Со своего поста около цветов он сразу их заметил. Огненные волосы Джулии легко увидеть издалека, а на этот раз к ним добавилась и рыже-золотистая копна на голове маленькой девочки, которая тянула мать за руку, как молодой щенок тянет поводок хозяина. Даже со своего места он ощущал возбуждение, которым она была охвачена, глазенки сияли, как раскаленные угли. Сильно загорелая, в шортах и майке с изображением ухмыляющегося Микки Мауса. Ноги голые, только кожаные сандалии английского типа. Высокая для своего возраста, но худенькая. Дойдя до угла, она вытащила ладошку из руки матери и врезалась в толпу. Локтем отпихнув маленького мальчика, который пытался взять за руку Дональда Дака, она сама заняла его место, одновременно лягнув рослого парня, пытавшегося протиснуться поближе.

После этого она повернулась к матери и сказала повелительным тоном:

– Быстрее, мама. У тебя фотокамера готова?

Разумеется, английский выговор и вполне узнаваемый тон. В точности как у его матери. Он невольно взглянул на Джулию, но она занималась фотокамерой. Брэд быстро вспомнил о своей собственной, и привел ее в действие, ловя в нее Дженни, которая со столь знакомой ему настырностью, устраивалась по очереди рядом с каждым из диснеевских животных. Она уверенно улыбалась Плуто, обнимала Микки Мауса и целовала Винни Пуха. Тут он заметил, что она движется в его направлении, и опустил камеру.

Девочка неодобрительно взглянула на него и строго спросила:

– Зачем ты меня фотографируешь?

– Дженни, – одернула ее Джулия.

– Но ты ведь говорила, что мне нельзя подходить к незнакомым.

– Он не незнакомый, Дженни. Он мой старый друг.

Брэд опустился на корточки и протянул руку.

– Привет, – сказал он. – Твоя мама пригласила меня с вами на прогулку. Меня зовут Брэд.

Дженни смилостивилась.

– Как поживаете, – величественно произнесла она, и ее худенькая ручонка исчезла в его большой руке, вызвав в душе странное чувство. – Такой камерой, как у тебя, кино можно снимать?

– Да.

– А мне дашь посмотреть?

– В любое время.

Она сверкнула в его сторону улыбкой; такую улыбку он привык видеть на лице своей матери, когда она брала над кем-нибудь верх.

– Может, тогда пойдем? Тут, видишь ли, столько надо посмотреть. – Она говорила точно так же, как его мать, когда водила членов исторического общества с экскурсией по дому на Маунт Вернон-стрит.

– Сначала пойдем в Страну чудес. – Прыжок, поворот, снова прыжок. – Мое любимое место. А твое какое? – спросила она, бессознательно беря его за руку.

– Я никогда раньше не был в Диснейленде, – извинился Брэд таким голосом, что Джулия взглянула на него.

– Ой, ну тогда я тебе все покажу, хорошо? Хочешь?

Брэд проглотил комок в горле.

– Очень.

– Я уже здесь два раза была! – важно сообщила ему Дженни. – Один раз с мамой и Маркусом, а другой раз с Барбарой. Барбара – моя няня, – доброжелательно объяснила она. – Она сегодня не поехала, ей надо в Санта-Барбару, на пикник.

– В самом деле? – переспросил Брэд.

– Давай, пошли. Нам еще много надо посмотреть.

Брэд обернулся, чтобы взглянуть на Джулию затуманенными глазами, но его дочь тащила его прочь.

Подпрыгивая между ними, Дженни провела их по Главной улице на Центральную площадь, откуда можно было попасть в разные страны; за входом в Страну чудес виднелись башни Зачарованного замка. Когда они обходили огромную клумбу в центре площади, Брэд почувствовал, как Дженни настойчиво тянет его за руку, Посмотрев вниз, он увидел, что она не сводит глаз с палатки, где продавали попкорн.

– Ой, спасибо большое! – воскликнула она с наигранным удивлением, когда он вложил коробку ей в руку. И сначала предложила коробку ему, причем без всяких понуканий. Потом они прошли мимо торговца морожеными бананами. – Потом купим, – утешила она себя.

Наблюдая за лицом Брэда, Джулия решила, что самым умным с ее стороны будет держаться в сторонке и предоставить инициативу дочери.

Посему Брэду пришлось прокатиться в одной из чашек на карусели Алисы в Стране чудес, проехаться на поезде Дамбо, залезть на розового слона – и делал он все это с радостью и охотой. Он накупил три комплекта билетов, да и у Джулии было два, так что они смогли побывать на каждом аттракционе. Не успевали они покончить с одним развлечением, как тут же спешили на другое.

Исчерпав все возможности Страны чудес, они двинулись в Страну приключений, где участвовали в сафари в джунглях, плыли на плоту к острову Тома Сойера и стреляли из пушек в Форте, где Брэд купил Дженни миниатюрную индейскую боевую шляпу и мокасины из оленьей шкуры, которые она немедленно натянула на ноги. Он пил безалкогольное пиво и ел сладкую вату, причем участвовал во всем с таким энтузиазмом, что Дженни весело призналась Джулии, когда он отошел, чтобы купить хот доги:

– Какой хороший дядя, мама! Он мне нравится.

Они направились в пещеры Карибских пиратов, где Брэд основательно вымок, когда спускающаяся по желобу лодка попала под небольшой водопад. Дженни, которой тоже слегка досталось, покатывалась со смеху.

– Я знала, что так будет, – хихикала она. – Потому и села на переднее сиденье. – Но она пожалела его и вытерла носовым платком.

Когда они перешли в Страну будущего, Дженни жутко расстроилась, потому что оказалось, что для Космических гор она еще чересчур мала. Брэд в утешение повел ее к Магической горе.

Он с радостью посидел в кафе «Новый Орлеан» и выпил кофе, наблюдая, как Дженни поглощает банановый коктейль, столь огромный, что он должен был запечатлеть его на пленку, потому что иначе «мне никто не поверит».

Он покатывался от хохота на кукольном спектакле, с удовольствием нацепил на себя средневековые доспехи, чтобы сфотографироваться в них, и послушно сидел, пока из бумаги вырезали его профиль. К этому времени Джулия уже тащила два пакета, а Брэд один, так что именно Дженни держала его за руку, приняв его с полной доверчивостью, решительно и бесповоротно.

«Она просто чудо, – с восторгом думал Брэд. – С одной стороны, сдержанная, с другой – полностью раскованная. По-детски непосредственная, всецело верящая в реальность увиденного, но на удивление взрослая по манере говорить. С ней можно рассуждать, вести настоящую беседу…» Но что больше всего поражало Брэда в его дочери, – по мере того, как он узнавал ее все больше и больше, – так это ее бесспорное сходство с его собственной матерью, которое проявлялось в самые неожиданные моменты. Так, например, увидев даму фунтов трехсот весом в голубых шортах, Дженни сморщила нос и сказала тоном леди Эстер: «Фу!» Или когда у нее в руке растаял мороженый банан и она настояла, чтобы ей вымыли руки, а не просто вытерли их платком. Или когда она сосредоточенно выбирала из дюжины темных очков Микки Мауса наиболее ее устраивающие, или перемеряла бесконечное количество шляп Микки, прежде чем сделать окончательный выбор.

– Брэд, ты бессовестно балуешь Дженни, – укорила Джулия, но в глубине души была довольна.

– Мне надо наверстывать пять лет. Разреши мне, пожалуйста. – Улыбка принадлежала старому Брэду и была полна неотразимого очарования.

Дженни наблюдала полуденную процессию животных, идущих за оркестром, сидя на плечах Брэда, восседала рядом с Брэдом и в повозке, которую тащила лошадь, и в автобусе, хватала его за руку в Доме с привидениями… Он сбросил свою озабоченность, как надоевшее покрывало, и на один день словно снова стал тем Брэдом, которого Джулия помнила. Беспечным, веселым, солнечным, легким человеком, воспринимающим все с неподдельным удовольствием, – точно так же, как и его дочь.

– Это самый прелучший день в Диснейленде, – заявила Дженни, прежде чем приняться за еще одну горячую сосиску, приправленную горчицей.

– Наилучший, дорогая, – поправила Джулия. – Но я с тобой согласна.

– И я тоже! – присоединился к ним Брэд. Они улыбнулись друг другу.

К четырем часам Джулия могла думать лишь о том, чтобы где-нибудь присесть, так что, когда Дженни предложила пойти в зал игральных автоматов, она заметила:

– Я с ног валюсь, но вы идите. Я тут на лавочке посижу и отдышусь. – Она с облегчением поставила свои переполненные пакеты, села и сбросила сандалии.

– Ты разрешаешь? – с надеждой спросил Брэд, жаждущий остаться с Дженни вдвоем.

– Конечно. Ты только следи за Дженни у этих машин, а то она тебя разорит.

Джулия проследила глазами за тем, как они ушли, держась за руки. Брэд старался приноровить свой шаг к шажкам без умолку болтавшей Дженни. Джулия с удовлетворением откинулась на спинку скамьи и закрыла глаза. День получился замечательным, хоть и пришлось исходить не одну милю в каждой из пяти стран чудес, где они покатались на всех аттракционах. За исключением тех минут, когда надо было садиться, чтобы перекусить или что-то выпить, они были на ногах с одиннадцати утра. Брэду пришлось мужественно примириться с открытием, что в Диснейленде не продавали ничего крепче безалкогольного пива, и перейти на кофе, который он нахваливал. «Все должно быть хорошо, – думала Джулия. – Они – семья: отец, мать, ребенок». Она вдруг поняла, что ей нравится это ощущение. Брэду такая ситуация тоже явно была по душе – несмотря на тот факт, что Дженни уже умудрялась вить из него веревки.

– Она – просто чудо, Джулия, – сказал он, ни на секунду не отрывая взгляда от раскачивающейся на качелях дочери. – Никогда не подозревал, что с детьми может быть так интересно.

– Она не всегда так мила, – предупредила Джулия.

– Я надеюсь! У нее уже чувствуется характер. Разве ты не заметила… – Он замолчал, потому что Дженни помахала ему рукой, и он замахал в ответ, но Джулия знала, что он хотел сказать: «Как она похожа на мою мать».

С возрастом в Дженни проявлялось все больше и больше фамильных черт. Ее высокомерие, ее полное игнорирование требований других людей, ее упорство и умение добиваться желаемого, ее самодовольство, когда ей это удавалось, – все эти черты она унаследовала от бабушки. Именно поэтому и Джулия, и Барбара старались держать ее в узде. Дженни уже поняла, что желать еще не значит получить. Однако сегодня Брэд выполнял каждую ее прихоть. Что ж, это всего один день. Но если Дженни будет продолжать с ним встречаться, такую практику придется придушить в зародыше.

Джулия зевнула и плотнее закрыла глаза, испытывая приятную усталость. Солнце уже не палило, но приятно согревало. Она подняла к нему лицо и слегка задремала.

Маленький парнишка выстрелил из игрушечного пистолета прямо у нее над ухом, заставив ее очнуться. Взглянув на ближайшие часы, она увидела, что уже без двадцати пять. Они должны скоро вернуться. Она зевнула, села и поискала скинутые сандалии. Ей очень хотелось пить. Сейчас бы стакан свежего прохладного апельсинового сока. Порывшись в одной из сумок, она обнаружила свои солнцезащитные очки, проверила, все ли на месте, но тут увидела поспешно приближающегося Брэда. Он шел один.

Он не дал ей ничего сказать:

– Я пошел за мелочью, пока она играла на одном из автоматов. Честно, я отсутствовал не больше минуты, но, когда я вернулся, она исчезла. Клянусь, Джулия, она стояла там, опуская монеты!

«Спокойнее, – сказала себе Джулия, поднимаясь на ноги. – Не паникуй. Достаточно белого лица Брэда».

– Это все ее характер. Когда ее что-нибудь заинтересует, она может увязаться даже за цыганами, если те будут проходить мимо. Пойдем, поищем ее. Наверняка она у другого автомата.

– Я там везде смотрел, ее нет.

– Тогда где-нибудь еще. Давай проверим все магазины. Ты с этой стороны улицы, я – с другой. Встретимся у вокзала.

Глаза Брэда молили о прощении. Она дотронулась до его руки.

– Она где-то тут. Я свою дочь знаю. Она как бабочка, порхает с цветка на цветок. Пойдем, чем раньше мы начнем искать, тем скорее ее найдем.

Но они не нашли Дженни. Когда Джулия наконец дошла до вокзала, проверив каждый магазин, каждую палатку, спрашивая служащих, не видели ли они рыжеволосую девочку в индейской шляпе, Брэд уже ждал ее. Один. Сердце ее упало. Диснейленд огромен. Там тысячи детей – и эта маленькая девочка.

– «Потерявшиеся дети», – вспомнила она вслух с уверенностью, которой не ощущала. – Пошли.

– Она где-то здесь, мэм, – уверил ее молодой человек по имени Рэнди.

Табличка с его именем была приколота к лацкану пиджака, как и у всех служащих Диснейленда. – Через нас ежедневно проходят сотни детей. Если ее приведут, мы вам сразу сообщим. А пока мы разошлем всюду описание, чтобы люди могли ее узнать. Не беспокойтесь, обязательно отыщется. Дети обнаруживаются в самых неожиданных местах.

У него все это прозвучало настолько буднично, что Джулия даже пожурила себя за то, что уже начала поддаваться панике.

– Может быть, ей захотелось посмотреть еще парад, – неожиданно предположил Брэд. – Ты ведь говорила, что будет еще, в пять часов.

– Разумеется! – Джулия едва не рассмеялась от облегчения. – Готова поспорить, она именно так и поступила. Стоит, наверное, сейчас впереди толпы.

Но ее там не было. Они опять шли по разным сторонам улицы. Дженни не было нигде. Они снова подошли к Рэнди, но и он не мог их ничем порадовать. Время приближалось к шести, и Джулия еле держала себя в руках.

– Она знает, что ей нельзя бродить одной, – пробормотала она. – Убью, когда отыщу. Я ведь ей столько раз говорила. В одно ухо влетает, в другое вылетает.

– Ей всего пять лет, – вступился за девочку Брэд. – Прости. – Он взял ее под руку, как в старые времена. – Мы найдем ее, – заверил он.

Они обшарили все пять секций в надежде разглядеть шляпку с яркими перьями, которую Дженни упорно отказывалась снимать. «По крайней мере, – с благодарностью подумала Джулия, – ее легко заметить».

Но к семи часам ее так никто и не заметил. Они еще раз вернулись к Рэнди, который на этот раз уже не столь уверенно сообщил, что Дженни пока нигде нет.

– О Господи! – простонала Джулия. – Здесь есть еще озеро с пароходом… – Они в начале дня катались на нем, и Джулии пришлось крепко держать Дженни за пояс, когда она перегибалась через перила. Она явно унаследовала от Брэда бесшабашность.

– Нет, мэм, – твердо вмешался Рэнди. – Ребенок никак не мог упасть в озеро. Здесь мы предельно осторожны. Да и на пристань вы без билета не попадете. Кроме того, если бы ребенок попытался туда проникнуть, наши люди его бы сразу заметили и поняли бы, что здесь что-то не тан. Мы гордимся нашими мерами предосторожности, мэм.

– Знаю, знаю.

– Если у нее нет билета, она не сможет ни на чем прокатиться.

– Давайте еще раз посмотрим, – спокойно предложил Брэд.

– У нас уже много людей ее ищут, – уверенно ответил Рэнди. – Если она в Диснейленде, мы ее найдем.

Но огромный комплекс уже закрывался, люди устало двигались к выходам. Брэд и Джулия встали по обе стороны ворот, чтобы было видно толпу уходящих людей. Они стояли, пока через ворота не прошел последний усталый ребенок. Дженни среди них не было.

– Я учила ее никогда никуда не ходить одной. Она бы не пошла, я знаю. Я столько раз ее предупреждала. И перед уходом из дома снова повторила… – Джулия замолчала.

– Что? О чем ты подумала? – быстро спросил Брэд.

– Телефон. Где ближайший телефон?

– Телефон? Зачем…

– Ближайший телефон. Скорее!

– Нет, – ответил Ито, – мистер Маркус не заходил, но он звонил и спрашивал, где Джулия. Я сказал, вы на весь день уходить Диснейленд.

– Левин! – поразился Брэд. – Почему именно Левин?

– Он же палач твоей мамаши, так? Она знает о Дженни, а он знает саму Дженни. А ты отошел…

Брэд молча смотрел на нее.

– Дженни нет в Диснейленде, потому что ее увели. Мы везде искали. Она знает, что одной бродить нельзя. Я уверена, она бы не посмела. Она ушла, потому что кто-то увел ее, причем этого человека она знает. В противном случае она бы орала как бешеная. А кроме меня, Барбары и Ито она знает только Маркуса и пойдет с ним, не задавая вопросов. Она ему доверяет. – Голос ее прервался.

– Но каким образом, черт побери, он нашел ее в таком огромном месте?

– Мы ведь здесь весь день ходили, так? Он мог выжидать.

– Ты просто дала волю воображению.

– Ничего подобного. Дженни увел Маркус.

– Зачем, скажи мне, моей матери воровать Дженни?

– Потому что она знает, что ты со мной встречался. Меня следует наказать за то, что я это допустила! – Голос Джулии повысился. – Дженни не потерялась, говорю тебе! Если бы так, у нее хватило бы сообразительности обратиться к кому-нибудь за помощью. Она знает правила, Брэд! Я ее научила. Я когда-то сама потерялась. До сих пор помню этот ужас. – По голосу Джулии чувствовалось, что нервы у нее на пределе. – Остается надеяться, что если это Маркус, то Дженни не испугается. Она бы не пошла добровольно с незнакомым человеком, в этом я уверена. Ты же видел, как она вела себя с тобой с самого начала.

Брэд закусил губу.

– Почему ты мне не веришь? – кипела Джулия. Голос ее эхом раздавался в пустом Диснейленде. – О Господи, зачем я вернулась в эту страну? Я ведь не хотела. Я знала, что снова быть беде. Почему я не слушаюсь своей интуиции? Здесь, в этой проклятой стране, со мной всегда случались несчастья. Нечего мне было здесь делать!

Она все больше и больше теряла самообладание.

– Джулия! – Брэд взял ее за плечи и потряс. – Бог свидетель, если это дело рук моей матери…

– Ну и что ты сделаешь? Что ты вообще когда-либо делал против ее воли, за исключением женитьбы на мне, и погляди, что из этого вышло! Мы теряем время, – бросила она ему. – Она у Маркуса, и он, скорее всего, везет ее сейчас к твоей матери!

– У тебя нет доказательств!

– Дженни нет – какие еще тебе нужны доказательства? К этому времени Маркус уже должен сообразить, что я догадалась. Как и твоя мать, будь она проклята! Я ее убью. Видит Бог, я ее убью!

Брэд ударил ее по щеке. Она приложила к ней руку, взглянула на него расширенными глазами и разрыдалась.

– Джулия, Джулия. – Брэд обнял ее, прижавшись лицом к ее огненным волосам. – Я понимаю, каково тебе, но не надо так. Первым делом следует узнать, где моя мать. Давай я позвоню Эбби. Узнаю, что смогу.

Леди Эстер находилась на ферме с вечера пятницы. Никто не видел Маркуса Левина.

– Вряд ли он будет таким дураком, что повезет ее прямо к твоей матери! – презрительно сказала ему Джулия. – Но она должна знать, где он ее спрятал.

– Тогда придется спросить ее, – заявил Брэд с пугающим спокойствием. – Но прежде всего следует заявить в полицию.

К тому времени как они поднялись по трапу зафрахтованного Брэдом самолета, никаких новостей о Дженни все еще не было. Предупредили полицию, которая еще раз осмотрела Диснейленд, на этот раз с собаками. Девочку не нашли. Они даже протралили озеро. Никто не звонил с требованиями выкупа, никаких записок, ничего. Дженни исчезла без следа.

Джулия села в самолет в состоянии полного кошмара: все у нее внутри кричало и сдерживалась она из последних сил. «Леди Эстер не причинит девочке вреда, – уверяла она себя. – Она – дочь Брэда. Да, но и моя тоже», – подумала она. Она боялась представить себе, что сейчас чувствовала Дженни, твердо уверяла себя, что девочка с Маркусом, которого дочка любила и которому доверяла, и что с ней все в порядке. Она верила, что Маркус не причинит Дженни зла, что его теплое отношение к девочке искренно. «Господи, пожалуйста, пусть все обойдется, пожалуйста, Господи. Я сделаю все, что Ты захочешь, все-все. Только пусть с Дженни все будет хорошо, пожалуйста, Господи…»

Брэд был в такой ярости, что голова его раскалывалась от боли. Если его мать, его ужасная, сошедшая с ума от ревности мать придумала эту чудовищную вещь, он убьет ее. Он возьмет ее за горло и сожмет руки изо всех сил. Именно так, как происходило в данный момент с его головой – будто стальной обруч безжалостно давил на его виски.

Ему казалось, что это возмездие, что он должен нести ответ за каждый когда-либо совершенный им грех. И наказание его состоит в том, что он должен поступиться своим спокойствием, своей мужской гордостью, своей жизнью – самим собой.

Он знал, его мать детей не любит. Она терпела своих внуков, не больше того. С любовью она смотрела только на него. «Любовью? – подумал он с отвращением. – Это не любовь, это психоз. Мать – сумасшедшая и, верно, всегда была такой. Но чрезвычайно хитрая, как это часто бывает у психбольных».

Чем больше он думал под ровный гул самолета, тем больше убеждался, что Джулия права. Его мать велела Маркусу Лерину украсть Дженни, чтобы наказать его, Брэда, за то, что он бросил ее, – а заодно и Джулию за то, что она посмела снова возникнуть в жизни ее сына. Она всегда в первую очередь думала о себе, сообразил он. Всегда. О том, чего она хотела, как она себя чувствовала. Люди для нее – вещи. Ими можно помыкать как угодно, выбрасывать их за ненадобностью. Тому же самому она учила его.

Он обхватил голову руками. Ему казалось, она сейчас разорвется.

– Ты плохо себя чувствуешь? – услышал он голос Джулии. Он видел ее как в тумане, ему казалось, что она расплывается.

Когда он пришел в себя, то увидел, что лежит на одном из сидений, а над ним наклонилась побледневшая Джулия.

– Ох, слава Богу…

– Что случилось?

– Ты внезапно потерял сознание. Нет, лежи спокойно. Вот, выпей это.

То был чай, сладкий и горячий. Он с благодарностью выпил и почувствовал, что обруч уже не так сильно давит на голову.

– Ничего удивительного, – сердито сказала Джулия. – Ты живешь на одних нервах с того момента, как это случилось. Я знаю, как это бывает. Сама через такое прошла. Пожалуйста, не доводи себя до крайности, Брэд. Мне страшно, и я… – Он увидел, как она судорожно сглотнула. – Я никогда такого ужаса не испытывала.

Он нашел ее руку и крепко сжал.

– Ты права. Я как-то сразу все понял. Но теперь я в порядке.

– Может, попытаешься поспать? – предложила Джулия. – Подвинься. Если мы обнимемся, места хватит для обоих.

Она вытянулась рядом с ним на кресле у окна, откинув его до предела. Он крепко обнял ее под двумя одеялами. Она все еще дрожала, но тепло его тела согревало ее, и она постепенно успокоилась. Она тоже обняла его, и положила голову ему на плечо. Он снова почувствовал ее женское тепло и надежность.

– Который час?

Он поднял руку и попытался разглядеть время в тусклом свете салона.

– Час ночи. Еще три часа.

– Я буду молиться, – сказала Джулия.

– Я тоже. – Они еще теснее прижались друг к другу.

– Мы найдем ее, – заверил он. – Я обещаю, Джулия, жизнью клянусь, мы ее найдем.

Они попытались подремать. Шел пятый час утра, когда стюардесса пришла разбудить их.

– Пристегните, пожалуйста, ремни. Нам разрешили посадку.

Было еще темно, и шел дождь. В открытую дверь несло холодом. На обоих была одежда, в которой они гуляли в Диснейленде, – Брэд в джинсах и рубашке, Джулия – в летнем платье.

– Нас должна встречать машина. – Брэд всмотрелся в мерцающие сквозь дождь огни. – Да, вот она. Подъезжай сюда, – крикнул он.

В машине сидели Эбби и Сет.

– Хорошо, что я догадалась захватить теплые вещи, – практично заметила Эбби Джулии после того, как они обнялись. – Вот, надень это. – «Это» оказалось норковой шубой, разошедшейся под мышкой и с оторванной подшивкой, но необыкновенно теплой. Брэду она протянула свитер, пиджак и пальто.

– Ты всегда знаешь, что надо, – благодарно заметил Брэд.

Эбби налила из термоса горячий кофе.

– А теперь, – велела она после того, как они его выпили, – рассказывайте, что это за история о том, как Маркус украл Дженни.

– Я узнавал, – вмешался сидящий на водительском месте Сет. – Маркуса в Бостоне никто не видел.

– Вы мать видели? – спросил Брэд.

– Нет. С нами не общаются, – спокойно сообщила Эбби. – Сейчас Битси единственная, для кого у мамочки находится время, причем она помыкает ею еще больше. Я никогда не видела ее в таком состоянии, она совсем рехнулась.

Брэд и Джулия переглянулись.

– С другой стороны, чтобы такое сотворить, она точно должна была рехнуться, – решительно продолжила Эбби. – Из всех идиотских идей…

– Она знает, что я прилетаю? – спросил Брэд.

– Я ей не говорила.

Эбби повернулась и похлопала Джулию по холодной руке.

– Мы найдем твою малышку. Не волнуйся. – Она снова взглянула на Брэда. – Но будь осторожен. Она на пределе.

– Я тоже.

Когда они вошли в дом, всегда рано встающая Энни вышла через кухонную дверь в конце холла, принеся с собой запах свежесваренного кофе.

Ее лицо просветлело при виде Брэда.

– Мистер Брэд! Слава Богу! Ваша мама с ума сходит от беспокойства… – Она удивленно замолчала, разглядев за его спиной Джулию в огромной шубе Эбби, свисающей с ее плеч, как палатка, до самых лодыжек. Рукава же достигали кончиков пальцев.

– Миссис Брэд! То есть, я хотела сказать, мисс Джулия… – Она покраснела и вытерла руки о фартук, явно сгорая от любопытства.

– Привет, Энни.

– Мать уже встала? – спросил Брэд.

– Я только что отнесла ей чай.

Брэд повернулся к Джулии.

– Почему бы тебе не пойти с Энни? Выпей чашку кофе, съешь что-нибудь. Я не задержусь.

Джулия не двинулась с места. Увидев выражение ее лица, Эбби подтолкнула Сета и, кивком головы пригласив с собой Энни, скрылась в кухне.

– Дженни – моя дочь, – начала Джулия.

– И моя. – Бледное и усталое лицо Джулии начало краснеть, но Брэд стоял на своем. – И моя мать ее похитила. – Джулия покраснела еще больше. – Там, в Диснейленде, ты обвиняла меня в том, что я все делаю лишь по ее указке. Теперь же, когда я решил поступить самостоятельно, ты не разрешаешь мне сделать это без твоей помощи. – Джулия упрямо смотрела под ноги. – Ты пять часов провела со мной в самолете, ты не можешь не понять, что я вполне подготовлен к этой встрече.

Лицо Джулии горело. Ее потребность разобраться во всей этой истории самостоятельно оттеснила все другие соображения. Как обычно, она все понимала умом, а не чувствами, несмотря на свой чисто животный страх за Дженни.

– Ты сказала, что я изменился, как и ты сама. Ты что, сейчас пересмотрела свою точку зрения?

Джулия отрицательно покачала головой.

– Доверься мне, – попросил Брэд.

– Я не тебе не доверяю.

– Ты считаешь, она снова сможет надеть на меня узду?

– Она попытается.

– Конечно, попытается. Но я ей не позволю. Доверься мне, – повторил он.

Она подняла на него глаза.

– Ты будешь… осторожен?

– Я умею обращаться со своей матерью лучше, чем кто-либо. Я из нее это вытащу, Джулия.

– Но речь идет о Дженни.

– Знаю. О моей дочери. Джулия снова покраснела.

– Ты забыла, я теперь знаю Дженни. Я был с ней, радовался ей, восторгался ею. Я хочу ее вернуть не только для тебя, но и для себя.

«Что с ним произошло? – дивилась она. – Он так скверно выглядел в самолете, был в таком ужасном настроении». Когда он потерял сознание, ее охватил ужас. Хотя в этом не было ничего удивительного, если учесть, под каким эмоциональным стрессом он находился. То, что она испытывает сейчас, он испытывал днями, не часами. «О, Господи, – в отчаянии подумала она, – я снова все запутала».

– Прости меня, – сказала она покорно, – Я рассуждала умом, а не сердцем.

Он понимающе улыбнулся.

– Я знаю. – Обняв ее за плечи, он повел Джулию в направлении кухни. – Иди к остальным. Съешь что-нибудь, если сможешь. Ты уже больше двенадцати часов не ела.

– Я не могу.

Она посмотрела ему в глаза, улыбнулась дрожащими губами и вошла в кухню. Но когда он повернулся и пошел к лестнице, она опять открыла дверь и смотрела, как он поднимается по ступеням и сворачивает за угол, направляясь в спальню матери. Он шагал решительно, высоко подняв голову. «Господи, помоги ему, – взмолилась она. – То, что он собирается сейчас сделать, ужасно». Она попыталась представить себя на месте леди Эстер, вообразить, что это Дженни идет по лестнице, чтобы бросить ей в лицо чудовищные обвинения. «О Господи, помоги ему».