На следующий день разыгралась буря. Лиза поспала пять или шесть часов и ей этого оказалось достаточно. Она проснулась около одиннадцати и попросила администратора её не беспокоить. Фенн, скорее всего, взбесится, покажет значок и потребует впустить его внутрь. Ей этого точно не надо.
Она быстро помылась, привела себя в порядок и вышла через черный ход. Если он, всё-таки, придет, её здесь не будет. Лучше спрятаться и всё, как следует, обдумать. Она доехала на такси до делового района и пообедала в греческом ресторане. Она поела и выпила вина, ни о чём не думая. Совершенно ни о чём.
Но всё, рано или поздно, заканчивается. Она вернулась в районе трех часов, Фенн уже ждал её в фойе. Она подумала, что он готов ждать неделями, если понадобится.
Он поднялся вместе с ней, не зная, что делать, улыбаться или ругаться и оставил это решение на потом. Они вошли в номер, сели на диван, Лиза налила им выпить.
- Расскажешь, что случилось? - спросил Фенн. - Или так и будем сидеть, будто незнакомцы?
- Всё хорошо.
- Правда?
Она кивнула и, когда он попытался обнять её, увернулась.
- Ты себя странно ведешь, как вернулась из дома, - спокойно сказал он. - Что-то случилось и я хочу знать, что именно.
- Нет, не хочешь.
- Расскажи.
- Не было ничего.
- Врёшь, - сказал он.
- Я испугалась. Я всю ночь просидела в доме с дурной историей. Воображение сыграло со мной злую шутку, - она даже не могла взглянуть ему в глаза.
- И всё?
- А что ещё могло случиться?
- Я думал, ты мне скажешь, - он подсел ближе. Его забота была искренней, как и желание. Она чувствовала.
- Ничего не было.
Он обнял её, губами прижался к её уху. Шептал ей такое, чего она от него никогда не слышала, да и не хотела слышать. Его ладонь легла ей на грудь.
- Не надо, - произнесла она.
- Почему? - он поцеловал её в шею и провел рукой по бедру.
- Прекрати, - она оттолкнула его. - Я не хочу.
- Да, что не так-то? Что я сделал, блин?
- Ничего ты не сделал, - ответила она, обхватив себя руками. - Ничего. Дело во мне.
- Скажи, что не так.
- Хватит меня допрашивать, будто преступницу. Мне сейчас не до этого.
Он прищурился.
- А, то есть, я этим занимаюсь, по-твоему? Мне казалось, я проявляю заботу о любимой женщине.
Она вздрогнула. Ну, зачем он так говорит? Он, ведь, её даже не знает. Он влюбился в её лицо, в её тело, в секс, которым они занимались. Он сам вообразил её себе, и этот образ был очень далек от истинного. Он понятия не имел, в кого влюбился, а если бы имел, вся его любовь завяла бы, как цветок осенью.
- Ладно тебе, Лиза, - упрашивал он. - Расскажи уже.
Но она не могла. Не могла сказать ему всей правды. Её пугала мысль, что он бросит её. Без друзей, без поддержки ей в этом городе не выжить. Она будет лгать, мухлевать, обманывать, но одна не останется. Не сейчас. Она его не любила, но готова была убедить себя в обратном.
- Скажи, о чём думаешь? - спросил он.
- Ни о чём. Так, зависла что-то, - ответила она.
- Сомневаюсь.
Она оставила этот комментарий без внимания.
- Есть что-нибудь новое по делу?
- Одна деталь. Может, даже не связанная.
- Какая?
- Помнишь Сомса? Своего частника? Умер. Задохнулся. Сам или помогли - пока не знаем.
- Господи.
- Это занятно, но не так, как то, что у тебя на уме.
- Нет у меня ничего на уме.
- Боже - он выпустил её из своих объятий, встал, налил себе виски и выпил. Затем ещё раз. Потом вернулся на место. Внезапно зазвонил телефон и Лиза ушла в спальню.
- Что за еблан это может быть? - донесся до неё голос Фенна. - Если это Гейнс, меня нет.
- Разумеется, - ответила она.
Она села на кровать, вздохнула и сняла трубку.
- Алло?
Дыхание. Тяжелое, прерывистое.
- Кто это? - в шею впилась холодная игла страха.
В дверях встал Фенн.
- Меня?
Она помотала головой и он ушел.
- Кто это?
Раздался короткий смешок и она тут же поняла, кто это был. В её голове пронеслась короткая мысль, почему он так долго тянул с началом запугивания.
- Кто это? - в третий раз спросила она, стараясь не поддаваться страху. Важно было не показать, что она уже знала ответ, что его образ навечно отпечатан в её памяти.
- Ты знаешь, кто, - послышался голос. - Ты всё время помнила обо мне.
- Эдди...
- Ты верно воспользовалась своими аналитическими способностями, док, - радостно сказал он. - Ты, ведь, из-за меня приехала в город?
- Эдди, пожалуйста... - начала она и осеклась, поняв, что находится в комнате не одна. В дверях снова стоял Фенн. Выражение его лица было недовольным, а стакан почти пустым. Он выглядел настороженным, даже, ревнивым. Она поняла, что он не слышал, как она произнесла имя Эдди. Если бы слышал, то немедленно вырвал бы у неё из рук трубку. Нет, он решил, что это любовник, старый или новый, позвонил, начал говорить пошлости, предлагал встретиться где-нибудь.
Она положила трубку на плечо.
- Коллега, - соврала она. - Из больницы.
Фенн не ответил. Какое-то время он внимательно смотрел на неё, затем ушел. Она слышала, как он снова налил выпить и сел на диван.
- Чего тебе? - спросила она, насколько можно вежливо. Внутренний голос вопил, чтобы она повесила трубку и всё рассказала Фенну. Ну или, по крайней мере, позвать его дать послушать их разговор. Ничего этого она делать не стала. Она спросила так, будто не знала ответ и ничего не боялась. После встречи с Зеро-старшим, Эдди казался почти безобидным. Она даже почти забыла, что приехала остановить его.
- Ты не одна? - спросил Эдди.
- Да. - Зачем ему врать?
- Готов спорить, что это твой дружок-коп.
Она прикусила губу, сожалея, что не бросила трубку. Она убедила себя, что, если Эдди предложит встретиться, всё остальное сделает Фенн. А по правде?
- Зачем ты позвонил?
- Ходит слух, ты меня ищешь.
- Верно, и ты знаешь, зачем.
- Знаю, - тихо сказал Эдди. - А ты знаешь? Ты сама осознаешь истинные причины своих поисков? Стремишься соблюдать закон и порядок или это что-то личное?
Лизе показалось, будто весь воздух был, внезапно, высосан из её легких. Он был так похож на своего отца. Такой же хитрый, такой же самоуверенный. И такой же чуткий ко всему окружающему.
- Не понимаю, о чём ты.
- Да ну?
Это она здесь психиатр, хорошо обученный врач, а Эдди донимает её вопросами, которые она никак не может прекратить. Он немедленно вломился в её разум, стоило ей лишь на секунду потерять бдительность. И теперь всё повторялось. Так легко, учитывая, что она знала, как он это делал. Лиза подумала, что Альфред Адлер назвал бы Эдди высокоорганизованной мужской индивидуальностью. И очень редкой. Он очень хорошо научился управлять людьми, особенно теми, кто думали, будто управляют им. Она сравнила его с Францем Вальтером, немецким мошенником, который тоже был таким. Этот гад заставил замужнюю женщину заниматься проституцией, а затем убить собственного мужа. Эдди, судя по всему, обладал теми же навыками. Ими обладали немногие, но у него это, явно, наследственное.
- У меня нет времени на игры, Эдди. Скажи, где ты и мы тебе поможем.
- Я рядом, - ответил он. - И далеко.
- Пожалуйста, Эдди.
- Давай, умоляй, доктор. Придет время, ты будешь меня умолять.
Он повесил трубку и телефон выпал из её руки. Что он имел в виду?
Сама, как считаешь, что он хотел сказать?
- Проблемы? - в дверях снова появился Фенн.
- Нет, - ответила она трясущимся голосом.
Кажется, он купился на эту ложь. Он уже был пьян и выглядел более беззаботным. Он сел рядом, на край кровати, и глотнул виски, даже не поморщившись.
Из гостиной послышался звук, будто кто-то дергал за дверную ручку.
- Что за херня? - спросил Фенн.
Он медленно поднялся и вышел. Пойти за ним у Лизы сил не нашлось. Ноги совсем не держали. Она прислушалась, ожидая услышать, как в воздухе свистит нож и впивается в грудь Фенну. Открылась и закрылась дверь.
Фенн вернулся.
- Ничего. Воображение, наверное, разыгралось.
И у меня тоже? - В страхе подумала она.
- Пойду я, пожалуй, - тихо сказал он.
- Ты слишком пьян, чтобы садиться за руль.
- Не настолько, насколько собираюсь, - ответил он.
Прям, как ребенок, подумала она, обиженный мальчишка.
- Останься, - попросила она.
- Хочешь этого?
- Да. - Она, действительно, этого хотела. Сама мысль о том, что она одна, а где-то рядом... или не рядом, не важно... околачивался Эдди, пугала её. Пусть Фенн останется. Даже, если она его не любила, на одну ночь она могла притвориться, что любит. Это было хоть, что-то. Желание, которое он проявлял к ней до этого, сейчас казалось привлекательным. Секс будет отличным лекарством, которое избавит её от ужасов этой ночи.
- Останься, - ещё раз сказала она. Она развязала ему галстук и расстегнула рубашку. Он поплыл от пьяного восторга, когда она раздела его и взяла член в рот. Он уже был довольно большим и крепким и нуждался лишь в небольших ласках. Она заглотнула его на всю длину, головка уперлась ей в горло и она держала его так, облизывая и слегка покусывая. Он выдохнул и упал на спину.
- Я люблю тебя, - сказал он, когда она встала и стянула блузку. - Я очень тебя люблю.
Он сказал это так, будто пытался отрицать этот факт. Но она поняла его. Он уважал её, ценил, как личность, но не любил. Не в этом смысле. Ему нравилась её киска, её рот, все её потаённые места, куда он мог сунуть член и кончить. Ей всё это было неважно. Мужчины никогда не были настолько близки к ней, чтобы влюбиться. Всё дело в её внешности. Они оказывались в плену её очарования, восторгались её лицом, глазами. Они восхищались её телом и тем, что она умела делать. Однако настоящая Лиза пряталась на задворках сознания и никому не показывалась. И эта личность, которой требовалась истинная любовь, не получала ничего, кроме безрассудной страсти. Её внешность была её проклятием.
Она сосала ему член, а сама думала, не было ли это всё - начиная с интрижки с психопатом и заканчивая желанием жесткого секса - её собственной виной. Эти размышления прекратились, когда она вытащила член изо рта и позволила ему сунуть его в ложбинку между грудей.
Когда он швырнул её на кровать, она поняла, что он не любил её. Раньше она сомневалась, но теперь убедилась в этом окончательно. Он, как и все остальные, видел только её лицо, её тело. Он и подумать не мог, что могло существовать что-то ещё. Пройдут годы, он остынет и тогда ему откроется истина.
Фенн резко в неё вошел и Лиза застонала. В данных обстоятельствах, это было наилучшим решением. Фенн наслаждался собой и, раз уж ничего иного не оставалось, то и ей стало хорошо. Прошло немало времени, прежде чем он кончил и лег на спину, удовлетворенный сам и сумевший удовлетворить самую малую часть её страстной натуры.
Спустя какое-то время, она накинула халат, вышла в гостиную и включила телевизор. Звон телефона ударил по ней, словно, нож. Она бросилась в спальню и схватила трубку.
Это снова был Эдди.
- Это, по-твоему, ебля? - резко спросил он.
Лиза потеряла дар речи. Откуда он узнал? Догадался? Или спрятался в номере и наблюдал?
- Ты отлично работаешь ртом, - заметил Эдди.
- Иди на хуй, - ответила Лиза. - Как ты пробрался в номер?
Эдди рассмеялся.
- Есть способы.
- Чего тебе нужно?
- Ты знаешь, чего. Того же, чего и ты.
- Иди на хуй, - повторила она. Больше сказать ей было нечего.
- Я мог завалить его, пока он на тебя залезал. Но не стал.
- Почему?
- У меня свои причины, - ответил он. - Увидимся, доктор.
Он повесил трубку, а она направилась выпить. Дверь была открыта и она заперла её, на всякий случай.
Часа в три снова зазвонил телефон, на этот раз спрашивали Фенна. Произошло ещё одно убийство. Эдди снова вышел на работу.
***
Спустя час, после того, как ушел Фенн, Лиза всё ещё сидела на диване и ждала Эдди Зеро. Она ни капли не сомневалась, что он явится. Вопрос лишь в том - когда. Она сосала коньяк до тех пор, пока нервы не успокоились и всё это время держала руку под подушкой, где был спрятан револьвер.
В районе 4:30 повернулась дверная ручка и вошел Эдди, как всегда, спокойный и уравновешенный. Его длинные волосы были зализаны назад, а на лице покоились зеркальные солнечные очки. До неё дошло, почему Гулливер не опознал его на фотографиях - он выглядел совершенно иначе.
- Давно не виделись, док, - сказал он. - Наверное, нужно было встретиться раньше, да всё никак не находил времени.
Лиза не ответила. Она его не боялась, лишь слегка нервничала. У неё было оружие, оставалось только спустить курок.
Эдди снял пальто и уселся в кресло.
- Очень умно с моей стороны, не так ли?
- Что именно?
- Убить ту шлюху, чтобы твой дружок свалил отсюда.
Она была поражена, но виду не показала.
- Ты убил человека только ради того, чтобы я осталась одна?
- Да.
- Я могла встретиться с тобой в любое время. В этом не было необходимости, - в ней проснулся профессионал. Воспитанные годами навыки заработали, как хорошо смазанный механизм. - Убийством не решить всех проблем.
- О, нет, я же не хладнокровный маньяк, - заверил её Эдди. - Нужно было убить ради Сестёр. Впрочем, я бы не переживал. Расчленять людей - ужасно утомительное занятие. И грязное.
- Скольких тебе нужно убить, чтобы они тебя пропустили?
- Ещё несколько. Скучное занятие, скажу я тебе. Хотелось бы, чтобы они поскорее забрали меня и я покончил со всей этой бойней, - он потянулся и сцепил ладони на затылке. - Но, к сожалению, они связаны традициями. Как и все мы, впрочем.
- И каким же следуешь ты? - её голос был спокоен, голос доктора.
- Ты знаешь, каким. Я иду по стопам величайшего человека на свете - своего отца. - Он улыбнулся, будто вспомнил о чём-то тёплом и приятном. Затем добавил: - Может, вытащишь уже оружие? Если хочешь, направь его прямо на меня. Блин, я не причиню тебе вреда, док. Я не убиваю без нужды, только по необходимости. К тому же, у нас осталось неоконченное дельце.
Лиза тряхнула головой.
- Нет у нас никаких дел.
- Ошибаешься. Я, ведь, выскользнул из твоих рук, и теперь ты хочешь меня вернуть, так? Усадить в крошечную клетку и залезть мне в голову.
Лиза не стала смотреть ему в глаза.
- Ты же сам понимаешь, долго это продолжаться не может. Тебя рано или поздно поймают.
- Я, всё же, попробую. Но ты уклонилась от ответа.
- Не понимаю, о чём ты. - Ладонь, лежавшая на рукояти револьвера начала потеть. Она была готова выскользнуть из пальцев.
Эдди улыбнулся.
- Хватит притворяться. Это начинает утомлять. Может, хватит прикрываться профессиональным интересом, когда единственный твой интерес - это похоть?
- Тварь.
- Задел за живое, док? Неужто, я так легко смог разметать всю твою защиту? - Он выглядел довольным. Она занервничала и это доставило ему огромное удовольствие. - Ты, ведь, всё время думала обо мне, да? Ты, наверное, убедила себя, что испытываешь ко мне только научное любопытство. Ты, наверное, решила, что поймаешь меня, а затем напишешь по мне большую статью или, даже, книгу. Я прав? Только, брехня это всё. Твоё подсознание знает правду, как знаю я. Я знаю, чего ты хочешь.
Её руки задрожали, все барьеры рухнули, словно, кусок льда с крыши.
- И чего же? - с нажимом спросила она.
Эдди рассмеялся.
- Ты же сама знаешь. Ты же хотела, чтобы я отодрал тебя тогда, в Колинге. Ты разозлилась, что я этого не сделал. И до сих пор злишься.
- Ты псих. - Она не могла даже взглянуть на него. Лиза чувствовала, как он разглядывает её за линзами очков. Его взгляд был жадным, голодным, отчего вся её кожа покрылась мурашками. Она чувствовала себя разрушенной.
Он встал и почесал промежность, эрекция была видна даже сквозь ткань джинсов.
- Ну, так... - Он поймал её взгляд. - Не надо притворяться, что оскорблена. Я очень хорошо тебя знаю.
- Тебе нужна помощь, Эдди.
- Твоя помощь?
- Пошел в пизду.
- Я, как раз, об этом.
Эдди вернулся к двери, взял что-то, упакованное в белую бумагу, достал из кармана плаща нож и раскрыл упаковку. Внутри оказалась дюжина красных роз.
- Ты, ведь, любишь цветы? Не отвечай. Знаю, что любишь.
Он принялся разбрасывать цветы по полу. Несколько штук он протянул Лизе, вплотную к её лицу, заставляя вдыхать их сладкий запах. Лепестки, словно капли дождя скользили по её лицу и халату. Эдди развязал пояс на нем и ничуть, казалось, не удивился, не увидев под халатом никакой одежды.
- Не надо, - тихо прошептала Лиза, когда он зажал пару цветков между её грудей.
Сладкий запах роз был повсюду, он полностью поглотил её сознание. Голова закружилось, сердце бешено заколотилось в груди, по венам побежала горячая кровь.
Одной рукой он схватил её за волосы и прижал к себе. Она охнула, но сопротивляться не стала. Даже, когда он провел цветком ей по губам и её шипы поранили ей рот. Лиза задрожала, сердце было готово выскочить из груди.
Борись... борись... не позволяй ему управлять тобой, не дай ему получить то, что он хочет... не будь слабой... не... не...
Но она совсем утратила самоконтроль. Она хотела его, как не хотела никого в своей жизни. Он сунул ей в рот палец и она принялась облизывать его, покусывать, сосать. Затем он сунул ей в рот лепестки роз и она покорно прожевала и проглотила их. Затем он её поцеловал. Это не был тот страстный поцелуй, не было соприкосновением губ и языков, как с Фенном. Он обхватил её голову сильными руками, прижал к себе и резко поцеловал, вытанцовывая языком у неё во рту какой-то безумный ритм, который она не могла не подхватить. Он не столько целовал, сколько пожирал её. Их губы соединились, языки занимались безумной любовью, одной рукой он держал её за волосы, а другой обхватил подбородок. Затем он вытащил язык и укусил её за нижнюю губу. Она снова охнула, но сопротивляться этому не стала.
Нет, она оказалась, совершенно, неспособна бороться со своими желаниями, со своим либидо. То, что сейчас происходило между ними, напоминало форменное изнасилование и она хотела именно этого, хотя какая-то часть её сознания буквально вопила остановиться.
Эдди швырнул её на пол и укусил за ухо, шепча ей грязные непристойности, от которых внутри неё всё кипело. Он набросился на её грудь, с голодной пугающей яростью зверя принялся облизывать и кусать соски. И пока он облизывал её от шеи до паха, она не прекращала говорить вещи, о которых никогда потом не вспоминала, умоляла его никогда не останавливаться. Или никогда не начинать.
Она не забыла, что у Эдди был с собой нож, но её обезумевший разум желал и его. Он достал его и провел лезвием между её грудей, из образовавшегося пореза к паху потекла струйка крови. В какой-то миг ей показалось, что сейчас он вспорет ей живот и убьёт, но всё, чего ей хотелось, это, чтобы сначала он её поимел. Он зацепил краем лезвия халат и вспорол его. Лиза замерла, боясь, что сейчас всё и закончится.
Он крепко связал ей руки обрывками халата, едва не перекрыв кровоснабжение. Затем привязал ноги к креслу, а поясом заткнул ей рот.
- Не хотелось бы, чтобы твой крик кого-нибудь потревожил.
Он стянул штаны и резко вошел в неё, отчего она вскрикнула. В её голове кружили слова, вроде "похоть", "желание", "любовь". Если первое вполне описывало происходящее, то последнее было далеко от реальности. Это был абсолютно животное совокупление, никоим образом не напоминавшее чувственное занятие любовью. Эдди трахал её очень жестко, пытался убить её каждым проникновением, разрушить остатки её сознания, сотрясаясь от множественных оргазмов она едва не выскочила из кожи. Ему удалось открыть что-то в ней, выпустить запертого годами голодного зверя. Она грызла зубами кляп, рвала его на части, пока губы не окрасились кровью. Она так сильно сжала кулаки, что побелели костяшки, а ногти впились в ладони. Она занималась сексом не так, как раньше. Это не был праздник любви и откровенности, это было похоже, скорее, на акт агрессии, насилия. Её насиловали и ей нравилось это ощущение использованности, унижения. Она ненавидела Эдди и, если бы её руки и зубы были свободны, она порвала бы его на части. Ей овладела какая-то первобытная мания, когда её тело изогнулось на ковре и, затем, наконец, расслабилось. Тысячи лет эволюции и цивилизации оказались смыты в одно мгновение потоком животной похоти. Её сознание и тело утратили связь с реальностью, проснулись инстинкты тех времен, когда самец насильно утаскивал приглянувшуюся самку в тёмную холодную пещеру. В её голове проплывали воспоминания минувших веков, в носу стояли древние запахи: дым, сырое мясо, потные тела... и оргазм за оргазмом накрывавшие её тело, словно штормовые волны набрасывались на пустынный берег.
Что было потом, она не помнила. Тень этих воспоминаний возникла у неё в голове намного позже. Всё её сознание было поглощено каким-то химическим безумием. В голове мерцали далекие воспоминания, превратившие её в зверя и позволившие заглянуть на многие тысячи лет назад. Они путались с видениями освобождения её истерзанных ладоней, торжествующим выражением лица Эдди, когда он насиловал её, истекающую кровью, пульсирующей болью, когда он принялся иметь её в зад, её собственным желанием, видом его члена, когда он достал его и кончил ей на грудь, а потом забрался на неё сверху и сунул его ей в рот и она жадно принялась его сосать. Все эти воспоминания путались в единое целое и существовали по отдельности.
В итоге осталось осознание: Эдди завёл её туда, куда никто и никогда не заводил. Фенн и остальные едва могли пробудить в ней этот животный аппетит. Уильям Зеро подвел её к огромному бездонному провалу, но именно его сын, Эдди, пинком отправил её туда.
***
Когда Лиза очнулась, никого рядом не оказалось.
Она не помнила, как Эдди ушел, но так и было. Номер был пуст, она поняла это по звенящей тишине, царившей в комнатах. Она лежала на полу абсолютно голая, её рот был полон высохшей крови. Внутри неё всё болело. Горло першило от удушья. Он изрядно повеселился и бросил свою шлюху на полу.
Воспоминания, одно за другим, мелькали в голове, возникая, перемешиваясь, и исчезая. Она с трудом понимала, что с ней произошло. Они ушли далеко за пределы разумного, сломали все мыслимые барьеры, и вместе физически и эмоционально отправились в те времена, когда люди, ещё не были людьми и встречались дважды в год. На какое-то время она превратилась в животное.
Эдди показал ей то, о чём она и подумать не могла.
Любила ли она его за это?
Нет, она ненавидела его, она была отвратительна сама себе, потому что была убеждена, что подобные "свидания" остались в далеком прошлом.
Лиза поднялась с пола и всё тело взвыло от боли. Ходить было тяжело, она с большим трудом доковыляла до ванной. Взглянув в зеркало, она вздрогнула. Всё её тело, от горла до паха, было в синяках и ушибах. На заднице алели следы ладоней, а шея была синей от удушения. На груди остались царапины от ногтей и зубов. Почти все её ногти оказались сломаны, ладони горели от кровоподтеков. По всему лицу была размазана кровь, подобно первобытному боевому раскрасу, зубы блестели розовым. Она, действительно, выглядела, как жертва жестокого изнасилования. И полагала, что оно так и было.
Лиза подумала, не наблюдал ли за ними с той стороны зеркала отец Эдди.
Не торопясь, она помылась, смыла с себя последствия произошедшего. После этого, с кружащейся от ненависти и отвращения к себе головой, улеглась спать.
***
Спустя какое-то время, она очнулась, чувствуя себя больной и разбитой, но гораздо лучше, чем могло бы быть, после такого. Часы показывали шесть, а это значило, что она проспала почти 10 часов. Лиза посмотрела мобильник. Ничего.
Эдди изнасиловал её, но мог сделать и что похуже.
Изнасиловал?
Ты же сама хотела этого.
Нет.
Ты хотела этого и получила. Понравилось? Понравилось ли настолько, чтобы отбросить всю непредвзятость, этику и профессионализм?
Она тряхнула головой, силясь избавиться от этих мыслей. Времени на самобичевание не было. Вообще никакого.
Зазвонил телефон, Лиза решила, что это Фенн и подумала, хватит ли ему сил снова соврать ему. Она не могла рассказать ему об этом, пока...
Она сняла трубку и ответил ей отнюдь не Фенн.
- Хорошо спала, милая? - саркастически поинтересовался Эдди.
Лиза прикусила губу и начала дрожать.
- Лучше, чем когда-либо.
Какое-то время он молчал, видимо ждал ругани, криков, обещаний расправы. Не дождавшись, он лишь спросил:
- Серьезно?
- А почему бы и нет? - быть вежливой и терпеливой с ним оказалось весьма тяжело. Как и себя, его она презирала не вслух. Но в её голове появились новые, тёмные и мрачные мысли. Инициатива перешла к ней. Где-то на задворках своего разума она уже расставляла ловушки, и Эдди направлялся прямо в них.
- Не злишься?
Лиза ухмыльнулась.
- Злюсь? На что мне злиться?
- Тебе понравилось?
- Знаешь же, что да. Ощущения были непередаваемые.
Он снова выдавил из себя только одно слово:
- Серьезно?
Лиза рассмеялась.
- А чего ты удивляешься? Сам же говорил, что знаешь меня.
- Не знаю, - прозвучал ответ. - И не понимаю.
- О, да, - сказала Лиза. - Думаю, совсем не понимаешь.
Он, действительно не понимал, ни её, ни себя, ни того, что происходило вокруг.
- Собираешься ночью поохотиться?
- Поохотиться?
- Не придуривайся, Эдди. Ты знаешь, о чём я.
Она, практически, почувствовала, как он побледнел.
- Ага, собираюсь. Ещё немного и всё. Затем мы с Пауком умчимся отсюда.
Паук мертв. О чём он говорил? Он, что, решил забрать с собой труп? Времени на подобные расспросы не было.
- А мне можно с вами? - спросила она.
- А ты бы хотела?
- Почему нет? Ты думаешь, ты один устал от ограничений этого мира?
- И предположить не мог, - Лиза слышала, как он возбужденно дышал на том конце провода. - Возможно, это получится устроить. Возможно.
- Подумай об этом.
- Конечно. Да. Подумаю.
- Будь на связи, - сказала она и повесила трубку. Затем прошла в ванну и её вырвало. И всё же, несмотря на это, её разум усиленно работал. Какое бы она отвращение к себе и нему ни питала, какими бы секретами они ни обладали, появилась, наконец, возможность, со всем покончить. Если удача ей улыбнется, она одним махом избавится и от Эдди и от его папаши и от этой книжицы.
А, может, и от самой себя.
Ну, так, пусть.
Оно того стоило.