Языки пламени сверкали в камине главного зала замка Бэйрека Рыжего Волка. Но большая часть дров уже превратилась в мерцающие угли.

В их тусклом свете юноша и увидел поймавшего его врага.

Женщина!

Глаза юноши недоверчиво расширились, и он громко усмехнулся. Стройная, длинноногая девушка прижала нож к его горлу. Девушка была моложе его!

Ее потемневшая от загара кожа была цвета чистой бронзы, а щеки — красными, как у человека, долго простоявшего на ледяном ветру. Золотистые, как солнечные лучи, волосы девушки двумя толстыми косами спадали на худые плечи. Огромные глаза с длинными ресницами казались голубыми, словно сапфиры. Одета она была в грубые одежды из дубленой кожи, подпоясана серебряной цепью, а ступни обмотаны шкурой. Сверкающие янтарные бусы висели на шее, почти сливаясь с кожей. Девушка была молода, потрясающе мила и очень, очень испугана.

Отлично было видно, как под ее туникой в такт быстрому неглубокому дыханию поднимаются молодые, крепкие груди.

Погоди, девочка, — быстро пробормотал юноша. — Убери свое жало, пока я не проглотил его. Я не воюю с такими, как ты. Что, во имя всех богов, тут случилось?

Нож ни на пядь не отодвинулся от его горла. Девушка не сводила взгляда с лица незнакомца.

— Кто ты и как оказался здесь? — спросила она на одном дыхании. — Быстро отвечай! И говори правду, или мой нож напьется твоей крови…

— Меня зовут Тонгор. Я — сын Тамитара, — ответил юноша.

— Откуда ты родом? — снова спросила она. Тонгор вздохнул, приготовившись к худшему.

Нож девушки прижался к его коже как раз там, где проходила артерия. Одно неверное слово, одно Веточное движение руки, и его кровь потоком хлы-Вет на каменный пол.

— Я — валькар из племени Черного Ястреба, -

Ответил он.

— Как ты вошел в крепость? Брови юноши поползли вверх от удивления.

— Ворота были открыты. Страж ворот лежал в луже собственной крови… Вот я вошел и обнаружил, что воин убит. Послушай, убери нож. Я только что появился в Йомсгарде и не знаю, что здесь происходит…

Девушка отвела нож от его горла, хотя и не убрала его. Тонгор потер горло, поморщившись. Потом он подошел к огню и сбросил меховой плащ. Отсветы пламени заиграли на его голом мускулис-том торсе. Девушка не сводила с него глаз.

— Я — Юлэйла, дочь Тогара-Кузнеца, из тех, кто живет у Белой Реки, — наконец равнодушно сказала она.

Тонгор ничего не ответил. Он вытянул пальцы к горящим головням. Юноша был тощим, похожим на волка. На вид ему было лет семнадцать. Широкие плечи, могучие руки. Натянутые как струна мускулы вздувались под бронзовой кожей, и становилось ясно, что юноша обладает огромной силой.

— Мой народ мехами, шкурами и мамонтовой костью платит Бэйреку Рыжему Волку за то, чтобы тот пропускал купцов с юга. Когда золота нет, мы платим рабами. Этот год выдался очень тяжелым. Я оказалась выкупом для Бэйрека, — просто объяснила девушка.

Тонгор поднял голову и внимательно посмотрел на красавицу. Любой из его рода скорее умер бы с голоду, чем отдал бы дочь в качестве выкупа такому человеку, как Барон Йомсгарда. Под его взглядом девушка потупилась, щеки ее покраснели. Она ничего не сказала, и через мгновение юноша отвел от нее хмурый взгляд.

В мерцании пламени Тонгор смог разглядеть весь зал. Огромные скамьи из грубого дерева выстроились вдоль стен. В раме у двери стояли копья. Луки и колчаны, полные стрел, висели на стальных крюках между подпорками, предназначенными для факелов.

В зале был только один мертвец. Он лежал в футе от низкого возвышения, на котором стояло кресло Бэйрека Рыжего Волка. У входа в замок, у ворот, было слишком темно, чтобы Тонгор мог рассмотреть, каким образом убили часового. Теперь, осмотрев фигуру, растянувшуюся в футе от возвышения, Тонгор почувствовал тошноту.

Он видел людей, которые умерли по-разному, но такого никогда еще не видел.

Человек был раздавлен.

Тонгор слегка толкнул труп ногой.

— Бэйрек?

Девушка взглянула на мертвеца и вздрогнула.

— Нет. Барон — огромный человек. У него большая голова, янтарные глаза, как у зверя, и рыжие волосы. Я думаю, это Ботон, один из его подручных.

— А где же остальные? Девушка вздрогнула.

— Где ты была, когда они умерли? Девушка махнула в дальний угол зала:

— Там есть комната, где они держали меня. Меня привели в замок утром, на заре. Бэйрек осмотрел меня, и ему понравилось то, что он увидел. Эта ночь… должна была стать… моей брачной ночью…

— В конце концов этого ты избежала, — усмехнулся юноша. — Но… неужели ты ничего не видела и ничего не слышала?

— Стены тут толстые. Двери были закрыты, и я смертельно устала, — прошептала она. — Перед самым закатом я слышала, как пронзительно кри-чат люди и кто-то, шлепая, пробежал по залу. Я подумала, что они все перепились или играют в какую-то игру. Потом, когда за мной так никто и не пришел, я отважилась покинуть комнату, обнаружила это тело и поняла, что осталась одна. Я… я подумала, что кто-то напал и ты — один из напавших на замок!

Юноша покачал головой. Длинные черные волосы, обрамлявшие его мужественное лицо, всколыхнулись.

— Нет, — коротко Возразил он. — Пойдем… Посмотрим, что к чему.

Девушка бросила испуганный взгляд на глубокие тени в дальнем конце зала. Из любого такого темного места мог ударить безымянный, неизвестный ужас, убивающий людей дюжинами. Возможно, какое-то чудовище пряталось во тьме, там, куда не добирался свет от камина. Девушке даже казалось, что она чувствует холодное дыхание твари.

Потом она взглянула на Тонгора. Осторожный взгляд, и в то же время в нем читалось любопытство. Но в нем не было страха. Неожиданно Юлэйла поняла, что ничего не боится.

Она подошла к Тонгору. Он вынул из зажима в стене один из пропитанных маслом факелов.

Потом северянин взял девушку за руку.

И они вместе пошли вперед, в темноту.