Когда замолк звук поворачиваемого в замочной скважине ключа, Торитель присела к столу и стала обдумывать свое положение. Для начала она решила поесть: неизвестно, когда её покормят в следующий раз, а силы ей ещё могут понадобиться.

«Ну что ж, — думала она, — ничего страшного пока не случилось, просто теперь мне придется действовать в одиночку. Наверняка, когда Литгут вернется домой и обнаружит, что меня нет, он поймет, что Склизла обманула его. Но пока они будут решать, как им вызволить меня отсюда, и пока придут сюда, нас, скорее всего, здесь уже не будет. Теперь я предоставлена самой себе. Ну и ладно, не в первый раз приходится принимать решения самой. Надеюсь, и в этот раз я справлюсь с этим», — так она подбадривала себя, а время шло и шло, пока, наконец, не наступил вечер, и в замке опять не послышался звук поворачиваемого ключа.

За ней пришел всё тот же бородатый стражник, который накануне вечером встречал их вместе с Литгутом. Вместе они спустились вниз, где стояли все обитатели этого обманчивого замка. Король Хокин прощался со своей ненаглядной дочуркой. Склизла же торопила его и говорила, что нечего тут разводить нюни.

Наконец, прощания закончились и все вышли на улицу, но с другой стороны замка, где была широкая подъездная дорога, а не та узкая тропинка, по которой Литгут и Торитель пришлось карабкаться вчера. Перед замком стояла большая карета, в которой расселись Склизла и Джулит, Торитель же достался лишь небольшой краешек скамейки. Сзади на козлах примостилась служанка Склизлы, и они тронулись в путь.

Эта дорога вела прямо в королевство Склизилин. Так как все королевства на этой планете были не очень большого размера, то и дороги между ними были не очень длинные. Однако на карете нельзя очень быстро куда-нибудь добраться, поэтому и в замок Склизлы они приехали, когда уже было далеко за полночь, тем более, что по пути им пришлось сделать остановку, о причинах которой Торитель узнала лишь позже.

Во время пути карету заносило то в одну сторону, то в другую. Торитель казалось, что она уже более-менее приноровилась к этому, но вдруг карета так резко затормозила, что все дернулись. Торитель еле удержалась на своём месте, но тут сверху на неё свалился какой-то плохо закреплённый тюк и стукнул по голове, чем доставил несказанное удовольствие принцессе Джулит. Какое-то время карета просто стояла и ничего не происходило, но затем снаружи стали раздаваться какие-то непонятные звуки, в какой-то момент Торитель даже почудилось, что она слышит крики. Это длилось несколько минут, а потом всё вдруг стихло, и они поехали дальше. Джулит пыталась было расспросить свою бабку о том, что же случилось, но та лишь хихикала своим противным смехом и довольно потирала руки.

Когда они прибыли в замок Склизлы, Торитель не очень удивилась тому, что ей отвели маленький чулан, в котором умещались лишь небольшая деревянная кровать и один стул. Оставшись одна, поскольку было уже поздно, принцесса решила лечь спать, но не тут-то было. В каморку к ней ворвалась какая-то мерзкая старуха, которая, как успела понять Торитель, была главной служанкой в этом замке. Она забрала у принцессы красивое голубое платье, а взамен принесла и кинула на пол какое-то поношенное тряпьё, состоящее, как оказалось, из бесформенного платья, фартука и чего-то, что, видимо, когда-то раньше было платком.

Торитель не кинулась сразу же одеваться, но тут же пожалела об этом.

— А ну, давай одевайся, живее, — заворчала на неё Старга — именно так звали старуху — и стала сама натягивать на Торитель одежду.

— Спасибо, я сама, — еле вырвалась из её объятий Торитель.

— Как хочешь, — буркнула та, повернулась и пошла вон из комнаты.

Торитель поспешила за ней, на ходу завязывая передник и надевая платок.

Когда они пришли на кухню, там вовсю кипела работа. Сразу несколько поваров и поварят что-то резали, жарили и варили. Старуха всучила Торитель поднос, на котором возвышалась какая-то жареная птица, и пихнула её по направлению к двери. И тут, наконец, Торитель поняла, что же ей предназначила Склизла: отныне она будет прислуживать этой колдунье. Она и Джулит, наверняка, позвала с собой, чтобы вместе насладиться унижением Торитель.

Пройдя по небольшому коридору, Торитель оказалась в огромной зале, освещенной всего лишь несколькими свечами, так что всюду царил полумрак. В центре стоял большой стол, за которым сидело всего два человека: Склизла и её любимица, внучка Джулит. При виде Торитель на их лицах появилось злорадное выражение. Для Джулит видеть наследницу некогда сказочного королевства Попинблю в таком жалком виде было большим удовольствием. Когда же Торитель, идя по темной зале, обо что-то споткнулась и чуть не упала, Джулит разразилась таким смехом, что даже Склизла сначала вздрогнула, но затем и сама засмеялась своим противным высоким смехом.

Весь остаток ночи Торитель то приносила блюда, полные еды, то уносила их, когда на них ничего, кроме объедков, не оставалось. Склизла же с принцессой Джулит проводили время за приятными для них разговорами. Завидев Торитель, они отпускали на её счет всякие колкости, а Джулит один раз даже не удержалась и кинула ей вслед обглоданную кость. На счастье Торитель, она промахнулась.

Торитель решила до поры до времени делать то, что ей приказывают, и не показывать свой характер. Поэтому на все выпады в её адрес она отвечала лишь холодным молчанием. Надо сказать, что ни Склизла, ни Джулит не ожидали такой реакции. Они думали, что либо Торитель будет молить их, чтобы они сжалились над ней и перестали оскорблять её, либо, в крайнем случае, будет кричать, возмущаться и откажется что-либо делать. Такая же холодная покорность явно сбила их с толку. Когда в очередной раз Торитель вышла с пустым подносом из залы, Джулит язвительно сказала:

— Ты посмотри, бабуля, какая выискалась королева! С таким гордым видом носит объедки, как будто это поднос с драгоценностями.

— Ну ничего, посмотрим, с каким видом она будет ходить через пару недель, — попыталась утешить её Склизла.

— Пару недель! — вскричала Джулит, — Я хочу насладиться её унижением сейчас! А глядя на неё, я не получаю ни капельки удовольствия.

— Мы можем завтра придумать что-нибудь более унизительное для неё, — пропищала Склизла, — что-нибудь гадкое и неприятное, — она произносила эти слова так, как если бы она ела что-то очень и очень вкусное.

Как и тогда, когда Джулит радовалась подаренному зверьку, сейчас, несмотря на свой возраст, она производила впечатление маленького ребенка, только теперь это был ребёнок, у которого сломалась одна игрушка, а ему пообещали взамен другую, ещё лучше. Предвкушение завтрашнего удовольствия очень быстро успокоило её, и они со Склизлой, напировавшись вдоволь, отправились спать.

Торитель тоже было позволено отправиться к себе в каморку. Тогда, наконец, она смогла лечь спать. Но, несмотря на то, что было уже настолько поздно — а вернее было бы сказать, настолько рано, что уже начало светать, ей не удалось забыться сном: слишком много мыслей роилось в её голове.

Как все быстро переменилось за последние сутки! Вчера вечером она была уверена, что её окружали добрейшие люди. Все её существо противилось мысли погубить Склизлу. Как она порывалась отговорить Литгута от этой идеи! А оказалось, что он был прав, и всё их поведение — лишь напускное. Такое разочарование!

Думая о Литгуте, Торитель вдруг вспомнила о яде, которым они собирались отравить Склизлу. Принцесса села на кровати и попыталась судорожно нащупать у себя на груди заветный пузырек. Его нигде не было. Дело в том, что затем, чтобы он не разбился, да и, кроме того, не был заметен, принцесса положила его в маленький кармашек, который очень хорошо застёгивался. Вся беда была в том, что этот кармашек был в том самом голубом платье, которое забрала Старга.

Торитель в отчаянии схватила себя за голову. Как она могла забыть об этом! Она могла потихоньку вытащить его из платья, так, чтобы этого никто не заметил, а она просто-напросто забыла про него!

«Ну что ж, — попыталась взять себя в руки Торитель, — завтра надо во что бы то ни стало постараться найти это платье. Надеюсь, они не успели его выкинуть».

С этой утешительной мыслью она и заснула.