– Где она? – Степан влетел наверх, увидел двух молоденьких девушек, одна и которых собирала грязную посуду на поднос, а вторая терла специальной мягкой тканью кожаные диваны, на которых несколько минут назад сидели Вера, Ирка и Лена.

– Кто она? – девушки уставились на него с непонимающим видом.

– Блондинка, которая здесь ужинала!

– Они ушли! Буквально только что!

– Как ушли? – Степан опустился на диван и устало протер рукой глаза.

Этот вечер (впрочем, как и весь день) можно было смело заносить в разряд его сокрушительных неудач. Степан был опустошен. Т. е. буквально выжат, как лимон.

Посидев пару минут и рассеянно понаблюдав, как девушки наводят чистоту в ложе, он поднялся, спустился к себе в кабинет, подозвал официанта и рассчитался с ним по счету. Делать здесь ему было уже нечего – Вера с подружками ушла, причем настолько быстро, что Степан поневоле стал задумываться, не он ли является виновником ее побега.

Он вышел на улицу и увидел, что Эдик совсем не собирается уходить, а все так же ждет его возле разбитого «Мерседеса» с накрытым на капоте «Хаммера» столом с коньяком, лимонами, оливками и даже шоколадом.

– Есть повод напиться в хлам! – Степан вяло смотрел, как Эдик оживленного колдует над «поляной», потом на его лице появилось решительное выражение, – так и сделаю, и пропади все пропадом!

А Эдик тем временем притоптывал и приплясывал:

– Пикничок на свежем воздухе – что может быть лучше? Кстати, мы тут открыли твою бутылку! Надеюсь, ты не против? А то что-то стало зябко, и организм требует подогрева! – тут Эдик наконец-то обратил внимание на кислую физиономию Степана и посерьезнел:

– Что случилось, братка? Есть проблемы? Ты сбежал, словно на пожар! Если что, любые проблемы решаем на месте и с огоньком!

– Да нет, Эдик, вне тип-топ! Ну, что – накатим? Давай, друже, поехали!

Степан налил себе полную стопку и выпил. Крякнул и потянулся к лимону. – Ну, и что теперь? – мозг все никак не хотел смириться с поражением и обдумывал, и обдумывал варианты. Отступать Степан не привык, но сегодня все обстоятельства складывались против него, а последний инцидент с разбитой машиной и побегом Веры его и вовсе выбил из колеи.

– Да круто ты уделал моего конягу! – Степан чокнулся с Эдиком, и они выпили. «Мерседес», еще с утра сиявший глянцевыми боками, представлял собой жалкое зрелище искореженного железного монстра, а чтобы куда-то двигаться (вот только, куда?) Степану нужны были собственные колеса. – Ну, это ничего, вот только где мне теперь взять колеса среди ночи?

Степан пытался собраться с силами и понять, как он в данной ситуации должен поступить. Разговор о колесах был только лишь дымовой завесой, способствующей поддержанию разговора. А на самом деле все мысли Степана так или иначе были связаны с Верой.

– Есть резон повторить попытку завтра! – он не мог придумать ничего нового, а поэтому обсасывал и обсасывал одну и ту же мысль по сто раз, заодно выслушивая пьяные разговоры Эдика и делая вид, что ему приятно.

– Интересно, сколько он может выпить? Литр или больше? А самое главное – что я-то здесь вместе с ним делаю? Все, пора уматывать! – Степан поймал себя на том, что начинает терять фокусировку, а перед глазами все плывет и троится, и сделал попытку прекратить затянувшуюся беседу:

– Все, Эдик! Мне пора! Ты уж, пожалуйста, помоги моему бойцу развести все чин по чину, – Степан указал на Виктора, которому было поручено заниматься машиной, – а мне пора!

– Да, Степа! Может, тебя подвести? Мне совсем нетрудно – тем более, что это я немного тебе подгадил!

– Пожалуй, да! Подбрось меня до гостиницы, а по дороге еще немного поболтаем! – Степан искренне обрадовался. Контролировать себя ему становилось все труднее и труднее, а так – доставят прямо к кровати и с надлежащей помпой!

* * *

– Таксист, не гони лошадей, нам не о чем больше грустить! – Ирка была совершенно пьяной и в прекрасном настроении. Девчонки только что загрузились в машину, и Вера стала показывать пальцем, куда их нужно отвести.

– Верка, стоп! – Иркин голос приобрел характерные визгливые нотки, которые появлялись каждый раз, когда она собиралась на чем-то решительно настаивать, – верховное командование всей операцией приняло решение выдвигаться ко мне на Кутузовский, чтобы бузить и буянить до утра!

– Как это на Кутузовский? – Вера чуть-чуть опешила, – мы же, вроде, договаривались ко мне!

– У тебя скучно! – Ирку было не остановить, – тем более, что и дом элитный, и соседи, наверняка, ужасные зануды! То ли дело у меня – я всех знаю, и вообще – там центр цивилизации, а не то, что твоя деревня! Лена, скажи!

Как всегда, Ирка в случае необходимости обращалась за поддержкой к подруге, и та вечно с ней соглашалась. Так произошло и в этот раз:

– Точно! У Ирки – самый центр, и опять же, от меня не так далеко, как из твоих Сокольников шлепать!

– Вот именно! А ты не вздумай соскочить – сегодня наш с Леной день, и ты обязана составить нам компанию до самого утра, тем более, сама говоришь, что у тебя завтра выходной! – Ирка, почувствовав за собой удвоенную силу, все сама решила и продиктовала таксисту адрес.

И пока Вера думала, стоит ли ей выскочить из машины прямо на ходу или все же поехать с подругами (она слишком долго их не видела и отчаянно хотела побыть с ними еще немного), все решилось само собой – такси уже ехало по набережной по направлению к Кутузовскому.

– Скажи-ка мне, подруга, а чего ты так испугалась? – через пять минут езды Ирка пришла к выводу, что ей следует немного покопаться в Верином внутреннем мире, – есть мнение, что тебя испугал Надомников. А, может, еще что-то? Отвечай, как на духу!

Вера знала Ирку чуть меньше, чем вечность, и на такую постановку вопроса совсем не обиделась.

Ирка частенько выражалась так, что мало кто мог удержаться от желания двинуть ей по мягкому месту – чтобы сбросила скорость на поворотах. Но Вера не обращала внимания, точно зная, что, случись что, Ирка всегда перешагнет через себя, чтобы помочь подруге. Так почему бы просто не удовлетворить ее любопытство?

– Понимаешь, Ир, у меня с ним, действительно, все сложно. Ходят слухи, что он ко мне до сих пор неровно дышит, но после того питерского фиаско я немного боюсь встречи с ним. Хотя, конечно, без него обо мне бы вообще никто не узнал! Ну, может, и знали бы, но гораздо меньше! Это факт, и я как-нибудь обязательно скажу ему спасибо! Но не сейчас!

– А что так? – в разговор вклинилась Лена, – я вот уверена, что Степан был в «Шмате» неслучайно. Во-первых, он находится совсем рядом с твоим новым домом, а во-вторых, в Москве, что ли, клубов мало, куда можно пойти? Ответ: клубов – прорва, а он выбрал место поближе к тебе! Кто знает, может, он и заезжал, но тебя дома не было?

– Ну, ты, Лена, и придумала! – Вера даже негромко фыркнула, подобно рассерженной кошке, – заезжал! У него, что, телефона моего нет – он бы просто для начала позвонил! Лена, если ты не в курсе, Степан очень крутой, очень-очень крутой (и это правда!), чтобы вот так без звонка прикатить в Москву, не зная, буду ли я дома или же нет!

– Тебе, наверное, виднее! – Лену, конечно, было не переубедить, и Вера не видела в этом смысла, так же как и то, чтобы продолжать этот разговор.

Но была и еще одна причина, по которой она так быстро сорвалась и утянула за собой подружек. И ее тоже стоило обозначить, чтобы Ирка с Леной понимали, что не все так прекрасно в Датском королевстве, и Верин путь тоже не всегда усыпан розами.

– Кстати, Ир, ты точно уверена, что это был Надомников? – Вера решила еще раз убедиться, что у той все нормально со зрением. – Впрочем, можешь не отвечать, потому что настоящая причина моего бегства совсем в другом. И если бы дело касалось только Степана, я бы, наверное, нашла в себе силы с ним переговорить!

– Ну, тогда в чем? – Ирка с Леной мгновенно оживились и ответили хором.

– А вы не понимаете? – Вера смотрела на подружек с недоверием. Ведь она только за сегодня раза четыре им говорила, что Высоковский ввел для всех своих подопечных жесткий запрет на всякие амурные шашни.

А Вере он самолично объявил, что на данный момент ее воздержание является национальным достоянием, и чтобы ни-ни и никак!

– Тогда для тех, кто сильно пьян и не может связно мыслить, Информбюро сообщает – мне никак нельзя общаться с мальчиками! Категорически! Табу, эмбарго, половые санкции! Тотальный бан, и все, что еще существует в этом роде!

Вера рассердилась. Это же так просто, а до них не доходит!

– А теперь немного разовьем тему: как вы думаете, сколько бы потенциальных ухажеров ринулось бы в нашу ложу, стоило им только окончательно убедить себя, что настало время действовать? Да весь клуб! А кто мне может гарантировать, что назавтра во всех газетах не появятся мои фотографии в кругу поклонников, лезущих целоваться? А?

Вера гневно закатила глаза, представив, какое это было бы фиаско:

– Оно мне надо – чтобы Высоковский и его богатеи (Вера специально не стала называть никакие фамилии) меня поволокли на дыбу? Я и так пошла у вас на поводу с этим дурацким шоу – ну, хоть денег сэкономили, и то хлеб! И кстати, я совсем не уверена за последствия – но об этом я уже говорила! Ведь мы с ним согласовываем все наши паблисити – а тут такая самодеятельность! И благо, что закончилось все более – менее хорошо!

Она собиралась добавить еще кое-что, но на беду навостривших уши Ирки и Лены их разговор прервал телефонный звонок Вериного мобильника.

– А вот и он – легок на помине! Быстро же его ввели в курс дела! – Вера уставилась на телефон с затаенным ужасом. Звонил Высоковский, и теперь ей следовало ожидать немедленной расплаты за свою выходку.

– Алло! – ее голос немного дрожал, а Ирка с Леной затаили дыхание.

– Доброй ночи, Верочка! – мурлыкающий и очень даже нестрашный фальцет продюсера вселил в Веру надежду, что все еще может обойтись, – не разбудил?

– Да, нет, что вы, Демьян Лукич! Я еще даже и не думала ложиться!

– Это хорошо, это очень хорошо! А то сонной в аэропорт ехать совсем не с руки!

– Какой аэропорт, Демьян Лукич? – Вера подумала, что ей послышалось.

– Обычный, Вера – аэропорт «Домодедово»! Понимаешь, у нас есть проблема со сценаристами, и я, чтобы не терять неделю, решил: мы летим в Таиланд! Нам необходима масса натурного материала, а лучшего времени (пока суть да дело) не найти! Тем более – что вынужденный простой нам никто не компенсирует!

– А когда? – Вера поняла, что Высоковский не шутит и почти совсем успокоилась. Ее мелкая проделка пока оставалась вне поля зрения продюсера, а вскоре о ней совсем забудут – тем более, что сама Вера проявила себя, как верная жена (или же невеста) далекого богатого мужчины, и никому не изменила!

– Значит, ты готова? Вот и славненько! – Высоковский по своему обыкновению сам задавал вопросы и сам на них отвечал – но такова была его манера вести разговор, и к этому все давно привыкли:

– У тебя есть два часа – собраться и привести себя немного в порядок. Летим бизнес-классом, так что отоспимся, как белые люди, в самолете. Вылет – в пять утра. Машина заедет за тобой в полтретьего. Можно ничего особенного не брать – тапочки, очки, полотенца я тебе гарантирую. И прочую мишуру! Еще и покупаться сможешь на местном диком пляже – а это, я тебе скажу, что-то! Ну, все – пока!

– И что, что он тебе сказал? – Ирка моментально накинулась на Веру, требуя ответа, но та только жестами попросила ее немного помолчать и дала новые вводные таксисту.

Расклад был простой – ей нужно срочно возвращаться к себе, сейчас полпервого, а через два часа за ней заедет машина, и вуаля: в аэропорт, в тропический рай, заселенный тайцами, любителями сексуальных похождений со всего мира и дикими обезьянами – конечно, куда же без них?

– А я-то губищу раскатала, дурища! – выслушав ответ Веры, Ирка расстроилась не на шутку, но быстро взяла себя в руки. Все-таки она и Лена были взрослыми и понятливыми девушками, и им ничего не нужно было объяснять:

– Надо, значит, надо! Эй, водитель – давай разворачивай побыстрее свой танк, нашу подругу нужно доставить домой аллюром и с ветерком!

* * *

– Слушай, Степа! Я хочу тебе кое-что показать! Если ты не сильно спешишь, конечно! – машина только что отъехала от ресторана, и Эдик, тоже изрядно пьяный, неожиданно решил похвастаться перед Степаном. – Я тебе толком не рассказывал о своем бизнесе, так вот – здесь совсем рядом стоит новый дом, и его построил именно я! Т. е. моя фирма, конечно! Не хочешь взглянуть?

– А что в нем такого особенного? Ты и в Питере дома строил, здесь они что – деревянные? – у Степана не было никакого желания делать крюк и останавливаться еще около какого-то дома. Он и так еле ворочал языком и чувствовал, что еще немного, и вырубится окончательно.

– Да нет, братка! Ты не понял! В Питере я на твоего отца работал, а здесь – дом чисто мой! Ну, с кредитами, с откатами, само собой, – но я продавец и подрядчик, в общем – я босс! Считай, мой личный первенец, а самое главное – дом шикарный, в престижном районе, и живут там одни крутые! Страсть, как хочу тебе показать! Ты уж мне минутку дай, потом отцу расскажешь, я мне будет приятно!

– Ладно, поехали, но только давай недолго, а то меня что-то мутит! – Степан нашел в себе силы еще немного продержаться, хотя в машине его стало укачивать не на шутку.

– Да мы быстро, дом-то вот – в двух шагах всего! – Эдик не скрывал своей радости. Ему очень хотелось прихвастнуть своим новым положением – особенно в глазах единственного наследника империи Надомниковых, на которых он изрядно в свое время потрудился. Он заплетающимся языком дал команду водителю, машина развернулась и через пять минут остановилась у высотки, в которой сейчас проживала Вера.

Эдик со Степаном, пошатываясь, выбрались из автомобиля. Степан совершенно мутными глазами взирал на знакомые очертания дома, стараясь понять, что же они ему напоминают. А поскольку он смотрел со стороны улицы, то так и не понял, что это именно та высотка, возле которой он прождал Веру битых два с половиной часа!

– Гляди, какой красавец! Роскошь, чистая роскошь! Степа, ты знаешь, сколько здесь квартиры стоят? – Эдик бегал вокруг Степана и чуть ли не подпрыгивал. От его серьезности не осталось и следа. Сейчас он больше напоминал любящего отца, восторженно рассказывающего о своем ребенке, чем хмурого жесткого управляющего, каким Степан его помнил.

– Да уж, догадываюсь! – единственно, что сейчас хотелось Степану, так это прислониться щекой к подушке и моментально уснуть. Но он пересиливал себя, понимая, что не может ударить в грязь лицом перед московским деловым, который, к тому же, еще несколько лет назад был никем, и звать его было никак. – Ну, коли уж приехали – так веди! Посмотрим на твоего первенца с другой стороны!

– А то! – Эдик не заставил себя долго упрашивать. Что-что, а когда хвалят твое творение, это жутко приятно, и особенно если хвалят те, перед кем хочется немного прихвастнуть! – Пошли! А ты, – Эдик обратился к водителю, – давай за нами следом, да только не газуй, а то раздавишь кого-нибудь!

* * *

– Да ладно, ты! – Вера и сама была немного расстроена, но особенно ей было жалко Ирку. Ирка – отличная подруга, но сегодняшний день для нее немного не задался. И в этом была и Верина вина – в частности ее маскарад.

С другой стороны – зато не заплатили ни копейки, а на сэкономленные деньги можно будет еще где-нибудь зависнуть:

– Я тебе обещаю, что как только вернусь из Таиланда, так сразу позвоню, и на ближайшие же выходные обязательно выберемся куда-нибудь!

– Обещаешь, обещаешь! Обещанного три года ждут! – Ирка все никак не могла успокоиться, – от теперешней тебя, Верка, даже нормального выхода не дождешься! Оденется, как лахудра, и нянчись с тобой весь вечер! Водитель – вот здесь поверни направо, вон езжай к тому дому! Да – первый подъезд, и давай прямо к нему!

Такси плавно завернуло во двор и чуть не врезалось в огромный черный джип, который перегородил всю дорогу. Водитель только в последний момент успел нажать на тормоза, и машина, взвизгнув и резко клюнув вперед, остановилась всего в каких-то пятнадцати сантиметрах от джипа.

– Да, еще только и аварии нам напоследок не хватало! – Ирка окончательно нацепила на себя образ старой брюзги и расставаться с ним не собиралась. – Подожди немного, мы сейчас, а потом двинем на Кутузовский!

– Пойдем, провожу тебя до подъезда, чтоб тебя волки не съели, горе ты мое луковое! – в этом была вся Ирка. Она никогда (даже если очень злилась) не забывала, что Вера ее лучшая подруга, и всегда старалась помочь ей и как-то приободрить. Иногда даже идя на поводу собственной гордости! И Вера была ей за это благодарна.

– Вот раскорячился, не обойдешь! – девчонки еле протиснулись мимо огромного джипа, – он что, специально так запарковался? – Ирка не выдержала и попыталась рассмотреть, кто сидит внутри. Бесполезно – окна (несмотря на правила ПДД, ощутимые штрафы и снятие номеров) были затонированы, и ничего увидеть не получилось.

А вот внимание Веры сразу привлекла замечательная пьяная парочка, которая что-то оживленно обсуждала около ее подъезда. Вернее, говорил один, а другой как-то понуро молчал и раскачивался, как молодой тополь на ветру.

– Смотри, Верка, бухарики! – Ирка, наконец, оторвалась от созерцания джипа и перевела взгляд туда, куда уже полминуты смотрела остановившаяся Вера.

– Да еще, судя по всему, бухарики при солидных деньгах – ты глянь на их прикиды! Даже отсюда видно, что ребята состоятельные и ни в чем себе не отказывают!

Голос Ирки сразу изменился Она ощетинилась иголками, как еж. Что-то, а общение с пьяными посреди ночи вряд ли могло доставить удовольствие:

– Ну, двигаем дальше?

– А у меня есть варианты? – Вера саркастически улыбнулась и решительно пошла вперед, – ничего, сейчас прорвемся, нам главное в подъезд зайти, и если что, можешь остаться у меня! Кстати, может, вернуться и Лену захватить? Ведь она тебя будет в машине ждать!

– Да нет, Вер – спасибо! Что со мной будет-то? Чай, не девяностые, отморозков уже всех перестреляли! Все, выдохнули и вперед! И помни, охранник в подъезде все видит, и он на нашей стороне!

* * *

– Глянь-ка, а это не наша ли красавица? – Гена ткнул сонного Лешу в плечо, – вроде, она! Да еще с одной расфуфыренной! Выходит, проспали мы ее?

– Она, точно, она! И как она могла мимо нас проскочить? – Леша моментально принял боевую стойку, – идут к подъезду, а там эти два остолопа!

Леша имел в виду Степана с Эдиком, которые уже минут пять пьяно толкались возле подъезда.

– Может, стоит подстраховать на всякий случай? – Гена стал очень серьезным. Кто-то, а он-то знал, чем могут закончиться подобные сцены, – давай-ка туда и посмотри, а если что – вмешайся. А я тебя буду прикрывать! А потом денег с Высоковского за охрану еще возьмем!

– А что, идея! – Леша не стал долго спорить, и, убедившись, что его ПМ в кобуре, вышел из машины и направился в сторону подъезда, словно намереваясь пройти мимо.

* * *

Степан уже не держался на ногах. Ударная доза алкоголя пригибала его к земле. Он чувствовал, что вот-вот упадет, и поэтому совершенно не слышал, что втирает ему Эдик. А тот расстарался – по пьяной лавочке его красноречие не знало границ, хотя язык и ворочался с большим трудом.

– Ты посмотри, какое строительное чудо! Это не у вас там в Питере – здесь, дорогой, столица! Здесь качество и размах и никакой стопроцентной сырости в любое время года! Вот так – и отцу обязательно расскажи, что Эдик теперь человек и может строить такие дома!

– Ага, а вот и девчонки! Степа, хочешь девочку? Смотри, какие фифы! Как на картинке! – Эдик издалека рассмотрел подходивших Веру с Иркой и выпятил на них налитые кровью мутные глаза, – мы с другом хотим с вами познакомиться поближе!

– Не хочу я ни с кем знакомиться! – к Степану на мгновение вернулась трезвость мысли, и он не замедлил подать голос, – Эдик, давай вези меня в гостиницу, мне завтра рано вставать! У меня дела!

– Да подожди ты! – Эдика было не остановить, от вида Ирки и Веры у него пробудилось пьяное желание, – сейчас мы договоримся и поедем, куда хочешь!

Внезапно одна из девушек остановилась и наклонилась к правой ноге, зато вторая резко ускорила шаги и решительно направилась к ним.

– Иди сюда, киса моя! – Эдик раскрыл перед ней свои объятия, – сейчас мы с тобой поедем в номера!

– Это вряд ли! – Вера (именно от ее вида у Эдика от вожделения сразу свело зубы) твердо ухватила Степана за локоть, – Вот этот мне нравится, так что мы с ним поднимемся ко мне! А ты уж извини, аривидерчи!

Вера ткнула Степана в спину, разворачивая его ко входу в подъезд, а на преградившего ей путь Эдика взглянула таким волком, что тот даже немного подался назад от неожиданности. Впрочем, остановить его было не так просто, и он, помедлив секунду, бросился в атаку:

– Стоять, ты куда его потащила? Да ты знаешь, кто мы такие? Да я вас сейчас по стенке размажу! – он замахнулся на Веру кулаком, но тут неожиданно у него за спиной возникла увесистая фигура Леши, который перехватил руку Эдика и немного ее попридержал.

– Не стоит, уважаемый! Не стоит трогать эту девушку! Могут быть проблемы!

– Проблемы? Да ты на кого гонишь, козел? – Эдик вырвал руку, отскочил в сторону и принял, пошатываясь, боевую стойку. Из джипа к нему на подмогу уже неслись три охранника, на ходу выхватывая пистолеты.

А с другой стороны медленно, но уверенно приближался Гена с помповым ружьем наперевес. А Ирки нигде не было видно – вероятно, спряталась от греха подальше и теперь с ужасом смотрела на разворачивающиеся у нее перед глазами боевые действия.

И не известно, чем бы все это закончилось, если бы вперед не выступила Вера и не завизжала во весь голос, как резаная. Да так, что все действующие лица на момент опешили:

– Бросить стволы! Вы в кого стрелять собрались? Это мой парень! Я его невеста! А ты что, меня не узнаешь? – она решительно подскочила к Эдику и буквально навалилась на него грудью, чтобы придать дополнительный вес своим словам.

В пьяном и шальном взоре Эдика появились некоторые сомнения, через десять томительных секунд (в течение которых решалось, быть сейчас кровопролитию, или же нет) сменившиеся узнаванием:

– Вера, Вера Штольц! Верочка! Во дела! – Эдик повернулся к своим охранникам, которые, набычившись, целились в Лешу и Гену, – все, братва, ложная тревога! Это его девушка, а вы, я так понимаю, ее охрана? – Теперь он обращался к частным детективам, которые дружно кивнули головами. Не могли же они сказать, что наняты следить за Верой!

– Ну, теперь все понятно! Значит, это он тебя в клубе разыскивал! Ладно, проехали! – в голосе Эдика звучало миролюбие. – Завидую я тебе, Степа, такая у тебя девчонка! И на меня бросилась, не побоялась! Но что ты мне сразу не сказал?

Эдик оглянулся, пытаясь увидеть Степана и думая, что тот все еще стоит где-то рядом, но Степан, пользуясь моментом, умудрился уже прикорнуть на лавочке.

– Готов! Слаб оказался твой Степа, Верочка! Ты уж его побереги, такими парнями не разбрасываются! – Эдик немного помолчал, потом развернулся и направился к джипу. За ним последовали и его мордовороты.

Отойдя несколько шагов, он остановился:

– Да, поеду я, Верочка! А можно тебя по-дружески поцеловать? Все-таки, мы со Степой почти-что родственники!

Вера устало махнула рукой: «Чего уж там!»

– Ах, какая ты сладкая девочка! – Эдик все же проявил благоразумие и только чмокнул Веру в щеку, – кстати, меня зовут Эдуард, я ведь еще не представился!

Он отошел на два шага назад, осмотрел Веру с ног до головы, и неприкрытое восхищение появилось на его лице:

– Знаешь, Вера, мы ведь с твоим Степаном раньше все время были вместе. И я его люблю, как брата! Но, – тут Эдик выдержал небольшую паузу, – если вы вдруг решите больше не встречаться (мало ли что в жизни бывает), тебе стоит только позвонить, как я примчусь в тот же миг! И это не шутка! Ну, ладно, пока! Извините, Верочка, что так вышло! Всего вам со Степой хорошего!

* * *

– А вы-то кто такие? – спустя минуту Эдик уехал, и Вера, наконец, обратила внимание на Лешу с Геной, – от Демьяна?

– Угу, – Гена не нашел ничего лучшего, как просто кивнуть.

– Угу, угу! А как зовут моих нежданных спасителей? – Вера нашла в себе силы улыбнуться, хотя плечи ее до сих пор немного подрагивали.

– Меня – Алексей, а меня – Геннадий!

– Спасибо вам, Леша и Гена! – Вера была предельно серьезна, – боюсь, без вашей помощи я вряд ли бы смогла объясниться с этим, – и Вера кивнула в сторону, намекая на Эдуарда.

Через минуту из-за угла дома выглянули Ирка с Леной и, увидев, что все кончено, быстро направились к Вере.

– Ты как? – голос Ирки прерывался, лицо было серым, а дыхание сбивчивым. Лена тоже была хороша – как будто сама только что отбивалась от стада озверелых бандитов.

– Отлично! И с подарком! – Вера кивнула на полулежавшего на лавочке вдрызг пьяного Степана. В пылу схватки она и не заметила, как он, шатаясь, отошел и сел, схватился руками за голову и откинулся на спинку скамейки.

– Господи, да это же он! – Ирка от удивления отвесила челюсть, а потом, помотав головой, громко продекламировала:

– Сама сочинила? – Вера подозрительно посмотрела на подругу, – что-то я не припомню в тебе поэтических наклонностей!

– Сама-сама! Экспромт. А кто наши неожиданные спасители?

– Я – Алексей, а я – Геннадий!

– Браво, мальчики! – Ирка понемногу приходила в себя, – может, нам выпить по такому поводу? А заодно и за знакомство?

– Нет, нам не положено, мы на работе! – Геннадий, как старший, взял инициативу на себя. – Хотя, – в его голосе появились сомнения, – мне кажется, что на сегодня наша работа закончена, и немного вина нам не помешает! Спрыснуть стресс! Так, Алексей? – в ответ тот радостно кивнул.

– Стоп, стоп! – Вера немного охладила пыл Ирки, – для начала помогите мне поднять вот этого господина в квартиру и уложить его на кровать, а потом можете идти гулять хоть до самого утра! А ну-ка, мальчики! Дружно взяли и дружно понесли!

Делать было нечего – пришлось Леше с Геной немного поработать бесплатной тягловой силой. Они подхватили под руки Степана и, придерживая его мотающуюся из стороны в сторону голову, внесли его в подъезд. За ними вереницей потянулись Вера, Ирка и Лена.

Подружки перемолвились несколькими словами и решили, что помогут Вере уложить Степана по-человечески: чтобы спал, как и положено, в кровати и на белье, а не как алкаш – в одежде и свернувшись калачиком.

Процессия сопровождалась выпученными глазами домового охранника, который наблюдал за развитием событий через камеры наружного наблюдения и очень перепугался, когда мальчики повыхватывали пистолеты и ружья.

– Слушай, Ир. Я помню, как мы с тобой бесстрашно шагали к подъезду, и как я узнала Надомникова! Я еще решила, что заберу его с собой! А что было после этого? И куда ты пропала?

Вера, глядя, как Леша с Геной загружают Степана в лифт, старалась вспомнить, что же предшествовало ее шумной разборке с Эдиком. Сама она не могла сказать ничего конкретного – все произошло настолько быстро, что сейчас было, как в тумане. Плюс адреналин, который напрочь отбивает разум и память.

– Как, что? У меня каблук на сапоге сломался, и я чуть ногу не вывернула! – Ирка обиженно вскинулась, словно пытаясь возложить всю вину за испорченную обувь на Веру:

– Кричу тебе: «Стой, стой!», а ты ринулась к ним, как умалишенная, и не слышишь ничего! А пока я второй каблук отламывала, чтобы хоть идти можно было, тут со всех сторон начали сбегаться мужики с оружием! Знаешь, как я струхнула? – Ирка сморщилась, как от столовой ложки васаби, – ну, и спряталась за джип! За колесо!

– За колесо! – напряжение внезапно оставило Веру. Мышцы расслабились, и она обессилено прислонилась к стене:

– Струхнула! Мама дорогая! – Вера нервно хихикала, только теперь начиная осознавать, в какую историю могла влипнуть с этим Эдиком. – Поди потом доказывай, что девушка самого Надомникова (и плюс ко всему Вера Штольц!) – после того, как получила бы пистолетом по лицу! Или чего похуже!

– Между прочим, не смешно! – Ирку тоже всю колотило, – а сама бы ты что сделала на моем месте?

– Не знаю, наверное, спряталась! – Вера решила не усугублять. Ей было ясно, что они с Иркой непростительно сглупили, понадеявшись на свою мифическую «неприкосновенность», и то, что все в итоге счастливо разрешилось, была совсем не их заслуга, а какой-то дар свыше.

– Осторожнее! – крикнула она Гене с Лешей, которые резко повернулись, и Степан ударился головой о стенку лифта, – товар нежный и очень качественный! Везите его ко мне на двадцать пятый этаж!

* * *

Когда вся компания добралась до Вериной квартиры, и частные детективы внесли Степана вовнутрь, их наградили воздушными поцелуями, сказали искренние слова благодарности и отправили восвояси. А Ирка горячо пообещала, что скоро спустится к ним с бутылкой вина, чтобы отметить чудесное спасение.

– Так, ну и что ты собираешься с ним делать, а, подруга? – Ирка глядела на Степана, развалившегося на кровати и пьяно храпевшего, словно домашний боров. – Ведь, наверное, говорила ему мама: «Не пей сынок!», ну и все такое!

– Собираюсь его раздеть и уложить в постель! Вы мне поможете?

– Совсем раздеть? – Ирка решила, что должна внести ясность в намерения Веры.

– Да нет, господи! Трусы я с него снимать не собираюсь! Что с него толку-то в таком виде?

– А хотелось?

– Может быть, и да! Но сейчас об этом бессмысленно говорить! Так что давайте-ка снимем с него все это шмотье, а потом я уж сама как-нибудь разберусь! – Вера решительно перевернула и приподняла Степана за плечи, а Ирка с Леной поочередно стащили с него сначала клубный пиджак, потом рубашку, брюки, носки, пока Степан не остался в одних трусах. Кстати, «Trussardi».

– Ну, вот и все – можете гулять! Только сильно много вина не пейте с охранниками, – Вера все еще считала, что Леша с Геной наняты ее охранять, – что там у них на уме после всего пережитого? Вдруг, набросятся, как лев на беззащитную лань? А на сегодня приключений, я думаю, уже достаточно! И да, Ир! Спасибо тебе большое! Если бы не ты – то я! – тут из глаз Веры брызнули слезы, и она отвернулась.

Но было и так понятно, что она имела в виду, так что Ирка оценила ее слова по достоинству и, немного покраснев, просто обняла Веру. Сцена вышла очень душещипательная, а после того, как к подружкам присоединилась и Лена, с нее можно было смело писать картину вселенской любви.

Хором напоследок всплакнув, Ирка с Леной прихватили с собой Chateau Bellegrave Medoc 2008 года (из бара, в котором этого добра было завались) и оставили Веру наедине со Степаном.

У нее было еще немного времени, чтобы собраться в аэропорт.

* * *

– Господи! Горе ты мое луковое! – Вера сбросила с себя платье, накинула домашний халат, выудила из шкафа початую упаковку влажных гигиенических салфеток и принялась обтирать ими Степана с ног до головы.

Работа была та еще, в процессе ей пришлось несколько раз переворачивать его с боку на бок, поэтому, когда «водные» процедуры были закончены, она чувствовала себя, как после серьезного фитнеса.

– А вот и последнее упражнение на сегодня! Оно называется: «Приподнять Надомникова, расправить под ним постель и уложить его, чтобы мальчик не замерз!» – Вера, кряхтя и упираясь, вытащила из-под Степана покрывало, потом одеяло и перекатила его на простыню, после чего накрыла сверху все тем же одеялом.

– Ну, вот, Степушка, мы и встретились снова! – после событий сегодняшнего дня у Веры уже не было никаких сил на эмоции. Она была полностью опустошена, а ведь ей еще предстоит аэропорт и перелет! Правда, как говорит Высоковский, в самолете можно будет поспать – что сейчас, как никогда, кстати.

– Признаться честно, не ожидала! – Вера рассеянно прошлась по комнате, обращаясь к самой себе, – вернее, ожидала, но не такого! Как говорится, средь шумного бала случайно! Хорошо! – она сделала над собой огромное усилие и попыталась мыслить трезво, насколько это было возможно.

– Предположим, что ты не просто так оказался возле моего дома! Сначала ты был в клубе, а потом я нахожу тебя около подъезда пьяным в хлам, и вот ты уже лежишь в моей постели, как колода, и только храпишь, и толку от тебя никакого! Ладно, идем дальше.

– Предположим, что ты хотел меня видеть! Возможно и такое, – Вера встала перед зеркалом и в сотый раз за сутки оглядела себя с ног до головы. – И я тебя понимаю, поскольку, будь я мужчиной, я бы тоже страстно желала такую девушку, как Вера Штольц! Но вот в чем вопрос: тогда почему ты просто не позвонил? У тебя не было номера телефона, а, может, тебе было страшно после того раза?

– М-да! – Вера вышла в коридор и направилась в ванную, – ответа сегодня не предвидится! Кстати, – она остановилась на полдороге, сняла с вешалки в прихожей плащ Степана («Хоть догадались верхнюю одежду и ботинки с него стащить, прежде чем волочь ко мне на кровать!») и принялась шарить по карманам.

– Где-то здесь должен быть его мобильник! Ага – а вот и он! И ни одного звоночка, такое чувство, что мой Степушка никому-никому не нужен! Ну, значит, так тому и быть – пусть спит сном младенца, пока не проснется! – Вера отключила телефон и сунула его обратно в карман плаща. – Если что, пускай спрашивают у этого паскудного Эдуарда, тем более, что Степан сейчас не в состоянии говорить. А наутро – другое дело!

Через пятнадцать минут Вера вышла из душа – освеженная и готовая вновь отдавать все силы на алтарь искусства. Спать ей совершенно не хотелось, но в голове сгущался туман, вызванный, прежде всего, новым появлением Степана в ее жизни. До отъезда оставалось полчаса, и скоро уже должен звонить водитель, который заберет ее в аэропорт.

– А вот и он! – Вера ринулась к телефону, – алло!

– Вера, здравствуйте, это Игорь!

– Да, Игорь, привет!

– Я внизу, жду Вас!

– Отлично, я скоро!

Вера снова подошла к спящему Степану, пытаясь внимательно рассмотреть его лицо. Почему-то ей очень захотелось по-матерински погладить его по голове, но она пересилила себя и отвернулась.

– Вот и времечко пришло, меня ждут теплые тропические воды, внимание прессы и масса поклонников восемнадцати полов (или сколько их там в Таиланде?)! – она забегала по квартире, как ошпаренная, машина уже внизу, а у меня еще ничего не собрано!

– Как там говорил Высоковский, типа – в Таиланде все есть, и можно ничего с собой не брать! Ага, как же! – Вера с грохотом выдернула с антресолей громадный пластиковый чемодан и стала судорожно кидать в него все, что попадало ей в руки – начиная от солнцезащитных очков и заканчивая зубной щеткой, пастой и косметикой, собранной в один большой пластиковый пакет.

– Там все есть, но как потребуется, так нифига не найдешь! А все, что найдешь – все китайское! – здесь Вера была права, потому что дела обстояли именно таким образом, – поэтому, что? Правильно, нужно все необходимое брать с собой!

Минут через десять бешеной гонки чемодан наполнился до самого края, и Вера решилась перевести дух дух:

– Хорошо, осталось еще две проблемы. Первая: в чем ехать? Так – вот это, это, это, – Вера щедро кидала одежду на кресло, как знаменитый сеятель из «Двенадцати стульев», – все это не пойдет! Ага – вот то, что нужно!

Она натянула на себя брюки в обтяжку, выдернула из коробки полусапожки под крокодила, наверх – длинную шерстяную блузу с цветными хлопковыми вставками, и последний штрих – опоясалась широченным ремнем с огромной модной бляхой.

– Все, пациент почти готов! Только вот еще что: есть мнение, что следует написать прощальное письмо Татьяны (Вера имела в виду записку для Степана). Она схватила ручку и быстро и размашисто набросала на небольшом post-itе:

«Мой милый Джельсомино! Очень приятно было увидеть тебя в Москве – хоть и неожиданно! Жаль только, что не удалось поговорить! Я срочно улетаю на съемки в Таиланд, но ты можешь чувствовать себя, как дома! Если захочешь уйти, просто захлопни дверь – там английский замок. Вера».

Она хотела написать: «Твоя Вера», или же: «Целую, Вера», но не решилась. Постояла рядом со Степаном, вздохнула, положила записку на прикроватную тумбу и прижала ее стаканом с минеральной водой.

– Ну, вот и все! Какой уже раз? Кажется, второй! У, так у Вас еще все впереди, поэтому расстраиваться не стоит! – в глазах у Веры стояли слезы. Она молча проглотила комок в горле, потом решительно потушила свет и вышла в прихожую. А еще через несколько минут за ней закрылась входная дверь. «В Таиланд, в Таиланд, я улетаю!»…