Графство Шевроз. Город Нашен.

Они доехали! Это казалось почти невероятным: после всех сложностей, после всего пережитого добраться до цели казалось чудом. Как ни странно, остальная часть пути прошла без происшествий. Посланцы словно забыли о своей цели, подумай, пожалуйста. Охранники облегченно вздохнули, а вот Маркус наоборот еще больше насторожился. Тревожило его это затишье. Ну не было у Посланников причин отказываться от своих планов вот так сразу. Что они затевают? Барс чувствовал надвигающуюся опасность, очень близкую. Но поделать с этим ничего не мог.

Нашен очень красивый город, столица графства. Море, много парков, статуи и фонтаны на центральных улицах. Но самое главное это великолепный порт… Однако экскурсию пришлось отложить. Маркус попросту не позволил, приказав ехать в замок Шевроз.

Де Энакер попытался, было возмутиться.

– Это столица нашего графства, должны же мы, по крайней мере знать как выглядит город!

– Вряд ли Нашен сильно изменился с тех пор как вы здесь последний раз бывали, граф, а Астор еще успеет увидеть, если останется жива. В противном же случае это ее вряд ли будет интересовать. – Барс был раздражен, а потому говорил нарочито жестко.

– Но…

– Вы собираетесь спорить со мной? – Барс так взглянул на де Энакера, что у того сразу пропало всякое желание спорить, наверное, на месяц вперед.

Астор обидчиво надула губки, но она хорошо понимала, что все делается только ради ее безопасности, но ведь так хотелось увидеть город!

Замок располагался за городской чертой, но достаточно близко к городу. Он с первого взгляда понравился Барсу. Этакая аккуратненькая, но хорошо укрепленная крепость. При нужде можно и оборону держать.

– Недурно, – выразил свое мнение Маркус.

– Действительно, – согласился Борн. Очевидно, он тоже в первую очередь оценивал обороноспособность замка.

Борн в последнее время вел себя не так как прежде. После чудесного спасения Барса он словно бы тоже сбросил маску. Он вел себя гораздо более уверенно и независимо, больше не напоминая обычного телохранителя. Пожалуй, они с Маркусом были чем-то похожи. Как ни странно никаких разговоров Борн не затевал, об обещании Барса не напоминал, казалось, он намеренно тянет время. Однако герцог решил, что тоже не станет первым затевать этот разговор, терпения у него хватит. А если Борн хочет, чтобы он выполнил договор, пусть сам предоставляет нужную информацию, как ему, кстати, и было приказано.

Прислуга как на параде выстроилась в шеренгу во дворе замка, приветствуя новых хозяев. Охрана замка тоже выстроилась во дворе, кроме тех, кто дежурил на стенах. В начищенных до блеска явно парадных доспехах.

Маркус крайне внимательно рассматривал людей, сделал незаметный знак Халаю быть начеку (тот после всего случившегося решил пока не возвращаться в горы, а повел свой отряд вслед за Барсом). Герцог не упускал ни одного лица, он не сомневался, что среди обслуги замка обязательно есть люди Посланцев. Но как они будут действовать, он предугадать пока не мог. Попытаются ли убить юную графиню сразу или же затаятся, и будут выжидать?

Нет, конечно, не сейчас. Глупо было бы нападать, когда все напряжены и ждут неизвестно чего. Но Посланцы нередко предпринимали совершенно самоубийственные атаки в наиболее, казалось бы, неподходящий момент, и добивались успеха.

Впрочем, прямо сейчас Барс опасности не чувствовал, но все равно не расслаблялся.

Парадный въезд получился на славу. Астор так лучезарно улыбалась всем и каждому, что наверняка мигом завоевала сердца своих подданных.

Утомленные непростой дорогой воины облегченно вздохнули. Теперь можно будет хоть немного расслабиться.

Халай было порывался устроить своих людей, как привык, в походных шатрах на широком дворе замка. Астор в ответ на просьбу указать место, где это можно сделать лишь недоуменно пожала.

– Зачем? Замок большой, мы всех прекрасно разместим.

– Нам так привычней Кхели. – попытался возразить горец.

– Тем не менее, в комнатах гораздо удобнее. Во дворе место хозяйственным постройкам, а не людям.

Дискуссия могла бы затянуться надолго, Халай вознамерился настоять на своем, однако Барса его упорство не устраивало. О чем он в приказном тоне и заявил. Горцы разместятся в замке! В этом случае возражений, конечно, не последовало, хотя горцы довольными не выглядели. В конечном итоге сошлись на том что шатры во дворе все-таки поставят, и часть горцев будет там время от времен ночевать раз уж им так комфортней. Агррами таким решением остались довольны.

– Для чего такие сложности? – шепотом спросил Халай. – Ты же знаешь Ото'о Ша, мы не любим каменных стен вокруг, если это не наши горы.

– Потерпите, – так же шепотом ответил Маркус на языке агррами, цепким взглядом хищника наблюдая за любыми движениями замковой челяди. – Мне нужны верные люди внутри замка.

– Людям графа ты не доверяешь?

– Именно. Не им, ни местным. Я знаю, что среди них есть люди Посланцев, и они затаились. Ох, чувствую, родич, все стало еще сложней. Опасность рядом, у меня шерсть дыбом.

– Так плохо? – обеспокоился горец. Чутью Барса он доверял безоговорочно.

– Хуже Халай, – Барс вздохнул, – не понимаю я ничего. Но вот чую: скоро нам туго придется.

– Почему же граф так беспечно себя ведет? – горец посмотрел в спину де Энакера, тот был спокоен и даже весел.

– Он думает, что с приездом в Шевроз все кончится, ему так легче. Оно бы и было так, ведь вступив во владения Астор разрушит все планы тех, кто нанял убийц. Но это, во-первых, если дело и впрямь в наследстве, только вот доказательств этому, сам понимаешь, никаких. А во-вторых, убийцы могут пойти и дальше. Они уже предположительно уже угробили одного законного графа.

– И что примечательно, угробили аккуратно, не подкопаешься. – заметил тихо подошедший Борн. Причем говорил он тоже на языке агррами. – Ни магии, ни яда, но старика и впрямь убили.

– Откуда знаешь? – не слишком удивился Барс.

– Знаю, – с намеком сказал телохранитель, – об этом мы еще успеем поговорить.

– Ну-ну…

Слуги скоренько разместили людей. Замок действительно был достаточно большой, места вполне хватало и охране. Половина казарм давно пустовала. Прежний хозяин не держал полный гарнизон.

– Ну что ж, герцог, – де Энакер довольно улыбнулся, – похоже, действительно добрались!

Маркус на это оптимистичное замечание ответил недовольным молчанием. Портить настроение графу и Астор категорически не хотелось, у них сегодня, можно сказать, праздник. Только вот жизнь дороже.

Они расположились в кабинете прежнего графа. Слуги принесли напитки, кланяясь, сообщили, что комнаты для господ уже готовы, а обед подадут через полчаса.

Астор потянулась к бокалу с виноградным соком, однако Маркус быстро перехватил ее руку.

– Что такое? – удивилась девушка.

– Ты, кажется, забыла одно правило: без проверки из чужих рук ничего не брать.

– Но я пить хочу…- тон недоуменно-обиженный.

Барс даже комментировать не стал. Взял бокал, тщательно понюхал сок, напрягая свое звериное чутье, и только убедившись, что ничего опасного нет, отдал Астор.

Когда-то давно он научился такой полезной вещи, как определения ядов с помощью коротенького наговора "отведение зла". Да к тому же большинство отравляющих веществ имеют хоть и слабый, но запах. А Барс никогда не забывал запахов, которые попадались ему хоть раз в жизни.

– Герцог по-моему это уже слишком. – покачал головой Галатон. – Мы что же теперь, и в собственном доме должны всего бояться?

Маркус коротким жестом приказал слуге выйти. Тот сразу смекнул, кто тут на самом деле командует, и быстренько испарился из комнаты. Барс закрыл за ним дверь и остался стоять, подперев спиной дверь, словно это самое удобное в комнате место. Уши его чутко ловили любые звуки доносящиеся снаружи.

– В собственном доме можете не бояться. – серьезно ответил Маркус. – А сюда вы только что приехали. И формально, если помните, еще не владеете Шеврозом. Для этого нужно выполнить кое-какие процедуры. А это дело не быстрое.

Этому правилу, насколько знал Маркус, уже несколько веков. Десять глав самых знатных семей королевства должны были одобрить передачу наследства и заверить его законность. А для этого будущий владелец должен был прожить в своих владениях хотя бы две недели. Бывало, что совет наследника и не одобрял, передавали право на собственность другим родственникам. Но это чаще было чисто политическим решением. Совет десяти наиболее влиятельные в государстве люди, они фактически им правят.

– Это всего лишь формальность. – пожал плечами граф.

– Простите за грубость, Галатон, но вы притворяетесь дураком или в самом деле не понимаете всей серьезности ситуации?! – сердито рыкнул герцог. Его уже начала выводить из себя эта беспечность, и то, что ему как последнему параноику приходиться одному обо всем беспокоится. – Вас пытаются убить! И у убийцы осталось не так уж много времени, чтобы сделать это. Но я думаю, что заказчик не остановится не перед чем, даже когда вы вступите в права собственности. Прежнего графа он убил без колебаний!

Маркус отошел от двери и теперь нависал над графом устрашающей горой. Сейчас он казался еще больше чем прежде, словно внезапно прибавил в росте. Де Энакеру начало казаться, что он маленькая мышка, которую разъяренный кот сейчас просто прихлопнет лапой.

– Разве де Шевроз умер не от сердечного приступа? – Все же отважился спросить граф.

– Графа де Шевроза действительно убили. – обыденным тоном сообщил Борн занявший место Барса у двери. Они словно бы сговорились, никого не выпускать из помещения пока не закончат этот разговор. – Заинтересованные…гм… люди провели расследование. Способа, которым убили графа де Шевроза, выяснить не удалось. Но то, что инфаркт был вызван искусственным путем, доказано безоговорочно.

– То есть его, в самом деле?… А я все же сомневался…

Все взгляды скрестились на Борне, словно ждали, что он опровергнет собственные слова. Телохранитель безразлично пожал плечами. Он сказал все, что собирался.

Де Энакер, перестав чувствовать на себе давящий взгляд Барса, почувствовал себя чуть более уверенно. Спросил более осмысленно:

– Откуда вам все это известно?

– И не только это? – Хмыкнул Маркус.

– Ты уверен, что сейчас самое время для таких разговоров? – все тем же невозмутимым тоном поинтересовался Борн, вопрос графа он благополучно проигнорировал.

– Вот сейчас, по-моему, как раз самое время. – кивнул де Энхард. – Мы четверо здесь самые заинтересованные лица, а ты, как я подозреваю, из нас самый осведомленный.

– Ну, хорошо, – Борн, наконец, тоже отлепился от двери и, подойдя к свободному креслу – сел. – Начнем пожалуй с вопроса: герцог ты знал, на что соглашаешься, когда позволил тебя вылечить?

– Насколько это возможно в тот момент.

– Это не ответ! – Нахмурился Борн.

– Каков вопрос.

Они столкнулись взглядами. Маркус понимал, что Борн просто не хочет говорить кое о чем при посторонних, потому пытается выяснить, что же конкретно знает собеседник. В то же время Борн, по-видимому, вынужден будет ответить на любой прямой вопрос Барса. Разговор не ладился.

Барс задумался. Возможно, графу и Астор и впрямь не следовало знать всего. Вот только как избежать этого? Все-таки Борну придется смириться с тем, что какую-то информацию придется выдать. Но если получится не сказать лишнего…

– Ладно, – наконец заговорил Барс, осторожно подбирая слова, – я знаю все, о чем ты дважды говорил с некой особой на той поляне.

– Во-от как! – Борн удивленно поднял бровь. – Как же ты, смог это услышать?

– Откуда я знаю! – Барс по-кошачьи фыркнул. Эти дурацкие разговоры с хождениями вокруг темы начали его раздражать.

– Все? – Настойчиво поторопил Борн.

Маркус на миг задумался, потом решил рискнуть.

– Не совсем… потом мне деликатно намекнули что, заключив сделку с богами не отвертеться от нее и на том свете. И еще Черный Лорд… – он замолчал. Борн взглядом показал, что об этом при посторонних говорить можно. – Я так понял что эта загадочная личность наша основная проблема на данный момент?

Борн кивнул.

– Этот… Черный лорд, – спросил граф, – он нанял Посланцев?

– Не нанял, – неприятная пауза, – приказал.

Тишина установилась такая, что, казалось, можно услышать, как в другом крыле замка ходят слуги. Смысл сказанного до всех дошел не сразу.

– То есть ты хочешь сказать, что кто-то приказал Посланцам? – наконец спросил Барс.

– Я сказал то, что сказал.

– Никто не может приказывать Посланцам Тьмы, – несколько растерянно проговорил де Энакер. – кроме самого Холоса. Или… его воплощения в мире живых. Но это лишь бессмысленные легенды ненормальных фанатиков! Бред полнейший! Разве кто-то поверит в существование бога смерти на земле?

Барс пару минут размышлял, а затем выругался в сердцах. Вспомнил, что в приличном обществе так не выражаются, извинился… и повторил с не меньшим чувством.

– Что? – ошарашено, спросила Астор. Таким Барса она еще не видела. К тому же прежде он так никогда не ругался.

– Паршиво. – признался Маркус. – И даже не то плохо, что не заставить теперь заказчика отменить контракт на вас, и даже не то, что перебей мы хоть две сотни этих фанатиков, хоть в два раза больше, не поможет это…

– Что еще хуже?!

– То, что Черный Лорд (если он впрямь воплощение Холоса) владеет так называемой магией мертвых. Та еще дрянь. Лично я не представляю, как с ней бороться.

Граф печально вздохнул. Радость от того, что это тяжелое путешествие наконец-то закончилось – померкла. Не стоило даже надеяться, что все так легко кончится. Можно было бы уже и привыкнуть. Очередную неприятную новость граф принял почти спокойно. Черный Лорд, ну что ж, осталось надеяться, что герцог справится и с ним…

– Тебе все равно придется его убить. – как бы невпопад сообщил Борн герцогу.

– А то я сам не знаю. – огрызнулся тот хмуро. – Нет, я могу понять, почему именно меня выбрали для этого дела, невосприимчивость к магии и все такое… но магия мертвых! У меня нет ни малейшего желания испытывать свою невосприимчивость таким способом!

– Куда ты денешься? – ничуть не впечатлился Борн. – И не рычи на меня. Ты живешь взаймы, так что, будь добр, выполняй договор. И вообще, все не так страшно, чтобы стать полноценным Лордом и овладеть всей доступной магией, нужен не один год. А этот появился всего семь месяцев назад. Есть заинтересованные лица, которые все проявления активности Холоса отслеживают постоянно. Имей в виду.

– Что ж этого Лорда, раз он еще не вошел в силу, не прибили сразу? – Поинтересовался Барс.

– Во-первых, его еще найти надо. А это гораздо сложней, чем отследить его появление. Во-вторых, Черный Лорд, даже еще не вошедший в силу, все равно опасен.

Повисла короткая пауза. Каждый думал о своем. Маркус переваривал услышанное. Что и говорить, с Лордом сражаться ему не хотелось совершенно. Он никогда не был любителей глупого и необдуманного риска. Но были два обстоятельства, которые объективно сильней его нежелания. Борн правильно сказал, что он живет взаймы, а значит, обязательства хочешь, не хочешь, придется выполнять. Но гораздо важней для него была Астор, которую он собирался защищать до конца.

– Вот что, – наконец сказал Маркус, – все эти разговоры нам сейчас никакой практической пользы не принесут. Лорда искать придется это и так ясно. А пока все остается по-прежнему. Я и Борн постоянно будем рядом. Я скажу Халаю, он приставит к вам хотя бы по двое своих людей.

– Вы не доверяете моей охране? – Спросил граф.

– Тем, что с нами еще с Ульрата, более-менее. – ответил Барс. – Остальным совершенно нет. Но, если совсем уж честно, полностью я доверяю только горцам. По той простой причине, что любой мой приказ для них закон.

– Ясно, все по-прежнему. – печально констатировал граф.

– Именно.

Астор грустно смотрела на Маркуса. Почему-то совсем не удивилась всему только что сказанному. Хотя после того, как Барс едва не умер, она перестала читать его мысли. Он иногда говорил с девушкой мысленно, но и эти разговоры становились все более редкими. Все остальное время Маркус каким-то образом наглухо блокировал свое сознание. И все же была какая-то тревога (предчувствие?) которую он не мог скрыть от Астор. И вот, похоже, тревога эта оправдывается, даже приехав, наконец, в Шевроз они узнали, что и здесь надо всего опасаться. Здесь, как оказалось, даже больше чем раньше. Нигде нет для них безопасного места.

Печально. Однако девушка наверняка знала, что Маркус будет ее защищать что бы ни случилось, какая бы опасность ей не грозила. От этого страшно и в то же время очень приятно, что кто-то способен на такое ради нее.

– Идите, отдыхайте. – Прервал ее размышления Барс. – Борн?

– Я присмотрю. – кивнул телохранитель. – Вечером поговорим.

– Хорошо, а я пойду пока познакомлюсь с начальником местной охраны. Надо же знать, на что здешний народ годен.

На том и разошлись.

Андрес Солер, капитан замковой стражи сидел на лавке у казармы, словно простой солдат и мрачно точил свой меч. Подчиненные знавшие капитана достаточно хорошо предпочитали обходить его стороной.

Андрес пребывал в состоянии угрюмого недоумения. Новый граф наконец приехал, казалось бы радоваться надо, теперь-то порядок будет. Однако все было слишком уж странно. Те же горцы, например. Что спрашивается делать целому отряду воинов-агррами аж в Нашоне?

Еще этот белобрысый… герцог. Судя по его поведению, разговорам с графом и графиней даже последнему слуге становиться понятно, кто тут на самом деле будет всем распоряжаться. Этот странный субъект просто с ходу показал кто тут главный. И как рассказала капитану одна служаночка, горцы, похоже, тоже подчиняются этому непонятному герцогу.

Как быть-то? Андрес размышлял. Наверняка беловолосый потребует подчинения и от капитана стражи. Это же ясней ясного, тут в замке почти сотня воинов. И они подчиняются своему капитану, а, следовательно, тому, кому подчиняется капитан. В идеале графу де Энакеру, официально же хозяйка этих земель юная графиня.

Андрес, в общем-то, не обязан был подчиняться чужаку, тем более, что честному служаке такая мысль претила. Присягу-то он будет давать не белобрысому. Да и кто тот вообще такой? Наглый захватчик? Но вот если граф прикажет подчиняться, как быть? Отказ будет расценен как бунт.

Если честно, Андресу очень не хотелось лезть на рожон, не разобравшись в ситуации. Просто ситуация эта выглядела как-то странно и весьма неприятно на его взгляд. Заявился какой-то никому неизвестный нахал и распоряжается замком и его хозяевами так, словно полностью уверен, что никто не посмеет с ним спорить.

Андрес ждал, когда его вызовут в замок, как бывало при прежнем хозяине. Граф Шевроз принимал подчиненных в своем кабинете и, как правило, только для того чтобы безжалостно их отчитать. Если герцог желает окончательно утвердиться, то вместо графа в хозяйском кабинете капитану придется общаться именно с ним.

Андрес сильно ошибся, ибо помянутый недобрым словом (про себя) герцог уже размеренно шагал через двор походкой крайне уверенного в себе человека.

Капитан недоуменно уставился на нежданного гостя. При въезде в замок этого субъекта удалось разглядеть лишь мельком. Теперь капитан имел возможность рассмотреть его более детально и, признаться, был впечатлен.

По казарменному двору двигался этакий гигант. Метра два с лишком росту, разворот плеч такой, что на каждое словно на лавочку можно посадить по юной деве. Грудная клетка, что твоя площадь, тонкая рубашка не скрывает монолитных пластин мышц. В довершении ко всему, из-за плеча высоко торчит рукоять двуручного меча, здоровенного, под стать хозяину. Как он только такую тяжесть на спине таскает? А главное как пользуется? Двуручник за спиной это ж бред полный, пока его оттуда вытащишь, враги десять раз в фарш нашинкуют. Экая оглобля!

Андрес мысленно поморщился. Такие вот сопляки (герцог выглядел лет на двадцать максимум), любят чтобы все побольше. Если уж мышцы, то такие, чтобы одежда по швам расползалась, если меч, то такая вот оглобля. Не зарубит, так одним весом зашибет. И ведь не думает, что от такого мускульного каркаса, как от тяжелых доспехов, скорость движения сильно замедляется. Ну и меч опять же. Сила у парня конечно, вон здоровый какой, но вес, инерция наконец. Размахнешься такой дубинищей, тебя ж за ней следом унесет. Подходи, вражина, бей в спину. А на этом сопляке даже кольчуги нет.

Впрочем, капитан вынужден был признать, что беловолосый двигается просто нереально легко для своих габаритов и веса. Даже грациозно если такое понятие применимо к подобной громадине. Он сильно напоминал айсберг со своей сверкающей на солнце белоснежной шевелюрой.

Андрес неторопливо отложил в сторону свой меч и точильный камень, когда парень темной глыбой навис над ним, загораживая солнце.

– Ты Андрес Солер? – голос оказался под стать габаритам. Низкий с хрипотцой и рычащими нотками. Такой до печенок пробирающий голос.

– Ну, я. А ты кто такой? – капитан, конечно, понимал, что должен обращаться к беловолосому на "вы", а еще добавлять "ваша милость" или "милорд", герцог все-таки, пусть и молодой. Но капитан привык на хамство отвечать хамством, к тому же этот выскочка его сильно раздражал.

Но парень похоже на непочтительное обращение попросту наплевал.

– Маркус де Энхард, Снежный Барс. – Представился тот по полной форме, даже нечто вроде поклона обозначил, чуть качнув головой. На большее-то капитану стражи рассчитывать и не стоило. Странно, что этот юнец вообще решил проявить хоть какую-то вежливость.

"Юнец" тем временем преспокойно уселся рядом на лавочку.

Капитан с невольным уважением отметил, что старая колченогая лавка даже не шелохнулась, не говоря уж о том, чтобы заскрипеть, тогда, как последние несколько лет при любом резком движении это неустойчивое сооружение норовило развалиться вовсе. Это маленькое наблюдение говорило капитану о многом. Как бы там ни было, но юнец очень неплохо способен контролировать свое массивное тело. Да что там говорить, при его-то габаритах контролирует просто великолепно!

Андрес невольно нахмурился. Имя герцога ему ни о чем не говорило, в отличие от прозвища. О Снежном Барсе капитан кое-что слышал. Очень удачливый наемник, серьезный и явно немолодой человек. Капитан мысленно отмахнулся от собственных сомнений, этот перекачанный сверх меры мальчишка совершенно не походил на того человека, о котором ходило столько разнообразных слухов. Совпадение должно быть.

– Громкое у тебя прозвище. – чтобы не молчать слишком долго заметил капитан.

– Как уж прозвали, – безразлично пожал плечами Барс, опять не обратив внимания на подначку. – Меня еще и не так называли… Что это ты такой хмурый капитан?

Андрес прямо-таки опешил. И что прикажете отвечать на это, правду? Как бы потом головы не лишиться. Парень вроде не из обидчивых, но кто его знает до какой степени распространяется его добродушие.

– А чему мне радоваться-то? – наконец буркнул капитан.

– Это точно, – согласился Барс легко, – радоваться тебе совершенно нечему. – и вдруг без перехода: – Ну что надумал-то?

"И это высокородный? – удивился капитан. – С такими-то манерами?". Андресу и прежде приходилось общаться с аристократами, не в захудалом же гарнизоне служит. Да взять того же графа де Шевроза и его родичей. Правильная речь, безупречные манеры, отстраненная вежливость по отношению к окружающим. А этот ведет себя как обычный наемник.

Капитан так озадачился несоответствию созданного в его разуме образа с реальностью, что даже забыл ответить на заданный вопрос.

Герцог же, казалось, о чем-то задумался. Сидел на лавке, устремив в никуда взгляд своих зеленых глаз, и только время от времени щурился на солнце.

Странно, но никакой неприязни к нему капитан совершенно не испытывал. И даже казалось что и повода для этого на самом деле нет, а вопрос подчинения на самом деле мог бы решиться довольно легко, просто герцогу следовало бы доказать что он и впрямь тот самый Снежный Барс, а не юнец взявший себе известное прозвище. Впрочем, если это действительно тот самый, доказывать он как раз ничего не станет. Да и молод чересчур. Нет, все-таки не может этот мальчишка быть известным наемником.

– Значит так, – вдруг сказал Барс таким тоном, что капитану мигом захотелось, вскочит на ноги и вытянуться перед ним по стойке "смирно" как новобранцу какому. Андрес с некоторым трудом подавил это почти инстинктивное желание. – Мне твои колебания понятны капитан, я даже уважаю твою верность закону и истинным хозяевам, однако если ты откажешься выполнять мои приказы можешь распрощаться не только со своей должностью, но и головой. Мне не нужны проблемы с твоими людьми в самый неподходящий момент.

Вот теперь Андрес в полной мере почувствовал, что все таки имеет дело с высокородным. Абсолютное умении властвовать, заставляющее подчиняться инстинктивно. И не скажешь, что всего минуту назад выглядел обычным наемником. Однако капитан не собирался сдаваться просто так, гордость не позволяла.

– Простите милорд, но вам я подчиняться не обязан.

Барс одарил его таким взглядом, что мороз пошел по коже.

– Значит, распрощайтесь со своей службой. Гарнизоном будет командовать другой командир. – сообщил безразлично.

Андрес начал злиться

– Снять со службы меня может только граф.

– Снимет, можешь не сомневаться, – равнодушно пообещал герцог, – если мы сейчас не найдем общий язык.

Капитан угрюмо молчал. Уступить не позволяли принципы и собственная гордость. Не жалел он подчиняться наглому захватчику, который даже ничем не доказал право на власть. И в то же время капитан прекрасно понимал, что упираться бесполезно.

– Уважаю твои принципы и даже понимаю, – неожиданно сменил тон Барс, – но и ты меня пойми. Ситуация сложная, в любой момент от твоих людей может понадобиться оперативность и четкое выполнение моих команд. Как думаешь, получиться что-то, если мы будем препираться из-за моих приказов?

– Приказы может отдавать и граф. – Угрюмо возразил Андрес прекрасно понимая, что это не аргумент. Какой из графа воин капитан уже понял с первого взгляда.

– А если он попросту не будет знать, какой именно приказ нужно отдать в этот момент? Если от своевременно отданного правильного приказа будет зависеть жизнь графа и его дочери? Ты возьмешь на себя такую ответственность?

Капитан смолчал. О покушениях на графа и его дочь он уже знал. Фанатичная секта убийц способна на самые неожиданные ходы. Андрес был командиром замкового гарнизона, но уж точно не телохранителем. Да и сам гарнизон, если честно, несмотря на содержащееся в порядке вооружение и постоянные тренировки в настоящих боевых действиях участвовал лишь раз, и то давно. Его бойцы были предназначены для обороны замка, но способны ли они защитить от внутренней угрозы?

– Осознал? – без тени насмешки спросил герцог, с интересом наблюдая за размышлениями капитана. – Так надеюсь, мы все-таки договорились или тебе все же нужен приказ графа?

– Да, – неохотно согласился Андрес. – Только я не понимаю, какая, в таком разе, от моих людей польза? Если на замок нападут, мы его удержим. А если изнутри? Ты ведь этого опасаешься?

– Хорошо соображаешь, капитан. – Одобрил Барс. – Не волнуйся, я придумаю, как твоих людей использовать. И раз уж ты все сам понял, присматривай за своими. Мало ли что.

Андрес кивнул, протягивая руку для рукопожатия, о своих недавних сомнениях он уже забыл, словно их и не было. Барс и в этот раз проявил редкую для высокородного терпимость, невозмутимо пожал капитану руку. Ощутив скрытую в его руках силу, капитан подумал, что конфликтовать с таким человеком все же очень неосмотрительно.

Барс поднялся, поправил легшие горизонтально ножны (ремни перевязи оказались очень непростыми), и молча ушел.

Маркус де Энхард.

Я облазил весь замок, от подвалов до маковки крыши. Общался с людьми, искал "вынюхивал" агентов Посланцев. Без особых результатов, как и ожидалось. Конечно, благодаря подарку Странника моя восприимчивость значительно увеличилась, на грани эмпатии. И я порой мог даже ощутить настроение человека, с которым разговариваю, однако определить замаскированного убийцу мне это не помогло. Если он был (а он был наверняка, вероятно даже не один, или это у меня уже паранойя?), но так просто вычислить его не стоит и надеяться. Ну, по крайней мере, я познакомился со всеми обитателями замка вплоть до последнего поваренка, и теперь более-менее представляю чего от них можно ожидать.

За этот день я успел немало сделать. Приказал капитану Андресу усилить охрану внутренних помещений замка, но непосредственно у дверей графских покоев поставил только горцев Хелая. Все-таки людей капитана я знаю слишком плохо, чтобы им доверять. Но и совсем не использовать их было бы расточительно. Кстати, люди Халая будут теперь непрерывно дежурить рядом с графом и девочкой в качестве телохранителей. Я и Борн не в состоянии успеть везде. Так что возвращение домой горцам придется отложить на неопределенное время.

Остальные заботы были мелкими, но необходимыми. Проинструктировать людей, отдать несколько распоряжений. Еще раз на всякий случай поговорить с графом о необходимых мерах безопасности. И наконец-то решить с Борном кто из нас как будет дежурить. И напоследок просмотреть бумаги старого графа. Впрочем, последнее необходимо делать не мельком, а серьезно и вдумчиво. Так что придется мне нахально оккупировать графский кабинет.

Жизнь постепенно налаживалась, к вечеру замок начал привыкать к новым хозяевам и их привычкам. Пока еще только начал, но не думаю, что это станет проблемой. Однако я уже начал уставать. Как бы не хвалился своей нечеловеческой выносливостью, недавнее ранение давало о себе знать быстрой утомляемостью. Множество мелкой, но обязательной в таких случаях суеты напомнило, что я еще далеко не в форме, несмотря на то, что времени прошло уже более чем достаточно. Да что не говори, усталость от постоянного, ежеминутного ожидания накапливается, последние дни она стала особенно заметной. Сейчас бы сменить обличье и в горы, за сутки все как рукой снимет. Вместо этого поздним вечером добравшись до своих покоев, рухнул в постель. Все, до утра с места не сдвинусь. Спать, однако, не хотелось. Бывает так: физическая усталость есть, но еще не до такой степени что бы уснуть только коснувшись головой подушки, а умственное напряжение наоборот уснуть мешает. Меня это, впрочем, не сильно беспокоило. Когда это действительно необходимо я умею засыпать мгновенно.

До хруста потягиваюсь, потом позволяю телу расслабиться на мягких перилах. Можно и просто полежать бездумно пока время на это есть. Чувствую, не будет у меня времени расслабляться, пока не закончу с этим делом.

Сознательно гоню от себя всякие мысли, расслабляя уставшие мышцы и впадая в легкую полудрему, когда мысли приходят словно бы сами по себе. Нужные мысли, всплывают независимо от сознания, часто смутно знакомым шепотом на грани разума, обрывками картин будущего и маленькими, но очень нужными озарениями… надо только успеть поймать их до того, как провалишься в сон и забудешь обо всем.

Кто-то робко и очень тихо постучал в мою дверь, тем не менее безжалостно разрушая хрупкую дрему. Я на миг прислушался к своим ощущениям, инстинктивно пытаясь определить личность незваного гостя.

– Входи Астор.

Они чуть приоткрыла дверь, робко проскальзывая в узкую щель.

– Не спишь еще?

– Пока нет, – лениво подумал, что хотя бы из элементарной вежливости следовало бы встать. Но шевелиться лишний раз слишком не хотелось. И я позволил себе маленькую поблажку, Астор поймет. – А ты, почему не спишь?

– Не хочется пока, – девушка аккуратно прикрыла за собой дверь. – Я утром отдохнуть успела… А можно я с тобой немного посижу?

– Можно, – не стал возражать я. И напоминать о том, что ведет она себя неподобающе для графини, придя ночью в комнату к мужчине тоже не стал. Как и о том, что кто-то из слуг мог ее видеть, а значит об этом скоро станет известно ее отцу. Астор сама прекрасно об этом знает, а мне в данный момент просто лень быть занудой. Зачем отговаривать девочку от мелких глупостей?

Астор села на край моей постели, поджав одну ногу. В ней очень часто проявляется подобная детская непосредственность. К тому же незаметно за время совместного путешествия мы оставили формальную вежливость, необходимую между малознакомыми людьми. И такие жесты, как мое нежелание вставать вопреки этикету или то, что Астор селя не на кресло, а поближе ко мне, можно было считать знаком доверия друг к другу.

Мы молчали. В этом молчании не было неловкости или напряжения. Наоборот – приятная, успокаивающая тишина. Бывает так, что совершенно не знаешь о чем говорить с человеком и каждое слово выдавливаешь из себя, словно пытаешься развеять невидимое напряжение. В такие моменты большинство людей чувствуют неловкость и досаду. Бывает так, что сразу находишь общие темы с человеком, разговор завязывается приятный и непринужденный. С такими людьми вообще приятно общаться. Но крайне редко встречается человек, рядом с которым комфортно молчать . За мою долгую жизнь мне встретилось от силы трое таких, и с ними я дружил довольно долго.

– Ты выглядишь усталым, – заметила Астор.

– Слишком много дел. – Отозвался я.

Снова помолчали. Она подвинулась ближе, устроив острый локоток на моей груди, и подперла ладонью подбородок. Мне было не слишком удобно, но возражать не стал. Интересно, что скажет граф? Но ночь глядя, в моей комнате, более того в моей постели… я безнадежно порчу репутацию честной девушки, еще немного и мне придется жениться.

С легкой улыбкой глажу ее по голове. Она робко улыбается в ответ. Для девочки даже такая мимолетная ласка значит многое, я не часто ее балую. И лучше бы делать это как можно меньше. Иллюзия каких-то романтических отношений, самообман. Грустно…

Астор чутко уловила изменение моего настроения, хотя я и старался этого не показать. Подарок Странника в иных случаях становился весьма неудобен.

– Может, ты спать хочешь, а я тебе мешаю?

– Если я решу заснуть, ты вряд ли помешаешь мне девочка, – это чистая правда, я обычно не люблю засыпать при посторонних, особенно если они при этом бодрствуют, но к Астор это не относится. Ее мое чутье не воспринимает как потенциальную опасность.

Она благодарно улыбнулась. Ребенок. Как же мне защитить тебя, от постоянных попыток решить эту непростую задачу уже голова раскалывается, но ничего стоящего в нее по-прежнему не приходит. Пассивная защита не выход – это ясно, надо искать противника. Появление Черного Лорда здорово искажает всю картину событий. Но при чем тут Шевроз? Посланцу Холоса зачем-то понадобились земли графства? Или чем-то помешали его нынешние хозяева? Нет, на мой взгляд дело все-таки в Шеврозе. Будем считать, что это чутье, детектив из меня плохой, зато чутье хорошее.

Надо искать. Единственная здравая мысль, посетившая меня после долгих раздумий. Впрочем, вру, на еще одну мысль меня только что натолкнула Астор. Это позволит вывести графа и девочку из-под удара на какое-то время. Но пока я эту идею даже обдумывать всерьез не хочу. Она мне по личным причинам не нравится. Но если не удастся какое-нибудь приемлемое решение в ближайшее время, придется использовать именно ее.

Необходимо еще побольше узнать о родственниках моих подопечных. Не только Тальсаров как ближайших претендентов на наследство. В случае чего и их уберут без проблем.

Астор, прикорнувшая на моей груди, неровно вздохнула. Не хотелось бы будить девочку, но лучше бы ей не ночевать в моей комнате.

– Иди-ка ты спать, да и мне отдохнуть не помешает.

Она сонно вздохнула, но без возражений ушла.

Ночь просветлений не принесла. С утра только настойчивее билась в сознании уже пришедшая вчера мысль. Несмотря на то, что подобное решение мне категорически не нравилось, оно, похоже, было единственным приемлемым на данный момент. И в плане защиты моих подопечных самым удобным. Астор наверняка будет в восторге, а вот граф, скорее всего, нет. Нужны веские аргументы чтобы его переубедить. Что ж, если в ближайшее время ничего не изменится… впрочем, я себе это уже говорил.

Отложив на время эти размышления, отправился изучать документы старого графа. Ничего особенно там не обнаружил. В основном отчеты казначея и прочие финансовые документы, а так же личная переписка. Стоимость содержания замка, доходы от графства. Весьма значительные, надо сказать. Шевроз прибрежное графство, Нашон один из крупных портовых городов на континенте. Торговля идет полным ходом, прибыль соответственно тоже капает. Это если не считать золотого рудника и двух, как выяснилось, весьма успешных заводов. Мануфактурного и пивоваренного. Богатое наследство, если бы не некий Черный Лорд, я бы поверил что только в этом все дело.

В лично переписке графа Шевроза тоже ничего примечательного не обнаружилось. Несколько писем от брата и племянников. Пара от мэра Нашона. Деловое и личное. Еще письмо от какой-то леди Миранды романтично-фривольного содержания. Однако, а граф-то был не промах!

Единственное что меня более-менее заинтересовало, это отчет о каком-то кладе найденном людьми графа в прибрежных скалах. Сам по себе факт находки не вызывал удивления, вода намыла в прибрежных скалах немало пещер. Многие из них недоступны, но пираты и контрабандисты уже не первый век умудряются прятать в таких местах ценности, а отчаянные искатели время от времени находят. Удивило, что найденный клад не присвоили, а доложили графу, получили за это награду, о чем имеется соответствующий документ с печатью графа Шевроза. После чего вышеозначенный клад исчез в неизвестном направлении.

Вот это меня уже заинтересовало. Судя по тому, что я успел найти в бумагах графа, он был человеком аккуратным, почти дотошным. Учитывал чуть ли не каждую монетку и хранил свои бумаги в идеальном порядке. А тут ничего, ни отчета казначея о получении ценностей и их описи – не сам же граф этим занимался? – ни хотя бы бумаг о том, что найденный клад вообще был доставлен в замок.

Тщательно просмотрев все документы, я задумался. Что это, ошибка, небрежность или же здесь что-то серьезное? И даже если дело нечисто, относится оно как-то к нынешней ситуации или нет?

Поскольку ничего более примечательного в бумагах графа не обнаружилось, я решил прояснить сомнительный момент. Скорее для очистки совести, чем по реальной необходимости.

Первым делом стоило поговорить с казначеем. Если даже пресловутого клада он в глаза не видел, то уж приказ графа Шевроза о выдаче награды тем, кто клад нашел мимо казначея пройти никак не мог. Сумма там была явно не на карманные расходы.

Вызвав слугу, приказал найти мне казначея, а также принести легкий обед прямо в кабинет. Отрываться от дел и спускаться в столовую мне сейчас не хотелось. Следовало собраться с мыслями и решить, что и где искать теперь. Или все же воспользоваться пришедшей мне в голову вчера мыслью и попытаться спровоцировать противника? Боюсь только, де Энакер, меня за подобные идеи собственноручно придушит.

Появившийся казначей весьма толково отвечал на все вопросы. Да он по приказу графа выплачивал поисковикам премию. Да спустя неделю в замок привезли сундук, но что в нем было казначей не знал. Господин граф не изволили пригласить его для инвентаризации ценностей. Казначей даже подозревал, что там не было никаких ценностей. Нет, куда делся сундук потом, он не знает.

Выслушав этого пухлого подвижного человека, я отпустил его и задумчиво принялся за принесенный слугами обед. Итак, что мы имеем? Некие искатели находят клад и вместо того, чтобы поделить его между собой как полагается, сообщают о находке графу и получают за это награду. Следовательно, это не тот товар который можно быстро продать, это во-первых. Во-вторых, они знают, что граф за эту находку заплатит. Вероятно даже, что их наняли специально. Далее находку привозят в замок… и что?

Печенкой чую что-то тут не то. Надо бы разобраться. Кто-то ведь должен был привезти этот клад в замок, кто-то должен был видеть хоть мельком. Зря я казначея отпустил так рано. Впрочем, ладно, еще успеется, не знаю почему, но есть у меня странное ощущение, что этот эпизод имеет какое-то отношение к нашему делу. Неужели удалось-таки нащупать ниточку?

От размышлений меня отвлекло появление Борна.

– Обедаешь, – констатировал он неодобрительно. – А ты знаешь, что граф скоро придет к тебе выяснять отношения?

– С какой это радости? – Отвечаю вопросом на вопрос. – И что ты тут делаешь, позволь узнать, когда должен присматривать за нашими подопечными?

– Там и твои горцы прекрасно справятся, – ничуть не смутился Борн, – ты мне лучше скажи герцог, о чем ты думал, когда позволил девочке прийти к тебе ночью? И когда нахально занимал кабинет прежнего графа, не спросив даже формального разрешения де Энакера? Об этом уже весь замок шепчется по углам.

Я поморщился. То, что граф будет недоволен подобным положением дел, я предполагал. В конце концов, он довольно быстро должен был понять что я веду себя тут как полноправный хозяин, намеренно оттесняя его и Астор в сторону. А вот поймет ли граф, что это делается для его же блага? Есть у меня по этому поводу некоторые сомнения. В общем, серьезного разговора не избежать и вероятно в ближайшее время.

– Я тебя предупредил, – сказал Борн, после того как не дождался от меня никакой реакции.

Я кивнул и сменил тему.

– Мне нужно чтобы ты в ближайшее время съездил в храм Милосердной целительницы и побеседовал с супругой графа де Тальсара.

– Она безумна, – напомнил Борн.

– Я помню, но возможно она не настолько безумна, что с ней невозможно общаться. Сам понимаешь, сейчас именно Тальсары вызывают наибольшее подозрение как самые вероятные претенденты на наследство. Необходимо узнать о них как можно больше.

– Ты продолжаешь мерить все по старым меркам, – не согласился Борн, вряд ли Черного Лорда интересует именно наследство. Думаю что-то другое. И к тому же насколько это разумно, мне уезжать сейчас? Стены замка не гарантируют безопасности, сам знаешь.

– Здесь останутся горцы, это во-первых, во-вторых у меня есть мысль как временно вывести Астор и графа из-под удара. В третьих, я все больше уверен, что дело все-таки в наследстве, слишком многое на это указывает. Во всяком случае, это гораздо правдоподобнее чем мысль, что Черному Лорду просто могли чем-то помешать малознакомые ему люди.

– Хорошо, я съежу.

Борн ушел, а я, велев слугам убрать пустую посуду, и принести мне вина, задумался о предстоящем разговоре с де Энакером. Ситуация сложилась щекотливая и как все обернется в дальнейшем неясно. Я ведь сейчас, по сути, наемник. До сих пор мне удавалось держать инициативу в своих руках и графу попросту не приходило в голову меня банально уволить. Но боюсь, эта светлая идея может посетить его в любой момент. И мне непременно нужно будет переубедит графа если это случится.

Замок Шевроз. Сделка.

Граф был сильно раздражен и у него имелись для этого веские основания. Он еще мог смириться с самоуправством герцога, с тем, что даже слуги уже шепчутся по углам кто же тут настоящий хозяин. В конце концов, это вполне могло быть целесообразно, хотя де Энакер не мог понять такой необходимости. Но вот то, что собственная дочь, не скрываясь, бегает ночью в комнату к герцогу стоило им только приехать в замок, с этим граф стерпеть не мог никак!

Граф искал Барса полный решительного желания выяснить отношения и высказать тому все, что думает о нем и его умении держать обещания. Искать впрочем, необходимости не было, герцог наглейшим образом занял хозяйский кабинет.

– Что вы себе позволяете герцог?! – не утруждая себя какими-то объяснениями, высказался граф. – Это возмутительно!

– Что именно? – спокойно поинтересовался Маркус. Он был готов к этому и вовсе не собирался начинать разговор со скандала, как бы графу этого не хотелось.

– Что моя дочь делала ночью в вашей комнате? И не пытайтесь отрицать герцог, слуги видели, как она к вам входила, и как выходила тоже.

– Астор всего лишь приходила меня навестить, не вижу в этом ничего плохого, – на самом деле Маркус прекрасно понимал, что далеко не так. Того факта, что девушка приходила к нему ночью уже достаточно для того чтобы ее дискредитировать, вне зависимости от того было ли между ними что-то или нет. А, учитывая, что у агррами они ночевали в одном шатре и охранники графа это видели, репутация Астор могла быть испорчена бесповоротно. Среди аристократов весьма ценилась непорочность и порядочность девушки. Астор прекрасно знала что делала, и он сам тоже, именно потому и не пытался ее остановить.

– Вы хоть понимаете, что бесповоротно испортили репутацию моей дочери?! – справившись с возмущением от столь нахального заявления воскликнул граф. – Теперь ей будет невозможно найти достойного жених!

– С таким-то приданным? – скептически приподнял бровь Маркус. – Думаю, достойных найдется достаточно. И что вы собственно хотите от меня граф, чтобы я как честный человек женился на вашей дочери? Хорошо, я на ней женюсь.

В повисшей тишине слышно было, как капитан Андрес муштрует на плацу своих бойцов, а во дворе весело болтают слуги, и лает пес.

– Что вы сказали? – наконец выдавил из себя граф.

– Я прошу руки вашей дочери, – спокойно сказал Маркус наблюдая за тем как меняется лицо графа. Было любопытно, как тот отреагирует. Учитывая, что сам Барс сидел на месте хозяина кабинета, а возбужденный граф сесть так и не удосужился, ситуация выглядела весьма странно.

– Вот оно что… – медленно сказал граф. – Решили воспользоваться ситуацией ваша светлость? Богатое графство это конечно весьма неплохая добыча. Я вижу, вы уже почувствовали себя здесь хозяином. А может все эти покушения тоже ваших рук дело?

– И я сам себя едва не убил, исполняя свой коварный план? – усмехнулся Маркус. – Граф я сделаю вид, что ничего не слышал, и мы спокойно поговорим. Если вы отодвинете в сторону эмоции и немного подумаете, то поймете что на данный момент брак лучший способ отвести угрозу от вас с Астор. Хотя бы временно. Ведь именно ее супруг станет истинным хозяином Шевроза. А значит именно его, в первую очередь попытаются убить. У нас появится отсрочка и большая свобода действий.

– Если дело действительно в наследстве, – не слишком уверенно возразил де Энакер. Он колебался между злостью, подозрительностью и некоторой растерянностью. Но поскольку от природы он был человеком добрым и отходчивым, злость медленно проходила, ну а подозрительность… ее Маркус постарался развеять.

– Граф я могу пообещать вам, что брак будет фиктивным. По окончании этого дела я вынужден буду уехать, так что мне нет резона связывать себя настоящим браком. Спустя год Астор сможет оформить развод в одностороннем порядке, а в качестве компенсации получит титул герцогини. Все необходимые доказательства подлинности титула у меня есть.

Граф озадаченно задумался. Титул – это весьма заманчивое предложение. Очень весомое добавление к богатому приданному. Герцогский титул никто не получал уже более семи веков, поскольку право жаловать его имел лишь король или император, однако Содружество Свободных графств и баронств верховного правителя не имело и управлялось исключительно Советом самых знатных семей. Из старых герцогских семей на данный момент осталось всего две, обе входили в совет и имели огромное влияние. Породнится с ними граф даже не рассчитывал. Да, все-таки титул это очень заманчиво…

– Для фиктивного брака необходима… э-э… непорочность невесты, – заметил граф осторожно.

Да уж, дочери он определенно не доверял. Впрочем, влюбленность Астор была настолько заметной, что основания для недоверия у него было. Вот только сам Маркус вовсе не намерен был связывать себя настоящим браком, несмотря даже на свое отношение к девушке. Отношение было более чем теплым, но все-таки не до такой степени, чтобы портить жизнь себе и девочке тем, что заведомо не имело никаких перспектив. Примерно так он и сказал графу.

– Боюсь, Астор вашего отношения к ситуации не разделит, – вздохнул де Энакер. Впрочем, идея его уже захватила. Он не был склонен к излишней доверчивости, но и браки аристократов никогда не заключаются на честном слове. Права и обязанности обеих сторон прописываются в специальном договоре. А если герцог и нарушит некоторые устные обещания, то этим он свяжет в первую очередь себя. Если подумать, то такой муж для Астор не самая плохая партия. Пусть безземельный, но древний титул компенсирует этот недостаток.

Маркус проводил воодушевленного графа взглядом и устало потер переносицу. Проблема с отвлечением внимания была решена, по крайней мере, временно. Одно только объявление о предстоящей свадьбе может отвести удар от подопечных. Охота начнется на него, а уж с этим Маркус мог справиться. Более того, выжить самому значительно проще, чем защищать других.

Вздохнув, он поднялся из-за стола и пошел разыскивать капитана Андреса. Вызывать его в кабинет не хотелось, но надо же, наконец узнать кто привез в замок загадочный клад и куда он затем делся. Не зря же чутье твердит, что с этим надо разобраться.

Капитана, как и следовало ожидать, Маркус обнаружил на плацу, тот увлеченно гонял подчиненных зычно покрикивая на особо нерадивых. Он совершенно справедливо полагал, что солдат не должен бездельничать и как любой командир считал, что самое полезное занятие это тренировка боевых качеств. Добросовестный вояка, что тут скажешь? Солдаты стенали, но послушно звенели мечами и дырявили мишени из арбалетов.

Увидев Маркуса, капитан на миг оторвался от своего увлекательного занятия.

– Что-то нужно?… – подумал и добавил вежливо. – Твоя светлость.

Барс мысленно хмыкнул. А капитан оказывается любитель острых ощущений, вот так невзначай нахамить тому, кто имеет все шансы в ближайшее время стать твоим господином. Ведь об их с Астор "отношениях" уже весь замок знает. Да и охрана графа уже наверняка поделилась всеми сплетнями и приключениями с местными вояками. Но его резоны Маркус понимал, пока что он тут не хозяин, а наглый выскочка, и Андрес хотел понять, что он за человек и стоит ли ему служить, или попросить расчет у графа пока еще не поздно. Прощупывал при любой возможности.

– Разговор есть, и не советую тебе впредь переходить некоторые границы. – Не сказать, чтобы Маркус был так уж категорически против подобного обращения, он наемничал уже много лет, и было бы по меньшей мере странно при такой жизни бросаться на каждого, кто ему тыкал или обращался несоответственно высокому титулу. Но все дело в том, что на данный момент важнее репутация аристократа и наследника древней фамилии, а не бывалого наемника.

Капитан, похоже, и сам понял что едва не перегнул палку. В глазах его на миг мелькнуло напряжение.

– Субординация вещь не лишняя, постарайся ее придерживаться на людях, – тихо сказал Маркус. – И давай действительно поговорим.

– Я слушаю, – серьезно кивнул капитан.

Барс изложил суть проблемы.

– Я так полагаю, кто-то из твоих людей вез эту находку в замок. Могут они что-то о ней сказать?

– Да я тебе и сам скажу, эту как ты говоришь находку, граф меня лично перевозить откомандировал, вместе с пятью бойцами. Только везли сундук те охотники, что его нашли, а мы их и груз охраняли.

– Что было внутри, ты, конечно, не знаешь? – поинтересовался Маркус. Хотя прекрасно понимал, что капитан не знает, что-то слишком много тайн вокруг какого-то клада. Странно, что вообще документы остались хоть мельком напоминающие о его существовании.

– Не видел, его при нас не открывали, а так с виду обычный сундук, оковка медная позеленевшая от времени, замок хитрый навесной, – ответил капитан, постаравшись предельно точно вспомнить все, что он тогда слышал и видел. – Сундук мы отконвоировали до кабинета графа вместе с охотниками. Больше, насколько я знаю, его никто не видел.

– Странно все это, тебе не кажется капитан? – задумчиво сказал Барс.

Андрес ответил не сразу, обернулся на своих бойцов грозным взглядом отбив у всех желание сачковать. Бойцы, поняв что начальство не дремлет, принялись тренироваться с прежним усердием. Капитан довольно хмыкнул и вновь посмотрел на Маркуса.

– Странно? Да, тем более что за последние пять лет это была уже третья находка, и каждый раз все проходило по той же схеме. Только вот в результате сундуки с кладом оказывались в руках казначея…

– …а в это раз нет, – закончил Барс, – казначей мне об этом, кстати, сказать забыл. Какие-нибудь еще закономерности заметил?

– Не знаю, можно ли считать это закономерностью, – с сомнением ответил капитан, – но каждый раз, после того как находку привозили в замок, графа навещали племянники. Но они и так довольно часто здесь бывали. Все-таки соседи, да к тому же, Яльмир, средний из братьев всерьез рассчитывал на наследство.

– В этот раз кто приезжал?

– Тоже Яльмир, уехал почти сразу. Точнее выскочил из графского кабинета явно чем-то недовольный, – сказал капитан. – Я, почему запомнил – он едва служанку конем не затоптал. Испугалась девчонка до истерики. Один из моих ребят ее едва успел выдернуть из-под конских копыт.

Маркус поблагодарил капитана и, попросив его найти людей которые занимались поисками кладов, вернулся в замок, на ходу обдумывая полученную информация. А она оказалась весьма интересна. Выходило, что старый граф уже несколько лет целенаправленно искал какой-то клад и, по всей очевидно нанял для этого специальных людей. Каждый раз после очередной находки к нему приезжали племянники. Совпадение, или они знали о поисках дяди? Барс в такие совпадения не верил, тут возникал совсем другой вопрос: в каком именно качестве участвовали племянники в этом предприятии? Компаньоны или инициаторы? Но самое интересно, что же граф искал? Не золото же и драгоценности, это несерьезно, в самом деле, доход от графства во много раз превышает то, что можно получить за такие редкие находки, если только это не какие-нибудь артефакты времен до катастрофы. Иначе все поиски напоминают этакое странное хобби, но тогда было бы логичней, начни граф с племянниками время от времени отправляться в экспедиции самостоятельно. Вполне могли себе позволить, даже и сам граф, не так уж он был и стар. Молодые аристократы нередко выдумывают для себя необычные развлечения, да и не слишком молодые тоже.

Маркус не считал себя особенным специалистом по разгадыванию чужих тайн, но в данном случае кое-какие выводы сделал. Что-то такое граф нашел в последний раз и, похоже не захотел делиться с родственниками, судя по поведению племянника. Или же находка не оправдала надежд? Не в этом ли причина гибели графа и всего этого подозрительного шевеления вокруг наследства?

Остановившись возле одного из фамильных портретов в изобилии украшающих стены замка, Маркус устремил на него задумчивый взгляд. Чопорно поджавшую губы пожилую даму, изображенную на этом портрете он на самом деле не видел. Думал. Пытался найти новую ниточку в этом расследовании, самим же и затеянном. Уже не только потому, что чутье подсказывало, что этом может быть важно, но и из чистого упрямства. Зачем-то же он провозился с этим целый день? Расследование, правда, в очередной раз зашло в тупик. Осталось, надеяться, что капитан Андрес найдет нужных людей, и они смогут что-то прояснить.

Как бы Маркус не задумался, попытку подкрасться к себе он отметил машинально, даже осознавая, что это для него не опасно. Да и не умела Астор подкрадываться если уж на то пошло, как бы не старалась. Девушка, впрочем, тоже довольно быстро поняла что ее заметили.

– Что ты так долго разглядываешь, леди Вилию? – спросила она. – Нашел что-то особенное?

– Задумался. А ты, почему бродишь по замку одна?

– Я не одна, со мной двое охранников, – Астор кивнула на двух горцев следующих за ней молчаливыми тенями. Они молча остановились в стороне и весьма умело делали вид, что их тут нет. Из горцев вообще могли бы выйти отличные телохранители, несмотря на полное отсутствие профессиональных навыков. Агррами умели быть внимательными ненавязчивыми и незаметными.

Астор остановившись рядом с Маркусом молчала, тоже разглядывая портрет, словно что-то на самом деле могло ее в нем заинтересовать. Невооруженным взглядом было видно, что она хочет о чем-то поговорить, но не решается сама начать разговор. Учитывая все сегодняшние события нетрудно было догадаться, о чем должна пойти речь, и именно поэтому Маркус вовсе не собирался помогать ей в этом.

– Папа мне все рассказал… – наконец решившись робко начала Астор. – Это правда?

– Что конкретно? – он сделал вид что не понял вопроса, при этом прекрасно отдавая себе отчет в том, что со всех сил оттягивает неприятный для себя разговор. И сильно из-за этого на себя досадуя.

– Мы в самом деле поженимся? – уточнила Астор мучительно покраснев. Странно, когда она приходила в его комнату на ночь глядя, или ночевала в одном шатре на двоих, то не смущалась ничуть, а упоминание о свадьбе почему-то вызвало такую неоднозначную реакцию. Загадочна женская душа, особенно если она сама толком не знает, чего хочет от жизни.

Маркус понял, что опять позорно уходит мыслью от насущной проблемы и, естественно, рассердился на себя. Собственных слабостей он терпеть не мог кроме нескольких тщательно лелеемых, и, по сути, самостоятельно придуманных. Но эти слабости были очень удобными, от них крайне легко избавится.

– Да, мы в самом деле поженимся, – ответил он спокойно. – Надеюсь, твой отец не станет тянуть с помолвкой. Мне будет гораздо проще защитить вас обоих в качестве твоего супруга.

– Защитить? – медленно повторила Астор.

– Да. Именно защитить. – Маркус оторвал, наконец взгляд от портрета и посмотрел девушке в глаза. – Астор ты мне очень дорога, но боюсь настоящий брак я себе просто не могу позволить, у меня есть обязательства, которые как бы не хотелось, не возможно нарушить даже ради тебя. И портить тебе жизнь не хочу. Так что наш с тобой брак будет фиктивным.

Девушка несколько мгновений смотрела на него непонимающе, затем развернулась и стремительно побежала прочь. Барс проводил ее взглядом, вздохнул и кивком головы велел двум охранникам догнать. Не дело, если она будет бегать по замку в одиночку. Впрочем, горцы в его указаниях не нуждались, сдвинувшись с места почти сразу, они бесшумно скользнули вслед за графиней. Ходить бесшумно они мастера, даже в горах по осыпям. Маркус же печально вздохнул, положительно, сегодня подходящий день, чтобы злится на самого себя за глупость. Прожить столько лет и не научится обращаться с женщинами – это даже кретинизмом назвать сложно. И соврать-то, как следует не смог, хорошо хоть хватило ума не ляпнуть, что он ее не так любит, чтобы жениться по-настоящему. И ведь сущая правда любит не так, не как женщину, но звучит-то как!

После этого Астор не разговаривала с ним два дня. А на третий граф по настоянию Маркуса объявил о помолвке. Тянуть с этим он действительно не стал. Можно было бы и раньше, но на такое важное событие следовало пригласить хотя бы самых близких родственников. Тех же Тальсаров, например.

Одного из горцев герцогу пришлось отправить обратно в горы, за документами, подтверждающими его титул. Они хранились у Агэдо. До сих пор в этих древних документах надобность возникала очень редко. Да он, в общем, и не спешил ими светить направо и налево.

И вот наконец настал день помолвки.

Помолвка.

Гостей собралось немного, в основном, потому что не многие успели бы добраться. Родственников и вовсе можно было пересчитать по пальцам. Приехали Тальсары всем составом – граф и трое сыновей. А так же баронесса Салион с двумя дочерьми, то ли троюродная тетушка, то ли и вовсе жена пятиюродного дядюшки. Маркус даже вникать не стал в эти извилистые родственные отношения, тем более что даже сам де Энакер был не совсем уверен в степени родства. Да ему было и не до того, граф спешно занимался организацией достойной помолвки. Астор же по-прежнему с будущим женихом не разговаривала. И вообще, глядя на ее унылое лицо, можно было решить, что девушке грозит не помолвка с любимым человеком, а как минимум смертная казнь. Человека несчастней, казалось, просто не найти. У всех гостей немедленно создавалось впечатление, что девушку выдают замуж насильно, из политических соображений, либо другой выгоды. Совершенно обычное дело, надо сказать, династические браки среди аристократии заключались постоянно, существовал даже некий кодекс, регламентирующий эти самые браки и их разновидности. Как например, фиктивные, то бишь взаимовыгодные сделки без длительных обязательств. Аристократы женились по расчету куда как чаще, чем по любви, что бы там не придумывали себе по этому поводу романтичные девицы. Астор все это прекрасно знала, и, сложись обстоятельства иначе, именно такой брак и ожидал ее в скором времени.

Впрочем, когда на первом месте чувства, доводы разума редко берутся в расчет. Что сам Маркус не влюблялся и не помнит, каково это терять голову от нахлынувших чувств, наплевав на здравый смысл? Так что он прекрасно понимал, что в ближайшем времени ожидаются бурные выяснения отношений, как только Астор перестанет обижаться настолько, согласится его видеть. Выяснения отношений явно будут непростыми, и как предполагал Барс, ожидаются уже скоро. Сразу по окончании помолвки.

Отвлекшись от размышлений об отношениях с будущей невестой, Маркус осмотрелся повнимательней, наблюдая за гостями. Старший Тальсар о чем-то беседовал с графом, рядом с ним стоял старший сын и молча хмурился. Двое других братьев увлеченно общались с дочерьми баронессы Салион, весьма привлекательными близняшками. Особенно Маркуса заинтересовал самый младший из графских отпрысков – Бран. Тот, что по слухам подался в маги. Слухи, судя по всему, оказались правдивы, магией от стройного невысокого шатена веяло изрядно, можно даже сказать, вполне ощутимо. Во всяком случае для герцога, у которого было врожденное чутье на подобные вещи. Было бы ложью сказать что Барс не испытал по этому поводу некоего подозрения. Бран Тальсар стал первым подозреваемым на роль Черного Лорда и даже не сегодня. Хотя бы по той причине, что магические способности давали наибольшие шансы на воплощение. Тем не менее, это было настолько очевидно, что возникали определенные сомнения, вряд ли лорд стал бы так бездарно подставляться. Или же он чувствует себя настолько уверенно, уже и не скрывается?

Герцог присмотрелся к младшему Тальсару повнимательней, не столько зрением даже, сколько особым чутьем и раздумчиво качнул головой. Никаких видимых доказательств в пользу его версии, как и против нее – не было. Ну а подозревать человека в чем-то только на основании того, что он владеет магией, по крайней мере, глупо.

Маркус, пока еще было время до начала церемонии, повнимательнее присмотрелся к другим родственникам. Признаться честно: если бы не чутье на магию, то внешне на мага больше всего проходил средний брат, Яльмир. Он был таким же невысоким и тонкокостным как Бран, однако же, и ко всему прочему, довольно бледнокожим, как человек, проводящий много времени вдали от солнца, что свойственно заядлым книжникам, например, и тем же магам. О том же, кроме бледности, говорил нездоровый цвет лица. В общем, довольно типичный образ злобного некроманта. Настолько типичный, что это могло даже показаться забавным. И только старший из троих братьев был похож на отца, русый статный молодец привлекательной наружности. Сам граф от наследника отличался лишь сединой в волосах да некоторым количеством морщин на лице, напоминающих о его возрасте. И, помимо всего прочего, в манерах и выражении глаз то и дело проскальзывала властность и немалая жесткость характера, хотя на людях он старался казаться спокойным и обходительным.

Занятная семейка. Остальные родственники такого интереса не вызывали, поскольку были достаточно дальними.

Среди гостей наметилось некоторое оживление, и Маркус разглядел запоздавшего жреца Линайо. Весьма странно со стороны графа пригласить именно его, в таких случаях, как правило, приглашают жрецов Светлейшей. К Линайо бегут романтичные влюбленные, которым строгие родители запрещают быть вместе. Но, впрочем, графу видней, какой жрец будет проводить церемонию помолвки, возможно он верит в приметы. Ведь не даром же считается что девушка, помолвку которой освещал жрец бога Любви будет впоследствии счастлива в браке, даже если не с этим мужчиной. У некоторых людей очень странная логика.

Жреца почтительно сопроводили к специально подготовленному помосту, откуда его было хорошо видно. Хмурую и молчаливую Астор граф взял под руку и торжественно повел к помосту. Барса, за неимением других родственников, сопровождал Халай. Гости с любопытством провожали их взглядами, в некоторых сквозила зависть, в некоторых интерес. Другие провожали девушку жалостливыми взглядами, впрочем, таких было меньшинство. В основном такие же молодые и романтичные. Некоторые в полголоса делились впечатлениями с соседями. Маркус легко мог бы напрячь свой звериный слух и разобрать, о чем шепчутся гости, тем более, временами ему начинало казаться, что кое-какие разговоры он и так слышит, но не ушами, а как-то иначе. Впрочем, это было не так уж важно, поскольку ни о чем серьезном гости, к сожалению, не говорили.

Саму церемонию вряд ли можно было считать интересной. Ему не раз приходилось наблюдать за подобными и даже самому участвовать, пусть и не так уж часто. Жрец объявил о предстоящем единении двух любящих сердец, спросил у родных жениха и невесты о том, согласны ли они с тем, что эти двое обещаны друг другу и в будущем им надлежит вступить в брак. Конечно же, родные были согласны, опять Халаю пришлось играть роль "родителя" поскольку традиция требовала, а кого-то, кого Маркус мог бы назвать родственником, поблизости все равно не было.

Затем, как водится, был пир и бал, вежливые улыбки гостей и поздравления. Не самое веселое занятие ходить под руку с мрачной, как на похоронах, невестой, но Барс не особенно обращал сейчас на это внимание. Объяснится можно будет потом, а в данный момент его интересовали гости и, больше того, конкретные люди. А именно: Тальсары и баронесса Салион, как ближайшие родственники. К его удаче все они собрались тесной компанией, так что отлавливать нужных людей по одному не пришлось.

– Астор, девочка я рад за тебя, – тепло улыбнулся граф де Тальсар. – Думаю, тебя ожидает весьма удачный брак. Герцог, мое почтение. Весьма рад с вами познакомится.

– Взаимно, граф, – Маркус вежливо склонил голову. Жест, вопреки его желанию, вышел несколько сдержанным и прохладным. Приветливость графа выглядела очень натурально, вполне естественная приветливость этакого благодушного богатыря, однако у Барса всегда было отменное чутье на фальшь. Граф Тальсар вызывал почти инстинктивную неприязнь. Трудно было сказать в чем именно дело, то, что за приветливостью и благодушием старшего из Тальсаров прячется жесткая и весьма сильная личность, он разглядел сразу, это как раз не должно было его оттолкнуть, но, тем не менее, при близком знакомстве граф вызывал чувство отторжениея.

– Собираетесь взять управление Шеврозом в свои руки, герцог? – благодушно поинтересовался граф. – Графство требует крепкой руки. Мой покойный брат, к сожалению, в последние годы справлялся с большим трудом.

– Не беспокойтесь, граф, я справлюсь. При всей моей любви к кочевой жизни надо же когда-то обзавестись родовым гнездом. Я рассчитываю, что мои детям достанется крепкое и достаточно богатое хозяйство.

– Весьма дальновидно, герцог, вы правы, так и надо! – с улыбкой одобрил де Тальсар.

Маркус вновь коротко склонил голову, словно бы благодаря за похвалу. Вежливость того требовала, а показывать графу свои глаза ему не хотелось. Барс вдруг понял, почему де Тальсар вызывал такое неприятие. Он был словно бы пустой. То есть это ощущение Маркус так для себя назвал, просто не найдя более точного определения. Как любой хищник, он был весьма чувствителен к настроению людей, иногда даже мог угадать их чувства, это, конечно, не эмпатия, но что-то к тому близкое. В последнее время, после подарка странника эта чувствительность стала увеличиваться, порой Барсу казалось, что он начинает слышать чужие мысли. Так вот, граф де Тальсар в этом отношении оказался совершенно пустым, его не было. Это противоестественное ощущение вызывало настоящий внутренний протест. Словно с покойником разговариваешь. Возможно, это была всего лишь какая-нибудь изощренная магическая защита, даже более чем вероятно, но почуять ее Маркус не мог. Банально не хватало знаний.

Сыновья барона на него такого впечатления не произвели. Воспитанные и целеустремленные молодые люди, уважающие отца, не более того. Впрочем, с первого взгляда было видно, что эта семья очень крепкая и все четверо привыкли держаться друг за друга. В общем, впечатление об этом семействе он составил, а большего пока не требовалось. Баронесса Салион и вовсе большого интереса не вызвала, ее по большей части занимали лишь немудреные мысли о том как бы поудачней выдать замуж своих дочерей. Остаток вечера пришлось потратить на вежливое общение с другими гостями. А затем, как Маркус и ожидал, состоялся неприятный разговор с Астор.

Как бы он не готовился к этому разговору, но легче от этого не стало. Разумных аргументов девушка слушать не желала, на Маркуса посыпались обвинения пополам с упреками. Под конец Астор просто расплакалась.

– Неужели я тебе так неприятна? – спросила она. – Ведь неправда же, я помню как ты смотрел на меня у агррами, когда я проходила обряд совершеннолетия. Разве я не нравилась тебе тогда?

– Дело не в этом Астор, – вздохнул он. – Я лишь забочусь о твоем будущем, у меня есть обязательства, которые придется непременно выполнять, и я не смогу остаться с тобой надолго. Фиктивный брак для нас наилучший выход, потом ты снова сможешь выйти замуж. К тому же не факт, что этот брак вообще состоится. Возможно все проблемы удастся решить раньше.

– Ты в этом так уверен? А может я наоборот уже никогда не смогу выйти замуж, раз оказалась не нужна в первый раз, значит со мной что-то не так. Тебе это не приходило в голову?

– Не преувеличивай, фиктивные браки не такая уже редкость, – ответил Маркус рассеяно, а сам вдруг задумался: а почему, собственно? С каких это пор он стал относится к молодой красивой девушке таким, можно сказать, противоестественным образом? Да, Астор часто вела себя как ребенок, но, тем не менее, ребенком она не была. Когда его отношение изменилось – а ведь оно определенно изменилось – и почему?

В общем объяснения вышли пустыми, и кажется, даже до мелочей повторяли предыдущий разговор. Вот только вопрос заданный самому себе так и остался и упорно не давал покоя.

Даже засыпая, он пытался разобраться в собственных мотивах, хотя бы потому, что очень не любил ситуации, когда не понимал что и почему делает. И может быть по этой причине, или по какой другой, ему приснился довольно странный сон.

Впрочем, сначала этот сон странным не казался. Горы, привычные и родные, то самое место, где не один век пролежал идеально круглый валун с заточенным внутри Странником. Разве что теперь там не было ничего, кроме мелкого щебня. Это, пожалуй, удивило больше всего, но чего не бывает во сне? А Маркус, самое интересное, прекрасно осознавал, что спит. Это была вторая странность, ну и наконец третьей стало небо, сразу, как только он поднял голову. Оно напоминало искусно сделанную глазурь, блестящее яркой голубизной, с застывшими белыми облаками, нарисованными то тут то там. Не небо, а дно расписной фарфоровой миски.

– Не обращай внимания, это лишь декорация.

Барс резко опустил голову и наткнулся взглядом на высокого – почти с него ростом – жилистого парня стоящего напротив. Внешность у незнакомца была довольно экзотической. Округлые черты лица в сочетании с необычно узкими глазами (Маркус даже и представить не мог, где в этом мире могут существовать люди такой внешностью) василькового цвета, и белоснежные волосы, заплетенные в короткую косу.

– Ты кто? – поинтересовался герцог, завершив осмотр.

– И не стыдно тебе, внучек, старого знакомого не узнавать? А ведь сколько веков сюда бегал, чтобы со мной повидаться, я-то специально выбрал это место, чтобы с тобой поговорить.

Маркус ошеломлено моргнул. Во-первых, такое обращение от юнца, которому на вид едва больше двух десятков лет, по меньшей мере, странно, а во-вторых, до него далеко не сразу дошло, к кому это он бегал несколько веков, чтобы повидаться?

– Странник? – на всякий случай уточнил он.

– Рад, что ты меня узнал, уж прости, не удержался от шутки, – парень приветливо улыбнулся, продемонстрировав длинные клыки. Барс не взялся бы определить с ходу, но больше всего они напоминали змеиные, да к тому же еще и ядовитые, кажется.

– Ты ведь кажется, говорил, что не можешь оставаться в нашем мире надолго? И почему "внучек", мы родственники? – Маркус уже успел взять себя в руки, и удивление выразил лишь демонстративно поднятой бровью.

– Ты уверен, что это именно те вопросы, на которые тебе необходимо получить ответ? – вопросом на вопрос ответил Странник.

– В том числе, – Маркус не позволил сбить себя с толку.

– Ну, хорошо, отвечаю по порядку: меня здесь нет, это всего лишь информационная матрица… да неважно, просто призрак с моей памятью, я предполагал, что у тебя возникнут некоторые вопросы, потому оставил эту матрицу, чтобы она могла ответить на них. Учти, кстати, что мой призрак будет существовать лишь до тех пор, пока ты не используешь свое разрушительное копье. Заклинание я вложил в него при восстановлении. Внуком я тебя назвал, поскольку чувствую свою кровь, сын мой пропал неизвестно куда несколько тысячелетий назад, но у него была дочь, так что ты вполне можешь оказаться моим правнуком. Или внучатым племянником, что, впрочем, не суть важно на данный момент. У нашего народа близким родство считается до восьмого колена. Достаточно подробно?

– Достаточно. Почему я оказался здесь?

– Потому что у тебя возник один из вопросов, на который настроена эта матрица. Что-то о той девочке, с которой вы меня освобождали, не так ли?

– Не понимаю, каким образом мои личные проблемы тебя касаются? – несколько удивился Маркус. – И, кстати, раз уж ты решил отвечать на вопросы, скажи, зачем нужно было делать настолько неудобные подарки? Эта связь, которой ты нас с Астор наградил, порой очень мешает жить.

– Никакой связи не существует, – спокойно ответил Странник.

Маркус молча всем своим видом, выразил вопрос.

– Никакой связи или чего-то подобного никогда не существовало, – повторил Странника. – Откуда, кстати, взялась столь странная мысль? В этом мире принято связывать между собой сознания людей? Впрочем, это не важно, у нас не так уж много времени. Ты природный телепат Маркус, но твои способности могли бы навсегда остаться в латентном состоянии. Однако я решил, что гораздо разумней будет их разбудить, они еще могут тебе сильно пригодится. Но поскольку такой мощный телепатический дар, проснувшийся внезапно, может свести своего владельца с ума, пришлось заякорить твое сознание на эту славную девочку, к счастью, ты испытывал к ней достаточно теплые чувства, а то могло бы получиться еще хуже. Как только твой мозг и сознание справятся с навалившейся на них нагрузкой, необходимость в якоре отпадет. Осталось не так уж долго. Кстати, прими совет: как только это случится, постарайся оказаться от девочки как можно дальше и желательно больше никогда с ней не встречаться.

– Почему? – Маркусу надоело молчать. К тому же ответ на вопрос, из-за которого он якобы сюда попал так и не был до сих пор получен.

– Она стала частью твоего сознания, слишком близкой частью. Длительное пребывание рядом может вызвать некоторые побочные эффекты, я не думаю, что тебе будут к лицу женские капризы и прочие милые черты характера.

– Астор это ни чем не грозит?

– Ничем, она всего лишь якорь, все проблемы могут возникнуть только у тебя. Кстати, не вздумай заводить с девочкой, каких либо близких отношений, это может плохо кончится уже для вас обоих, впрочем, думаю твои инстинкты и без того прекрасно все за тебя решили. Захотеть ее как женщину для тебя все равно, что захотеть самого себя. На этом пожалуй все, тебе пора.

Маркус на миг прикрыл глаза, сдерживая сильное желание обругать новоявленного родственника нехорошими словами. За такие новости не то, что обругать, убить на месте хотелось, хотя с призраком от этого вряд ли что-то случится. Но желание, тем не менее, от этого меньше не становилось. А, учитывая, сколько дополнительных вопросов, появилось после этого разговора, Странника нужно было не убивать, а посадить в клетку и долго пытать.

Открыв глаза, он обнаружил перед глазами не искусственный пейзаж наведенного сна, а потолок собственной спальни в замке Шевроз. Несколько минут он лежал, неподвижно раздумывая над тем, что же его разбудило. За окном только-только приближались предрассветные сумерки.

Сердце вдруг замерло и болезненно сжалось. Маркус замер, стиснув зубы и пережидая внезапную тянущую боль в груди. Ощущение было знакомым и всегда в таких ситуациях, он чувствовал отвратительную бессильную злость. Хоронить своих детей он так и не научился.

Полежав несколько минут бездумно глядя в потолок, Маркус поднялся и пошел искать комнату Халая. Он, единственный из всех горцев, ночевал не в шатре, а в замке. Впрочем, искать долго не пришлось, но за это время герцог успел подумать, как сообщить тому о смерти отца. Ничего умного не придумал честно говоря.

Халай спал чутко, потому проснулся моментально на тихий шорох открываемой двери, Барса встретил ясный и внимательный взгляд.

– Что-то случилось?

Маркус сел на край его постели и несколько мгновений молчал.

– Агэдо умер, тебе нужно возвращаться домой. Теперь ты вождь, Халай.

– Я не могу оставить тебя в опасности, – твердо возразил горец.

– Ты не можешь оставить племя без вождя.

– Если Ото'о Ша погибнет, не станет и племени, – Халай не собирался сдаваться.

Некоторое время молчали, разглядывая медленно светлеющее небо за окном.

– Сажи, легенды не лгут, – осторожно нарушил тишину горец, – ты всегда чуешь смерть своих детей? Значит отец?…

Маркус молча кивнул и вышел из комнаты. В конце концов, Халай уже достаточно взрослый и здравомыслящий человек, теперь вождь, сам решит, что и как следует делать. А ему сейчас просто не хотелось об этом думать. Да и не нужно, наверное.

Расследование неожиданно застопорилось, ездивший в храм Милосердной целительницы Борн каких-либо важных сведений не привез. Кроме разве того что супруга графа де Тальсара серьезна больна, и панически боится каких-то мифических злых магов и, как ни странно, собственных сыновей. Это говорило, прежде всего, о том что в благородном семействе не все в порядке, но к делу могло не иметь никакого отношения.

– Ты с ней самой разговаривал, или это все со слов целителей? – на всякий случай поинтересовался Маркус.

– Пытался, – Борн чуть поморщился, – она ни на что не реагирует. Во всяком случае в обычном своем состоянии. Но, по словам целителей моментально впадает в панику если кто-то из семейства Тальсаров пытается ее навестить, муж или сыновья. И постоянно кричит "он чудовище!". Целители считают, что графиня их не различает, очевидно, всех четверых принимает за одного.

– Интересно кто же из них ее так напугал? – риторически спросил Барс.

Борн пожал плечами. Они переглянулись.

– Думаешь?… – спросил телохранитель.

– Не знаю, Тальсары с самого начала на подозрении как самые заинтересованные лица, потому любой факт сейчас воспринимается как работающий против них. Но сам понимаешь, в данном случае это ничего не доказывает.

С поиском людей, помогавших графу Шеврозу разыскивать клады, тоже возникли проблемы. Те как в воду канули. На постоялом дворе где с ними встречались поверенные покойного графа никого не нашли. Расспросы завсегдатаев этого заведения – а это в основном были такие же наемники – ситуацию тоже не прояснили. Команда из четырех человек, довольно известная нестандартными делами за которые они брались, исчезла, казалось бесследно. Маркус крепко подозревал что охотники за кладами найдя что-то по настоящему ценное распрощались с этим прекрасным миром.

Проблемы этим не ограничивались, отношения с Астор по-прежнему оставались натянутыми, девушка продолжала обижаться на его невнимание и судя по всему что-то затевала. Халай узнавший о смерти отца ходил подавленный, но возвращаться в горы категорически отказывался. Маркус предпочел бы все-таки отправить его обратно, без Халая и его горцев тут будет очень тяжело, но племя осталось без вождя и это гораздо хуже. Герцог вынужден был признать, что благополучие агррами для него все-таки гораздо важней, чем нынешние проблемы.

Ко всему прочему Маркус никак не мог разобраться с личными проблемами внезапно возникшими на горизонте. Когда ему приснился Странник он не задавался вполне очевидным вопросами, во сне критическое восприятие притупляется, мало ли что может присниться. Но обдумав позже разговор со Странником, он спросил сам себя: каким это образом бестелесное существо совсем иной природы, может оказаться его родственником? Темнит что-то Странник, теперь и с этим надо разбираться. Вопрос: как вытрясти нужные сведения из призрачного родственника которого можно встретить только во сне и который, строго говоря, не является даже полноценной разумной личностью, а всего лишь копия с нее? Если это правда, конечно, а не какая-то его игра.

Несколько дней прошли совершенно бесполезно, потому что не принесли совершенно ни какой полезной информации, покушений на него как на потенциального мужа Астор тоже пока не было, вопреки всяким расчетам, а Маркус чувствовал что сейчас каждый час на дорог. Впрочем, возможно это было лишь нежелание сидеть сложа руки ожидая когда на голову свалятся очередные неприятности.

Но вот наконец вынужденное затишье кончилось, капитан Андрес принес хорошие новости: один из его людей смог найти в городе наемника старого графа, их тех что искали клады.

– Но он категорически отказывается ехать в замок, – сказал Андрес. – Может парень и прав, он явно чего-то боится, вряд ли стоит кому-то знать что мы его нашли. А в замке этих наемников слишком многие в лицо знают.

И не факт что среди этих многих нет соглядатаев противника – про себя добавил Маркус.

– Я встречусь с ним в городе, место пусть сам назовет. Организуй. Еще, приставь к парню пару своих людей, пусть охраняют по возможности незаметно. И Андрес, – Маркус внимательно посмотрел на капитана. – Если с этим человеком что-то случится, я знаю с кого спрашивать. Так что выбирай людей понадежней.

Капитан молча кивнул и ушел. Своего отношения к последнему заявлению он никак не выразил.

О том что собрался ненадолго уехать из замка Маркус никому кроме Борна и Халая не говорил. Он рассчитывал обернуться за несколько часов, но Астор все равно каким-то образом об этом узнала, и тут же отбросив свою обиду начала волноваться.

– Это не опасно? Может, не поедешь один? – спрашивала она.

– Не опасней чем сидеть в замке, – ответил он, – дожидаясь когда что-нибудь случится. Без охраны обойдусь, во-первых здесь нужней, а во-вторых не стоит демонстрировать всем желающим, что мне что-то понадобилось в Нашоне.

Девушка только вздохнула.

– Ты только возвращайся поскорей, ладно?

– Постараюсь, – пообещал он. – А ты не говори лишний раз никому что я уехал, если что в кабинете закрылся и работаю. И Борна слушайся, в случае чего он знает как действовать.

Вышел он через заднюю калитку для слуг, редко используемую, а потому слега заросшую бурьяном. Следует поменьше светится перед охранной и теми же слугами. Халай со Штормом ждали его снаружи.

– Может быть, я с тобой поеду? – спросил горец.

– И ты туда же? – Маркус неодобрительно покачал головой. – Сам же знаешь, мне одному проще.

Встреча была назначена в одном из припортовых притонов, из тех где частенько обретаются не слишком удачливые пираты и контрабандисты, да небогатые матросы. Наемник по всей очевидности оригинальностью мышления не отличался, но в чем-то он определенно прав, если есть надежные знакомые которые в случае чего прикроют, то как раз в порту спрятаться проще всего. Не любят тут чужих.

На него оглянулись едва ли не все кто сидел в полутемном зале грязной забегаловки. В таких местах публика одна и та же, в основном знают друг друга в лицо, а если и не знаю, чужака все равно с первого взгляда видно. Особенно если это чужак подпирает беловолосой макушкой низенький потолок. Слишком заметная фигура что ни говори.

Тайной встречи не получилось. Плохо.

Нужный человек ждал за дальним столиком, шестым от входа как и передали люди Андреса. Маркус сразу узнал его по описанию. Внешность у наемника была весьма примечательной, при всем желании не перепутаешь. Не типично для этих мест темноволосый, худой как щепка и с испещренными шрамами руками, от кистей до закатанных по локти отворотов рубашки. Словно его акулы жевали.

– Вы не могли прислать кого-нибудь менее примечательного? – недовольно поинтересовался он.

– Ну уж как вышло, – хмыкнул Маркус с трудом втискиваясь Между столом и узкой, больше похожей на жердочку, лавкой. Мебель в тут явно не под его габариты рассчитана, скорее для таких вот тощих. – В ваших же интересах ответить на мои вопросы побыстрей и мы спокойно разойдемся.

– Спрашивайте, – как-то устало сказал наемник.

– Меня интересует работа, которую вы делали для покойного графа де Шевроза. Знаете, зачем ему это было нужно, и что за клады вы для него находили?

– Нет, – мужчина покачал головой. – Мы никогда не заглядывали в сундуки, это было основным условием, а платили нам немало, так что в этом и необходимости не было. И не спрашивали ни о чем. Но как по мне, на развлечение для богатых бездельников это совсем не похоже. Слишком все продуманно и организованно, что-то конкретное мы искали. И между прочим нанимал нас по первости не граф, а его племянник.

– В каком смысле организованно? – насторожился Маркус, отложив в памяти замечание про племянника.

Наемник собрался было ответить, когда к их столику подошла разносчица и лениво поинтересовалась что они будут пить. Пришлось слегка отвлечься.

– Так что? – напомнил Маркус о своем вопросе, когда им принесли пиво и тарелку с мелкой вяленой рыбешкой, брезгливо понюхал совою порцию, сделал осторожный глоток. Пиво на удивление оказалось не разбавленным и даже на удивление вполне удовлетворительного качества, но это не имело значения, все равно герцог его терпеть не мог. – Что значит организованно?

– Каждый раз нас отправляли искать не просто какой-нибудь первый попавшийся клад, а точно указывали в каком именно районе нужно начинать поиск, целью был сундук обитый медью с определенным рисунком, если находили что-то другое, то могли оставить это себе. Собственно о посторонних находках нас даже не спрашивали, но если попадалось что-то подходящее, контролировали тщательно. Понятия не имею, каким образом граф узнавал о том что именно мы нашли раньше чем успевали об этом сообщить.

– Возможно, кто-то из вашей команды его об этом информировал, – пожал плечами Маркус. – Вряд ли вас оставили без контроля. Это все?

Наемник шумно отхлебнул из своей кружки, потер переносицу.

– В последние два раза нам выдали амулеты-детекторы помогающие искать клад. Так что с заданием мы справились раза в три быстрей и получили дополнительную плату. А в последний раз граф был очень доволен, так думаю мы нашли то что искали.

– И что ни разу не возникло желание заглянуть что там в этих сундуках, а вдруг ваша оплата только малая часть от той что можно было бы получить продав клад?

– Ну как не быть? Возникало, – наемник вновь потер переносицу, этот жест видимо выражал у него глубокую задумчивость. – Да только мы не первый раз с магическими кладами дело имеем, а тут ведь сразу понятно было что не золото и камушки ищем. Иной раз откроешь такой без хорошего мага, а оно как рванет. Наш маг такие клады распознавать умел, а вот вскрывать не всегда решался.

Маркус скептически поднял бровь. Неужели этот человек пытается его убедить в том что тертые наемники не первый год занимающиеся поиском магических кладов ни разу не полюбопытствовали что же они ищут?

– Ну Ферн (это маг наш) заглянул в последний сундук, – под его взглядом неохотно выдал наемник. Ему в таких вещах признаваться не хотелось, у наемников все-таки своя этика, даже у таких.

– И что там было? – спросил Маркус сделав вид что ничего особенного в этом признании не видит.

– Не знаю, – еще более неохотно выдал наемник, он явно чувствовал что именно этот вопрос больше всего интересует собеседника, и учитывая что рассчитывал получить в ответ на выданную информацию какую-то услугу вынужден был быть слишком откровенным. – Правда не знаю, Ферн сказал что вещь не магическая, или просто артефакт разряженный вот больше никто интересоваться и не стал. Раз не магическая, что с нее пользы? Плату больше оговорено с заказчика не запросишь, да и главное он доволен, а что за штуковина не наше дело.

Маркус поморщился, он учел профессиональное любопытство, а вот об обратном не подумал. Жаль, именно эта информация могла бы оказаться полезней всего, хотя и из того что он уже узнал можно сделать некоторые выводы.

– Я надеюсь это не все? – уточнил на всякий случай.

Это действительно было не все, наемник не знал точно последующие события были результатом того что любопытный маг заглянул в злополучный сундук и наниматель каким-то образом об этом узнал, или же они все-таки нашли что-то слишком ценное. Тем не менее первым умер маг от неизвестного яда, на следующий день после того как они сдали заказчику свою находку. В течении недели погибли еще двое членов команды, в живых остался только один с трудом обманув охотящихся на него убийц. И вот уже два с половиной месяца прятался в портовых притонах, не имея возможности выбраться в город или покинуть его. Несколько попыток едва не закончились плачевно, потому теперь наемник даже не пытался выбраться из своего убежища. Здесь ему пока удавалось прятаться от убийц, но было понятно, что это ненадолго.

– Хочешь, чтобы в обмен на информацию я помог тебе выбраться из города? – легко догадался Маркус.

Мужчина только кивнул.

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Но полезной информации, скажем прямо, не густо. Что-нибудь еще? – он особенно не надеялся, но вдруг наемник вспомнит что-то важное?

– Где гарантии, что вы мне действительно поможете выбраться из города?

– Моего слова не достаточно? – нарочито небрежно поинтересовался Маркус. Несколько минут они мерялись взглядами, пока наемник отвел глаза, не выдержав.

– У меня остался один из детекторов, с помощью которых мы искали клад, удалось припрятать, отговорившись тем что уронил в море. Получите его сразу после того как я окажусь на границе княжества. Скажу, у кого его можно забрать.

Маркус мысленно хмыкнул, парень оказался не таким уж простаком. Выложил всю информацию, но главный козырь придержал напоследок. Если с детектором уже один раз удалось найти этот таинственный клад, то возможно пройдясь с ним по замку удастся найти снова. Главное чтобы клад по-прежнему оставался в замке. Есть над чем подумать.

И все-таки, что же было в этом проклятом кладе, ради чего заварилась такая каша?

Пикник.

Над эвакуацией наемника из Нашона пришлось всерьез поломать голову, Маркус поручил это Борну, выделив в помощь несколько людей Халая и капитана Андреса. Больше горцев отвлекать от охраны не хотелось, людям Андреса он доверял еще не настолько, чтобы поручать это дело только им. А так присмотрят друг за другом.

Сам Барс влекся на очередной виток конфликта с Астор. Хотя то, что происходило в данный момент, вряд ли можно было назвать конфликтом, девушка вдруг перестала обижаться на него и вообще кардинально изменила свое поведение, став вновь такой же, как вначале их знакомства, бесшабашной, слегка легкомысленной и веселой. Может и стоило бы порадоваться такой перемене, если бы не два фактора весьма настораживающих. Первое: вся эта веселость и прочие шутки были в основном направлены в сторону Маркуса. И второе: во всем это устойчиво проскальзывала некоторая наигранность. Астор конечно тщательно старалась контролировать свои мысли и эмоции – и делала в этом немалые успехи – но он все равно чувствовал неладное. Разобраться как следует не было ни времени, ни возможности, однако непонимание ситуации действовало на нервы. Еще не хватало, чтобы взбалмошная графиня в самый ответственный момент выкинула что-нибудь сумасшедшее.

– Давай на пикник съездим, – предложила Астор как-то, – только вдвоем.

Маркус лишь вздохнул, удивляясь такой беспечности.

– Ты хоть понимаешь насколько это опасно сейчас?

– Понимаю, – покладисто согласилась девушка, – но я уже не могу сидеть взаперти, стены просто давят. Ну пожалуйста, – Астор умоляюще заглянула ему в глаза.

– Нет, – твердо ответил герцог, – не вижу смысла напрасно рисковать и отвлекать людей для охраны. Потерпи немного, в конце концов, жизнь важней.

Астор, поняв, что уговорами ничего не добьется, решила немножко надавить.

– Я все равно хочу погулять, если ты не согласишься поехать со мной, то я придумаю способ, как сделать это без тебя, и все, что случится после этого, будет на твоей совести.

Вот это надо признать был серьезный аргумент, раз уж девушка вбила себе что-то в голову, то непременно постарается это осуществить, даже если будет прекрасно понимать, насколько безрассудны и опасны ее действия. Астор, вопреки всякому здравому смыслу, отличалась редким упрямством, а уследить за ней постоянно не способны даже Борн и горцы. Чего доброго и впрямь сбежит, и так уже охрана жаловалась, что пока Маркус ездил навстречу с наемником они умудрились упустить девушку из виду аж на полтора часа. Невнимательные охранники были, конечно, наказаны, но не слишком сурово, герцог прекрасно понимал, что Астор за время их путешествия слишком хорошо изучила свою охрану и легко ускользала из-под наблюдения, другое дело, что пока у нее хватало благоразумия этого не делать.

– Ладно, сдался он, – поедем мы с тобой на пикник, но, во-первых, не в вдвоем, а с охраной, а во-вторых, недалеко от замка, чтобы в случае чего быстро можно было вернуться под защиту стен. Тут рядом есть озеро, туда и поедем.

– Спасибо! – счастливо воскликнула девушка и попыталась на радостях его поцеловать, но, конечно, не преуспела, Маркус не собирался наклоняться, а чтобы дотянуться ей понадобился бы стул.

После этого разговора Маркуса одолело ни чем не объяснимое ощущение, что эта прогулка для Астор не самоцель, нужна она для чего-то другого. Для чего именно? Этого он понять так и не смог, не до того было, чтобы голову ломать. Оставалось лишь надеяться на остатки ее благоразумия, не позволяющие устроить что-нибудь по-настоящему опасное.

Маркус уже не первый день раздумывал над тем как бы аккуратно побеседовать с одним из Тальсаров. С самим графом ему общаться не хотелось категорически, старший Тальсар, несмотря на внешнее добродушие и приветливость, по-прежнему вызывал инстинктивную неприязнь, Маркус предпочитал держаться от него подальше. Граф определенно был довольно опасен, не особой силой, воинским умением или магией, де Тальсар из тех кто способен устроить крупные неприятности кому угодно. А вот его сыновья… с сыновьями, пожалуй, можно попробовать побеседовать, только чтобы граф узнал об этом как можно позже.

Проще всего было вызвать на разговор Яльмира, тот на правах родственника остался погостить. Герцог подозревал, что не столько погостить, как и пошпионить заодно. Но это было исключительно его мнение, ничем не подкрепленное, а граф в любом случае не мог бы выставить родственника за ворота. Невежливо.

Оставалось придумать, как вызвать Яльмира на откровенный разговор, от деликатных методов толку было немного, парень не особенно стремился заводить длительные беседы, а надавить на него не было возможности.

А тут еще появился Борн и сообщил что все готово для того, чтобы тайно вывезти наемника из города, но тот вдруг уперся, заявляя, что желает иметь дело только с Барсом, а больше никому информацию передавать не будет. Следовательно, опять все придется контролировать лично. Хорошо хоть основную работу Борн сделал все-таки сам.

– Ладно, вывозите его, как планировали, – велел герцог, – я подъеду к условленному месту, где его будет ждать шлюпка.

Наемника решено было вывезти из Нашона морем, но тут все было не так просто, как хотелось бы, иначе тот и сам мог сесть в порту на любой подходящий корабль. Сесть на пассажирский корабль или наняться матросом на любой легальный корабль без регистрации в портовой администрации практически невозможно, а связываться с пиратами и контрабандистами без надежных знакомств в этой среде рискованно. Либо ограбят и прикончат как шпиона, либо продадут тем же Посланцам в качестве жертвы, те никогда не отказывались подарить своему богу очередную жизнь. Учитывая, что среди этой братии довольно много соглядатаев Посланцев такой исход наиболее вероятен.

Для того чтобы вывезти наемника из города (не просто из города, а желательно как можно дальше от графства Шевроз) необходимо было договориться с капитаном легального корабля, чтобы тот подобрал одного пассажира за пределами города. Какие уж там знакомые у наемника в порту неизвестно, но они этого устроить не смогли, впрочем, Маркус и сам не смог бы, даже предложи он капитану хорошее вознаграждение. Нарушать закон таким образом себе дороже, и санкции серьезные и большое послабление в налогах, став "нелегальным" теряются, если капитан не занимается откровенной контрабандой то "легальным" быть намного выгодней, даже несмотря на жесткий контроль. К счастью, правильные знакомые, согласившиеся рискнуть, имелись у Борна, иначе все оказалось бы еще сложней. Слишком великие затраты ради спасения наемника.

Астор опять напомнила об обещании свозить ее на прогулку. Отказаться не было никакой возможности, проще выполнить ее желание, организовав приличную охрану, чем пытаться удержать упрямую девушку в замке, она заявила, что сидеть в замке как в клетке не собирается. В каком-то смысле Маркус ее понимал, сам он тоже чаще предпочитал чаще рисковать, чем отсиживаться в тихом уголке в надежде, что неприятности чудесным образом закончатся. Но ведь есть же разница! Он, во всяком случае, всегда мог оценить степень риска и ради чего рискует. Если бы Барс был хоть сколько-то уверен, что Астор на категорическое "нет" успокоится и не попытается сбежать из замка, он бы эту прогулку просто запретил. К сожалению, уверенность была как раз в обратном.

Как говориться: не можешь что-то контролировать – возглавь это. К простой прогулке Маркус готовился почти как к боевой операции. То, что в последнее никаких нападений не случалось расслабиться не заставило, скорее наоборот, настораживало.

В последний момент с ними напросился Яльмир, Астор это расстроило, хотя она старалась не подавать вида. Маркусу впрочем, это тоже не очень нравилось, отказаться от общества родственника не было повода, но и доверия он не вызывал. С другой стороны возникала возможность завести откровенный разговор, возможно, эта прогулка окажется не такой уж бесполезной, как показалось сначала.

Охрана ехала поодаль, поскольку Астор категорически отказалась видеть их рядом, несколько человек ускакали вперед, проверяя путь. В какой-то момент герцог малодушно подумал, что следовало все-таки просто запереть девушку в ее покоях, поставить охрану снаружи, посидела бы под домашним арестом некоторое время, ничего страшного. А с графом можно было и отдельно объясниться, он за дочь беспокоится не меньше, понял бы. Сбежать или вытворить какую-нибудь глупость шансов минимум, зато отношения испортились бы окончательно, что на данный момент могло доставить много неудобств. Ну что ж, менять что-либо уже в любом случае поздно.

Выбросив из головы посторонние мысли, Барс бдительно смотрел по сторонам, стараясь не пропустить ничего, охрана охраной, но если на них сейчас нападут, та может и не успеть. Нападения, впрочем, так и не случилось, они вполне благополучно добрались до озера. Озеро это, еще в бытность герцога сопливым пацаном, незатейливо называлось Хрустальным. За столько веков оно не пересохло и не превратилось в болото, оставаясь все таким же прозрачным и на редкость холодным. Вероятно, его питали мощные подземные источники.

– А мне тут нравится,- слегка оживилась Астор. – Красиво. Купаться здесь можно?

– Если не боишься замерзнуть, – пожал плечами Маркус, получил от прочесавшей окрестности охраны знак что все чисто, и приказал рассредоточиться и наблюдать. Среди двух десятков деревьев и нескольких крупных валунов спрятаться было трудновато, но охранники справились, зато им подопечных было видно достаточно хорошо, что гарантировало хоть какую-то безопасность.

Пока Маркус предавался короткому приступу ностальгии, вспоминая, как в детстве, под присмотром своего воспитателя и наставника купался в этом озере, Астор при деятельном участии кузена выбрала пятачок поровней ближе к воде и расстелила небольшую скатерть. Из предусмотрительно собранной в замке корзинки появилась разнообразная снедь и две пузатые бутылки явно дорогого коллекционного вина. Наверняка из подвалов покойного графа, Маркус такое любил, несмотря на свою устойчивость к алкоголю, и Астор об этом знала.

Яльмир вновь попытался завести светскую беседу, пока они ехали к озеру, Маркус отвечал редко и односложно, а Астор вообще обиженно отмалчивалась.

– Герцог, заранее прошу прощения, но не удовлетворите мое любопытство? Почему о вас до сих пор ничего не было известно?

– Неизвестно? – Барс изобразил удивление, слегка приподняв, брось. – Вы преувеличиваете граф, меня знают достаточно много людей и при желании легко находят.

– Простите, я видимо не так выразился. Герцогский титул не та вещь, которую можно легко скрыть, но о вашем существовании ничего ну было известно. Не сочтите за назойливость: почему?

– Я всего лишь давно не пользовался титулом, мне безземельному он никакой пользы не приносит, – тут Маркус конечно слукавил, пользу можно извлечь из всего. А "давно" это понятие растяжимое, за два с половиной века о нем конечно же могли забыть, тогда в последний раз он воспользовался своим титулом. Ну был герцог и пропал, это конечно не крестьянин какой, но безземельный, не богатый (хотя это как сказать) и не влиятельный, фигура не слишком заметная.

Астор достала из корзинки серебряные богато украшенные кубки, и Маркус потянулся за бутылкой, открыть и разлить. Успел только открыть, с удовольствием вдохнув терпкий аромат. Затем девушка деликатно, но настойчиво отобрала у него пузатый сосуд из темного стекла.

– Я сама, хорошо?

Маркус удивился, но уступил. Ну, захотелось девочке вопреки традициям и правилам этикета разлить вино в кубки, может, она этого у аррами набралась, у тех имелся довольно старый обычай, когда девушка подносила вино будущему мужу, давая тем самым понять, что она принадлежит только ему. Гм…

Астор разливала вино в кубки с некой церемонной тщательностью, словно от каждого ее движения зависело что-то очень важное, что еще больше утвердила Маркуса в его подозрениях, особенно когда девушка отдала первый кубок ему, второй оставила себе, символически пригубив и только потом, словно бы нехотя, наделила кузена. При этом в кубок плеснула едва ли наполовину, а затем неловко повернула руку и тяжелая неудобная бутылка выскользнула из тонких пальцев, покатилась под уклон к берегу, и с громким щелчком ударившись о камень узким горлышком, треснула. На каменистый берег потекло коллекционное алое вино тут же смываемое легкими волнами. Впрочем, учитывая объем кубков, озеру досталось не так уж много редкого угощения.

– Ой, выскользнула! – Астор огорчилась абсолютно натурально, виновато улыбнулась кузену. – Ну ничего, у нас еще одна есть. Ты ведь сам нальешь, да?

Конечно же, Яльмиру ничего не оставалось, как согласиться.

Маркус незаметно принюхался, показалось, что в вине имеются посторонние примеси, но не отравить же его Астор решила? Глупости! Отвергнутые женщины конечно способны на многое, но только не Астор. И это уже попахивает паранойей, в любом случае, на него действуют лишь редкие магические яды особой сложности.

– Простите, герцог, а почему все же вы именно сейчас решили вновь вспомнить о своем титуле? – осторожно возобновил разговор Яльмир.

И Маркус наконец понял причину его настойчивого любопытства. Такой титул это все же не абы что, особенно если он достаточно древний, каждый род хоть когда либо носивший герцогский титул, даже если самого рода уже давно нет, на пересчет. Ведется тщательная перепись с подробными генеалогическим древами. А тут неоткуда появляется некий субъект почти бандитской наружности и заявляет что он герцог, причем доказательств, кроме обещания когда-нибудь предоставить соответствующие документы, у него нет. Похоже в нем заподозрили авантюриста, ловко заморочившего голову де Энакеру. И скорей не Яльмир даже, а его родитель. Сам парень то ли очень ловко притворялся, то ли действительно был настолько прост, как выглядел, вряд ли ему в голову могло прийти нечто подобное.

– Видите ли, Яльмир, я решил что пора, наконец, остепениться, а титул подходит для этого как нельзя лучше, – ответил Маркус давно заготовленной легендой. Допил вино из своего кубка и с удивлением отметил легкий шум в голове. Обычно даже от кувшина вина максимум, что он мог почувствовать, это приятную расслабленность.

С левого бока к нему ласковой кошкой прильнула Астор, мягко улыбнулась, Маркус рефлекторно обнял ее за плечи, пытаясь стряхнуть все нарастающий в голове шум. Посмотрел на Яльмира, тот расслабленно полулежал на земле, подперев рукой голову, а второй пытаясь налить в свой кубок еще вина. Получалось у него не слишком хорошо, горлышко пузатого сосуда так и норовило скользнуть куда-то мимо.

"Все-таки было что-то в первой бутылке, – проскользнула в голове вялая мысль. – Ну, Астор!… Надо пользоваться моментом, пока Тальсар пьян, ему досталось гораздо меньше этого зелья"

– Яльмир, окажите ответную любезность, ответьте теперь на несколько моих вопросов.

– Конечно! – с неестественным энтузиазмом ответил тот и уставился на собеседника влюбленными глазами. – Все, что пожелаете!

Маркуса от этого взгляда едва не передернуло.

– Вы ведь помогали своему дяде искать некий клад?

– Откуда вы знаете? – Яльмир нахмурился, явно пытаясь что-то сообразить, неловким пьяным движением начал шарить по скатерти в поисках съестного. – Отец запретил об этом говорить!

– Обещаю, что ваш отец ничего не узнает об этом разговоре, – мягко заверил герцог. – Ну же, Яльмир, вам ведь хочется все мне рассказать, не так ли?

– Очень хочется! – с пьяным энтузиазмом подтвердил, все еще смотря на Маркуса умильно-преданными глазами. – С-спрашивайте!

– Вы помогали искать графу де Шеврозу клады? Что вы искали и чья это была инициатива?

– Н-наша, с братьями, – ответил Яльмир. – Мы лекарство искали, дядя согласился помочь. А п-потом не отдал, себе оставил… врал, что не нашел.

– Какое лекарство? – Маркус мучительно пытался сосредоточиться и преодолеть оглушительный гул в голове и заплетающийся язык. А тут еще Астор прижималась к боку, горячо дышала в шею, заставляя постоянно отвлекаться.

– Для мамы, отец сказал… он нашел древний трактат, там артефакт описывается, который лечит душевные болезни и продлевает жизнь. А мы с братьями решили найти… маму вылечить… А он не отдал, хотел себе жизнь продлить. И умер. – Яльмир пьяно хихикнул. – Не помог ему артефакт!…

– Яльмир где сейчас артефакт? – Маркус задал самый важный вопрос, пытаясь отвлечься от ловких ручек Астор, расстегивающих на нем рубашку.

– Н-не знаю, – парень неловко мотнул головой, утыкаясь носом в землю.

– Кто убил графа Шевроза? – ответ на этот вопрос, пожалуй, был даже важней.

– Н-не знаю, а разве его кто-то убил? – пробормотал Яльмир глухо, не поднимая головы. А потом и вовсе затих.

Маркус попытался обдумать то, что только что узнал, но это ему удавалось с трудом. Перед глазами все плыло, а в голове был полный сумбур. Ему вроде бы удалось слегка взять себя в руки, но тут Астор приподнялась и неумело ткнулась губами в его губы. Глаза у нее были огромными и совершенно шальными, больше кроме этих глаз он ничего не воспринимал. И они были последним, что увидел, прежде чем провалиться в непроглядную липкую тьму.

Напоследок голову посетили жалкие остатки трезвомыслия в виде совершенно неуместных сейчас размышлений: "Надо бы бутылку подобрать, а то насвинячили" и "Хорошо хоть охрану взяли, а то бы уже никто не проснулся".

…И почти мгновенно оказался в иллюзорном мире созданном Странником. В голове прояснилось, Маркус удивленно повертел головой.

– Неужели она меня все-таки отравила? -Всего лишь напоила приворотным зельем, в совершенно безумном количестве, – насмешливо сообщил голос из пустоты, и только потом рядом материализовался Странник. – Скажи спасибо, что я вмешался раньше, чем оно на тебя подействовало.

– Раньше чем?… – скептически уточнил Барс.

– Раньше, чем подействовало так, как задумывалось. Все остальное уже побочные эффекты.

– Вот уж спасибо, – хмуро ответил Маркус, – и кто тебя просил?

– А ты что, всерьез решил жениться? – ехидно уточнил Странник. – Не говоря уж о том, что это может для тебя очень плохо кончиться.

Герцог только молча вздохнул.

– Во-первых, моя личная жизнь это в первую очередь мое дело, а во-вторых, твои аргументы не кажутся слишком убедительными. Пока я не услышал ничего вразумительного кроме расплывчатых предупреждений как плохо для меня это может кончиться, – не то чтобы Маркус воспылал внезапной страстью к Астор… хотя учитывая приворотное зелье все может быть, но такое нахальное вмешательство в личную жизнь раздражало и заставляло возражать просто из чувства противоречия.

– Какие же все молодые нетерпеливые и недоверчивые, – тон Странника внезапно стал иным перестав быть насмешливым с малой толикой ехидства. Вроде бы и не изменилось ничего, но теперь за его плечами явно ощущался груз прожитых, даже не веков, тысячелетий. – На слово ты мне поверить не хочешь, внучек?

Герцогу почему-то вспомнилось, что именно таким тоном с ним в детстве разговаривал отец, когда он умудрялся нашкодить. Странник умел великолепно играть голосом, настолько, что вытаскивал из подсознания воспоминания раннего детства всего лишь несколькими словами. Маркус нахмурился, он терпеть не мог, когда им пытаются манипулировать, возможно, кому-то достаточно близкому он это и позволил бы, но уж точно ни призраку, который непонятно на каких основаниях претендует на родство.

– Хочешь знать, чем для тебя могло кончиться это небольшое приключение? – между тем продолжал Странник. – Что ж, я тебе расскажу, и покажу.

И он действительно рассказал, а так же показал, поскольку спокойная и размеренная речь Странника сопровождалась яркими и очень реалистичными картинками, возникающими прямо в мозгу.

– Подобный тип приворотных зелий действует в сочетании с алкоголем, но при передозировке сначала возникает эффект сильного опьянения, а затем непреодолимое влечение. Вас там было трое, и зелье пили все. Догадываешься, что должно быть дальше?

Маркус тряхнул головой, отгоняя картинку разгульной оргии. Почему-то она его совсем не порадовала, видимо от того, что там присутствовал Яльмир. Пожалуй, про себя он даже согласился с тем, что Странник вмешался очень вовремя, но вот вслух делать это не спешил.

– Далее, – как ни в чем не бывало продолжал Странник. – Девушка – твой якорь, что это такое, я уже объяснял. Якорь позволяет латентному телепату проявить свои способности, близкий контакт спровоцирует скачкообразное пробуждение телепатических способностей, на пике эмоций произойдет объединение сознаний. Более сильное сознание неизбежно поглотит слабое. Кто из вас сильней?

Герцог словно в реальности увидел пустой, бессмысленный взгляд Астор, рваные разбалансированные движения поломанной куклы и тоненькая ниточка слюны в уголке губ. Зрелище откровенно неприятное.

– И наконец, этап третий, – ровно сказал Странник. – Два сознания в одном теле, раздвоение личности. Хочешь посмотреть, как твое тело будет вести себя с женским сознанием? Нет? Ну что ж, нет так нет. И два пути разрешения этой проблемы: сумасшествие или слияние. Тебе достанется весь невеликий жизненный опыт этой милой девочки, ее характер, привычки и влюбленности. Не думаю, что тебе это очень уж нужно, внучёк.

Маркус глубоко вздохнул, отгоняя слишком уж реалистичные картины, и с кристальной ясностью осознал, что такой "родственник" выводит его из себя. И почему прежде казалось, что Странник мудрое и всепонимающее существо, не склонное к отвратительным шуткам и чрезмерному ехидству? Или такой вопрос он себе уже задавал? В любом случае благодарить Странника за своевременное вмешательство герцог не собирался, если подумать, то эта ситуация целиком и полностью его вина. Маркуса не имел никакого желания становиться, телепатом, он вообще всем этим магическим штучками традиционно не доверял, и Астор в качестве якоря, соответственно, тоже не радовала. Впрочем, он еще не настолько разозлился на Странника, чтобы делать глупости и так просто отказываться от помощи.

– Ну и что ты предлагаешь?

– Пока ничего, – спокойно ответил собеседник, – ты без сознания и пробудешь в этом состоянии до тех пор, пока действие зелья не закончится. А те двое и без тебя прекрасно справятся. Заодно и решится проблема с влюбленной девушкой. Мы тем временем успеем побеседовать.

– Других идей нет? – спросил герцог не слишком довольно.

– А что тебя не устраивает? – удивился Странник. – Самое оптимальное решение. Приворотное зелье действует достаточно продолжительное время, так что молодые люди будут увлечены друг другом, оставив тебе большую свободу действий. Если тебя так уж беспокоит судьба девочки, возможно у них позже даже будет счастливый брак, как только ты исчезнешь из ее жизни. Или как раз это тебя и не устраивает? – проницательно спросил Странник. – Только не говори, что ревнуешь, таким как мы это чувство не доступно в принципе, природой не заложено.

Маркус и не ревновал, ему действительно ни разу в жизни не доводилось испытывать этого чувства, зато его с успехом заменяли собственнические инстинкты, Барс с большим трудом расставался с тем, что считал своей собственностью. И сейчас с истинно кошачьим эгоизмом был недоволен тем, что Астор достанется другому, вроде и самому не нужно, но и отдать жалко.

Впрочем, это все глупости…

– Странно слышать "таким как мы" от существа, принадлежащего к совершенно другой форме жизни. – Решил сменить тему герцог. – Тебе не кажется, что это по меньшей мере самонадеянно? Я уже не говорю о том, каким образом мы вообще можем оказаться родственниками?

– Ну, я не всегда был "другой формой жизни", – ничуть не растерялся Странник. Вообще-то Маркус вынужден признать, что он действительно чем-то смутно напоминал ему мать, но это могла быть всего лишь иллюзия, выстроенная на отрывочных воспоминаниях детства. – Ну почему бы и не рассказать, раз тебя это так волнует? Нам предстоит провести тут некоторое время, а тебе полезно будет узнать кое-что о своем народе. Предпочтешь короткую или подробную лекцию?

– Короткую разумеется, исторический экскурс это конечно весьма полезно, но боюсь слишком долго.

– Разумно. Что ж, слушай. Ках-аа-лу очень древняя раса, одна из первых разумных во вселенной (есть мнение, что самая первая, но я не склонен преувеличивать), в те времена, когда Творец создавал нас, он еще не знал, что души разумных должны быть способны к перерождению. Поэтому несколько первых народов получились не истинно бессмертными как люди, чья душа неуничтожима, а бессмертными… скажем так, ограниченно. Но такое положение Изначальных сам понимаешь, не устроило (всего нас было пять первых рас), хотя мы далеко не сразу поняли, в чем разница. Люди способны были жить бесконечно, перерождаясь из тела в тело…

– И не помнить об этом, – невежливо перебил Маркус. – Не вижу смысла в подобном бессмертии.

– Ну это сейчас не помнят, кто ж им виноват, что растеряли самый ценный дар Творца? Все вечной жизни ищут, тогда как она в них изначально заложена. Я еще помню те времена, когда сильные духом способны были сохранить память на десятки перерождений, с каждым разом увеличивая и срок жизни своего физического тела. Впрочем, не имеет значения, нас проблемы человечества волнуют постольку поскольку. Изначальные были созданы долгоживущими, причем не только в физическом, но и в духовном плане, старость души нам не знакома, но именно потому окончательная смерть нас приводила в ужас. И хуже всего, что никакое могущество не способно предотвратить смерть физического тела, все равно или поздно умирают. И мы начали искать бессмертия для души. Ведь раз это возможно для людей, то теоретически возможно и для Изначальных. В нас Творец заложил несоразмерно большой запас силы.

– И неужели это оказалось так уж просто? – невольно заинтересовался Маркус. Рассказ Странника неожиданно зацепил, может быть, потому, что ему самому не так давно пришлось столкнуться со смертью слишком близко и перспектива окончательной смерти, вызывала не самые приятные ощущения. Пожалуй, прежде, когда он наивно считал себя человеком, было гораздо легче.

– Такие вещи не делаются просто, и быстро, к сожалению, тоже. Теоретически мы могли жить бесконечно, практически любого можно убить. Впрочем, когда еще не было людей, а только Изначальные народы, все было просто. Изначальных мало, Вселенная огромна. Нам не было дела друг до друга. А потом стали появляться все новые и новые народы, не только люди, и Изначальные начали их учить. Не потому, что были такими уж добрыми и мудрыми учителями, не потому, что нам так уж хотелось себя таковыми почувствовать, обучая дикарей с палками магическим премудростям. Все гораздо проще, любопытство. А еще неистребимая тяга к истинно бессмертным. Мы все словно чувствовали себя ущербными рядом с ними, но в то же время упрямо доказывали им и себе обратное. До сих пор доказываем. Что из этого вышло, думаю, ты догадываешься?

– Вас начали убивать, из зависти или страха перед силой. Да мало ли еще почему, может кто из Изначальных женщину у вождя дикарей увел. – Легко догадался герцог. Ему самому не раз случалось сталкиваться с подобными ситуациями, вряд ли Изначальные оказались мудрей и прозорливей настолько, чтобы не наступить на те же грабли. У них было слишком мало жизненного опыта для этого. Сколько раз Маркусу доводилось видеть как ученик убивал собственного учителя, по глупости, случайно, или завидуя тому и понимая, что сам таких высот не достигнет никогда. Почти столько же, как отдавали жизни за своих учителей, искреннее и беззаветно верили, даже становясь жертвами жестоких экспериментов. Впрочем, трудно поверить, что на Изначальных так уже все ополчились, скорее всего, было по-разному? Но их тогда было слишком мало, они узнали, что такое смерть и испугались.

Странник не мешал ему думать, незаметно меняя обстановку вокруг, сон-иллюзия послушно поддавались его манипуляциям, превращаясь в довольно уютную комнату освещенную лишь пламенем большого камина, недалеко от которого стояли два удобных кресла, странным образом принимающие именно ту форму, которая удобна сидящему на них человеку. Либо у них со Странником схожие вкусы, либо тот построил иллюзию максимально комфортную для собеседника.

– Не думаю, что это все стало бы такой проблемой будь мы готовы к чему-то подобному. Впрочем, я начинаю повторяться, – продолжил Странник свой рассказ. – Главное, что все Изначальные искали пути решения и каждый из народов пошел своим путем. Были даже те, кто высокомерно заявил, что они сами по себе совершенны, ибо ПЕРВЫЕ и принялись истреблять молодые народы.

– Спрятали свой страх и беспомощность за высокими речами.

– Конечно, – Странник печально улыбнулся. – Так ведь проще. Хотя их это не спасло. Дело прошлое, не буду утомлять тебя подробностями. Мы, я имею в виду ках-аа-лу, нашли свой путь.

– Я догадался. Вы каким-то образом превратить себя в чистый разум на основе энергии. Впрочем, мне пока непонятно как именно. И, получается, в таком случае ты уже мертв? Извини, что перебил.

– Ничего страшного, это хорошо, что ты задаешь вопросы. Приятно, когда потомок достаточно сообразителен.

Действительно, добиться такого результата было непросто, на это ушли тысячелетия работы, сложных изысканий и опасных экспериментов. Но главное, нам для этого пришлось довольно сильно изменить свою природу, в результате чего много позже всплыли некоторые ошибки, которые потом тоже пришлось исправлять или хотя бы минимизировать. Вмешиваться в созданное Творцом не самое безопасное занятие. А сейчас я расскажу о том, чего собственно удалось добиться, тебе в будущем это весьма пригодится. Твое тело аккумулирует энергию, в этом мире ее называют магической, впрочем, не только магическую, но и сходную с ней, например, духовную, как боги. Если в тебя, конечно, кто-то верит. В принципе второй вариант наиболее продуктивный, но и опасный.

Энергетические запасы накапливаются с годами, даже если ты используешь их часть, потратить все невозможно. В этом заключается некоторая опасность, ты можешь потратить тот запас, который доступен для использования и даже погибнуть, имея огромный энергетический резерв до которого нельзя добраться. Что недавно едва не случилось. На будущее: никогда не трать внешний резерв до конца, тогда в критической ситуации он будет подпитываться из внутреннего.

При смерти физического тела происходит огромный выброс энергии, чем старше ках-аа-лу, тем соответственно больше выброс. Например того, что произошел при моей смерти хватило бы на создание небольшой планеты, или ее уничтожение. К счастью выброс направленный и узким лучом практически весь уходит в космос, где и формируется энергетическое тело, правда подвернувшийся по пути астероид вполне может быть вовлечен в процесс, и космической пыли не останется.

– Понятно, – Маркус задумчиво откинул голову на спинку моментально подстроившегося кресла и попытался понять что же во всем этом его смущает? Ну, во-первых, переход в иную форму существования вовсе не гарантирует истинного бессмертия, это лишь отсрочка, вероятно довольно длительная, но не бесконечная. Во-вторых, процесс накопления энергии не мгновенный… вот именно!

– В каком возрасте, возможно это преобразование?

– Не раньше двух тысяч лет, так что не советую умирать в ближайшее время. Кстати с тех пор как преобразование стало возможно, возраст зрелости у нас считается с двух тысячелетий. Так что ты пока сопляк несмышленый.

Маркус хмыкнул, оставив последнее заявление без внимания.

– Почему-то я был уверен, что все не так просто. А с истинным бессмертием как дела обстоят?

– А вот это пока неизвестно, такая форма существования оказалась значительно долговечней. Но если наши ученые не ошиблись, в конце нас ждет еще одно перерождение, возможно последнее, но это все равно не самый плохой результат.

Герцог хотел задать еще пару вопросов, поскольку Странник рассказал явно не все, и до сих пор оставалось непонятно, зачем он все это рассказывает. Но тот поднял руку в предупреждающем жесте.

– Тебе уже давно пора просыпаться, потом договорим.

А в следующий миг он действительно проснулся от вылитой прямо в лицо ледяной воды. Скривился, чувствуя, как неприятно намокают волосы, словно в луже лежишь. Шевелиться категорически не хотелось, в виски колотились злобные дятлы, причем, судя по интенсивности ощущений, не просто злобные, а бешеные. Глаза он разлепил с трудом и не с первого раза, ресницы почему-то склеились и тяжелые веки не желали подниматься. "Хорошо, что они у меня короткие – пришла в голову бредовая мысль, – а то так и остались бы слипшимися". Первое, что он увидел, было лицо графа, одновременно встревоженное и сердитое. Необычное сочетание, надо признать. Рядом хмурился Халай.

– Астор? – первым делом спросил Маркус, точнее едва слышно прохрипел, голова на попытки заговорить отозвалась новой болью.

– В своей комнате, – ответил граф резко. – Вы можете объяснить, что произошло?

– Не сейчас, – ответил он. "Самому бы разобраться, – пришло в голову. – Ладно, может Странник и прав, это действительно приворотное зелье. Но где Астор его взяла, и почему оно подействовало и на нее?" Надо узнать, что произошло у озера, пока он был у Странника. И где он сейчас находится? Маркус далеко не сразу догадался, что лежит явно не на твердой земле, а на мягкой кровати. Значит, его перевезли в замок в бессознательном состоянии.

Граф, недовольный его ответом, нахмурился, но настаивать не стал. Понимал, что бесполезно.

– Дайте воды, – хрипло попросил герцог. Сосредоточиться на насущных проблемах, которые, конечно же, необходимо было решать прямо сейчас, не получалось. В полной мере почувствовать на себе, что такое банальное похмелье, ему еще не приходилось. На что-то другое внимания уже не хватало.

Халай исчез из поля зрения, но очень быстро вернулся с полной кружкой, правда не воды, а солоноватой жидкости. Маркус тут же испытал невероятное облегчение, даже бешеные дятлы, поселившиеся в многострадальной голове, немного поумерили свой пыл. Что позволило наконец сосредоточиться на важном.

– Что с Астор? Как долго я… спал?

Граф недовольно поджал губы. За него ответил Халай.

– С девочкой все в порядке. Ребята посчитали, что происходит что-то… эм… странное и решили вмешаться.- По тому, как он замялся, Маркус сразу догадался что именно "странное" происходило. И порадовался, что часть охраны была из горцев, они наверняка посчитали что невеста О'ото Ша не должна ему изменять. Охрана графа могла сделать вид, что ничего не замечает, аристократия строго блюдет внешние приличия, но закрывает глаза на маленькие шалости молодежи.

– Мы сначала подумали, что тебя отравили, – добавил Халай и недовольно поморщился. Он прекрасно знал, что большинство ядов на Барса не действуют, а те, что действуют, вызывают не совсем тот эффект. Тем более в таком случае наибольшее подозрение вызывала Астор, и это казалось уже совсем бредовым предположением.

– Это было приворотное зелье, – объяснил Маркус. – Хотел бы я знать, где Астор взяла? И когда успела? Хотя догадываюсь когда, – он приподнялся на постели, скривился, пережидая стрельнувшую в виски боль. – Так сколько времени я спал?

– Около девяти часов, – на этот раз ответил граф. – Вас привезли в замок, когда не смогли разбудить на месте. Вызвали целителя из Нашона, но он ничего не смог сделать. Приворотное зелье он тоже предположил, но не смог сказать, чем вызван такой глубокий сон, определил лишь, что не зельем и не ядом. Ни одно из знакомых ему средств подобного эффекта не вызывает. Вы уверены, что это приворотное зелье?

– Почти наверняка, – Маркус сказал бы наверняка, без "почти", но пока единственный источник информации это Странник, а этого все же было недостаточно. Самому проверить надо.

Он попытался прикинуть, сколько у него времени. Девять часов уже прошло, плюс время на дорогу до побережья, где наемник должен передать ему амулет, помогающий искать злополучный клад вокруг которого все похоже и вертится. Больная голова математические вычисления проводила с трудом, герцог никак не мог сосредоточиться. Следует выезжать немедленно, чтобы успеть, или время еще есть?

– Целитель еще не уехал? – сдавшись, наконец, спросил он. – И вообще, как лечатся от похмелья? Мне сейчас нужна свежая голова.

Граф бледно улыбнулся.

– Целитель еще не уехал, мы решили, что его помощь еще может понадобится.

– Он сейчас отдыхает. Позвать? – предложил Халай.

К счастью целитель свое дело знал, напоил каким-то зельем, помагичил что-то, и Маркус почувствовал себя вполне прилично, во всяком случае, достаточно, чтобы начать соображать.

Плохо все-таки, что своего целителя нет, приглашать со стороны опасно, всегда можно нарваться на агента противника, который не постесняется отравить клиента даже ценой своей жизни.

– Халай, я уезжаю сейчас, Борна тоже нет, так что ты за старшего. Усиль охрану Астор и графа, девочку из ее покоев не выпускать, благо повод есть. Яльмира тоже заприте, под предлогом действия приворотного зелья. Думаю, он не посмеет возмущаться. Еще: постарайся, чтобы твоих людей рядом с подопечными было в два раза больше, чем других охранников. Остальных отправь патрулировать замок и окрестности, в общем, займи как-нибудь, чтобы никто не оставался один и находились на глазах, по крайней мере, еще двоих человек.

Закончив инструктировать Халая, не теряя времени, отправился седлать Шторма. Маркус вовсе не считал, что в его отсутствие на Астор и графа непременно нападу. Скорее наоборот, с тех пор как они приехали в замок никаких неприятностей еще не случилось, а значит противник взял паузу и осмысливает ситуацию, собираясь сменить тактику. Скорее герцог предполагал, что сработает провокация с помолвкой и следующее нападение будет на него.

А еще у него внезапно возникло никакими фактами не подтвержденное предположение о личности Темного лорда. Оставалось придумать способ, как это предположение проверить.

* * *

Наемник передал ему обещанный амулет без всяких проблем, он был доволен тем способом, которым его решили вывезти из города. И Маркус в какой-то момент с удивлением подумал, что похоже в этот раз все тоже обойдется без лишних происшествий. Поторопился.

Процесс передачи амулета происходил в небольшом уединенном местечке, укрытом от посторонних глаз. Высокие скалы вокруг, подход есть только с моря, как раз достаточно места для одной шлюпки. Оттуда наемника должны были и забрать. И в тот момент, когда он уже передал амулет (обычный, ничем не примечательный перстень-печатку из черненого серебра), а затем сел в шлюпку откуда-то со скалы прилетела короткая арбалетная стрела, пробив наемнику горло.

Один из матросов вовремя сориентировавшись, упал на дно шлюпки, Маркус едва успел отшатнуться от следующей стрелы. Прижался к скале, пытаясь определить, где засел убийца. Тот выбрал очень удачную позицию, сверху легко простреливался маленький закуток между скал, а подняться наверх отсюда было невозможно. За Барсом должен был прибыть Борн на лодке, но теперь если он и появится, то тоже подставит себя под удар.

Еще одна стрела щелкнула о камень, выбивая искры, Маркус дернул головой, чудом не поймав ее в собственный череп. В последний момент среагировать успел. Впору радоваться, что не взял с собой Борна на эту встречу, хотя тот и настаивал. Сам-то может и выберется, а вот его вытащить, пожалуй, и не смог бы. Он еще раз осмотрел скалы и понял, что и самому выбраться было не просто, форменная ловушка, уйти можно только вплавь, но стоит хоть на полшага выйти из-под защиты стены и его нашпигуют стрелами, мяукнуть не успеет. Впрочем, если арбалетчик один… Маркус намеренно вышагнул вперед и тут же отшатнулся, тяжелый арбалетный болт чиркнул по камню, оба матроса, что пришли сюда на шлюпке за наемником, соображали быстро, пока стрелок отвлекся на герцога, решили рискнуть и сноровисто взялись за весла. Вторая стрела полетела в них лишь секунд через тридцать, кажется, даже зацепила кого-то, Барс не присматривался. Второй раз в них стрелять не стали, из чего можно было заключить, что стрелок один, во-первых, интервал между выстрелами, во-вторых, не захотел тратить время и снаряды на ненужные цели, побоявшись упустить главную. Тридцать секунд… рискованно конечно, но если оставаться здесь, то убийца рано или поздно найдет позицию, с которой легко достанет свою цель, времени у него много. Значит простая схема, отвлечь, переждать выстрел и в воду.

Он успел прыгнуть в воду и сделать несколько мощных гребков, прежде чем нагнала очередная стрела, больно ударив выше локтя, грести сразу стало намного трудней. Маркус поспешил нырнуть, чувствуя, как болью отдается в мышцах каждое движение. Он понял, что плыть долго не сможет, а между тем поблизости не было н(и)е одного места, где можно было выйти на берег.

Стрелок, сам того не подозревая, был очень близок к тому, чтобы отправить свою цель на тот свет. Раненой рукой приходилось работать активно, Маркус понимал, что быстро ослабнет от боли, а плыть было еще далеко. В какой-то момент он поймал себя на том, что медленно погружается в воду, даже не замечая этого. Отключился всего лишь на короткое мгновение, но даже это могло стоить жизнь. Осмотревшись, он нашел какой-то выступ в скале, маленький, на него вряд ли можно было забраться, но ухватиться здоровой рукой и продержаться какое-то время вполне возможно. На самом-то деле и держаться долго не надо, если чувство времени его не обманывало, примерно через час Борн должен был приплыть за ним на лодке, вряд ли он будет отплывать далеко от берега, значит должен заметить.

Неподвижная рука почти перестала болеть, но через некоторое время Маркус заметил, что рана словно бы горит изнутри. С некоторым холодком подумалось: неужто Посланцы нашли яд, который может повредить ему? Таких почти не существовало, но "почти" понятие довольно расплывчатое, всегда можно найти что-то особенное. Вот и гадай теперь, убьет его этот яд, или организм все-таки справится?

Через несколько минут руку жгло уже немилосердно, Маркус терпел, сжимая зубы. Выдергивать стрелу он не рискнул, кровью истечет, к тому же яд в нее уже попал. К счастью Борн появился немного раньше оговоренного срока, всего-то на несколько минут, но Барс вынужден был признать, что эти минуты вполне могли стоить ему жизни, поскольку держался на поверхности воды он уже с ощутимым трудом, а намокший камень так и норовил выскользнуть из-под пальцев.

– Живой? – Борн протянул ему руку, помогая забраться в лодку.

– Относительно, – пробормотал Маркус, распластавшись на дне. – Напомни мне, кто придумал устроить встречу в этом каменном мешке? Я его сердечно "поблагодарю" при случае.

– Не я, – тут же открестился Борн. – Вообще-то это была идея капитана корабля. Думаешь, это была ловушка? Что там случилось, кстати?

– Ловушка не ловушка, но откуда-то противник узнал, где состоится встреча… – проворчал Барс, перевернулся на бок, задумчиво разглядывая собственную раненую руку. Пора бы, пожалуй, и от стрелы избавиться, интересно Борн сможет чем-то помочь? – Я вот только одного не пойму: почему стрелять в нас начали уже после того, как наемник передал мне амулет? Ведь если это было так важно, они должны были перестраховаться, чтобы не упустить.

– А ты все-таки забрал эту штуку? – спросил Борн, руки его размеренно двигались, проворачивая весла в уключинах. – Вообще-то могу предположить почему, скорее всего, цель была не столько не допустить передачи амулета, сколько убить вас обоих. Может быть даже тебя в первую очередь.

– Пожалуй, значит, идея с помолвкой можно считать сработала, охотиться теперь в первую очередь будут на меня. Тем более, что я, похоже, подобрался к какой-то серьезной тайне. – Маркус еще раз покосился на стрелу в руке, поморщился от расползающейся от нее по телу боли, жгло уже и в груди. Притом изрядно. Честно говоря, он с трудом прибывал в ясном сознании, так и казалось, что оно вот-вот уплывет в неведомые дали. – Ты мне стрелу вынуть не поможешь?

– В лодке? До берега не потерпишь?

Маркус кивнул и, снова закрыв глаза, лег на дно, конечно, он потерпит, да и на берегу лучше, лодка слишком маленькая, и перевернуть можно ненароком, а к тому же он больше чем в два раза, крупнее и тяжелее Борна, тот герцогскую тушу и не вытащит на берег, если что. А так своими ногами… сколько-то. "Если этот яд меня раньше не прикончит" – подумалось почти без иронии. Какая уж тут ирония, в самом деле? Яды любимое оружие Посланцев, все остальное они тоже используют и достаточно широко, но яды применяют почти везде и часто создают новые сами. Ходят слухи, что бывают даже индивидуальные яды, созданные для конкретной жертвы, больше никто от них не пострадает. Могли они создать яд, которым гарантированно можно убить ках-аа-лу? Сейчас Маркус готов был в этом поверить, потому что обжигающая боль уже надежно обосновалась в груди и дышал он только неимоверным усилием воли.

– Не вздумай помереть, – тревожно глянув на него, сказал Борн, – дотерпи, уже немного осталось. Что это ты так расклеился? рана вроде бы не настолько серьезная, да и крови не слишком много потерял.

– Яд, – коротко бросил герцог. Все его внимание было сосредоточено на очередном вдохе. Теперь это было не только больно, но и трудно, словно легкие вдруг решили отказаться работать, а горло отекло и не пропускало воздуха.

Борн пытался еще что-то говорить, но Маркус его уже не слышал, борьба за очередной глоток воздуха занимала все его существо. Перед глазами поплыли черные круги, и он потерял сознание.

Очнулся уже на берегу, и горло болело так, словно его упорно душили, но почему-то не довели дело до конца, впрочем, болело не только горло, но и вообще вся грудная клетка. Борн что-то делал с его рукой.

– Давно я?… – даже эти два слова выговорить четко не получилось, не говоря уж о чем-то большем, но Борн понял.

– Часа полтора, – отозвался тот немного ворчливо. – Что это ты, как красна девица, все время в обморок свалиться норовишь?

– Да вот такой я слабенький, от смертельного яда помереть норовлю, – пробормотал Маркус, попытался засмеяться и охнул от боли. – Как ты меня вытащил?

– Да уж как-то, – неопределенно отвели Борн. – Ты как, помирать собираешься или уже нет?

– Скорее нет, чем да, – Маркус с усилием сел, проигнорировав боль. – Нехорошая тенденция, как думаешь? За последние сутки меня уже дважды отравили. Начинаю всерьез сомневаться в своей невосприимчивости к ядам.

– К ядам ты может и маловосприимчив, но не к веществам, которые могут принести косвенный вред организму, – ответил Борн. – По-моему то, что с тобой было, называется аллергией. Ты вставать-то будешь или помощь нужна?

– Нужна, пожалуй, – неохотно признался Барс, – но в седле удержусь.

Ехать все же пришлось медленно, хоть умный Шторм и старался лишний раз не трясти всадника, но тот первое время так и норовил вывалиться из седла. Но по возвращении в замок Маркус уже чувствовал себя волне сносно, что позволяло задуматься о насущных делах, которые естественно никуда не делись.

– Отлежаться не хочешь? – поинтересовался Борн, увидев его целеустремленный взгляд.

Маркус лишь отмахнулся, кивнул попавшемуся на пути горцу и, стараясь не качаться слишком заметно, направился к покоям Астор. Гораздо интересней было, конечно, прямо сейчас начать разбираться с переданным наемником амулетом и непонятным кладом, но он решил сначала прояснить, наконец, ситуацию с приворотным зельем, чтобы больше к ней не возвращаться.

Дежурившие возле покоев графини агррами посмотрели на него немного встревожено, явно заметив нездоровую бледность, но пропустили молча.

Девушка сидела на низкой кушетке, обняв плечи руками, и бездумно разглядывала что-то за окном. Сидела она так очевидно достаточно давно. В душе что-то тревожно шевельнулось, Маркус сердито встряхнулся, напомнив себе, что это всего лишь остаточное действие приворотного зелья, а Астор он и так любит. Платонически.

Девушка обернулась на звук шагов и тут же в едином порыве рванулась к нему на встречу, застыла близко-близко, с тревогой заглядывая в лицо.

– Что случилось, ты… ранен?

– Пустяки, уже все в порядке. Астор, скажи пожалуйста, где ты взяла приворотное зелье?

– В деревне, – юная графиня потупилась, щеки ее предательски заалели. – Тут совсем недалеко деревня есть, там живет старая ведьм. Об этом вся округа знает, – Астор запнулась, не зная, что еще добавить.

– Откуда ты о ней узнала?

– Моя горничная рассказала. Я с ней и к ведьме ездила, не волнуйся. И от охраны она мне помогла убежать.

Горничная, так просто! Маркус даже головой покачал от досады. Ведь никто и не подумал, всеми доступными способами проверили на лояльность, приглядывали, чтобы прислуга не могла причинить вреда. А то, что горничная вполне может подружиться со своей госпожой и действовать заодно с ней, никому даже в голову не пришло. Оказывается, видеть потенциального врага в любом, кто находится рядом, иногда вредно.

– Хорошо, объясни в таком случае, что ты сделала с этим зельем, что оно дало такой ненормальный эффект?

Девушка вновь покраснела и закусила губу.

– Астор?

– Ничего я не делала… все как ведьма сказала… только. Ну, я подумала, что оно на тебя не подействует, и долила в вино больше чем надо.

– Насколько больше?

Девушка вздохнула.

– В три раза, – неохотно призналась Астор. – Я же не знала, что оно ТАК подействует!

"Передозировка, как и говорил Странник, – подумал Маркус, не знаю то ли смеяться в ответ на подобное признание, то ли наоборот схватиться за голову. – Но все равно остается несколько невыясненных мелочей, стоит этим заниматься или можно считать, что вопрос исчерпан?"

Для очистки совести все же решил прояснить несколько моментов. Почему именно такое зелье, судя по всему довольно редкое и неоправданно мощное? Почему оно подействовало и на Астор, разве ведьма не объяснила, как пользоваться, или хотя бы не дала противоядие? Девушка объяснила, что сама попросила самое мощное зелье из тех, что были у ведьмы, та естественно не поняла, для кого оно предназначено, но дала такое, которым при удаче можно и эльфа приворожить, а это уже показатель. Маркус не был уверен, что оказался бы более стойким, чем эти дети природы. Противоядие и инструкцию Астор, конечно же, получила, но ведьма просто не учла всю глубину обычной девичьей глупости. Астор понятия не имела, как правильно обращаться с подобными зельями, потому решила, что больше не меньше, вреда не будет.

В конечном итоге Маркус решил, что это не была очередная попытка покушения, слишком ненадежный образ действий для Посланников. Но проверить все же стоит, для очистки совести. Надо подумать, кого послать к этой ведьме.

– Маркус, – девушка посмотрела на него жалобно, – а мне еще долго нельзя будет выходить из своих покоев?

– По-хорошему тебя стоило бы запереть до тех пор, пока мы окончательно не решим все проблемы с безопасностью, чтобы впредь ты хоть иногда задумывалась над тем, что делаешь, – поймав умоляющий взгляд Астор, он вздохнул. – Хорошо, я поговорю с твоим отцом, но и тебя прошу: не выходи из своих покоев хотя бы два дня, не мешай мне.

Девушка горячо заверила, что будет вести себя смирно, Маркус ей не очень-то поверил, но пока что все было тихо и можно надеяться, что хотя бы один день обойдется без происшествий.

В кабинете старого графа, который с некоторых пор стал его, Маркуса, ждали де Энакер и Борн.

– Выглядишь как жертва некроманта, – заметил последний, – может без тебя разберемся?

– Спасибо за заботу, но я в порядке. На ногах держусь и ладно.

– Я не о тебе забочусь, а об успехе нашего общего дела. Еесли ты внезапно помрешь, кто будет сражаться с Темным Лордом? Кстати, я отправил людей к капитану, который должен был вывезти наемника из города, пусть расспросят его. Хотя я не верю, что удастся что-нибудь узнать.

Маркус лишь кивнул и надел на палец кольцо-поисковик. Это были странные поиски, они втроем бродили по замку, заглядывая в каждый закуток, каждый пыльный чулан от самых верхних этажей до подвала. Полученный от наемника амулет действовал по принципу горячо-холодно, как и большинство самых простейших поисковиков. Но в данном случае от этого не было никакой пользы, старый де Шевроз хорошо спрятал злополучный клад, возможно, он и вовсе не рискнул хранить его в своем замке. В конечном итоге их обход закончился в том же кабинете. Маркус почти разочарованно бросил амулет на стол.

– Не представляю, где теперь искать этот клад.

– Мне пришло в голову, – де Энакер задумчиво покрутил в руках перстень, – был ли смысл перепрятывать клад, если его можно найти с помощью такого амулета?

Борн посмотрел на него, затем на герцога.

– В этом есть смысл.

– И куда в таком случае этот клад делся?

Короткий мозговой штурм результатов не дал, новых идей ни у кого не появилось. Либо де Шевроз все-таки перепрятал клад где-то в замке, найдя способ скрыть его от поиска, либо тайно вывез его куда-то. Но поскольку эта версия уже рассматривалась, и не раз, и никто из замковой челяди и прислуги ничего подобного не заметил, до сих пор рассматривалась версия, что клад по-прежнему здесь. Где?

Маркус катал по столу кольцо, пытаясь поймать смутно забрезжившую идею. В магии он разбирался слабо, на уровне человека часто сталкивающегося с проявлением этого искусства, однако представляющим как оно действует на самом примитивном уровне. Тем не менее, и этого хватало, чтобы понять, что заклинание, наложенное на кольцо хоть и замысловатое (заточенное на поиск конкретного предмета), но маломощное. Радиус действия невелик, необходимо оказаться очень близко к предмету поиска, чтобы оно сработало. Что если попытаться усилить заклинание? Всего лишь подпитать его энергией, для этого и магом быть не нужно.

Чуть поколебавшись (можно ведь и испортить) он осуществил совою идею. Тут же по гладкому боку ободка скользнул яркий блик, как если бы заклинание сработало, реагируя на предмет поиска. Маркус лишь вздохнул: все же испортил тонкую настройку своими неуклюжими действиями?

– Ты что сделал? – встрепенулся задумавшийся Борн.

Граф лишь заинтересованно промолчал.

– Всего лишь попытался его зарядить немного.

– А ну-ка повтори!

Герцог пожал плечами и повторил, в этот раз пытаясь действовать еще осторожней. По ободку опять скользнул яркий блик, после короткой паузы еще один. Маркус осторожно поднялся и, держа перстень двумя пальцами, сделал два шага в сторону. Следующий блик был гораздо тусклей и исчез очень быстро, словно бы нехотя тронув гладкий бок серебряного ободка. Маркус переглянулся с Борном и быстро шагнул обратно. Блик тут же появился вновь и солнечным зайчиком отразился на стену под совершенно неестественным углом. Все трое синхронно шагнули ближе.

Стена как стена, точно такая же, как и все остальные.

– Тайник? – предположил граф, постучав кончиками пальцев по участку на который упал солнечный зайчик.

– Если и так, то хорошо замаскированный. Тут уже не раз все тщательно проверили, – Борн повторил его жест, прислушиваясь к получившемуся звуку. Затем приложил руку к стене, пытаясь что-то почувствовать. Этот участок стены ничем от остальных не отличался, ни пустот, ни тайных рычагов. Обычнейший ничем не примечательный камень, обшитый светлым деревом.

– Придется ломать, – заметил граф.

– Если тайник магический это не поможет, – возразил Борн. О том, что он вообще сильно сомневается в существовании тайника, а просто нарушенное вмешательством Барса заклинание дало сбой, телохранитель решил умолчать. – И не смотрите на меня так, я не маг.

– Мага нам сейчас приглашать не с руки, – возразил герцог. – Так что придется все-таки тебе.

Со стеной пришлось изрядно повозиться, даже притом, что постоянно ругающийся Борн, повторяя, что он не маг, что-то с ней все-таки делал. Он действительно не был магом, но он служил богине, и та давала ему достаточно силы. Тем не менее, крепкий камень, скрепленный отличным раствором, взломать удалось далеко не сразу, она упорно сопротивлялась любому воздействию. А когда все же взломали, едва не испытали сильнейшее разочарование, потому что никакого тайника в оседающей пыли в первый момент не обнаружили. Только когда пыль осела окончательно, удалось даже не разглядеть, а нащупать тщательно замаскированную нишу. Из нее и вынули небольшой тряпичный сверток, в котором обнаружился всего лишь браслет. Широкий, из неизвестного белого метала без особых украшений, посредине большой квадрат гладко отполированного опала. Браслет выглядел не как украшение, а скорей как вещь вполне функциональная, даже камень. Но браслет казался совершенно мертвым, если в нем и была какая-то магия, распознать ее они не сумели.

– И что же это? – озвучил де Энакер одолевающий всех вопрос.

– Видимо какой-то артефакт древних, – отозвался Борн. – Многие из них в наше время уже не работают. Впрочем, можно попробовать узнать подробней. – Добавил он с некоторым сомнением.

Маркус рассеяно кивнул, мысли его занимало совсем другое. Ситуация не прояснилась, непонятная вещь из-за которой происходят непонятные события. Опять тупик? Или еще нет, ведь были же у него предположения относительно личности Темного Лорда. Всего лишь смутные и ничем не обоснованные подозрения.

– Думаю, тот, кто разыскивает эту вещицу, еще не знает, что она не работает.

– Или знает, как заставить ее работать.

– Неважно, – отмахнулся герцог. – Важно, что противника можно ловить на живца. – И, не дав никому возразить, быстро надел браслет на руку.

Борн хотел было что-то сказать, но лишь неодобрительно качнул головой. Вместо этого он поинтересовался, кого же они будут ловить.

– Думаю, не только у меня возникли подозрения по этому поводу? Просто хочу сравнить выводы.

– Граф де Тальсар, – кивнул Борн, – слишком предсказуемо, тебе не кажется?

– Более чем, да он и не слишком скрывается, именно потому я довольно долго сомневался. К тому же его сыновья ничего не знают, Яльмир, по крайней мере, свято уверен, что они искали лекарство для матери. Кстати неплохо бы иметь какой-то надежный метод опознания Темного Лорда. Иначе даже если это действительно Тальсар, мы не сможем его прижать.

– Я попробую, – вздохнул телохранитель, понимая, что это опять намек на его связь с богиней. Барс чем дальше, тем больше использовал это преимущество в свою пользу, и у Борна не было никаких оснований ему в этом отказать. – Информацию будем сливать через Яльмира?

Граф, молча слушавший их разговор, лишь печально вздохнул.

– Не могу поверить, что Эстебан* действительно способен на это. Он, конечно, человек тяжелый, но был таким всегда, это ведь еще ничего не значит.

– Вот и проверим, – отрезал Маркус.

*Эстебан – имя графа де Тальсара.

Проклятие.

С ловлей на живца вопреки ожиданиям дело не заладилось. Яльмиру ненавязчиво продемонстрировали находку, и как бы случайно намекнули, что это и есть тот самый артефакт, на поиски которого было потрачено много сил. Но парень не спешил возвращаться домой, дабы донести сию новость до своего родителя. Возможно, просто не понял или не заметил намека. Но говорить прямо, что от него требуется равносильно тому, чтобы прийти к старшему Тальсару и прямо спросить, не он ли тот самый Темный Лорд, за которым они так усиленно охотятся.

Герцог уже начал раздумывать над тем, чтобы использовать другие способы донести нужную информацию до Тальсара. Ведь они с Борном давно подозревали предателя среди своих, но вычислить его так и не смогли.

Ко всему прочему Маркус обнаружил, что Яльмир оказывает Астор знаки внимания, и девушка, что совсем уж удивительно, на них отвечает вполне благосклонно хоть и не совсем осознано. Все конечно было исключительно в рамках приличий, репутации помолвленной девушки и жениха повредить не должно было. К тому же следовало помнить о привороте, который будет действовать на всех троих, включая Маркуса, еще достаточно длительное время. Он помнил и радовался, что совершенно не способен на ревность, которую и без того с лихвой компенсировали собственнические чувства. Герцог чувствовал себя коллекционером, у которого самым наглым образом отобрали вещицу, на которую он еще не успел налюбоваться. Прямо скажем, не самое лучшее чувство по отношению к живому человеку.

Маркус злился на себя за подобные неуместные глупости и старательно держался подальше от этой парочки. И заодно ломал голову над тем, как выставить Яльмира из замка под благовидным предлогом. Ладно уж, пусть потом возвращается и продолжает ухаживать за Астор, с этим герцог был смириться из соображений того, что для девушки так будет лучше. Но пусть уж этот великовозрастный болван, наконец, сделает то, что от него требуется!

В конечном итоге выставить Яльмира из замка хоть ненадолго не удалось, но наблюдавшие за ним люди доложили, что он ездил в город и оттуда отправил гонца в поместье Тальсаров.

Маркус даже вздохнул с некоторым облегчением, дело кажется, все-таки сдвинулось с мертвой точки. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли, что эта затянувшаяся история становится все более утомительной. Хотелось уже поскорей решить все проблемы и, как бы хорошо он не относился к Астор и графу, исчезнуть куда-нибудь лет как минимум на двадцать.

Борн по своим каналам, а скорее через богиню, но почему-то категорически отказывался в этом признаваться, разузнал кое-что о найденном артефакте, что впрочем, ясности ситуации не добавило. Артефакт действительно остался от древних, являлся технологическим (Маркус попытался осознать значение этого термина применительно к артефакту) и работать в принципе не мог. Ну разве что в руках богов, способных менять физические законы мира в свою пользу. И предназначался этот браслет для дистанционного управления межмировыми порталами.

– Какими порталами? – переспросил герцог слегка ошарашено.

– Межмировыми, – терпеливо повторил Борн. – Теми, что ведут в другие миры.

– А такие бывают? Так, – Маркус взъерошил ладонью волосы, пытаясь переварить новость. – И зачем Темному Лорду, читай Холосу, портал в другие миры.

Борн на это лишь неопределенно пожал плечами.

– А богиня твоя на этот счет ничего не сказала?

Телохранитель недовольно поморщился, а Маркус мысленно усмехнулся. Неужели Борн всерьез думает, что кто-то еще верит в таинственных информаторов? Нет, они конечно же существую(т), и герцог даже знал, что он время от времени тайком отлучается в город для встречи с несколькими людьми, но сам Маркус был убежден, что Борн, по меньшей мере, жрец Светлейшей (возможно и весьма высоко ранга), именно через нее получает основную часть информации.

– Ну так что? – напомнил Барс.

– Мы на правильном пути, но, по мнению Светлейшей, следует обратить внимание на всю семью Тальсаров, и мы возможно обнаружим много такого, что упустили раньше.

– Неопределенно звучит. И это все?

Борн пожал плечами.

– Она несколько раз особо подчеркнула, что внимание надо обратить на всю семью Тальсаров. Что бы это не значило.

Всю? Интересно… Маркус задумался, тасуя в уме семейство Тальсаров, словно колоду карт. Яльмир уже практически вне подозрений, вряд ли можно настолько хорошо притворяться, к тому же с некоторых пор герцог стал весьма остро чувствовать находящихся рядом людей, порой начинало казаться, что он угадывает их мысли, вероятно, это и было проявление подарка Странника с обещанной им телепатией. В любом случае Яльмир вел себя вполне естественно не только внешне, но и внутренне. Двоих его братьев герцог видел только раз, но старший заведомо вне подозрений по причине полного отсутствия магических способностей, крохи которых хотя бы теплились в том же Яльмире. Оставался еще младший, полноценный маг, к тому же, как Маркус подозревал, еще и некромант. Настолько бросающиеся в глаза факты, что даже не смешно, словно кто-то специально подсовывает под нос занятого исключительно своим исследованиями мальчишку, вот он, мол, страшный злодей, получите. Нет, интуиция против такого очевидного вывода активно протестовала.

Собственно из-за магический способностей Брана герцог и заподозрил его отца. Способности могут быть и латентным, но, что очевидно, они редко берутся ниоткуда, чаще все же передаются по наследству от одного или обоих родителей. Обоих?… Да нет, чушь полная! Маркус тряхнул головой, отгоняя глупые мысли, наверняка старший Тальсар не пробудившийся маг, именно от него младший сын получил магический дар. Так что кандидат в Темные Лорды по-прежнему один.

"Или все-таки? – Маркус нахмурился, ощутив некоторое сомнение в собственных выводах. – Да нет, глупости. К тому же Лорд мужчина. Кажется… гм, а с чего я это взял? Ладно, будем решать поставленные задачи по порядку."

В данный момент на первой месте была реакция де Тальсара на попытку спровоцировать его на ответные действия. Маркус ожидал чего угодно, начиная от очередного покушения – это в первую очередь, – и заканчивая сложной многоходовой интригой. Но чего определенно никто не ожидал, так это приглашения на бал в честь двадцатидвухлетия младшего сына. Которое пришлось принимать, поскольку вежливо отказаться не было ни единого достойного повода.

– У него и в самом деле день рождения? – уточнил Борн у графа. Они опять собрались втроем в кабинете, точнее на этот раз вчетвером, присутствовал еще и молчаливый Халай.

Де Энакер лишь неопределенно пожал плечами, прежде любое общение с дальними родственниками было крайне ограничено, потому многое об их семье он просто не знал.

Приглашение на троих, достойного повода отказаться, как уже говорилось, нет.

– Что ж, – решил Маркус, – пойдем в логово льва и подергаем его за хвост.

Яльмир, между тем, приглашению совсем не удивился, хотя о нем узнал уже от графа. Наоборот, эта новость его весьма воодушевила, Яльмир заливался соловьем, рассказывая Астор, в каких красивых местах расположено родовое гнездо Тальсаров, какое прекрасное у них поместье, ей обязательно там понравится. Маркус полюбовался на его лицо влюбленного идиота, и слегка растерянно, но в то же время заворожено слушающую девушку и поспешил убраться подальше. Поскольку руки чесались схватить Яльмира за шкирку и выбросить в окошко, а Астор опять запереть в ее покоях.

Собственная реакция раздражала, он сам себе напоминал придирчивого папашу, который не может смириться с крутящимися вокруг повзрослевшей дочки женихами. Видят боги, граф и тот теперь вел себя куда спокойней. На этих двоих голубков Маркус тоже сердился, за то, что они постоянно попадаются ему на глаза словно специально, при этом Яльмир разливался соловьем, не замечая ничего вокруг, а Астор при виде Маркуса сначала радовалась, на несколько мгновений забывая даже о старающе(и)мся всеми силами привлечь ее внимание кавалере, а затем терялась, не в силах понять, к которому из двух мужчин ее тянет сильней. При этом, как чувствовал герцог, она время от времени страдала острым чувством вины, считая, что предала свою любовь. Приворот, как и положено качественному зелью, имел длительный эффект. Для всех кроме герцога.

Несколько дней до поездки к Тальсарам Маркус старательно держался подальше от Астор, отговаривался занятостью и всеми силами старался избежать разговора. Как бы он не злился, но прекрасно понимал, что девушке необходимо определиться в своих чувствах, и для нее же лучше, если в пользу Яльмира. Он, по крайней мере, не исчезнет однажды на века.

И вот, наконец, подошло время отправляться на бал, как сказал Маркус, в логово льва. Почему-то у него самого, как и Борна, было странное предчувствие, что там все и решится. Но слегка напрягали три неприятные вещи: во-первых, способа, как наверняка распознать Темного Лорда они не узнали, а значит придется, так или иначе, искать доказательства своих подозрений. Во-вторых, как бы того не хотелось, они не могли взять с собой большую охрану, это было бы неуважением к хозяину дома, намек, что тот не сможет защитить гостей в своих владениях. Тот факт, что по их представлениям хозяин дома и есть главный враг, в расчет не брался. И в-третьих, Маркус все еще прекрасно помнил, что на пути к Шеврозу кто-то постоянно наводил врага на их отряд, подозрения о наличии предателя так и остались подозрениями, поскольку по приезде в графство тот основательно затаился, не предпринимая никаких действий. Хотя возможно дело было в том, что о всех самых важных событиях знал лишь узкий круг посвященных в лице его самого, Борна и Халая. Даже третьего телохранителя они постарались максимально отстранить от дел, оставив ему лишь чисто номинальные функции. А графа зачастую старались информировать обо всем происходящем уже после того как очередное решение было принято. Тем не менее, предатель, по мнению герцога, все же существовал, и нельзя было предсказать в какой момент он попытается ударить в спину.

Герцог задумчиво покрутил на пальце массивный перстень с гербовой печатью, заново привыкая к нему. Посланный в горы агррами накануне вернулся с грамотами, подтверждающими титул, и этим самым перстнем с гербом древнего царского рода де Энхард. Маркус уже более полутора веков не вынимал этот перстень из тайника и успел изрядно отвыкнуть от его массивной тяжести на пальце. И от собственного герба. Осторожно коснувшись рельефа печатки кончиками пальцев, он вдруг не к месту вспомнил приснившийся в ночь перед отъездом сон.

Конечно же, это была встреча со Странником. Но в первые мгновения ясного, словно бодрствование, сна Маркус не обратил на это внимания, потому что внезапно оказался в принадлежащих ему покоях родового замка. За тысячелетие эти покои не потускнели в его памяти, и он по-прежнему помнил каждую деталь, и забытую на невысоком столике у камина книгу, и любимое кресло. Волчью шкуру на полу, которую в пятнадцать лет самостоятельно добыл на охоте и, не умея правильно освежевать, слегка попортил. Вон дыра посредине. Именно с детский еще воспоминаний пошла его любовь к подобной обстановке, именно тут он чувствовал себя наиболее комфортно.

– Зачем? – спросил Маркус у сидящего в его кресле Странника.

– Это вопрос не ко мне, – ответил тот, не оборачиваясь. – Твоя память и твои желания влияют на пространство сна, я могу менять тут что-то весьма ограниченно. – Словно опровергая его слова кресло опустело, зато слева появилось такое же, словно зеркальная копия, но со Странником, который казалось, сидел там всегда.

Маркус занял пустующее кресло, в тот же момент, словно по волшебству, в камине загорелся огонь. На столике появился исходящий паром из носика керамический чайник с ароматным травяным отваром и две тонкостенные чашки. Совсем как во времена далекой юности, когда отец еще считал, что он слишком мал для вина. Герцог улыбнулся, потянувшись за чашкой. Странник последовал его примеру и несколько минут они молча пили великолепный ароматный отвар.

– Думаю, это последняя наша встреча, – наконец негромко заговорил Странник. – Я многое еще не успел тебе рассказать, но по здравым размышлениям понял, что этого и не нужно. Большая часть того, что я могу тебе рассказать, канула в небытие вместе с нашим уходом, а то, что даст новый росток, строить тебе с нуля. Остальное сам узнаешь в процессе.

– Почему именно мне?

– А вот это собственно главное, что ты должен знать, – Странник сделал последний глоток, затем поставил чашку на столик. Тонкий фарфор исчез с тихим звоном. – Ках-аа-лу пора было уйти, и мы ушли, да. Но прерывать существование целого народа Изначальных было бы неразумно. Однако не менее неразумно было бы просто оставить часть самых молодых, чтобы они вновь возродили ках-аа-лу как расу, ведь тогда исход был бы совершенно бессмысленным действием. Те, кто останется, должны нести в себе нашу кровь, но быть совершенно иными. И вот тогда каждый уходящий направил часть своей силы на создание особой Программы, – увидев непонимающий взгляд герцога, Странник улыбнулся, – пророчества, или проклятияе, если тебе так будет понятней. Не предсказание будущего, но небывалой мощи вероятностное заклинание, влияющее на реальность. До некоторых пор Программа была не активна, запуск ее решено было сделать делом случая. В сотнях миров живут подобные тебе одиночки, но даже если кто-то из вас, последних, найдет путь друг к другу, существовать в одном мире вы не сможете. И десяток Странников, заточив себя в каменные темницы, отправились в такие миры, выбранные случайным образом, ожидая, что кто-нибудь из вас однажды вскроет темницу. Мне кажется символичным, что тот, кто запустил Программу и стал ее сосредоточием, является моим потомком.

– И в чем заключается основная цель этой… Программы… эм… пророчества? – осторожно уточнил Барс, уже с некоторым холодком догадываясь, что ему ответят.

– В возрождении ках-аа-лу естественно, совсем иной, чем были мы, но являющейся нашими потомками.

– Каким образом?

– Естественным, внучек, – Изначальный не удержался от ехидной улыбки, – самым что ни есть естественным.

– Издеваешься?! – Маркус поперхнулся, в красках представив, как он будет всю свою оставшуюся до-о-олгую жизнь возрождать "естественным" способом целую расу. – Я тебе что, кролик?! К тому же все мои дети рождаются людьми.

– От человеческих женщин, естественно они будут людьми. Ках-аа-лу это не столько гены, – Странник хмыкнул и повторил более понятно: – это не столько кровь, сколько особый энергетический рисунок, который вплетается в физическую составляющую младенца в утробе матери. У человеческих женщин просто не хватает силы наполнить этот рисунок.

Но можешь больше не беспокоиться, в скором времени у тебя будет появляться вполне полноценное потомство, совершенно независимо от твоего желания, сумей только найти и правильно инициировать. К сожалению, в отличие от женщин нашего народа, мужчины могут производить на свет только полукровок, энергетический рисунок которых необходимо достраивать извне, иначе они никогда не станут ках-аа-лу, поскольку ках-аа-лу невозможно быть наполовину.

– Да это скорее проклятье какое-то!

– Можешь считать, что предки наградили тебя проклятьем напоследок, но советую тебе научиться им пользоваться. В конце концов, для выполнения главной цели Программа должна помочь тебе стать сильней и набраться мудрости. Да, в каком-то смысле это нарушение свободы выбора, но в то же время ты теперь настолько непредсказуем в плане вероятностей, что над тобой и твоими потомками никакая судьба не властна. Как бы не менялась вероятность для достижения поставленной цели, но любой твой шаг это в конечном итоге только твой выбор.

– По-моему ты противоречишь сам себе, – возразил герцог не слишком уверенно, – либо это проклятие всеми способами подталкивает меня к выбранной цели, либо я таки делаю свой выбор.

– Потом поймешь, – улыбнулся Странник. – Хочу лишь заметить, что подталкивать и делать окончательный выбор это разные вещи. Что ж, пора прощаться. Два совета напоследок. Не пренебрегай своими новыми способностями, ты еще не полноценный телепат, но и того, что есть, может хватить для решения некоторых твоих проблем, подсказку, по крайней мере, получить можно. И… возьми с собой в поездку копье. Прощай.

И странник вместе со вторым креслом медленно растворился, словно никогда не существовавшее ведение. Маркус еще немного посидел в кресле, пытаясь осмыслить полученную информацию, пока иллюзорная комната тоже не начала таять и он не провалился в обычный, без сновидений, сон.

Бал

Хоть Шевроз и Тальсар соседи, причем близкие, соприкасающиеся границами, но чтобы добраться до соседей, потребовалось три дня. Все же оба графства были достаточно обширны. Астор бездумно радовалась поездке, подбивала Яльмира сбежать от охраны, герцог, в отличие от влюбленного парня, на это не подбивался и вообще бессовестно отмахивался от попыток его растормошить, пускай ее Яльмир развлекает, тем более, что он смотрит на предмет своей страсти щенячьими глазами. Мысли Маркуса были настолько заняты тем, что он узнал от Странника, что не осталось даже привычного раздражения на эту парочку. Уже который день он тщательно прокручивал в голове все услышанное во сне, обдумывая каждое слово, каждый жест. Образовалось множество вопросов, на которые не получалось найти ответа, и спросить у Странника тоже не было возможности. Как Маркус не пытался вновь встретиться с ним во сне, тот не отзывался. Увы, очевидно, тот разговор и впрямь был последним. Герцогу моментами начинало казаться, что все рассказанное Странником было не более чем последней шуткой, потому что никаких перемен в себе и окружающем мире он не обнаружил, да и бред ведь полный! Как можно в одиночку возродить целую расу? Да подобное просто природой не предусмотрено! Но он тем не менее понимал, что никакая это не шутка и не стоит обманывать себя опасными иллюзиями. Со всем этим придется как-то жить и учиться использовать.

Так все три дня пути он и провел в размышлениях, вероятно, гораздо разумней было бы подумать о том, как он будет действовать по приезду в Тальсар, но тут Маркус решил положиться на импровизацию, он просто не брался предсказать, как поведет себя де Тальсар.

А графство Тальсар действительно было красиво, множество великолепны х садов и виноградников, а так же зеленые пастбища по которым, красуясь, скачут великолепные кони. Здесь умели производить хорошее вино и выращивать породистых лошадей.

Граф вышел встречать из их лично, как самых дорогих гостей, не на крыльцо даже, а у ворот усадьбы. Однако герцога подобная любезность ничуть не обманула, стоило только заглянуть в глаза де Тальсара, которых ни на миг не коснулась играющая на губах радушная улыбка. Граф очень хорошо умел притворяться, но с трудом мог прятать свой жесткий и властный нрав. Впрочем, кроме Маркуса, похоже этого больше никто не заметил.

– Я рад, что вы приняли приглашение. Понимаю что сейчас не самое легкое время, но в моем доме вы в полной безопасности, – любезно сообщил де Тальсар, оглядев вооруженных до зубов телохранителей, особенно его взгляд задержался на Маркусе, у которого из-за плеча торчала потертая рукоять двуручника, а к седлу приторочено копье. – В этом нет необходимости, герцог, смею надеяться, хотя бы на бал вы придете без оружия?

Маркус равнодушно сообщил, что вполне способен в случае нужды обойтись и без оружия. Естественно, он предпочел бы с ним не расставаться, о чем, впрочем, графу сообщать не спешил, но заранее был готов, что это придется сделать. Вот когда пожалеешь о собственном пренебрежении ко всяческим не в меру разукрашенным парадным клинкам, какое-никакое, а все же оружие, допустимое даже на празднике.

В разговоре с графом Маркус словно бы невзначай поддернул рукав, мельком демонстрируя браслет. Тальсар не выдал себя даже взглядом, и герцог едва не усомнился в том, что действительно ощутил исходящие от него яростное предвкушение. Странник советовал доверять своим новым способностям, да и сам Маркус излишней мнительностью никогда не страдал, только потому и поверил собственным ощущениям. Маркус решил рискнуть и спровоцировать графа, была вероятность, что тот допустит ошибку в спешке. Он посмотрел в глаза Тальсару, взглядом уверено давая понять, что он все знает, а вот что именно, тот додумает сам.

Проведя гостей в дом и перепоручив слугам, граф поспешил откланяться, объяснив, что ради праздника забрал супругу из храма Милосердной, чтобы сыновья могли повидаться с матерью, но той требуется присмотр и его постоянное присутствие.

Что-то царапнуло в сознании, Маркус с неприятным холодком ощутил, что упускает какой-то важный факт, и вот сейчас ему на этот самый факт чуть ли не пальцем показали, а он не понял. Может быть, дело в том, что Тальсар упомянул храм Милосердной? Он попытался вспомнить, что знает об этой богине. В принципе все то же, что и любой человек, хоть раз обращающийся за помощью к ее жрецам. Богиня наделяет своих служителей способностью излечивать многие недуги, как телесные, так и духовные. А при многих храмах Милосердной существуют госпитали для душевнобольных, в основном туда отправляют неизлечимых или опасных для окружающих. Ведь только жрецы Милосердной обладают уникальным даром без всякого вреда усмирять безумных магов любой силы.

Маркусу показалось, что он, наконец, ухватил за хвост упорно ускользающую мысль, но именно в этот момент по закону подлости его и отвлекли.

– Маркус, Яльмир предлагает показать мне дом и окрестности, ты с нами? Ну, или хотя б меня отпусти, можно? – Астор просительно заглянула в глаза, отца она о подобных вещах уже давно не спрашивала, зная, что решает не он.

Первой мыслью было отказаться, но заметив, что на лице Яльмира крупными буквами написано аналогичное желание, Барс назло тому согласился. Лицо парня уныло вытянулось, зато Астор просто сияла, она похоже так и не успела осознать, что пора бы уже сделать окончательный выбор.

– Я не могу оставить свою невесту наедине с другим мужчиной, – не скрывая ехидства, сообщил Маркус, вообще-то к парню он относился вполне нормально, но отказать себе в удовольствии сделать маленькую гадость не мог. К тому же присутствовала и практическая сторона вопроса, до начала праздника оставалось еще больше пол дня, за это время не помешает немного изучить местность.

Прогулка получилась даже приятной, день выдался солнечным. А рядом с поместьем располагались отличнейший сливовый сад и виноградник, плоды в обоих уже созрели и на вкус были просто восхитительны. Маркус какое-то время даже прибывал в благодушном настроении, вынимая губами из пальчиков Астор крупные продолговатые виноградины с розовыми румяными бочками на зеленой кожице. Особенно в этот момент радовало лицо Яльмира, подобной чести удостоившегося во вторую очередь.

Но день пролетел незаметно, близилось время бала, и они вынуждены были вернуться в поместье, чтобы подготовиться. Когда спустя полтора часа герцог постучал в дверь выделенных Астор покоев, она вышла ему навстречу просто ослепительно красивой.

– Великолепно выглядишь, – не удержался он.

– Кажется, ты впервые это заметил, – девушка польщено улыбнулась.

– Ну что ты, – Маркус улыбнулся в ответ, – Я видел это всегда. Идем? Не будем заставлять себя ждать.

Хозяева постарались, уже войдя в большой, украшенный для праздника зал, гости могли понять, что отмечать день рождение младшего Тальсара собираются с размахом. Зал блистал светом тысяч зачарованных свечей вместо традиционных магических светильников. Множество колышущихся языков пламени создавали невероятную картину, в центре зала было светло как днем, сотни огоньков почти слепили глаза, зато в дальних углах образовались затемненные лакуны. А еще зал был обильно украшен качественными иллюзиями, создающими картину волшебного леса. Меж свечей, пролетая прямо сквозь язычки пламени, сновали разноцветные маленькие феи. Они тоже были иллюзией, но казались живыми и настоящими. Гости среди этого сказочного леса сами выглядели существами не вполне реальными и сказочными, блистая нарядами и отблесками пламени на драгоценностях.

– Боги, красота, какая! – выдохнула Астор восхищенно.

Маркус был вынужден с ней молча согласиться, но почувствовал взгляд в спину почти сразу, как они вошли, вынужден был отвлечься. Против ожидания, а ожидал он, конечно, что столкнуться взглядом с де Тальсаром, в спину ему смотрел Яльмир, и выглядел он при этом словно обреченный на казнь. Герцог украдкой вздохнул и посмотрел на восторженно созерцающую кружащиеся в танце пары Астор. На парня он больше не злился, бедолаге, так неудачно нарвавшемуся на приворотное зелье, впору было посочувствовать.

На самом деле гостей в зале было пока что еще мало, они постепенно прибывали, и в назначенное время бал начался с поздравлений имениннику. Молодому магу дарили подарки, желали здоровья, долгих лет и всего, что обычно положено желать в таких случаях. И только потом виновник торжества объявил о начале бала.

– Пойдем танцевать? – предложила Астор, видя, что герцог не спешит увлечь ее центр зала, где под зажигательную музыку кружатся пары.

– Я не танцевал уже больше двух веков, – с улыбкой качнул головой Маркус. – Да и никогда этого особенно не любил, боюсь, это будет выглядеть весьма неуклюже.

– Но я хочу танцевать! – девушка выглядела разочарованной, ведь она так надеялась танцевать с ним весь этот великолепный вечер. Это было бы очень романтично, а потом… потом может быть Маркус все же понял бы, как она его любит.

Не смотря на то, что Астор в последнее время научилась почти идеально закрываться от него, в этот раз Барс смог уловить отголоски ее мыслей. Он четко понял, что вот сейчас пора, наконец, раз и навсегда решить этот вопрос. На краткий миг что-то дрогнуло внутри при взгляде на девушку, все же она была ему по-своему дорога, но герцог слишком ясно осознал, что свобода во много крат дороже. К сожалению, или же к счастью. Пора бы уже наконец признаться себе, что эта девушка для него все равно, что младшая сестренка, а вон там в двух шагах стоит влюбленный идиот, который как раз и может дать ей то, что она так хочет. И для профилактики ему стоило бы как следует начистить физиономию, потом, а пока…

– Думаю, Яльмир не откажется подарить тебе танец и не один, в конце концов, как сын хозяина дома он просто не имеет права допустить, чтобы гостья заскучала.

Яльмир услышал, воспрянув духом, тут же пригласил Астор на танец. Девушка нерешительно протянула ему руку и, уходя за кавалером, обернулась, долго смотря на Барса тоскливым взглядом.

"Ну вот все и решилось, – с накатившим облегчением подумал Маркус. – Осталось расплатиться с последним долгом, и если Темный Лорд меня в процессе не убьет, можно будет исчезнуть отсюда надолго. На другой континент, на острова или в эльфийские леса. И побыстрей".

Герцог, затерявшись в одном из тонущих в густой тени углов, неторопливо пил вино, сделанное из так понравившегося ему винограда, и наблюдал за праздником. За кружащимися в танце парами, за маленькими стайками молодежи, оглашающими зал звонким задорным смехом. За степенными дамами, самозабвенно сплетничающими в тесном кружке, и двумя расфранченными кавалерами, прямо сейчас готовыми устроить дуэль из-за юной и весьма хорошенькой баронессы. Иной раз за гостями на подобных праздниках очень интересно наблюдать. Маркус чуть улыбнулся, цепким взглядом провожая Яльмира с Астор, нашел глазами графа, о чем-то беседующего с Тальсаром, и больше от них взгляда не отрывал. За Астор прекрасно присмотрит и Борн, незаметной тенью скользящий по залу.

Тальсар почувствовал взгляд, но обернулся лишь на миг. Маркус отсалютовал ему бокалом, намеренно позволяя сверкнуть на металле браслета бликам от пламени множества свеч. Граф спокойно отвернулся.

Удивительно, но Астор один раз все же удалось уговорить его на танец, да было бы и неприлично ни разу не потанцевать с собственной невестой. Но после этого Маркус сразу же вернулся в свое укрытие, где его и нашел Ортон.

Близилась полночь.

– Барс, поговорить надо, – сказал Ортон.

– Говори, – герцог с интересом оглядел заметно волнующегося телохранителя. С тех пор, как приехали в Шевроз, они практически не общались. Ортон хороший парень, но Маркус ему не слишком доверял.

– Не здесь, – Ортон запнулся. – В общем, я кое-что рассказать тебе хотел… и показать. Это важно!

– И что такого важного ты тут нашел? – спросил Барс с сомнением.

– Не хочу об этом здесь говорить, сам увидишь! – телохранитель постарался говорить как можно загадочней, мол, тайна, но очень важная.

У Маркуса создалось стойкое впечатление, что Ортон ищет повод вывести его из зала, но фантазия не вовремя отказала, и повод получился крайне неубедительным. Он поднял бровь, скептически посмотрев на парня, словно бы предлагая поднапрячься и все-таки объяснить словами. Телохранитель выглядел почти отчаянным когда, подойдя вплотную, сказал свистящим шепотом:

– Я нашел доказательство, что Темный Лорд в этом доме! Так все-таки идешь?

Маркус машинально пробежавшись взглядом по залу, нашел де Тальсара, посмотрел внимательно… и согласился.

Телохранитель повел его куда-то в сад, стараясь свернуть на неосвещенные аллеи. Это настолько походило на демонстративно и бездарно устроенную ловушку, что герцог заподозрил: его ловят на любопытство. Неужели Ортон и есть так и не раскрытый предатель, граф решил сыграть с козырей?

Маркус заметил скользнувшую за деревьями беззвучную знакомую тень и почувствовал себя гораздо уверенней. Халай, как и было оговорено заранее, не выпускал его из виду.

Сад пришлось пройти почти насквозь, вскоре уже не слышны были звуки музыки и смех гостей, доносящиеся от дома. Ортон привел его в тихую, немного заброшенную беседку, обросшую диким виноградом. Герцог окинул быстрым взглядом пустое помещение и повернулся к остановившемуся у входа провожатому.

– Ну и где же твои доказательства, если они, конечно, вообще существовали в природе?

– У меня не было выбора, – словно не услышав вопроса, глухо сказал парень, в светящиеся глаза Барса он старался не смотреть. – Я надеялся, ты поймешь, что это ловушка и не пойдешь.

– А я уж подумал, отчего это граф начал действовать так топорно? – качнул головой Маркус. – Мне вот только интересно, зачем это тебе, ты ведь не один из них?

– У меня не было выбора, – повторил Ортон уперто, и вдруг кинулся на него с узким кинжалом в руках. Таким трудно убить, но зато легко отравить нанесенным на лезвие ядом.

Барс ожидал чего-то подобного, потому легко отступил в сторону, ставя парню подножку и легким ударом в спину добавляя ускорение. Ортон не удержав равновесия, упал с коротким вскриком. И больше не поднялся. Маркус нахмурившись, присел над неподвижным телохранителем, перевернул и раздраженно ругнулся. Убивать Ортона он не собирался, не раньше, чем удастся как следует расспросить. Такой нелепой случайности он не ожидал. Кинжал у парня был из тех, что прячут в рукаве, без гарды, и почти без упора, чтобы не цеплялся ни за что, когда надо быстро вынуть. Такие кинжалы и не предназначены для пробивающих ударов, лишь для того, чтобы царапать, позволяя яду проникнуть в кровь. При падении лезвие скользнуло в ладонь, пропоров кожу. Яд оказался мгновенным.

– Что ж, я и не ожидал, что он справится, – фраза была сказана светским тоном.

Маркус уже успел почувствовать приближение посторонних, потому лишь спокойно обернулся. Де Тальсар пришел под ручку с супругой, миниатюрная, очень изящная блондинка неопределенного возраста из тех, кому почти до самой старости чуть-чуть за тридцать. Взгляд у женщины был пуст и бессмыслен, как у человека, смотрящего не на окружающий мир, а лишь внутрь себя.

Ваш шпион погиб совершенно бессмысленно, – лишь для того, чтобы поддержать разговор, заметил Маркус. Он пытался понять, как действовать дальше, что предпримет граф, зачем привел с собой безумную супругу?

– Какая жалость, – равнодушно отозвался де Тальсар. – Впрочем, особой пользы от него никогда не было. Шпион бесполезный, убийца и того хуже. – И вдруг, без перехода, сменив тон на властный приказ: – Отдайте артефакт, герцог.

Маркус медленно поднялся, незаметно пряча вынутый из мертвой руки кинжал в рукав.

– Зачем вам эта бесполезная безделушка, граф? – спроси он, смещаясь чуть ближе к стоящей у входа паре. – Он не работает, вы не откроете им портал в другие миры.

– Ах, вы уже даже выяснили, для чего он предназначен? – граф фальшиво улыбнулся. – Не волнуйтесь, этот артефакт не предназначен для работы в нашем мире. Отдайте браслет, герцог, и уезжайте прямо сейчас. Так уж и быть, я позволю вам уехать. Энакеры обречены, мне нужен Шевроз и мне нужен портал, расположенный на его территории.

Маркус чувствовал, что Тальсар лжет, уйти ему не дадут. Но граф зачем-то тянет время разговорами, как и он сам. Зачем, чего он ждет?

– Зачем Холосу другие миры?

– О нет, не Холосу, мне, – Тальсар опять улыбнулся, в этот раз не фальшиво, но улыбка его теперь напоминала волчий оскал. – Вы знаете, герцог, что наши боги привязаны к этому миру, они не способны контролировать своих аватар в другом, зато подаренная сила остается с ними. Можете считать это платой за верную службу… – он не успел закончить, графиня вдруг заторможено моргнула и посмотрела супруга более осмысленным взглядом.

– Эстебан?

Самое время воспользоваться тем, что граф отвлекся. Маркус нащупал кинжал в рукаве… и с неприятным холодком понял, что неспособен пошевелить даже мизинцем! Тело внезапно перестало его слушаться.

– Больше никаких откровений герцог, – бросил Тальсар, шагнув к нему, легко снял браслет с руки, надевая на свою. А затем из потайных ножен вынул длинный стилет.

Как всегда в минуты опасности реакция ускорилась во много раз, какой же уважающий себя боец обходится хотя бы без минимального ускорения? Но сейчас это мало чем могло ему помочь, как и иммунитет против магии, который действует только в зверином обличии. Граф действовал быстро, но для Барса это выглядело так, словно он не торопясь, заносит стилет, целя в сердце. Несколько коротких мгновений растянулись почти в пол минуты, неслыханная щедрость. Маркус всеми силами пытался заставить непослушное тело двигаться, хоть бы на несколько сантиметров, вместо того, чтобы беспомощно наблюдать, как издевательски медленно движется к его сердцу стилет Тальсара.

И где, Бездна их побери, Борн или Халай, когда они так нужны?! Умирать вот прямо сейчас было просто до отвращения обидно.

Он все-таки смог, в последнее мгновение, когда исчерпало свой лимит ускорение и врем(я) стремительно побежало вскачь, когда с силой ударил в грудь острый клинок стилета, протыкая кожу. Он смог, дернулся совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы угол, под которым в его тело входил клинок, изменился на самую малость, и лезвие прошло едва ли не на пол пальца мимо сердца.

А граф не понял, отступил на два шага и отпустил, полностью уверенный, что противник уже мертв. О боги, до чего же глупая ошибка! Маркус успел вынуть из рукава нож, ведь пальцы так и были судорожно сжаты на нем, но больше он ничего не успел, снесенный чудовищным ударом на стену беседки и проламывая тонкие прутья своим телом. Тальсар, совершивший почему-то вторую глупейшую ошибку подряд, схватил за руку безучастно стоящую рядом жену.

А кинжал был отлично сбалансирован и метнуть его можно даже так, падая спиной назад и почти вслепую. Прежде чем рухнуть на землю вместе с обломками беседки, Маркус все же успел увидеть, как оседает на землю граф, из шеи которого торчит с виду безобидный отравленный кинжал. Все оказалось до банального просто.

Не укладывалось в голове, почему Тальсар вместо того, чтобы вновь обездвижить и добить, ударил магией как перепуганный мальчишка?

Маркус с легким стоном, шарахнуло его все-таки знатно, поднялся и аккуратно вынул из раны стилет. Благодарение богам, лезвие было узким как шило, и рана получилось хоть и глубокой, но не смертельной. Он поморщился, наблюдая, как по рубашке расползлось красное пятно.

А к разрушенной беседке уже бежали Борн и Халай. А так же де Энакер, Астор и Яльмир.

Заговорили все и разом.

– Где вас бесы носили так долго?! – Маркус.

– Ты ранен?! – Астор.

– Не могли найти это место, отвлекающие чары. Ты его все-таки?… – Борн.

– Что здесь произошло?! – граф и Яльмир с одинаковыми интонациями.

Все замолчали разом, а Маркус с пугающей ясностью понял, что Тальсар вовсе не совершал никаких ошибок, потому что так импульсивно и непродуманно, могла действовать только женщина. Графиня. Безумная графиня безучастно сидящая подле мертвого тела мужа поднялась на ноги и от нечеловеческого крика вырвавшегося из ее горла, казалось, исказилось само пространство. Полный безумия и ярости звук заставлял дрожать воздух, ломал декоративные растения и заставлял отрываться от земли обломки беседки.

Этот дикий вой ввинчивался в мозг, пригибал к земле, заставляя с болезненным криком зажимать ладонями уши. Все кроме Маркуса и Борна уже катались по земле, сходя с ума от разрывающего барабанные перепонки звука. Герцог не знал, на чем держится жрец богини, но сам он спешно менял обличье. Дикий визг во много раз болезненней ударил по чувствительным звериным ушам, но зато почти прекратилось болезненное воздействие неконтролируемой магии.

Но как же сложно оказалось преодолеть несколько метров до беснующийся фурии! Сам воздух, казалось, мешал двигаться, ставал непреодолимой стеной, отталкивал, бил невидимым кулаком. На очередном прыжке Барсу казалось почудилось – не допрыгнет, ураганный ветер подхватит распластавшееся в прыжке тело и утащит, оббивая им все попавшиеся на пути деревья. Он допрыгнул, уже потеряв счет потраченным на борьбу минутам, стараясь не думать о том, выживут ли люди, попавшие под атаку неконтролируемой магии. И обрушился на графиню, ощутив лишь мгновение колебаний (женщина, лишь слабая женщина!) смыкая клыки на тонком горле. Или показалось, что сомкнул? Чудовищный удар вбил его в землю так, что затрещали кости, а графиня ни на миг не прекращала свой смертоносный вой.

Маркус с трудом поднялся и снова прыгнул, краем сознания ощущая, как медленно затухает искорка жизни Астор. От очередного удара не спас даже иммунитет к магии, лишь не позволил стать этому удару последним. Он упрямо поднимался вновь и вновь, атаковал раз за разом, иногда дотягиваясь, чаще не успевая до того, как очередной удар вбивал его в землю. Нет, он не промахнулся ни разу, рвал клыками и когтями обманчиво хрупкое тело, но на нем не появилось ни одной царапины.

Подняться в очередной раз оказалось непосильной задачей, лапы подгибались, а во рту чувствовался вкус не чужой, своей крови. В душу закрался мерзкий холодок отчаяния, Маркус понимал, что НИЧЕГО не может сделать. Все его попытки не причиняли никакого вреда противнику. Сил что-то делать почти не осталось.

И тут он увидел упрямо ползущего по земле Борна до побелевших пальцев стиснувшего в одной руке его копье. То самое, декоративное и не предназначенное для боя, восстановленное магией Странника.

Хотелось крикнуть: бросай! Кричать не получалось, Барс опять попытался подняться, за что тут же поплатился, очередной удар сбил его с лап и протащил по земле. В сторону Борна.

Сколько мгновений надо на то, чтобы собрать последние силы для обращения, выхватить из намертво стиснутых пальцев копье и вложить все, что только осталось, все отчаяние, ненависть и надежду в один единственный бросок? Маркусу показалось, что все это сделал на едином вдохе. И до последнего мига не верил, что получилось.

Взрыв был такой, что вздрогнула земля, огромная сила разрушения, заложенная в артефактное копье, встретилась с чудовищной силой Темной Леди. В кои то веке он остался в сознании, наблюдая как во внезапно наступившей ватной тишине над головой пролетают кровавые ошметки вперемешку с комьями грязи и мелко иссеченной зеленью.

Все, вот теперь точно все, подумал Маркус, устало прикрывая глаза.