Вскоре все три пары глаз были прикованы к окрестностям военного лагеря, и искатели сокровищ не заставили себя ждать. Не прошло и часа, как Инхар различил в тумане крадущегося человека в поношенной шубе, накинутой по самую голову; вероятно, он посчитал, что в таком виде его примут за горного козла или изголодавшегося яка.

Не успел он присмотреться к располагавшемуся перед ним лагерю, как из темноты стали появляться другие «сказочные животные». И чем больше их выходило на свет, тем забавнее становилась эта картина. Каждый хотел оставить спрятанные здесь монеты себе, но вскоре конкуренция стала настолько жесткой, что присутствующим пришлось сбиваться в маленькие группы по четыре-пять человек. И, как это зачастую и бывает в дикой природе, эти группы начали враждовать между собой. Но, несмотря на весь тот эль, что им споил Жолдэр, они понимали: любой неосторожный звук, может выдать их, и вместо золота в кошельке, каждый обживется петлей на шее. Поэтому территория была равномерно разделена между каждой группой, и все дружно двинулись на поиски.

Чем ближе они приближались к стоянке, тем сильнее их окутывал страх. Воровать у государства — это тяжелейшее преступление, за которое может быть только одно наказание. Более робкие прятались за спины смельчаков, прокладывающих путь, но отступать никто не собирался. Даже десяти золотых монет хватит на маленький уютный домик в какой-нибудь небольшой деревушке, где под ногами растет трава, и ветер только треплет волосы, а не срывает кожу с костей… А если верить тому бродяге, то где-то здесь лежит несколько сотен таких монет; нужно только найти их, и больше никогда не придется брать в руки кирку.

Инхар, Лидерк и Жолдэр затаили дыхание и наблюдали за происходящим. Каждый шаг этих причудливых существ, заставлял сердце вырываться из груди. Сейчас все зависит от них: если они смогут в достаточной мере отвлечь караул, тогда у Инхара появиться шанс. Если же они дрогнут и побегут назад раньше времени, — все пропало.

Им оставалось только сидеть и смотреть за пьяными рудокопами, облаченных в шкуры и меха, которые, сами того не подозревая, вершили судьбу обоих государств.

Шаг за шагом шахтеры, наконец, добрались до заветной цели. Те, кто шел впереди, сейчас передвигались почти что ползком, пытаясь скрыться в блеклом тумане и ночном мраке. Но десятки тысяч костров и факелов излучали достаточно света, чтобы стража мгновенно заметила чужаков.

Инхару не было видно их лиц, но он отчетливо представлял себе те гримасы недоумения, которые состроили караульные, увидев, что приближается к ним из тумана. Инхар заранее подготовился: он снял свой меч, оставил спрятанный в рукаве нож и еще несколько ножей поменьше, спрятанных на груди и за поясом. Все, что он мог прихватить с собой, — это маленькая горсть шипов, плотно перемешанная с землей в кармане, чтобы стражники не ощутили колкость, если станут обыскивать его; два локтя тонкой веревки и маленький ножик, спрятанный в ботинке. Особо надеяться на него не стоит, ведь клинком, который короче ладони, много врагов не заколешь.

Увидев, что стражники оживились и направились к шахтерам, Инхар начал аккуратно пробираться туда.

Первая группа авантюристов уже приступила к поискам. Будучи уверенными, что их никто не видит, они совершенно спокойно ползали по замерзшей земле, стирая руки в кровь в поисках заветного золота. Желающих попытать свое счастье оказалось даже больше, чем предполагал Жолдэр, поэтому процессия растянулась на добрые семьсот шагов. Самые отчаянные умудрялись доползти вплоть до самых шатров, где, конечно же, были мгновенно схвачены.

Одного за другим стражники вылавливали шахтеров и обрушивали на несчастных град ударов. Отдаляясь все дальше от шатров, солдаты находили все больше вторгшихся. И вскоре вместо десятка полоумных бродяг их взору предстали больше сотни возможных шпионов и диверсантов.

Кто-то затрубил тревогу, и протяжный звук пронесся по всему лагерю. Ближайшие патрули, обнажив мечи и выставив копья, устремились на звук. Начался переполох.

Все те, кто до этого момента смог остаться незамеченным, сорвались с места и бросились наутек. В панике многие потеряли ориентацию в пространстве, поэтому немалая доля людей сломя голову бежала прямо к лагерю.

Инхар понял, что время настало. По-прежнему оставаясь незамеченным, он приблизился к орущей и мечущейся толпе. Зрелище было далеко не из приятных: десятки напуганных до полусмерти людей кричали и бегали из стороны в сторону, пока вооруженные солдаты пытались поймать их. Крики о помощи и мольбы о пощаде наполнили собой все вокруг; сбитые с ног люди сворачивались под ударами кованых сапог и единственное что им оставалось делать, это стонать от боли.

Некоторые из горняков прихватили с собой оружие, но их поржавевшие ножи не могли помочь против закаленных мечей и длинных копий. Всех, кто оказывал малейшее сопротивление, убивали на месте. Остальных огревали серией ударов и тащили в лагерь.

Во всей этой суматохе Инхар увидел неплохую возможность проскользнуть между стражниками и попытаться затеряться среди шатров. Но сразу же оставил эту мысль. Даже если он и сможет проскользнуть в лагерь. Нет, лучше следовать изначальному плану. Среди всех стражников, упивающихся избиением перепуганных шахтеров, Инхар выбрал более-менее мелкого и, подкравшись к нему со спины, упал на колени, схватившись за его одежду.

— Пощады! — завопил он.

Тот, не произнеся ни слова, хорошо размахнувшись, ударил Инхара по лицу. От удара Инхар упал на землю. На всякий случай, он еще и прикусил себе губу, чтобы у него пошла кровь.

Стражник хотел было продолжить наносить удары, но увидев перед собой скрюченную дрожащую фигуру с окровавленным ртом, только выругался и, схватив Инхара за локоть, потащил в лагерь.

Дозорный тащил его мимо шатров и стражников, а Инхар, как мог, прикидывался перепуганным крестьянином. Возможно, он и не додумался бы до этого, если бы не тот ловкий воин, которого они допрашивали в степи.

Его ноги заплетались, и он вешался на стражника, вынуждая его тащить себя по земле. Таким образом Инхар замедлял его ход, чтобы более подробно рассмотреть обстановку и выбрать подходящий момент, чтобы начать действовать.

Несколько раз он сворачивали проходя мимо больших разобранных фургонов и вертелов с огромными тушами на них, пробираясь все глубже и глубже в лагерь. Постепенно крики рудокопов стихали, и их сменял шум, издаваемый солдатами. Именно этого Инхар и боялся, это место никогда не смолкало. Можно затаиться где-нибудь и прождать хоть всю ночь, но время когда все присутствующие здесь проваляться в сон, так и не наступит. Придется выкручиваться по-другому.

Дождавшись момента, когда несколько широких шатров скрыли их от глаз остальных, до сих пор волочащийся по земле Инхар одним рывком оказался лицом к лицу со своим конвоиром. Едва тот успел понять, что произошло, как руки Инхар сомкнулись на его шее и сломали ее. Бедняга умер, не издав ни звука, он даже не успел закрыть глаза, в которых, казалось, все еще искрится жизнь.

Несмотря на шум и гомон, заполнявший все вокруг, Инхар не стал рисковать и, подхватив бездыханное тело, медленно опустил его на землю. Облачаться в его доспехи, не было времени, да и маловаты они будут для него. Среди такой огромной армии должно быть полным-полно кузнецов, поваров, табунщиков, отарщиков… Инхар в своих потертых кожаных обносках вполне может сойти за кого-нибудь из них.

Инхар очень обрадовался, когда за поясом у мертвого стражника нашел нож. Конечно, по сравнению с его именным ножом из закаленной стали, острым настолько, что может разрезать падающий лист, этот был не больше чем зубочисткой, но спрятав его себе в рукав, Инхар почувствовал, как спокойствие и уверенность наполняют его. Без холодящей кожу стали под рукой он был словно нагим, но сейчас его сила снова возвращалась к нему.

Уверившись, что шатер перед ним пустует, Инхар затолкал под него тело и отправился искать Ошгурта.

Однако сделать это оказалось сложнее, чем он предполагал. Прошлой ночью он без труда определил четыре офицерских шатра: огромные, светящиеся изнутри, со всех сторон окруженные стражей, и с развевающимися стягами наверху. Инхар не мог ошибаться, сейчас он был именно на том месте в лагере, где вчера приметил командирские шатры. И, тем не менее, вокруг себя он видел только густой лес из скудных одноместных палаток, которые едва могли удержаться за землю под порывами свирепого ветра.

Стараясь выглядеть как можно более непринужденно, и в тоже время не попадаться никому лишний раз на глаза, Инхар начал поиски заветного шатра.

Среди такой толпы людей, да еще и в глухую ночь легко оставаться незаметным, но все же все чувства Инхара были навострены до предела. Один неосторожный шаг, небрежный жест или даже вызывающий подозрение взгляд — и вся эта толпа, что сейчас невольно служит ему прикрытием, набросится на него и разорвет на части, словно стая голодных волков. Каждый раз, слыша громкий окрик или тяжелые шаги за спиной, Инхар с тревогой оборачивался на звук, но всякий раз лишь с облегчением вздыхал, осознавая, что он по-прежнему в безопасности.

Изнурительное блуждание по этому лабиринту становилось невыносимым. В ночной темноте, устеленной молочной пеленой тумана, найти отличие между тысячами однообразных продолговатых шатров было непосильной задачей, а подозрительные взгляды солдат все чаще падали на него.

Ушло около часа, пока Инхар обыскал внешнее западное кольцо лагеря, но результатов эти поиски не принесли. При всем нежелании ему пришлось попытать счастья во внутреннем кольце; но чем глубже он забредет в ряды врага, тем сложнее ему будет выбраться оттуда…

Во внутреннем кольце шатров было намного меньше, чего нельзя было сказать про людей. Здесь находились: катапульты, баллисты, осадные башни, массивные тараны… и другие чудеса военной инженерии. Терзающий душу вид всех этих приспособлений, созданных лишь с целью убивать, не оставлял никаких сомнений в том, что Ошгурт намеревается нанести колоссальный урон королевству. Если каждая стоящая здесь баллиста сделает хотя бы десять залпов точно в цель, то половина всех замков и крепостей Санглиниса будут превращены в груду камней.

Инхар встряхнул головой, чтобы отогнать посторонние мысли. Сейчас ему надо сосредоточиться на поисках; вот только откуда же их начать?

Вокруг каждого орудия находилось от пяти до пятнадцати охранников, но среди огромных орд механиков и подмастерьев, облепивших все приспособления, словно муравьи, их сложно было разглядеть. Зато можно было услышать!

Инхар приблизился к массивной катапульте на расстояние двадцати пяти шагов. Достаточно близко, чтобы услышать разговоры стражников и механиков, и достаточно далеко, чтобы самому оставаться в тени. Лучше всех ему было слышно двух солдат, которые о чем-то яростно спорили. Но причиной их спора оказалось: кто сможет больше выпить эля, прежде чем упадет без чувств, поэтому Инхар постарался прислушаться к остальным. Один механик отчитывал троих своих подмастерьев, еще один, прислонившись к деревянной балке, дремал, пока его ученики смазывали маслом движущиеся элементы…

Инхар уже решил, что и здесь его постигла неудача, как услышал обрывок разговора.

— …Слушать не захотел. А как сам рот откроет, так только попробуй слово поперек вставить! — жаловался какой-то звонкий голос.

— Там головы поумнее наших думают, — отвечал другой, его голос тоже был звонкий, но в отличие от первого, совсем не резал слух, — а этот Шилкор такой же солдат, как и мы. Коль он меч в руках удержать не может, его и приставили за военачальником горшок выносить, а он от этого нос задирает. — Оба громко захохотали и, на какое-то время, притихли.

Инхар приблизился к ним, чтобы разбушевавшийся внезапно ветер не заглушил их дальнейший разговор.

— И все равно никак в толк не возьму, — снова отозвался один, — на кой им вздумалось метаться взад-вперед каждую новую ночь?

Инхар попытался разглядеть их, но огромное колесо скрывало обоих за собой. Эти двое, наверное, уселись, опершись на него спиной, и трещат так всю ночь, дабы не заснуть в карауле.

— Кто их знает, чего они там навыдумывали, особенно после того как военачальника чуть было не погубили. Может им так сподручней его охранять, а тому спокойней среди закаленных гвардейцев, нежели среди крестьян в кольчугах.

Гвардейцы! Это уже ближе. Элитные войска должны располагаться группами, замыкая ряды новобранцев, чтобы в случае внезапного нападения, у них было время приготовиться к бою, пока враги будут кромсать детишек. Если эти двое так много знают о перемещениях военачальника по лагерю да еще и лично знакомы с его стюардом, значит — группа гвардейцев охраняющих Ошгурта где-то поблизости!

Воодушевившись приятной вестью, Инхар рьяно продолжил поиски. Время от времени круглой луне удавалось пробиться сквозь черные холодные облака, благодаря этому Инхару было легче определять время. По его подсчетам, уже давно перевалило за полночь, а значит, следует поторопиться.

Он свернул на восток, и вскоре ужасы военной инженерии скрылись в ночном мраке у него за спиной. Инхар продолжал углубляться в лагерь, уменьшая тем самым свои шансы на благополучное возвращение.

Не успел он сделать и две сотни шагов, как перед ним выросли внушительного размера узорчатые шатры из плотной ткани. Обычные солдаты в таких ночи не коротают, значит, среди всех этих шатров стоит и огромная обтянутая шкурами палатка с развивающимся знаменем наверху.

Лошадь с пылающей гривой — именно такое знамя выбрал себе Ошгурт, когда ему даровали титул за его верную службу. Неподалеку должны быть: черный орел, хватающий добычу, два скрещенных топора на желтом фоне и серебристая змея, приготовившаяся броситься на жертву. Именно эти знамена Инхару удалось разглядеть прошлой ночью, и именно их он снова старательно искал.

Караулов встречалось вдвое больше, и немалого труда стоило уходить от них. Видимо, конюхи и скотоводы редко забредали сюда, потому что Инхар успел поймать на себе с десяток раздраженных взглядов, прежде чем увидел, наконец, длинную полосу красной ткани в тридцати шагах от себя. Это была одна из стенок шатра военачальника; огромный, угловатой формы, каждый его край был прибит к земле, чтобы нельзя было пролезть внутрь под тканевыми стенками. Конечно, бруски можно было откопать, но это занятие отнимет время, а время сейчас на вес золота.

Инхар поднял голову вверх, чтобы убедиться. Да! Большая черная лошадь с красными языками пламени вместо гривы была изображена на знамени над шатром. Факелы двенадцати охранников отлично освещали все вокруг: стоит Инхару приблизиться на расстояние хотя бы десяти шагов, как их свет мгновенно лишит его всякого укрытия. Придется подождать.

Один из гвардейцев расположил свой шатер, так удачно, что Инхар смог спрятаться за ним от караулов и при этом отчетливо видеть половину охранников Ошгурта. Несколько раз, когда патруль отдалялся, Инхар обходил шатер Ошгурта вокруг, чтобы найти возможность пробраться внутрь. Но ничего, кроме прибитой к земле ткани и шестерых стражников, охраняющих шатер с другой стороны, он там не увидел.

Прошел еще один час, а может, и больше, но Инхар по-прежнему не знал, как ему подобраться к своей цели. Немало вариантов он перебрал у себя в голове за это время, но каждый из них заканчивался поражением. Даже если бы ему удалось раздобыть броню, никто и ни под каким предлогом не впустит его в шатер. Если поднять тревогу, то охрана скорее сплотится вокруг Ошгурта, нежели оставит его. Незаметно подкрасться к шатру невозможно, бесшумно убить кого-то из гвардейцев также не получиться… Был бы здесь Жолдэр, он бы придумал что-нибудь.

Услышав эту мысль у себя в голове, Инхар рассердился. Он быстро напомнил себе, кем именно является Жолдэр, а затем еще раз обошел шатер.

Все стражники, как вкопанные, стояли на своих местах, и только вертели головами по сторонам. В крайнем случае, ему придется с боем прорваться в шатер и воткнуть нож в грудь Ошгурта, но ведь должен быть другой способ…

«Только бы у Лидерка хватило терпения дождаться меня», — молился Инхар. Но когда в его голове, наконец, созрело нечто смутно напоминающее план, он поймал себя на мысли, что в последний раз любуется такой красивой и яркой луной.

Патрульные столько раз успели пройти мимо Инхара, что он на всю оставшуюся жизнь запомнил их маршрут и мог с точностью до секунды сказать, когда они появятся в том или ином месте. Инхар решил воспользоваться этим, вернее попытаться…

Но сначала ему нужно было раздобыть еще хотя бы один нож. В полосатом шатре, в восьми шагах от него кто-то спал — это можно было понять по приглушенному сопению доносившемуся оттуда. Инхар беззвучно приблизился к нему и залез внутрь.

Привилегией прибивать стенки шатра к земле пользовался только Ошгурт. Спящий гвардеец постоянно ворочался и издавал какие-то несвязные звуки, Инхар испугался, что он может в любой момент проснуться, поэтому прикрыл ему рот ладонью и перерезал горло. Глаза солдата на мгновение открылись и засверкали от настигшей его боли и агонии, но затем он снова закрыл их, чтобы больше никогда не открыть.

Инхар накрыл его голову одеялом, чтобы внезапный гость не поднял тревогу раньше времени, и принялся искать нож или что-то, что может его заменить. Среди всей лежавшей перед ним амуниции пользу сейчас мог принести только короткий клинок, пристегнутый кожаным ремешком к колчану со стрелами. Инхар прикрепил его к своему поясу и покинул шатер. Время нужно было подсчитать максимально точно, даже лишняя секунда могла испортить всю затею, которая и без того выглядела почти обреченной.

Инхар выждал немного, а затем приблизился к месту, где через полторы минуты должен был пройти патруль из десяти человек. От этого места до входа в генеральский шатер было ровно семнадцать шагов, у Инхара было достаточно времени, чтобы это определить, и именно здесь он рассыпал шипы, присыпав их песком из кармана. Если на шипы наступит кто-то другой, вся затея пойдет прахом, поэтому он отошел немного, но продолжал наблюдать за своей ловушкой. Через минуту вдали послышались тяжелые шаги караульных, Инхар прищурился, пытаясь различить их в ночной тьме среди острых шатров, и, когда свет факела одного из караульных замаячил перед ним, Инхар поспешил на позицию, ожидая дальнейшего развития ситуации.

Спустя мгновение он снова сидел за пустующим широким шатром в десяти шагах от охранников Ошгурта. По бокам и сзади шатра командующего стояло по два стражника; спереди, возле самого входа, также караулило двое гвардейцев; еще двое застыли на углах шатра. Из брони на них висела только крепкая кольчуга, караульные у входа также имели щиты. За спиной у каждого волочился матово-красный плащ, а к поясу крепился длинный меч. Каждому из них было приказано ни при каких обстоятельствах не покидать свой пост, но Инхар надеялся, что внезапный переполох заставит их немного пошевелиться, а большего ему и не надо.

Рискуя быть замеченным, он подобрался еще ближе к заветному шатру, теперь он был на расстоянии семи шагов прямо позади него, и только густые облака, на время спрятавшие луну, защищали его от зорких глаз стражников. Лидерк наверняка решил бы, что это Цамира снизошла до того, чтобы скрыть их от врагов, но Инхар не мог позволить себе столь сладкую иллюзию. Бдительность терять нельзя!

Те несколько секунд, которые остались до того, как первый патрульный проткнет себе ноги, наступив на разбросанные Инхаром шипы, казались ему целыми столетиями. Мучительное ожидание развязки терзало его разум сильнее, чем это под силу любому из Восьмерых. Еще мгновение, еще и еще; неужто они пошли по другому пути, или может…

— А-а-а-а-а-а! — раздался громкий крик, а затем еще несколько, но уже намного тише. Понемногу крики сменились проклятьями и бранью, тогда гвардейцы зашевелились.

Те, что стояли по бокам, подбежали вперед. Караулившие сзади ограничились тем, что подошли к левому углу шатра и утоляли свое любопытство, выглядывая из-за него. Инхар надеялся, что они соизволят хотя бы зайти за угол, это дало бы ему достаточно времени, чтобы пролезть в шатер, но гвардейцам, похоже, и оттуда было все прекрасно видно.

Инхар отклонился немного в сторону, чтобы посмотреть, как дела у караульных. Трое из них сидели на земле, жалобно поглядывая на свои стопы, остальные освещали факелами дорогу, в поисках других шипов. Гвардейцы пытались задавать им какие-то вопросы, но ответа, судя по грубым тонам, не получали.

Что ж, лучшего Инхар и желать не мог. Если бы еще и эти двое куда-то пропали… впрочем, с ними и так можно совладать.

Он достал из рукава нож и обнажил меч. Торопливым беззвучным шагом он приблизился к гвардейцам. Они как раз убедившись, что никакой опасности нет, развернулись, чтобы вернуться на свои посты, когда увидели перед собой полуприсевшего человека с ножом в левой руке и мечом в правой. Оба клинка одновременно поразили цель, и в тот же миг гвардейцы расстались с жизнью. Инхар, не теряя времени, надавил на рукояти и заволок тела за угол, где аккуратно положил на землю.

У него оставались считанные минуты, прежде чем убитых охранников обнаружат. Поэтому он, недолго думая, нанес вертикальный удар по красной стенке шатра.

Черт побери! Как же громко рвется эта ткань! Инхар испугался, что Ошгурт проснется от этого рвущегося звука, затих и прислушался к тому, что происходит внутри шатра. Он не смог сдержать глубокий вздох облегчения, так как ничего, кроме брани стражников снаружи, слышно не было. Инхар осторожно раздвинул ткань и ступил на мягкий пол. Наконец он был внутри.

Видимо даже такие выдающиеся умы, как лорд Ошгурт, допускают ошибки. Стоило ему усыпать пол в шатре щебнем или поставить на ночь капкан, и Инхар мгновенно выдал бы свое присутствие. Но под ногами расстилались только мягкие шкуры животных, которые заглушали и без того тихие шаги Инхара.

Внутри было так темно, что Инхару приходилось двигаться практически наощупь. Однако он смог различить большой стол, несколько стульев вокруг него, и, конечно же, — длинную кровать, где спал сам военачальник.

Инхар приблизился к нему и, прежде чему пронзить его сердце мечом, захотел взглянуть на человека, из-за которого им пришлось преодолеть столько трудностей. В королевстве ходит много легенд об ужасном лорде Ошгурте — командующим имперской армией, но даже в историях, где его сравнивают с бесами и нечистью, его описывают как могучего, свирепого воина; который не знает ни усталости, ни страха, ни боли. Однако то, что увидел Инхар, развеяло эти представления по ветру. Перед ним лежал немощный исстрадавшийся старик. Лицо его покрыли глубокие морщины, иссохшие руки были покрыты пятнами, голова почти полностью облысела, а те немногие волосы, что еще росли на ней, были белее чем снег, даже во мраке ночи.

Странное ощущение заставило Инхара замешкаться. Как бы ни выглядел военачальник, но это действительно был именно тот человек, которого воспевали в песнях. Такой человек не должен умирать, заколотым во сне, он достоин того, чтобы погибнуть в сражении и увековечить свое имя еще в одной басне.

Слабость длилась лишь несколько секунд, спустя которые Инхар вспомнил о своем королевстве и о долге пред ним. Он прикрыл рот Ошгурта левой ладонью, а правой всадил ему нож прямо в сердце. Военачальник умер мгновенно.

Нервы у Лидерка уже были на пределе. Сто пятьдесят шагов разделяли его и дремлющих дозорных, лениво опирающихся на свои копья. Он лежал на земле, прикрывшись темно-синим плащом, и ждал сигнала от Инхара. Что это будет за сигнал, Инхар не уточнил, сказал только: «Ты поймешь» — и скрылся в темноте.

Согласно плану, Лидерк должен будет напасть на часовых, если те заметят Инхара, когда он будет убегать. Если же все пройдет удачно, то ему следует просто направиться к месту встречи, убедившись, что за ними не отправят погоню.

Время шло, но ничего, что могло бы сойти за знак, так и не происходило. Дозорные стояли на своих местах: кто-то перешептывался, кто-то дремал. Позади них, время от времени, мелькали тусклые тени других солдат и слышались отдаленные голоса. Лидерк давно потерял счет времени, но он все равно осознавал, что эта бесконечная ночь, скоро должна смениться утром, а Инхар все не появлялся.

Лидерк кутался в плащ и потирал в руке два фиолетовых шарика. Инхар предостерегал его, мол, от этого бомба может взорваться, но Лидерка успокаивал этот трущийся звук. За то время, что он провел в ожидание, нервы его воспалились настолько, что опасность оказаться в густом тумане, наполненном серой, перцем и тошнотворными парами, совсем не пугала его.

Инхар, очистив свой нож от крови лорда, поспешил исчезнуть в разрезе шатра, который он сделал ранее. Оказавшись снаружи, он беспокойно огляделся по сторонам и с облегчением заметил, что пока еще никто ничего не узнал. Инхар выбрал момент и перебежал к другому шатру, располагавшемуся неподалеку. Он присел за ним, чтобы немного успокоиться, а затем обычным шагом двинулся дальше.

Никогда прежде не приходилось ему выполнять столь сложное задание, и сейчас восторг переполнял его, восторг от собственной находчивости, ловкости и, конечно же, удачливости. Но ликовать было еще рано. В любой миг могли затрубить рога, тогда он уже не сможет так просто пройти до окраины лагеря, а дорога предстояла неблизкая.

Инхар ускорил шаг, лавируя между невзрачными шатрами, он уже оставил позади добрую половину внешнего кольца, как услышал долгий и пронзительный стон. Звук мощной волной разнесся по всему лагерю; за ним последовали еще две, такие же долгие и громкие волны.

На мгновение кровь застыла у него в жилах, но он напряг свою волю и быстро взял себя в руки. Из шатров резво начали выползать сонные полураздетые люди. Они недоумевающее смотрели друг на друга, пытаясь понять, что происходит. Оставаться незаметным больше не представлялось возможным, поэтому Инхар присоединился к толпе солдат, пытаясь изобразить такой же обескураженный вид.

Но бойцы недолго стояли, разинув рты. Вскоре последние остатки сна покинули их, и они, быстро облачившись в доспехи, бросились на звук тревоги. Суматоха скрывает не хуже чем тень, так учил когда-то Инхар Громвеля. Ему вдруг вспомнилось это, пока он пробирался сквозь суетливую толпу.

Лидерк, наверно, тоже услышал рог. «Лишь бы он не наделал глупостей», — молился Инхар, преодолевая натиск толпы. Суматоха выдалась на славу. Рог затрубил трижды — видимо, таким образом извещали о самых серьезных ситуациях. Солдаты наспех натягивали свои кольчуги, кое-как крепили к поясам мечи, и сломя голову метались из стороны в сторону, пока старшины пытались навести порядок.

Мало-помалу Инхар продвигался к своей цели, не забывая корчить растерянную и удивленную гримасу. Если бы он заранее знал, что Ошгурт переместит свой шатер, то ему не пришлось бы так далеко идти до назначенного места, но что уж теперь поделать…

Наконец, густой лес палаток поредел, и Инхар смог увидеть за ним пустыню. Где-то там среди этой тьмы скрывается Лидерк, ожидая его сигнала; по крайней мере, Инхару хотелось в это верить.

Неприятным известием стало то, что часовые не покинули своих постов, услышав, как сурьмит тревога, а наоборот навострились. Каждый обеими руками вцепился в свое копье и с показательным старанием вертел головой по сторонам, высматривая врагов.

Инхар с точностью до трех шагов знал, где находится Лидерк. Еще он знал, что, когда дозорные так старательно что-то высматривают, они видят меньше, чем когда спят на посту. Он приблизился к одному из шатров и снял крепившийся на нем факел. Маленькие языки пламени бесцельно вытанцовывали на ветру, но Инхар нашел для них применение. Он поднес факел к шатру, и пламя медленно расползлось по нему. Теперь нужно было только отойти подальше и ждать, когда Лидерк начнет действовать.

Нехотя, но шатер все же вспыхнул пламенем, которое вскоре заметили часовые. Недолго думая, они столпились вокруг огня, но воды, чтоб потушить его, у них не нашлось, а накрыть или сдуть такое сильное пламя было уже нельзя.

Лидерк, сидя в засаде, был слишком далеко, чтобы увидеть огонь от маленького шатра, но высокий столб плотного черного дыма быстро привлек его внимание. Какое-то время он еще колебался, ведь Инхар не уточнил, каким именно будет его сигнал. Но, в конце концов, пожар в лагере как раз в то время, когда Инхар убивает в нем военачальника, это слишком чтобы оказаться простым совпадением. Собравшись с силами, Лидерк сбросил с себя плащ и поспешил на восток вдоль лагеря по направлению к месту встречи.

Перед тем, как уйти, Инхар подробно объяснил Лидерку, где и как он должен нанести удар, однако сейчас молодой парень был так возбужден, что не помнил ни одного его слова. Он видел беспокойные силуэты, мечущиеся из стороны в сторону, однако Инхара среди них Лидерк определить не мог.

Он пробежал около двухсот шагов, когда увидел, как темная коренастая фигура все больше и больше отдаляется от шатров, изредка оглядываясь назад. Лидерк понял, что это Инхар и бросился к нему. Командир бежал на северо-восток, а Лидерк мчался ему наперерез прямо на восток, но вскоре заметил, как серебристые фигуры с копьями движутся за Инхаром, и понял, что что-то пошло не так.

Лидерк оставался в тумане как можно дольше, но сил терпеть у него больше не было, поэтому едва преследователи отдалились от лагеря на триста шагов, он обнажил меч и набросился на них сзади.

Первый удар пришелся худощавому копейщику в затылок, и он камнем повалился на землю. Преследователи попытались наброситься на Лидерка, но тот, успев отразить несколько ударов, глубоко вдохнул и бросил обе бомбы на землю, и все вокруг окуталось непроглядным фиолетовым туманом.

Под стоны, хрип и кашель Лидерк побежал дальше, надеясь, что он не спутал направление из-за своей же ловушки.

Инхар тем временем уже вздохнул с облегчением, добравшись до назначенного места — ямы, которую Лидерк вырыл за четыре версты от лагеря. Когда Инхар наконец добрался до нее, Жолдэр уже сидел там и поглядывал на него взволнованными глазами.

— Ну?.. Ну?.. Вы?.. — волнение и страх переполняли его, и он никак не осмеливался задать свой вопрос. Хотя все то время, что он сидел здесь, он только то и делал, что представлял, как Инхар рассказывает ему, как он убил Ошгурта, а затем рассыпается в похвале и благодарностях за его гениальный план проникновения в лагерь.

— Ошгурт мертв.

Именно это Жолдэр и хотел услышать. Его лицо сделалось таким довольным, словно сама богиня Мириала послала ему свое благословление. Закончились его скитания по этим мертвым землям. Закончилась его жизнь изгоя и страдальца, никто больше не посмеет упрекнуть его в слабости или трусости. А отец, отец примет его назад с распростертыми объятьями. Боги праведные, может, он даже назовет его своим наследником!!!

Жолдэр забыл обо всем, что происходит вокруг, и провалился в свои мечты, пока Инхар беспокойно вертел головой, высматривая Лидерка. Но тот не заставил долго себя ждать. Вскоре послышались быстрые тяжелые шаги, затем отдышка, а потом показался и сам Лидерк.

— Наконец-то ты здесь. Я уж боялся, что тебя схватили.

Вместо ответа Лидерк несколько раз жадно вдохнул воздух и взмахнул руками. На лице и на руках у него появилось несколько неглубоких порезов, а на одежде добавилась пара-тройка новых дыр. Но с ног он не валился, лужи крови за собой не оставил, поэтому Инхар хлопнул его по плечу и бодрым тоном продолжил:

— Ладно, главное, что все здесь. Я думаю, не обойдется погони, поэтому засиживаться здесь не будем. Жолдэр, дай сюда карту.

Жолдэр, порывшись в одном из рюкзаков, протянул Инхару бумажный сверток.

— Так… так… — бормотал он, черкая носом по карте. Солнце должно было появиться над горизонтом не позже чем через час, но пока вокруг царил беспросветный мрак. — Норгил, думаю, подойдет. Собирайтесь, будем идти.

— Что это за Норгил? — недоверчиво спросил Жолдэр. — Я раньше такого названия не слышал.

— Это деревня на юго-востоке, — ответил Инхар, пряча карту во внутренний карман. — Если будем идти быстро, завтра к полудню доберемся до нее.

— Что?! На юго-востоке? То есть, вместо того, чтобы покинуть наконец это место, вы предлагаете только глубже в него забрести. Мне уже опротивел этот Патриариум и все, что в нем есть, поэтому я предлагаю идти на запад — домой.

— Почему вы не хотите идти обратно? — спросил Лидерк, для него такое заявление Инхара тоже стало сюрпризом.

— У нас нет ни одного коня, если вы не заметили. Провизия тоже подходит к концу. До ближайшей деревни в Санглинисе — больше двух месяцев пути. Разумней будет восстановить силы в Норгиле, там же обзаведемся лошадьми, а потом смело двинемся на запад.

— И что, с самого начала вы так и планировали? — с нескрываемым презрением спросил Жолдэр.

— Нет. Изначально предполагалось, что идущая навстречу армия генерала Клента нас подберет. Но теперь мы не можем быть уверены, что встретим союзников на своем пути, поэтому придется изменить план.

Инхар подошел к рюкзакам, достал оттуда всю оставшуюся еду и два сосуда с водой. Это, а также три одеяла, деньги и некоторое оружие он сложил в один рюкзак и кинул его Лидерку.

— Вот, — сказал он. — Остальное придется оставить, нельзя, чтобы нас что-то задерживало.

— Так я что, просто так тащил все это сюда? — возмутился Жолдэр.

— Нет, не совсем. Лидерк, ты оставил свой плащ там, где я тебе приказал?

— Да, — ответил тот, растирая руки от холода.

— Отлично. По нашему следу пустят собак, а брошенные здесь вещи помогут выиграть нам время. Вообще-то я думал, что Лидерк разбросает их вокруг, — добавил Инхар, потирая подбородок, — но раз уж он так уморился, придется оставить так.

Инхар бросил Жолдэру склянку с какой-то жидкостью:

— Открой.

Жолдэр осторожно вынул пробку и мгновенно скривился от мерзкого запаха, что вырвался наружу.

— Быстрее намажься этим, — сказал Инхар.

Жолдэр протянул склянку обратно, зажав нос рукой:

— Предпочту обнять бродягу.

Инхар выхватил у него из руки склянку и, выплеснув немного жидкости себе на ладонь, растер ее на руках, шее и одежде.

— Нет времени на твои выходки! — ругался он. — Это собьет наш запах, чтобы собаки не смогли нас найти. — Закончив, он снова протянул жидкость Жолдэру, и тот с опаской принял склянку.

— А вы уверены, что эта штука не испортилась? — спросил он с отвращением растирая зеленую жижу в руках.

— Уверен! Быстрее давай! — торопил его Инхар. — Запах скоро исчезнет, так что потерпишь.

Жолдэр передал пузырек Лидерку, и после того, как он закончил натираться жидкостью, Инхар плотно заткнул склянку пробкой и сунул в рюкзак.

— Пора идти, — решительно произнес он.

И они пошли. Вернее, даже побежали. Восторг от успешно выполненного задания все еще наполнял их и придавал сил, и даже ветер, тот самый ненавистный ветер, который мучил их все время, пока они были здесь, сейчас изо всех сил дул в спины, помогая им убежать от преследователей.