Каждый день жители курятника отправлялись исследовать местные окресности, с головой окунаясь в приятные неожиданности и весёлые приключения.

Петруша взял себе за правило: после завтрака бежать на помойную кучу, находящуюся довольно далеко от дома и, откопав пару жирных червяков, преподносить это лакомство своим дамам. Делал он это всегда украдкой. И хотя курочки давно проследили за ним, всё же оставляли петуху эту почётную обязанность, всякий раз расхваливая его и говоря спасибо.

Однажды Умница рассказала петуху, что в густых зарослях травы, за лужайкой, находится кое-что интересное. Через минуту оба стояли перед деревянным забором. По ту сторону забора раскинулось привеликое множество грядок с укропом, луком и морковкой. И что сразу заметили Петруша с Умницей, была земля, на которой всё это произрастало. Копаться в этой рыхлой и мягкой грязище представлялось райским наслаждением. А сколько червячков и жучков их ждало! В такой земле им не составило бы труда найти это объеденье.

Петух нервно забегал вдоль длинного забора — никакой лазейки. Они попробовали сделать подкоп. Оказалось слишком утомительно и долго. И тут Умница придумала перелететь через забор. Но сколько они не подпрыгивали, ничего не получалось.

— П-п-придётся с разбегу! — Сказала Умница. — Ты, Петя, разбежишься и запрыгнешь на меня. Посильнее оттолкнёшься и… лети на забор.

— А почему я? — Вырвалось у петуха, но вспомнив, что он глава семейства, торопливо добавил, — может, ты хочешь слетать?

— Нет, у меня размах крыльев не тот, — ответила Умница и ободряюще посмотрела на петуха. — Да ты не бойся, Петруша, я же буду совсем рядом!

— Это кто, я-то боюсь? — Обиделся петух. — Просто я истинный джентельмен и пропускаю тебя вперёд.

Истинный джентельмен, разбежавшись, запрыгнул на спину Умнице и…, долетев лишь до середины, брякнулся на голову своей партнёрше.

— Всё, пошли домой. — Разозлился петух, долбанув неподатливый забор своим клювом.

— Подожди, подожди, — не унималась Умница, — надо мне только забраться повыше.

Вскоре она нашла небольшой валун, на который и вскочила.

— Когда разбежишься, сначала прыгни мне на спину, потом на голову и посильнее оттолкнись. — Посоветовала она.

Петруша так и сделал.

— Ну и голова у этой курицы! — С гордостью думал он, перелетая через забор.

Первые пять минут петух одним махом расковыривал землю на грядках, доставая жирных, сочных личинок и перебрасывал на другую сторону забора. Насытившись, они решили принести угощение остальным. Собрав целую кучу этого лакомства, Умница произнесла: «всё, хватит. Перебирайся обратно».

И тут до неё дошло, что обратно-то ему никак не перелететь. От неожиданности она потеряла дар речи и теперь стояла, тупо вылупив на несчастного петуха глаза, который растерянно бегал по разрушенным грядкам и голосил во всё петушиное горло.

Сейчас он был совсем другого мнения об Умнице. Ему так и хотелось выкрикнуть: «глупая и тупая курица, спасай меня скорей!»

С каждой минутой его охватывала настоящая паника и он уже не в силах был скрыть своего волнения. Он прыгал по всему огороду, бестолково размахивая крыльями и громогласно кукарекая.

Прибежавшая на шум хозяйка огорода, довольно тучная молодая женщина, довела несчастного петуха до полуобморочного состояния. Он плохо помнил, как его гоняли веником, как загнали в угол и, наконец, схватив, выкинули вон, за забор. Очнувшись, он увидел перед собой всё ту же физиономию Умницы. Петя поспешно вскочил, будто его ударили током и помчался без оглядки в родной курятник. Он поклялся, что больше никогда не будет связываться с этой ненормальной курицей.

Вечером одна из курочек почувствовала себя не то, чтобы плохо, но не так, как прежде. Внизу живота что-то сильно давило и тянуло. Курочку кидало то в озноб, то в пот.

— Наверно, у меня несварение желудка. — Охнула она.

Всю ночь её соседки слышали стоны и тяжёлые вздохи заболевшей курочки. Петух не отходил от неё ни на шаг…

Утром всех разбудил пронзительный крик. Заболевшая курочка стояла посреди курятника и, просунув голову между лап, что-то сосредоточенно рассматривала. Рядом топтался петух — это его испуганный вопль заставил всех проснуться. Недовольные столь ранним подъёмом, куры плотным кольцом обступили виновника. Но увидев на полу круглое, светло-коричневое и ещё тёплое яйцо, они наперебой раскудахтались.

— Что это? Откуда это взялось? А вдруг оно опасно? Давайте его выкинем!

— Это вылезло оттуда. — И курочка выразительно показала на место под хвостом.

— Что ты вчера ела? — Спросила её Беленькая.

— То же, что и другие.

— Но у нас же ничего подобного не вылезает! — Задиристо воскликнула Ворчливая.

— Я не знаю, откуда это взялось. — Чуть не плача, бормотала курочка.

— Да конечно, — не унималась Ворчливая, — Принесла заразу в курятник, а теперь не знаю. Надо выгнать её. — Враждебно нахохлившись, добавила она.

— Кхе, кхе… — Неожиданно раздалось снаружи.

— Я слышала, у вас какие-то проблемы? — Голос принадлежал уже явно немолодой курице.

— Да, знаете ли, — Вперёд выступил Петруша, — У нас тут что-то большое, круглое и гладкое. Мы совершенно не представляем, что с ним делать.

— Так, так, — проскрипел голос за стенкой, — и это большое, круглое и гладкое вылезло из курицы?

— Да, да, — подала голос несчастная курочка. — Но я ни в чём не виновата!

— Естественно! — Рассмеялась старая птичка. — Ведь это самое настоящее яйцо. Скоро у каждой из вас будут такие же яйца.

— Яйцо? А что это такое? А для чего оно нужно? А что нам с ним делать? — Посыпались ото всюду вопросы.

В этот момент дверь распахнулась, на пороге появилась хозяйка с едой.

— Боже! — Радостно воскликнула она. — Наши курочки начали нестись! Наконец-то первое яйцо!

Женщина взяла его в руки: «ещё совсем тёпленькое».

Так что кое-что курочки теперь знали: во-первых, яйцо — это хорошо; во-вторых, это ждёт каждую из них и в-третьих, яйцо нужно хозяевам.

— Так, девочки, завтракайте, — обратился Петруша к своим дамам, — а я сбегаю к соседям, кой-чего узнать.

И петух помчался во весь опор к соседскому курятнику.

— Всем доброе утро. — Вымолвил Петруша, ступая по чужому двору.

Несколько курочек с интересом повернулись к нему. Пете показалось, что соседские куры не только поопытнее, но и покрасивее. Подробнейшим образом спросив их о роли яйца в жизни курицы он, от души поблагодарив и сделав каждой из них комплимент, собрался уходить. Но тут он увидел нечто такое, что от волнения и восторга у него мигом пересохло в горле: в дверном проёме курятника стояла настоящая красавица, куриная королева. Худенькая, высокая, необычайно стройная, она показалась Петруше лучше всех куриц на свете. В чёрном, как смоль оперении, с ярко-красным гребешком, она изящно разгребала солому на полу курятника, не забывая при этом кокетливо улыбаться Петруше.

Он не заметил, как за его спиной выросла возмущённая фигура соседского петуха. Он даже не заметил, как из его почти уже выросшего, пышного хвоста тот вырвал самое приметное и красивое перо. И только увесистый пинок со стороны всё того же соседского петуха вывел Петрушу из оцепенения.

— А ещё, папочка, — пропищал тоненький голосок и Петя увидел маленького, бесхвостого петушка, — он говорил, что будет захаживать к мамам каждый день в гости.

— Как, как? — Ещё больше возмутился соседский петух.

Это был экземпляр, почти вдвое превышавший Петрушу. Весь белый, с солидной проседью в виде нескольких серых пёрышек по бокам, он имел длинные, острые шпоры. Сдвинутый набекрень багровый гребешок и налитые кровью глаза говорили, что их обладатель в бешенстве.

— Здрасьте. — Попытался как можно миролюбивее сказать Петруша.

— Что-что? — Белый раздулся до невероятных размеров и начал нетерпеливо рыть землю.

— Девочки, он у вас совсем глухой? — Решил пошутить Петя.

Раздалось нечто, похожее на боевой клич. Перед Петрушей мелькнули здоровенные петушиные ноги и он не заметил, как оказался на пыльной дороге, ведущей к дому и, кстати, на довольно приличном расстоянии от соседского курятника.

Его выкинули вон, как какую-то щепку, да ещё и на глазах у соседского гарема. И что самое неприятное — всё это видела ОНА, самая красивая курица на свете! Конечно же, идти драться он не решился. Нет, не сегодня он отомстит этому крутому задире. Вот он окрепнет, подрастёт, наберётся опыта и наподдаст не только ему, но и ябеде сынку. Бредя домой, он слышал за спиной крики Белого, относящиеся к курочкам.

— Подумать только, так орать на своих дам!