Картина первая
Несколько дней спустя. Вечер. Шторы раздвинуты.
Рут смотрит в окно, барабанит пальцами по стеклу. М-с Брэдмэн сидит в кресле.
М-с Брэдмэн. Ну что, просвета не видно?
Рут. Льет как из ведра.
М-с Брэдмэн. Поверьте я вам так сочувствую. Ужасное стечение обстоятельств.
Рут. Ужасное. (Усмехается.) Хотите еще мартини? А может, шерри?
М-с Брэдмэн. Нет-нет, благодарю. Сейчас Джордж закончит осмотр ваших больных, и нам тут же придется бежать: мы приглашены в гости, и уже опаздываем.
Рут. А я выпью. Мне это сейчас просто необходимо.
М-с Брэдмэн. Вы напрасно так волнуетесь из-за руки вашего мужа, у него наверняка обычное растяжение.
Рут. Я не из-за его руки волнуюсь.
М-с Брэдмэн. И насчет Эдит тоже не беспокойтесь. День-два, и она поправится.
Рут. А наша кухарка сегодня утром потребовала расчет.
М-с Брэдмэн. Да что вы! Сейчас прислуга ведет себя ужасно. Никакого чувства благодарности. Чуть что — и они бегут, как крысы с тонущего корабля.
Рут. Честно говоря, сравнение не кажется мне особенно удачным.
М-с Брэдмэн (смутившись). Ой, что вы… Я совсем не то имела в виду.
Входит доктор Брэдмэн.
Д-р Брэдмэн. Никаких причин для беспокойства. Банальное растяжение.
Рут. Спасибо, доктор.
Д-р Брэдмэн. Вот нервы у него ни к черту.
Рут. Вы полагаете?
Д-р Брэдмэн. Видимо, из-за шока от падения. Он очень напряжен, смотрит мимо собеседника. А главное, периодически произносит какие-то странные реплики.
Рут. Реплики? Не помните, какие?
Д-р Брэдмэн. Едва я вошел, он закричал: «Не надо залезать в ванну!» А когда я стал выписывать рецепт, он почему-то сказал: «Поскромнее, мы же не одни».
М-с Брэдмэн. Как странно!
Рут (нервно). С ним иногда бывает. Особенно когда он думает о новой книге… Доктор, я вам так благодарна. Выпьете чего-нибудь?
Д-р Брэдмэн. Нет-нет, спасибо, нам уже пора.
Рут. А как наша бедная Эдит?
Д-р Брэдмэн. Легкое сотрясение. Отлежится, и будет в полном порядке.
М-с Брэдмэн. И муж и служанка упали в один день. Ужасно смешно, правда?
Рут. Вам это кажется смешным?
М-с Брэдмэн (смущенно). Ой, что вы… Я совсем не то хотела сказать.
Д-р Брэдмэн. Идем, дорогая. Ты вообще слишком много говоришь.
М-с Брэдмэн. Тебе не стыдно, Джордж? До свидания, миссис Кондомайн.
Рут (пожимая ей руку). Всего хорошего.
Д-р Брэдмэн. Завтра утром забегу, взгляну на ваших больных.
Рут. Спасибо, доктор.
Входит Чарльз. Левая рука у него на перевязи. За ним появляется Эльвира.
Рут. Ну как, тебе не лучше?
Чарльз. Так же. (Брэдмену) А нельзя обойтись без этой проклятой повязки?
Д-р Брэдмэн. Пока нет. Чтобы не нагружать руку без особой необходимости.
Чарльз. Я собирался сегодня вечером поехать в Фолкстон.
Д-р Брэдмэн. Вот за руль вам садиться точно не стоит.
Чарльз. Но мне очень нужно.
Рут. Подожди до завтра. Я бы на твоем месте поехала утром.
Эльвира. Еще один вечер дома сидеть! Чарли, я не выдержу! Я рехнусь от скуки! Я не была в кино целых семь лет!
Чарльз. С этим тебя можно только поздравить.
Д-р Брэдмэн (мягко). Вы о чем, старина?
Рут (с нажимом). Дорогой, спустись на землю, прошу тебя.
Чарльз. Простите.
Д-р Брэдмэн. Ну, если уж позарез нужно — езжайте.
Рут. Лучше бы остался дома.
Д-р Брэдмэн. А вы не могли бы его отвезти?
Рут (сухо). Увы, нет. У меня полно своих дел, и потом Эдит нужен уход.
Д-р Брэдмэн. Ну, оставляем вас решать эту проблему путем единоборства. (Чарльзу.) Но если победите вы, езжайте тихонько, дорога — дрянь. (Жене) Идем, дорогая.
Чарльз провожает Брэдменов к выходу.
Рут. Эльвира, ну ты и дрянь. Прекрасно могла подождать со своим кино до завтра.
Эльвира хватает розу из вазы и швыряет ее в Рут. Затем выбегает в сад.
(Подняв розу) Перестань прикидываться маленькой девочкой. Ведешь себя по-идиотски!
Чарльз (в дверях). Что?!
Рут. Это я Эльвире.
Чарльз. Но ее же здесь нет.
Рут. Была только что. (Ставит розу обратно в вазу.) Розу в меня бросила.(Закрывает двери. Затем подходит к Чарльзу. )Ты уверен, что ее здесь нет?
Чарльз. Абсолютно.
Рут. Мне нужно с тобой поговорить.
Чарльз. О боже!
Рут. Это очень важно!
Чарльз. Рут, ты так хорошо себя вела все последние дни. Ты ведь не начнешь опять устраивать сцены, правда?
Рут. Ненавижу этот покровительственный тон. Вела я себя хорошо, только потому что не было другого выхода. Но впредь я этого не обещаю. Мое терпение скоро лопнет.
Чарльз. Положение Эльвиры еще хуже твоего. Бедняжка доверчиво возвращается в этот дом после долгих лет, проведенных на том свете, и что она здесь встречает? Ничего, кроме враждебности и скандалов.
Рут. А на что она рассчитывала?
Чарльз. Даже сгусток эктоплазмы вправе рассчитывать на человеческую доброту.
Рут. Скорее на человеческую наивность.
Чарльз. Дорогая!
Рут. Эльвира так же доверчива, как индийская болотная гадюка.
Чарльз. Рут!
Рут. Только гораздо более опасна.
Чарльз. Эльвира? Несчастный маленький призрак? Чем она может быть опасна?
Рут. Может. И даже очень. Она уже начинает показывать зубы.
Чарльз. Какие зубы? О чем ты говоришь?
Рут. Дорогой, здесь идет сражение. Кровавый поединок не на жизнь, а на смерть — между мной и Эльвирой. Как ты этого не понимаешь?
Чарльз. «Сражение», «поединок»! Надо же такое придумать!
Рут. Она здесь появилась с одной-единственной целью. И если ты не понимаешь, с какой, значит, ты еще глупее, чем я думала.
Чарльз. Какая у нее может быть цель, кроме желания снова повидаться со мной?
Рут. Очень конкретная: вернуть тебя навсегда.
Чарльз. Меня? Навсегда? Что за бред! Как это возможно?
Рут. Очень просто — убить тебя.
Чарльз. Убить? Меня? Ты сошла с ума!
Рут. Почему, по-твоему, Эдит упала с лестницы и чуть шею себе не свернула?
Чарльз. А Эдит-то здесь при чем?
Рут. А притом, что верхнюю ступеньку кто-то полил машинным маслом. Кухарка это уже после обнаружила.
Чарльз. Все это какие-то нелепые выдумки.
Рут. Нет, не выдумки! Когда ты обрубал сухие ветки у груши, почему под тобой вдруг подломилась стремянка? Потому что была с двух сторон подпилена!
Чарльз. Но зачем ей меня убивать? Если б она хотела убить тебя, я бы понял. А меня-то зачем?
Рут. Твоя смерть означала бы ее полную победу надо мной. Эльвира навек заполучила бы тебя в свои проклятые астральные сферы, а я бы осталась здесь у разбитого корыта. Может, она планирует что-то вроде повторного спиритического брака!
Чарльз (потрясенно). Рут!
Рут. Она способна на все! Неужели ты сам не видишь?
Чарльз. Не может она оказаться такой коварной и жестокой. Не может!
Рут. Еще как может!
Чарльз. Да, она бывала легкомысленной и безответственной, но на подлость не была способна никогда.
Рут. Видимо, на том свете ее испортили.
Чарльз. Рут!
Рут. Да перестань ты смотреть, как спаниель, которому наступили на лапу! Соберись! Все очень серьезно.
Чарльз. Но что же нам делать?
Рут. Не подавать вида, что мы ее подозреваем. Веди себя, будто ничего не случилось. А потом подумаем, как избавиться от нее по-настоящему. Может быть…
Из сада входит Эльвира.
Чарльз. Ни звука!
Рут. Что?
Чарльз. Я говорю… ни звука… не слышно… сегодня.
Эльвира. В каком это смысле — ни звука?
Чарльз. В смысле погоды. Затишье. А барометр падает. Падает и падает. Кошмар!
Эльвира. Хватит врать!
Рут. Она опять говорит обо мне гадости, да?
Чарльз. Да нет…
Рут. Не «нет», а да! Я все чувствую! И прекрасно! И сиди с ней вдвоем! А я больше не могу! Не могу!
Рут выбегает, хлопнув дверью.
Эльвира. Чарли!
Чарльз. Ну, конечно, она устала, я устал, и ты тоже…
Эльвира. Я все слышала! Как ты мог!
Чарльз. Что?
Эльвира. Как ты мог ей поверить! Ты же поверил ей, что я… (Плачет.)
Чарльз. Нет, Эльвира. Конечно, нет. У нее нервы, ей мерещится всякая ерунда…
Эльвира. У нее-то нервы. Она живой человек. А я так, галлюцинация… (Плачет.)
Чарльз. Эльвира, милая…
Эльвира. Я не милая! Я индийская болотная гадюка! Почему индийская-то, господи? Сама она!..
Чарльз. Эльвира!
Эльвира. Где бы я машинное масло взяла? У вас все заперто! А служанка эта носится, как чумная, сама и споткнулась! А стремянка…
Чарльз. Ну, хватит, угомонись!
Эльвира. Сам угомонись! И сиди здесь со своей мегерой! А я больше ни секунды здесь не останусь!
Чарльз. Эльвира, перестань, я с ней поговорю, она успокоится…
Эльвира. А причем здесь она? Она просто дура. А вот ты… Предатель!
Чарльз. Эльвира!
Эльвира. Домой хочу! Если ты меня хоть когда-нибудь любил, отправь меня домой! Поклянись, что выполнишь мою последнюю просьбу…
Чарльз. Эльвира!
Эльвира. Сейчас же садись на машину и привези сюда эту старую ведьму. Пусть отправит меня домой!
Чарльз. Подожди, Эльвира… Может, все-таки…
Эльвира. Нет! Нет! Домой! Ты поклялся! Поезжай!
Чарльз. Что ж. Может, ты и права.
Эльвира. Да, да, я права! Вези ее! (Деловито). Так ты на машине поедешь?
Чарльз. Конечно. Почему ты спрашиваешь?
Эльвира. Ну, просто… Чтобы быстрее. (Тянет Чарльза к двери.) Поезжай!
Чарльз. Ну, хорошо… Наверное, так будет лучше.
Эльвира. Конечно, лучше, милый. Езжай скорей.
Прихрамывая, входит Эдит с повязкой на голове.
Эдит. Мадам Аркати.
Входит Мадам Аркати. Эльвира застывает.
Мадам Аркати. Надеюсь, вы извините мое внезапное вторжение.
Чарльз. Напротив! На ловца и зверь бежит. Я сам собирался ехать за вами.
Эльвира (злобно). О, черт! Карга старая! Все испортила!
Стремительно выбегает в сад. Чарльз изумленно смотрит ей вслед.
Занавес
Картина вторая
Там же, спустя несколько часов. Двери закрыты, шторы опущены, но «французские окна» за ними открыты. В комнате — беспорядок. Охапка березовых и еловых веток лежит возле двери. Две скрещенные березовые ветки прикреплены к шторам. Мебель сдвинута со своих мест. На карточном столике разбросаны карты, там же — магический кристалл мадам Аркати, ее гадальная доска, а также блюдо с сэндвичами и две пустые пивные кружки. Мадам Аркати спит на диване головой к камину. Чарльз сидит на спинке дивана. Эльвира — на вертящемся табурете возле «спиритического» стола. Часы бьют восемь вечера.
Эльвира. Идиотские часы.
Чарльз. Эти часы нам на свадьбу подарил дядя Уолтер.
Эльвира. Что еще за дядя?
Чарльз. Дядя Рут.
Эльвира. Тогда понятно — вкус у них одинаковый. Она же тут все изуродовала. Одни гардины чего стоят. А эта жуткая салфетка!
Чарльз. Рут сама говорит, что салфетка дрянь. Хочет подарить ее своей маме.
Эльвира. А эта накидка на рояле? С какой помойки она ее притащила?
Чарльз. Тебе не надоело?
Эльвира. Мне?! Да я бы жизнь отдала, чтобы убраться отсюда. Но у меня уже нет жизни. Это старая грымза спит, как убитая, а я даже отдохнуть не могу.
Чарльз. Пусть поспит. А что, если у нее так и не получится? Мы бьемся уже четыре часа!
Эльвира. Хоть четыре тысячи часов! Она же ясно сказала, у нее есть еще какая-то формула. Вот она меня отправит, и сиди тут со своей прекрасной Рут.
Чарльз. Рут в Шотландию собиралась, к маме. Дай-то бог.
Эльвира. А если она меня не отправит, буду являться ей во сне. Каждую ночь. Нет, лучше я буду являться нашей бедной Рут. Кстати, где она, наша бедная Рут?
Чарльз. Наверное, у себя. Не хочет находиться с тобой в одной комнате.
Эльвира. А я с ней — на одном свете! Боже мой! И все из-за того, что я тебя любила! Вся глупость моей жизни — что я тебя любила. Ты никогда не был меня достоин!
Чарльз. Твоя фирменная наглость.
Эльвира. Я-то на том свете только о тебе и думала. Даже когда ты завел роман с той бесстыжей француженкой, я все равно тебя любила и не осуждала. Даже когда ты на Рут женился, я пыталась тебя оправдать, потому что в душе знала, что меня ты любил больше. Потому и записалась на обратный визит. Заполняла кучу анкет, часами ждала в переходах, на ветру… Если бы ты умер до того, как встретил эту Рут, все было бы чудесно. Она тебя погубила. И книжки твои новые в сто раз хуже, чем те, что ты писал при мне.
Чарльз (уязвленно). Не болтай ерунды! Рут принимала участие в моей работе в сто раз больше, чем ты.
Эльвира. Поэтому твоя работа и страдала.
Чарльз. У тебя-то в голове были одни увеселения!
Эльвира. А что ж мне было не веселиться? Я, кажется, не старухой умерла!
Чарльз. И вовсе бы не умерла, если бы не поехала на реку с этим Гаем Андерсоном и не вымокла в холодной воде, как идиотка!
Эльвира. Так, опять старая песня про Гая Андерсона?
Чарльз. Ты вела себя возмутительно.
Эльвира. Гай меня обожал. Он был прелесть.
Чарльз. Но тогда ты сказала, что он тебе не интересен!
Эльвира. Если бы я сказала, что интересен, ты бы из окна выпрыгнул.
Чарльз. У тебя с ним что-то было?
Эльвира. Малыш, оставим эту тему.
Чарльз. Было или не было?
Эльвира. Ну, конечно, не было.
Чарльз. Но ты дала ему себя поцеловать! Скажешь — нет?
Эльвира. А что я могла? Он был такой здоровый.
Чарльз (в ярости). Но ты же мне клялась!
Эльвира. Чтобы ты отстал! Вечно мне сцены устраивал без всякого повода.
Чарльз. Без повода?
Эльвира. У тебя ко мне и любви-то не было. Одно самолюбие.
Чарльз. Значит, я из-за самолюбия беспокоился, когда ты с Гаем Андерсоном поехала кататься на этой плоскодонке?
Эльвира. Сам ты — плоскодонка! Это была маленькая яхта.
Чарльз. Да хоть авианосец! Ты не должна была с ним ездить!
Эльвира. Да? А ты забыл — почему я поехала! Потому что ты весь вечер строил глазки той крашеной блондинке с фальшивыми жемчугами?
Чарльз. Сомневаюсь, что такая женщина, как Синтия Шевиот, надела на себя фальшивый жемчуг.
Эльвира. Зато кроме него она на себя вообще ничего не надела.
Чарльз. Как жаль, что годы, проведенные под гулкими сводами вечности, не умерили твоего врожденного злоязычия.
Эльвира. Реплика напыщенного осла!
Чарльз. И теперь, вспоминая наш с тобой брак, я понимаю, что он был просто посмешищем.
Эльвира. Из-за тебя. И твоей самовлюбленности.
Чарльз. Знаешь что, Эльвира…
Эльвира. Ты и не догадывался, что все то время я смеялась над тобой! Буквально — от алтаря до могилы! Эти твои припадки ревности! Эти истерики и капризы!
Чарльз. А ты была просто пустышка — безответственная и аморальная!
Эльвира. Начать с медового месяца! Только последний зануда мог увезти меня в эту дыру — даже не помню, как она называлась!
Чарльз. «Дыра»? Прелестный городок! Чем он тебя не устраивал?
Эльвира. Всем! Я была юной новобрачной, жаждала романтики! А что получила? Чахлые пальмы в кадках, сырую площадку для гольфа и убогий оркестр, играющий собачий вальс — да и то фальшиво!
Чарльз. А что же ты мне тогда ничего не сказала?
Эльвира. Сто раз говорила, да ты не слушал. Потому я тогда и поехала охотиться на болота. С капитаном Брейсгирдлом. От отчаяния.
Чарльз. Ты же мне сказала, что едешь повидать свою тетку!
Эльвира. А поехала на болота.
Чарльз. С этим… капитаном?
Эльвира. Да, да! С этим капитаном!
Чарльз. Я должен был догадаться! Слепой дурак!.. Ты с ним спала?
Эльвира (заинтересованно разглядывая ногти). А как же.
Чарльз. Ну, знаешь!..
Эльвира. Но очень редко. Он был так занят…
Чарльз. Могу сказать только одно: убирайся вон!
Эльвира. С наслаждением. Всегда считала, что мучения надо прерывать как можно раньше. Поэтому и умерла.
Чарльз. Бесстыдное словоблудие.
Эльвира. Все! Давай, буди старую ведьму! Пусть делом займется! Я больше не могу! Я хочу домой! (Плачет.)
Чарльз (наклоняясь над мадам Аркати). Мадам Аркати, просыпайтесь.
Эльвира. Тряхни ее посильней!
Чарльз. Это может ее напугать!
Эльвира. Да хоть бы убило!
Чарльз. Мадам Аркати!
Мадам Аркати (просыпаясь). Ну, что? Наша милочка еще здесь?
Чарльз (мрачно). Милочка здесь.
Мадам Аркати. Где именно? Покажите мне, где она?
Чарльз. Возле рояля, носом хлюпает.
Мадам Аркати (в сторону Эльвиры). Ах, вы моя прелесть! Прелесть моя!
Эльвира. Скажи ей, пусть прекратит сюсюкать, не то я за себя не ручаюсь!
Мадам Аркати. Она не передумала? Может, она могла бы остаться еще хотя бы на пару дней? Я бы к ней приходила, мы бы взяли мой кристалл…
Эльвира. Упаси господи!
Чарльз. Мы оба считаем, что она должна оставить нас как можно скорее. Мобилизуйте всю волю, приложите все силы. Вы говорили о какой-то формуле.
Мадам Аркати (с сожалением). Ну, если вы настаиваете…
Чарльз. Да-да, я настаиваю.
Эльвира (всхлипывая). Ах, Чарли!
Чарльз. Заткнись.
Мадам Аркати. Ну что ж. Тогда вперед. Выше нос и не сдавайся — таков мой девиз. Краткий энергетический транс.
Мадам Аркати передвигает стол к центру. Чарльз снимает с него пепельницу, ставит на столик с напитками.
Думаю, мы возьмем ту же пластинку, что и в прошлый раз.
Эльвира. Ну-ну, давай!(Берет пластинку, сует ее в руки мадам Аркати.)
Мадам Аркати (в полном восхищении). Жаль, этого не видят скептики из Физического общества! Обалдели бы!.. Теперь попросите вашу супругу прилечь на диван.
Чарльз. Которую?
Мадам Аркати. Эту, разумеется.
Чарльз. Давай, Эльвира, ложись.
Эльвира. Чушь собачья! (Ложится.) Она меня до истерики доведет!
Мадам Аркати (включив проигрыватель, садится напротив Чарльза). Чшшшш!.. Если там кто-то есть, отзовитесь!.. Есть там кто-нибудь?.. Да — один удар, нет — два удара… Я спрашиваю, есть ли там кто-нибудь?
Стол бухает один раз.
Ага, прекрасно!.. Дафна, это ты?..
Еще один удар.
Прости, милая, что беспокою тебя, но миссис Кондомайн хочет вернуться.
Серия резких ударов.
Ну, погоди же, Дафна. Ты слышала, что я сказала?
Пауза, затем один удар.
Ты нам поможешь?
Снова пауза. Затем стол начинает барабанить безостановочно.
Держите крепче, мистер Кондомайн! Он сейчас вырвется из рук!.. Ох!..
Стол с грохотом падает.
Мадам Аркати валится со стула и перекатывается через стол на пол.
Чарльз. Что случилось, мадам Аркати? Вы ушиблись?
Мадам Аркати стонет. Чарльз подбегает к двери, включает свет.
Затем возвращается, наклоняется над мадам Аркати.
Господи, что с вами?
Мадам Аркати лежит на полу, на ней стол — ножками кверху.
Чарльз поспешно стаскивает его с нее.
Вы поранились? Мадам Аркати?
Эльвира подходит и смотрит на мадам Аркати. Та спит.
Эльвира. Опять в своем чертовом трансе. А я как была тут, так и осталась.
Чарльз (встряхивая мадам Аркати). Ради бога, проснитесь!
Эльвира. Если вернусь, я эту маленькую дрянь, Дафну, своими руками придушу!
Чарльз. Мадам Аркати! Проснитесь!
Мадам Аркати (вскакивая). Чтопроизошло? Чувствую, тут что-то произошло.
Чарльз. Да. Вы со стула свалились.
Мадам Аркати. Она что, по-прежнему здесь?
Чарльз. Конечно, здесь.
Мадам Аркати. Значит, что-то мы сделали не так, как надо.
Эльвира. Все, Чарли! Езжай за священником, умоляю! От этой толку не будет.
Мадам Аркати. И все-таки что-то произошло. Я ощутила… Что-то такое прошло сквозь меня… (Засыпает.)
Эльвира. Малыш, ради всего святого! Садись на машину, привези его!
Чарльз. С чего ты взяла, что он поможет?
Эльвира. Поможет, поможет, я знаю. Ну, Чарли! Ради нашей прежней любви!
Чарльз. А ведь у турецкого султана было целых сто жен!.. Черт с тобой, поеду за священником.
Эльвира. Малыш, ты ангел.
Чарльз направляется к двери. Входит Эдит.
Эдит. Извините, сэр. Миссис Кондомайн, перед тем как уехать, велела спросить, будете ли вы пить чай.
Эльвира (с тревогой). Что? Она уехала? На машине?
Чарльз. Куда она поехала?
Эдит. Сказала, за священником, сэр.
Эдит выходит.
Чарльз. Ну, прекрасно. Сейчас она его сюда привезет, и он… (Осекается, увидев выражение ужаса на лице Эльвиры.)
Эльвира. Дьявол! Она же… На машине…
Чарльз. Что с тобой?
Эльвира. Нет-нет, ничего… Ничего….
Чарльз. Нет, не «ничего»! Посмотри мне в глаза! Что ты сделала?
Эльвира. Ничего я не сделала! Что ты смотришь? Отстань! Я не могу, я устала! (Рыдает.)
Чарльз. Эльвира!
Звонит телефон. Чарльз хватает трубку.
Алло! Да, я!.. Что?!. (Потрясенно) Да, я слышу… При въезде на мост. (Медленно опускает трубку, смотрит на Эльвиру.) Ах, дрянь!.. (Наступая на Эльвиру.) Я и не знал, что ты на том свете научилась разбираться в автомобилях!
Эльвира (пятясь к выходу в сад). Нет, Чарли! Клянусь… Я тебя любила… Я…
Чарльз. Я тоже думал, что любила… Так вот. Теперь — я! Я сам, напряжением своей воли, силой разума… Я изгоняю тебя из своего подсознания! Вон из этого мира!! Или я прокляну тебя навеки! Вон!!!
Эльвира, отступая, скрывается за дверью, ведущей в сад.
Эльвира (голос). Ну и ладно! И черт с тобой! Я никогда тебя не любила! Я тебе изменяла! Миллион раз! И с капитаном и со всеми остальными! Хорошо, что я не взяла тебя с собой! Не нужен ты мне, так и знай! Не нужен!..
Ее голос замирает вдали.
Чарльз (спокойно и почти весело). Бедная Эльвира.
Мадам Аркати (внезапно проснувшись). Ну как? Я чувствовала во сне — что-то произошло! Наша милочка еще здесь?
Чарльз (с выражением абсолютного счастья). Нет, моя драгоценная! Нет! Обе наши милочки — там! (Поднимает палец вверх.)
Затемнение.
Когда свет снова зажигается, мадам Аркати уже нет. Чарльз стоит у камина с чашечкой кофе. Допив его, закуривает. Зажигает настольную лампу, наливает рюмку коньяку, подходит к проигрывателю, берет пластинку, ставит ее. Звучит музыка. Чарльз удобно садится на диванчик, потягивает коньяк, прикрыв глаза, слушает. Внезапно дверь тихо открывается, и в комнате возникают Эльвира и Рут. Последняя одета так же, как в последний раз, но теперь все краски ее о превратились в оттенки серого цвета. Серыми стали кожа и волосы. Эльвира и Рут, держась за руки, тихо подходят к Чарльзу и с двух сторон легонько дуют ему в уши.
Чарльз открывает глаза и в ужасе вскакивает. Улыбаясь, женщины наступают на него, оттесняют в угол. Затем, словно забыв о нем, наливают себе вина, чокаются, пьют. Отбрасывают бокалы и, не обращая внимания на сжавшегося в углу Чарльза, в упоении танцуют под нежную мелодию «Всегда», которая звучит все громче и громче.
Занавес