Три недели пробежали, словно три дня. Радомир с друзьями всё время напролёт учился мудрости у ремесленных мастеров, познавал чародейные тайны у волшебника Стриура, упражнялся в ловкости, выдержке и смекалке у великих ратников Велегарда и Велесвета.

Теперь у каждого из китежан было по «два ратных друга». Светловзор каждый день оттачивал мастерство стрельбы из чудо-лука и упражнялся в ближнем бою с кинжалом. Твастар учился скорострельности из самострела-скорострела и цельными днями крутил над головой своей палицей. Всеслава почти не снимала подаренную ей кольчужку. Ещё она выбрала себе небольшое копьё-сулицу и тоже иногда упражнялась в ловкости и проворстве, отбивая ею скорострельные стрелы Твастара. Радомир же в качестве второго оружия не захотел себе брать ни лук, ни копьё. Слишком боялся кому-нибудь навредить… пусть даже и ворогам. Поняв это, мастер Влас подарил ему обычную рогатку из клёна. И для защиты пригодна, и убить ею невозможно. Как раз то, что желал себе Радомир.

Каждое утро он встречал рассвет в оружейной кузнице мастера Власа, сперва помогая ему по уборке, а потом уже и в качестве молотобойца.

«Ты в пустую-то по лицу наковальни не колошмать!» – бывало, напутствовал его добрым басом оружейник, когда Радомир зазря тревожил огромную двурогую наковальню. Она стояла посреди кузницы на массивном берёзовом чурбаке, и Влас относился к ней как к самой дорогой святыне. – «В кузнице торопиться не стоит, нужно всё делать вдумчиво, вразумительно и с любовью!» – любил приговаривать он.

Меч Радомиру они ковали из булата: дюжину раз нагревали, дюжину раз охлаждали, затем опускали в рукотворную трясинную яму, что находилась в дальнем краю Власова подворья, а потом опять ухаживали за ним молотом да кузнечным жаром. И вот сегодня, как раз накануне Состязания Ратоборцев, он должен был быть готов.

Ещё с вечера Радомир не мог найти себе места от волнения. Шутка ли, настоящий булатный меч! Да из самого Асгарда Ирийского!! Да от самого лучшего кузнеца-мечедельца!!!

Всю ночь он не сомкнул глаз, а лишь за окном забрезжил сонный рассвет, уже со всех ног бежал от речки к кузнице.

– Хэ, хэ, хэ… Так я и думал, что с рассветом появишься, – засмеялся Влас, встретив мальчика на пороге кузнечной палаты. – Великий сегодня день! День рождения твоего ратного друга! Проходи скорей, проходи…

Войдя вслед за мастером в кузницу, Радомир подошёл к столу и, дрожа от возбуждения, осторожно приподнял тряпицу.

В это самое мгновенье золотой утренний луч сверкнул сквозь окно и нежно погладил гордую булатную сталь. Клинок тут же вспыхнул в ответ, отражая свет красивыми разноцветными переливами, которые искрами рассыпались по бревенчатым стенам и потолку.

Радомир не мог отвести взгляд… Поверхность клинка наполовину покрывал искусный чёрный узор, правильно очерчивающий стройные изгибы обоюдоострого лезвия. Булатный рисунок. Он, словно кружевами, окутывал зеркальную поверхность, знаменуя недюжинную крепость стали, и, именно благодаря ему, свет отражался от клинка не лучами, а удивительными звёздными россыпями.

Неглубокие долы добавляли облику оружия стремительности и лёгкости, а медные вставки в навершии, рукояти и перекрестии озаряли клинок красным солнечным пламенем.

Радомир бережно взял меч в руки и легонько провёл ладонью по грозному лезвию. Огненные блики радостно пробежали по клинку, наполняя руку и сердце мальчика твёрдой уверенностью и благородной силой.

– А почему он булатным зовётся? – очарованно спросил Радомир.

– Так помнишь, мы его в трясину совали? Болотная жидкость всю его слабину выела, а мы потом те места углевым родом наполнили. Вот он и полон теперь лишь силой да крепостью. А болото издревле булотом величали, наверное, потому что трясина буль-буль говорит… хэ, хэ, хэ. Вот и меч потому выходит – булатный.

Радомир ещё раз взглянул на клинок. Само лезвие меча было невесомое, словно лебединое пёрышко; рукоять же наливалась приятной тяжестью и ложилась в ладонь как влитая.

– Давай-ка, спытаем, каков он у нас уродился, – наконец прервал молчание Влас, всё это время с улыбкой наблюдавший за завороженными глазами мальчика. – Ведаешь ли, что справный булатный меч песни поёт?!

Радомир удивлённо покачал головой.

– Это как это???

– А вот мы сейчас как раз поглядим, – улыбнулся мастер.

– А зачем ему петь?

– Так крепость клинка определяют. Чем дольше поёт, тем сталь прочнее!

Радомир осторожно передал меч кузнецу, который взял его двумя пальцами за навершие таким образом, что клинок теперь смотрел остриём вниз и мерно покачивался из стороны в сторону. Затем кузнец достал из рукава металлический молоточек и тихонько ударил им по лезвию.

Удивительно чистый хрустальный звон мягко разлился по комнате. Радомир закрыл глаза и словно провалился в его прозрачную глубину. Волнами он накрывал его со всех сторон, то отливая, то накатывая вновь, то усиливаясь, то затихая.

По телу Радомира пробежали мурашки. Почти бессознательно, не размыкая губ, он запел тем же тоном, и его голос воедино слился со звучанием булатного клинка. Солнце уже наполовину показалось из-за холмов, а меч, словно обрадовавшись родной душе, всё пел, и пел, и пел, и вовсе не думал замолкать. Даже птицы, которые обычно встречали небесное светило радостным разноголосием, подстроились под хрустальный голос булата, и с той же мелодичностью присоединились к его чистому, как слеза, звону.

– Это здурово, что вы на одном языке говорите! – радостно промолвил Влас, когда звучание наконец угасло. – Но, давай-ка теперь крепость его на деле проверим.

С этими словами Влас передал меч Радомиру, а сам ушёл в другой конец кузницы. Взяв клинок в руки, мальчик украдкой прислонился к нему ухом и с радостным удивлением услышал, что он всё ещё кристально звенел… только где-то глубоко внутри…

Влас вернулся с куском металлической пластины, шириною не менее полвершка, и укрепил её в расщелине дубового пня.

– Руби! – коротко произнёс он.

– Как!?! – удивился мальчик. Он держал меч, словно новорожденного птенца, и даже пальцем боялся пошевелить, чтобы красоту его не испортить… А тут, рубить по железу?!?

– Со всей силы руби, – преспокойным голосом повторил оружейник.

Радомир подошёл к пню, но всё ещё колебался.

– Настоящий булат сталь любую разрубит! А на себе ни царапины, ни зарубки не оставит! – подойдя к мальчику, успокоил его Влас. – Состав булата таков, что он крепче и прочнее металлов любых. Особенность же его в том, что при всей своей крепости, лёгок он и гибок необычайно. Вот, гляди…

Влас взял у Радомира меч и без колебания согнул его на две четверти. Мальчик ахнул и зажмурился…. Но лёгкий упругий меч лишь недовольно вздохнул и тут же упрямо распрямился назад, как только стоило ослабить кузницу руку.

– Видал?!? – гордо произнёс кузнец. – Булатным мечом подпоясаться можно!!!

С этими словами Влас вновь передал меч Радомиру, и мальчик уже с большей уверенностью размахнулся и… вполсилы ударил по железной пластинке.

Меч со звоном прошёл сквозь металл и даже на вершок вонзился в древесину пня. С трудом вытащив его обратно, Радомир с Власом тщательно осмотрели его со всех сторон. На клинке не осталось ни единой отметины! Закалённый клинок всё также гордо сверкал зеркальной поверхностью, пробивающейся сквозь чернёное кружево булатного узора.

– Славный получился меч! – уверенно кивнул головой Влас и довольно пригладил рыжую бороду. – Владей! Но помни, любое оружие – это не только сила, но ещё и ответственность. Заботься о нём да понапрасну не беспокой! Тогда и он тебя в беде не оставит.

Радомир низко поклонился кузнецу, и обещал относиться к мечу с почтением.

– Ну, ступай., добрых тебе дорог да верных друзей у плеча!

Взяв меч, мальчик уже было перешагнул через порог, как вдруг Влас окликнул его.

– Постой!!! Совсем ведь запамятовал… Хэ, хэ, хэ… я ведь тебе к мечу одёжку походную сладил! – с этими словами, кузнец достал с полки ножны цвета молодого дерева. – Негоже меч без одёжки хранить. Это всё равно, что человеку без пояса. Всю силу понапрасну растерять можно… ежели распоясавшись, – приговаривал он, передавая Радомиру прекрасный подарок.

Ножны и вправду были на загляденье. Лёгкие! Крепкие! И удивительно тонкие! Вставив в них меч, Радомир услышал, как тихонько щёлкнуло перекрестие, надёжно сомкнувшись с устьем, и удивился, насколько плотно клинок сидит в ножнах. Сильно взмахнув им несколько раз, он убедился, что меч не вываливается и сидит внутри, даже не шелохнувшись. Он словно слился с ножнами воедино. Издали даже могло показаться, что ножен на мече нету вовсе, а это лишь обычный деревянный тренировочный меч, которым можно набить хорошую шишку, при этом сильно не повредив драгоценную голову супротивника.

Ремешок, обвивавший ножны, легко перекидывался для ношения как у пояса, так и за спиной и быстро отстёгивался, стоило лишь щёлкнуть по ушку большим пальцем руки.

– Сделаны ножны из древесины железного дерева! – словно рассказывая Радомиру тайну, прошептал Влас. – А потому по крепости своей они и железу не уступают.

– Здорово!!! – с горящими глазами протянул Радомир. – Это же можно с ним в Ратоборцев играть и не бояться друзей притом поизранить.

– Да и с врагами не надо сразу булат доставать, – потрепав мальчика по волосам, улыбнулся кузнец. – Так они, глядишь, могут и друзьями твоими сделаться!

Краем глаза Радомир заметил, что на какой-то миг быстрая тень закрыла восходящее солнце. Взглянув на небо, мальчик радостно улыбнулся. Распахнув широченные крылья и разрезая ими остатки утренней дымки, в синеве величественно парил беркут Анаквада. Он то взлетал в самую высь, превращаясь в неприметную точку, то падал камнем, выравниваясь у самой земли, и перекувыркнувшись несколько раз вокруг себя, вновь молнией взмывал к облакам.

– Аквил проснулся! – воскликнул Радомир, глядя из-под ладошки на утренние упражнения беркута. – Значит, скоро друзья мои к речке помчатся…

– Да и ты уж беги… Негоже на учёбу опаздывать! – с улыбкой промолвил кузнец. – Да забегай почаще. Я друзьям завсегда рад!

– Благодарю тебя, мастер Влас!!! – ответил Радомир, поклонившись до земли. Затем он крепко обнял оружейного мастера и, уже мгновеньем спустя, быстро бежал по зелёной дорожке к серебрящейся поодаль реке.

Молнией он пронёсся через спящую улицу ремесленных мастеров, на миг остановился у набережной, чтобы полюбоваться на своё отражение (рукоять меча грозно торчала над левым плечом!), вихрем пролетел под северной аркой и, повернув вправо, вприпрыжку побежал вдоль берега. Вскоре до его слуха донеслись радостные возгласы его друзей, а уже мигом позже он вскочил на пригорок и увидел их мокрые головы среди переливающихся на солнце хрустальных брызг, увенчанных рукотворной радугой.

Сняв на бегу меч, он осторожно положил его на траву и с воинственным кличем, не снимая рубашки, с разбегу плюхнулся в прохладную воду.

Тем же вечером, вернувшись в Радужный дом, друзья к всеобщей радости застали в большой комнате Родослова. Волхв встретил их радушной улыбкой и некоторое время не мог вставить и слова, выслушивая переливные рассказы своих маленьких учеников о выученных ими премудростях.

Когда же, наконец, все успокоились и расселись вокруг стола, а Всеслава разлила по чашкам брусничный морс, Родослов многозначительно оглядел всех из-под белоснежных бровей и медленно пригладил свою серебристую бороду.

– Как и обещал вам, друзья, завтра прибудет дружина, чтобы с вами на Великой Поляне в Ратоборцев сразиться, – загадочно улыбнувшись, промолвил он. – Вы как, сами то… готовы им отпор оказать?

– Ещё как, готовы!!! Чай не попятимся! – отвечая за всех, воскликнул Твастар. – А кто те дружинники? Откель они будут?!?

– Супротивников выбрать вам было непросто, – скрестив руки на груди и зажав ладони подмышками, ответил волхв. – Старше они вас и опытнее. Но зато с оными супротивниками многое можно постичь; мудрость великую можно изведать.

– Разве в состязаниях мудрости учатся? – удивился Радомир. – Я думал, для этого веды предчертаны, а в играх разве что ловкость да смелость можно познать.

– Главная мудрость игры – содействие с другами да великодушие к недругам, – улыбнулся Родослов. – Но как бы просто оно не звучало, научиться тому дюже как трудно… Ведь в пылу борьбы злость легче всего разум окутывает. А лишь она светлую голову чёрным сукном укроет, так человек и сердце своё слышать перестаёт.

– Так кто же суть супротивники наши? – нетерпеливо ёрзая, вновь спросил Твастар.

– Завтра увидите, – лукаво улыбнулся старец. – Главное же, что будет их восемь и, кто б они ни были, нужно им будет по окончанию состязания руки пожать.

– Да помним мы, – нехотя ответил Твастар. – Кто супротивнику длань в конце не пожмёт, истинным проигравшим окажется, – пробасил он, подражая голосу мудрого волхва.

Родослов улыбнулся и потрепал мастера по белокурым космам.

– Так значит и нам надо тем же числом выступать!? – растерянно спросила старца Всеслава.

В это самое время в Радужный Дом со смехом вбежали Анаквад, Долгон и Калим, но, увидев за столом беловласого волхва, замолчали и с почтением поклонились.

– А вот и дружинники наши вовремя подоспели!!! – радостно воскликнул Твастар. – Правда, ещё одного не хватает…

Новоприбывшие удивлённо переглянулись.

– На завтрашнем состязании нужно нам ввосьмером выходить, а с вами нас семеро, – пояснил мастер. – Кого бы ещё нам в дружину позвать???

На некоторое время все погрузились в раздумье.

– А может Аквилу возьмём!?! – вдруг с надеждой в голосе воскликнул Анаквад.

– Беркута в дружину???

– А что, мы с ним не раз в ратоборцев играли. Он справится! Я ручаюсь!

Словно услышав, что речь идёт именно о нём, с верхней матицы раздался подтверждающий клёкот и шелест огромных крыльев.

– А что, давайте взаправду с Аквилой спытаемся! – радостно воскликнул Твастар. – С такой дружиной нам будет никто не страшен.

В едином порыве друзья взмахнули чашками с морсом, и большая комната ознаменовалась ободряющими ратными возгласами.

– Ну что ж, тогда остаётся лишь верховода вам выбрать! – улыбнулся волхв.

– А кто это – верховод? – с любопытством спросил Радомир.

– Тот, кто на ратном поле нашей дружиной верховодить будет! – многозначительно произнёс Твастар. – Тот, кто взором ясным всё зрит, и внутри и наперёд! Твёрдость да мудрость суждений имеет!

Переглянувшись, друзья согласно посмотрели на Светловзора.

– Значит, тебе верховодить! – кивнув и положив ладонь на его плечо, произнёс Родослов. – Уверен, ты справишься!

Светловзор лишь удивлённо хлопнул глазами.

На следующий день, решив заранее присмотреться к местности, друзья спозаранку собрались на большой поляне, что располагалась за южной стеной города. Сперва немного поотбивали мечами стрелы друг друга, затем поупражнялись в меткости и скорострельности, а под конец, для свежести мыслей, поплавали наперегонки в прохладной освежающей воде на стрелке Оми и Ирия.

Ближе к полудню, когда золотая верхушка Меры почти указывала на солнце, юные ратники в полном ратоборском обличии уже стояли плечом к плечу посреди Великой Поляны.

На холмах у стены собрался весь город. И стар и млад удобно расселись на зелёной траве, откуда открывался прекрасный обзор на предстоящее состязание ратоборцев. Погода выдалась солнечная, с лёгким северным ветерком – лучше для состязания и не выдумать.

Отделившись от любозрителей, на поляну вышел Родослов. Воздев вверх правую руку, он попросил тишины и молвил спокойным, но отчётливым громким голосом:

– Добро пожаловать на состязание юных ратоборцев! Решили мы в это лето полевую забаву с плавательной совместить. А посему, начнут две дружины с разных берегов состязаться.

Ворота их также на разных берегах возвышаются. На воротах – по восемь яблок, а значит, по восемь ратоборцев за каждую сторону выступят.

Сражаться ратники могут своим оружием, но с защитными навершиями, дабы друг друга в пылу не поранить. Рогатками биться запрещено! – с этими словами старец строго посмотрел на Радомира, и мальчик, подойдя к коробу с оружием, со вздохом выложил туда рогатку и выбрал взамен подходящий лук и тул с восемью безопасными стрелами.

– За каждое сбитое яблоко один дружинник выбывает из состязания, – продолжал тем временем Родослов. – Ежели стрела попала в ратоборца, он тоже выбывает – воздев руку вверх и склонив скромно голову, за потылье уходит.

– А что такое потылье? – наклонившись к Твастару, спросил шёпотом Радомир.

– Это черта, до которой поле считается, – ответил мастер.

– Выиграет тот, – продолжал тем временем Родослов, – кто все яблоки супротивника с ворот собьёт… или же всех супротивников из состязания выбьет… Если же кто красно яблоко супротивной дружины наземь уронит, тут же становится победителем!

Волхв медленно окинул взглядом любозрителей, а затем, также без улыбки, посмотрел на готовых к состязанию юных ратников.

– Пришло время встретить дружину ваших сегодняшних супротивников! – громогласно провозгласил волхв и, вытянув в сторону правую руку, обратил внимание всех на противоположный берег реки.

Взглянув в том направлении, куда указывала длань мудрого старца, Радомир почувствовал, как холодок пробежал по его спине. Из леса на противоположном берегу Ирия вышли… четверо костобоков! Все как один в чёрных доспехах, решимостью в глазах и ненавистью в сердцах.

Не успели друзья закрыть рты, как вслед за ними показались четверо молодых волкодлаков!!! Молчаливая угроза, исходившая от них, словно ухватила Радомира за горло и заставила тяжело сглотнуть воздух.

– Вот уж супротивники, так супротивники, – еле слышно прошептал Светловзор, сдвинув брови и, не моргая, уставившись за реку.

– И ведь как бы противоборство наше не кончилось, придётся руки им пожимать, – с отвращением процедила сквозь зубы Всеслава. – А я Котофея им ни за что не прощу!!!

– Ты повремени о рукопожатии думати, – грустно усмехнулся Твастар. – Может так статься, что тебя сие не коснётся… Вона, они какие страшенные!!! Руки да ноги повыдернут, глядишь, так и пожимать будет нечем.

Как ни странно, но это всех приободрило и даже заставило улыбнуться. Бросив взгляд на противоположный берег, Радомир ясно почувствовал, что своими улыбками маленькие ратоборцы внесли смятение в ряды грозно ощетинившихся неприятелей.

Приложив руку к сердцу, Светловзор первым поклонился в сторону супротивной дружины. Поколебавшись, друзья нехотя последовали его примеру. К большому удивлению Радомира, он увидел, что и вороги ответили им еле приметным поклоном.

Тем временем Родослов воздел руки к солнцу, затем развёл их в стороны противоборцев, с ненавистью глядевших друг на друга с разных берегов реки, и… сомкнул воедино.

Состязание началось!!!

– Всеслава, Долгон, на защиту ворот! – чётко скомандовал Светловзор. – Радо, Твастар, со мной в середину. Анко, налево. Калим, направо. Стрелы беречь!

Рассыпавшись в стороны, славные ратоборцы тут же заняли свои места. Стараясь не отставать от верховода, Радомир домчался до небольшого холмика, на верхушке которого возвышался молодой куст колючей сливы, и тут же бухнулся вниз от увесистого толчка сзади. Не успел он ещё понять, кто и, главное, за что, наградил его таким подлым приёмом, как чёрная стрела с глухим свистом пронеслась ровно в том месте, где ещё миг назад торчала его голова.

– Шибче главой по сторонам верти! И гляди зорче! – прошептал сзади Твастар. – А то закончишь играть, не начавши.

– Благодарю! – виновато ответил Радомир.

Боязливо высунув голову из-за куста, он увидел, что костобоки стеной встали на защиту своих ворот, в то время как волкодлаки разделились надвое и быстро забегали к реке с разных сторон. Один из них на бегу выхватил из тула стрелу и ловко выстрелил в нёсшегося вдоль противоположного берега Калима.

Стрела молнией метнулась через реку и жадно ударилась в то место, где только что был чёрный воин. Калим же нырнул вперёд, перекувыркнулся через голову и успел закатиться за большой, подёрнутый мхом, камень. Затем он тут же выскочил с другой стороны валуна и прицельно выстрелил в ответ. Волкодлакам пришлось отпрыгнуть в разные стороны, пропустив стрелу между собой.

Однако это задержало их лишь на мгновенье. Они внезапно переменили направление и устремились к воде. В два прыжка добежав до берега, один из оборотней спрятался за поваленным бревном, а другой с разбега нырнул в реку.

Посмотрев налево, Радомир увидел почти то же самое. Один из волкодлаков стоял на одном колене и стрелял в спрятавшегося за деревом Анаквада, не давая ему возможности высунуться. Другой же в это время уже был на середине реки и необычайно быстро плыл вперёд, словно скользя по воде. Над ними, высоко в небе, парил Аквил, наблюдая за ратными подвигами своего верного друга.

– Твасти, на помощь Калиму! Не дайте ему вылезти из воды! – раздался чёткий глас Светловзора.

Мастер кивнул в ответ, сдвинул брови и, резко вскочив на ноги, понёсся вдоль берега.

Три стрелы тут же вылетели к нему с супротивного берега, но Твастар, ловко прыгая из стороны в сторону, неустрашимо продолжал свой бег.

– Радо! – Светловзор повернулся к Радомиру, положив руку ему на плечо. – Беги к Анакваду. Спрячьтесь вместе за деревом. Старайтесь стрелять одновременно… либо с мгновенной задержкой наперекрёст… да лучше всего по тому, кто к вам будет ближе.

Радомир кивнул.

– Берегись стрел с трёх сторон. Меняй направление чаще… Давай! – сказав эти слова, верховод хлопнул его по плечу, и Радомир, что есть сил, устремился сквозь поле.

Пробежав шагов пять, он увидел, как сидящий за рекой костобок развернул к нему лук и отпустил тетиву. Чёрная стрела завихляла опереньем и грозно устремилась навстречу мальчику. Отпрыгнув в сторону, Радомир запнулся о кочку, неуклюже повалился вперёд, даже не успев выставить вперёд руки, и со всего размаху бухнулся вниз, ударившись глазом о лежащий в траве камень. Поморщившись, он схватился за ушибленное место и осторожно попробовал приоткрыть глаз. Когда же ему это с трудом удалось, первое, что он увидел, были три чёрные стрелы, торчащие из земли возле самого его носа!

Вытащив их, он с удивлением обнаружил, что защитных наверший на них не было! Вместо них на солнце грозно блестели острые стальные наконечники! Не зная зачем, Радомир засунул чёрные стрелы к себе в тул, вытер пот со лба, вскочил на ноги и вихрем помчался к спасительному дереву, из-за которого ему призывно махал Анаквад.

– Как ты ловко в траву занырнул! – восхищённо произнёс красный воин. – Я уже думал тебе не уйти, стрелы тебя с трёх сторон настигали… Давай, на раз-два!

– Раз… Два! – сказал Радомир, и они, одновременно высунувшись из-за дерева, выстрелили в подплывающего к берегу волкодлака. В ответ, грозный пловец тут же нырнул в глубину, а стрелы Анаквада и Радомира, не найдя цели, с тихими всплесками скрылись под водой.

– Я уже четыре стрелы понапрасну извёл, – нахмурившись, прошептал Анаквад. – Ловкий супротивник попался… Всё наперёд видит.

– А может тогда сверху попробовать? – неуверенно предложил Радомир, глядя, как ему на плечо упал маленький берёзовый листик.

– А что, может получиться! Давай-ка, я тебя подсажу!

Стараясь не высовываться из-за ствола, Радомир быстро вскарабкался наверх и, затаившись в густой листве, осторожно выглянул из-за веток. Волкодлак к этому времени уже выбрался на берег, достал деревянный меч и, низко пригнувшись, побежал к дереву.

Радомир медленно достал из тула две стрелы и положил их перед собой. Одна была белая, с безопасным навершием на наконечнике, другая чёрная, боевая, которая ещё недавно предназначалась ему самому и несла неминуемую смерть.

Анаквад тем временем продолжал отстреливаться от волкодлака, но все его стрелы были ловко отбиты и бесцельно упали в траву. Когда же до оборотня оставалось не больше полдюжины саженей, он смело вышел из-за дерева и вынул свой деревянный меч.

Волкодлак остановился и стал в замешательстве оглядываться по сторонам в поисках второго ратника. Как раз в этот миг из густой листвы вылетела белая стрела. Волкодлак попытался поднять вверх руку с мечом, но отразить угрозу уже не успел. Тупой наконечник с силой ударил ему в грудь, и оборотень, поморщившись, то ли от боли, то ли от обиды, оторопело шлёпнулся на землю и опустил вниз глаза. Мгновением позже к его ногам упала чёрная стрела, переломленная пополам.

– Повержен! – радостно воскликнул Анаквад, воздев правую руку к солнцу.

Волкодлак молча поднялся на ноги, поднял свой меч над головой рукоятью вверх и обречённо поплёлся к зрителям.

– Молодец, Радо! С почином тебя! – закричал снизу Анаквад. – Слезай скорей, в нападение пора выступать.

Спустившись с дерева, Радомир мельком глянул направо. Калим, рядом с ещё одним волкодлаком (видимо тем, что пытался переплыть реку у большого камня), повесив головы, шли к любозрителям с поднятыми вверх руками. Твастар спрятался за камнем и, время от времени, отстреливался от Волкодлака, затаившегося на противоположном берегу.

«Анко, Твасти, Радо, на раз прыгаем в реку и под водой встречаемся посерёдке! – услышал Радомир в голове чёткий голос верховода. – Долгон, смещайся к реке. Постарайся отвлечь тех, кто берег оберегает. Слава, остаешься наши ворота стеречь… Пошли!».

Выскочив с трёх сторон, маленькие витязи разом прыгнули в воду, и четыре всплеска слились воедино.

Увидев это, волкодлаки тут же переместились ближе к берегу, натянули луки и стали медленно водить ими из стороны в сторону, ожидая появления подводных пловцов. Долгон же в это время, перебежал на место Светловзора, спрятался за кустом и выстрелил в ближайшего супротивника, которому пришлось кувырнуться в сторону, уходя от нежданной угрозы.

Переглянувшись, волкодлаки еле заметно кивнули друг другу, что-то крикнули скучающим у ворот костобокам и, одновременно нырнув с берега, скрылись под водной гладью.

На какое-то время над рекой всё замерло. Трое костобоков, оставив у ворот тучного и неповоротливого Битуса, осторожно подошли к берегу и, натянув луки, стали поджидать появления славных витязей, в то время как Долгон застыл в тягостном напряжении, стараясь понять, откуда появятся волкодлаки.

На какой-то миг Дюрду показалось, что в глубине что-то мелькнуло. Он уже открыл было рот, чтобы предупредить остальных, как вдруг прямо из воды вылетели три стрелы и угодили прямо в нагрудные панцири костобоков. От неожиданности все трое поверженных супротивников бухнулись на землю, и воздух разнёс их возгласы отчаяния и обиды.

Видя, как ловко его дружина справилась с недругами, Долгон вскочил на ноги, воздел руки вверх и, преисполненный гордыми чувствами, запрыгал от радости. Но уже в следующий миг он почувствовал, как деревянный меч коснулся его плеча, и чувство радости тут же сменилось разочарованием.

Повернувшись, он увидел перед собой грозные лица волкодлаков. С их чёрных волос стекали капли воды, а в глазах читалась холодная решимость, твёрдость и собранность… как раз то, чего в нужный миг не хватило Долгону.

– Повержен, – услышал он хриплый голос волкодлаков, с отчаяньем глядя, как они повернули к нему могучие спины и беззвучно устремились к воротам, на защите которых… была лишь Всеслава…

– Скорее! Нам нужно успеть раньше них! – воскликнул Светловзор, видя, что произошло на том берегу. – Нам нужно раньше сбить их красное яблоко!!!

Но, как ни старались юные ратники, Волкодлаки поспели быстрее. Чувствуя, что развязка близка, Радомир оглянулся и увидел, как оба воина остановились в дюжине шагов от Всеславы, натянули луки, и, один за другим отпустили тетиву. Стрелы метнулись вперёд с разных сторон, но Всеслава ловко взмахнула своим лёгким копьём и обе стрелы упали на землю, так и не достигнув цели. Видя это, один из волкодлаков вынул из-за спины деревянный меч и грозно двинулся к маленькой девочке.

Ловко отражая молниеносные удары оборотня, Всеслава всё-таки вынуждена была отступить под натиском более опытного война. Вскоре она запнулась и свалилась на землю. Видя это, всем стало ясно, что следующей стрелой Волкодлаки неминуемо должны поразить красное «сердце» славных ратоборцев. Ворлак улыбнулся, не спеша натянул тетиву и выстрелил. Но, вдруг! когда стрелу и яблоко отделяло не больше сажени, – сверху камнем упал Аквил! Он схватил деревянное древко цепкими когтями, с победным клёкотом переломил его пополам и бросил к ногам остолбеневших оборотней.

Светловзор улыбнулся, развернулся к воротам противника, до которых было не меньше двух дюжин саженей, и, молниеносно выхватив стрелу, отпустил зазвеневшую тетиву чудо-лука. Битус не успел и шелохнуться. Выстрел был такой силы, что красное яблоко супротивников отлетело на четверть версты и упало в дальнем лесу вместе с победной стрелой.

– Ураааа!!! – раздался радостный клич славных витязей, эхом пролетев над обоими берегами. – Победа!!!

Обнимаясь с друзьями, Радомир с удивлением заметил, что любозрители радушно приветствовали обе дружины. Многие из них даже спустились с холма и пожимали руки поверженным волкодлакам… Пришлось это вскоре сделать и русичам.

Вечером того же дня друзья собрались в большой комнате Радужного Дома.

– Эка здорово мы их помурыжили! – размахивая руками, восхищался Твастар.

– Если бы не Аквил, не ясно ещё, кто бы тогда в победителях очутился, – спокойно добавила Всеслава, усаживаясь на резную каповую скамейку.

На пороге появился Родослов и, улыбаясь радостным возгласам маленьких витязей, прошёл в комнату.

– Молодцы! – коротко похвалил он всех. – Дружно действовали, как дружина! Потому и победителями оказались.

Все с улыбками взялись за плечи.

– У Радо вона, нонче и под вторым глазом синечища сверкает! – засмеялся Твастар. – Первый раз играл, и сразу так отличился!!!

– Это ничего, – волхв потрепал мальчика по русым волосам. – Синяки победителей заживают быстрее, чем раны побеждённых.

Всеслава подала Родослову чарку с медовым взваром, настоянным на травах и кедровых орехах.

– А это что же теперь получается… раз мы руки волкодлакам и костобокам пожали, значит, вроде как, подружились? – спросил Радомир.

– Вряд ли, – вздохнув ответил старец. – Ненависть недругов часто лишь увеличивается соразмерно вашему великодушию… Думаю, теперь они ещё больше вас невозлюбят…

– А зачем же ты их тогда на игру пригласил?!?

– Чтобы вы свой страх победили, – спокойно ответил Родослов. – И свою ненависть поубавили.

В комнате воцарилась тишина. Дружина раздумывала над словами мудрого старца.

– Дедушка Родослов, – наконец, прервал молчание Светловзор, – а я вот всё в толк не возьму… Как же к нам костобоки с волкодлаками на остров вошли? Ведь преграда тут для них неприступная! Али они так быстро от помыслов чёрных очистились???

– К сожалению, не они помыслами своими управляют, а чужие помыслы ими… Так что, темнее они теперь пуще прежнего… А прошли они, потому что защиту мы сняли на время… Чтобы дать вам возможность по-честному побороться, – старец вновь вздохнул и встал со скамейки. – Хотя ты прав, Светловзор. Недруги ваши уже ушли восвояси, надо пойти защиту сызнова выставить. Времена сейчас тёмные, мало ли что…

С этими словами Родослов радушно со всеми распрощался и неторопливо вышел из комнаты.

– Ну а мы дале куда будем правиться? – спросил Твастар. – Вроде как обученье уже завершилось, ано Родник Первознания мы так и не отыскали.

– Я вот чего тут поразмыслила, – заговорщицким тоном произнесла Всеслава, от чего все придвинулись к ней поближе. – Ведь как гласят руны, чтоб отыскать Волшебный Родник, нужно сперва голубиные ключи отыскать. Так вот, – Всеслава медленно обвела всех взглядом и наклонилась ещё ближе. – Голубинные ключи ведь также значит глубинные. А самые глубинные ключи известно где, в Море Харийском!

Твастар удивлённо переглянулся со Светловзором.

– Так ведь в море Харийском нет скоротечности… Это же не река!?! – развел руками мастер.

– В том-то и дело!!! – ещё более тихим шёпотом воскликнула Всеслава. – Я позабыла совсем, но ведь скоротечностью у моего народа Время зовётся! А море Харийское – ровесник Великой Реки.

– Тогда, по-всему получается, ЧТОБ ОТЫСКАТЬ ПЕРВОРОДНЫЙ ИСТОЧНИК НУЖНО ГЛУБИННЫЕ КЛЮЧИ ОТЫСКАТЬ, ЧТО ДАВНЕЕ ВРЕМЯ НАЗАД ТАМ СОКРЫТЫ!?! – размеренно молвил Твастар.

– Верно! – воскликнула Всеслава и со светящимся лицом обвела всех своим изумрудным взглядом.

Вдруг сверху раздался громкий клекот беркута, и Аквил взмахнув крыльями, яростно бросился к окну.

– Там кто-то есть! – воскликнул Анаквад.

Друзья мгновенно вскочили и высыпали на крыльцо дома. Но единственное, что они успели заметить, была чёрная тень с остроконечным капюшоном. Она зловеще мелькнула в тусклом свете звёздного неба и скрылась за дальним поворотом в конце улицы.