4:35 — 8:26 Силы Царства Божьего
Здесь начинается большой раздел рассказов о чудесах, свидетельствующих о могуществе Иисуса. Новый Завет не оставляет сомнений в том, что Иисус совершал чудеса; это признавали даже Его враги, хотя некоторые из них утверждали, что Он пользуется силами зла, а не властью Бога. Как мы видели, Иисус легко опроверг это обвинение. Мы не знаем — или не должны знать, — каким образом Иисус совершал чудеса. Очевидно, Сын Божий не был ограничен в Своих возможностях так, как мы. Однако величайшим чудом было то, что Он призвал к исполнению Своей задачи учеников — весьма несовершенных представителей человеческого рода. И мы должны помнить, что чудеса — это не бессмысленная магия, а то, что задумано с целью показать нам, Кем является Иисус. Несмотря на то что в Евангелии от Марка очень много рассказов о чудесах, все они помещены в начальных главах именно по этой причине. Как только Петр признал, что Иисус — Мессия, произошло изменение. От поучения народа Иисус перешел к наставлению Своих учеников, и необходимость в чудесах, проясняющих Его Божественную сущность, отпала.
Нужны ли подобные чудеса при проповедовании Евангелия в наши дни? На протяжении церковной истории мнения по этому вопросу менялись, а в периоды харизматического обновления и возрождения он снова всплывал на поверхность. Одни твердо убеждены, что все чудеса прекратились, как только Новый Завет был написан; другие считают, что «действенный евангелизм» нуждается в чудесах, поддерживающих проповедь; третьи полагают, что Бог творит чудеса или воздерживается от них по Своей воле. Какого бы мнения мы ни придерживались, важно, чтобы мы видели в чудесах не приостановку естественного хода вещей, а влияние Бога на все явления и процессы, даже если они кажутся нам необычными.
4:35—41 Власть над природой (см.: Мф. 8:23–27; Лк. 8:22–25). Первое из серии чудес — это чудо подчинения природы. Иисус, Который уже доказал, что Ему подвластны бесы и болезни, выступает здесь Господином природы. В рассказе много выразительных деталей (например, возглавие в ст. 38). Мы почти видим бурю на озере и охваченных страхом учеников (не символизировало ли это гонимую церковь Рима или некоторых современных стран?). Испуганные ученики обращаются к Иисусу с упреком (38), и тогда Он усмиряет ветер и бурю (39). Никто, кроме Самого Творца, не мог этого сделать. В Ветхом Завете Бог — Единственный, Кто вызывает бури и успокаивает их. Ученики лишь отчасти поняли эту истину, они были слишком напуганы, чтобы осознать ее (41). Для нас главный урок здесь содержится в порицании Иисусом учеников за отсутствие веры. Мы должны научиться полностью доверять Господу, даже если повиновение Ему ввергает нас в бури, гонения и другие испытания. (Именно Иисус, а не ученики, предложил переправиться через озеро, и они не перечили Его воле.) Иногда мы думаем, что бури выражают неповиновение, но это не всегда так.
Некоторые скажут, что это попытка придать чуду, которое состояло в успокоении реальной бури на озере, символический смысл. Они считают, что мы должны предоставить Иисусу усмирять реальные бури и спасать нас в путешествиях. Разумеется, Бог может делать все, что пожелает, но Он не успокоил бурю для Павла (Деян. 27), хотя Павел был человеком большой веры. Ученики проявили в данной ситуации слабую веру, поэтому успокоение бури (или отсутствие такового), по–видимому, зависит не от веры, а от Божьей воли. Бог укрепил Павла, чтобы он выдержал бурю с верой. Иногда Бог спасает нас от беды; иногда Он спасает нас в беде; иногда Он спасает нас от смерти; а бывает, что наша смерть служит прославлению Его имени. Должны ли мы надеяться, что сможем «запретить» ветру и волнам, как это сделал Иисус? Согласно Евангелиям, только Иисус совершал «природные» чудеса (ибо только Иисус — Бог), и нет никаких указаний на то, что Он наделил этой властью Своих учеников. Божью работу может выполнять только Бог.
5:1–20 Власть над бесами (см.: Мф. 8:28–34; Лк. 8:26–39). Силы Царства Божьего снова проявляются в изгнании бесов из человека. Этот пример экзорцизма отличается от других. Во–первых, одержимый, по–видимому, не был иудеем; он жил в местности, населенной язычниками. Во–вторых, свидетельство сатаны было более определенным (хотя Иисус его не признал) и звучало оно не на иудейский лад. Место, где произошел этот случай, точно не известно, но это было на другом берегу моря, т. е. на восточной стороне, где проживали в основном язычники. Одержимый не походил на тех, кто смирно сидел в синагоге, пока их не пробуждали слова Иисуса; он был в ужасающем состоянии, и никто не мог помочь ему или хотя бы связать. (Некоторые из нас хорошо знают, какую сверхчеловеческую силу проявляют иногда одержимые.) Этот человек терпел страшные муки, истязая себя под влиянием сил зла. Видимо, таково значение имени легион («множество»), которым он себя назвал. В Писании не говорится, что мы должны узнать имя нечистой силы перед тем, как ее изгнать; кроме того, из Библии не следует, что множество бесов имеют различные имена и обличья. Все эти представления почерпнуты из других религий, и мы должны их отвергнуть, как и представление о том, что существует бес вожделения, бес алчности и т. п. Одного сатаны вполне достаточно, чтобы мы были осмотрительны. (В этом рассказе о нечистом духе используется единственное число в ст. 2,8 и 9а, множественное — в ст. 96,10,12 и 13.)
Как ни отвратителен был этот человек, Иисус любил и жалел его. Его повеление нечистому духу выйти прозвучало до того, как раздался вопль одержимого, крик которого был в некотором смысле его откликом на Благую весть, представшую перед ним в лице Иисуса. Бог Всевышний — это типичное именование Бога Израиля язычниками.
Надо полагать, что вхождение бесов в свиней было необходимо, особенно в полуязыческой стране, чтобы и одержимый, и все остальные смогли увидеть: силы зла действительно покинули этого человека. Это было для веры чем–то вроде наглядного пособия, хотя современных читателей такое «пособие» заставляет задуматься о гибели животных, не говоря об убытке, понесенном владельцами свиней. То было еще одно отчетливое знамение могущества Царства Божьего. В рассказе немало реалистических подробностей, например, сообщение о количестве свиней. Свиньи действительно легко впадают в панику, но напоминание об этом вовсе не объясняет, почему обезумели эти свиньи. Истинное чудо не в том, что произошло со свиньями, а в том, что произошло с человеком, который стал совершенно другим (15).
Такая демонстрация Божьего могущества вызвала у неверующих только страх, а не веру, и это часто происходит в странах третьего мира даже сегодня. Вместо того чтобы умолять Иисуса остаться, местные жители попросили Его уйти, что Он и сделал. Какое несчастье для них! Исцеленный просил Иисуса, чтоб быть с Ним, но Иисус не позволил. Возможно, Иисус поступил так потому, что свидетельство о Нем в этой не–иудейской местности было чрезвычайно важно. Вероятно, по этой же причине Иисус велел исцеленному рассказывать о том, как Господь помиловал его. Бог может привлекать христиан к исполнению различных поручений для Своих целей.
5:21–43 Власть над смертью (см.: Мф. 9:18–26; Лк. 8:40–56). Этот рассказ касается той области, в которой силы Царства Божьего еще не были явлены Иисусом, — победы над смертью, последним грозным противником. Воскрешение дочери Иаира представляет Иисуса Господином жизни и смерти, но в типичной для Марка манере эта история переплетена с рассказом о другом исцелении — исцелении женщины, страдавшей кровотечением.
Иаир был человеком скромным, почтительным, верующим и готовым признаться в своей беде; он сказал, что его дочь при смерти, проявив при этом твердое убеждение, что Иисус исцелит ее возложением рук. Женщина выказала еще большую веру: она верила, что выздоровеет, как только прикоснется к одежде Иисуса. Это не было суеверием или упованием на волшебство; это была вера. Она знала в сердце своем, что даже малейшее соприкосновение с Иисусом принесет ей исцеление (28), и это подтвердилось. Следует заметить, что Иисус сказал ей: «…вера твоя спасла тебя», а не «прикосновение спасло тебя», поэтому у нас нет никаких оснований надеяться на силу прикосновения и возлагать освященные платки на больных в надежде на исцеление. Ст. 30 можно истолковать в том смысле, что исцеление дорого обошлось Иисусу (как и всякое истинное проповедование для проповедника), но, возможно, это просто пример Его сверхъестественной проницательности. Ученикам вопрос Иисуса показался нелепым и они сказали Ему об этом (31). Охваченная страхом женщина знала, что своим прикосновением к одежде Иисуса она ритуально осквернила Его, и что ее присутствие в толпе, вероятно, оскверняет всех. Менструация делала женщин ритуально нечистыми и ежемесячно отрезала их на некоторое время от любых контактов с Божьим народом. Болезнь этой женщины означала, что отторжение продолжалось для нее долгих двенадцать лет. Марк отмечает, что она тщетно обращалась за помощью к врачам: ее состояние только ухудшилось. Лука, врач по профессии, несколько смягчает выражения (Лк. 8:43). Должно быть, ей было трудно понять, что существует Тот, Кто готов «оскверниться» ради того, чтобы она «очистилась». Ранее Иисус сделал то же самое для прокаженного. Здесь перед нами — истинная сила Царства Божьего, ибо это сила креста и сила любви.
Разговор Иисуса с больной женщиной задержал Его и Он опоздал в дом Иаира: поступило известие, что дочь начальника синагоги умерла (35). Иаир смог поверить в трудновыполнимое; сможет ли Он поверить в невозможное? Именно этого требует от него Иисус, вопреки всей житейской мудрости наемных плакальщиков, заполнивших дом. Их презрительный смех свидетельствует о нелепости предположения, что девочка просто потеряла сознание, — они хорошо отличали обморок от смерти. Утверждая, что она спит, Иисус имел в виду то, что Он разбудит ее, а также то новое отношение к смерти, которое принесет Его воскресение.
Неверие лишило плакальщиков возможности лицезреть чудо. Только Петр, Иаков и Иоанн, наряду с родителями, были допущены присутствовать при нем. (Вероятно, одному из них мы обязаны подробностями этой истории.) Возможно, эти трое понимали Иисуса лучше, чем остальные, и потому были ближе к Нему. Иисус ласково обратился к девочке по–арамейски (народном для них обоих языке), и Марк привел эти слова для своих читателей–неевреев, чтобы дать им услышать звуки речи Христовой, а затем перевел их. Слово, переведенное как девица, звучит так же ласково, как «ягненочек» при обращении к ребенку на английском языке.
Воскресив девочку и убедившись, что она ходит, Иисус сказал ее родителям, чтобы дали ей есть. Этот прозаический совет окончательно вернул изумленное семейство к повседневной жизни.
Пожалуй, этот эпизод правильнее назвать не «воскресением», а «оживлением», ибо рано или поздно девочка все же умрет. Когда Сам Иисус воскрес из мертвых, Его тело изменилось, и когда мы воскреснем благодаря Ему, наши тела тоже изменятся и мы больше никогда не испытаем смерти (1 Кор. 15). Помимо этой истории, Лука сообщает о том, как Иисус воскресил единственного сына вдовы из Наина, а Иоанн добавляет воскрешение Лазаря. Таким образом, мы не должны думать, что Иисус часто совершал чудеса такого рода: после того как Он явил Свое могущество, в этом не было необходимости. Мертвых воскрешали также Петр (Деян. 9:41) и Павел (Деян. 20:10), но каждый из них совершил это только однажды, поэтому, вероятно, в этом был какой–то особый смысл. Не в этом заключается духовный дар, обещанный Иисусом Своим ученикам, а значит и нам не следует притязать на это.
6:1–6 Пределы могущества (см.: Мф. 13:53–58; ср.: Лк. 4:16–30). Судя по следующему рассказу, силы Царства произвели очень слабое воздействие на тех, кто видел их проявление или слышал об этом. Это доказывает, что сами по себе знамения никогда не приводят к вере, ибо вера — это личная приверженность и личный выбор. Вероятно, именно по этой причине Иисус был так скуп на знамения и совершал их только в ответ на веру. Он не пытался убедить неверующих, поскольку это невозможно.
Когда Иисус пришел в Свое отечество (вероятно, подразумевается Назарет, хотя до этого Он переселился в расположенный на берегу озера Капернаум), слышавшие Иисуса изумлялись Его учению и чудесам, но это не приводило их к вере в Него. Они в замешательстве повторяли имена членов семьи Иисуса: разве Сам Он не был еще недавно плотником? Как может столь знакомая всем личность совершать чудеса и говорить так премудро? Беда в том, что они были слишком заняты спорами об Иисусе, вместо того чтобы прислушиваться к Его словам. Поэтому даже Сын Божий не мог совершить там никакого чуда, кроме исцеления нескольких больных, достаточно смиренных и достаточно нуждающихся, чтобы поверить в Него. Это свидетельствует о том, что Бог предпочитает действовать только в ответ на веру, а не о том, что Божье могущество ограничено. Обычно Марк отмечает, что люди удивлялись Иисусу, а здесь он говорит, что Иисус дивился их неверию. Жители Назарета так хорошо знали Иисуса, что не восприняли благословения: не угрожает ли эта опасность некоторым нашим церквам? Чем ближе знаешь, — гласит пословица, — тем меньше почитаешь.
6:7—13 Иисус наделяет апостолов властью (см.: Мф. 9:35 — 10:15; Лк. 9:1–6). Несмотря на неверие, дело распространения Благой вести должно было продолжаться, и потому Иисус послал двенадцать учеников на служение. Евангелия немного различаются в описании того, что апостолам следовало носить и брать с собой, но это не существенно. Все сходятся на том, что они должны были, доверяя промыслу Божьему, «странствовать налегке». Те, кто посвятил себя делу проповедования Евангелия, не должны уделять слишком много внимания пише и условиям жизни; они должны понимать, что их служение решает вопрос жизни и смерти для их слушателей. Иудеи часто отряхивали прах со своих ног, выходя от язычников, но в данном случае ученики должны были торжественно совершать этот обряд во свидетельство осуждения отказавшим им в гостеприимстве и отвергнувшим Евангелие.
Иисус наделил апостолов властью изгонять бесов, но из ст. 12 мы видим, что их главной задачей было проповедование покаяния, которое было необходимым условием для изгнания бесов и исцеления больных. Помазание маслом имеет здесь символический смысл, а не медицинский, как в притче о милосердном самарянине (Лк. 10). О том, что Иисус когда–либо пользовался маслом, нигде не написано, зато в Новом Завете найдется множество примеров исцеления без масла. Поэтому Иак. 5:14 следует рассматривать не как обязательное правило, а как подспорье для веры; в самом по себе масле нет ничего магического.
6:14—29 Смерть Иоанна Крестителя (см.: Мф. 14:1–12; Лк. 9:7–9,19,20). Заключение Иоанна в темницу было знаком начала служения Иисуса, а смерть Иоанна — предвестием того, как окончится это служение. Одни видели в Иисусе Илию (его пришествие ожидалось накануне пришествия Мессии); другие воспринимали Его как пророка. Нечистая совесть Ирода подталкивала его к мысли, что Иисус — это Иоанн, воскресший из мертвых, чтобы снова беспокоить и порицать его.
Нет нужды останавливаться на подробностях этой отвратительной истории: бесстрашный пророк, жестокий царь, мстительная женщина, бесстыдная девица (другая не стала бы плясать на пиру для развлечения гостей) и трагическая смерть. Где были в это время силы Царства Божьего? Даже Иоанн поддался искушению задать этот вопрос, когда был в темнице (Мф. 11:3).
Мы можем ответить только в свете Голгофы, ибо Иисус Сам прошел ради нас путем незаслуженного страдания; ибо крест, несмотря на его кажущуюся слабость, — это Божья сила, ведущая к спасению (Рим. 1:16). Если Иисус ступил на эту стезю, то и все Его последователи тоже должны быть готовы ступить на нее.
6:30—44 Насыщение пяти тысяч (см.: Мф. 14:13–21; Лк. 9:12–17). После рассказа о кажущейся слабости Царства Божьего с точки зрения здешнего мира, Марк приводит несколько историй, доказывающих его силу. Иисус проявляет в них могущество Бога–Творца, по–прежнему правящего Вселенной, которую Он создал.
Первая история начинается в свойственной Марку суховатой манере. Ученики возвратились, успешно выполнив свою проповедническую миссию, но истощив силы. Иисус заботливо предложил им отдохнуть в пустынном месте. За ними, однако, последовали преисполненные надежд толпы, которые расстроили планы апостолов на отдых и восстановление сил. Иисус сжалился над людьми и начал учить их много. Не похоже, чтобы Он требовал чего–то от учеников. В конце дня они пришли к Иисусу и попросили отпустить людей, чтобы те достали себе какой–нибудь пищи. Когда Иисус предложил им самим накормить народ, они были обескуражены. Единственное, что у них было, — это пять плоских хлебов и две сушеные рыбы. Подчинение Иисусу и рассаживание голодных людей правильными рядами было, очевидно, испытанием веры учеников в то, что Он может что–то сделать в данной ситуации. Описание этой сцены с такими живыми подробностями, как зеленая трава, вероятно, восходит к кому–то из очевидцев. Увеличив количество хлебов и рыб, Господь в одно мгновение совершил то, что Он совершает каждый день со злаками на полях и рыбами в морях. Для нас это чудо; для Него это обычно.
Марк избавляет это чудо от ореола волшебства, заканчивая рассказ о нем прозаическим эпилогом: уставшие ученики собирают в корзины остатки хлеба и рыбы (возможно, для завтрашнего пропитания). Мы не должны надеяться прожить жизнь, состоящую только из духовных взлетов, — это было бы вредно духовно и не помогло бы нам возрастать во Христе. Удивительно, но кажется, что чудо ничему не научило учеников, позднее Иисусу придется повторить этот урок. Дело не в том, что они были на редкость непонятливы и невосприимчивы; дело в том, что они были точно такими, как мы.
6:45—56 Господин природы (см.: Мф. 14:22–33). Когда все разошлись и ученики разместились в лодке, чтобы плыть в Вифсаиду, Иисус взошел на гору помолиться. Он накормил народ, как Моисей накормил манной Израиль в пустыне. Не угрожает ли людям опасность следовать за Ним исключительно в надежде на пищу, как прежде они следовали за Ним исключительно в надежде на исцеление (см.: Ин. 6:26)? Молитва Иисуса была прервана беспокойством за учеников. С горы Он видел далеко на озере лодку, которая не продвигалась вперед из–за встречного ветра. И тогда глухой ночью Иисус отправился к ним, ступая по озеру. Невозможно понять это таким образом, что Он шел по берегу или по песчаной отмели, как истолковывают некоторые. Его ученики были рыбаками и прекрасно знали свое озеро, поэтому они не испугались бы тогда, увидев Иисуса. Если мы вспомним, что Иисус — Сын Божий, то поймем, что в Его хождении по водам нет ничего необычного. В Ветхом Завете Бог повелевал разбушевавшейся водной стихией, и здесь Его Сын делает то же самое.
Мы не знаем, почему Иисус хотел миновать их. Возможно, Он хотел, чтобы ученики узнали Его и позвали на помощь либо выразили свою веру каким–то другим образом. Если так, то Иисус был разочарован, ибо они закричали только от страха. Но даже этого крика было достаточно, чтобы Иисус вошел в лодку и успокоил ветер. Они забыли чудо умножения хлебов, они забыли, что однажды Он уже успокоил бурю. Они снова изумились, потому что ничего не поняли, хотя силы Царства Божьего были отчетливо явлены.
Как только лодка причалила к берегу, Иисуса встретили толпы окрестных жителей, которые несли к Нему больных для исцеления. Их вера была подобна вере той женщины, которая страдала кровотечением; они просили прикоснуться хотя бы к краю одежды Его, ибо знали и верили, что Он может исцелить их. Иногда самые простые христиане способны мгновенно постичь духовные истины, к которым глухи богословы.
7:1–23 Источник зла (см.: Мф. 15:1–20). Мы видим, что даже природные чудеса не убедили учеников в том, что Иисус — Сын Божий; они были глухи и слепы, или, как сказали бы мы, невосприимчивы. Простые люди принимали исцеление от Иисуса с радостью, но все же не понимали, Кем Он был. Фарисеи и книжники упорствовали в своих нескончаемых придирках; они были решительно настроены на неверие. На этот раз их недовольство было вызвано тем, что ученики Иисуса не моют рук после случайных контактов с язычниками на улице; это был вопрос религиозной, даже скорее обрядовой щепетильности, а не гигиены. Марк объясняет своим читателям–неевреям, что это только часть сложной системы ритуальных омовений, принятой у иудеев. Эти обычаи исходили из предания, а не из закона Моисея, но соблюдались так же строго, как соблюдаются в наше время «традиции» в исламе. Не относится ли подобное порой и к христианам?
Иисус не отрицает, что Его ученики нарушили некоторые традиции, но оправдывает их, говоря, что эти традиции — всего лишь предание человеческое и что у фарисеев его соблюдение сопровождается забвением ясной Божьей заповеди. Если традиция противоречит Писанию, от нее следует отказаться, как бы дорога она ни была. Это подтверждает язвительная ссылка на Исайю. Затем Иисус показывает, как фарисеи отступают от заповеди Моисея при помощи типичной для раввинов хитрости. Если человек посвящал храму деньги, которые он обычно расходовал на содержание престарелых родителей, то он освобождался от обязанности заботиться о них. Как всегда, помня о своих читателях–неевреях, Марк объясняет арамейское слово корван, означавшее такие приношения по обету. Иисус доказывает, что эта законническая уловка, совершавшаяся во имя религии, была чистейшим лицемерием. И что еще хуже, это только один пример из многих.
Другим примером были законы о «чистоте», поэтому Иисус воспользовался случаем объяснить народу, что «осквернение» — это не ритуальная, а нравственная категория, и оно не приходит извне, как учат фарисеи.
В наши дни это представляется настолько очевидным, что мы недоумеваем, почему ученики не могли этого понять (17). Как и большинство иудеев того времени, они рассматривали зло как своего рода микроб, инфекцию, подхваченную от соприкосновения с другими людьми. (Примерно такое же отношение к этому вопросу присуще конфуцианству и многим другим нехристианским религиям.) Иисус учит, что зло подобно раковой опухоли, растущей внутри нас, — как иудеев, так и неиудеев. Бороться с раком гораздо труднее, чем с инфекцией, ибо мы не можем обезопасить себя, стараясь не «заразиться» от окружающих; здесь требуется радикальная духовная хирургия, которая изменит нашу внутреннюю природу. Именно это подразумевал Иоанн, когда говорил, что идущий за ним будет крестить Духом Святым. Иногда мы связываем «крещение Святым Духом» исключительно с духовными дарами; Библия чаще связывает его с изменением человеческой природы.
Иисус поясняет нелепость воззрений фарисеев на житейском примере, названном здесь притчей. То, что входит в желудок, влияет не на духовную жизнь, а только на пищеварение, и наша пищеварительная система справляется с этим должным образом. Фарисеи понимали осквернение узко и слишком буквально, — как и те, кто считает, что внутри нас обитают либо бесы, либо Святой Дух, и потому рассматривают рвоту как признак изгнания бесов. Иисус показывает, что источником осквернения является сердце (сегодня мы сказали бы «сознание»), и приводит впечатляющий перечень вытекающих из него пороков.
Марк подводит нас к правильному выводу, что в таком случае всякая пища чиста (халал, как говорят мусульмане) и дозволена к употреблению (19). Это, вероятно, было большим утешением для слушателей в таких церквах, как римская, ибо способствовало единению за трапезой Господней иудеев и язычников (Гал. 2:12).
7:24—30 Вера чужеземки (см.: Мф. 15:21—28). Марк продолжает тему рассказом о женщине, которая была язычницей (следовательно, «нечистой»). В некотором смысле, это миссионерская история. Похоже, что Иисус искал уединения в языческой местности, но и там не смог остаться незамеченным. На этот раз Его беспокоят не толпы народа, а местная жительница, которая пришла просить Иисуса изгнать нечистого духа из ее дочери. Ответом Иисуса (27) стала, по–видимому, известная пословица, поэтому он прозвучал не так резко, как нам может показаться. В любом случае, ударение падает на первую часть изречения. Пока Иисус был на земле, Его первостепенной задачей было служение Израилю (Мф. 15:24). Обращение язычников произойдет после распятия, во всемирном служении, которое так много значит для Марка. Но вера этой женщины была велика, как и ее настойчивость, ибо она оказалась в большой беде. Она согласилась с тем, что не имеет права требовать Божьей милости, но просто сдалась на Его милость, остроумно переиначив пословицу Иисуса. Может быть, Иисус просто испытывал ее, чтобы узнать, достаточно ли велика ее вера? Такая вера вознаграждается. То, что Божьи обетования Израилю адресованы и язычникам, — это поистине чудо благодати (Рим. 11:17–18). Это относится и к нам, и мы должны помнить об этом.
7:31—37 Глухой косноязычный. Данный рассказ о физическом исцелении иллюстрирует тот факт, что даже если люди глухи к Богу (как фарисеи), Иисус может их исцелить. Действия Иисуса направлены на то, чтобы больной понял, что он исцелен Богом в ответ на молитву, а не с помощью волшебства. Прежде чем исцелить, Иисус хочет вызвать в человеке веру в Свою силу. Так, глухоту Он имитирует, заткнув больному уши, а исцеление косноязычия изображает прикосновением к его языку, давая понять больному, что Он — в некотором смысле врач. Взгляд на небо и вздох — это наглядное воплощение молитвы, доступное пониманию глухого косноязычного. Слово повеления было произнесено на родном для этого человека (и Иисуса) арамейском языке, и Марк переводит его для своих читателей за пределами Палестины.
Иисус, как всегда, повелевает молчать, но Его повелению, как обычно, не подчиняются. Люди удивляются и взволнованно повторяют: «Он все хорошо делает». Но верят ли они? Через некоторое время Петр перейдет от этого удивления к осознанию истинной природы Иисуса: глухой Петр услышит, немой Петр заговорит.
8:1–13 Насыщение четырех тысяч (см.: Мф. 15:32–39). Силы Царства Божьего были явлены еще несколько раз, прежде чем Иисус решил, что ученики готовы к последнему «испытанию». Догадались ли они, Кто Он? Хорошо ли усвоили урок насыщения пяти тысяч? Теперь ученикам представилась возможность продемонстрировать свои знания, но, к сожалению, им это не удается. Толпы проголодавшихся людей снова внимают учению Иисуса; Иисус снова проявляет сострадание; и вновь ученики демонстрируют свою непонятливость (4). Они по–прежнему мыслят в категориях здешнего мира, как будто и нет рядом с ними Иисуса. Иисус и на этот раз терпеливо спрашивает их о количестве имеющегося хлеба, и они называют ничтожно малое число. Он снова воздает благодарение Богу, преломляет хлебы и отдает их ученикам для раздачи народу. И опять Бог удовлетворяет потребности народа с избытком.
Пожалуй, неудивительно, что некоторые критики считают эту историю всего лишь повторением истории о насыщении пяти тысяч, но при этом они не понимают самого главного. Марк сознательно показывает, как глухи и слепы ученики даже в тот момент, когда на их глазах совершается второе подобное чудо (см. ст. 17–20). Кроме того, количество хлебов и корзин (в первом случае говорилось о «коробах») с оставшимися кусками (равно как и количество накормленных людей) отличается от предыдущего. Очевидец снова был правдив в своем отчете.
8:14—21 Закваска фарисейская и закваска Иродова (см.: Мф. 16:5–12). По–видимому, эту историю Марк рассказывает для того, чтобы подчеркнуть явную неспособность апостолов понять Иисуса, и предлагает возможное объяснение: они по–прежнему были во власти представлений здешнего мира. Вероятно, в тот момент, когда Иисус произнес Свое предупреждение (в сущности, маленькую притчу), они были слишком озабочены тем, что забыли взять в дорогу хлеб. Они не смогли понять духовный смысл слов Иисуса и, что еще хуже, забыли, что Иисус способен удовлетворить любые физические потребности тех, кто ищет Царства Божьего, а ведь Он уже доказал это чудесами насыщения. Иисуса поражает невосприимчивость учеников (21). Им следовало понять, что закваска фарисейская (т. е. образ мыслей фарисеев, их отношение к жизни) может определять и их, учеников, поведение, если они не поберегутся. Мы тоже должны остерегаться «духа века сего» и учений других религий, окружающих нас. Путь Христа совершенно не совпадает с путями этого мира, о которых мы читаем в газетах, слышим по радио или смотрим по телевидению.
8:22—26 Исцеление слепого. Возможно, этот пример проявления сил Царства Божьего символизирует духовную слепоту учеников, которым предстояло вскоре обрести зрение. Друзья привели к Иисусу слепого, и вера этих людей была вознаграждена. Слепого отвели подальше от шума и суеты селения, чтобы он мог внимать Иисусу без помех. Плевок на глаза и возложение рук — это действия, которые слепой могощущать. В плевке нет ничего магического, даже если это плевок Иисуса; это лишь внешнее подспорье для веры и понимания.
Почему исцеление проходило в два этапа? Не потому ли, что вера слепого была слабой? Марк не поясняет. Важно то, что Иисус не оставил его исцеленным наполовину, но добился, чтобы этот человек прозрел. Не подразумевается ли здесь то, что поначалу даже Петр смутно различал истину об Иисусе? Прозревшему было велено идти домой и не заходить в селение, жители которого, увидев его, могли поддаться искушению последовать за Иисусом только как за целителем, а не как за Спасителем. Когда проповедование Евангелия сопровождается чудесами исцеления, всегда существует опасность, что люди придут к Христу по неверной причине.
