Круглые груди Юдит были мягки на ощупь, соски стояли торчком. Она закинула ногу на бедро Алехандро и покусывала ему плечо, причем довольно болезненно, тогда как его пальцы прокладывали себе дорогу в густых зарослях ее срамных волос.

— Ну что, я оказалась не хуже твоей Фионы? — спросила она, заглядывая ему в глаза.

— Какое может быть сравнение! Ты женщина, а она малолетнее дитя.

Она перехватила его руку своей и направила его палец себе во влагалище. Она застонала от наслаждения и широко раскинула ноги.

Они еще раз потрахались, потом, улегшись на спину, уставились в потолок, каждый — в свою отдельную точку на нем. Переведя взгляд на загорелое, практически бронзовое, тело Юдит и на золотой медальон с изображением Клеопатры у нее на шее, Алехандро спросил:

— А что связывает тебя с Гектором?

— У нас связь, но, по взаимному уговору, она не носит эксклюзивного характера.

Перекатившись на живот и приподнявшись на локтях, она предприняла попытку отвлечь его от нежелательной темы. На ее взгляд, исповедоваться надлежало самому Алехандро.

Твердо выдерживая ее пристальный взгляд, Алехандро пустился по знакомой дороге повествования о своем фиктивном прошлом и настоящем. Завершил он рассказ уже и впрямь подлинной историей о том, как устроился на работу в «Энвироман».

— Ну а что насчет тебя? — произнес он в конце концов.

Она рассказала ему о том, что была единственным ребенком в семье, и о том, как был разочарован ее отец, когда она отказалась войти в фамильный бизнес.

— Но мне хотелось всего добиться самой.

— А как ты познакомилась с Гектором?

— Мы встретились в Боливии много лет назад.

— А с Чи-Чи?

— А с ним здесь, в Нью-Йорке, года три назад, — столь же спокойным голосом солгала она.

— А интересно, как это ему пришло в голову такое название — «Золотая Клеопатра»?

Юдит изогнула бровь, удивленная неожиданным вопросом.

— А я-то думала, тебе об этом известно. Согласно вашему же, племени тараскан, мифу, Клеопатра бежала из Египта и прибыла на остров Икстапа.

— Я еще ребенком слышал это предание, но, конечно, никогда не мог в это поверить.

Она поднялась из постели и принялась собирать разбросанную по всему полу одежду. Прошла в ванную и заперлась там. Услышав, что она пустила душ, Алехандро тоже поднялся, нашел плавки и надел их.

— Ну, и как тебе понравилось заниматься любовью с женщиной, которая старше тебя? — крикнула она ему из ванной.

— Очень понравилось, — откликнулся он, с удивлением отметив про себя, что сказал ей сущую правду.

Когда она, уже одевшись, вышла из ванной, он лежал раскинувшись на постели.

— Мы еще увидимся? — спросил он, поднявшись и заключив ее в объятия.

Она поцеловала его взасос на прощанье.

— Да. Но не в этом смысле. Пересыпчик у нас был разовый, намотай это себе на ус. Я никогда не смешиваю дела с личными радостями.

— Ну а как же насчет Гектора?

— Это — случай особый.

После того как она ушла, он торопливо принял душ, оделся, размышляя при этом о только что закончившемся свидании. И пришел в конце концов к выводу, что по части лживых россказней о самой себе она ему ни в коем случае бы не уступила.

Алехандро вылез из такси на углу Пятьдесят седьмой улицы и Второй авеню. С тех пор как он вышел из дому, он сменил уже третью машину, избавляясь от любого пущенного по его следу «хвоста». Он перешел через авеню, зашел в пиццерию на северо-западном углу улицы, заказал себе пиццу. Стоя у стойки, посматривал вполглаза на улицу, стараясь уловить малейшее изменение всегдашнего ритма. Учащиеся Высшей школы живописи и дизайна толпились на углу. Терпеливо дожидалась прибытия автобуса очередь на остановке. Женщины катили коляски с младенцами; дама, выгуливающая собак, вела их на длинном поводке по улице. Алехандро выбросил остатки пиццы в корзинку для мусора и, выйдя из пиццерии, отправился в южном направлении по Второй авеню. Он шел не спеша и разглядывал товары, выставленные в витринах.

Табличка на двери гласила: «Дж. Мак-Мэхон».

Алехандро открыл дверь своим ключом.

— Хочешь чего-нибудь выпить, — спросил Сивер, хлопотавший у бара.

— Шотландское виски. — Подойдя к окну, Алехандро добавил: — Опасная это затея — встречаться здесь уже после того, как я вступил в игру.

— Надо поговорить, — как бы извинился Сивер, подходя к своему подопечному и вручая ему налитый чуть ли не до самого верха бокал.

Поглядев в окно, Алехандро отметил, что фонтан бездействует. Повернувшись к Сиверу, он передал ему пластиковый пакет для покупок, в котором находились распечатки, сделанные в офисе у Писсаро.

— Кое-что тут по финансовой части. И лучше будет, если этим займутся соответствующие специалисты, — сказал он.

Сивер положил пластиковый пакет на пол, даже не заглянув внутрь.

— Ну и как это выглядит в общем и целом?

— Как крупномасштабная финансовая афера. У них по всей стране сеть лавок, торгующих черт-те чем, а на самом деле всего лишь собирающих деньги у наркодилеров. Они проникли и в банковскую систему путем подключения фиктивных корпораций — и все это заканчивается счетами в подставных зарубежных компаниях. — Алехандро отхлебнул виски. — Ну а что тебе удалось выяснить относительно Юдит и Жасмин?

— Фамилия Юдит — Стерн. Она родилась на Лонг-Айленде 3 июля 1942 года.

— Значит, ей пятьдесят один, — подсчитал Алехандро, невольно удивившись тому, что ей уже столько лет.

— Ее отец создал крупный семейный бизнес на базе унаследованной от отца мелкой лавчонки. Они специализируются на производстве женских купальников и их продаже. Старик сейчас находится в приюте для престарелых в Куинсе; семейным бизнесом заправляют братья Юдит. Судя по всему, она тоже хотела вступить в дело, но строгий папаша сказал: «Ни в коем случае», поэтому она послала все семейство к чертовой матери и занялась собственным делом на свой страх и риск.

Сивер передал Алехандро копию студенческого диплома Юдит с вкладышем об отметках.

Ознакомившись с документами, Алехандро отметил:

— Она не дурочка. И магистр, и бакалавр, и хрен еще знает что.

Сивер продолжил рассказ, сверяясь со своими записями.

— Она познакомилась с Чи-Чи в Икстапе и начала работать на него. Не установлено, занималась ли она вербовкой проституток для него или нет. Но, так или иначе, она угодила за решетку в Мексике за продажу туристам фальшивых карточек на право пользования ЭВМ. Чи-Чи освободил ее, дав кому-то на лапу. — Подавшись вперед и глядя Алехандро прямо в глаза, Сивер добавил: — Я попросил Уэйда Хикса проверить ее паспортные данные. Достоверно установлено, что она была в Мексике в тот день, когда был убит твой отец. Конечно, это отнюдь не доказывает, что стреляла именно она или что она вообще была к этому убийству каким-то образом причастна.

Алехандро поставил бокал на кофейный столик. Он начал проникать в истинную суть событий.

— Они партнеры, Энди. У Чи-Чи есть связи с главными производителями наркотиков в Колумбии, а Юдит ведает «ноу-хау» всего синдиката. Вдвоем они составляют славную парочку.

— А Писсаро?

Алехандро в задумчивости потер щеку.

— Как мне представляется, Писсаро — всего лишь наемный убийца экстра-класса и соответственно на редкость высокооплачиваемый. Юдит живет с ним — и поэтому всегда может контролировать его планы, аппетиты и амбиции. А что тебе удалось выяснить относительно Жасмин?

— Ее полное имя Жасмин Са Ки. — Сивер вновь сверился со своими записями. — Ее отец — один из крупнейших во всем мире дилеров героина. Он действует в «Золотом треугольнике».

Алехандро щелкнул пальцами.

— Вот оно как! Вот откуда доступ к «белому порошку» из Китая. Отец Жасмин обеспечивает поставки этого дерьма, а Чи-Чи и Юдит пакуют его и организуют сбыт.

— Вопрос в том, известно ли Чи-Чи или Юдит о том, кто такая Жасмин на самом деле, — понизив голос, сказал Сивер.

— А как тебе кажется?

— На мой взгляд, они об этом и не догадываются.

Алехандро кивнул:

— Готов согласиться. Я побился бы об заклад, что папочка прислал дочурку в Штаты для того, чтобы она вникла в здешнюю сторону бизнеса, хорошенько изучила ее и подготовила почву для создания здесь китайской инфраструктуры наркобизнеса. Кроме того, я убежден, что она живет с Чи-Чи.

Сивер откинулся в кресле, поднял глаза к потолку и уставился на протянувшуюся по нему из конца в конец едва заметную трещину.

— У нас возникла большая проблема.

— Какая же?

— Шефу надо было представить перед наблюдательным советом и представить полугодовой отчет. Он только намекнул им на размах нашей операции — и у них затряслись поджилки. Когда они узнали о том, какое количество героина мы пропустили в страну… Они потребовали немедленных арестов и конфискации героина… или…

— Или что? — гневно воскликнул Алехандро. — Энди, не для того я насадил на булавку этот синдикат, чтобы увидеть, как мерзавцы начнут изворачиваться в зале суда. Большинство улик, которыми мы располагаем, не имеет никакой ценности для суда — вроде этих финансовых записей. Я не хочу, чтобы эта сучка Клеопатра опять выпуталась!

Сивер поднял руки вверх, успокаивая подопечного:

— Я согласен с тобой. Мне тоже хочется ликвидировать их при задержании, но сейчас нам необходимо отобрать у них наркотики.

Алехандро принялся мерить шагами комнату; его мозг работал сейчас на лихорадочных скоростях.

— А почему бы мне не пробраться на склад и не уничтожить товар? Кстати, они после этого ударятся в самую настоящую панику. Я даже мог бы «забыть» там мешок с четвертаками, тогда наверняка они решат, что на такое дело отважилась одна из колумбийских скотин. И даже царица может допустить серьезную промашку, увидев, что все ее добро пошло прахом.

Вопреки собственной воле, Сивер не мог скрыть того, что эта идея пришлась ему по вкусу.

— Ну и как бы ты сделал это?

— Взорвал пиренолом.

— Это было бы и впрямь неплохо. Но у нас нет пиренола.

— Твой друг из ЦРУ, Уэйд Хикс, даст тебе все, что нам может понадобиться.

На этот счет у Алехандро не было никаких сомнений.

— Далеко не уверен, — возразил Сивер.

Алехандро отвел взгляд от контролера.

— Энди, ты был у моего отца за пять дней до того, как его убили. Ты сам говорил, что просил его проследить за наркодельцами и их активностью в Зихуа и в его окрестностях. Но на кого он должен был работать? На отдел по борьбе с наркотиками нью-йоркской полиции! Исключено! Ты попросил его оказать услугу ведомству Хикса. Вот почему Чилиец, он же мистер Э. Браун, всегда получает от ЦРУ все, что ему нужно. Хикс таким образом пытается искупить свою вину за то, что случилось с моим отцом.

Несколько долгих минут Сивер стоял молча, глядя в окно. Потом, по-прежнему не поворачиваясь лицом к Алехандро, сказал:

— Возможно, ты прав.

Он достал короткую сигару, закурил ее, церемонно выпустил дым. А потом обыденным тоном, словно только что в этой комнате не разорвалась бомба в виде внезапного прозрения Алехандро, спросил:

— Что еще тебе понадобится?

Алехандро долго молчал, уставившись Сиверу в глаза. Потом, пожав плечами, заговорил так, словно диктовал список необходимых покупок:

— Взрыватели для пиренола. Часовые устройства, работающие на фотоэлементах. — Снова помолчал минуту, потом деловито добавил: — На случай возможных осложнений раздобудь мне девятимиллиметровый ручной пулемет «хеклер-и-кох» и четыре-пять лент к нему.

— Почему именно «хеклер-и-кох»?

— Потому что в его комплект входит глушитель. К тому же у него почти нет отдачи, а длина ствола — всего двадцать два дюйма.

— Но пули-то у него осколочные. Тридцать стальных иголок в каждой.

— Это как раз то, что мне нужно. В человеческом теле они оставляют дыры размером с чайное блюдце, но зато они не проходят сквозь стены и не убивают ни в чем не повинных людей.

Сивер внезапно занервничал.

— Не уверен, что шеф пойдет на это. Твоя задача заключается в том, чтобы лгать направо и налево, втираться в доверие, добывать информацию и тому подобное. Никто не ждет от тебя подвигов в духе Рэмбо.

Глаза Алехандро побелели от гнева.

— Скажи Романо, что мне так хочется. А если он устроит тебе взбучку, сообщи ему, что я раздобыл кое-что, о чем он так страстно тоскует.

— Что же именно?

— Я знаю, каким образом разоблачали внедренных агентов.