Ник вот уже второй час пробирался по трубопроводу, надев специальные очки и включив инфракрасный фонарь. Однако ничего интересного на его пути не встречалось, нужно было лишь следить за тем, чтобы случайно не угодить в отверстие вентилятора или в воздухоочистительную ванну с химическим раствором.

Ник намеревался дойти до ядерного реактора, обеспечивающего электроэнергией почти весь остров, сделать несколько снимков и явиться с ними к руководителю службы безопасности подземного города, доказав тем самым возможность проникновения на секретный объект. На этом его миссия заканчивалась. Правда, Хоук говорил еще что-то о каких-то загадочных синих мертвецах, но Ник посчитал это шуткой.

Иногда он останавливался, чтобы свериться с компасом и сделать запись об изменении курса. Во время одной из таких остановок он и наткнулся на упаковку от фотопленки. Подобрав коробочку, он внимательно изучил ее в инфракрасном свете и обнаружил, что такая пленка используется исключительно профессиональными фотографами в лабораториях. Но кому из обслуживающих вентиляционную систему работников придет в голову захватить с собой в трубопровод фотоаппарат?

Напрашивался вывод: Ник Картер — не единственный незванный гость в подземном городе, кто-то еще путешествовал по его вентиляционным трубам. Это вынуждало Ника пересмотреть свой план. Намечалась новая игра, по другим правилам. В течение следующих сорока пяти минут он тщательно изучал весь прилегающий к месту находки район.

Мысленно-представив себе всю разветвленную вентиляционную систему, он сообразил, что находится в безлюдной части комплекса Муско. Когда-то здесь хотели пробурить шахты для подъемников истребителей-перехватчиков. Но после утечки секретных сведений к русским, от этой затеи отказались, а самолеты стали базироваться в другом месте. Ник сделал вывод, что шпиону здесь делать нечего.

Неожиданно он шестым чувством ощутил рядом постороннее присутствие. Ник замер и услышал звук шагов. Рабочий? Вряд ли. В руке Ника, словно по волшебству, появился стилет.

Неизвестный был уже совсем рядом, за поворотом, и Картер на цыпочках начал подкрадываться к нему навстречу, уверенный, что столкнется с китайцем. Ник сильнее сжал рукоятку стилета: нет, убивать его он сразу не станет, сперва задаст несколько вопросов.

Шаги и тяжелое дыхание слышались все отчетливее. Ник бесшумно обогнул угол и включил инфракрасный фонарь. Трубопровод был пуст. Человек исчез, его поглотил трубопровод.

— Что за чертовщина? — пробормотал Картер. Уж не почудилось ли все это ему? В следующую секунду он заметил дверь, а двери, как известно, предназначаются для того, чтобы их открывали. Он тихонько толкнул ее и посветил себе инфракрасным фонарем.

Перед ним предстал выложенный в граните тоннель, ведущий во мрак острова. Ник догадался, что это был отброшенный проход на площадку для самолетов. По нему-то и ушел от него неизвестный. Ник последовал за ним.

Но едва он сделал первые шаги, как понял, что допустил непростительный промах, понадеявшись, что если у его неизвестного противника и есть напарник, то и он выдаст себя неосторожным поведением. Ник настолько увлекся охотой за невидимкой, что перестал оглядываться назад, и эта оплошность едва не стоила ему жизни.

Слепящий луч фонарика и удивленный возглас второго незнакомца, внезапно появившийся из-за угла, заставили Картера врасплох. Впрочем, уставившийся на него в изумлении мужчина тоже не ожидал подобной встречи в подземном лабиринте. Стрелять Ник не мог: на звук выстрела прибежали бы дружки этого субъекта, наверняка знающие все ходы и выходы подземелья, как свои пять пальцев.

Сжав в руке стилет, Ник прыгнул прямо на свет. Противники сцепились и покатились по тоннелю. Левое плечо Картера пронзила острая боль: незнакомец ударил его ножом. Разъяренный, Картер сломал ему руку и вонзил в него свой стилет.

— Гросс Готт… — по-немецки прохрипел незнакомец и испустил дух. Супершпион тяжело поднялся на ноги и осмотрел в инфракрасных лучах труп. Не обнаружив ничего, что могло бы пролить свет на эту неожиданную встречу, Ник решил оставить немца там, где тот лежал, и продолжить исследование тоннеля.

Недостроенный тоннель, проложенный в каменной породе, не имел вентиляционных штолен. Стены покрылись грязной слизью, а воздух был тяжелым и сырым. Пройдя несколько сотен ярдов, Ник очутился на краю тоннеля, выходившего на другую, перпендикулярную ему, шахту.

Внизу, на расстоянии ста футов от Ника, по освещенной факелами площадке деловито сновали какие-то люди. Вдоль стен штольни было расставлено снаряжение и техническое оборудование, кто-то спал, подложив под голову рюкзак и забравшись в спальный мешок, кто-то работал за чертежной доской. Обитатели подземного лагеря явно не опасались, что их здесь обнаружат. Что ж, подумал Картер, он доложит об этих подозрительный спелеологах вице-адмиралу Ларсону, и пусть тот сам разбирается с немцами. А ему самое время уносить отсюда ноги, пока кто-то из пещерных жителей не наткнулся на труп товарища в начале тоннеля, решил Ник.

И как ни трудно было ему подавить профессиональное желание остаться и еще понаблюдать за этими странными немцами, без ведома шведов устроившими у них под носом свой лагерь, супершпион № 3 отправился в обратный путь Но было слишком поздно, его худшие опасения оправдались: в лицо ему вдруг ударил сноп света. Спрятаться в тоннеле было некуда, и Ник упал на его гранитный пол. Просвистев у него над головой, пуля ударилась в стену и с визгом отскочила от нее. Ник побежал назад, к выходу из тоннеля к перпендикулярной шахте. Опыт смертельных схваток, обретенный им в темных переулках многих городов мира, от Аргентины до Замбези, подсказывал ему, что оставаться в тоннеле нельзя. За спиной у себя он слышал тяжелое дыхание и топот ног.

Обернувшись, Ник выстрелил в фонарь в руках преследователя из своего «люггера», и свет погас. Со дна шахты донеслись резкие гортанные команды по-немецки. Его преследователь дважды выстрелил наугад в Ника, и он ничком упал возле самого края тоннеля.

Всполошившиеся обитатели загадочного табора забегали по площадке, вспыхнули фонари и прожектора, ослепляя Ника и мешая ему вести прицельный огонь. Их лучи метались по стенам пещеры, словно псы, почуявшие горного льва. Со всех сторон загремели выстрелы, и над головой Картера засвистели пули. Решив, что здесь становится жарковато, Ник метнулся к металлической, лестнице, ведущей на дно шахты. Подставляя им во время спуска по ней спину, он подвергал себя смертельному риску, но иного выхода у него не было. Патроны у него вскоре должны были кончиться, а надеяться на то, что стрельба в этом глухом подземелье привлечет внимание службы безопасности городка, не приходилось. Оставалось рассчитывать на удачу и собственные силы.

Рискуя сорваться со скользкой лестницы и сломать себе шею, под градом пуль, Ник стремительно спускался вниз, надеясь коснуться ногами твердой поверхности до того, как подоспеют немцы. На высоте примерно пятнадцати футов от гранитного пола он разжал руки и полетел вниз. От сильного удара при приземлении он на мгновение потерял сознание, но быстро пришел в себя и покатился по дну пещеры, стреляя по приближающимся фигурам. Осознав, что имеют дело с матерым волком, который может вырваться из западни, немцы запаниковали. Воспользовавшись неразберихой в их рядах, Ник прицельным выстрелами уложил двоих неосторожных стрелков и, укрывшись за большим камнем, хрипло закричал по-немецки:

— Ахтунг! Сдавайтесь, или я перестреляю вас всех! Бросайте оружие, шнель!

Оружие никто не бросил, но в пещере воцарилась тишина.

Ник еще раз повторил свой призыв противнику сдаться. Никто не выстрелили ему в ответ, однако и не вышел из укрытия с белым платком в руке. Ник слегка растерялся: может быть, у немцев кончились патроны или они ждут подкрепления? А что, если они готовят ему ловушку? Затянувшаяся тишина в пещере начинала действовать супершпиону на нервы.

— Что за чертовщина! — негромко произнес себе под нос он и решительно вышел из-за камня. Ни выстрелов, ни криков. Ничего! Казалось, что пещера опустела. Оглядевшись по сторонам, Ник увидел неподалеку чье-то неподвижное тело. Подойдя к нему, он застыл от изумления: человек с маузером в вытянутой руке был мертв! Ник перевернул труп и взглянул на бледное лицо: слегка вытаращенные открытые глаза смотрели на него застывшим взором, мышцы шеи свело предсмертной судорогой. Рядом, в нескольких шагах, лежало еще одно бездыханное тело. Ник заметался по площадке, обнаруживая все новые и новые трупы. Все немцы были мертвы! Супершпион почувствовал себя обманутым.

Итак, он остался в пещере один в компании мертвых немецких шпионов, которые предпочли допросам смерть! Вся эта жутковатая сцена смахивала на заключительный акт греческой трагедии. Казалось, что остекленелые взоры самоубийц с укором говорили ему: «Вот видишь, как все просто! И никаких допросов, никакого суда. Прощай, дружище, желаем тебе удачи!»

— Проклятье! — выругался Картер, но в следующий миг рядом кто-то слабо застонал, как раненный котенок. Метнувшись на звук, Ник обнаружил лежащего в углу пещеры белокурого юношу в мундире вермахта времен Второй мировой войны, но без знаков отличия.

Его длинные ресницы дрогнули, и он снова издал тихий стон. Похоже, парень сильно ушибся, сорвавшись с крепежной балки во время перестрелки и ударившись головой, после чего потерял сознание и не успел проглотить пилюлю с ядом. Он был, к тому же, ранен в грудь, из уголка его рта по подбородку струилась кровь. Бедняка был обречен. Расстегнув воротник его кителя, Ник похлопал его по щекам. Немец застонал громче и открыл глаза. С ужасом посмотрев на американца, юноша неожиданно встал на четвереньки и проворно пополз прочь. Ник схватил его за ногу и резким болевым приемом перевернул на спину.

Немец широко раскрыл рот и быстрым движением руки что-то сунул в него. В его голубых глазах промелькнули самодовольные искорки. Кулак американца поразил его в солнечное сплетение с силой удара копыта мула. Самоубийца согнулся пополам, и бесцветная ампула вылетела у него изо рта. Ник раздавил ее каблуком.

— Яволь! — удовлетворенно воскликнул он и поднес к лицу немца стилет. — Итак, теперь решать, когда тебе умереть, буду я!

— Найн! — выдохнул юноша. — Я все равно ничего не скажу!

Ник не был садистом, но он умел развязывать упрямцам языки, если обстоятельства того требовали. Спустя двадцать минут немца уже невозможно было заставить замолчать. Он говорил и говорил обо всем, быстро и порой бессвязно: о своей семье, об учебе, о друзьях и знакомых. Но Ника интересовало другое.

— Что это за форма надета на тебе? — спросил он.

— Мир принадлежит лишь немногим избранным… Тем, кто способен им править… — тяжело дыша, ответил юношу. — Геринг, Гитлер и все их последыши — жалкие недоумки, граф фон Штади — вот настоящий фюрер! — он умолк, и Ник решил, что это последние слова фанатика. Но вдруг тот открыл глаза и, кривя пухлые губы в жутковатой усмешке, прошептал: — Тевтонские Рыцари совсем из другого теста… Китайские коммунисты, наши союзники по борьбе, помогут нам поставить Америку на колени…

— Но что ты делал здесь, в Швеции? — спросил Ник.

— Разумеется, деньги, глупый янки, — ухмыльнулся юноша. — Ведь я специалист по спектроскопии. Неплохая шутка, не правда ли?

С этими словами немец испустил дух, и Ник подумал, что теперь можно спокойно выбираться из штольни. Тот чудак, который помешал ему раньше выбраться из тоннеля, должно быть уже покупает билет в стокгольмском аэропорту на рейс до Берлина.

Нику стало немного жаль этого беднягу, ввязавшегося в чужие игры и поплатившегося за это жизнью. Вряд ли стоило принимать его предсмертные слова всерьез, скорее, это был бред: что делать в заброшенной штольне лабораторному ученому? И все же, внутренний голос подсказывал Нику, что за сегодняшним происшествием кроется страшная тайна, ключ к разгадке которой — у графа фон Штади. Пора было поближе познакомиться с ним.