Уменьшившаяся на одного человека (демона?) группа удалялась от рокового ущелья. Следуя в арьергарде, Бернард размышлял о случившемся. Все ведь было правильно – рыцари-псы хранили покой государства; избавить людей от демона – благое дело, да и сам по себе старик хоть и не походил на чудовище, все же был довольно неприятной личностью погрязшей в скверне. Значит, все случилось как должно, к вящей славе божией. Отчего же так муторно на душе? Или всему виной поведение беловолосого? А может быть, демон он или нет, стал восприниматься как часть команды? Вопросы, вопросы… где бы еще ответы найти! Юный риттер размышлял всю дорогу, до самого вечера. Размышлял, привычно руководя распределением вахт и расстановкой постов, размышлял, поглощая нехитрый солдатский ужин. Проверяя, как устроились бойцы отряда, он тоже размышлял. От странных, непривычных мыслей, которые уже готовы были скатиться в откровенную ересь, его вывел голос риттера-командора.

Следовать за командиром? Легко! А вот куда это Зигфрид направляется столь решительно, да еще и в сопровождении риттера-мечника, оруженосца и пажа? Сердце Бернарда замерло при виде знакомого шатра, украшенного красными кистями.

Взгляд привычно окинул помещение, отмечая отсутствие перегородки, обычно делящей шатер на две части, количество и расположение народа, дополнительный выход с противоположной стороны.

– Господа, мне нужно переговорить с госпожой Биен, – раздался над ухом зычный голос, – оставьте нас!

Леди Алисия неприлично долго колебалась, прежде чем выполнить приказ, но в итоге уступила требовательному взгляду Зигфрида. Бернард отметил, что будущей госпоже Лагора придется учиться смирению. Вслед за маркизой шатер покинули и все остальные.

Нет, не все. В дальнем конце шатра штопал куртку молодой возница, остался сидеть на покрытом попоной седле лучник, замерла за плечом целительницы девушка с двумя клинками у пояса.

– Мне нужно повторять? – Зигфрид повысил голос.

– Повторять не нужно, – мурлыкнул лучник, тряхнув волосами. Бусины, вплетенные в хаотически расположенные косички, техонько звякнули. Бернард достаточно хорошо знал даркаан, чтобы уловить в интонации ответа скрытое "это бессмысленно".

– Что вы хотите? – в голосе девушки звучало раздражение и неприязнь. Юный риттер заметил, что глаза девушки покраснели от слез. Это задело сильнее, чем непочтительность тона.

– Я хочу поговорить.

– Я не хочу! – отрезала девушка.

– София, успокойтесь! – повысил голос телохранитель. Элеандор Хольтс – вот как его зовут, вспомнил Бернард.

– Уважаемый, вам лучше говорить со мной, – уже мягче заметил парень, – боюсь, мэтресса слишком расстроена потерей телохранителя, чтобы поддерживать светский тон.

– Я буду говорить со старшим в вашей группе, – отрезал Зигфрид.

– На данный момент вы можете говорить со мной. Остальные услышат, – все так же безмятежно произнес лучник.

– Клод, Вирл, проследите, чтобы нас не подслушивали.

А разговор намечается непростой, раз уж риттер отослал младших – смекнул Бернард.

– Что ж, пусть так, – нахмурился риттер, после того, как мальчишки исчезли, – В таком случае скажите: ваш напарник – он ведь не демон?

– Интересная мысль, – Хольтс подбросил и поймал камушек, – с чего вы так решили?

– Сначала ответьте на мой вопрос.

– Хм, вы знаете, уважаемый, однажды мэтресса Софья спросила у Даркина кто он такой, – камушек снова взмыл в воздух, – и знаете, что он ответил?

"Интересно, он специально злит милорда, или это у него такая манера общаться?" – подумал Бернард, наблюдая за очередным полетом камня.

– Так вот, он сказал: "Я предпочитаю считать себя человеком". Именно так. Я знаком с ним дольше всех, но иногда и я затрудняюсь сказать, насколько это правда. А что вызвало ваши сомнения?

– Его действия. Они неразумны. Будь он демоном или человеком, он все равно поступил… неправильно. Я не говорю про сам поступок, я говорю про то, как это было сделано. Он действовал словно птица, уводящая хищника от гнезда. А значит… что демон остался среди вас.

При последних словах Бернард вздрогнул.

– Можете даже не отвечать, кто это. Думаю, я догадался верно.

Сначала мечник не понял, о чем говорит старший товарищ, но проследив взгляд, заскрипел зубами. Уж больно знакомый знак украшал черную ленту на шее брата-по-оружию. Больше всего молодому человеку сейчас хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю.

– Вы что, действительно брат и сестра? – в голосе Зигфрида звучало лишь любопытство. Он демонстративно не замечал кучера, поудобнее перехватившего нож, ласкающего рукоять сабли Хольтса и легкий свет, исходящий от ярко-рыжих волос, – или он ваш отец?

– Нет!

– Простите, если мой вопрос покажется невежливым, но что тогда означает этот символ?

– Что-то вроде обещания защиты, – вместо девушки ответил мастер Элеандор.

– И что теперь? – вступила в беседу Софья. Впрочем, тепла в ее голосе не прибавилось.

– Теперь? – Зигфрид задумался, – нам придется изменить маршрут. Придется поплутать, прежде чем мы попадем в замок лорда-риттера.

– Что? – изумилась девушка.

– Смотрите, – Зигфрид сделал плавный жест рукой. Софья лишь проводила его недоуменным взглядом, а вот стоящая за ее плечом ученица отшатнулась и зашипела сквозь зубы.

– Этот символ позволяет определить демона. Он знаком любому посвященному пятого круга и выше. А значит, нам придется их избегать.

– Но… как же вы… – совсем растерялась целительница.

Только въевшаяся за годы учебы субординация не позволила Бернарду задать тот же самый вопрос.

– Я вижу здесь не демона, а соратника, который сражался с нами плечом к плечу. И которого один из нас назвал братом-по-оружию, – с каменным выражением лица произнес Зигфрид, и насмешливо добавил: – к тому же мне интересно, чем же вы так пленили сердце сурового старика, что он пошел ради вас на смерть?

– Не спешите с выводами, риттер, – задумчиво протянул Хольтс, – не спешите с выводами. Скажите, вам ничего не показалось странным в действиях этих черно-белых?

– На что вы намекаете? – сдвинул брови Зигфрид.

– Эти люди ждали нас специально. И мне показалась странной фраза этого, без доспехов: "у нас есть сведения, что среди этих людей скрывается демон"? Не предположения, сведения. И не среди ваших людей, а среди литийцев.

О том, что Тин демон, знает ровно пять человек. Возможно, у кого-то из ваших могли появиться сомнения после боя, но опять же – как они смогли бы передать весточку охотникам?

– Продолжайте, – медленно процедил Зигфрид.

– Простите, я плохо знаком с вашими обычаями… Скажите, риттер, как часто "Псы" забирают… не тех людей.

– Никогда! – Бернард не мог терпеть подобное кощунство.

– Мастер Элеандор, вы же сами видели – определить демоническую сущность могут не только риттеры-псы, – мягко заметил командор, словно извиняясь за вспышку младшего товарища.

– Да? – в голосе лучника проскользнула ирония, – тогда скажите, вы стали бы перепроверять охотников, если бы они указали на Софью?

Молчание риттера было красноречивее ответа. Дав прочувствовать эту паузу, и все что за ней стоит, Элеандор продолжил:

– Впрочем, мэтресса вряд ли была их целью. А теперь предположим, что квартус указал на леди Алисию. Вот ее вы бы защищать стали. И, полагаю, "псы" готовились именно к этому. Мне нужно продолжать?

Продолжать действительно не было нужды. Бертран хорошо разбирался в нехитрой арифметике войны. Три десятка защитников. Шестнадцать канстерманов на выгодной позиции. Каждый канстер – это две стрелы, от которых не спасут никакие доспехи. Первые два залпа сметут половину отряда. Понадобится всего одна перезарядка, чтобы добить остальных. И выводы черно-белых оспаривать будет некому. Политические последствия молодой человек представлял себе смутно, но чувствовал, что ничего хорошего при таком развитии событий не ждет ни лорда-риттера, ни его вассалов.

– Мой господин… – Бернард чувствовал, что тонет. Терзаемая последние дни душа грозила задохнуться под обломками веры, погрузиться в трясину сомнений и погибнуть окончательно. Разум, еще как-то сопротивляющийся, за последние полтайса был разбит на куски и перемешан злой рукой. Отчаяние, ощущение близкой смерти, не физической, нет – духовной, заставило искать помощи у того, кому веришь больше, чем себе.

– Ты уже не мой оруженосец, – голос Зигфрида звучал сухо и как всегда бесстрастно, – но я слушаю. Если не как наставник, то как посвященный четвертого круга.

– Я… – слова давались нелегко, – я запутался. Я недостоин звания риттера! Я насовершал столько ошибок… Сегодня я усомнился в служителях богов, я усомнился в высшей справедливости богов…

– Ты усомнился в себе, – поправил его квартус, – это не преступление. Не ошибаются только боги. Не сомневаются только святые. Ты причисляешь себя к кому-то из них?

– Нет! – молодой человек даже остановился. Насмешливые комментарии наставника как обычно перевернули все с ног на голову, – но я действительно не достоин звания риттера-мечника! Моим действиям нет прощения! Через год я должен буду взять оруженосца, и чему я его научу? Как назвать демоницу своим братом-по-оружию?

– Ты считаешь это ошибкой? – холодно уточнил Зигфрид, – ты никогда не был силен в богословии, но я надеялся, что хотя бы книгу Райторна ты прочтешь. Похоже, твоего усердия не хватило даже на первую страницу.

Бернард усиленно пытался вспомнить, что же там говорится. Конечно, он прочитал всю книгу, и даже помнил, что в начале идут самые базовые постулаты, но мысли путались и память отказывала. Насмешка в глазах риттера-командора ранила больнее ножа. Наконец, квартус, сжалившись, процитировал сам:

– "Доблесть воина – вот лучшее служение Райторну. Дорога доблести трудна, но открыта для каждого. Такую службу Сын Битвы принимает с радостью от любого, вне зависимости от происхождения".

– Полагаете, к демонам это тоже относится? – с облегчением спросил Бернард.

Наставник как всегда помог, объяснил и направил к свету истины, сняв с души груз сомнений. На вопрос Зигфрид не ответил. Но в этом и не было необходимости.

– Риттер-мечник, если вы примете совет, не как от наставника или служителя богов, как от старшего по возрасту, – произнес Зигфрид после долгого молчания, – Забудьте про целительницу. Этот союз не принесет счастья ни вам, ни ей.

И свернул к своей палатке, оставив опешившего парня стоять столбом.

Весь остаток дня и весь следующий каждую свободную минуту молодой риттер проводил с мечом в руках, пытаясь забыться в поединке. Схватка позволяла окунуться в привычную атмосферу боя, требующую полного приложения сил и не позволяющую думать ни о чем кроме. Это было спасением. Просто двигаться и не думать. Не думать. Не думать.

А на третье утро вернулся старик. Никто и не заметил, как он проник в лагерь. Просто когда рассеялся утренний туман, фигура в неизменной броне уже сидела у одного из костров, будто была здесь всегда. Бернард еще успел увидеть, как мэтресса Софья с радостным вскриком повисла у беловолосого на шее. Что ж, Зигфрид, наверное, прав. Как всегда.