Музыкальный салон «Аргилл румз»

Риджент-стрит

Леди Айви так крепко сжимала локоть Ника, когда они поднимались по парадной лестнице, что рука у него занемела. Он принялся незаметно сжимать и разжимать кулак, стараясь восстановить чувствительность до того, как ему придется пожимать руку какому-нибудь джентльмену или подносить дамскую ручку к губам для поцелуя.

В свете греческих ламп на балюстраде лестницы медно рыжие кудри Айви отливали червонным золотом. Если бы его рука вновь обрела способность двигаться, он, скорее всего, не удержался бы и погладил девушку по роскошным волосам.

— Трое моих братьев и две сестры ждут нас в Турецком зале. — Поднявшись на верхнюю площадку лестницы и пройдя фойе, потолок в котором поддерживали ионические колонны, Айви остановилась. — Поскольку вы сказали Уинтропам, что наши отцы были старыми друзьями, полагаю, что вы должны знать моих родственников по именам. Я представлю вас и расскажу кое-что о каждом из них. Времени у нас очень мало, поэтому слушайте внимательно и запоминайте.

— Я думал, что вас семеро.

В ожидании ответа Ник огляделся по сторонам. Они стояли на пороге комнаты, где все было голубое: драпировка на стенах, занавеси на окнах и ковры на полу. Вдоль стен стояли несколько оттоманок, на одной из которых восседали леди Сьюзен и еще какая-то девушка с тонкими чертами лица, очень похожая на Айви.

Лорд Грант вместе с лордом Лакланом потягивали из стаканов нечто напоминающее виски, а рядом с ними стоил еще один темноволосый гигант. Троица разглядывала что-то на потолке, но что именно, Ник со своего места не видел. Значит, вот они какие. Синклеры…

— Мы почти пришли, — негромко произнесла Айви, вновь взяв его под руку и увлекая за собой в Турецкую залу. — Моего брата Стерлинга и его супругу Изабеллу семья недавно приняла обратно. Так что сейчас они живут в Шотландии вместе с нашим отцом. — Потом она пробормотала что-то себе под нос, но Ник был уверен, что расслышал: — Рано или поздно, но мы все надеемся последовать его примеру.

Ник бросил на Айви вопросительный взгляд, ожидая объяснений, но девушка предпочла промолчать. Она смотрела прямо перед собой, быстрым шагом направляясь в Турецкую залу.

Они переступили порог, и их окружили столь физически совершенные создания, что Нику показалось, будто это великолепные греческие статуи, стоявшие в нишах салона, ожили и собрались здесь.

Айви, не теряя времени даром, быстрым шепотом представила их.

— Лорд Каунтертон, через несколько минут нас заметят. Предполагается, что вы хорошо знаете всех нас. Поэтому прошу простить мне некоторое отступление от правил приличия и позвольте познакомить вас с моими братьями и сестрами. В Эдинбурге и в Лондоне нас называют Семь Смертных Грехов. Говорю вам об этом только потому, что вы можете услышать, как о нас отзываются подобным образом.

Ник постарался ничем не выдать своих чувств и не показать, что он уже слышал это прозвище… от своего кузена, причем неоднократно.

— Ну, со Сьюзен вы уже встречались, естественно. — Айви указала на свою сестру, которая, тряхнув соболиной гривой, сделала маленький шажок вперед и протянула молодому человеку руку для поцелуя. — Вам следует знать ее ахиллесову пяту — это лень. — Айви вопросительно приподняла брови, задрала подбородок и свысока взглянула на сестрицу, которая воспользовалась случаем и протягивала Нику для поцелуя уже вторую руку. — Мы так и зовем ее: Лежебока Сьюзен.

Сьюзен обожгла Айви гневным взглядом, опустила руку и отступила назад, а потом вытолкнула вперед Гранта.

— Гранта вы тоже знаете, — сказала она, принимая эстафету у сестры. Повернувшись к Айви, она послала ей озорную улыбку.

— Мой грех заключается в чревоугодии, — признался Грант, — но я предпочитаю, чтобы обо мне отзывались как о человеке, который разбирается в удовольствиях жизни. — Одной рукой он обнял брата за плечи. — С Лакланом вы уже встречались. Он у нас заслужил сомнительную славу самого известного повесы в Лондоне.

Лаклан ухмыльнулся и пожал Нику руку.

— Лорд Вожделение к вашим услугам, Каунтертон.

Айви покачала головой, с упреком глядя на брата, прежде чем продолжить скомканное и неформальное представление членов своей семьи. Она взяла под руку молодую женщину, черты лица которой очень напоминали ее собственные, хотя волосы у нее были черными как ночь, а глаза отливали небесной синевой. Сочетание столь несовместимых цветов производило головокружительный аффект.

— А это Присцилла.

Присцилла отстранилась от Айви и шагнула вперед, чтобы рассмотреть Ника повнимательнее.

— У нас могли бы быть красивые дети, лорд Каунтертон. Очень, очень красивые. — Шаловливо подмигнув Нику, она повернулась к Айви и заговорила с ней так, словно молодого человека рядом не было. — Можно мне взять его себе, когда ты с ним покончишь, Айви? Клянусь, я никогда еще не встречала столь красивого мужчины. Только представь, как мы с ним будем смотреться вдвоем. Это будет потрясающее зрелище!

— Присцилла повинна в грехе гордыни, — вмешалась Айви. — Да, понимаю, — добавила она с ноткой сарказма в голосе, — это удивительно, не так ли? Держу пари, что если я бы не сказала вам, вы бы ни за что не догадались об этом.

Рослый и широкоплечий молодой человек с гривой черных как вороново крыло волос протянул Нику руку.

— Меня зовут Киллиан. Мы с Присциллой близнецы.

Айви потянулась к Нику и прошептала ему на ухо:

— Ходят упорные слухи, что однажды он убил человека просто за то, что тот проявил неуважение по отношению к Присцилле. Но на вашем месте я бы не верила столь вопиющим сплетням. Его грех — гнев и несдержанность, но, следует признать, он обладает талантом скорее пробуждать эти чувства в других, нежели воплощает их в себе. Так, кого я пропустила? — задумалась она. — А, Стерлинг, старший из нас. Он сейчас гостит у отца в Шотландии. Быть может, вы слышали о безумном пари на самую крупную ставку в клубе Уайта, заключенном в начале нынешнего сезона? Мой братец сделал анонимную ставку на то, что женится на мисс Изабелле Карингтон еще до конца сезона, и это после того как она с презрением публично отвергла его ухаживания. Его грех — алчность… точнее, бывший грех. По словам отца, он исправился. Я склонна полагать, что это правда, раз они поженились с Изабеллой. — Айви звонко хлопнула в ладоши. — Итак, я познакомила вас со всеми. Хотите спросить о чем-нибудь еще, прежде чем мы отправимся в салон, чтобы похитить Тинсдейла у мисс Фини?

У Ника оставался всего один вопрос.

— А в каком грехе повинны вы, леди Айви?

Внезапно на щеках у девушки расцвели алые пятна румянца.

— Ах, это…

Она беспомощно оглянулась на сестер, словно ожидая что кто-нибудь из них ответит вместо нее, но, когда они промолчали, подняла на молодого человека свои золотисто-зеленые глаза и без малейшего стеснения сообщила:

— Зависть.

* * *

Они еще не успели войти в залу для собраний и драматических представлений, а в уши Нику уже ударил гул голосов и смеха. Леди Айви, вне всякого сомнения, была права, когда утверждала, что проливные дожди вынудили лондонцев бежать в город, как овец с пастбища.

Держа Айви под руку, Ник последовал за остальными Синклерами в просторную залу. Не успели они перешагнуть порог, как в зале воцарилась звенящая тишина.

Леди Сьюзен придвинулась к маркизу и, поскольку она практически не уступала молодому человеку в росте, прошептала ему на ухо:

— Не принимайте их реакцию на свой счет, милорд. Такое поведение считается вполне обычным в тех случаях, когда Синклеры прибывают на какое-либо торжество в полном составе.

— Разговоры возобновятся, как только присутствующие вволю налюбуются на нас, — подхватила Присцилла, демонстративно пытаясь втиснуться между Сьюзен и Ником. — Они таращатся так, словно мы — балаганные фигляры с тремя руками или растительностью на лице, вы не находите?

— Что поделать, если ваша семья являет собой весьма неординарное зрелище, — заявил сестрам Ник. — Если бы я не был между вами, то и сам, пожалуй, остановился бы, чтобы поглазеть на такую красивую компанию.

Он не мог понять, то ли собравшиеся пристально рассматривают Айви по какой-то неведомой ему причине, то ли, подобно ему самому, попросту не могут оторвать глаз от столь очаровательного создания.

Не исключено, что всему виной было ее волшебное платье голубого крепа поверх белого атласа, расшитое бледно-толубой шелковой нитью. Или огненный блеск ее медно-рыжих кудрей, кокетливо украшенных крошечными бутонами цвета небесной лазури и слоновой кости. Но могло быть и так, что всеобщее внимание, как и его собственное, было приковано к тому, как переливается изысканное жемчужное ожерелье на ее лебединой шее.

Да, любой из этих причин было достаточно, чтобы он восхищался ею.

Но, глядя на свою спутницу, Ник сознавал, что ответ лежит на поверхности. И это было ясно любому, кто видел его лицо в эти мгновения.

Он испытывал к Айви отнюдь не восхищение. Его чувство было намного глубже. Осознание этого факта стало для Ника неожиданностью, и молодой человек нервно потянул узел галстука, стараясь ослабить его, — ему вдруг стало нечем дышать.

— Айви, в конце концов, я — старшая сестра, — приглушенным голосом заявила Сьюзен, — поэтому Доминик должен принадлежать мне, а не Присцилле… после того как выполнит свою работу.

Она коротко рассмеялась. Айви метнула на сестру гневный взгляд, и Ник усомнился в том, что она поверила, будто Сьюзен всего лишь пошутила, пусть и неудачно.

— Знаете, ваши шуточки мне изрядно наскучили. Лорд Грант откололся от Синклеров, направился куда − то по мраморному полу и знаком подозвал дирижера оркестра, возвышавшегося над музыкантами на ажурном помосте.

Хотя со своего места Ник не мог расслышать, что именно сказал гигант шотландец суетливому человечку, зато прекрасно видел, как тот буквально содрогнулся и судорожно взмахнул палочкой. Музыканты взялись за инструменты, и не успел Грант вернуться, как в воздухе уже плыли первые негромкие такты чарующей мелодии.

Синклеры разделились на две группы, каждая из которых направилась в противоположные концы музыкальной ассамблеи.

Айви, крепко державшая под руку Ника, не двинулась с места. Глаза девушки обшаривали огромную залу, выискивая кого-то.

Ему не нужно было спрашивать, кого именно.

Но даже если бы Ник и решился задать ей этот вопрос, он получился бы совершенно излишним, поскольку внезапно Айви взволнованно потянула его за рукав и буквально затанцевала на месте как горячая скаковая лошадка.

— Вот они, Тинсдейл и мисс Фини! Видите, вон там, за ширмой у колонн!

— Должно быть, у вас необычайно острое зрение, леди Айви. — Ник поднял взгляд к потолку, стилизованном под полуденное небо, и насчитал шесть полукруглых канделябров, в каждом из которых горели всего по двенадцать свечей. — Боюсь, что дальше чем на пять ярдов я ничего не вижу.

— Как, у вас нет даже монокля? — Айви презрительно сморщила носик. — В таком случае я подведу вас поближе, дорогой мой старичок.

— Позвольте сообщить вам, что мне всего тридцать лет.

Айви обернулась и весело улыбнулась Нику.

— В самом деле? Тридцать лет — идеальный возраст для мужчины, чтобы связать себя узами брака. Вы непременно должны упомянуть о своем возрасте мисс Фини, договорились? И может быть, не один раз. На мой взгляд, возраст — еще один довод в вашу пользу. — Она негромко рассмеялась. — Можно подумать, вы нуждаетесь в том, чтобы подчеркнуть свое совершенство.

С этими словами Айви легонько потянула Ника за рукав, увлекая его к центру танцевальной залы. Он машинально подхватил ее и повел в такт музыке.

Пухлые губы Айви, цветом напоминающие спелые вишни, раздвинулись в горделивой материнской улыбке.

— Прекрасно, Доминик! Вы хорошо танцуете. В самом доле, очень хорошо.

Молодой человек уже открыл было рот, чтобы заявить, что он не какой-нибудь неотесанный деревенский увалень и не видит большой разницы между контрдансами (благоразумно умолчав о том, что шотландский рил — один из грех танцев, которые он знает достаточно хорошо), как вдруг рядом с ними возникла черноволосая богиня, которую поддерживал под руку узколицый и длинноносый джентльмен с волосами мышиного цвета. Ник ни на мгновение не усомнился в том, что эта парочка — не кто иные, как мисс Фиона Фини и виконт Тинсдейл.

Айви напряглась в его объятиях, когда, повинуясь ритму танца, две пары сблизились почти вплотную. Ник накрыл рукой ладонь девушки, надеясь успокоить ее. Но взгляд Айви то и дело упирался в Тинсдейла, нежно обнимающего мисс Фини.

— Не обращайте на них внимания, Айви, — прошептал Ник, когда они снова сблизились в танце. — Сосредоточьтесь на мне. Посмотрите мне в глаза.

Девушка подчинилась и подняла голову. Взгляд ее золотисто-зеленых глаз встретился с его ослепительно синими глазами. Он не отрываясь смотрел на нее, не позволяя отвести глаза.

— Вы очень красивая, — сообщил ей Ник. — Ни одна женщина в этой зале не может сравниться с вами.

Айви поперхнулась от неожиданности, и он вдруг увидел, как у нее заблестели глаза. В ответ она лишь едва заметно покачала головой, а потом опустила глаза долу и в это время отзвучали последние такты рила.

Но стоило им оказаться в угнетающей близости от мисс Фини и лорда Тинсдейла, как уверенность вновь изменили Айви и она почувствовала, что совершенно растерялась.

Ник заметил ее смятение. Приподняв пальцем подбородок Айви, он заставил ее взглянуть себе в глаза.

— Клянусь, я говорю вам чистую правду и ничего, кроме правды. С вами не может сравниться ни одна женщина, Айви. Вы затмили всех!

Растерянно моргая, девушка смотрела на него снизу вверх, и в свете канделябров на кончиках ее ресниц заблестела предательская влага.

Ник наклонился к ней, чтобы никто не мог их подслушать. Лицо его оказалось в такой близости от Айви, что он чувствовал на своих губах ее теплое дыхание.

— Верьте мне. Это правда.

Айви, утратив дар речи, молча смотрела на него. Он понял, что она поверила ему, пусть даже на мгновение.

И тут к ним подошла злосчастная парочка.

— Леди Айви! Я и не подозревала, что вы намерены почтить сегодняшний бал своим присутствием! — И мисс Фини расплылась в лучезарной улыбке. Жестом собственницы она цепко взяла Тинсдейла под руку, прильнув к нему чуточку теснее, чем позволяли приличия, да еще в общественном месте. — А вы знали, что она будет здесь, дорогой?

Прежде чем Тинсдейл успел открыть рот, чтобы ответить, Ник ласково убрал с лица Айви выбившуюся прядку огненно-рыжих волос и бережно заправил ее за ухо. Не давая им опомниться, он заговорил:

— Не сомневаюсь, что вы удивлены. Кто бы мог подумать, что из всех приглашений леди Айви остановит свой выбор именно на этом событии? — Не обращая внимания на лорда Тинсдейла, он одарил мисс Фини самым соблазнительным взором, какие только имелись в его арсенале. — Но должен признаться, что я имею к этому некоторое отношение. Мне так хотелось потанцевать с леди Айви, а ведь влюбленному мужчине не остается ничего иного, кроме как уговорить даму своего сердца побывать на балу.

Ник почувствовал, что Айви воспрянула духом. Она расправила плечи, подняла на него глаза и смущенно засмеялась, совсем как молоденькая девушка, совершающая свой первый выход в свет.

— Как я могла отказаться от приглашения, которое привело меня в объятия столь привлекательного и очаровательного джентльмена? — игриво заметила она.

Ник ласково привлек ее к себе.

— Дорогая моя…

— О, прошу простить меня, мисс Фини, лорд Тинсдейл, — деланно спохватилась Айви. — Когда мы вдвоем, я частенько забываю о том, что все-таки мы не одни и что в зале помимо нас есть еще и другие люди.

Она жестом подозвала Гранта, который и взял на себя труд представить мисс Фини и лорда Тинсдейла досточтимому маркизу Каунтертону.

— Доминик Шеридан, новый маркиз Каунтертон, прошу любить и жаловать, — заявил Грант. При этом он слегка поклонился Нику, что было излишним, на взгляд молодого человека. Но этот жест привлек внимание мисс Фини, которая явно не сочла его пустым проявлением вежливости.

Глаза у нее изумленно расширились, так что лорду Тинсдейлу пришлось больно ткнуть ее локтем в бок, что бы его новая пассия хоть немного пришла в себя и не демонстрировала столь явно свою растерянность.

* * *

Впрочем, Айви тоже изо всех сил старалась обуздать обуревавшие ее чувства. Внутренне ликуя, она отметила, что мисс Фини заглотила наживку вместе с крючком и поплавком.

— Лорд Каунтертон, — добавил Грант. — Мисс Фиона| Фини из… э-э, откуда-то из Ирландии, не так ли, мисс Фини? Ну и, разумеется, добрый знакомый моей сестры виконт Тинсдейл.

Ник неохотно выпустил руку Айви, принял руку мисс Фини и медленно поднес ее к губам. Он затянул поцелуи до неприличия, задержав ее руку на несколько долгих мгновений. У мисс Фини внезапно участилось дыхание, а грудь ее стала бурно вздыматься, что было прекрасно видно в смелом низком вырезе ее платья.

Ник понял, что возбудил ее интерес. Еще дядя говорил ему, что он обладает врожденным искусством нравиться женщинам, как и его отец. Неудивительно, что маркиз напропалую пользовался этим своим талантом, и через его жизнь длинной чередой прошли многочисленные женщины, не оставившие в душе молодого человека ни малейшего следа.

Он легонько пробежался кончиками пальцев по внутренней стороне запястья мисс Фини, чувствуя, как у девушки участилось сердцебиение, и глядя на нее взглядом, в котором таилось обещание неслыханного блаженства. И только потом Ник наконец коснулся губами ее ладони и отпустил ее.

Мисс Фини отчетливо вздохнула, а Ник выпрямился и любезно кивнул лорду Тинсдейлу, возвращаясь на свое место подле Айви.

— Милорд…

Мисс Фини отпустила руку Тинсдейла, на которую до того опиралась, и шагнула к Нику, приоткрыв рот, словно собираясь что-то сказать. Но в это самое мгновение музыка заиграла вновь.

— Прошу извинить меня! — не дал он ей такого шанса и повернулся к Айви. — Дорогая, вы обещали мне следующий танец, и я намерен заставить вас сдержать слово.

Он взял ее руку в свои, и девушка рассмеялась смущенно и растерянно.

— Действительно. — Айви бросила взгляд на Тинсдейла. — Надеюсь, вы простите нас, что мы не можем задержаться, чтобы поболтать подольше, но я и в самом деле обещала маркизу танец… А мне становится все труднее отказывать Доминику, то есть лорду Каунтертону, даже в таком пустяке.

Мисс Фини и лорд Тинсдейл остались у стены, не переставая следить за ними взглядом. Как, впрочем, и половина присутствующих в зале, причем число их возрастало с каждой минутой.

Ник решил, что таково обычное действие, которое оказывали на публику Синклеры. Но так было лишь до тех пор, пока он не заметил, что братья и сестры Айви не сводят с них глаз.

И тогда он спросил себя: неужели это столь очевидно для всех, кроме Айви? Неужели она не видит того, что перестало быть секретом для всех?

Что он влюбился в нее без памяти.

* * *

Внезапно глаза Доминика вспыхнули и засверкали.

— Вальс. Вам знаком этот танец, леди Айви?

И прежде чем она успела ответить, он с энтузиазмом предложил ей руку.

— Знаком. — Следующим номером музыкального вечера и впрямь значился вальс, и пары уже спешили занять свои места на танцполе. — А вы, оказывается, еще и вальсируете? В дополнение ко всем прочим вашим достоинствам?

Вместо ответа Доминик выразительно приподнял брови, глядя на нее.

— Что же, в таком случае давайте потанцуем.

Она приняла его руку и позволила увлечь себя на площадку. Нет, как все-таки блестяще он изображает маркиза Каунтертона! Ведь вальс начали танцевать при дворе всего каких-нибудь пару дней назад, а он уже овладел этим искусством.

Во всяком случае, так ей казалось. Но, увы, это приятное заблуждение длилось очень недолго.

И хотя она не сомневалась в его умении нравиться женщинам, уже после первых па, когда Доминик сначала сделал длинный шаг вперед, а потом еще и подпрыгнул, прежде чем прижать ее к себе, Айви усомнилась, что он и вправду может танцевать. Девушка напряглась, изо всех сил стараясь удержать партнера на безопасном расстоянии, но, к несчастью, другие танцоры уже вовсю скользили по танцполу.

А Ник радостно улыбнулся ей, подпрыгивая на месте как балерина.

— Быстрый французский вальс. Я научился танцевать его сегодня. Мне сказали, это очень модно.

И внезапно Доминик начал двигаться на две четверти такта вместо трех четвертей, чего требовал медленный вальс. Молодой человек несся по танцполу радостным галопом, ухитрившись сделать два пируэта прямо перед соседней парой, которая как раз отдалилась друг от друга на расстояние вытянутой руки.

— Лорд Каунтертон! — пронзительно вскрикнула Айви. Но ее предупреждение запоздало. В следующее мгновение разогнавшийся Доминик врезался в соседнюю пару спиной и попросту сбил ее с ног, отчего все четверо разлетелись в разные стороны, шурша смятыми юбками и разбрасывая по паркету напудренные парики.

Музыка остановилась. У аудитории вырвался дружный вздох.

Доминик с трудом поднялся. На колене у него красовалась огромная дыра.

— Господи всемогущий, леди Айви, с вами все в порядке? Мне ужасно жаль. Простите меня за такую неловкость!

Айви беспомощно сидела посреди танцпола. И вдруг она фыркнула и разразилась звонким смехом, который эхом раскатился в мертвой тишине залы.

Доминик робко улыбнулся, помогая ей подняться.

— Полагаю, ответ на мой вопрос о том, умеете ли вы танцевать, звучит так: нет!