Дхаммапада
Это Дхаммапада, путь учения, по которому неотступно идут последователи Будды. /1/
Люди извлекают из ума свои образы – это построения ума, созданные умом. Ум есть источник как блаженства, так и порочности. /2/
Зло творится самим человеком, человек страдает из-за самого себя, благодаря самому человеку зло остается неосуществленным, благодаря самому себе человек очищается. Чистота и нечистота принадлежат самому человеку, никто не может очистить другого. /3/
Ты сам должен сделать усилие. Татхагаты – только проповедники. Глубокомысленные, вступающие на путь, освобождаются от зависимости от Мары. /4/
Тот, кто не пробудился, когда пришло время возродиться; хотя и будучи молод, и силен, но обуреваем бездельем; чья воля и мысли слабы – таковой ленивый и праздный никогда не найдет путь к просветлению. /5/
Если человек высоко себя ценит, пусть тщательно понаблюдает за собой; истина охраняет того, кто охраняет себя. /6/
Если человек ведет себя так, как он учит других, то, покорив себя, он покоряет других; действительно, трудно покорить собственное «я». /7/
Если кто-то в битве завоевывает тысячу человек тысячу раз, а другой – завоевывает себя, то он величайший из завоевателей. /8/
Привычка глупца, будь он мирянином или монахом, – думать, что «это сделал я. Пусть остальные подчиняются мне. В том или ином деле основная роль должна принадлежать мне». Глупцы не заботятся об обязанностях, которые они должны выполнять или о цели, которую должны достичь, но думают лишь только о себе самих, полагая, что все является только пьедесталом для их тщеславия. /9/
Дурные поступки и поступки, пагубные для нас самих, легко совершать, но то, что полезно и хорошо – трудно. /10/
Если что-то должно быть сделано, пусть человек сделает это, пусть приступает решительно! /11/
Увы, скоро это тело будет лежать на земле, презренное, лишенное понимания, подобно бесполезному бревну, однако мысли наши будут продолжаться. Их будут думать опять, и будут совершать действия. Добрые мысли произведут добрые действия, а дурные мысли – дурные действия. /12/
Вдумчивость – дорога вечности, глупость – дорога смерти. Серьезные и усердные воистину не умрут, а глупые и легкомысленные словно уже мертвые. /13/
Воображающие, что найдут истину в обмане и видят обман в истине, никогда не придут к истине, но будут следовать пустым желаниям. /14/
Подобно дождю, проникающему через щели в соломенной крыше, страсть проникнет через беспечный ум. Как дождь не проникает через хорошо крытую крышу дома, так и страсть не проникнет через верно размышляющий ум. /15/
Делающий колодец ведет воду туда, куда захочет, плотник обрабатывает деревянную колоду, мудрецы изменяют сами себя, мудрецы не колеблются как посреди осуждения, так и посреди восхвалений. Вняв закону, они становятся невозмутимыми, подобно глубокому, гладкому и спокойному озеру. /16/
Если человек говорит или действует с дурной мыслью, боль следует за ним, как колесо за ногой буйвола, тянущего повозку. /17/
Лучше оставить дурной поступок неосуществленным, так как потом в нем придется раскаиваться; а доброе дело лучше исполнить, поскольку сделав его, потом сожалеть не придется. /18/
Если кто-то совершает неверный поступок, пусть больше его не повторяет, пусть не получает удовольствия от проступка, боль – последствие порока. Если кто-то делает то, что хорошо, пусть делает так опять, пусть получает от этого удовольствие, счастье – последствие добра. /19/
Пусть никто не думает несерьезно о зле, говоря в сердце своем: «Ко мне это не относится». Как бочка с водой наполняется благодаря падающим в нее каплям, так и глупец наполняется порочностью, хотя и получает ее мало-помалу. /20/
Пусть никто не думает несерьезно о добре, говоря в сердце своем: «Ко мне это не относится». Как бочка с водой наполняется благодаря падающим в нее каплям, так и мудрец наполняется благом, хотя и собирает его мало-помалу. /21/
Тот, кто живет лишь ради наслаждения, не контролируя свои чувства, не соблюдая умеренности в еде, пребывая в праздности и слабости, его, без сомнения, низвергнет Мара, искуситель, подобно тому, как ветер бросает на землю слабое дерево. Тот, кто живет, не ища наслаждений, хорошо контролируя свои чувства, соблюдая умеренность в еде, исполненный веры и силы, его, без сомнения, не победит Мара, подобно тому, как ветер не может сдвинуть гору. /22/
Глупец, который знает о своей глупости, – мудрый, по крайней мере, до этого момента. Но глупец, считающий себя мудрым, – на самом деле глуп. /23/
Для злодея зло кажется слаще меда, он воспринимает его как удовольствие, пока оно не принесло своих плодов, но когда плоды созрели, он воспринимает его как зло. Так же и добрый человек воспринимает благо Дхармы как бремя и как зло, пока она не принесла плодов, но когда ее плоды созрели, он ощущает ее благо. /24/
Ненавистник может причинить огромный вред ненавистнику, или враг – врагу, но неверно направленный ум причинит больший вред самому себе. /25/
Обладающий большой злобой вводит себя в такое состояние, которое ему желают его враги. Он сам себе – самый большой враг. Так ползучее растение разрушает дерево, в котором находит себе опору. /26/ Не направляйте свою мысль к тому, что дает удовольствие, чтобы не закричать, когда охватит огонь: «Как больно!» Злой человек сгорает от своих собственных действий, как от огня. /27/
Удовольствия разрушают глупых; глупец разрушает себя своей жаждой удовольствий, будто он сам враг себе. Поля разрушаются ураганами и сорняками; человечество разрушается страстью, ненавистью, тщеславием и вожделением. /28/
Пусть никогда ни на что человек не смотрит как на приносящее удовольствие или не приносящее его. Любовь к удовольствиям порождает печаль, а ужас перед болью порождает страх; тот, кто свободен от страсти к удовольствиям и ужаса перед болью, не знает ни печали, ни страха. /29/
Тот, кто предается суете и тщеславию и не посвящает себя размышлению, забывая об истинной цели жизни и гоняясь за удовольствиями, со временем позавидует тому, кто прикладывал усилия для размышления. /30/
Легко заметить недостатки других, но трудно осознать свои собственные. Человек отсеивает недостатки своего соседа, как мякину, но свои собственные недостатки прячет, как мошенник прячет фальшивую игральную кость от игрока. /31/
Если человек всегда выискивает недостатки у других и всегда склонен наносить оскорбление, его собственные страсти будут возрастать, и он далек от уничтожения страстей. /32/
Не о порочности других, не о грехах занимаемого ими положения, не об их проступках, но лишь о своих собственных недостойных и небрежных действиях должен заботиться мудрец. /33/
Добрые люди сверкают издалека, как снежные горы; дурные люди прячутся, как стрелы, выпущенные ночью. /34/
Если человек, причиняя другим боль, хочет получить от этого удовольствие для себя, он, скованный цепями эгоизма, никогда не освободится от ненависти. /35/
Пусть человек преодолеет гнев любовью, пусть преодолеет зло добром; пусть преодолеет жадность щедростью, обман – правдой! /36/
Никогда ненависть не остановить ненавистью; ненависть прекращается не-ненавистью, это старое правило. /37/
Говорите правду; не поддавайтесь гневу; давайте, если попросят; благодаря этим трем шагам станете святыми. /38/
Пусть мудрец сдувает грязь своего «я», как кузнец сдувает загрязнения с серебра, одно за другим, мало-помалу и время от времени. /39/
Ведите других не насилием, а праведностью и беспристрастностью. /40/
Кто обладает добродетелью и разумом, кто справедлив, говорит правду и делает свое дело, того мир будет любить. /41/
Подобно тому как пчела собирает нектар и улетает, не повредив цветка или его цвета, или запаха, так пусть и мудрец живет в общине. /42/
Если странник не встретится с тем, кто лучше него или равный ему, пусть твердо продолжает свое одинокое странствие; не существует товарищества с глупцами. /43/
Долга ночь для того, кто не спит; долог путь для того, кто устал; длинна жизнь для глупца, не знающего истинного учения. /44/
Один день жизни человека, видящего высшую истину, лучше, чем сто лет жизни человека, не встретившего высшей истины. /45/
Некоторые формируют свою дхарму своевольно и создают ее искусственно; они выдвигают умозрительные построения и воображают, будто можно получить хорошие результаты только лишь принятием их теорий. Но истина все же одна; нет разных истин в мире. Размышляя над различными теориями, как нам продвигаться к истине? /46/
Лучший путь – восьмеричный. Это Путь. Нет другого пути, ведущего к очищению разума. Идите по этому пути! Все остальное – обман Мары, искусителя. Если вы пойдете по этому пути, вы положите конец боли! Татхагата говорит: «Я стал проповедовать об этом пути, когда понял, как удалить шип из тела». /47/
Не только дисциплиной и обетами, не только усердным изучением получаю я счастье освобождения, которое ни один из тех, кто поглощен мирскими интересами, не сможет узнать. Бхиккху, не верь успеху, пока не достиг угасания желаний. Исчезновение порочных страстей – высшее учение. /48/
Дар дхармы превосходит все дары; сладость дхармы превосходит всю иную сладость; наслаждение дхармы превосходит все иные наслаждения; исчезновение желаний преодолевает всякую боль. /49/
Лишь немногие из людей пересекают реку и доходят до цели. Огромное большинство бегает туда-сюда по берегу; но для закончившего свой путь нет страдания. /50/
Как вырастающая над горой мусора лилия, наполненная ароматом и очарованием, ученик истинно просветленного Будды сияет своей мудростью среди тех, кто подобен мусору, среди тех, кто бредет в темноте. /51/
Будем жить счастливо, не отвечая ненавистью тем, кто ненавидит нас! Среди ненавидящих нас будем жить свободными от ненависти! /52/
Будем жить счастливо, свободными от нездоровья среди болеющих! Среди нездоровых людей будем жить свободными от болезни! /53/
Будем жить счастливо, свободными от жадности среди жадных! Среди жадных людей будем жить свободными от жадности! /54/
Солнце сияет днем, луна светит ночью, воин сияет в своих доспехах, мудрец блещет своим размышлением; но среди всех самый великолепный и днем, и ночью – Будда, Пробужденный, Просветленный, Благословенный. /55/
Два брахмана
Однажды, когда Благословенный путешествовал по Косале, он пришел в брахманскую деревню, называемую Манасаката, и остановился там в манговой роще. /1/
И пришли к нему двое молодых брахманов, которые принадлежали к разным школам. Одного звали Васеттха, а другого Бхарадваджа. Васеттха сказал Благословенному: /2/
«У нас возникли разногласия об истинном пути. Я говорю, что прямой путь, ведущий к единению с Брахманом, – именно тот, который объявил брахман Поккхарасати, а мой друг говорит, что прямой путь, ведущий к единению с Брахманом, – именно тот, который объявил брахман Таруккха. /3/
И вот, учитывая твою высокую славу, о самана, и зная, что тебя называют Просветленным, учителем людей и богов, Благословенным Буддой, мы пришли спросить тебя, являются ли все эти пути дорогами спасения? Есть много дорог вокруг нашей деревни, и все ведут в Манасакату. Так ли это и для путей мудрецов? Все ли пути – пути спасения, и все ли они ведут к единению с Брахманом?» /4/
Благословенный предложил этим двум брахманам следующие вопросы: «Думаете ли вы, что все дороги верные?» /5/
Оба ответили: «Да, Готама, мы думаем так». /6/
«Но скажите мне, – продолжал Будда, – видел ли какой-либо брахман, упомянутый в Ведах, Брахмана лицом к лицу?» /7/
«Нет!» – был их ответ. /8/
«Но тогда, – сказал Благословенный, – видел ли кто-нибудь из учителей брахманов, упомянутых в Ведах, Брахмана лицом к лицу?» /9/
Оба брахмана ответили: «Нет!» /10/
«Но тогда, – сказал Благословенный, – видел ли кто-нибудь из авторов Вед Брахмана лицом к лицу?» /11/
Опять оба брахмана дали отрицательный ответ и воскликнули: «Как может кто-либо увидеть Брахмана или понять его? Ведь смертный не может понять бессмертного!» А Благословенный предложил объяснение: /12/
«Представьте, что некий человек должен сделать лестницу на пересечении четырех дорог, чтобы подняться во дворец. И люди его спросят: „Где этот дворец, в который надо подниматься и для которого ты строишь эту лестницу?
Он на востоке или на юге, или, может быть, на западе или на севере? Он высокий или низкий, или средней высоты?“ И если его спросят об этом, он должен будет ответить: „Я этого не знаю“. А люди скажут ему: „Но, дорогой друг, ты строишь лестницу, чтобы добраться до чего-то, что ты принимаешь за дворец, о котором ты пока ничего не знаешь и который ты даже не видел?“ И в ответ на этот вопрос ему придется сказать: „Это именно то, что я делаю; и я знаю, что не могу этого знать“. Что бы вы о нем подумали? Разве вы не сказали бы, что речь его глупа?» /13/
«Истинно, Готама, – сказали два брахмана, – это будет глупая речь!» /14/
Благословенный продолжал: «Тогда брахманы должны сказать: „Мы показываем вам путь к единению с тем, чего мы не знаем и чего мы не видели“. Это – суть знания брахманов; разве не следует из этого, что они тщетно пытаются выполнить свою задачу?» /15/
«Да, действительно, следует», – ответил Бхарадваджа. /16/
Сказал Благословенный: «Итак, невозможно, чтобы брахманы, описанные в Ведах, могли бы показать путь к состоянию единения с тем, чего они не знают и не видели. Это походило бы на то, будто слепой ведет группу слепых. Как передний не может видеть, так и те, кто в середине, не могут видеть, и последний тоже не может видеть. Более того, я думаю, что беседа брахманов, описанных в трех Ведах, всего лишь не основанные на фактах разговоры; они нелепы, состоят только из слов, бесполезны и пусты. /17/
Теперь предположим, – добавил Благословенный, – что человек пришел на берег реки и, имея дело на другом берегу, захотел бы ее пересечь. Думаете ли вы, что если бы он стал умолять другой берег реки прийти сюда, к нему, на эту сторону, то берег пришел бы, благодаря его мольбам?» /18/
«Конечно, нет, Готама». /19/
«Да, это путь брахманов. Они пренебрегают развитием тех качеств, которые действительно делают человека брахманом, и говорят: „Индра, мы призываем тебя; Брахма, мы призываем тебя“. Поистине, невозможно, чтобы эти брахманы из-за своих молитв, призывов и восхвалений после смерти соединились бы с Брахманом. /20/
Теперь, скажите мне, – продолжал Будда, – что брахманы говорят о Брахмане? Разве ум его полон вожделения?» /21/
И после того, как брахманы отвергли это предположение, Будда спросил: «Разве ум его полон злобы, лени и гордости?» /22/
«Нет, – был ответ, – он – противоположность всему этому». /23/
А Будда продолжал: «Но разве брахманы свободны от этих пороков?» /24/
«Нет», – сказал Васеттха. /25/
Благословенный сказал: «Брахманы привязаны к пяти вещам, которые ведут к жажде мирского и уступке чувственным искушениям; они запутались в пяти препятствиях: вожделении, злобе, праздности, гордости и сомнении. Как могут они соединиться с тем, чья природа больше всего не похожа на их природу? Поэтому тройная мудрость брахманов – это безводная пустыня, непроходимые джунгли, безнадежная безутешность». /26/
Когда Будда произнес это, один из брахманов сказал: «Нам говорили, что Готама знает путь к соединению с Брахманом». /27/
И Благословенный сказал: «Что думаете вы, о брахманы, о человеке, родившемся и воспитанном в Манасакате? Будет ли он сомневаться, какой путь самый прямой отсюда в Манасакату?» /28/
«Конечно, нет, Готама». /29/
«Итак, – сказал Будда, – Татхагата знает прямую дорогу, ведущую к единению с Брахманом. Он знает ее так, как тот, кто вступил в мир Брахмана и появился из него. Нельзя сомневаться в Татхагате». /30/
И двое юных брахманов сказали: «Если ты знаешь путь, покажи нам его». /31/
И Будда сказал: /32/
«Татхагата видит вселенную лицом к лицу и понимает ее природу. Он провозглашает истину, согласно и букве, и духу ее, учение это великолепно по своему происхождению, великолепно по своему развитию и великолепно по осуществлению цели. Татхагата показывает высшую жизнь в ее чистоте и совершенстве. Он может показать вам путь к тому, что противоположно пяти великим препятствиям. /33/
Татхагата дает возможность разуму наполнить мыслями о любви все четыре четверти мира. И весь просторный мир – вверху, внизу, вокруг и везде – будет и дальше наполняться любовью, далеко проникающей, возрастающей, великой и неизмеримой. /34/ Мощному трубачу, который заставляет слышать себя, притом безо всяких сложностей, во всех частях земли, подобен Татхагата. Нет ни одного живого существа, мимо которого Татхагата прошел бы или обошел вниманием, оставив одного. Он касается каждого живого существа свободным разумом и глубоко прочувствованной любовью. /35/
Вот знак того, что человек идет по верному пути: честность – его наслаждение, и он видит опасность, по меньшей мере, в том, чего ему следует избегать. Он применяет на практике требования нравственности; он идет к самоосуществлению благодаря святости слова и дела; он поддерживает свою жизнь абсолютно чистыми способами; благо управляет им, охраняя двери его чувств; он глубокомысленный, владеет собой и вполне счастлив. /36/
Тот, кто идет по благородному восьмеричному пути с непоколебимой решимостью, уверен, что достигнет Нирваны. Татхагата присматривает за своими детьми и любящей заботой помогает им увидеть свет. /37/
Когда у курицы восемь, десять или двенадцать яиц, которые она заботливо высиживает, в сердце ее рождается желание: «О, как было бы прекрасно, если бы мои цыплятки разбили скорлупу своими лапками или клювами и благополучно выбрались бы на свет»; без сомнения, через некоторое время все эти маленькие цыплятки наверняка разобьют скорлупу и благополучно выйдут на свет. Также и брат, который идет по благородному пути с твердой решимостью, непременно выйдет на свет, непременно достигнет высшей мудрости, непременно добьется высшего блаженства просветления». /38/
Охрана шести сторон света
Когда Благословенный еще оставался в бамбуковой роще около Раджагахи, однажды ему встретился Сигала, мирянин, который, сложив руки, поприветствовал четыре стороны света, зениту вверху надиру внизу. И Благословенный, зная, что это было сделано, согласно традиционному духовному предрассудку, для предотвращения зла, спросил Сигалу: «Почему ты выполняешь эти странные церемонии?» /1/
В ответ Сигала сказал: «Ты считаешь странным, что я защищаю свой дом от демонов? Я знаю, что ты с радостью сказал бы мне, о Готама Сакьямуни, кого люди зовут Татхагатой и Благословенным Буддой, что волшебство не имеет пользы и спасительной силы. Но послушай меня и узнай, что, выполняя этот обряд, я оказываю честь и уважение моему отцу и свято сохраняю его слова». /2/
Тогда Татхагата сказал: /3/
«Ты поступаешь хорошо, о Сигала, оказывая честь и уважение своему отцу и свято сохраняя его слова; защищать дом, жену, детей и их детей от пагубных влияний злых духов – это долг человека. Я не вижу ошибки в том, чтобы совершать отцовский обряд. Но я вижу, что ты не понимаешь ритуала. Пусть Татхагата, который сейчас говорит с тобой, как духовный отец, и любит тебя не меньше, чем любили родители, объяснит тебе значение шести направлений. /4/
Охранять дом мистическими обрядами – этого мало; ты должен охранять его добрыми делами. Повернись к родителям на восток, к учителям – на юг, к жене и детям – на запад, к своим друзьям – на север, приведи в порядок зенит твоих духовных отношений и надир отношений со своими слугами. /5/
Вот какую дхарму твой отец желал для тебя, и чтобы выполнение обряда напоминало тебе о твоих обязанностях». /6/
И Сигала посмотрел на Благословенного с почтением, как на своего отца, и сказал: «Поистине, Готама, ты – Будда, Благословенный и святой учитель. Я никогда не знал, что делаю, но теперь знаю. Ты показал мне истину, которая была спрятана, подобно тому, кто приносит лампу во тьму. Я принимаю прибежище в Просветленном Учителе, в истине, которая просветляет, и в общине братьев, которых научили истине». /7/
Вопрос Симхи об уничтожении
В это время многие выдающиеся граждане собрались вместе в городском зале и на разные лады восхваляли Будду, Дхарму и Сангху. Симха, полководец, ученик секты Ниггантхи, сидел среди них. И подумал Симха: «Поистине, Благословенный, должно быть, Будда, Святой. Пойду и навещу его». /1/
Тогда Симха, полководец, подошел к тому месту, где был глава Ниггантхи Натапутта, и, подойдя к нему, сказал: «Я хочу, господин, посетить саману Готаму». /2/
Натапутта сказал: «Зачем тебе, Симха, верящему в результат действий, соответствующий их достоинству, идти навещать саману Готаму, который отрицает результат действий? Самана Готама, о Симха, отрицает результат действий; он учит доктрине не-деяния и в соответствии с этой доктриной обучает своих последователей». /3/
И тогда желание посетить Благословенного, возникшее у Симхи, полководца, уменьшилось. /4/ Услышав вновь восхваления Будде, Дхарме и Сангхе, Симха попросил Ниггантху, главу, во второй раз; и опять Натапутта убедил его не ходить. /5/
Когда в третий раз полководец услышал, как выдающиеся люди восхваляют заслуги Будды, Дхармы и Сангхи, он подумал: «Поистине, самана Готама, должно быть, Святой Будда». /6/
И Симха, полководец, придя к Благословенному, сказал: «Я слышал, Учитель, что самана Готама отрицает результаты действий, что он учит доктрине не-деяния, говоря, будто действия чувствующих существ не получают своей награды. Но тогда он учит уничтожению всего и презрению ко всему, объясняя своим ученикам эту доктрину. Ты обучаешь отделению души и сгоранию человеческого существа? Молю, скажи мне, Учитель: те, кто говорит так, говорят ли они правду или несут ложное свидетельство против Благословенного, выдавая ложную дхарму за Дхарму?» /7/
Благословенный сказал: /8/
«Можно говорить по-разному. С одной стороны, говоря обо мне подобное, Симха, можно сказать правду; с другой стороны, тот, кто говорит противоположное, также может сказать обо мне правду. Послушай, я расскажу тебе. /9/
Я учу, Симха, не-деянию того, что является неправедным делом, словом или мыслью. Я учу не-вызыванию делом, словом или мыслью таких чувств в сердце, которые являются порочными, неблагими. Я учу созданию таких состояний сердца, которые благи и непорочны. /10/
Я учу, Симха, что все порочные, неблагие состояния сердца, приводящие к неправедным делам, словам и мыслям, должны быть уничтожены. Тот, кто освободил свое сердце, Симха, ото всех этих порочных и неблагих состояний, тот, кто уничтожил их, как пальмовое дерево, вырванное с корнем, так что они не могут прорасти опять, тот человек достиг искоренения «я». /11/
Я провозглашаю, Симха, уничтожение эгоизма, вожделения, недоброжелательности, иллюзии. Однако я не провозглашаю уничтожение воздержания, любви, милосердия и истины. /12/
Я полагаю, Симха, что неправедные действия презренны, независимо от того, осуществляются ли они делом, словом или мыслью. И я полагаю, что добродетель и праведность достойны благословения». /13/
И Симха сказал: «У меня все еще осталось одно сомнение об учении Благословенного. Согласится ли Благословенный рассеять облако, чтобы я смог понять дхарму так, как ей учит Благословенный?» /14/
Когда Татхагата дал свое согласие, Симха продолжал: «Я – военный, о Благословенный, и назначен царем проводить в жизнь его законы и вести его войны. Разрешает ли Татхагата, который учит безграничной доброте и состраданию ко всем страдающим, наказывать преступников? И далее, объявляет ли Татхагата неверным идти на войну, чтобы защищать свой дом, наших жен, наших детей и нашу собственность? Учит ли Татхагата доктрине полного самоотказа, то есть тому, что я должен страдать, когда неправый делает, что ему нравится, и покорно уступать тому, кто угрожает отнять силой принадлежащее мне? Утверждает ли Татхагата, что вся борьба, включая войну за правое дело, должна быть запрещена?» /15/
Будда ответил: «Тот, кто заслуживает наказания, должен быть наказан, а тот, кому следует помочь, должен получить эту помощь. И в то же самое время Татхагата учит не причинять вреда любому живому существу, но преисполниться любви и доброты. Эти указания не противоречат друг другу, поскольку каждый, кто должен был бы получить наказание за свое преступление, страдает не от вреда, нанесенного недоброжелательностью суда, а из-за совершенного им дурного поступка. Его собственные действия навлекли на него вред, который причинил исполнитель закона. Когда судья выносит наказание, пусть преступник не таит в груди своей ненависти, хоть он и убийца, которого приговаривают к смерти, пусть считает, что это – плоды его собственных действий. Как только он поймет, что наказание очистит его душу, он больше не будет жаловаться на судьбу, но возрадуется ей». /16/
И Благословенный продолжал: «Татхагата учит, что все военные действия, в которых человек пытается уничтожить брата своего, достойны сожаления, но он не учит, что те, кто пошел на войну за правое дело, истощив все способы сохранения мира, заслуживают порицания. Винить надо того, кто является причиной войны. /17/
Татхагата учит, как до конца подчинить „я“, но он не учит подчиняться каким-либо злым силам, будь то люди, боги, или части природы. Борьба должна быть, поскольку вся жизнь – борьба в некотором роде. Но тот, кто сражается, должен быть осмотрительным, чтобы не сражаться за интересы „я“ против истины и праведности. /18/
Тот, кто сражается за интересы „я“, то есть желая стать великим или могущественным, или богатым, или известным, не получит награды; но тот, кто сражается за праведность и истину, получит великую награду, так что даже его поражение станет его победой. /19/
Сосуд „я“ не может вместить большой успех; „я“ – маленькое и хрупкое, и его содержимое быстро перельется через край, возможно, на радость, а может быть, на беду для остальных. /20/
Истина, однако, достаточно велика, чтобы вместить всю жажду и устремления всех „я“, но когда„я“ лопнут, как мыльные пузыри, их содержимое сохранится, и в истине они будут вести вечную жизнь. /21/
Тот, кто идет сражаться, о Симха, даже за правое дело, должен быть готов к тому, что враги уничтожат его, так как это – судьба воинов; и если судьба обрушится на него, у него не будет причины для жалоб. /22/
Но тот, кто одержит победу, должен помнить, что все земное преходяще. Успех его может быть огромным, но будь он самым великим, колесо судьбы может повернуться и превратить его в прах. /23/
Однако если он сможет оставаться в спокойствии и умеренности и, уничтожая всю ненависть в сердце своем, поднять побежденного противника и сказать ему: „А теперь ступай, помиримся и станем братьями“, – он одержит победу, которая не будет преходящим успехом, так как плоды ее останутся навечно. /24/
Велик ты, полководец, которому сопутствует удача, о Симха, но тот, кто покорил „я“, – еще более великий победитель. /25/
Учение о покорении „я“, о Симха, предназначено не для разрушения души людей, а для их сохранения. Тот, кто победил свое „я“, более приспособлен к жизни, чтобы быть удачливым и достигать победы, чем тот, кто является рабом своего „я“. /26/
Тот, чей ум свободен от иллюзий „я“, выстоит и не упадет в битве жизни. /27/
Тот, чьи намерения праведны и справедливы, не встретит поражения, он будет успешен в своих предприятиях, и успех его выдержит испытание временем. /28/
Тот, кто в сердце своем питает любовь к истине, будет жить и не умрет, так как он испил воду бессмертия. /29/
Сражайся, о полкодец, отважно и решительно одерживай победы, но будь солдатом истины, и Татхагата благословит тебя». /30/
Когда Благословенный умолк, Симха, полководец, сказал: «Преславный Учитель, преславный Учитель! Ты открыл истину. Велико учение Благословенного. На самом деле, ты – Будда, Татхагата, Святой. Ты – Учитель человечества. Ты показываешь нам дорогу спасения, так как это – истинное освобождение. Тот, кто следует за тобой, не пропустит света, чтобы озарить свой путь. Он найдет благословение и покой. Я принимаю прибежище, Учитель, в Благословенном, в его учении и в его братстве. Да позволит мне Благословенный с этого дня до скончания жизни моей быть его учеником, который принял убежище в нем». /31/
И Благословенный сказал: «Подумай сначала, Симха, над тем, что ты делаешь. Людям твоего ранга не следует ничего предпринимать, не обдумав как следует». /32/
Вера Симхи в Благословенного возросла. Он ответил: «Если бы другие учителя смогли превратить меня в своего ученика, они бы пронесли свое знамя по всему городу Весали с криками: „Симха, полководец, стал нашим учеником!“ Во второй раз я принимаю убежище в Благословенном, в его Дхарме и в его Сангхе; да считает меня Благословенный с этого дня до скончания жизни моей своим учеником, который принял убежище в нем». /33/
Благословенный сказал: «На протяжении долгого времени в моем доме делали подношения членам секты ниггантха. Тебе тоже следует считать, что впредь хорошо давать им пищу, когда они, странствуя, придут к тебе за милостыней». /34/
И сердце Симхи преисполнилось радости. Он сказал: «А мне говорили: „Самана Готама утверждает: «Только мне – и никому другому – следует делать подарки. Только мои ученики – и ничьи другие – могут принимать подношения»“. Но Благословенный побуждает меня подавать также и членам секты ниггантха. Да, Учитель, увидим, что будет своевременно. В третий раз, Учитель, я принимаю убежище в Благословенном, в его Дхарме и в его Братстве». /35/
Все существование духовно
В свите Симхи был военначальник, слышавший о проповедях Благословенного, но в его сердце было сомнение. /1/
Этот человек подошел к Благословенному и сказал: «Говорят, о Учитель, что самана Готама отрицает существование атмана. Правду ли говорят те, кто так утверждает, или они несут ложное свидетельство против Благословенного?» /2/
И Благословенный сказал: «Можно говорить по-разному. С одной стороны, говоря обо мне подобное, можно сказать, говорят правду; а с другой стороны, тот, кто говорит так, не говорит обо мне правды. /3/
Татхагата учит, что не существует „я“. Утверждающий, что атман – это его «я» и что именно эго и есть тот, кто думает наши мысли, и тот, кто осуществляет наши поступки, обучает неверной доктрине, ведущей к заблуждению и тьме. /4/
С другой стороны, Татхагата учит, что есть ум. Тот, кто, говоря „атман“, имеет в виду „ум“ и утверждает, что ум существует, учит истине, ведущей к ясности и просветлению». /5/
Военначальник спросил: «Утверждает ли тогда Татхагата, что существуют две вещи: то, что мы ощущаем своими органами чувств, и то, что производится умом?» /6/
Сказал Благословенный: «Поистине, говорю тебе, ум – духовен, но и то, что ощущается органами чувств, не лишено духовности. Бодхи вечно и господствует над всем существованием в качестве благого закона, направляя все существа в их поисках истины. Бодхи преобразует грубую природу в ум, и нет существа, которое нельзя было бы преобразить в сосуд истины». /7/
Тождественность и не-тождественность
Кутаданта, глава брахманов в деревне Данамати, с почтением приблизившись к Благословенному, приветствовал его и спросил: «Мне сказали, о самана, что ты – Будда, Святой, Всезнающий, Учитель мира. Но если ты – Будда, разве не явился бы ты как царь во всей славе и силе?» /1/
Благословенный ответил: «Глаза твои закрыты. Если бы твое око ума не было затуманено, ты бы увидел славу и силу истины». /2/ Кутаданта возразил: «Покажи мне истину, и я увижу ее. Но твое учение непоследовательно. Если бы оно было последовательно, оно бы осталось, но, поскольку это не так, оно пройдет». /3/
Благословенный ответил: «Истина никогда не пройдет». /4/
Кутаданта сказал: «Мне говорили, что ты учишь закону, но ты разрушаешь религию. Твои ученики презирают обряды и отказываются от жертвоприношений; а ведь почтение к богам можно продемонстрировать только лишь жертвованием. Сама суть религии заключается в почитании и жертве». /5/
Будда сказал: «Принести в жертву „я“ – более великая жертва, чем пожертвовать волов. Тот, кто отдает богам свои порочные желания, увидит бесполезность убийства животных на алтаре. У крови нет очищающей силы, но искоренение вожделения очистит сердце. Чем поклоняться богам, лучше подчиняться законам праведности». /6/
Поскольку Кутаданта был духовным человеком и очень беспокоился о своей судьбе после смерти, он принес в жертву огромное количество животных. Теперь он увидел глупость искупления кровью. Но все еще не получив удовлетворения от учений Татхагаты, Кутаданта продолжал: «Ты веришь, о Учитель, что существа перерождаются; они переселяются в процессе развития жизни, подчиняясь закону кармы, и мы должны пожинать то, что посеяли. И при этом ты учишь о не-существовании „я“! Твои ученики произносят хвалу полному уничтожению эго как высочайшему блаженству Нирваны. Но если я – всего лишь соединение санкхар, мое существование прекратится с моей смертью. Если я всего лишь соединение ощущений, идей и желаний, отправлюсь ли я куда-нибудь после уничтожения тела?» /7/
Сказал Благословенный: «О брахман, ты духовный и преданный человек. Ты серьезно относишься к душе. Но все же работа твоя тщетна, тебе не хватает только одного. /8/
Существует перерождение характерной особенности, но не переселение „я“. Вновь появляются мыслеформы, но нет переноса эго-существа. Стихи, произнесенные учителем, перерождаются в ученике, повторяющем эти слова. /9/
Лишь из-за невежества и иллюзии люди потакают сновидению, в котором их души – раздельно– и самосуществующие сущности. /10/
Твое сердце, о брахман, все еще привязано к „я“. Ты беспокоишься о небесах, но там ты ищешь удовольствий для „я“, и поэтому не можешь увидеть благодать истины и ее бессмертие. /11/
Поистине, говорю тебе, Благословенный пришел учить не смерти, а жизни, но ты не разгадал природы жизни и смерти. /12/
Это тело будет уничтожено, и никакое количество жертв не спасет его. Поэтому ищи ту жизнь, которая есть жизнь ума. Там, где присутствует „я“, не может быть истины, а когда придет истина, „я“ исчезнет. Поэтому пусть ум пребывает в истине; проповедуй истину, вложи в ее распространение всю свою волю, и пусть ширится число знающих ее. В истине ты будешь жить вечно. /13/
„Я“ – смерть, а истина – жизнь. Привязанность к „я“ – вечное умирание, тогда как движение в истине – сопричастность Нирване, которая есть жизнь вечная». /14/
Кутаданта спросил: «Где, о уважаемый Учитель, находится нирвана?» /15/ «Нирвана там, где подчиняются наставлениям», – ответил Благословенный. /16/
«Правильно ли я тебя понял, – уточнил брахман, – что нирвана – это не место. И не находясь нигде, она вне реальности?» /17/
«Ты неправильно понял меня, – сказал Благословенный. – Теперь послушай и ответь на эти вопросы: „Где обитает ветер?“» /18/
«Нигде», – был ответ. /19/
Будда сказал: «Тогда нет такого явления, как ветер». /20/
Кутаданта ничего не ответил, а Благословенный задал еще вопрос: «Ответь мне, о брахман, где обитает мудрость? Мудрость – это месторасположение?» /21/
«Мудрость не имеет выделенного места обитания», – ответил Кутаданта. /22/
А Благословенный продолжил: «Хочешь ли ты сказать, что не существует ни мудрости, ни праведности, ни спасения, поскольку нирвана – это не местоположение? Подобно великому и могучему ветру, проходящему по всему свету в жаркий день, Татхагата приходит в мир, чтобы овеять умы человечества дыханием любви, таким освежающим, таким благоуханным, таким спокойным, таким утонченным, чтобы успокоить страдания страждущих и порадовать их освежающим бризом». /23/
Кутаданта сказал: «Я чувствую, о Учитель, что ты провозглашаешь великое учение, но я не могу понять его. Прояви ко мне терпение, и я спрошу опять: „Скажи, о Учитель, если нет атмана, то как возможно бессмертие? Ведь деятельность ума преходяща, наши мысли уходят, когда мы заканчиваем процесс мышления“». /24/
Будда ответил: «Наше мышление проходит, но наши мысли остаются. Рассуждение заканчивается, но знание остается». /25/
Кутаданта опять спросил: «Как такое возможно? Разве рассуждение и знание – не одно и то же?» /26/
Благословенный разъяснил отличие, приведя пример: «Это подобно тому, как человек, желая ночью отправить письмо, зовет слугу, зажигает свет и садится писать. Потом, когда письмо готово, он гасит лампу. Но, хотя все написано, и лампа погашена, письмо все еще здесь. Итак, рассуждение заканчивается, а знание остается; точно так же: умственная активность прекращается, но опыт, мудрость и все результаты наших действий продолжают жить». /27/
Кутаданта продолжал: «Скажи мне, о Учитель, молю, скажи мне: если санкхары исчезают, где, в чем идентичность моего „я“? Если мои мысли распространяются, если душа моя переселяется, то мои мысли перестают быть моими мыслями, а душа моя перестает быть моей душой. Приведи мне пример и, молю, о Учитель, скажи мне, в чем тождественность моего „я“?» /28/
Благословенный сказал: «Представь, что человек собирается зажечь лампу; будет ли она гореть целую ночь?» /29/
«Да, возможно, будет», – был ответ. /30/
«А теперь скажи: то ли это самое пламя во второй страже, что и в первой?» /31/
Кутаданта колебался. Он думал: «Да, это то же пламя», – но, испугавшись скрытого значения и пытаясь быть точным, он сказал: «Нет, не то же». /32/
«Тогда, – продолжил Благословенный, – есть пламя первой стражи и другое, второй стражи». /33/
«Нет, господин, – возразил Кутаданта. – В некотором смысле это – не одно и то же пламя, но в другом смысле – это то же самое пламя. Оно сжигает то же самое масло, оно испускает тот же самый свет и служит той же самой цели». /34/
«Очень хорошо, – сказал Будда, – и можешь ли ты назвать два пламени одним и тем же пламенем, которое горело вчера и горит сейчас в той же лампе, наполненной тем же маслом и освещающей ту же комнату?» /35/
«Пламя могло потухнуть в течение дня», – предположил Кутаданта. /36/
Благословенный сказал: «Предположим, что пламя первой стражи потухло во время второй стражи, назовешь ли ты его тем же, если оно загорится во время третьей стражи?» /37/
Кутаданта ответил: «В некотором смысле это – другое пламя, а в некотором смысле – нет». /38/
Татхагата опять спросил: «Имеет ли какое-то отношение время, прошедшее с момента угасания пламени, к его тождественности или его не-тождественности?» /39/
«Нет, господин, – сказал брахман, – не имеет. Есть отличие вещей и есть их идентичность, тождественность; и не имеет значения пройдет ли много лет или одна секунда, а также погасла ли лампа в это время или нет». /40/
«Ну, тогда мы согласились, что пламя этого дня в определенном смысле то же, что и пламя вчерашнего дня, а в некотором смысле оно – другое в каждый момент времени. Более того, пламя одного вида, освещающее с одинаковой силой одинаковые типы комнат, в некотором смысле одно и то же». /41/
«Да, господин», – согласился Кутаданта. /42/
Благословенный продолжал: «Теперь предположим, что существует человек, который чувствует, как ты, думает, как ты, и действует, как ты. Разве он не такой же человек, как ты?» /43/
«Нет, господин», – возразил Кутаданта. /44/
Будда сказал: «Значит, ты отрицаешь, что для тебя подходит та же логика, что и для всего в мире?» /45/
Кутаданта поразмыслил и сказал в ответ: «Нет, я не отрицаю. Одна и та же логика применима ко всему; но у моей личности есть некая особенность, делающая ее отличной от всех других. Может существовать другой человек, который чувствует в точности так же, как и я, думает, как я, и действует, как я; представим даже, что у него то же самое имя, и он обладает тем же самым, что и я, но он не будет мной». /46/
«Верно, Кутаданта, ответил Будда, – он не будет тобой. Теперь скажи мне, будет ли человек, который поступает в школу, одним, а когда он ее окончит, – другим? Разве человек, когда он совершает преступление, – один, а потом, когда его наказали, отрубив руки и ноги, – другой?» /47/
«Это один и тот же человек», – был ответ. /48/
«В таком случае, одинаковость продолжается только благодаря непрерывности?» – спросил Татхагата. /49/
«Не только благодаря непрерывности, – уточнил Кутаданта, – но также, и в основном, благодаря индивидуальности характера». /50/
«Очень хорошо, – продолжал Будда. – Тогда ты согласишься, что человек может быть тем же самым в том смысле, в каком оба пламени одного и того же вида называют одним и тем же пламенем. И ты должен осознать, что в этом смысле другой человек с тем же самым характером и результатом той же кармы – тот же самый человек, что и ты». /51/
«Да, я согласен», – сказал брахман. /52/
Будда продолжал: «И в этом же самом смысле ты – тот же самый сегодня, что и вчера. Твоя природа продолжается не посредством того вещества, из которого состоит твое тело, но посредством соединения санкхар, форм тела, ощущений, мыслей. Человек – это сочетание санкхар. Где бы они ни были, ты есть. Куда бы они ни отправились, ты идешь за ними. Итак, ты признаешь, что, в определенном смысле, тождественность „я“, а в некотором смысле отличие. Но тот, кто не осознает этой идентичности, должен отрицать любую идентичность и должен заявить, что задавший вопрос – больше не тот же самый человек, который минуту назад получил ответ. Теперь рассмотрим возобновление личности, диктуемое кармой. Называешь ли ты это смертью и уничтожением или жизнью и продолженной жизнью?» /53/
«Я называю это жизнью и продолженной жизнью, – ответил Кутаданта, – поскольку это – продолжение моего существования; но мне безразличен этот вид продолжения.
Все, что волнует меня, – это продолжение, которое делает любого человека, идентичного мне или нет, совсем иной личностью». /54/ «Отлично, – сказал Будда. – Это то, чего ты жаждешь, и это – привязанность к „я“. В этом твоя ошибка. Все составные вещи преходящи: они растут, и они распадаются. Все составные вещи подвержены боли: они будут отделены от того, что любят, и присоединены к тому, чего не выносят. Все составные вещи нуждаются в „я“, в атмане, в эго». /55/
«Как это так?» – спросил Кутаданта. /56/
«Где есть „я“?» – спросил Будда. И когда Кутаданта не ответил, он продолжил: «я», к которому ты привязан, постоянно изменяется. Годы назад ты был маленьким ребенком; потом ты был мальчиком; потом – юношей, а теперь ты – мужчина. Есть ли какая-то тождественность между тобой-ребенком и тобой-мужчиной? Она есть лишь в определенном смысле. Правда, пламёна первой и третьей стражи тождественны в большей степени, хотя лампа могла и погаснуть в течение второго часа. Дальше: какое же „я“ является истинным – вчерашнее, сегодняшнее или завтрашнее, о сохранении которого ты так радеешь?» /57/
Кутаданта был поставлен в тупик. «Учитель мира, – сказал он, – я вижу свою ошибку, но все еще нахожусь в замешательстве». /58/
Татхагата продолжал: «Именно в процессе эволюции появились санкхары. Не существует санкхары, которая появилась бы без постепенного становления. Санкхары – это результаты поступков, совершенных в предыдущих существованиях. Сочетание этих санкхар – это твое „я“. Где бы они ни оставили след, туда переселяется твое „я“. В санкхарах ты будешь продолжать жить, и в будущих существованиях ты станешь пожинать урожай, посеянный сейчас и в прошлом». /59/ «Воистину, о Учитель, – сказал Кутаданта, – это не справедливое воздаяние. Я не вижу справедливости в том, что другие после меня будут пожинать то, что посеял я». /60/
Благословенный подождал мгновение, а потом сказал: «Неужели все мое учение тщетно? Разве ты еще не понял, что все эти другие – это ты сам? Ты сам будешь пожинать то, что посеял ты, а не другие. /61/
Представь необразованного и сильно нуждающегося человека, страдающего от своего бедственного состояния. В детстве он был ленивым и бездеятельным и, повзрослев, не научился никакому ремеслу, чтобы зарабатывать на пропитание. Разве его страдание не результат его собственных действий, хотя взрослый – уже не та же самая личность, что ребенок? /62/
Истинно, говорю тебе, ни на небесах, ни среди моря, ни в горах не найдешь ты такого места, где сможешь укрыться от последствий своих порочных действий. /63/
Одновременно, можешь не сомневаться, ты получишь благословение за свои добрые дела. /64/
Человека, который долго путешествовал и в полной сохранности вернулся домой, ждет радостный прием у родных, друзей и знакомых. Плоды праведных трудов тоже обеспечат радушный прием тому, кто прошел дорогой праведности, когда он перейдет из этой жизни в грядущее». /65/
Кутаданта проговорил: «Я верю ввеликолепие и славу твоего учения. Мое око не может пока еще выдержать свет, но сейчас я понимаю, что не существует „я“, и во мне зародилась истина. Жертвоприношения не спасут, а мольбы – это пустая болтовня. Но как найти мне путь к вечной жизни? Я знаю наизусть все Веды, однако не нашел истины». /66/ Будда сказал: «Учение прекрасно, но оно не приносит пользы. Истинную мудрость можно обрести лишь в процессе деятельности. Осуществляй на практике истину, гласящую: твой брат – такой же, как и ты. Иди по благородному пути праведности, и ты поймешь, что смерть кроется в „я“, а бессмертие – в истине». /67/
Кутаданта попросил: «Позволь мне принять убежище в Благословенном, в его Дхарме и в его Братстве. Возьми меня в свои ученики и разреши вкусить блаженство вечности». /68/
Будда Вездесущий
Благословенный обратился к братьям: /1/
«Только те, кто не верит, называют меня Готамой, но вы называйте меня Буддой, Благословенным, Учителем. Это будет правильным, так как в этой жизни я вступил в Нирвану, тогда как жизнь Готамы погасла. /2/
«Я» исчезло, а истина обрела во мне жилище. Это мое тело – тело Готамы; со временем оно разрушится, и после его разрушения никто – ни бог, ни человек – больше не увидит Готаму. Но истина останется. Будда не умрет; Будда будет продолжать жить в святом теле закона. /3/
Исчезновение Благословенного произойдет после смерти, в результате которой ничего не останется, что могло бы вызвать возникновение другого «я». И нельзя будет сказать, что Благословенный находится здесь или там. Это будет подобно огромному яркому пламени. Тот огонь прекратился, исчез, так что нельзя сказать: он здесь или там. Однако правильно будет сказать, что Благословенный – в теле Дхармы, поскольку он проповедовал Дхарму. /4/
Вы – мои дети, я – ваш отец, через меня вы освободились от своих страданий. /5/
Сам я, достигнув другого берега, помогаю остальным перейти поток; сам я, достигнув спасения, являюсь спасителем для других; придя к покою, я успокаиваю других и веду их к месту прибежища. /6/
Я наполню радостью все существа, чьи конечности ослабли; я дам радость умирающим от душевных страданий; я протяну им руку помощи и приведу к освобождению. /7/
Я родился в этом мире как царь истины для спасения мира. /8/
То, на что я медитирую, – истина. Тема моих бесед – истина. Мои мысли постоянно пребывают в истине. Вот, смотрите! Мое «я» стало истиной. /9/
Тот, кто поймет истину, увидит Благословенного, поскольку истину проповедовал он». /10/
Одна суть, один закон, одна цель
И Татхагата обратился к уважаемому Кассапе, чтобы рассеять неопределенность и сомнения его ума. Он сказал: /1/
«У всего одна суть, хотя вещи отличаются своей формой, которую они принимают под воздействием разных влияний. Как они себя формируют, так и действуют, и как они действуют, такими они и являются. /2/
Это, Кассапа, подобно тому, как гончар делает сосуды разной формы из одной глины. Какие-то из этих сосудов предназначены для сахара, другие – для риса, либо творога, либо молока; остальные сосуды – для поддержания чистоты. В применяемой глине нет разнообразия, разнообразие лишь в форме сосудов, которые для разного применения, в соответствии с требованием обстоятельств, вылепили руки горшечника. /3/
И поскольку все берет свое начало в единой сути, постольку все развивается в соответствии с единым законом, все и предназначено для единой цели – Нирваны. /4/
Нирвана, Кассапа, приходит к человеку, когда он все понимает как следует и живет согласно пониманию того, что все вещи – из единой сути и что существует только единый закон. Поэтому существует только одна нирвана, так же как есть только одна истина, а не две или три. /5/
И Татхагата один и тот же для всех существ, он отличается лишь своим отношением, поскольку все существа имеют различия. /6/
Татхагата возрождает весь мир, подобно облаку, проливающему свои воды без разграничений. У него одни и те же чувства и для высокого человека, и для низкого, для мудрого и для невежественного, для человека благородного и для безнравственного. /7/
Огромное облако, наполненное дождем, приходит в эту обширную вселенную, покрывая все земли и океаны, чтобы пролить дождь повсюду: на травы, кусты, деревья всех видов, всех растительных семейств разных названий, произрастающие на земле – на холмах, в горах или в долинах. /8/
Итак, Кассапа, травы, кусты, деревья – все растения всасывают воду, которая вылилась из огромного облака, из того, что есть суть всего, и изобильно пролилась; и, согласно своей природе, они получат пропорциональное развитие, вырастая ввысь и принося цветы и плоды в должное время. /9/
Коренящиеся в одной и той же почве, все эти семейства растений и микроорганизмов оживляются водой одной и той же сути. /10/
Однако Татхагата, о Кассапа, знает закон, суть которого – спасение, а цель которого – покой Нирваны. Татхагата один и тот же для всех, но все же, зная требования каждого живого существа, он не проявляется для всех одинаковым образом. Татхагата не разглашает им сразу всю полноту всеведения, но обращает внимание на предрасположенность разных существ». /11/
Урок, преподанный Рахуле
Прежде чем Рахула, сын Готамы Сиддхаттхи и Ясодхары, достиг просветления истинной мудрости, его поведение не всегда было отмечено любовью к истине, и Благословенный отослал его в отдаленную вихару для направления его ума и руководства его языком. /1/
Спустя некоторое время Благословенный тоже приехал в это место, и Рахула возрадовался. /2/
Благословенный приказал мальчику принести миску с водой и помыть ему ноги. Рахула подчинился. /3/
Когда он вымыл ноги Татхагате, Благословенный спросил: «Пригодна ли теперь вода для питья?» /4/
«Нет, мой Учитель, – ответил мальчик, – вода стала грязной». /5/ Тогда Благословенный сказал: «Теперь рассмотрим твой собственный случай. Хотя ты – мой сын и внук царя, хотя ты – самана, который добровольно отказался от всего, ты не способен удержать свой язык от того, что не есть истина, и таким образом ты загрязняешь свой ум». /6/
Потом воду вылили, и Благословенный спросил еще раз: «А теперь этот сосуд пригоден для питьевой воды?» /7/
«Нет, мой Учитель, – ответил Рахула, – сосуд тоже стал грязным». /8/
И Благословенный сказал: «Теперь рассмотрим твой собственный случай. Хотя ты носишь желтую одежду, годишься ли ты для высшей цели, если стал нечистым, как этот сосуд?» /9/
Потом Благословенный поднял пустой сосуд и, повертев его, спросил: «Ты не боишься, что он упадет и разобьется?» /10/
«Нет, мой Учитель, – ответил Рахула, – сосуд дешевый, и его утрата не будет иметь большого значения». /11/
«Рассмотрим твой собственный случай, – сказал Благословенный. – Ты вращаешься в бесчисленных вихрях перерождений и, поскольку тело сделано из того же самого вещества, что и другие материальные вещи, которые рассыплются в прах, нет большой потери, если оно разрушится. Тот, кто подвержен привычке говорить неправду, презираем мудрецом». /12/
Рахула устыдился, а Благословенный обратился к нему еще раз: «Послушай, я расскажу тебе притчу. /13/
У одного царя был могучий слон, способный справиться с пятью сотнями обычных слонов. Когда слон отправлялся на войну, ему на бивни надевали острые мечи, на плечи – косы, копья – на ноги и железный шар – на хвост. Погонщик слона радовался при виде благородного создания, так хорошо вооруженного, и, зная, что легкое ранение хобота стрелой может быть роковым, он обучил слона держать хобот свернутым. Но во время битвы слон распрямил свой хобот, чтобы схватить копье. Его погонщик испугался и обратился к царю; они вместе решили, что слон больше не пригоден для участия в битвах. /14/
О Рахула! Если бы человек научился направлять свой язык, все было бы прекрасно! Будь таким, как сражающийся слон, который направляет свой хобот против стрелы, бьющей в центр. /15/
Любовь к истине помогает искреннему человеку избегать зла. Подобно очень послушному, покладистому слону, позволяющему царю взобраться на свой хобот, человек, который чтит праведность, будет честно идти по жизни». /16/
Услышав эти слова, Рахула преисполнился печали; он никогда больше не давал повода для сожаления и незамедлительно, благодаря искренним усилиям, очистил свою жизнь. /17/
Проповедь об оскорблении
Благословенный обратил внимание на состояние общества и заметил, сколько несчастий пришло из-за злобы и глупых оскорблений, нанесенных только для удовлетворения тщеславия и гордыни. /1/
И Будда сказал: «Если человек по глупости причинит мне зло, я отвечу ему моей чистосердечной любовью: чем больше зла будет идти от него, тем больше добра пойдет от меня; аромат благодати всегда достигнет меня, а вредоносный запах зла вернется к нему же». /2/
Глупец, услышав, что Будда соблюдает принцип великой любви, требующей платить добром за зло, пришел и стал оскорблять его. Будда оставался в молчании, сожалея о его неосмотрительности. /3/
Когда человек закончил свои оскорбления, Будда спросил его: «Сын мой, если человек отказывается принять принесенный ему подарок, кому будет он принадлежать?» И человек ответил: «В этом случае тому, кто его предложил». /4/
«Сын мой, – сказал Будда, – ты ругал меня. Но я отказываюсь принять оскорбление и прошу: оставь его у себя. Не будет ли оно источником страдания для тебя? Как эхо принадлежит звуку, а тень предмету, так и страдание обязательно догонит злодея». /5/
Нанесший оскорбление ничего не ответил, а Будда продолжал: /6/
«Злой человек, позорящий добродетельного, подобен тому, кто, глядя вверх, плюет в небеса; плевок не загрязнит неба, он вернется обратно и запачкает того, кто плевал. /7/
Клеветник подобен тому, кто против ветра бросает в другого грязь; грязь неминуемо вернется к тому, кто ее бросил. Добродетельному человеку невозможно принести несчастье, и страдание, которое другой мог бы причинить ему, вернется обратно». /8/
Нанесший оскорбление ушел пристыженным, но потом он вернулся и принял прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе. /9/
Будда отвечает Дэве
Однажды, когда Будда жил в Джетаване, саду Анатхапиндики, небесный дэва пришел к нему в образе брахмана, лицо его сияло, а одежды были подобны снегу. Дэва задавал вопросы, а Благословенный отвечал. /1/
Дэва спросил: «Какой меч самый острый? Какой яд самый смертельный? Какой огонь самый яростный? Какая ночь самая темная?» /2/
Благословенный отвечал: «Слово, сказанное в гневе, – самый острый меч; жадность – самый смертельный яд; страсть – самый яростный огонь; невежество – самая темная ночь». /3/
Дэва спросил: «Кто обретает наибольшую пользу? Кто теряет больше всех? Какие доспехи неуязвимы? Какое оружие самое лучшее?» /4/
Благословенный ответил: «Тот обретает больше всех, кто отдает другим; и тот больше всех теряет, кто жадно получает, не чувствуя благодарности. Терпение – неуязвимые доспехи; мудрость – лучшее оружие». /5/
Дэва продолжил: «Какой вор самый опасный? Какое сокровище самое ценное? Кто наиболее успешно насильно завладевает всем не только на земле, но и на небе? Какое найденное сокровище самое надежное?» /6/
Благословенный отвечал: «Злая мысль – самый опасный вор; добродетель – наиболее ценное сокровище. Ум завладевает всем не только на земле, но и на небе; вечность – самое надежное из обретенных сокровищ». /7/
Дэва спросил: «Что привлекательно? Что отвратительно? Какая боль самая ужасная? Какое наслаждение самое огромное?» /8/
Благословенный ответил: «Благо привлекательно; зло отвратительно. Нечистая совесть приносит самую мучительную боль; освобождение – вершина блаженства». /9/
Дэва спросил: «Что вызывает падение мира? Что разрушает всякую дружбу? Какой жар самый жестокий? Кто лучший врач?» /10/
Благословенный ответил: «Невежество вызывает падение мира. Зависть и эгоизм разрушают дружбу. Ненависть – самый яростный жар; Будда – лучший врач». /11/
Дэва тогда сказал: «Теперь у меня есть лишь одно сомнение, которое надо разрешить. Молю, разреши его: чего не может ни сжечь огонь, ни разрушить сырость, ни ветер смять, но что может изменить весь мир?» /12/
Благословенный ответил: «Благодеяние! Ни огонь, ни влага, ни ветер не могут разрушить благо доброго поступка, и благодеяния преобразуют весь мир». /13/
Дэва, услышав слова Благословенного, несказанно обрадовался. Сложив руки, он склонился перед ним в поклоне и внезапно исчез из виду. /14/
Слова наставления
Бхиккху пришли к Благословенному и, приветствовав его сложенными руками, сказали: /1/
«О Учитель, ты – всевидящий; все мы хотим учиться, наши уши готовы слушать тебя, наш Учитель, ибо ты – несравнимый. Уничтожь наше сомнение, дай нам наставления о благословенной дхарме; о ты, глубоко понимающий, говори с нами, о ты, всеведущий, как тысячеокий Господь богов. /2/
Мы просим муни, который пересек поток, дошел до другого берега, Благословенного и обладающего устойчивым умом, дать нам ясное понимание: как бхиккху должным образом странствовать в этом мире после того, как он ушел из своего дома и избавился от желаний?» /3/
Будда сказал: /4/
«Пусть бхиккху подчинит свою страсть к человеческим и небесным удовольствиям, тогда, покорив существование, он овладеет дхармой. Такой человек будет должным образом странствовать в мире. /5/
Тот, чье вожделение разрушено, кто свободен от гордыни, кто преодолел все виды страсти, тот усмирен – он стал смиренным, он совершенно счастлив и обладает устойчивым умом. Такой человек будет должным образом странствовать в мире. /6/
Преданный тот, кто обладает знанием, видит путь, ведущий в Нирвану; тот, кто не фанатик; тот, кто чист и добродетелен и убрал завесу со своих глаз. Такой человек будет должным образом странствовать в мире. /7/
Бхиккху согласились: «Конечно, о Бхагаван, это так: тот бхиккху, кто ведет такую жизнь, смиренный, он преодолел все узы, такой человек будет должным образом странствовать в мире». /8/
Благословенный сказал: /9/
«Что бы ни собирался сделать тот, кто стремится достичь покоя и безмятежности Нирваны, пусть сможет сделать он и будет честным, ответственным и благородным, но не гордым. /10/
Пусть удовольствием для человека будет дхарма, пусть он наслаждается дхармой, пусть знает, как получать знания о дхарме, пусть он не разжигает споров, загрязняющих дхарму, и пусть он проводит время, размышляя над хорошо высказанными истинами дхармы. /11/
Сокровища, накопленные на дне колодца, не приносят пользы и могут быть легко утрачены. Истинное сокровище, которое накапливается благодаря милосердию и благочестию, умеренности, самоконтролю и добродетельным поступкам, надежно спрятано и не исчезнет. Истинное сокровище нельзя обрести, отобрав его у других или причинив им зло, и никакой вор не может его украсть. Во время смерти человек должен оставить скоротечное богатство мира, но сокровище добродетельных действий он берет с собой. Пусть мудрец совершает добрые поступки, ибо это – сокровище, которое никогда не может быть потеряно». /12/
И бхиккху восхвалили мудрость Татхагаты: /13/
«Ты поднялся над страданием, ты святой, о Просветленный, мы считаем, что ты – тот, кто разрушил свои страсти. Ты великолепный, глубокомыслящий и ясно понимающий. О ты, который положил конец страданию, ты помог преодолеть наши сомнения. /14/
Благодаря тому, что ты понял наше стремление и помог преодолеть наше сомнение, мы поклоняемся тебе, о муни, достигший высшего блага на путях мудрости. /15/ Сомнение, которое было у нас вначале, ты полностью рассеял, о ты, ясно видящий; поистине, ты великий мыслитель, совершенно просветленный, нет препятствий для тебя. /16/
И все несчастья рассеяны и уничтожены; ты спокоен, смиренен, тверд и правдив. /17/
Мы поклоняемся тебе, о благородный мудрец, мы поклоняемся тебе, о лучший из существ; в мире людей и богов нет тебе равных. /18/
Ты – Будда, ты – Учитель, ты – муни, покоривший Мару; после того как ты уничтожил желания, ты перешел на другой берег и перевел туда других». /19/
Амитабха
Один из учеников пришел к Благословенному со смятением в сердце и сомнением в уме. Он спросил Благословенного: «О Будда, наш Учитель, почему мы отказываемся от мирских удовольствий, когда ты запрещаешь нам делать чудеса и достигать сверхъестественного? Разве Амитабха – не бесконечный свет откровения, источник неисчислимых чудес? /1/
И Благословенный, видя беспокойство искателя истины, сказал: «О савака, новичок из новичков, ты плывешь по поверхности сансары. Сколько времени тебе потребуется, чтобы понять истину? Ты не понял слов Татхагаты. Закон кармы неопровержим, мольбы и просьбы не имеют никакого эффекта, поскольку это просто пустые слова». /2/
Ученик спросил: «Ты утверждаешь, что нет чудесных и удивительных явлений?» /3/ И Благословенный ответил: /4/
«Разве это не удивительно, не таинственно и не чудесно для привязанных к миру людей, что творящий зло может стать святым, что тот, кто стремится к истинному просветлению, найдет путь к истине и оставит пагубные пути эгоизма? /5/
Бхиккху, отвергающий преходящие удовольствия мира ради вечного блаженства святости, совершает единственное чудо, которое поистине можно назвать таковым. /6/
Святой человек превращает проклятия кармы в благословения. Желание совершать чудеса появляется либо от жадности, либо от тщеславия. /7/
Тот нищенствующий монах поступает правильно, который не думает: «Люди должны приветствовать меня, так как я, хотя и отказался от мира, все же не питаю к нему враждебности». /8/
Тот нищенствующий монах поступает правильно, для кого приметы, падающие звезды, сны и знаки – несуществующие вещи, он свободен от всего их зла. /9/
Амитабха, Абсолютный Свет, – источник мудрости, добродетели, состояния, присущего Буддам. Действия колдунов и торговцев чудесами – мошенничество; но есть ли что-то более удивительное, более таинственное, более чудесное, чем Амитабха?» /10/
«Но, Учитель, – продолжал савака, – разве обещание сферы счастья – пустая болтовня и миф?» /11/
«Какое обещание?» – спросил Будда, и ученик ответил: /12/ «На западе есть земля, которая называется Чистая Земля, изысканно украшенная золотом, серебром и драгоценными камнями. Там чистые воды с золотым песком, окруженные прекрасными дорожками и покрытые большими цветами лотоса. Там слышится благозвучная музыка, и три раза в день идет дождь из цветов. Там пение птиц и их гармоничные трели прославляют учение. И в умах тех, кто слушает эти сладостные звуки, возникают воспоминания о Будде, Законе и Братстве. Никакое зло не может там родиться, и даже слово „ад“ там неизвестно. Тот, кто горячо повторяет благочестивые слова „Амитабха Будда“, будет перенесен в счастливую область Чистой Земли. И когда подступит смерть, Будда в сопровождении святых последователей предстанет перед ним, и наступит совершенный покой». /13/
«Поистине, – сказал Будда, – существует такой счастливый рай. Но это духовная страна, и попасть в нее может только духовный человек. Ты говоришь, что она находится на западе. Это означает, что ее следует искать там, где обитает тот, кто просветляет. Солнце садится и оставляет нас в полнейшей темноте, ночные тени крадутся за нами. И Мара, Злодей, зарывает наши тела в могилу. Но, тем не менее, закат – это не угасание, мы видим угасание там, где мы воображаем его себе, но существует безграничный свет и непрекращающаяся жизнь». /14/
«Я понял, – сказал савака, – что рассказ о Западном Рае не является буквально истинным». /15/
«Твое описание рая, – продолжал Будда, – красиво, но все же недостаточно и мало соответствует истинной славе Чистой Земли. Люди, привязанные к мирской жизни, могут говорить о ней только по-мирски, используя мирские сравнения и слова. Но Чистая Земля, в которой живут безупречные, – более прекрасна, чем можно рассказать или представить. /16/
А повторение имени Амитабхи Будды добродетельно, только если произносишь его в состоянии преданности ума и чистоты сердца и настраиваешь волю созвучно праведному труду. Лишь тот может достичь счастливой земли, чья душа наполнена безграничным светом истины. Лишь тот может жить и дышать в духовной атмосфере Западного Рая, кто обрел Просветление. /17/
Истинно говорю тебе, Татхагата живет в Чистой Земле вечного блаженства, хотя он все еще пребывает в теле; и Татхагата проповедует закон пути тебе и всему миру, чтобы ты и твои братья могли достичь того же мира и того же счастья». /18/
Ученик попросил: «Научи меня, о Учитель, медитациям, которым я должен посвятить себя, чтобы дать уму моему войти в рай Чистой Земли». /19/
Будда сказал: «Существует пять медитаций. /20/
Первая – это медитация любви, в которой ты должен так настроить свое сердце, чтобы оно стало желать блага, благополучия и счастья всем существам, включая твоих врагов. /21/
Вторая – это медитация сострадания, в которой ты думаешь обо всех существах, охваченных страданием, живо представляя в своем воображении их несчастья и тревоги, чтобы вызвать к ним глубокое сострадание в своей душе. /22/
Третья – это медитация радости, в которой ты думаешь о процветании остальных и радуешься их радостям. /23/ Четвертая – это медитация на загрязненность, в которой ты усматриваешь вредные последствия распада, результаты заблуждений и несчастий. Как часто незначительно мгновенное удовольствие, и как пагубны его последствия! /24/
Пятая – это медитация спокойствия, в которой ты поднимаешься над любовью и ненавистью, деспотизмом и рабской зависимостью, богатством и нуждой, рассматриваешь свою собственную судьбу с беспристрастным хладнокровием и совершенным спокойствием. /25/
Истинный последователь Татхагаты основывает свою веру не на аскетизме и ритуалах, а на отказе от идеи самонадеянности, полностью отдавая свое сердце Амитабхе, абсолютному свету истины». /26/
После того как Благословенный объяснил свое учение об Амитабхе, о неизмеримом свете, который излучает тот, кто получает его в Будде, он заглянул в сердце своего ученика и увидел все еще присутствующие там сомнение и беспокойство. И Благословенный сказал: «Сын мой, задай мне вопрос, который все еще отягощает твою душу». /27/
И ученик сказал: «Может ли смиренный монах освящением себя достичь талантов сверхъестественной мудрости, называемых абхиннами, и сверхъестественных сил, называемых сиддхи? Покажи мне сиддхи-паду, путь к высшей мудрости. Открой для меня джханы, способы обретения самадхи, неподвижности ума, приводящие в восторг». /28/
И Благословенный сказал: «Какую из абхинн?» /29/
Ученик ответил: «Есть шесть абхинн: 1) небесное око; 2) небесное ухо; 3) тело по желанию или сила трансформации; 4) знание судьбы бывших мест обитания, чтобы знать бывшие формы состояния сознания; 5) способность читать мысли других и 6) способность понимания завершенности потока жизни». /30/
И Благословенный ответил: «Это удивительные вещи; но поистине, каждый человек может достичь их. Рассмотрим способности твоего собственного ума; ты родился примерно за двести лиг отсюда. Разве не можешь ты в мыслях мгновенно оказаться на родине и вспомнить все детали дома своего отца? Разве не видишь ты при помощи ока своего ума корни дерева, которое дрожит на ветру, но не вырывается из земли? Разве собиратель трав не видит своим мысленным взором, когда ему захочется, любое растение с его корнями, стеблем, плодами, листьями и даже тем применением, для которого оно может пригодиться? Разве не может человек, знающий разные языки, вспомнить любое слово, которое захочет, зная точное его использование и смысл? Насколько больше Татхагата понимает в природе вещей! Он смотрит в сердца людей и читает их мысли. Ему известна эволюция существ, и он предвидит их конец». /31/
Ученик сказал: «Тогда Татхагата учит тому, как человек может достичь блаженства абхинн посредством джханн». /32/
В ответ Благословенный задал вопрос: «Что это за джханны, посредством которых человек достигает абхинны?» /33/
Ученик ответил: «Есть четыре джханны. Первая – уединение, при котором надо освободить свой ум от чувственности; вторая – спокойствие ума, наполненного радостью и весельем; третья – черпанье удовольствия в духовном; четвертая – состояние совершенных чистоты и покоя, при которых ум поднимается над любой радостью и горем». /34/ «Хорошо, сын мой, – возрадовался Благословенный, – будь сдержанным и оставь пагубные привычки, которые служат только для удовлетворения ума». /35/
Ученик сказал: «Прояви ко мне терпение, о Благословенный, у меня есть вера, но нет понимания, и я ищу истину. О Благословенный, о Татхагата, о Учитель, научи меня сиддхи-паде». /36/
Благословенный сказал: «Есть четыре способа, которыми обретается сиддхи. Надо: 1) предотвратить возникновение дурных качеств; 2) отказаться от дурных качеств, которые уже возникли; 3) порождать добродетель, которая еще не существует; 4) увеличивать добродетель, которая уже существует. Ищи искренне и упорно продолжай поиски. В конечном счете, ты найдешь истину». /37/
Неизвестный учитель
Благословенный сказал Ананде: /1/
«Есть разные виды собраний, о Ананда: собрания благородных, брахманов, мирян, бхиккху и других существ. Когда я прихожу в какое-нибудь собрание, я говорю с ними на равных на их языке, а затем веду духовную беседу, наставляю, воодушевляю и радую их. /2/
Учение мое, как океан, обладает теми же восьмью удивительными свойствами. /3/
Как океан, так и мое учение постепенно становится более глубоким. И оба сохраняют свою индивидуальность вопреки всем переменам. Оба изгоняют из себя мертвые тела. Подобно тому как великие реки, впадая в основной поток, теряют свое имя и с этого момента считаются океаном, так и все касты, отказавшись от своего происхождения, вступают в сангху, становятся братьями и считаются сыновьями Сакьямуни. Океан – это цель всех потоков и дождей, идущих из туч, и, тем не менее, он никогда не переполняется и никогда не опустошается; так и дхарма, ее разделяют миллионы людей, но она не увеличивается и не уменьшается. Как у огромного океана единый вкус, так и учение имеет только один вкус – вкус освобождения. Как океан, так и учение наполнены драгоценными камнями, жемчужинами, самоцветами, и оба предоставляют жилище могучим существам. /4/
Вот восемь замечательных свойств, которыми мое учение напоминает океан: /5/
учение мое чисто и не разделяет благородных и неблагородных, богатых и бедных; /6/
учение мое подобно воде, которая очищает все без различения; /7/
учение мое подобно огню, который уничтожает все, что существует между небом и землей, великое и малое; /8/
учение мое подобно небесам, так как в нем есть пространство, обширное и достаточное, чтобы вместить всех – мужчин и женщин, мальчиков и девочек, власть имеющих и занимающих низкое положение. /9/
Но когда я говорил, они не знали меня и сказали бы: «Кто это мог быть, кто говорил так, человек или бог?» Затем, дав наставления, вдохновив и обрадовав их духовной беседой, я бы исчез. Но они не узнали меня, даже когда я исчез». /10/