явилось привидение. В этом гроте, который имел в поперечнике добрых двести метров, оказалось человек сорок взрослых мужчин и женщин и две дюжины детей.
Все они были одеты в весьма живописные лохмотья, но по их виду Джейн не сказала бы, что они жестоко страдают от болезней и недоедания. Наоборот, все выглядели крепкими, сильными и уверенными в себе людьми. Видя то, что никто не направил на нее оружия, Джейн смахнула с лица прядь волос и, с усилием вталкивая контейнер внутрь сказала громким и насмешливым голосом:
– Джентльмены, может быть кто-нибудь из вас все-таки возьмет у меня этот чертов контейнер? В нём полно всяких вкусных продуктов, от которых вы, наверное, уже отвыкли и даже есть кое-какая выпивка.
Наконец, один из мужчин, высокий, голубоглазый парень с длинными, светлыми волосами и лицом древнегерманского бога, тронулся с места. Достав откуда-то бластер, он хриплым голосом спросил Джейн:
– Кто вы такая, черт вас побери? Откуда вы взялись, да, ещё в таком комбинезоне? Не похоже на то, чтобы вы шли за нами по бушу и на скалу вы вряд ли смогли бы подняться без лестницы, да, ещё с этим вашим дурацким контейнером. Какого дьявола вам здесь вообще надо?
Похоже, что этот горлопан был здесь за старшего. Во всяком случае когда он жестом велел своим подручным взять контейнер, они немедленно повиновались, хотя приблизились к Джейн с опаской. Не обращая никакого внимания на бластер, зажатый в руках вожака, девушка вошла во внутрь и прошла к большому столу, стоящему в середине грота. Присев на табурет, искусно сплетенный из жестких, растительных волокон, похожих на проволоку, она, не спеша, огляделась по сторонам.
Этот центральный грот был у армагеддонцев чем-то вроде общего двора. По его периметру Джейн увидела ещё полтора десятка входов в пещеры поменьше, занавешенных пологами из грубой ткани. В гроте имелось довольно много вещей, несколько портативных энергетических конвертеров, верстаки, собранные из пустых контейнеров, на которых лежали инструменты, стоял у стены целый ряд холодильников, судя по всему не пустых, несколько десятков больших пластиковых канистр с водой, с полдюжины портативных очистителей воды и даже пять стандартных кулинарных комбайнов. Не смотря на то, что всё это было латано-перелатано, у Джейн не создалось впечатления того, что эти люди бедствуют, наоборот, всё здесь было довольно хорошо организовано и во всём чувствовался порядок, явно, установившийся не за один год.
Джейн намеренно затянула паузу, желая посмотреть на то, что предпримут мужчина с бластером в руках и остальные его товарищи, – мужчины, женщины и дети. Пока двое парней перегружали содержимое контейнера в холодильник, они медленно подходили к столу и напряженно вглядывались в Джейн, словно пытались определить, какая именно опасность исходит от этой белокурой девушки. Похоже, только дети обрадовались её приходу, вернее содержимому контейнера, ведь они никогда не видели ничего подобного. Мужчина с бластером, наконец, подсел к столу и, не убирая оружия, уставился немигающим взглядом на Джейн. Девушка улыбнулась ему широко и дружелюбно и беззаботно сказала:
– Господа, видимо, вас это не сильно-то обрадует, но я главный контролер Антикриминального Трибунала, премьер-командор Джейн Коллинз. Если вы смотрите по ночам на небо, то вы, вероятно, уже успели заметить то, что суперкрейсер Интайра "Уригленна" вот уже двое суток находится на орбите Армагеддона, а такую громадину просто невозможно не заметить. Свой боескафандр я оставила при входе в пещеру, но предупреждаю вас заранее, в отличие от вас у меня нет таких физических возможностей какие есть у вас. Любой из вас, господа, с легкостью сломает меня, как тонкую веточку, но стоит ли вам это делать?
Мужчина с бластером недовольно покрутил головой. Его лицо показалось Джейн знакомым, но она, зная о том что в клинике Эмиля Борзана все пациенты Трибунала совершенно преображались, даже не стала напрягать свою память, чтобы вспомнить где она могла видеть этого человека. Еще раз пристально посмотрев на Джейн, он медленно сказал:
– Я Август Малер, мэм, а это те люди, которых мне удалось уговорить покинуть остров, на котором нас высадили люди из Трибунала, а также те люди которые присоединились к нам позднее. Что вы теперь намерены с нами сделать?
Похоже, что эти люди не раз обсуждали такую ситуацию, когда они будут вновь обнаружены интари. Они глухо зароптали. В их голосах Джейн слышала явное неудовольствие и даже враждебность. Кто-то так и сказал:
– Черт, всё-таки влипли! Ну, уж теперь они точно не оставят нас в покое. Какого дьявола им от нас надо? Ведь они уже обрекли нас один раз на верную гибель! Проклятье!
Джейн припоминала это имя. Август Малер, адвокат из Баварии, который, одновременно с юридической практикой, заодно был еще и наемным убийцей, да, к тому же столь ловким и изощренным, что умудрился отправить на тот свет без малого полсотни человек. В список его жертв входили в основном банкиры и предприниматели и он умудрялся обставлять их смерть таким образом, что лишь телепату-розыскнику удалось совершенно случайно обнаружить его, когда он готовился к своему очередному преступлению.
Ей не нужно было быть телепатом для того, чтобы понять простую истину, эти люди не доверяют интари. Впрочем с какой стати им было доверять Эду Бартону и его товарищам? Ведь в отличии от других клиентов Трибунала, как раз к ним отнеслись довольно жестоко. Ещё раз дружелюбно улыбнувшись Августу Малеру, Джейн, ободряюще, кивнула ему головой и сказала негромко, но очень уверенно:
– Август, всё в прошлом. Вам и вашим людям нельзя больше оставаться на Армагеддоне. Этот планета не может быть колонизирована. Она принадлежит зверозаврам и людям нет на ней места. Вы сможете выбрать любую из внеземных колоний и продолжить свою жизнь там.
– Спасибо, мэм, но мы вовсе в этом не нуждаемся – Перебил девушку Август Малер и дружный хор мужских и женских голосов подтвердил его слова.
Однако, Джейн смотрела на это совсем иначе. Подняв руку, словно учительница, призывающая класс к молчанию, она твердым и непререкаемым голосом сказала:
– Господа, об этом не может идти и речи! Вы все немедленно покинете эту планету. Другого выбора у вас нет! Более того, как главный контролер трибунала я буду теперь требовать того, чтобы наши друзья интари прекратили эту практику. В дальнейшем люди, которые совершили такие тяжкие преступления, которые невозможно оставить без внимания, будут направляться в специально созданные исправительные заведения. Я так же потребую и того, чтобы андроиды прочесали всю планету вдоль и поперек и разыскали на ней всех людей, которые, подобно вам, не поверили в то, что через год они смогут покинуть Армагеддон и отправиться в другие миры. – Участливо взглянув на миловидную, белокурую женщину с шрамом от ожога на лице, которая держала на руках груди грудного младенца, запеленатого в пушистое, кремовое одеяльце и с надеждой смотрела на девушку, она добавила – Поймите же, вашим детям нужен совсем другой мир, в котором для них будет открыта вся галактика, дарована вечная молодость и жизнь длиной в несколько тысячелетий. Похоже, что только из-за своего неверия вы прятались все эти годы от интари.
Лица людей в пещере, и без того не слишком радостные в связи с появлением Джейн, омрачились еще серьезнее. Девушка чувствовала, что никто не поверил ни единому ее слову. Видя это, она усмехнулась и сказала:
– Вы, как я понимаю, не верите ни единому моему слову и считаете интари исчадиями ада. Попрошу вас все-таки учесть то, что вас самих ни в чем не обманули представители этой древней расы, которые по сути создали нас, людей, и теперь прилагают титанические усилия для того, чтобы изменить жизнь на Земле к лучшему. Можно соглашаться или не соглашаться с их методами, но обвинить их во лжи невозможно. Разве каждый из вас не получил с помощью интари просто невероятную, фантастическую подготовку перед вашей ссылкой на Армагеддон? Или вам не было предоставлено все необходимое для того, чтобы выжить на этой планете? А может быть вас не предупредили о том, что против зверозавров не следует применять оружия и разве вам не сказали, что ровно через год за вами прилетит космический корабль? Так почему же вы считаете теперь, что кто-то собирается обмануть вас на этот раз?
На несколько минут вокруг стола повисла гнетущая тишина, прерываемая только тихой, но довольно ожесточенной ссорой детей из-за пустой банки из под кока-колы. Джейн с любопытством разглядывала обитателей пещеры и особенно их одежду, которая представляла из себя обыкновенные комбинезоны космолетчиков, поверх которых были нашиты куски грубого, домотканого сукна, что и придавало им вид лохмотьев. Высокий чернокожий мужчина, который держался позади своих товарищей, растолкал их и, пробившись к столу поближе, присел на пустую канистру из-под воды и вопросительно взглянул на Августа Малера. Тот кивнул ему головой и он, сверкнув своими белыми зубами, спросил Джейн:
– Мэм, насколько я это помню, эти инопланетяне всех поделили по цвету кожи и по разным религиям, а у нас здесь собралась весьма пестрая компания. Я родился черным и хочу умереть черным, но у меня белая женщина и недавно она родила мне ребенка. По мне уж лучше остаться на этой планете, чем быть разлученным с ней, да, и со своими друзьями я тоже не хочу расставаться. Что вы на это скажете, премьер-командор Джейн Коллинз?
Джейн обвела внимательным взглядом людей, стоящих вокруг нее и с улыбкой сказала:
– Господа, если вы в таких условиях смогли создать настоящую маленькую коммуну и даже воспитываете детей, то я даю вам гарантию, что никто из вас не будет разлучен друг с другом. Вот только вам придется самим сделать выбор, в какую из колоний вы отправитесь. На Армагеддоне никто из вас не останется и будет лучше, если вы покинете эту планету уже сегодня, а пока пусть кто-нибудь пройдет к выходу и позовет моего мужа, он находится снаружи в десантном космоботе.
От открытой двери, ведущей в грот, раздался громкий и спокойный голос Элвиса:
– Джейн, это излишнее, я уже почти полчаса наблюдаю за вашей дружеской беседой. Извини, но ты покинула боескафандр и я был вынужден так поступить.
Вслед за этим Элвис, боескафандр которого принял цвет базальтовой стены, сдвинулся с места и подошел к столу, на ходу снимая с головы шлем. Его боескафандр моментально приобрел свой обычный тёмно-серый цвет и все увидели, что он тоже не вооружен. Несколько мужчин моментально отделились от толпы людей и зашли к Элвису за спину и с боков. Джейн снова подняла руку и сказала им:
– Успокойтесь, господа, Элвис андроид и он не причинит вам никакого вреда.
В гроте опять раздался громкий гул голосов, на этот раз удивленных. Элвис, перекрывая его, крикнул:
– Господа, прошу минуту внимания. Разумеется, всё, о чём говорила с вами премьер-командор Коллинз, было услышано на "Уригленне". Административный совет колонии Интайра уже принял решение о тщательном прочесывании планеты Армагеддон в поисках других людей, которые, возможно, как и вы все, скрываются от нас. С этого момента по требованию премьер-командора Коллинз эта планета перестает быть местом ссылки преступников и всё, о чём она сказала вам, будет исполнено в точности. Вам даются ровно сутки для того, чтобы вы смогли привыкнуть к мысли о том, что вам придётся покинуть Армагеддон. Если кто-то нуждается в медицинской помощи или ещё в чём-либо, он может улететь немедленно. Если вы того захотите, то премьер-командор и я, лично доставим вас на борт "Уригленны".
Джейн провела в пещере всю ночь, беседую с Августом Малером и его товарищами. Неизвестно почему, но эти сильные, уверенные в себе и, несомненно, мужественные люди, которые смогли выжить в этом ужасном мире, тянулись к Джейн, словно маленькие дети. Они с гордостью показывали ей и свой самодельный ткацкий станок, и поделки, которые они изготавливали из жестких волокон гигантского хвоща, грубой шерсти гигантских звероящеров, больше похожей на упругую леску и подобия древесины, которую они делали из волокнистой сердцевины древовидных папоротников, пропитывая её клейким соком некоторых видов грибов и высушивая на солнце. Рассказывали о том новом, что они узнали об Армагеддоне.
Тяжелее всего для них было свыкнуться с той мыслью, что не они, а зверозавры были на этой планете подлинными хозяевами и что им всем для того, чтобы выжить, нужно было в первую очередь переломить себя, отказаться от привычки решать все свои проблемы силой и оружием, утверждать свое я путем убийства. Гигантские хищные ящеры Армагеддона не прощали ни того, ни другого. Стоило в воздухе повеять запахом крови, сгоревшей в огне плазменного или электрического разряда плоти, как они, чуть ли не мгновенно, появлялись из зарослей хвоща и папоротников, огромные, свирепые и безжалостные, наполняя все вокруг грозным, разгневанным ревом и принимались крушить все своими чудовищными лапами и кромсать в клочья огромными клыками, которым не могла противостоять даже металлокерамитовая броня краулеров.
В то же время зверозавры совершенно не обращали внимания на людей тогда, когда они, ловкие и быстрые, буквально мелькали у них под носом, если те отдыхали, резвились, охотились на гигазавров или деловито пожирали свою добычу. Люди, пользуясь случаем, выхватывали куски мяса к своему столу чуть ли не из их огромной пасти и те только сердито ворчали в ответ на такую наглость. Охотникам, мужчинам и женщинам, приходилось делать это с риском для жизни, но они проделывали такие трюки не столько ради вкусного мяса, сколько для самоутверждения, показывая тем самым, что они не боятся зверозавров.
Впрочем, не смотря на свои огромные размеры, свирепый нрав и невероятную сообразительность, зверозавры были не так уж и страшны и у них были свои слабые места. В те дни, когда шел проливной дождь, а дожди на Армагеддоне были отнюдь не редкостью, зверозавры буквально замирали и стояли, словно каменные статуи, и лишь частое подрагивание их пушистых ресниц и редкие, тягостные вздохи, напоминали о том, что они все-таки живые существа. В такое время люди могли подбираться к ящерам вплотную и даже прятаться у них под брюхом от дождя.
Эти громадные зверюги просто панически боялись воды, особенно стельные самки, которые стояли под дождем высоко вскинув свой зад. Звероящеры были не только теплокровными, но и живородящими, сумчатыми рептилиями и самки выращивали свое потомство в своих трех сумках-складках под брюхом, поросших внутри мягкой, теплой и пушистой шерстью. Хищные ящеры Армагеддона, которые не боялись ничего на свете, и у которых даже годовалые малыши будучи семи метров в длину имели пасти с тридцатисантиметровыми зубами, могли страшиться только одного, – захлебнуться в младенчестве во время наводнения, вызванного сильным ливнем.
Страх перед водой у этих зверюг был столь силен, что любая речушка, которую они не могли перешагнуть или перепрыгнуть в один прыжок, была для них просто непреодолимой преградой. Если они, конечно, они не гнались за человеком и не охотились на гигазавров. Тогда они, действуя, как живые бульдозеры, могли в считанные минуты насыпать земляной вал и перегородить даже небольшую реку или завалить ее валунами и огромными охапками хвощей и папоротников.
Пользуясь тем, что ящеры во время дождя впадали в оцепенение, некоторые охотники набирались наглости и забирались в сумки самок, чтобы подоить их и надергать теплой, мягкой шерсти. Молоко звероящеров обладало удивительным бактерицидным действием, оно не скисало месяцами и служило отличным искусственным питанием для детей, ну, а одеяльца и рубашки из шерсти звероящеров были необычайно теплы и так же обладали ярко выраженным лечебным эффектом. К тому же если люди перед выходом в буш, так они называли лес из хвощей и папоротников, мазали молоком лицо и свои домотканые нашивки на комбинезонах, звероящеры относились к ним весьма дружелюбно, а прочее мелкое зверье, зачастую весьма опасное, просто разбегалось перед ними в панике.
Если соблюдать ряд правил, то охота на Армагеддоне вовсе не была под запретом, просто охотнику, чтобы не привлекать внимания зверозавров, следовало использовать силки и удавки, либо же перебить дубиной хребет своей жертве, дождаться когда труп остынет и, быстро освежевав животное, убраться подальше. Однако, и помимо охоты, на Армагеддоне было чем прокормиться. Молодые побеги древовидного папоротника и хвощей были не только съедобны, но и обладали отменным вкусом, а кроме того в буше росло множество грибов, большинство из которых были съедобны.
Август Малер, который говорил об Армагеддоне, куда он был сослан как особо опасный преступник, с необычайной теплотой, словно о своем родном доме. Его товарищи также не считали этот мир ужасным. К словам Джейн о том, что им придется покинуть планету, они относились без особого энтузиазма, но понимали, что теперь у них нет выбора.
Собственно они всегда знали, что им придется рано или поздно покинуть Армагеддон. Понимали они и то, что для их детей жизнь в любой из колоний будет намного предпочтительнее, ведь там они будут жить среди людей в нормальных городах, в обычных домах и квартирах, а не в пещере, окруженной бушем с кишащими в нем зверозаврами и гигазаврами. Соседство для людей далеко не самое лучшее и приятное.
Единственное, что им было жалко терять, так это свою надежную и уютную пещеру, на которую было потрачено столько трудов и времени. Ну, и, разумеется, они боялись еще того, что интрари, проявившие по отношению к ним такую строгость, безжалостно разбросают их по различным колониям не взирая ни на какие протесты и слезы детей. Собственно, и Джейн, заявляя что этого не случится, не была в этом уверена на все сто процентов, хотя Элвис уже и подтвердил то, что все будет именно так.
Всего в коммуне Августа Малера оказалось сто сорок семь мужчин, сто пятьдесят одна женщина и двести шестьдесят восемь детей в возрасте от шести месяцев до двенадцати лет. Джейн была очень удивлена тому, что даже на Армагеддоне, да, к тому же в таких условиях, женщины соглашались иметь детей. Эти люди уже успели настолько сжиться с этим миром, что мечтали остаться здесь навсегда. В те моменты, когда корабли интари прилетали к этой планете, они тщательно прятались. У них имелось кое-какое электронное оборудование и они могли довольно легко определить не только факт присутствия интайрийских кораблей на орбите, но и место, куда высаживали очередную группу осужденных преступников.
Даже в тех случаях, когда это происходило очень далеко от того места, где они обосновались, в буш немедленно отправлялась группа из пяти-семи человек, чтобы прийти этим людям на помощь. Как только космический корабль улетал, они садились в краулер и на максимальной скорости мчались к месту высадки. На радиосвязь особой надежды не было, так как мало кто из тех, кого высаживали на Армагеддоне, вслушивался в эфир, хотя и из своего убежища и с борта краулера к ним обращались с предупреждениями, но даже услышав их, никто к ним особенно не прислушивался.
Получив в свое распоряжение оружие сокрушительной мощи, да, к тому же чувствуя себя исполинами, наделенными огромной силой, эти люди, не смотря на все предупреждения считали, что они смогут перебить зверозавров и навсегда отбить у них охоту нападать на людей. Когда же дамба, которая росла у них на глазах приближалась к острову, обустроенному для них интари, опасно близко, зачастую, было уже поздно спасаться бегством. Зверозавры, с горящими от ярости глазами, стремительно бросались вперед, десятками гибли под выстрелами тяжелых энергопульсаторов сотнями, но другие сотни и даже тысячи этих хищников сметали все на своем пути.
Добровольному отряду спасателей, как правило, оставалось констатировать полное уничтожение лагеря и лишь изредка им удавалось спасти одного, двух человек. В таких случаях, чаще всего, спасались женщины, которые в панике бросались в воду и, крепко уцепившись за какой-нибудь пустой контейнер или канистру, умудрялись отплыть подальше от места трагедии и потом скитались в одиночестве по бушу. Спасатели, а их чаще всего возглавлял Август, который за двенадцать лет стал отменным следопытом и лучше всех знал повадки местной живности, довольно быстро находили беглянок и приводили к своей скале.
Эдвард Бартон позволил Джейн поступить так, как она считала нужным и поторопился лично подтвердить ей, что судьба этих людей полностью находится в ее руках. Ни Август Малер, ни кто-либо из его товарищей, которые не испытывали особого уважения к интари и всем трем главным администраторам, тем не менее не спешили обвинять их жестоком обращении к себе. Август по этому поводу высказался весьма четко:
– Мэм, я не знаю какого дьявола этим инопланетянам нужно на Земле, но я не считаю их какими-то извергами. Мы все здесь вовсе не ангелы, но право же, с их стороне было бы куда гуманнее расстрелять нас или лишить жизни каким-то другим образом, чем отдавать на съедение этим косматым зверюгам. – Видя то, что Джейн собирается возразить ей, он тут же поторопился сказать – Знаю, мэм, вы сейчас скажете мне о том, что нам всего-то и требовалось, что смирить свою гордыню и перестать палить друг по другу и по всему живому и что Армагеддон должен был послужить нам хорошей школой жизни, доказать нам, что только без применения силы человек может выжить, но вы ведь понимаете, что некоторые из нас были просто не способны перестроиться и поверьте, хотя драконы убивают человека в считанные секунды, все те люди, которые погибли на этой планете, последние дни своей жизни провели в ужасных мучениях.
Джейн все-таки не преминула заметить ему:
– Господин Малер, я не берусь обсуждать причины, по которым вы все оказались здесь, но все-таки вы должны признать тот факт, что интари весьма подробно объяснили всем вам то, что вас ждет на этой планете и как вы можете выжить. Чтобы не быть голословной, скажу вам, что двадцать три процента людей всё-таки благополучно покинули Армагеддон и сейчас живут в разных внеземных колониях. Некоторые, подобно вам ушли в буш и прожили в нём целый год, дожидаясь прилета космического корабля, другие провели этот год на своем острове, а некоторые даже умудрились дойти до убежищ, устроенных интари дальше, на севере, где почти нет зверозавров. Поверьте, только то, что вы ушли так далеко на юг, не позволило вам узнать об этом, ведь космические корабли прилетали на Армагеддон каждые три месяца и большинство осужденных на ссылку они высаживали намного дальше к северу от вашего убежища, там, где звероящеров значительно меньше. Вы же умудрились забраться в такой район, где их больше всего. Во всяком случае теперь все позади и вы сможете выбрать для себя любую из колоний.
Для Августа это замечание явилось если не полным откровением, то, во всяком случае, вызвало у него некоторое замешательство. Одна из женщин, которая говорила по-английски с сильным русским акцентом, с вызовом в голосе сказала ему:
– Ну, что я тебе говорила Малер? Нам давно нужно было уйти на север! Там есть большие озера с островами, на которых можно было жить совершенно спокойно.
Август тут же огрызнулся:
– Вот там нас точно сразу же обнаружили бы.
– А нас и так и так обнаружили, Малер! – Не унималась женщина – И я рада, что это, наконец, произошло, Погонщик Драконов. Твоя идея создать на этой чертовой планете колонию с самого начала была обречена! Какой дурак захочет жить рядом с такими зверюгами, Малер? Да, никакое драконье молоко этого не стоит, пусть оно будет даже трижды целебным!
Джейн удивленно взглянула на Августа Малера.
– Господин Малер, неужели вы действительно мечтаете колонизировать Армагеддон?
Похоже, как раз эта тема была для Августа Малера своеобразным пунктиком, на котором тот зациклился, раз он с жаром принялся доказывать Джейн:
– Госпожа Коллинз, но ведь Армагеддон совершенно безопасен для человека! Да, я согласен, здесь невозможно построить нормальные города посреди буша, но их можно построить на островах больших озер севера. Вы даже представить себе не можете того, какими удивительными, целебными свойствами обладает драконье молоко. Наши дети практически не болеют, да, и охотники, отправляясь в буш всегда берут с собой фляжку молока. Любую рану оно затягивает буквально за несколько часов, а выпив всего стакан молока, вы можете потом дня три не спать и бежать без остановки. Драконов на этой планете так много, что его можно было бы экспортировать на Землю, а уж оно способно вылечить любую болезнь. Правда, драконих можно доить только под проливным дождем, но дожди-то здесь не такая уж и редкость, да, мне думается, что их можно даже сделать домашними животными.
Девушка усмехнулась:
– Да, уж, Август, хотела бы я взглянуть на такое стадо. Это ведь вам не какие-то собачки, когда я пролетала над бушем, то видела экземпляры метров двадцати пяти в высоту.
– Ну, это вы не видели действительно крупных зверюг, Джейн. Некоторые старые драконы достигают добрых сорока метров в холке. Но вы зря считаете, что их нельзя одомашнить. Меня ведь не зря называют Погонщиком Драконов и я действительно, иногда, умудряюсь кататься на этих зверюгах.
Посмотрев еще раз на крепких, жизнерадостных мужчин и женщин, сидящих за столом, Джейн подумала, что, возможно, их цветущий вид и в самом деле как-то связан с драконьим молоком. Качая головой она сказала ему:
– Не знаю что и сказать вам, Август, я ведь не ученый, а всего лишь бывшая журналистка. Но, возможно, случится так, что господина Борзана заинтересует то, что вы говорите о драконьем молоке и поскольку ваш отряд лучше других знает Армагеддон, может быть вы еще вернетесь на эту планету, но уже в составе отряда исследователей, ну, а пока что вам следует собираться. Чем скорее мы окажемся на борту "Уригленны", тем скорее это выяснится.
Сборы были недолгими, но весьма основательными. Как только армагеддонская коммуна перебралась на космоботы, посланные за ней, огромный космический корабль сошел с орбиты и скала, словно срезанная острым ножом, была подхвачена мощными силовыми полями и погружена в трюм. Зачем это понадобилось Эдварду Бартону, Джейн не знала, но зрелище было просто незабываемое и, воистину, величественное. Оно поразило её до глубины души, как, впрочем, и самого Августа Малера, который сидел рядом с ней в пилотской рубке космобота. Глухо проворчав, он пробормотал:
– Черт, ну, и громадина…
Галактика "Млечный Путь", звездная система Альфарда, борт космического корабля "Уригленна", находящегося на суточной орбите планеты Армагеддон.
