Александра. Давно

– А это что за мальчик? – неожиданно спросил Эдуард. – Черноволосый, в серой тунике?

Они с Александрой уже почти час стояли на крытой галерее, нависающей над внутренним двором Школы Тиберия – самого престижного детского интерната Республики, – и, сами незаметные для случайного взгляда, наблюдали за играющими внизу детьми. Ну, как за детьми – что до Александры, то она неотрывно следила за одним-единственным – четырехлетним Виктором. Она приходила сюда так часто, как только могла: всяко не реже раза в неделю, покидая свои покои в Храме по тайному ходу, известному во всей Республике лишь ей и верной Ливии. Ликтор Констанции Ретус, обычно сопровождавший ее в этих вылазках, не догадывался, кого охраняет: без маски ему она была представлена как гражданка, находящаяся под покровительством Храма, а привычки задавать лишние вопросы за ним не водилось.

Эдуард был здесь лишь второй раз, первый – год назад, во время прошлого явления Владыки.

– Который? – не поняла Александра.

Не поняла, в первую очередь, какое ему вообще может быть дело до иных детей, кроме их сына.

– Вон тот, с игрушечным разрядником, – указал рукой рыцарь. – Вон, за девочкой побежал!

Она присмотрелась. Заинтересовавший Эдуарда мальчик был постарше Виктора – на полгода где-то. В Школе он жил уже давно.

– Не знаю, – пожала она плечами. – Кажется, сирота какой-то, – собственно, сиротами было большинство воспитанников Школы. – А что?

– Да нет, ничего, просто спросил.

– На Виктора лучше смотри, – недовольно бросила Александра. – А то вот-вот прогулка закончится, и их уведут в дом.

– Да смотрю я, смотрю!

Аккурат в этот момент в дверях внизу показалась дородная матрона-воспитательница и позвала детей в дом. Разыгравшийся Виктор уходить явно не хотел, и когда его взяли за руку, чтобы увести, расплакался. У Александры защемило в груди.

Черноволосый мальчик, чем-то заинтересовавший Эдуарда, и кукольно-красивая девочка с длинными толстыми косами подошли к Виктору и стали что-то говорить – то ли успокаивали, то ли, наоборот, дразнились. Так или иначе, плакать ребенок перестал и вместе с другими детьми скрылся в доме.

– Капризуля растет, – хмыкнул Эдуард.

– Он же малыш еще совсем! – тут же грудью встала на защиту сына Александра.

– Не малыш, а будущий рыцарь, – с суровостью – возможно, напускной, – возразил Эдуард. Было не очень понятно, шутит он или и правда недоволен.

– Всадник, – поправила Александра. – Всадник на службе Владыки, как вас теперь называют.

– Всадник, – легко согласился Эдуард и рассмеялся чему-то.

– Нам пора идти, – напомнила она.

– Пошли, – кивнул рыцарь.

Спустившись с галереи, они проскользнули мимо дежурного служителя, на столик перед которым Александра как бы невзначай уронила серебряную монетку, недостатка в которых последнее время не испытывала, вышли на улицу и неспешно двинулись по булыжной мостовой. Ликтор Ретус, скучавший на углу, выждал несколько секунд и зашагал следом, держась на почтительном расстоянии.

Напрямик до главных ворот Храма отсюда было полчаса пути, до неприметного здания, из подвала которого шел тайный ход, – немногим более.

Эдуард что-то сказал, но, погруженная в мысли о сыне, ставшем сиротой при живых родителях, Александра не расслышала, что именно.

– Что? – повернула она голову к своему спутнику.

– Я говорю: может, зайдем к Титу? – повторил Эдуард. – Перекусим, пива выпьем?

Прокуратор Тит служил управляющим в мансионе Антония – постоялом дворе, в котором они когда-то жили. При мансионе имелся обеденный зал, где действительно неплохо кормили и подавали отличное пиво из собственной пивоварни. Вот только с чего бы это вдруг Эдуарду об этом сейчас вспомнить?

– Ты что, нельзя ни в коем случае! – решительно возразила она. – Вдруг он нас узнает?!

– Пять лет прошло, – заметил рыцарь.

– И что с того? Не так уж сильно мы изменились.

– Думаешь? – хмыкнул Эдуард. – А мне иногда кажется, что очень сильно.

– Если на Константине узнают, что я выхожу из Храма, мне это с рук не сойдет.

– Скажешь тоже: где Тит, а где Константин!

– Нельзя рисковать, – мотнула она головой. – Да и зачем? Пошлем Ливию или кого-нибудь из ликторов, они нам принесут все что надо: и пива, и вина, и еды, какой только пожелаем.

– Хорошо, как скажешь, – прекратил спор Эдуард.

Некоторое время они шли в молчании.

– А ты бы, значит, хотел, чтобы Виктор, когда вырастет, стал рыцарем? – спросила она через пару минут.

– Всадником на службе Владыки, – поправил ее на этот раз уже он. – Он им и станет.

– Нет, именно рыцарем, – с нажимом произнесла Александра.

– Странная постановка вопроса, – пожал плечами Эдуард. – Рыцари остались там – махнул он рукой в сторону небосвода, – в Королевстве.

– Так об этом я и говорю, – бросила она.

Замедлив шаг, Эдуард внимательно посмотрел ей в глаза. Александра и не подумала отвести взгляд.

– А не рано ему еще – в четыре года вступать на Путь? – неуклюже попытался отшутиться он.

Под сердцем у Александры болезненно кольнуло – сам того не подозревая, Эдуард нанес удар точно в цель.

– Так или иначе, Пути ему не избежать, – с расстановкой, призванной скрыть дрожь голоса, проговорила она. – Рыцарем ли, всадником ли… Он наполовину нарт, он справится. А я ему помогу… Мы поможем.

– Поможем обязательно, – подтвердил Эдуард, – тут не сомневайся. А насчет всего остального… Мы же уже сколько раз обсуждали! Ну что там хорошего, в этом твоем Королевстве? Что там делать Виктору? Я даже не говорю о трудностях, подстерегающих в дороге, – допустим, долетим, но главное: зачем? Чтобы какой-нибудь барон или герцог тут же подставил его там и обрек на смерть?

– Пусть только попробуют! – прищурилась она.

– Попробуют, и еще как! И ничего ты не сможешь сделать, Алекса фон Вик!

– Александра де Тэрако, – тихо произнесла она.

– Что? – не понял рыцарь.

– Александра де Тэрако, – повторила она чуть громче. – Это мое настоящее имя. Я давно собиралась… – она запнулась.

– Де Тэрако, де Тэрако… – пробормотал Эдуард, явно силясь что-то припомнить. – Погоди! – он резко остановился. – Так же звали ту леди, графиню, кажется, что выступала в суде на Флоре! И это же в ее замке мы нашли приют после побега с Кар! Ты тогда еще сказала… Так это что, на самом деле был твой замок?! – понял он, наконец.

– Мой, – кивнула Александра. – Я давно собиралась тебе рассказать… Все намного сложнее, чем ты думаешь… И в то же время проще.

– Так эта графиня – не помню, как ее звали – де Тэрако, – она что, твоя мать? – спросил он.

– Мачеха. Давай не будем стоять посреди улицы, пойдем, по дороге я все тебе расскажу.

– Ну пойдем… – неуверенно выговорил он, возобновляя движение.

– Меня зовут Александра, виконтесса де Тэрако, – начала она свой рассказ. – В замке барона Карского, где мы с тобой познакомились, я была по заданию моей мачехи, графини Анны…

– По заданию?!

– Не перебивай, пожалуйста! Да, по заданию. Моя мачеха служила королю. Да и теперь, наверное, служит. Осуществляет для него разного рода секретные операции. С какого-то времени она стала привлекать к ним меня. Пойми: против короля готовился заговор. Барон Андрей был среди заговорщиков, и мне необходимо было выяснить их планы.

– Ну и как, выяснила? – угрюмо спросил Эдуард.

– Да. Но дело не в этом. Понимаешь… Барон Андрей не собирался тогда тебя убивать! – решилась она, наконец, произнести признание, настойчиво рвавшееся на волю все эти годы.

– Как не собирался? – вытаращил на нее глаза рыцарь.

– Не собирался, и все. Я солгала тебе, чтобы ты помог мне бежать из замка… Так что видишь: бароны Королевства не столь кровожадны, как может иногда показаться! – с деланой веселостью добавила она.

Все время, что она говорила, Эдуард сбавлял и сбавлял шаг, пока, наконец, снова не остановился.

– Так что, выходит, все что было – ложь? – выговорил он.

Лицо его сделалось белым, как парадная туника Ливии.

– Не все! – ухватив рыцаря за руку, Александра попыталась вынудить его идти дальше, но ноги Эдуарда словно вросли в мостовую – «седлом» не сдвинешь. – Только в начале! В самом начале! Пока я тебя совсем не знала!

– А твоя клятва оруженосца?

– Разве я хоть раз нарушила ее? – парировала она, не вдаваясь в подробности, что дала клятву, давно сама будучи рыцарем.

– А убийство графа Штерна – тоже твоих рук дело?

– Нет! Честное слово: нет! Я понятия не имела, что задумала мачеха! Я должна была лишь помогать тебе на турнире – вот и все!

– На который ты же меня и заманила…

– Я правда считала тогда, что это лучший вариант для тебя… Для нас.

– А тот полет в музей – когда барон Карский и Берта искали меня в лагере?

– Меня предупредили, что ночевать в лагере опасно. Я действовала в твоих интересах!

– В моих интересах?! Драконье пламя! – вскричал он.

– Потише, нас могут услышать! – взмолилась она.

– Плевать! Чувствую, сейчас выяснится, что в Драконий Угол мы тоже попали в моих интересах и по твоему плану!

– Нет! – отчаянно замотала головой она. – Это не так!

– А почему бы и нет? Разве не могут быть у графини де Тэрако и здесь интересы? То-то на заставе меня мариновали! Подозревали, что королевский шпион. Не того подозревали, дурачки! Что ж, понимаю теперь, что это ты так рвешься назад в Королевство: мачеха-графиня ждет донесения! Пять лет уже ждет не дождется – пора!

– Нет!

На глаза Александры навернулись слезы. Дернул же ее хаос завести этот идиотский разговор! Всего-то и хотела, что снять груз с души, ну и заодно убедить Эдуарда, что тот преувеличивает грозящие ему – и сыну – в Королевстве опасности. А вышло вот оно как…

– На Флоре, когда после гибели графа Штерна я поняла, что происходит, то порвала с мачехой! – борясь с подкатившим к горлу комом, сказала она. – И пыталась тебя спасти – как могла. И в изгнание за тобой пошла…

– Не верю, – покачал головой Эдуард. – Больше не верю.

– Но это правда!

– Не верю, – повторил рыцарь, двигаясь с места. В направлении, противоположном Храму.

– Эдуард! – Александра бросилась за ним. – Эдуард, стой! Куда ты?!

– Прощайте, Александра, виконтесса де Тэрако, – произнес он, обернувшись через плечо. – Несмотря ни на что, рад был знакомству.