Джордж Райан и Кушинг стояли в носовой части и смотрели, как корабль врезается в блестящую водную гладь.

            - Не так уж и плохо, - сказал Джордж. - В таком море можно и поплавать.

            Кушинг улыбнулся.

            - Не радуйся раньше времени. Это ненадолго. Всего лишь аномальный штиль.

            Джордж внезапно прищурил глаза и всмотрелся в ночь.

            - Смотри, - сказал он. - Видишь?

            Вдали словно кто-то натянул трепещущий белый брезент. С каждой секундой он увеличивался, стирая все вокруг, пожирая темноту и море фут за футом.

            - Туман, - неуверенно сказал Кушинг.

            Джордж не видел ничего подобного. Это было огромное, вздымающееся покрывало бледно-желтого тумана, сияющее и искрящееся. У него перехватило дыхание. Почти минуту он не мог оторвать от него взгляд. Словно облака спустились с неба и поглощали все на своем пути.

            - Вот это зрелище, а?

            Джордж и Кушинг повернулись. Позади них стоял, скрестив на груди руки, Гослинг.         Изо рта торчала трубка. Вид у него был странный и напряженный.

            - Вы когда-нибудь видели такой туман? - спросил Джордж.

            - Конечно, много раз. Здесь они часто бывают, - сказал он.

            У Джорджа почему-то появилось странное чувство, что его обманывают.

            - Мы обойдем его? - поинтересовался Кушинг.

            - О чем ты?

            И тут они поняли, что он имел в виду. Туман был повсюду, приближался к ним, казалось, со всех сторон. И избежать его, не повернув назад, было невозможно. Но он двигался с такой скоростью, что они никогда бы не ушли от него.

            - А что, туманы всегда так светятся? - спросил Джордж. - Туманы?

            Гослинг едва заметно улыбнулся.

            - Конечно. - Он вытряхнул трубку, постучав ею по перилам.

            - Минут через двадцать здесь будет настоящий гороховый суп, так что лучше спускайтесь вниз.

            Они ушли, а Гослинг остался стоять. Он испытывал странное, непреодолимое желание встретить туман.

            И он с трепетом стал ждать.