Экономика и хрематистика

В хозяйственной жизни все перевернулось с ног на голову. По сути, с приходом капитализма наступила «смерть» экономики. Ведь смысл слова «экономика» - «домостроительство», т.е. человеческая деятельность, направленная на удовлетворение естественных потребностей людей в товарах и услугах. Ее можно также определить как систему жизнеобеспечения общества.

Несколько веков назад на смену экономике пришла «хрематистика», что в переводе с греческого означает «искусство накапливать запасы». Термин ввел в оборот Аристотель (IV век до н.э.). Этот мыслитель древности различал два вида хрематистики:

а) накопление запасов, необходимых для ведения нормального хозяйства (экономики);

б) накопление запасов сверх необходимых потребностей.

При этом он объяснял, что накопление материальных запасов сверх необходимых потребностей имеет свои пределы: такие запасы портятся, они требуют места и расходов на хранение, могут быть похищены или уничтожены и т.п. Одним словом, чрезмерное увеличение таких запасов порождает лишь убытки и головную боль.

Однако этот вывод не распространяется на запасы в виде денег: накопление денег не имеет той естественной границы, которая присуща материальным запасам. Исходя из этого, Аристотель сделал очень важное заключение: «Все занимающиеся денежными оборотами стремятся увеличить количество денег до бесконечности». Иначе говоря, деньги из средства, обслуживающего экономику, могут превратиться в цель - если они оказываются в руках лиц, занимающихся деньгами «профессионально». К «денежному» варианту хрематистики отношение Аристотеля было резко негативным: бесконечное накопление денег уводит человека от «благой жизни» (выражение Аристотеля). В Греции того времени стремление к накоплению денежного богатства еще не стало нормой жизни, но Аристотель уже видел опасный «вирус», который таился в деньгах (вернее - в душах людей, профессионально занимавшихся деньгами), и понимал, что при определенных условиях этот «вирус» может начать быстро «размножаться», уничтожая устои «благой» (благочестивой) жизни.

Аристотель был резко настроен против ростовщичества как главной угрозы устоям «благой» жизни: «...с полным основанием вызывает ненависть ростовщичество, так как оно делает сами денежные знаки предметом собственности, которые, таким образом, утрачивают свое назначение, ради которого они были созданы: ведь они возникли ради меновой торговли, взимание же процентов ведет именно к ростовщичеству. Как дети похожи на своих родителей, так и проценты являются денежными знаками, происшедшими от денежных же знаков. Этот род наживы оказывается по преимуществу противным природе».

Более понятным для современного человека является слово «капитализм», которое вполне можно использовать в качестве синонима «хрематистики». Выше мы уже сказали, что термин «капитализм» стал популярным с «легкой руки» основателя марксизма, который рассматривал его как общественно-экономическую формацию, пришедшую на смену «феодализму». На первых порах слово «капитализм» достаточно широко использовалось, апологеты этого строя рассматривали его с гордостью как «самую совершенную организацию общества», особенно на фоне «отсталого» и «реакционного» феодализма и еще более «отсталого» и «реакционного» рабовладельческого общества.

 

«Потребительный капитализм», или приоритет потребления над производством

Мы уже неоднократно говорили о том, что в Древнем Риме существовал «потребительный капитализм», который обладал мощным разрушительным потенциалом. Разрушительный характер модели «потребительного капитализма» обусловлен по крайней мере двумя причинами:

во-первых, в силу нарушения балансов между производством (созданием) и потреблением (разрушением); в обществе с «избыточным» потреблением процесс «переваривания», «перемалывания» материальных благ (потребительских товаров, средств производства, ценностей) опережает процессы создания новых благ, что подрывает экономическую базу существования общества;

во-вторых, чтобы обществу (той или иной социальной группе) получить прямой и быстрый доступ к материальному благу - объекту потребления, необходимо применение силы; сила применяется для того, чтобы вести захватнические войны, осуществлять эксплуатацию рабов, подавлять восстания неимущих и т.п.; применение подобного рода силы всегда создает разрушительные последствия, иногда проявляющиеся в долгосрочной перспективе (разрушению подвергаются все стороны человеческого бытия и сам человек).

В первой части нашей работы мы неоднократно вспоминали книгу К. Каутского «Происхождение христианства». В ней он говорил о капитализме конца XIX - начала XX вв. как о строе, который отличался значительным разрушительным потенциалом. Но при этом, по его мнению, создание нового богатства все-таки компенсировало разрушительное начало того капитализма. То есть капитализм того времени был одновременно «производительным» и «потребительным». Но тот капитализм уже давно в прошлом.

Современный капитализм конца XX - начала XXI вв. опять стал «потребительным» - как и древнеримский капитализм. Запад гордо себя именует «обществом потребления». Именно «потребления», а не «производства», которое в странах Запада все более деградирует. Известный западный социолог Ж. Бодрийяр отмечает, что дух потребительства разрушает здоровый организм экономики: «Обществом потребления является то, где не только есть предметы и товары, которые желают купить, но где само потребление потреблено в форме мифа. Трудно отрицать, что речь идет об опасном превращении социального метаболизма, несколько похожем на то, чем является рак для живых организмов: о чудовищном разрастании бесполезных тканей». Такими «бесполезными тканями» общества являются прежде всего гипертрофированно разросшийся финансовый сектор и финансовые рынки, а также непропорционально большой сектор услуг. Промышленность и другие отрасли реального сектора экономики, где создаются реальные, действительно необходимые человеку предметы, быстро сворачиваются.

Современный капитализм не только «потребительный»; он еще стал и «накопительным». Такое сочетание усиливает его разрушительный характер. Острая конкурентная борьба - важнейшая особенность «накопительного» капитализма. Она заставляет даже самых «сознательных» капиталистов идти на всяческое снижение издержек производства товаров и услуг. В 90 случаев из 100 такая «минимизация издержек» создает серьезные негативные последствия для общества, природы, человека. Некоторые из таких последствий проявляются сразу же, другие - через годы и десятилетия. Так, за счет внедрения генетически модифицированных продуктов удается резко сократить издержки производства, обеспечить повышение рентабельности капитала, даже добиться понижения цены на продукты питания и таким образом «повысить уровень жизни трудящихся». Все бы было хорошо, да вот после такой максимизации «удовольствия» потребители генетически модифицированных продуктов начинают болеть и умирать. А у более молодых потребителей рождаются «генетически модифицированные» дети. Минимизация издержек производства ведет также к тому, что на рынок попадают сельскохозяйственные продукты с высоким содержанием химикатов, не прошедшие клинические испытания медицинские препараты, автомобили с дефектами в рулевом управлении или тормозных системах, детские игрушки из дешевых и токсичных материалов, произведенная из химии и всякой дряни колбаса и масса всего такого, что угрожает жизни и здоровью человека. А чтобы «пипл хавал», производители и торговцы «облагораживают» всю эту дрянь различными красителями, ароматизаторами, красивыми упаковками, сопроводительными буклетами и другими атрибутами, призванными раздражать рецепторы вкуса и обоняния, воздействовать на зрение и подсознание покупателя. Никакие нормы безопасности капитализму не нужны. Для капитализма универсальным является принцип: «что прибыльно, то и нормально».

 

«Постиндустриальное общество», или общество «финансовых услуг»

Реальный сектор экономики окончательно превратился в «маргинала» «рыночной экономики». Если еще кто-то производит хлеб, молоко, сталь, станки, оборудование, мебель, телевизоры, добывает нефть и природный газ, то это в основном «нецивилизованные туземцы», не приобщенные к «финансовой культуре» Запада. «Цивилизованный» Запад выше этого, он уже оторвался от этой «презренной материи» и живет в мире «высоких идей», «абсолютного духа». Западное общество с гордостью называет себя «постиндустриальным обществом». Его экономика стала окончательно «финансовой»: она уже ничего не производит, кроме различных финансовых обязательств и требований.

Некоторые цифры. Один из показателей, характеризующих место любой отрасли или сектора в национальной экономике, - доля в производимом валовом внутреннем продукте (ВВП). С точки зрения теории трудовой стоимости, финансовый сектор в создании этого продукта не участвует. Эту простую истину внушали нашим советским студентам профессора политической экономии.

Сегодня другие времена, другие теории. Оказывается, финансовый сектор ничем не отличается от сельского хозяйства или промышленности в деле удовлетворения «жизненно необходимых потребностей» общества. Это нам кажется, что банки «делают деньги из воздуха», на самом деле они напряженно «трудятся». Наши банкиры наряду с металлургами, хлеборобами, ткачами и шахтерами нас кормят, поят, одевают, обогревают - одним словом, создают «новый продукт». Этот самый «продукт» профессора-экономисты называют мудреными аббревиатурами «ВВП» (валовой внутренний продукт), «ВНП» (валовой национальный продукт) или словами «чистый валовой продукт», «национальный продукт» и т.д. Оперируя загадочными аббревиатурами и словосочетаниями, ученые-экономисты очень уверенно заявляют «невежественному» обывателю, что без финансистов общество не смогло бы произвести этот самый ВВП. И обыватель с ними смиренно соглашается.

Так вот, обывателю «профессиональные экономисты» через СМИ сообщают, что доля финансового сектора экономики США с 1970-х годов до 2008 года в ВВП увеличилась с 12 процентов до 20-21 процента. Особенно быстро доля финансового сектора начала расти в связи с ипотечным бумом в американской экономике. При этом уже в середине 1990-х годов финансовый сектор обогнал промышленность по доле в ВВП. За тот же период времени доля промышленного производства в ВВП снизилась с 25 до 12 процентов.

О том, что сегодня экономика стала финансовой, свидетельствуют также другие показатели. Например, доля в совокупных прибылях компаний частного сектора финансовых частных институтов (коммерческих и инвестиционных банков, страховых компаний, хедж-фондов, взаимных фондов и т.д.). По данным бюро экономического анализа Министерства торговли США, этот показатель в Америке в 1979 году был равен 21,1%; в 2002 г. - 41,2%, а в 2008 г. он достиг отметки 50%.

Если почитать финансовую прессу Запада, то создается впечатление, что ребята на Уолл-стрит или в лондонском Сити очень напряженно трудятся: ценные бумаги называются «финансовыми инструментами», банки и страховые компании - «финансовой индустрией», выдаваемые кредиты и даже оплата коммунальных услуг в банке - «финансовыми продуктами». А как же иначе? У общества должно быть уважение к «финансовому труду» и понимание того, что ребята, занятые «финансовым трудом», не зря получают свои миллионные и миллиардные бонусы «за высокие показатели» в «капиталистическом труде».

Западную экономику называют не только «финансовой», но также «виртуальной», или «бумажной» (видимо, потому, что многие «финансовые инструменты» представляют собой образцы качественной полиграфической продукции). Отметим, что сегодня большая часть обязательств и требований фиксируется не на бумажных, а на магнитных носителях, поэтому западную экономику с еще большим основанием можно называть «электронной».

 

«Экономика» ложных потребностей и одноразовых товаров

Мы уже не раз говорили о том, что после Второй мировой войны на Западе сложилась модель так называемого «потребительского» капитализма. В рамках данной модели для поддержания дальнейшего существования капитализма ростовщики организовали формирование «новых» («ложных») потребностей в обществе, прочной «потребительской» зависимости работников от тех или иных товаров и услуг. При этом оказывается, что производить и продавать многие «новые» товары и услуги гораздо рентабельнее, чем «старые». Например, сегодня «нормативный срок» жизни многих марок автомобилей составляет 5-10 лет. После этого он начинает «сыпаться». А «престижные модели» вообще рекомендуется менять не реже одного раза в 3 года. Для сравнения: немецкие автомобили 1930-1940-хх гг. имели «срок жизни» до 50 лет. Если бы эти компании выпускали просто хорошие и надежные автомобили со «сроком жизни» 50 лет (технически это сделать не очень сложно), то тогда производство автомобилей в мире снизилось бы на порядок. Но сегодня наблюдается четкая тенденция к переходу на производство «одноразовых» товаров. Такое производство для корпораций намного выгоднее, чем производство хороших и надежных товаров (если не «вечных», то по крайней мере, с длительным сроком использования). А то, что при этом перемалываются громадные количества природных ресурсов и окружающая среда оказывается перегруженной отходами производства и потребления, капиталистов не волнует. Ведь все издержки такой капиталистической рационализации ложатся на общество.

Вообще современная экономика в той части, которая связана с материальным производством, все больше превращается в бессмысленную и преступную деятельность по перемалыванию природных ресурсов и загрязнению окружающей среды. Так, мы в предыдущем разделе обратили внимание на то, что в «обществе потребления» развивается болезнь под названием «шоппингомания». При этом значительная часть покупаемых товаров в дальнейшем вообще не используется. В Соединенных Штатах быстрыми темпами развивается новый вид бизнеса - предоставление складов для хранения ненужных американцам вещей. Многие вещи, приобретенные в магазинах, сразу же отправляются на склады. Сегодня общая площадь таких складов в США составляет около 200 млн кв. метров и каждый год строятся новые. Получается, что производство потребительских товаров работает в значительной степени «на склад». Происходит бессмысленное «перемалывание» природных ресурсов и расточение живого труда.

В каких-то случаях разрушение общества, природы, человека происходит стихийно, бессознательно, в силу той «программы», того «кода», которые заложены в модель человеческого поведения в условиях капитализма. В других случаях это разрушение проявляется в форме вполне осознанных действий людей, что показывает степень духовно-нравственной деградации общества. Например, капиталисты могут сознательно, с холодным расчетом уничтожать продукты питания ради того, чтобы поддержать цены на высоком уровне. Даже если люди вокруг голодают. Например, в Америке в 1930-е годы («Великая депрессия») в топках паровозов сжигалось зерно, а в реки выливалось молоко. В те времена, между прочим, в «богатой» Америке от голода умерло несколько миллионов человек. Читатель скажет: все это было далеко и давно. Но вот сообщение в СМИ, появившееся летом 2008 года: украинские производители сбросили в Черное море зерно на сумму 100 млн долл. ради поддержания цен на него. Таких примеров по миру - бесконечное множество: уничтожают кофе, какао, чай, фрукты, зерно, мясо и т.п. Вместе с тем в мире, по оценкам ООН, число голодающих уже перевалило за 1 миллиард. Таких случаев варварства в Древнем Риме, между прочим, зафиксировано не было.

Мы уже отмечали, что современный мировой капитализм имеет две основные формы:

-        капитализм зоны «золотого миллиарда» (он же - капитализм Запада, «зрелый» капитализм и т.п.);

-        капитализм периферии мирового капитализма (он же - «зависимый» капитализм, «отсталый» капитализм, капитализм «третьего мира» и т.п.).

Разрушительное действие современного капитализма по-разному проявляется в зоне «золотого миллиарда» и на периферии мирового капитализма.

Основные проявления разрушительного характера капитализма в зоне «золотого миллиарда» следующие:

-        «деиндустриализация» Запада и особенно Америки (маскируемая лукавым термином «постиндустриальное общество»);

-        кризис духовной культуры западного общества;

-        умственная и физическая деградация населения.

В еще более явном виде разрушение имеет направленность вовне этих стран:

-        растущая военная агрессивность Америки и всего Запада против остального мира, что проявляется в непрерывной череде войн и военных конфликтов в странах Третьего мира;

-        целенаправленное создание нестабильности во всем мире (через поощрение и искусственное стимулирование терроризма, проведение специальных операций и т.п.);

-        хищническая эксплуатация населения и природных ресурсов планеты;

-        разрушение окружающей среды и дестабилизация климата планеты;

-        целенаправленные действия по разрушению культуры и духовных устоев других обществ.

Тема разрушительной природы современного «потребительного» и «накопительного» капитализма крайне обширна. Мы лишь отметим, что наиболее опасным является разрушение (деградация) человека. Человек является рабом не только на фабрике или на ином рабочем месте в течение рабочего дня. Он остается рабом в течение всех суток и всей жизни (даже когда он выходит на пенсию): дома, на транспорте, в магазине. За ним охотятся социальные паразиты самых разных мастей: банкиры, владельцы супермаркетов, сетевые распространители «эликсиров молодости», хозяева ломбардов, рекламные агентства, туристические фирмы, медицинские центры, салоны красоты, фитнес-клубы, рестораны, казино, экстрасенсы и «народные целители», налоговые инспекторы, чиновники-взяточники, инспекторы ГИББД, проститутки, карманные воры, а также обычные грабители из подворотни. Все стремятся законными или незаконными способами забраться в кошелек человека. Они посягают на деньги наемного работника. Но что еще серьезнее: они посягают на его время и саму его жизнь, состоящую из этого времени и предназначенную Творцом для высших целей. Человек попадает в товарно-денежные и информационные потоки, и те волочат его по жизни, подобно бурной реке. Человек сам себе не принадлежит. Не только рабочее время человека, но всю без остатка жизнь поглощают разного рода социальные паразиты, которые высасывают из него не только тело, но и душу.

 

«Экономика» сознательного уничтожения результатов труда

С легкой руки автора «Капитала» в «научный» оборот вошел термин «кризис перепроизводства». Лично мне такое словосочетание режет ухо. «Перепроизводство», по моему, - это когда люди не в состоянии потребить все продукты труда по причине их избытка - в силу наличия естественных, физических пределов потребления (не может, например, человек при всем желании съесть за один присест больше килограмма мяса, выпить больше двух литров молока или одного литра коньяка и т.п.). О каком «перепроизводстве» может идти речь, когда, наоборот, в периоды кризисов начинаются самые страшные мучения людей: недоедание и даже голод, отсутствие тепла и нарушения в работе транспорта, болезни и смерти, психические расстройства и суициды? В периоды кризисов обнажается в полной мере аморальность строя, называемого «капитализмом». Поскольку при спадах производства начинается падение цен, то производители для приостановки этого процесса приступают к уничтожению части продукции, даже если в ней остро нуждаются люди.

Так, в 30-е годы прошлого века в голодной Америке (и в то же время богатейшей стране мира) администрация Ф. Д. Рузвельта в рамках так называемого «нового курса» поддержала план по уничтожению 6 миллионов голов свиней и резкому сокращению обрабатываемых сельскохозяйственных земель.

С учетом этого правильнее называть подобные события не «кризисами перепроизводства», а «кризисами уничтожения производства».

Также можно назвать их «кризисами недопотребления». Совершенно верно сказал наблюдавший кризис 1930-х годов Г. Форд:

«Бедность на свете порождается в редчайших случаях отсутствием благ, но главным образом - недостатком денег». При этом Форд постоянно повторял, что «недостаток денег» создается искусственно ростовщиками.

Более адекватным было бы также название «кризисы недопроизводства». Действительно, в моменты кризисов останавливаются фабрики и заводы, оборудование простаивает, запасы сырья не используются, рабочие и служащие («главная производительная сила») оказываются на улице. Коэффициенты загрузки основных фондов в целом по стране падают до значений 50 процентов и ниже. И только потому, что вся «кровь экономики» - деньги - оказывается на верху пирамиды у ростовщиков.

 

Физическая и духовная деградация человека

Выше мы говорили о том, что капиталисты в зоне обитания «золотого миллиарда» проводят политику сознательного стимулирования «новых» потребностей человека. Такая политика преследует цель ускорить духовную и умственную деградацию человека. Это достигается за счет того, что духовные и культурные потребности человека вытесняются «новыми» потребностями. В конце концов человек превращается в животное с определенным набором рефлексов, в биоробота. Именно это и надо капиталистам, поскольку управление биороботами намного проще и эффективнее, чем людьми с высоким уровнем интеллекта. В частности, превращая человека в «потребительское животное», господствующая олигархия снижает риски возможных выступлений против существующей власти со стороны наемных работников. Гораздо более подходящим для «рыночной экономики» является работник, который не задает никаких лишних вопросов на производстве и полностью подчиняется разного рода «рыночным сигналам»: «Капиталистическая цивилизация не заинтересована в том, чтобы человек был развитым существом: для поддержания товарно-денежного оборота выгоднее всего иметь в качестве потребителя серую усредненную массу, готовую купить то, что внушат. Примитивная личность - основа прибыльности и устойчивости капитализма».

Кроме того, упомянутая политика способствует физической деградации человека. Многие из «новых» потребностей относятся к разряду «смертельных». Например, наркотики или табак. Другие «новые» потребности косвенно также способствуют физической деградации человека. Хотя бы потому, что некоторые из них приводят к сокращению потребления жизненно необходимых продуктов и товаров (например, алкоголик предпочтет голодать ради того, чтобы выпить водки). Уже не приходится говорить о том, что веками и тысячелетиями замечено: физическая деградация человека начинается с деградации духовной. Об этом можно почитать в творениях Святых отцов. Возникает вопрос: а зачем капиталистам ускорять физическую деградацию человека? - Затем, чтобы людей на планете стало меньше. Забегая вперед, отметим, что цель такого каннибализма, проявляемого мировыми олигархами, двоякая:

а) снизить нагрузку на природную среду растущего населения планеты, обеспечить себя (мировых олигархов) запасами природных ресурсов на долгосрочную перспективу;

б) снизить риски бунтов наемных рабов и укрепить свое господство (при слишком большой численности армии наемных рабов их становится трудно контролировать).

Мы уже говорили о том, что на Западе капитализм стал «народным», т.е. обычный среднестатистический гражданин выступает не только как наемный работник и как потребитель, но также как «инвестор» и «капиталист». Особенно такое сочетание ролей характерно для рядового члена американского общества. Исполнение роли «капиталиста» заставляет человека постоянно пребывать в нервно-психическом напряжении: следить за котировками бирж и валютными курсами; обдумывать по ночам, какие бумаги купить, а какие продать; ломать голову над тем, где взять кредит для того, чтобы прикупить пакет новых бумаг; решить вопрос, какой банк надежнее; изучать балансы банков и компаний; заниматься «финансовой» астрологией и посещать «финансовых» гадалок; записаться на курсы «технического» и «фундаментального» анализа; штудировать книги из серии «Как стать богатым» и т.п. А заснув под утро, такой новоявленный «Рокфеллер» начинает видеть «финансовые» кошмары: «черный вторник» или «черный четверг» на Нью-Йоркской фондовой бирже; банкротство банка, в котором он вчера открыл депозитный счет, или даже объявление американским президентом «банковских каникул» по всей стране; падение в эту самую ночь индекса «Доу-Джонс» на целых 100 пунктов или, наоборот, взлет индексов на Токийской бирже; повышение учетной ставки Федерального резервного банка на 0,5 проц. пункта; заявление об отставке председателя ФРС Бернанке и т.д. Иногда его может посещать дух самого Александра Гамильтона (министра финансов США конца XVIII века) и сообщать инсайдерскую информацию, согласно которой завтра надо обязательно прикупить трехмесячные бумаги казначейства США. Вот такая «напряженная» и «творческая» жизнь у нашего наемного раба - «народного капиталиста»!

Известный американский социолог и политолог Элвин Тоффлер писал о том, как эта «напряженная» жизнь влияет на психическое состояние граждан США: «Службы социальной и психической помощи создаются повсеместно. В Вашингтоне президентская комиссия по психическому здоровью объявила, что не менее четверти граждан Соединенных Штатов страдают от той или иной формы сильного эмоционального стресса. А психолог из Национального института психического здоровья, утверждающий, что практически не осталось семьи, в которой не страдали бы от той или иной формы психического расстройства, заявил, что “психическое возбуждение. достигло угрожающих размеров в американском обществе”». Обратим внимание, что Тоффлер писал свою книгу три десятилетия назад. Можно себе представить, насколько за это время усугубилось психическое состояние американского общества.

Как современный наемный раб похож на некоторых рабов Древнего Рима! Там некоторые рабы были нечисты на руку и воровали у своих хозяев. А другие, как мы говорили выше, даже получали полномочия управлять финансами своих хозяев, что давало им возможность действовать с размахом: воровать у своих хозяев и грабить тех партнеров, с которыми они вступали в деловые отношения. Такие рабы-управляющие напоминают современных топ-менеджеров, занимающих высокие посты в банках и корпорациях. Формально такие менеджеры - наемные работники, можно сказать, - рабы. Но воровать и грабить могут с размахом.

Наш простой американец с таким размахом воровать и грабить не может. В 99 из 100 случаев он сам, как мы сказали выше, становится жертвой. Но он мечтает стать таким управляющим! Хотя ему в основном снятся по ночам финансовые кошмары, но раз в год его посещает сладкий сон: он видит себя управляющим банка «Голдман-Сакс» (или «Джи-Пи Морган»), получающим премию «за отличные показатели в капиталистическом труде» (у них это называется «бонусом») в размере 100 миллионов долларов.

Это в шутку. А если всерьез, то такой образ мыслей и такой образ жизни, безусловно, разрушает человека - сначала его духовное здоровье, затем психическое. Наконец, приходят физические болезни. Все это называется деградацией человека.

Вот как, например, смотрит на эту сторону жизни современного человека европейский мыслитель-гуманист Альберт Швейцер: «На человека стало отрицательно действовать все убыстряющееся движение социума, резкое увеличение темпов развития общественной жизни. Изменился весь образ жизни человека. В течение двух или трех поколений довольно многие индивиды живут только как рабочая сила, а не как люди. Ставшая обычной сверхзанятость современного человека во всех слоях общества ведет к умиранию в нем духовного начала. Для работы в оставшееся свободное время над самим собою, для серьезных бесед или чтения книг необходима сосредоточенность, которая нелегко ему дается. Абсолютная праздность, развлечение и желание забыться становится для него физической потребностью. Не познания и совершенствования ищет он, а развлечения - и притом такого, какое требует минимального духовного напряжения. Бездумье стало для человека второй натурой. Ведя разговоры с себе подобными, он следит за тем, чтобы придерживаться общих замечаний и не превращать беседу в действительный обмен мыслями. Он не имеет больше ничего своего и даже испытывает в некотором роде страх, когда от него может потребоваться это свое. Постоянная спешка, интенсификация совместного труда приводят к тому, что мы, беспрестанно и при самых разнообразных условиях встречаясь друг с другом, держимся отчужденно по отношению к подобным. Обстоятельства нашего бытия не позволяют нам относиться друг к другу, как человек к человеку. Мы, в конечном счете, деградируем».

 

Кредитные деньги — корень «долговой экономики»

Наиболее важной особенностью денежной системы зрелого капитализма является то, что все деньги стали кредитными. Кредитные деньги - величайшее изобретение ростовщиков Нового времени. Оно позволяет банкирам делать деньги «из воздуха», а одновременно загонять все общество в долговую петлю и управлять им! Такое не снилось ни средневековым алхимикам, ни самым изощренным деспотам. Конечно, эту их деятельность можно правильнее назвать не «алхимией», а фальшивомонетничеством. Только не кустарным, а массовым. Если кустари-одиночки рискуют при этом оказаться пожизненно за решеткой, то банкиры вполне могут стать депутатами, министрами или еще какими-нибудь «уважаемыми» людьми.

Итак, особый размах такого фальшивомонетничества и иммунитет организовавших его ростовщиков от наказания ведет к тому, что в руках ростовщиков оказывается все большая часть всего национального богатства.

Вот что по поводу деятельности, связанной с эмиссией банками кредитных денег, писал в 1930-е годы известный английский экономист (без кавычек) К. Дуглас:

«Суть мошенничества заключается в том, что они (банки. - В. К.) претендуют на то, что деньги, которые они создают, - это их деньги, и данное мошенничество качественно не отличается от действий фальшивомонетчиков, оно отличается лишь особым размахом. Могу я прояснить данный момент до конца? Ключевым вопросом является право собственности на деньги. Любой человек или организация, которые могут создавать практически по своей воле суммы денег, эквивалентные стоимости товаров, произведенных обществом, являются фактическими владельцами этих товаров; следовательно, притязание банковской системы на то, что она является владельцем денег, производимых ею, означает, что она притязает на владение богатствами страны».

Примерно ту же мысль и в то же время высказал вслух не кто иной, как бывший (на тот момент) директор Банка Англии Лорд Дж. Стэмп.

«Современная банковская система производит деньги из ничего. Данный процесс, вероятно, является наиболее удивительным фокусом, когда-либо изобретенным. Банковское дело было задумано незаконно и рождено во грехе. Банкиры владеют землей; отнимите ее у них, но оставьте им право давать кредиты, и с помощью росчерка пера они создадут достаточное количество денег для того, чтобы приобрести ее вновь. Если вы хотите быть рабами банкиров, при этом оплачивать свое собственное рабство, то тогда позвольте банкирам создавать деньги».

Деньги выпускаются прежде всего центральными банками (которые часто называют эмиссионными банками) - в виде банкнот. Для эмитента (банка) банкнота представляет собой обязательство, а для ее держателя - требование к банку погасить свое обязательство. В самом общем виде банкноту можно определить как вексель на банкира. Первоначально выполнение обязательств центральным банком заключалось в том, что банк обменивал банкноту на золото, которое имелось у него в запасе. Сегодня банкноты нигде в мире уже не обмениваются на золото, они превратились в неразменные бумажные деньги. Тем не менее банкноты относятся к кредитным деньгам, так как они выпускаются под долговые обязательства других субъектов (облигации казначейства, коммерческие векселя, валюта), т.е. их эмиссия сопровождается увеличением различных долгов в экономике. Иначе говоря, центральные банки имеют обязательства перед держателями банкнот (денежные обязательства), а центральные банки, в свою очередь, имеют требования перед теми, кто выпустил долговые обязательства в виде ценных бумаг (финансовые обязательства).

Забегая вперед, скажем, что диалектика денежных и финансовых обязательств такова, что со временем денежные обязательства центральных банков становились все более размытыми. Сегодня центральный банк уже ничего определенного держателям банкнот не обещает, никаких специальных процедур обмена банкнот на активы центрального банка не предусмотрено, держатель банкнот может их обменять на тот или иной актив лишь на свободном рынке. Центральный банк - важное звено в финансовой системе современного общества, имеющей форму пирамиды, состоящей из нескольких этажей (уровней) обязательств.

У нас еще будет разговор об этой финансовой пирамиде. Сейчас лишь отметим, что пирамида имеет перевернутый вид. Каждый уровень представляет собой определенный тип финансовых активов (финансовых инструментов), причем сумма обязательств данного уровня превышает сумму обязательств более низкого уровня. Это означает, что выпуск обязательств эмитентом превышает сумму обязательств, обеспечивающих данную эмиссию. Т.е. имеет место частичное обеспечение обязательств, что создает неустойчивость пирамиды, создает риск ее обрушения. Центральный банк, таким образом, также вносит свою «лепту» в построение финансовой пирамиды и создание финансовых кризисов.

Кроме того, деньги выпускаются коммерческими банками, которые выдают кредиты, и эти кредиты размещаются на депозитных счетах банка- кредитора и/или других банков. Поэтому данные деньги еще называются депозитными. Поскольку они представляют собой записи на счетах, а операции с такими деньгами (изменения величин обязательств и требований участников сделок) выражаются также в форме записей на счетах, то они еще имеют название безналичных денег (в отличие от банкнот и разменных монет, которые относятся к наличным денежным знакам). Хотя законными платежными средствами считаются лишь банкноты, тем не менее в реальной жизни основная часть денежной массы приходится на депозитные деньги. Главное для нас в данном случае не форма денег, а то, что создание денег коммерческими банками ведет к увеличению долгов (физических и юридических лиц).

В мире кредитных денег мы имеем дело, таким образом, с так называемой «долговой экономикой». Вот что по этому поводу пишет английский экономист (без кавычек!) М. Роуботэм:

«Ни в коей мере не вызывает удивления тот факт, что нации находятся в состоянии хронических должников, правительства не располагают достаточными ресурсами, общественные службы недофинансируются, а люди обременены задолженностью по ипотеке и кредитам овердрафт (кредит овердрафт - кредит, по которому возможно превышение первоначального лимита, определенного в договоре. - В. К.) Причина этой денежной нехватки и неплатежеспособности состоит в том, что финансовая система, используемая национальными экономиками во всех странах, фактически базируется на долге. Чтобы быть точным, современные деньги - это долги. Чем больше денежная масса, тем больше сумма различных долгов - государства, частных компаний, физических лиц.

Создание и предложение денег в настоящее время почти полностью отдано банкам и другим кредитным институтам. Большинство людей полагает, что если они заимствуют из банка, то они заимствуют деньги других людей. Деньги, данные в долг банком, не представляют собой заем ранее существовавших денег; деньги, данные в долг банком, - дополнительно созданные деньги. Поток денег, генерированный людьми, предпринимателями и правительствами, постоянно берущими в долг из банков и других кредитных институтов, удовлетворяет потребности всей экономики. Таким образом, предложение денег зависит от людей, берущих в долг, и уровень задолженности внутри экономики есть не что иное, как показатель объема денег, которые были созданы».

В «долговой экономике» практически все деньги принадлежат тем, кто их создает, - то есть ростовщикам. Если какие-то деньги находятся на руках людей, которые не относятся к касте «ростовщиков», то об этом можно говорить лишь как о пользовании, а не о владении. Рано или поздно все деньги должны вернуться к их хозяевам, т.е. ростовщикам.

 

Современный капитализм как долговая экономика

Мы уже неоднократно упоминали долговое рабство, которое имело место и в Древнем Риме, и в Средние века, и в эпоху первоначального накопления капитала. Иногда долговое рабство было лишь первым этапом закабаления человека, а потом оно перерастало в рабство прямое.

Большинство историков, занимающихся разными странами и разными эпохами, в той или иной мере касаются вопроса долгового рабства: оно везде и всегда было серьезным фактором общественного развития. Но почему- то в основном говорят о долговом рабстве в прошлом времени. Если мы, например, наберем в поисковой машине в Интернете словосочетание «долговое рабство», то «поисковик» предложит вам преимущественно материалы на тему «пеонов».

Между тем проблема долгового рабства крайне актуальна. Без преувеличения можно сказать, что долговое рабство сегодня в мире столь же масштабно и универсально, как наемное рабство.

Для того чтобы понять, почему сегодня процветает долговое рабство, необходимо разобраться в том, что из себя представляет современная капиталистическая экономика. Если коротко: это долговая экономика. Для того чтобы понять, что такое долговая экономика, нам придется разобраться в одной крайне важной «детали» механизма долговой экономики, которая называется «кредитные деньги». Существует несколько видов денег. Раньше все деньги были товарными. Это означает, что они имели «внутреннюю» стоимость. То есть на их создание затрачивался труд, и этот труд формировал стоимость товара, который выступал в качестве «всеобщего эквивалента». Когда-то товарными деньгами были: скот, зерно, ракушки, шкуры и т.д. В конечном счете из мира таких «всеобщих эквивалентов» выделились драгоценные металлы - особенно серебро и золото. Серебряные и золотые монеты и слитки - товарные деньги, которые активно используются даже в XX веке.

Параллельно с товарными деньгами еще на заре капитализма стали обращаться так называемые кредитные деньги. Кредитные деньги «внутренней» стоимости не имеют. Они не более чем денежные знаки, материальными носителями которых долгое время была бумага. Это были бумажные кредитные билеты, которые фактически были разновидностью векселя. Выпуск кредитного билета осуществлял банк. Если банк выпускал кредитный билет с номиналом 10 фунтов стерлингов, значит, у кого-то, кто получал эти 10 фунтов, появлялся долг в размере, равном 10 фунтам плюс еще проценты, начисленные за время использования этих 10 фунтов. Деньги, таким образом, попадали (и до сих пор продолжают попадать) в обращение через выдачу банком кредитов и образование у клиентов банка долга.

Несложная механика. Не правда ли? Банки фактически делают деньги из «воздуха». Сегодня большая часть кредитных денег вообще потеряла всякую материальность. Они представляют собой безналичные деньги, которые в момент их выпуска отражаются в виде цифровых записей на счетах, причем записи сегодня чаще делаются даже не на бумаге, а на магнитном носителе (электронная запись). Деньги рано или поздно возвращаются в банк, который их выпустил, и уничтожаются.

Хотелось бы обратить внимание на несколько принципиальных моментов, связанных с кредитными деньгами.

Во-первых, выпускать их могут только «избранные», т.е. «профессиональные» ростовщики, которые получают от государства разрешение на этот вид деятельности. Здесь существует очень жесткая монополия. Если кто-то попробует выпускать кредитные деньги без такого разрешения, будет объявлен «фальшивомонетчиком» и самым строгим образом наказан.

Во-вторых, кредитные деньги - это лишь знаки, не имеющие «внутренней» стоимости, по окончании своего «путешествия» по каналам товарно-денежных отношений они возвращаются в банк и уничтожаются. Т.е. бесследно исчезают. Но для тех банков, которые выпускают такие денежные знаки, а потом их уничтожают, кроме воспоминания остаются еще проценты, которые они получают от получателей кредитов. А проценты - это не «воспоминание», они не погашаются после упомянутого выше «путешествия», а оседают на счетах банка-кредитора. И в конечном счете материализуются в виде вполне ощутимых всеми органами чувств активов, товаров, ценностей.

В-третьих, «профессиональные» ростовщики, специализирующиеся на «производстве» самого дефицитного ресурса рыночной экономики - кредитных денег, всячески заинтересованы в том, чтобы спрос на их «продукцию» был всегда на высоком уровне. Чем выше спрос на кредитные деньги, тем больше начисленных процентов, представляющих единственный значимый для ростовщиков результат деятельности. Кредитные деньги - уникальный «товар», поскольку на него всегда существует спрос в рыночной (капиталистической) экономике. Денег никому не хватает: ни государству, ни компаниям реального сектора экономики, ни простым гражданам. Почему? Да все очень просто. Количество денег в экономике (объем денежной массы) равняется сумме всех выданных кредитов. Должники, получившие кредиты, могут расплатиться только этими деньгами, других просто нет. А сумма всех обязательств должников превышает денежную массу на величину начисленных процентов. Таким образом, дефицит денег в экономике, использующей исключительно кредитные деньги, - это «железный» закон - такой же, как закон тяготения. Спрос на деньги в такой экономике всегда превышает их предложение.

В-четвертых, перманентный дефицит денег приводит к тому, что начинается погоня всех за этим самым дефицитным ресурсом. Отсюда прежде всего - конкуренция во всех сферах экономики, на всех рынках. Это только на первый взгляд конкуренция идет за рынок, на самом деле конкуренция идет за доллары, фунты стерлингов, евро, иены, рубли. В этой конкурентной борьбе рынки, покупатели, потребители - не более чем средство. Все равно всем денег для покрытия долговых обязательств не хватает. Поэтому регулярно появляются «крайние», которые оказываются банкротами.

В современной капиталистической экономике ростовщики дают деньги в кредит трем основным категориям заемщиков: государству, компаниям (корпорациям), гражданам (домашним хозяйствам). Соответственно, возникает три вида долга (задолженности):

1)      государственный (национальный);

2)      корпоративный (частных компаний);

3)      домашних хозяйств (физических лиц).

В сумме все три вида долга образуют общий (общественный) долг. Тенденция, наблюдаемая в большинстве стран мира, - устойчивый рост всех видов долга. Эта тенденция приобрела ярко выраженный вид в 1970-е гг., когда с «печатного станка» ФРС США был снят «золотой тормоз» и начался выпуск громадных объемов «зеленой бумаги». При использовании кредитных денег растут все виды долгов: долги домашних хозяйств (граждан); долги компаний; долги государства. Все они вместе образуют совокупный (национальный) долг. Рассмотрим динамику и структуру совокупного долга в главной стране капитализма - США. Забегая вперед, скажем, что на сегодня это крупнейший в мире должник, уровень и структура долговых обязательств Америки (государства, корпораций, граждан) во многом определяют ситуацию не только в американской «экономике», но также в мире.

 

Америка: долги государства

Государственные долги сегодня являются наиболее динамичной частью национального долга развитых стран, поскольку эмиссия денег центральными банками осуществляется прежде всего в результате покупки облигаций государственных займов.

Сразу отметим, что в истории США были «золотые времена», когда государственный долг был равен нулю. Это было в 1830-е годы, когда президентом страны был Эндрю Джексон. В те времена Америка имела центральный банк, который назывался Второй Банк Соединенных Штатов (ВБСШ) и который с удовольствием давал кредиты правительству, увеличивая долг последнего. Эндрю Джексон сумел разрушить эту опасную смычку банкиров и правительства, ликвидировав ВБСШ и начав активное погашение государственных долгов. В 1835 году государственный долг был полностью ликвидирован. Э. Джексон был первым и единственным президентом страны, кому это удалось сделать. До того момента, когда в стране появился центральный банк, называемый Федеральной резервной системой (1913 год), правительство прибегало к заимствованиям у частных коммерческих банков Северной Америки и Западной Европы.

Правда, очень интересным и важным является период Гражданской войны: в 1862-1863 гг., по указанию тогдашнего президента А. Линкольна, было выпушено в общей сложности 450 млн долл. так называемых «гринбэков» - бумажных денег казначейства США. Эти деньги не были обременены долгом, т.е. не были кредитными, они использовались для выплаты жалованья солдатам и военных закупок. Конечно, государственный долг при выпуске таких денег также возникал, но это были государственные обязательства, и государство обязывалось не обменивать «гринбэки» на золото и принимать такие деньги для уплаты налогов. К тому же у государства не возникало обязательств по оплате процентов. Вот что по поводу «гринбэков» писала в то время выражавшая интересы европейских банкиров газета «London Times»:

«Если эта порочная финансовая политика, возникшая в Северной Америке, будет доведена до логического конца, то правительство США обеспечит страну деньгами без платы за их использование. Оно выплатит свой внешний долг и не будет больше иметь долгов (курсив мой. - В. К.) У него будут необходимые средства для поддержания торговли, и страна станет невиданно богатой. Ум и богатства всех стран потекут в Северную Америку.»

Ростовщиков пугало не столько экономическое укрепление Северной Америки, сколько то, что эта страна могла оказаться не подконтрольной банкам. Чтобы этого не произошло, мировые ростовщики организовали убийство президента А. Линкольна, а все «гринбэки» в течение нескольких лет были изъяты из обращения. Страна вернулась к использованию кредитных денег, создающих долг.

Создание в стране в самом конце 1913 года центрального банка под названием «Федеральная резервная система США» (частная организация, которой владела группа мировых ростовщиков) означало создание механизма устойчивого наращивания государственного долга: казначейство США выпускало облигации и обменивало их на доллары, которые эмитировались ФРС США. Банкиры, владевшие ФРС, в результате такого «сотрудничества» богатели, а налогоплательщики попадали во все большую долговую кабалу.

Известный изобретатель и один из богатейших людей Америки того времени Томас Эдисон был крайне возмущен созданием такого механизма «сотрудничества». Он, в частности, писал: «Если наше государство может эмитировать облигации на 1 доллар, то оно может выпустить и аналогичную банкноту. Фактор, делающий привлекательным облигацию, делает привлекательным и банкноту. Разница между облигацией и банкнотой в том, что облигация позволяет финансовым брокерам зарабатывать вдвое больше стоимости облигации и еще 20% сверху, тогда как при использовании валюты доход приносят только прямые вложения в полезное дело. Было бы абсурдным утверждать, что наша страна может выпустить на $30 млн облигаций и не в состоянии выпустить 30 млн долларовых банкнот. Оба финансовых инструмента являются платежными обязательствами, однако один выгоден ростовщикам, а второй помогает людям».

В годы Первой мировой войны в стране началась практика финансирования военных расходов за счет эмиссии долларов центральным банком, и в результате образовался довольно значительный долг федерального правительства перед банками ФРС США. Некоторые авторы обращают внимание на то, что дату создания ФРС и дату начала Первой мировой войны разделяет всего несколько месяцев, - они намекают, что война не могла начаться раньше, чем в Америке будет создан эффективный механизм финансирования военных расходов и обогащения мировых ростовщиков.

Так вот, если в 1910 г. долг федерального правительства был равен 2,6 млрд долл., то в 1920 г. он увеличился на порядок - до 25,9 млрд долл.

Бурное развитие экономики страны в 1920-е гг. позволило сводить федеральный бюджет с профицитом (превышение доходов над расходами) и постепенно снижать уровень государственного долга. К 1925 г. его удалось снизить до 20,5 млрд долл., а к 1930 г. - до 16,2 млрд долл. На этом процесс остановился, и банкиры опять стали «грузить» правительство долгами. «Точкой перелома» стал кризис и переход страны на «рельсы» «нового курса» Ф. Д. Рузвельта. Президент США взял на вооружение «рецепты» борьбы с кризисом, разработанные английским экономистом Дж. М. Кейнсом, в том числе его рекомендацию всячески расширять платежеспособный спрос за счет роста государственных расходов. Даже если этот рост будет осуществляться за счет дефицитов государственного бюджета.

С тех пор Америка стала на «рельсы» проведения такой бюджетной политики, которая предполагала превышение расходов над доходами и использование государственных заимствований для покрытия дефицитов бюджетов. Лишь в отдельные непродолжительные периоды времени федеральный бюджет удавалось сводить с превышением доходов над расходами, когда рост государственного долга приостанавливался.

Итак, уже в 1932 г. государственный долг США вырос по сравнению с 1930 г. более чем на 3 млрд долл. - до 19,5 млрд. В 1941 г. (году, когда Америка объявила о вступлении во Вторую мировую войну) ее государственный долг уже был равен 48,9 млрд долл. Т.е. за предвоенное десятилетие государственный долг увеличился в 2,5 раза Такое беспрецедентное увеличение государственного долга было обусловлено опережающим ростом бюджетных расходов над налоговыми поступлениями в бюджет.

Ф. Д. Рузвельт не останавливался перед тем, что для его предшественников казалось «крамолой» и «преступлением», а именно перед финансированием государственных расходов за счет долга.

Если, например, при президенте Гувере в 1931 г. дефицит бюджета равнялся 0,46 млрд долл., или 12,8% бюджетных расходов, то при президенте Рузвельте в 1936 г. бюджетный дефицит подскочил до 4,42 млрд долл., или 52,1% бюджетных расходов. Это означает, что правительство при осуществлении государственных расходов стало полагаться в большей мере не на налоги, а на заимствования у банкиров ФРС.

И это еще не был предел. За пять военных лет (1941-1945) государственный долг Америки увеличился до 260,1 млрд долл., т.е. в 5,3 раза. За счет заимствований правительство покрывало следующую часть своих расходов (%): 1941 г. - 46,5; 1942 г. - 63,1; 1943 г. - 72,3; 1944 г. - 54,1; 1945 г. - 51,3. Данные цифры показывают, что государство оказалось в годы войны в очень сильной зависимости от банкиров, а банкиры обеспечили себе на многие годы хорошие прибыли в виде процентов по государственному долгу.

После Второй мировой войны всего несколько лет наблюдалось бездефицитное финансирование государственных расходов. За период с 1945 по 1950 г. государственный долг удалось сократить, но всего на 3,3 млрд долл., или на 1,3% по отношению к величине долга 1945 года.

В годы так называемой Вьетнамской войны (фактически она началась после гибели президента Дж. Кеннеди) военные расходы США резко увеличились, правительство опять стало прибегать к дефицитному финансированию этих расходов.

В результате в 1970 г. государственный долг возрос до 380,9 млрд долл.; это почти в полтора раза больше, чем долг в последнем году войны - 1945 г..

После окончания Вьетнамской войны президенты США пытались бороться с ростом государственного долга, но успехи были либо очень скромные, либо все оканчивалось декларациями.

Историю роста государственного долга США за последнее столетие можно условно разделить на две большие части: а) до времени президента Р. Рейгана; б) во время и после президента Р. Рейгана. И дело даже не в том, что при Рейгане была пересечена символическая черта официального государственного долга в 1 триллион долларов. Главное: при Рейгане (и тем более после него) в полной мере проявился переход от золотодолларового стандарта к бумажно-долларовому стандарту. Иначе говоря, в результате того, что был снят «золотой тормоз» с печатного станка ФРС, государственный долг Америки начал стремительно расти: начался интенсивный обмен «бумажками» (денежными знаками и облигациями) между ФРС и казначейством США.

В 1971 году, когда президент Ричард Никсон объявил о прекращении обмена долларов на золото, потолок максимальной государственной задолженности, установленный Конгрессом США, был равен 400 млрд долл. В конце 1982 года величина этого долга составила 1,25 трлн долл., т.е. оказалась в три раза выше лимита двенадцатилетней давности.

При президенте Рейгане, несмотря на широковещательные заявления о «бюджетной экономии», военные расходы росли. Противостояние между НАТО и странами Варшавского блока в это время достигло своего апогея. Был решающий момент, когда в мире решался вопрос: «Кто кого?» Рейган с его режимом «жесткой экономии» в основном «отыгрывался» на гражданских, социальных статьях бюджета, но не трогал «священную корову» военного бюджета. В это время Америка раздувала всячески истерию «военной угрозы» с Востока, не жалела красок на то, чтобы создать впечатляющий образ СССР как «империи зла».

В послевоенный период именно при президенте Рейгане наблюдались самые высокие темпы роста государственного долга. Бюджетный дефицит за годы президентства Рейгана вырос более чем в 2,5 раза, а государственный долг с 34% ВВП в 1980 г. вырос до 54,4% ВВП в 1988-м.

За годы президентства Буша-младшего (8 лет) государственный долг увеличился на 4,9 трлн долл. Нынешний президент Обама пытается всю ответственность за нынешний астрономический долг взвалить на своего предшественника. Когда он пришел в Белый дом, кризис был в разгаре, и в федеральном бюджете образовалась «дыра» в 3 трлн долл. Тем не менее при новом президенте долг продолжает расти прежними темпами. Уже в феврале 2010 г. Обама подписал закон, который увеличивал лимит допустимого государственного долга с 12,4 до 14,3 трлн долл. В ближайшее время следует ожидать нового увеличения «потолка» долга. Американским законодателям не привыкать: за период с 1940 года по 2010 год им в общей сложности пришлось повышать планку государственного долга около 100 раз! Если этого периодически не делать, то Америка не сможет выплачивать проценты держателям казначейских облигаций. А это будет означать дефолт. И на это не смогут закрыть глаза даже пресловутые рейтинговые агентства, которые, как известно, умеют выдавать белое за черное и наоборот. Таким образом, Америка давно уже попала в такую «колею», которая толкает ее на продолжение строительства пирамиды государственного долга.

Официальный государственный долг США в начале 2009 г. (когда Обама занял Белый дом) уже перевалил за 10 трлн долл. На 1 января 2012 г. он составил 15,3 трлн долл. Согласно прогнозам, государственный долг может возрасти до 18,3 трлн долл. к концу 2012 года и до 23,5 трлн долл. к концу 2014 г. Конгресс США едва поспевает вносить поправки в федеральное законодательство, предусматривающие повышение допустимого «потолка» заимствований правительством.

При достижении Америкой планки 10-триллионного долга «зашкалило» счетчик государственного долга, который был установлен еще в 1989 г. в центре Нью-Йорка для обозрения широкой публики. Счетчик пришлось «обнулить», а затем переделать, т.к. у компании «Durst Organization», установившей эту «игрушку», не хватило тогда воображения представить, что долг будет так быстро расти (на момент установки счетчика долг был равен 2,7 трлн долл.). Показания счетчика в режиме реального времени воспроизводятся в Интернете, каждый может узнать самую «свежую» цифру долга.

 

Государственный внешний долг. Иностранные держатели государственного долга США

В последние два-три десятилетия в общем объеме государственного долга растет составляющая, которая называется «государственный внешний долг». Так, по состоянию на март 2008 г. казначейство США имело за границей размещенных облигаций на сумму 3,1 трлн долл., на внутреннем рынке - на сумму 2,5 трлн долл. Кроме того, у казначейства имелся долг в виде «нерыночных» заимствований у трастовых фондов/фондов социального страхования (эти заимствования осуществляются не через размещение казначейских обязательств на свободном рынке, а напрямую) — на сумму 3,5 трлн. долл.

Еще во времена Р. Рейгана Америка взяла курс на то, чтобы возложить на своих союзников часть бремени военных расходов США. Каким образом? Через приобретение облигаций казначейства США, которые выпускались для финансирования дефицита федерального бюджета. Особо Америка давила на Японию, и ей удалось заставить Банк Японии покупать казначейские облигации США. Правда, Вашингтону при этом пришлось пойти на определенные уступки: прежде всего облегчить доступ японских товаров на рынок США, что означало окончательный «смертный приговор» некоторым отраслям американской промышленности.

Уже в 1990-е годы к этой практике покупки казначейских обязательств США подключились также центральные банки других стран: Китая, Южной Кореи, нефтедобывающих стран и т.п. Для этого Америке приходилось пользоваться как «кнутом» (военно-силовое давление), так и «пряником» (например, идти на определенные уступки в сфере торговли, открывая внутренний рынок для товаров из Китая и других стран). После 1998 года попала в список таких стран и Россия, которая стала быстро наращивать свои валютные (долларовые) резервы и размещать их в бумагах американского казначейства (а в текущем десятилетии - также в бумагах полугосударственных ипотечных агентств США).

По состоянию на декабрь 2011 г. внешний государственный долг США в виде казначейских обязательств распределялся следующим образом среди стран (млрд долл.; в скобках - доля страны в общем объеме внешних заимствований в виде казначейских обязательств США в %):

Китай - 1151,9 (23,03),

Япония - 1058,2 (21,60),

Страны ОПЕК - 189,2 (5,52),

Карибские банковские центры - 227,5 (4,55),

Бразилия - 226,9 (4,54),

Тайвань - 177,3 (3,54),

Люксембург - 150,6 (3,01),

Россия - 149,5 (2,99),

Швейцария - 142,5 (2,85),

Бельгия - 135,2 (2,70),

Гонконг - 121,7 (2,43),

Великобритания - 112,4 (2,25).

 

Официальные и реальные оценки государственного долга

Те цифры, которые мелькают на мониторе счетчика государственного долга на Шестой авеню в Нью-Йорке, - лишь видимая часть айсберга. На самом деле государственный долг Америки намного больше. Счетчик учитывает лишь обязательства правительства, выраженные в казначейских бумагах. А ведь имеются и другие обязательства. Прежде всего это обязательства по пенсионному обеспечению и программам социального обеспечения правительства. Оценки этих «забалансовых» долгов государства (не только федерального правительства, но также властей штатов и муниципалитетов) очень разнятся, т.к. власти не осуществляют полного учета этих обязательств.

Так, Лоренс Котликофф, профессор из Бостонского университета, один из авторов нашумевшей книги «Грядущая мощная буря: Что вы должны знать об экономическом будущем Америки?», оценивает государственный долг Америки в 200 триллионов долларов. А вот Дэвид Уолкер, бывший в период 1998-2008 гг. генеральным контролером США, называет более скромную цифру государственного долга - 60 триллионов долл. Но и она в несколько раз превышает официальную цифру государственного долга Америки.

В широком смысле государственный долг - это не только обязательства федерального правительства по займам - обязательства первого уровня. Сюда надо также включить обязательства штатов и местных властей по займам - обязательства второго уровня. В марте 2012 г. обязательства второго уровня составили 2,85 трлн долл. (обязательства штатов - 1,10 трлн долл. и обязательства местных властей - 1,75 трлн долл.). Обязательства первого и второго уровней - это, как выражаются банкиры, «живые», или финансовые, долги: они отражаются как финансовые активы в балансах кредиторов государства.

Кроме этого имеются иные государственные обязательства, которые условно можно назвать социальными, - обязательства третьего уровня. Это обязательства правительства перед обществом (населением) по оказанию тех или иных услуг, а также осуществлению тех или иных выплат, вытекающие из принятых законов. Учет этих обязательств является неточным и неполным.

По данным публикации ФРС США, обязательства правительства только по оказанию медицинских услуг в будущем по состоянию на март 2012 г. оценивались в 102,4 трлн долл. Обязательства по социальному обеспечению - в 15,6 трлн долл. Некоторые виды обязательств вообще не попадают в статистику государственного долга. Например, так называемые внебюджетные заимствования, т.е. заимствования, которые не отражаются в бюджетах федерального правительства или властей штатов.

Относительная величина государственного долга была высокой в годы Второй мировой войны и непосредственно после нее. Максимальный уровень относительной государственной задолженности был зафиксирован в 1946 году - 121% ВВП. Это явилось следствием высокого уровня государственных бюджетных расходов (прежде всего военного характера) в годы войны. В период президентства Трумэна, Эйзенхауэра, Кеннеди, Джонсона, Форда, Никсона и Картера относительный уровень государственной задолженности постепенно снижался. Его значения в отдельные годы были равны (% от ВВП):

1950 г. - 94,1.

1960 г. - 56,1.

1970 г. — 37,6.

1980 г. — 33,3.

А вот при президентах Рейгане и Буше-старшем долг начал быстро расти. К концу президентства Буша-старшего планка государственного долга приблизилась к 70% ВВП. При Клинтоне удалось в течение нескольких лет свести федеральный бюджет без дефицита и к концу его президентства несколько уменьшить относительный уровень государственного долга (до 60% ВВП). Новый рост абсолютных и относительных величин государственного долга США начался при Буше-младшем и нынешнем президенте Бараке Обаме. В 2011 году относительный уровень государственного долга США перевалил за планку 100%. В конце 2014 г., согласно прогнозам, относительный уровень государственного долга может достичь 110% ВВП. Аналитики не исключают, что в ближайшие годы Америка может также перекрыть рекорд 1946 года, когда уровень задолженности был равен 121% ВВП.

Полагаем, что относительный уровень государственного долга несколько занижен (если этот показатель сравнивать, например, с аналогичными показателями стран Европы или России).

Во-первых, потому, что из официальной цифры государственного долга статистические службы США неправомерно исключают цифры внебюджетных заимствований (прямые заимствования государственных агентств и организаций) и заимствований властей штатов.

Во-вторых, потому, что в США применяются методики измерения валового общественного продукта, которые завышают реальные результаты хозяйственной деятельности страны. Справедливости ради надо сказать, что такие завышения имеют место и в других странах, в том числе и в России. Но статистические службы Америки «врут» наиболее бессовестно. Если измерить ВВП США по европейским методикам, то ВВП США окажется по крайней мере на 15 процентов ниже.

 

Америка: долги домашних хозяйств и корпораций

Долги домашних хозяйств - это долги физических лиц. Они образуются в результате следующих форм заимствований:

а)     ипотечные кредиты;

б)     кредиты на приобретение автомобилей;

в)     другие потребительские кредиты (покупка товаров в кредит);

г)     кредитование с помощью кредитных карточек;

д)     кредиты на обучение.

В послевоенный период долги домашних хозяйств были сопоставимы с величиной государственного долга, даже несколько превышая его.

С приходом к власти президента Рейгана и курсом тогдашнего председателя ФРС П. Уолкера на кредитное стимулирование потребительского спроса в Америке начался бум потребительского кредитования (80-е годы прошлого века). В 1946 году долги физических лиц в Америке были равны всего 35 млрд долл., или 15,8% ВВП. Еще в 1978 г. общая сумма долгов домашних хозяйств не превышала 1 трлн долл. А к 1990 г. задолженность домашних хозяйств возросла до 3,63 трлн долл. В 2008 г. долги домашних хозяйств США оценивались уже примерно в 13 трлн долл. В марте 2012 г. они достигли 16 трлн долл., или 106% ВВП.

Основная часть задолженности домашних хозяйств - долги по ипотечным кредитам, которые особенно быстро росли во время «бума» на рынке недвижимости в первом десятилетии XXI в. В марте 2012 г. они составили 13,4 трлн долл., или 84% всей задолженности физических лиц. Величина долга по кредитам на обучение в вузах составила 0,87 трлн долл. (немногим более 5%), по кредитным картам - 0,79 трлн долл. (почти 5%).

Корпоративные долги - долги юридических лиц. Конкретно это долги: компаний промышленности, торговли, транспорта, других отраслей реального сектора экономики, а также финансового сектора (банки, страховые компании, агентства ипотечного кредитования и т.п.). В 1946 году общий долг корпоративного сектора экономики был равен примерно 67 млрд долл., или немногим более 30% ВВП. При этом долг финансового сектора составил 3,0 млрд долл. (1,35% ВВП), а долги нефинансового сектора - 63,9 млрд долл. (28,8%). Как видно, доля нефинансового сектора в общем объеме корпоративного долга была подавляющей - 95,5%.

В старые добрые времена, когда финансовый сектор действительно обслуживал нефинансовый сектор, производящий товары и услуги, и спекуляциями на рынках занимался лишь время от времени, его задолженность

была очень скромной. В разгар последнего финансового кризиса (начало 2009 года) объем долга финансового сектора достиг своих рекордных значений - 17,1 трлн долл. События нынешнего кризиса выявили гигантские масштабы задолженности отдельных финансовых институтов, которые либо оказались на грани банкротства, либо обанкротились.

Одно из наиболее шумных событий на Уолл-стрит - банкротство знаменитого инвестиционного банка «Lehman Brothers». Это самое масштабное банкротство в истории США. На момент подачи заявления о банкротстве долги банка составляли 613 млрд долл. (плюс к этому 155 млрд долл. долгов по облигациям).

Несмотря на всевозможные меры по борьбе с финансовым кризисом, предпринимаемые властями США, сектор финансовых корпораций к концу 2010 года «разгрузился» от долгов на сумму, немного превышающую 2,5 триллиона долларов, по сравнению с рекордным уровнем начала 2009 года. Отчасти эти долги были просто списаны при банкротстве многих крупных и не очень крупных банков и других финансовых институтов. Отчасти они были погашены (или выкуплены) государством. Это свидетельствует, с одной стороны, о неэффективности (и декларативности) антикризисной программы американского правительства; с другой стороны, о нежелании (а также неспособности) американских ростовщиков реально расплачиваться по своим обязательствам. Кроме того, слабая «очистка» от «плохих» долгов корпораций финансового сектора экономики означает, что кризис не завершился, стоит ожидать новых потрясений, которые будут вести к дальнейшей «очистке» от «плохих» долгов финансовых корпораций.

По данным ФРС США, на 1 октября 2010 г. общий долг корпоративного сектора американской экономики был равен 25,40 трлн долл. (181,4% ВВП), причем на финансовый сектор пришлось 14,45 трлн долл. (104,9% ВВП), а на нефинансовый - 10,95 трлн долл. (76,5% ВВП). Таким образом, доля финансового сектора в совокупном долге корпоративного сектора экономики США оказалась намного больше, чем доля нефинансового сектора, - соответственно 58 и 42 процентов.

Получается, что банки и другие финансовые компании имели задолженность, которая в 1,4 раза превышала задолженность компаний реального сектора экономики. А почему бы банкам и не заимствовать, если они работают по правилам «частичного резервирования», что позволяет им делать деньги «из воздуха»? Долги, создаваемые банковским сектором экономики, - это как бы деньги, но не «первого сорта», а второго, третьего и т.п. В финансовой статистике они называются «денежными агрегатами», которые выражаются цифровыми и буквенными символами». Например, - М0, М1, М2, М3, М2Х и т.д. Когда оборвалась всякая связь денег с золотом, стали говорить: «деньги — это долги». Но сегодня можно также сказать: «долги — это деньги». Особенно те долги, которые создаются компаниями финансового сектора экономики и которые становятся инструментами активной купли-продажи и других сделок. Некоторые экономисты называют такие деньги «второго» сорта также «финансовыми деньгами».

По состоянию на март 2012 г. общая величина корпоративного долга Америки была равна 22,8 трлн долл., или 151% ВВП. По сравнению с 2010 г. абсолютное и относительное значение данного показателя несколько уменьшилось. По очень простой причине: большое количество предприятий в ходе последнего кризиса просто «кануло в лету». Одновременно «кануло в лету» и несколько триллионов долларов долгов. Таков результат «очищающего» действия прошедшего в Америке экономического и финансового кризиса. Вместе с тем корпоративный долг продолжает занимать первое место по сравнению с долгом государства и долгом сектора домашних хозяйств.

 

Америка: совокупный долг

Важнейшим показателем экономики США является общий (совокупный) долг всех субъектов кредитно-денежных отношений в Америке - государства (все уровни государственной власти), домашних хозяйств, корпоративного сектора (компаний и банков).

По состоянию на март 2012 года величина совокупного «рыночного» долга Америки, согласно данным Федеральной резервной системы, превысила 57 трлн долларов. Основные компоненты совокупного долга (трлн. долл.):

Государственный долг -15,54 Долг властей штатов - 1,10 Долг местных властей - 1,75 Долг домашних хозяйств - 15,96 Долг корпоративного сектора - 22,81 Итого: 57,16 трлн долл.

Но это не все. Есть еще так называемые «нерыночные» обязательства государства. Речь идет об обязательствах социального характера - по социальному и медицинскому страхованию. У федеральных властей возникли большие долги по этим обязательствам, которые возникли у них в связи с принятием целого ряда законов. Так вот, по данным ФРС, в марте 2012 г. сумма таких «нерыночных» долгов (US unfunded liabilities) составила 118,1 трлн долл.; она включала следующие компоненты (трлн долл.):

Обязательства по медицинскому обслуживанию (страхованию) - 81,9

Обязательства по оплате лекарств - 20,8

Обязательства по социальному страхованию - 15,6

Итого, общая сумма «рыночных» и «нерыночных» долгов всех субъектов кредитно-денежных отношений Америки в марте 2012 года составила (трлн долл.): 57,2 + 118,1 = 175,3.

Чтобы сказать, насколько значителен долг Америки, его надо с чем-то сравнить. Обычно сравнивают с годовым валовым внутренним продуктом (ВВП). Величина годового ВВП США в 2012 году оценивается в 15,1 трлн долл. Таким образом, получаем, что все «рыночные» долги Америки по состоянию на март 2012 г. были равны 379% ВВП, все «нерыночные» долги - 782% ВВП, а совокупный долг - 1161%. Иначе говоря, все долги Америки превышают годовой ВВП страны почти в 12 раз!

Для сравнения: в 1929 году (накануне Великой депрессии) показатель «рыночных» долгов по отношению к ВВП был ниже - 300%. В конце 2007 года (в начале разворачивающегося кризиса) он был равен 350% ВВП. Значит, есть основания говорить, что в 2012 году может начаться новая серия кризиса.

Итак, совокупный «рыночный» долг США, включающий государственный долг, корпоративный долг и долг домашних хозяйств, в марте 2012 года превысил годовой ВВП страны в 3,8 раза. Это означает, что американцам надо ни пить, ни есть, ничего не покупать и ничего не потреблять в течение почти четырех лет напряженного трудиться для того, чтобы «закрыть» все долговые обязательства США. При нынешней численности населения Америки (310 млн человек) в среднем на одного жителя приходится 184 тыс долларов совокупного «рыночного» долга! Но младенцам, старикам и безработным платить нечем. Реально работающих людей в Америке немногим больше 100 млн, поэтому в расчете на одного работающего величина совокупного долга составит без малого 600 тыс долларов. Даже если предположить, что годовой доход каждого работающего американца в среднем будет равен 50 тыс долл., то получается, что такой американец должен трудиться непрерывно в течение 10-12 лет для того, чтобы покончить с сегодняшним совокупным долгом Америки. Естественно, что в течение этого времени ни он, ни члены его семьи не должны ни есть, ни пить, ничего не покупать, не платить за жилищно-коммунальные услуги, не пользоваться телефоном, автомобилем (и вообще транспортом) и т.д. Проще говоря, должны превратиться в первобытных людей. Но надо иметь в виду, что большинство американцев сегодня имеют больше пристрастия к потреблению, чем к труду. Да и способности к труду уже не те, что у ранних американских колонистов. Заставить сегодняшних американцев напряженно трудиться и перестать потреблять (или по крайней мере ограничить потребление) равнозначно тому, чтобы загнать джина в бутылку.

 

Предприятие «Америка инкорпорейтед»: абсолютный банкрот

Другой ориентир для оценки относительного уровня задолженности Америки - совокупные активы различных секторов экономики. По данным ФРС, в начале 2012 года они составили 83 трлн долл., основными компонентами этого показателя были (трлн долл.):

Активы сектора домашних хозяйств - 59,5

Активы сектора корпораций - 16,5

Активы малого бизнеса - 7,1

Конечно, приведенные данные об активах Америки крайне неточные. Во-первых, в общую оценку не включены активы государственного сектора. Во-вторых, значительная часть активов представляет собой финансовые, а не физические активы. Особенно это справедливо относительно сектора корпораций. Причем часть финансовых активов сектора корпораций - «токсичные», т.е. это ценные бумаги, мало отличающиеся от обычной макулатуры. Но если первый фактор означает недооценку активов Америки, то второй - их переоценку. Поэтому в первом приближении можно использовать указанную цифру активов для оценки того, насколько обеспечены долги Америки.

Отношение величины «рыночных» долгов Америки к ее активам в начале 2012 года составило 69%, «нерыночных» долгов - 142%, а всех долгов - 211%. Иначе говоря, стоимость имеющегося в Америке имущества в два раза меньше, чем объем всех ее долгов! Не надо быть экономистом и бухгалтером для того, чтобы на основании приведенных цифр сделать единственно возможное заключение: Америка (предприятие «Америка инкорпорейтед») является абсолютным банкротом!

Наиболее корректно было бы сравнивать долги Америки с национальным богатством, которое выступает совокупным обеспечением долга. По оценкам специалистов Института экономики РАН, сделанным на основе первичных данных Всемирного банка, национальное богатство США на стыке XX и XXI вв. составляло примерно 124 трлн долл. в текущих ценах. Однако большая часть этой величины приходилась на так называемый «человеческий капитал». Если взять материально-вещественную составляющую национального богатства, то она оценивалась в 24 трлн долл.. С момента проведенной оценки прошло уже более десятилетия. Предположим, что за указанный период цены на основные элементы материального богатства Америки возросли в два раза. Но даже в этом случае совокупный рыночный долг Америки окажется меньше материального национального богатства страны. Это явный признак того, что эта страна уже является банкротом, но ее власти тщательно маскируют этот факт.

Следует отметить, что за последние годы как в нашей стране, так и за рубежом делалось немало оценок уровня задолженности Америки. Приведем примеры некоторых таких оценок.

Оценка нашего российского эксперта А. Соломатина. Он представляет «экономику» США как одно большое предприятие (назовем его «Америка инкорпорейтед»). У этого предприятия в обобщенном виде будет такой бухгалтерский баланс (по состоянию на конец 2005 года, млрд долл.; в ценах 2000 г.):

Данный баланс составлен А. Соломатиным на основе расчетов, которые он произвел, пользуясь данными официального сайта Бюро экономического анализа США. Как отмечает автор данного баланса, последние имеющиеся данные - на 2005 год. Какие выводы можно сделать на основе представленного баланса?

Во-первых, большая часть так называемого «богатства» Америки (все активы) - это финансовые активы. На физические активы (здания, сооружения, машины, оборудование, другие основные фонды, запасы сырья), т.е. все то, что традиционно и входило в понятие «национальное богатство», приходилось менее 1/4 . То есть богатство Америки - «дутое», сплошная «пена».

Во-вторых, активы предприятия «Америка инкорпорейтед» сформированы в основном за счет заимствований. На внутренние источники, или «сбережения», приходилось немногим более 1/5 всех привлеченных ресурсов. Под «сбережениями» понимается та часть общественного продукта, которая остается от текущего потребления и предназначена для инвестиций. Она включает в себя по сектору предприятий реинвестированную прибыль предприятий, по сектору домашних хозяйств - разницу между доходами и расходами, по государственному сектору - профицит бюджета.

Обращает на себя внимание цифра заимствований - 106,6 трлн долл.: по данным Бюро экономического анализа и расчетам А. Соломатина, совокупный «рыночный» долг Америки существенно больше, чем те цифры, которые официально приводятся Федеральным резервом и затем тиражируются СМИ.

В-третьих, даже если сравнивать внутренние источники формирования ресурсной базы предприятия «Америка инкорпорейтед» («сбережения») с его физическими активами, то видно, что величина «сбережений» превышает объем физических активов. Это означает, что у Америки даже физическое имущество создавалось (приобреталось) за счет заемных средств. Также видно, что физического имущества у Америки в 3,3 раза меньше, чем долгов. Вряд ли в критический момент (т.е. в условиях кризиса) кредиторы будут довольствоваться тем, что предприятие «Америка инкорпорейтед» будет покрывать свои обязательства финансовыми активами, т.е. обычной бумагой. Если бы предприятие «Америка инкорпорейтед» проверяли обычные аудиторы, то их вердикт был бы однозначным: предприятие - банкрот! Но этот банкрот чувствует себя вполне удовлетворительно и не собирается закрывать свою лавочку под названием «Америка инкорпорейтед», которая производит в основном виртуальную продукцию: бренды, фильмы Голливуда, информацию новостных агентств, финансовые услуги и т.п. Но самая главная продукция этой лавочки - «зеленая бумага».

Вот как А. А. Соломатин описывается эту интересную ситуацию:

«Согласно либеральным представлениям, современные деньги представляют собой разновидность складских расписок. Но какие же это складские расписки? На складе эмитента долларов отрицательный остаток ресурсов. На складе эмитента долларов безумная недостача. Сверхмощная экономика США - не производитель, а потребитель. Вы пишете: “А стоит один доллар столько, сколько на него можно купить товаров - не больше и не меньше”. Стоимость товара, который вы можете купить за доллары у эмитента долларов, отрицательна. По этой причине доллары США деньгами не являются (выделено мной. - В. К.). У нас, в микроэкономике, в таких случаях к эмитенту расписок направляют бригаду аудиторов, оснащенную утюгами и паяльниками. В макроэкономике поступают по-другому. Американские кладовщики вежливо говорят: поезжайте на другой склад. Например, на складе РФ временно исполняют обязанности кладовщиков очень глупые и подлые люди, и они вам за наши расписки отгрузят все, что угодно - хоть свою собственную маму, если, конечно, она вам нужна. Можете поехать и в Китай - там на складе сидят умные и хитрые ребята, им пока выгодно продавать за наши доллары свой труд».

Оценка американского эксперта Тайлера Дурдена (Tyler Durden). Она составлена на основе анализа американских официальных источников и отражает ситуацию по состоянию на начало 2009 года (в триллионах долларов):

Долговые обязательства

•        национальный (государственный) долг - 11

•        обязательства типа «bailout» - 9,7

•        долговые обязательства нефинансовых и финансовых корпораций - 17

•        долговые обязательства домашних хозяйств - 13,8 (в том числе: долги по кредитным картам - 1,0; задолженность по ипотечным кредитам - 10,5)

•       Первый промежуточный итог: обязательства по всем выше приведенным позициям (чистые финансовые обязательства) — 51,5

•        социальные обязательства (непогашенные обязательства по социальному и медицинскому страхованию) - 52

•        Второй промежуточный итог: чистые финансовые и социальные обязательства —103,5

•        обязательства по деривативам американских банков (USbankderivatives) - 200

•       Окончательный итог: совокупные обязательствам США — 303,5

Активы

•        Недвижимое имущество домашних хозяйств - 20,5

•        Акции (equities) - 8,8

•                 Депозиты и наличные деньги - 7,7

•                 Потребительские товары длительного пользования - 4,1

•                 Корпоративные облигации - 1,6

•                 Муниципальные ценные бумаги - 0,96

•                 Ценные бумаги государственных агентств - 0,92

•                 Казначейские ценные бумаги (notes and bonds) - 0,273

•                Итого - 44,9

Как видно из приведенных цифр, в начале 2009 года чистые финансовые обязательства («рыночные» долги) всех субъектов хозяйственной жизни Америки (включая государство) составили 51,5 трлн долл., что превысило активы американской экономики почти на 15%. Суммарные обязательства Америки в виде чистых финансовых и социальных обязательств составили 103.5       трлн долл., что превысило активы в 2,3 раза. Наконец, суммарные обязательства Америки в виде чистых финансовых, социальных обязательств и обязательств по деривативам банков США составили 303,5 трлн долл., что превысило активы в 6,8 раза.

В расчете на душу населения суммарная величина всех обязательств Америки составила примерно 1 млн долларов. Сбылась «американская мечта»! Среднестатистический американец стал «миллионером»! Только, по иронии судьбы, не по размерам имущества (активов), а по величине обязательств (долгов).

По-настоящему долговой вопрос можно закрыть только с помощью реального, или физического, имущества. Финансовые активы, коими Америка богата, вряд ли для этого годятся. Погашать финансовые обязательства с помощью финансовых активов - все равно, что гонять веником мусор из одного угла квартиры в другой. В данном случае «мусором» являются финансовые обязательства; их можно окончательно уничтожить, лишь обменяв на физические активы. Так вот основным держателем реальных активов является сектор домашних хозяйств, в котором сосредоточены дома, квартиры, участки, автомобили, драгоценности, мебель и много всякой другой всячины, которую успели накопить склонные к стяжательству американцы. Напомним, что, по данным ФРС, в начале 2012 года активы сектора домашних хозяйств составили 59,5 трлн долл. в то время как активы сектора корпораций лишь 16,5 трлн долл., т.е. в 3,6 раза меньше. Да притом значительная часть активов корпоративного сектора представляет собой «мусор» в виде различных ценных бумаг и «финансовых инструментов». Американский сектор корпораций уже полностью «обглодан» ростовщиками: в начале 2012 года долги сектора были равны 22,8 трлн долл., а все активы - лишь 16.5         трлн долл. В старые добрые времена американцы любили использовать показатель «чистые активы», представляющий собой стоимость активов компаний за вычетом обязательств. Так вот, уже более десятилетия в реальном секторе американской экономики «чистые активы» имеют минусовые значения! В марте 2012 года чистые активы сектора корпораций имели значение минус 3,7 триллиона долларов. Почти все предприятия реального сектора Америки - банкроты и являются игрушками в руках ростовщиков. Американские предприятия реального сектора перестали быть организациями по производству товаров. Товары Америка получает из Китая и других стран мира, а американские предприятия превратились в банальные «финансовые инструменты», которые помогают ростовщикам осуществлять свои спекулятивные операции на фондовой бирже.

Мой личный прогноз, вытекающий из данной раскладки, таков: финансовая олигархия Америки самым серьезным образом начнет обгладывать сектор домашних хозяйств, где еще сохранились значительные чистые активы, причем преимущественно материальные (в марте 2012 г. чистые активы этого сектора были равны 43,5 трлн долл.). При этом не обязательно будут использованы грубые методы экспроприации, к которым прибегали большевики в годы революции. Найдется немало «красивых» финансовых, «рыночных» способов, которые позволят мировых ростовщикам завладеть этим имуществом.

Америка обложена тяжелой данью ростовщиков. Причем размер ее примерно нам известен. На март 2012 года общая величина процентов по «рыночному» долгу Америки была равна 3 777 млрд долл. Много это или мало?

По отношению к общей сумме «рыночного» долга Америки получается 6,6%.

По отношению к годовому ВВП страны - ровно 25%.

По отношению к расходам федерального бюджета США - 105,4%.

Фактически ростовщики обложили Америку гигантским налогом в виде процентных платежей. Налоги федерального правительства составили 2 267 млрд долл., властей штатов - 1 463 млрд долл., всего налоги федерального и штатного уровней - 3 730 млрд долл. Получается, что ростовщики в настоящее время взимают с Америки такую же дань, какую получают власти Америки в виде налогов. Возникает вопрос: каким образом страна-банкрот умудряется платить такую гигантскую дань ростовщикам? Ей это удается делать потому, что она, опираясь на военную мощь страны и различные финансовые инструменты, в свою очередь, взимает дань с других народов.

 

Долги и паразитизм американской «экономики»

По оценкам американских специалистов Ричарда Фримэна и Джона Хефле, сделанным в начале текущего десятилетия, Америка начиная с 1970-х гг. обеспечивала свой экономический рост во все большей степени за счет наращивания долга. В среднем в 1970-е годы один доллар прироста ВВП требовал 1,75 долл. прироста совокупного долга США. Америка начала быстро погружаться в «болото» долгов в годы войны во Вьетнаме, когда резко возросли военные расходы и дефициты федерального бюджета.

В следующем десятилетии уже для прироста ВВП на 1 доллар требовалось увеличение совокупного долга на 2,09 долл., в 1990-е гг. - на 3,60 долл., а в 2000-2001 гг. - на 4,91 долл.

Все это свидетельствует о быстром падении предельной эффективности долга (ПЭД), которая измеряется соотношением прироста ВВП и прироста долга за определенный период времени. Когда значение ПЭД ниже 1, то страна входит в «опасную зону». Напомним, что Америка в 1975 году завершила войну во Вьетнаме крайне измотанной. Перед Америкой стоял выбор: вернуться на путь нормального развития и стимулировать национальное производство или пойти дальше по пути жизни взаймы. Америка выбрала второй путь, и это сделало почти необратимым процесс ее «загнивания».

Кроме показателя ПЭД Ричард Фримэн и Джон Хефле рассчитали величину показателя «выплаты по долгам» для США, включив в него выплаты основной суммы долга и обслуживание долгов в виде выплаты процентов.

Отношение показателя «выплаты по долгам» к ВВП страны равнялось (%):

1960 г. - 31,0;

1980 г. - 46,3;

2001 г. - 72,1.

Получается, что в начале текущего десятилетия практически вся «экономика» страны «работала» на ростовщиков!

Из выплаты по долгам в 2001 г. в размере 7,36 трлн долл. на обслуживание долга (выплаты процентов) пришлось 2,07 трлн долл., что приближалось к 20% ВВП США.

Эти цифры свидетельствуют о нарастающем процессе «самопоедания» «экономики» США. Точнее: «поедания» «экономики» ростовщиками.

Сегодня часто приводят цифры, характеризующие «паразитический» характер «экономики» США: доля страны в произведенном мировом ВВП оценивается в 20%, а если «очистить» ВВП США от самой явной «пены», то получается лишь 15%. Доля же США в потреблении мирового ВВП - 40%. Конечно, какая-то часть этого жирного куска «мирового пирога» достается всем американцам (вспомним, например, различные программы пособий по безработице). Однако все это - лишь крохи с «барского стола». Большая часть «пирога» идет на стол ростовщикам-хозяевам ФРС.

Но вернемся к показателю ПЭД. «Точкой перелома», т.е. моментом, когда значение ПЭД стало меньше единицы, по мнению российского исследователя Д. Голубовского, стали 1976-1977 гг.:

«Самое главное событие, которое произошло с США в то время (время после окончания войны во Вьетнаме. - В. К.): темпы совокупного долга стали устойчиво превышать темпы роста ВВП. Эта тенденция начала явственно проявлять себя в 1976-1977 годах и продолжается до настоящего времени, приняв к сегодняшнему дню гигантские и разрушительные масштабы для американской экономики».

Д. Голубовский и некоторые другие авторы (например, М. Хазин) утверждают, что в 1970-е годы Америка проиграла «холодную войну» Советскому Союзу. И это несмотря на все недостатки советской экономики, о которых среднее и особенно старшее поколения наших людей знают не понаслышке. Советское руководство то ли не «заметило» этого, то ли по каким-то причинам не воспользовалось этой победой. А вот А. Соломатин считает, что прирост долга стал превышать прирост ВВП США еще в конце 1960-х гг. Соответственно, соревнование с СССР Америка проиграла существенно раньше: «США в 1968 г. проиграли экономическое соревнование с СССР. Советский народ оказался более талантливым и трудолюбивым, чем американский».

Но вернемся в сегодняшний день. В условиях нынешнего кризиса Америка перешла в другую фазу своего «падения», которую можно назвать условно «штопором». Состояние «штопора» означает, что прирост долга страны сопровождается отрицательным приростом (т.е. снижением) величины ВВП. Значение ПЭД в начале кризиса упало до нуля, а затем приобрело отрицательные значения.

На различных международных совещаниях в «верхах» (встречи «восьмерки», «двадцатки» и т.п.), посвященных проблемам борьбы с кризисом, проблема катастрофического роста долга Америки аккуратно обходится стороной, а все внимание акцентируется на вещах второстепенных или третьестепенных (например, урезание бонусов управляющим банков и финансовых компаний, совершенствование регулирования финансовых рынков, координация акций денежных властей отдельных стран, наращивание капитала Международного валютного фонда и т.п.).

Вот что по этому поводу пишет российский исследователь Александр Лежава:

«Финансовый кризис объясняется чем угодно, но не его реальными причинами, и ничего не делается, чтобы остановить реальную причину катастрофы - рост долга. Напротив, объемы долга в экономике лишь увеличиваются в результате закачивания в экономику все новых кредитов, и процесс лишь ускоряется. Это приводит к обратному результату, чем больше создается нового долга, тем сильнее ухудшается ситуация в экономике. По мере дальнейшего сокращения экономики при закачивании в экономическую систему все нового и нового долга будет происходить и сокращение налоговых поступлений, что, в конечном счете, может привести к полнейшему распаду финансовой и политической системы США. Судя по действиям нынешнего политического руководства США, оно либо не вполне осознает это, либо пытается оттянуть подобное развитие ситуации. Оно рискует не только и не столько депрессией, сколько возможностью положить конец Америке, как политической, экономической и военной силе. Продолжающийся в течение двух лет финансовый и экономический коллапс следует рассматривать как часть последовательного распада западной цивилизации... »

 

Великобритания — пример «долговой экономики»

Очень наглядно долговой характер британской экономики показывает уже цитировавшийся нами английский экономист М. Роуботэм. На примере Англии он показывает органическую связь кредитных денег и долгового характера современной экономики:

«Важно проиллюстрировать, что фактически из себя представляет финансовая система, базирующаяся на долге. Статистическая публикация Банка Англии за март 1997 г. показывает, что общий объем денежной массы в Соединенном Королевстве находится на уровне примерно 680 млрд ф.ст. Это самая общая сумма денег, существующих в экономике; монеты, ноты, депозиты в банках и строительных обществах, принадлежащие разным лицам - богатым, бедным, компаниям, публичным и частным корпорациям. Цифра представляет собой денежный показатель, известный экономистам и банкирам как “М4”. Для сравнения: М4 в 1963 г. равнялся 14 млрд ф.ст., в 1975 г. - 53 млрд, а к 1980 г. вырос до 205 млрд ф.ст.

Если людям сказать, что в экономике находится денег на 680 млрд ф.ст., и затем спросить их, какая часть из этих денег была создана правительством, они, вероятно, будут удивлены. Почему, конечно, все из них! Очевидно ведь, что правительство ответственно за валюту нации? Когда людям скажут на основе той же публикации Банка Англии, что общий объем денег, созданных

Казначейством от имени Правительства Великобритании, составляет всего лишь 25 млрд ф.ст. в виде монет и нот, они, естественно, зададут вопрос, откуда поступают оставшиеся из 680 млрд ф.ст.? Каково происхождение 655 млрд ф. ст., которые не были созданы правительством?

Если им сказать, что эти оставшиеся 655 млрд ф.ст. - 97% всех денег в Великобритании - были созданы исключительно банками и строительными обществами и что они создали столь чудовищный объем денег из ничего, большинство людей окажется в полном замешательстве. Если вы или я делаем деньги, то это называется фальшивомонетничеством и нам грозит перспектива тюрьмы...

Если они затем задаются вопросом, как частные коммерческие компании могут создавать деньги, и им будет сказано, что это их (простых людей. - В. К.) ипотечные кредиты, персональные займы и кредиты овердрафт привели к возникновению этих 655 млрд ф.ст.; что правительства полагаются на большинство людей, которые становятся должниками и тем самым снабжают экономику деньгами; что практически каждому фунту стерлингов, существующему в наличном обращении или в виде депозитов на банковских счетах, сопутствует эквивалент в виде фунта стерлингов долга, - если им все это будет сказано, люди обычно перестают задавать вопросы. Они начинают видеть эту неприглядную картину.

Пройдя через барьер сомнений и подозрений, вы можете еще добавить, что банки. рассматривают 97% денег в экономике как их собственные, отданные “временно” в долг экономике; что большинство ипотек незаконны и не являются жизненно необходимыми и что долги каждого последующего поколения превышают долги предыдущего; что банкротства и переход имущества в другие руки необходимо рассматривать в свете безнадежных поисков дефицитных денег; что создание денег как долга является непосредственной причиной периодически повторяющихся бумов и спадов и причиной интенсивного давления на экономический рост в промышленно развитых странах, равно как и растущего долга стран третьего мира; и что все эти факты были установлены Королевской Комиссией и система дезавуировалась периодически ведущими экономистами, банкирами и государственными деятелями».

К сожалению, мало кто из простых людей понимает, что деньги «делают» преимущественно или даже исключительно частные банки, а не государство. По этому поводу можно вспомнить слова сэра Филиппа А. Бенсона, президента Ассоциации американских банкиров. Он их произнес 8 июня 1839 года, т.е. еще в те времена, когда кредитные деньги скромно сосуществовали наряду с металлическими:

«Меня пугает, что простые граждане не желают знать тот факт, что банки могут создавать и уничтожать деньги по своему желанию. И то, что банки контролируют кредит нации, руководят политикой правительства и держат в своих руках судьбы людей». С тех пор прошло 170 лет, деньги уже давно стали исключительно кредитными, однако люди до сих пор не желают знать, что «банки могут создавать и уничтожать деньги по своему желанию».

 

«Долговая экономика» за пределами США

Как мы выше отметили, ростовщикам нужно постоянно выстраивать долговую пирамиду, поскольку такое строительство создает спрос на «строительный материал», который называется «деньгами». Наращивание долга началось в основных центрах капитализма (Великобритания, Германия, Франция, США и др.), оно шло и продолжается по трем основным направлениям: государственный долг; долг компаний и банков; долг домашних хозяйств. Выше мы говорили о «долговой экономике» Великобритании и США. Но не менее «долговыми» оказываются «экономики» других стран Запада (включая Японию).

Как известно, страны Западной Европы, образовавшие Европейский союз, в свое время клятвенно заявили, что будут решительно бороться с практикой финансирования государственных расходов за счет бюджетных дефицитов.

Предельная величина бюджетных дефицитов для стран-членов ЕС была определена в 3% ВВП (Маастрихтские соглашения 1992 года). Сегодня уже все страны перешли эту «красную черту», причем некоторые уже давно. В 2009 году дефицит бюджета Греции составил 12,7% ВВП, и страна в конце указанного года оказалась на грани дефолта. В 2010 году бюджетный дефицит в Германии составил 6% ВВП, во Франции - 8%, в Испании - 10%, в Великобритании и в Ирландии - по 14%.

Так же давно страны ЕС перешли «красную черту» максимально допустимой государственной задолженности, которая была определена в 60% ВВП, о чем свидетельствуют данные в приводимой ниже таблице.

Данные, содержащиеся в приведенной выше таблице, позволяют сделать следующие выводы.

1.      По уровню государственного долга развитые страны опережают страны, которые принято называть развивающимися, или странами с переходной экономикой (странами периферии мирового капитализма). Выше мы уже отмечали, что в США величина государственного долга перевалила в 2011 году за отметку 100%. Но в странах Западной Европы, входящих в Европейский союз (ЕС), такой уровень государственного долга не является чем-то необычным. Сегодня в связи с долговым кризисом в ЕС наиболее часто вспоминают Грецию, которую называют «спусковым крючком», якобы спровоцировавшим долговой кризис во всей Европе. Действительно, на начало 2012 г. государственный долг Греции находился на уровне 173% ВВП. Вместе с тем государственный долг, превышающий 100% ВВП, наблюдается еще в ряде стран: Италии, Португалии и Ирландии. Причем в последней он был на уровне, не намного отличающемся от уровня Греции. А вот в Японии он уже несколько лет находится на уровне, примерно равном 200% ВВП, но долговые проблемы Японии не особенно привлекают внимание мировых СМИ.

2.      В группе стран, которые находятся за пределами обитания «золотого миллиарда», показатели государственного долга в настоящее время находятся на сравнительно невысоком уровне. Наименьшие значения у России и Саудовской Аравии (около 10%). Самое высокое значение - в Бразилии (менее 60%). Но уровень государственного долга даже в Бразилии ниже, чем в любой стране «золотого миллиарда» (за исключением Австралии).

3.      Что касается уровня внешней задолженности, то почти во всех странах «золотого миллиарда» ее значения превышают 100% ВВП (исключение составляют Канада и Япония). Наибольший по абсолютным масштабам внешний долг принадлежит Соединенным Штатам. По состоянию на 31 декабря 2011 г., по данным Министерства финансов США, он достиг 15 трлн долл., превысив, таким образом, планку в 100% ВВП. Из европейских стран наименьший показатель внешнего долга у Италии. Относительно невысокий (по сравнению с другими странами-членами ЕС) он и у Греции. А рекордсменами внешнего долга в Европе являются Великобритания (481,1%) и Ирландия (1 233,4%).

4.      В странах, относящихся к периферии мирового капиталистического хозяйства, показатель внешней задолженности сравнительно невысок: в диапазоне от 10 до 50% ВВП. Наибольшее значение внешнего долга имела Россия, а наименьшее - Китай.

5.      По нашему мнению, высокие значения государственного долга в развитых странах обусловлены тем, что у них давно уже сложилась практика использования бюджетных дефицитов для финансирования государственных расходов. Такая практика выгодна банкирам, которые имеют устойчивый спрос на свои денежные средства со стороны государства и зарабатывают на этом (уже не приходится говорить о том, что это облегчает им политический контроль над правительством). В то же время в странах, относящихся к периферии мирового капитализма, практика кредитования государства (Министерства финансов) со стороны центрального банка ограничивается или даже запрещается. Например, в России закон о центральном банке запрещает предоставление кредитов и займов Банком России правительству. Подобного рода ограничения и запреты - главная причина умеренных уровней государственной задолженности в странах капиталистической периферии.

6.       Высокая внешняя задолженность стран «золотого миллиарда» отражает результат перехода капиталистического мира к иной глобальной финансовой модели по сравнению с той, которая существовала в ХХ веке. После Второй мировой войны сложилась модель мировых финансовых отношений, которая сводилась к навязыванию Западом странам Третьего мира кредитов и займов и которую можно назвать моделью «неоколониализма». Уровень внешней задолженности стран Третьего мира был крайне высоким, существовал отлаженный механизм перекачки ресурсов из стран периферии мирового капитализма в виде процентов по предоставленным займам и кредитам. Апогеем развития такой модели явился долговой кризис начала 1980-х гг.

В последние три десятилетия постепенно сложилась другая модель мировых финансовых отношений, которую можно назвать моделью «глобализма». Страны «золотого миллиарда» стали активно заимствовать средства у стран периферии мирового капитализма, накапливающих громадные валютные резервы и создающих так называемые «суверенные фонды». Фактически в рамках модели «глобализма» выстроились отношения по односторонней передаче материальных и финансовых ресурсов из стран периферии мирового капитализма странам «золотого миллиарда».

Другим источником роста внешней задолженности стран «золотого миллиарда» являются кредиты и займы, предоставляемые и/или организуемые транснациональными банками. Фактически все они оказались под «дамокловым мечом» мировых ростовщиков. Это создает угрозу того, что указанные страны могут окончательно потерять свой суверенитет и перейти под прямое управление мировых ростовщиков. Греция - первая страна Запада, на которой отрабатываются технологии замещения национального суверенитета прямым управлением со стороны наднациональных структур, за которыми стоят крупнейшие международные банки.

 

Кредитное наступление ростовщиков на страны Третьего мира

Поскольку с каждым годом становилось все сложнее наращивать долговую пирамиду в рамках отдельных развитых стран, ростовщики стали предпринимать повышенную активность по еще одному направлению - созданию долга в странах, находящихся за пределами основных центров капитализма. Выше мы назвали эти страны «периферией мирового капитализма» (ПМК). Сегодня в категорию стран ПМК входят развивающиеся страны (страны Третьего мира) и бывшие социалистические страны, которые часто называют странами с «переходной экономикой».

Чтобы создать в этих странах спрос на продукцию «печатного станка», т.е. на кредиты экономически развитых стран, ростовщикам необходимо провести большую «подготовительную» работу. Прежде всего создать в странах ПМК такую «экономику», которой постоянно не хватает денег. Для этого в данной группе стран следует провести соответствующие «реформы» их «экономик» и денежных систем, причем желательно в духе монетаризма М. Фридмана и положений «Вашингтонского консенсуса».

Безусловно, для создания спроса на деньги за пределами центров капитализма продолжают использоваться также традиционные методы, которые апробированы и усовершенствованы в течение столетий. Главный среди них - провоцирование вооруженных конфликтов и войн между отдельными странами, что резко поднимает спрос на кредиты и делает клиентов ростовщиков (воюющие государства) очень сговорчивыми, готовыми на любые условия ростовщиков.

У некоторых людей (не только рядовых, но и тех, кто занимается политикой, журналистикой, преподаванием в университетах и т.д.) существует превратное представление, что «богатые» страны дают кредиты странам ПМК, «отрывая» от себя самое необходимое, идя на определенные жертвы и проявляя «милосердие» по отношению к обездоленным миллионам людей, живущих в странах Третьего мира. Особенно умилительно эта «помощь» выглядит на фоне дефицитов государственных бюджетов развитых стран, которые должны свидетельствовать, что «богатым» странам самим не хватает денег.

Вот что по этому поводу пишет английский экономист М. Роуботэм:

«Может возникнуть удивление по поводу того, как наиболее богатые страны могут, учитывая их собственные денежные дефициты, давать деньги взаймы развивающимся странам. Ответ заключается в том, что они их и не дают. Деньги, передаваемые странам Третьего мира, не являются деньгами, которые они берут взаймы у богатых наций; это вообще не деньги, которые даются взаймы; это деньги, которые создаются, подобно тому как это происходит при возникновении долгов в любой экономике. Это и есть истинная причина долга Третьего мира. Их долг представляет собой часть мирового предложения денег.»

Далее М. Роуэботэм пишет о кредитной деятельности международных финансовых институтов:

«Всемирный Банк не действует подобно обычному банку. Всемирный Банк мобилизует деньги путем выпуска облигаций и продажи их коммерческим банкам на денежных мировых рынках. Мобилизованные таким образом деньги затем выдаются развивающимся странам в виде займов. МВФ представляет себя как некий финансовый пул, международный резерв денег, сформированный за счет взносов (известных как квоты) путем подписки среди стран. 25% взноса каждой страны осуществляется в виде золота, остальное - в виде валюты своей страны. Однако общие фонды МВФ были значительно увеличены, и его статус и функции были радикально изменены, когда в 1979 г. МВФ ввел так называемые SDR (СДР) - специальные права заимствования. Они должны были выполнять роль дополнительной международной валюты. Однако, хотя эти СДР перечисляются на счет каждой страны Фондом, затем, когда нация берет взаймы эти СДР, она (страна) должна погашать свою задолженность в тех же СДР или же в их эквиваленте (первоначально 1 СДР = 1 доллар США), или же выплачивать проценты по займу, который был выдан ей в СДР. Теперь уже становится вполне очевидно, что МВФ и Всемирный Банк не просто дают деньги в долг, они вовлечены в процесс создания денег (выделено мной. - В. К.). Это особенно очевидно в случае МВФ и его валюты СДР. Хотя о них (СДР) и говорится как о суммах, которые выдаются в виде кредитов странам, никаких денег или кредитов не перечисляется на счета наций. СДР - фактически кредитный инструмент, подобно, например, банковскому овердрафту, - если они получены взаймы, значит, они должны быть возвращены. Таким образом, МВФ как бы сам себя создал и выдает в виде займов значительные суммы новой валюты, выраженной в долларовых эквивалентах и конвертируемой во все национальные валюты. Следовательно, Фонд создает и эмитирует деньги в качестве долга в рамках системы, которая очень похожа на систему обычного банка - его “резерв” представляет собой первоначальный пул средств, перечисленных в виде квот.

Всемирный банк также участвует в создании денег через эмиссию своих облигаций. Сам он непосредственно не создает денег, но коммерческие банки, которые покупают облигации Всемирного Банка, фактически создают деньги.

Для того чтобы оценить в полной мере всю уникальность деятельности МВФ и Всемирного Банка, необходимо обратить внимание на подробности, связанные с созданием денег, а также проследить путь движения этих международных долговых денег. Еще раз подчеркнем, что коммерческие банки покупают эмитированные ВБ бонды в обмен на депозиты... Определенная сумма денег-чисел, обычно деноминированных в долларах, переводится на счета Всемирного Банка. Никакие физические и юридические лица, которые в данный момент являются вкладчиками данных коммерческих банков, не испытывают на себе последствий этой операции: сумма депозитов этих лиц в банках остается той же! Таким образом, заем Всемирного Банка означает создание дополнительного объема денег. Всемирный Банк выдает кредит той или иной нации, что ведет к увеличению национального долга страны-получательницы кредита. Деньги, поступившие от Всемирного Банка в страну, затем оказываются на депозитах коммерческих банков. Таким образом, сумма банковских депозитов в глобальных масштабах увеличилась. Когда страна заимствует у МВФ, используя СДР, то возникают дополнительные деньги в виде международной валюты, полностью конвертируемой в другие валюты. Таким образом, общий объем банковских депозитов в глобальных масштабах увеличивается».

Кредиты, выданные развивающимся странам, на самом деле предназначены не для того, чтобы оказывать содействие экономическому развитию стран Третьего мира. Фактически, как пишет М. Роуботэм, это «помощь» Запада самому себе, точнее, мировым ростовщикам, причем за счет стран ПМК:

«Деньги, полученные страной в виде кредитов международных финансовых институтов, затем будут израсходованы в развитых странах на закупку инвестиционных и иных товаров, услуг и работ. Вполне вероятно, что этой развитой страной может оказаться та самая страна, коммерческие банки которой перед этим приобрели облигации Всемирного Банка. Таким образом, в данной развитой стране произойдет увеличение банковских депозитов за счет средств, поступивших из развивающейся страны. Таким образом, деньги, выданные в виде займа международного финансового института, очень быстро становятся частью денежной массы развитой страны. Долг же возлагается на развивающуюся страну. Короче говоря, с помощью денег, которые даются развивающимся странам, развитые страны обеспечивают сбыт своих товаров, их экономика быстро развивается, денежная масса растет, а бремя задолженности развивающихся стран усиливается. Таким образом, развивающиеся страны становятся частью механизма снабжения развитых стран деньгами. Общая сумма непогашенного долга развивающихся стран в настоящее время равняется 2100 млрд долл. Конечно, если отнести эту сумму к общему объему денежной массы развитых стран, то это очень незначительная величина. Однако если соотнести эту сумму с ВВП развивающихся стран, то это очень серьезная величина, и этот долг очень сильно влияет на экономику развивающихся стран».

О том, как мировые ростовщики в 70-80-е гг. прошлого века заманивали страны ПМК в свои долговые ловушки, очень подробно рассказывает другой западный исследователь - Уильям Энгдаль в своей работе «Боги денег». В 1970-е гг. западные банки активно предлагали бедным развивающимся странам миллиарды долларов. Эти деньги стали к ним стекаться от нефтедобывающих стран, на которые пролился долларовый дождь в результате резкого повышения цен на нефть. Банки занялись «рециклированием» нефтедолларов. При этом кредиты предоставлялись преимущественно под «плавающую» процентную ставку. Страны Третьего мира охотно брали, поскольку процентные ставки были низкими. Но вот в середине 1979 г. правительство Тэтчер применило монетарный шок и резко подняло процентные ставки. В октябре того же года Федеральный резерв, где председательствовал тогда Пол Уолкер, поступил аналогичным образом. Ставки со среднего уровня 7% в начале 1978 года подскочили до почти 20% к началу 1980 года. Долговые обязательства развивающихся стран резко выросли, многие оказались на грани дефолта, по всему миру начал разворачиваться кризис задолженности. Этому также способствовало ухудшение условий торговли экспортными товарами развивающихся стран. Как пишет Энгдаль, «страны-должники заплатили много раз “потом и кровью” современным Гобсекам из Нью-Йорка и Лондона, Токио и Франкфурта. МВФ, буквально приставив пистолет к виску, вынуждал многочисленные страны- должники Третьего мира подписывать то, что банки эвфемистически называли “урегулированием долгов” с американскими частными банками, чаще всего с “Ситикорп” или “Чейз Манхэттен”». Особую роль в этом стал играть Международный валютный фонд, который после развала Бреттон- Вудской системы искал новое поле своей деятельности.

Интересно посмотреть на примере отдельных стран, как западные кредиторы заманивали их в свои «долговые ловушки». Еще раз подчеркнем, что в последние два десятилетия такое заманивание осуществляется под прикрытием «реформ». «Реформ», которые были прописаны в «Вашингтонском консенсусе» и «проталкивание» которых было поручено международным финансовым институтам. В первую очередь Всемирному Банку и Международному валютному фонду.

 

«Долговая петля» для Аргентины

[1320]

«Классическим» примером «реформ», ведущих страну в «долговую ловушку», может служить Аргентина. В результате неолиберальных реформ, которые начались в стране в 1991 г., резко возрос внешний долг страны. Как известно, Аргентина под давлением МВФ приняла систему так называемого «валютного управления»; курс песо был жестко привязан к доллару (1:1). Эмиссия разрешалась лишь в случае прироста золотовалютных резервов, а контроль за соблюдением этого порядка передавался специальному валютному комитету, тесно связанному с Фондом. Фактически происходила частичная утрата суверенитета, при этом аргентинское правительство рассчитывало в обмен получать кредиты и займы от международных финансовых организаций. Продавать валютную выручку экспортерам стало необязательно. Валютный контроль по условиям реформы был отменен. В результате либерализации банковской сферы Аргентина стала одной из популярных мировых зон для отмывания грязных денег.

На семинаре в октябре 1999 г. с участием специалистов Аргентины и США было заявлено, что в год в стране отмывалось 15 млрд долл., в том числе 6 млрд долл. - связанных с наркобизнесом.

Власти сознательно обеспечили большую прибыльность по долларовым вкладам по сравнению с депозитами в песо. Объемы сбережений в долларах и песо почти уравнялись, что стало ярким проявлением долларизации аргентинской экономики. Кредитование экономики также более чем наполовину стало осуществляться в долларах. Треть денежной массы, обращающейся в стране, - доллары. Обязательное резервирование стало осуществляться в долларах. За национальной валютой (песо) осталось лишь две сферы — выдача зарплаты и уплата налогов.

В экономику страны, в первую очередь в банковскую сферу, был открыт свободный доступ иностранному капиталу.

В результате за шесть лет иностранные банки увеличили свою долю в банковских активах страны с 17% до 53%.

Иностранный капитал проник во все сферы. Цены предприятий были сильно занижены. Под контролем ТНК оказались все ключевые отрасли экономики, в том числе предприятия ВПК. Иностранные инвестиции были направлены не на создание новых предприятий, а на скупку уже существующих (80% всех иностранных инвестиций). Стоило ФРС поднять учетную ставку, как привлекательность аргентинского рынка для иностранных инвесторов улетучилась. Началось бегство капитала, и остановить его правительство не смогло, т.к. валютный контроль был фактически отменен. Для компенсации потерь от бегства капитала правительство провело тотальную приватизацию по бросовым ценам. После проведения приватизации приток инвестиций в страну резко сократился (в 1994-1995 гг. их объем примерно равнялся аналогичному показателю до приватизации начала 90-х). К концу прошлого десятилетия были парализованы или демонтированы почти все отрасли экономики страны за исключением нефтяной промышленности. Ситуация в стране столь неблагоприятна, что отсюда бегут не только капиталы, но и предприятия. 1999 год был назван годом «великого переселения» промышленных предприятий из Аргентины в Бразилию, где инвестиционный климат якобы более благоприятен.

В апреле 1999 г. совместное исследование Министерства экономики Аргентины и МВФ показало, что на тот момент аргентинцы держали за границей не менее 90 млрд долл. Эта сумма превышала объем всех банковских депозитов в стране и в 4 раза - валютные запасы центрального банка. Она равнялась объему экспорта аргентинских товаров за 3,5 года.

Вот что отмечают в связи с опытом «реформ» в Аргентине С. Валянский и Д. Калюжный:

«... Наши монетаристы нас убеждают, что инвестиционная привлекательность страны обеспечивается тремя основными условиями: стабилизацией инфляции, устойчивостью валютного курса и экономическим ростом. Будь все это - и капиталы потекут в страну рекой. У Аргентины были моменты, когда все это было одновременно. Однако почему-то капиталы не текли, а не очень грамотные аргентинцы, не сведущие в экономических теориях монетаристов, продолжали упорно вывозить свои капиталы за рубеж».

«Реформы» имели для страны далеко идущие политические и социальные последствия. К концу 1999 г. экономика Аргентины перестала существовать как целостная система, ориентированная на интересы страны. Контроль иностранного капитала и МВФ над экономикой и финансами страны привел к потере ею политической самостоятельности. В 1997 г. страна получила статус «главного союзника США из стран, не входящих в НАТО». На международной арене выступает как сателлит и вассал по всем без исключения

вопросам. На сессии Организации американских государств Аргентина противопоставила себя всем латиноамериканским соседям, оказалась единственной страной Южной Америки, которая поддержала американскую доктрину «ограниченного суверенитета» для Латинской Америки (т.е. фактически поддержала право США на военную интервенцию в любую страну региона по типу интервенции в Югославии).

Доктрина, ориентированная на интересы крупного спекулятивного капитала, игнорирует проблемы подавляющей части населения страны. Аргентинцы были потрясены, когда в печать просочились данные секретного доклада Всемирного Банка «Бедность и распределение доходов в Аргентине».

Оказалось, что доходы 36,1% жителей страны не позволяют приобрести минимальную продовольственную корзину. 8,6% находятся в состоянии медленного умирания, т.к. потребляют калорий меньше физиологического минимума. Ниже порога бедности находятся 40% детей моложе 14 лет. В феврале 2000 г. Фонд в обмен на выделение нового кредита потребовал увеличить пенсионный возраст для женщин с 60 до 65 лет.

Главное же - Аргентина прочно «подсела» на «долговую иглу». Для поддержания паритета песо с долларом власти вынуждены были постоянно прибегать к крупным заимствованиям. Внешний долг, который сначала снизился благодаря приватизации (что активно использовалось в пропагандистских целях), вскоре стал быстро расти.

В период 1991-1997 гг. он вырос почти на 50 млрд долл. и достиг величины 110 млрд долл., а в конце 1998 г. подскочил до отметки в 144,2 млрд долл.

Интересно, что рост внешнего долга шел быстрее, чем рост ВВП, и намного быстрее, чем рост реального сектора экономики. Это означает, что в ходе реформ Кавалло (министр экономики Аргентины в начале 1990-х) хозяйство страны не развивалось, а проедалось, накладывая все более тяжелое бремя на следующие поколения.

 

Блеф чилийского «чуда»

[1322]

Не менее интересен опыт «реформирования» экономики в другой стране Латинской Америки - Чили, которую многие считают «испытательным полигоном» монетаристов. В послевоенный период американцы сделали большие инвестиции в добывающую промышленность Чили (прежде всего медную) и владели большей частью предприятий отрасли. В 1970 г. к власти пришел социалист Сальвадор Альенде. Его правительство национализировало не только добывающие предприятия, но также банки и предприятия других отраслей. В сентябре 1973 г. режим Альенде был свергнут при помощи ЦРУ Генерал Пиночет вернул собственность частным владельцам. Вокруг генерала собралась группа чилийцев-экономистов (около 30 человек), которые в свое время изучали экономику в университете Чикаго и стали ярыми поклонниками Милтона Фридмана - проповедника теории «свободного и саморегулирующегося рынка». В 1970-е - 1980-е гг. команда экономистов-монетаристов проводила эксперимент со страной на основе рецептов монетаризма М. Фридмана.

Программа монетаристов, которая была разработана еще до того, как на свет появился «Вашингтонский консенус», включала в себя:

а) дерегуляцию рынка;

б) либерализацию внешней торговли;

в) резкое сокращение денежной массы;

г) экономию (сокращение) правительственных расходов;

д) сворачивание профсоюзов;

е) приватизацию социальных программ (прежде всего пенсионного обеспечения);

ж) полное переписывание законов и конституции.

В первые два года (первый этап) реформ (которые начались уже через год после прихода к власти Пиночета) проводилось сжатие денежной массы и сокращение правительственных расходов.

Следствием первого этапа стало следующее: безработица возросла вдвое - с 9,1 до 18,7%; производство упало на 12,9%. Это была самая сильная депрессия в стране начиная с 30-х годов.

На втором этапе реформ (с 1976 г.) началось активное привлечение иностранного капитала в страну. Только займы в период 1977-1981 гг. увеличились в три раза. В период 1976-1981 гг. происходило то, что принято называть «экономическим чудом»: среднегодовые темпы прироста общественного продукта равнялись 6,6%. Однако это обман: на самом деле никакого «чуда» не было. В данном случае имело место то, что называется универсальным правилом: «чем глубже депрессия, тем больше последующий рост». Механизм этого «роста» очень прост. В момент депрессии миллионы рабочих теряют работу, заводы простаивают. Во время подъема рабочие возвращаются на свои места и возникает видимость роста. Такой рост достижим быстро и без особых трудов и жертв. Настоящий рост предполагает не только достижение предкризисной точки, но и дальнейшее наращивание производства с помощью инвестиций и создания новых рабочих мест. При реализации неолиберальных рецептов можно достигать видимости роста, настоящий же рост невозможен. Так, после спада 1980-1982 гг. в американской экономике при Рейгане, который дал толчок развитию неолиберализма как внутри страны, так и в мире, начался подъем, однако его со всей справедливостью можно назвать «ложным» ростом. При этом надо иметь в виду, что в рамках неолиберальных моделей развития имеет место в основном «дутый» рост, связанный с развитием непроизводительного сектора.

С 1977 по 1981 г. 80% прироста общественного продукта Чили приходилось на финансовый сектор и другие «виртуальные» сектора экономики (реклама, маркетинг и т.д.). В доле прироста общественного продукта была велика доля международных валютных спекулянтов, привлеченных высокими процентными ставками (в 1977 г. они были равны 51% , что было рекордом среди всех стран).

Итак, экономическое чудо в Чили было «дутым», «фиктивным».

Третий этап реформ начался в 1982 г., когда в мире началась экономическая депрессия (вызванная отчасти долговым кризисом). Депрессия больно ударила по чилийской экономике, она лежала в руинах.

Максимальное значение безработицы составило 34,6%; промышленное производство в 1982-1983 гг. сократилось на 28%.

Причина такого падения - резкое сокращение притока иностранного капитала, которое совпало с моментом, когда надо было выплачивать космические проценты по ранее полученным кредитам. Крупнейшие финансовые группы страны разорялись, и только массированная помощь со стороны государства не дала им разрушиться полностью.

Четвертый этап начался в 1984 г., когда страна получила кабальные займы Фонда и экономика начала восстанавливаться. Этот период был сравнительно долгим и продолжался до 1989 г. Однако рост был в значительной степени фиктивным.

В 1989 г. ВВП на душу населения был все еще на 6,1% ниже, чем в 1981 г.

В 1988 г., на пике экономической стабильности, правительство решило провести референдум, подтверждающий полномочия президента Пиночета на следующие восемь лет. Он не получил поддержки. В 1989 г. президентом страны стал Патрисио Айлвин, умеренный кандидат от христианско- демократической партии. Эпоха Пиночета закончилась.

Эпоха реформ завершилась большими потерями для народа.

Имущественная дифференциация. Сильно выросла имущественная дифференциация. В 1980 г. самые богатые 10% населения забирали себе 36,5% национального дохода. К 1989 г. эта доля возросла до 46,8%. За период с 1970 по 1989 год часть национального дохода, приходящаяся на долю наемных работников (рабочих), уменьшилась с 52,3 до 30,7%.

Рост нищеты. К 1989 г. 2/5 (точнее, 41,2%) населения жили ниже черты бедности, причем У3 из них были вообще в отчаянном положении. Вокруг Сантьяго возникли трущобы; жизнь в них поддерживалась с помощью бесплатных суповых кухонь. Число чилийцев, не имеющих нормального жилья, увеличилось с 27% в 1972 г. до 40% в 1988 г. Потребление продуктов питания беднейшими 40% населения страны (среднее количество калорий в расчете на душу населения в сутки) составило: 1970 г. - 2019; 1980 г. - 1751; 1990 г. - 1629.

Разрушение государственной пенсионной системы. В правительстве Пиночета был министр труда Хосе Пинер. Он стал инициатором создания частной пенсионной системы. Под нажимом властей 90% населения переключилось на частные программы (многие работодатели просто автоматически вписали туда своих работников). Сегодня выясняется, что более половины из тех, кто в 80-е годы был включен в частные пенсионные программы, перестали делать взносы; значительная часть из тех, кто в настоящее время все еще являются участниками частных программ, в прошлом делали взносы с перерывами. Возможно, что к финишу придут немногие; большинство работников по наступлении пенсионного возраста не получат ничего на основании такого формального объяснения, что они «нарушали» правила частных программ по осуществлению взносов. Однако как можно осуществлять регулярные взносы в стране, где в отдельные моменты количество безработных составляет до трети всего экономически активного населения?

 

Долговая «ловушка» развивающихся стран

О том, в какую долговую «ловушку» попадают развивающиеся страны, свидетельствует опыт практически всех государств, входящих в эту группу.

Например, в середине 1990-х гг. долги стран Африки, расположенных к югу от Сахары, были равны 211 млрд долл. Это в два раза превысило стоимость совокупного годового экспорта этих стран. Интересно, что с 1984 года (до середины прошлого десятилетия) страны данного региона в порядке обслуживания и погашения долгов выплатили западным кредиторам 150 млрд долл.

А вот официальные данные Мирового банка за период с 1980 по 1986 гг. по 109 развивающимся странам-должникам. На начало этого периода долговые обязательства этих стран перед банками-кредиторами были равны 430 млрд долл. Всего за период было выплачено 658 млрд долл., в том числе в порядке погашения основного долга 332 млрд долл. и 326 млрд долл. в виде обслуживания долга (уплата процентов). В среднем за год развивающиеся страны переводили банкам-кредиторам около 100 млрд долл. На конец периода (с учетом выдачи новых кредитов и реструктуризации кредитов, ранее выданных и непогашенных) объем задолженности рассматриваемых стран был равен уже 882 млрд долл. Т.е. за какие-то несколько лет страны выплатили суммы, которые в 1,5 раза превысили сумму первоначальной задолженности. При этом задолженность не только не уменьшилась, но возросла в 2 раза. Вот какова арифметика «долговой экономики» в глобальном масштабе.

В условиях «мирового экономического подъема» страны Третьего мира получали большие кредиты от Запада. С наступлением кризиса Запад стал требовать погашения обязательств по этим кредитам.

По данным газеты «The Financial Times» (17.03.2009), сумма этих обязательств, подлежащих погашению в 2009 г., оценивается в 1,4 трлн долл. Это примерно в 14 раз больше, чем они выплачивали кредиторам в период с 1980 по 1986 гг. (см. выше). Среди ведущих должников - Бразилия, Мексика, Индия, ряд стран Латинской Америки и Юго-Восточной Азии.

Фактически страны, которые попали в «долговую петлю» ростовщиков- хозяев «печатного станка» (ФРС), утратили свой финансовый суверенитет, а утрата финансового суверенитета неизбежно размывает также суверенитет политический и культурный. О долговой природе современных денег как причине утраты финансового суверенитета многих государств мира очень убедительно пишет Д. Голубовский:

«...Страны, не обладающие финансовым суверенитетом, являются просто придатками долларовой экономики и полностью зависят от нее благодаря долговому механизму создания всех денег. Каждую такую страну по отношению к кредитно-финансовой системе США можно рассматривать просто как некую американскую многопрофильную корпорацию, которая, точно так же, как и обыкновенная корпорация, может сводить бюджет с прибылью, с убытком и даже оказаться банкротом. Важно понимать, что единственное, что такая система долгового денежного обращения может породить в долгосрочной перспективе, - кучу невозвратных долгов всего нефинансового сектора перед финансистами. Эта парадоксальная и довольно абсурдная ситуация, в которой те, кто производят все реальные блага мира, оказываются в неоплатном долгу перед теми, кто создает парой нажатий клавиш на компьютере цифровой эквивалент стоимости этих благ, является на сегодняшний день реальностью и следствием работы принятой на Земле системы долгового денежного обращения».

Фактически сегодня сложился новый мировой порядок, при котором мир разделился на страны «золотого миллиарда» (ЗМ) и страны ПМК. Суть этого порядка проста: первые ездят на вторых. Идеальная система рабовладения в мировом масштабе. При этом в учебниках по «экономике» страны ПМК, так же как и страны ЗМ, относятся к «рыночной экономике» (просто первые, по мнению «профессиональных экономистов», немного отстают от вторых в своем движении по пути «прогресса»).

Но это примерно так же как рассказывать про «верховую езду», но при этом не объяснять, что для нее необходимы не только наездники, но и лошади. Так и в учебниках по «рыночной экономике» нам рассказывают преимущественно про «наездников» - страны ЗМ, а вот про «лошадей» - почти ничего. А «профессиональные экономисты» из МВФ вынуждены затрагивать в своих докладах тему «лошадей»: они внушают, что если «лошади» будут слушаться своих «наездников», тогда через некоторое время они «дослужатся» до должности «наездников». Правда, почему-то до сих пор ни одна «лошадь» до этой должности не «дослужилась», зато некоторые наиболее послушные «лошади» незаметно сдохли.

А если говорить всерьез, то для стран ПМК дальнейшее пребывание в такой «мировой рыночной экономике» означает полный тупик, деградацию их хозяйства и неизбежное вымирание населения. Вариантов выхода из тупика для любой страны ПМК лишь два.

Первый вариант: самой стране попытаться стать «наездником». Но свободных «лошадей» сегодня давно уже не осталось, а оседланных «лошадей» никто из сегодняшних «наездников» добровольно не уступит. Этот вариант предполагает сохранение действующих законов «дикого» капитализма, воспроизводство порядка, при котором идет постоянная «война всех против всех». При этом порядке «наездников» становится все меньше, а лошадей - все больше.

Второй вариант: попытаться жить по законам, отличным от законов «дикого» капитализма. Для этого, во-первых, надо избавиться от того, кто сидит на твоей спине. Во-вторых, установить на своем поле свои суверенные законы, которые вообще исключают модель «наездник - лошадь» и утверждают модель взимовыгодного сотрудничества суверенных государств. В этой модели «лошадей» вообще не предусмотрено. Такая модель практически реализовывалась в рамках содружества социалистических стран после Второй мировой войны. Прежде всего в рамках Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Единственный вопрос, который мы затронем в связи с этим: почему это взаимовыгодное сотрудничество закончилось крахом социалистического лагеря? Может быть, эта модель межгосударственных отношений неконкурентоспособна по сравнению с моделью «мировой рыночной экономики»?

Чтобы коротко ответить на этот вопрос, процитируем отрывок из работы А. Крыленко «Денежная держава»:

«Экономика, основанная на ростовщической практике и поддерживаемая Денежной державой (т.е. организованной силой ростовщиков. - В. К.), неизбежно подвержена хронической инфляции и безработице. Не выдерживая конкуренции с любым эффективным, свободным от ростовщичества противником, Денежная держава может чувствовать себя в безопасности лишь в таком мире, в котором все правительства пользуются одинаковой кредитной системой и поэтому испытывают одинаковые недостатки. В конечном счете Денежная держава должна либо править миром, либо исчезнуть».

Иными словами, в последние десятилетия прошлого века сложилась парадоксальная ситуация: новая модель межгосударственных хозяйственных отношений, воплотившаяся в социалистическом содружестве, была более конкурентоспособной по сравнению с моделью «мировой рыночной экономики». Именно поэтому мировые ростовщики задействовали все средства уничтожения социалистического содружества. При этом ростовщики не учились по учебникам марксизма, в которых не одному поколению советских людей вдалбливалось: есть базис общества в виде экономики, а есть надстройка в виде политических институтов, религии, идеологии, правовых отношений и разных прочих «мелочей». Ростовщики учились по учебникам, где все в точности до «наоборот»: идейные, духовные, политические отношения являются базисом, а экономика вторична по отношению к нему. Вот поэтому вся энергия ростовщиков была нацелена прежде всего на расшатывание духовно-идейной и политической основы социалистического содружества и отдельных стран, составляющих его. Развал экономики был лишь следствием такого расшатывания. К сожалению, наши «профессиональные экономисты» этой простой истины понять не могут и продолжают петь незамысловатую песенку о «неэффективности» плановой экономики и «нежизнеспособности» социалистической экономической интеграции.