2004: превратности выбора. «Оранжевая революция»: хроника событий. Что это было? Версии. «Оранжевая власть»: достижения и неудачи. 2006 — выборы без выбора. Кризис власти 2006–2007. «Хороший», «Плохой», «Злой»: Украина между Востоком и Западом

События осени — зимы 2004 г. в Украине уже привычно стали называть «оранжевой революцией», которую большинство комментаторов и аналитиков также привычно помещают в один ряд с событиями, произошедшими до и после нее и приведшими к смене власти в бывшей Югославии и нынешних Грузии и Киргизии. Среди исследователей нет единой точки зрения на то, можно ли упомянутые события считать «революцией» в привычном смысле этого слова. Термин «оранжевая революция» — удачная метафора, родившаяся на центральной площади столицы Украины. Он быстро превратился в идеологический стандарт, символ, публицистический стереотип. Именно поэтому в научном осмыслении он требует по меньшей мере комментария, а по большому счету — серьезного критического анализа.

В результате «оранжевой революции» не произошло глубинных изменений ни в системе власти (несмотря на так называемую «политическую реформу»), ни в системе общественных отношений, ни в экономике. Своего рода «побочным продуктом» событий ноября — декабря 2004 г. стала «конституционная реформа», несколько изменившая неустойчивый баланс власти в пользу парламента и правительства, однако мало повлиявшая на суть реальной политики, оставшейся, как и раньше, предметом выяснения отношений между группами интереса/влияния.

В то же время нельзя не заметить, что события «оранжевой революции» были беспрецедентными по масштабу участия рядовых граждан в противостоянии с дискредитировавшей себя властью и по степени влияния на восприятие Украины в мире. Возможно, кратковременную вспышку гражданского самосознания сотен тысяч людей, решившихся наконец продемонстрировать свое отношение к власти не на кухнях, не в кулуарах, не в анонимных письмах в интернет-форумах, а на улице, в открытую, можно считать аналогом революционного действия. Политики, привыкшие выяснять отношения и «решать вопросы» власти и собственности в узком кругу посвященных, обращавшиеся «к народу» лишь для организации давления на оппонентов, на короткое время оказались зависимыми от рядовых граждан, вышедших на улицы. Сами же эти граждане впервые после периода конца 1980-х — начала 1990-х годов также на короткое время завоевали право непосредственно влиять на власть и политику. Более того, десятки тысяч людей несколько неожиданно для себя получили уникальный шанс продемонстрировать свою способность к самоуважению, альтруизму и позитивному коллективному действию. Это действительно выглядело как революция, которая то ли по случайности, то ли благодаря технологиям окрасилась в оранжевый цвет.

 

2004: превратности выбора

Леонид Кучма, говоря о грядущих выборах, предрекал, что они будут самыми грязными за всю историю независимой Украины. Президент не сообщил ничего нового ни о нравах, царящих в украинской политике, ни о себе самом: его манера высказываться о ситуациях, событиях и проблемах так, как будто он не имеет к ним никакого отношения, уже настолько приелась, что ее даже не комментировали. Л. Кучма выставил напоказ свою собственную роль в создании ситуации, при которой возможны «самые грязные выборы», не говоря уже о том, что инициатором и организатором практически всех грязных технологий, фальсификаций и антизаконных действий были возглавляемые им структуры власти, а формат тех действий оппозиции, которые также весьма часто не отличались «элегантностью», все-таки определялся ситуацией, созданной именно «верхами».

На президентские выборы 2004 г. зарегистрировалось 23 соискателя главного кресла страны. Разношерстная оппозиция так и не договорилась о едином кандидате. Впрочем, в такую возможность мало кто верил — слишком разнородными были силы, представленные лидерами оппозиции, — до выборов их объединяли или ситуативные политические комбинации, или общая задача противостояния Л. Кучме и кругам, которые он представлял. Коммунисты с явным облегчением отошли от оппозиции еще осенью 2003 г. Их вождь и трибун П. Симоненко пошел на выборы самостоятельно.

Социалисты, у лидера которых не было серьезных шансов на президентский пост, отстаивали политическую реформу, при которой центр власти переходил в парламент и правительство, — здесь их шансы как партии со стабильным, но относительно немногочисленным электоратом в «депрессивном поясе» (аграрные области центра и частично аграрно-индустриальные области юга Украины) были более высокими. Впрочем, А. Мороз принял участие в выборах для поддержания статуса своей партии.

Лидер «Нашей Украины» В. Ющенко, возглавляющий все предвыборные рейтинги, естественным образом рассматривался как основной претендент от оппозиционных сил. К тому же за ним стоял самый многочисленный и влиятельный на то время оппозиционный политический блок. Ю. Тимошенко, согласно всем опросам, не смогла бы набрать более 10–15 % голосов, поэтому голоса ее избирателей были запрограммированы на то, чтобы соединиться с голосами избирателей В. Ющенко. Лидер БЮТ не стала выдвигаться отдельным кандидатом, взамен получив негласные гарантии занять кресло премьер-министра в случае победы. Два самостоятельных избирательных проекта 2002 г. объединились в тактический союз.

Уже сам процесс выдвижения и регистрации кандидатов сопровождался эпизодами, придающими выборам скандальную атмосферу и обещающими, что они действительно будут непростыми. Кандидат от власти, действующий премьер В. Янукович ознаменовал свой главный политический дебют двумя интересными движениями: он не упомянул в автобиографии о своих прошлых судимостях и украсил свою анкету довольно забавным набором орфографических ошибок (слово «профессор», например, было написано по-украински с двумя «ф») — тема интеллектуально-культурного уровня кандидата в президенты от власти и его криминальной юности стала излюбленной и одной из наиболее эффектных (но не слишком эффективных) в черном пиаре от оппозиции. Элементы циркового представления в выборную кампанию привнес кандидат в президенты профессиональный скандалист Д. Корчинский, прибывший на регистрацию на бронетранспортере. Ему помог лидер совсем увядшего «Яблока» М. Бродский, приехавший в Центральную избирательную комиссию на поливальной машине.

Оппозиция была представлена, кроме главного кандидата, В. Ющенко, лидером социалистов А. Морозом. Из других более- менее заметных кандидатов избирателям был знаком бывший премьер, председатель Союза промышленников и предпринимателей А. Кинах, и вновь как по заказу появившаяся лидер Прогрессивной социалистической партии Н. Витренко, о которой успели подзабыть.

Если бы «средний избиратель» взял на себя труд прочитать предвыборные программы двух главных кандидатов, он бы чрезвычайно затруднился с выбором: они отличались по форме (у В. Ющенко она была структурирована под эффектным лозунгом «Десять шагов навстречу людям», у В. Януковича просто представляла список обещаемых благ)5, однако их содержательная сторона была почти идентичной.

По сути, «средний избиратель» должен был сделать выбор не столько между разными концепциями развития страны, идеологиями и программами, сколько между двумя личностями. Однако и здесь были проблемы: образы претендентов на высший пост в стране, создаваемые их командами, были так же далеки от реальности, как и их вырезанные из картона фигуры в «натуральный рост», рядом с которыми могли сняться любители туристского фото. Причем это относилось как к позитивным, так и негативным образам. По сути, избирателям в конечном итоге предлагалось выбирать между двумя «виртуальными Викторами», причем виртуальность образов ничуть не уменьшалась от непосредственного общения их носителей с избирателями. Борьба двух основных «виртуальных проектов» была одной из самых выразительных особенностей выборов 2004 г.

Впрочем, содержательная часть виртуальных проектов, в самом общем плане, их «политическая философия» значительно отличались. «Проект Янукович» представлялся как образ стабильности и преемственности власти, и соответственно — процветания, основанного на этой стабильности. Премьер также был олицетворением укрепления связей с Россией и в какой то мере — отдаления от «Запада». Соперничающий с ним «проект Ющенко» представлялся как образ демократа-реформатора прозападной ориентации, обещающий выход из «застоя», коррупции и социального упадка, а с лета — осени 2004 г. — еще и как жертвы коррумпированной власти.

Впрочем, симпатии и антипатии избирателей в целом уже сложились еще до начала избирательной кампании 2004 г.8, поэтому вся последующая предвыборная риторика и нарастающая предвыборная истерия, старательно раздуваемая штабами главных кандидатов, не столько влияла на набор голосов, сколько способствовала взаимному ожесточению их сторонников, четко распределившихся по регионам. В. Ющенко мог рассчитывать на поддержку в западных и центральных регионах страны, В. Янукович — в густозаселенных Донецкой и Луганской областях, а также на юге и в Крыму. Часть избирателей, ориентировавшихся на «левых» кандидатов (прежде всего А. Мороза и П. Симоненко) рассматривалась как дополнительный резерв главных кандидатов во втором туре (несмотря на публичные заявления фаворитов выборов об их планах на победу в первом туре, никто на такой исход на самом деле не рассчитывал).

Дополнительную интригу в избирательную кампанию 2004 г. внес действующий президент. Потерпев неудачу с «продавливанием» выгодного для него варианта конституционной реформы в парламенте в апреле 2004 г., Л. Кучма и его окружение, видимо, сосредоточились на другой задаче — реализации варианта «сильный премьер — витринный президент» с прицелом на избрание В. Януковича президентом, а Л. Кучмы — премьер-министром. По сути, действующий президент играл двойную игру: с одной стороны, его администрация, возглавляемая В. Медведчуком, обеспечивала «административный ресурс» для кандидата от власти, с другой — велась работа с депутатами вновь развалившегося «большинства» для обеспечения нового варианта реформы. Это нарушало единство и согласованность действий в избирательной кампании В. Януковича, особенно в критический период второй половины ноября 2004 г., когда в политических дискуссиях несколько раз возникала тема о продлении полномочий действующего президента в связи с политическим кризисом, спровоцированным не без его же участия9.

В начале июля 2004 г. «Наша Украина» и БЮТ создали коалицию «Сила народа». Выборный штаб В. Ющенко возглавил Александр Зинченко10. Для В. Ющенко официально работали 230 доверенных лиц и 1123 представителя в территориальных избирательных комиссиях11. Своего рода новшеством стала символика коалиции: оранжевый цвет, лозунги «Верю! Знаю! Можем!» и «Так!», символ удачи подкова — все работало на позитивный, оптимистический образ оппозиции. 4 июля 2004 г. в Киеве на Певческом поле впечатляющим 50-тысячным митингом-шоу, на котором, по заявлениям организаторов, были представлены все области и города Украины, стартовала избирательная кампания Виктора Ющенко.

К новому антуражу добавились новые действующие лица. 29 марта 2004 г. состоялся дебют новой молодежной организации «Пора!», исповедовавшей методы ненасильственного сопротивления власти. С самого начала действовало две самостоятельные организации. Так называемая «черная» «Пора» (по цвету символики), более радикального толка, не демонстрировала своей приближенности к «Нашей Украине». «Желтая» «Пора!» публично высказывалась в поддержку главного оппозиционного кандидата. Обе организации демонстрировали свою крайнюю оппозиционность Л. Кучме (сам лозунг, помимо реминисценций с песней «Не пора!», был сигналом старой власти о том, что пришла пора уходить). В августе 2004 г. обе организации объявили о слиянии — их численность оценивалась в 20 ООО членов — можно предположить, что, как и все данные о количестве членов партий, эта цифра была завышенной.

В агитационный период «Пора!» занималась преимущественно распространением пропагандистских материалов, направленных против Л. Кучмы и наиболее одиозных фигур в верхах власти. Одновременно для активистов были организованы семинары, где отрабатывались формы организации ненасильственных коллективных протестов, использовавшиеся, например, в Сербии (инструкторами на семинарах были руководители аналогичного сербского движения «Опор») и Грузии. Власти немедленно оценили возможности новой организации. К середине октября 2004 г. активисты организации «Пора!» стали объектами преследования со стороны милиции в 15 областных центрах Украины и в Киеве, здесь милиция при обыске «нашла» в штаб-квартире организации взрывчатку…

Президентская команда, выставив «кандидатом от власти» В. Януковича, разыгрывала уже знакомый по выборам 1999 г. сценарий — вновь возникла группа «технических кандидатов»14 (уже предельно виртуальных), задачей которых было «размывание» части оппозиционно настроенного электората, к ним добавились «клонированные» кандидаты, которые представляли своего рода карикатуру на главных оппонентов власти и таким образом дискредитировали главного кандидата. Наиболее известным примером стал лидер микроскопической «Организации украинских националистов в Украине» Роман Козак, в рекламных роликах с лицом и интонациями робота демонстрирующий весьма неприглядное «лицо украинского национализма» и представляющий при этом В. Ющенко своим союзником. Этот безыскусный ход оказался эффективным еще и потому, что в окружении В. Ющенко действительно были радикальные националисты, периодически продуцировавшие заявления и действия, подтверждающие стандарты пропаганды «бело-голубых», а сам кандидат в президенты некоторой своей риторикой в духе просветительского культурного национализма образца XIX ст. давал хорошие поводы своим оппонентам трансформировать эту риторику в нужные им идеологические клише.

Лидер коммунистов П. Симоненко, формально выступая самостоятельно, на практике вновь был скрытым игроком команды действующего президента и подыгрывал кандидату от власти. Против А. Мороза действовала лидер Прогрессивной социалистической партии Н. Витренко, также формально выступавшая в роли оппозиционера, но объективно работавшая в интересах власти на «размывание» голосов «левых» избирателей (как правило, это были наиболее обездоленные группы населения).

Официальным руководителем предвыборного штаба В. Януковича был глава Национального банка Сергей Тигипко (на время кампании оставивший свой пост). Этот «витринный» штаб, разместившийся в столичном кинотеатре «Звездный», помимо стандартных функций стандартного предвыборного штаба, прикрывал другую группу во главе с Сергеем Клюевым (это был второй штаб, выполнявший наиболее «деликатную» работу). И наконец, в какой- то степени на В. Януковича фактически работала президентская администрация во главе с В. Медведчуком, однако роль этой силы была достаточно двусмысленной. Уже тот факт, что один из лидеров «киевского клана» работал на ставленника конкурирующего «донецкого клана», вызывает некоторые сомнения в его роли относительно правительственного кандидата, особенно если учесть противоречия в между В. Януковичем и Л. Кучмой, нараставшие по мере приближения выборов. Само собой, в предвыборные штабы кандидата от власти на местах фактически превратились областные и районные государственные администрации. Параллельно с ними в регионах работали 230 доверенных лиц кандидата в президенты и 1121 представитель в территориальных избирательных комиссиях16.

Набор методов, используемых властью, включал уже отработанные стандартные приемы: на «электоральном поле» возникла уже упомянутая гроздь «технических» кандидатов, вновь стало очевидным монопольное владение информационным пространством, осуществлялось давление на неподконтрольные средства массовой информации с помощью силовых и фискальных органов, запугивание избирателей идеологическими фантомами (здесь активно использовалась тема «национализма»), запугивание самих оппонентов и их прямая и опосредованная дискредитация.

В марте 2004 г. вспыхнул медиа-скандал, связанный с заявлениями человека, называвшего себя помощником Ю. Тимошенко и сообщавшего о том, что она принуждала его собирать компрометирующие материалы на В. Ющенко, В. Януковича, Л. Кучму и В. Медведчука. На одном из доменов был создан сайт «тимошенкогейт», на телеканалах демонстрировались отрывки из видеозаписи, где Ю. Тимошенко якобы предлагала крупную взятку за освобождение ее родственников из тюрьмы. Прокуратура даже возбудила уголовное дело против Ю. Тимошенко, которое, впрочем, скоро развалилось.

18—19 апреля 2004 г., во время выборов мэра г. Мукачево в Закарпатье, где соревновались претендент от «Нашей Украины» и от СДПУ(о), властью были продемонстрированы все виды провокаций, фальсификаций и правонарушений (от подтасовки результатов и уничтожения бюллетеней до прямого насилия), использовавшиеся впоследствии на президентских выборах. Оппозиция, конечно же, воспользовалась «мукачевской историей» для обвинений власти в нечестных выборах и представлении этих событий как репетиции «грязных технологий» на грядущих президентских выборах. Интересно, что апрельские выборы в Мукачево происходили в частности и потому, что за год до этого мэром Мукачево был избран именно ставленник оппозиции («Нашей Украины»), и также с нарушениями, что привело к отмене результатов выборов в судебном порядке.

Главный кандидат от оппозиции оставался объектом непрекращающихся провокаций, начавшихся еще весной 2003 г. На площадях, где намечалась встреча с избирателями, накануне приезда вдруг срочно начинали делать ремонт. Периодически возникали странные проблемы со связью и транспортом.

Во время поездки в Крым охрана В. Ющенко задержала незнакомцев, которые вели видеонаблюдение за кандидатом в президенты. У них изъяли удостоверения сотрудников Министерства внутренних дел. Оппозиционный телевизионный 5 канал, принадлежащий куму В. Ющенко «шоколадному королю» П. Порошенко, дал максимальную рекламу этому инциденту, хотя так и не было понятно, что делали «наблюдатели» — охраняли кандидата в президенты или шпионили за ним.

Вновь состоялся массовый выброс фальшивой информации с целью внести сумятицу в ряды оппозиции. 7 июля Киев наводнили листовки, где якобы А. Мороз называл В. Ющенко «предателем» и защитником «российского капитала». 12 августа в Херсонской области произошел весьма странный эпизод, когда автомобиль, за рулем которого сидел сам В. Ющенко, стал объектом «охоты» со стороны грузовика КАМАЗ — скорее всего, поведение водителя грузовика было проявлением ставшего уже обычным на дорогах Украины хамства, однако общая атмосфера вокруг оппозиционного кандидата, созданная по указке властей, давала возможность любой подобный эпизод представлять чуть ли не как террористический акт.

20 августа 2004 г. на крупнейшем вещевом рынке Киева «Троещина» взорвалась бомба — ранено 14 человек, один впоследствии умер в больнице. У схваченных «организаторов» взрыва обнаружили удостоверения правонационалистической организации, поддерживающей В. Ющенко (впоследствии выяснилось, что взрыв был следствием криминальных разборок).

Едва ли не самым скандальным и загадочным эпизодом предвыборной кампании стала история с предполагаемым отравлением В. Ющенко, произошедшим, по официальной версии, во время ужина 5 сентября 2004 г. с высшими чинами СБУ И. Смешко и В. Сацюком. В ходе довольно абсурдной криминально-политической эпопеи, связанной с расследованием «дела об отравлении», после многочисленных экспертиз было сообщено, что В. Ющенко отравили диоксином, поступившим в организм с едой. Окончательные выводы о способе отравления В. Ющенко, цели этого действия и его заказчиках можно будет сделать лишь по окончании следствия, которое без особых результатов продолжается по сей день18.

Версии, признающие факт намеренного отравления, предполагают, что это могло быть или покушение на убийство, или способ временного устранения опасного конкурента, или намерение обезобразить внешность кандидата в президенты. Определенно можно сказать одно: болезнь и последовавшая за этим почти двухнедельная история лечения В. Ющенко за границей нарушили ход предвыборной кампании оппозиции и в самом деле усложнили выполнение поставленных ею задач. В то же время, ореол жертвы «преступного режима» способствовал усилению харизмы лидера оппозиции, правда, в основном среди его сторонников.

Разумеется, дальнейшая предвыборная кампания главного кандидата от оппозиции постоянно перемежалась разного рода неприятными эпизодами, придававшими ей характер экстремального спорта. Например, 20 октября 2004 г. аэропорт г. Мариуполь без видимых причин отказался принимать самолет с В. Ющенко. Борт осуществил посадку в Донецке, откуда кандидат в президенты отправился на встречу с избирателями на такси. В этот же день в Харькове был задержан руководитель районного штаба кампании В. Ющенко — в его автомобиле милиция «обнаружила» взрывчатые вещества. На следующий день повторился трюк с самолетом — в этот раз посадку не дал Кривой Рог — В. Ющенко опять отправился на встречу с избирателями на машине.

Одной из наиболее нашумевших провокаций стал показ на контролируемом властью телеканале ролика, представленного как своего рода «антиреклама» оппозиции, — карта Украины, словно мясная туша, была разделена на три сорта, где первым сортом была западная Украина, вторым — центральная и третьим — восточная и южная. Разумеется, этот политический китч приписывался оппозиции. Идея противопоставления русскоязычного «востока» и украиноязычного «запада», видимо, была разработана и внедрена российскими политтехнологами. Как оказалось, это была их самая удачная и циничная разработка, крайне усложнившая внутриполитическую ситуацию в стране.

Сразу же после регистрации кандидатов начался сбор подписей в их поддержку. Он тоже превратился в своего рода психологическую войну — количество подписей должно было послужить аргументом в дискуссиях о степени поддержки. Поэтому уже на данном этапе началось давление на избирателей и фальсификации. Сбор подписей в пользу В. Януковича стал генеральной репетицией использования административного ресурса — чиновники на местах доходили до абсурда то ли в желании угодить начальству, то ли в попытках дискредитировать его. Оппозиционная пресса с удовольствием сообщала о фактах принуждения ставить подписи за В. Януковича в государственных учреждениях, о том, что в некоторых больницах на осмотр к гинекологу можно было попасть, только поставив автограф в подписном листе, а в некоторых селах прививка корове делалась, если хозяин ставил подпись в нужной графе… Впрочем, информация о многочисленных случаях давления на избирателей со стороны администрации предприятий и учреждений (доходило до угроз увольнения), органов власти и правопорядка поступала прежде всего от мониторинговых организаций. Кроме упомянутой массовой практики со сбором подписей в пользу самого увесистого кандидата, были зафиксированы также случаи административного давления на избирателей со стороны штабов и доверенных лиц кандидатов в президенты А. Мороза, JI. Черновецкого (владельца сети банков «Правекс») и А. Омельченко (мэра Киева).

Уже на этом этапе практиковалось заполнение подписных листов специально созданными для этого группами. Такой эпизод удалось заснять на видеокамеру в одном из колледжей Кировограда — молодые люди, в том числе несовершеннолетние, аккуратно переносили в подписные листы фамилии и адреса из компьютерных баз данных.

Оппозиция не жалела сил, чтобы сделать достоянием гласности максимум информации о различных «эксцессах», связанных с «подписной кампанией». Власть в центре и на местах своими беспардонными, наглыми и неуклюжими действиями только помогала оппозиции. Наверное, поэтому более 7 миллионов подписей в пользу кандидата от власти вызывали ироническую улыбку у наблюдателей и загадочную — у представителей штаба В. Януковича. (Для сравнения: штаб В. Ющенко собрал за три месяца 1,7 млн подписей при требуемых 500 тыс.) Впрочем, по данным Комитета избирателей Украины21, по крайней мере 20 других кандидатов в президенты при сборе подписей могли претендовать на лавры Чичикова.

В полной мере были использованы все возможности, даваемые должностью премьера, — осенью 2004 г. были резко повышены пенсии (без соответствующего повышения зарплат это создавало серьезные проблемы на будущее), что несомненно привлекло на сторону В. Януковича какую-то часть пенсионеров. В сентябре парламент, никогда особо не заботившийся о народном образовании, вдруг преодолел вето президента на выплату долга по зарплате учителям. В кампании «умасливания» избирателей своего рода политическим анекдотом стал подарок от премьер-министра ветеранам войны на день освобождения Украины (28 октября): бутылка водки «Дядя Ваня» плюс набор базовых продуктов. Помимо сомнительной моральной ценности этой подачки очевидным (как и в случае с пенсиями) был факт использования служебного положения для агитации.

По мере приближения дня выборов нарастало взаимное ожесточение в информационной войне. Активизировалась кампания дискредитации В. Ющенко. В подконтрольных средствах массовой информации распространялись заявления одного из врачей австрийской клиники «Рудольфинерхауз» о том, что отравления ядом не было (позже они были дезавуированы руководством клиники). Там же распускались слухи о том, что дело не в яде, а в количестве выпитого, или о том, что нелады со здоровьем — последствия неудачной операции по омоложению.

В связи с параллельно идущей избирательной кампанией в США благодатной темой стал миф о «проамериканских» убеждениях В. Ющенко (этот образ сочетался с образом В. Ющенко — «националиста»-«нашиста», лидера оппозиции изображали и в нацистской униформе). Огромными тиражами распространялись листовки, изображающие его в виде «Буш(щ)енко», с портретами, где в коллаже фрагменты его лица склеивались с фрагментами лица Дж. Буша (младшего). Разумеется, ему припомнили и брак с американской гражданкой Екатериной Чумаченко (дочерью украинского эмигранта), конечно же, не обошлось без намеков на то, что она является агентом ЦРУ. В почтовые ящики вкладывались листовки, где сообщалось, что В. Ющенко якобы организовал убийство своей первой жены (которая мирно живет в Украине). Масштабы провокаций и клеветы, в том числе чисто технические, были огромными. В октябре 2004 г. депутаты от «Нашей Украины» обнаружили в одном из павильонов на бывшей Выставке достижений народного хозяйства тонны пропагандистских материалов низкопробного содержания, направленных против В. Ющенко. Идентифицировать заказчика не удалось…

Тем временем продолжалась открытая массированная пропаганда кандидата от власти в средствах массовой информации, оправдываемая необходимостью освещать деятельность премьер-министра. Мониторинг информационных материалов, подаваемых на основных телеканалах, показал явный перевес в объемах информации о В. Януковиче над количеством материалов о В. Ющенко. Это касалось и качества информации: о правительственном кандидате избиратель мог услышать, увидеть и прочитать только хорошее, о его главном оппоненте — или ничего, или преимущественно негатив. Объем информации, подаваемой о В. Януковиче в июле — сентябре 2004 г. на центральных телеканалах, в 210 раз превышал объем информации о В. Ющенко. Со второй половины сентября 2004 г. объем позитивной информации о В. Януковиче на общеукраинских телеканалах сравнялся с объемом негативной информации о В. Ющенко.

Оппозиция старалась не отставать, тем более что кандидат от власти периодически давал «информационные поводы». Во время тура В. Януковича в Ивано-Франковск 24 сентября один из студентов, встречавших автобус премьера, швырнул в него яйцом. Последовавшая за этим сцена поразила всех, видевших ее: выступивший из автобуса монументальный премьер удивленно наклонил голову, чтобы рассмотреть нечто, толкнувшее его в грудь, и затем повалился на асфальт то ли в настоящий, то ли в разыгранный глубокий обморок. Кроме разбитого яйца, возле павшего премьера ничего найдено не было, хотя впоследствии его приближенные откровенно лгали, взахлеб описывая летящие в него камни, найденный на месте происшествия «тяжелый тупой предмет», батареи от видеокамеры, металлические шарики и т. п. Последовавшее за этим загадочным эпизодом телевизионное интервью с В. Януковичем еще больше напустило туману: на его лице не наблюдалось следов повреждений, а он сам очень неуклюже, но вполне в духе заданной его штабом программы попытался связать хулиганскую выходку с «угрозой национализма»…

Эпизод в Ивано-Франковске не стал достоянием большинства избирателей. Видеокассеты со съемкой трагикомического визита были у журналистов конфискованы — да и при других условиях вряд ли они попали бы в программы новостей — телевидение контролировалось властью. Единственным каналом, показавшим «яичную атаку», был оппозиционный «5 канал» (его журналистам удалось спрятать копию и быстро передать ее в Киев) — однако его зрительская аудитория не превышала 1,3 %, а в восточных областях его вещание вообще перекрывали. Ролик удостоился более чем 60 тысяч просмотров в интернете на сайте телеканала, но и это не делало погоды — в восточных регионах упрямо отрицали невыгодную для премьера ситуацию и охотно верили в наличие «тупого тяжелого предмета», якобы ставшего причиной падения премьерского тела. Смакование «яичной атаки» в оппозиционном интернете, где «тяжелым тупым предметом» называли самого премьера, сработало на подрыв авторитета кандидата от власти разве что в Киеве или в тех регионах, где этот авторитет и так был невысок.

В том же интернете развернулась интенсивная кампания дискредитации кандидата от власти, по тону и содержанию особо не отличавшаяся от подобной кампании, направленной против В. Ющенко, и разнившаяся может быть лишь рядом удачных шуток — появился мультсериал «Веселые яйца», компьютерные игры, высмеивающие власть и ее кандидата и предлагавшие варианты борьбы с фальсификациями в виртуальном режиме. Был проведен конкурс пародий на билборды с изображением В. Януковича (с количеством этой «наглядной агитации» команда премьера явно перестаралась) — некоторые отличались остроумием, некоторые отдавали откровенной похабщиной.

Особое внимание уделялось криминальному прошлому премьера (предпринятые властью грубые попытки «отмыть» его были чрезвычайно неуклюжими и принесли скорее обратный результат). Была растиражирована армейская фотография В. Ющенко — на ней он был изображен с автоматом. Подпись под фотографией сообщала, что когда В. Ющенко служил в армии, В. Янукович сидел в тюрьме. Был создан видеосериал «Операция “Проффессор”», сделанный из коллажей переозвученной кинокомедии «Джентльмены удачи», — главный герой по кличке Доцент был вполне узнаваем. Смакование «грехов юности» премьера и раздувание тезиса о том, что он представляет «бандитскую власть», незаметно привело к весьма сомнительному достижению: в сознании объектов этой контрпропаганды восток Украины, Донбасс (а с ним и все население) представлялись заповедником уголовщины, что выглядело оскорбительным для миллионов живущих тут людей и, по сути, работало на поддержку В. Януковича.

Использовались и методы «редактирования» высказываний В. Януковича, не отличавшегося особым красноречием, но иногда допускающего крепкое словцо для «сближения с народом». Хрестоматийным примером может послужить фраза, сказанная В. Януковичем в Луганске, когда он обозвал неких оппонентов «козлами». Подарок был принят с благодарностью — было сделано все, чтобы представить дело так, будто премьер адресовал свое высказывание именно той части населения, которая поддерживала

В. Ющенко. О том, что прием сработал, можно судить по количеству агиток в интернете, обыгрывающих эту тему. В ноябре 2004 г., уже во время «оранжевой революции», в песне, ставшей ее неофициальном гимном, содержался рефрен: «Мы — не быдло! Мы — не козлы!» (чем-то напоминающий фразу из букварей времен ликвидации неграмотности «Мы не рабы! Рабы не мы!»).

В конце сентября, очевидно, следуя советам российских полит- технологов, В. Янукович на пресс-конференции добавил в свою программу два эффектных лозунга: введение русского языка как второго государственного и введение двойного гражданства с Россией. Кроме того, он достаточно критично высказался по поводу вступления Украины в НАТО. Ход не отличался оригинальностью — подобные лозунги уже использовались на предыдущих президентских выборах и действительно приносили плоды, однако в данном случае с ним несколько запоздали. Как оказалось, он не был и эффективным — количество сторонников В. Януковича к октябрю стабилизировалось (как и география его поддержки), а вот радикализацию настроений его противников он обеспечил.

К середине октября на политическую поверхность вновь всплыла тема политической реформы — Конституционный суд признал поправки к Конституции, принятые в первом чтении Верховной Радой еще 23 июня, соответствующими Основному закону. Это означало, что парламент еще до выборов может, если удастся, утвердить эти поправки в окончательной редакции, а значит цена президентского поста резко снизится. Вызванная этим нервозность быстро прошла — президентская гонка зашла слишком далеко, и теперь в «политической реформе» уже не был заинтересован главный кандидат от власти и его команда. Сам В. Янукович превращался во все более самостоятельную фигуру. Уже ближе к выборам он стал делать заявления, судя по всему, не согласованные с президентской администрацией.

23 октября произошло событие, ставшее весьма наглядной демонстрацией крайней напряженности общественной атмосферы накануне выборов. Почти стотысячная демонстрация оппозиции, проходившая под зданием Центральной избирательной комиссии в Киеве и сопровождавшаяся какими-то неясными эпизодами (разбитое окно в здании ЦИК, дымовая шашка), закончилась трагически — хорошо организованная группа похожих друг на друга людей напала на пикетчиков, оставшихся после митинга, — их били молотками, металлическими прутами и бутылками. Милиция, охранявшая здание, не вмешивалась. Присутствующие при депутатах от оппозиции охранники сумели задержать нескольких нападавших. По сообщению «5 канала», у двоих из них оказались удостоверения сотрудников милиции… Впрочем, историю «замяли».

Кроме того, вечером произошла потасовка между прибывшим ОМОНом и депутатами, возглавляемыми В. Ющенко, которых не пускали в здание ЦИК, — появление омоновцев спровоцировало инцидент, в ходе которого разъяренные депутаты перед объективами телекамер занимались неквалифицированным рукоприкладством, а закованные в доспехи омоновцы практически не оказывали сопротивления… Безобразную сцену снимали телеканалы и оперативники. Последовавшие за этим заявления (от президента до министра внутренних дел, и со стороны оппозиции), были логическим завершением спектакля — оппозиция в представлениях власти продемонстрировала «звериный оскал», власть по версии оппозиции показала свою склонность к провокациям. В заявлениях оппозиции содержались обвинения в адрес власти в организации массовых беспорядков и стычек.

Поводом к протестам перед зданием ЦИК было намерение отрыть в России 420 избирательных участков для граждан Украины, работающих в соседней стране. Оппозиция расценила эти планы как один из способов фальсификации выборов. В результате протестов ЦИК сократила количество избирательных участков до 41, однако по иску оппозиции Верховный Суд Украины принял решение о сокращении количества избирательных участков до 4.

Буквально накануне выборов была предпринята попытка закрыть оппозиционный «5 канал» под предлогом судебного иска к его владельцу со стороны народного депутата В. Сивковича, «обидевшегося» на некорректную информацию о его деятельности на посту главы временной следственной комиссии парламента, занимавшейся отравлением В. Ющенко. Этот неуклюжий демарш дал оппозиции чудесный повод продемонстрировать крайне неприглядный образ власти и одновременно представить себя едва ли не единой поборницей свободы слова в Украине.

Журналисты телеканала объявили голодовку, а 25 октября вышли на демонстрацию: они показательно подметали улицы (заметим, что у некоторых из них это получалось лучше, чем телерепортажи). Дело получило нежелательный для власти и слишком большой международный резонанс: за «5 канал» публично вступились уважаемые в Украине публичные люди, послы США, Канады и стран Евросоюза, журналисты других телеканалов. Пришлось на время оставить его в покое, хотя «мелкие неприятности» вроде отключения электроэнергии, отрезания кабелей, блокирования вещания продолжались, особенно в восточных регионах и Закарпатье, где «5 канал» фактически был лишен права на ретрансляцию.

28 октября начался один из самых впечатляющих эпизодов предвыборной кампании — журналистский бунт. 38 журналистов подписали заявление с протестом против политической цензуры. Около ста тележурналистов поставили свои подписи под заявлением о намерении честно освещать грядущие выборы. На следующий день под заявлением было уже 250 подписей. Семеро журналистов канала «1+1», отличавшегося наиболее неадекватным освещением событий предвыборной гонки(1

Все более ощутимым в украинских выборах становился российский фактор. Наплыв российских политтехнологов, работавших на кандидата от власти, сопровождался масштабным паломничеством российских поп-звезд, открыто агитировавших за В. Януковича. В России были введены новые правила пребывания и регистрации в стране граждан Украины, значительно более либеральные, чем раньше, что было очень важным для сзтен тысяч украинцев, работающих в стране. 27 октября начался один из самых длительных (три дня) визитов президента РФ В. Путина в Украину. Формальным поводом было празднование 60-й годовщины освобождения Украины от нацистской оккупации. Неформально визит рассматривался как поддержка правительственного кандидата в президенты. Центральные телеканалы организовали часовую передачу с участием В. Путина, во время которой он очень проникновенно хвалил успехи Украины при премьере В. Януковиче…

Визит ознаменовался еще одним комическим эпизодом — знаменитой «конфеткой»: во время военного парада на Крещатике (происходившего при рекордно малом количестве публики) В. Янукович заскучал на трибуне и решил пожевать конфетку. Удовлетворив свое желание, он по законам гостеприимства предложил кондитерское изделие и стоявшему рядом с ним В. Путину. Российский президент, несколько смешавшись, вежливо отказался. Как и в случае с яйцом, эпизод, демонстрирующий особые качества кандидата от власти (в частности умение себя вести на официальных церемониях), был широко разрекламирован в интернете и неоднократно показан на «5 канале».

За несколько дней до выборов прозвучал целый ряд заявлений, подтверждающих все более тревожные слухи о том, что и власть, и оппозиция готовятся к «силовому» варианту. С одной стороны, В. Янукович 29 октября выступил с обращением, в котором, повторив часть своей предвыборной программы, закончил инвективами в адрес тех, кто «бросает страну и ее народ в кровавое гражданское противостояние». Спикер Верховной Рады В. Литвин призвал обоих кандидатов «не волновать людей». Со своей стороны В. Ющенко и Ю. Тимошенко призвали своих сторонников не поддаваться на провокации, при этом лидеры оппозиции заявили, что соберут в Киеве «сотни тысяч организованных людей, если власть попытается перечеркнуть волеизъявление народа». Опасность ситуации заключалась в том, что радикальная риторика была выгодна всем соперникам: для лидеров оппозиции это был замечательный мобилизационный ресурс, для кандидата от власти — возможность заклеймить оппозиционеров как врагов правопорядка, для Л. Кучмы — великолепный повод воспользоваться моментом для исполнения арии «отца нации», стоящего над схваткой, и возможного продления своих полномочий.

В данном случае лидеры оппозиции вовремя поняли, что дальнейшее обострение все же не сулит им необходимых выгод, к тому же моральные издержки усиления прессинга на власть в случае силового варианта могли быть чрезмерными. Планировавшийся на вечер 31 октября митинг оппозиции возле здания ЦИК был отменен. Накануне выборов перед зданием ЦИК возвели металлическую ограду (обмазав ее солидолом), во дворе красовался бронетранспортер и четыре водомета. Эти технические приготовления, рассчитанные скорее на психологический эффект, разумеется, в очередной раз стали объектом многозначительных комментариев со стороны оппозиционных журналистов.

В эти же дни был озвучен термин «оранжевая революция» — говоря о тактике оппозиции во время выборов (публичный контроль и недопущение провокаций, проведение законных публичных акций), В. Ющенко сказал, что в этом и состоит смысл «оранжевой революции».

Впрочем, выборы 31 октября прошли относительно спокойно. Разумеется, не обошлось без нарушений, как обычных при организации таких массовых мероприятий (ошибки в списках), так и тех, что были результатами целенаправленных действий. К последним можно отнести избиения наблюдателей, кражу и порчу бюллетеней, нападения на журналистов, повторные голосования по открепительным талонам, административный нажим на избирателей. Наиболее резонансные нарушения имели место в Кировограде: здесь произошло вооруженное нападение на избирательную комиссию и похищение урн с бюллетенями.

Уже в первом туре штаб В. Ющенко заявил о наличии транзитного сервера в администрации президента, якобы позволяющего вмешиваться в работу сервера ЦИК, получающего и обрабатывающего данные от территориальных избирательных комиссий. В. Медведчук впоследствии не отрицал наличия в администрации сервера, якобы позволяющего вести параллельный подсчет, однако исключал возможность и намерения вмешательства в работу сервера ЦИК.

Уже в первом туре возникла показательная разница в оценке выборов международными избирателями (их присутствовало около 4 тыс.) — наблюдатели от европейских и евроатлантических организаций фиксировали многочисленные нарушения законодательства и называли президентские выборы шагом назад по сравнению с предыдущими парламентскими. Наблюдатели от стран СНГ называли выборы «образцовыми» — впрочем, в данном случае «образец» можно было трактовать по-разному…

К 17:00 31 октября 2004 г. были опубликованы результаты национального экзит-пола (опроса, проведенного возле избирательных участков). Опрос был проведен четырьмя крупнейшими социологическими службами, по его результатам, за В. Ющенко проголосовали 44,8 % избирателей, за В. Януковича — 36,6 %. Поскольку штабы обоих кандидатов вели параллельный подсчет голосов, уже до оглашения официальных результатов стало понятно, что понадобится второй тур. Окончательные результаты выборов были оглашены в последний отведенный законом день — 10 ноября 2004 г. В. Ющенко занял первое место, набрав 39,87 % голосов. За ним шли В. Янукович (39,32 %) и А. Мороз (5,81 %). Лидер коммунистов П. Симоненко набрал менее 5 %.

«Боевая ничья» в первом туре, по сути, означала промежуточную победу власти: все шло по плану — кандидат от оппозиции не одержал решающей победы в первом туре, было достигнуто формальное «равенство шансов» главных кандидатов, отрепетированы технологии фальсификаций и применения административного ресурса. Оппозиция, явно готовившая протесты на случай победы кандидата от власти, была вынуждена ограничиться рядом заявлений о нарушениях и фальсификациях и отложить решительные действия на потом.

Началась подготовка ко второму туру, при этом для лидеров оппозиции и будущих «полевых командиров» настало время подготовки к массовым публичным акциям протеста — первый тур показал, что масштабы фальсификаций могут быть беспрецедентными. Политологи, политтехнологи и журналисты занимались подсчетом возможных голосов главных кандидатов и голосов, которые добавлялись с выходом из игры кандидатов второстепенных и технических. Штаб В. Ющенко рассчитывал на избирателей, проголосовавших за А. Мороза и А. Кинаха. Штаб В. Януковича рассчитывал на голоса, отданные в первом туре за коммунистов (которые заявили, что не будут поддерживать ни одного из кандидатов), за «прогрессивную социалистку» Н. Витренко и за гроздь подставных кандидатов — однако, как показали дальнейшие события, не они составляли основу расчетов — ставка делалась на административный ресурс (здесь уже, впрочем, резервы были исчерпаны в первом туре), прямые фальсификации и открепительные талоны.

В агитацию включилась церковь — здесь наблюдалось своеобразное разделение труда: Украинская православная церковь Московского патриархата активно агитировала за В. Януковича. На улицах столицы стали появляться странноватые процессии, напоминающие картину Ильи Репина «Крестный ход в Курской губернии» — кучки бедно одетых людей с иконами и портретами В. Януковича, курсировавших по маршруту «Верховная Рада — Крещатик». В церквях Украинской православной церкви Московского патриархата раздавались агитки, поносящие В. Ющенко и восхваляющие кандидата от власти. На листовках портрет В. Януковича красовался рядом с изображениями святых. Украинская православная церковь Киевского патриархата формально придерживалась нейтралитета, однако в ее храмах распространялись газеты оппозиции. Греко-католическая церковь к агитации была не причастна, однако здесь она была и не нужна — и без нее было понято, что запад Украины — за В. Ющенко.

Тема «раскола» Украины вновь стала чемпионом в выступлениях политиков и журналистов от власти — до такой степени, что понадобилось специальное заявление депутатов парламента от оппозиции (13 ноября) с предложением Национальному совету по телевидению и радиовещанию запретить трансляцию таких материалов.

Тон агитационных материалов обеих сторон становился поис- тине апокалиптическим — у рядового избирателя возникало впечатление неизбежного краха, полной катастрофы в случае победы любой из сторон — «оранжевой» или «бело-голубой». Практически в сознании людей соревновались уже не два реальных или даже виртуальных кандидата, и даже не какие-то абстрактные политические силы — противостояние нагнеталось между силами «света» и «тьмы», «добра» и «зла», представление о которых было диаметрально противоположным в разных регионах Украины.

На востоке и юго-востоке страны В. Ющенко и его сторонников видели либо в образе националистов, изнывающих от желания немедленно лишить местное население русского языка и культуры, либо в образе кучки изгнанных из власти неудачников, стремящихся по дешевке продать Украину предательскому, коварному Западу. В. Янукович изображался в слащаво-сусальном, весьма советском образе простого труженика, «крепкого мужика», немногословного, но умеющего добиться своего человека дела. В западных и центральных регионах и, конечно же, в Киеве В. Янукович и его сторонники могли узнать себя лишь в образе бандитского «пахана» и его прихлебателей, рвущихся к власти, чтобы превратить Украину в криминальную вотчину. В. Ющенко представлялся мессией, единственным спасением от «криминальной революции», грамотным и энергичным политиком западного толка, гарантом цивилизованного, европейского развития Украины, спасителем от поглощения страны «имперской Россией». Обе стороны состязались в пошлости, однако следует заметить, что авторы «оранжевого» негативного пиара все-таки проявили больше изобретательности и чувства юмора.

Подготовка ко второму туру ознаменовалась проведением долгожданного политического шоу — теледебатов. Дебаты предусматривались законодательством, однако В. Янукович некоторое время отказывался от прямого диалога в эфире и согласился только потому, что в ином случае его оппонент получал право двухчасового присутствия в прямой трансляции на центральном государственном телеканале.

Дебаты состоялись 15 ноября 2004 г. В. Янукович, еще плохо владевший украинским, продемонстрировал феноменальную способность произносить отрепетированные тексты и несколько неожиданно для аудитории выступил критиком существующей власти — с некоторым опозданием началась реализация сценария «Янукович — оппозиционер» (очевидно, к этому моменту двойная игра Л. Кучмы стала слишком накладной для премьера и его команды). Неожиданность заключалась и в том, что лелеемый оппозицией образ «пахана» несколько поблек — В. Янукович хоть и держался скованно, однако излагал свои доводы вполне аргументировано и складно.

Для В. Ющенко это было неприятным сюрпризом — его команда явно рассчитывала на легкую победу. Впрочем, он выглядел лучше своего оппонента с точки зрения владения речью (он изъяснялся

классическим «суржиком»), однако при этом наглядно продемонстрировал свои возможности говорить долго, путано и не слишком убедительно.

Довольно нудные дебаты закончились «вничью», хотя каждая сторона настаивала на том, что «победа» на ее стороне. Они ничего не добавили в расклад сил и симпатий.

По мере приближения дня второго тура выборов нарастало напряжение в обществе. Продолжались протесты журналистов. Количество подписей против «темников» превышало три сотни. Часть «подписантов» уволили. Участились митинги молодежных организаций против фальсификаций в разных городах Украины. 18 ноября 2004 г. под давлением оппозиции Верховная Рада приняла закон, запрещающий голосования по открепительным талонам, на следующий день Л. Кучма отказался подписать его. Представители оппозиции заявляли об известных им планах команды претендента от власти фальсифицировать выборы, обеспечив победу своему кандидату с разницей в 3–4 % голосов.

20 ноября коалиция «Сила народа» подала заявку на проведение на Майдане Независимости в Киеве концерта и параллельного публичного подсчета голосов с 21 по 23 ноября. Киевский мэр обратился в суд с просьбой вынести решение об ограничении массовых акций в столице. Суд ответил отказом. На центральной площади столицы, напротив палаток «Поры», был установлен гигантский телевизионный монитор и возведена концертная сцена, которой было суждено стать эпицентром «оранжевой революции».

 

«Оранжевая революция»: хроника событий

События «оранжевой революции» условно можно разделить на несколько основных взаимосвязанных «сюжетных линий». Во-первых, это массовые протесты против фальсификации выборов. Эпицентром этих событий была центральная площадь столицы, однако свои «Майданы» были и в других городах, преимущественно в некоторых областных центрах запада и центра страны (хотя «оранжевый Майдан» был в Харькове и сине-белый — в Донецке). Во-вторых, произошел своего рода «бунт во власти» — на стороне оппозиции и В. Ющенко выступили органы местного самоуправления городского и областного уровня — опять-гаки преимущественно на запад от Днепра и в ряде центральных областей. Его открыто поддержала часть государственной бюрократии и даже правоохранительных органов и скрыто — часть исполнительной власти. На стороне В. Ющенко в один из самих критических моментов выступили представители дипломатического корпуса. Стоит вспомнить и бунт в «четвертой власти» — масштаб публичных выступлений журналистов против цензуры, «темников» и административного давления на прессу был действительно беспрецедентным для Украины. В-третьих, следует также упомянуть чрезвычайно интенсивное противостояние на уровне судебной власти: «оранжевые» создали мощную команду юристов, которой удалось добиться нужного им результата в Верховном Суде — последний же принимал свое поистине беспрецедентное решение под мощным прессингом улицы. В-четвертых, важной составляющей событий «оранжевой революции» были официальные переговоры между В. Ющенко, В. Януковичем и Л. Кучмой, проходившие при участии и в некоторые моменты под явным давлением международных посредников. Во всех этих событиях присутствовал «пятый элемент» — неофициальные контакты и переговоры между конкурирующими группами, штабами кандидатов, представителями власти и правоохранительных органов, представителями оппозиции, власти и иностранных государств. И наконец, нельзя не упомянуть о том, что события ноября — декабря 2004 г. в Украине происходили в зоне весьма интенсивного противостояния между США и Евросоюзом с одной стороны и Россией — с другой.

В первые дни «оранжевой революции» наибольшее значение для ее успеха имели массовые протесты, масштаб которых стал неожиданностью как для власти, так и для оппозиции. Свою роль сыграл и скрытый «саботаж во власти», и открытое неповиновение части местной бюрократии центру, не позволившие ему быстро мобилизоваться. Важным обстоятельством был раскол в силовых структурах — милиция была не готова к активным и открытым репрессивным действиям, а часть ее высшего руководства вообще фактически действовала в интересах оппозиции. Руководство Службы безопасности Украины безапелляционно выступило против силового сценария и фактически вышло из повиновения президенту.

После 28 ноября 2004 г., когда не состоялся силовой вариант подавления «оранжевой революции», на первый план вышли официальные переговоры и судебная тяжба. Уличные выступления и пикеты играли скорее психологическую роль как фактор давления. И, наконец, неофициальные контакты и переговоры, содержание которых до сих пор остается неизвестным совсем или известным частично, иногда играли решающую роль в принятии наиболее важных решений.

21 ноября 2004 г. в 8:00 начался второй тур выборов. На избирательных участках Украины было зарегистрировано 37,6 млн избирателей, за ее пределами — 214,3 тыс. На всех основных телеканалах начался «избирательный марафон»: сводки новостей из Центральной избирательной комиссии сменялись интервью с депутатами, представителями кандидатов, политологами, политиками, общественными деятелями, интервью с улиц.

На интернет-сайтах оппозиции и по «5 каналу» сообщались все более тревожные вести из регионов — о колоннах автобусов, набитых людьми с открепительными талонами, организованно перемещающимися от одного избирательного участка к другому, о десятках поездов, по особому графику прибывающих в города запада и центра Украины, — прямо с них пассажиры спешили с открепительными талонами к избирательным урнам (потом выяснилось, что за вояж платили от 400 до 700 гривен), о вбрасывании в эти урны заранее заготовленных «проголосовавших» бюллетеней целыми пачками, о нападениях на избирательные комиссии, где ожидалась победа

В. Ющенко, об исключении представителей оппозиции из состава комиссий и т. п.

Вечером 21 ноября были оглашены результаты экзит-полов — по данным экзит-пола «Социс», побеждал В. Янукович — 48,2 % голосов против 46,8 % у В. Ющенко (впрочем, руководитель опроса сам подверг сомнению эти данные, ссылаясь на слишком большое количество отказов давать ответ (более 30 %). По данным консорциума социологических служб «Национальный экзит-пол», пропорция была иной: за В. Ющенко — 52,9 %, за В. Януковича — 44,2 %. Против обоих кандидатов проголосовали 2,8 % избирателей.

Впрочем, эти данные все более расходились с данными ЦИК. 21 ноября после 21:00 сервер ЦИК прекратил нормальную работу в автоматическом режиме — данные из территориальных избирательных комиссий стали поступать с серьезным опозданием. Переход на подсчет голосов в ручном режиме породил подозрения, немедленно озвученные оппозицией, что в работу сервера вмешиваются «снаружи», то есть существует «параллельный сервер». Как выяснилось впоследствии, уже после закрытия избирательных комиссий на местах, на сервер ЦИК еще поступали данные о дополнительном 1 млн голосов. Тем временем к зданию администрации президента на ул. Банковой в Киеве стягивались подразделения спецназа. Около 2:00 В. Ющенко неудачно попытался встретиться с председателем ЦИК С. Киваловым, после чего во время интервью «5 каналу» заявил о том, что ЦИК фальсифицирует результаты выборов, и обратился к своим избирателям с призывом выйти на улицы с протестами.

В 8:15 утра 22 ноября В. Ющенко заявил о своей победе на выборах и о массовых фальсификациях, которые он охарактеризовал как государственный переворот. Он призвал своих сторонников в 9:00 выйти на Майдан Независимости с акцией протеста. В 9:00 на Майдане собралось около тысячи человек, в основном члены «Поры», которые перекрыли движение по Крещатику и сосредоточились под сценой, откуда В. Ющенко обратился к растущей толпе с призывом разбивать палатки в центре столицы. Днем на площади насчитывалось около 30–40 тыс. человек. К вечеру площадь, часть Крещатика и прилегающих улиц были плотно забиты демонстрантами с оранжевой символикой. Их, согласно заявлениям оппозиции, было не менее 150–200 тыс. Организаторы, судя по всему, не были готовы к таким масштабам — они рассчитывали максимум на 30 тыс. участников (такая цифра была указана в заявке в мэрию)39. Руководителем демонстрантов в Киеве от оппозиции был назначен Ю. Луценко, «ветеран» акции «Украина без Кучмы».

На вечернем митинге на сцене появились лидеры оппозиции, встреченные восторженным ревом демонстрантов и скандированием «Ю-щен-ко!». Хотя по результатам предварительного подсчета голосов, проведенного его штабом, В. Ющенко вроде бы был победителем, а официальные результаты еще не были объявлены, он все же заявил, что «бандитская власть» украла у него более 3 млн голосов и что только по открепительным талонам удалось сфабриковать 700 тыс. голосов в пользу В. Януковича. После него Ю. Тимошенко призвала присутствующих прийти на следующий день утром на митинг под стенами Верховной Рады и каждому привести с собой еще 10 человек.

Тем временем городские Советы народных депутатов Киева, Львова, Ивано-Франковска, Тернополя и Винницы высказали недоверие ЦИК и поддержали В. Ющенко. Во всех крупных городах запада и центра Украины начались митинги в его поддержку. Началось движение из регионов к центру, при этом оказалось, что ни автобусных, ни железнодорожных билетов в направлении Киева нет, в то время как целые колонны автобусов людей с сине-голубой символикой в сопровождении машин ГАИ скапливались на окраинах столицы.

В вечернем эфире телеканала «1+1» в записи было показано интервью В. Януковича: премьер осудил действия оппозиции и призвал к сохранению «мира в Украине и спокойствия в обществе», заявив, что «в системе новой власти» найдется место надеждам и ожиданиям его оппонентов. Центральные телеканалы или игнорировали происходящее на Майдане Независимости в Киеве, или представляли акцию протеста как малозначительное событие, антизаконные действия кучки авантюристов. Поздно вечером 22 ноября появилось сообщение пресс-службы президента РФ о том, что В. Путин, пребывавший в Бразилии, поздравил В. Януковича с победой. Тогда же представители Евросоюза заявили, что выборы «не полностью соответствуют» нормам демократических выборов, но воздержались от других замечаний до оглашения официальных результатов.

23 ноября с выступления студентов Киево-Могилянской академии начались забастовки студентов киевских вузов в поддержку В. Ющенко, их поддержали студенты Львова, Винницы, Сум, в течение последующих двух дней прекратили занятия практически все вузы Киева, а за ними — большинство вузов запада и центра Украины. В 17 городах действовали студенческие забастовочные комитеты. В Киеве прекратили работу школы — это было вызвано опасениями уличных беспорядков. На Майдане Независимости и на Крещатике количество палаток, устанавливаемых активистами «Поры», перевалило за полторы сотни. В палаточном городке появились армейские полевые кухни. Обитателям (в тот момент в основном это была молодежь из «Поры») раздавали стандартные пакеты: шерстяная шапка и свитер, варежки, противогаз, лазерная указка. Вечером повалил снег, сильно похолодало.

Днем 23 ноября поступило сообщение о том, что работники посольства Украины в США выступили с публичным протестом против «позорной войны с собственным народом» (в последующие дни их поддержали сотрудники Министерства иностранных дел и других дипломатических миссий — всего более 350 человек). Демарш обычно осторожных дипломатов был весьма показательным еще и потому, что МИД всегда был ведомством, прямо подконтрольным президенту.

Во второй половине дня было обнародовано заявление МВД, Генеральной Прокуратуры и СБУ, в котором сообщалось о решимости силовых ведомств остановить беззаконие в случае угрозы конституционному строю. Буквально через несколько часов руководство СБУ отмежевалось от этого заявления, указав на то, что оно было сделано без его ведома, и призвав к мирному политическому разрешению ситуации.

Внеочередное вечернее заседание Верховной Рады, на котором присутствовали только депутаты от оппозиции, закончилось тем, что В. Ющенко под овации принял президентскую присягу. Спикер В. Литвин в знак протеста против несколько карикатурной церемонии покинул зал. Л. Кучма назвал события в парламенте фарсом. Толпа, собравшаяся возле здания Верховной Рады, скандировала «Ющенко — президент!». В это время на улице Банковой возле здания администрации президента, перегороженной КАМАЗами с песком и двумя десятками рядов спецназа, переброшенного сюда во второй половине дня, постепенно росло количество людей, пришедших по призыву Ю. Тимошенко (после 20:00). Власть опасалась штурма здания администрации — такие планы действительно были у радикалов из «Поры». Демонстранты ожидали нападения со стороны спецназа.

Вечером 23 ноября представители Комитета избирателей Украины заявили, что во втором туре был реализован силовой криминальный вариант смены президента с фальсификацией по крайней мере в 2,8 млн голосов. К решению ряда городских советов Западной и Центральной Украины о намерении выполнять приказы и распоряжения В. Ющенко как президента присоединились областные советы Черновицкой, Ивано-Франковской и Волынской областей. Приблизительно в это же время телеканалы сообщили о том, что президент А. Лукашенко поздравил с победой В. Януковича.

Поздно вечером на Олимпийском стадионе состоялся матч отборочного турнира Кубка европейских чемпионов «Динамо (Киев)» — «Рома (Рим)». Поле было заснежено, и, согласно правилам ФИФА, был вынесен мяч, хорошо видимый на белом фоне — стадион взорвался одобрительным ревом, когда в ногах у футболистов замелькал шар оранжевого цвета. «Динамо» победило 2:0. Поздно ночью В. Ющенко обратился к президенту Польши А. Квасневскому с просьбой организовать посредническую миссию — в штаб оппозиции поступали сигналы о том, что власть готовится к силовому сценарию.

К утру 24 ноября на Майдане Независимости и Крещатике стояло более трехсот палаток, между ними помещались металлические бочки, в которых поддерживался огонь, обогревающий демонстрантов. К палаткам было проведено электричество. Крещатик оброс десятками биотуалетов. На некоторых было написано: «Штаб Кучмы-Януковича». Киевляне несли жителям палаточного городка горячие напитки, бутерброды, теплую одежду — в таком количестве, что вскоре все это стало некуда девать. С первых же дней жизнь в палаточном городке была организована кем-то незримым — по периметру была выставлена охрана, в рядах которой наблюдались люди с рациями. Здесь был свой комендант и «полевые командиры». По одной из официальных «оранжевых» версий, за организацию палаточного городка отвечал Р. Бессмертный.

В учреждениях столицы стихийно начался сбор средств на поддержку протестов. К снабжению подключились рестораны быстрого питания. Митинг на площади не прекращался: выступления политиков и публичных деятелей перемежались выступлениями артистов и музыкантов. Город утонул в оранжевой символике. В метро на эскалаторах периодически скандировали «Ю-щен-ко!». Настроение горожан было то приподнято-праздничное, то тревожное. Со сцены на Майдане Независимости периодически озвучивались противоречивые слухи — то о танках, идущих на Киев, то о российском спецназе, высадившемся на одном из военных аэродромов, то о колоннах «донецких», движущихся на Киев.

Оппозиция начала организованное пикетирование здания администрации президента. Митинг у Верховной Рады не собрал ожидаемого количества участников, однако и их было достаточно, чтобы полностью блокировать прилегающую к зданию парламента территорию. Днем объявили забастовку журналисты службы новостей первого общенационального телевизионного канала УТ-1 — в знак протеста против цензуры администрации президента. Поп- звезда Руслана Лыжичко объявила голодовку против фальсификации выборов (об окончании этого волнующего мероприятия ничего не известно).

Днем 24 ноября несколько сотен людей с бело-голубой символикой заблокировали вход в ЦИК, не пропуская в здание журналистов, не имеющих свидетельств об аккредитации. В 18:50 председатель ЦИК Сергей Кивалов (получивший в народе кличку «Серега Пидрахуй»), перекрикивая шум и выкрики депутатов «Нашей Украины», вскрики и плач некоторых экспансивных журналисток, огласил официальные результаты выборов: за В. Януковича — 49,46 % голосов, за В. Ющенко — 46,61 %. Явка избирателей по Украине составила 80,9 %, наивысший за всю историю независимой Украины показатель был зафиксирован в Донецкой (96,65 %) и Луганской (89,5 %) областях. Протокол ЦИК, фиксирующий эти результаты, отказались подписать три члена комиссии, включая заместителя председателя Ярослава Давыдовича. Один член комиссии запротоколировал «особое мнение», заключавшееся в том, что «протокол не отвечает волеизъявлению народа». Оглашение результатов выборов закончилось дракой между депутатами от конкурирующих фракций в фойе ЦИК.

Через несколько минут после объявления результатов В. Янукович выступил в прямом эфире трех центральных телеканалов и заявил, что готов к переговорам с командой В. Ющенко. Через час госсекретарь США Колин Пауэлл заявил, что США не признает результаты выборов. Еще через час с таким же заявлением выступила вице- премьер Канады Анна Маклеллан. Интересно, что именно тогда достоянием гласности стали аудиофайлы телефонных разговоров (около двух часов записей) руководителей «неофициального» штаба В. Януковича, записанных сотрудниками СБУ и переданных штабу В. Ющенко. Содержание разговоров недвусмысленно указывало на масштабную организацию фальсификаций выборов.

Вечером состоялись телефонные разговоры Л. Кучмы с X. Соланой, К. Пауэллом и А. Квасневским — последнему удалось заручиться поддержкой США в организации переговоров между противоборствующими силами. (КА. Квасневскому также обратился В. Ющенко). Следует заметить, что лидеры стран-«тяжеловесов» Евросоюза (Германии и Франции) не испытывали особого энтузиазма по поводу организации посреднической миссии в Киеве. После этих звонков Л. Кучма публично призвал соперничающие стороны к переговорам, на которых он рассчитывал выступить своего рода третейским судьей.

Вечером 24 ноября неподалеку от здания правительства появились палатки сторонников В. Януковича, прибывших на семи автобусах. К этому времени сторонники В. Ющенко заняли Украинский дом на Европейской площади Киева — одно из крупнейших общественных зданий в центре столицы (в этот день «штаб Майдана» зарегистрировал около 20 тыс. человек, прибывших из регионов). Палатки «оранжевых» появились на Банковской улице — в 100 метрах от заслонов спецназа. Командующий спецназом генерал пообещал не вытеснять демонстрантов с улицы. Напряжение в столице нарастало — оглашение результатов выборов сигнализировало оппозиции, что власть не намерена отступать. Со сцены на Майдане было объявлено о готовящемся приезде в Киев десятков тысяч сторонников В. Януковича.

25 ноября оппозиция создала Комитет национального спасения (его возглавил В. Ющенко) и призвала к общенациональной забастовке. Призыв не был поддержан. Утром произошло одно из самых незаметных и самых впечатляющих событий «оранжевой революции», весьма полно передающих степень накаленности общественной атмосферы. В утренней программе новостей государственного общенационального телеканала УТ -1 сурдопереводчица Наталья Дмитрук не стала переводить текст, читаемый ведущей с экрана. Вместо этого она передала 100-тысячной аудитории следующее: «Результаты ЦИК сфальсифицированы. Не верьте. Наш президент — Ющенко. Мне очень жаль, что раньше приходилось переводить неправду. Больше я этого делать не буду. Не знаю, увидимся ли».

Участники непрекращающегося митинга на Майдане Независимости заняли Дом профсоюзов. В Сумах и Житомире продолжались демонстрации против фальсификации выборов. В г. Ирпень Киевской области жители заблокировали дорогу пятнадцати автобусам, которые привезли в Киев рабочих запорожского завода «Мотор-Сич» — впрочем, пассажиры особенно не протестовали. Жители г. Вишневое Киевской области пикетировали поезда из Одессы и Донецка, которые второй день стояли на станции — обитатели поездов жили в вагонах и от нечего делать искали приключений в городке.

Спикер Верховной Рады В. Литвин подержал призыв Л. Кучмы о переговорах между «двумя Викторами» и озвучил идею «Янукович — президент, Ющенко — премьер-министр», предложенную сторонниками действующего премьер-министра на первой встрече с польской делегацией, приехавшей готовить посредническую миссию. В. Янукович от каких-либо переговоров с оппозицией отказывался.

В этот день Верховный Суд Украины запретил официальным печатным органам правительства и парламента («Урядовый курьер» и «Голос Украины») оглашать результаты выборов до тех пор, пока не будет закончено рассмотрение жалобы представителей В. Ющенко о незаконности постановления ЦИК (рассмотрение жалобы было назначено на 29 ноября). Несмотря на это типография под нажимом представителей правительства начала печатать решение ЦИК и остановилась только после физического вмешательства группы депутатов «Нашей Украины». Днем поступило сообщение о том, что комитет иностранных дел Европарламента отказывается признать результаты выборов легитимными. Депутаты немецкого парламента явились на заседание бундестага с апельсинами. Депутаты грузинского — с оранжевыми ленточками.

Вечером 25 ноября мэр Киева А. Омельченко разрешил демонстрантам пользоваться зданием Киевского городского совета на Крещатике. Участники акций протеста из других городов жили не только в палатках, но и в помещениях государственных, учебных и научных учреждений, размещавшихся в центре города. На Майдане Независимости рядом со сценой, а также в палаточном городке на Крещатике были установлены мониторы, транслирующие передачи «5 канала» или показывающие лидеров оппозиции, когда они время от времени появлялись на сцене. Миллионеры- спонсоры революции арендовали телевизионный спутник, что позволило напрямую транслировать события на Майдане через все крупнейшие мировые каналы теленовостей.

На вечернем митинге 25 ноября на Майдане Независимости один из советников председателя СБУ в присутствии пяти своих коллег зачитал заявление, в котором представители этой организации призвали правоохранительные органы избегать действий, которые «могли бы противопоставить их народу». Как выяснилось впоследствии, В. Ющенко достиг неформальной договоренности с высшим руководством СБУ, после которого его начали охранять ее сотрудники. Заявление со стороны СБУ было вызвано учащающимися слухами о возможности силового сценария развития событий — и вновь, как и накануне первого тура выборов, соблазн был крайне велик, и наиболее заинтересованной стороной мог быть действующий президент или его окружение. Спровоцировать сторонников двух кандидатов на открытые столкновения и затем применить силу для «наведения конституционного порядка» — это, было бы идеальной схемой для продления полномочий действующей власти.

Видимо, этот вариант был очевиден и для команды премьер- министра. Ближе к полуночи 25 ноября В. Янукович заявил, что он готов сесть за стол переговоров, однако не собирается поддаваться давлению.

Утром 26 ноября в Киеве сконцентрировалось около 20 тысяч его сторонников. Выступая на их митинге на привокзальной площади, В. Янукович обвинил своего оппонента в организации антиконституционного переворота, назвав его при этом «шкодливым котом Леопольдом». Однако не стал призывать собравшихся (как ожидалось) идти разблокировать правительственные здания. Днем в центре стали появляться группы с бело-голубой символикой, которые не очень хорошо знали, что им делать и чего ожидать. Конфликты в ними хоть и случались, однако не стали массовым явлением. «Оранжевые» предлагали «донецким» еду и горячие напитки и в дискуссиях с «бело-голубыми» всячески демонстрировали доброжелательность, иногда вполне искреннюю, иногда явно наигранную.

Вечером 26 ноября в Мариинском дворце в Киеве состоялись первые переговоры между В. Ющенко и В. Януковичем при участии Л. Кучмы и В. Литвина с международными посредниками — президентом Польши А. Квасневским, президентом Литвы В. Адамкусом, спикером Государственной Думы России Б. Грызловым, Генеральным секретарем ОБСЕ Я. Кубишем, представителем Евросоюза X. Соланой. На переговорах (названных «круглым столом») В. Ющенко озвучил идею повторных выборов. А. Квасневский предложил организовать трансляцию заседаний Верховного Суда, где шел разбор жалоб оппозиции. Главным итогом первого «круглого стола» было общее заявление о том, что стороны будут воздерживаться от применения силы.

27 ноября Верховная Рада в Киеве приняла постановление о недоверии Центральной избирательной комиссии и этим провозгласила результаты выборов недействительными (это решение имело в основном морально-политическое значение для поддержки «оранжевых», но не имело юридической силы). В лагере оппозиции в это время обострилась борьба между теми, кто требовал решительных действий по занятию главных правительственных зданий (Ю. Тимошенко), и теми, кто отстаивал переговоры. Вечером на даче Л. Кучмы в Конче-Заспе состоялось совещание руководителей силовых структур, президента и премьера. По утверждению иностранных журналистов, В. Янукович требовал разгона демонстраций и проведения своей инаугурации. Л. Кучма отказался от силового варианта, после чего В. Янукович обвинил его в предательстве47.

Тем временем Донецкий, Луганский, Харьковский и Одесский областные советы, а также Верховный Совет Крыма приняли совместное заявление, в котором осудили действия оппозиции и заявили, что они приведут к расколу страны. Это был отголосок выступления Л. Кучмы на Совете регионов, где он озвучил тезис о том, что оппозиция «посягает на суверенитет и неделимость Украины». Дальнейшие события показали, что именно здесь начались практические действия, направленные на такой раскол или на его имитацию. Для начала в ряде городов прошли организованные местной властью митинги в поддержку В. Януковича, которые ни по численности, ни по степени активности и мотивированности участников не могли сравниться с «Майданом». Вполне в духе советской пропаганды времен холодной войны людям внушали, что некая «оранжевая чума», авантюристы, поддерживаемые «Западом» и «американцами», пытаются захватить власть и зачеркнуть выбор, сделанный этими людьми. Сотни тысяч протестующих «оранжевых» соотечественников представлялись в худшем случае зоологическими националистами, продавшимися американцам, в лучшем — обманутыми или даже подвергнутыми специальной обработке жертвами специальных технологий.

Своеобразной ретрансляцией этих вымыслов стало публичное заявление жены кандидата в президенты В. Януковича, суть которого сводилась к тому, что на Майдан завезены «американские валенки», а его обитатели находятся в состоянии наркотического опьянения под действием апельсинов, инъецированных наркотиками… Эти заявления, комичность которых усиливалась их чистосердечностью, породили новый пласт «оранжевого фольклора». На Майдане Независимости появились коллажи и «икебаны» из валенок, к которым были прикреплены апельсины с торчащими из них шприцами. На некоторых валенках красовались портреты Л. Кучмы и В. Януковича.

Поскольку неучтенная часть избирателей на востоке и юге Украины голосовала не столько за В. Януковича, сколько против В. Ющенко, а факты фальсификаций, грубого административного давления и покупки голосов действительно имели место, призыв к контрпротестам в регионах, никогда не отличавшихся особой политической активностью, не имел реальной силы. Кроме того, команда В. Януковича не была готова к такому виду борьбы. Более привычным полем боя для нее был административный ресурс и политические демарши в подконтрольных регионах.

26—27 ноября рядом региональных чиновников был обсужден план действий, результатом которого стало объявление о намерении руководителей регионов востока и юга Украины создать юго- восточную автономию (шутники в Киеве немедленно окрестили ее, по украинской аббревиатуре, ПИСУАРом).

28 ноября в городе Северодонецк состоялся съезд депутатов советов всех уровней востока и юга страны, где звучали заявления, свидетельствующие не столько о реальных намерениях, сколько о желании нейтрализовать успехи оппозиции, — тут были и идеи отделения юго-восточных регионов, и даже их присоединения к России (на съезде присутствовал скандально известный в Украине мэр Москвы Ю. Лужков), и более умеренные призывы к «федерализации» Украины.

Прибывший на съезд В. Янукович прямо не поддержал призывы к расколу, кроме того, руководители советов южных областей и Крыма не были столь радикальны, как их собратья из Луганска, Харькова и Донецка, защищавшие неприкосновенность своих кланов. Демарш «федерастов» (как их прозвали в Верховной Раде депутаты от оппозиции) вызвал вполне ожидаемую реакцию: В. Ющенко потребовал возбуждения уголовных дел против «сепаратистов». Спикер Верховной Рады В. Литвин осудил их действия как антиконституционные. Соответствующее постановление 1 декабря 2004 г. приняла Верховная Рада. Генеральная прокуратура и СБУ возбудили уголовные дела (так, впрочем, ничем и не закончившиеся).

Днем 28 ноября, кроме здания администрации президента, оппозиция заблокировала здание правительства, парализовав, таким образом, работу исполнительной власти. Был установлен пикет возле дачи Л. Кучмы. Совет национальной безопасности и обороны официально призвал к мирному разрешению кризиса и к неприменению силы. В. Ющенко неофициально встретился с Л. Кучмой. А вечером «из администрации президента» командующему внутренними войсками поступило телефонное распоряжение о проведении специальной операции против демонстрантов в Киеве. Была объявлена боевая готовность войскам спецназа (около 10 тыс.), размещавшимся возле Киева в Василькове и Петровцах, они получили боевое снаряжение и патроны. Операция якобы была остановлена после интенсивного и нервного обмена звонками между высшими руководителями государства и после вмешательства руководства СБУ, предупредившего, что спецподразделения службы безопасности выступят в защиту демонстрантов — можно предположить, что и сам Л. Кучма не был заинтересован в кровопролитии. Сыграл роль и внешний фактор: когда посол США получил несколько звонков от оппозиции с сообщением о готовящемся силовом сценарии, украинский президент был немедленно извещен о том, что в случае кровопролития его организаторов обвинят в преступлении против человечества.

В полдень 29 ноября началось заседание Верховного суда Украины по рассмотрению жалобы Николая Катеринчука (доверенного лица В. Ющенко) на неправомерность решения ЦИК. Перед зданием суда расположилась демонстрация сторонников обоих кандидатов приблизительно в 10 тыс. человек. Преобладали «оранжевые», скандирующие «Донецьк — Донбас, приєднуйся до нас!».

Утром 30 ноября оппозиция временно прекратила пикетирование зданий Кабинета министров и администрации президента. Верховная Рада возобновила пленарные заседания. На повестку дня бьш вынесен вопрос о сепаратистских заявлениях и единстве страны, представители оппозиции потребовали внести также вопрос о недоверии правительству. В ответ фракции большинства в союзе с коммунистами приняли постановление о стабилизации ситуации в стране, которое фактически перечеркивало предыдущие постановления о результатах выборов. Разъяренные «оранжевые» заблокировали трибуну и президиум. Заседание было сорвано.

Тем временем переговоры между оппозицией и командой В. Януковича окончательно зашли в тупик. В. Ющенко заявил, что представители его оппонента фактически саботируют переговоры. В. Янукович подтвердил факт остановки переговоров и обвинил в этом представителей В. Ющенко. Эти заявления вызвали переполох в Европе. Генеральный секретарь Совета Европы призвал стороны немедленно вернуться к переговорам. В Киев вновь засобирались международные посредники.

Ближе к вечеру А. Зинченко заявил о возобновлении блокады правительственных зданий и администрации президента. На вечернем митинге на Майдане Независимости лидеры оппозиции призвали утром следующего дня к массовой акции под стенами Верховной Рады. Прозвучали призывы к штурму здания парламента.

1 декабря (в годовщину референдума о независимости Украины) утром парламент оказался в кольце демонстрантов. Депутаты не могли пройти сквозь пикеты, поэтому утреннее заседание началось без кворума. По свидетельству очевидцев, возле одного из подъездов Верховной Рады, где было прорвано оцепление, сосредоточилось около четырехсот человек в оранжевых строительных касках. Они готовились к штурму.

В самом парламенте шла интенсивная работа, «оранжевые» депутаты агитировали представителей других фракций внести постановление о недоверии правительству в повестку дня. Несколько депутатов вышли из фракции СДПУ(о). Коммунисты вообще проигнорировали заседание. По предложению «оранжевых» было организовано тайное голосование. Резолюция несколько раз переделывалась и переголосовывалась, оппозиции для победы не хватало буквально нескольких голосов. В этой острой ситуации важную роль сыграл опыт переговорщика и знатока процедур В. Литвина. Во многом благодаря его усилиям парламент в конце концов 228 голосами проголосовал за отставку правительства. Для оппозиции это была чрезвычайно важная победа, политическая — удар по «административному ресурсу», и моральная — демонстранты получили желаемое решение, ради которого они и блокировали здание парламента.

Вечером состоялся второй «круглый стол» при участии В. Ющенко, В. Януковича, Л. Кучмы, В. Литвина и тех же самых международных посредников, к которым присоединится министр иностранных дел Польши В. Цимошевич. Как и предыдущие переговоры, эти начались в крайне нервной обстановке, причем переговоры периодически превращались в диалог между Л. Кучмой и В. Ющенко, прерываемый репликами и выступлениями посредников (здесь доминировал А. Квасневский) и В. Литвина. Судя по стенограмме, мнение В. Януковича уже практически не принимали во внимание34.

По итогам «круглого стола» было подписано совместное заявление, согласно которому стороны исключали возможность применения силы и договорились о разблокировании правительственных зданий (этот пункт не был выполнен — пикетчики отказались выполнять соответствующую просьбу В. Ющенко). Изменения к закону о выборах президента и о внесении изменений в Конституцию Украины должны были, согласно договоренностям, голосоваться в парламенте «пакетом» — это тоже была явная уступка со стороны лидера оппозиции, вызвавшая резкое недовольство его радикальных союзников, прежде всего Ю. Тимошенко.

2 декабря представители В. Януковича обратились в Верховный Суд с заявлением о признании недействительным постановления ЦИК по результатам выборов в Волынской, Ивано-Франковской, Львовской, Ровенской, Тернопольской, Хмельницкой, Черкасской, Черниговской, Черновицкой областях и Киеве. Речь шла прежде всего о нарушении избирательного законодательства (участия в голосовании отсутствующих избирателей — это в особенности касалось Западной Украины, где значительная часть населения пребывала на заработках за границей), и где действительно нередки были случаи голосования отсутствующих избирателей. В этот же день Европарламент выступил с заявлением о необходимости проведения повторных выборов — участие в них В. Януковича и В. Ющенко называлось единственно возможным вариантом выхода из кризиса.

3 декабря 2004 г. Верховный Суд Украины после весьма драматических дебатов сторон, транслировавшихся по телевидению, постановил: «Признать действия Центральной избирательной комиссии по установлению результатов повторного голосования на выборах Президента Украины и составлению протокола о результатах повторного голосования по выборам Президента Украины от 24 ноября 2004 г. неправомерными»55. В то же время суд отказался признать победителя, вернувшись к результатам первого тура (как предлагал истец), отменил постановления ЦИК по результатам повторного голосования 21 ноября и постановил провести повторное голосование 26 декабря 2005 г. Это решение с ликованием встретили на Майдане, где непрекращающаяся демонстрация уже превратилась в своего рода народное гуляние с элементами карнавала.

6 декабря состоялся довольно изнурительный третий «круглый стол». Противоречия касались характера принятия изменений в законе о выборах, изменения состава ЦИК и конституционной реформе. В этот момент лидер социалистов фактически удержал на плаву своих оппонентов, явно продемонстрировав раздоры в лагере «оранжевых» и их союзников. «Наша Украина» и Б ЮТ требовали голосования в Верховной Раде сначала по первым двум пунктам, а потом — по политической реформе. Понятно, что для них важно было выиграть президентские выборы и прийти к власти. Социалисты настаивали на первоочередности голосования по политической реформе. А. Мороз, у которого не было никаких особенных шансов получить крупные политические дивиденды в случае победы «оранжевых», хотел использовать благоприятный момент для лоббирования своего варианта изменений в Конституции, который, собственно, и был предметом обсуждения уже больше года.

В случае превращения Украины в парламентско-президентскую республику возникала новая конфигурация в системе власти, при которой возрастало значение партий с небольшим представительством в парламенте. Социалисты (а вместе с ними и коммунисты) были именно такой партией. Поэтому «бело-голубые» и Л. Кучма неожиданно получили в их лице союзника. В. Литвин предложил голосовать все три пункта «пакетом».

В конечном итоге, войну нервов в данном случае выиграл не кто иной, как Л. Кучма: в обмен на свое согласие подписать изменения в законе о выборах президента и изменить состав ЦИК он получил обязательство В. Ющенко обеспечить поддержку политической реформе, в результате которой центр власти перемещался в парламент и правительство. Видимо, Л. Кучме удалось добиться и индивидуальных гарантий безопасности для себя. Международные посредники, уже вполне открыто давившие на участников переговоров, остались довольны: были приняты окончательные решения, выводящие противостояние на уровень законодательных решений, суть которых была согласована лидерами противостоящих сил. Наиболее пострадавшей стороной можно считать В. Януковича, мнение которого уже не принимали во внимание ни международные посредники, ни Л. Кучма, окончательно бросивший своего протеже на произвол судьбы и занимавшийся устройством собственного будущего.

7 декабря Л. Кучма подал в парламент проект закона о досрочном прекращении полномочий нынешнего состава ЦИК. 8 декабря Верховная Рада утвердила в «пакете» изменения в законе о выборах и изменения в Конституции, которые в перспективе превращали Украину в парламентско-президентскую республику. В этот же день парламент утвердил новый состав Центральной избирательной комиссии.

Началась интенсивная подготовка к повторному голосованию. Президентское парламентское большинство стремительно разваливалось — депутаты поодиночке и группами перебегали в оппозиционные фракции, у которых были реальные шансы стать провластными. Телеканалы объявили о «честной редакционной политике» и действительно стали более адекватно отображать события нового выборного тура. Майдан Независимости, Крещатик, улица Банковая, ведущая к администрации президента, улица Городецкого превратились в постоянно действующий лагерь оппозиции. По утверждениям организаторов акции, общее количество палаток достигало 2 тыс.

Тем временем В. Янукович, еще не ушедший в отставку, но взявший отпуск для ведения предвыборной кампании, в интервью газете Washington Post заявил, что он не отвечает за эмоции своих сторонников в случае победы В. Ющенко. В таком же духе он высказался во время встречи с избирателями в Кременчуге… Эта оборонительная риторика стоила многого. Истерия в обществе, вызванная накалом противостояния и обработкой избирателей с обеих сторон, действительно свидетельствовала о возможности инцидентов.

Своеобразным подтверждением этому стали события вокруг «Автопоезда дружбы» из пяти десятков автомобилей, отправившегося под оранжевой символикой в юго-восточные регионы. Автопробег, слишком уж явно походивший на парад победителей, несколько раз становился объектом вандализма и нападений удивительно похожих друг на друга молодых людей в спортивных брюках и кожаных куртках, поддерживаемых небольшими группами разъяренных и озлобленных обывателей.

В Донецке был организован свой «Майдан» — бледная и не слишком удачная копия киевского. Телеканал «Украина» организовал несколько весьма неуклюже поставленных «круглых столов» о выборах, участники которых вяло критиковали «оранжевых». В. Янукович стал более активно, хотя и не слишком убедительно, играть роль оппозиционера «действующей власти», поругивая при этом JI. Кучму. 20 декабря состоялись повторные теледебаты, во время которых оба участника нарушали регламент и соревновались в искусстве не отвечать на вопросы оппонента (тут перевес был на стороне В. Януковича, тогда как В. Ющенко перещеголял его в несколько затянутых и невразумительных импровизациях).

Подготовка к повторному голосованию и сами выборы продемонстрировали некую смену ролей: вчерашняя оппозиция чувствовала себя все более уверенной — и действительно, с новым порядком выдачи открепительных талонов один из главных источников фальсификаций был минимизирован. Избирательные комиссии и участки были наводнены беспрецедентным количеством официальных наблюдателей от иностранных государств (3285 человек) и международных организаций (9260 человек). Среди наблюдателей от иностранных государств наибольшее количество прибыло из Польши (2355 человек), Канады (385), США (147) и Грузии (141). Был даже один наблюдатель из Американского Самоа. Россия и Беларусь были представлены 88 наблюдателями. Среди наблюдателей от международных организаций также доминировали представители Запада. Больше всего прислал Украинский Конгрессовый Комитет Америки — одна из старейших и наиболее влиятельных организаций украинской диаспоры (2534 человека), ОБСЕ (1549), американский Фридом Хауз (510), Украино-польский форум (638), Национальный демократический институт (США) — 1274, еще одна крупная украинская диаспорная организация — Мировой Конгресс Украинцев (195) и т. д. Содружество независимых государств было представлено 785 наблюдателями — «Запад» побеждал «Россию» в борьбе за влияние на ситуацию в Украине.

26 декабря 2004 г. состоялось повторное голосование. Новый закон об открепительных талонах и запрет голосовать на дому людям с ограниченными физическими возможностями спровоцировали безобразные сцены, когда пожилые люди (часть из них действительно передвигалась с трудом) самостоятельно добирались до участков: разумеется, транспорта, в изобилии поставляемого во втором туре для избирательного туризма, теперь в местных избирательных комиссиях не хватило. Некоторые каналы настырно демонстрировали кадры ковыляющих, хромающих, хватающихся за сердце и борющихся с одышкой избирателей, идущих выполнять свой «гражданский долг», — как всегда, в политических играх страдали ни в чем не повинные люди. Несколько человек умерло.

По очередному «странному» совпадению все эти страшные эпизоды случились в юго-восточных регионах. Словно в насмешку, 25 декабря, буквально накануне выборов Конституционный Суд разрешил голосовать на дому всем, кто не может самостоятельно передвигаться, — территориальные избирательные комиссии, согласно заявлению Т. Чорновила, вовремя не получили сообщения об этом из ЦИК. По количеству избирателей, проголосовавших на дому, первое место заняли Донецкая и Луганская области.

Кандидат от власти, теперь уже заявляющей о своей оппозиции Л. Кучме, поменялся местами со своим недавним оппонентом — экзит-полы и оперативные сводки подтверждали нарастающее преимущество В. Ющенко все в тех же 16 областях запада и центра страны, поддерживавших его и ранее, В. Януковича — в 9. Его штаб не стал изобретать велосипед и продолжал копировать действия своих соперников в предыдущих турах, суть которых сводилась к заявлениям о том, что выборы, особенно в западных и центральных областях, проводятся с многочисленными нарушениями процедур, правил и прав избирателей (что, в общем, соответствовало действительности, однако было несопоставимо с масштабами предыдущих нарушений). В ответ «оранжевые» немедленно завели разговоры о пересмотре «пакета» договоренностей, в частности ревизии политической реформы, вызвав возмущение как «сине-голубых», так и лидера социалистов А. Мороза.

В час ночи 27 декабря 2006 г. в штабе В. Ющенко стали разливать шампанское в оранжевые пластмассовые стаканчики — по результатам обработки 60 % бюллетеней он опережал своего противника на 10 %. Чуть позднее по результатам обработки 90 % бюллетеней стало окончательно понятно, что В. Ющенко — победитель выборов. «День победы» — 27 декабря, омрачился трагедией — застрелился министр транспорта в правительстве В. Януковича Георгий Кирпа, которого оппозиция ранее обвиняла в организации транспорта для фальсификаций и злоупотреблениях служебным положением.

Окончательный итог — В. Ющенко получил 51,99 % голосов избирателей (15,1 млн), В. Янукович — 44,2 % (12,8 млн). Результаты «третьего тура» были весьма впечатляющими прежде всего с точки зрения «перераспределения» голосов: В. Ющенко в этот раз получил на 893 тыс. голосов больше (прежде всего за счет центральных областей), в то время как его соперник потерял около 2,2 млн, около половины из них — на востоке страны, прежде всего в Донецкой, Луганской и Днепропетровской областях, несмотря на то что явка избирателей здесь по прежнему была беспрецедентно высокой и восток с югом страны голосовали именно за В. Януковича.

31 декабря В. Янукович заявил о сложении полномочий главы правительства, а его доверенные лица подали жалобы в Верховный Суд на результаты выборов (как и ранее, его команда не стала искать что-то новое и практически зеркально воспроизвела действия «оранжевой» оппозиции в ноябре). Методичная подача жалоб в Верховный Суд, будучи вполне законным и логичным действием сторонников В. Януковича, одновременно превратилась в способ затягивания инаугурации нового президента, что, по заявлениям власти приходящей, позволяло власти уходящей интенсивно заметать следы злоупотреблений и не менее интенсивно растаскивать оставшееся во владении имущество. 23 января 2005 г. Виктор Ющенко на Майдане Независимости в довольно помпезной обстановке, напоминающей массовый спектакль, принес присягу президента. Эпопея, названная ее участниками «оранжевой революцией», закончилась.

 

Что это было? Версии

Уже в ходе событий ноября — декабря 2005 г. сложилось несколько версий, призванных объяснить и раскрыть суть этих событий. Сам термин «оранжевая революция» вошел в общественно-политический лексикон как вполне самодостаточная категория, не вызывающая особых сомнений в ее адекватности реальным событиям. Если обобщить эти версии, сгруппировав их по принципу взаимного исключения и очистив от идеологической шелухи, нетрудно заметить, что каждая из них соответственно передает прежде всего ее восприятие участниками событий и наблюдателями, но в то же время отражает отдельные стороны реальных явлений и событий.

Каждая из версий требует отдельного исследования, поэтому в данном случае ограничимся их перечислением и короткими комментариями.

Версия 1. «Оранжевая революция» — это закономерный результат предыдущего развития страны. Как правило, ее авторами и сторонниками являются идеологи «оранжевого» лагеря или исследователи, сочувствующие им и не сумевшие переступить через свои симпатии или положившиеся на первые впечатления. В этой версии есть рациональное зерно, если, конечно, оставить в стороне ставший уже антикварным для общественных наук термин «закономерность» — взрыв общественной активности был действительно результатом как накопившегося недовольства «режимом Кучмы», так и вполне логичным следствием возникновения и консолидации общественных и политических групп, способных к мобилизации и опробовавших методы организации массовых акций в 2000–2002 гг. В то же время говорить о «закономерности», очевидно, некорректно, хотя бы уже потому, что «оранжевая революция» сама представляла собою цепь спонтанных реакций, совпадений и случайностей, спланированных действий и неожиданных результатов.

Тезис о закономерности и неизбежности «оранжевой революции» уравновешивается суждениями как представителей соперников «оранжевых», так и более скептических исследователей о том, что, во-первых, революции в ее «классическом» понимании (радикальная смена власти или общественных отношений, или политической системы, или отношений собственности) не было, во-вторых, события ноября — декабря 2004 г. были спровоцированы случайным стечением обстоятельств, совпадением спонтанного взрыва недовольства и подготовленных акций. Некоторые наблюдатели и политтехнологи считают, что несколько неожиданный результат двухнедельного противостояния власти и улицы связан с неспособностью власти поставить на место «революционеров», или, как заявил один из российских политтехнологов, «дать революции в морду». Крайней формой представлений об искусственном характере «оранжевой революции» являются утверждения о том, что она была исключительно результатом манипуляций общественным сознанием или же организована на деньги иностранных государств.

Версия 2. Она тесно связана с предыдущей. «Оранжевая революция» — «восстание миллионеров против миллиардеров». Недовольные монополией двух-трех «кланов», перекрывших доступ к распределению государственного имущества, налоговых льгот и финансовых вливаний, «миллионеры» спонсировали избирательный проект, сделав ставку на приведение к власти человека, способного обеспечить им доступ к желаемому и одновременно служить своеобразной ширмой для масштабных закулисных сделок в стиле теневой приватизации.

Согласно этой версии, В. Ющенко в этом смысле представлял собою весьма удобную фигуру как вполне аутентичный национальный герой, личную порядочность которого вполне можно было сочетать с нерешительностью и нелюбовью к открытым конфликтам. Когда легальный способ продвижения своего кандидата на первый пост в стране не удался, «миллионеры» спровоцировали массовые беспорядки и обеспечили финансирование организационного ядра этих беспорядков. Сценарий вполне вероятный — но лишь как один из аспектов того, что происходило в Киеве.

Версия 3. Смесь конспирологии и инструментализма, составляющая основу тезиса о «миллионерах против миллиардеров», уравновешивается тезисом о том, что описываемые события — результат спонтанного взрыва народного возмущения, спровоцированного бессовестными и наглыми манипуляциями с результатами выборов. «Оранжевая революция» предстает в этом варианте как продукт «революционной энергии», творчества масс, а ее результаты таким образом легитимируются. Творцом революции (и истории) предстает народ, «пробудившийся» и сказавший свое веское слово. В данной версии отрицается то, что абсолютизируется в ее антиподе, — наличие существенных элементов манипулирования сознанием и реальной (технической) подготовки к массовым выступлениям. Близкой к ней версией может быть утверждение о том, что «оранжевая революция» в своей основе была поддержана «средним классом» — оно в целом может быть адекватным реальному состоянию дел, поскольку «революция» состоялась в Киеве, где удельный вес украинского варианта «среднего класса» — наивысший в стране.

Версия 4. «Рука Москвы» против «дядюшки Сэма», или Украина между «Востоком» и «Западом». Вряд ли эта версия требует обширных комментариев. Осенью 2004 г. в Украине, действительно, столкнулись интересы США и в какой-то мере Евросоюза — с одной стороны, и России — с другой. «Запад» сделал ставку на создание и поддержку внутри страны структур гражданского общества и на развитие разнообразных форм общественной активности, выходящих за пределы влияния государстваесколько схематичный и неполный

Версия 5. Русскоязычный, индустриальный «юго-восток» против украиноязычного аграрного «запада и центра». Эта версия является своего рода побочным продуктом политической технологии, в которой использовались реально существующие культурно-региональные различия, представленные как основа якобы существующего раскола страны. Здесь историкам интересно было бы проанализировать динамику взаимодействия реального и «виртуального», а именно — как реальные культурно-региональные различия были трансформированы и организованы в виртуальный проект и как этот последний, будучи транслирован обратно «в массы», начал действовать на сознание миллионов людей и, соответственно, инсталлировался в идеологическую и политическую практику, то есть стал реальностью.

Версия 6. «Оранжевая революция» — продукт реализации проектов политических технологов, масштабной манипуляции сознанием избирателей. Она также имеет право на существование как оценка одного из самых впечатляющих компонентов событий осени — зимы 2004 г. — внедрения общественно значимых символов в массовых масштабах и организация соревнования между двумя гигантскими виртуальными проектами — «оранжевым» и «бело-голубым».

Если попытаться обобщить все перечисленные версии и варианты видения событий ноября — декабря 2004 г., можно сказать, что они были результатом взаимодействия и совпадения целого ряда тенденций в общественном и политическом развитии Украины в последние два десятилетия. «Оранжевая революция» была в значительной степени спонтанной реакцией части общества на попытки то ли незаконно перераспределить власть через законные формы представительства, то ли трансформировать наличествующие формы организации власти в другие, более адаптированные к «фасадной демократии».

Она стала высшей точкой политического кризиса, начавшегося сразу же после парламентских выборов 2002 г., когда общественные группы и политические силы, игравшие роль оппозиции, не смогли легальным путем перераспределить власть в свою пользу. Вторая попытка, которую власть попыталась нейтрализовать теми же методами, что и раньше, вызвала уже хорошо организованные протесты, причем организация встретилась в одних случаях со стихийным, в других — с удачно спровоцированным возмущением большого количества людей.

Очевидно, «оранжевая революция» как событие представляла собой сочетание организации и стихийных возмущений, манипуляций массовым сознанием и вполне осознанных и заранее спланированных действий организованных политических и общественных групп, спонтанного гражданского неповиновения и продуманных тактических действий. События, названные «оранжевой революцией», были также промежуточным результатом выхода в публичную политику групп интереса/влияния, ранее предпочитавших методы закрытой «реальной» политики, теперь уже не удовлетворявшей часть этих групп. Здесь действительно можно говорить о восстании миллионеров против миллиардеров с поправкой на то обстоятельство, что и те и другие пошли в открытую политику не по доброй воле, а в силу обстоятельств. Точно так же нельзя сбрасывать со счетов тысячи представителей малого и среднего бизнеса, которые составили костяк спонтанных «оранжевых» протестов как в Киеве, так и в регионах (в том числе восточных). Выход данных групп интереса в открытую политику стал, с одной стороны, последствием пренебрежения их интересами и ограничением их влияния на реальную политику, а с другой, в свою очередь, результатом конфликта между тенденцией к закрытости, обособленности власти и тенденцией общества к открытости и плюралистичное™, порожденной вхождением Украины в глобальный информационный мир.

Помимо этого, вполне реальное взаимное отчуждение общества, власти и личности достигло к середине 2000-х высшей точки и вылилось в открытое гражданское неповиновение манипуляциям и административному нажиму, потерявшему эффективность в значительной мере из-за недобросовестности и коррумпированности чиновников. Бюрократическая иерархия, построенная на коррупции и круговой поруке, оказалась неэффективной в один из самых критических для ее существования моментов — здесь сработал инстинкт самосохранения и именно здесь успеху «революции» способствовал переход части бюрократии на сторону оппозиции.

В то же время «оранжевая революция» продемонстрировала обширные возможности манипуляций общественным сознанием — это в значительной мере была борьба виртуальных проектов, вылившаяся в масштабные реальные действия и изменения в массовом сознании — это касается как личностей двух главных соперников, так и их сторонников, как спекуляций на «расколе Украины», так и реальных региональных особенностей страны.

Разумеется, в событиях «оранжевой революции» большую роль сыграли внешние силы, столкновение интересов России, руководство которой избрало путь государственного авторитаризма, и западных демократий, прежде всего США, пытающихся обеспечить профилактику терроризма и стабильность в евразийском регионе за счет поддержки и вовлечения в свою сферу влияния лояльных демократических режимов.

Приведенные версии, конечно же, не исчерпывают всего разнообразия взглядов и оценок «оранжевой революции», однако они вполне удовлетворительны для пояснения как самих событий, так и их последствий. А последствия эти были таковы, что через три года после победы В. Ющенко разговоры и рассуждения о том, была ли «оранжевая революция» вообще, становятся не столько объектом научных дискуссий, сколько предметом морально-политической оценки.

 

«Оранжевая власть»: достижения и неудачи

Победа в относительно мирном противостоянии, вера в «революцию» как способ быстрого и эффективного разрешения накопившихся проблем, кроме очевидных позитивных моментов, связанных с ростом гражданского самосознания, таила в себе, помимо прочего, ряд опасностей социально-психологического характера. Прежде всего общество незримо разделилось на «победителей» и «побежденных» — при всех очевидных и доказанных фактах фальсификаций и давления на избирателей, при том, что немалая часть избирателей в восточных и юго-восточных областях голосовала не столько за В. Януковича, сколько против В. Ющенко, а в центральных и западных областях — не столько за В. Ющенко, сколько против В. Януковича и Л. Кучмы, бывший кандидат от власти, бывший премьер и не состоявшийся президент все же имел серьезную поддержку значительной части населения. 26 декабря 2004 г. во время повторного голосования В. Янукович собрал почти 13 млн голосов украинских граждан, преимущественно на востоке и юго-востоке страны. Учитывая уровень общественной истерии во время «оранжевой революции» и реальное региональное разделение избирателей, можно предположить, что для немалой части из этих миллионов на востоке и юго-востоке страны окончательный результат был близок к социально-психологическому шоку — их кандидат, практически ступивший на порог президентского офиса, оказался проигравшим. Победил некто, согласно вбиваемой в их головы информации, руководимый и финансируемый Западом, победил якобы в результате «оранжевого путча» в Киеве — такой виделась реальность. Более того, образ «двух Украин», созданный в ходе предвыборной кампании командами обоих кандидатов, прочно закрепился в массовом сознании.

В то же время среди людей, считавших себя победителями, воцарилось ожидание продолжения чуда, длившегося две недели на Майдане Независимости. Значительная часть общества переживала синдром завышенных ожиданий, связанный с инерцией массового душевного подъема и «революционной» эйфории. Быстрое и бескровное свержение «коррумпированной власти» как бы само собою предполагало не менее быстрое развитие демократии и свободного рынка, приход честной и подконтрольной обществу власти, изменения в социальной политике, прорыв в экономике и т. п. Эти ожидания неизбежно должны были вступить в конфликт с «прозой жизни».

Эта проза состояла в том, что приход во власть вчерашних оппозиционеров не означал автоматических изменений ни в природе самой власти, ни в инстинктах ее обладателей, что, в общем-то, признавали сами ее представители. Система власти, созданная при Л. Кучме, предполагала постоянное и активное личное участие президента в поддержании системы противовесов между различными группами интереса/влияния. Это означало «ручной режим» управления страной, не предполагавший соблюдения законов, общественного самоуправления и направленный на соблюдение интересов групп интереса/влияния.

Колоссальная самодостаточная бюрократическая иерархия, приспособленная для обслуживания собственных интересов, продолжала работать по старым законам, правда, на время переняв «революционную» риторику и облачившись в оранжевые галстуки. Бюрократы, вполне преуспевшие в коррупционных схемах, заговорили о прозрачности власти и ее подконтрольности обществу. Замещение одних чиновников другими часто происходило не на основе деловых качеств и компетентности, а на основе лояльности новой власти и абстрактно трактуемого «патриотизма» — разумеется, для чиновников, привыкших «держать нос по ветру», не составляло труда «перестроиться». Замена «старых» чиновников «новыми» (журналисты обсуждали цифру в 18 тыс. уволенных государственных служащих, которая представляется маловероятной) происходила хаотично, и не столько по принципу профессиональной пригодности, сколько по критериям «непричастности» к неприглядным деяниям «старой» власти и лояльности к «новой». В результате немедленно возникла проблема компетентности бюрократии — в какой-то степени повторилась ситуация начала 1990-х годов, когда государственный аппарат заполнили или чиновники «второго эшелона», или люди, вообще не имеющие опыта рутинной бюрократической деятельности, что породило управленческий хаос.

Власть не изменилась, в нее пришли новые люди со старыми привычками. Часть из них была готова принять сложившуюся в ней систему взаимоотношений (собственно, для этого они в нее и стремились). Часть искренне намеревалась изменить ее внутренние механизмы и иерархии, повернуть ее к обслуживанию интересов общества, однако не имела для этого или умений и навыков, или достаточной воли, настойчивости и компетентности.

Обещанная вчерашними оппозиционерами прозрачность и доступность власти так и осталась обещанием. Распределение постов в новом правительстве и назначение региональных руководителей стало предметом жестокого торга между участниками «оранжевой коалиции» и происходило кулуарно. Правительство составлялось не столько по профессиональным, сколько по политическим критериям, при этом нередко главным аргументом были не доводы разума, а сила и острота локтей. Само оглашение списка членов правительства, обставленное как их представление лично президентом парламенту, напоминало до отвращения банальный спектакль, в ходе которого зрители выясняют, насколько их предположения о характере главных героев соответствуют авторскому замыслу.

В. Ющенко, принципиально отстаивавший идею широкого фронта оппозиционных сил в период 2002–2004 гг., оказался в новой ситуации — период борьбы с внешним врагом закончился, наступил вполне предсказуемый период внутренних раздоров, к чему он не был готов ни морально, ни организационно. При этом часть его окружения жаждала активного участия в переделе власти (и доходов) — эти ожидания были вполне естественны именно потому, что система организации власти не поменялась, равно как не изменились и инстинкты ее носителей. У В. Ющенко не было ни специфических способностей, ни особого желания действовать в стиле Л. Кучмы, а когда ему приходилось поддаваться соблазнам и давлению окружения, его действия были половинчаты, противоречивы и немедленно становились объектом жесточайшей критики как внутри самой власти, так и за ее пределами.

Можно предположить, что В. Ющенко был не способен возглавить созданную во времена Л. Кучмы систему, которая, к тому же, изжила себя, однако он оказался неспособным и возглавить процесс ее реформирования, если не считать его периодических вмешательств в торги внутри стремительно разваливающегося «оранжевого лагеря».

Стоит упомянуть и о том, что часть общества, то ли поддержавшая созданный для нее позитивный образ В. Ющенко, то ли протестовавшая против демонизированного образа В. Януковича, довольно быстро сопоставила виртуальный имидж с реальными действиями, что привело к серьезнейшему разочарованию новым президентом. По социологическим опросам, личный рейтинг В. Ющенко (по десятибалльной шкале) за год (после марта 2005 г.) снизился почти вдвое: с 5,6 до 3,8 балла. Интересно, что одновременно среди населения Украины рос персональный рейтинг президентов России и Беларуси — В. Путина и А. Лукашенко — он достиг в марте 2006 г. рекордной отметки в 6,3 балла.

Очевидно, главнейшим слабым местом «оранжевой власти» было отсутствие продуманной конструктивной стратегии развития страны и общества. Оппозиция была слишком породнена с властью и во многом дублировала привычки и стиль действий последней. Действующая власть периодически неплохо справлялась с текущими вызовами, однако имела слишком низкий интеллектуальный потенциал для выдвижения и реализации стратегических идей, способных консолидировать и мобилизовать большинство активных сил общества. В этом смысле оппозиция от власти не отличалась. Ее предвыборная программа, возможно, была хороша для агитации и для само- ориентации в период выборов, в период острого противостояния, когда необходимы не мысли и продуманные программы, а эффектные лозунги. Однако лозунгов и декларированных принципов было явно недостаточно для выстраивания перспективы — запас базовых положений, содержащихся в предвыборной программе, был исчерпан даже не на выборах, а еще перед ними, о чем свидетельствует хотя бы то, что количество убежденных сторонников оппозиции в период избирательной кампании оставалось стабильным.

Попытка нового президента ориентировать общество на культурно-национальные ценности и его апелляции к «национальному самосознанию» когда со скрытым, а когда и с явным уклоном в украинский этнический национализм, не находили отклика прежде всего у большинства населения востока и юга страны, что усугубляло культурно-языковый раскол. То же можно сказать о курсе на ускоренную евроинтеграцию и удручающие своим провинциализмом попытки выстраивать «европейский образ» Украины, удивительным образом сочетавшиеся с тягой к культурно-национальной архаике и весьма антикварными представлениями о способах консолидации нации. У «новой» власти фактически отсутствовала центральная идея, способная консолидировать общество.

Если же говорить о практических действиях в политической сфере, то «оранжевая власть» сделала максимум возможного, чтобы дискредитировать себя саму Уже в первые месяцы 2005 г. публичным достоянием стали неаппетитные стычки в среде новых власть имущих. Противоречия в лагере «оранжевых», ранее сдерживаемые совместной борьбой против общего противника, после победы выплеснулись на поверхность. Часть бизнес-окружения В. Ющенко слишком явно стремилась побыстрее компенсировать затраты на «революцию». Часть пыталась помешать им в этом, оберегая свои далеко не альтруистические интересы. Самым явным проявлением этого конфликта стало резкое противостояние Ю. Тимошенко с представителями бизнеса, вложившими крупные средства в бизнес-проект под названием «Виктор Ющенко», которое серьезно подорвало престиж самого президента и его окружения. Наиболее часто повторяемое выражение президента «дорогие друзья» («люб! друзы) стало именем нарицательным пестрого президентского окружения, которое демонстрировало слишком уж узнаваемые инстинкты власть имущих: эгоизм, жадность, властолюбие, пренебрежение общественным мнением.

Сам президент оказался политиком, склонным к сомнительным компромиссам, не всегда объяснимым политической логикой, к импульсивным действиям и фаворитизму. Пропагандируя высокие моральные ценности, он одновременно весьма благодушно взирал на не всегда мелкие «шалости» представителей крупного бизнеса из своего окружения. Призывая к власти закона, президент сам стал объектом постоянных упреков в нежелании следовать этому закону, причем делал это и в большом, и в малом. Практически первыми же своими действиями, направленными на передел власти, он нарушил Конституцию. Назначив П. Порошенко секретарем Совета национальной безопасности и обороны, В. Ющенко наделил его (вопреки Конституции) колоссальными полномочиями и фактически создал второе правительство, немедленно вступившее в конфликт с правительством реальным.

Последнее также несколько неожиданно стало источником очень больших «мелких неприятностей» как для президента, так и для всей «оранжевой власти». В феврале 2005 г. вспыхнул скандал в прессе, вызванный тем, что жена министра юстиции Романа Зварыча (американского украинца, принявшего украинское гражданство) использует служебное положение мужа для устройства своих бизнес-дел, связанных с торговлей нефтью. Скандал, оказавшийся следствием раздоров между разными бизнес-группами, с трудом замяли.

В апреле — мае 2005 г. Р. Зварыч вновь оказался в центре внимания прессы: теперь выяснилось, что он, по сути, не имеет законченного высшего образования (в украинском понимании), а его академические успехи в Колумбийском университете в лучшем случае «дотягивают» до незаконченного высшего образования по украинским, да и по любым другим, меркам. Министр юстиции, при всех его очевидных политических достоинствах, оказался в некотором смысле недоучкой. Впрочем, негативный резонанс вызвал не сам факт «недостаточной квалификации» министра-репатрианта, а его публичные объяснения — путанные, противоречивые и не слишком убедительные, слишком уж похожие на полуправду.

В июле 2005 г. уже президент оказался втянутым в неприятную для его имиджа историю, связанную со скандальным поведением его старшего сына от первого брака. Журналисты выяснили, что сын президента отдает должное всем неприглядным замашкам «золотой молодежи», ездит (при этом грубо нарушая правила дорожного движения и пренебрегая безопасностью и правами «обычных» граждан) на машине стоимостью, превышающей годовой доход президента, пользуется мобильным телефоном за 6 тыс. евро, живет в роскошных апартаментах в центре города, предоставленных ему некими загадочными «друзьями», в числе которых легко прочитывались небедные люди из окружения самого президента. Особый, и в общем весьма нездоровый интерес вызвали ночные увеселения президентского чада в стиле «новых русских». Если абстрагироваться от несколько пошловатого сенсационного контекста этих «разоблачений», речь шла о моральных устоях новой власти и ее подверженности коррупционным соблазнам, ее готовности следовать общим для всех граждан правилам и законам, в конце концов, о ее способности преодолеть пропасть между «рядовыми» гражданами и ею самою.

Реакция В. Ющенко на примитивные сенсационные «открытия», не слишком удивляющие публику и, в общем-то, обычные для любителей «жареного», была чрезмерно нервной и неоправданно резкой — он публично оскорбил репортера интернет-издания «Украинская правда», продемонстрировав несколько неожиданный и весьма неприглядный стиль публичного общения с прессой — тем более, что речь шла об издании, последовательно поддерживавшем оппозицию «режиму Кучмы». (Правда, впоследствии В. Ющенко публично извинился перед журналистом.)

Тогда же, в июле 2005 г., президент вновь стал объектом специфического внимания прессы. Пережив очередной неприятный момент личного общения с представителем ГАИ, В. Ющенко одним росчерком пера ликвидировал это ведомство, являвшееся в массовом сознании олицетворением всепроникающей государственной коррупции, затрагивавшей миллионы людей. Кроме того, что последовавшие за этим несколько недель чуть не превратили дороги Украины в хаос, заслуживает внимания слишком уж знакомый с прежних времен способ демонстрации правовой культуры и личного отношения к представителям закона. Впоследствии был предпринят ряд мер, позволивших немного улучшить публичный имидж доблестных стражей дорожного движения, однако они не решили проблему коррупции в этой сфере, особенно в регионах — там поборы с водителей даже увеличились, поскольку возросла «опасность» разоблачения.

И, конечно же, самым неприятным для престижа «новой власти» стала ее неспособность выполнить обещания относительно поддержания законности в стране. В нескончаемый абсурд превратилось «дело Гонгадзе» — практически все свелось к судебному процессу над непосредственными исполнителями убийцы, вопрос об организаторах остался открытым, вызывая обоснованные подозрения в попустительстве им. Своеобразной оплеухой власти стало решение Европейского суда, обязавшее Украину как государство выплатить компенсацию вдове журналиста — Мирославе Гонгадзе. Один из главных подозреваемых в «деле Гонгадзе» — министр внутренних дел Ю. Кравченко — погиб при крайне странных обстоятельствах 4 марта 2005 г. накануне визита в прокуратуру для дачи показаний (по официальной версии это было самоубийство, согласно ей Ю. Кравченко сумел дважды выстрелить себе в голову…) — Другой главный свидетель, генерал МВД Алексей Пукач, исчез за пределами Украины…

Практически безнаказанными остались главные действующие лица — организаторы массовых фальсификаций выборов в ноябре 2004 г. К июлю 2005 г. по всей Украине было заведено 778 уголовных дел, связанных с фальсификацией выборов. Наказание понесли в основном рядовые исполнители, но не организаторы. Известные всей стране организаторы фальсификаций и прикрывавшие их чиновники превратились в благопристойных граждан. Председатель ЦИК С. Кивалов вернулся на пост ректора Одесской юридической академии и в 2006 г. стал депутатом от Партии регионов. Министр внутренних дел Н. Билоконь вышел на пенсию, условиям которой вполне мог бы позавидовать президент небольшой европейской страны. Наиболее одиозные личности благополучно скрылись за границей, некоторые, по странному «стечению обстоятельств», нашли вполне комфортное убежище в России. Дошло до того, что одна из наиболее ярких фигур экономики рантье и «режима Кучмы» И. Бакай, объявленный в розыск по криминальным статьям, не только «всплыл» в Москве, но и в пожарном порядке получил российское гражданство… Заглохло и дело о «транзитном сервере».

Пожалуй, единственным обещанием относительно изменений в системе власти, которое было до конца выполнено, и то в специфической форме, — это реформирование администрации президента. В январе 2005 г. сразу же после инаугурации нового президента — В. Ющенко — администрация президента была переименована в секретариат. При этом численность работников секретариата почти не изменилась, его структура осталась достаточно громоздкой (23 службы, 1 отдел, офис президента). Главной проблемой стала компетентность и исполнительность чиновников. В 2005–2006 гг. наблюдалась своеобразная деградация президентской администрации, связанная как с падением роли самого президента в управлении государственной машиной, так и с перемещением реальной исполнительной власти в правительство в связи с конституционной реформой. Люди, возглавлявшие секретариат президента, не могли (а может, и не хотели) удерживать секретариат в роли «параллельного правительства». Сам президент также не прилагал к этому усилий (если не считать эпизода во время «бензинового кризиса» весной 2005 г.). Предпринятая в 2005 г. романтическая попытка наполнить секретариат украинскими «выпускниками Гарварда» провалилась. В секретариат пришли новые люди, однако их компетентность и пригодность к государственной службе не вызывали доверия. Можно сказать, что обещание реформировать президентскую администрацию выполнилось само собой — секретариат на время действительно утратил роль параллельного центра власти и, в конце- концов, «завис в воздухе».

Самое гнетущее впечатление на общественность произвело подписание В. Ющенко меморандума о взаимопонимании с В. Януковичем. Это была цена за голоса Партии регионов при утверждении парламентом правительства Ю. Еханурова 20 сентября 2005 г. В меморандуме более всего поражали пункт об амнистии организаторам фальсификаций выборов, подтвердивший печальную истину о том, что в Украине правит не закон, а интерес, и пункт о расширении депутатской неприкосновенности на депутатов местных советов (фактически являвшийся необходимым дополнением к пункту предыдущему)…

Неоднозначными были предварительные итоги социально- экономической деятельности «оранжевой» власти. Приход на пост главы правительства Ю. Тимошенко ассоциировался с началом энергичной и честной, социально ориентированной экономической политики. В какой-то степени эти ожидания оправдались. Правительству удалось пресечь махинации с налогом на добавленную стоимость (ранее здесь широко практиковалось множество схем, позволяющих получать огромные прибыли при возвращении НДС государством — от создания фальшивых фирм до операций с несуществующей продукцией) — уровень поступлений НДС в государственный бюджет повысился в 2005 г. в 2 раза70. Была реализована программа «Контрабанда — стоп!», позволившая уменьшить злоупотребления на границах и увеличить поступления от пошлин. Одновременно удалось упорядочить и снизить ввозную пошлину почти на 90 % импортных товаров. Правительство значительно упростило процедуры для иностранных инвесторов, кроме того, было ликвидировано правило обязательной продажи 50 % валютной выручки украинскими предприятиями-экспортерами, что способствовало уменьшению утаивания валютной выручки от налоговых органов. Были начаты масштабные работы по упрощению процедуры регистрации частных фирм и предприятий (так называемое «единое окно»),

В 2005 г., по данным Министерства экономики Украины, доля теневых оборотов в ВВП снизилась до 29 %, а в 2006 г., еще при «оранжевом» правительстве, до 27 %. Правительство Ю. Тимошенко добилось парадоксального результата: при падении роста ВВП произошел рост поступлений в бюджет (155 % от соответствующего периода 2004 г.). Сделано это было прежде всего за счет выжимания средств из крупного бизнеса.

В то же время была предпринята чрезвычайно неразумная попытка внести изменения в систему налогообложения малого бизнеса — в течение трех месяцев правительство Ю. Тимошенко выступало с разными нововведениями, по сути, грозившими очередной «тенизацией» мелкого бизнеса и ударом именно по той части общества, которая выступала главной движущей силой «оранжевой революции», — тем, кто причислял себя к «среднему классу» (по утверждению газеты «Зеркало недели», более 70 % тех, кто открыто выступил на стороне В. Ющенко в период «оранжевой революции», были представителями именно этой группы). Впрочем, к началу лета малое предпринимательство оставили в покое, однако неприятный осадок и недоверие к правительству в общественном мнении остались.

Одновременно все более очевидными становились тенденции, свидетельствующие о склонности правительства к управлению экономикой в «ручном режиме». Столкнувшись с нехваткой средств, необходимых на масштабные социальные выплаты, правительство Ю. Тимошенко стало собирать налоги на прибыль предприятий, так сказать, «авансом», в счет следующего года. Нормативы отчислений в бюджет для крупных компаний были увеличены втрое (почти 50 % от прибыли). Дополнительным источником поступлений должна была стать переоценка крупных предприятий, «прихватизированных» в недавнем прошлом. Здесь правительство несколько перегнуло палку, создав впечатление, что заводы будут просто отбирать. Отдельные радикальные высказывания Ю. Тимошенко были подхвачены ее оппонентами — в стране возникла некоторая истерия по поводу грядущей «экспроприации экспроприаторов». Атмосфера домыслов, слухов и спекуляций нервировала иностранных инвесторов. Назывались разные данные о количестве предприятий, которые будут возвращены государству и затем перепроданы, — от 30 до 3000.

В октябре 2005 г. состоялась самая крупная и единственная сделка большой «реприватизации» — перепродажа «Криворожстали» индийской компании «Миттал Стил» почти за $ 5 млрд — сумму, почти в 6 раз превышающую ту, что была выплачена государству предыдущими покупателями. За 50 минут, в течение которых продолжался аукцион, Украина получила от приватизации больше, чем за предыдущие десять лет приватизации… Этим эффектным эпизодом реприватизация началась и закончилась. Попытки повторить этот опыт с Никопольским заводом ферросплавов, принадлежащим «Интерпайпу», закончились неудачей как из-за юридических сложностей, так и вследствие отказа президента В. Ющенко и правительства Ю. Еханурова от реприватизации. В октябре 2005 г. состоялась рекламно-показательная встреча В. Ющенко с представителями крупного бизнеса (в том числе еще недавно опальными). Президент заверил присутствующих, что административное давление на крупный капитал — дело прошлого. «Реприватизация» закончилась.

Достаточно противоречивой была попытка нажима на специальные экономические зоны и территории приоритетного развития, создаваемые еще с середины 1990-х годов для подъема экономики депрессивных регионов и для проверки перспективных экономических моделей с участием иностранных инвестиций. Налоговые льготы для них были отменены в марте 2005 г. без учета различий между работавшими тут фирмами: под удар попали и те, кто действительно пользовался особым статусом для сверхобогащения и работал по коррупционным схемам, и те, кто вносил реальный вклад в оживление экономики депрессивных регионов. При этом вскоре после фактической ликвидации специальных экономических зон и территорий выяснилось, что 60–65 % проектов, осуществлявшихся здесь, были выгодны украинской экономике. Поскольку обязательства здесь в свое время гарантировались государством, это серьезно подорвало доверие инвесторов, хотя и не вызвало обещанной аналитиками серии судебных процессов против правительства.

Весьма непопулярной мерой, критикуемой частью экономистов, стала ревальвация гривны. Весной 2005 г. Национальный банк Украины установил обменный курс в 5,05 гривны за американский доллар — гривна «подорожала» на 25–30 копеек, что ударило не только по отраслям, связанным с экспортом, но и фактически обесценило долларовые сбережения населения.

Весной 2005 г. разразился топливный кризис. Правительство (судя по всему, не без оснований) объясняло его возникновение «сговором нефтетрейдеров» (прежде всего российских кампаний «ТНК» и «Лукойл», доминировавших на рынке нефтепродуктов), и поначалу попыталось бороться с ним путем административного нажима на монополистов с помощью СБУ и Антимонопольного комитета парламента. Потом к административно-силовым мерам добавились экономические: масштабная закупка нефтепродуктов у заграничных нефтетрейдеров.

Противостояние правительства и нефтяных монополистов имело огромное политическое значение. Речь шла вовсе не о личных амбициях Ю. Тимошенко (хотя явно не обошлось без них), а о способности власти отстаивать интересы государства. В данной ситуации было очень важно выдержать паузу и доказать, что правительство и представляемое им государство способно противостоять ценовому шантажу и ставить на место любого монополиста. Более того, складывались предпосылки для того, чтобы нарушить монополию российских нефтяных компаний и сделать рынок нефтепродуктов в стране более открытым. Однако в мае 2005 г. президент В. Ющенко вмешался в конфликт лично и практически отстранил министра экономики С. Терехина, саму Ю. Тимошенко, а значит и правительство, от вмешательства в дела на рынке нефтепродуктов. При секретариате президента была создана комиссия по регулированию ситуации с ценами на нефтепродукты, которую возглавил помощник президента А. Третьяков, один из «любимых друзей» президента.

Летом 2005 г. в связи с целым рядом причин, в том числе из-за произвола и неконтролируемости посреднических фирм и появления на рынке излишка свободных денег, сезонной рыночной конъюнктуры, подпрыгнули цены на мясо, продукты птицеводства и сахар. Здесь правительство попыталось скомбинировать как экономические, так и административные методы, — эта попытка закончилась своеобразной «ничьей».

Правительство Ю. Тимошенко, периодически стремящееся поправлять дела за счет перераспределения доходов, все чаще упрекали в популизме и чрезмерном увлечении административными методами в экономике, однако при этом замалчивалось наличие серьезной оппозиции действиям правительства в парламенте и в окружении президента и то обстоятельство, что это правительство было заложником как закончившихся президентских, так и приближающихся парламентских выборов. Логика его действий диктовалась не столько экономической целесообразностью, сколько политической конъюнктурой — из-за общей политической ситуации в стране, а также вследствие того простого обстоятельства, что его возглавлял крупный действующий политик.

Неоднозначной выглядела ситуация в социальной сфере. С одной стороны, «оранжевая власть» оказалась заложницей социальных манипуляций своих предшественников: в последние четыре месяца 2004 г. правительство В. Януковича потратило 13,5 млрд грн ($ 2,7 млрд) дополнительных бюджетных средств на социальные выплаты (в первую очередь пенсии), но не запланировало соответствующие выплаты на следующие годы. С другой — необходимо было выполнять собственные предвыборные обещания, которые по уровню обещаний социальных благ ничуть не уступали предвыборной риторике оппонентов. Правительство Ю. Тимошенко, выполняя предвыборные обещания, повысило минимальную пенсию почти на 17 % и минимальную заработную плату почти на 27 %. В целом зарплата в бюджетном секторе экономики возросла на 57 %. Была введена впечатляющая выплата разовой государственной помощи при рождении ребенка — она составила 8,5 тыс. грн ($ 1700).

Все это, помимо кратковременного положительного социального эффекта и политических дивидендов, вело к серьезным издержкам. Поскольку финансовые вливания касались в основном малоимущих слоев населения, для которых прибавка в доходах означала увеличение возможностей для покупки самого необходимого, это привело к выбросу больших масс денег на рынок продуктов и товаров первой необходимости — рост цен на продукты питания и рост инфляции, который к ноябрю 2005 г. составил 12 %, последовали автоматически (правда, они все равно отставали от роста доходов). Тем не менее, согласно официальной статистике, в 2005 г. реальная зарплата выросла на 20,3 %, а в первом полугодии 2006 г. — еще на 20,6 % (с учетом инфляции/роста цен). Сократилось количество населения, где среднедушевые месячные затраты были меньше прожиточного минимума: в 2004 г. таких было 30 млн, в 2005 г. — 25 млн (несмотря на впечатляющее сокращение в 5 млн — все же очень высокий показатель не совсем приличной бедности)78. С одной стороны, это создавало то ли реальный рост доходов, то ли его иллюзию, с другой — сильно «разогревало» бюджет — удельный вес государственных расходов, прежде всего связанных с содержанием бюджетных отраслей и социальных программ, возрос до 44 % от валового национального продукта, то есть достиг уровня крупнейших постиндустриальных экономик Западной Европы — по мнению зарубежных экспертов, это вносило опаснейший дисбаланс в развитие экономики. Внутри самого правительства возникли трения по поводу бюджетной политики: министр финансов В. Пинзенык выступал против диспропорций, превращающих бюджет в заложника чрезмерных социальных обещаний, глава правительства требовала выполнения предвыборных обязательств и явно создавала себе имидж социально ориентированного политика.

Смена руководства страны после «оранжевой революции» пробудила надежды общества и международного сообщества на то, что власть перейдет к реальным мерам в борьбе с коррупцией. Всемирный экономический форум, проходивший в Киеве в июле 2005 г., призвал украинскую власть немедленно предпринять ряд вполне доступных мер для борьбы с коррупцией: ввести практику внесения в черный список предприятий и учреждений, уличенных во взяточничестве, поднять заработную плату государственных чиновников и создать систему их отбора по деловым качествам, а не по лояльности к власти, максимально минимизировать процесс непосредственного общения граждан с чиновниками (упрощение бюрократических процедур, переведение их в онлайновый режим), обнародование данных о доходах и собственности высших государственных чиновников, депутатов, судей и членов правительства. Эти предложения частично начали осуществляться новой властью, однако одновременно общество сигнализировало своего рода об обострении коррупции — борьба с ней, провозглашенная правительством, увеличила риск коррупционной деятельности и повысила размеры взяток. К тому же, правительство почему-то решило, что начинать нужно с многократного повышения зарплат высшим чиновникам (месячная зарплата министров возросла до 15–20 тыс. грн ($ 3–4 тыс.) — в стране, где более трети населения официально признавалось бедным, это произвело неизгладимое впечатление…

«Экономические» скандалы 2005–2006 гг., связанные с ближайшим окружением президента, и особенно странная и темная история с передачей права на поставки российского газа посреднической кампании с неясной репутацией «РосУкрЭнерго», ие Украин309 взаимные обвинения вчерашних союзников в коррупции сильно подорвали доверие общества к новой власти, олицетворяемой прежде всего с президентским офисом.

24 августа 2005 г. президент в своей речи по поводу годовщины независимости сам произнес то, о чем давно говорили все, — от аналитиков до рядовых граждан: «Во власти сменилось много лиц, но лицо власти изменилось мало». Это признание стоило многого, но было слишком запоздалым, тем более что перспектива изменить ситуацию выглядела достаточно туманной. В. Ющенко оказался в эпицентре борьбы сил, по-прежнему видевших в президенте лицо, ответственное за распределение доступа к власти, а значит и к богатству. По сути, от него требовали выполнения тех функций, которые некоторое время успешно выполнял JI. Кучма, — поддержания баланса влияния между различными группами интереса во власти и крупном бизнесе. В отличие от своего предшественника, В. Ющенко или не мог, или не хотел выполнять такие функции. Пытаясь удовлетворить притязания всех своих соратников и союзников, которые иногда были взаимоисключающими, президент попал в зависимость от своего окружения. В начале сентября 2005 г. грызня внутри власти достигла предельно высокой точки. 3 сентября глава секретариата президента Александр Зинченко подал в отставку и собрал пресс-конференцию, на которой поведал журналистам о коррупции в ближайшем окружении президента. Основным объектом нападок был П. Порошенко, явившийся на пресс-конференцию и магнетизировавший взглядом своего «разоблачителя», и первый помощник президента А. Третьяков. «Скандал в благородном семействе» стал публичным.

Попытки договориться оказались безуспешными. Встречи с не на шутку разошедшимися соратниками, почему-то происходившие по ночам, превратились в выслушивание взаимных обвинений и истерик. Усилия по примирению «интересных и неординарных людей», как назвал их президент, превратились в изматывающие диалоги. Пытаясь разрешить накопившиеся противоречия, В. Ющенко пошел на беспрецедентный шаг: 8 сентября он отправил в отставку Ю. Тимошенко (а с ней и все правительство), уволил секретаря Совета национальной безопасности и обороны П. Порошенко и своего первого помощника А. Третьякова, принял заявление об отставке А. Зинченко.

Сенсационное решение В. Ющенко знаменовало собою окончательный распад «оранжевой» коалиции. Хотя Ю. Тимошенко и не пошла в открытую оппозицию к президенту, как от нее этого ожидали, она превратилась в наиболее опасного политического конкурента для своих вчерашних союзников. Обладая несомненной личной харизмой, теперь еще и с образом человека, преданного властью, опираясь на мощный политический ресурс блока своего имени, она явно превратилась в политика № 1 в Украине. Социалисты, как всегда, преследовали собственные узкие корпоративные интересы — как во власти, так и в приближающихся парламентских выборах. Создаваемая президентская партия Народный союз «Наша Украина» теряла популярность вместе со своим неофициальным патроном. События зимы — весны 2006 г. ознаменовали раскол в «оранжевой» коалиции и триумфальный реванш их политических оппонентов.

 

2006 — выборы без выбора

Конец 2005 г. — первая половина 2006 г. принесли «оранжевой власти» и прежде всего В. Ющенко и его окружению новые неприятные сюрпризы: острый кризис в отношениях с Россией, правительственный кризис, в результате которого правительство Ю. Еханурова, приведенное к власти ценой критических уступок новой «оппозиции» в парламенте, все же было отправлено в отставку Верховной Радой, однако более полугода оставалось при исполнении обязанностей. В результате этого центр исполнительной власти, пока еще номинально подконтрольный президенту, фактически действовал как технический орган, работающий в «демонстрационном режиме».

Но, пожалуй, самым главным уроном стало резкое падение доверия к президенту и к «оранжевой власти» в целом. Оно было весьма симптоматичным на фоне в общем-то неплохих показателей в социальной сфере, где ее обещания в основном выполнялись. Проблема состояла не в росте цен (зарплаты росли быстрее) и не в «бензиновых» или «сахарных» кризисах. Возможно, проблема заключалась и не в дискредитирующих новую власть неприглядных внутренних раздорах. Новые люди во власти не продемонстрировали ни способности реформировать ее, ни каких-либо качественно новых перспектив развития общества — все свелось к разговорам о европейском выборе и социальной справедливости, которыми кормила общество власть предыдущая. Президент, претендовавший на роль общенациональной фигуры, символа, объединяющего нацию, не смог играть эту роль. Оппозиционно-революционная харизма периода выборов быстро испарялась. Скандалы в окружении, непоследовательность в кадровой политике, импульсивность действий и фактический развал власти, не сопровождавшийся выстраиванием ее новых структур, вели к быстрому падению ее авторитета. Президенту также не удалось предложить населению какую-либо идею, способную объединить общество на гражданских началах. Культурнический национализм образца XIX столетия, преподносимый президентом в качестве одной из центральных идей «идеологического пакета», возможно, находил отклик у значительной части этнических украинцев, однако выглядел несколько архаично и при этом «отсеивал» ту часть населения, которая не испытывала лояльности к этой идее.

Впрочем, самыми впечатляющими событиями стали более чем скромный результат партии президента Народный союз «Наша Украина» на выборах 2006 г. и последовавший за этим грандиозный политический фарс — формирование «оранжевой коалиции» в парламенте, продолжавшийся три месяца и закончившийся летом 2006 г. политической сенсацией — созданием коалиции партии крупного капитала (Партии регионов) с «левыми» — коммунистами и социалистами.

Выборы-2006 ознаменовались серьезнейшими распрями в «оранжевом» лагере, который представлял себя избирателям в качестве единственной демократической силы и всячески эксплуатировал тему «Майдана». Претензии президентской партии Народный Союз «Наша Украина» (НСНУ) на доминирование в сколачиваемом под выборы блоке (с заверениями в том, что создается солидная партия европейского типа) привели к тому, что часть партий, шедших на парламентские выборы 2002 г. в составе «Нашей Украины», пошли на выборы самостоятельно (Партия «Реформы и порядок», Украинская народная партия (ранее — Рух, возглавляемый Ю. Костенко). Если в выборах 2002 г. в блок «Наша Украина» входило 10 партий, то в 2006 — 6. Главной интригой стала конкуренция между избирательным блоком НСНУ и Блоком Юлии Тимошенко, сопровождавшаяся весьма неаппетитным обменом взаимными обвинениями, инициированными идеологами НСНУ. Как это ни печально, вчерашние союзники из пропрезидентской команды обратились к тем же аргументам, которые активно использовались в дискредитации Ю. Тимошенко властью перед 2004 г. «Леди Ю» в своих предвыборных спичах еще долго старалась придерживаться темы «хороший президент — плохое окружение». От участия в чрезмерно скандальных распрях разумно удерживались социалисты, шедшие на выборы самостоятельно.

Отделившиеся от «оранжевых» блоков-тяжеловесов их союзники — Блок Костенко — Плюща — три партии, возглавляемые Украинской народной партией (переименованной частью Руха); Гражданский блок «Пора» — партия «Реформы и порядок», Блок Юрия Кармазина — формально выступали союзниками «старших братьев», однако, по сути, своим самостоятельным участием углубили раскол «оранжевых» и в то же время подтвердили свою политическую нежизнеспособность.

Не было единства и в лагере вчерашних союзников и вчерашних провластных партий. Подпитываемая мощными финансовыми ресурсами самого крупного из донецких «кланов» Партия регионов, опираясь на стабильную избирательную базу в восточных областях Украины, где, к тому же, еще жили настроения реванша после поражения 2004 г., возможно, и не отказалась бы от союзников, идущих с ней в едином избирательном блоке, однако на выборах 2006 г. наиболее явно проступили противоречия между региональными «кланами». СДПУ(о), представляющая ядро развалившегося «киевского клана», сформировала блок из четырех таких же виртуальных партий, оказавшихся в непривычной роли оппозиции. Часть представителей «киевского клана» разбрелась по другим партиям и блокам. Представители днепропетровских и харьковской групп интереса/ влияния сделали (как выяснилось впоследствии, неудачную) ставку или на возможные блоки-лоббисты (блок Владимира Литвина), или на поддержку экс-виртуальных проектов, пытавшихся трансформироваться в реальные (партия «Виче»),

Само собой, среди оппонентов «оранжевых» традиционно оказались коммунисты, отправившиеся на предвыборную гонку самостоятельно, и вновь всплывшая на поверхность «в нужном месте в нужный момент» Прогрессивная социалистическая партия Украины, составившая основу блока Натальи Витренко «Народная оппозиция». Поскольку блок Н. Витренко пасся на «электоральных полях» коммунистов (восток и юг Украины), он сыграл видную роль как в агитации против «оранжевых», так и в дальнейшем угасании коммунистической партии, получившей самое низкое количество голосов на парламентских выборах за всю свою историю после 1993 г.

Избирательная кампания хотя и отличалась от всех предыдущих достаточно высоким уровнем реальной состязательности участников, в глазах «среднего избирателя» мало отличалась от ставших уже привычными средств и методов воздействия на психику подуставших от политики украинцев. Вновь улицы городов запестрели палатками агитаторов. Вновь студенты получили замечательную возможность подработать, участвуя в агитации и митингах противоборствующих сил (размахивание флагом, выкрикивание лозунгов или раздача буклетов приносило верные $ 10–20 в день). На билбордах, страницах газет и телеэкранах замелькали уже порядком приевшиеся лица, узнаваемые даже маленькими детьми, едва научившимися говорить. В списках блоков и партий появились имена спортсменов, поп-звезд и даже космонавтов, которые много сделали для признания Украины в мире: С. Бубка (Партия регионов), О. Блохин (СДПУ(о)), Р. Лыжичко («Наша Украина»), С. Ротару и Л. Каденюк («Народный блок Литвина») — в украинском культурном контексте их присутствие в списках воспринималось как экзотика, анекдот и мало влияло на симпатии избирателей. Любителям посидеть перед телевизором не стало житья от заунывных, агрессивных, слащавых, примитивных, деланно оптимистических, иногда просто жутковатых политико-рекламных клипов. Стены домов и учреждений, столбы, транспортные остановки, даже общественные туалеты были залеплены обещаниями, разоблачениями, честными взглядами и даже обнаженными торсами политиков. Содержание выливаемых на головы избирателя потоков обещаний и скрытых угроз не слишком отличалось. Предлагаемый пакет благ был стандартным.

В этот раз, правда, значительно интенсивнее эксплуатировалась тема статуса русского языка и отношений с Россией, обычно являвшиеся коньком президентских кампаний, — и именно здесь наблюдались наиболее радикальные заявления. Серьезным отличием было и то, что парламентские выборы стали не прелюдией и репетицией президентских, а их продолжением, что сказалось как на характере кампании, так и на ее результатах. И, наконец, это были первые выборы, проходившие исключительно по партийной системе, что якобы минимизировало возможности применения административного ресурса и последующей манипуляции, однако на практике дезориентировало рядового избирателя, которому нередко приходилось выбирать не столько между программами, сколько между узнаваемыми лицами и личностями. Метровые (в прямом смысле), часто в несколько сотен фамилий, списки кандидатов от партий и блоков мало что говорили большинству избирателей. Зато для многих политиков и бизнесменов они стали предметом интенсивных торгов с руководством этих партий и блоков.

Сочетание театра абсурда и политического цирка под названием «парламентские выборы 2006», тянувшееся с ноября 2005 г., завершилось в три этапа: 26 марта 2006 г. прошло голосование, 10 апреля состоялась публикация результатов выборов, 30 апреля «избирательный процесс» закончился. Выборы запомнились не только шумной кампанией и ливнем предвыборной агитации и пропаганды, а и длиннющим списком партий и блоков (45), сражавшихся не только за кресла в Верховной Раде, но и за мандаты в районных, городских и областных Советах, а также за должности мэров, и не менее длинными очередями на избирательных участках. В день выборов нередко можно было наблюдать, как пришедший изъявить свою волю гражданин, увидев колоссальную очередь сограждан, вооружившихся ворохом списков-«простыней», просто уходил домой, не желая тратить время и нервы.

Результаты выборов были показательны прежде всего для президентской власти. Блок-триумфатор предыдущих парламентских выборов (2002 г.) «Наша Украина» разделил участь всех предыдущих проектов власти, создававшихся с целью обеспечить для президента большинство в парламенте. Помпезные съезды, назойливая агитация, колоссальные затраты и попытки довести до низов «идеи Майдана» через наспех созданную и сбитую во многом из случайных людей «партийную сеть», обливание идеологическими помоями вчерашних союзников и непрекращающаяся внутренняя склока внутри руководства закончились плачевно: блок набрал количество голосов, абсолютно неадекватное затраченным усилиям и средствам, заявленным амбициям и помпезным декларациям — 13,9 % (всего 3,5 млн избирателей). Еще более шокирующим был тот факт, что «Наша Украина» победила только в двух регионах Галиции (Львовская и Ивано-Франковская область) и в Закарпатской области (здесь, правда, можно было тешиться победой над СДПУ(о)…).

Традиционный оппонент президентского блока — Партия регионов — набрала 32,1 % голосов (8 млн), как и ожидалось, «регионалы» победили во всех 8 промышленных и промышленно-аграрных областях востока и юга страны, а также в АР Крым и Севастополе.

Впрочем, более серьезным конкурентом, как это ни было печально для президентского блока, стал вчерашний союзник — Блок Юлии Тимошенко, набравший 22,3 % голосов (5,6 млн), вне всякого сомнения, за БЮТ проголосовала значительная часть избирателей, на которых рассчитывал блок «Наша Украина».

Социалисты собрали свой ожидаемый и стабильный урожай в центральных и южных аграрных регионах — 5,7 % (1,4 млн).

На пределе возможностей буквально вползли в парламент коммунисты — 3,7 % голосов (менее миллиона избирателей).

Не прошли в парламент и Н. Витренко с блоком ее имени, вновь развлекшая избирателей шумными сварами на телеэкране, и В. Литвин, с одной стороны, не успевший закрепиться в роли публичного политика, с другой — повторивший в избирательной кампании ошибку 2002 г., едва не погубившую тогда блок «За ЕДУ» (обещание стабильности и упор на ностальгию советского образца). Та же судьба постигла не нашедших себе места в его блоке бывших союзников В. Ющенко — блок «Пора — ПРП», Блок Костенко — Плюща, Блок Юрия Кармазина. Некоторые аутсайдеры обратились в апелляционный суд с требованием пересмотреть результаты выборов и даже говорили о перевыборах, однако суд не удовлетворил их иски, не говоря уже об обществе, которому осточертели и политики, и их обещания, и «избирательные марафоны».

Стоит обратить внимание на то, что «цифровые показатели» выборов в парламент отличались от результата, достигнутого декабре 2004 г. тем, что главные действующие лица и стоящие за ними политические силы потеряли приблизительно одинаковое количество голосов (10–12 %): «Наша Украина», БЮТ и СПУ вместе набрали почти 42 %. Утраты пришлись на несостоявшихся союзников («Пора — ПРП», Блок Костенко — Плюща, Блок Ю. Кармазина) и на ту часть избирателей, которая отдала свои голоса микропартиям, просто не пошла голосовать или голосовала против всех.

Результаты выборов 2006 г., закончившиеся шокирующим третьим местом для «президентского блока», не стали сенсацией, по крайней мере для внимательных наблюдателей. Проект «Наша Украина», созданный под выборы 2002–2004 гг., исчерпал свой потенциал на президентских выборах. Несмотря на формальное наличие элементов стратегии развития страны (предвыборная программа) и присутствие ряда базовых приоритетов (евроатлантическая интеграция, борьба с коррупцией, активная социальная политика), проект не строился как долгосрочная стратегия, он создавался под тактические задачи. Когда эти задачи были выполнены, немедленно возник вакуум стратегического программного мышления. Существующие аналитические президентские структуры (Институт стратегических исследований и администрация (секретариат)) были созданы для других целей — обслуживания краткосрочных задач. Поэтому вакуум пытались заполнить обращением к интеллектуалам (вроде президентских слушаний осенью 2005 г.). Однако это выглядело скорее как дань моде, чем как четко осознанное желание сконструировать четкую перспективную стратегию. Да и времени на это не было — начиналась очередная избирательная кампания. Традиционное, характерное для украинских элит пренебрежение интеллектуальным ресурсом или не менее традиционное стремление к эксплуатации дешевой интеллектуальной рабочей силы (с одновременным увлечением дорогостоящими иностранными консультантами) только усугубило ситуацию. Власть, пришедшая на смену «олигархическому режиму», не нашла возможности использовать богатый интеллектуальный потенциал страны для создания четкой перспективы развития и вновь погрязла в популистских действиях и обещаниях. Более того, ей не удалось найти эффективного способа преодоления социально-психологического раскола страны и создать механизм преодоления отчуждения власти от общества.

Президенту и его окружению (как лидерам проекта «Наша Украина») не удалось удержать уровень общественной солидарности той части населения, которая поддержала их на выборах. Начиная с весны 2005 г., наблюдался сначала постепенный, а затем все более стремительный процесс фрагментации этой части общества, вызванный как стремительным распадом самой «Нашей Украины» (вполне естественным с точки зрения внутренней структуры проекта), так и внутриполитическими провалами, спровоцированными прежде всего уже упомянутой неготовностью лидеров предложить обществу четкую и понятную перспективу развития.

Лидер проекта «Наша Украина», несмотря на попытки играть роль личности всеукраинского масштаба, объединяющей страну, не смог стать такой фигурой, по крайней мере к решающему моменту выборов. Все недостатки общественного деятеля и политика, сознательно игнорируемые частью общества или незаметные в момент острого политического противостояния, когда имелась потребность в харизматическом лидере, в период перехода к рутинной системной деятельности, стали чересчур очевидными. В. Ющенко не смог преодолеть отчуждение большей части населения и региональных элит востока и юго-востока страны, более того, он утратил значительную часть своих сторонников, особенно среди интеллигенции и украинского варианта среднего класса и, что самое печальное, не сумел расширить интеллектуальный и организационный ресурс своего окружения, которое даже при гипотетическом наличии ряда способных аналитиков и организаторов было слишком малочисленным и не имело общественной и моральной легитимности.

И наконец, в Украине явно обострилось противоречие между потребностью в более радикальных структурных реформах в политике, государственном управлении и экономике и интересами небольших, но влиятельных олигархических и бюрократических групп, делающих ставку на сохранение аморфных, неподконтрольных обществу структур власти и схем распределения, характерных для переходного периода. Люди, вкладывавшие деньги в проект «Наша Украина», были заинтересованы в том, чтобы взять власть, но не в том, чтобы кардинально менять ее.

В таких условиях оппонентам «оранжевой власти» не нужно было прилагать особых усилий, чтобы взять реванш. Нужно было только подождать, пока новая власть разъест себя изнутри. Стоит обратить внимание на то, что первую половину 2005 г. новая «оппозиция», сгруппировавшаяся вокруг Партии регионов, удерживалась от каких-либо активных действий.

Лишь осенью 2005 г., когда скандальная отставка правительства Ю. Тимошенко и отстранение от власти наиболее одиозных фигур из ближайшего окружения президента продемонстрировали непреодолимые противоречия в лагере «оранжевых» и их союзников, когда стало очевидным, что новая власть неспособна эффективно довести до конца серию расследований, связанных с наиболее кричащими нарушениями закона во время кампании 2004 г., «оппозиция» перешла к активным действиям. Пробой сил стало утверждение в парламенте правительства Ю. Еханурова, позволившее выдавить из президента ряд важных уступок. Предвыборная кампания подтолкнула новую «оппозицию» на более активную критику власти, однако здесь интеллектуальный ресурс также был беден, поэтому ничего качественно нового она не изобрела, фактически повторяя стандартный набор лозунгов 2004 г. На выборах 2006 г. не было победы «оппозиции», якобы представленной Партией регионов, доживающими свой век коммунистами и стремительно теряющей кадры СДПУ(о). Здесь произошло поражение «оранжевой власти», лидеры которой или не сумели воспользоваться полученными полномочиями, или же пошли по пути своих предшественников.

 

Кризис власти 2006–2007

Кризис власти 2006–2007 гг. в Украине, не совсем корректно называемый его участниками политическим кризисом, был порожден по крайней мере четырьмя главными причинами. Во-первых, несмотря на новую конфигурацию структуры власти, ее природа и модель поведения ее носителей не изменились. Власть оставалась приобретением и собственностью нескольких олигархических групп крупных собственников и государственной бюрократии. В условиях когда власть рассматривалась как собственность ее носителей, новая конфигурация, устанавливающая иные нормы распределения власти и новую систему сдерживаний и противовесов, да еще при отсутствии общепризнанного «топ-менеджера» или «папы», обязательно должна была привести к конфликту. Во-вторых, «политическая реформа» декабря 2004 г., поспешно принятая как политический компромисс для выхода из политического кризиса осени — зимы 2004 г., окончательно нарушила баланс структур власти, созданный во времена Л. Кучмы и тогда же начавший разваливаться. Олигархические группы, представленные крупным капиталом, искали новые способы трансформации экономической власти в политическую. Родственные им олигархические группы государственной бюрократии искали возможности сохранения системы патронажных и клиентельных отношений, использования власти как капитала. Крупный капитал, потерявший вход в президентский офис, пошел в парламент, через который можно было контролировать исполнительную власть. Группы интереса/влияния, которые не смогли контролировать парламент в силу распыленности средств, сосредоточились на поддержке президента. Конфликт между ними трансформировался в конфликт между ветвями власти. В-третьих, «победители», получившие контроль над парламентом и правительством, действовали чрезмерно агрессивно как в области получения экономических преференций, так в сфере политического контроля, практически взяв курс на полную нейтрализацию президентской власти. Это заставило мобилизоваться президента и поддерживающие его группы интереса/влияния. И наконец, в-четвертых, не следует забывать о личных амбициях лидеров конфликтующих групп — здесь процесс борьбы за перераспределение власти в какой-то момент приобрел признаки самодостаточности.

Кризис власти не затронул общество в целом — для подавляющего большинства населения власть и ее институты, несмотря на постоянную трескотню журналистов по поводу закулисных сделок, доходов, личной и интимной жизни власть имущих, их белья и неаппетитных выходок, оставалась неизменной: непрозрачной, закрытой для общества и неподконтрольной гражданам.

Проигрыш на выборах 2006 г. президентской партии и серьезный успех ее скрытого конкурента БЮТ все еще не был окончательным политическим поражением. Восстановление союза БЮТ (129 депутатов), «Нашей Украины» (81) и социалистов (ЗЗ)84 не давало конституционного большинства, как ожидалось перед выборами, однако позволяло принимать законы. Впрочем, как показали события весны — лета 2006 г., ни лидеры «Нашей Украины», ни лидеры БЮТ не были готовы договариваться. В. Ющенко и его окружение, разочарованные и напуганные неудачей своей политической силы на выборах, более всего опасались возвращения в исполнительную власть Ю. Тимошенко — поскольку с января 2006 г. пост главы правительства, по крайней мере формально, становился более значимым, чем пост президента. Ю. Тимошенко, для которой успех БЮТ на выборах стал стимулом для серьезных властных аппетитов, не скрывала своих амбиций. А. Мороз, оказавшийся держателем «золотой акции», необходимой для создания президентского большинства, лавировал между бывшими союзниками, рассчитывая на пост спикера.

Закулисные переговоры о распределении полномочий в правительстве и президентских структурах благодаря реальной свободе прессы превратились в серию политических анекдотов, громких скандалов и продемонстрировали крайне низкий уровень личной политической культуры их участников. Главный стимул, ранее объединявший пеструю «оранжево-бело-малиновую» коалицию «Нашей Украины», БЮТ и социалистов — «преступный режим Кучмы» — исчез. Дележ власти оказался куда более сложным заданием, чем борьба за нее.

Тем временем их оппоненты удачно воспользовались ситуацией: после непродолжительных закулисных переговоров они подготовили настоящую политическую сенсацию — в июне 2006 г. в Верховной Раде была создана так называемая «антикризисная коалиция», в которую вошли, казалось бы, идеологически несовместимые участники — Партия регионов, представлявшая крупный капитал, и коммунисты с социалистами. Этот удивительный союз можно было бы назвать апофеозом идеологической деградации «левых» партий, если бы идеология играла для их руководства хоть какую-то роль. В данном случае речь скорее шла о чрезмерно разыгравшемся инстинкте власти и политического выживания.

Созданное в Верховной Раде большинство успешно провело на пост главы правительства Виктора Януковича и на пост спикера парламента — Александра Мороза, окончательно порвавшего со своими недавними союзниками из «НУ» и БЮТ. Начался новый этап политического кризиса, теперь уже в «парламентско-президентской республике», где президент и его администрация вступили в перманентный конфликт с правительством и парламентом, а последний из законодательного органа превратился в политическую биржу.

Новая конфигурация сил не сулила ничего хорошего прежде всего президенту. Парламент и правительство, контролируемые политическими оппонентами, крайне сложный союзник в лице БЮТ, перспектива окончательного перенесения центра исполнительной власти в правительство очерчивали достаточно ясную перспективу превращения президента в ритуальную фигуру. Политические аналитики и газеты, ожидая от президента решительных действий, загомонили о возможной перспективе роспуска парламента (Президент мог, например, не подавать на утверждение Верховной Рады кандидатуру от «антикризисной коалиции» и распустить парламент, не создавший правительство).

Провал организации «демократической коалиции» в Верховной Раде, могущей обеспечить гармоничное взаимодействие трех центров власти, стал главной предпосылкой кризиса власти: президент мог рассчитывать только на политическую поддержку сил, оказавшихся в оппозиции, и фактически сам оказался в оппозиции не только к парламентскому большинству (ситуация вполне привычная), но и к правительству — это уже было «новинкой сезона».

3 августа 2006 г. В. Ющенко, пытаясь избежать обострения, предложил своего рода политический договор о сотрудничестве — «Универсал национального единства». Текст универсала по сути был декларацией о намерениях, однако документ предполагал создание так называемой «широкой коалиции», в которую должен был войти блок «Наша Украина» с последующим получением постов в правительстве. Ю. Тимошенко универсал не подписала, БЮТ перешел в оппозицию.

Впрочем, все стороны, подписавшие его (Президент, лидеры Партии регионов, социалистов, коммунистов и «Нашей Украины»), отнеслись к этому документу как к тексту. Первыми это продемонстрировали представители «антикризисной коалиции». Уже 4 августа 2006 г. (в день подписания универсала) «сине-бело- красно-малиновое» большинство приняло закон, запрещающий Конституционному суду Украины рассматривать иски о конституционности «политической реформы» 2004 г. — этим был сделан первый и решающий шаг к втягиванию Конституционного суда в политический конфликт.

Партия регионов, занимающая доминирующие позиции в «антикризисной коалиции», взяла курс на установление полного контроля над правительством. Не считая премьер-министра, от этой партии в правительстве были представлены все вице-премьер-министры и 14 министров. В течение осени — зимы 2006 г. было сделано все, чтобы устранить или дискредитировать министров-«чужаков». В ноябре 2006 г. состоялась неудачная попытка уволить «оранжевого» министра обороны А. Гриценко под предлогом каких-то неясных и недоказанных злоупотреблений. В ответ блок «Наша Украина» объявил о переходе в оппозицию. Из правительства вышли три министра от «Нашей Украины».

В начале декабря 2006 г. еще один «оранжевый» министр (внутренних дел) Ю. Луценко стал объектом коррупционного скандала, и его отправили в отставку. В конце декабря 2006 г. разразился громкий скандал в связи с отставкой министра иностранных дел Б. Тарасюка89 — Верховная Рада отправила его в отставку, президент возобновил его в должности, однако министр, неугодный премьеру, стал «бездомным» — его не пускали в дом правительства. В результате до марта 2007 г. Украина существовала без министра иностранных дел (Верховная Рада дважды проваливала вносимую президентом кандидатуру нового министра В. Огрызко и в конце концов утвердила компромиссную кандидатуру А. Яценюка).

Параллельно развернулись активные действия, направленные на сужение полномочий президента. В конце августа 2006 г. было принято постановление правительства об изменениях в регламенте его деятельности, в соответствии с которым Кабинет министров мог игнорировать поручения президента и его секретариата. В сентябре 2006 г. правительство вернуло семь указов В. Ющенко, отказавшись их выполнять на том основании, что они не прошли процедуру контрассигнации (предварительной подписи премьер-министром). Тогда же произошел курьезный эпизод, наглядно продемонстрировавший уровень и стиль новых отношений между правительством и президентом. Последнего пригласили на заседание правительства, расставив стулья таким образом, что президент должен был сидеть не как обычно, во главе собрания, а сбоку от премьер-министра. В. Ющенко буквально «указали на его место». Президент на это заседание правительства не приехал… Развернулась серия конфликтов между правительством и президентом, своего рода война процедур в стиле «византийской политики».

Президент тем временем совершил в своем окружении важные кадровые перестановки. Секретарем Совета национальной безопасности и обороны был назначен Виталий Гайдук, глава второй крупнейшей донецкой финансово-промышленной группы. Во главе секретариата президента был поставлен бывший мэр Мукачево, бывший член СДПУ(о), бывший губернатор Закарпатской области (назначенный Л. Кучмой), бывший министр чрезвычайных ситуаций Виктор Балога. После этого стиль отношений президента с его политическими оппонентами быстро перешел с оборонительного в наступательный.

2 ноября 2006 г. В. Ющенко, ссылаясь на несовершенство «политической реформы» декабря 2004 г. и порожденный ею кризис власти обнародовал указ о создании комиссии по разработке изменений в Конституции. Через неделю съезд Народного Союза «Наша Украина» поручил своей парламентской фракции внести запрос в Конституционный суд о «политической реформе». Идею отмены «политической реформы» поддержала лидер БЮТ. В ответ В. Янукович заявил, что конституционную комиссию должна создавать Верховная Рада.

В конце ноября В. Ющенко выступил еще с одной «новой» идеей — о проведении конституционного референдума. А. Мороз заявил, что сама эта идея является неконституционной, однако глава секретариата президента В. Балога пояснил, что на референдум может быть вынесен вопрос о форме правления — парламентской или президентской. Явно повторялась ситуация середины 1990-х годов.

В декабре 2006 г. правительство в одностороннем порядке подало в парламент законопроект о Кабинете министров (вновь нарушив этим положения «Универсала»). Президент в ответ подал свой вариант. Верховная Рада утвердила проект правительства, но В. Ющенко наложил на него вето — для этого у него были веские причины — закон фактически перераспределял часть президентских полномочий в пользу правительства или правительственной коали- ции: с явными нарушениями Конституции. Далее произошел чрезвычайно неприятный для президента эпизод — в январе 2007 г. его вето на закон о Кабинете министров в редакции правительства было преодолено конституционным большинством — «за» проголосовала фракция БЮТ…93 Президент отказался подписывать закон, однако он был опубликован в правительственной газете «Урядовий кур’єр» за подписью спикера Верховной Рады А. Мороза. В ответ президент обратился в Конституционный суд с запросом о конституционности закона в связи с нарушением процедуры его принятия и введения в действие.

Фактически начиная с сентября 2006 и до марта 2007 г. продолжалась политическая война между правительством и правительственным большинством в парламенте с одной стороны и президентом с другой: первые принимали законы и издавали распоряжения и постановления, президент накладывал на них вето и/или отправлял в Конституционный суд. Президент издавал указы, правительство или игнорировало их, или возвращало «на доработку», или игнорировало президентское вето. Президент, в свою очередь, пользовался правом вето на законы, принимаемые Верховной Радой, и находил способы игнорировать правительство. Например, не имея возможности назначать глав местных администраций без представления правительства, он стал назначать их своими указами как «исполняющих обязанности».

Обе стороны втянули в конфликт суды общей юрисдикции. Возникла то ли анекдотическая, то ли трагическая ситуация, когда президентские указы или решения Верховной Рады отменялись или приостанавливались решением городских или районных судов разных городов — от Киева до Мукачево.

В феврале 2007 г. В. Ющенко вновь заявил о возможности проведения референдума по вопросам конституционного строя. 22 февраля 2007 г. Верховная Рада создала конституционную комиссию, а в марте президент, премьер-министр и спикер договорились о создании совместной рабочей группы по вопросам совершенствования системы власти и Конституции. Соответствующую комиссию возглавили президент, спикер и премьер-министр.

Тем временем в правительственной коалиции, получившей после выборов простое большинство в парламенте в 239 мандатов (к которым потом добавились 22 «перебежчика»), активно обсуждалась идея создания конституционного большинства (300 голосов), что предполагало переход депутатов из оппозиционных фракций в правительственные. Прецедент был создан фактическим выходом из оппозиции в феврале 2007 г. депутатов от Украинского союза предпринимателей и промышленников, прошедшего в парламент по списку блока «Наша Украина» (глава союза А. Кинах стал министром экономики в правительстве В. Януковича).

О планах создания конституционного большинства под эгидой правительственной коалиции неоднократно заявлял А. Мороз, мотивируя их тем, что президент мешает слаженной работе парламента и правительства. В ответ лидеры оппозиции загомонили о переманивании и подкупе депутатов, как обычно назывались цифры (в $ 2–3 млн за «депутатскую единицу»), но не назывались фамилии предполагаемых корыстолюбцев. В марте в знак протеста против действий правительственного большинства депутаты от «Нашей Украины» и БЮТ перестали посещать заседания Верховной Рады. Политики из оппозиции заговорили о досрочных выборах Верховной Рады, представители правительственной коалиции — об импичменте президенту или об одновременных досрочных выборах президента и Верховной Рады, причем здесь не было единогласия. Верховная Рада тем временем опять превратилась в некое подобие цирковой арены: здесь происходили потасовки между депутатами, блокирование трибун, обструкции оппонентам, захваты депутатами «жизненно важных» точек здания и т. п.

2 апреля 2007 г. президент, которого его сторонники вновь открыто или намеками обвиняли в нерешительности и неспособности к активным действиям, совершил весьма рискованный, но очень эффектный шаг — подписал указ о роспуске Верховной Рады. В телевизионном обращении к народу В. Ющенко пояснил, что его решение основано на необходимости противостоять трем главным негативным тенденциям: неконституционность действий парламентского большинства, перетягивающего депутатов из оппозиционных фракций, постоянная практика принятия неконституционных, нелегитимных решений (как пример был приведен закон о Кабинете министров) и «политика жульничества, интриг и предательств», проводимая, по его мнению, оппонентами96. Президент назначил досрочные выборы на 27 мая 2007 г. Это вывело кризис власти на новый уровень: президент перехватил инициативу — правительственному большинству в Верховной Раде и правительству теперь приходилось обороняться и доказывать свое право на законное существование, в то время как президент оставался вполне легитимным центром власти.

Спикер Верховной Рады А. Мороз и премьер-министр В. Янукович немедленно заявили, что не будут выполнять решение президента. Объединенная оппозиция (БЮТ и «Наша Украина») отказались от участия в сессиях «ликвидированной» Верховной Рады.

Конфликт вышел за пределы коридоров власти. Руководители правительственной коалиции и представители оппозиции решили обратиться к улице. С апреля до июня 2007 г. центр Киева вновь превратился в место массовых акций. На Майдане Независимости организованно и довольно вяло митинговали «защитники конституционного строя», свозимые сюда сменами из «регионов». Они размахивали флагами, скандировали имена своих лидеров, когда те появлялись с зажигательными речами на сцене, слушали русскоязычную «попсу», слонялись по городу и обеспечивали выручку торговцам пивом и прохладительными напитками.

Неподалеку от них, на Европейской площади, стояла «оранжевая» сцена, возле которой периодически собирались демонстранты, лениво выражающие протест против «узурпации власти», размахивающие флагами и слушающие украиноязычную «попсу». Пиво пользовалось популярностью и здесь. Согласно публикациям в прессе и телевизионным репортажам, за участие в демонстрациях платили на обоих «майданах».

В своем подавляющем большинстве народ, к «мудрости» которого апеллировали политики, отнесся к призывам «отстаивать справедливость» прохладно — признаков гражданского конфликта, о перспективах которого с увлечением говорили политические комментаторы, не наблюдалось. В обществе росло отвращение к политике и политикам. Согласно опросам центра им. А. Разумкова, проведенным в марте — апреле 2007 г., 86,4 % опрошенных считали, что политические лидеры страны отдалены от народа и равнодушны к его проблемам. Эти цифры совпадают с данными другого всеукраинского опроса, проведенного в тот же период — доверие Верховной Раде высказали 10,8 % процентов респондентов, Кабинету министров — 16,4 %, Президенту и его секретариату — 15,3 % Самый низкий уровень доверия был высказан судебным органам — 10 %".

Пытаясь вернуть себе свои права законных народных избранников, депутаты от правительственной коалиции обратились в Конституционный суд за разъяснениями. Поскольку речь шла не столько о юридических тонкостях, сколько о политическом конфликте, Конституционный суд был обречен на внутренние раздоры. Судьи разделились на сторонников оппозиции и президента и сторонников правительственной коалиции и правительства. Процедура рассмотрения запросов всех сторон требовала времени, а нужно было готовиться к выборам (правительство и правительственная коалиция в Верховной Раде заявили, что денег на выборы нет). Здание Конституционного суда оказалось в осаде заказных демонстрантов, поддерживающих конфликтующие стороны. После серии конфликтов в самом суде пятеро судей (назначенных по президентской квоте) сложили свои полномочия, ссылаясь на политическое давление. Затем президент уволил еще двух судей. Вокруг одного из них — бывшего министра юстиции времен Л. Кучмы, Сюзанны Станик (она была креатурой Партии регионов) — разгорелся громкий коррупционный скандал, начавшийся с заявлений исполняющего обязанности председателя СБУ Валентина Наливайченко и раскрученный журналистами. Речь шла о том, что мать С. Станик, обычная украинская пенсионерка, якобы является собственницей нескольких объектов недвижимости в Киеве стоимостью по крайней мере в $ 10 млн. В конце концов работа Конституционного суда, окончательное решение которого было трудно предсказать, оказалась парализованной.

Таким же образом (кадровая чехарда) была парализована Генеральная прокуратура, фактически находившаяся под контролем Партии регионов. В конце апреля 2007 г. президент В. Ющенко возобновил в должности Генерального прокурора С. Пискуна (которого сам же уволил в октябре 2005 г.). Поскольку восстановленный прокурор тоже оказался не на стороне президента, В. Ющенко через месяц вновь уволил его, однако тот, ссылаясь на решение районного суда, на плечах спецподразделения милиции «Беркут» в окружении депутатов от Партии регионов и в сопровождении министра внутренних дел со скандалом, дракой и выбиванием дверей 24 мая вновь занял свой кабинет (чтобы вскоре лишиться его). Штурм здания Генеральной прокуратуры чуть было не привел к вооруженному конфликту между службой государственной охраны и милицейским спецназом.

На следующий день В. Ющенко своим указом как верховный главнокомандующий переподчинил себе внутренние войска, которые находились в подчинении МВД. По сообщениям прессы, 26 мая 2007 г. несколько подразделений внутренних войск двинулось к Киеву, однако… были остановлены ГАИ.

СБУ открыло уголовное расследование против министра внутренних дел В. Цушко, руководившего штурмом здания Генеральной прокуратуры. Министр, как сообщали телеканалы, слег с инфарктом, а потом уехал лечиться за границу. Втягивание в конфликт силовых органов довело противостояние до критической точки. В ночь с 26 на 27 мая В. Ющенко провел переговоры с А. Морозом и В. Януковичем. Около 4:00 утра 27 мая 2007 г. хмурое и усталое трио руководителей государства явилось истомившимся журналистам. В. Ющенко обрадовал присутствующих совместным заявлением трех о том, что достигнута договоренность о проведении внеочередных выборов в Верховную Раду 30 сентября 2007 г., а также о ряде других решений, создающих правовые и организационные предпосылки для нормального проведения выборов.

Тем временем война в верхах власти и весьма вольное обращение с законами и правилами политического этикета на высшем государственном уровне породили своего рода цепную реакцию. На 2006–2007 гг. приходится расцвет рейдерства — захвата предприятий конкурентами. По данным газеты «Комсомольская правда в Украине», в 2006 г. было зафиксировано 352 рейдерских захвата, за 5 месяцев 2007 г. — 421. Судя по откровениям одного из наиболее удачливых рейдеров, в захватах предприятий активно использовались суды — цена за необходимое судебное решение за указанный период возросла с $ 2–3 тыс. до $ 20—ЗО.

Бюрократические иерархии, силовые и фискальные структуры в условиях конфликта во власти перешли на «самообслуживание». Коррупция, с которой боролись в основном методом показательных наказаний мелких взяточников, оставалась системной чертой экономики, государственной организации и повседневной жизни. По словам председателя Счетной палаты В. Симоненко, в 2007 г. в системе государственных закупок в среднем 25 % приходилось на взятки лицам, от которых зависело размещение заказов. По данным всеукраинского социологического опроса, проведенного Киевским международным институтом социологии весной 2007 г., 67 % опрошенных, имевших дело с государственными чиновниками в течение последних 12 месяцев, были втянуты в коррупционные действия в той или иной форме.

Пока политики выясняли отношения, споро ухудшалась ситуация в социальной сфере. С апреля 2006 до октября 2007 г. возросли цены на коммунальные услуги — в среднем на 120 % (повышение тарифов осенью 2006 г. стало предметом политических спекуляций и скандалов), на железнодорожные билеты — на 60 %, на мясо — 50 %, на бензин — на 20 % (стоимость литра бензина А-95 перевалила «психологический барьер» в 1 доллар США).

В июне 2007 г. В. Ющенко, В. Янукович и А. Мороз окончательно договорились об условиях окончания полномочий Верховной Рады (к этому моменту уже четырежды распущенной В. Ющенко) — согласно договоренностям, роспуск парламента должен был состояться после сложения мандатов 150 депутатами. Это удалось сделать силами двух фракций — БЮТ и «Нашей Украины» — несмотря на активные попытки А. Мороза и некоторых «регионалов» дезавуировать юридическую обоснованность этого действа. Тогда же, в июне, президент В. Ющенко выступил с очередной «новой» инициативой, вполне в духе кучмовского референдума 2000 г.: двухпалатный парламент, ликвидация депутатской неприкосновенности, сокращение срока полномочий Верховной Рады до четырех лет.

В стране уже по рутинному сценарию развернулась новая избирательная кампания со старыми действующими лицами — те же партии и блоки, те же лица. Правда, прихрамывающий еще с выборов 2006 г. на обе ноги блок «Наша Украина» объединился с новым избирательным проектом, возглавленным Ю. Луценко — «Народная самооборона» (в народе прозванным «самбистами»). Запомнилась и своего рода предвыборная экзотика — финансированный А. Волковым блок «КУЧМА», отличившийся откровенно кичевыми билбордами и заборами, исписанными призывами к «Данилычу» «спасать Украину». Кампания продемонстрировала беспрецедентный уровень «хождения в народ» — например, одна только Ю. Тимошенко встретилась, по утверждениям ее штаба, с 2,2 млн избирателей и объехала 25 областей Украины, В. Литвин посетил 146 населенных пунктов в 22 областях, Ю. Луценко — 280 (с января 2007 г., старта его проекта «Народная самооборона»), В. Янукович побывал в 65 населенных пунктах в 18 областях8

30 сентября 2007 г. выборы состоялись. Вместе с ними состоялась вполне ожидаемая сенсация: заметный рывок по сравнению с предыдущими выборами совершил Блок Юлии Тимошенко — 30,7 % голосов (7,1 млн). Партия регионов в абсолютных показателях утратила часть голосов по сравнению с 2006 г. (прежде всего за счет низкой явки избирателей в своих традиционных регионах), получив 34,7 % голосов (чуть больше 8 млн). Блок «Народная Самооборона — Наша Украина» показал результат, почти одинаковый с предыдущими выборами — 14,2 % (около 3,3 млн). Несколько улучшилось самочувствие коммунистов — 5,4 % (1,3 млн). В Верховную Раду вернулся В. Литвин с блоком своего имени — 3,96 % (924 тыс.). Социалисты, также ожидаемо, в парламент не прошли. По мнению большинства аналитиков, голоса традиционных сторонников социалистов «отобрали» БЮТ и Блок Литвина. БЮТ победил в 16 областях центра и запада Украины, «НУНС» — в одной (Закарпатской), Партия регионов — в восьми восточных и южных и Республике Крым.

За выборами последовала почти двухмесячная история создания «демократической коалиции» победителей в Верховной Раде. В ноябре — декабре 2007 г. вспыхнули скандалы, связанные с подписанием коалиционного соглашения и созданием силами «демократической коалиции» большинства в Верховной Раде. Журналисты и депутаты вновь заговорили о попытках подкупа с целью разрушить коалицию. Назывались будоражащие воображение цифры подкупа в десятки миллионов долларов. Депутаты от БЮТ даже предоставили видео сцены переговоров о подкупе, снятое камерой мобильного телефона. Видео было показано на одном из наиболее рейтинговых телевизионных шоу, и, судя по реакции присутствующих в телестудии депутатов, показанная сцена не вызвала особого удивления. Коалиционная интрига обострилась и в связи с противоречиями внутри руководства «оранжевых», и в связи с выборами спикера Верховной Рады — голосование пришлось проводить бюллетенями.

К концу декабря 2007 г. страсти наконец улеглись. Спикером был избран Арсений Яценюк, ранее успевший поработать во главе Национального банка и Министерства иностранных дел — он стал самым молодым главой законодательного органа в истории Украины (на момент избрания ему было 33 года). Со второго раза поименным открытым голосованием был избран премьер-министр Украины — им во второй раз стала Ю. Тимошенко. Он представила большинству Верховной Рады и новое правительство. В беспрецедентно короткий срок (за три дня) новая коалиция приняла бюджет Украины на 2008 г., в котором были заложены обширные затраты на мощные социальные инициативы, обещанные во время выборов: компенсация сбережений вкладчиков Сберегательного банка СССР (впервые вкладчики «сгоревших» при распаде СССР сбережений получили возможность получить серьезные для них суммы или использовать их на свои нужды в разных формах), повышение минимальной зарплаты, повышение выплат за рождение детей.

Кризис власти 2006–2007 гг. временно утих. Но ни во власти, ни в обществе не было уверенности, что в политических верхах наступило затишье. Не за горами были президентские выборы…

 

«Хороший», «Плохой», «Злой»:

[344]

Украина между Востоком и Западом

После событий «оранжевой революции» во внешнеполитическом положении Украины очевидными стали две основные тенденции. Первая — стремительное «похолодание» в отношениях с Россией. Вторая — новая волна интеграционного давления на Европейский Союз со стороны правящей элиты Украины. Ими, собственно, и определялось содержание событий в международной жизни, навеявшей метафору, использованную в знаменитом блокбастере 1970-х. Европа и Евросоюз, своего рода обобщенный образ Запада в видении «оранжевой власти» (по крайней мере влиятельной ее части) представлялась тем самым «Хорошим», к идеалу которого должна была стремиться Украина, пока еще играющая роль «Плохого». России автоматически доставалась роль «Злого».

Несмотря на то что первой международной поездкой президента В. Ющенко был визит в Москву, открытая и довольно радикальная проевропейская риторика нового президента вызывала очевидную идиосинкразию у высшего российского политического руководства, прежде всего у президента В. Путина, для которого победа «оранжевых» на президентских выборах была персональным поражением. Это транслировалось в практические действия, направленные на демонстрацию возможных последствий окончательного выхода Украины из-под зоны российского влияния. Кроме того, не слишком последовательные попытки В. Ющенко вывести украино-российские отношения именно на уровень межгосударственных представляли собою явный вызов привычным представлениям российской правящей верхушки, которая с большими трудностями уясняла необходимость воспринимать «украинский вектор» именно как вопрос внешней политики. К тому же упомянутые декларации В. Ющенко могли поставить под угрозу стабильность действующих энергетических схем, приносящих сверхприбыли клановым структурам обеих стран (впрочем, как скоро выяснилось, эта угроза была скорее воображаемой, чем реальной). Не стоит забывать и о том, что память о чрезмерной активности президента России В. Путина в поддержке кандидата от власти на выборах 2004 г. оставалась в подтексте, хотя В. Ющенко всячески подчеркивал, что прошлое забыто. Объятия и взаимные комплименты президентов двух стран, сопровождавшие их встречи, не могли ввести в заблуждение: украино-российские отношения чем-то стали напоминать кризис 1993–1994 гг.

Весной 2005 г. украинской власти, увлекшейся разработкой перспектив евроинтеграции, был послан первый сигнал — российские компании, доминирующие на украинском рынке нефтепродуктов, ссылаясь на резкое повышение цен на нефть в мире, подняли цены на бензин и дизельное топливо. Это произошло накануне посевной кампании. Осенью 2005 г. был дан второй сигнал — российский газовый монополист «Газпром» объявил о почти пятикратном повышении цен на газ для Украины (также в связи с ростом мировых цен на энергоносители). Это вызвало переполох в верхах украинской власти и в клановых структурах, паразитирующих на торговле энергоносителями, унаследованных ею. Содержание послания было понятным — «хотите быть в Европе — платите за газ по европейским ценам».

Чрезвычайно нервные и изнурительные межправительственные переговоры, сопровождаемые торгом между кланами, привели к весьма двусмысленной сделке, практически восстанавливающей старые непрозрачные схемы взаимодействия между энергетическим лобби России и Украины и закрепляющей энергетическую зависимость Украины от российских кланово-олигархических структур.

Цены на газ были повышены, но в два раза, с перспективой их повышения до намеченной отметки в $ 230 за тысячу кубических метров. Одновременно российское руководство начало крупный проект по строительству нефтегазовой магистрали через Балтийское море в Германию, который должен освободить Россию от «транзитной зависимости» от Украины. В 2007 г. российское высшее руководство провело удачные переговоры о строительстве южного нефтепровода, обеспечивающего доставку российской нефти на Балканы через Болгарию.

Во время «газовой войны» в обеих странах нагнеталась общественная истерия по поводу «энергетической войны»: контролируемые властью телеканалы в России обвиняли Украину в краже газа, деловой недобросовестности и шантаже (Украина грозила повышением цен на транзит газа в Европу, а поскольку около 80 % валютных поступлений от торговли нефтью и газом поступали именно через украинский транзит, это было болезненным намеком). По центральным каналам российского телевидения продемонстрировали фантасмагорический сюжет: «отключение газового вентиля». В украинских средствах массовой информации заговорили об имперских амбициях России и энергетическом шантаже, направленном на ограничение суверенитета Украины. В январе 2006 г. кризис был преодолен — украинская сторона уступила требованиям России.

Серия недружественных экономических акций со стороны России дополнилась в 2005–2006 гг. запретом на ввоз мясомолочной продукции из Украины (под предлогом несоответствия российским санитарным нормам) и предложениями по ограничению ввоза металлопродукции (под предлогом ее, опять-таки, неожиданно возникшей предполагаемой радиоактивности). Украинские власти, в свою очередь, ссылаясь на необходимость борьбы с контрабандой, развернули «земляные работы» на украино-российской границе в восточных областях — здесь вдоль границы выкапывались километровые рвы, делавшие границу между Украиной и Россией зримой и осязаемой…

Как и следовало ожидать, автоматически обострилась проблема Крыма и Черноморского флота. Украинское руководство, отвечая на повышение цен на газ, заговорило о необходимости пересмотра условий аренды российским Черноморским флотом баз в Крыму — речь шла о повышении арендной платы в 5-10 раз. Начатая по инициативе украинской стороны в начале 2006 г. инвентаризация земель и объектов на побережье Крыма вскрыла чудовищные факты самоуправства и сомнительных сделок со стороны командования Черноморского флота России, коррупции и пренебрежения национальными интересами со стороны украинской власти — как центральной, так и местной. В прессе всплыла информация о продаже за бесценок или даже безвозмездной передаче прибрежных земель и курортно-санаторных объектов Крыма российским структурам. Зимой 2006 г. вспыхнула «война за маяки» — более двух десятков навигационных объектов оказались присвоенными Черноморским флотом России без официального согласования с предыдущим украинским руководством, однако при явном его неформальном попустительстве. Украинские власти в Крыму безуспешно пытались вернуть некоторые объекты через суды. Один из маяков в Ялте был попросту занят сотрудниками украинской гидрографической службы. После этого охрана маяков, находящихся под контролем ЧФ РФ, была демонстративно усилена российской морской пехотой. В украинской прессе развернулась дискуссия о стоимости пребывания Черноморского флота РФ в Крыму. К лету 2006 г. вновь всплыла тема Керченского пролива и размежевания вод акватории Азовского моря — при этом ход межправительственных переговоров и их тональность свидетельствовали о том, что стороны вряд ли настроены на компромисс.

Некоторой стабилизации отношений с Россией удалось достичь лишь после прихода к власти правительства В. Януковича летом 2006 г. Исполнительную власть возглавил человек, кандидатуру которого российский президент активно лоббировал на выборах 2004 г. Впрочем, уроки года «оранжевой революции» не прошли даром — высшее российское руководство не спешило «делать ставки» на какую-либо одну силу в нестабильном украинском политикуме. В декабре 2006 г., в самый разгар скандала, связанного с отставкой министра иностранных дел Б. Тарасюка, в Клеве состоялась первая встреча в рамках комиссии «Ющенко — Путин», во время которой была достигнута договоренность о подписании Плана действий Украина — Россия на 2007–2008 годы. План включал сотрудничество по таким острым вопросам, как делимитация и демаркация границ (водных и сухопутных), вопросы инвентаризации имущества и участков базы ЧФ России в Севастополе. Впрочем, до подписания Плана дело так и не дошло из-за кризиса власти 2006–2007 гг. За неимением лучшего в отношениях двух стран вновь зазвучали взаимные обвинения по поводу гуманитарных вопросов: российская сторона в 2007 г. периодически озвучивала претензии по поводу неправильного толкования истории в Украине (речь шла о трактовках некоторых деятелей периода Второй мировой войны и об интерпретациях голода 1932–1933 гг.), украинская привычно обвиняла своего «стратегического партнера» во вмешательстве во внутренние дела Украины.

Неровные отношения с Россией не сопровождались серьезными сдвигами в продвижении на Запад. Первые визиты В. Ющенко в Европу и США были поистине триумфальными — его выступления в Европарламенте и Сенате США весной 2005 г. произвели позитивное впечатление декларациями о намерениях Украины. Впрочем, скоро выяснилось, что осуществление этих деклараций не всегда в компетенции их автора. Со своей стороны европейские «верхи» не смогли адекватно оценить возможности ситуации, сложившейся после «оранжевой революции». Высшая бюрократия и политические лидеры Евросоюза действовали по стандартной схеме, как будто в Украине ничего не произошло, хотя момент требовал совсем другой динамики или хотя бы иной риторики, более мощных сигналов относительно перспектив членства в ЕС.

В самой Украине реальные шаги в направлении евроинтеграции часто осложнялись организационной неразберихой и отсутствием солидарности политических элит в этом вопросе. В феврале 2005 г. на заседании Совета по вопросам сотрудничества Украина — ЕС был принят План действий Украина — ЕС и «дорожная карта» — система показателей реализации этого плана. К июню 2005 г. вице- премьер по евроинтеграции Олег Рыбачук заявлял, что план действий выполняется Украиной на 70 %. Министр иностранных дел Борис Тарасюк как профессиональный дипломат был осторожнее в своих оценках — по его мнению, план выполнялся на 40 % в его политической составляющей… По мнению экспертов, наибольшие проблемы в реализации плана все также относились к реформам в экономике и социальной сфере, в регуляторной деятельности государства.

Отмена виз для граждан ЕС, США и Канады для въезда в Украину, состоявшаяся весной 2005 г., была воспринята благосклонно, однако не сопровождалась адекватными ответными действиями, если не считать несколько затянувшихся переговоров о введении «облегченного» визового режима для граждан Украины в ЕС. Пожалуй, наибольшим успехом для Украины стало подписание в 2005 г. торговых соглашений, способствовавших расширению доступа на рынки ЕС товаров текстильной и сталелитейной промышленности, а также состоявшееся в мае 2005 г. официальное присоединение страны к Болонскому процессу, направленному на создание единого пространства в сфере высшего образования (впрочем, здесь между представлениями и декларациями чиновников от образования и реальным продвижением в европейское образовательное пространство наблюдалось очевидное несоответствие).

В то же время представители Евросоюза вежливо, но последовательно избегали каких-либо конкретных разговоров о перспективах членства Украины, хотя некоторые украинские политики из окружения президента В. Ющенко говорили о десятилетнем сроке вступления, ссылаясь на опыт Польши. Сам ЕС испытывал серьезные внутренние проблемы, связанные с «перевариванием» новых десяти членов из бывшего коммунистического блока, провалом принятия европейской Конституции, торпедированной референдумами во Франции и Нидерландах и дискуссиями о возможности вступления Турции с ее 70-миллионным населением и целым ворохом социальных и этнических проблем. В этих условиях четкие заявления о перспективе принятия в ЕС Украины с ее политической нестабильностью, высочайшей коррупцией и социальными проблемами были невозможны, хотя и ожидаемы новой украинской властью.

Помимо уже названных, у руководителей Евросоюза были и другие резоны не демонстрировать особого энтузиазма по поводу разговоров о вступлении. В Украине вместо ожидаемых быстрых и продуманных изменений в структурах власти, экономике и политике нарастали внутренние противоречия среди недавних союзников и усиливался напор различных лоббистских групп, которым евроинтеграция не сулила ничего, кроме потери неконтролируемых прибылей. Яркой иллюстрацией стал провал в Верховной Раде летом и осенью 2005 г. ряда законопроектов по сельскому хозяйству, необходимых для вступления во Всемирную торговую организацию (ВТО), «зарезанных» аграрным лобби и коммунистами (всего было принято 9 из 14 законопроектов). Запланированное на декабрь 2005 г. вступление Украины во ВТО не состоялось, правда, тогда же Украина наконец-то получила статус страны с рыночной экономикой, что открыло перспективы для переговоров о создании зоны свободной торговли с ЕС. «Второй заход» во ВТО состоялся уже в декабре 2006 г., когда парламент принял последние законы, необходимые для вступления в эту организацию. Окончательно перспективы вступления определились к поздней осени 2007 г. (удалось договориться с Киргизией — последней страной, не дававшей окончательного согласия из-за затянувшегося спора о долгах Украины). Однако здесь вновь вмешалась политика: внеочередные выборы и смена правительств породили уже чисто технические проблемы, так что вступление во ВТО состоялось уже в феврале 2008 г.

Конечно же, переориентация украинской внешней политики с «прыжков в ширину» на четко заявленную европейскую интеграцию не могла не вызвать конфликтной ситуации — вполне ожидаемого противодействия со стороны России и весьма осторожной позиции Евросоюза, вызывающей недовольство украинских политиков. Впрочем, внешнеполитические неудачи были вызваны не только внешним противодействием, но и серьезными внутренними проблемами. Пришедшим к власти политикам явно не доставало продуманной и тщательно разработанной стратегии евроинтеграции, а также способности просчитывать риски в ее осуществлении и реагировать на неожиданные вызовы. Вызванные послереволюционной эйфорией «евроиллюзии» не были проверены трезвым рациональным анализом, что привело к серьезнейшим взаимным разочарованиям как в Украине, так и в Европе. Ряд украинских дипломатов не обладал достаточной квалификацией, необходимой, чтобы отделить свои политические пристрастия от дипломатии, что привело к заявлениям, создающим добавочное напряжение, прежде всего в отношениях с Россией.

Не менее драматичными стали результаты попыток более активного сближения с НАТО. Серия немногочисленных, но хорошо организованных и прекрасно разрекламированных акций против НАТО весной — летом 2006 г., проведенная Партией регионов в юго-восточных регионах страны и в Крыму и поддержанная коммунистами, продемонстрировала не только возможности новых политических фаворитов, но и реальные сдвиги в общественном сознании, вызванные агрессивным внешнеполитическим курсом США, с которым в представлениях среднего украинца отождествляется НАТО, и нежеланием портить отношения с Россией, руководство которой недвусмысленно высказывалось о перспективах вступления Украины в НАТО весьма неодобрительно.

По данным социологических опросов центра им. А. Разумкова, с 2002 г. радикально изменилось соотношение сторонников и противников вступления Украины в НАТО: если в 2002 г. за вступление в евроатлантический альянс высказывались 32 % опрошенных и против — столько же, то в 2006 г. удельный вес сторонников уменьшился до 17 %, а противников — возрос до 54 %. В такой ситуации, несмотря на ободряющие сигналы от высшего руководства НАТО, полученные в 2005–2006 гг. (переход НАТО к «интенсифицированному диалогу» с Украиной по вопросам членства, совместное заявление министров иностранных дел стран — членов альянса по поводу плана членства, заявление Генерального секретаря НАТО Я. Схефера о готовящемся «сигнале» Украине по поводу вступления и т. п.), перспективы вступления в альянс становились более шаткими. Правила получения членства в НАТО предполагают проведение консультационного референдума — совершенно очевидно, что замеры общественного мнения свидетельствовали о перспективе негативного для сторонников вступления в альянс результата.

14 сентября 2006 г. в Брюсселе В. Янукович сразу же после заседания комиссии «Украина — НАТО», ссылаясь именно на результаты социологических опросов, заявил, что Украина не готова выполнять План действий по вступлению Украины в НАТО. По сути, речь шла о том, чтобы «отложить» активные действия Украины в этом направлении. В то же время министр иностранных дел А. Яценюк, сопровождавший премьера, сделал диаметрально противоположные заявления о готовности украинской власти всячески сотрудничать с НАТО по вопросу вступления в альянс. Кризис власти 2006–2007 гг. и досрочные выборы в Верховную Раду сентября 2007 г. установили некую паузу, которая сменилась активной проНАТОв- ской и проевропейской риторикой нового правительства в декабре 2007 г. и вполне реальными действиями в этом направлении. В феврале 2008 г. руководители парламента, правительства и президент направили в НАТО официальное письмо о присоединении Украины к плану действий по членству в НАТО. В результате работа парламента была заблокирована оппозицией.

После «оранжевой революции» представления правящей элиты и населения об определении своего места между «Хорошим» и «Злым» значительно разошлись. Несмотря на очевидную тягу лидеров «оранжевых» на «Запад», большинство населения, как и раньше, придерживалось достаточно «амбивалентной» позиции с очевидным предпочтением «Злого». По данным мониторинговых опросов Института социологии НАН Украины, в 2003–2005 гг. процент опрошенных, высказывавшихся или за укрепление связей в рамках СНГ, или за сближение преимущественно с Россией, или за укрепление «восточнославянского блока» (Россия, Украина, Беларусь), хоть и уменьшился с 57,4 до 48,6 %, все же оставался очень высоким. Удельный вес тех, кто стремился к первоочередному развитию отношений с высокоразвитыми странами Запада, увеличился с 10,7 до 17,9 %. Доля «изоляционистов», высказывавшихся в пользу опоры на собственные силы, оставалась почти неизменной — 21,2 и 20,2 % соответственно. Разумеется, к Западу традиционно тянулись жители западных регионов, к России и блоку с ней — восточных. Интересно и то, что треть опрошенных (33 %) считала необходимым одновременно сближаться и с ЕС, и с Россией.

Население не было готово к радикальной смене вектора. В значительной степени упомянутая двойственность была порождена долголетней «многовекторностью», отсутствием четко артикулированной и последовательной стратегии евроинтеграции у государственных и политических элит. Этим украинские правящие группы серьезно отличались от своих соседей, прежде всего политических верхов стран Центрально-Восточной Европы и Балтии, где такие стратегии были приоритетными во внешней политике. Стоит заметить и то обстоятельство, что вопросы внешнеполитического выбора слишком часто становились объектом интенсивных спекуляций во внутриполитической борьбе, создавая у населения стойкие представления об отсутствии консенсуса в верхах относительно выбора между «Злым» и «Хорошим». Само население, как уже упоминалось, не только жило достаточно амбивалентными представлениями и ожиданиями относительно «пути Украины в Европу», но и в своих саморефлексиях демонстрировали то ли трезвость мышления, то ли заниженную самооценку. Согласно опросам центра им. А. Разумкова, проведенным в декабре 2006 — апреле 2007 г., лишь 32 % опрошенных называли себя европейцами, 60 % таковыми себя не считали. Две трети респондентов утверждали, что Украина не может претендовать на статус европейского государства — прежде всего по экономическим и социальным показателям. Любопытно, что 40 % опрошенных считали, что Украина может считаться европейским государством по основным культурным параметрам, а 47 % — утверждали противоположное.

Итак, после «оранжевой революции» вместо привычных «прыжков в ширину» во внешней политике Украина попыталась совершить «прыжок на Запад». Первая попытка закончилась неудачей: сближение с Западом было скорее символическим, зато ухудшение отношений с Россией — вполне реальным. Как ни парадоксально, однако именно эта ситуация наконец-то дала шанс политической элите Украине начать свою собственную, прозрачную, четко артикулированную внешнюю политику. Попытка воспользоваться этим шансом в начале 2008 г. привела к обострению политической ситуации внутри страны (блокада парламента) и очередному ухудшению отношений с Россией.