Светловолосый человек в черном одеянии с белой вставкой на стоячем воротнике сидел, склонившись над толстой книгой в потертом кожаном переплете, когда в комнату, где он находился, прямо сквозь неотштукатуренную каменную стену вошла девочка лет четырнадцати, обладательница роскошных каштановых кудрей, мягко спадавших на плечи. Вошла неслышно, но хозяин тут же почувствовал ее присутствие, оторвался от изучаемого фолианта и поднял глаза на гостью. Несколько секунд он внимательно смотрел на нее исподлобья – без страха или удивления, скорее с интересом книгочея-энтомолога, нечаянно обнаружившего у себя на подоконнике редкую букашку, о которой раньше лишь читал в трудах маститых коллег, затем кивнул.

– Ну, здравствуй, Князь.

– Здравствуй, Патриарх, – ответила девочка.

– Всего лишь Местоблюститель, – покачал головой человек в черном. – Да и то лишь потому, что не нашлось никого более достойного.

– Вовсе никого не нашлось, – кивнула гостья. – Но Белый Трон тебя принял.

– Думаю, он принял бы любого брата Церкви. А может быть, даже любого человека.

– Интересно, принял бы он меня? – с улыбкой спросила девочка. – Во мне все еще так много человеческого…

– Это ненадолго, Князь.

– Я знаю, Местоблюститель.

– Зачем ты пришел сюда? – задал вопрос человек в черном. – Храм – не лучшее место для тебя, кем бы ты ни был раньше.

– Попрощаться, наверное, – ответила гостья. – И еще: спросить кое о чем.

– Ну так спрашивай, – развел руками хозяин. – И прощайся.

– Скажи, Франц – можно я по старой памяти буду называть тебя так? – так вот, скажи: ты в самом деле веришь, что нынешнее устройство Нового Мира – наилучшее?

– Наилучшее для кого, Саша? – усмехнулся Местоблюститель, в свою очередь, называя гостью человеческим именем. – Для людей? Для Драконов? Для детей Улья?

– Ты сам человек, Франц – и в этом по меньшей мере половина ответа. Уж я-то это знаю.

– Тогда отвечу так: нынешнее устройство способно обеспечить нам мир. Не навсегда, но надолго. Может быть, на сто лет.

– Сто лет мира, Франц? Мы в самом деле говорим о людях?

– Почему нет, Саша?

– Хотя бы потому, что ты оставил им две Верфи разом. Зачем?

– Я всего лишь одинокий человек, сидящий в темном сыром подземелье на захолустной планете, – пожал плечами хозяин. – К тому же мне мешали. Активно мешали. А мои возможности влиять на события и без того весьма ограниченны.

– Скромничаешь, Франц!

– Вовсе нет. Например, я просто не предвидел, что наследник Гнезда сядет на Черный Трон Второй Верфи, и та вновь проснется.

– Я была на коронации, – доверительно сообщила Саша. – Инкогнито, разумеется – хотя графиня де Тэрако, кажется, что-то все же заподозрила. Мальчик чудесен, весь в отца. Кстати, царствовать он будет под именем Эдуарда Первого.

– Да, я знаю, – кивнул Местоблюститель.

– Ну хорошо, допустим, сто лет, а что потом? – спросила девочка, возвращаясь к прежней теме.

– Потом начинается неопределенность. Мы же оба знаем, кто и почему пытался мне помешать, откуда исходит настоящая угроза Новому Миру и зачем на самом деле был возведен Барьер между ним и Миром Ветхим.

– Ждали, что он рухнет несколько лет назад.

– Кто-то ждал, а кто-то действовал. На этот раз Барьер устоял, и опустевший Храм, если задуматься, не такая уж высокая цена за это. В следующий раз проблему придется решать уже другому поколению. Человеческий век короток, я не дождусь.

– Я дождусь.

– Ты дождешься. Весь вопрос в том, чью сторону решишь принять.

– Не желаю сейчас даже думать об этом, – недовольно мотнула головой девочка. – Что ж, удачи тебе, Местоблюститель, в твоих трудах. А теперь прощай. Не думаю, чтобы нам еще довелось свидеться.

– Прощай, Князь.

Тепло улыбнувшись напоследок собеседнику, девочка беззвучно отступила назад и исчезла в толще стены. Какое-то время человек в черном смотрел на белые искры, мерцающие на камне в том месте, где она прошла, когда же те одна за другой погасли, снова склонился над своей книгой. Трудов ему еще в самом деле предстояло немало.

Москва, 2016