Спальня Флоренс тем же вечером, примерно через два часа. Когда занавес поднимается, Флоренс лежит на кровати лицом вниз, в очень красивом, пусть и несколько экзотическом пеньюаре.
Элен стоит у окна, полностью одетая. Лунный свет, падающий в окно, накладывается на янтарный свет ночника на туалетном столике. Флоренс разве что не бьется в истерике.
Элен. Флоренс, толку от этого никакого.
Флоренс. Лучше бы мне умереть.
Элен. Это трусливо, полностью расклеиться, как сделала ты.
Флоренс. Мне все равно… мне все равно!
Элен. Если ты не можешь принимать мир, какой он есть, разочарование будет слишком глубоким.
Флоренс. Он любил меня… он меня обожал!
Элен. Никогда! Этого в нем не было и в помине.
Флоренс. После всего того, что я для него сделала, уйти к… Банти!
Элен (отходит от окна). Если бы не Банти, была бы другая. Неужели ты не видишь, что этого не избежать?
Флоренс. Как они посмели! Здесь! В моем доме!
Элен. Это как раз мелочь, которая не имеет значения.
Флоренс. Имеет… имеет…
Элен. Флоренс, сядь и возьми себя в руки.
Флоренс (медленно садится). Я думаю, что схожу с ума.
Элен. Да нет же, у тебя всего лишь истерика.
Флоренс. Дай мне воды.
Элен уходит в ванную и возвращается со стаканом воды.
Флоренс (берет стакан). Который час?
Элен (смотрит на часы). Десять минут первого.
Флоренс. Не уезжай в Лондон ранним поездом, Элен. Останься, поедем со мной на машине.
Элен. Хорошо.
Флоренс. Слава Богу, ты здесь.
Элен. Если б я знала, что происходит, то могла бы что-то сделать.
Флоренс. Как мне его вернуть?
Элен. Не дури.
Флоренс. Что мне сделать… что мне сделать…
Элен. Ты хочешь сказать, что готова открыть ему объятья после сегодняшнего?
Флоренс. Нет, никогда. Даже если бы он приполз ко мне… никогда…
Элен. Тогда ты должна принять решение не встречаться с ним ни при каких обстоятельствах.
Флоренс. Да… никогда!
Элен. Почему бы тебе не лечь в постель?
Флоренс. Я не могу спать.
Элен. Выброси все это из головы… попытайся.
Флоренс. Не могу… я такая несчастная.
Элен. Подумай о Ники.
Флоренс. Ники молод.
Элен. От этого ему не легче, чем тебе.
Флоренс. Со временем он это переживет.
Элен. В настоящем будущее значения не имеет.
Флоренс. Он же не был влюблен, правда?
Элен. Был, насколько ты или он способен любить.
Флоренс. Хорошо, что он избавился от нее… она не смогла бы оценить его по достоинству… ей не хватает ума.
Элен. С умом у нее как раз все в порядке.
Флоренс. Маленькая дрянь, предательница.
Элен. Да, но расчетливая.
Флоренс. Ты на ее стороне? Ты считаешь, она вправе увести у меня Тома?
Элен. Да, вправе.
Флоренс. Элен!
Элен. Надо отдать ей должное, такого намерения у нее не было. Но она открыла на себя, что, Том подходит ей куда больше, чем Ники, несмотря на все годы, которые они не виделись. Поэтому, руководствуясь исключительно здравым смыслом, она дала отставку Ники и пошла к Тому.
Флоренс. Подходит ей!
Элен. Да, она стала бы милой, благовоспитанной девушкой, если б ее не оставили одну и не отправили в Париж, где она попала в дурную компанию.
Флоренс. Что ты такое говоришь, Элен? Ты хоть понимаешь, что защищаешь девушку, которая предала твою лучшую подругу?
Элен. А вот это абсурд, я ее не защищаю, да и не предавала она тебя. Прежде всего, она совершенно тебя не знает, и всего лишь следует своим инстинктам, не обращая внимания на чувства других… Ты так поступала тысячу раз.
Флоренс. Элен… как ты жестока по мне!
Элен. Я не жестока, просто пытаюсь раскрыть тебе глаза. Ты бьешься головой о железную стену заблуждений, и я хочу уберечь тебя от лишних страданий.
Флоренс. Элен, я так несчастная… в таком отчаянии.
Элен. Да, но не потому, что потеряла Тома, причина гораздо глубже.
Флоренс. В чем же причина?
Элен. Ты уже долгие годы идешь не по той дорожке.
Флоренс. Я не понимаю.
Элен. Ты не хочешь понять.
Флоренс поднимается с кровати, идет к туалетному столику. Садится, несколько мгновений молча смотрит на свое отражение в зеркале.
Флоренс. У меня опухли глаза (пудрит лицо, брызгает духи на волосы). Какие приятные духи… и так освежают.
Элен. Думаю, пойду спать.
Флоренс. Нет, побудь еще со мной… пожалуйста, Элен… несколько минут.
Элен. Тут так жарко.
Флоренс. Так открой окно.
Элен. Хорошо.
Возвращается к окну и открывает его. Флоренс берет сигарету, затем трясет флакон с духами, проводит по сигарете пробкой.
Флоренс. Ты так делаешь? Божественно.
Элен. Какая удивительно ясная ночь. Видны холмы на другой стороне долины. И луна такая яркая.
Флоренс подходит к окну. Встает рядом с Элен, попыхивая сигаретой.
Флоренс. Я выбрала эту комнату, прежде всего, из-за вида, который открывается из окон.
Элен. Ты когда-нибудь любовалась им?
Флоренс (безразлично). Разумеется… часто.
Элен. Прошел дождь… ты бы выбросила сигарету… воздух такой свежий.
Флоренс. Ты помогаешь мне, дорогая… ты просто ангел.
Элен (с внезапной злостью). Давай обойдемся без общих слов, Флоренс, я достойна большего.
Флоренс. Я не понимаю, о чем ты.
Элен. Мне обидно, что ты так быстро возвращаешься в привычное состояние.
Флоренс. Возвращаюсь?
Элен. Да, ты уже снова порхаешь.
Флоренс. Элен!
Элен. Еще недавно ты действительно страдала, и в отчасти меня это радовало, потому что я видела, что ты способна на истинные чувства. А теперь чувства эти уходят, их заменяет тщеславие, и скоро ты более не будешь несчастна, зато станешь мстительной.
Флоренс. Уж ты-то не нападай на меня… мне так плохо.
Элен (поворачивается к ней). Флоренс, дорогая, прости меня, но это правда… ужасная правда.
Открывается дверь, входит Ники, в халате и пижаме. Лицо напряженное, белое, как мел.
Флоренс. Ники!
Ники. Элен, я хочу поговорить с мамой, пожалуйста.
Элен. Хорошо, Ники.
Флоренс. Что случилось?
Ники. Я не могу спать.
Элен. Флоренс, дорогая, спокойной ночи.
Флоренс. Нет… нет, Элен… не уходи…
Элен. Мне пора.
Флоренс. Элен… останься со мной.
Ники. Пожалуйста, уйди.
Элен. Я не могу остаться, Флоренс… это невозможно.
Она уходит.
Флоренс. Я не понимаю, что все это значит… ты приходишь в мою спальню, выгоняешь Элен.
Ники. Извини, мама. Я понял, что мне необходимо с тобой поговорить.
Флоренс. В столь поздний час… ты сошел с ума!
Ники. Нет, не сошел. Просто никогда в жизни я не чувствовал себя таким несчастным.
Флоренс. Ты молод… переживешь.
Ники. Надеюсь на это.
Флоренс. Я с первого взгляда поняла, что это за девица.
Ники. Мама!
Флоренс. Это правда. Наверное, поняла шестым чувством.
Ники. Меня это так потрясло, знаешь ли…
Флоренс (с материнскими интонациями). Да, дорогой, я знаю… знаю… но ты не должен из-за этого расстраиваться. Она недостойна тебя (подходит, чтобы поцеловать его).
Ники (мягко отстраняя ее). Не надо, мама!
Флоренс. Послушай, Ники… иди спать, пожалуйста. У меня раскалывается голова.
Ники. Пока не могу.
Флоренс. Прими аспирин… он успокоит твои нервы.
Ники. Боюсь, аспирин мне уже не поможет.
Флоренс. Не хочу, чтобы ты подумал, будто я не сочувствую тебе, дорогой. У меня щемит сердце, когда я смотрю на тебя. Я так хорошо понимаю, что тебе пришлось пережить.
Ники. Понимаешь?
Флоренс. Это агония… абсолютная агония… но ты увидишь, боль утихнет… со временем она обязательно утихает (Ники не отвечает). А теперь, пожалуйста, уйди.
Ники. Я хочу с тобой поговорить.
Флоренс. Завтра… мы поговорим завтра.
Ники. Нет, сейчас… сейчас!
Флоренс. Какой ты бессердечный и грубый… я же сказала тебе, у меня раскалывается голова.
Ники. Я тоже хочу посочувствовать тебе… и постараться понять все… насколько смогу…
Флоренс. Понять все?
Ники. Да, пожалуйста.
Флоренс. Не знаю, о чем ты…
Ники. Ты поговоришь со мной так… словно я не твой сын?
Флоренс. Поговорю о чем?
Ники. О себе… своей жизни.
Флоренс. Знаешь, Ники… это нелепо… в такой часть просить меня рассказывать истории!
Ники (упрямо). Мама… сядь, пожалуйста. Я не уйду из этой комнаты, пока у меня не будет полной ясности.
Флоренс (садится… словно загипнотизированная). Ники… пожалуйста… я…
Ники. Том Верьян был твоим любовником, не так ли?
Флоренс (срывается на крик). Ники… как ты смеешь!
Ники. Спокойно… это наш единственный шанс… сохранять спокойствие.
Флоренс (начинает рыдать). Как ты посмел сказать мне такое… предположить… я…
Ники. Это правда, так?
Флоренс. Уходи… уходи!
Ники. Это правда, так?
Флоренс. Нет… нет!
Ники. Это правда, так?
Флоренс. Нет… говорю тебе… нет, нет, нет!
Ники. Ты лжешь мне, мама. Какой от этого прок?
Флоренс. Ты сошел с ума… сошел с…
Ники. Папа знает?
Флоренс. Уходи!
Ники. Папа знает?
Флоренс. Твой отец ничего не знает… он не понимает меня, как и ты.
Ники. Тогда это останется между нами.
Флоренс. Говорю тебе, я не понимаю, о чем ты.
Ники. Мама… не нужно продолжать в том же духе, это бесполезно… ситуация кризисная, так что без объяснения нам не обойтись. Я знаю, у нас нет железной воли, мы оба слабохарактерные, и надежда на то, что нам удастся успешно пройти через этот кризис, невелика, но давай попытаемся… Притворятся более нет нужды… вся наша жизнь построена на притворстве. Долгие годы, с тех самых пор, когда я начал думать, меня подпитывали иллюзиями. Люди говорили о тебе, не понимая, что я твой сын, а убеждал себя, что их слова обусловлены злобой и завистью. Что-то я замечал, разные мелочи, но я отметал их и не придавал им значения, потому что ты была моей матерью, умной, прекрасной, удачливой… и люди, естественно завидовали тебе, потому что ты была такой ослепительно красивой… но теперь я знаю… они были правы!
Флоренс. Ники… умоляю тебя… уйди… оставь меня одну.
Ники. Нет, не могу.
Флоренс. Ты жесток… жесток и мучаешь меня…
Ники. Я прав насчет Тома Верьяна, да?
Флоренс. Нет. Нет…
Ники. Мы на очень тонком льду… я прилагаю все силы, чтобы держать себя под контролем. Если ты солжешь мне и будешь и дальше изворачиваться… я за себя не отвечаю.
Флоренс (едва слышно, с ужасом). О чем ты?
Ники. Не знаю… я боюсь.
Флоренс. Ники… дорогой Ники… я…
Подходит к нему.
Ники. Пожалуйста, не прикасайся ко мне.
Флоренс. Пожалей меня, хоть немного.
Ники. Том Верьян был твоим любовником?
Флоренс (шепотом). Да.
Ники. Я хочу понять, почему…
Флоренс. Он меня любил.
Ники. Но ты… ты любила его?
Флоренс. Да.
Ники. Ты ничего не можешь с этим поделать, так… ничего не можешь поделать с тех пор, когда ты была молодой, очень молодой?
Флоренс. Да, Ники… да…
Ники. И у тебя были другие любовники, не так ли?
Флоренс (закрывает лицо руками). Я больше не буду отвечать на твои вопросы… не буду… не буду…
Ники. Пойми, я ни в чем не собираюсь тебя винить… я пытаюсь помочь тебе… помочь нам обоим…
Флоренс. Зачем все это?
Ники. Разумеется, чтобы прояснить ситуацию. Я больше не могу блуждать в темноте…
Флоренс. Зачем тебе знать об этой стороне моей жизни?
Ники. Но, мама!
Флоренс. Я — не такая, как другие женщины… совершенно не такая… а ты ожидаешь от меня того же, что и от них… неужели ты не можешь понять, что с таким темпераментом, как у меня, обыденная, однообразная жизнь невозможна? Ты уже не мальчик… ты — мужчина… и…
Ники. Я — никто. Потому что вырос никем.
Флоренс. Это не моя вина.
Ники. Разумеется, твоя, мама… чья еще она может быть?
Флоренс. Твоих друзей… людей, с которыми ты общаешься.
Ники. С кем я общаюсь — неважно, главное, каким меня воспитали.
Флоренс. Тебя никогда не ограничивали в деньгах, у тебя был дом…
Ники (с горечью). Дом! Это просто смешно… здесь нигде нет покоя… бесконечная суета, какой-то проходной двор!
Флоренс. Дэвид никогда не жаловался.
Ники. Полагаю, последние несколько лет ты просто не замечала папу… или бы так не говорила.
Флоренс. Он счастлив, потому что благоразумен… живет своей жизнью и не пытается вмешиваться в мою.
Ники. Только непомерное тщеславие может быть причиной твоей полнейшей слепоты… и глупости.
Флоренс. Запомни раз и навсегда, я не позволю говорить со мной в таком тоне.
Ники. У тебя были любовники, помимо Тома Верьяна, так?
Флоренс. Да, были… были. Что с того?
Ники. Ну, вот… это правда… наконец-то…
Поднимается, подходит к окну, смотрит в него, спиной к матери.
Флоренс (после паузы… идет к нему). Ники… не сердись… пожалуйста, не сердись на меня.
Ники. Я совершенно не сержусь… я понимаю, что живу в мире, где такое случается… это нужно признавать и давать правильную оценку. Если бы мне только хватило мужества осознать все это прежде… сейчас мне не было бы так плохо… это внезапное потрясение… выбивает почву у меня из-под ног, но я надеюсь устоять… пожалуйста. Помоги мне!
Флоренс (сухо). Я не знаю, как.
Ники. Это твоя жизнь, и ты прожила ее, как хотела прожить… так?
Флоренс. Да… да.
Ники. Ты всегда хотела любви… страстной любви, потому что такая ты есть… это не твоя вина… винить следует обстоятельства и цивилизацию… цивилизация облегчает разложение… нравственно мы разложились полностью, и ты, и я…
Флоренс. Ники… нет… нет…
Ники. Как мы можем себе помочь? Нас кружит в водовороте низменных страстей… и шанс… разве ты не видишь… взглянуть правде в лицо… это наш единственный шанс.
Флоренс. Ники, перестань… уходи!
Ники. Не проси меня замолчать, если наша единственная надежда — выговориться до конца.
Флоренс. Ты перенервничал… все не так плохо, как ты думаешь.
Ники. Не так?
Флоренс. Нет, нет. Разумеется, нет. Завтра утром ты увидишь все совсем в другом свете.
Ники. Ты не поняла.
Флоренс. Нет. Поняла, поняла.
Ники. Ты не поняла. Господи, ты не поняла! Ты строишь в голове защитные редуты. Я перенервничал. Завтра утром я увижу все в другом свете. Это так… в этом вся трагедия, а ты этого не понимаешь. Завтра утром я увижу все в другом свете. Все станет нереальным… ночным кошмаром… наши жизни двинутся по наезженной колее и замажут правду грязью, как случается всегда, и наш единственный шанс уйдет навсегда.
Флоренс. Шанс… шанс? О чем ты говоришь… какой шанс?
Ники. Я должен заставить тебя увидеть.
Флоренс. Ты сводишь меня с ума.
Ники. Прояви терпение… пожалуйста… пожалуйста…
Флоренс (нервно). Как я могу проявить терпение? Ты все преувеличиваешь.
Ники. Нет… если бы.
Флоренс. Послушай… позволь мне кое-что тебе объяснить.
Ники. Хорошо… продолжай.
Флоренс. Ты вознес себя на вершину и даровал себе право судить меня… твою мать.
Ники. Нет, нет.
Флоренс. Ты… ты… позволь мне договорить… ни в коей мере не понимаешь, какой у меня темперамент… никто не понимает… я…
Ники. Ты обманываешь себя… темпераментом ты не отличаешься от тысяч других женщин, но ты слаба, эгоистична и покатаешь собственным страстям…
Флоренс. Повторяю, дай мне договорить…
Ники. Какой смысл… ты продолжаешь притворяться… ты возводишь между нами стены, вместо того, чтобы помочь мне разрушить их.
Флоренс. В чем ты меня обвиняешь?
Ники. Разве ты еще не поняла?
Флоренс. Нет, не поняла. Если ты проповедуешь мораль, то такого права у тебя нет… это мое дело… я никому не причинила вреда.
Ники. Посмотри на меня.
Флоренс. И что… о чем ты?
Ники. За всю мою жизнь ты не дала мне ничего… ничего действительно важного.
Флоренс. Теперь ты жалеешь себя.
Ники. Да, и на то есть причины.
Флоренс. Ты ведешь себя нелепо… лишь потому, что Банти расторгла помолвку ты приходишь ко мне говоришь мне такие жестокие слова…
Ники. Ты забываешь о том, что я увидел этим вечером, мама.
Флоренс. Мне наплевать на то, что ты увидел.
Ники. Я увидел, как ты устроила вульгарную, отвратительную сцену в собственном доме, унизила себя перед мальчиком, который годится тебе в сыновья. Потеря Банти бледнеет перед тем, что случилось… все остальное действительно мелочь.
Флоренс. Я не унижала себя…
Ники. Ты побежала за ним по лестнице, потому что твое тщеславие не могло позволить тебе потерять его. И дело не в том, что ты его любишь… тогда все было бы проще… ты никого не любила… ты любишь только любовь других к тебе… твои так называемые страсть и темперамент — фальшь… все твое существование свелось к одному: ты жаждешь обожания и лести, и после этого ты говоришь, что никому не причинила вреда. Отец был умным человеком с сильной волей и способностью наслаждаться жизнью, я помню его таким, а теперь он — ничто, просто бредет по жизни, потому что душа его сокрушена. А разве могло быть иначе? Ты унижала его многие годы… и, видит Бог, я не стал предметом его гордости… но мог бы стать, если бы не ты…
Флоренс. Не говори так. Не говори… не говори… это не преступление, хотеть, чтобы тебя любили… это не преступление, быть счастливой…
Ники. Нет у тебя счастья… и никогда не было… ты же борешься… все время борешься, чтобы сохранить свою внешность и свою молодость, потому что представить себе не можешь жизни без них… как будто это главная и единственная цель жизни.
Флоренс (истерично). А разве есть другая… и будет ли?
Ники. Вот это я и пытаюсь выяснить.
Флоренс. Я еще молода душой… я все еще прекрасна… почему я не могу жить той жизнью, которую выбрала?
Ники. Ты уже не молода и не прекрасна. Впервые я вижу, какая ты старая… это отвратительно… эти дурацкие светлые волосы… твое замазанное и накрашенное лицо…
Флоренс. Ники… Ники… перестань… перестань… перестань!
Лицом вниз бросается на кровать. Ники подходит к ней.
Ники. Мама!
Флоренс. Уходи… уходи… я тебя ненавижу… уходи…
Ники. Мама… сядь…
Флоренс (берет себя в руки). Выйди из моей спальни…
Ники. Мама…
Флоренс. Я больше не хочу тебя видеть… ты безумен… как ты мог сказать мне такое… ты говорил со мной так. Словно я — уличная проститутка… Я больше не могу этого выносить… я больше не могу этого выносить!
Ники. Я должен сделать признание…
Флоренс. Признание?
Ники. Да.
Флоренс. Уходи… уходи…
Ники (достает из кармана маленькую золотую шкатулку). Посмотри…
Флоренс. Что это? Что…
Ники. Разве ты не знаешь?
Флоренс дрожащими пальцами берет шкатулку и открывает. Смотрит на содержимое. Начинает говорить мертвым голосом.
Флоренс. Ники, это не… ты не…
Ники. Что тебя так шокирует?
Флоренс (тупо). Господи!
Ники. Да в чем дело?
Флоренс внезапно поднимается с кровати и швыряет шкатулку в открытое окно.
Это ничего не изменит.
Флоренс (бросаясь перед ним на колени). Ники, обещай мне, обещай мне, что никогда больше, никогда в своей жизни не притронешься к этой гадости… Это же ужасно, ужасно.
Ники. И это всего лишь начало.
Флоренс. Что мне тебе сказать? Что?
Ники. Ничего… при сложившихся обстоятельствах.
Флоренс. Что это значит?
Ники. Твои слова ничего не могут изменить… сейчас.
Флоренс. Изменить… но это же конец всему… ты молод, ты только в начале пути… ты должен это прекратить… должен поклясться, что никогда не прикоснешься к этой гадости… поклянись мне, Ники… я тебе помогу… я тебе помогу…
Ники. Ты?
Он отворачивается от матери.
Флоренс (закрывает лицо руками, стонет). Ох… ох… ох!
Ники. Хочешь знать, как ты можешь мне помочь?
Флоренс (тянется). Ники!
Ники (едва не теряя контроль). Замолчи… замолчи… не прикасайся ко мне…
Флоренс (пытается его обнять). Ники… Ники…
Ники. Я пытаюсь держать себя в руках, но ты не даешь мне, ты — ужасная, развращенная женщина.
Флоренс. Ники… прекрати… прекрати… прекрати…
Она лупит его кулаками.
Ники. Отстань от меня!
Вырывается, подходит к туалетному столику, сметает на пол все, что стояло на нем.
Флоренс (кричит). Ох… Ники!.. Ники!
Ники. Значит так! Больше у тебя не будет любовников! Больше ты не будешь молодой и красивой! Теперь ты станешь моей матерью. И у меня, наконец, появится человек, который сможет мне помочь, удержит меня, прежде чем я перейду черту…
Флоренс. Ники… Ники…
Ники. Обещай, что станешь другой… ты должна мне это пообещать!
Флоренс (опускается на край кровати, лицом к залу). Да… да… я обещаю… (по лицу текут слезы).
Ники. Я тебя люблю, действительно люблю… поэтому все так ужасно.
Он падает на колени рядом с ней, утыкается лицом ей в колени.
Флоренс. Нет, не ужасно… не говори так… я тоже тебя люблю.
Ники (рыдая). Ох, мама!..
Флоренс (глядя прямо перед собой). Лучше бы мне умереть.
Ники. Со смертью все просто, весь ужас в жизни.
Флоренс. Я знаю…
Ники (с отчаянием). Обещай мне, что станешь другой… обещай мне, что станешь другой…
Флоренс. Да, да… я попытаюсь…
Ники. Мы оба попытаемся.
Флоренс. Да, дорогой… Ох, мой дорогой…
Она сидит, глядя прямо перед собой… слезы катятся по ее щекам и она механически поглаживает Ники по волосам, чтобы успокоить его.