Человеческое тело легко разорвалось пополам. Разлетевшись в противоположные стороны, оно с чавкающим звуком погрузилось с желтую смесь, которой была покрыта поверхность тронного зала. Взревев, Кхатаси сорвалась с места. Преодолев помещение длинными прыжками, она приблизилась к двум матерям ульев, каждая из которых возглавляла отдельный лукст. Своевременное разделение роя на луксты дало королеве возможность держать под контролем весь рой. Но, как и каждая система управления, эта тоже имела свои недостатки.

– Почему вы прекратили атаку? – еле сдерживаясь, гневно спросила Кхатаси.

– Голод… – ответила старая мать улья. – Многие из нас не пробовали свежей пищи больше сотни лет…

– Голод… Конечно же, голод. Как я сама не догадалась? – повторила королева и, вскинув голову, громко рассмеялась. – Голод привел нас сюда и голод остановил…

Матери лукстов молчали, ожидая от королевы очередной вспышки разрушительного гнева, который всегда сопровождал королев роя. Это был побочный эффект власти, но молодая королева Кхатаси удивила матерей лукстов. Вместо того, чтобы снова отправить их в гущу сражения, Кхатаси, успокоившись, подозвала их к широкой емкости, заполненной булькающей субстанцией.

– Мы потеряли триста сорок три улья и семьсот шесть «Разрушителей», – сказала Кхатаси. Из емкости начали подниматься сгустки, обретая форму планет, ульев и кораблей мягкотелых. – Из-за неразумного правления старой королевы мы так и не смогли восстановить прежнюю численность нашего роя. Чтобы победить мягкотелых, необходимо анализировать и менять наши действия. Мы должны признать, что сейчас эта система слишком сильна для нас.

– Моя королева, поясните свои слова, – удивленно попросила старая мать, покосившись на молчаливую соседку.

– Я лучше покажу, – Кхатаси нависла над емкостью и ее глаза закатились. – Наши матери и принцессы достигли других планет…

Желейные сгустки задрожали и разлетелись по тронному залу, формируя системы с планетами и сектора систем. Матери лукстов пошатнулись от нахлынувших на них образов, эмоций и информации, присланной ирками. Мать улья Иртисси, уходя от преследования мертвого корабля, обнаруживала новые планеты, на которых проживают миллионы мягкотелых. Их слабые корабли и неподвижные железные коробки, висевшие на орбитах, были не способны противостоять и десятку ульев.

Вслед за образами Иртисси матери лукстов увидели разрушенные корабли мягкотелых. Тысячи самцов ирков загоняли мягкотелых в трюмы «Разрушителей», где в скором времени они станут питательной смесью для их изголодавшейся расы. Ульи разлетались в разных направлениях, оповещая матерей ульев и королеву о новых добычах и победах. Впервые за тысячи лет матери ульев откладывали кладки яиц, не раздумывая о количестве.

– Веди нас, великая королева, – восторженно проговорила мать лукста. – Веди нас к возрождению роя.

– Вартори, ты самая древняя и сама мудрая из нас, – неожиданно сказала Кхатаси, уважительно посмотрев на старую мать лукста. Подвижные сгустки вновь перестроились, показывая систему, в которой они сейчас находились, но теперь к этой системе добавились еще несколько систем. – Веди свой лукст к этим планетам, там ты найдешь то, что нашли наши сестры.

– А как же вы, моя королева? – спросила Вартори, не в силах сдержать слюну, которую поглощала субстанция тронного зала.

– Нам нужны силы, чтобы раздавить эту систему, – сказала Кхатаси, в последний момент изменив свое решение. Когда она получила образы пиршества лукстов, отправленных вслед за Иртисси, Кхатаси хотела бросить все и присоединиться к великой охоте, но память разорванных мягкотелых подсказала ей, что и в этой части вселенной пищи достаточно. – Я буду ждать вас здесь. Когда вы будете полны сил, мы вместе раздавим эту систему и наследие ящеров, которое продолжает противостоять нам в этой вселенной.

Королева смотрела в спины удаляющихся старых матерей, она не показала им негативные образы, присланные матерями лукстов. Кхатаси неистово радовалась количеству пищи и открывающимся перспективам своего роя, но, заглянув в память мягкотелых, она испугалась. Эта раса оказалась не так уж малочисленна, и они готовы яростно защищать свои планеты, не считаясь с потерями. Их стальные корабли намного слабее «Разрушителей», но их количество заставило жесткую щетину Кхатаси мелко задрожать.

– Их слишком много… – прошептала королева, занимая свое ложе. Опустив лапы в питательную массу, она прикрыла глаза и развернула перед собой образ мягкотелого. Сконцентрировавшись, Кхатаси начала анализировать информацию не как голодный ирк, а как королева, заботящаяся о выживании своей расы.

Когда-то рой продвигался через вселенную, сминая одну расу за другой. Он не знал поражения. Там, где рой не мог взять технологическим превосходством, он сминал противника количеством. Эта тактика действовала до того времени, как рой вторгся в эту вселенную. Территория, на которой расселились мягкотелые, огромна, и рою потребуется не один год, чтобы дойти до последней планеты. Лапы Кхатаси мелко задрожали и в ее сознание вошли образы чужой памяти.

– Люди… – тихо сказала она, пробуя чужое слово на вкус. – Они похожи на… рой!

Эта мысль четко сформировалась у Кхатаси. Люди заселяли планеты, не считаясь ни с чем, с легкостью уничтожая любого, кто встанет у них на пути. Войны… Все поколения людей заполнены сменяющимися войнами. Эта раса может постоять за себя, больно огрызаться и дать отчаянный отпор. Кхатаси даже показалось, что часто люди затевали войны, не имея для этого существенного повода. Если им так нужен враг, этим врагом станет ее рой.

– Тайтори, – прошептала Кхатаси, вызывая образ самой сильной матери лукстов. Из сизой дымки перед ней появилась желтая мать-лукстов. Поклонившись, Тайтори уставилась на свою королеву, ожидая приказа. – Тайтори, выбери самых сильных матерей-ульев в своем луксте. У меня для них есть задание.

Тайтори кивнула и ее образ растворился. Поддерживать ментальную связь на таком расстоянии было сложно, так как отнимало слишком много сил, но сейчас это было необходимо. Кхатаси вызывала матерей лукстов одну за другой. Одних она подгоняла, другим приказывала задержаться, а третьих отводила назад, обязав создать срочную кладку для возрождения потерянных в битвах ульев. Пока ресурсы в избытке, а люди деморализованы, следует быстро восстановить численность роя. У ирков есть существенное преимущество перед людьми: скорость возрождения расы. Уже через год-два Кхатаси сможет восстановить численность роя, а вот людям на это потребуется не меньше шестнадцати лет.

Кхатаси передернуло от гнева, когда перед ней возник образ погибшей матери улья, от тела которой почти ничего не осталось, корпус ее улья зиял огромной дырой. Женской особи людей, в крови которой находилась и кровь ирков, каким-то образом удалось уничтожить мать улья. Вскочив, Кхатаси в ярости ударила лапами поверхность тронного зала, потревожив питательную смесь.

– Эросса… – процокотала королева и, дождавшись появления образа зеленой паучихи, передала ей информацию погибшего улья и Арианы. – Возвращайся и найди ее. Эта особь нужна мне живой. Если выполнишь поручение, получишь возможность отложить кладку с принцессами.

О вспыльчивом характере Эроссы в рое знали все, поэтому ни одна мать не взяла ее в свой лукст, предоставив ей самой отбиваться в сражениях. Эросса была слегка дефектна и имела слабые ментальные возможности, а ее приступы гнева не раз приводили к жестоким конфликтам с сородичами. Прежняя королева сохранила ей жизнь, ибо та являлась ее сестрой, но не разрешала иметь потомство принцесс. Так как Эроссе некуда было тратить выделяемые роем ресурсы, ее улей имел самую превосходную броню.

Увидев эмоциональный всплеск Эроссы, королева Кхатаси усмехнулась. Она знала, что за право отложить кладку с принцессами Эросса не остановится ни перед чем. Кхатаси была уверена, что дни Арианы сочтены, и теперь можно сосредоточиться на войне с расой людей.