Рука Кэла лежала как раз посередине ее груди. Она чувствовала на щеке его теплое дыхание. Сначала она решила, что ей снится сон, но тут совсем рядом блеснула пара черных глаз, которые с любопытством за ней наблюдали.

Один из сыновей Уолтера.

Она опустила глаза, увидела, что обеими руками прижимает к себе руку Кэла, и вскочила как ошпаренная. Кэл тут же резко сел на постели — волосы всклокочены, взгляд мутный — и выхватил из-под подушки пистолет.

— В чем дело? — голос звучал решительно.

— Ничего, — Эбби постаралась придать голосу беззаботность. — Мне нужно… — она бросила взгляд в сторону ведра в углу, — выйти ненадолго.

— Одна никуда не пойдешь.

Кэл выбрался из кровати, сунул ноги в ботинки, а пистолет засунул за пояс.

— У тебя есть разрешение на ношение оружия?

Он посмотрел на нее непонимающе:

— С чего ты взяла, что мне нужно разрешение?

— Ты хочешь сказать, здесь кто угодно может таскать с собой пистолет?

— Да. Конечно, существуют определенные правила, вроде того что у тебя должно быть официальное разрешение на ношение оружия, ты должен проинформировать об этом местные власти и не имеешь права брать его с собой в бар или проносить на территорию школы. Да, и еще — должен быть старше двадцати одного года и не иметь судимости. Как ты думаешь, я удовлетворяю всем этим требованиям?

— Кроме последнего, — пробормотала она, натягивая обувь.

— Эбби, это удар ниже пояса, — простонал он.

— Ты сам себя поставил в такое положение.

— Господи! — Он выскользнул на улицу. Эбби последовала за ним мимо собачьих будок.

Ей казалось, что накануне она пробежала марафонскую дистанцию — мышцы болели ужасно. Завидев их, собаки начали радостно повизгивать и лаять, прыгать и носиться вокруг будок, громыхая цепями и бешено виляя хвостами. Она остановилась и похлопала одну по загривку — та тут же бухнулась на спину, прижав передние лапы к груди и предоставив Эбби чесать ей живот.

— Жаль, что ты не Моук, — сказала она псу. — Он у меня просто чудо.

Правда, Моук был все-таки Лизиной собакой. Он до конца останется Лизиной собакой, потому что сестра никогда не отдавала без боя то, что принадлежало ей. Она вдруг с болью поняла, что будет жутко скучать по этому существу, когда вернется в Англию.

Кэл проводил ее до деревьев и, так же как во время экспедиции, отошел к дальнему дереву, чтобы ее не смущать. Она изрядно замерзла, пока справляла нужду. Сквозь стволы деревьев к деревне подкрадывался туман, но солнце не собиралось сдаваться и постепенно пробивало себе дорогу.

Когда они вернулись в дом, она позволила Кэти приготовить кофе и, взяв кружку, вышла во двор, подальше от спящих и стоявшей в доме вони.

— Что это? — спросил Кэл, показывая на ее лоб.

— Ты о чем?

Она не успела отстраниться — он протянул руку и нежно провел пальцами по ее бровям.

— Что такое? — заволновалась она.

— Прости, — он почувствовал неловкость. — Ты давно в зеркало смотрелась?

— А что такое, черт побери!

— Брови… они, как бы это сказать, не совсем такие, как раньше.

Она тут же вспомнила, как срывала с лица изоленту и как всю первую ночь в плену нестерпимо ныло лицо.

— Ты хочешь сказать, бровей у меня совсем нет?

— Нет, кое-что осталось, — попытался он ее успокоить, — просто они не такие густые, как раньше.

Решив не смотреться в зеркало, пока не отрастут брови, Эбби рассказала ему об изоленте, которой ее связали похитители. Она не стала рассказывать, как ее заперли в сторожке, боясь, что задрожит голос и она выдаст себя. Она не хотела, чтобы он ее жалел. Он как будто это почувствовал и стал смотреть в небо.

— Через часок распогодится. Надо предупредить копов, что ты летишь со мной.

Эбби покрутила кружку в руках:

— Можешь сначала подбросить меня кое-куда?

— Только после того, как ты пообщаешься с Бюро расследований штата Аляска.

— А если я скажу тебе, что знаю, где сейчас Лиза? Тогда отвезешь?

— Это зависит от обстоятельств, — сказал он после долгого молчания.

Эбби решила во что бы то ни стало уговорить его. Она рассказала о намеченной встрече, о том, что не хочет, чтобы Лизу арестовали, если она по-прежнему там.

— Знаешь, где находится Развилка?

— Знаю. — Он смотрел под ноги, по выражению лица невозможно было догадаться, какое он принял решение.

— Отвезешь или нет?

— Развилка — это не поселок, не деревня. Это место, немного к югу от Глетчера, где сходятся пять небольших дорог. Я очень сомневаюсь, что там кто-то может остаться на ночь. Там холодно, ветрено и мрачно.

Эбби подумала о Лизиных вылазках на лыжах за собаками, о том, что она может переночевать даже под открытым небом, и уверенно сказала:

— Я точно знаю, что она там. Кэл недоверчиво смотрел на нее.

— Поехали, Кэл. Хотя бы проверим.

— Знаешь, кое у кого это особой радости не вызовет. Особенно у моего отца. Получается, ты не только солгала полиции — мы ведь можем на месте преступления натоптать и уничтожить следы.

Эбби ждала, пока Кэл, хмурясь, взвешивал все за и против. Туман понемногу рассеивался. Эбби увидела, как несколько ребятишек бегут в сторону крошечной школы, построенной, как и другие дома, из бревен. Она уже знала, что Уолтер — единственный учитель в школе, помещавшейся в одной комнате, но его это вполне устраивало: должность высокооплачиваемая, к тому же на Аляске учителям платят больше, чем в других штатах.

— Уговорила, — сказал он наконец, — но имей в виду, ты мне должна.

Она повернулась, собираясь идти в дом, но он остановил ее, дотронувшись до руки:

— Я хотел бы поговорить о том, что произошло четыре года назад.

— Не сейчас, Кэл.

— Почему не сейчас?

— Потому что мы собирались звонить сотрудникам Бюро расследований штата.

Она зашла в дом, но успела заметить, что он расстроен. Ей стало почти жаль его, но недоверие к нему оставалось прежним. Желание простить, возникшее, когда она оказалась один на один с северным сиянием, рассеялось как туман.

Демарко согласилась встретить Эбби прямо у трапа самолета.

— Расчетное время прибытия в Лейкс-Эдж четырнадцать часов… — Кэл глянул на часы. — Да, я знаю, что здесь час лету, но время остается тем же. Нет… Да… — Взгляд был тревожным. — Расчетное время прибытия в Лейкс-Эдж четырнадцать часов, — твердо повторил он и положил трубку, хотя там продолжалось кудахтанье.

— Господи! — Он провел ладонью по лицу. — Она мечет громы и молнии и никак не может взять в толк, зачем нам столько времени, чтобы добраться до Лейкс-Эдж.

— Ты не сказал ей?

— Нет.

Она подошла к нему и дотронулась до руки:

— Спасибо.

Он посмотрел на ее руку.

— Посадят меня за решетку из-за тебя.

Они подъехали к Развилке, когда было только начало первого. Свою „Сессну“ Кэл посадил в Глетчере, где уговорил одного из местных жителей за пятьдесят долларов одолжить ему машину.

Выходя из дома Уолтера, они почти не разговаривали, поэтому она очень удивилась, когда Кэл начал посвящать ее в предполетную рутину, объясняя каждый свой шаг простым языком, не вдаваясь в техническую терминологию. Она заинтересовалась и начала задавать вопросы. Доехав до края взлетно-посадочной полосы, он остановился и рассказал, что собирается делать дальше, когда самолет начнет набирать обороты, когда он потянет рычаг, чтобы поднять машину в воздух.

Сделал он все так, как говорил, и хотя Эбби по-прежнему от страха вжималась в кресло, она была готова к воздушным ямам. Сильные руки твердо держали штурвал, он был совершенно спокоен, а пока они находились в воздухе, он показывал на основные рычаги и педали, чтобы она хотя бы в общем понимала, для чего они предназначены. Она по-прежнему была как натянутая струна, но тем не менее чувствовала себя чуть-чуть спокойнее. Только чуть-чуть. Вряд ли она когда-нибудь будет чувствовать себя в небе уютно, передвигаясь на легком самолетике.

— Спасибо, — сказала она, когда они приземлились в Глетчере. — Было не так страшно, как могло бы.

— Я решил не проявлять излишнюю суровость. — Он рассмеялся. — Отец рассказывал, как вы летели с Маком. Говорит, ты кричала.

— Неправда!

— Ну ладно, просто вскрикнула. Но он высоко оценил твою выдержку. — Он перестал смеяться, наклонил голову и посмотрел на нее с уважением. — Ты храбрая женщина, Эбби Макколл. Мне это очень в тебе нравится.

Она покраснела, не зная, что на это сказать, и посмотрела себе под ноги.

— А мне бы очень хотелось, чтобы ты поскорее, если, конечно, тебе не очень трудно, отвез меня к Развилке.

— Прежде чем мы туда отправимся, может быть, все-таки остановимся и я скажу тебе то, что хочу сказать? — Тон был не очень серьезный, но она знала, что он имеет в виду: „Давай поговорим о нас с тобой“.

— Разве это не может подождать? Я хочу узнать, там ли Лиза.

— Хорошо. Поговорим об этом, когда будем лететь в Лейкс-Эдж.

Эбби отстегнула ремень безопасности и открыла дверь. Надо же какой настойчивый!

Развилка находилась в шестидесяти пяти километрах от Лейкс-Эдж и всего в километре от трассы; она оказалась, как и предупреждал Кэл, холодным, ветреным и мрачным местом. Под белым влажным небом на десятки километров простиралась снежная тундра, где пахло льдом. Воздух был невероятно чист. Ей показалось, что спрятаться здесь негде — ни деревьев, ни кустарника, ни камней. Эбби почувствовала, как у нее падает настроение. Для подобных встреч место подходило идеально — машину можно увидеть издалека, откуда бы она ни двигалась. Может быть, Лиза приехала сюда, а они ее похитили?

Кэл начал рассматривать человеческие следы и следы от колес. Эбби нашла место, где сходились пять дорог, покрытых нетронутым слоем снега. Она огляделась, пытаясь представить, что тут могло произойти.

— Эбби! — крикнул Кэл. — Посмотри сюда. — Он стоял рядом со следами машины метрах в двадцати от стыка дорог. — Машина стояла здесь с включенным двигателем. — Кэл ткнул пальцем в несколько обледенелых заплаток там, куда попадала вода от выхлопов. — Из машины выходили, человек огляделся, но далеко не отошел.

Он посмотрел в небо, потом снова на нее.

— Давай разделимся — тогда мы сможем осмотреть большую территорию. Надо поискать хоть какие-то следы Лизиного пребывания.

Эбби заскрипела по снегу. Местность представляла собой болото с сухой замерзшей травой высотой в полметра. Идти было очень сложно — нужно обязательно смотреть под ноги. Кругом торчали камни и зияли ямы, их приходилось либо обходить, либо перескакивать. Не хватало только вывихнуть тут ногу! Беспрерывно останавливаясь, она внимательно смотрела вокруг в поиске хоть каких-нибудь следов, но место хранило первозданную чистоту и нетронутость. Тишина стояла холодная и густая, как взбитые сливки, и она слышала, как в висках стучит кровь.

Через час Кэл снова ее позвал. Она обернулась и увидела, что прошла значительно дальше, чем предполагала, Кэл ушел западнее от машины, на которой они приехали. Машину частично скрывал едва заметный подъем. Кэл махал ей рукой, подзывая к себе.

Она подошла, он молча показал на вытоптанную в виде круга небольшую площадку, усеянную окурками от „Мальборо“. Лиза, похоже, выкурила целую пачку, находясь на этом пятачке.

— Она выбрала очень хорошее место для наблюдения, — заметил Кэл. — Во-первых, она все время их прекрасно видела, во-вторых, если пригнуться, они ее не могли заметить. На нее можно было случайно наткнуться взглядом, если бы они резко обернулись, а она бы не успела пригнуться. Но они, скорее всего, решили бы, что им это просто показалось, потому что в следующую секунду ее бы снова не было видно.

— Следы довольно свежие, — заметила Эбби.

— Она могла уйти и две минуты, и два часа назад. По моим предположениям, она ушла на заре. Она очень мерзла.

Он посмотрел на машину, на которой они приехали.

— Тому, кто был в машине, наверное, позвонили и сказали, что ты сбежала, или этот человек уехал, не дождавшись твоего появления в назначенное время. В укрытие и из него ведут одни и те же следы, так что можно с полной уверенностью утверждать, что Лизу не заметили и она не пострадала.

Эбби обвела взглядом огромную территорию, будто надеясь, что Лиза вдруг появится из-за какой-нибудь кочки, но вокруг ничего даже не шелохнулось.

Всю дорогу назад в Глетчер Эбби молчала. С одной стороны, она чувствовала невероятное облегчение, потому что Лиза жива и, судя по всему, здорова, с другой — испытывала слабость и испуг. Где Лиза сейчас? С собой ли у нее МЭГ и документы? От размышлений, кто мог быть Лизиным посредником, а кто ее мужем, у нее даже разболелась голова.

Вскоре они уже летели на самолете в сторону Лейкс-Эдж. Эбби смотрела в окно: все вокруг до сих пор покрывал снег, но темные пятна на поверхности озер и рек увеличились. По словам Уолтера, это предупреждение: лед тает.

Колдфут она узнала сразу — запомнила, еще когда летела с Маком. Значит, до Лейкс-Эдж и горячей ванны остается двадцать минут. Скорее бы. Так хочется, чтобы от нее пахло, как от человека, а не как от мертвого лося.

— Эбби, — услышала она в наушниках голос Кэла. — Давай поговорим о нас. Видишь ли, тогда, во время экспедиции, со мной что-то произошло. Я думал, это всего лишь… всего лишь физическое влечение, но на самом деле мои чувства оказались куда сильнее…

Она повернулась к нему и увидела его профиль. Он смотрел вперед, не поворачивая головы.

— Как поживает супруга?

Он на секунду прикрыл глаза:

— Она умерла.