Зои

Я почувствовала, как мой желудок сжался, словно меня сейчас вырвет.

- Хорошо, уже иду, - сообщила я Дэмьену. - Но я была бы благодарна, если бы ты пошел со мной.

Когда Дэмьен мрачно кивнул, я взглянула на Стиви Рей и Афродиту.

- И вы, ребята, тоже. Не против?

- Конечно мы пойдем с тобой, - отозвалась Стиви Рей.

Впервые Афродита не помешала Стиви Рей ответить за неё. Она просто кивнул и сказала:

- Я пойду.

Я собиралась повернуться, чтобы поискать взглядом Старка, как вдруг он оказался позади меня. Его рука опустилась к моей, пока наши пальцы не встретились и не переплелись вместе.

- Это касается твоей мамы?

Не доверяя своему голосу, я просто кивнула.

- Твоей мамы? Я думала, как Дэмьен упоминал, что здесь твоя бабушка, - сказала Стиви Рей.

- Так и есть. - Афродита заговорила до того, как Дэмьен смог ответить. Она изучающе посмотрела на меня, выглядя намного старше ( и любезнее), чем она являлась на самом деле.

- Это касается твоей мамы? - спросила она.

Старк взглянул на меня, и я ответила ему легким кивком. Затем он сказал.

- Мама Зои умерла.

- О, нет! - сказал Дэмьен, его глаза сразу заслезились.

- Не надо, ладно? - Быстро добавила я. - Только не здесь. Не хочу, чтобы все пялились на меня.

Дэмьен поджал губы, сильно зажмурился и кивнул.

- Идем, Зет. Давай увидимся с твоем бабушкой. 

Стиви Рэй подошла ко мне с другой стороны и взяла меня под руку. Афродита схватила Дэмьена за руку, и они поспешили за нами, удаляясь от арены.

Всю дорогу я пыталась подготовить себя к тому, что расскажет мне бабушка. Полагаю, я пыталась подготовить себя выслушать это с тех пор, как я проснулась от своего видения о посещении Потустороннего мира, где я была свидетелем того, как Никс приветствовала дух моей мамы. Правда в том, что я осознала, как только вошла в основное здание школы и подошла к передней гостиной, что никогда не буду готова услышать эту новость.

Прежде, чем мы прошли через последний ряд дверей, Старк сжал мою руку. 

- Я здесь, и я люблю тебя.

- Я люблю тебя, Зет, - сказала Стиви Рей.

- И я тоже, - сказал Дэмьен, и потом тихонько заплакал.

- Ты можешь одолжить мои серьги с двухкаратным бриллиантом, - сообщила Афродита.

Я остановилась и оглянулась на неё.

- Ты о чем?

Она пожала плечами.

- Это самое близкое к признанию в любви, что вы сможете добиться от меня.

Я слышала, как Стиви Рей глубоко вдохнула, а Дэмьен тем временем нахмурился, в неверии уставившись на неё.

Но я просто сказала:

- Спасибо. Ловлю тебя на слове, - что заставило Афродиту нахмурится и пробормотать.

- Богиня, ненавижу быть милой.

Я освободилась от Стиви Рей и Старка и толкнула двустворчатые двери. Бабушка была в комнате одна и сидела в широком кожаном кресле. Дэмьен был прав; бабушка плакала. Она выглядела старой и очень, очень печальной. Как только она увидела меня, она встала. Мы встретились в середине комнаты и крепко обняли друг друга. Когда она, наконец, перестала обнимать меня, бабушка отступили достаточно далеко, чтобы взглянуть на мое лицо. Она держала руки на моих плечах. Они были теплыми, твердыми и такими знакомыми, и почему то это прикосновение помогло - боль в животе стала терпимее.

- Мама мертва. - я должна была сказать это прежде, чем скажет она.

Бабушка вовсе не удивилась, что я знала. Она просто кивнула и сказала:

- Да, у-ве-тси-а-ге-я. Твоя мама умерла. Её дух навещал тебя?

- В некотором смысле. Прошлой ночью, когда я спала, Никс показала мне маму, входящую в Потусторонний мир.

Я почувствовала дрожь, которая прошла через тело бабушки в ее руках. Она закрыла глаза и покачнулась. На секунду я забеспокоилась, что она собиралась упасть в обморок, и я накрыла ее руки своими.

- Дух, приди ко мне! Помоги бабушке!

Стихия, с которой я имею самую сильную связь, незамедлительно ответила мне. Я почувствовала, как она влилась из меня в бабушку, которая затаила дыхание и перестала покачиваться, но все еще не открыла глаза.

- Воздух, приди ко мне. Пожалуйста, окружи бабушку Редберд и дай ей дышать во всю силу. - Дэмьен подошел к нам с моей стороны и дотронулся до руки бабушки, когда, мягкий, сладкий, неправдоподобно легкий ветерок зашевелился вокруг нас.

- Огонь, приди ко мне. Пожалуйста, согрей бабушку Зои так, чтобы даже при том, что ей грустно, ей не было бы холодно.

Я моргнула от удивления, когда Шони присоединилась Дэмьену. Она тоже коснулась бабушки на секунду, затем улыбнулась сквозь слезы и сказала мне:

- Крамиша сказала нам, что ты нуждаешься в нас.

- Вода, приди ко мне. Очисти бабушку Зет и пожалуйста, забери часть ее печали с собой.

Эрин заняла свое место около Шони, касаясь спины бабушки. И точно так же, как ее Близняшка, она улыбнулась мне сквозь слезы.

- Да, нам даже не нужно было читать ее стихотворение. Она только сказала нам найти тебя здесь.

Глаза бабушки были все еще закрыты, но я увидела, как ее губы слегка приподнялись.

- Однако, мое стихотворение было хорошим. - Голос Крамиши звучал где-то позади меня.

Вторя фырканью Афродиты, Стиви Рей сказала:

- Земля, пожалуйста, приди ко мне. - Она подошла ко мне с другой стороны, и обвила руку вокруг бабушки. - Позволь бабушке Зет позаимствовать часть твоей силы, чтобы она вскоре чувствовала себя лучше.

Бабушка сделала три длинных глубоких вдоха. Как только она выдохнула последний, она открыла глаза и, хотя в них еще была печаль, ее лицо потеряло страшный, истощенный старческий вид, который был, когда я впервые увидела ее. 

- Скажи им, что мне лучше, у-ве-тси-а-ге-я.

Я не была уверена, что бабушке стало лучше, но я кивнула. Я знала, она дала мне это понять, и я была права. Она подошла к каждому из моих четырех друзей. Начинаясь с Дэмьена, она коснулась его лица и сказала: 

- Ва-до, Иноле. Ты укрепил меня.

Когда она двинулась к Шони, я объяснила своим друзьям:

- Бабушка благодарит вас, давая имена ваших стихий на языке Чероки.

- Ва-до, Эгела. Ты укрепила меня. - Бабушка коснулась щеки Шони и направилася к Эрин.

- Ва-до, Ама. Ты укрепила меня. - В конце она прикоснулась щеки Стиви Рей, все еще мокрой от слез. 

-Ва-до, Элохине. Ты укрепила меня.

- Спасибо вам, бабушка Редберд, - пробормотал каждый из четырех друзей.

- Гив-ли-э-ли-га.- сказала бабушка, повторяя по-английски. - Спасибо.

Она посмотрела на меня.

- Теперь я могу сказать это. - Она стала передо мной и взяла обе мои руки в свои ладони. - Твоя мать была убита на моей лавандовой ферме.

- Что? - я почувствовала, как электрический разряд прошел через мое тело. - Я не понимаю. Как? Почему?

- Шериф говорит, это было ограбление, и что она всего лишь помешала им. Он говорит так из-за того, что они взяли мой компьютер, телевизор и мои фото и видеокамеры - всего лишь случай насилия преступниками - что они, вероятно, были наркоманами, крадущими таким образом, чтобы добыть деньги на наркотики. - Бабушка сжала мои руки. - Она оставила его, птичка Зои, и приехала ко мне. Я была на собрании. Я должна была остаться ради нее. - Голос бабушки оставался ровным, но слезы подступали, а затем потекли из ее глаз.

- Нет, бабушка, не вини себя. Это не твоя вина, и если бы ты была там, я бы потеряла вас обоих - я не смогла бы выдержать это!

- Я знаю, у-ве-тси-а-ге-я, но смерть ребенка, даже потерянного для своих родителей - тяжелое бремя.

- Это было.. она.. мама страдала? - мой голос был чуть громче шепота.

- Нет. Она умерла быстро. - Бабушка ответила без колебаний, но я видела, что-то мелькнуло в ее глазах.

- Ее нашла ты?

Бабушка кивнула, слезы все быстрее и быстрее текли по ее щекам. 

- Я. Она была в поле рядом с домом. Она лежала там и выглядела такой умиротворенной, что поначалу я подумала, что она спит. - бабушка всхлипнула. - Но она не спала.

Я крепко стиснула руки бабушки и проговорила слова, которые, я знала, ей необходимо было услышать.

- Она счастлива, бабушка. Я видела её. Никс забрала всю её печаль. Она ждет нас в Потустороннем мире, и она получила благословение Богини.

- Ва-до, у-ве-тси-а-ге-я. Ты укрепила меня, - прошептала мне бабушка, когда опять сжала меня в объятьях.

- Бабушка, - сказала я, касаясь ее щеки. - Пожалуйста, останься со мной, по крайней мере на некоторое время.

- Я не могу, у-ве-тси-а-ге-я. - Она отступила, но все еще держала меня за руку. - Ты знаешь, я буду следовать традициям нашего народа и буду скорбеть семь полных дней, а это не подходящее место для меня, чтобы оплакивать ее.

- Мы не останемся здесь, бабушка, - сообщила Стиви Рей, вытирая мокрое от слез лицо своим рукавом.

- Зои и вся наша группа обосновалась в туннелях под складом Талсы. Я их официальная Верховная жрица, и я действительно была бы рада, если бы вы остались с нами - на семь дней или на семь месяцев - так долго, как вы захотите.

Бабушка улыбнулась Стиви Рей.

- Это очень щедрое предложение, Илохине, но ваш склад не совсем подходящее место для оплакивания. - Бабушка встретилась со мной взглядом и я знала, что она собиралась сказать еще до того, как она произнесла:

- Я должна быть на своей земле, на своей ферме. В течении всей следующей недели я должна мало есть и мало спать. Я должна сосредоточиться на очищении своего дома и своей земли от этого ужасного происшествия.

- Вы справитесь сами, бабушка? - Старк был прямо позади меня, такой теплый, сильный, совсем рядом. 

- Это безопасно после всего, что случилось?

- Тси-та-га-ас-ха-я, не позволяй моей внешности обмануть себя.

Она назвала Старка "забиякой" - её любимое прозвище для него.

- Во мне много чего сочетается, и ничего из того, что могло бы охарактеризовать меня, как беспомощную пожилую женщину.

- Я никогда не считал вас беспомощной, - поправил Старк. - Но возможно, остаться в одиночестве - не самая хорошая идея для вас.

- Да, бабушка. Старк прав, - сказала я.

- У-ве-тси-а-ге-я, я должна очистить свой дом, свою землю, и себя, пока я скорблю. Я не смогу этого сделать, пока не обрету мир на земли, и не останусь в доме, пока тот не будет тщательно очищен; не ранее, чем через семь дней. Я разобью палатку у себя во дворе, на лугу у ручья, - бабушка улыбнулась Старку, Стиви Рэй, и остальным моим друзьям. - Я думаю, что вам нет нужды подвергаться солнечному свету все это временя.

- Ну, бабушка, я...- начала я, но она остановила меня.

- Я должна сделать это сама, у-ве-тси-а-ге-я. Хотя я все равно должна тебя попросить.

- О чем угодно, - сказала я.

- Через семь дней ты придешь к ферме со своими друзьями? Станешь ли ты в круг и выполнишь свой очищающий ритуал?

- Обещаю, - кивнула я, и мой пристальный взгляд обратился к друзьям, которые окружили меня.

- Обещаем, - сказала Стиви Рей. Ее слова были поддержаны ребятами, которые стояли передо мной и вокруг меня.

- Тогда, именно так и поступим, - твердо произнесла бабушка. - Черокские традиции траура и чистки будет объеденены с вампирским ритуалом. Хорошо, что это так, поскольку моя семья расширилась, чтобы принять очень много вампиров и недолеток. - Ее взгляд скользил по моим друзьям. - Я попрошу еще об одной вещи. Чтобы каждый из вас воскрешал яркие воспоминания обо мне и матери Зои в течении следующих семи дней. Не имеет значения, что Линда часто колебалась в жизни. Значение имеет лишь то, что ее помнят с любовью и добрыми мыслями.

"Обещаем” и “Конечно, бабушка” слышалось отовсюду вокруг меня.

- Теперь мне нужно идти, у-ве-тси-а-ге-я. Скоро восход солнца, и я хочу встретить рассвет на своей земле.

Держа мою руку в своей, бабушка и я шли к двери. Когда она проходила мимо моих друзей, каждый из них касался ее и говорил: 

- До свидания, бабушка, - которая дарила свою улыбку сквозь слезы.

У дверей мы смогли остаться наедине, и я обняла ее, говоря:

- Я понимаю, почему ты должна это сделать, но я действительно не хочу, чтобы ты уезжала.

- Я знаю, но через семь дней..

Открываясь, дернулась дверь и внезапно показалась Неферет, выглядя мрачной и обманчиво красивой.

- Сильвия, я слышала о вашей потере. Пожалуйста, примите мои искренние соболезнования, что ваша дочь была убита.

Бабушка напряглась от звука голоса Неферет и разомкнула мои объятия. Она сделала глубокий вдох и встретила пристальный взгляд вампирши.

- Я принимаю ваши соболезнования, Неферет. И я чувствую вашу искренность.

- Может ли Дом Ночи что-то сделать для вас? Вам что-нибудь нужно?

- Стихии уже укрепили меня, а Богиня благословила мою дочь в Потустороннем мире.

Неферет кивнула.

- Зои и ее друзья добры, а Богиня очень великодушна.

- Я не думаю, что за действиями Зои и ее друзей или Богини стояли доброта или великодушие. Я полагаю, это была любовь. Разве вы так не думаете, Верховная жрица?

Неферет сделала паузу, как будто она действительно размышляла над вопросом бабушки, и потом сказала:

- Я думаю, что вы возможно правы.

- Да, я права. И есть одна вещь, о которой я прошу Дом Ночи.

- Для нас большая честь помочь Знахарке во время нужды, - сказал Неферет.

- Спасибо. Я прошу, чтобы Зои и ее кругу разрешили приехать на мои земли через семь дней, чтобы выполнить ритуал очищения. Это закончило бы мой траур и очистило мой дом, освобождая от любого оставшегося зла.

Я видела, что-то проскользнуло в пристальном взгляде Неферет — всего лишь на мгновение, но кажется это был страх. Но когда она заговорила ее выражения и голос отражали только вежливое беспокойство.

- Конечно. Я свободно даю разрешение для этого ритуала.

- Спасибо, Неферет, - поблагодарила бабушка, а затем обняла меня еще раз и мягко целовала. 

- Через семь дней, у-ве-тси-а-ге-я. Тогда я увижу тебя снова.

Я быстро заморгала, сдерживая свои слезы. Я не хотел, чтобы последний взгляд бабушки на меня ассоциировался с соплями и криком. 

- Семь дней. Я люблю тебя, бабушка. Никогда не забывай это.

- Я больше не смогу это забыть, так же как не могу забыть дышать. Я тоже люблю тебя, дочка.

Тогда бабушка развернулась и ушла. Я стояла в дверном проеме, наблюдая за ее прямой, сильной спиной, пока ночь не скрыла ее от меня.

- Пошли Зет. - Старк скользнул рукой по моим плечам. - Я думаю, что у нас было достаточно всего в течение этого долгого дня. Пойдем домой.

- Да, Зет. Пойдем домой, - сказала Стиви Рей

Я кивнула, готовясь согласиться с ними, когда почувствовала, как жар стремительно разрастался у меня на груди. Сначала это смутило меня. Я подняла руку, чтобы потереть камень и коснуться твердого круга, который начал излучать высокую температуру.

И тогда Аурокс показался в зоне видимости. Он был с Драконом Ланкфордом.

- Зои, я слышал новости о твоей маме. Я соболезную, - сказал Дракон.

- Сс-спасибо, - пробормотала я. Я не смотрела на Аурокса. Я помнила слова Ленобии, что я должна надевать непроницаемую маску рядом с ним, но я чувствовала себя слишком неопытной, слишком израненной, чтобы сделать что-либо, кроме как выпались Старку:

- Я хочу пойти домой, но сначала мне нужна минута, чтобы побыть в одиночестве. 

Прежде, чем он даже успел сказать "хорошо", я выбралась из его крепких рук и проскользнула мимо Дракона и Аурокса.

- Зои? - окликнул меня Старк. - Куда ты..

- Я буду у фонтана, что находится во внутреннем дворике рядом с автостоянкой, - сказала я ему через плечо. Я могла видеть, что он хмурился, тревожась обо мне, но я не могла ему помочь. Я должна была уйти отсюда. - Предупреди меня, когда автобус будет готов к отправлению. Хорошо?

Я не ждала его ответа. Я опустила голову и поспешно пошла по тротуару, который вился вокруг главного школьного здания. Почти бежа трусцой, я повернула направо и подошла к железной скамье, которая была под одним из деревьев в кругу, окружавших фонтан и небольшую, похожую на сад область, которую недолетки называли внутренним двориком преподавателей, потому что он был рядом с той частью школы, в которой они размещались. Я знала, если бы кто-то выглянул из больших, декоративных окон, то заметили бы меня, но я также знала, что все преподаватели должны были заканчивать шестой урок в классных комнатах, и это означало, что было всего одно место в кампусе в это время, где я могла без лишних свидетелей побыть одна.

Так что я сидела там, в тени большого вяза, пытаясь обрести контроль над своими мыслями. Присутствие Аурокса вносило беспорядок в мой разум, и я не знаю, почему. Прямо сейчас, прямо в эту секунду, меня это не заботило. Мама умерла. Что бы Неферет и Тьма ни запланировали для меня, они могут идти к черту с этим. Пусть все идут к черту. Мои мысли были вульгарны и жестоки, но слеза, скользящая по щеке, говорила совсем о других чувствах.

Мамы больше нет. Она не ждет дома шагов неудачника и не возится на кухне. Я не могу позвонить ей и заставить злиться на меня, а затем отчитать за то, что я дрянная дочь. Это было странное чувство - остаться без матери. Я имею в виду, что она и я не были близки больше трех лет, но все же в глубине моего сознания всегда была надежда, что однажды она придет в себя, оставит этого идиота, с которым она напортачила и вышла замуж, и вернется к нам. Мама.

- Она ушла от него, - сказала я. - Я должна помнить об этом.

Мой голос надорвался, но я откашлялась и опять заговорила вслух в ночь.

- Мама, я сожалею, что не успела сказать тебе прощай. Я люблю тебя. Всегда любила. И всегда буду любить.

Тогда я опустила и закрыла свое лицо руками, отдаваясь той ужасной печали, которая разрасталась внутри меня, и зарыдала.

Аурокс

Недолетка, которую звали Зои - единственная с необычными татуировками, покрывшими не только её лицо, но и её плечи, руки, и, как рассказывала ему Неферет, некоторые части её тела - заставляла его чувствовать себя странно.

Неферет сказала, что Зои её враг. Соответственно, Зои и его враг тоже. Она та, кто представляет угрозу для его госпожи, она опасна.. видимо это опасность, вот почему он почувствовал несоответствие, когда она прошла рядом. Аурокс заметил в какую сторону поспешила Зои. Он должен замечать все, что касается её. Зои опасна.

- Неферет, мне нужно поговорить с вами относительно новых занятий, проходящих на арене Ленобии, - проговорил Дракон Ланкфорд.

Холодный взгляд зеленых глаз Неферет обратился к Дракону.

- Высший совет постановил, что эти недолетки останутся там, по крайней мере, на некоторое время.

- Я понимаю это, но...

- Но ты скорее бы обучал Пересмешника в своем классе? - оборвала Неферет.

- Рефаим больше не Пересмешник. - перебила ее Красная Верховная жрица, защищая своего супруга.

- И всё же, он называет тех тварей, тех Пересмешников, братьями, - сказал Аурокс.

- Именно, Аурокс, важное наблюдение, - сказала Неферет, даже не глядя на него. - Так как ты мой подарок от Никс, то, я думаю, важно, чтобы мы прислушивались к твоим наблюдениям.

- Вы ярая последовательница Сэма Хилла?? Они его братья. Он не скрывает этого. - Качая головой, Красная Верховная жрица заглянула в его глаза. Аурокс видел в них печаль и гнев, но эти эмоции не были достаточно сильными для него.. он не мог вытянуть из них силу. 

- Вы не должны были убивать того Пересмешника. Он ни на кого не напал.

- Ты считаешь, что нам следует дождаться, когда эти твари убьют еще одного из нас до того, как мы начнем действовать? - спросил Дракон Ланкфорд.

Гнев Фехтовальщика был более,чем осязаем и Аурокс поглотил некоторую часть этой силы. Он чувствовал, как она вскипала в его крови.. пульсируя.. насыщая.. изменяя.

- Аурокс, здесь в тебе больше не нуждаются. Ты можешь приступить с своим обязанностям. Начни отсюда, с главного здания школы, и двигайся вокруг, по периметру кампуса. Патрулируй территорию. Будь уверен в том, что ни один из Пересмешников не вернется. 

Его госпожа взглянула на Красную Верховную жрицу и добавила:

- Мой приказ - атаковать только тех, кто угрожает тебе или школе.

- Да, Жрица. 

Он поклонился ей и пошел прочь, прямо через дверной проем в ночь, слыша, как Красная Верховная жрица все еще защищает своего супруга. Она тоже враг, хотя его госпожа сказала, что другой разновидности - той, которую можно использовать.

Аурокс обдумывал сплетения всех, кто противостоял Неферет. Она объяснила ему, что, в скором времени, все эти недолетки и вампиры или подчинятся ей, или будут уничтожены. Его госпожа с нетерпением ждала этого дня. Аукрокс так же ждал его.

Он сошел с тротуара, двигаясь в правую сторону, к краю главного школьного здания. Аурокс старался держаться подальше от мерцающих газовых фонарей. Инстинктивно он предпочитал глубокие тени и темные углы. Его чувства были всегда начеку, всегда в поиске. Поэтому было странно, что бумажная салфетка так застала его в расплох. Она была белая, простой прямоугольной формы. Она плыла по ветру перед ним, порхая, словно птица. Аурокс остановился и потянулся, вылавливая ее из ночи.

"Так странно, - подумал он, - плавающая бумажная салфетка." Неосознано он сунул ее в карман джинсов. Не обращая внимания на странное, дурное чувство, он продолжал идти.

Её эмоции достигли его как только он сделал ещё два шага.

Печаль - глубокая, давящая скорбь. И вина. В её чувствах так же ощущалась вина.

Аурокс знал, что это молодая Верховная жрица- недолетка.. Зои Редберд. Он убеждал себя, что приблизился к ней только потому,что было бы мудро понаблюдать за своим врагом. Но как только он подошел ближе - все её чувства захлестнули его - что-то непредвиденное случилось с ним. Вместо того, чтобы поглощать её эмоции и насыщаться ими, Аурокс поглощал их и чувствовал.

Он не изменился. Не начал превращаться в более могущественное существо.

Но вместо этого, Аурокс просто чувствовал.

Горе Зои влекло его вперед, и, когда он стоял в окружавшей его тени и смотрел, как она рыдала, ее эмоции перетекли в него, собравшись и объединившись в маленьком, тихом, скрытом месте, глубоко внутри его души. Когда Аурокс поглощал печаль Зои, чувство вины, одиночества и отчаяния, что-то зашевелилось в нем в ответ.

Это было совершенно неожиданно и абсолютно неприемлемо, но Аурокс хотел утешить Зои Редберд. Этот импульс был настолько чужд ему, что его невероятно потрясло это безотчетное движение, будто его подсознание управляло телом.

Он шагнул из темноты, в тот же миг она шевельнулась, прижав ладонь к месту в середине груди. Она заморгала, очевидно, пытаясь увидеть сквозь слезы, и ее глаза нашли его. Она выпрямила свое тело и осмотрелась, она была на грани того, чтобы убежать.

- Нет, тебе вовсе не нужно уходить, - услышал он свой голос.

- Чего тебе надо? - спросила она, затем икнула и вновь тихонько всхлипнула.

- Ничего. Я проходил мимо. Ты плакала. Я услышал.

- Я хочу побыть одна, - сказала она, вытирая своё лицо тыльной стороной ладони и хлюпая носом.

Аурокс не осознал, что он сделал потом, пока вместе с девушкой, оба не посмотрели на его руку и на бумажную салфетку, что он вытащил из кармана, чтобы предложить ей.

- Я оставлю тебя, но тебе пригодится это. - сказал он, голос его казался непреклонным и чуждым для его собственных ушей. - У тебя все лицо мокрое.

Она пристально посмотрела на салфетку перед тем, как взять её, затем взглянула на него.

- У меня сопли, когда я плачу.

Он почувствовал, как кивнул. 

- Да. Так и есть.

Она вытерла лицо и высморкалась.

- Спасибо. У меня всегда нет под рукой Клинекса, когда он мне так нужен.

- Я знаю, - ответил он. 

Тогда он почувствовал, что его лицо вспыхнуло, а по телу прошел холод, потому что не было абсолютно никакой причины, почему ему нужно было сказать это. У него вообще не было никакой причины говорить с этой недолеткой-врагом.

Она вновь пристально на него посмотрела, со странным выражением на лице.

- Что ты сказал?

- Что я должен идти. - Аурокс повернулся и быстро скрылся в ночи. Он ждал, что эмоции, которые она дала ему почувствовать исчезнут, как исчезали эмоции других людей после того, как он поглощал, использовал и отбрасывал их в сторону. Но часть грусти Зои осталась с ним, так же, как и ее вина и, что еще более странно - ее одиночество осталось с ним, объединяясь с глубокой, потаённой пропастью в его душе.