Она не сопротивлялась. Не время и не место. Слишком удобно её взяли. Вход в переулок за приманкой — за псевдо-Текером — был. Выхода из него — нет. Тупик. Попробуй только оказать сопротивление — только хуже сделаешь. Кое в чём Рита разбиралась, когда дело касалось уличных драк… Да и… Пусть думают, что она перепугалась до полусмерти.

Один из всадников спешился и, устрашающе громадный, чуть не квадратный в закрытом меховом плаще, с закрытым лицом — лоскутом здешней «банданы», подошёл к лошади Риты. Он поднял руки, и девушка покорно съехала с седла. Рядом с этим мужчиной она чувствовала себя совсем ребёнком. Особенно когда он молча скрутил ей руки за спину и необычно связал их — согнутые в локтях. Затем его лапищи проехались по всему её телу, освобождая девушку от прихваченного оружия: щита и меча. Наконец он сел на свою лошадь и легко поднял девушку за подмышки, чтобы усадить перед собой.

Челеста ехала на лошади бок о бок с его конём и тоже молчала, только изредка враждебно косилась.

Из переулка они выехали на улицу, с которой открывался вид на битву, и тут же въехали в следующий. Здесь ненадолго остановились. И продолжающая молчать Челеста, словно спохватившись, концами палантина завязала Рите лицо. Полностью. Девушка с трудом удержалась, чтобы не пожать плечами: не хотят, чтобы видела, куда едут? Она и так города не знает… Впрочем, потом появилась мысль: не хотят, чтобы посторонние видели, кто с ними. Заодно — напугать её ещё больше. Человек, насильно слепой, лишённый знания, что и кто вокруг него, чувствует себя беззащитным. Ишь… Умело запугивают.

Сначала она старалась не прикасаться к всаднику, сидела, выпрямившись. Но спина быстро устала — и от излишней напряжённости, и от неудобной позы. Плечи одеревенели от боли. Чувствуя беспомощность, Рита злобно скривилась и расслабилась, прислонившись к всаднику, тем более что он всё равно придерживал её за живот одной рукой. Спина медленно «отходила», и девушка ощутила даже благодарность к молчаливому мужчине, который не хмыкнул и никоим другим образом не прокомментировал её усталость. Ведь, скажи он только слово, Рита, немедленно бы отпрянула от него. Строптива не по ситуации — горестно подумалось о себе, пока вслушивалась в движения своего похитителя.

Вскоре она начала различать, когда они ехали между домами, а когда выезжали на открытое пространство. Глуховатый перестук копыт по камням мостовой с эхом от стен чередовался со звонким коротким цокотом на перекрёстках и площадях. Потом начали появляться звуки, свидетельствующие, что всадники проезжают достаточно оживлёнными улицами. Переговаривались издалека люди, грохотали разболтанные колёса телег, рассыпающийся топот явно принадлежал группе всадников, куда-то мчащихся. И Рита в очередной раз брезгливо подумала: «Кому-то война — игрушка, а кому-то смерть… Это ж надо: младшему братишке не хватает солдатиков — и он прорывается в город, а старший брат заботливо подставляет своих солдат, чтобы война не прервалась, пока народ не проникнется любовью к Светлому князю! Светлый… урод!»

Мысль застряла в мозгах и наполнила ненавистью. Зациклила на ненависти… Рита изводила себя ею, пока не услышала, как недалеко залаяла собака. И выдохнула. Как там Шорох? Сумел ли добраться до Артёма? А остался ли жив в той буче Артём?.. А потом сосредоточилась на другой праздной, но неотвязной мысли: и как потом объяснят её исчезновение? Понятно, что отправили лошадь без всадника снова к месту стычки. Но притом, что вокруг много сильных магов, вряд ли сумеют доказать, что она погибла в схватке с войском Тёмного брата… Или даже объяснять не будут, куда она пропала? До такой степени привыкли к безнаказанности?

Эхо от стены впереди подсказало, что они снова в тупике.

Лошади остановились. Мужчина за спиной Риты быстро, несмотря на кажущуюся неповоротливость громадины, спешился и снял девушку с седла. Рита еле удержалась на застывших ногах, очутившись на булыжниках мостовой. Теперь она даже порадовалась, что её лицо закрыто — и похитители не видят, как она отчаянно морщится, пытаясь справиться с оцепенелыми мышцами, которых не чувствовала. Кроме всего прочего, здорово болели кисти рук: уставшие плечи она больше не могла напрягать, оттягивая их назад, чтобы расслабить натяжение верёвок, и те врезались в руки.

Пытаясь не выдавать излишним движением своего тревожного интереса, куда её и зачем привезли, она напряжённо вслушивалась, но пока вокруг слышались лишь постукивание, шелест и суховатый шаг её похитителей.

Ей так и не сказали ни слова. Просто-напросто взяли, как щенка, за шиворот мехового плаща наёмника, и повели так, направляя силой. Хорошо ещё — смилостивились, не слишком быстро: чтобы не упасть, шаркала подошвой по поверхности мостовой, поэтому только и не свалилась, когда носки ботинок воткнулись в преграду. Мысленно охнула: ступени! И осторожно подняла одну ногу, другую, осваиваясь с лестницей. Не упала бы — повисла бы в ручище мужчины позади себя. Но — такая стыдоба! И злость помогала идти, спотыкаясь, но не умоляя о пощаде. С той же злостью думалось: «Могли бы уж здесь снять с лица тряпку! Или решили довести до кондиции? Чтобы потом не рыпалась? У… Подождите только до удобного момента!»

А потом аж губу прикусила, когда сообразила, что надо было изо всех сил умолять, плакать, рыдать, изображать испуганную истеричку! А она… Ишь, уважения захотелось… Дура. Теперь с нею соответственно и поступать будут. Давить. А не запугивать дальше. Ну и дура… Жаль, только сейчас додумалась.

А потом бессмысленное перебирание ногами закончилось логичной мыслью: были бы тут только мужчины — уловка сработала бы. Но здесь Челеста. С нею образ слабой перепуганной девочки не прокатит.

Лестница закончилась. Мощная длань заставила повернуть. Прошли явно закрытое помещение, судя по звукам, тесное — коридор? Снова лестница, на первых ступенях Рита чуть не упала. Вскочила немедленно, заслышав рядом еле различимое фырканье. Снова подъём, потом коротко прошли по прямой площадке — и Рита снова чуть не упала, споткнувшись о порог. Из-за связанных рук пролетела неловко несколько шагов по неожиданно мягкому полу и резко встала — теперь уже и в самом деле испуганная.

Приглушённые шаги — ближе и ближе. Девушка почувствовала, как кто-то взялся за палантин на её голове и грубо сдёрнул его. Волосы, наспех собранные шпильками во время тревоги, рассыпались космами, всклокоченными и слежавшимися. Палантин упал на пол.

Челеста резко сказала:

— Сегодня ты украсишь ложе самого лучшего, самого достойного и прекрасного мужчины нашего государства!

И кто за язык тянул?

— Небось, страшный урод и калека? — язвительно ляпнула Рита. — Раз женщины к нему в постельку добровольно не хотят? Раз приходится похищать для него? Небось, больной и воняет от него, или он сморщенный, как старый гриб?

Пощёчина Чёрной ведьмы привела её в себя. Три похитителя, всё ещё не снявшие лоскуты «банданы», закрывшие им пол-лица, стояли у закрытой двери и спокойно смотрели на женщин… Пришла в себя. И снова смогла стать той, которая обычно быстро ориентировалась в происходящем. Громадное помещение без мебели. По окнам — глухие чёрные шторы — типа гобеленов, что ли?.. В простенках — канделябры с горящими свечами. Ну и? Постелька-то где?

Челеста, выждав, пока Рита проникнется, обошла её и развязала верёвки на руках. Освободившись, девушка сначала даже поднять рук не могла — так отекли. Потом постепенно зашевелила пальцами, пока свербящее состояние не пропало.

— А теперь раздевайся, — спокойно сказал Чёрная ведьма.

Рита бросила взгляд на трёх похитителей.

Стоят у двери. Значит — в окна нет смысла прыгать. Наверняка все закрыты.

Снова посмотрела на Чёрную Ведьму.

Её можно не бояться. Если похищенную привезли для постельных утех, Челеста не будет портить временную хозяйскую игрушку.

Значит, надо дождаться лишь, когда появится Светлый князь. И тогда попробовать сбежать. Рита была уверена, что сумеет защититься. Всё-таки один на один. Если она пару раз заваливала Артёма на татами, то что сумеет сделать правитель, обнаружив вместо тривиальной наёмницы человека, который с детства занимается единоборствами? Разве что у них тут своя национальная борьба есть. Но в самбо Рита верила истово. Самбо поможет выстоять против любой другой борьбы. Тем более, если ею владеет правитель, который, судя по всему, не заморачивается не только поиском любовниц. То есть наверняка дилетант. Хотя на этом не следует зацикливаться. Чтоб потом не разочароваться. В себе. Драться надо будет изо всех сил. Не надеясь, что правитель — дилетант.

Девушка медленно развязала шнурки мехового плаща. Замерла.

Дошло. Слова Челесты касались не только верхней одежды.

Рита вскинула голову. Как там сказал Артём? «С твоими, блин, формами, миледи?» Нет, перед мужчинами она раздеться не боится. Зная, что они не должны и пальцем её, чужой собственности, как уже считает правитель, коснуться.

Но на всякий случай, слабо надеясь, что неправильно поняла Чёрную ведьму, сняла только плащ и кожаный длинный «сюртук», какие носили наёмники в помещении.

— Дальше, — лениво промурлыкала Челеста.

Неприкрытое издевательство в голосе. Может, это раздевание и не нужно — по требованию правителя? Может, это Чёрная ведьма сама развлекается?

— Украшения оставить можно? — смиренно уточнила Рита.

— Можно. — Челеста уже ухмылялась.

Ну, можно — так можно.

Рита взглянула на ковёр, который остался в стороне, и принялась деловито раздеваться, бросая одежду прямо под ноги. Последними полетели на пол стрейчевые джинсы. Рита выпрямилась и спокойно взглянула на Чёрную ведьму. Та приблизилась и медленно обошла девушку. Стараясь не напрягаться, Рита ждала приговора. Сочтёт ли Челеста стринги и лифчик на пленнице украшениями? В ткани есть поблёскивающие нити люрекса. А вдруг?.. Девушка всё ставила только на то, что нижнее бельё, как она смутно помнила, появляется в государствах одновременно с изобретением огнестрельного оружия. Кажется. В Рейндагаре огнестрельного она не видела. Значит…

Чёрная ведьма, недовольно скривившись, встала перед Ритой — так и не сумев скрыть восторга и зависти в глазах. Девушка заглянула в лицо Челесты и вдруг подумала: не будь этой дурацкой ситуации, когда она сама сглупила, улыбнувшись здешнему правителю, прошло бы дня два-три — и она с ведьмой, как с закадычной подружкой, вовсю трещала бы о шмотках, рассказывая обо всех веяниях моды в своём государстве! Э-э-эх…

Волком глянув, словно расслышав последние думы пленницы, Челеста быстро собрала вещи Риты и отшвырнула их к двери, к ногам похитителей.

«Быстрей бы всё закончилось», — тоскливо подумала Рита, чувствуя, как постепенно начинает мёрзнуть, и с трудом останавливая собственное движение, когда хочется обхватить ладонями плечи. И ковёр недалеко. Для босых ног бы…

— Ты будешь ждать повелителя здесь! — резко сказал Чёрная ведьма. — И к его приходу будешь ласковой и податливой, как шёлк!

Девушка хотела было ответить в том же тоне. Задиристо. Открыла рот. И закрыла. Вспомнилось вдруг, что в соседнем с самбистами спортивном зале занимались ушуисты. И они с Артёмом ходили смотреть их показательные бои. И им очень нравилось, когда, прежде чем драться, двое кланялись друг другу. Одновременно вспомнилось, что Челеста отлично чувствует искренность-лживость. И промелькнуло, пока смотрела ей в глаза: каким же было её детство, если её учили убивать, как сказал Текер?

— Мне очень жаль, ана Челеста, — медленно сказала Рита, и Челеста высокомерно подняла бровь. — Мне и правда очень жаль, что вы, с вашей красотой и магическими способностями, вынуждены заниматься такими плохими делами. Я не хочу склонить вас на свою сторону или просить у вас жалости к себе. Я просто выразила своё мнение о том, что вы делаете. — И коротко поклонилась, не спуская с ведьмы глаз.

Челеста испытующе взглянула в глаза пленницы, отступила, а потом взмахнула рукой. Какое-то время ничего не происходило, хотя Рита насторожённо оглядывалась. А потом вокруг неё выросли прозрачные стены. Не спеша так… Девушка осторожно прикоснулась было пальцем к еле видной поверхности и отшатнулась. «Вот, блин! У них тут электрический ток, что ли?!» На указательном остался еле заметный тёмный след, который чуть ощутимо зудел. Обожгла!

— Будешь сидеть здесь столько, сколько надо! — на прощанье заявила Чёрная ведьма и, круто развернувшись, вышла между потеснившимися уже не похитителями, а охранниками.

— В смысле — пытка холодом? — пробормотала девушка, зябко ёжась.

Получившаяся камера оказалась размером шесть на шесть её шагов. Она успела пройтись несколько раз от одной едва видимой стены к другой, когда неожиданно заметила, что каменный пол в «помещении» дрогнул. Посередине появилась трещина, которая начала медленно, но неотвратимо увеличиваться. Застывшая сначала на месте, Рита начала пятиться — и вскрикнула, нечаянно дотронувшись плечом до прозрачной стены своей темницы. Но и дыра в полу перестала расти. По большому счёту до стен теперь расстояния оставалось не больше шага.

Уже не обращая внимания на охранников, так и стоявших не дрогнув, Рита, обняла свои плечи и попыталась всмотреться в дыру. Что они там ещё придумали?

Кажется, внизу винтовая лестница? Это ещё зачем? Предлагают сбежать?

На Челесту Рита не надеялась. Глупо думать, что Чёрная ведьма проникнется силой духа пленницы и сразу так и зауважает её, чтобы помочь бежать. Значит, кроме холода правитель придумал ещё что-то, чтобы получить в свою постель послушную куклу.

Сердце проморозило основательно, когда из дыры послышалось тихое шипение, а потом на уровне разлома в полу появилась плоская змеиная голова. «Мамочки… Артём, где ты…» Будто услышав Риту, змея надменно повернулась к ней. Стеклянно мутные глаза замерли на оцепеневшей девушке. Минута… Рита чуть не подскочила — рядом с первой змеиной головой выскочила вторая, третья… Потом им стало тесно на верхней ступени, и змеи стремительными плетями свистнули на пол! Рита закрыла глаза… «Ты не боишься… Ты не боишься… А-ах…» По ноге скользнуло скользкое холодное тело.

Когда узкая поверхность пола в магической темнице кишела змеями, так, что им волей-неволей приходилось обвивать ноги Риты, она дошла до последней степени отчаяния и решила: «Если я должна быть на ложе этого урода, вряд ли он хотел, чтобы меня покусали змеи! Значит — они меня не тронут!» Хуже снования повсюду гибких тускло блестящих тел был только холод. Кажется, именно он и заставил Риту думать — сквозь ужас. Все магические заклинания вылетели из головы. Сейчас она просто не могла думать о том, чтобы вспомнить хоть что-то. Да и что было-то в тех листочках, что помогло бы ей сейчас?

Зато помог Плач.

Насколько она поняла принцип заклинаний, они действуют, потому что затвержены множеством народа — и в них сила. А если добавить силу свою… Почему бы не придумать свои слова и не впихнуть в них силу, которая, как она уже знает, есть у неё самой? Думай, башка, думай! Пусть ты здесь и ненадолго — вряд ли похитители захотят испортить товар! — но хочется это «ненадолго» провести с большим комфортом, чем трястись от озноба.

Рита присела на корточки — медленно, чтобы не потревожить змей. Затем, опираясь на кончики пальцев, осторожно села (змеи немедленно взобрались на её колени) и устроилась в «лотосе». Вздрагивая от быстрых тел, льнущих к её коже в поисках, как она поняла, тоже тепла, вздрагивая, когда отдельные представители пыточной камеры скользили по плечам, девушка собралась с мыслями. Первым делом она посидела, продумывая слова, а потом шмыгнула носом и, сложив перед собой ладони ковшиком, хрипловато пропела:

— Тучи тёмные, сойдитесь! В небесах грозой столкнитесь! Пусть волнуется трава и согнутся дерева! Снизойди, огонь живой! Душу обогрей собой! Шалью мне огонь на плечи — веселей с тобой и легче! — И закашлялась, после раздражённо мотнула головой, подумала, искоса поглядела на так и не шевельнувшихся охранников и добавила: — Я встану у окна. В руках моих свеча. Гори, огонь, гори! Приди, мой друг, приди!

И взвизгнула так, снова чуть не ударившись о страшную стену, что один из охранников всё-таки сделал шаг к камере. Правда, вернулся потом. Видимо, им строго-настрого запретили подходить к пленнице.

А в ладонях Риты полыхал огонь.

Он мягко кланялся и словно взлетал, вспархивая призрачными оранжевыми крыльями. Просто так… Прямо над кожей ладоней — и был притом настолько горячим, что Рита чуть не застонала от счастья, греясь от него. Даже змеи сунулись к теплу — правда, предусмотрительно не засовывая морды в сам огонь.

Девушка разделила огонь, разведя ладони в стороны, чтобы змеям было удобней греться, не прикасаясь к ней самой. А пока держала огонь на приподнятых ладонях, постепенно согрелась настолько, что сумела додуматься: а попробовать спуститься по этой лестнице? Сбежать, может, и не удастся, но почему бы не устроить переполох? Змеи, конечно, наверняка приползли снизу, где не может быть выхода… Но дурацкая идея уже была вбита в голову. Да, устроить переполох, а заодно добавить тепла, греясь в движении.

Она перевалилась на колени и, держа огонь только в одной руке, присмотрелась к ступеням и впрямь витой лестницы. Пожала плечами. Хуже того, что есть, уже не будет. Кажется. Медленно, стараясь не задеть змей, опустила ноги в дыру. Медленно перенесла тяжесть тела на ступни. Встала. Вроде крепкие ступени.

Обернулась к охранникам. Прощально помахала им огнём и принялась осторожно переставлять ноги, подсвечивая себе живым огнём на ладошке. Хм… Пока Челеста не явится, охранники не сумеют проникнуть в камеру. А тут — хоть какое-то развлечение.

Сначала магический огонь осветил земляные стены и торчащие из неё каменные глыбищи, чему Рита удивилась: она-то считала, что находится где-то на втором или третьем этаже какого-нибудь замка. Потом сообразила: может и третий этаж, но с той стороны, где, возможно, замок вписан в скалу, например. Сердце сразу ёкнуло: а если где-то выход на поверхность? И именно оттуда приползают змеи? Нет, хозяевами наверняка предусмотрено всё, чтобы пленницы не сбегали так просто, но… Но чем чёрт не шутит!

Девушка сжала плечи, в очередной раз ощутив стылый холод, и заспешила. А вдруг охранники всё-таки кинутся за Чёрной ведьмой, чтобы доложить ей о побеге? Держа огонь понизу, согнувшись сама, чтобы не дотрагиваться до корней, свисающих здесь, в подземелье, во множестве, Рита обнаружила, что змеи и здесь есть, но встречаются реже. На следующей ступени вниз она подпрыгнула от резкого шороха сзади и оглянулась. По спине морозом прошла волна дрожи… Змеи спустились за нею. На некоторое время замерли все — и человек, и пресмыкающиеся, вставшие чуть не на хвост….

Совладав с чувствами, Рита заикаясь от холода, высказала:

— Что-то меня здесь, в вашем городе, здорово на бородинского «Игоря» тянет. Ну-ка, подружки, споём, что ли? «Улетай на крыльях ветра ты в край родной, родная песня наша! Туда, где мы тебя свободно пели, где было так привольно нам с тобою!» — И, опьянев от холодрыги и общего состояния «а-а! Где наша не пропадала!», Рита лихо закончила: — Девочки, айда — погуляем немного?

Секунду спустя, не успела она отвернуться от змей, как едва не получила инфаркт: те ринулись мимо неё такой волной, что, не застынь она на ступени, они бы сбили её с ног. Машинально посветив вперёд, туда, куда змеи порскнули, девушка ошеломлённо уставилась на них же, но замерших, обернувшись к ней. Снова посмотрела назад. Пусто.

Передёрнув плечами, Рита высказала, не веря себе:

— По-моему, вы хотите и в самом деле меня прогулять! Что ж… Идём! — И с решительным, хоть и хриплым воплем: «А ну-ка песню нам пропой, весёлый ветер, весёлый ветер! Моря и горы ты обшарил все на свете и все на свете песенки слыхал!» она, уже твёрдо ступая по свободным от змей ступеням, потопала вниз, за волной, которая словно вопросительно останавливалась всякий раз, как только Рита припаздывала за нею.

Время от времени девушка, уже привыкшая, что они и в самом деле ждут её, громко стуча зубами, объясняла:

— Понимаете, я не сразу вижу, что вы освободили мне ступеньки, и боюсь, как бы не наступить на вас! Мне бы, честно, не хотелось этого! Поэтому я немного запаздываю за вами! Но вы не бойтесь, я точно за вами иду!

Странно. Вроде она слышала, что змеи глухи. Но эти понимали с полуслова. И Рита напропалую то пела, то рассказывала, как попала сюда, в странный, пока непостижимо устроенный город, с которым так и не успела познакомиться, а хотелось бы. Рассказывала, что попала сюда не одна, а с очень хорошим человеком — и как он теперь без неё? Небось, всё ещё дерётся!.. Приходилось освещать путь, а хотелось прижать огонь прямо к коже. И даже не то чтобы прижать, а омывать огнём всё тело, словно водой.

И, когда она решила, что это такой своеобразный ад — вечный спуск до самого ада, змеи внезапно раздались на два потока и снова замерли.

Посветив с ладошки, Рита хмыкнула.

Здесь, чуть сбоку от ступеней, было довольно ровное место — земляной пол. Не в центре, но близко к нему, привольно раскинулся, словно дрыхнул, какой-то тип в плаще. Получается, змеи вели её к нему?.. Рита на цыпочках подошла к лежащему и оторопела при виде оскаленного черепа, оплешивевшего от времени. Постояв немного, она с вожделением осмотрела его плащ-накидку. Меховой. Правда, побогаче, чем у наёмника.

Без раздумий девушка огладила ладонями выступающий из стены камень, передавая огонь ему. Движение получилось таким естественным, словно она постоянно занималась прикладной магией. Огонь и правда остался на камне, трепетно освещая всю небольшую площадку. Теперь, когда обе руки освободились, Рита, нисколько не смущаясь мертвеца (а чего его смущаться? Мёртвый же!), вытряхнула его из накидки.

Потом оттащила ближе к стене и оставила там, распрямив и укрыв полой его же тонкого «сюртука». Пусть покоится хотя бы с миром, а не открытым, уродливым в смерти лицом кверху. Затем девушка занялась накидкой. Та оказалась сухой, но надевать её сразу не хотелось. Для начала Рита расправила её на земле и быстро провела ладонью туда и сюда несколько раз, после чего, не раздумывая, накинула плащ. Те места, которые она разогрела ладонью, и в самом деле сохранили тепло её рук. Но остальное… Она как будто влезла в жуткий холод… Огляделась. Змеи важно охраняли площадку.

Сдержав нервный смешок, Рита представила, что она на дискотеке. Замычав первое попавшееся и придерживая полы плаща, чтобы не распахнулся, она принялась пританцовывать. Старательно отплясав минут пять, она ощутила, что разогрелись даже стопы ног. Чувствуя себя в мужской накидке настоящей барыней, девушка прихватила огонь (опасно оставлять неизвестно где и на какое время!) и сказала змеям:

— Если вы привели меня только для того, чтобы я взяла плащ, то спасибо большое. Теперь я возвращаюсь. Если хотите, можете пойти вместе со мной.

Но змеи неспешно облепили тёплый камень, на котором только что подпрыгивал магический огонёк. Кажется, так они объясняли человеку, что у них нет желания снова подниматься в замкнутое пространство.

Тогда Рита на полном серьёзе поклонилась им.

— Спасибо за плащ!

И неспешно пошла в «свою» темницу. Когда, по её расчётам, до отверстия в полу оставалось немного, она услышала жуткий крик сверху. Чуть не споткнулась от неожиданности. А уж мурашки по коже распрыгались… Через минуту прослушивания Рита определила: кричит Челеста — и кричит её имя. С приставкой «ана». Успокоившись, девушка снова начала движение вперёд и наверх. Через ступеней десять стало ясно, что её имя выкрикивают со страхом. Ухмыльнулась. Хм. Приятно. Хотели напугать её — перепугались сами. И далее пошла совсем медленно, наслаждаясь воплями всполошённой и растерянной Чёрной ведьмы.