– Сегодня у нас по плану разливы нефти и выжимка углеводородов! А если серьезно, – тут Высоковский глубоко затянулся и выпустил из себя столько дымы, что Вера испугалась, как бы у него не заклинили легкие, – сцены с твоим новым партнером! Кстати, скоро (буквально через полчаса) ты, наконец, с ним познакомишься! И настраивайся на плодотворную работу: отдыхать будет некогда!
– Да! – Вера слабо мотнула головой, покорно соглашаясь с режиссером, – Вы же знаете, я всегда готова!
– Да знаю! – Высоковский с самого утра присматривался к своей подопечной и окончательно пришел к выводу, что с Верой не все в порядке. Она выглядела бледной, знакомая и столь притягательная задоринка в глазах пропала, и настроение было явно ниже плинтуса, – расскажешь мне, что с тобой?
– Да ничего особенного! – Вера немного покраснела и встряхнулась. Конечно, она была не в своей тарелке, предчувствуя, насколько тяжело ей будет играть в романтические отношения с «нефтепромышленником» на глазах у Степана. И ладно бы просто играть: с утра она уже заглянула в сценарий и убедилась, что на закате дня ей предстоит бурная любовная сцена на песке на диком уединенном пляже, которая предусматривает страсть, огонь и нежное томление двух сердец.
– Чертов придурок! – Вера уже заранее ненавидела этого нефтяника, – он хоть догадается зубы прополоскать освежителем или нажрется чеснока, как свинья?
Насчет чеснока она была недалека от истины: местные повара им совсем не гнушались, так что можно было просто позавтракать и внезапно для себя ощутить, как чесночный аромат сочится из всех пор, и как дальше быть, не понятно. Ведь просто чисткой зубов здесь не обойдешься, здесь нужно время, чтобы запах хоть немного рассеялся.
Вера представила, как она целуется с эдаким животным, пропахшим чесноком, и ее передернуло. Чего, конечно, не мог не заметить Высоковский, который пытался для себя понять, что же с ней происходит. В конце концов он решил спросить ее об этом в лоб, ведь съемки – это важный творческий процесс, и к нему нужно быть морально подготовленным:
– Не хочешь рассказать, почему ты такая тухлая? C таким лицом, как у тебя, в любовь не играют!
– Да просто!.. – внезапно Вера почувствовала, что готова расплакаться. Она увидела себя со стороны и осознала, что до профессионализма ей еще ой как далеко. Профессионализм предполагает отстраненность в любой ситуации, а ей еще работать и работать, поскольку такой срыв означает только одно – она не готова лечь с чужим мужчиной в постель на глазах у любимого человека! А это провал, как говорил когда-то товарищ Штирлиц, глядя на подоконник с установленными на нем тринадцатью утюгами.
– Да просто пытаюсь собраться с силами, чтобы целоваться с «нефтяником» на глазах у Степана! – наконец Вера решилась открыться Высоковскому. Он должен ее понять, ведь он сам сто раз ей втолковывал, что она полностью зависит от Надомниковых, а тут такая подстава!
– Да! – Вера вошла в раж и заговорила напористо и страстно, – а может, Вы предложите Степану сняться в фильме? Ведь какая разница, зато сцены будут просто сумасшедшими! И реклама – натуральный сын олигарха с невестой! Где Вы еще возьмете такой типаж? Ну, пожалуйста! Вы ведь это можете! – и Вера затаила дыхание. Она понимала, что перешла границу дозволенного, но лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Конечно, она смиренно примет любое решение Высоковского и даже готова вынести его гнев, который он на нее непременно обрушит! Но она должна была сказать это, и она сказала!
– Олигарх с невестой, говоришь! – Высоковский словно случайно уронил сигару под стол и кряхтя полез ее доставать. Его душил смех, и он всеми силами пытался получить отсрочку по времени и сохранить серьезное выражение лица. Наверное, на месте Степана он уже рассказал бы Вере, что собирается играть в фильме, и не травмировал девушку неизвестностью, но у того были свои резоны, так что ставить себя на его место не было смысла.
Высоковский мгновенно понял, какая удача ему выпала – он может согласиться на просьбу Веры и таким образом сильно ее обяжет, и она будет благодарна ему за то, что и так должно случиться! В общем, удача любит подготовленных, без сомнения, и Высоковский вылез обратно из-под стола, сияя, как начищенный пастой ГОИ грош.
– А это идея! Пожалуй, я над ней подумаю! А что делать с моим актером, ведь он уже здесь, деньги заплачены, билет, комиссионные? И Степан, интересно, он-то сам согласится?
– Конечно! – Вера от радости подпрыгнула с кресла, потом стремительно обняла Высоковского и горячо поцеловала, – Вы умница! – она опомнилась, опять покраснела и быстро вернулась обратно на место.
Продюсер был доволен. Все прошло как нельзя лучше, ведь он часто думал, что не только Степана, но и Веру придется уговаривать сниматься в паре, а тут такое везение! Все складывается само собой. И еще – его догадка заранее пригласить Степана на съемки теперь предстала перед ним совсем в ином ключе. Она была из разряда тех, что несут золотые яйца – и прямым, и косвенным образом!
Понятно, что в итоге Вера пересилила бы себя, но итог может быть разным. Одно дело – скрипеть зубами от напряжения и пытаться создавать видимость, что все это только работа и не касается твоего внутреннего мира. Совсем другое – настоящая любовь или романтические отношения!
В первом случае никто не даст гарантию, что крупные планы получатся удачными – вернее, даже наоборот. Сто процентов, они будут фальшивыми, и вставлять их в конечную версию фильма не рекомендуется. А уж лица так точно, лучше не показывать. Недаром любой уважающий себя режиссер в Голливуде старается сделать так, чтобы его актеры как минимум были друг к другу неравнодушны, поэтому и любовь там является чем-то обыденным, входящим в основное меню.
А если это настоящая страсть, то ее скрыть невозможно. Она проявляется во всем, в жестах, во взглядах, в касаниях, в мимике и даже в движениях тела! Если молнии искрят между актерами – вот где нет обмана, вот где сцены могут получиться потрясающими, вот из каких кадров потом рождается шедевр! Главное – правильно подобрать пару, напитать их игру настоящими эмоциями и позволить им проявить себя во всей красе!
* * *
– Что ж! – Высоковский заказал себе еще кофе у пробегающего мимо официанта и наконец-то соизволил снять с себя личину тяжелых раздумий. Она была необходима для создания образа сомневающегося человека, который в цейтноте обдумывает новые предложения и пытается понять, что с ними делать. По части лицедейства продюсер мог дать фору почти любому актеру, ведь как режиссер он чуть ли не каждый день учил их искусству перевоплощения.
– Что ж! – повторил он еще раз, – если ты так настаиваешь, давай рискнем и потратим немного времени на пробы со Степаном, но, но! – Высоковский картинно закатил глаза к небу, – конечно, при условии, что он сам не против! А ведь я даже не знаю, где твой друг сейчас, может, он спит у себя во дворце и знать не знает, что ты за него уже все решила!
– Степа не против! – Вера и сама не понимала, откуда у нее такая уверенность, – и он должен появиться здесь с минуту на минуту, я это чувствую!
– Значит, чувствуешь! Ну-ну! – Высоковский улыбался, понимая, что чувства Веры возникли не на пустом месте, – ну, тогда давай немного подождем и посмотрим, какая из тебя пифия!
– Конечно! – Вера от волнения ухватила ртом кончики волос, но потом опомнилась и быстро выпустила, – Степан обещал долго не задерживаться и присоединиться ко мне за завтраком! А вот, кстати, и он! – она приподнялась с кресла и радостно помахала Степану рукой, когда тот вынырнул из-за поворота.
– Доброе утро! – Степан плюхнулся рядом и принялся оживленно листать меню, – ужасно хочется есть, что здесь самое вкусное?
Степан уже вполне проснулся и, несмотря на ломоту в мышцах, выглядел свежо и очень уверенно. Было видно, что он везде привык чувствовать себя в центре внимания, и эта его уверенность сквозила в каждом жесте.
Глядя на него, Высоковский еще раз похвалил себя за подбор актеров – так держаться может только очень богатый человек, причем именно не надуваясь, как индюк, а таким образом, как будто всё в мире без исключения вертится вокруг его персоны. Оставалось только надеяться, что Степан не спасует перед камерами, но впрочем, если что, можно ненавязчиво подправить. И ничего страшного – ведь центральная звезда все же Вера, и на нее обращено все внимание, а уж она-то умеет держаться, как надо.
– Приятного аппетита! – продюсер подмигнул Вере и вышел из-за стола, – пойду покурю в кустиках, а вы пока разговаривайте!
Вера смотрела ему вслед. Понятно, что продюсер оставляет их одних намеренно, чтобы Вера смогла уговорить Степана. Чем она прямо сейчас и займется!
– Степа! – Вера несильно ущипнула его за руку и приняла заговорщический вид, – не хочешь немного развлечься?
– Развлечься? – Степан замер и удивленно уставился на нее, – прямо сейчас? А что мы будем делать? А как же твои съемки? – почему-то он все никак не мог решиться сказать Вере, что уже дал согласие Высоковскому на участие в фильме. И сам себе не мог признаться, что боится – боится выглядеть недотепой и боится вызвать смешки по отношению к своей персоне.
– Вот именно! – Вера слегка прижалась к нему, – развлечение, которое, наверняка, будет тебе интересно! И наверняка, ты еще ни в чем подобном не участвовал!
– Что ты имеешь в виду? – Степан никак не мог взять в толк, о чем говорит Вера.
– О съемках в сериале! – глядя на недоуменное лицо Степана, Вера выдержала небольшую паузу и с жаром докончила, – я уговорила Высоковского взять тебя вместо этого захудалого актеришки! Мне совсем не хочется видеть его рядом с собой!
– Ты уговорила? – Степан не мог понять, как ему реагировать, – а я думал, что это он сам через отца приглашает меня сниматься! Типа, нефтяник и все такое!..
Не станем осуждать Степана за то, что он ляпнул, не подумав, ведь никто не сообщил ему о клоунаде, устроенной Высоковским, поэтому и реакция Степана оказалась спонтанной и вызвала у Веры что-то наподобие шока.
Она отпрянула от Степана и беспомощно оглянулась, ища глазами продюсера. Вмиг все разрозненные детали сложились для нее в одну целостную картину. Оказывается, Степан не просто так сюда приехал, и оказывается, это именно он и должен играть того самого русского магната! И об этом все уже договорено заранее! А она-то дура раскатала губищу, что вот – он прилетел к ней через океан на крыльях любви и теперь останется с ней навсегда!
Горькие слезы обиды закапали из глаз Веры, она закрыла лицо руками и долго сидела, вздрагивая всем телом. А рядом угрюмо таращился на нее ничего не понимающий Степан, который никак не мог взять в толк, в чем он провинился, что ему предпринять, и что же такое произошло.
* * *
Вокруг суетились гримеры, добавляя последние штрихи к портретам главных героев. Степану, т. е. нефтепромышленнику, которого он должен был играть, дали славное имя Епифан. Епифан принадлежал к гордому старинному роду Орловых, а именем его наградил дедушка – глава семейства, который тяготел ко всему исконно русскому и вечно во время пьянок всем сообщал, что корнями произрастает непосредственно из морганатического брака Екатерины Великой и Гришки Орлова.
Как и положено аристократу голубых кровей, Епифан был красив – точь-в-точь младший Надомников: строен, молод, подтянут и холост. Пока еще холост, но некоторые (Вера имела в виду себя) готовы вскоре заставить его изменить статус завидного жениха на статус не менее завидного мужа.
Конфуз с участием в съемках Степана она восприняла очень болезненно, но в итоге постаралась сгладить впечатление от своего срыва – по крайней мере, обратить слезы в шутку. Она отлично помнила, что: «Чистосердечное признание влечет неминуемое наказание!», а также, на кого она работает. Вот и единственный сынок работодателя здесь – и при всех регалиях, а Вера должна постоянно сдерживать себя и контролировать свои чувства, если она хочет добиться чего-то большего!
Горечь в душе не проходила. Вера обоснованно полагала, что после всего, что между ними произошло, Степан мог бы и заранее сказать ей, чтобы она не волновалась – с посторонним мужиком в постель ее укладывать никто не собирается! Конечно, у Степана были свои резоны (в основном, психологические), но разве женщине обязательно выслушивать доводы противоположной стороны, чтобы обидеться?
Вовсе нет! Однако Вера была не простой женщиной, а уже (можно говорить и так) состоявшейся актрисой и, кроме того, очень разумным человеком вне зависимости от пола. А разумный человек всегда помнит, что лучше лишний раз сдержаться, чем поддаться эмоциям – чтобы потом не было обидно горько за бесследно утраченные возможности. Поэтому сейчас она сидела рядом со Степаном в кресле и выглядела отлично – ухоженной, благожелательной и, наверное, влюбленной.
Вера замкнулась в себе – хотя это никак не отразилось на ее внешнем виде. Зато внутри она дала себе обещание когда-нибудь обязательно отыграться на Степане. А пока что она будет делать вид, что ничего не произошло, и что подобное пренебрежительное отношение ее никак не задевает.
Наверное, она слишком лично восприняла маленькую шутку, которая родилась буквально из ниоткуда – собралась из нелогичного и спонтанного поведения всех участников, в результате чего получилось то, что получилось.
– Значит, вы обожаете розыгрыши! – Вера стиснула зубы и отвернулась, чтобы никто не мог догадаться, что происходит у нее внутри. – Отлично! Посмотрим, кто будет смеяться последним! А пока, пока для начала я сделаю так, что он никогда не уйдет от меня к другой!
Под «он» подразумевался, конечно, Степан, который сидел немного с виноватым лицом, словно говоря, что он лично здесь не причем, и как такое могло произойти, лично ему совершенно не понятно. Степан не догадывался, что он уже выбран в качестве жертвы, и Вера твердо решила присосаться к нему надолго. И уже примерила свадебную фату.
Что делает глупая женщина, когда ее провоцируют? Бросается в драку, толку от которой обычно ноль! Зато умная может вовремя отступить и повернуть все так, что окажется в итоге победителем. А Вера считала себя умной и, кроме того, мастерски собой владела, так что через некоторое время она вновь приняла безмятежный вид и решила, что пока забудет об этом досадном происшествии, а вспомнит его в самый подходящий и наиболее выгодный момент. А коли так, то нужно заняться непосредственно работой. Продюсер уже достал свой любимый матюгальник и теперь инструктирует операторов. Следовательно, скоро наступит действо, в котором Вера должна будет вести Степана и задавать ритм всей съемки.
– Готовы? – Высоковский взгромоздился на свое любимое режиссерское место и попросил Степана и Веру подойти:
– Начнем с простейших вещей. Сначала просто погуляем. По аллее туда-сюда, туда-сюда. По одиночке, потом под ручку, потом в обнимку за талию, плечи, бедра, потом с поцелуями, потом немного пробежимся, потом будем смеяться и плакать! Вера делай все, что хочешь, но Степана нужно разморозить, он должен быть естественным, он должен веселиться и грустить от души! Можешь рассказывать ему анекдоты или пошлые истории, но сцены у меня должны быть! А теперь, с богом!
Высоковский скомандовал: «Мотор!», и съемки начались.
В начале получалось не очень, Степан был совершенно деревянным, улыбался натянуто, его движения были угловатыми, а когда он хотел изобразить какие-либо эмоции, то выходило, как в фильме ужасов – страшно, и хочется бежать. Промаявшись с ним добрых полчаса, Высоковский остановил съемку.
– Есть мнение, что нам со Степой нужно хлопнуть по рюмашке! – продюсер резво сбегал куда-то и принес отличный двадцатипятилетней выдержки «Кизляр» – еще из старых советских запасов, который сейчас днем с огнем не найдешь. – Между прочим, каждая капля на вес золота, но что не сделаешь для общего дела! – похвастался Высоковский и разлил чудесную ароматную жидкость в бокалы, которые тоже появились словно из-под земли.
– Твое здоровье, Степа! – мужчины выпили, и живительное действие коньяка проявилось незамедлительно. Через пять минут Степан повеселел, сбросил с себя смурной вид и принялся потешаться над шутками Высоковского, который тараторил, словно станковый пулемет.
Вера была рада такой его перемене: может быть, коньяк пойдет ему на пользу, и он перестанет кого-то изображать! Ему просто нужно сыграть самого себя, не обращая внимания на камеры и суетящийся вокруг народ. Понятно, что это очень непросто, и тот, кто думает, что играть в кино легко, тот просто дурак!
Вера ухватила Степана под локоть, мигнула Высоковскому, который быстро сообразил, что к чему, и дал знак операторам. Съемки начались.
– Давай просто порепетируем, лицо можно не делать, ничего особенного – мы гуляем, смеемся и обнимаемся! – Вера цепко вела Степана рядом, – а на камеры не обращай внимания, они работают сейчас в тестовом режиме, так что мы гуляем и больше ничего. И кстати, тебе ведь уже легче, милый? После такого-то напитка?
Степану и в самом деле полегчало. Он пришел в чувство и выглядел уверенно. К нему вернулась его манера ходить и разговаривать, и Вера, чтобы еще более усилить эффект естественности, постаралась переключить его внимание на себя. Время от времени, она просила ее поцеловать, обнять или прижать к себе (и покрепче), и так – по многу раз, чтобы материала становилось все больше и больше.
Они бегали и лежали в траве, толкались и в шутку кидались апельсинами (якобы сорванным с деревьев, хотя на самом деле фрукты были заранее разложены помощниками Высоковского), и в итоге продюсер получил все, что хотел – и даже крупные планы, которые выглядели естественно и очень живо. На этом дообеденную часть съемок можно было считать законченной, чему все были рады, и особенно Степан, который уже почти освоился, переборол свои страхи и теперь считал себя чуть ли не гуру.
Конечно, это было заблуждением, но Вера на пару с продюсером всячески поддерживали в нем эту уверенность, и в конце концов Высоковский даже перестал подливать Степану коньяк, посчитав, что с элементарными вещами тот может справиться и без алкоголя.
Обед прошел в тесной и дружеской атмосфере, как принято говорить в официальной отечественной хронике еще со времен СССР. Высоковский, Степан и Вера сидели отдельно и пытались выглядеть незаметными (хотя это и проблематично в окружении пяти мордоворотов, их охраняющих). К трем местным охранникам, которым было поручено присматривать за Верой, добавились двое питерских – Тимофей все-таки решил, что Степану охрана не помешает, и лучше лишний раз перебдеть, чем получить проблемы на ровном месте.
Сам он был занят – решал вопрос с организаторами «Конкурса»: их уже упаковали силовики и доставили в один из подвалов, которыми исстари (еще со времен князя-кесаря Ромодановского и Малюты Скуратова) славится наша столица.
Тимофей получал от них информацию практически «в режиме онлайн», как сейчас модно говорить. Главный организатор – некий Буч (в миру Остапченко Даниил Валерианович) пел, как соловей, и выкладывал явки, пароли и вообще всю подноготную, которая оказалась настолько интересной, что Тимофей даже жалел, что раньше не вышел на этого экземпляра.
Постепенно у него зрело решение – подмять под себя всю его организацию – по крайней мере, накинуть на нее увесистый хомут, чтобы направлять добрых молодцев в нужное русло. А пока что пусть рассказывают, информация никогда не бывает лишней, и любое признание можно всегда направить против потерпевших.
Вскоре Тимофей узнал всю подноготную, которая предшествовала организации конкурса – про Полину и ее предложение, а также про Аполлинария, про которого Буч почти ничего не рассказывал, уточнив только, что именно через него они собирались выйти на Веру.
– Становится все интереснее и интереснее! – Тимофей от удивления только крякал, – оказывается, в деле замешан и бывший/настоящий муж Веры, который, как никто, может близко к ней подобраться, но которому, вроде, нечего предъявить, поскольку он так и не понял, что был объектом атаки, а саму атаку проигнорировал, просто оборвав все концы. Хотя у Буча на него такой компромат, что даже врагу не пожелаешь!
– Разве такое может быть правдой? – Тимофей никак не мог для себя решить, стоит ему вплотную взяться за Аполлинария или оставить бедолагу, как есть – наедине с самим собой, своими тараканами в голове и со своими проблемами. Ведь им и так уже занимаются юристы, которые вскоре отожмут у него всё – и даже больше.
– Бог с ним! – после продолжительных раздумий Тимофей пришел к выводу, что сделал все необходимое. Банда Буча разгромлена, все действующие лица по согласованию сторон заплатят отступные, часть из которых пойдет в казну Надомниковых, а часть – серьезным людям в Москве. А самого Буча через пару дней этапируют в Питер для конкретного разговора, короче, честь и достоинство семьи Надомниковых защищены – защищены быстро и эффективно, и слухи об этом распространятся по столице очень скоро. И вряд ли у кого снова возникнет желание соваться со своим уставом в чужой монастырь и зариться на то, что ему не принадлежит.
– Вот и славно! – Тимофей удовлетворенно выслушал последние сообщения по Skype – всё идет своим чередом, и можно немного расслабиться! И почему бы в честь такого события не потешить себя местной экзотикой: типа рыбы фугу, только таиландского разлива?
* * *
– Как неоднократно имевший возможность вкушать восточную кухню, – Высоковский дымил за пару метров от Степана и Веры, но все же участвовал в разговоре, – рекомендую есть только европейские блюда! Не то что отравитесь, но с легкостью можно заработать несварение желудка! Ингредиенты, соусы и приправы настолько отличаются, что неподготовленным отечественным туристам лучше не рисковать! И особенно это касается рыбы! В некоторых видах присутствуют специфические гормоны, которые могут перевариваться только местными трудящимися, а для нас они означают трое потерянных суток в дружелюбном санитарно-гигиеническом месте – ну, вы понимаете!
– Вот так, Верочка! – продюсер почти с отеческой любовью посмотрел на Веру, – рыба для тебя отменяется, поскольку ты на работе! И мясо тоже! – немного подумав, добавил он, – в Москве наверстаешь! Время – деньги, и потерять тебя из-за проблем с животом мне совсем не хочется!
– Это же касается и тебя тоже! – теперь Высоковский обращался к Степану. – Кстати, как я и обещал, если сегодня вечером все у нас пойдет по плану, то назавтра сделаем выходной, и я даже ну буду тебе советовать, куда отправиться отдыхать! Хоть на яхте на далекие острова!
– На яхте? – Степан оживился. Он еще чувствовал себя виноватым, и ему хотелось побыстрее все сгладить, – а что, здесь можно заказать яхту?
– Ну, само собой! – Высоковский достал из кармана телефон и принялся что-то искать в записной книжке, – вот запиши номер: яхты, катамараны, романтические путешествия, голубые лагуны, рыбалка – всё, что хочешь, на следующий день после заявки!
– Здорово! – Степан посмотрел на Веру, – ты как, составишь мне компанию на завтра?
Вера согласно кивнула. Понятно, что ничего другого от нее не ждут, да она и сама не стала бы отказывать – все шло по ее плану, а романтическое путешествие – еще один шаг к нечто большему, чем просто страсть! Главное, проявить себя во всей красе, а Вера это умеет, пусть никто не сомневается!
– Отлично! – Степан радостно потер руки, – теперь остается удовлетворить нашего строгого режиссера! – он весело посмотрел на Высоковского, – веди нас, о всемогущий продюсер! Нет, постой! – еще с утра Степан решил перейти с Высоковским на «ты». Ведь они почти родня, знакомы сто лет, а сам Степан уже дорос до того возраста, что совсем не кажется молокососом. Впрочем, это привилегия только Степана, все остальные (включая Веру) ходят перед Высоковским на цырлах и не отсвечивают.
Степан быстро набрал номер:
– Hello! May I speak to somebody who speaks Russian?
– Yes, of course! Just a moment please!
Через минуту на том конце раздался приятный женский голос, который говорил по-русски с характерным таиландским акцентом. Впрочем, все было понятно.
– Здравствуйте! – Степан был настроен решительно, – я хотел бы на завтра заказать яхту на целый день! Хочу покататься по островам!
– Хорошо! Какую яхту Вы предпочитаете? Мини-класс, миддл-класс или же VIP-класс с несколькими отдельными каютами, двумя официантами и поваром, не считая команду? При заказе VIP-яхты все напитки и блюда из рыбы и морепродуктов бесплатно!
– Хорошо! Скажите, пожалуйста, какие расценки?
– Мини-класс (по сути, небольшой катер с капитаном) – 700 долларов США в день плюс оплата за горючее, страховой депозит и сверхурочные. Всего примерное 1200–1300 долларов США. Миддл-класс (средних размеров яхта с одной большой каютой и кухней) – 2500 долларов США в день плюс оплата за горючее, страховой депозит и сверхурочные. Всего примерное 3000–3500 долларов США. VIP-класс – самое большое судно, что у нас есть. Яхта длиной двадцать два метра и водоизмещением триста тонн. Аренда – пятнадцать тысяч долларов США в сутки, плюс оплата за горючее, страховой депозит и сверхурочные (если они будут). Итого примерное 18000 – 22000 долларов США, но можно и немного сэкономить! Что именно Вас интересует?
– Что нас интересует? – Степан посмотрел на Веру, которая вся превратилась в слух. Ей тоже было интересно, на чем ее завтра повезут развлекаться на острова. Но в любом случае, она оставляла право выбора Степану:
– Нас интересует только самое лучшее! И да – оплата может быть как наличными, так и с карточного счета! Скидка за наличные у вас имеется?
– Конечно, при расчете Cash мы можем снизить цену на четыре процента!
– Да, дисконта от вас особого не дождешься! – впрочем, Степан и не собирался торговаться, – оплата как?
– Семьдесят пять процентов за суточную аренду в момент подачи яхты, остаток по факту – после возвращения! Если оплата наличными, то мы отправим на яхте своего представителя, который примет деньги, оформит все необходимые бумаги, дождется вас и после возьмет недостающую сумму! Так как, оплата наличными?
– Да, давайте! – Степан быстро согласился. В принципе, особой разницы для него не было, они привезли с собой из Питера целый чемодан Cash – на всякий случай. И если все равно платить, так хоть обратно меньше везти! – Записывайте адрес подачи, и да – надеюсь, я могу давать распоряжения, куда плыть!
– Конечно! Вся яхта к вашим услугам! На яхте установлены все необходимые навигационные приборы, которые постоянно передают информацию о вашем местонахождении к нам сюда в офис, так что пиратов можно не опасаться! И да, капитан будет выполнять вся ваши пожелания – касательно маршрута, конечно, поскольку за безопасность судна отвечает именно он!
– Хорошо! Я жду яхту завтра к семи утра! – Степан продиктовал название отеля, и менеджер сразу набросила три плюс еще три часа ко времени аренды.
– Заказ принят! Время для подачи яхты и ее возвращения на базу входит в стоимость аренды. Так что если оплата будет за сутки, то яхта в вашем распоряжении с семи утра до часа ночи, просьба не опаздывать! Мы, конечно, всегда пытаемся найти общий язык с нашими клиентами, но доплачивать все же придется, и весьма ощутимо!
– Принято! – Степан отключился с довольным видом. – Демьян Лукич, приглашаю тебя присоединиться завтра к нашей теплой компании! Половим рыбку, покупаемся в море, поныряем в водопады!
– Да что ты, Степа! – Высоковский наотрез отказался, – куда мне, старику, до ваших молодецких утех? Развлекайтесь вдвоем! Кстати, об утехах! – продюсер выразительно ткнул пальцем в циферблат, – цигель-цигель ай-лю-лю, как говорил один из героев «Бриллиантовой руки»! Работать! Всем и вся!