Если тому, кто о добрых делах своих вспоминает, Радостно знать, что ему не в чем себя упрекнуть, Что не запятнана совесть его нарушением клятвы, Что не вводил он людей в богопротивный обман, — Видно, Катулл, суждена тебе радость на долгие годы В вознагражденье такой неблагодарной любви. Ты себя вел безупречно. Все, что мог сделать, ты сделал; Все, что мог сказать, ты безупречно сказал. Все, что ты доверил душе недостойной, погибло… Так почему ты никак не перестанешь страдать? Вместо того, чтобы взять себя в руки и к жизни вернуться, Ты против воли богов мучишься, как на кресте? Трудно вдруг перестать любить, если любишь так долго. Трудно, но надо: пойми, в этом спасенье твое, Это твой долг пред собой, и этого нужно добиться. Сбрось этот груз с души! Можешь, не можешь ли, — сбрось! Боги! Если хоть раз вам случалось, над гибнущим сжалясь, В самый отчаянный миг руку ему протянуть, — В муки всмотритесь мои, и если чиста моя совесть — Вырвите из меня этот проклятый недуг, Что поселился в моей груди и убил в ней всю радость, Словно параличом изнутри тело сковав. Я уж давно не прошу, чтоб она меня вдруг полюбила Или чтоб стала святой — где там! Молю об одном: Об исцеленьи своем от этой мерзкой болезни. Боги, спасите меня, сжальтесь, — ведь я заслужил!