* * *

Если ты посмотришь на небо тёмной ночью, то увидишь много-много звёзд и маленьких звёздочек. Некоторые из них светят ярче, а какие-то вообще непросто разглядеть. Но есть среди них одна звезда — люди считают, что она самая яркая на небе. Она находится очень далеко отсюда, и люди видят только её свет. И не знают люди, что рядом с ней есть маленькая планета, на которой тоже живут люди, только мир их совсем другой — волшебный. Но если ты закроешь глаза, то ты сможешь его представить и увидишь все, что там происходило и происходит, как если бы ты сам там побывал.

 

Глава 1

Мэгги вышла из автобуса и пошла по дорожке домой. Кроме неё из автобуса вышли ещё двое, которые обогнали её и шли чуть впереди. Они не были знакомы ей. Мэгги уже давно перестала запоминать лица новых жителей. А раньше, в детстве, казалось, она знала почти всех. Посёлок, в котором она жила, был не очень большим: всего домов двадцать. Несмотря на то, что старые жители не уезжали из посёлка в таких количествах, в каких появлялись новые, теперь ей часто казалось, что, идя по улице, она почти не видит знакомых лиц. Вот и сейчас впереди неё шли какие-то абсолютно незнакомые ей люди. Какое-то время они шли вместе, но, дойдя до магазина, пара, идущая впереди, повернула направо. Дальше Мэгги пошла одна. Так было даже лучше, поскольку незнакомые люди всё же заставляли её немного тревожиться.

Мэгги возвращалась домой довольно поздно: на улице было уже совсем темно. В посёлке, как это часто бывало, горело только два фонаря: один у автобусной остановки, а другой — перед магазином. Остальную же дорогу ничто не освещало. Зимой ходить было гораздо удобнее, поскольку от снега, лежащего на земле, вокруг становилось светлее, и было нетрудно разобрать, куда идти. Но сейчас была осень. Сентябрь уже готов был сдать свои позиции и уступить место октябрю. Была та дождливо-грязная пора, когда шагу нельзя ступить, чтобы не угодить в какую-нибудь лужу. А за городом порой это были не просто лужи, а целые моря.

Мэгги шла, внимательно смотря под ноги, стараясь по возможности обходить лужи. Ей повезло: сегодня на небе светила луна. Падая, лунный свет отражался в лужах, тем самым помогая Мэгги обходить их. Однако это не спасло её ноги от промокания. Пытаясь обойти очередную лужу, Мэгги сделала шаг вправо сантиметров на тридцать дальше от края лужи. Как только её стопа коснулась земли, Мэгги услышала предательский чавкающий звук. И почти в этот самый миг она почувствовала, как через край её коротеньких ботинок полилась вода. На траве, куда она поставила ногу, оказалось ничуть не суше, чем если бы она ступила прямо в центр лужи. Мэгги остановилась и подумала: «Ну, и стоило так стараться всё обходить! Всё равно вляпалась!»

Несколько секунд Мэгги стояла как будто в нерешительности, но затем бодро пошла дальше, уже не стараясь выбирать дорогу. Она твёрдо ставила ноги, одну за другой, в эту смесь травы, воды и грязи. Каждый раз, когда она опускала ногу, её ботинок наполнялся водой. Казалось, там уже не должно было оставаться места, куда могла бы заливаться вода. Но она всё прибывала и прибывала.

Мэгги шла и думала, как же она могла забыть про эту башню. Дело в том, что в посёлке была водонапорная башня, с вершины которой всегда лилась вода. Зимой эта вода замерзала, так что на башне образовывалась гигантская сосулька. Может, эту башню кто-то когда-то и чинил, но во всяком случае эффекта от этого не было никакого. Сколько Мэгги себя помнила, башня всегда протекала. Осенью же, когда к воде, стекавшей с башни, прибавлялась дождевая вода, вокруг образовывалось настоящее озеро. Вода здесь стояла вровень с травой. Мэгги знала об этом. И ещё в самом начале пути, как только она вышла из автобуса, она помнила об этом и о том, что ей нужно свернуть и обойти башню с другой стороны, по той дороге, где ездят машины. Но пока она шла, как это часто с ней бывало, она была где-то далеко от действительности в своих мечтах, и совсем об этом забыла. Даже когда люди, которые шли впереди, свернули у магазина, это не насторожило её и ни о чём ей не напомнило.

Пройдя, наконец, этот заболоченный участок, Мэгги снова вышла на более ли менее сухую дорожку. Она попыталась вытряхнуть из ботинок излишки воды: сначала из одного, а затем и из другого. Но увидев, что из ботинок ничего не полилось, поняла, что эта идея была не такой уж удачной. Похоже, вода уже успела впитаться не только в носки, но и в сами ботинки и даже в ноги.

От безуспешности этой затеи, а также от того, что она так глупо, как в детстве, промочила ноги, Мэгги стала потихоньку злиться на себя. Это ощущение тихой злости ей не очень понравилось. Мэгги вообще не нравилось, когда она начинала злиться, потому что делать это она не умела, это всегда выходило у неё грубо и некрасиво. Вот и сейчас, почувствовав раздражение, Мэгги сразу же постаралась успокоиться. Но легко сказать — нелегко сделать. Нельзя же в самом деле сказать себе: «Успокойся!», и тут же успокоиться. Вот и у Мэгги ничего не получилось. Тогда она просто пошла дальше по дорожке, понадеявшись, что к тому времени, как она дойдёт до дома, злость из неё каким-то таинственным образом выветрится.

Сделав всего несколько шагов, Мэгги опять остановилась. Вообще сегодня дорога домой у неё получалась с каким-то множеством остановок. А остановилась она в этот раз потому, что краем глаза что-то такое заметила, что даже не сразу поняла, что именно. Остановившись, она попыталась выяснить, что же это было. Мэгги посмотрела налево, но там был только детский садик, а он, надо сказать, был там всегда. Затем она повернула голову направо, но там тоже не было ничего нового: всё тот же белый дом, все те же дачи вдали и звёздное небо над ними. Звёзды! Ну конечно, это были звёзды — то, что заставило её остановиться! Всю дорогу от остановки Мэгги шла, уткнувшись носом в землю, старательно вглядываясь в лужи. И вот когда она, наконец, выпрямилась и пошла, глядя вперёд, а не вниз, она увидела их.

Звёзды — они всегда манили её. Сколько Мэгги себя помнила, она всегда любила смотреть на них. Только со временем её зрение несколько испортилось, и теперь она не могла различать на небе маленькие звёздочки — лишь самые большие из них. Это было немного грустно, но это не мешало ей всякий раз, возвращаясь вечером домой, останавливаться, задирать голову и смотреть в это бездонное манящее небо. Конечно, если небо было безоблачным, — а в этот вечер оно было именно таким.

Поскольку на тропинке Мэгги была одна, да и вообще вечерами обычно поселок был достаточно безлюден, Мэгги, не боясь, что кто-нибудь её заденет или нечаянно спугнет, закинула голову назад. И в то же мгновенье, как её взгляд коснулся звёзд, её лицо осветилось счастливой улыбкой.

Мэгги всегда старалась закидывать голову так, чтобы не было видно Земли. Тогда она пыталась представить нашу маленькую планету в этой большой Вселенной. И еще она думала: «Если сейчас темно, значит Солнце там, с другой стороны, и мы крутимся вокруг него. А вон там Луна и она крутится вокруг нас. И вдобавок ко всему мы крутимся вокруг себя…» И так она представляла, как это все крутится в этой Вселенной, пока у нее самой не начинала кружиться голова. Тогда она опускала голову и шла домой.

В этот вечер, смотря на звезды, Мэгги думала о тех, кто живет на других планетах. Как же они там живут? Такие же они, как мы, или другие? И думают ли они о нас, так же, как мы думаем о них? Как было бы интересно все это узнать!

— Добрый вечер!

От неожиданности Мэгги дернулась. Это приветствие очень резко ворвалась в её мысли, хоть и было сказано негромко и очень вежливо.

— З-здравствуйте, — запинаясь, выдавила она. В своих мыслях она была далеко между звезд и совсем одна, поэтому её очень удивило, что тут, на Земле, оказывается, есть кто-то кроме неё.

 

Глава 2

Мэгги толком даже не посмотрела, с кем она поздоровалась. Во-первых, насколько вы помните, в этой части посёлка было довольно темно, да к тому же у неё было плохое зрение, и она часто либо здоровалась вообще с кем-то неизвестным, либо, наоборот, узнавала человека только тогда, когда уже проходила мимо него. Поэтому, поздоровавшись, она вновь закинула голову, решив ещё совсем немного посмотреть на звёзды, а уж потом пойти домой. Однако это не больно-то ей удалось. Спиной Мэгги почувствовала, что тот человек, который поздоровался с ней, никуда не ушёл, а стоит рядом. От этого ей стало несколько неуютно, и она резко повернулась.

Теперь, когда она окончательно вернулась к действительности, она смогла, наконец, рассмотреть, кто же был тот человек, который так бесцеремонно прервал её занятие. Насколько Мэгги смогла разглядеть в темноте и с такого расстояния, это был не очень молодой, если не сказать прямо, пожилой человек. Как только Мэгги взглянула на него, вся та легкая раздражительность, которая ещё секунду назад владела ею, тут же улетучилась. Как ни было вокруг темно, при взгляде на этого человека Мэгги сразу же почувствовала в нём джентльмена. А джентльмены всегда вызывали в ней уважение, восхищение и ещё много каких других приятных чувств.

Видя, что ему удалось полностью завладеть вниманием Мэгги, джентльмен улыбнулся и слега коснулся пальцами полей шляпы. Дело в том, что голову этого человека венчала серая фетровая шляпа, хотя, возможно, при свете она могла оказаться совсем другого цвета. «Прямо как у дедушки», — подумала Мэгги, и это ещё больше расположило её в сторону джентльмена. Поэтому в ответ на такое приветствие Мэгги расплылась в улыбке и тихонько засмеялась. У нее вообще была очень смешливая натура, младшая сестра даже называла её «хохотухой».

— Приятный вечер, не правда ли? — спросил джентльмен.

— Да, очень, — согласилась Мэгги.

— Вы здесь живете? — поинтересовался он.

Однако Мэгги не была расположена вдаваться в какие бы то ни было подробности, поэтому она кивнула джентльмену, подразумевая «всего хорошего» и повернулась, чтобы продолжить свой путь.

— Давно? — раздалось у неё почти над самым ухом.

— С рожденья, насколько я знаю, — ответила Мэгги, не останавливаясь и не замедляя шага.

Джентльмен всё следовал за ней и, казалось, совершенно не замечал, что Мэгги не очень-то поддерживает с ним разговор.

— Насколько вы знаете, с рожденья, — зачем-то повторил он её фразу, — Вот именно, насколько Вы знаете, — при этом сделав ударение на слове «вы».

«Странное замечание», — подумала она и изумленно скользнула взглядом по лицу незнакомца.

— Но вы знаете не все! — выпалил он так, как будто очень долго сдерживал в себе это признание, не давая ему вырваться наружу.

Мэгги это замечание показалось ещё более странным, чем все предыдущие. Джентльмен же, напротив, очень оживился. Казалось, что сказать эту фразу было самым сложным для него, произнеся же её, он почувствовал себя свободней. Он стал говорить быстро и отчасти сумбурно, периодически хватая Мэгги то за рукав, то за ручки сумки.

— Вы, наверное, подумали, что ослышались? Или что это какой-то бред? Нет, пожалуйста, не уходите! О, я так счастлив! Я понимаю, это звучит странно. Ну, постойте, куда же вы! Позвольте мне рассказать вам, это так важно!

Мэгги твёрдо намеревалась не поддаваться ни на какие уговоры и пойти домой. Но твёрдость ей изменила. Вопреки своим первоначальным намерениям Мэгги вдруг обнаружила, что она уже никуда не идёт, а стоит перед этим странным человеком и внимательно его слушает. Что-то в этом человеке вызывало в ней какое-то неосознанное доверие.

— Вы часто смотрите на небо? — поинтересовался джентльмен, слегка наклонив голову, и заглянул из-под шляпы в её глаза. Мэгги увидела, как в его глазах заиграли лукавые искорки.

Мэгги неопределённо пожала плечами и промолчала. Тогда джентльмен задрал голову и посмотрел вверх. Мэгги не последовала его примеру, а лишь стояла и молча смотрела на него.

— Вы любите смотреть на звезды, — даже не спросил, а сказал так, как будто он это точно знал. — Где-то там, — он протянул руку, показывая, где именно, — есть одна звезда. Это самая яркая звезда на небе.

— Она называется Сириус, — произнесла Мэгги. — Я знаю эту звезду.

— Вы могли бы знать её гораздо лучше, если бы не одна история, — и несколько задумчиво добавил, — вы могли совсем ничего не знать про эту планету, — говоря это, незнакомец провел головой из стороны в сторону, показывая, какую именно планету он имеет в виду, — если бы ваш отец не произнес в тот вечер это заклинание. Хотя, с другой стороны, тогда бы вы вообще не знали никаких планет.

От последнего замечания Мэгги стало как-то совсем не по себе. Конечно, ей приходилось разговаривать с достаточно странными личностями, но продолжать быть вежливой с этим незнакомцем ей больше не хотелось. Так же легко, как только что она готова была стоять и слушать этого человека, она сейчас была готова прервать этот разговор.

— Вы говорите странно. Пожалуй, мне пора, — Мэгги повернулась, намереваясь уйти.

— Постойте, — джентльмен дотронулся до руки Мэгги, пытаясь остановить её.

— И уж мой папа точно не колдует! — несколько резко бросила она и отдёрнула его руку. Но тут она увидела его глаза — они были полны мольбы.

— Я так долго вас искал! И потерять вас теперь было бы просто невыносимо, — тихо и очень грустно произнёс джентльмен.

— За-зачем вы меня искали? — запинаясь, спросила Мэгги. С каждой секундой она чувствовала себя всё непонятней и непонятней. — Я не понимаю, кто вы? Какие такие заклинания и кто их произносил? И причем тут Сириус?

— Позвольте мне всё вам объяснить, Принцесса.

— Принцесса?! — Мэгги изумилась так, что, наверное, могла бы даже упасть от удивления, если бы она не умела держаться ногами за землю. Но она умела, и это было очень кстати.

 

Глава 3

— Да! Как ни странно это звучит, но это так. Вы наша принцесса. На одной маленькой планете рядом с одной очень далёкой звездой в королевстве Попинблю однажды пасмурным утром вы появились на свет.

Услышав последние слова, Мэгги так широко раскрыла глаза, что они готовы были совсем выскочить. В её голове происходило что-то странное: мысли мешались, путались, не давая ей сосредоточиться ни на чем конкретном. Только Мэгги пыталась зацепиться за одну из них, как на неё тут же наскакивала другая. С одной стороны то, что ей говорит этот джентльмен, определенно какая-то чушь. А с другой, в детстве мама не раз говорила ей, что она «с Сириуса». Но Мэгги всегда думала, что мама так утверждала только потому, что она вела себя странно, и не более. А тут вдруг этот джентльмен как раз на что-то такое ей намекает.

Незнакомец же тем временем продолжал:

— Я проделал долгий путь, прежде чем добрался сюда. Чтобы попасть на эту планету, я пролетел миллионы километров. До того, как я нашел вас, Принцесса, я побывал на десятках планет, ведь Литгут не знал точно, на какой из планет вы находитесь. Он лишь приблизительно знал, куда вас отправило заклинание. И тут вдруг такая удача! Я так счастлив, что после всех этих скитаний меж звёзд я, наконец, нашёл вас.

Разговаривая, этот человек заметно волновался. Было очевидно, что то, что он говорит, не пустые слова для него. В какой-то момент он стянул с головы шляпу и теперь держал её в руках, то и дело комкая её края. Говоря же последние слова, он разволновался окончательно, в порыве сгреб тулью шляпы в горсть и с отчаянием прижал её к груди. За какую-то долю секунды в голове Мэгги даже успела промелькнуть мысль, на что же будет похожа эта шляпа, после того как её расправят. Джентльмена же, похоже, эта мысль не посетила, и его ничуть не беспокоило, как она будет выглядеть потом. Было очевидно, что единственное, что владеет его мыслями теперь, это Мэгги. Он так восторженно смотрел на неё, что Мэгги стала чувствовать себя неудобно. Она подумала, что ей определённо нужно что-то сказать, чтобы как-то разрядить атмосферу.

— Сэр, мне кажется, что вы приняли меня за кого-то другого, — начала было она, но тут же была прервана.

— О, здесь не может быть никакой ошибки! Приборы Литгута очень точные. Конечно, когда он точно знает, что хочет, — уточнил он.

— Но я не понимаю, — с каким-то отчаянием в голосе прошептала Мэгги.

— Позвольте мне всё вам объяснить, — так же тихо предложил джентльмен, — и тогда вы всё поймёте.

То, как это было сказано, да и сам вид незнакомца, как это ни странно, располагали к доверию. С одной стороны, всё, что сейчас происходило, было более чем странно, и Мэгги следовало бы пойти домой, но с другой стороны, она почувствовала что-то такое, что заставило её остаться и выслушать.

— Хорошо, — при этом слове незнакомец прямо подпрыгнул от радости, — вы можете мне рассказать вашу историю, пока мы идём домой.

Закончив фразу, Мэгги повернулась и не спеша пошла в направлении к дому. Джентльмен облегченно вздохнул, расправил, насколько это ему удалось, шляпу, надел её и, не отставая от Мэгги, засеменил рядом.

— Если позволите, прежде я хотел бы представиться.

Мэгги в ожидании повернула в его сторону голову.

Джентльмен приподнял шляпу:

— Ваш верноподданный Рродерик, — произнёс он очень торжественно и низко поклонился Мэгги.

— Очень приятно, — промолвила Мэгги, — Мэгги.

— На самом деле вас зовут принцесса Торитель.

Тори как? переспросила Мэгги.

— Торитель. Это так чудесно, что сегодня вы шли одна, и что я смог наконец-то с вами заговорить.

Принцесса Торитель — будем называть её так — кивнула ему, имея в виду, что да, наверное, это и в самом деле неплохо, и они продолжили свой путь.

— Дело в том, что я тут поджидаю Вас уже вторую неделю. Всё искал удобного случая и не находил. Я хотел, чтобы нашему разговору никто не мешал, но рядом с вами все время кто-нибудь был. И вот, наконец, сегодня я увидел, что вы вышли из автобуса одна, и за вами никто не последовал, тогда я решил испытать свою удачу.

После этих слов джентльмен на мгновение замолк и выжидательно посмотрел на Торитель, но так как никакой реакции с её стороны не последовало, он продолжил свой рассказ.

— Я прилетел сюда с небольшой планеты, которая вращается вокруг звезды Сириус. Однажды много лет назад из нашего королевства пропала маленькая принцесса — это были вы.

Тогда вы ещё только появились на свет. Король и королева были безутешны, но никто не мог помочь их горю, поскольку никто не знал, куда вы исчезли. Лишь спустя некоторое время один очень мудрый волшебник смог приблизительно узнать, где вы находитесь. И тогда я отправился на Ваши поиски. Несколько лет я безуспешно блуждал от одной планеты к другой, от одной звезды к третьей. И вот на прошлой неделе я приземлился на небольшой полянке вон в том лесу за вашим поселком. Приземлившись, я вдруг увидел на экране моего корабля вас и надпись «Принцесса Торитель». Стоило мне только взглянуть на ваше лицо, как я сразу понял, что вы действительно дочь нашего короля. У вас такие же глаза, как у него: такие глаза невозможно пропустить, такие глаза нельзя забыть, такой взгляд навсегда отпечатывается в сердце, — задумчиво закончил незнакомец.

«Глаза, — подумала Торитель, — странно, все всегда замечают мои глаза». Ей постоянно говорили, что она то «так посмотрела», то «не так посмотрела». Никто не забывал что-нибудь ей сказать про её глаза. Вот и сейчас опять то же самое. Что же до всей этой невероятной истории, то Торитель она что-то не очень нравилась. Одно дело читать об этом в книжках, и совсем другое, когда это происходит с тобой. Вот так живешь себе, живешь, можно сказать, никого не трогаешь, а тут вдруг — здравствуйте, ты, говорит, на самом деле принцесса, и где-то там в небе у тебя есть свое королевство. Прямо как если бы у тебя вдруг неожиданно умер какой-нибудь богатый дядюшка, которого ты в жизни не видела и о существовании которого даже и не подозревала, и оставил тебе в наследство поместье в Англии. Только этот дом вовсе и не в Англии, а где-то очень далеко, и вообще непонятно, как туда добираться.

Мысли Торитель понеслись быстрее скорости света. Она уже представляла себя в роскошных платьях, гуляющую по цветущему саду. Хотя, стоп! Ведь она вовсе не собирается никуда уезжать. И кстати, вроде бы Рродерик её даже и не приглашает никуда. Как всегда её мечты понеслись вперед, опережая действительность. Она часто начинала про что-нибудь думать, и в своих мечтах уходила так далеко от действительности, что когда возвращалась к ней, с удивлением обнаруживала, что то, о чём она думала, будто оно уже произошло с ней на самом деле, было всего лишь её мечтами. Вот и сейчас Торитель поймала себя на том, что грезит наяву.

— Рродерик, наверное, мне всё-таки пора, — начала было Торитель, и тут только заметила, что находится вовсе не рядом с домом. Пока Рродерик рассказывал ей всю эту необычную историю, они прошли не только её дом, но и поле за ним, и оказались как раз в том самом лесу, в котором, по словам Рродерика, он приземлился.

— Как это я не заметила, что мы зашли так далеко?!

— О, принцесса, мне кажется, за приятным разговором обычно не замечаешь, ни сколько прошло времени, ни какое расстояние ты прошел, — при этом Рродерик очень мило ей улыбнулся.

— Так-то оно так, но, однако, это не повод, чтобы мне тут задерживаться дольше. Мне тоже было очень приятно вас послушать, но не смею больше задерживать ваше внимание. Всего хорошего, до свидания!

Торитель выпалила это на одном дыхании, не давая Рродерику опомниться и успеть вставить хотя бы слово. Закончив, она резко повернулась и очень быстро пошла в направлении дома.

— Торитель! Торитель!!

Торитель шла, не оборачиваясь.

«Ну нет! — думала она, — и так уши развесила, как умная Маша. Нет! „У него ноги, ему домой“».

— Неужели ты не хочешь узнать, почему она так манит тебя — звезда, которую ты ищешь глазами каждую ночь?! — кричал ей вслед Рродерик.

«Может, и правда, ищу. Но это же не значит, что я действительно оттуда», — пронеслось у неё в голове. При этих мыслях Торитель невольно замедлила шаг. В этот момент её нагнал Рродерик.

— Ну, подумай, как это было бы здорово, полететь сейчас, сквозь Вселенную, к далёкой, прекрасной звезде! Ты только представь!

— Послушайте, Рродерик, всё это звучит крайне заманчиво, но у меня семья, я не могу…

— Торитель, — Рродерик попытался взять её руки в свои, но Торитель их поспешно вырвала, — мы так долго ждали тебя, я так долго искал тебя, а теперь у меня, наконец-то, есть возможность привезти тебя домой к Их Величествам. Они будут так рады увидеть тебя. Да что я говорю, не только они, но все жители нашего королевства.

— Я понимаю, но я не…

— Торитель, не говори «нет». Этим ты убиваешь меня. Пожалуйста! Наше путешествие не займет много времени. На нашем корабле мы домчимся туда за пару часов. Я только покажу тебя, и ты сразу же сможешь вернуться обратно.

Торитель стояла в нерешительности. Какая-то часть её уже почти была готова сдаться на эти уговоры. Полет в космос — это была её детская мечта. Конечно, она мечтала об этом молча — вслух об этом мечтала её старшая сестра. Да, побывать на другой планете, а тем более, если эта планета рядом с Сириусом, который и правда всегда чем-то её манил, это было бы просто сказочно! Но…

— Рродерик! Об этом не может быть и речи! — сама себя оборвала Торитель, — Я и так с вами заболталась, а меня уже давно ждут дома. А теперь вы хотите, чтобы я вообще, ни сказав ни слова, пропала неизвестно на сколько.

Рродерик явно смутился от такой неожиданной перемены. Ещё секунду назад он уже был готов поверить, что его миссия удалась, и тут вдруг такой резкий отказ. Как утопающий хватается за соломинку, которая, он знает, не выдержит его, так и Рродерик неуверенно выдвинул свой последний аргумент:

— Всего несколько часов, — едва слышно прошелестел он.

— Рродерик, извините, — также тихо сказала Торитель, — но я не могу.

 

Глава 4

Рродерик и Торитель молча стояли друг против друга. Торитель чувствовала себя крайне смущённой. Она пыталась убедить себя, что не должна соглашаться на всякие безумные предложения совершенно незнакомых ей товарищей. Но этот джентльмен был такой расстроенный, что ей очень хотелось согласиться с ним, лишь бы он опять улыбнулся. И хотя она понимала, что это невозможно, но всё равно чувствовала свою вину перед ним.

— Рродерик, — как можно более нежно произнесла она, — мне очень жаль, что я вас так разочаровала.

— Ну, что ты, Торитель, — прервал её Рродерик, — я сам во всём виноват. Свалился тебе на голову неизвестно откуда. Наивный! Я просто думал, что ты обрадуешься, что я тебя нашёл.

— Но я даже и не подозревала, что вы меня искали!

— Да-да-да! Конечно! Глупый старик, — сам себя ругал Рродерик, при этом он опять снял шляпу и теребил её поля.

— Вы отнюдь не глупый, — попыталась утешить его Торитель, — и уж точно не старый, — добавила она и очень ласково улыбнулась.

Джентльмен попытался улыбнуться в ответ, но улыбка долго не задержалась на его лице, и её опять сменила печаль. Видя, что тут уже ничего не поделаешь, Торитель попыталась попрощаться, в который раз.

— Наверное, всё же я пойду. Очень приятно было познакомиться с вами, Рродерик, — и она присела в небольшом реверансе.

— Мне это было сделать в тысячу раз приятней, Ваше Величество, — сказал Рродерик, прижал шляпу к груди и отвесил низкий поклон.

Не желая продолжать это, и так затянувшееся, прощание, Торитель повернулась и пошла к дому. Рродерик, как окаменевший, стоял всё в той же позе и глядел ей вслед. Если бы кто-нибудь взглянул на него в этот момент, то увидел бы, какая борьба происходила на его лице. Казалось, он пытается на что-то решиться, но никак не может это сделать. Какая-то часть его хотела одного, другая же удерживала его от этого. Но вот, наконец, одна из сторон взяла верх, и он побежал за Торитель, зовя её:

— Торитель! Торитель, пожалуйста, подожди!

Торитель остановилась. Когда он догнал её, то несколько секунд не мог вымолвить и слова, потому что очень запыхался — ведь на самом деле он действительно был не так уж молод.

— Торитель, — чуть отдышавшись, начал он, — как я не подумал об этом сразу! Ведь не могу же я вернуться вот так, совсем без всего!

Торитель недоумённо посмотрела на него.

— Я подумал, что моя экспедиция не будет такой уж безрезультатной, если я привезу от тебя хотя бы пару слов Их Величествам.

Торитель всё еще не понимала, что от неё хочет этот человек.

— Ты не могла бы написать им маленькое письмо? — спросил её Рродерик.

— Письмо? — удивленно повторила Торитель, — Да, но что я им напишу, ведь я их совсем не знаю?

— О, не беспокойся, я подскажу тебе.

— Но мне нечем, да и не на чем писать, — не сдавалась Торитель.

— Да, тогда ничего не получится, но знаешь, — Рродерик на секунду задумался, — мне кажется, у меня на корабле что-нибудь найдется. Да, точно, — тут его глаза загорелись так, как будто он вспомнил о чём-то интересном, — у меня же есть бумага и чернила. Я иногда делаю чертежи и небольшие рисунки, — немного смущаясь, добавил он, — тех мест, где я побывал.

— Было бы интересно взглянуть на них, — заметила Торитель, ничего конкретного не имея в виду, но Рродерик тут же ухватился за эту неосторожно брошенную фразу:

— Вот и прекрасно. Мы ещё не так далеко отошли от корабля, так что ты могла бы заглянуть, посмотреть их, а заодно и написать письмо.

«Час от часу не легче», — подумала Торитель. И хотя девушкам не пристало посещать незнакомые корабли, тем более вечером, и тем более в лесу, но, по сравнению с полётом на другую планету, эта затея не казалась Торитель такой уж серьёзной. Домой она и так уже сильно опаздывает, так что минут двадцать не сыграют особой роли.

— Ну, хорошо.

Не успела ещё Торитель договорить последнее слово, как Рродерик подпрыгнул и крикнул: «Ура!». Торитель даже вздрогнула от неожиданности. А Рродерик был так счастлив, что даже не удержался и приобнял её. Торитель невольно отстранилась.

— О, я прошу прощения, принцесса.

— Ничего страшного. Может, мы пойдем и посмотрим корабль?

— Конечно! Тут совсем недалеко, мы почти рядом с тем местом, где я приземлился.

И действительно, не сделали они и двадцати шагов, как за деревьями показался корабль. Пройдя ещё немного, Торитель увидела, что это была небольшая ракета, на борту которой была нарисована буква «С» на фоне большой звезды.

— «С» — это Сириус? — догадалась Торитель.

— Нет, «С» — это Спасение, — грустно сказал Рродерик, как будто что-то припоминая.

— А почему, — начала было Торитель, но Рродерик прервал её:

— Давай пройдем внутрь.

— Но, мне кажется, эта ракета мала для того, чтобы вместить нас двоих.

— О, это так только кажется, — и тут Торитель опять увидела в его глазах уже знакомые лукавые искорки.

— Ну что ж, тогда давайте зайдем, — и она улыбнулась ему в ответ.

Они подошли вплотную к кораблю. На таком расстоянии он оказался лишь чуть выше Торитель. Она снова про себя удивилась тому, как они смогут туда поместиться. Но её удивление ещё больше возросло, когда она увидела, что Рродерик достал из кармана брюк большой ключ с зубчиками, вставил его в замочную скважину, которую Торитель не сразу заметила, два раза повернул его и открыл люк.

— Никогда не думала, что космические корабли открывают так, — промолвила она из-за спины Рродерика. Он повернул к ней голову и сказал многозначительно:

— Так надежнее. Это моё личное усовершенствование.

При этих словах он потянул люк на себя и сделал жест рукой, приглашая Торитель войти.

При входе Торитель пришлось даже пригнуться, но, протиснувшись внутрь, она почувствовала себя свободно. Пока она оглядывалась, Рродерик как раз успел зайти в корабль и закрыл за ними люк.

— А здесь и в самом деле просторней, чем кажется снаружи, — заметила Торитель.

— Угу, — ответил Рродерик. — Никогда не знаешь, с кем тебе придется встретиться — лучше не выделяться, — добавил он, как будто что-то этим объяснил.

То, что Торитель увидела внутри корабля, нельзя было назвать ни каютой, ни даже просто помещением, скорее это был большой, но очень уютный зал. Когда она только ещё вошла и выпрямилась, то увидела перед собой на стене большой экран.

Кроме экрана ничто в этой зале не напоминало о том, что это космический корабль. Все было обставлено так, как обычно обставляют комнаты, в которых очень приятно жить. Тут были и две кровати с балдахинами, и деревянные стол и стулья, и стенные шкафы с книгами, и даже кресло-качалка. В общем, Торитель подумала, что в таких условиях, наверное, мечтал бы попутешествовать любой уважающий себя космонавт.

В то время как Торитель осматривалась, Рродерик пытался найти бумагу и чернила, при этом он явно нервничал, но Торитель списала это на волнение и не придала этому большого значения. Пока он отодвигал один за другим все ящики комода, Торитель подошла к экрану и смотрела на него, пытаясь понять, что бы это такое могло быть. Но почему-то ей в голову ничего не приходило. Это был просто большой, на всю стену, черный экран. Так ничего и не придумав, Торитель повернулась к Рродерику и спросила:

— А что это такое?

— А это! — махнул рукой Рродерик, — это так просто, — и он опять погрузился в свои поиски.

Однако Торитель это объяснение не удовлетворило.

— А так — это как? — не унималась она, — и для чего это просто?

Рродерик с шумом задвинул очередной ящик, выпрямился, тяжело вздохнул, глядя в пол, и подошел к экрану.

— Ну вот, смотри, — сказал он так, как если бы в следующую секунду на его голову обрушился бы топор палача, и нажал на какую-то кнопку в стене.

В туже секунду, как Рродерик это сделал, на экране зажглись звезды, при этом их положение на экране постоянно менялось, а некоторые как будто проносились мимо. Торитель недоуменно и заворожено смотрела на это движение.

— Что это, Рродерик? — благоговейно спросила Торитель, — это что-то вроде движущейся картины Вселенной?

За её спиной она услышала всё тот же тяжёлый вздох.

— Это не картина, это и есть Вселенная, — обречённо сказал Рродерик.

Торитель показалось, что она ослышалась. Она повернула к нему лицо, полное недоумения.

— Что, простите? Вы хотели сказать, — начала она, но закончил за неё уже Рродерик:

Что мы уже в космосе и летим.

 

Глава 5

Торитель стояла, абсолютно неподвижная, и молча смотрела на Рродерика глазами, полными ужаса. У неё было такое ощущение, как будто её только что чем-то тяжёлым стукнули по голове, и её мысли разлетелись от этого в разные стороны и теперь никак не могут собраться обратно.

— Я, я не п-понимаю, — запинаясь выдавила она.

— О, Торитель! — с мольбой в глазах воскликнул Рродерик, — прости меня, пожалуйста! Прости, что я обманул тебя! Но я никак не мог вернуться без тебя, — при этих словах он попытался было подойти к Торитель поближе, но, встретив её взгляд, тут же остановился.

У Торитель в голове всё никак не могло уложиться, что она вот так просто дала провести себя. «Неужели мы и в самом деле летим? — пронеслось у неё голове, — наверное, это просто какой-то трюк, чтобы сбить меня с толку». Подумав так, она вдруг резко бросилась к люку и потянулась, чтобы открыть его. За секунду до того, как она дотронулась до ручки, Рродерик, не смотря на то что был не так уж молод, стрелой промчался перед ней и теперь стоял как раз между ней и люком, закрывая его своей спиной.

— Послушайте, сэр, — холодно произнесла Торитель, — вы достаточно пошутили — хватит. Пожалуйста, отойдите от двери, я выйду.

— Выйду? — недоумённо повторил Рродерик, — Куда выйду? Торитель, ты что, не слышала, что я тебе сказал?! — Он придвинул свое лицо почти вплотную к её, так что Торитель невольно отпрянула, и очень медленно произнёс по слогам, — Мы в кос-мо-се и мы ле-тим.

— Я вам не верю. Мы не могли взлететь так быстро. Я даже не почувствовала никакого толчка, — уже почти сдаваясь, сказала Торитель.

— Поверь мне, это действительно так, — как можно более спокойно произнёс он, — и если сейчас ты попытаешься открыть люк, то уже через секунду нас с тобой вытянет наружу и мы будем болтаться во вселенной, но уже без корабля. И тогда мы уже не попадём ни в Попинблю, ни обратно на Землю, — при этом он отошёл от люка, давая Торитель дорогу, — открывай, если ты так злишься на меня.

Произнеся последние слова, Рродерик прошёл мимо Торитель и направился в сторону кресла-качалки, стоявшего недалеко от экрана. Сделав пару шагов, он на мгновение задержался, повернул голову и сказал:

— А что до того, что ты ничего не почувствовала, так это просто: мы всегда так летаем, — он попытался изобразить на лице некое подобие улыбки, но ответом ему был Такой взгляд, что он тут же осёкся и поспешил поскорее отвести глаза.

Некоторое время внутри корабля царила гробовая тишина. Рродерик сидел в кресле и смотрел через экран на проносившиеся мимо планеты. Торитель стояла, отвернувшись и уставившись в дверь люка. Во всяком случае так могло показаться со стороны. На самом же деле она смотрела не на люк, она смотрела сквозь него, ведь мыслям никакие предметы не преграда и они могут проникать очень далеко. Она думала о Земле, которая, похоже, уже находилась так далеко отсюда, что её даже не увидишь на экране. Ей даже казалось, что она видит, как она стремительно удаляется от неё. А ещё она видела на этой удаляющейся планете свою семью. Может, ещё какой-то час назад она почти и не думала о ней, а теперь вдруг остро почувствовала, что теряет её. От этой мысли ей стало так грустно, что она даже не заметила, как тяжело вздохнула, и даже как будто немного всхлипнула. Зато это заметил Рродерик. За последние минуты это были первые звуки в окружавшей их тишине.

— Торитель, — тихонько позвал он её.

Торитель вздрогнула, но не повернулась.

— Торитель, ты что, плачешь? — осторожно поинтересовался Рродерик.

— Вовсе нет! — довольно грубо бросила Торитель.

Рродерик грустно взглянул на её гордую спину, повернулся и стал опять смотреть на экран. Торитель, казалось, почувствовала этот взгляд на себе. Повернув голову, она успела увидеть бесконечно грустное лицо Рродерика. Смотря на него, она уже внутренне корила себя, за то что произнесла эти слова так резко.

— Рродерик, — начала было она, но сразу же осеклась.

Услышав свое имя, Рродерик повернул голову в сторону Торитель в ожидании продолжения, но его не последовало. Торитель продолжала молча смотреть на него, при этом на её лице было видно, что внутри у неё происходит отчаянная борьба. Глядя на неё, можно было подумать, что она уже готова пойти на примирение, но не вполне может на это решиться. Ей нужна была помощь, кто-то должен был дать ей этот толчок. И Рродерик понял это. Он встал, взял один из стульев, стоявших рядом со столом, поставил его рядом с креслом и жестом пригласил Торитель сесть.

Было видно, что Торитель колеблется. Тогда Рродерик решил больше не настаивать на этом. Он сел в кресло-качалку и стал тихонько покачиваться, оставив за Торитель право выбрать самой: остаться стоять или сесть рядом. Через несколько минут сомнений Торитель выбрала второе.

Когда Рродерик скорее почувствовал, нежели услышал, как она уселась на стуле рядом с ним, он украдкой довольно улыбнулся, но сразу же спохватился и опасливо посмотрел на Торитель, не заметила ли она это. Но Торитель вовсе и не глядела в его сторону. Как зачарованная она смотрела на экран. О, это было поистине фантастическое зрелище! Экран был шириной во всю стену, поэтому при взгляде на него начинало казаться, что ты летишь в космосе один, совсем один, без корабля.

— Красиво, — вдруг благоговейно произнесла она.

— Да, на это можно смотреть часами, — поспешил поддержать разговор Рродерик, — во время своих путешествий иногда я целыми днями не делал ничего, просто сидел в этом кресле и смотрел.

Затем опять последовало томительное молчание. Но через несколько минут Торитель вдруг спросила:

— А разве этой штукой не нужно управлять?

— О нет, — обрадовано сказал Рродерик, — корабль просто знает свою цель, и это всё, что ему нужно.

— Мм, понятно, — как бы нехотя произнесла Торитель, но Рродерик вдруг почувствовал, что это уже только остатки былой обиды, и что Торитель уже почти готова растаять.

— Там на стене, — он показал рукой куда-то в сторону, — есть небольшой пульт. Ты просто заводишь координаты планеты, на которую ты хочешь попасть, и всё. Дальше корабль летит уже сам.

— Да? — Торитель не то что бы спросила, а скорее сказала, просто чтобы что-нибудь сказать.

— Да, — подтвердил Рродерик, — если бы не это устройство, мне было бы гораздо сложнее найти тебя. Ведь ориентироваться во всех этих звёздах и планетах, — и он рукой показал на экран, — не так уж просто. Ведь мне нужно было облететь сорок шесть планет, и если бы не эта штука, я бы и в сто лет не смог бы это сделать.

— Сорок шесть? — переспросила Торитель, — А почему именно сорок шесть, а не двадцать пять или восемьдесят три?

— О, эта очень интересная теория, — вдруг воодушевился Рродерик, — по словам Литгута, когда кто-то или что-то исчезает в одном месте, оно появляется в другом. Беда в том, что определить это другое место достаточно сложно.

— Простите, что прерываю, а Литгут — это кто?

— А я не сказал? Литгут — это наш волшебник. Ну, не то чтобы наш, вообще-то он свой собственный. Торитель, — сам себя прервал Рродерик, — а что ты делаешь? — и недоумённо посмотрел на неё.

Дело в том, что во время их разговора Торитель вдруг наклонилась и стала развязывать шнурки. Теперь она сидела совершенно босая, а её ботинки стояли в стороне.

— А, это, — произнесла она, проследив за взглядом Рродерика, — просто я немного промочила ноги. Вернее, не немного, а даже очень.

— О, ну что ж ты не сказала об этом! — встрепенулся Рродерик, поднялся и побежал к шкафу, стоявшему в углу. — Торитель, Торитель с мокрыми ногами, — бубнил он, отчего Торитель невольно улыбнулась.

Через мгновенье он выпрямился и направился к ней, торжественно потрясая в воздухе большими синими носками.

— Вот! Наверное, они будут тебе великоваты, но во всяком случае они сухие.

Торитель сняла свои намокшие носки и хотела было уже их куда-нибудь пристроить, но не успела. Рродерик тут же выхватил их, отнес и повесил на спинку другого стула. От этой неожиданной заботы с его стороны Торитель стало очень тепло на душе. А когда она натянула тёплые носки Рродерика, стало тепло ещё и её ногам. От разливавшегося по телу тепла Торитель расслабилась и, наконец-таки, позволила себе улыбнуться. А улыбаться она умела!

Увидев эту улыбку, Рродерик облегчённо вздохнул, подумал: «Похоже, дело налаживается» и улыбнулся ей в ответ.

 

Глава 6

Только Рродерик хотел сесть обратно в кресло-качалку, как тут же вскочил словно ужаленный.

— Балда я, балда! — воскликнул он и опять бросился в сторону шкафа.

Роясь в нем, открывая одну дверцу за другой, он приговаривал:

— Как это невежливо с моей стороны! Даже не предложил ничего поесть! Что подумает обо мне гостья?!

При этом он то вытаскивал какой-то сверток из одного ящика, то клал его обратно, но уже в другой ящик, то бежал с какими-нибудь вилками к столу, а прибежав, понимал, что половину потерял по дороге, возвращался обратно и принимался их искать, но совсем не там, где они были. Он так смешно суетился, что Торитель не выдержала, прыснула и вдруг разразилась таким хохотом, что Рродерик сначала выронил чашку из рук, а потом, взглянув на Торитель, и сам заразился этим смехом.

Насмеявшись вдоволь, Торитель вдруг почувствовала, что, как и тогда на Земле, этот человек вызывает в ней какое-то странное доверие. Казалось бы, он обманом заманил её на этот корабль и везет на какую-то неведомую ей планету, но при всём при этом он ей очень симпатичен, и с ним она чувствует себя в безопасности. Такое несоответствие казалось Торитель странным, но между разумом и чувствами она решила выбрать последнее. А чувства говорили ей, что она может довериться этому человеку.

За то время, пока она так думала, Рродерик справился со своей задачей и, наконец-то, накрыл на стол.

— Ну вот! Давай присядем и немножко перекусим, — торжественно произнёс он. — Ты, наверняка, ужасно проголодалась.

Торитель не заставила себя долго уговаривать, подошла к столу и села на стул, который Рродерик любезно подвинул для неё. Несмотря на то, что Рродерик так суетился, стол он сервировал так, словно для какого-нибудь торжественного обеда. Торитель не без восхищения взглянула на него. Он же ей ответил взглядом, что мол «да, и не такое умеем». Обозрев стол, Торитель обнаружила на нём две жареные ноги какого-то неизвестного ей животного (не то чтобы животное было необычным, просто Торитель в них не больно-то разбиралась). Кроме того на тарелках лежали: буженина, круг сыра, овощи, хлеб и еще какая-то, на вид совсем незнакомая, еда.

Рродерик отрезал от всего по куску, положил на тарелку и придвинул её к Торитель. Затем он откупорил стоявшую тут же бутылку и разлил вино по бокалам. Взяв свой бокал в руку, он произнес немного грустно, но торжественно:

— За то, что я, наконец-то, нашел тебя!

Торитель не очень разделяла этот тост, но, чтобы не показаться невежливой, подняла свой бокал и протянула руку, чтобы чокнуться. Рродерик даже не шелохнулся. «Ну и ладно, — подумала Торитель, — наверное, у них так не принято», — сделала глоток и принялась есть.

Из всего обилия яств Торитель выбрала те блюда, к которым она была привычна, оставляя незнакомую ей еду нетронутой. Попробовав буженину и сыр, Торитель приятно удивилась: они оказались такими вкусными, как бывает у нас, когда такую еду делают дома. Хотя, наверное, это и есть домашняя еда, потому что откуда в этом маленьком королевстве Попинблю могут взяться заводы и фабрики. Хотя, почему это в маленьком? Разве Рродерик ей что-нибудь говорил про него, и Торитель подняла вопрошающий взгляд на Рродерика, как будто бы он слышал, что она там себе думает. Спохватившись, Торитель произнесла свой вопрос вслух:

— А какое оно, это королевство Попинблю?

— А-а-а, — протянул он, — а я было подумал, что еда испортилась, — и усмехнулся.

И тогда Рродерик начал свой рассказ, а Торитель даже жевать перестала, до того ей вдруг стало интересно, на что оно похоже.

— Как я уже говорил, королевство Попинблю находится на небольшой планете, что вращается вокруг Сириуса. Хоть наша планета и не очень велика, но всё же, как и на любой другой уважающей себя планете, королевств на нашей планете несколько, но лишь одно Попинблю было так прекрасно! — при воспоминании о доме лицо Рродерика расплылось в мечтательной и одновременно гордой улыбке.

— Надо сказать, что всё у нас не очень больших размеров, — продолжил он, — а королевство наше так и вовсе крошечное. Вот представь, Торитель, на высоком холме возвышается восхитительный замок с кучей башен и башенок. Самую высокую из них венчает флюгер в виде падающей звезды. По утрам свет всходящего Сириуса — это как у вас Солнце, — пояснил он, глядя на слегка удивленное лицо Торитель, — так вот, его свет освещал кирпичные стены замка и заглядывал в стрельчатые окна. Проходя сквозь них, лучи медленно скользили по паркету, поднимались по ножкам кроватей, всё выше и выше, пока, наконец, не добирались до самых кончиков носов обитателей замка и тихонько щекотали их, заставляя их просыпаться.

Торитель настолько погрузилась в этот рисуемый мир, что когда в какой-то момент вдруг с удивлением обнаружила, что на самом деле она вовсе не там, а всего лишь на корабле, то сразу же поспешила вновь окунуться в него — ведь картина этого королевства была так заманчива и притягательна!

— На оконных карнизах часто можно было увидеть воркующих голубей. Иногда, конечно, к ним пытались присоединяться и другие птицы, но они не такие постоянные гости, как голуби. Все обитатели настолько уже привыкли к ним, что без них замок не был бы замком в полном смысле этого слова. Их постоянно кто-нибудь подкармливал. Хотя, между нами, — наклонившись, доверительно сказал Рродерик, — если бы их кормили поменьше, может они не были бы такими ленивыми. Мне кажется, они вполне могли бы добывать себе еду сами. Ну, да ладно. Так вот, стены замка во многих местах были когда-то увиты зелёным плющом. И надо тебе сказать, что не однажды, правда, в совсем давние времена, некие отчаянные принцы взбирались по нему. Поэтому, чтобы впредь избежать незваных гостей, главному садовнику было велено выстричь части плюща в тех местах, в которых они доходили до окон.

После этого единственным способом попасть в замок остался путь через главные ворота. На самом деле, они только так называются: «ворота», но это просто напросто большие деревянные двери, в которых есть одна маленькая-маленькая дырочка. Ты, наверное, подумаешь, что дверь прогрыз какой-нибудь червячок? — спросил Рродерик и вопросительно посмотрел на Торитель.

Так как Торитель вроде ничего такого не думала, она лишь что-то неопределённое изобразила на лице, что в принципе можно было трактовать как угодно. Рродерик же воспринял это как подтверждение своих слов, поэтому поспешил их опровергнуть:

— А вот и нет! — и почему-то очень довольно посмотрел на неё. — Это очень специальная дырочка. В эту самую дырочку самый главный стражник — мы зовём его просто: Рыжий Мопси — мог видеть, кто пришел, при этом сам оставаясь незамеченным, из-за чего не раз происходили курьёзные истории. Одна такая история произошла с очень назойливым торговцем, который хотел во что бы то ни стало пробраться в замок. Он подумал, что стоит ему только зайти за эту дверь, а там уж его не поймают, и он-таки сможет продать свой товар. Несколько раз он приходил к замку, переодеваясь в разные одежды и говоря разными голосами, но всякий раз в ответ на его представление слышал: «Уходи, Салим, здесь не нуждаются в тебе». Он никак не мог понять, как же можно было узнать, что это именно он, ведь дверь никто не открывал. Бедный торговец осмотрел все двери, оползал все стены вокруг, пытаясь узнать, откуда же на него смотрит Рыжий Мопси, но так ничего и не нашёл.

Салим и сам уже был готов отказаться от своей затеи пробраться в замок, но то, что над ним взяли верх, никак не давало ему покоя. Наконец, он придумал последнее средство: он решил выдать себя за принца, ведь принцу никто не посмеет отказать. Какого же было его удивление, когда в ответ на его представление: «Принц Хэриот Восьмой, единственный и неповторимый!», — он услышал, что таких неповторимых восьмых у них у самих пруд пруди, и ещё один «принц Салим» им никак не нужен. Торговец рвал на себе волосы, швырял ногами камни, выкрикивал не очень лестные слова в адрес Рыжего Мопси, а тот знай себе посмеивался в свои большие рыжие усы, глядя в эту маленькую, но очень удобную дырочку.

Слушая этот рассказ, Торитель так от души смеялась, что под конец Рродерик вынужден был всё-таки прервать свой рассказ, чтобы дать её отсмеяться. Не то чтобы история сама по себе была такая уж занимательная, просто Рродерик так смешно всё это описывал, изображая, как торговец ползал вокруг стен замка, и как Рыжий Мопси посмеивался, прячась за воротами, что Торитель поначалу старалась крепиться, но потом всё-таки не выдержала и разразилась таким заразительным смехом, что и Рродерик стал смеяться вместе с ней, не совсем понимая, над чем смеется.

— Извините, что я вас прервала, — насмеявшись вдоволь, произнесла Торитель, взяла в руки бокал, пригубила и предложила Рродерику продолжить.

— Да ничего. Так на чем я остановился?

— На том, как Рыжий Мопси смотрел в дырочку, — и Торитель издала невольный смешок, но тут же оборвала себя.

— Ах, да, — улыбнулся Рродерик, — так вот, это я описал тебе сам замок. Спуститься с холма, на котором стоит замок, можно было по дороге, по бокам которой растут каштаны. Когда они цвели, это была такая красота! — с упоением в голосе произнёс Рродерик. При этом в его голосе Торитель послышались ностальгические нотки.

— Пройдя по этой аллее, — продолжал Рродерик, — можно было попасть в небольшой городок, в котором, собственно, и жили все жители нашего королевства. Хотя, конечно, было еще несколько товарищей, которые жили не в самом городе, но их было не так уж много. Сам замок и этот городок со всех сторон были окружены Сказочным Лесом. И-и, — задумчиво протянул он, — можно сказать, на этом королевство Попинблю и заканчивалось.

«Ну, как всегда, — подумала Торитель, — не королевство, а какая-то маленькая деревня», — но тут же нашла этому объяснение: «Хотя, для королевства ведь просторы не важны, главное, чтобы в нем был король», — она даже кивнула в знак согласия с этой своей мыслью.

Между тем Рродерик заметил, что Торитель почему-то совсем не притрагивается к еде.

— Торитель, дорогая, ты почему-то совсем не ешь! Наверное, я заболтал тебя насмерть! Попробуй вот это, — и он протянул ей кусочек чего-то непонятного.

Торитель улыбнулась, взяла, попробовала и замерла. Дело в том, что она вообще не очень любила незнакомую еду и пробовала её крайне редко. И, как правило, то, что она пробовала, ей не нравилось. Но в этот раз было не так. У этой еды был совершенно новый вкус, ничего похожего она никогда не пробовала, это было…

— Очень, очень вкусно, — ещё не до конца прожевав, сказала она.

Это было сказано так искренне, что для Рродерика не могло быть более приятной похвалы.

— Ты находишь? — как бы между прочим спросил он, хотя при этом выжидательно смотрел на неё.

— О, да, — не столько сказала, сколько промычала Торитель в ответ, поскольку рот её был набит едой.

— Это приготовил я сам, — немного смущаясь, произнёс он.

Было странно видеть, как этот взрослый человек — который по возрасту мог вполне быть Торитель дедушкой — смущается, когда хвалят его кулинарное искусство. Это вызвало в Торитель чувство умиления и одновременно какой-то теплоты. С каждой минутой, проведённой в его обществе, она всё более и более проникалась к нему. И теперь, глядя на него, такого трогательного, она невольно улыбнулась ему и потянулась за очередным куском.

Надо сказать, что Торитель ела с таким аппетитом, что, казалось, невозможно было оттащить её от еды. Рродерик с таким удовольствием смотрел на неё, что сам даже не притронулся к еде. Да ему и не хотелось. Смотреть на то, как его Принцесса ест то, что приготовил он, её верноподданный, было для него большим счастьем.

 

Глава 7

Поев, Торитель помогла Рродерику убрать со стола, и они вместе расположились перед большим экраном. Торитель было уступлено кресло-качалка, Рродерик же сел рядом на стул. Надо сказать, что после такой вкусной еды настроение Торитель значительно улучшилось. На её лице не осталось и тени былой обиды. Казалось, теперь ею целиком и полностью завладело любопытство. Ей хотелось ещё больше узнать про свою новую родину. Как-то так быстро она стала считать Попинблю своей родиной, что даже сама удивилась этому.

Когда Рродерик описывал королевство Попинблю, Торитель казалось, что она видит его наяву, словно она там уже была на самом деле. И ей не терпелось ещё больше узнать про него. Единственное, что её смущало, это то, что Рродерик рассказывал о королевстве в прошедшем времени, и при этом глаза его были полны грусти. Хотя, может это как раз ничего и не значило, может, это было просто от того, что он так давно не был дома.

— Рродерик, — обратилась она к нему, — между прочим, вы так и не сказали, почему вам нужно было облететь именно сорок шесть планет?

— Ах, да, — спохватился он, — и правда, не сказал. Просто было сорок шесть возможных мест, где ты могла бы оказаться, — сказал он и замолчал, как будто тут и так всё было понятно.

Однако Торитель не показалось это объяснение исчерпывающим. Скорее даже, оно ей вовсе ничего не объяснило.

— Вы знаете, — осторожно начала она, — мне как-то не совсем понятно, что это значит «где я могла оказаться». Почему я не могла оказаться где угодно, а именно на этих планетах, и вообще интересно, вы что, меня куда-то отправили и забыли спросить, куда летит корабль?

— Да нет, Торитель, всё было не так. Никто никуда тебя не отправлял.

— Тогда что же, вы просто-напросто меня потеряли?

— И да, и нет. Ну, понимаешь… — попытался он объяснить.

— В том то и дело, что я совершенно ничего не понимаю, а вы явно не хотите ничего объяснять, — немного нервно прервала его Торитель.

— Да нет же, я хочу! Просто это не так-то просто.

— И всё же постарайтесь, — буркнула Торитель.

— Хорошо, но мне придется начать издалека.

Торитель кивнула головой в знак согласия и уселась поудобнее, приготовившись слушать.

— Эта история началась много лет тому назад, незадолго до твоего рождения, когда твой отец король Попин был еще молод, — при словах «твой отец» лицо Торитель слегка передёрнулось, но всё же она не стала поправлять Рродерика, — и был как раз в том возрасте, когда молодые короли подумывают о женитьбе. Не одна, не две и не три принцессы мечтали выйти за него замуж, но ни одной из них он не отдавал явного предпочтения. Это обстоятельство их ничуть не смущало. Ты знаешь, некоторые девушки прямо спать не могут, когда рядом есть неженатый красивый король! Они подстерегали его на прогулках, падали в обморок, а когда он их подхватывал, радостно объявляли, что за их спасение они готовы выйти за него замуж. Ему стоило большого труда отказываться от таких благодарностей, поскольку простое «спасибо, не стоит» не больно-то их убеждало.

Когда отбиваться от назойливых принцесс стало уж совсем невмоготу, король Попин решил, наконец, покончить с этим. А единственным способом лишить этих дам сомнительных развлечений было выбрать кого-нибудь из них себе в жены.

Как всегда поступают в подобных случаях в королевствах, король решил дать бал. Приглашения были разосланы во все, даже самые отдаленные, королевства планеты. Надо сказать, что, как это ни странно, но незамужних принцесс почему-то всегда больше, чем неженатых королей. Поэтому возможность выйти замуж за короля появляется не так уж часто, и её, эту возможность, никак нельзя было упустить. Поэтому все незамужние принцессы вместе со своими матушками и тётушками дни и ночи ломали голову над нарядами, прическами и разными уловками, с помощью которых они смогли бы завоевать сердце короля. Но все их старания оказались тщетны, — сказал Рродерик и, улыбнувшись, посмотрел на Торитель.

— Почему же? — улыбнувшись в ответ, поинтересовалась она.

— Дело в том, что он ухитрился встретить свою будущую королеву за несколько минут до начала бала, — пояснил он и опять замолчал.

— И как же это случилось? Ну, пожалуйста, Рродерик, не делайте таких больших пауз, мне ведь так интересно! — игриво добавила она.

— Ну, хорошо, слушай. Когда, перед самым началом бала, король Попин шел по коридору по направлению к большой зале, он наткнулся на девушку, которая явно заблудилась и не знала куда ей идти. Конечно, мне до сих пор непонятно, как родители отпустили её на бал одну, — сделал отступление Рродерик, — но факт остается фактом. Твоя мать, а, как ты, наверное, догадалась, это была именно она, — при этих словах Торитель опять скривила свое лицо, но Рродерик предпочел этого не заметить, — так вот, мало того, что она приехала одна, так ещё она приехала позже всех. Поэтому теперь в полном одиночестве она плутала по замку в поисках места, где же собственно происходил бал.

Король Попин натолкнулся на неё как раз в тот момент, когда она стояла на повороте и не знала, в какую сторону ей пойти. На её лице была написана нерешительность: она то порывалась пойти в одну сторону, то вдруг передумывала и поворачивалась в другую. Королю Попину это показалось таким забавным, что он, несмотря на все свои хорошие манеры, не выдержал и засмеялся. А смеется он, надо сказать, так же заразительно, как и ты. Так вот, принцесса, не ожидая, что она здесь не одна, вздрогнула и повернулась. И тут это случилось.

— Что это?

— Это — любовь. Как только король увидел её глаза, он понял, что для него бал уже закончился.

— Почему закончился?

— Ну, Торитель, какая ты глупая! — не выдержал Рродерик. — Ведь бал устраивался для того, чтобы найти себе королеву, а он её уже нашел.

— A-а, ну, понятно.

— Так вот, — продолжил Рродерик, — когда король вошёл в залу под руку с принцессой, для него, да и для неё, вопрос женитьбы уже был решен. И это было понятно не только им, но и всем остальным претенденткам. Ты, наверное, можешь себе представить, как все они были расстроены и, я бы даже сказал, раздосадованы. Ведь они потратили столько сил и времени, готовясь к этому празднику, они были в таком предвкушении от предстоящих состязаний, они придумали столько хитростей и уловок, чтобы лишить своих соперниц возможности победить! И тут какая-то принцесса мало того что обошла их на повороте, так ещё и лишила возможности построить козни друг другу и позабавиться.

Естественно, что на какое-то время отношения с соседями были испорчены. Но время стирает даже самые глубокие обиды, и мало-помалу всё стало налаживаться. Кто-то вышел замуж за других королей и принцев, а кто-то просто перестал дуться.

Вскоре после этого злополучного бала сыграли свадьбу. Король с королевой жили как в сказке: каждый новый день приносил им столько счастья, что, казалось, уже не может быть лучше. Они всё время проводили вместе, соседи нас не трогали, да и им не было нужды к ним обращаться. Они жили в своем маленьком волшебном мире: гуляли, катались на лошадях, по вечерам сидели в замке у камина, а королева что-нибудь вязала. Так проходили дни.

Их жизнь казалась безмятежной, но они не знали, что совсем рядом их подстерегала беда.

 

Глава 8

Ближайшими соседями нашего королевства было королевство, которое называется Хокинбол. Там правит король по имени Хокин. Вообще-то это очень мужественный, властный, но справедливый и добрый король, если бы не одна его слабость — его единственная дочь Джулит.

Когда жена короля Хокина, не прожив с ним в браке и пяти лет, умерла, он очень долго не мог утешиться. Король так сильно её любил, что никак не мог её забыть и так больше никогда и не женился. Поскольку вместе они прожили совсем недолго, вся его нерастраченная любовь обрушилась на дочь, в которой он видел воплощение её матери. Поэтому он баловал её, как только мог, потакал ей во всем и выполнял любые её капризы. А чем скорее он их выполнял, тем больше их становилось.

К тому моменту, когда был объявлен бал, Джулит вот уже несколько лет как была в том возрасте, когда подумывают о замужестве. Вернее, о её замужестве подумывал король Хокин, ей же это было просто интересно. Ведь каждый раз, когда очередной принц приезжал свататься, Джулит надевала новый красивый наряд, делала прическу, усаживалась на троне рядом с отцом и придумывала разные конкурсы, с которыми принцы, конечно же, не справлялись, что доставляло Джулит несказанное удовольствие.

Но вот по прошествии какого-то времени король Хокин стал замечать, что таким образом они, похоже, никого не получат Джулит в мужья. Забавы забавами, а дело делом. Он попытался высказать свои опасения дочери. Естественно, она восприняла их в штыки и сказала, чтобы он не мешал ей развлекаться. Король отстал от неё, поскольку всегда и во всём ей уступал.

Прошла ещё пара лет и как-то вечером за ужином Джулит вдруг заметила:

— Послушай, папа, что-то давно к нам не приезжал никакой король, ну, или хотя бы принц.

— Не потому ли это, что ты уже всем королям, ну, или хотя бы принцам, отказала? — съязвил король Хокин в ответ.

Джулит удивлённо посмотрела на него.

— Неужели ты хочешь сказать, что совсем никого не осталось? — не вполне осознавая всю неприятность положения, спросила она.

— Я предупреждал тебя! — начал напирать король Хокин на дочь. — Я говорил, что ты доиграешься! «Не мешай мне развлекаться, не мешай мне развлекаться!» — передразнил он её.

— Вот и доразвлекалась, что не осталось ни одного подходящего жениха!

Джулит молча смотрела на отца. Не сразу, но всё же до неё дошло, что теперь у неё есть все шансы остаться старой девой. Эта мысль ужаснула её.

— Ну, папа, — осторожно начала она, — ну, может быть всё-таки ещё остался один какой-нибудь самый последний принц? — и она с надеждой очень ласково дотронулась до его руки.

— Ну-у, — чуть поразмыслив, ответил он, — вроде этот ещё к нам не сватался, — и он кивнул головой в сторону Попинблю.

— И ты думаешь, что он никогда не сватался, а тут вдруг возьмёт и передумает, — с некоторым уязвленным самолюбием в голосе спросила Джулит.

— Посвататься, конечно, не посватается, да мы люди не гордые — сами к нему придём.

Сначала Джулит воспротивилась тому, чтобы самой пойти предлагать себя в жены. Но потом выяснилось, что просто король Хокин хотел ей немножко отомстить, а на самом деле в кармане у него уже давно лежало приглашение на бал к королю Попину.

Поскольку бал был уже совсем не за горами, король Хокин с Джулит стали усердно готовиться к этому событию. Дни и ночи напролет они вместе продумывали наряд Джулит и то, как она будет себя вести, чтобы пленить короля Попина. Они уже так настроились на победу, что упоминали о короле не иначе, как о законном муже. Свадьба казалась им делом решенным.

Вечер, в который состоялся бал, стал для Джулит роковым. Выйти замуж за короля Попина — это был её последний шанс выйти замуж за кого-нибудь вообще. И этот шанс она упустила. Вернее не упустила, а её его просто-напросто лишили. Приходишь на бал вся такая красивая, а тут вдруг: извините, мол, ваше место занято. Негодованию и возмущению Джулит не было предела. Трудно описать, как она разозлилась. До этого все её желания всегда исполнялись, а тут вдруг нет. Чтобы её хоть как-то утешить, король Хокин сказал, что они за это обязательно ему отомстят.

Если бы Джулит просто лишили очередной забавы, она бы подулась-подулась, да и отошла бы. Но тут была задета её гордость, поэтому, услышав сладостное слово «месть», она уже ни на минуту его не забывала, пока, наконец, эта жажда не была удовлетворена. Так уж вышло, что она так до сегодняшнего дня ни за кого и не вышла замуж. Так что, можно сказать, из-за твоего отца Джулит осталась в девках. Конечно, не его вина, что он оказался последним в списке её женихов, но она винила именно его.

Предлагая Джулит отомстить, король Хокин думал, что дело ограничится какими-нибудь мелкими пакостями. Но не тут-то было. Джулит хотела жестокой расправы. Король Хокин попытался было её урезонить, но он поздно спохватился. Теперь Джулит уже никак нельзя было убедить отказаться от ее затеи. И вот однажды она задала роковой для нас вопрос:

— Папа, а ты не хочешь попросить Склизлу помочь нам?

— Нам? Кому этому нам?

— Ну, папа, престань!

Король Хокин тяжело вздохнул и прошептал:

— Ты даже не представляешь, о чём ты просишь, дорогая.

— А ты хочешь, чтобы этот Попин жил себе припеваючи, а я тут пропадала? Да? — плаксиво запричитала она.

— Ну что ты! Конечно, нет! — и он нежно провёл рукой по её волосам.

— Тогда позови Склизлу!

— Но почему же Склизлу?

— Да? А кого, интересно? Может, позовём Литгута? Не надо было с ним ругаться, может, тогда и не пришлось бы никого другого просить о помощи.

Король Хокин опустил глаза, признавая обоснованность ее обвинения. Нужно сказать, что Литгут, да тот самый Литгут, который рассчитал, где тебя искать, — пояснил Рродерик, видя изумлённый взгляд Торитель, — так вот, он раньше служил при дворе короля Хокина, но незадолго до этой истории они из-за чего-то поссорились, правда, Литгут никогда не упоминал, из-за чего именно — после чего Литгут навсегда покинул замок и королевство Хокинбол.

Теперь же единственным знакомым, кто бы умел колдовать, оставалась тётка короля Хокина Склизла Пятая. Строго говоря, она не была пятой Склизлой в роду, просто ей казалось, что так звучит более устрашающе. О, а как же он не хотел к ней обращаться! Она, безусловно, могла сделать многое, но у неё был такой скверный характер, что ему совсем не хотелось прибегать к её помощи. Ну, разве что в очень экстренных случаях. Но Джулит как раз этот случай и считала крайне экстренным и не понимала, почему король так не считает.

В течение нескольких дней король Хокин попытался уговорить Джулит отказаться от этой затеи, говоря, что плата может оказаться слишком высокой, и игра может не стоить свеч. Но она была непреклонна. Казалось, не было никаких доводов, способных убедить её не обращаться к бабке. И, как и всегда до этого, король уступил своей любимой дочери, хоть внутренне он так до конца и не принял её сторону.

 

Глава 9

На следующий день после разговора с дочерью король Хокин отправил к своей тётке слугу с письмом. В нём он обстоятельно изложил суть дела и просил не отказать в этой маленькой прихоти своей любимой внученьке. Он надеялся, что Склизле Пятой и самой будет приятно сделать очередную пакость. Но какого же было его изумление, когда слуга вернулся обратно совсем без ничего. Склизла не передала с ним ни зелья, ни заклинания, да и вообще, сказала, что ответа не будет и прогнала слугу из своего замка.

Король Хокин не стал говорить Джулит об отказе тётки — это бы так её расстроило! Втайне он надеялся, что, может, Склизла ещё и передумает. Но шли дни, проходили месяцы, а от тётки Склизлы Пятой не было никаких известий.

Как-то промозглым дождливым вечером в ворота замка короля Хокина постучались. Подойдя к воротам, стражник приоткрыл маленькое окошко, чтобы посмотреть, кого это принесло в такое позднее время. За воротами стояла какая-то сморщенная старуха. Сказав пару крепких словечек по поводу того, что шляются тут всякие, сидели бы лучше дома, он хотел было уже закрыть окно и пойти опять лечь спать, как вдруг получил в голову удар молнии. Он упал, ворота отворились, прижав его безжизненное тело к стене, и старуха вошла внутрь.

— Хокин! — громоподобный вопль огласил замок. — Так-то ты встречаешь любимую тетушку?!

Король Хокин подскочил на кровати, и как был в ночной сорочке и колпаке, через секунду уже стоял перед Склизлой Пятой, вытянувшись в струнку, с видом покорного щенка.

— З-здравствуй, тетушка, — попытался улыбнуться он, но страх так сковал мышцы его лица, что из этого ничего не вышло, — п-проходи, — и он предложил ей пройти внутрь.

Появление Склизлы Пятой стало для короля большой неожиданностью. Уже прошло столько времени с тех пор, как он обратился к ней за помощью, что он втайне надеялся, что раз от неё не было никаких вестей, то она просто-напросто обо всём забыла. Но не тут-то было. Склизла Пятая была не из тех, кто что-либо забывает.

— Ну что ж, — начала она, усаживаясь в глубокое кресло, — зови Джулит. Я думаю, она будет довольна, — сказала она, потирая руки.

Сначала Джулит была очень недовольна, что её разбудили, но когда отец сказал, что приехала Склизла Пятая, глаза Джулит загорелись таким же зловещим огнем, как у её бабки. Честно говоря, такое сходство даже испугало короля Хокина.

Наспех одевшись, Джулит спустилась в гостиную и уселась напротив Склизлы Пятой, рядом примостился и король.

Джулит выжидательно смотрела на бабку, но та некоторое время безмолвствовала. Наконец, она произнесла скрипучим голосом:

— Джулит, детка, твоя бабушка позаботится о тебе. Она не даст всяким королишкам расстраивать свою внученьку, — при этом она протянула свою костлявую руку и провела по волосам Джулит.

Джулит слегка съежилась от отвращения, но стерпела.

— Так вот, — продолжила Склизла Пятая, — я много думала над тем, как нам отомстить за тебя. Сначала я думала просто убить его или превратить в кого-нибудь, или подвергнуть каким-нибудь пыткам. Но потом я поняла, что его страдания будут куда сильней, если мы сделаем что-нибудь с тем, кто ему особенно дорог. Тогда-то мне и пришла в голову эта блестящая идея, — при этих словах на её лице появилась довольная улыбка.

— И что же ты придумала? — не стерпела Джулит от любопытства.

— Не перебивай бабку! — рявкнула Склизла.

Джулит слегка съежилась, но на самом деле она уже давно привыкла к такому обращению со стороны своей любимой бабули.

— Как ты, наверное, уже знаешь, — продолжила та, — у короля Попина недавно появилась наследница.

Джулит согласно кивнула головой.

— А теперь о моей блестящей идее. Мы отплатим ему его же монетой: я сделаю его дочь такой безобразной, что никакой, даже самый захудалый принц не возьмет её замуж, — и она откинулась на спинку кресла, довольно потирая руки.

Было такое впечатление, что Джулит сначала как будто не вполне поняла, что ей предлагала Склизла, но потом вдруг она злорадно засмеялась.

— Ха-ха-ха! Никто не возьмёт замуж! Так ему и надо!

— Теперь он поймёт, что это значит, расстраивать мою любимую внученьку, — повторила свои же слова колдунья, — и что значит досаждать мне, Склизле Пятой! — тут уж её голос прозвучал так громко, что казалось, проник во все уголки замка.

При последних словах король Хокин от ужаса вжался в кресло. Но не по себе было только ему — Джулит же и Склизла явно упивалась предстоящими им развлечениями. Чувствуя себя лишним на этом празднике жизни, король решил покинуть их на какое-то время и пошел распорядиться насчет ужина.

До и во время ужина Склизла Пятая и Джулит обсуждали мельчайшие подробности их мести, и к концу ночи — так как колдунья приехала поздно вечером — их план наконец-то был готов. Усталые, но довольные, они легли спать. Лишь король Хокин еще долго не мог уснуть. Он все думал, не слишком ли далеко зашла его любимая доченька.

 

Глава 10

Во время рассказа Рродерика Торитель становилось всё более и более не по себе. Когда же он упоминал Склизлу Пятую, она и вовсе чувствовала, как у неё по коже бегут мурашки, и невольно ежилась, но всё же старалась не прерывать Рродерика. Хотя, похоже, ему тоже этот разговор был не очень приятен. Рассказав же про то, как Торитель решили заколдовать, он и вовсе погрустнел.

— Но, видимо, им не удалось осуществить их план. По-моему, я не очень похожа на безобразную принцессу, — улыбнувшись, попыталась развеселить его Торитель.

Рродерик попробовал было улыбнуться ей в ответ, но у него это не больно-то получилось.

— Да, ты просто красавица, — очень ласково произнёс он.

— Если бы только король с королевой видели тебя сейчас, — и он мечтательно посмотрел куда-то вдаль. — Но, — продолжил он, — к сожалению, Склизла Пятая всё же осуществила свой план. Ты такая красавица лишь потому, что тебя успел спасти твой отец. Не без помощи Литгута, конечно, — добавил он. — Однажды король Попин немного помог ему, и тот в знак благодарности подарил ему одно заклинание, которое и спасло тебя в самый последний момент.

— Спасло? — недоумённо спросила Торитель, — Так, что я оказалась неизвестно где?

— Ну да, произошли небольшие издержки.

— Издержки?!

— Торитель, послушай, всё это такие мелочи.

— Мелочи? По сравнению с чем?

— По сравнению с тем, что сначала мы думали, что Склизла тебя совсем уничтожила.

Торитель сделала большие глаза от удивления.

— Ун-ничтож-жила? — запинаясь, прошептала она.

— Да, всё выглядело именно так. На следующее утро после того, как Склизла приехала в Хокинбол, ни о чём не подозревавшие король Попин и королева Мирва прогуливались вместе с тобой в дальнем углу королевского сада. Вдруг заскрипела калитка. От неожиданности они вздрогнули, но так как больше не было никаких звуков, то продолжили свой путь. Не сделав и двух шагов, они опять услышали тот же скрип. Тогда король решил, что, наверное, садовник забыл запереть калитку, и теперь она скрипит на ветру. Он высказал свое предположение королеве и решил пойти дальше, но королеву этот звук почему-то обеспокоил, и она попросила короля Попина сходить и запереть её.

Как потом рассказывал король, что-то ему подсказывало, что не нужно было это делать, но он не придал этому ощущению никакого значения и направился к калитке. О, как он потом об этом сожалел! Но кто же станет его винить в этом?

Подойдя к калитке, король Попин увидел, что, как он и думал, незапертая калитка качалась на ветру, а так как от времени она заржавела, то и издавала теперь этот скрипучий звук. Только он подумал, что неплохо было бы смазать её, как услышал позади себя вскрик королевы. В ту же секунду он бросился обратно. Та картина, которую он увидел, испугала его. Прямо перед королевой, судорожно прижимавшей тебя к груди, стояла Склизла Пятая.

— Теперь ты будешь знать, Попин, как обижать мою внучку, — прошипела она.

— Обижать? — недоумённо спросил король, — Но я не понимаю.

— Не понимает он! Ха-ха! Зато сейчас поймешь, — и она подняла свою скрюченную руку, указывая на тебя.

В тот момент, когда её губы уже готовы были прошептать роковое заклинание, король Попин, чувствуя непоправимое, сжал кулаки, зажмурил глаза и что есть силы крикнул: «Ббб!».

— Бэ-бэ, — попыталась повторить Торитель, но Рродерик не дал ей договорить. Он стремительно перегнулся через кресло, в котором она сидела, и зажал ей рот рукой.

— Не произноси его!

Торитель отвела его руку от своего лица и удивлённо произнесла:

— Но вы же произнесли «его»!

— О, Торитель, никогда не знаешь, чем это может обернуться. Лучше не испытывать судьбу.

— Ну, ладно, — нехотя согласилась она, — ну, и что же это такое?

— А это и было то самое заклинание, которое волшебник Литгут подарил королю Попину. Делая этот подарок, Литгут сказал, что однажды оно может ему очень пригодиться. В какой бы опасности ни оказался любимый им человек, стоит только произнести одно слово «ббб», и тогда он сможет его спасти.

Король Попин и сам не понял, как он вспомнил это заклинание. Наверное, оно где-то засело у него в голове и в минуту опасности само собой всплыло в его памяти. Но в тот же самый миг, как он произнес это слово, ты исчезла. Только что ты была на руках у королевы, и тут же тебя не стало.

Король посмотрел на пустые руки королевы, потом на Склизлу Пятую. Взглянув на неё, он увидел, что она была сильно удивлена происшедшим, но в тот момент не придал этому никакого значения. Он ведь думал, что это её рук дело, и что он опоздал со своим заклинанием.

Рассказав королю Попину про заклинание, Литгут так поспешно удалился, что король даже не успел узнать, как же оно действует. А теперь представь, какого же было его удивление, когда ты вдруг исчезла на глазах у всех. Никто же не знал тогда, что ты просто исчезла из Попинблю и появилась на Земле. Лишь позже, когда судьба опять свела короля Попина с Литгутом, тот объяснил, что это именно король, а не Склизла, заставил тебя исчезнуть. Тогда стало понятно, почему у неё был такой удивлённый вид.

Все так обрадовались, когда узнали, что ты не умерла, но радость наша была не полной. Дело в том, что Литгут и сам не знал наверняка, куда ты отправилась. Он объяснил, что когда король Попин произнес заклинание, и ты исчезла из Попинблю, это все равно как если бы ты попала в черную дыру. И тогда, следуя его логике, ты должна была бы появиться где-то в другом неизвестном месте, но уже из белой дыры.

Король с королевой очень сильно просили Литгута помочь им узнать, где же ты всё-таки оказалась. Но Литгут сказал, что это не так просто. У него нет волшебного зеркала, в которое можно было бы заглянуть и увидеть тебя, где бы ты ни находилась. А это заклинание работает так, что нужно долго делать сложные вычисления, учитывать, как располагались звезды в тот момент, когда король произнес заклинание. В общем, Литгуту потребовалось не мало времени, чтобы вычислить те сорок шесть планет, на которых ты могла оказаться.

Торитель хотела было поинтересоваться, не лучше ли было Литгуту подарить королю Попину какое-нибудь другое заклинание, попроще, чтобы не пришлось потом так мучиться, но решила всё-таки промолчать. А Рродерик между тем продолжал:

— Так вот, у нас был один шанс из сорока шести, что, возможно, ты жива. Ведь прошло уже много времени с тех пор, как ты исчезла, и было неизвестно, что с тобой могло произойти на другой планете. Как только мы узнали список планет, я решил отправиться на твои поиски.

— А почему именно вы? — спросила Торитель.

— Ну, ты знаешь, я всегда мечтал попутешествовать, а тут такая возможность, — сказал Рродерик и при этих словах у него даже глаза загорелись.

Торитель такое объяснение показалось несколько странным. Она, конечно, ничего не сказала об этом Рродерику, но её глаза выдали её. Рродерик же тихонько засмеялся и сказал:

— Да, у тебя определённо его глаза. Король Попин точно так же посмотрел на меня, когда я объявил ему о своём намерении. Но когда я показал ему свои чертежи, он посмотрел на меня уже совсем по-другому. «Вот, — сказал я ему, — это макет космического корабля. Все последнее время я конструировал его. Теперь, с вашего позволения, я приступлю к его постройке, и когда он будет готов, отправлюсь на нем на поиски принцессы». Все последующие дни я, не без помощи других наших жителей, конечно, неустанно трудился над созданием ракеты. Когда же она была готова, Литгут оснастил корабль прибором, с помощью которого я и смог тебя найти. Но, прежде чем встретить тебя, мне пришлось изрядно поплутать. Я побывал на тридцати двух планетах, разбросанных в самых отдаленных концах Вселенной. Если бы я только знал, что ты находишься так близко, но глупый Литгут поставил Землю лишь тридцать третьей в списке! — слегка возмущённо закончил Рродерик.

— Ну, наверное, он не такой уж глупый, раз смог всё это рассчитать, — миролюбиво сказала Торитель.

— О, извини, это я сгоряча. Конечно, он не глупый, он один из умнейших волшебников.

Теперь, когда Рродерик закончил свой рассказ, внутри корабля воцарилась мёртвая тишина. Рродерику эта история навеяла грустные воспоминания, и теперь он молча смотрел на экран, предаваясь им. Торитель же думала, о том, что чем больше она узнает про свою родину и про себя, тем меньше она про всё это понимает, и тем более ей становится одиноко.

 

Глава 11

Торитель и Рродерик смотрели на проносившиеся мимо них планеты. До поры до времени Торитель решила не задавать больше вопросов. То, что она узнала, так ошарашило её, что ей нужно было какое-то время, чтобы осознать это. Однако ей не пришлось долго оставаться наедине со своими мыслями.

— Торитель, смотри, — вдруг сказал Рродерик, — вон там, видишь, двойная звезда?

Торитель посмотрела в ту сторону, куда ей указывал Рродерик, но увидела там лишь множество светящихся точек. У неё было не очень хорошее зрение, поэтому ей было сложно что-либо разглядеть в этой массе. Рродерик же тем временем продолжал:

— Рядом с этой звездой — сейчас не видно — есть одна маленькая планета Ха. Её я посетил восьмой по счету.

— Ха? — Торитель удивлённо посмотрела на Рродерика. — Ха-ха? Это вы просто смеётесь?

— Нет, это буква «X». Вообще-то у этой планеты есть официальное название, но его никто не употребляет. Дело в том, что все названия на этой планете начинаются на букву X: имена, еда, растения, мебель, времена года, — абсолютно всё.

— Хм, как интересно, — заметила принцесса.

— Да, на самом деле не очень. У них такой трудный язык: совсем нет гласных. Я как-то пытался что-то сказать на нём, у меня потом язык неделю болел!

Торитель с сомнением взглянула на Рродерика.

— Ну-у, — протянул он и глаза его при этом улыбались, — это я немножко округлил. На самом деле, если ты хочешь, например, попросить, чтобы тебе дали чего-нибудь поесть, то говоришь: ха, — и он протянул руку в направлении стола, — ха, — показал на кусок мяса, — ха, — закончил он, дотронувшись рукой до своей груди.

— Ха-ха-ха-ха! — зашлась смехом Торитель, глядя на гримасы Рродерика, которыми сопровождалось это представление.

— Извини, дорогая, — прервал он её, — я не совсем понял, что значило твоё третье «ха»? — Тут уж Торитель и вовсе чуть не упала со стула.

Чуть успокоившись, Торитель сделала глоток вина и приготовилась слушать дальше.

— Так вот, — продолжил Рродерик, — на планете Ха со мной произошла одна история, и если бы она не закончилась благополучно, я бы так тебя никогда и не встретил. Я прилетел на эту планету, когда было уже совсем темно, но для того, чтобы узнать, есть ты на этой планете или нет, свет был не обязателен. Прибор Литгута работает при любом освещении.

— А что это за прибор? — не удержалась она и спросила.

— О, это такая чудесная вещь! — вдруг радостно воскликнул он. — Сейчас я тебе покажу, — при этом он вскочил и потянул Торитель за собой.

Они пошли в ту часть корабля, где, по словам Рродерика, находился пульт управления. На стене была прямоугольная пластина с множеством непонятных кнопок. Как Торитель правильно догадалась, это и был пульт. А рядом с ним она увидела небольшой рычаг.

— Вот, это он! — торжествующе сказал Рродерик, показывая на него. — Это изобретение Литгута, — при последних словах гордость заиграла на его лице.

Торитель с сомнением посмотрела сначала на рычаг, а потом на Рродерика, который поспешил всё ей разъяснить:

— Смотри, он действует так: садишься на любую планету и дергаешь этот рычаг, — при этом Рродерик ухватился рукой за рычаг и потянул его вниз, — он ищет тебя, а потом на экране пишет ответ.

— Как это ищет?

— Ну, он же волшебный, Торитель! — это прозвучало так, как будто Торитель была очень глупая. — Он может искать кого угодно и что угодно, просто Литгут заколдовал его так, чтобы он искал тебя.

В этот момент Торитель почему-то почувствовала себя маленькой глупой овечкой, пролепетала что-то вроде «Мм, понятно» и вернулась в кресло.

— Я сел на какой-то поляне, включил прибор и стал ждать, — продолжил тем временем Рродерик, совершенно не обратив внимания на то, что он чем-то задел её. — Через несколько минут он показал, что тебя там не было. Ещё одно разочарование, а сколько ещё этих разочарований было впереди, — грустно добавил он. — Поскольку было уже поздно, а местность, как мне показалось, была безлюдная, и мне явно не грозила встреча с местными жителями, я решил переночевать на этой планете, а утром продолжить свои поиски.

Я лег в кровать, закрыл глаза и уже начал было засыпать, как вдруг услышал: «Тук, тук, тук-тук-тук». Вздрогнув от неожиданности, я присел и прислушался. Но больше не было никаких звуков — вокруг царила тишина. Тогда я подумал, что мне это или послышалось, или приснилось. Но стоило мне снова опустить голову на подушку и попытаться заснуть, как я опять услышал тот же стук: сначала два долгих удара, а потом три коротких. Теперь не было никаких сомнений, что кто-то действительно стучался в мою дверь.

Я встал и включил экран, но на экране не было ничего, кроме пустынной поляны. Тогда я подошел к люку и тихонечко приоткрыл его. За дверью никого не было. Я просунул голову чуть дальше, посмотрел вокруг, но всё равно никого не увидел. «Странно», — подумал я, закрыл люк и пошёл обратно в сторону кровати. Но только я присел на неё, как услышал: «Э-э, здрасти». От неожиданности я подпрыгнул. «Здравствуйте», — ответил я и посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос. Но, к своему изумлению, никого там не увидел.

Ниже, сказал кто-то.

— Что — ниже? — не понял я.

— Голову опусти ниже. Я там, куда ты смотришь.

Я опустил взгляд и увидел маленького человечка. Я бы даже сказал, совсем крошечного. Он был ростом не выше моей шляпы.

— Ха-ха-ха, — предложил я незнакомцу подойти и сесть рядом. Он поклонился, подошел поближе, но остался стоять: предлагая ему сесть, я как-то не подумал о том, как он заберется на кровать.

— А ты откуда? — не обращая внимания на мои извинения, спросил незнакомец.

Объяснить это словами «ха» было куда сложнее. Я задумался и несколько мгновений ничего не отвечал, лишь молча потирал свой подбородок, как вдруг опять был прерван:

— С какой планеты? — уже с нетерпением поинтересовался мой гость.

И тут я подумал: «Почему-то я понимаю то, о чём он меня спрашивает» и вопросительно посмотрел на него, забыв, что не произнёс это вслух.

— Ты что, разговаривать не умеешь? — всё больше раздражаясь, спросил он.

— Ты разговариваешь по-нашему? — в свою очередь поинтересовался я.

— Я-то да, а ты — нет.

— Ну нет, я тоже говорю, просто это как-то неожиданно, — постарался-таки я взять себя в руки. — Я с небольшой планеты, что рядом со звездой Сириус.

— Не знаю, где это. А зачем прилетел?

Я решил не открывать ему истинную цель своего путешествия, и поэтому просто сказал:

— Ни за чем.

— А я видел, как ты садился и решил посмотреть.

— А не страшно ли тебе было идти сюда одному? — поинтересовался я.

— А зато я первый всё узнаю и буду всем рассказывать, — не без гордости ответил он.

— Понятно, — сказал я, потому что, что же ещё можно было сказать?

После этого незнакомец посмотрел вокруг себя и стал ходить по кораблю, как будто меня тут вовсе и не было. Но как только я захотел предложить ему выпить чашечку чаю, как он вдруг сказал:

— Ну, я пошёл.

— Как? — удивлённо спросил я. — Уже?

На что он мне и вовсе ничего не ответил, а лишь молча направился к люку. Мне ничего не оставалось, как открыть люк и выпустить его наружу.

«Какой странный», — подумал я, засыпая. Но утром он удивил меня ещё больше. Когда я проснулся и, позавтракав, подошёл к пульту, чтобы задать координаты следующей планеты, тут меня ждало одно не очень приятное открытие. Ещё не дойдя до пульта, я вдруг остановился. Что-то было не так, но я не сразу понял, что именно. Я внимательно посмотрел вокруг. Казалось, всё было как всегда. Мой взгляд скользнул вдоль экрана, и вдруг я увидел его. Вернее, увидел, что его нет. Рычаг отсутствовал.

 

Глава 12

Торитель заметила, что когда Рродерик рассказывал что-то волнительное, он, казалось, переживал эти события заново. Вот и сейчас, смотря на него, рассказывающего про пропажу рычага, можно было подумать, что его у него украли только что. Рродерик встал, подошёл к столу и сделал небольшой глоток вина. Торитель с интересом наблюдала за ним. Минут через пять, видимо, успокоившись, он сел обратно на стул рядом с Торитель и продолжил свой рассказ:

— Мой неожиданный ночной гость каким-то образом ухитрился стащить рычаг! — не сдержавшись, воскликнул он. — Когда он успел это сделать?! Мне казалось, он всё время был у меня на виду, да и пробыл он совсем недолго. Но факт остается фактом: рычага не было. Я впал в отчаяние. Без этого рычага немыслимо было пытаться найти тебя. Все надежды рушились из-за моей неосмотрительности. Как я мог быть так невнимателен! Но дело было сделано, и теперь надо было что-то предпринимать, чтобы вернуть рычаг.

— Рродерик, — прервала Торитель этот поток слов, сыпавшихся один за другим.

Рродерик остановился и уставился на Торитель.

— Да?

— А как же он мог украсть рычаг? Ведь рычаг висел на стене, а ваш гость, как вы говорите, был ростом с вашу шляпу? — произнеся последние слова, Торитель выжидательно посмотрела на Рродерика.

— Маленький да удаленький, — буркнул Рродерик в ответ.

— Ему отсутствие лишних сантиметров компенсирует скорость и высокая прыгучесть.

Видя, что Торитель не до конца поняла, в чём тут компенсация, Рродерик поспешил объяснить ей:

— Он подпрыгнул, — при этом он сам подошел к рычагу и тоже подпрыгнул, наглядно показывая, как это было.

— Мм, понятно, — сказала Торитель. — И что же было потом?

— А потом, потом, Торитель, я стал искать его, — опять разгорячаясь, продолжал Рродерик.

Рродерик подошёл к ней, но не сел рядом, как раньше, а стал ходить вдоль экрана взад и вперед, размахивая руками в такт своим словам. Он так волновался, что усидеть или устоять на одном месте не было никакой возможности.

— Самое ужасное, что мне было неизвестно, откуда он пришёл, и куда мне было идти. Я взял котомку, и так как я не знал, насколько может затянуться мой поход, то положил в неё немного еды, взял вина и ещё кое-какие вещи, которые могли мне понадобиться. Выйдя из корабля, я аккуратно запер его на ключ. Что и говорить, прежде чем я, наконец, наткнулся на деревню, где жил этот человечек, мне пришлось ходить то в одну сторону от корабля, то в другую, и снова и снова к нему возвращаться.

Но вот удача всё-таки улыбнулась мне. Пройдя некоторое расстояние на север, я наткнулся-таки на деревню. Надо сказать, что я лишь каким-то чудом не поломал там всё. Как ты помнишь, мой ночной гость был не очень большого роста, поэтому неудивительно, что и дома в деревне оказались под стать ему. Так как войти в деревню, ничего не порушив, я не мог, да и просто, чтобы никого не напугать своим неожиданным появлением, я присел на корточки недалеко от крайнего дома, сложил ладони рупором и тихонечко сказал: «Э-э, м-м, ха». Как только я произнёс, вернее промычал, это приветствие, в ту же секунду жители этой деревни бросили свои дела и повернули головы в мою сторону. Увидев меня, такого огромного по их меркам, женщины заголосили, дети заверещали, а мужчины стали хватать всё, что, по их мнению, могло послужить оружием.

Я никак не ожидал такого эффекта. Вопли резали мне уши так, что мне пришлось заткнуть их руками. И вот, сидя так на корточках с заткнутыми ушами, я с ужасом смотрел на этот маленький народец, который был почему-то настроен против меня, хотя я ещё совсем ничего не успел сделать ни хорошего, ни уж тем более плохого. И вдруг за секунду всё изменилось. Только что они вопили и потрясали в воздухе оружием, и тут же всё прекратилось. Я тихонько приоткрыл уши и тут же услышал знакомое «Э-э, здрасти».

— Ваш ночной гость, — догадалась Торитель.

— Да, это был именно он, — согласно кивнул Рродерик, — я посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос, и первое, что я увидел, был не этот незнакомец, а мой рычаг. Поскольку для этих человечков он был достаточно велик, то они и поместили его на одной из своих площадей. Он им служил чем-то вроде статуи. Рядом с этой «статуей» в толпе прочих и стоял мой воришка.

— Красиво, правда? — не без гордости в голосе произнёс он, указывая на рычаг.

— Да, красиво, — поспешил согласиться я, — но послушай, тебе не кажется, что эта вещь принадлежит не вам?

— Теперь нам, — был мне ответ, и все согласно закивали головами.

Да, надо сказать, я оказался в затруднительном положении. Откровенно говоря, отправляясь на поиски, я думал, что мне нужно только найти рычаг, а уж вернёт-то его мне незнакомец сам. А тут вдруг такой поворот!

— Послушай, может, мы сможем договориться? — начал я, — давай я дам вам другую штуку! Лучше! Красивей!

Смотря на моего гостя, да и на остальных, я подумал, что они готовы согласиться. Тогда я тихонько потянул руку в сторону рычага, одновременно произнося: «Я возьму эту и дам вам другую». Но в ту секунду, когда моя рука уже готова была дотронуться до рычага, случилось неожиданное: этот воришка вдруг подпрыгнул и полоснул по моей руке каким-то лезвием. От внезапной боли я резко отдёрнул руку, а этот человечек уже опять стоял на своём месте, как будто ничего и не произошло.

— Это наше! — зловеще произнёс он.

— Наше! Наше! — всюду вторили ему.

История принимала неприятный характер. И вот тогда я решил пойти на крайние меры. Дело в том, что у меня с собой был сонный порошок Литгута.

— Сонный порошок? — переспросила Торитель.

— Да, достаточно одну щепотку этого порошка положить на ладонь и сдуть, и можно усыпить полкоролевства. Ну, конечно, не полкоролевства, — улыбнувшись, сказал Рродерик, — чуть меньше.

Так вот, свою раненую руку я поднёс к губам, чтобы хоть чуть-чуть остановить кровь, а другой судорожно пытался развязать котомку. Наконец, мне это удалось. Пока я рылся в ней, пытаясь найти коробок с порошком, в толпе началось какое-то брожение. Дело в том, что они видели, что я явно что-то собираюсь предпринять, но вот что именно, они не знали. Поэтому они были готовы в любую секунду напасть на меня.

Краем глаза я всё это видел, поэтому понял, что мне нужно будет действовать очень и очень быстро. Нащупав рукой заветный коробок, не доставая его из котомки, я одной рукой кое-как приоткрыл его и достал щепотку порошка. И тут всё произошло. Я резко выдернул руку, поднёс к губам и сдул порошок на деревню. В этот же миг в воздух поднялись полчища разъярённых и вооружённых человечков.

При этих словах Торитель ойкнула и в волнении прижала руку к груди, так её захватила эта история, и так живо она себе всё это представила.

— На моё счастье, хоть и на какую-то долю секунды, но я всё же опередил их. Поэтому они не достигли своей цели, а как были, так и заснули прямо в воздухе. Ну и попадали, конечно, — добавил он, — я же схватил свой рычаг и, не оглядываясь, бросился обратно к кораблю.

Вот так, мое предприятие было на грани срыва, но все обошлось, — закончил свой рассказ Рродерик, — все хорошо, что хорошо заканчивается, — облегчённо сказал он, — кстати, наше путешествие тоже подходит к концу: через пять минут мы уже будем на нашей планете.

 

Глава 13

— Как? — удивилась Торитель. — Мы уже прилетели? Так быстро? — за разговором Торитель и не заметила, как пролетело время. — Мне всегда казалось, что Сириус далеко.

— Ну, это смотря на чём лететь: если на чём-то другом, то далеко, а если на моём корабле, то быстро, — улыбнувшись, объяснил Рродерик, потрепал Торитель по руке и, вставая, добавил:

— Ну что ж, вот мы и добрались.

Торитель удивлённо посмотрела на него:

— Но я даже ничего не почу… — и, встретив недоумённый взгляд Рродерика, осеклась на полуслове, — ну да, — уже сама себе сказала она, — вы ведь всегда так летаете.

В ответ Рродерик кивнул ей так, как будто бы она была ученицей на уроке и после многих тщетных попыток наконец-то дала правильный ответ. Тогда ей захотелось стать как можно незаметней, поэтому она забралась с ногами в кресло, прижалась подбородком к коленкам и уставилась на экран. Но, взглянув на него, она увидела, что он уже не горит и не показывает звездное небо. Тогда она перевела взгляд на Рродерика и уже хотела было что-то спросить, но заметила, что Рродерик был очень занят и поостереглась его прерывать.

Рродерик стоял перед шкафом, выдвигая один ящик за другим, доставая из них всевозможные вещи и складывая их в котомку. В одну котомку. Когда он положил туда остатки еды и бутыль вина, Торитель это ничуть не удивило. Но за всем этим туда последовали: котелок, веревка, дюжина свечей, ножик, деревянная палка с загнутой ручкой, на которой по всей длине за исключением ручки были вырезаны различные узоры, большой плед, несколько пар носков и даже кусок мыла. Торитель смотрела на эти приготовления, открыв рот.

— Я думала, такая сумка есть только у Мэри Поппинс, — не удержалась-таки она.

Рродерик остановился и повернулся к Торитель. На его лице Торитель увидела полнейшее недоумение.

— У кого?

— Да так, — спохватилась Торитель, — вы собирайтесь, — и она махнула ему рукой, предлагая продолжать. Она всё время забывала, что они с Рродериком с разных планет, и что всё у них разное: и космические корабли, и Мэри Поппинс.

— Как бы не забыть что-нибудь самое важное, — ходя по комнате, бормотал Рродерик, — может, нам еще понадобятся перо и бумага? Да, конечно, а вдруг придется кому-нибудь написать.

Смотря, как и эти вещи исчезали в бездонной котомке, Торитель всё более и более недоумевала, зачем им всё это может понадобиться в королевстве Попинблю, если Рродерик возвращается к себе домой, а лично она прилетела сюда на чашечку чаю.

Через некоторое время Рродерику, наверное, показалось, что он взял все необходимое, поскольку он вдруг повернулся, подошел вплотную к Торитель, взял её за руку и сказал: «Ну что, Торитель, ты готова?»

— Д-да, — сказала Торитель, смутно представляя себе, к чему.

Она опустила ноги на пол, чтобы встать, и тут вдруг поняла, что всё ещё сидит в носках Рродерика.

— Ой! — уставившись на свои ноги, произнесла Торитель.

— Мне кажется, сначала мне нужно обуться, — и она, улыбнувшись, взглянула на Рродерика.

— Вот ведь! — спохватился тот и даже руками всплеснул.

— Хорош бы я был, если бы так с тобой, такой босой, и отправился в путь.

После этих слов он стрелой бросился к ногам Торитель и осторожно, так что она даже ничего не успела сделать, снял сначала с одной ноги, а потом с другой большие синие носки, надел маленькие, черные, но уже Торителины, а затем и сами ботинки.

Проделав эти манипуляции, Рродерик поднялся, оправился и сказал:

— Ну вот, теперь кажется, мы точно готовы.

Они подошли к люку. Рродерик повернул ключ в замке, тихонечко приоткрыл дверь, немного помедлил и затем выглянул так, что снаружи едва был виден один его правый глаз. Какое-то время он, видимо, обводил глазом вокруг, осматриваясь, затем втянул голову обратно и сказал:

— Мм, похоже, мы сели не совсем там, где нужно. Ты жди здесь, а я пока осмотрюсь. Выйдешь тогда, когда я подам тебе условный знак.

Торитель молча кивнула. Она была приучена папой в серьезные моменты жизни не задавать лишних вопросов. Вот и в этот раз она не задала глупых вопросов, а лишь спросила по существу:

— А какой условный знак?

Рродерик уже почти вышел из ракеты, но остановился и повернулся к Торитель с таким лицом, как будто бы то, что сказала Торитель, было и впрямь не глупо.

— Ах да, действительно! — и он на мгновение задумался. — Мм, а ты знаешь, как кричит выпь?

— О, боюсь, что нет.

— Тогда, может, как ласточка?

— А они, что, тоже кричат? — в свою очередь спросила Торитель.

— Конечно! Ты, наверное, просто не умеешь их слушать. Ну да дело не в этом. Нам надо найти кого-нибудь, кого ты смогла бы точно определить.

— Ну, я смогу узнать, если это будет утка, петух или, в крайнем случае, корова.

— Ну, вот и договорились, это будет лошадь, — сказав это, Рродерик не стал дожидаться одобрения, а просто взял и выскользнул через люк, который бесшумно за собой закрыл.

 

Глава 14

Торитель осталась одна, и тишина окружила её. В этой комнате не было никаких звуков, кроме тех, которые издавала она сама, но поскольку она стояла, не шевелясь, то и звуков никаких не было. Вдруг она почувствовала, что пока была с Рродериком, то не чувствовала себя ни одиноко, ни так, как будто они были чужими, хотя на самом деле они именно такими и были. Она сразу, с первых минут знакомства, почувствовала что-то родное в этом человеке и поэтому не ощущала в его компании никакого неудобства и никакого напряжения.

Теперь, когда он оставил её здесь одну, она почувствовала себя мало того, что очень одинокой, но и очень маленькой. Торитель представила, как она это любила, где Сириус и где Земля. Она представила свою семью где-то там далеко, на маленькой зеленой планете, и себя — где-то очень далеко в этом бездонном, бескрайнем небе над их головами. Торитель уже была готова расплакаться, но лошадиное ржание прервало её размышления.

Торитель вздрогнула от неожиданности, но быстро вспомнила, что это Рродерик подает ей знак, и подошла к люку. Чуть приоткрыв его, она слегка высунула голову и посмотрела по сторонам. Прежде чем она заметила Рродерика, в её голове успело пролететь много мыслей. Дело в том, что та картина, которая предстала её глазам, очень удивила её. Одна из мыслей была, что они ошиблись и прилетели не на ту планету, или, что еще хуже, Рродерик намеренно её не туда завез. Но стоп! Этот вариант отпадает, потому что она ему почему-то верит. Но если они прилетели туда, куда надо, то, что же случилось с планетой за то время, пока Рродерик отсутствовал? Он ведь и сам говорил, что искал её очень долго.

Дело в том, что то, что предстало её глазам, и то, как ей описывал королевство Попинблю Рродерик, это были два абсолютно разных места. То, что Торитель успела заметить за те несколько секунд, пока она не увидела Рродерика, это была местность какого-то бурого цвета. Похоже, раньше это был лес, и, видимо, они сели где-то на его опушке. Теперь же от деревьев остались только голые, местами ободранные стволы, кое-где на ветках висели остатки увядших листьев. И даже не увядших — скорее, у них был такой вид, как будто их разъело кислотой. Кусты так же были почти без листьев, земля — почти без травы. Кое-где встречалось жухлое подобие травы, и то не везде. Складывалось такое ощущение, как будто её выжгли.

Казалось, что здесь случилось какое-то несчастье. Но это был не просто пожар, или не просто ураган, потому что после всех бедствий земля все равно возвращается к жизни, и сквозь прогоревшую траву пробиваются ростки новой, а на ободранных ветвях появляются молодые побеги. Здесь же не было никакого намека на возрождение. Торитель не могла точно сказать, почему она это понимала, но она точно знала, что это именно так.

Поскольку все эти мысли проносились в её голове со скоростью света, пока она всего лишь оглядывалась в поисках Рродерика, то к тому моменту, когда она встретилась взглядом с ним, её глаза были полны ужаса. Она нашла Рродерика в странном положении: он почему-то сидел, притаившись, за кустом справа от ракеты. Правда, если бы здесь был кто-то, от кого он прятался, этот куст вряд ли смог бы служить ему убежищем.

Торитель закрыла за собой дверь и осторожно, не издавая лишнего шума, добежала до того места, где сидел Рродерик. Она еще даже и не пыталась что-нибудь спросить, а Рродерик уже предупредил её возможные попытки, прижав палец к губам, делая ей знак молчать. Она молча кивнула и только с ужасом смотрела то на него, то вокруг.

Всего пару секунд заняло у Рродерика, чтобы подбежать к кораблю, запереть его на ключ и вернуться обратно к Торитель. Она даже не успела это заметить, поэтому вздрогнула, когда вдруг у самого уха скорее почувствовала, чем услышала тихий шепот: «Нам главное добраться до Пещер, там нас ждут друзья, и там я смогу тебе всё объяснить». Торитель глазами показала, что поняла. Она вообще умела разговаривать глазами, и теперь, в этой зловещей тишине, это было как нельзя кстати. Рродерик сделал ей знак, чтобы она следовала за ним, и они пошли.

Они шли молча. В окружавшей их тишине не было слышно никаких звуков — только их дыхание. Здесь не было ни птиц, ни животных, ни даже насекомых. Передвигались они небольшими перебежками: от куста к дереву, от дерева к камню. Если долго не было никаких достаточно больших предметов, то они просто шли, пригибаясь к земле. Рродерик все время оглядывался, к чему-то прислушивался, вообще вел себя очень настороженно.

Торитель пыталась не думать, что все это значит. Она просто шла за Рродериком и надеялась, что скоро всё прояснится. А ещё она думала, что за странный условный знак выбрал Рродерик для этой пугающе беззвучной местности. Ну откуда, спрашивается, здесь могла появиться лошадь? И если бы здесь был тот кто-то, кого они так усиленно избегали, то он бы сразу их разоблачил по этому условному знаку. Да, это любого насторожит! Здесь, где нет никого, даже завалящей букашки — и вдруг лошадь. Надо ж было Рродерику такое придумать! От этой мысли Торитель даже улыбнулась.

По ощущениям Торитель, прошло, наверное, уже несколько часов. А они всё шли и шли. И вот, когда они в очередной раз лежали на склоне какой-то кочки, из-за которой выглядывал Рродерик, обозревая окрестности, он вдруг повернулся к Торитель и сказал:

— Вон видишь, там виднеются скалы, — и показал рукой, куда нужно смотреть.

Торитель посмотрела в ту сторону, в которую показывал Рродерик. Это были серые, угрюмые скалы, где-то ближе к горизонту. Торитель казалось, что они находятся так далеко, что чтобы добраться туда, им потребуется, как минимум, полдня пути.

— Это будет самый опасный отрезок нашего пути, но если мы его преодолеем, то мы будем в относительной безопасности. Только старайся прижиматься как можно ближе к земле, — и он уже было двинулся вперед, но вдруг резко остановился.

— Дырявая я башка! — воскликнул он. — Совсем забыл, — тут он присел на корточки, достал из-за плеч котомку и развязал её. Он долго рылся в ней и, наконец, нашел то, что искал. В руках он держал кусок какой-то невзрачной материи.

— Вот, накинь на себя это. Так издали мы будем менее заметны, — при этом он протянул одну часть ткани Торитель, а вторую набросил на свои плечи. — Эх, нужно было сделать это давно!

Торитель казалось, что они шли не то что полдня, а целую вечность. Преодолевая этот последний отрезок пути, они много раз останавливались, Рродерик всё время озирался и прислушивался. Порой Торитель думала, что было бы лучше, если бы они просто перебежали это пространство за один раз. Но указывать она не стала.

И вот, наконец, долгожданные скалы были уже в нескольких шагах от них. Последний марш-бросок — и они уже у цели. Завернув за ближайший выступ скалы, они остановились, чтобы немного отдышаться.

— Ну вот, Торитель, мы почти добрались.

 

Глава 15

Они примостились у подножия скалы. Рродерик опустился на колени, развязал котомку и стал опять что-то в ней искать. Наконец, он достал из неё небольшой коробок, нож, который он заткнул себе за пояс и дубинку.

— Торитель, — прошептал он, — мы уже почти у самого входа в Пещеры, но я боюсь, что они охраняются прихвостнями Склизлы. Я попробую усыпить их с помощью порошка Литгута. Беда в том, что он действует лишь с небольшого расстояния, поэтому мне придётся подойти к ним совсем вплотную. Я надеюсь, что мне это удастся, но если вдруг кто-нибудь из них вырвется, ты должна будешь пустить в ход вот это, — и он протянул ей дубинку.

Торитель медленно протянула руку, дотронулась до неё, но всё ещё не решалась взять её.

— Торитель, дорогая, я искренне надеюсь, что тебе не придётся ею воспользоваться, но всё же возьми.

Когда она, наконец, взяла её, Рродерик повернулся и стал тихонько прокрадываться вперёд. Через несколько шагов он остановился и осторожно выглянул из-за выступа, но сразу же отдёрнул голову обратно.

— Так, их пятеро, — констатировал он.

Затем он приоткрыл коробок, взял пальцами правой руки щепотку порошка, закрыл коробок и положил обратно в карман. Сделал глубокий вдох и вдруг резко рванулся за угол. Всё произошло за какие-то мгновения. В ту же секунду, как Рродерик завернул за угол, Торитель услышала пронзительные вопли каких-то животных, и через секунду же они затихли. Всё это время она судорожно сжимала дубинку обеими руками, ожидая, что в любой момент на неё кто-нибудь кинется.

— Торитель, — из-за угла показалась голова Рродерика.

От неожиданности и напряжения в первую секунду Торитель замахнулась на него дубинкой и лишь чудом не угодила ей ему по голове. На его счастье, Рродерик вовремя успел увернуться.

— Торитель, пойдём, нам надо спешить. Эти пикаты спят, но в любой момент может прийти кто-нибудь ещё.

Завернув за угол, Торитель увидела вход в пещеру, а перед ним на земле лежали, очевидно, те, кого Рродерик называл пикатами. Это были омерзительные животные, у которых всё тело покрывала длинная чёрная шерсть, так что даже глаз не было видно. Как потом узнала Торитель, из-за этого они были слепыми, зато у них были очень чуткие слух и обоняние. Ещё у них были длинные, загибающиеся к низу, клыки, по которым даже сейчас, когда животные спали, текли жадные слюни.

Рродерик шёл, не обращая на пикатов никакого внимания, Торитель следовала за ним, осторожно переступая через спящие тела этих жутких животных. Войдя в пещеру, они почти сразу же остановились, потому что путь им преграждала глухая стена.

— А куда же дальше? — не удержалась и спросила Торитель.

— Подожди немного и ты увидишь, — при этих словах Рродерик опять принялся что-то искать в своей котомке.

Каждый раз, как он рылся в ней, Торитель удивлялась, как в ней вообще можно что-нибудь найти. Ведь она помнила, сколько вещей он положил туда только при ней, а ведь там и до этого что-то было. Но Рродерик всякий раз ухитрялся найти то, что искал. Вот и сейчас он вдруг остановился и достал оттуда мелок. Да, это был обыкновенный кусок мела. Зачем бы он мог им понадобиться? И как бы в ответ на этот непроизнесённый вопрос, Рродерик стал им что-то чертить на стене. Когда он закончил, Торитель увидела, что он всего-навсего обвёл мелом кусок стены, так, как будто бы нарисовал вход в неё.

— Ну вот, готово. Торитель, а теперь иди прямо за мной и ни на миллиметр не отставай.

Рродерик повернулся лицом к нарисованному входу, а Торитель подошла к нему почти вплотную и встала за его спиной.

— Будет лучше, если ты будешь за что-нибудь держаться, — не поворачивая головы, добавил он.

Тогда Торитель переложила дубинку, которую она всё ещё держала, в правую руку, а левой ухватилась за пояс плаща Рродерика. Как только она сделала это, Рродерик положил обе руки на стену и как будто слегка надавил на неё. Скала поддалась. Было такое ощущение, что Рродерик просто двигает её перед собой. Так они сделали пару шагов и вдруг оказались в кромешной тьме. Торитель повернула голову назад и не то чтобы увидела — так как она не видела ничего — а просто поняла, что скала за ними сомкнулась.

Так они шли некоторое время: они делали шаг вперёд, и скала расступалась перед ними, при этом сразу же замыкаясь за ними, как только Торитель убирала свою ногу. Они передвигались под землей на своеобразном воздушном лифте. И вдруг скала закончилась и в глаза Торитель ударил яркий свет — она резко зажмурилась. Несколько секунд она стояла с закрытыми глазами, потом слегка поморгала ими, чтобы глаза смогли привыкнуть к свету. То, что Торитель увидела перед собой, когда, наконец, смогла открыть их, обескуражило ей. Её взору предстала сказочная страна.

За время знакомства с Рродериком, наверное, не было минуты, чтобы Торитель чему-нибудь не удивлялась. После той странной безжизненной местности, через которую они пробирались с ним, Торитель показалось, что она вдруг попала в сказку. Всюду, куда проникал взор, виднелись небольшие домики, окруженные садиками, полными всевозможных цветов.

Торитель стояла изумленная и не двигалась.

— Боже мой! — воскликнула она. — Какая красота!

— Да, но это лишь маленькая часть того, что раньше было королевством Попинблю, — был ей ответ.

 

Глава 16

Торитель взглянула на Рродерика и недоумённо спросила:

— Вы хотите сказать, что вот то, — и она рукой показала в ту сторону, откуда она только что пришли, — что там раньше было так, как здесь?

Рродерик лишь молча кивнул в ответ. Было видно, что ему очень больно вспоминать об этом.

— Но что же случилось? — спросила Торитель, при этом её глаза были полны тихого ужаса. Каждая новая минута на этой планете приносила больше вопросов, чем ответов на них.

— Торитель, — Рродерик тихонько провёл по её руке и тут только заметил, что она всё ещё крепко сжимает в ней дубинку, — О! — спохватился он. — Давай я уберу её.

Положив дубинку обратно в свою котомку, он посмотрел на Торитель и с мольбой в голосе произнёс:

— Я обязательно всё объясню тебе, но чуть позже. Сейчас я должен представить тебя Их Королевским Величествам, — и больше он не добавил ни слова.

Они шли по деревне, храня полное молчание. Никому не хотелось разговаривать — каждый думал о своем.

Но вот они остановились у дома, который был почти такой же, как и остальные, но чуть побольше.

— Ну, вот мы и пришли, Принцесса.

Рродерик подошёл к дверям и постучал в них. Несколько минут никто не отвечал, но потом дверь слегка приоткрылась и из неё высунулась голова мужчины с большими рыжими усами.

«Наверное, это и есть Рыжий Мопси», — догадалась Торитель.

Мгновение он просто смотрел на Рродерика, но вдруг его лицо просияло, он распахнул дверь настежь и бросился к нему на шею.

— Рродерик! — закричал он. — Это ты? Я не верю своим глазам! Так ты вернулся? Когда?

Вопросы сыпались градом. Рродерик не успевал и слова вставить в ответ. Наконец, ему удалось высвободиться из цепких объятий.

— Я вернулся, — сделал паузу, подмигнул и добавил, — и не один, — и сделал шаг вправо, так чтобы можно было увидеть Торитель.

Рыжий Мопси молча уставился на неё. Потом недоверчиво посмотрел на Рродерика, потом опять на Торитель. И так несколько раз переводил взгляд с одного на другую.

— Ты хочешь сказать, — нерешительно начал он.

— Да, это она, — помог ему закончить Рродерик, при этом его лицо сияло от гордости.

Рыжий Мопси подошёл к нему вплотную и прошептал на ухо:

— А ты точно уверен, что это она?

Тот кивнул ему в ответ.

— Абсолютно уверен.

Тогда он сделал шаг в сторону Торитель и, не доходя до неё, прижал руку к груди и присел на одно колено.

— Я так рад нашей встрече, Ваше Высочество! Разрешите представиться: самый главный стражник королевства Попинблю!

— Очень приятно, а меня зовут Мэ, — она хотела было сказать Мэгги, но осеклась, — Торитель, меня зовут Торитель.

— Ну, конечно же, Торитель! А как же ещё? — восторженно глядя на неё, удивился Рыжий Мопси. — О, это такая радость! Я пойду поскорее доложу о вашем прибытии Их Величествам, — и он скрылся за дверьми, оставив Торитель с Рродериком ждать снаружи.

Оказавшись наедине, Торитель вдруг отчетливо поняла, что прямо сейчас ей предстоит встреча с теми, кого Рродерик называет её родителями, а она даже не знает, как к ним нужно обращаться.

— Не называть же мне их «папа» и «мама» в самом деле! — продолжая свои мысли вслух, выпалила Торитель, так что Рродерик даже дёрнулся от неожиданности. — Ведь у меня же есть свои родители, — и с вызовом уставилась на него.

Рродерик сразу же всё понял и поспешил успокоить её:

— Мне кажется, будет вполне достаточно, если ты будешь обращаться к ним «Ваше Величество», — при этом он очень ласково посмотрел на неё и улыбнулся. — Не думаю, что король Попин и королева Мирва будут ждать, что ты сразу же кинешься к ним в объятья.

Торитель облегчённо вздохнула и выдавила из себя некое подобие улыбки, но у неё это не очень-то получилось.

Некоторое время спустя двери отворились, появился Рыжий Мопси и очень торжественно произнес:

— Их Королевские Величества готовы принять Принцессу Торитель и придворного учителя географии и космологии Рродерика!

— Учителя географии? — Торитель удивленно уставилась на Рродерика.

— Ну да, — потупив взор, сказал Рродерик. Казалось, он даже слегка покраснел от смущения, — просто мне всегда хотелось попутешествовать, а тут такой случай.

От такой откровенности Торитель расплылась в улыбке.

— Я тоже очень люблю путешествовать, — сказала Торитель. И тут она снова почувствовала что-то родное в этом человеке, и ей стало не так одиноко на этой далекой планете. Она взяла его под руку, и они вместе вошли в дом.

 

Глава 17

Пройдя по небольшому коридору, они очутились в довольно просторной зале. Торитель надеялась увидеть здесь только короля и королеву, но каково же было её удивление, когда она увидела, что зала была полна народа. Торитель немного смутило такое количество людей, она не любила быть в центре внимания. Но, совладав с собой, она проследовала за Рыжим Мопси и Рродериком в другой конец залы, где на высоких стульях сидели Их Королевские Величества.

Когда они подошли, Рыжий Мопси и Рродерик низко поклонились, а Торитель присела в реверансе. Не то чтобы она всегда так делала — это как-то само собой получилось. Атмосфера уж больно была торжественная.

— Принцесса Торитель и придворный учитель географии и космологии Рродерик! — представил их Рыжий Мопси и, ещё раз поклонившись, отошел в сторону.

— Король Попин! — Рродерик поклонился королю. — Королева Мирва! — и он поклонился королеве. — Уважаемые жители нашего некогда сказочного королевства Попинблю! — и он обвел взглядом всё общество. — Прошло немало времени с тех пор, как я отправился на поиски нашей пропавшей принцессы. Отправляясь в этот поход, я не знал, увенчается он успехом или неудачей. Ведь наш дорогой Литгут дал мне список из сорока шести возможных мест. И каждый раз, когда я вычеркивал очередную планету из списка, моя надежда угасала. Но все эти усилия стоили того, чтобы однажды всё-таки встретить её, — тут он показал рукой на Торитель, — Её королевское Высочество принцессу Торитель!

Как только он произнес эти слова, зал буквально взорвался аплодисментами и криками: «Ура! Добро пожаловать домой! Ну, наконец-то! Не может быть! Да здравствует Рродерик!» и так далее. Рродерик пытался сказать что-то еще, но минут пять не было никакой возможности вставить хоть слово в этот радостный гомон.

Через некоторое время король Попин сделал жест рукой, давая понять, что надо уже дать слово Рродерику. Когда толпа утихла, тот, в свою очередь, благодарно кивнул королю и продолжил, обращаясь уже не к ним, а к Торитель:

— Торитель, позволь представить тебе Его Величество короля Попина и Её Величество королеву Мирву, — произнеся эти слова, Рродерик рукой предложил Торитель подойти к ним поближе.

Торитель не двинулась и лишь в нерешительности взглянула на Рродерика, он же всем своим видом показывал ей, что мол «не дрейфь, Маруся». И тогда она сделала пару шагов по направлению к трону, затем ещё пару и, наконец, оказалась прямо перед Их Величествами.

— Мм, здравствуйте, — выдавила она из себя.

— Здравствуй, дорогая, — чуть слышно ответил король, а королева даже и этого произнести не смогла, до того она была взволнована. Она лишь прижимала руку к сердцу и молча смотрела на Торитель.

Чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, Рродерик позволил себе распорядиться насчет обеда, что все сразу же и принялись исполнять. Сам же подошёл к Торитель, нежно взял её под локоток и проводил до стула, стоявшего справа от королевы. Усевшись, Торитель стала нервно качать ногой, поскольку она себя чувствовала крайне неловко. Дело в том, что король и королева ничего не говорили ей, а лишь любовно смотрели на неё. Это молчание становилось всё невыносимей, и тогда Торитель с мольбой в глазах посмотрела на Рродерика.

— Если вы позволите, — обратился он к Их Величествам, — я бы хотел рассказать о том, как мне удалось встретить принцессу Торитель.

Те с радостью ухватились за это предложение, и Рродерик начал свой рассказ. Это оказалось спасением для всех: пока он рассказывал, то король, то королева задавали вопросы, а то и Торитель перебивала его, вставляя свои замечания. И так мало-помалу напряжение стало спадать, и к тому времени, когда стол был накрыт, Их Величества и Торитель уже не чувствовали себя так отчуждённо.

За обедом не раз поднимались кубки за здоровье вновь обретённой принцессы и за её спасителя Рродерика. Король и королева задавали Торитель кучу вопросов о её жизни на Земле. Вопросы сыпались так часто, что Торитель даже жевать не успевала. Когда первый пыл прошёл, королева, немного смущаясь, спросила:

— А ты, Торитель, ничего не хочешь спросить про нас? — и робко взглянула на неё.

— О, вы знаете, мэм, Рродерик уже кое-что рассказал мне, — поспешила ответить она.

Торитель обращалась к ним «сэр» и «мэм», поскольку всё королевское у неё ассоциировалось исключительно с Англией.

Королева Мирва облегчённо вздохнула.

— Значит, наша встреча не была для тебя такой неожиданной?

— Ну, я бы так не сказала, — улыбнулась ей в ответ Торитель.

— Да уж, — поддакнул ей король.

Все дружно переглянулись и вдруг разом прыснули от смеха. Насмеявшись вдоволь, Рродерик вдруг посерьёзнел и сказал:

— Единственное, о чём я не решился рассказать Торитель, так это о том, что стало с нашим некогда сказочным королевством.

При этих словах на лицах всех присутствовавших появилась печаль, а король Попин очень тяжело вздохнул.

— Это моя вина, — произнёс он.

— Скорее уж моя, — сказала королева.

— Дорогая, ты тут совсем ни при чём, — поспешил успокоить её король, нежно посмотрел на неё и взял её за руку.

— А что же всё-таки случилось? — прервала их пререкания Торитель. — Рродерик описывал мне сказочное, а не безжизненно-серое королевство.

— То, что тебе рассказал Рродерик, это и было когда-то правдой, — грустно ответил ей король. — Когда-то это королевство действительно было очень красивым, но в один день всё изменилось.

 

Глава 18

— Это случилось в тот день, когда ты пропала, — начал свой рассказ король Попин. — Дело в том, что месть Склизлы не ограничилась только тем, чтобы отнять тебя от нас. «Я лишила тебя твоей дочери, — сказала она, — теперь я лишу тебя и твоего королевства». Поворачиваясь, чтобы уйти, она посмотрела на меня с такой злостью, что казалось, прожгла мне своим взглядом все внутренности.

«Будешь знать, как расстраивать мою внученьку», — сказала она, повернулась и исчезла. Но перед тем, как исчезнуть, она провела рукой по листьям куста, рядом с которым стояла. И там, где листьев коснулись её пальцы, остались дымящиеся дырки, которые на наших глазах стали увеличиваться. Было такое впечатление, как будто этот куст разъедала какая-то кислота.

Мы с королевой были настолько ошарашены, что просто стояли и смотрели, как куст потихоньку умирает, — при этих словах королева согласно кивнула головой. — После того, как эта Серость захватила куст, она перекинулась на траву под ним и стала распространяться дальше. Мы отошли на несколько шагов и просто смотрели, не зная, что предпринять. А Серость всё ползла и ползла. Но когда мы увидели, как на пути ей встретился спящий пёс, и что с ним случилось, когда она прошла через него, мы, не сговариваясь, бросились бежать.

Добравшись до дворца, мы собрали всех и наспех рассказали о том, что произошло. Мы были так обескуражены тем, что произошло, что совершенно не понимали, что нужно делать. На выручку нам пришёл Рродерик. Он всегда трезво думает и поступает даже в самых неожиданных ситуациях.

— Только потом, когда он рассказывает о произошедшем, он сильно волнуется. Когда же нужно принимать важные решения — он всегда спокоен, — вставила королева Мирва.

— Я это заметила, — сказала Торитель и, улыбнувшись, посмотрела на Рродерика. Он же почему-то засмущался и стал опять что-то теребить в руках, как раньше теребил свою бедную шляпу.

— Так вот, — продолжил король Попин, — он сказал, что нам всем нужно сейчас же отправиться в город. Серость всё распространялась и распространялась, и всё, что попадалось ей на пути, умирало.

Каждый похватал в руку, что ему попалось, и мы стали спускаться в город. Как потом оказалось, одни взяли вещи очень необходимые, а другие — так и вовсе какую-то ерунду. Но как только мы вышли за ворота замка, кто-то вдруг крикнул: «Смотрите!». Мы обернулись и остолбенели от ужаса. То, что мы увидели, лишило нас дара речи. Дело в том, что в панике мы забыли про нашего садовника, а он в это время подстригал газон. Когда Серость настигла его, он не понял, что это, и не успел сделать и шага. Теперь на том месте, где он стоял ещё секунду назад, дымилась кучка его обуглившихся остатков.

— Скорее! Нельзя терять ни секунды! — Рродерик вывел нас всех из оцепенения, и мы, что было сил, бросились бежать.

Добравшись до города, мы начали стучать во все двери и окна и кричать, чтобы люди всё бросали и следовали за нами. Что и говорить, это было жуткое зрелище. Всюду царил хаос. Люди не понимали, что происходит, но не было времени что-либо объяснять. Началась такая паника и такая давка, что кое-кто так и не смог убежать вместе с нами.

От этих воспоминаний лица всех присутствовавших омрачила глубокая печаль. Торитель же от всего услышанного пришла в дикий ужас. Рродерик потихоньку взял её за руку, но это мало что изменило.

Король Попин поднял кубок, на секунду задумался, тяжело вздохнул и осушил его до дна.

— Мы бежали, сами не зная куда. И тут Рродерик вспомнил об этих Пещерах. Эти Пещеры, как ты можешь видеть, не совсем обычные. Они та часть Сказочного Леса, которая находится внутри горы. В них есть и деревья и трава, и цветы, здесь даже есть небольшое озеро, в котором водится рыба. Тогда мы подумали, что мы могли бы здесь укрыться, завалив за собой выход камнями. Но нам нужно было спешить, чтобы добраться сюда раньше Серости. К нашему огромному счастью, нам это удалось.

Оказавшись внутри, мы обессиленно упали на траву, кто где стоял. И тут вся бедственность нашего положения обрушилась на нас. Все жители нашего королевства в одночасье остались без крова, без привычной жизни, а мы с королевой и без единственной дочери. Но нельзя горевать вечно, да и кушать что-то тоже нужно, поэтому потихоньку, шаг за шагом, день за днём, мы стали обустраиваться на новом месте. И, как видишь, нам это более-менее удалось, — отметил король, обводя руками вокруг, и потом добавил с грустной улыбкой, — не совсем как прежде, но всё же…

 

Глава 19

— Какое-то время мы так и жили, продолжил свой рассказ король Попин, — но потом некоторые жители нашего некогда сказочного королевства стали поговаривать о том, чтобы нам вернуться домой. Они говорили, что уже прошло достаточно времени для того, чтобы земля возродилась, поэтому мы вполне можем вернуться домой, а не сидеть здесь взаперти.

Тогда я подумал, нельзя ли нам и в самом деле выбраться наружу, и решил отправить небольшой отряд на разведку. Общими усилиями мы откопали вход в Пещеры, но то, что предстало нашему взору, не порадовало нас. Вся земля была серая и безжизненная, такая, какой ты видела её, пока вы с Рродериком добирались сюда.

Несколько людей решили пройти немного дальше и посмотреть, везде ли она такая, или где-то есть ожившие места. Эта небольшая группка выбралась наружу, и мы смотрели им вслед, пока они удалялись. Но, стоило им отойти шагов на сто, как откуда ни возьмись над их головами появились коршуны. Было странно видеть кого-то живого в этой безжизненной местности. Они заметили людей, выбравшихся из пещеры и, издавая пронзительные крики, стали пикировать на них. Заслышав их призывный клич, со всех сторон стали выбегать гиены и пикаты. Они нападали на наших бедных жителей, пока не растерзали их в клочья. Это было ужасное зрелище. Я до сих пор иногда во сне вижу эту сцену.

Тут кто-то из этих тварей заметил, откуда вышли те люди, и они устремились в нашу сторону. Мы поспешили засыпать вход обратно, но земля почти сразу стала дрожать и осыпаться. Это пикаты, добежав до входа, который мы только что засыпали, попытались отрыть его своими лапами и клыками. Ещё несколько минут и никого из нас уже ничто не смогло бы спасти. Но, к нашему счастью, на помощь нам пришёл Литгут. Да, я забыл упомянуть, — сам себя прервал король, — когда мы только ещё начали обустраиваться здесь, выяснилось, что вместе с нами в Пещерах укрылся и волшебник Литгут. Так вот, он заколдовал вход так, что теперь никто не смог бы его открыть.

После этой истории все, как будто бы, свыклись с мыслью, что мы здесь навсегда. Но, ты знаешь, надежда не умирает никогда, и среди нас были те, кто надеялся. Среди них был и Литгут. Ведь Литгут — волшебник, может, не такой могущественный, как Склизла Пятая, но всё же его мастерство могло очень нам помочь. Так оно и вышло.

Много дней и много ночей Литгут думал, изучал те немногие магические книги, которые он успел захватить с собой. И вот однажды вечером он собрал всех нас и обратился к нам с такой речью:

— Все вы знаете, что в течение многих лет я служил при дворе короля Хокина. Поскольку Склизла Пятая приходится теткой Хокину, то мне не единожды приходилось с ней встречаться. Насколько я понимаю, Склизла Пятая не успокоится, пока всех нас не уничтожит. Поэтому единственный наш выход — это уничтожить её.

— Но неужели нет другого выхода? — поинтересовалась королева.

— Конечно же есть, — ответил Литгут.

Королева, да и не только она, с надеждой взглянули на него.

— Мы можем остаться жить здесь навсегда, — мы разочарованно вздохнули. — Склизла Пятая не даст нам жить вне пределов этих Пещер, — закончил Литгут.

Какое-то время мы сидели в молчании и обдумывали наше положение. В итоге все мы согласились с мнением Литгута и предложили ему рассказать нам его план.

— Это будет весьма непростое дело. Склизла Пятая — очень могущественная колдунья, мои магические способности меркнут перед её способностями. Единственное, что нам всё-таки поможет победить, это если вместе со своими заклинаниями мы будем использовать ум и хитрость. Изучив все имеющиеся у меня книги, я понял, что смогу приготовить такое зелье, которое может её погубить. Но нужно будет каким-то образом заставить Склизлу Пятую его выпить. Правда, это уже вторая проблема, которую надо будет решить, первая же состоит в том, как добраться до Склизлы Пятой и не погибнуть по дороге.

И вот мы думали и рядили, как лучше пробраться в замок Склизлы Пятой незамеченными и как подлить ей зелье, которое Литгут в это время готовил. Когда, наконец, оно было готово, нам оставалось только собрать отряд и можно было отправляться в путь. Тогда на лужайке перед домом, в котором мы сейчас находимся, мы собрали всех жителей нашего некогда сказочного королевства и рассказали им о нашем плане. Сразу же нашлось несколько добровольцев, с которыми мы подробно обсудили наш план. Через несколько дней они отправились в путь. Но прошло уже немало лет, а об их судьбе мы так ничего и не знаем.

— Не думаю, что кто-то выжил, — грустно добавила королева Мирва. Все сидели молча, никто не проронил ни слова.

— Был еще один отряд, — прервал молчание Рродерик, — однажды утром, наверное, через год после того, как ушел первый, мы обнаружили, что пропало несколько жителей нашего королевства, а Литгут не досчитался одной бутылочки с зельем. В одном из домов мы нашли записку, в которой говорилось, что они отправились к Склизле Пятой, чтобы довести дело, начатое их предшественниками, до конца. Но из них тоже никто не вернулся.

— Да, — подхватил король Попин, — ни один человек из двух отрядов не вернулся. Наверное, они все мертвы. С тех пор больше никто не пытался отсюда вырваться. И мы уже свыклись с мыслью, что проживем остаток своих дней здесь, под землей.

 

Глава 20

За столом царило напряжённое молчание. Жители некогда сказочного королевства думали о своей нелегкой судьбе. Торитель была ошарашена тем, что она только что узнала. Рродерик рассказывал ей совсем о другом. Она бросила недовольный взгляд на него. Тот, казалось, вовсе не заметил этого. И тут вдруг кто-то слегка погладил её по руке. От неожиданности Торитель отдернула руку и резко повернулась. Прямо на неё смотрела королева Мирва глазами полными умиления.

— Не стоит винить его за то, что он не сказал тебе всего, — ласково произнесла она, при этом Торитель почувствовала себя крайне неловко и опустила глаза.

— Все эти годы в этих Пещерах нас поддерживала одна мысль, — продолжила королева, — это мысль о тебе, о том, что однажды, возможно, мы сможем встретиться с тобой.

— С той самой минуты, как Литгут сказал нам, что Склизла не уничтожила тебя, мы с королевой неустанно думали о том, как нам вернуть тебя, — подхватил её король.

— Да и не только мы, — намекнула на Рродерика королева.

Тот при этих словах слегка кашлянул и заерзал на стуле, отчего Торитель вдруг стало смешно. Увидев, как Торитель улыбается, Рродерик поспешил оправдаться:

— Я думаю, все в нашем королевстве думали об этом, — и обвёл взглядом зал в надежде на поддержку.

Все согласно закивали головами, а кое-кто даже прокричал:

— Мы ждали вас, Ваше Высочество!

Торитель смотрела на всех этих людей, искренне не понимая, почему они так рады видеть её, и от этого она чувствовала себя очень неловко. Тогда она решила переключить всеобщее внимание на другую тему:

— Вы знаете, уже поздно — начала было она, но её тут же прервала королева.

— Ой, и правда, — встрепенулась она, — мы совсем заболтали тебя. Давайте ложиться спать, а поговорить мы ещё успеем. Ведь у нас теперь будет столько времени, — добавила она и улыбнулась Торитель.

Торитель постаралась улыбнуться ей в ответ, но это не больно-то у неё получилось, ведь она-то имела ввиду совсем другое. Она хотела сказать, что ей пора возвращаться домой. Но как это сказать теперь? Король и королева были так счастливы, они бегали и давали разные распоряжения насчет того, как устроить Торитель. Сказать им сейчас, что она не собирается оставаться, было бы очень жестоко, и Торитель решила подождать до утра.

Пока все они суетились, Торитель сидела и думала о том, как странно изменилась её жизнь за последние часы. У неё была своя жизнь, и жизнь не здесь, а на планете Земля, там, где у неё есть и папа, и мама, и две любимые сестры. С ними она прожила уже много лет и совершенно не хочет расставаться. Она понимает — ну, не совсем понимает, но примерно, как король Попин и королева Мирва ждали её все эти годы, и как они рады её видеть. Но всё же, всё же, всё же…

— Ну вот, Торитель, всё готово, — прервала её размышления королева, — позволь, я покажу тебе твои покои.

Торитель пожелала всем доброй ночи, и они пошли. Выходя из залы, королева взяла с собой клетку, в которой спала маленькая птичка. Тут Торитель заметила, что множество таких клеток стояло на столах вдоль стены.

— Вы что, так любите птиц? — поинтересовалась она.

— О нет, просто скоро стемнеет, и она сможет тебе понадобиться.

Торитель недоуменно посмотрела на королеву.

— А, стесняюсь спросить, каким образом?

Королева резко остановилась и посмотрела на Торитель таким взглядом, как будто бы Торитель спросила что-то очень и очень глупое.

— То есть как зачем?

— Я имею в виду, зачем мне птица, а тем более в темноте?

Пару секунд королева молча смотрела на Торитель, а потом вдруг спохватилась:

— Ах, ну конечно! Ты же не знаешь! Луни — это не совсем обыкновенные птицы: когда они машут крыльями, то начинают светиться. Как ты, наверное, успела заметить, мы живем внутри скалы, но у нас светло, как если бы жили снаружи. Это все из-за луни. Они живут наверху у самого свода. Днём они постоянно перелетают с места на места, тем самым освещая всё пространство под собой. Вечером они засыпают, и Пещеры погружаются во мрак, тогда мы используем птиц, посаженных в клетки. Так что, если тебе понадобится свет, только пощекочи её слегка.

Пока королева Мирва рассказывала Торитель про этих птиц, они успели дойти до комнаты, которая должна была служить Торитель спальней.

— Ну вот мы и пришли, — сказала королева, поставив клетку на столик рядом с кроватью.

Торитель огляделась: эта была довольно просторная спальня с красивой мебелью. «Интересно, как они ухитрились всё это сделать и, главное, из чего?» — подумала она, но вслух задать этот вопрос не решилась. Ей хватило тех нескольких раз, когда ответы на её законные вопросы заставляли её чувствовать себя крайне неумной. У этих жителей некогда сказочного королевства была странная манера отвечать на вопросы. Они отвечали так, что, похоже, считали, что то, что знают они, должно быть известно даже маленькому ребёнку. Торитель же не считала, что знания абсолютны, и поэтому находила их поведение невежливым. Поэтому сейчас она сказала королеве лишь: «Спокойной ночи, Ваше Величество!»

— Ваше Величество, — грустно повторила та, — ну да, наверное, так, — и пошла к выходу.

Закрывая за собой дверь, она обернулась и произнесла:

— Если тебе что-нибудь понадобится — просто позвони, — и показала рукой на столик, на котором рядом с клеткой Торитель увидела колокольчик.

Торитель согласно кивнула, и дверь закрылась, оставив её наедине со своими мыслями.

Долгое время Торитель не могла заснуть. Потом вдруг стало стремительно темнеть, и буквально за несколько минут комната погрузилась в кромешный мрак. А Торитель всё думала и думала, пока, наконец, сон не охватил её.

 

Глава 21

На следующее утро Торитель разбудили какие-то звуки, доносившиеся с улицы. Она поднялась, подошла к окну и выглянула. Пространство перед королевским домом было всё усыпано людьми, которые чем-то были заняты: кто пилил, кто строгал, кто выпалывал лишние растения, кто ещё чем-нибудь занимался. «Наверняка, что-то готовится», — подумала Торитель и хотела было одеться, но тут заметила, что её одежда куда-то бесследно исчезла. Тогда она взяла в руки колокольчик и тихонько позвонила. Никто не пришёл. Тогда она позвонила чуть громче, потом ещё громче. Наконец, в дверь постучали.

— Войдите, — громко сказала Торитель.

Дверь отворилась. На пороге стояла молоденькая служанка, а через руку у неё было перекинуто светло-зелёное платье.

— Мм, — промычала Торитель, — теперь понятно, куда подевалась моя одежда.

Служанка помогла Торитель одеться. Сначала Торитель хотела отказаться от ее помощи, но потом поняла, что такие платья сама она не больно-то оденет: со всеми этими крючочками и шнурочками одной не справиться.

Когда с нарядами было покончено, они стали спускаться вниз. По дороге встретив Рродерика, Торитель узнала, что все уже давно встали и позавтракали, но, как он думает, обязательно захотят позавтракать ещё раз, и игриво подмигнул ей. Торитель обречённо вздохнула, представив то количество внимания, которое сейчас обрушится на неё. Но она даже и не представляла себе, какое!

Во время завтрака у всех было приподнятое настроение. Рродерик рассказывал о своих приключениях на тех планетах, на которых он успел побывать. Все слушали и смеялись. Потом король поведал о том, что произошло с ними за время отсутствия Рродерика, а под конец Торитель попросили, чтобы она рассказала о своей жизни на планете Земля. Она рассказала немного о планете, немного о себе, а потом и о своей семье. Она так вдохновленно о ней говорила, что на лицах короля и королевы появилась легкая грусть, а потом и зависть.

Казалось, Торитель не замечала этого — мысли её были далеко. А вот Рродерик заметил и поспешил прекратить это:

— Торитель, ты знаешь, Их Величества кое-что приготовили для тебя.

— О да, Торитель, надеемся, что тебе понравится, — подхватила королева.

Торитель с интересом посмотрела сначала на королеву, а потом на короля. Те лишь загадочно улыбались.

— А что это, если не секрет? — улыбнувшись, спросила Торитель.

Король с королевой переглянулись, кивнули друг другу, что, мол, давай расскажем.

— Это бал!

— Бал? Так вот, почему… — Торитель не докончила фразы и махнула рукой по направлению к лужайке перед домом.

— О, так ты уже видела, — немного разочаровано сказала королева.

— О, но там же ещё совсем не на что смотреть, — успокоил её король Попин.

— А, ну да, — согласилась королева.

— Понимаешь, это была идея Рродерика, — объяснил король Попин Торитель, — он предложил утроить небольшой праздник по случаю твоего возвращения. Но пока мы думали, как и что мы устроим, затея небольшого праздника переросла в большой бал. Но, я надеюсь, он не будет против такой метаморфозы.

Рродерик лишь широко улыбнулся в ответ.

Весь день все усиленно готовились к предстоящему празднику. Кроме Торитель все были заняты делом. Куда бы она ни пошла, от неё то что-то загораживали спиной, а то и вовсе туда не пускали, объясняя это тем, что иначе сюрприза не получится. Торитель не знала, куда себя деть, и тут ей на выручку пришёл Рродерик. Он подсел к ней рядом, слегка пихнул её плечом и предложил:

— Пойдем, прогуляемся.

Они вышли из дома через чёрный ход, чтобы не смущать готовившихся к балу, прошли до конца деревни и углубились в Сказочный Лес. Это было очень красивое место. Куда бы ни проникал взгляд Торитель, росли цветы всевозможных оттенков красного и синего, причём высотой они доходили ей почти до пояса. Повсюду порхали бабочки, летали птицы, а иногда Торитель даже успевала заметить в кустах какого-нибудь животного, пока они его не спугнули.

Торитель была потрясена красотой увиденного. Она, не стесняясь, смотрела на всё, открыв рот. Рродерик, видя, какое впечатление лес производит на Торитель, старался ещё более усугубить его. Он показывал всё более и более необыкновенные растения и животных. Торитель же восхищалась ими как дитя.

Через некоторое время они оказались в такой части леса, в которой не росли цветы, а землю покрывала лишь невысокая травка. Зато здесь было другое, на что стоило посмотреть. Торитель присела на корточки и уставилась на деревья. Дело в том, что в каждом стволе было по небольшой дверке.

— А это что? — прошептала она, повернув голову и посмотрев на Рродерика снизу вверх.

В ответ Рродерик подошёл к одной из таких дверок и тихонько постучался. Через некоторое время дверь приоткрылась и из неё высунулась бородатая голова.

— A-а! Это ты, — произнёс гном — а это был именно гном — и вышел на улицу.

Рродерик присел на корточки, пожал гному руку и кивнул в сторону Торитель.

— Позволь представить тебе Торитель.

Гном выглянул из-за плеча Рродерика, взглянул на Торитель и опять исчез.

— Что ещё за Торитель? — донеслось до Торитель.

— Как это что? Это же Её Величество наследная принцесса Торитель.

— Да, мм?

Гном обошёл Рродерика и приблизился к Торитель.

— Какамбер, — торжественно произнёс он и поклонился.

— Т-Торитель.

Какамбер принялся внимательно её рассматривать.

— Слушай, Рродерик, конечно, в ней есть что-то похожее, но…

— О, прекрати! — остановил его Рродерик. — Торитель, идём.

Торитель поднялась и сделала пару шагов, но Какамбер забежал вперед, и ей пришлось остановиться.

— Ну, зачем же так сразу уходить? Я же ничего не имел ввиду. Кстати, мы с Рродериком давние друзья.

— Правда? — спросила Торитель.

— Да, мы познакомились почти сразу, как все они сюда заявились.

— Какамбер! — Рродерик грозно взглянул на него.

— Ну, пришли, — нехотя поправился Какамбер и, потянув за край платья Торитель, так чтобы она наклонилась, прошептал, — он всё время ко мне придирается.

— Я всё слышу!

Какамбер ничего не ответил, но скорчил такое лицо, что Торитель не удержалась и прыснула от смеха. От её заразительного смеха и остальные стали смеяться. Атмосфера разрядилась, и все почувствовали себя легче.

— Какамбер, я собираюсь показать Торитель озеро, не хочешь пойти с нами? — спросил его Рродерик.

— Ну-у, у меня вроде были дела, — начал было Какамбер.

— Это значит, что он согласен, — объяснил Рродерик Торитель, и они втроём отправились к озеру.

 

Глава 22

Хоть Какамбер и был небольшого роста, но передвигался он довольно быстро. Торитель с Рродериком ни разу не пришлось останавливаться, чтобы подождать его. А иногда он и вовсе забегал далеко вперёд, так что ему, а не им, приходилось ждать.

— Какамбер, а вы что, живете внутри деревьев? — поинтересовалась Торитель в тот момент, когда он оказался рядом с ней.

— Нет, это просто вход.

— Просто вход? — повторила Торитель.

— Ну да. Спускаешься по лестнице, а внизу дом.

— А, понятно.

— Надеюсь, мы не встретим Литгута, — сказал Какамбер, обращаясь к Рродерику.

Тот кивнул в ответ. Торитель недоуменно посмотрела на него.

— А почему?

— Понимаешь, Торитель, Литгут не любит, когда его беспокоят, а его дом находится как раз на берегу озера, — объяснил он.

— А я думала, что он живёт вместе с вами, — и, помолчав секунду, добавила, — но ведь вы всегда говорили: Литгут то, Литгут сё.

— Так-то это так, — согласился Рродерик. — Но лучше его лишний раз не беспокоить.

Торитель решила более не допытываться. В этом королевстве хоть вообще ничего не спрашивай: всегда оказывается вовсе не то, что говорят, какие-то сплошные партизаны.

Тем временем они вышли на берег небольшого озера. Спустившись к воде, они втроём уселись на траве. Вода в озере была абсолютно гладкая, и в ней очень четко отражались берега. Единственное, что в ней не отражалось, так это небо, потому что его тут и не было. Торитель скользнула взглядом по воде и вдруг увидела домик. Двери и ставни в нём были закрыты, да и вообще у вид у него был невеселый. «Наверное, это и есть дом волшебника», — догадалась она, но вслух об этом не сказала.

Какое-то время Торитель просто смотрела на озеро и думала, а Рродерик о чём-то разговаривал с Какамбером, вернее, Рродерик что-то говорил, а Какамбер бубнил ему в ответ.

— Торитель, всё в порядке? — прервал её размышления Рродерик.

— Да, а что?

— Просто у тебя такой вид, — начал он и, не докончив фразы, остановился.

Дело в том, что у Торитель была одна особенность: о чём бы она ни думала, всё это сразу же отражалось на её лице. Вот и сейчас, видимо, было так, поэтому она поспешила переключить внимание Рродерика на что-нибудь другое.

— Рродерик, я всё хотела спросить вас, а как же вы ухитрились вытащить ракету отсюда незамеченной?

— Да мы и не вытаскивали её вовсе, — усмехнулся он в ответ, — я стартовал прямо отсюда, из Пещер.

— То есть, как отсюда? — удивилась Торитель.

— Просто я так всё рассчитал, что ракета при старте смогла развить такую скорость, что пробила свод Пещер. Да и материал, из которого она сделана, очень прочный. Так что это было несложно, — довольно закончил он.

Казалось, такое объяснение удовлетворило Торитель, но ненадолго.

— Но ведь должна была остаться дырка! — воскликнула она.

— Ага, и в неё сразу же бросились бы пикаты. Скажите тоже, леди! — укоризненно сказал Какамбер.

— Торитель, не обращай на него внимания, — поспешил успокоить её Рродерик. — Он всегда так разговаривает. Конечно, в первый момент дырка была, но Литгут её сразу же заделал.

— А чертежи — это те, которые вы якобы собирались мне показать? — уже примирительно спросила Торитель.

— Ну, не совсем эти, — ласково улыбнулся Рродерик. — Если ты всё ещё хочешь, я могу показать их тебе, — немного стесняясь, предложил он.

— Было бы здорово взглянуть на них, — и Торитель подарила ему такую улыбку, что не могло быть никаких сомнений, что ей действительно этого хотелось.

— Ну что ж, тогда нам лучше вернуться, — сказал Рродерик, поднимаясь. — Тем более, что и к празднику, наверняка, уже всё готово. Праздник! О, балда я, балда! — воскликнул Рродерик и даже стукнул себя по голове.

— Что? Что случилось? — хором спросили Торитель и Какамбер.

— Я совсем забыл, нам же нужно заглянуть к Литгуту. Только, — он обвёл их взглядом, — я думаю, будет лучше, если я схожу к нему один, а вы подождёте меня здесь.

— Не очень-то и хотелось, — буркнул Какамбер и обиженно отошёл в сторону.

Торитель осталась ждать Рродерика, и ждать ей пришлось долго. Она сидела на берегу озера, а мыслями была далеко на Земле. В какой-то момент она и вовсе забыла, что, оказывается, ждёт здесь Рродерика, пока вдруг не увидела его фигуру, приближавшуюся к ней. Когда он подошёл поближе, она заметила в его правой руке корзину, на которую сверху была накинута синяя тряпка.

— А что там? — поинтересовалась она.

— Да так, — сказал Рродерик и загадочно улыбнулся. — Какамбер! — позвал он гнома, и они тронулись в путь.

Обратная дорога заняла у них гораздо меньше времени, чем дорога сюда, впрочем, как и всякая дорога домой. Торитель попыталась было пригласить Какамбера с ними на бал, но тот категорически отказался, пробурчав, чтобы она не говорила всякие глупости. Торитель не стала настаивать. Когда они остались одни, Рродерик объяснил ей, что Какамбер, как, впрочем, и все гномы, недолюбливает жителей некогда сказочного королевства. Гномы считали их непрошеными гостями, которые всё никак не уходят.

— Раньше, ещё до твоего рождения, Торитель, в этой части Сказочного Леса жили только гномы — ну, конечно, птицы и животные не берутся в расчет. Иногда, охотясь, кто-нибудь из жителей забредал сюда, но не надолго. Когда же нам пришлось здесь спрятаться, гномам это сильно не понравилось. Сначала они всячески мешали нам здесь обустроиться: то что-нибудь сломают, то стащат. Пока, наконец, однажды король Попин не провёл с ними переговоры, в результате которых нам была выделена территория, на которой мы смогли построить свои дома, не опасаясь, что с ними что-нибудь случится. Единственный, кто мог построить свой дом в другом месте, был Литгут. Да он у них и не спрашивал разрешения — он ведь волшебник!

— А что бы он сделал? — поинтересовалась Торитель.

— Я думаю, он бы придумал, — многозначительно сказал Рродерик. — Так или иначе, мы стараемся не беспокоить гномов, но и они нам не мешают.

— Да, но вы же дружите с Какамбером, — не унималась Торитель.

— Это дружба двух сердец, — улыбнувшись, сказал Рродерик. — Так же как и у нас с тобой, Торитель… — и, чуть помедлив, добавил, — я надеюсь.

 

Глава 23

В королевском доме их встретили упрёками. Ну, конечно, не их обоих, а только Рродерика. Как он мог так долго где-то пропадать с Торитель! Они ведь так волновались! Но на самом деле волноваться-то было особо не о чем. Просто для бала всё было готово, и всем не терпелось начать.

— Торитель, — обратился к ней король Попин, — я думаю, вы с королевой можете уже пойти переодеться к празднику, а нам с Рродериком нужно кое-что ещё закончить, — и он многозначительно посмотрел на него.

— Ах, ну да, — спохватился тот, и они удалились вместе с королём, оживлённо о чём-то перешептываясь.

— А разве это платье недостаточно красиво для праздника? — спросила Торитель у королевы, в то время как они поднимались по лестнице наверх.

Дело в том, что то платье, которое было на ней сейчас, ей ужасно понравилось, и ей не хотелось переодеваться во что-то другое. Королева Мирва понимающе посмотрела на неё, улыбнулась и сказала:

— Я думаю, то платье, которое мы приготовили тебе для бала, тебе понравится не меньше, — и открыла дверь в комнату принцессы, приглашая её войти и убедиться самой.

То, что Торитель увидела, не произвело на неё и доли того впечатления, на которое рассчитывала королева. На кровати валялась груда чего-то бежевого, и этот цвет определённо проигрывал по сравнению с тем зелёным, в котором Торитель была сейчас. Это разочарование не ускользнуло от королевы.

— Мне кажется, когда ты примеришь его, твое мнение о нём изменится, — поспешила она подбодрить Торитель и легонько подпихнула её по направлению к кровати. — Я буду ждать тебя внизу, — закончила она, вышла и закрыла за собой дверь, тем самым отрезав ей все пути отступления.

Торитель осталась наедине с платьем и служанкой, которая тут же принялась расшнуровывать зеленое платье, так что принцессе ничего не оставалось, как подчиниться. Она закрыла глаза и только механически делала то, что от неё требовалось: поднимала правую руку, опускала левую, поворачивалась, нагибала голову и так далее. Когда же, наконец, все было готово, и Торитель открыла свои глаза, то, что она увидела в отражении зеркала, ошеломило её. Там стояла девушка такой неземной красоты, что в первый момент Торитель даже обернулась, ища, кто же это был ещё в её комнате. Но, не увидев никого кроме всё той же служанки, она поняла, что это было её собственное отражение. Принцесса посмотрела вниз на платье, затем на свои руки, а потом опять взглянула в зеркало. То, что вначале ей казалось бесформенной грудой бежевой материи, на самом деле было одним из красивейших платьев в мире. «Во вселенной», — поправилась Торитель. Оно было сшито из легчайшей ткани, которая прекрасно облегала её стройный стан, а затем спадала вниз роскошными волнами, и была сплошь и рядом вышита небольшими жемчужинками. Венчал же всю эту красоту высокий резной воротник, который как нельзя лучше подчёркивал глубокое декольте.

Если таково было впечатление, которое платье произвело на саму Торитель, то описать словами, что почувствовали остальные, увидев её, и вовсе не представляется возможным. В этот вечер Торитель поистине была звездой! Да и вечер был под стать ей — никогда прежде не была она на подобных праздниках! Всё было так красиво украшено, было наготовлёно столько вкуснейших кушаний — от всего этого великолепия у Торитель разбегались глаза.

Когда устраивались какие-то конкурсы, и все пытались Торитель втянуть в них, она всячески пыталась отказываться, потому что и на Земле не очень-то это любила, но когда начались танцы, тут уж её совсем не пришлось уговаривать. О, как она любила танцы! Она могла танцевать что угодно и сколько угодно, ничуть не уставая при этом. В этот вечер, казалось, никто не был обделён её вниманием: она танцевала и с самим королём Попином, и с верным Рродериком, и даже с Рыжим Мопси, и с кем ещё только нет! И всем она дарила свой незабываемый смех, так что каждый, кто танцевал с ней, чувствовал себя в этот момент самым счастливым человеком на свете.

— Торитель, — позвал её король Попин, улучив момент между двумя танцами, — позволь также познакомить тебя с братьями Муник.

Торитель подняла глаза, чтобы увидеть очередных жителей некогда сказочного королевства. Скольких ей уже представляли в этот вечер — она потеряла им счет! Поначалу она пыталась запоминать их имена, но потом бросила это занятие.

— Очень приятно, — произнесла она и, наконец, увидела, с кем она здоровается — перед ней стояли двое высоких молодых людей.

— Если позволите, меня зовут Муни, — произнёс один из них, протянув руку — Не могу выразить, какая это честь для нас, Ваше Высочество, видеть Вас и говорить с Вами! — закончил он и прикоснулся губами к её руке.

Торитель присела в реверансе и протянула руку второму брату.

— Мани, — произнёс тот и улыбнулся, и как только он дотронулся до её руки, в её сердце что-то ёкнуло.

Она поспешно вырвала руку, так что это было даже не очень вежливо, и, сославшись на то, что она кому-то обещала именно этот танец, удалилась. «Наверное, это вино ударило мне в голову», — пыталась она объяснить себе так вдруг возникшее в ней чувство. Но дело было вовсе не в вине. Весь остаток вечера она танцевала и веселилась с разными людьми — знакомыми и не очень — а глаза её всё время искали его.

Когда праздник уже совсем подходил к концу, Торитель, наконец-то узнала, что же было в той заветной корзине, с которой Рродерик вернулся от Литгута.

— Дамы и господа, — обратился он ко всем присутствовавшим, когда звуки последней песни затихли, — наш дорогой друг волшебник Литгут тоже по-своему рад, что сегодня мы после стольких лет поисков наконец-то воссоединились с нашей дорогой принцессой Торитель!

Как бы в подтверждение его слов со всех сторон стали раздаваться радостные возгласы и аплодисменты. Куда бы Торитель ни кинула взгляд, всюду она встречала глаза, полные счастья — счастья от того, что она, Торитель, с ними! И эта всеобщая любовь уже не тяготила её, скорее наоборот, ей было очень приятно находиться здесь, среди этих людей.

Но больше всех были счастливы от того, что Торитель вернулась, король и королева. Казалось, сбылась их самая заветная мечта. Когда Торитель смотрела на них, то вся внутренне содрогалась от мысли, что ей придётся им сказать о том, что ей нужно возвращаться домой. Но это будет позже, а сейчас пускай все веселятся!

— Ну что, начнём? — спросил Рродерик у толпы.

— ДА! ДА! ДА!

Рродерик снял с корзины накидку и стал доставать из неё один за другим цветные камешки разного размера и выкладывать их. Как только каждый из них касался земли, из него тут же начинал расти небывалой красоты цветок. Глядя на эти цветы, складывалось такое ощущение, что они были созданы из света, а так как все камни были разного цвета и разного размера, то и цветы из них получались тоже разные. А потом Рродерик отошёл от этого великолепия на несколько шагов, запустил в корзину руку ещё раз, сгрёб с её дна оставшийся от камней песок и кинул его в самую гущу цветов. И в эту же секунду над ними залетали и защебетали маленькие птички. Толпа ахнула.

Никогда прежде Торитель не доводилось видеть такой красоты. Жаль только, что насладиться ею вдоволь не пришлось. Прошло каких-нибудь десять минут и вся эта прекрасная картина растворилась в воздухе. Но всё равно, это было феерическое завершение праздника!

 

Глава 24

На следующее утро за завтраком все обсуждали прошедший праздник.

— О, это было потрясающе! — воскликнула Торитель.

— Да, — согласился король Попин, — я и не припомню, когда последний раз праздник так удавался.

— Мне кажется, даже на нашей свадьбе было не так весело, — вставила королева Мирва.

— Ну-у, по-моему, всё-таки было неплохо, — и король Попин подарил своей жене одну из своих самых очаровательных улыбок.

Королева Мирва так нежно посмотрела на короля, что Торитель подумала: «Нет, лучше сказать это сейчас, потом будет ещё сложнее».

— Кх, — обратила она на себя внимание.

Королева обернулась в её сторону, всё ещё улыбаясь.

— Да, дорогая?

— Мне, правда, очень жаль, но мне надо домой, — выпалила Торитель на одном дыхании.

Она так долго готовилась к этой минуте, подбирая слова, чтобы не так сильно ранить короля и королеву, но в самый нужный момент эти слова куда-то улетучились из её головы. И эта новость как обухом по голове ударила Их Величества.

— К-как домой? Ты же только что приехала? — посыпала вопросами королева.

— Подожди, — король движением руки заставил её замолчать. — Торитель, давай всё спокойно обсудим. Мы так долго ждали твоего возвращения. Все те годы, что провели здесь взаперти, единственная мысль, которая вдохновляла нас и поддерживала в нас надежду, это то, что однажды мы сможем встретиться с тобой!

И дальше в таком же духе. Торитель нечем было крыть эти признания в любви. Она заикнулась было о своей семье, но её никто не услышал. Она пыталась найти поддержку у Рродерика, но когда она взглянула на него, он лишь потупил взор. Похоже, Торитель была обречена.

После завтрака Рродерик предложил было Торитель прогуляться, но она отказалась, сославшись на то, что хотела бы немного побыть одна. Поднявшись в свою комнату, она плюхнулась на кровать и зарыдала. Она плакала о папе и о маме, и о своих любимых сестрах, которых она по своему безрассудству оставила одних на Земле. А теперь, похоже, ей придётся остаться здесь, с этими чужими ей людьми. И, может быть, навсегда! От этой мысли ей стало совсем жалко себя, но тут в дверь тихонько постучали.

— Кто там? — попыталась она спросить как можно более спокойным голосом.

— Торитель, это я, Рродерик, — послышалось из-за двери.

— Послушайте, Рродерик, я же сказала, что не хочу никуда идти! — грубо бросила Торитель.

Ответом ей были удаляющиеся шаги. Больше её никто не беспокоил. Лишь однажды в её дверь постучали, и то это была служанка, позвавшая её на обед.

За обедом король и королева вели себя так, как будто они уже совсем забыли об утреннем разговоре. Они весело болтали, вспоминая старые дни, пытаясь, но безуспешно, втянуть Торитель в разговор. Единственный кроме Торитель, кому было тоже невесело за столом, это был Рродерик. Он смотрел на неё глазами, полными грусти, но она старательно избегала его.

Несколько дней Торитель жила как королевская дочь и уже даже стала привыкать к своему положению. Но еще больше к нему привыкли король и королева. Поначалу они постоянно находились рядом с ней, пытаясь её занять то тем, то другим. Однажды король Попин даже взял её с собой на охоту. А побывать на охоте было одним из давних желаний Торитель. Она была очень счастлива, хоть ей и не дали ни разу выстрелить. С течением времени пыл первой встречи поутих. Королевская чета стала смотреть на присутствие Торитель как на что-то само собой разумеющееся. Потихоньку их жизнь вернулась в свое обычное русло.

Несколько раз Торитель пыталась было опять заговорить о своём возвращении, но то момент был неподходящий, а то и вовсе король с королевой делали вид, что не понимают, о чём это она.

Торитель всё больше времени стала проводить с Рродериком. Обида, что он не поддержал её тогда, почти сразу забылась. Теперь же для неё не было человека роднее и ближе, чем он. Рродерик, наконец-то, показал ей свои чертежи и рисунки. В чертежах Торитель не больно-то разбиралась, а вот рисунки ей очень понравились.

— А я тоже когда-то училась в художественной школе, — заметила она, при этом легкая грусть скользнула по её лицу.

Рродерик заметил это и решил перевести разговор на другую тему. А тем для разговоров у них было много! Они могли часами болтать о разных, даже самых нелепых, вещах. Казалось, так могло бы длиться очень и очень долго, но однажды всё вдруг изменилось.

 

Глава 25

Это случилось одним очень ранним утром, когда на улице ещё было темно, а в доме все ещё спали. Торитель тоже снился какой-то приятный сон о доме, как вдруг:

— Торитель, — чей-то голос тихонечко позвал её.

Торитель открыла глаза и зажмурилась — в глаза ей ударил яркий свет. Поморгав и привыкнув к свету она увидела над собой Рродерика, в правой руке он держал корзину с луни.

— Торитель, делай, что я скажу тебе, и я отвезу тебя домой, — также шёпотом сказал он.

Торитель ничего не спросила, лишь молча посмотрела на него.

— Давай, одевай свою одежду. Нам нужно действовать быстрее, пока все ещё спят и не смогут нам помешать.

Торитель не заставила себя долго упрашивать. Через пять минут она была готова. Они незаметно выбрались из дома, прошли через деревню и вышли к тому месту, откуда Торитель впервые попала в это некогда сказочное королевство.

Рродерик открыл свою котомку и вдруг из неё кто-то выскочил, и в следующую секунду Торитель ойкнула и схватилась за ухо.

— Меня кто-то укусил, — прошептала принцесса в ответ на вопросительный взгляд Рродерика. — Вон он, смотри, — она показала рукой вслед упрыгивающему кому-то.

Рродерик посмотрел туда, куда она указывала, и вдруг всё понял.

— Это же тот мой ночной гость, помнишь, я рассказывал тебе о нём, — Торитель согласно кивнула. — Видимо, когда я рассыпал на его народец сонный порошок, он заснул прямо в воздухе и упал мне в котомку. Хотя странно, что он так долго не просыпался.

Рродерик в недоумении пожал плечами и опять наклонился над котомкой. Он достал оттуда дубинку и протянул её Торитель со словами:

— Ты знаешь, что нужно делать.

Торитель молча кивнула. После этого Рродерик начертил волшебным мелком на стене выход, и они тронулись. Когда они оказались снаружи, их взорам предстала всё та же серая безжизненная местность. На их счастье, перед выходом никого не оказалось, видимо, пикаты в это время суток тоже спали. Торитель и Рродерик посильнее закутались в плащи и стали короткими перебежками пробираться к ракете.

Они преодолели неблизкий путь, прежде чем добрались до корабля, но то, что ждало их в конце пути, обескуражило их. На том месте, где они оставили корабль, теперь возвышалась лишь груда обломков. Торитель была ошарашена. Как она теперь сможет вернуться домой? Неужели ей придется навсегда остаться здесь, и всю жизнь прятаться в этих Пещерах, боясь показать нос наружу, и она больше никогда не увидит свою семью? Все эти мысли вихрем проносились у неё в голове, а взгляд выражал лишь ужас. Рродерик, видя её состояние, взял её за руку и тихонько произнес:

— Ничего, всё устроится, — и так ласково посмотрел на неё, что ей стало немного легче.

Странно, но этому человеку она почему-то безмерно доверяла. Вот и теперь она поверила, что всё будет хорошо, и попыталась улыбнуться ему, но улыбнулись только её глаза. Рродерику этого было достаточно, чтобы расплыться в широкой улыбке. Но он вдруг резко посерьезнел и быстро сказал:

— Сейчас нам нужно спешить обратно, если эти прихвостни Склизлы Пятой заметят нас, нам несдобровать. Я надеюсь, что они еще не заметили, — добавил он, и они, как могли быстро, стали пробираться обратно.

Когда они добрались до королевского дома, там все уже с ног сбились, ища их. Завидев их ещё издалека, король и королева выбежали им навстречу. Их взгляды выражали полное недоумение.

— Склизла Пятая, — коротко сказал Рродерик, — она уничтожила ракету.

Взгляд короля Попина выражал полное понимание, ему не нужно было больше ничего объяснять. Но хуже дело обстояло с королевой Мирвой.

— Я не понимаю! Вы что, хотели бежать?! Торитель!! — она переводила взгляд с Торитель на Рродерика и обратно, требуя объяснений.

Торитель молчала, Рродерик нервно теребил свою шляпу. И тогда неожиданно король пришёл им на помощь.

— Дорогая, давай я тебе всё объясню, — при этих словах он тихонько, но твёрдо, вял её под локоток и повёл в дом. Сделав несколько шагов, он обернулся и бросил:

— Вы, наверное, не успели позавтракать сегодня, — и сделал жест рукой, приглашая их войти.

Больше Торитель не видела их вплоть до самого вечера. А когда чуть позже король вызвал к себе Рродерика, и тот так оттуда и не вернулся, Торитель очень ясно ощутила, как тучи над её головой сгустились. Она поднялась в свою комнату и старалась не высовываться оттуда.

Был уже поздний вечер, когда в дверь к ней постучали. Это служанка пришла пригласить Торитель в главную залу, где её уже ждали Их Величества. Торитель шла за служанкой, опасаясь предстоящей расправы. Ей казалось, что её непременно должны наказать, но каково же было её удивление, когда она услышала слова короля:

— Торитель, мы долго думали и говорили о тебе сегодня. Всё это время мы вели себя как эгоисты, совершенно не думая о тебе. Ты пыталась нам объяснить, что ты чувствуешь но радость так вскружила нам головы, что мы этого не услышали. То, что вы сегодня попытались совершить с Рродериком, наконец-то раскрыло мне глаза.

— Нам, — поправила его королева Мирва.

— Да, нам. Так вот, мы попросили Рродерика построить новый корабль, чтобы ты могла вернуться к себе домой.

Атмосфера царила такая напряжённая, что при последних словах, от благодарности, Торитель не выдержала и заплакала.

Увидев свою дочь со слезами на глазах, королева, естественно, тоже разрыдалась, так что королю Попину стоило многих трудов, чтобы успокоить этих распустивших нюни женщин.

 

Глава 26

Начиная со следующего дня, Рродерик приступил к постройке нового корабля. В помощники ему вызвалось несколько жителей некогда сказочного королевства.

Шли дни, проходили ночи. Торитель часто приходила посмотреть, как Рродерик строит корабль. К её изумлению, несмотря на помощь, работа над кораблём продвигалась не так уж быстро. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. В общем, похоже, ей ещё долго оставалось ждать того момента, когда она сможет отправиться домой.

Поскольку теперь её друг был занят на строительстве и не мог проводить с ней время — а времени этого у неё было много — Торитель стала думать, чем бы ей занять себя. И чем больше она думала, тем всё чаще и чаще ей в голову стала приходить одна и та же мысль. И думала она ни о ком другом, как о Склизле Пятой и о том зелье, которое приготовил Литгут. И придумала она ни больше ни меньше, как самой попытаться добраться до Склизлы и отравить её. Мысли о том, что никто из тех, кто ушел, не вернулся, её почему-то совсем не смущали.

И вот однажды она решила поделиться своими замыслами с Рродериком.

— О, Торитель, это безумие! — воскликнул он — Уже многие, далеко не глупые люди пытались добраться до Склизлы Пятой и уничтожить её, но безуспешно.

— Рродерик, я ни в коей мере не умаляю ни ума, ни заслуг этих людей, но мы могли бы всё хорошенько обдумать и тоже попробовать.

— Стесняюсь спросить, кто это мы? — поинтересовался Рродерик и с любопытством заглянул в её глаза.

Глаза Торитель улыбнулись, в них заиграли игривые искорки. Она слегка наклонила голову набок и сказала:

— Мы — это ты и я, — и её губы расплылись в такой широкой улыбке, что Рродерик был просто очарован, — и ещё Литгут, — добавила Торитель.

— Ха! Так он и согласится!

— Это значит, что ты уже точно согласен? — игриво спросила Торитель.

— Когда это я согласился? Я не могу, я строю ракету, на которой, если ты помнишь, ты сможешь вернуться домой. А ты, а тебя вообще никто никуда не отпустит. Неужели король Попин после стольких лет разлуки с тобой согласится отправить тебя на верную смерть?! — говоря это, он всё повышал и повышал голос. Казалось, он был даже рассержен этой её глупой идеей.

— Во-первых, тебе не обязательно самому достраивать ракету, — как можно спокойнее начала Торитель, — её могут достроить те жители, которые тебе помогают сейчас и которые помогали в прошлый раз. Им достаточно будет твоих чертежей и своих умений, чтобы сделать всё как нельзя лучше.

— Ну, хорошо, допустим, в этом ты права, — нехотя согласился Рродерик, — все они отличные мастера и знают свое дело. Но вот что касается тебя… — и он пристально посмотрел на неё.

— Я думаю, я надеюсь, что кое-кто поможет мне уговорить короля и королеву отпустить меня, — и она опять слегка наклонила голову набок, и так смотрела на Рродерика, что тот стал смущаться и, наконец, не выдержал:

— Ну, хорошо, я попробую их уговорить, — Торитель уже было хотела его поблагодарить, но Рродерик жестом остановил её, — если, — и он поднял вверх указательный палец, — я повторяю, если ты сможешь меня убедить, что у нашего предприятия есть шансы на успех.

— О, Рродерик, спасибо! — радостно воскликнула Торитель и поцеловала Рродерика в щеку. — Для начала, я думаю, нам нужно поделиться своей идеей с Литгутом, ведь он ещё не знает, что мы собираемся взять его с собой.

— Это не так легко сделать, как кажется.

Торитель удивлённо взглянула на Рродерика.

— Ты знаешь, Литгута вообще трудно на что-то уговорить, — поспешил он объяснить ей. — Ты бы знала, как он не рад, что оказался запертым здесь вместе с нами! Ну, ничего, — он тихонько потрепал Торитель по плечу, — попытаемся!

Они нашли Литгута на берегу озера. Он ползал на четвереньках и что-то искал в траве.

— Литгут, — крикнул Рродерик ещё издалека, чтобы не напугать его.

Его голова показалась над травой, а затем и сам он поднялся и замахал им рукой, приглашая подойти поближе.

— Вы знаете, я искал тут одну травку, но безуспешно. Здесь вообще мало что растет, — с какой-то грустной ноткой в голосе добавил он.

Рродерик согласно вздохнул ему в ответ.

— Послушай, Литгут, — поспешил прервать эти невесёлые мысли Рродерик, — позволь представить тебе принцессу Торитель.

— A-а, очень рад, очень рад, — мельком взглянув на Торитель, протянул волшебник, — что твоя миссия прошла успешно, — закончил он, глядя уже на Рродерика.

— Да, без тебя ничего бы не вышло. Но знаешь, Литгут, похоже нам опять нужна твоя помощь.

— Как опять?! Неужели вы не можете оставить меня в покое?

— Это будет в последний раз, — попытался урезонить его Рродерик.

— В последний раз, в последний раз, — передразнил его Литгут. — Каждый раз кажется последним, пока ты не придумаешь что-нибудь ещё. При всём моём уважении лично к тебе, Рродерик, — добавил он.

И тогда Рродерик решил выложить свой самый главный козырь:

— Если всё пройдёт успешно, тогда нам не придётся больше делить один кров. Ты сможешь уединиться, где захочешь, и мы уже больше не будем досаждать тебе.

— Ты хочешь сказать, у тебя есть план, как отсюда выбраться?

— Рродерик многозначительно посмотрел на него и кивнул в сторону Торитель.

— У неё есть!

Вокруг воцарилась мёртвая тишина. Литгут недоверчиво переводил взгляд с Рродерика на Торитель и обратно, не произнося при этом ни слова. Казалось, это был переломный момент, способный склонить волшебника в ту или иную сторону.

Торитель начала уже сомневаться в том, что он может согласиться. Из рассказов у неё не сложилось мнения, что он такой несговорчивый, поэтому её так удивило поведение волшебника. Как и всегда то, что было у неё на уме, отразилось и на её лице, поэтому неудивительно, что Литгут вдруг резко сказал, обращаясь к ней:

— Что-нибудь не так, принцесса?

— О нет, что вы, — смутилась Торитель и поспешила отвести глаза в сторону.

— Слушай, Литгут, — поспешил переключить внимание Литгута Рродерик, — успех нашего плана в неожиданности! Я думаю, это не секрет для тебя, что Склизла Пятая и её прихвостни просматривают всю территорию Попинблю, и как только замечают где-нибудь движение, сразу же устремляются туда, — Литгут согласно кивнул головой, — поэтому мы придём к ней с той стороны, откуда нас никто не ждёт.

Рродерик улыбнулся довольной улыбкой, смотря какое впечатление произвело его сообщение на собеседника. Литгут всё так же недоуменно смотрел на него, казалось, совсем не понимая, в чём прелесть этого замечательного плана.

— Ну, и с какой это неожиданной стороны мы придём?

— Вот с той, — Рродерик показал рукой за спину Литгута.

Волшебник последовал взглядом за направлением руки.

Там, на другой стороне подземного озера стоял, собственно, его, Литгута, дом.

— Что-то я недопонял, Рродерик, — начал заводиться он.

— Там, дальше, где заканчиваются Пещеры, мы пройдём под землей и попадём на территорию королевства Хокинбол. А там уже и до замка Склизлы рукой подать.

— Не слишком ли ты самоуверен, Рродерик?

— С твоей помощью нам всё по плечу, конечно, если ты согласишься, но ведь ты же согласишься?

— Ещё неизвестно, — буркнул Литгут в ответ.

Торитель так и не поняла, каким таким чудесным образом Рродерику удалось склонить волшебника на свою сторону. Возвращаясь домой, Торитель думала о том, что, похоже, Рродерик был мастер вести переговоры, да и помирить он, кого хочешь, мог. Он и её всё время успокаивает, когда она начинает злиться или просто расстраивается! И, как бы отвечая своим мыслям, она с восхищением посмотрела на него.

— Что? — удивлённо спросил он.

— Да так, — ответила она и улыбнулась.

— Что «да так»? — уже смутился Рродерик.

Торитель улыбнулась ему ещё больше и тихонько засмеялась, чем окончательно вогнала его в краску.

— Кстати, Рродерик, — поспешила принцесса переключить его внимание на другое, — а что такое особенное сделал король Попин для Литгута, что он подарил ему заклинание? Из сегодняшнего разговора у меня сложилось впечатление, что он не так-то просто с чем-нибудь расстаётся.

— О, на самом деле он мог бы этого и не делать, но он не хотел чувствовать себя обязанным. Когда Литгут рассорился с королём Хокином — да и не только с ним — он попросил у короля Попина разрешения жить в Сказочном Лесу, собственно поэтому он и оказался запертым здесь вместе с нами.

— А из-за чего он поссорился с Хокином? — не унималась Торитель.

— По-моему, у кого-то слишком длинный нос, — улыбнувшись ущипнул её Рродерик, они оба дружно засмеялись и пошли дальше.

 

Глава 27

На следующее утро было решено сообщить о плане королю Попину. Для большей весомости в королевский дом пришёл и сам Литгут. Торитель с Рродериком надеялись, что вместе с ним им скорее удастся склонить короля на свою сторону и добиться у него разрешения на это безумное предприятие.

Как на это и рассчитывал Рродерик, король, да и королева, страшно обрадовались появлению Литгута, ведь волшебник был нечастым гостем в их доме, хоть и очень желанным. По такому случаю был приготовлен праздничный обед, за которым король всё время восхвалял мастерство Литгута, благодаря которому они с королевой, наконец-то, смогли увидеть свою дочь. Королева же в знак согласия со словами мужа и в знак признательности к волшебнику то и дело брала его за руки и с любовью заглядывала в его глаза, так что Литгут уже не знал, куда себя деть от этой бесконечной благодарности. На помощь другу, как всегда, пришёл Рродерик. Видя, что настроение у короля приподнятое, он посчитал, что сейчас самое время рассказать ему о том, что они задумали.

— Ваше Величество, вы знаете, что строительство ракеты проходит очень успешно, — начал он издалека, — но всё же ещё пройдет много времени, прежде чем он будет окончательно готов, — король кивнул в знак согласия, — поэтому Торитель подумала, что ей нужно чем-нибудь заняться, пока она здесь.

— О, конечно! — воскликнул король Попин и обратился уже к Торитель. — Я и сам уже подумывал о том, что тебе, наверное, здесь ужасно скучно. Ну что ж, мы могли бы устроить какие-нибудь соревнования, например, — начал придумывать он, но Рродерик кашлянул и тем самым прервал его размышления.

— Прошу прощения, сэр, но, в дело в том, что Торитель уже придумала себе занятие, — король с интересом взглянул на Торитель, а потом на Рродерика, — и оно, как бы это сказать, несколько неожиданное, — он явно мялся, так что король уже смотрел на них с нетерпением.

— Я бы хотела, мы бы хотели попробовать справиться со Склизлой Пятой, — сбиваясь, выпалила Торитель.

— Что?!! — одновременно воскликнули и король, и королева.

— Об этом не может быть и речи! Торитель, ты не представляешь себе, как это опасно, — начал король. — Пытаться справиться с ней — значит пойти на верную смерть. Для того ли я рассказывал тебе о тех, кто ушел и не вернулся, чтобы ты последовала за ними? Ты знаешь, как долго мы ждали встречи с тобой, и как нам тяжело будет расставаться с тобой. Мы с огромной болью в сердце согласились отпустить тебя, но так, чтобы ты вернулась к своей семье, а не так, чтобы ты уже больше вообще никуда не вернулась.

— Я всё это прекрасно понимаю, Ваше Величество, и я очень Вам благодарна, но мы вместе с Рродериком и Литгутом всё обдумали, всё хорошо взвесили и, наконец, составили план действий. Если вы позволите, мы расскажем о нём, а когда вы его услышите, то скажете, стоит нам попытаться или нет.

Король Попин не изъявил особого желания слушать, но и не возражал, поэтому Рродерик начал свой рассказ.

— К сожалению, мы с вами видели, что произошло с теми, кто вышел из Пещер в первый раз, — при одном лишь воспоминании об этом на лицах присутствовавших мгновенно отразилась невыразимая боль. — Мы не знаем, что случилось со второй группой, но в любом случае на них напали, даже если и не у самого выхода, то где-нибудь дальше. Мы обязательно бы узнали, если бы это было не так.

— И вы хотите последовать за ними, — тихо, с отчаянием в голосе, произнесла королева.

— Вовсе нет! — воскликнула Торитель.

— Ваше Величество, — обратился к ней Рродерик, — мы как раз и хотим избежать этой участи, и поэтому собираемся выйти из Пещер с другой стороны, со стороны королевства Хокинбол.

— Похоже, в этом что-то есть, — сказал король Попин и в поисках поддержки посмотрел на королеву.

Королева с сомнением взглянула на мужа, затем обвела взглядом остальных и, наконец, вынуждена была признать, что это не так уж и глупо. После этого все присутствовавшие почувствовали некоторое облегчение. Как говорится, лёд тронулся.

— Мы так рады, что вы согласились, — сияя, сказал Рродерик.

— Ну, погоди ещё радоваться, — посерьёзнел король Попин.

— Ты вот лучше расскажи, как вы собираетесь туда попасть.

— О, это легко: Литгут опять даст нам волшебный мелок, — довольно ответил Рродерик.

— Что значит, опять даст?

Рродерик аж дернулся от неожиданности и удивлённо посмотрел на Литгута.

— У меня больше нет. Из чего, по-твоему, я его сделаю, из воздуха? Да в этих Пещерах вообще ничего не найти! — всё больше и больше распалялся волшебник. — И ты это прекрасно знаешь! И поэтому ты должен был расходовать его экономно. Вот куда ты его дел? Ведь после возвращения у тебя ещё должен был остаться кусок.

Рродерик замялся.

— Мы, мы выходили ещё раз, — ответила ему Торитель.

Литгут гневно взглянул на неё.

— Мы думали воспользоваться старой ракетой, но, — и она чуть помедлила, подбирая слова, — не смогли.

— Ну, я не знаю, — и он обречённо развёл руками. — Зовут спасать королевство, а сами мелки портят, — пробубнил он, но было видно, что он уже не сердится.

— Но это же не единственный способ выбраться наружу, — и Торитель обвела всех взглядом, таким, как будто она говорила об очевидном, — мы ведь можем прорыть проход.

При этих словах все собравшиеся дружно переглянулись друг с другом, и каждый подумал, почему это ему не пришла в голову эта элементарная мысль. Первой, на удивление, заговорила королева.

Я думаю, вам не помешает лишняя пара рук.

Король с сомнением взглянул на жену, смутно представляя её с киркою в руках.

— О нет, ты не так меня понял, — и сама усмехнулась от посетившей мужа мысли. — Мне кажется, что нам нужно попросить помощи у наших жителей. Не думаю, что они откажутся, да и дело так пойдёт быстрее.

Все согласились в этом с королевой Мирвой и решили, не откладывая дела в долгий ящик, поделиться новостью о новой попытке спасения с остальными жителями некогда сказочного королевства.

 

Глава 28

Как и предсказывала королева, жители некогда сказочного королевства с энтузиазмом встретили призыв о помощи в рытье тоннеля. Отовсюду слышались предложения помощи. Казалось, люди объединились в едином порыве. Теперь у всех появилась цель, к которой нужно было идти. Всем хотелось сделать все, что было в их силах, и даже больше.

Через некоторое время те из жителей, которые изъявили желание помочь рыть тоннель, вооруженные лопатами, мотыгами и прочим инструментом, собрались за озером, чтобы направиться в самый дальний конец Пещер. Тут же были и все те, кто накануне присутствовал на совещании.

Дойдя до границы Пещер, Рродерик — поскольку он был придворным учителем географии и космологии, и на любой случай у него был чертеж или карта — достал из-за пазухи слегка пообтрепавшийся план Попинблю и Хокинбола. Расстелив его перед собравшимися, он показал, в каком направлении нужно рыть. Все принялись за работу и с той минуты прерывались только на сон и небольшой отдых. Когда же одни уставали и останавливались, чтобы немножко передохнуть, на их место тут же становились другие. Таким образом, работа кипела, и с каждым днем тоннель становился все глубже и шире.

Рродерик тоже было схватился за кирку, но тут к нему подошёл король Попин и, как бы невзначай, спросил:

— Кх, а ты разве не строишь ракету?

— Я, — захваченный врасплох, замялся тот, — вы же знаете, что сейчас мне помогают те жители, которые помогали ещё в прошлый раз.

Король согласно кивнул.

— И они прекрасно знают своё дело.

Король согласился и с этим.

— Так вот, я подумал, что они вполне могут справиться и без меня. Ведь у них есть мои чертежи! А я пока тут, — но он не успел докончить фразу.

— Здесь, — король сделал ударение на этом слове, — могут справиться без тебя. Пусть каждый занимается тем, что у него лучше получается. Продолжай-ка ты лучше строить ракету, — и он подбадривающе похлопал Рродерика по плечу.

Рродерику ничего не оставалось, как послушаться. Он тяжело вздохнул и поплёлся прочь, чувствуя себя так, как будто оставляет здесь всё самое интересное и важное.

Он шёл, грустно опустив голову, и смотря скорее внутрь себя, чем куда-либо вокруг, поэтому неудивительно, что он не сразу заметил, как на что-то наступил. Почувствовав что-то под своей ступнёй, он очнулся и резко отдёрнул ногу. В ту же секунду на него прыгнул его давний знакомый с планеты Ха и укусил его, и так же внезапно исчез. Рродерик ойкнул и схватился за ухо.

— Ты что?! Ты зачем?!

— А, Рродерик, и ты здесь, — вдруг донёсся голос откуда-то слева.

Обернувшись, Рродерик увидел своего друга — гнома Какамбера.

— Какамбер, ты видел это? — всё ещё не придя в себя, вместо приветствия спросил он.

— Ты это про что? — гном непонимающе посмотрел на Рродерика.

— Ну вот, только что этот, — он не знал, как его обозвать, — прыгнул на меня и укусил.

— А, так ты говоришь про Хинни-Хупа. Да, он действительно высоко прыгает, — не без удовольствия сказал Какамбер.

Рродерик бросил на гнома взгляд, полный недоумения.

— Х-Хинни-Хупа? — наконец, смог выдавить из себя Рродерик. — T-ты что, его знаешь?

— Ну да. Вообще-то его зовут Хмрмбпхм, но я зову его Хинни-Хупом. Это, знаешь ли, легче выговорить. Он уже несколько дней живёт у меня, — Какамбер произнёс эти слова так, как будто это было в порядке вещей — пускать к себе домой всяких кусачих прыгунов, но, видя, что Рродерику всё это не кажется таким естественным, поспешил пояснить: — А где же ему ещё жить? Ты же знаешь, он с другой планеты, и здесь у него никого нет. Кроме меня.

Рродерик сел на траву там, где стоял, и схватился руками за голову. Какамбер примостился рядом. Какое-то время они молча сидели рядом. Вдруг лицо Какамбера озарилось каким-то внутренним торжеством, он повернулся к Рродерику и заговорщицки произнёс:

— Сегодня ночью мы собираемся обрушить тоннель, — Рродерик встрепенулся. — Думают, могут делать здесь, что хотят! Договаривались же: вы живёте там, мы — тут, и друг к другу никто не ходит. И ничего не портит! — возмущался Какамбер.

Рродерик схватил его за руку.

— Какамбер, дорогой, не нужно этого делать! Я должен был раньше рассказать тебе обо всём. Как же я не подумал!

— Вот ещё — «не делать»! Как будто кто-нибудь будет спрашивать! — пробурчал гном.

— Нет, послушай меня: мы роем этот проход, чтобы уйти отсюда. Сначала маленькая часть, а потом и все остальные. Ты подумай, если вы нам помешаете, мы навсегда останемся здесь.

Какамбер задумался.

— Это правда? — не до конца поверив, спросил он.

— Я тебя когда-нибудь обманывал? — в свою очередь поинтересовался Рродерик.

«Хм» было ему ответом. Они поняли друг друга, и Рродерик облегчённо вздохнул. Тогда он рассказал Какамберу об их плане и о том, что всё это задумано для того, чтобы уничтожить Склизлу. Закончив свой рассказ, Рродерик поднялся и пошёл по направлению к площадке, где строилась ракета. Гном вызвался проводить его. Они шли молча, а потом вдруг Какамбер спросил:

— А ты тоже идёшь?

— Да.

— И я.

— Как? — Рродерик удивлённо взглянул на своего товарища.

Гном, казалось, не обратил на это удивление никакого внимания, а лишь продолжал идти. Сделав ещё пару шагов, он бросил ещё одну фразу, которая заставила Рродерика остановиться:

— Хинни-Хуп тоже пойдёт с нами.

Коротко и ясно, и делай с этим, что хочешь.

— Какамбер, послушай, — хотел было урезонить его Рродерик, но тот оборвал его.

— Он хорошо прыгает.

Против этого Рродерику нечего было возразить, поэтому он пошёл дальше, больше не задавая никаких вопросов, и смутно надеясь, что, может, потом это как-нибудь разрешится.

 

Глава 29

Однажды тот житель некогда сказочного королевства, который работал в самой глубине прохода, сделал удар киркой, а когда он поднял её обратно, то в том месте, куда пришелся удар, появилась тоненькая полоска света. Он тут же прекратил работу, осторожно приложил глаз к этой дырочке и посмотрел внутрь, а вернее сказать, наружу. Его взору предстала сказочная картина: зелёные деревья освещал яркий, но тёплый свет, так что местами листья даже просвечивали. А где-то там в вышине виднелось голубое небо, по которому неспешно плыли белые облака. Дело в том, что это был уже не очень молодой житель, и он прекрасно помнил, каким было некогда сказочное королевство Попинблю. То, что предстало его взору, было, может быть, и не так прекрасно, как в Попинблю, но все же гораздо красивее, чем в Пещерах. Сомнений не было: перед ним королевство Хокинбол. Об этом нужно было как можно скорее сообщить королю Попину, и он уже почти побежал, чтобы сделать это, но на мгновение задержался. Ему захотелось сделать хоть один глоток свежего воздуха, поэтому он приник носом к отверстию и сделал глубокий вдох. Это было такое давно забытое ощущение, он даже закрыл глаза от блаженства. Но всё же он смог оторваться и поспешил к королю.

Узнав об этом знаменательном событии, все побросали свои дела и поспешили в тоннель. Рродерик бежал впереди всех, мгновенно забыв про строительство ракеты. Желающих посмотреть на королевство Хокинбол через появившееся отверстие оказалось великое множество.

Когда, наконец, всеобщее любопытство было удовлетворено, было решено остановить работы и продолжить рытье лишь тогда, когда отряд принцессы Торитель — все как-то уже стали так называть этих отважных спасателей — будет готов для того, чтобы отправиться в путь. Король Попин поблагодарил всех, кто помогал в рытье тоннеля, сказав, что без их помощи они смогли бы увидеть белый свет, хоть и в таком маленьком количестве, ещё лишь через много и много дней, а может, и недель.

Вернувшись в королевский дом, все стали готовиться к предстоящему походу, при этом все очень переживали и суетились, пытаясь не забыть взять что-нибудь особенно важное. Этих очень важных вещей набралась такая куча, что если бы не волшебная сумка Рродерика, то неизвестно, как бы они ухитрились взять всё это с собой.

— Кстати, принцесса, ты знаешь, с нами собирается пойти Какамбер, — как бы между прочим бросил Рродерик.

— Он что, думает, что так мы быстрее уберемся отсюда? — высказала свою догадку Торитель.

Рродерик хмыкнул.

— Похоже, что так. И ещё он берёт с собой своего нового друга Хинни-Хупа.

— Что за Хинни-Хуп? Он тоже гном? — Торитель удивлённо взглянула на Рродерика.

— Да нет, — замялся он, — это наш с тобой старый знакомый.

Торитель всё ещё непонимающе смотрела на Рродерика.

— Ну, тот, который выпрыгнул из моей сумки, помнишь?

— Ха! Ещё бы не помнить! Он ведь укусил меня!

— Они теперь друзья с Какамбером.

Рродерик произнёс эти слова таким тоном, что Торитель стало ясно, что с этим ничего не поделаешь. Она ещё какое-то мгновенье стояла, молча смотря на Рродерика, а потом, также молча, продолжила собирать вещи.

Некоторое время в комнате царила напряжённая тишина.

— Рродерик! — вдруг прервала её Торитель. Она сделала это так неожиданно, что Рродерик даже вздрогнул в первый момент, но сразу же собрался.

— Да, принцесса, — ответил он и выжидательно посмотрел на неё.

— Раз уж с нами идут все, кто хотят, почему бы нам не взять с собой того, кто действительно может быть нам полезен? — несколько с вызовом поинтересовалась она.

— Ты имеешь в виду кого-то конкретного, дорогая? — ласково спросил Рродерик.

— Да, — уже смягчаясь, ответила Торитель. — Не так давно король Попин познакомил меня с братьями Муник, — при упоминании имени братьев Муник Торитель явно смутилась, на её щеках даже появился легкий румянец.

— О, Мани и Муни Муник! — понимающе сказал Рродерик, сделав ударение на слове «Мани», при этом глаза его улыбались.

— Я не в этом смысле! — несколько с вызовом бросила Торитель, при этом её щеки ещё больше зарделись, и вообще, похоже, она начинала злиться. — Король говорит, они будут не против отправиться с нами.

— О, это прекрасный выбор, — поспешил поддержать её Рродерик, — я знаю их с самого их рождения, — а в глазах его тем временем всё равно играли озорные искорки.

Торитель этого уже не замечала: она так обрадовалась, что Рродерик сразу с ней согласился. Наверное, это был первый раз, когда ей не пришлось его уговаривать.

— Ты знаешь, Торитель, мы ведь с Литгутом уже не очень молоды, — начал было Рродерик, но тут же споткнулся о взгляд Торитель, который, казалось, хотел полностью опровергнуть это утверждение. — Ну, мы, конечно, и не старые, — поспешил поправиться Рродерик, — но всё же по части силы или ловкости мы определённо уступим этим братьям. А сила и ловкость нам очень даже могут понадобиться.

Этим же вечером братьев Муник пригласили в королевский дом. Хотели позвать и Какамбера вместе с его новым другом, но тот наотрез отказался приходить во враждебный, по его словам, дом. После ужина отряд Торитель и король Попин расположились в гостиной у камина и принялись с жаром обсуждать предстоящее предприятие. Вернее, сначала Рродерик, Литгут, Попин и Торитель просто хотели ввести братьев Муник в курс дела. Но по мере того, как они рассказывали о своем плане, они все более и более воодушевлялись, так что скоро спокойный рассказ перерос в бурную беседу.

Братья Муник всех приятно удивили своими меткими замечаниями. Откровенно говоря, соглашаясь принять их в свою компанию, все имели в виду в основном их силу и ловкость, а оказалось, что их отряд приобрел еще и две умные головы.

Все были так увлечены разговором, что даже и не заметили, как Торитель поднялась и вышла из дома. Она решила немного прогуляться и пошла в направлении озера. Вода всегда действовала на неё успокаивающе. Там, на Земле, она любила сидеть на берегу моря и слушать, как набегающие волны ударялись о берег, а потом спешили обратно.

Торитель сидела на берегу озера и вспоминала те дни, когда они вместе с младшей сестрой сидели и слушали море. Казалось, так они могли бы сидеть вечно. Вспоминая о своей семье, она и не заметила, как слёзы навернулись ей на глаза. Она уже так давно их не видела! С того вечера, как она, возвращаясь домой, встретила Рродерика, прошло уже много времени. А ведь они даже не знают, где она и что с ней!

Так она сидела, грустила и тихонько плакала, и даже не заметила, как к ней подошел Рродерик. Он сел рядом с ней на траву и стал молча смотреть на воду.

— Вода всегда успокаивает меня, — тихим голосом сказал он.

Торитель вздрогнула, потому что только сейчас заметила, что сидит не одна. Голос Рродерика ворвался в её размышления, а мыслями она была далеко отсюда: на голубой планете Земля.

— Ты грустишь о своей семье? — деликатно поинтересовался Рродерик. Торитель молча кивнула.

— Ты знаешь, я уже и сам жалею, что привез тебя сюда. Все мы как-то совсем не подумали, что у тебя другая семья и другая жизнь, и что мы не найдем тебя такой же крошечной, какой ты была, когда пропала.

— Ну что ты, Рродерик, не нужно ни в чем себя винить, — попыталась утешить его Торитель. Она придвинулась к нему чуть поближе и взяла его руку в свои. — Напротив, я очень рада, что встретила тебя. Ведь если бы ты не искал меня, мы бы так никогда и не встретились. А это было бы очень грустно, — при этих словах Торитель чуть наклонила голову набок и улыбнулась.

— И не говори! — Рродерик широко улыбнулся ей в ответ и потрепал её коротко стриженую голову, как если бы она была совсем маленькой девочкой.

— Просто это не мой дом, а я хочу домой, — тихо добавила Торитель, и улыбка сошла с её лица. Она повернулась и опять посмотрела на озеро.

Рродерику нечего было ей ответить на это, поэтому они просто молча сидели и смотрели на воду. Каждый думал о своем, но им было так хорошо думать вместе!

 

Глава 30

Наконец, все приготовления были закончены, и можно было отправляться в путь. Последняя ночь перед походом прошла в больших волнениях: почти никто не спал. То, о чем говорилось в последние дни так много, должно было начаться уже завтра утром. Это предприятие всё время было где-то там впереди, поэтому о нём было легко говорить и думать. А теперь оно уже было так близко, что его почти можно было потрогать. Поэтому всё то, что ещё недавно казалось по плечу, теперь представлялось гораздо более сложным и опасным. Но не отступать же в последний момент, когда уже многое сделано! Поэтому все постарались взять себя в руки, и на следующее утро отправились в путь.

Процессия уже была на полпути к входу в тоннель, как вдруг Торитель что-то осенило, она дёрнула Рродерика за рукав и выпалила:

— Какамбер! Мы забыли про Какамбера!

Рродерик хлопнул себя по лбу.

— И правда! Слушай, а может, эмм, забудем его? Их? Случайно? — и выжидательно посмотрел на неё.

— Рродерик! — с укоризной в голосе сказала принцесса, заставив его тем самым смутиться. — От вас ли я это слышу? — и чуть погодя, добавила, — Давайте, я забегу за ними, а вы пока идите дальше. Мы вас мигом догоним, — и не давая возможности себя остановить, она, что было сил, бросилась исполнять задуманное.

Добежав до поляны, где жили гномы, Торитель без труда нашла дверь в дом Какамбера. Она присела на корточки, постучала, как это в прошлый раз сделал Рродерик, и прислушалась. Из-за двери не доносилось никаких звуков. Тогда она постучала чуть громче. Потом ещё громче. И только хотела занести руку для очередного удара, как вдруг дверь резко распахнулась, и на неё кто-то гавкнул. Торитель отпрянула. Перед ней стоял Какамбер собственной персоной, но вид у него был крайне недовольный.

— Ты что шумишь?! Уже и поспать спокойно нельзя! — набросился он на неё.

— О, я прошу прощения, — пролепетала Торитель. — Просто мы сейчас уходим.

— Счастливого пути, — буркнул гном и хотел было уже закрыть дверь.

— Вы не поняли меня. Мы уходим в Хокинбол. Помните, вы хотели пойти с нами, и Хинни-Хуп тоже, — попыталась объяснить принцесса.

Какамбер остановился, как будто что-то смутно припоминая.

— Ах да, спасибо, что предупредила. И когда мы выходим, завтра?

Торитель замялась.

— Ну-у, вы понимаете, строго говоря, сейчас, — сказала-таки она и вся внутренне сжалась, приготовившись к новой атаке. И не зря!

— Как сейчас?! Почему меня не предупредили? Они что, хотели пойти без меня? — и очень пристально посмотрел на Торитель.

— Ну что вы! Просто в этой суматохе, — принцесса пыталась придумать какое-нибудь объяснение, — и было мало времени.

— Мало времени, — передразнил её гном. — Вам, людям, всегда мало времени! А подумать о бедном гноме! Мне же тоже нужно собраться и подготовиться. Ну, ладно, — уже примирительно сказал он, — заходи. Надо ещё разбудить Хинни-Хупа.

— Наверное, я лучше подожду снаружи. — Торитель с сомнением посмотрела на дверной проём.

— Думаешь, не пролезешь, да? — принцесса согласно кивнула головой. — Это так только кажется. Проходи, — пригласил её войти Какамбер.

Торитель ступила ногой на первую ступеньку, потом на вторую, и вдруг поняла, что она совершенно спокойно спускается по ней вниз и ей даже не нужно наклоняться. Гном в это время закрыл за ними входную дверь.

— Кх, — Торитель обернулась. — Если ты не против, я пойду первым.

Они стали спускаться по винтовой лестнице куда-то вглубь земли. У свода так же, как и снаружи, летали луни, освещая все вокруг. Когда лестница закончилась, они оказались в небольшой круглой комнате, которая была обставлена мебелью небольшого размера, под стать гному. На полу рядом с кроватью была брошена подушка, хотя, может, она просто упала. Какамбер подошёл к ней, нагнулся и что-то прошептал. В ответ от подушки донёсся какой-то голос, и затем с неё вдруг кто-то вспрыгнул. Торитель автоматически закрыла лицо руками.

— Не бойся, это же Хинни-Хуп, — успокоил её гном.

— Я знаю. Просто в прошлую нашу встречу он укусил меня, — попыталась объяснить своё поведение принцесса.

— Тогда он был напуган. И потом, ты знаешь, Рродерик не очень хорошо обошёлся с его народом, вот он и затаил на вас обиду.

— Понятно.

Какамбер подошёл к ней совсем вплотную и сделал знак, чтобы она наклонилась.

— Он даже решил больше не разговаривать с людьми, — шепотом произнёс он и уже совсем заговорщицким голосом добавил, — о-па-сается.

Торитель кивнула, изображая, что, мол, она всё поняла.

— Да ты не стой, присаживайся, — уже более громко предложил ей гном.

Торитель хотела было отказаться от этого предложения, но потом подумала: «Почему бы и нет», и присела в кресло, на которое ей указал Какамбер. Какого же было её удивление, когда она не только смогла в нём уместиться, но даже чувствовала себя в нём очень удобно.

— Какамбер, — обратилась она к нему, в то время как он ходил по комнате и что-то собирал, — а как так получается, что всё кажется таким маленьким, но при этом приходится в пору и мне?

— Секрет фирмы, — был ей ответ, и это всё, чего она смогла от него добиться.

Когда все, в том числе и Хинни-Хуп, были, наконец-то, готовы, они отправились к тоннелю, где их все уже порядком заждались. У самого входа они встретили не только остальных членов экспедиции, но и многих других жителей некогда сказочного королевства, каждый из которых хотел лично попрощаться с новыми спасателями. На глазах некоторых провожавших были видны слёзы, ведь многие из них уже вот так отправляли в путь своих родственников, которые, увы, не вернулись.

Король Попин пожелал всем удачи и тоже стал прощаться. Когда очередь дошла до Торитель, он не удержался и крепко обнял её. Торитель не отстранилась и тоже обняла его.

— Мы обязательно вернёмся, — прошептала она ему, — вы ведь доверяете мне? — при этом она взглянула ему в глаза и так солнечно ему улыбнулась, что король — как грустно ему ни было — расплылся в улыбке и кивнул ей в ответ.

— Ну, нам, кажется, пора, — решил, наконец-то, нарушить это затянувшееся прощание Рродерик.

Отряд Торитель в последний раз взглянул на собравшихся и вошел в тоннель. Когда они скрылись за первым поворотом, те, кто провожал их, пошли домой. Всем им было очень грустно, но они старались поддерживать друг друга, да и себя тоже, надеждой, что всё будет хорошо. Отряд Торитель же, дойдя до конца прохода, остановился и стал увеличивать то маленькое отверстие, которое открывало им путь в королевство Хокинбол.

Когда отверстие стало достаточно большим для того, чтобы можно было через него выбраться наружу, все, один за другим, пролезли через него. Оказавшись снаружи, братья Муник с удивительной быстротой завалили проход камнями, а сверху набросали травы и сухих веток, чтобы тем самым скрыть его от посторонних глаз.

После того, как проход был замаскирован, отряд Торитель не сразу смог тронуться в путь: некоторое время понадобилось им для того чтобы осмотреться, а главное, привыкнуть к свежему воздуху, особенно братьям Муник, ведь им было очень мало лет, когда они в последний раз были на поверхности планеты.

Конечно, в Пещерах тоже были и трава, и деревья, и даже небольшое озеро. Но после того, как, уходя от надвигавшейся Серости, жители Попинблю спрятались там, все там стало несколько тусклым, лишившись естественного света и свежего воздуха. Здесь же, куда ни кинь взгляд, всё было таким ярким и сочным, что у всех сперва даже зарябило в глазах с непривычки.

Пещеры, в которых прятались жители Попинблю, служили своеобразной границей, разделявшей два соседних государства: Хокинбол и Попинблю. Со всех сторон эти Пещеры были окружены лесом, так что прежде, чем добраться до центра королевства, отряду Торитель предстояло сначала пересечь этот лес.

По дороге к королевскому замку отряду Торитель никто опасный не встретился. Только один раз, пробираясь сквозь кусты, Муни Муник вдруг резко дернулся, но оказалось, что он всего лишь спугнул сидевшую там утку. А кроме этого случая с ними ничего больше не приключилось. Так они благополучно добрались до границы городка, лежавшего прямо у подножия холма, на котором возвышался замок короля Хокина.

Войдя в город, волшебник Литгут отделился от остального отряда и стал явно куда-то пробираться. Все молча пошли за ним, стараясь не отставать. Повернув два раза налево, затем один раз направо, Литгут вдруг остановился на перекрестке и стал смотреть по сторонам. Процессия же недоумённо смотрела на него.

— Ага! Вот он, — волшебник показал рукой куда-то вдаль.

В той стороне, куда указывал Литгут, отряд Торитель увидел крошечный домик с ярко синей крышей, перед которым был разбит небольшой палисадник. Перед домом на деревянной скамейке сидел сгорбленный старичок. Завидя приближавшуюся компанию, он сначала всполошился, но, разглядев в толпе Литгута, успокоился и сел обратно. А потом опять вскочил и бросился к ним навстречу.

— Литгут! — закричал он еще издали. — Неужели это ты?!

Когда они с Литгутом столкнулись на полпути, то очень крепко обняли друг друга, и старичок долго не хотел отпускать Литгута. Наконец тому кое-как удалось высвободиться из крепких объятий, но тогда старичок схватил его за плечи и принялся трясти.

— Где ж это ты пропадал-то столько времени?! Сказал «зайду на следующей неделе», а зашел через сколько лет! — его голос громыхал. Литгут виновато улыбался, все остальные молча стояли немного поодаль.

— Послушай, — наконец что-то выдавил из себя Литгут, — может, мы сначала зайдём внутрь?

— Ах! И правда, что же мы стоим-то на улице! — спохватился он. — Проходите, проходите, — говорил он каждому, приглашая пройти внутрь.

Оказавшись внутри, Литгут стал вести себя как дома, совершенно не обращая внимания на то, что все остальные члены отряда стоят, сбившись в угол. На выручку, как и всегда, пришёл Рродерик.

— Послушай, Литгут, а ты не представишь нас?

При этих словах Литгут вдруг остановился, посмотрел на Рродерика так, как будто тот сказал что-то совсем странное, и выдавил из себя:

— Так это же Пигут.

Все всё ещё с непониманием смотрели на него.

— Пигут — мой старший брат. Разве я не говорил о нём?

— Видимо, нет, — ответил за всех Рродерик.

Литгут пожал плечами.

— Странно.

— Мне тоже странно! — прогремел голос Пигута, который как раз в этот момент входил в дом. Он, хоть и был старенький и небольшого роста, но голос имел очень и очень громкий.

— Пигут, а это, — и тут Литгут представил ему по очереди всех членов экспедиции, кроме Хинни-Хупа, конечно же, который, как всегда, куда-то упрыгал.

Пигут, приняв наиболее скромный вид из всех, которые знал, вежливо поздоровался со всеми за руку, а, когда Литгут представил ему принцессу Торитель, расшаркался и сделал глубокий поклон.

— Очень, очень приятно, — произнес он, — познакомиться с людьми королевских кровей.

После того как представления были закончены, компания с большим удобством расположилась вокруг небольшого деревянного стола, который за считанные минуты был накрыт, и все с огромным удовольствием принялись за еду. В этот вечер Литгут рассказал своему брату обо всём, что с ним случилось за то время, что они не виделись: и как проклятье Склизлы Пятой застало его в Сказочном Лесу в Попинблю, и как он укрылся вместе со всеми в Пещерах, и обо всех неудачных попытках выбраться оттуда, и о путешествии Рродерика, из которого он вернулся с Торитель, и, собственно, о том, что они намереваются делать теперь.

Когда обед был уже давно съеден, да и день вовсю клонился к концу, Литгут, наконец, закончил свой рассказ, хотя со стороны это больше походило не на рассказ, а на какие-то пререкания, поскольку Пигут периодически что-то кричал, а Литгут бубнил что-то в ответ.

 

Глава 31

На следующее утро Торитель проснулась от того, что рядом с ней кто-то шебуршился. Она приоткрыла глаза и увидела рядом с собой Литгута, который явно куда-то собирался.

— А вы куда? — тихонько спросила она.

Литгут вздрогнул, поскольку никак не ожидал быть застуканным.

— Да так, собираюсь пойти на базар, — как бы нехотя ответил он, — ничего интересного.

А интересное-то как раз было! Всю дорогу сюда волшебник только и мечтал о том, как он попадёт на базар, и наконец-то сможет купить себе тех разных волшебных трав, которых ему так не хватало в Пещерах. Блеск в его глазах не ускользнул от принцессы.

— А можно, я пойду с вами? — спросила она, сев на постели.

— Как же, конечно! Давай ещё возьмём с собой этого прыгуна Хурумбурума, — проворчал Литгут в ответ.

— Какамбер зовёт его Хинни-Хупом — так легче произносить, — донеслось откуда-то уже из-за ширмы.

Дело в том, что Торитель расценила его ответ как согласие и поэтому стала скорее одеваться. За время знакомства с волшебником она уже успела привыкнуть к его манере разговаривать и поэтому не обращала особенного внимания на его ворчание.

Стоило им только попасть на базар, как Литгут сразу же свернул куда-то налево и нырнул в какой-то проход. Торитель даже не успела ни на что посмотреть, а посмотреть там было на что! «Ну, может, на обратном пути?» — попыталась успокоить себя она и повернула за волшебником.

Когда они оказались в той части базара, куда Литгут так стремился, он стал рыскать носом по всем лоткам, периодически что-то нюхая или пробуя на вкус. Но, буквально у второго торговца, к которому подошел Литгут, его ждала неожиданная встреча. Только он наклонился, чтобы получше рассмотреть травы, которыми торговал этот мужчина, как его окликнул противный высокий голос:

— Литгут!! Неужели это ты?!

Этот пронзительный возглас заставил его вздрогнуть, от чего Склизла — а это была именно она — истерически засмеялась. Впрочем, её смех был такой же неприятный, как и её голос.

Литгут обернулся. Ему даже не пришлось притворяться, что он удивлён, его лицо говорило само за себя.

— Склизла Пятая, — выдавил из себя Литгут, — мое почтение, — и он склонился в глубоком поклоне.

Склизла протянула ему свою морщинистую руку для поцелуя, но Литгут не смог справиться с отвращением и лишь слегка пожал кончики её пальцев. Склизла бросила на него презрительный взгляд, но потом явно передумала, и на её лице опять появилось некое подобие улыбки.

— Литгут, дорогой, где же ты был столько времени? Когда Хокин сказал мне, что вы поссорились, я не думала, что настолько серьезно, чтобы пропасть насовсем.

— Я вижу ты в курсе этой истории, — Склизла кивнула головой, подтверждая его слова, — просто мне нужно было удалиться из этого королевства на некоторое время.

— Можно сказать, вышел прогуляться и забыл вернуться, — бросила ему Склизла.

— Ну да, что-то в этом роде, — согласился Литгут.

Склизла повернулась и пошла вдоль рядов торговцев.

Литгут засеменил рядом.

— Ты знаешь, я много путешествовал в последние годы, — продолжил Литгут как ни в чем не бывало, — ты, наверное, помнишь, как я всегда хотел побывать на Той Стороне планеты.

Склизла утвердительно кивнула ему в ответ, но явно всё еще не была расположена к дружеским беседам.

— Это кто? — как бы не обращая внимания на то, о чём он говорил, пропищала Склизла.

Литгут обернулся и проследил за направлением её руки. Увидев, что Склизла указывала на Торитель, он искренне удивился, так, как будто совсем не ожидал её здесь увидеть. Пока он разговаривал со Склизлой, он успел забыть, что пришёл сюда не один.

— Ах, это! Это так, — ответил он с разочарованием.

Волшебник считал, что то, о чём он рассказывает, куда более интересно, чем какая-то принцесса, поэтому он, как ни в чём не бывало, продолжил, — Кстати, я тут остановился у брата. Ты помнишь Пигута?

Склизла же, казалось, совсем не услышала его вопроса. Она молча продолжала смотреть на Торитель, а у той уже стали коленки поджиматься от этого пронизывающего взгляда.

Литгут проследил за взглядом Склизлы Пятой и увидел всю ту же принцессу.

— Это же, — тут он замолчал, пытаясь придумать, кто же это может быть. Не может же он представить её Склизле просто как принцессу королевства Попинблю.

Склизла почувствовала, что он замешкался, и медленно перевела взгляд на него. Литгут почувствовал себя крайне неуютно.

— Так это ж моя племянница, — наконец-то нашелся он.

Склизла продолжала смотреть на него всё с тем же немым вопросом. Казалось, её всё ещё не удовлетворяло его объяснение.

— Ну да, племянница. Торитель, — позвал он её, — познакомься, это моя давняя знакомая Склизла Пятая. Склизла — это Торитель.

При имени «Торитель» лицо Склизлы как будто слегка передёрнуло, но этого ни Литгут, ни сама Торитель не заметили. Принцесса, несмотря на то омерзение, которое у неё вызывала эта «давняя знакомая», попыталась выдавить из себя некое подобие улыбки и присела в реверансе. Склизлу аж передёрнуло от такой любезности.

— Не такая уж я давняя знакомая, чтобы не помнить, что твою племянницу зовут Лавин, — сказала Склизла и очень пристально посмотрела на Литгута.

Тот аж съёжился под её взглядом.

— Ха, Лавин, конечно же, ты помнишь Лавин. Но это другая. С Той Стороны планеты, — и он показал рукой туда, где, очевидно, и находилась Та Сторона. — Мой младший брат умер, — при этом он тяжело вздохнул, выражая то, как он скорбит, — Пришлось взять её с собой.

— Не знала, что у тебя был младший брат, — с сомнением в голосе сказала Склизла.

Литгут пожал плечами в ответ, как бы говоря: «Никогда не знаешь, какие у тебя ещё могут быть родственники».

Склизла махнула на него рукой, повернулась и проследовала дальше. Какое-то время Склизла обращала внимание лишь на товары вокруг неё, к чему-то приценивалась, что-то пробовала на вкус, угрожала расправой тем торговцам, которые пытались с ней спорить.

Так они дошли почти до самого конца базара. У выхода Литгут хотел было уже попрощаться со Склизлой:

— Ну что ж, здесь мы, наверное, покинем тебя. Очень рад был повидаться с тобой, Склизла, — и он сам протянул руку для прощания.

Склизла протянула ему руку, но после того, как он пожал кончики её пальцев, она не выпустила его руки и продолжала крепко сжимать его пальцы.

— Литгут, я бы не хотела, чтобы после стольких лет ты все ещё дулся на Хокина. Ты знаешь, он не раз говорил мне, что он очень жалеет о вашей ссоре, — при этом она очень вкрадчиво смотрела в его глаза. Казалось, её взгляд проникал в самое сердце, если не глубже.

Литгут лишь молчал ей в ответ. Видя, что он не больно-то кидается в раскаяние, Склизла продолжила:

— Ты знаешь, завтра День Рождения у моей прекрасной Джулит, — при слове «Джулит» её лицо сделалось таким, каким бывают морды котов, когда они очень довольны.

— Склизла, о чем ты говоришь? Конечно, я помню, когда День Рожденья у малютки Джулит! — воскликнул Литгут, явно уязвленный.

— Она уже не такая малютка, — и Склизла издала некий звук, весьма и весьма отдалённо напоминавший смешок. — Так вот, — продолжила она, — я думаю, если бы ты пожаловал завтра к нам в замок, Джулит была бы очень рада, если бы у неё были хоть какие-нибудь гости на празднике.

— Ты думаешь? — как бы неуверенно спросил Литгут.

— Значит, завтра в семь. Решено, — Склизла была человеком решительным и не любила долго ходить вокруг да около.

Литгуту ничего не оставалось, как отвесить ей поклон в знак согласия.

В ответ Склизла повернулась и пошла прочь. Сделав несколько шагов, она вдруг обернулась и бросила, показав на Торитель, — И можешь эту «племянницу» взять с собой.

 

Глава 32

Встреча со Склизлой пришлась как нельзя кстати, потому что, как оказалось, у отряда Торитель не было никакого четкого представления о том, как и где они собираются подлить ей зелье. Когда Литгут с принцессой вернулись с базара и рассказали о приглашении в замок, все вдруг поняли, насколько они были неподготовленными к той миссии, которую выбрали. Они целыми вечерами всё что-то обсуждали, а, как выяснилось, единственное, что они продумали, так это то, как им выбраться из Пещер.

— Хорошо хоть зелье не забыли, — сказал Мани Муник и с сомнением взглянул на Литгута.

Зелье действительно было взято, но был только один пузырёк. Рродерик предложил разделить его на две части и тем самым удвоить шансы на успех. Он был единственным из всей компании, кто безоговорочно верил в успех предприятия. Не тем, так другим способом. Он утверждал, что или Литгуту удастся остаться одному наедине с чашей и он подольёт зелье сам, или он должен постараться любыми средствами отвлечь Склизлу, а остальное, уж наверняка, сделает Торитель. Рродерик верил в Торитель как никто, и ему казалось, что какими бы сложными не были обстоятельства, Торитель сможет с ними справиться.

У остальных же членов отряда, в том числе и у Литгута, не было уверенности в том, что завтра им с Торитель представится возможность подлить Склизле в чашу яд. Во-первых, Склизлу не так-то легко было провести, а, во-вторых, как улучить такой момент, чтобы никто не заметил, что ей что-то подливают, когда, скорее всего, они всё время будут у всех на виду. Весь вечер прошёл в спорах и волнениях, но никто так ни до чего и не договорился. Всё представлялось в каком-то тумане.

На следующий день, ближе к вечеру, Литгут и Торитель отправились в замок, а Рродерик, Какамбер и братья Муник остались ждать их дома. Хинни-Хуп тоже остался, но вот только дома или где-то ещё, этого никто не знал.

В этот вечер Торитель была ослепительно красива. Дело в том, что накануне встал вопрос, в чем, собственно, им с Литгутом идти, ведь нельзя же заявиться на день рождения в дорожной одежде. На помощь им пришла дочь Пигута — та самая племянница Лавин, которую помнила Склизла Пятая. Литгуту она дала лучший камзол своего мужа. Он был тёмно-вишневого цвета, а вдобавок к нему волшебник получил серо-зелёные брюки. Для Торитель же она нашла платье небесно голубого цвета, что как нельзя лучше оттеняло её глаза. Это платье Лавин носила несколько лет назад. За годы лежания в сундуке оно немного пообветшало, поэтому весь вечер до глубокой ночи они вместе с Торитель провели над его переделыванием. Где-то они его чуть укоротили, где-то пришили лишнюю оборку — в результате платье выглядело вполне достойно королевской дочери.

Так как от дома Пигута до замка было совсем недалеко, то Литгут с Торитель решили проделать этот путь пешком, несмотря на то, что обычно в замок все приезжают в своих экипажах. Они шли под руку по узкой улочке. Те, кто встречал их, неизменно оборачивались и провожали их долгим взглядом, потому что уж больно красивой была эта пара.

Литгут шел с выпрямленной спиной и гордым видом оттого, что под руку его держала такая красавица. Торитель тоже шла с высоко поднятой головой. Надо сказать, что она всегда была высокого мнения о своей красоте, а в этом платье она и вовсе чувствовала себя принцессой.

Вскоре они добрались до ворот замка. Литгут поставил рядом с собой корзину, которую до этого нес в руках. Сверху на корзину была наброшена накидка, которая скрывала от любопытных взглядов её содержимое. Это был подарок для принцессы Джулит. Накануне Литгут ещё раз пошел на базар и очень долго не возвращался. Когда он вернулся, то оказалось, что ещё в первое посещение он приметил одного торговца, у которого были самые разнообразные диковинные животные. А насколько он помнил Джулит, ей всегда нравилось всё необычное.

То, что он принёс, оказалось маленьким мохнатым животным с хоботком и свиными ушками. При таком странном наборе это был очень очаровательный зверёк с бездонно-голубыми глазами. Где-то в глубине души Торитель была бы даже не против, чтобы такого зверька подарили и ей.

Сейчас, пока Литгут с Торитель ждали, когда им откроют, принцесса присела на корточки рядом с корзиной, отодвинула край накидки, и оттуда высунулась голова зверька. Торитель почесывала его за ушком, а он в это время обнюхивал своим хоботком её руки.

Но вот заскрипел засов отворяемых ворот. Торитель поспешно положила накидку обратно на корзину и поднялась.

В щели между приоткрытыми створками ворот показалась чья-то бородатая голова. Эта голова молча и внимательно осмотрела их, затем стражник высунулся в проем чуть больше и, наконец, нарушил не очень приятную тишину:

— Волшебник Литгут, насколько я могу судить? — пробурчал он.

Литгут кивнул в ответ и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но стражник прервал его:

— Меня информировали, — коротко бросил он и исчез в проеме.

Литгут и Торитель остались стоять в недоумении. Они переглянулись и опять уставились на ворота. Через несколько минут из ворот высунулась рука стражника и поманила их внутрь.

Литгут взял корзину и первым подошел к воротам. Торитель, не отставая, следовала за ним. В щель, через которую до этого высовывался стражник, Литгут увидел его удаляющуюся спину. Он потянул одну створку ворот на себя, поскольку щель была очень узкой для того, чтобы ему можно было через неё протиснуться, и тем более Торитель в её роскошном платье. Но ворота не больно-то поддались. Тогда Литгут передал корзину Торитель, а сам схватился обеими руками за створку и что было сил дёрнул её. Через несколько рывков его усилия увенчались-таки успехом. Проход стал шире, но как раз только чтобы можно было пройти одному человеку.

Оказавшись по ту сторону ворот, Литгут хотел было закрыть их, но подумал, что, наверное, стражник куда лучше справится с этой задачей. Самого же стражника уже нигде не было видно. В щель Литгут видел, что, не став никого ждать, стражник пошел по тропинке, ведущей на вершину холма, на котором возвышался сам замок. Литгут и Торитель отправились вслед за ним.

 

Глава 33

Тропинка, ведущая к замку, пролегала между густыми деревьями и очень скоро терялась в них. Поскольку холм был достаточно крутой, то она не шла прямо, а извивалась из стороны в сторону. Волшебнику и принцессе пришлось не раз резко поворачивать, прежде чем они добрались до вершины. После каждого поворота Торитель думала, что вот-вот покажется замок, но там её ждал лишь очередной отрезок пути. И вот, наконец, когда последние деревья расступились, взору Торитель предстал очень красивый замок, выложенный из серого кирпича.

Как и все волшебные замки, этот был украшен множеством башен, самую высокую из которых венчал флюгер. Часть стен была увита плющом, который кое-где закрывал не только сами стены, но и окна.

Подойдя ближе, Торитель остановилась и какое-то время просто смотрела на замок. Он был так сказочно красив! Но он оказался не совсем таким, каким она представляла его себе.

— Я думала, он должен быть немного более мрачным, — еле слышно прошептала она.

— Почему? — поинтересовался Литгут.

— Из-за того, что все вы рассказывали про это семейство. Я думала, такие замки, как этот, бывают только у добрых королей.

— А Хокин и есть добрый король, — сказал Литгут и, в ответ на её недоумённый взгляд, пояснил, — просто он очень любит свою дочь и потакает ей во всём.

— Ты знаешь, — добавил он, когда они подходили к дверям замка, — что любовь часто толкает людей делать не очень красивые вещи.

Подойдя вплотную к двери, Литгут взял в руки дверной молоток и сделал несколько ударов. И опять им пришлось ждать, прежде чем им открыли. Каково же было их удивление, когда за открывшейся дверью они увидели лицо всё того же стражника, который открывал им ворота внизу.

— Волшебник Литгут? — опять спросил он.

Только Литгут кивнул в ответ, как стражник повернулся и пошел внутрь замка.

Литгут решил на этот раз не ждать и сразу же последовал за ним, благо эта дверь не оказала ему такого сопротивления, как та внизу.

Они прошли через довольно просторный холл, свернули вбок, и теперь шли по узкому коридору. Тут было темновато, так как не было окон, и коридор освещал лишь факел в руках у стражника. Поэтому Литгут и Торитель старались не отставать и быстро семенили за ним.

Торитель чувствовала себя всё более и более странно. По тому приему, который пока им был оказан, Торитель даже не решалась представить себе то, что может их ждать впереди. А про цель, с которой они пришли сюда, она даже и не вспоминала. Каждую секунду она ощущала неуверенность и какое-то не вполне осознанное чувство опасности, даже несмотря на то, что она была не одна, а с Литгутом. Жаль, что она не могла отправиться сюда с Рродериком. С ним она наверняка чувствовала бы себя в безопасности.

Наконец коридор закончился, и они оказались в празднично украшенной зале. Сквозь стрельчатые окна проникал свет и, отражаясь в зеркалах и серебряной посуде, освещал всё вокруг.

После тёмного коридора Литгут и Торитель были ослеплены светом, которым была наполнена эта зала. Они просто стояли и пытались привыкнуть к нему, поэтому не сразу заметили людей в другом конце залы. Их вывел из оцепенения пронзительный высокий голос Склизлы:

— Литгут, душка! Проходи!

Тут Литгут наконец-то разглядел её, да и не только её.

Во главе большого стола на троне возвышался король Хокин. По обе стороны от него сидели Склизла и его дочь Джулит. Дальше места занимали гости, коих, на взгляд Торитель, было человек сто, хотя Склизла, приглашая их на праздник, как будто бы говорила, что кроме них никого не будет.

Литгут не заставил себя долго упрашивать и подошел к столу, к самому его центру, где сидела именинница. Торитель ни на шаг не отставала от него. Подойдя почти вплотную, Литгут остановился и сделал глубокий поклон. Торитель присела в реверансе.

— Рад видеть тебя, Склизла! — поприветствовал её Литгут.

— И вас, дорогая Джулит! — и он отвесил ей поклон, — и вас, король Хокин, и вас, почтенные гости, — при этих словах он повернулся и поклонился всем присутствовавшим.

Пока Литгут приветствовал всех, Торитель заметила на лице короля Хокина минутное недовольство. Оно не ускользнуло и от Литгута. Но стоило ему на секунду задержать на нем взгляд, посмотрев ему прямо в глаза, как это недовольство тотчас же улетучилось.

Литгут знал, что ради удовольствия Джулит король Хокин готов забыть любые обиды, поэтому поспешил обратиться к ней:

— Джулит, дорогая, в этот сказочный день я и моя племянница Торитель, — тут он слегка толкнул её, а она расцвела одной из своих самых солнечных улыбок и поклонилась Джулит, — хотим поздравить тебя с этим чудесным праздником — Днем рождения! Прими же от нас этот скромный подарок, — при этом он подошел к ней и протянул корзину.

Та взяла её, но не спешила открывать. Казалось, она была в некоторой растерянности. Она не понимала, откуда здесь вдруг появился этот волшебник, о котором не было слышно столько лет.

Поскольку она просто сидела и молчала, Литгут начал чувствовать себя неловко. На помощь ему пришла, как ни странно, Склизла.

— Ну неужели ты не хочешь посмотреть, что там? — пропищала она над самым ухом Джулит.

Та вздрогнула и вышла из оцепенения. Осторожно приподняв край покрывала, она вдруг ойкнула и наклонилась поближе. Когда она подняла голову, её лицо светилось. Литгут и не надеялся, что ему удастся так ей угодить.

Джулит сняла покрывало и обеими руками вытащила оттуда мохнатого зверька. Хотя ей и было уже немало лет — по мнению Торитель, сорок, никак не меньше — с этим зверьком в руках она выглядела, точно маленькая счастливая девочка.

Какое-то время она смотрела на зверька, а потом протянула и показала его королю Хокину. Он взял зверька на руки, погладил его, потом поднял голову и обратился к Литгуту:

— Спасибо, Литгут! Это прекрасный подарок, — Джулит кивнула в подтверждение этих слов. — А теперь ты и твоя племянница, пожалуйста, присаживайтесь и будьте нашими гостями.

— Иди сюда, — пропищала Склизла и указала на места рядом с собой.

Литгут с Торитель расположились рядом с ней, и празднование продолжилось.

Весь вечер их угощали вкуснейшей едой, Склизла развлекала их разными историями. Да и Литгут не отставал от неё и то и дело рассказывал невероятные вещи, которые то ли были на самом деле, то ли не были — Торитель не была в этом уверена — чем заставлял её смеяться до боли в животе. А так как её смех был очень заразительным, то и все, кто сидел рядом с ними, тоже все время хохотали.

Это был настоящий День Рождения, полный подарков, веселья и волшебства. То Литгут, то Склизла показывали фокусы, чем приводили всех, и особенно именинницу, в неописуемый восторг.

Торитель все это очень нравилось, но одна мысль не покидала её. Здесь все ей казалось таким радостным и добрым, что ей никак не верилось, что то, что ей рассказывали про эту семью — правда. Неужели же эта милая принцесса Джулит действительно могла так разозлиться на короля Попина, что хотела ему отомстить любым способом. Она, так умилительно смотрящая на подаренного ей зверька, так радующаяся тем фокусам, которые ей показывали — немыслимо! Торитель не могла в это поверить.

Да не только Джулит, но и король Хокин, и даже сама Склизла — все были так дружелюбны! Это несоответствие между тем, что ей рассказывали о них, и тем, что она видела собственными глазами, тяготило её. Вся её решимость отравить Склизлу и тем самым спасти жителей королевства Попинблю пропала. Сейчас Торитель казалось, что достаточно просто поговорить со всеми ними и все обиды забудутся, Склизла снимет свое заклятие с Попинблю и жители некогда сказочного королевства смогут вернуться домой.

Так она сидела и думала, в то время как все вокруг веселились. Торитель не могла вполне насладиться этим весельем. Как ни был праздник прекрасен — она ждала его окончания. Она надеялась, что когда они с Литгутом наконец останутся вдвоем, она сможет поговорить с ним и постарается убедить его отказаться от их первоначального замысла. Всегда лучше не делать чего-нибудь плохого, если можешь сделать что-нибудь хорошее.

 

Глава 34

Праздничный вечер подходил уже к концу, а принцессе Торитель всё никак не удавалось поговорить с Литгутом. Когда гости стали разъезжаться, Торитель думала, что они с волшебником тоже отправятся домой к Пигуту, но вышло по-другому.

Литгут собрался было уже уходить, но Склизла уговорила его остаться ещё ненадолго. «После стольких лет, — сказала она ему, — нам есть о чем с тобой поговорить». Литгут охотно согласился, Торитель же отвели в спальные покои и предоставили самой себе. Как ни пыталась она делать Литгуту знаки, что им нужно поговорить, казалось, он не замечал их.

Оставшись одна в комнате, Торитель села на край кровати и опустила голову на руки. Она была в отчаянии. Вот, наверное, сейчас, пока она сидит тут, Литгут болтает со Склизлой. Они пьют из бокалов, и один из них окажется для Склизлы роковым. Пока она будет чем-нибудь занята, Литгут незаметно подольет ей в чашу яд, как они и задумали. С ней будет покончено, и жители королевства Попинблю обретут долгожданную свободу. Но всё можно было бы сделать по-другому! Если бы только она могла поговорить с Литгутом!

«А вдруг ещё не поздно?» — подумала Торитель и в её глазах тотчас же появилась решимость. Никогда не бывает поздно, пока ты не использовал все шансы, которые у тебя есть.

«Надежда не умирает никогда», — сказала сама себе Торитель и встала, чтобы отправиться в залу и поговорить с Литгутом прямо сейчас. Она прервёт их разговор, как бы невежливо это не было.

Она подошла к двери, повернула ручку и дернула на себя. Дверь не поддалась. Тогда Торитель толкнула её — тот же эффект. Как ни дергала она её, дверь так и не открылась. Кто-то запер её в этой комнате! Но зачем кому-то было это делать? Наверняка, это получилось случайно.

Тогда она прижалась губами к щели между дверью и стеной и попыталась позвать на помощь. Но, как и следовало ожидать, её никто не услышал. Торитель помнила, что сюда её вели по нескончаемым коридорам. Надеяться, что кто-то будет прогуливаться в этой части замка и услышит её, не стоило.

Оставалась еще надежда попытаться выбраться отсюда через окно, но и это не получилось. Окно также было закрыто. Что ж, она всё испробовала, но безрезультатно. Теперь единственное, что она могла сделать, так это лечь спать и дождаться завтрашнего утра.

Она сняла с себя красивое голубое платье, осторожно повесила на стул и легла в постель. Кровать оказалась такой удобной, что Торитель и не заметила, как успела заснуть.

В эту ночь ей снился очень приятный сон. Бывают такие сны, что совсем не хочется просыпаться. И этот сон был такой же. Ей снилась Земля. Ей снилась её семья. И папа, и мама, и две её сестры — все самые любимые люди были рядом с ней. Когда же она, наконец, проснулась и увидела, где она находится на самом деле, ей стало очень грустно. Прошло уже столько времени с тех пор, как она улетела с Земли, и совсем непонятно, когда она окажется там снова.

Встав, Торитель оделась и подошла к двери. Та все ещё была заперта.

«Может, я слишком рано проснулась?» — подумала Торитель.

Тогда она решила подождать, пока за ней кто-нибудь придёт. Но прошел час, и два, и три — как ей казалось — а за ней никто не приходил. Торитель не понимала, что происходит. Может в суматохе про неё забыли. Но должен же Литгут вспомнить про неё! Хотя, с другой стороны, ещё недавно на базаре он как-то очень быстро забыл про неё. Торитель попыталась прогнать эти невесёлые мысли от себя и продолжила ждать.

Но просто сидеть и ничего не делать — это не так-то легко. Через некоторое время она встала и начала прогуливаться по комнате. И вот в очередной раз проходя мимо окна, она краем глаза что-то такое увидела, но не поняла, что именно. Тогда она вернулась и подошла к окну поближе. Она посмотрела на лужайку перед замком, но не увидела ничего необычного. Что же привлекло её внимание? Тогда она посмотрела чуть дальше и вдруг вскрикнула: «Литгут!»

Да, это был он. По тропинке, ведущей вниз с холма, удалялся Литгут. Как он мог так поступить с ней?! Как он мог её бросить?!

Теперь она уже не думала, что её заперли здесь случайно. Но зачем? И почему Литгут оставил её здесь? Неужели он причастен к этому? Но каким образом?

Все эти вопросы раздирали Торитель. И ни на один из них она не находила ответа.

В таких раздумьях прошло какое-то время, пока вдруг тишину не нарушил какой-то звук. Торитель вздрогнула и резко повернулась. Кто-то поворачивал ключ в замочной скважине.

Дверь открылась и в комнату вошла Склизла. За ней показалась служанка, которая несла поднос с едой. Она поставила его на стол у окна и удалилась, закрыв за собой дверь. Пока она это делала, ни Склизла, ни Торитель не проронили ни слова.

— Здравствуй, принцесса Торитель, — обратилась к ней Склизла, как только дверь за удалившейся служанкой закрылась.

Торитель удивлёнными глазами посмотрела на неё.

— Литгут сильно недооценил меня, — с горечью в голосе произнесла Склизла. — Вы серьезно думали, что я не смогу сложить два и два! Мне было известно, что все эти годы Литгут провел в Пещерах, а не на Той Стороне, — и она махнула рукой куда-то в сторону, явно передразнивая Литгута. — Мои подданные рассказали мне о том, как из Пещер вылетела ракета, и как она потом вернулась.

— Она могла вернуться с кем угодно, — несколько свысока сказала Торитель.

— Но вернулась с тобой! — резко ответила Склизла. — Это только твой отец мог подумать, что тогда в саду я убила тебя. Моё заклинание было совсем другого рода.

Торитель всё поняла и просто стояла, и молча смотрела на Склизлу. Та, в свою очередь, не ожидала такой реакции. Она была готова к чему угодно, но не к молчанию в ответ.

— Неужели тебе неинтересно, почему ушел Литгут? — не выдержала она.

— Почему? — коротко спросила Торитель.

— Он думает, что вчера вечером ты не дождалась его и ушла вместе со всеми. И я не стала его разуверять в этом, — добавила она.

— Понятно, — Торитель тяжело вздохнула, подошла к окну и стала смотреть вдаль. Она подышала на стекло, нарисовала пальцем что-то непонятное, затем повернула голову и тихо спросила:

— Теперь вы убьете меня?

Склизла вдруг расхохоталась своим противным резким смехом.

— Ну нет! Во всяком случае, пока нет, — добавила она. — Сегодня вечером я возвращаюсь домой, и ты поедешь со мной. Я решила не задерживаться здесь надолго.

Она прошлась по комнате, явно что-то обдумывая и бормоча:

— Джулит это не понравится. Очень не понравится.

Вдруг она остановилась, осененная какой-то внезапной мыслью.

— Хотя, — она провела рукой по подбородку, — можно ведь взять её с собой. Да, я так и сделаю, — было видно, что эта идея ей самой очень понравилась.

— Вечером я пришлю за тобой, — бросила она Торитель и поспешно удалилась.

 

Глава 35

Когда замолк звук поворачиваемого в замочной скважине ключа, Торитель присела к столу и стала обдумывать свое положение. Для начала она решила поесть: неизвестно, когда её покормят в следующий раз, а силы ей ещё могут понадобиться.

«Ну что ж, — думала она, — ничего страшного пока не случилось, просто теперь мне придется действовать в одиночку. Наверняка, когда Литгут вернется домой и обнаружит, что меня нет, он поймет, что Склизла обманула его. Но пока они будут решать, как им вызволить меня отсюда, и пока придут сюда, нас, скорее всего, здесь уже не будет. Теперь я предоставлена самой себе. Ну и ладно, не в первый раз приходится принимать решения самой. Надеюсь, и в этот раз я справлюсь с этим», — так она подбадривала себя, а время шло и шло, пока, наконец, не наступил вечер, и в замке опять не послышался звук поворачиваемого ключа.

За ней пришел всё тот же бородатый стражник, который накануне вечером встречал их вместе с Литгутом. Вместе они спустились вниз, где стояли все обитатели этого обманчивого замка. Король Хокин прощался со своей ненаглядной дочуркой. Склизла же торопила его и говорила, что нечего тут разводить нюни.

Наконец, прощания закончились и все вышли на улицу, но с другой стороны замка, где была широкая подъездная дорога, а не та узкая тропинка, по которой Литгут и Торитель пришлось карабкаться вчера. Перед замком стояла большая карета, в которой расселись Склизла и Джулит, Торитель же достался лишь небольшой краешек скамейки. Сзади на козлах примостилась служанка Склизлы, и они тронулись в путь.

Эта дорога вела прямо в королевство Склизилин. Так как все королевства на этой планете были не очень большого размера, то и дороги между ними были не очень длинные. Однако на карете нельзя очень быстро куда-нибудь добраться, поэтому и в замок Склизлы они приехали, когда уже было далеко за полночь, тем более, что по пути им пришлось сделать остановку, о причинах которой Торитель узнала лишь позже.

Во время пути карету заносило то в одну сторону, то в другую. Торитель казалось, что она уже более-менее приноровилась к этому, но вдруг карета так резко затормозила, что все дернулись. Торитель еле удержалась на своём месте, но тут сверху на неё свалился какой-то плохо закреплённый тюк и стукнул по голове, чем доставил несказанное удовольствие принцессе Джулит. Какое-то время карета просто стояла и ничего не происходило, но затем снаружи стали раздаваться какие-то непонятные звуки, в какой-то момент Торитель даже почудилось, что она слышит крики. Это длилось несколько минут, а потом всё вдруг стихло, и они поехали дальше. Джулит пыталась было расспросить свою бабку о том, что же случилось, но та лишь хихикала своим противным смехом и довольно потирала руки.

Когда они прибыли в замок Склизлы, Торитель не очень удивилась тому, что ей отвели маленький чулан, в котором умещались лишь небольшая деревянная кровать и один стул. Оставшись одна, поскольку было уже поздно, принцесса решила лечь спать, но не тут-то было. В каморку к ней ворвалась какая-то мерзкая старуха, которая, как успела понять Торитель, была главной служанкой в этом замке. Она забрала у принцессы красивое голубое платье, а взамен принесла и кинула на пол какое-то поношенное тряпьё, состоящее, как оказалось, из бесформенного платья, фартука и чего-то, что, видимо, когда-то раньше было платком.

Торитель не кинулась сразу же одеваться, но тут же пожалела об этом.

— А ну, давай одевайся, живее, — заворчала на неё Старга — именно так звали старуху — и стала сама натягивать на Торитель одежду.

— Спасибо, я сама, — еле вырвалась из её объятий Торитель.

— Как хочешь, — буркнула та, повернулась и пошла вон из комнаты.

Торитель поспешила за ней, на ходу завязывая передник и надевая платок.

Когда они пришли на кухню, там вовсю кипела работа. Сразу несколько поваров и поварят что-то резали, жарили и варили. Старуха всучила Торитель поднос, на котором возвышалась какая-то жареная птица, и пихнула её по направлению к двери. И тут, наконец, Торитель поняла, что же ей предназначила Склизла: отныне она будет прислуживать этой колдунье. Она и Джулит, наверняка, позвала с собой, чтобы вместе насладиться унижением Торитель.

Пройдя по небольшому коридору, Торитель оказалась в огромной зале, освещенной всего лишь несколькими свечами, так что всюду царил полумрак. В центре стоял большой стол, за которым сидело всего два человека: Склизла и её любимица, внучка Джулит. При виде Торитель на их лицах появилось злорадное выражение. Для Джулит видеть наследницу некогда сказочного королевства Попинблю в таком жалком виде было большим удовольствием. Когда же Торитель, идя по темной зале, обо что-то споткнулась и чуть не упала, Джулит разразилась таким смехом, что даже Склизла сначала вздрогнула, но затем и сама засмеялась своим противным высоким смехом.

Весь остаток ночи Торитель то приносила блюда, полные еды, то уносила их, когда на них ничего, кроме объедков, не оставалось. Склизла же с принцессой Джулит проводили время за приятными для них разговорами. Завидев Торитель, они отпускали на её счет всякие колкости, а Джулит один раз даже не удержалась и кинула ей вслед обглоданную кость. На счастье Торитель, она промахнулась.

Торитель решила до поры до времени делать то, что ей приказывают, и не показывать свой характер. Поэтому на все выпады в её адрес она отвечала лишь холодным молчанием. Надо сказать, что ни Склизла, ни Джулит не ожидали такой реакции. Они думали, что либо Торитель будет молить их, чтобы они сжалились над ней и перестали оскорблять её, либо, в крайнем случае, будет кричать, возмущаться и откажется что-либо делать. Такая же холодная покорность явно сбила их с толку. Когда в очередной раз Торитель вышла с пустым подносом из залы, Джулит язвительно сказала:

— Ты посмотри, бабуля, какая выискалась королева! С таким гордым видом носит объедки, как будто это поднос с драгоценностями.

— Ну ничего, посмотрим, с каким видом она будет ходить через пару недель, — попыталась утешить её Склизла.

— Пару недель! — вскричала Джулит, — Я хочу насладиться её унижением сейчас! А глядя на неё, я не получаю ни капельки удовольствия.

— Мы можем завтра придумать что-нибудь более унизительное для неё, — пропищала Склизла, — что-нибудь гадкое и неприятное, — она произносила эти слова так, как если бы она ела что-то очень и очень вкусное.

Как и тогда, когда Джулит радовалась подаренному зверьку, сейчас, несмотря на свой возраст, она производила впечатление маленького ребенка, только теперь это был ребёнок, у которого сломалась одна игрушка, а ему пообещали взамен другую, ещё лучше. Предвкушение завтрашнего удовольствия очень быстро успокоило её, и они со Склизлой, напировавшись вдоволь, отправились спать.

Торитель тоже было позволено отправиться к себе в каморку. Тогда, наконец, она смогла лечь спать. Но, несмотря на то, что было уже настолько поздно — а вернее было бы сказать, настолько рано, что уже начало светать, ей не удалось забыться сном: слишком много мыслей роилось в её голове.

Как все быстро переменилось за последние сутки! Вчера вечером она была уверена, что её окружали добрейшие люди. Все её существо противилось мысли погубить Склизлу. Как она порывалась отговорить Литгута от этой идеи! А оказалось, что он был прав, и всё их поведение — лишь напускное. Такое разочарование!

Думая о Литгуте, Торитель вдруг вспомнила о яде, которым они собирались отравить Склизлу. Принцесса села на кровати и попыталась судорожно нащупать у себя на груди заветный пузырек. Его нигде не было. Дело в том, что затем, чтобы он не разбился, да и, кроме того, не был заметен, принцесса положила его в маленький кармашек, который очень хорошо застёгивался. Вся беда была в том, что этот кармашек был в том самом голубом платье, которое забрала Старга.

Торитель в отчаянии схватила себя за голову. Как она могла забыть об этом! Она могла потихоньку вытащить его из платья, так, чтобы этого никто не заметил, а она просто-напросто забыла про него!

«Ну что ж, — попыталась взять себя в руки Торитель, — завтра надо во что бы то ни стало постараться найти это платье. Надеюсь, они не успели его выкинуть».

С этой утешительной мыслью она и заснула.

 

Глава 36

На следующее утро ей даже удалось немного поспать. Поскольку Склизла с Джулит легли уже под утро, то и проснулись, когда обед уже давно прошел. А так как в замке еще никто не успел привыкнуть к тому, что Торитель теперь живет с ними, то о её существовании попросту забыли. Если бы не это обстоятельство, то её уж наверняка заставили бы что-нибудь делать. А так она даже успела выспаться прежде, чем за ней послали.

Идя за Старгой, Торитель думала о том, как бы ей узнать про её голубое платье так, чтобы не вызвать при этом подозрений. «Мм», — попыталась привлечь внимание старухи Торитель, в ответ та так грозно на неё зыркнула, что принцесса поспешила сделать вид, что она всего лишь поперхнулась. «Да, похоже, что-то выведать у неё будет не так-то просто», — промелькнуло у неё в голове.

На кухне Торитель дали кусок хлеба и стакан молока и на некоторое время предоставили её самой себе. Не успела она сделать последний глоток, как к ней тут же подскочила Старга. Казалось, что она всё время следила за принцессой и ждала, когда же, наконец, она закончит.

— Ну что, назавтракалась? — ехидно спросила она. — Тебя велено доставить прямо к Их Величествам, — с этими словами она схватила Торитель за руку и потянула за собой.

Это было излишне, поскольку Торитель и так не собиралась сопротивляться.

Они прошли ту залу, в которой Склизла и Джулит пировали накануне, затем ещё пару комнат и, наконец, вышли на каменную террасу. Эта терраса одной стороной примыкала к замку, а с другой заканчивалась крутым обрывом. У дальнего конца на больших, увитых плющом качелях раскачивалась принцесса Джулит. Поскольку Джулит была принцесса уже довольно взрослая, а вела себя, как будто ей было совсем мало лет, то на этих качелях она выглядела несколько комично. Торитель ещё раз подивилась этому странному несоответствию внешности и поведения принцессы.

Невдалеке от качелей за столом в большом кресле восседала сама Склизла. У её ног Торитель заметила какое-то животное. Хоть зрение у принцессы было и не очень хорошее, всё же она смогла узнать в этом звере не кого иного, как пиката. Ей уже раньше доводилось видеть этих животных, когда они с Рродериком ещё только прилетели на эту планету. Да, у этой ведьмы и домашние животные были под стать ей!

Как только Старга выволокла Торитель и толкнула её по направлению к Склизле, этот пикат поднял голову и стремительно бросился к Торитель. Она даже толком ничего не успела понять, только вдруг почувствовала острую боль в левой ноге. Опустив голову, она увидела, что это пикат впился зубами в её ногу и с каждой секундой его зубы погружались в неё все глубже и глубже. Через мгновенье она услышала радостный смех Джулит и не менее довольный — Склизлы.

Поскольку вырвать ногу из пасти этого животного было невозможно, Торитель просто стояла и не двигалась. В глазах её уже стало темнеть от боли, и сознание её стало ускользать от неё. Вдруг в него ворвался какой-то свист, и её ногу отпустили. В следующее мгновенье она уже лежала на полу террасы без сознания.

Через какое-то время она очнулась, открыла глаза и сразу же зажмурилась. Прямо перед своим лицом она увидела этого страшного зверя: с его длинных клыков стекали жадные слюни и капали ей на лицо. Она ждала, что он снова на неё кинется. Шли минуты, но ничего не происходило. И вдруг она опять услышала всё тот же свист, а затем — противный смех Джулит. От её смеха у Торитель стало леденить душу. Так вот, что её ждало здесь: постоянные издевательства, чтобы рассмешить эту избалованную принцессу!

Торитель открыла глаза и попыталась приподняться. Теперь перед собой она увидела Джулит и Склизлу — обеих страшно довольных. Склизла попивала чай и при этом постоянно усмехалась. Джулит же ласкала это страшное животное, как будто это была какая-нибудь невинная кошечка, приговаривая: «Дружок — хороший, Дружок — молодец».

— Ты можешь встать, — повелительно сказала Склизла.

Торитель попыталась сделать это, но очень нерешительно. После укусов этого зверя она ожидала, что от боли не сможет встать на левую ногу. Каково же было её удивление, когда она наступила на больную ногу и ничего не почувствовала.

Принцесса выпрямилась и бросила такой взгляд на Склизлу, что ту передернуло. У Торитель было удивительное свойство: она могла всё что угодно выразить глазами. Она могла посмотреть на человека так, что он чувствовал себя самым счастливым на свете, но она могла посмотреть и так, что тому хотелось провалиться на месте, лишь бы не чувствовать на себе этот взгляд. Вот и сейчас она так взглянула на Склизлу, что та почувствовала себя очень и очень неуютно.

— Джулит, дорогая, — обратилась она к внучке, поспешно отводя взгляд от Торитель.

— Да, бабуля, — радостно отозвалась та.

— Я думаю, Торитель нам пока не нужна.

— Да! Мне и так было ужасно весело, — охотно согласилась Джулит. — Разве что, — она на секунду задумалась, и на её лице появилось удовольствие от того, что ей пришло в голову, — мы попросим Торитель собрать нам немного ежевики?

Склизле явно эта идея очень понравилась. Она позвонила в маленький колокольчик, который стоял на столе, и через мгновение на терассе вновь появилась Старга.

— Послушай, — обратилась к ней Склизла, — нам с Джулит хотелось бы пирога с ежевикой сегодня вечером. Торитель вызвалась собрать её, — при этих словах Джулит прыснула и продолжила чесать за ухом у зверя.

Старуха молча кивнула в знак согласия, и они с Торитель отправились на кухню. Там Старга дала Торитель большую плетёную корзину и проводила её до выхода из замка. Стоя на крыльце, она ткнула рукой в какую-то точку на горизонте, сказала, что ей туда, и так хлопнула за её спиной дверью, что Торитель еле устояла на ногах.

Надо сказать, что замок Склизлы отличался от замка короля Хокина. Он тоже был очень красивым, но ещё и очень и очень пугающим. В Хокинболе замок окружали молодые зелёные деревья, всюду росли цветы, пели птицы, и вообще все было такое красивое, что можно было, забывшись, просто остановиться и любоваться тем, что тебя окружает. Здесь же рядом с замком тоже росли цветы, но они все больше норовили или зацепиться за тебя какой-нибудь колючкой, или вовсе укусить.

Хотя на деревьях были листья, но они все равно производили впечатление каких-то старых и полусгнивших Их корявые ветви были похожи на руки с крючковатыми пальцами, которые хватали Торитель за платье, так что ей постоянно приходилось останавливаться и высвобождать себя из их цепких объятий.

Через некоторое время принцесса вышла на тропинку, которая вела дальше в лес и должна была привести её к тому месту, где росла ежевика. Здесь Торитель смогла идти спокойней. Но это спокойствие было обманчиво. Стоило ей пройти каких-нибудь шагов двадцать, как вдруг она вздрогнула. Что-то склизкое коснулось её шеи. Она еще ничего не успела понять, как вдруг увидела, как по её груди ползет змея. Она тут же схватила её, бросила так далеко в кусты, как могла, и бросилась наутёк. Ей было так противно и так страшно! Она бежала и бежала. Несколько раз она спотыкалась, один раз и вовсе упала. Поднявшись, она какое-то время просто стояла и пыталась прийти в себя и оглядеться. Всего в паре шагов от того места, где она остановилась, принцесса увидела те самые заросли ежевики. Торитель с облегчением вздохнула. Наконец-то она добралась до них. Теперь нужно как можно скорее набрать корзину и возвращаться обратно. Как бы ни было там плохо, но всё же там она была не одна.

В замок Торитель вернулась лишь ближе к вечеру. Дело в том, что собирать ежевику оказалось не таким уж лёгким занятием, как было подумала принцесса. Домой она пришла не только с полной корзиной, но и с исцарапанными в кровь руками. И на этот раз никто не спешил залечивать ей раны. Наоборот, как только её увидела Старга, она выхватила корзину из её рук и, не дав ей передохнуть и секунды, сразу же отправила прислуживать Их Величествам за столом.

Когда, уже далеко за полночь, Торитель, наконец-то, было позволено идти спать, она сначала попыталась промыть свои раны, отчего те ужасно защипали. Принцесса сморщилась от боли, но не издала и звука, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Добравшись до постели, она подумала, что завтра, каким угодно способом, но ей просто необходимо найти свое голубое платье, а в нём спасительный пузырёк, потому что долго так вытерпеть она не сможет.

 

Глава 37

Следующие несколько дней не принесли ничего нового. Целыми днями Торитель только и делала, что исполняла прихоти принцессы Джулит. Стоило той захотеть поиграть в крокет, и Торитель вынуждена была рыскать по зарослям этих колючих и за всё цепляющихся растений в поисках упавшего мяча. Через пять секунд Джулит приходило в голову, не перекусить ли ей слегка, и Торитель стремглав мчалась на кухню и возвращалась с подносом, нагруженным едой.

Помимо выполнения всевозможных прихотей Джулит у Торитель было много других обязанностей: ей приходилось мыть полы в бесчисленных комнатах и коридорах этого огромного замка, стирать бельё, чистить до блеска медную посуду и многое-многое другое. Единственное, что ей почему-то не поручали, так это кормить животных в зверинце. Когда она узнала о его существовании, она сначала было удивилась, почему её туда не посылают, но вскоре за всеми делами эта мысль как-то потерялась.

Несмотря на то, что Торитель, казалось бы, каждую секунду была чем-то занята, Джулит всё равно этого было мало, поэтому она всё время старалась подкинуть ей ещё работы. Самое лучшее, что она могла придумать, это заставить Торитель делать что-нибудь два раза. Ничто не доставляло ей такого удовольствия, как испортить то, что было только что сделано. Так, стоило Торитель помыть где-нибудь пол, как Джулит, проходя мимо, обязательно или разбивала горшок с цветком, или случайно проливала что-нибудь на пол. Единственное, что портило ей настроение, так это то, что Торитель совершенно не злилась ни на какие её выходки. Джулит никак не удавалось вывести её из себя.

Однажды Торитель опять нужно было мыть пол. Она, как и много раз до этого, пошла в чулан, чтобы взять ведро и тряпку. Взяв ведро, принцесса подошла к куче тряпок и потянула за край одной из них. Когда она её вытащила, то вслед за ней вытянулся и край ещё одной тряпицы. Ярко голубой!

Торитель на секунду замерла, затем бросила ведро и тряпку и попыталась вытащить из этой кучи своё платье. В том, что это было её платье, не было никаких сомнений. Но потянув за край платья, она вытащила лишь его кусок. В этот момент в чулан за чем-то зашла Старга. Ей стоило лишь бросить взгляд на Торитель и она всё поняла.

— Ты же не думаешь, что мы бы захотели оставить себе твоё платье, — на слове «твоё» она сделала ударение и как-то неприятно засмеялась. — Твоё платье и то, что было в нём, — и очень многозначительно посмотрела на принцессу.

Торитель ничего ей не ответила. Она молча бросила то, что когда-то было её платьем, обратно в кучу, подняла ведро и тряпку, и гордо прошла мимо Старги.

Дойдя до нужной ей комнаты, принцесса тихо опустилась на пол и стала механически тереть пол. Теперь ей было всё равно, что с ней будет и долго ли это будет продолжаться. Ей всё равно! Её последняя надежда вырваться отсюда и покончить с этим ужасом погибла вместе с этим голубым платьем.

Джулит стала замечать, что с некоторых пор Торитель стала безучастна к тому, что с ней происходило. Джулит это очень бесило. Ну, в чём прелесть унижать человека, если он при этом не унижается! И тогда она решила, что раз уж на эту гордячку ничего не действует, то пусть ей хотя бы будет больно. На помощь ей пришёл её любимый Дружок. Теперь всякий раз, как она видела Торитель, она тут же натравливала на неё этого пиката. Он с радостью бросался на её левую ногу и отпускал с большой неохотой лишь после того, как Джулит вдоволь насмотрелась на это зрелище. Дело в том, что Дружок всё время кусал Торитель за одно и то же место, просто потому, что это было единственное место, до которого он мог достать — ведь пикаты вообще не очень крупные животные — поэтому Склизле каждый раз после этого приходилось вылечивать ногу, чтобы было что кусать в следующий раз. Поначалу, стоило Склизле только дотронуться до ноги, как боль уходила из неё, но потом нога стала болеть от одного лишь вида Дружка, и иногда даже от одной мысли.

Так проходили неделя за неделей. Торитель же казалось, что прошёл уже не один год, с тех пор как она оказалась в этом зловещем замке. Поначалу она ждала, что её друзья придут к ней на помощь и вызволят отсюда. Но проходили дни, никто не появлялся, и её надежда на спасение таяла с каждым днём, пока однажды она совсем не перестала об этом думать.

 

Глава 38

В один из вечеров, когда принцесса не была нужна ни Склизле, ни, что самое странное, Джулит, чтобы чем-то её занять, её отправили на конюшню мыть лошадей и чесать им гривы. Привыкнув уже выполнять любую работу, она безропотно отправилась выполнять и эту. На её счастье, в конюшне оказалось всего четыре коня, так что, возможно, к утру она смогла бы с ними управиться.

Торитель принялась механически чистить щёткой первую лошадь, а мыслями при этом она была очень и очень далеко отсюда. Она тёрла и тёрла рукой круп, водила рукой из стороны в сторону, как вдруг лошадь издала какой-то звук. Принцесса подумала, что она слишком задумалась и, наверное, сильно надавила щёткой, сделав при этом лошади больно.

— О, извини, пожалуйста, — ласково сказала она и погладила её по тому месту, где только что тёрла.

Но когда она отняла руку, этот звук повторился вновь. И так как мыслями Торитель уже вернулась обратно, то она поняла, что звук этот исходил не от лошади. Тогда она замерла и стала прислушиваться, пытаясь уловить, откуда он доносится. Пять минут вокруг царила тишина, можно было услышать только биение собственного сердца да фырканье лошадей. Но вот опять тоже «А-а-а». Торитель повернула голову. Сомнений не было: звук доносился из дальнего конца конюшни.

Вы, наверное, подумаете, что принцесса была сыта по горло всеми теми приключениями, которые свалились ей на голову в последнее время — все эти дружки и всё такое — и поэтому она просто продолжила делать свою работу? Шиш! Она тут же всё бросила и отправилась выяснять, что же это такое могло быть!

В дальнем конце конюшни, за последним стойлом, Торитель увидела ещё одну дверь. Она попробовала, не заперта ли та, и дверь поддалась. Тогда принцесса открыла её настежь и заглянула внутрь. Перед ней простирался длинный коридор, который терялся где-то далеко впереди, по бокам которого на стенах кое-где висели фонари. Торитель вошла внутрь и прикрыла за собой дверь, так чтобы снаружи нельзя было подумать, что она именно здесь.

Принцесса всё шла и шла по этому бесконечному коридору, а он, казалось, всё никуда не приводил её. Но стоило только ей подумать, уж не подземный ли это переход в Хокинбол, как он вдруг закончился, но закончился ещё одной дверью. Торитель открыла и её, но то, что она видела, а, главное, услышала за ней, заставило кровь в её жилах остановиться. Всюду, куда проникал её взгляд, она видела клетки. Да, она попала в тот зверинец, в который её так усиленно никто не пускал. Но что это был за зверинец! В клетках тут держали не животных, а людей, гномов и других существ, названий которых принцесса не знала, причем, похоже, именно на них Склизла опробовала свои заклинания. У одного были раздвоенные кисти, у другого кожа пузырилась зелёными пузырями, у третьего были такие длинные уши, что он и шагу не мог сделать, чтобы не наступить. Причем, Торитель успела обвести взглядом лишь ближайшие клетки, поворачиваясь вокруг себя, чтобы броситься, что было сил, вон отсюда. И она уже дотронулась до ручки двери, как вдруг:

— Торитель!

Принцесса замерла.

— Торитель!

«Это не может быть он», — пронеслась в её голове мысль, и от неё ей стало ещё страшнее. Но это был именно он! Повернувшись, она увидела прижавшееся к прутьям одной из клеток лицо Мани Муника.

— Мани! — Торитель стремглав бросилась к его клетке. — С тобой всё в порядке? — спросила она, пытаясь оглядеть его в этом полумраке.

— Да, она ещё не придумала, что бы такое сделать со мной, — поспешил он её успокоить и попытался улыбнуться. — Да что обо мне, как хорошо, что вы живы, — сказал он ей очень ласково. — Как вы тут?

— Мани, у меня ничего не вышло! Я потеряла зелье, и теперь все мы обречены, — голос её был полон отчаяния.

— Ну что вы, я думаю, вы и так большая молодчина, — и он протянул руку через решетку и позволил себе погладить принцессу по руке.

Торитель немного успокоилась.

— А как же вы оказались здесь? Я думала, что вы бросили меня, — и от этого признания ей стало стыдно.

— Ну что вы, мы сразу же бросились вслед за вами, но нам не удалось напасть на карету — казалось, какая-то невидимая преграда окружала её.

— А, так это были вы, — прервала его Торитель, понимая теперь, что значили те странные звуки во время их пути и тот довольный вид Склизлы.

— Да, а потом мы пробрались в Склизилин и стали ждать. Литгут считал, что пытаться пробраться в замок опасно, что нужно дождаться, когда Склизла отправит вас в лес. Он был абсолютно уверен, что она это сделает. Но я не вытерпел. Я не мог больше выносить это ожидание, даже не зная, живы вы или нет, и отправился сюда. И вот я здесь, — печально закончил он.

— Вы обязательно выберетесь отсюда, — попыталась приободрить его принцесса, — мы освободим вас.

— Это я должен был освободить вас.

— Опустим это, — сказала Торитель. — Вы говорите, остальные члены отряда ждут в лесу?

Мани согласно кивнул.

— Один раз они уже отправляли меня в лес, но это было почти сразу после приезда. Наверное, тогда вы ещё не успели добраться сюда. Я не знаю, когда они отправят меня туда в следующий раз, а может и вовсе следующего раза не будет. Если же я хотя бы намекну о том, что хочу прогуляться, Склизла сразу же заподозрит неладное.

— Наверное, это звучит не очень обнадёживающе, но, похоже, нужно просто ждать.

— Просто ждать, — эхом повторила принцесса.

— Торитель, не сочтите это за грубость или нежелание продолжать разговор, но, по-моему, мы уже долго разговариваем с вами. Мне кажется, что вас могут хватиться.

— И правда, — встрепенулась она, — мне лучше вернуться.

Она повернулась, чтобы уйти, и уже почти дошла до двери, как опять бросилась к клетке, где сидел Мани и прижалась к прутьям лицом.

— Я обязательно вернусь, Мани!

— Я знаю, — ласково сказал он.

 

Глава 39

Все последующие дни Торитель ждала, когда же её пошлют в лес, хотя, с другой стороны, мысль о том, что её там ждёт, пугала её. И вот, наконец, этот момент наступил: однажды принцессе Джулит вновь захотелось пирога с ежевикой.

— И, кстати, ты ведь так давно не гуляла, — ехидно бросила она Торитель.

Это было как нельзя кстати, ведь наконец представился случай отправиться в лес и, возможно, найти остальных членов отряда, но что за прогулка это была! Колючие, цепляющиеся растения, змеи и ещё какие-то склизкие животные под ногами, а один раз Торитель вообще наступила на жабу. Принцесса отскочила в сторону и угодила прямо в вязкое болото. Она попыталась было вернуться на тропинку, но ей это не больно-то удавалось. Чем больше старалась она вытащить ногу, тем больше увязала в этой трясине. Когда она оказалась погружённой в воду по пояс, Торитель подумала, что её смертный час настал. И хотя она не была уверена, что кто-нибудь из её отряда услышит её, всё же набрала в лёгкие воздуха и что было сил крикнула:

— Помогите!!!

Это был крик отчаяния. Торитель даже и не надеялась, что кто-то придёт ей на помощь. Строго говоря, отправляясь в лес, она не совсем представляла себе, в какой его части ей искать отряд. По описаниям Мани она примерно понимала, где они находились в тот момент, когда он так неосторожно и необдуманно бросился спасать её. Не было никакой уверенности в том, что и сейчас они находились там же, ведь Склизла, наверняка, отправила по их следу своих верных слуг. А что, если они не успели спрятаться?

Торитель продолжала медленно погружаться в трясину, как вдруг услышала какие-то звуки за своей спиной. «Только бы не пикаты», — подумала она. Принцесса дернулась, чтобы посмотреть, что это могло быть. Но как только она сделала этот рывок, так тут же опустилась в воду еще сантиметров на десять.

— Торитель!

Принцесса вздрогнула и стала пристально вглядываться вдаль. Сомнений не было: кто-то бежал ей навстречу, и этот кто-то не был ужасным зверем. Поскольку у Торитель было плохое зрение, то она лишь через несколько мгновений смогла разглядеть в этом ком-то Муни Муника.

— Муни! — тихонько произнесла принцесса и потеряла сознание.

После стольких дней напряжения, теперь, когда она увидела родного человека и от этого почувствовала себя в безопасности, силы, которые так долго поддерживали её, покинули её.

Когда Торитель пришла в себя, она обнаружила, что лежит на небольшой полянке, укрытая плащом. В нескольких шагах от неё сидели те, кто некогда составлял их спасательный отряд.

Заметив, что Торитель очнулась, Рродерик бросился к ней.

— Торитель, милая, как я рад, — начал было он, но стоило ему взглянуть ей в глаза, как его улыбка тотчас же сошла с его лица.

— Рад?! — лицо её пылало от гнева.

— Т-Торитель, — пролепетал Рродерик.

— Где вы были всё это время?! Вы знаете, что мне приходится там терпеть? А вы здесь отдыхаете! Трое мужчин и, — она запнулась, глядя на гнома с прыгуном, — и-и пятеро! А я там одна! Вы меня бросили! — тут уже она обращалась исключительно к волшебнику.

— Слушай, я думал, что ты вернулась домой, — попытался оправдаться он.

— Вы думали! — передразнила его принцесса. — Только один Мани и пытался спасти меня.

— Мани?! — вскрикнул его брат.

— Он жив? Ты видела его? — тут же набросились на неё и остальные.

Торитель отпрянула.

— Да, да, он жив, но он сидит в клетке в её зверинце! У неё жуткий зверинец: там томятся и другие люди и, — она пыталась подобрать правильное слово, — существа. Но меня не пускают туда! — её голос сорвался.

Муни Муник приобнял её за плечи.

— Ну-ну, всё будет хорошо. Мы освободим и его, и тебя, — попытался он утешить её, но лишь разбередил её боль ещё сильнее.

Некоторое время на поляне царила гробовая тишина, а потом Торитель бросила одну фразу, которая заставила всех задуматься и почувствовать стыд:

— Склизла оказалась гораздо умнее всех вас.

 

Глава 40

Торитель сидела перед костром и смотрела, как Муни Муник жарил на нем какое-то подстреленное им животное. Она старалась не думать, кого можно подстрелить в этом лесу. Рродерик же в это время рассказал ей, что после того, как Склизла поймала Мани, она бросила по его следам целую свору пикатов, но Литгут направил их в другую сторону, тем самым сбив пикатов с толку. Они вернулись в замок не солоно нахлебавшись, и колдунья, похоже, подумала, что Мани был один.

— Я бы не была на вашем месте так уверена, — холодно бросила Торитель.

— Во всяком случае, больше нас никто не беспокоил, — примирительно сказал Рродерик.

— А как это «перенаправил следы»? — спросила принцесса.

— О, вот теперь я тебя узнаю. «Хочу всё знать», — Рродерик улыбнулся и потрепал её по голове, похоже, это вошло у него в привычку. — Мы слышали, как приближались пикаты, я уже успел подумать, что наше дело — швах, и тут Литгут запустил пальцы в землю, взял ими отпечаток ноги Мани и бросил его в сторону.

Торитель попыталась себе это представить, и это ей показалось глупым. Рродерик увидел на её лице скептицизм.

— Ты можешь этому не верить, но я сам видел, как пикаты свернули и бросились в ту сторону, в которую Литгут бросил землю, — и он опять показал, как это было.

Это выглядело так комично, что принцесса рассмеялась и смеялась всё сильнее и сильнее, пока у неё не стало колоть в левом боку. Чуть отдышавшись, уже совсем серьёзным голосом она задала Рродерику свой следующий вопрос:

— А почему вы жжете костёр? Вы не боитесь, что его заметят?

— Литгут сделал так, что издалека его не видно, начал было объяснять он, но тут же осёкся, — но я не буду тебе больше объяснять. Опять поднимешь меня на смех.

— Ну, Рродерик, я не буду, — попыталась уговорить его принцесса, но это было бесполезно.

— И не проси, — надулся Рродерик, но тут их отвлёк Литгут.

Он неслышно подкрался к ним и вдруг спросил:

— У тебя остался пузырёк с зельем?

Торитель обернулась и недоумённо ответила:

— Нет, — мысли её были уже очень далеко от зелья. — Старга уничтожила его.

— Тогда я дам тебе свой.

У принцессы глаза на лоб полезли:

— Вы что, хотите, чтобы я туда вернулась?

Литгут лишь молча смотрел на неё. Тогда она перевела взгляд в поисках поддержки на Рродерика. А вместо этого услышала:

— Мне жаль, Торитель, но именно тебе выпала самая опасная доля. Так получилось, что сейчас только ты можешь быть рядом со Склизлой.

И тут она поняла, что её кошмар не закончился. Только она почувствовала себя в безопасности, а теперь опять нужно возвращаться к этим злым женщинам и опять одной. А они будут сидеть и ждать, когда она всё сделает. Торитель молча поднялась, взяла в руки корзину и очень тихо сказала:

— Ну что ж, мне ещё нужно набрать ежевики, — и уже было повернулась, чтобы идти, как вдруг услышала: — О, это может сделать Хинни-Хуп! — впервые за последнее время подал голос Какамбер.

— Да, может, — подтвердил и он сам.

Все удивлённо обернулись в их сторону.

— Ну, он ведь хорошо прыгает, — неуверенно улыбнувшись, пояснил гном.

Торитель объяснила Какамберу, где находятся заросли ежевики, и гном с прыгуном отправились в ту сторону, а остальные стали ждать их возвращения. Торитель даже опомниться не успела, как они уже вернулись. Какамбер тащил перед собой корзину, полную ягод, а Хинни-Хуп припрыгивал рядом с ним. При этом, насколько принцесса успела заметить, на нём не было ни единой царапины.

— Жаль, что тебя не было в прошлый раз, — вздохнула она и благодарно взяла корзину из рук гнома.

Торитель ещё немного посидела вместе со всеми у костра, а затем отправилась в замок. Боясь быть замеченным, провожать её никто не стал.

В кухне, протягивая Старге корзину с ягодами, Торитель заметила, что та на секунду замешкала и как-то странно на неё посмотрела. Чуть поразмыслив, принцесса решила списать это на её обычную подозрительность. Но зря! В прошлый раз, когда Торитель ходила в лес, то вернулась оттуда вся взлохмаченная и израненная. Сегодня же она вернулась лишь чуть запыхавшись. И это не ускользнуло от неусыпного ока старухи. И, к сожалению, это не было последней неприятной новостью в этот вечер.

Дело в том, что когда Литгут дал принцессе второй пузырёк с зельем, ей некуда было его спрятать, кроме как просто положить его в карман передника. И пока она шла или сидела, он замечательно лежал на дне этого большого кармана. Но стоило только ей нагнуться с половой тряпкой в руках, как этот пузырёк мгновенно выпал наружу и покатился по мокрому полу. Торитель сразу же бросилась за ним, но поскользнулась и шлёпнулась на пол, при этом она очень больно ударилась локтём. Когда она поднялась, усиленно растирая ушибленный локоть, то сразу же увидела заветный пузырёк. Но, увы! Чуть выше она увидела носок старухиной ноги, раздавливающий его. Треск, потом противный смех — и Старга исчезла.

Торитель сидела на мокром полу и молча плакала. Они опять недооценили Склизлу. Похоже, им никогда не удастся покончить с нею! Дай Литгут ей ещё хоть десять пузырьков, эта ведьма со своими прихвостнями всё равно ухитрится победить её. Хотя стоп! Вот именно: нужно, чтобы это сделал кто-нибудь другой, а лучше — сам Литгут. «Мне даже не льстит, что все они так доверяли мне, — думала она. — Я совсем не такая сильная, как они думают». Поняв, наконец-то, что ей нужно переложить эту ответственность на мужские плечи, Торитель решила на следующее утро попытаться ускользнуть из замка и убежать в лес.

 

Глава 41

В эту ночь Торитель практически не сомкнула глаз: она пыталась не пропустить тот момент, когда в замке наконец-то все уснут, а другие, наоборот, ещё не успеют встать. Она сидела на кровати, прислушиваясь ко всем звукам, которые долетали до неё. Наконец, она осознала, что не слышит ничего кроме тишины и звука собственного сердца. Тогда она потихоньку встала, прокралась к входной двери и отворила её. Дверь слегка скрипнула. Принцесса вздрогнула и замерла. Постояв немного и ничего не услышав, она сделала шаг на улицу, облегчённо вздохнула и повернулась, чтобы закрыть за собой дверь.

— Не спится?

Торитель остолбенела. Прямо перед ней возвышалась Склизла Пятая собственной персоной.

— Я, я хотела набрать вам ежевики на пирог к завтраку, — запинаясь пролепетала принцесса первое, что пришло ей в голову.

— Какая прелесть! — пропищала ведьма. — И без корзины?

— Ам-м, — Торитель не нашлась, что ответить.

— Старга! — крикнула куда-то вглубь замка Склизла. — Корзину!

И в ту же секунду в дверном проёме появилась старуха с корзиной в руках, как будто она только и ждала, когда её позовут.

Принцесса взяла корзину и повернулась, чтобы пойти, но её опять остановил всё тот же противный голос:

— Да, кстати, — Склизла немного помедлила, — Дружок проводит тебя.

Внутри у Торитель все захолодело, как только она увидела Дружка, выходящего из-за спины Склизлы. Принцесса съежилась и приготовилась к атаке со стороны зверя. Но, к её удивлению, он ничего подобного не сделал, а просто выжидательно встал рядом с ней.

— Дружок, — обратилась к нему колдунья, — прогуляешь девушку до ежевики.

Дружок согласно кивнул. Склизла бросил на Торитель довольный взгляд и вместе со старухой скрылась в замке. Оставшись одна, принцесса на секунду задумалась, но тут услышала рядом с собой злобное рычание, скосила глаза на Дружка и, не мешкая, отправилась в путь. Если ей на мгновение приходилось останавливаться, то тотчас же раздавалось ворчание Дружка. Один раз она чуть дольше задержалась, пытаясь выпутаться из объятий какого-то уж очень корявого дерева, как Дружок тут же укусил её за ногу. Только на этот раз это было всего лишь предупреждение не мешкать, поэтому он почти сразу же разжал зубы. Торитель с силой рванула платье, и его кусок повис на дереве.

Когда до расположения отряда было уже совсем недалеко, Торитель, забыв про все предосторожности, бросилась бежать и, что было сил, звать на помощь. Дружок тут же нагнал её и с такой силой вцепился зубами в её ногу, что у принцессы потемнело в глазах и она повалилась наземь. Она всё кричала и кричала, а Дружок всё сильнее и сильнее стискивал зубы, пока, наконец, она совсем не потеряла сознание.

Очнувшись, принцесса сначала не решилась открыть глаза. Она прислушалась к своим ощущениям: она чувствовала боль в ноге, но, странное дело, её никто не держал. Торитель приоткрыла один глаз и посмотрела туда, где была её нога. Дружка там не было. Тогда она открыла другой глаз. Но им она его тоже не увидела. Это было странно. Тогда она приподнялась на локтях, осмотрелась вокруг и вдруг вскрикнула. Поодаль, под кустом, лежал мертвый Дружок. Его левый бок и голова были в крови.

— Торитель! — чей-то радостный голос позвал её.

Она повернула голову: перед ней сидел Муни Муник и нежно улыбался ей. Торитель попыталась приподняться, но без помощи Муни ей это не очень-то удалось. Дойдя до остальных, принцесса присела вместе с ними у костра и рассказала им о неудаче, постигшей её накануне вечером.

— Литгут, — обратилась она к волшебнику, — даже если вы дадите мне ещё один пузырёк, я не знаю, как я смогу подлить его Склизле. У меня ничего не выходит.

— Ещё один пузырёк, — передразнил её Литгут. — По-твоему, у меня что, магазин?

— Но я думала, — неуверенно начала принцесса.

— Она думала! — он сделал ударение на слове «думала», и это прозвучало не очень вежливо.

— Слушай, Литгут, скажи лучше, что нам делать теперь, — постарался переключить его внимание Рродерик.

— Мне надо подумать, — сказал тот и ушёл куда-то вдаль.

Прошло больше часа, а Литгут всё не возвращался.

— Боюсь, что скоро меня хватятся в замке, — стоило только Торитель произнести эти слова, как тут же до них донёсся звук ломающихся сучьев, и через несколько минут волшебник уже сидел рядом с ними.

— Я подумал, у Склизлы, наверняка, есть та трава, которой мне недостает, для того чтобы приготовить зелье. За то время, что ты находишься в замке, не случалось ли тебе видеть или хотя бы слышать про комнату, в которой колдунья хранит свои зелья? — обратился он к принцессе.

Торитель молча кивнула.

— Ты должна провести меня туда.

— Я? А без меня нельзя? Может я просто объясню, как её найти? — с мольбой в голосе спросила Торитель. — Нет, да?

— Ну, конечно же, ты можешь не идти, — принцесса облегчённо вздохнула, — и бросить твоего любимого на растерзание Склизле. О, я представляю, как она с ним позабавится!

— Перестаньте! — взмолилась Торитель.

— Можешь вернуться в Пещеры, сесть на ракету — она наверняка уже готова — и улететь домой к своим папочке и мамочке!

— Литгут, прекрати! — одновременно крикнули Муни и Рродерик.

В воздухе воцарилось напряженное молчание. Рродерик попытался хоть как-то разрядить атмосферу:

— Послушайте, всем нам приходится нелегко, и кому-то труднее остальных, — он взглянул на Торитель, — но нам не следует ругаться между собой, так мы скорее станем добычей Склизлы, и если это случится, то, спрашивается, зачем же мы всё это затевали? Сейчас нам нужно собрать всю нашу волю в кулак и закончить это дело, покончить со Склизлой навсегда и жить дальше. Литгут, Торитель, перестаньте дуться друг на друга, вам нужно пойти в замок вместе, а в таком состоянии из этого ничего путного не выйдет.

— Я не дуюсь, — прошептала принцесса, хотя весь её вид выражал обратное.

Литгут же и вовсе что-то такое изобразил на лице, что было очень сложно интерпретировать как примирение.

— Слушай, Литгут, а как ты думаешь попасть в замок незамеченным? — поинтересовался Рродерик.

— Я войду в замок через главный вход, — несколько с вызовом ответил он.

Все недоумённо уставились на него: лица всех — и даже Торитель — выражали крайнее любопытство.

— Я превращусь в этого пиката.

— В Дружка? — принцесса всё ещё непонимающе смотрела на него.

— Ну, ты же не можешь вернуться в замок без него. Как ты объяснишь, что он убит?

— И правда, — согласилась она, — если я вернусь без него, тогда они меня тоже запрут в своём зверинце, а может, и ещё что похуже.

— Ну что ж, тогда начнём, — сказал волшебник, достал из кармана небольшой пузырек и опорожнил его. В следующую секунду вспыхнул синий дым, который полностью поглотил его. Когда дым рассеялся, на месте Литгута стоял Дружок и скалил зубы. В первый момент Торитель вздрогнула, но тут этот Дружок произнёс голосом Литгута:

— Не бойся, это всего лишь я.

Торитель немного успокоилась, но все равно, когда они пошли вдвоем по дорожке, ей было немного неуютно, и она до конца не могла отделаться от страха, что он сейчас вопьется ей в ногу.

Вернувшись в замок, Торитель прямиком отправилась в кухню. Старуха буквально вырвала из её рук корзину, которую, как и в прошлый раз, набрал Хинни-Хуп, и проворчала: «Что так долго?», и тут же отправилась докладывать своей хозяйке. Услышав, что принцесса вернулась и с корзиной, и, что самое главное, с Дружком, Склизла крайне удивилась, но предпринимать пока ничего не стала. До поры до времени.

Какое-то время Торитель, казалось, никто не замечал: она просто стояла в сторонке на кухне. Вдруг Старга заметила, что она все ещё здесь, бросила ей какой-то сухарь и сказала, чтобы она убиралась к себе в каморку и не показывалась оттуда, пока её не позовут.

В этот вечер, на удивление, она больше никому не понадобилась. Никем не тревожимая, Торитель сгрызла сухарь, который ей так любезно дала старуха, и в скором времени уснула.

Пока принцесса спокойно проводила время в своей каморке, Литгут в обличье Дружка весь вечер терпел ласки Джулит, которая его все время щипала и дергала то за уши, то за хвост. А когда Джулит со Склизлой наконец-то собрались спать, они попросту выгнали его на улицу, и ему пришлось спать под дверью замка. Вот и вся любовь!

 

Глава 42

На следующий день Торитель, проходя мимо того места, где лежал Дружок, постаралась сказать как можно тише:

— Когда увидите, что я иду с ведром, незаметно проследуйте за мной.

Принцесса решила помыть пол в соседней с заветной комнате — это единственный способ, который пришёл ей в голову, чтобы показать Литгуту, где она находится. Дело в том, что замок был настолько огромен, в нём было столько комнат и столько коридоров, что если бы её кто-нибудь там обнаружил, Торитель всегда могла бы объяснить своё присутствие тем, что именно здесь она давно не мыла.

Заветная комната находилась на втором этаже. Её не сразу можно было найти, да и Торитель лишь случайно наткнулась на неё. Лестница, которая вела в эту комнату, пряталась за одним из шкафов, поднималась до самого потолка и терялась в темной дыре. Один раз, не сумев побороть своё любопытство, принцесса взобралась по этой лестнице и очутилась в небольшой комнатке. Оглядевшись, она увидела, что все стены комнаты были увешаны полками, которые были целиком уставлены разного размера бутылками и колбами. У Торитель появилось неосознанное желание все здесь разбить. Но ещё неизвестно, какого действия были эти зелья, поэтому она не стала этого делать.

Сейчас, показав Литгуту на деревянную лестницу, Торитель осталась дожидаться его внизу. Некоторое время сверху доносились странные звуки. Всякий раз принцесса вздрагивала, боясь, что их может услышать кто-нибудь кроме неё. Но никто не приходил. И вот, наконец, из-за шкафа выглянула сначала морда Дружка, а затем и всё его тело. Когда он подбежал к Торитель, в зубах у него она увидела какую-то бутылочку с ярлыком на ней. Литгут осторожно положил бутылочку у её ног и сказал:

— Пришлось позаимствовать у неё пузырёк. Вот, бери.

— Как? Опять я?!

— А кто, по-твоему, должен это сделать?

— Я думала, что вы.

— Как? Запрыгну Склизле на колени?

Так они стояли и препирались, при этом Литгут всё время подталкивал пузырёк к Торитель, а та всячески пыталась от этого увильнуть. Со стороны же можно было подумать, что как раз наоборот, что это пикат пытается отнять бутылочку у принцессы. И именно такое впечатление и сложилось у принцессы Джулит, когда та входила в комнату.

— Ах ты, мерзкая девчонка! — закричала она. — Так ты ещё и воруешь!

Поняв, что их застукали, Литгут поскорее схватил Торитель за ногу, как любил делать его предшественник, только на этот раз принцесса не почувствовала никакой боли.

— Молодец, Дружок! — похвалила его подошедшая Джулит и потрепала за ухом.

Глаза Джулит пылали яростью. Она схватила Торитель за руку и потащила за собой. Джулит бежала по комнатам замка и звала Склизлу, Литгут же семенил за ними, для вида скаля зубы.

Джулит была так зла, что даже не сразу заметила, как Склизла вышла ей навстречу, и врезалась в неё.

— Стоп-стоп-стоп, — Склизла отстранила руками Джулит от себя. — Что случилось, дорогая, на тебе лица нет?

— Полюбуйся, бабуля, — при этом Джулит с такой силой отбросила от себя Торитель, что та упала на пол, — я застукала её на месте преступления!

— И что же она сделала? — поинтересовалась Склизла.

— Вот, — Джулит торжествующе протянула пузырек, — она хотела стащить его, но я вовремя подоспела.

Склизла взяла пузырек, посмотрела его на свет, а затем прочитала то, что было написано на бирке. Там значилось: «От боли».

— Что? Ножка болит? — злорадно пропищала она, взглянула на Джулит, и тут они обе разразились хохотом.

Чуть успокоившись, ведьма скосила глаза на Торитель. Её взгляд мог прожечь что угодно в этот момент.

— Хотела обмануть меня? Меня, Склизлу Пятую!!! — её голос был подобен раскатам грома. — Или, — она секунду помедлила, — ты хотела позаботиться обо мне? Ведь у меня с самого утра болит голова.

Произнеся последние слова, Склизла откупорила пузырек и залпом осушила его содержимое. Торитель даже ничего не успела сообразить. Она лишь молча смотрела на Склизлу, которую начал обволакивать зеленый дым.

— Что, что происходит? — Джулит смотрела на бабку широко раскрытыми глазами.

А дым всё сгущался и сгущался, пока стало совсем ничего не видно.

Торитель лежала на полу, съёжившись и зажмурившись от страха. Через несколько минут она всё-таки открыла глаза. На полу, на том месте, где ещё недавно стояла Склизла, валялась куча белья — это все, что осталось от могучей колдуньи. Рядом ползала Джулит, приподнимала края одежды, заглядывала под них в надежде, что где-то там спряталась Склизла. Но увы! Склизла исчезла бесследно.

— Торитель, вставай, — сказал кто-то совсем рядом.

Тут только Торитель заметила, что Литгут уже вернул себе своё настоящее обличье и теперь стоит рядом и протягивает ей руку. Она молча поднялась, но глаза её были полны отчаяния. Но тут его заметила и Джулит:

— Ты! — это слово, как гром, прозвучало на весь замок. — Это сделал ты?!

Джулит открыла рот и стала верещать, как сумасшедшая. Как только Литгут сделал шаг в её сторону, она вдруг резко вскочила и бросилась от него наутек, при этом ни на секунду не закрывая рот, волшебник побежал вслед за ней. Через несколько минут вопли прекратились: видимо, Литгуту всё же удалось догнать её и заставить успокоиться. Вернувшись в комнату, он сказал:

— Я, наверное, — тут, взглянув на Торитель, волшебник запнулся, — сообщу остальным о случившемся, а тебе лучше пойти и освободить Мани, — закончил он, протягивая ей связку ключей.

Торитель была настолько обессилена и ошарашена последними событиями, что была не в силах что-либо ему ответить. Она молча посмотрела на него, молча взяла из его руки ключи и так же молча вышла из комнаты.

Спустившись в подземелье, Торитель сразу же бросилась к клетке, где сидел Мани, вставила в замочную скважину ключ, повернула его и… Но дверь не открылась. Тогда она попробовала другой ключ, потом третий, и начала уже понемногу психовать, как вдруг дверь поддалась. Торитель резко рванула её на себя, не удержалась и бросилась в объятья Мани. Подбирать ключи к другим дверям она уже предоставила ему.

 

Глава 43

Той же дорогой, по которой Торитель со Склизлой ехали в королевство Склиззилин, возвращались теперь они обратно, но уже без Склизлы. Джулит после пережитого окончательно впала в детство. Оставлять её одну было опасно, поэтому отряду Торитель пришлось отвезти её домой.

Торитель смотрела в окно кареты и думала обо всем, что произошло с нею за последнее время. Их миссия была завершена, хоть все и случилось совсем не так, как они задумывали. Если бы в самом начале она хотя бы примерно представляла себе, что всё будет именно так, она бы ни за что не ввязалось в это. Она бы просто ждала, пока, наконец, её ракета будет готова. А может, её уже успели построить? О, как ей сейчас хотелось домой!

— Я думаю, ракета должна уже быть готова, — как будто прочитал её мысли Рродерик.

Торитель благодарно взглянула на него. Как он всегда умеет понять, что творится у неё на душе!

— Мне будет не хватать тебя, — грустно улыбнувшись сказала она.

— Мне тоже, — улыбнулся он в ответ.

И больше за всю дорогу не было сказано ни слова, потому что и так всё было ясно.

Добравшись до Хокинбола, Джулит сдали на руки королю Хокину. Здесь же их карета полегчала ещё на одного человека. Литгуту незачем было возвращаться в Пещеры, но и в Хокинболе он оставаться не мог, поэтому он решил-таки отправиться на Ту Сторону. Отряд высадил его перед домом брата, чтобы хоть в этот раз он смог нормально с ним попрощаться.

Некоторое время они всё ещё ехали по цветущему королевству Хокинбол, но как только пересекли границу Попинблю, местность сразу же изменилась. Всюду царила Серость.

— Да-а, — протянул Рродерик, — потребуется много времени, пока королевство Попинблю станет таким, как прежде.

Они долго ехали по этой мертвой местности: в городе со всех сторон на Торитель смотрели чёрные глазницы мёртвых домов, а там на вершине холма она увидела и сам замок. Даже сейчас, пустой и поражённый Серостью, он был прекрасен. «А ведь он мог бы быть и моим домом», — подумала она и тут же вспомнила про свой настоящий дом. Мысль о том, что, может, уже совсем скоро она сможет его увидеть, заставила её улыбнуться, но ненадолго: взгляд её упал на Мани Муника. Скоро она вернётся домой, но навсегда расстанется с ним. Хотя, даже если бы она осталась здесь, они всё равно не смогли бы быть вместе, так что улететь отсюда это даже лучше.

За всеми этими мыслями Торитель и не заметила, как они добрались до входа в Пещеры. К удивлению Рродерика, да и Торитель, у входа их не ждали пикаты. Да и над головой не кружили зловещие птицы.

— Наверное, они уже прослышали о падении своей хозяйки, — высказал догадку Рродерик.

— На-аверное, — задумчиво протянула принцесса. — Рродерик! — вдруг встрепенулась она. — А как же мы попадём внутрь?

— О, не волнуйся, Литгут позаботился об этом.

— Когда это он успел?

— Не язви, тебе это не идёт, — улыбнулся ей Рродерик.

Торитель поджала губы и жестом предложила ему продолжить делать то, что он собирался. Рродерик развязал свою волшебную котомку, в которой можно найти всё, что хочешь.

На этот раз он вытащил оттуда… лейку! При этом вид у него был заговорщицкий. Всё недоумённо уставились на него.

— Ты уверен, что достал нужную вещь? — с сомнением спросил Какамбер. — Может, поискать ещё?

Не обращая на эти замечания никакого внимания, Рродерик стал осторожно поливать скалу из лейки. Сначала как будто ничего не происходило: вода просто стекала по камням вниз. Но вот вместе с водой стали стекать и сами камни, так что остальным членам отряда пришлось отбежать в разные стороны. За какие-то минуты эта вода вымыла в скале огромный проход, через который легко могли пройти не только гном с прыгуном, но и братья Муник, и ещё кто-нибудь повыше.

— Ну что, зайдём? — с довольной ухмылкой предложил Рродерик.

Первый, кого они встретили, оказавшись, наконец, внутри, был Рыжий Мопси. В первую секунду он чуть не лишился чувств, а потом бросился всех обнимать и причитать: «Ну, наконец-то! Ура! Вы живы!», и все в таком духе.

Вырвавшись из его объятий, они отправились прямо к королю Попину. Всюду, где они проходили, люди выбегали из домов, отрывались от своих дел и следовали за ними. Да и Рыжий Мопси всю дорогу кричал: «Ура победителям!», поэтому, когда они подошли к королевскому дому, король и королева уже обо всём знали и ждали их на крыльце.

Когда первые минуты радостной встречи прошли, Рродерик объявил всем собравшимся о том, что Склизла умерла, и что теперь у них больше нет препятствий для того, чтобы выбраться из Пещер. Дружное «Ура!» было ему ответом. Кто-то предложил сейчас же выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха, с чем все сразу же и согласились.

Некоторые жители выходили из Пещер очень осторожно, а кто-то бежал без всякой оглядки. Несмотря на то, что снаружи их не ждали цветущие сады, а лишь вымершая природа, все ужасно радовались, бегали и резвились, как маленькие дети.

Торитель не вполне могла разделить их радость, ведь она не провела в Пещерах столько лет. Она отошла недалеко от входа, присела на камешек и стала носком чертить на земле какие-то полосы. Вдруг в ней мелькнуло что-то зелёное. Торитель нагнулась и разрыла землю чуть глубже. Это пробивался наверх маленький росток. На лице Торитель появилась улыбка, и она подняла голову, чтобы кому-нибудь рассказать о своей находке. Этим кем-то оказался Рродерик. Он тоже решил удалиться от толпы и наткнулся здесь на Торитель.

— Рродерик! — Торитель расплылась в счастливой улыбке, — Смотри, — и она показала на свою находку.

Рродерик присел, чтобы рассмотреть получше.

— Смотри-ка, трава пробивается, — радостно сказал он, — ну, надо же, заклятие Склизлы перестаёт действовать, — и он довольно посмотрел на неё.

Некоторое время они сидели вдвоем, пока их не нашел король Попин. Усевшись рядом с Торитель, он с благодарностью посмотрел сначала на неё, а потом и на Рродерика.

— Вы молодцы! — тихонько сказал он и в этих двух словах было столько признательности, что можно было больше ничего и не добавлять. — Кстати, — он легонько толкнул Торитель плечом, — ракета уже готова.

— Да?

— Да, — улыбнулся король и в этой улыбке было всё: и любовь, и понимание, и грусть от предстоящего расставания.

В этот день в Пещерах устроили настоящий праздник: вино лилось рекой, столы ломились от разных яств. Жители некогда сказочного королевства пели и плясали, и радости их не было предела. А на следующий день она улетела.

Когда ракету — на которой теперь уже красовалась буква «Т», что, по словам Рродерика, значит «Торитель» — вытащили из Пещер, все жители столпились вокруг неё, чтобы попрощаться с той, которая вернула им их дом, некоторые не могли удержаться от слез. Пришли даже Какамбер с Хинни-Хупом.

— Послушай, — обратилась принцесса к последнему, — мы могли бы и тебя отвезти домой.

— Мой дом теперь здесь, — ответил Хинни-Хуп, — рядом с Какамбером.

Торитель взглянула на гнома и в первый раз за всё время знакомства с ним увидела на его лице улыбку.

Но вот, наконец, настал момент, когда Торитель и Рродерик должны были подняться на борт корабля.

— Торитель, — обратилась к ней королева Мирва, — я всё хотела спросить тебя.

— Да?

— А как тебя зовут там, на Земле?

— Мэгги, Мэгги Кью.

— Попин, — позвала его королева, — ты слышал, её зовут Мэгги?

— Мэгги? Мэгги! — и они вдвоём с королевой стали с умилением смотреть на неё, так что Торитель опять стала чувствовать себя крайне неловко.

Королева Мирва заметила это и подпихнула мужа в бок.

— Кх, мы так рады, что ты так изменила нашу жизнь, — продолжил он. — И хоть сегодня мы расстаёмся с тобой, но, кто знает, может мы увидимся вновь?

— Может, — тихонько сказала принцесса.

— Ваше Высочество, — прервал их голос.

Торитель обернулась, перед ней стояли братья Муник.

— Если вы позволите, — обратился младший Муни к королю, — мы бы тоже хотели попрощаться с принцессой.

— Ну да, конечно, — поспешила ответить за него королева, и они отошли на некоторое расстояние.

Муни Муник очень быстро поцеловал Торитель на прощание руку и также поспешно удалился. Мани присел на одно колено, взял руку принцессы в свою, прикоснулся к ней губами и очень долго не отпускал. Потом он встал и, всё ещё не выпуская руки, шепотом произнёс:

— Прощайте, моя принцесса.

— Прощай, — так же тихо ответила она.

И больше они не сказали друг другу ни слова, потому что что же ещё можно было сказать? Они стояли и молча смотрели друг на друга, пока, наконец, откуда-то издалека не донесся голос Рродерика: «Нам пора».

Торитель ещё раз помахала всем рукой, — при этом королева Мирва не удержалась и бросилась к ней в объятья, так что королю Попину пришлось её оттаскивать — зашла внутрь ракеты, и Рродерик закрыл за ними люк.

Путь домой всегда короче, чем дорога из него. Торитель не успела заметить, как они уже оказались на Земле.

— Ну вот, Торитель, мы и прилетели, — сказал Рродерик, — надеюсь, что мы ещё увидимся с тобой.

— Ну конечно, Рродерик! — ответила Торитель, но они оба знали, что больше никогда не встретятся.

Рродерик открыл люк, и Торитель ступила на Землю. Выйдя из корабля, она обернулась, чтобы помахать Рродерику на прощанье, но ракеты уже не было. «Я опять не заметила», — подумала она, тяжело вздохнула и пошла по тропинке, ведущей к дому. А Рродерик в это же самое время горько плакал на удалявшемся от Земли корабле — слишком тяжело ему было расставаться с принцессой!

Так и закончилось путешествие принцессы Торитель к той заветной звезде, откуда она была родом, но которая не была для неё домом, и которая каждую ночь так маняще сияла у неё над головой.