Это было безумие, чистой воды безумие! Елена снова и снова перепроверяла результат, но с какой бы стороны она ни подходила к данным, он оставался прежним.

— Пожалуйста, дай мне еще раз корреляционную карту, Марк.

Сконцентрировав все свое внимание, она наблюдала, как на поверхности проекции два трехмерных сектора космоса взаимопроникали друг в друга. Световые точки на правой стороне карты были окрашены в голубой цвет и представляли собой все звезды, которые когда-либо можно было наблюдать с Земли. Точки же слева светились красным светом и представляли собой все звезды, известные в Планетарном Сообществе. Каждый из секторов был похож на гигантский кубик, длина которого составляла в среднем около ста световых лет, а в его центре находилось солнце. Кубики вращались, взаимодействовали друг с другом, пока большая часть красных и голубых точек не наложилась одна на другую. Такие точки Марк покрасил в зеленый цвет. Это были звезды, известные как на Земле, так и в Сообществе. Теперь бортовой компьютер начал проводить красные и голубые линии. Голубые обозначали связанные прыжковыми вратами солнечные системы, которые посещали земляне во времена существования колоний, красные соответствовали путям, которыми сегодня пользовались корабли Сообщества.

Но самое невероятное: между ними отсутствовала взаимосвязь! Космические корабли Земли выбирали в свое время совершенно другие маршруты и посещали другие звезды, чем те, что выбирали сегодня космические корабли Планетарного Сообщества. Была только одна единственная звездная система, связывающая Землю и Сообщество. И только ее одну пересекали как капитан Фарнхэм и другие земные пионеры космоса, так и телади и прочие расы, населяющие этот сектор космоса.

На Земле эта звездная система была известна под историческим названием Альфа Центавра. Телади скромно называли ее Гордость Корпорации.

Елена откинулась в кресле и попыталась еще раз осмыслить увиденное. Она заметила, что у компьютера есть для нее сообщение, но не могла заставить себя прочесть его.

— Наверняка здесь закралась ошибка, — сказала она скорее самой себе, чем Марку. Потому что самое невероятное было даже не в том, что ни один из звездных маршрутов не пересекался с другим. Ее потряс тот факт, что в системе Альфа Центавра, она же Гордость Корпорации, кроме земных прыжковых врат находилось еще двое, которые, если верить карте, существовали и сегодня, но уже не вели к тем звездным системам, что существовали во времена капитана Фарнхэма!

В свое время Альфа Центавра была центром межзвездного сообщения Земли. Все корабли, отправлявшиеся с Земли, вначале прибывали через земные врата именно сюда, а потом прыгали дальше через двое других. Тогда не существовало сообщения ни с одной из звездных систем, населенных сегодня инопланетными народами. И опять же, сегодня не было связи с теми системами, которые в то время населяло человечество.

Из исторических текстов, особенно из бортового журнала «Подснежника», Елена знала: уже Фарнхэм подозревал, что прыжковые врата располагаются в Галактике не хаотично, а по тщательно спланированным маршрутам. Он выдвинул предположение, что, с одной стороны, были маршруты, соединяющие необитаемые миры, а с другой — такие, которые связывали обитаемые островки в космосе.

Елена держала в руках доказательство того, что Фарнхэм был отчасти прав. Но в своем предположении он все же был достаточно далек от реального положения вещей. Прыжковые врата существовали очень давно, это не подлежало сомнению. Но казалось, что кто-то манипулирует ими вплоть до сегодняшнего дня с определенной целью: в соответствии со своим пока неясным планом — либо прерывать связь, либо восстанавливать. Возможно, размышляла Елена, человечество само овладело техникой создания прыжковых врат гораздо быстрее, чем от него ожидали, и тем самым спутало планы Древнего Народа, как называли здесь неизвестных строителей врат. И этот народ был просто вынужден изменить сложившееся положение вещей.

— Как крысы в лабиринте, — пробормотала она. Древний Народ заставил человечество и другие виды блуждать по созданному им лабиринту прыжковых врат. Но из каких соображений?

Ее размышления были прерваны компьютером, который, заставив соответствующие значки мигать в каком-то бешеном ритме, снова напомнил ей о пришедшем несколько минут назад сообщении.

— Ну, хорошо, — сказала Елена недовольно. — Покажи сообщение.

Экран засветился. Речь шла об автоматическом извещении торговой станции Пик Профита, которое обращало ее внимание на то, что дозволенный срок пребывания «Гетсу Фун» на станции истекает через одну квазуру, то есть по земным меркам — почти через час, и что нарушение правил повлечет за собой штрафные санкции.

Елена уже давно выяснила, как выглядит время в Сообществе: одна сезура соответствовала примерно 1,7 земной секунды, девяносто шесть таких единиц образовывали мизуру, девяносто шесть мизур, в свою очередь, назывались стазурой, а семь стазур давали одну тазуру. Хотя такое деление было изначально привнесено в Сообщество телади, именно ящеры оказались сегодня исключением: по какой-то непонятной причине они дополнительно делили одну стазуру на четыре квазуры (каждая по 22 мизуры) и одну инзуру (8 мизур). Интереснее всего в таком делении Елене показался тот факт, что слог «зура» происходил от названия одной теладийской планеты, ныне полностью забытой, хотя благодаря современной компьютерной корреляции звездных карт Елена моментально нашла ее!

После поступления сообщения прошло уже несколько мизур, Елена должна была немедленно улетать. Но куда? В скудных данных о классификации инопланетных космических кораблей, полученных от Ферда, не было никакой толковой подсказки. Единственно любопытными в последних данных были сведения о том, что в случае с недавно открытой «значительной аномалией трехмерности» речь шла о квантовой сингулярности, которая хоть и представляла определенный интерес для астрофизиков, в остальном была недостаточно захватывающей. Это было не то, что она искала. «Но, — подумала вдруг Елена, — если Бреннан находится где-то здесь, в секторах Сообщества, то обстоятельства вынудят его рано или поздно появиться на Альфе Центавра, она же Гордость Корпорации». Хотя «Икс» и не был оснащен такими подробными звездными картами, какими располагал бортовой компьютер «Гетсу Фун», все равно существовала вероятность того, что Бреннан узнает созвездие Центавра, если вдруг наткнется на него. И тогда вполне вероятно, что он попытается разыскать там старые земные прыжковые врата, чтобы выяснить, можно ли их перестроить, чтобы потом воспользоваться. Конечно, это были лишь ее предположения. Но для нее это была первая, единственная и, значит, лучшая отправная точка для надежды.

— Летим на Альфу Центавра, Марк, — приказала Елена.

К ее удивлению, компьютер сразу же принял указание как приказ к началу стартовой подготовки, чем и начал тут же заниматься. Елена осторожно уложила гитару, принадлежавшую некогда Франку де Врие, на закрытую полку, пристегнулась и стала наблюдать, как элегантно Марк выводит «Гетсу Фун» со станции.

Как и прежде, ее удивило оживление, царившее в зоне прибытия торговой станции. Несколько раз ей хотелось взять на себя управление кораблем, но Марк, руководствуясь системой управления станции, искусно маневрировал, уклоняясь от прибывающих космолетов, и скоро они были уже на расстоянии тысячи километров от станции. Здесь плотность полетов была значительно ниже и возможность столкновения почти исключалась.

— Запускаем предстартовую последовательность, — сухо проинформировал Марк своего пилота. У Елены сердце ушло в пятки от ужаса, когда она услышала эти слова и почувствовала вибрацию силовых полей сингулярной машины.

— Прекратить предстартовую последовательность! — громко закричала она, стараясь при этом говорить очень отчетливо, чтобы компьютер понял ее сразу, не переспрашивая.

Марк подтвердил приказ, и грохот в грузовом отсеке постепенно затих.

Уже по прибытии сюда ей очень повезло, что она не привлекла к себе излишнего внимания из-за использования прыжкового двигателя. Она не была готова снова искушать судьбу. Марку понадобилось несколько минут для того, чтобы запрограммировать «официальный» курс через уже знакомые прыжковые врата. Ей придется пересечь три теладийских сектора и делать остановку на каждой более или менее крупной станции, которая встретится ей на пути.

Елена не смогла сдержать усмешки. Продать телади координаты планеты Ианамус Зура означало примерно то же, что вдруг предложить одинокой обезьяне, всю свою жизнь мечтавшей о настоящем, реальном банане, этот самый банан. Ящер слегка побледнел, несколько секунд смотрел на нее, разинув пасть, захлопнул ее и, заикаясь, пробормотал на своем шипящем языке что-то непонятное, прервал сам себя, а потом предложил ей за эту информацию пять кредитов. Ей даже не пришлось торговаться. Ее взгляд был настолько красноречив, что телади по собственной инициативе увеличил сумму до ста кредитов, а в конце предложил изумленной Елене даже пять тысяч кредитов, которые она тут же положила на свою новехонькую кредитную карту. Ей очень хотелось бы знать, какое значение имеет эта планета для ящеров-торговцев, но тот телади, которому она продала координаты, не сказал ни слова, несмотря на все попытки разговорить его.

Медленно, но верно Елене удалось завязать отношения с инопланетными видами в целом, а с телади особенно, усвоить принятые здесь правила поведения. А уже затем она начала осторожно прислушиваться, не упомянет ли кто-нибудь о шаттле «Икс». Но никто ничего не знал. Всех занимала тема вновь разгоравшегося пограничного конфликта с народом, который здесь называли ксенонами. Насколько Елена смогла понять, это был вид машин, способных к самовоспроизводству. Собственно говоря, это ее не слишком удивило, так как эти ксеноны, судя по всему, были теми, кого она про себя определила как ос, а именно — терраформерами. И все же она чувствовала, как все ее внутренности сжимаются от ледяного спазма. Это был он, исконный страх человечества перед лицом его злейшего врага, терраформерами. Она-то знала, что может случиться, если этот пограничный конфликт перерастет в войну. Ей было жутко при одной мысли о такой возможности.

У телади, который одиноко сидел за столиком и к которому подсела Елена, чтобы порасспросить его о нынешних, а заодно и бывших конфликтах с народом машин, она купила в обмен на информацию несколько скребков для чешуи из нивидиума, «первые и единственные во всей Вселенной», как самонадеянно утверждал ящер. Правда, Елена с трудом представляла себе, что делают с этой штукой ящеры и какое значение имеет то, из какого материала она изготовлена. Но довольно быстро выяснилось, что на следующей станции, где она остановилась, многие ящеры проявили большой интерес к сверкающим, похожим на расчески скребкам. Она смогла сбыть все экземпляры еще до того, как успела подумать о том, что в свете ее главной цели вся эта история, возможно, выглядела как понапрасну потраченное время.

Сейчас Елена снова сидела перед приборной доской своего корабля, а за нею оставалась Телади, страна Яиц. Транспортное движение в этой звездной системе было умеренным: гравидар показывал не больше двадцати пяти космолетов, которые с различной скоростью стремились к своей цели. На самом краю радиуса действия чувствительного локатора мелькало одинокое изображение объекта, который вел себя довольно странно.

— Марк, я могу получить визуальное изображение объекта семьдесят шесть-семьдесят четыре-три?

— Ответ положительный, — отозвался компьютер и увеличил изображение упомянутого объекта с помощью камеры наружного слежения. Но Елена по-прежнему видела лишь размытую световую точку, не имеющую ясных очертаний, поскольку расстояние было слишком велико для слабой электроники «Гетсу Фун».

В какой-то степени это успокаивало: точка все время находилась на краю зоны, доступной для гравидара. Иногда она на несколько мгновений исчезала за пределами видимости, потом немного изменяла орбиту и снова показывалась, оставаясь все на том же расстоянии от земного корабля.

Эта «тень», как назвала Елена световую точку, бросилась ей в глаза уже при предыдущем проходе через врата. Сначала она надеялась, что это всего-навсего космический корабль, случайно избравший аналогичный курс при похожем ускорении. Но теперь в ней зрела уверенность, что это вряд ли может быть случайностью, так как «тень» слишком часто повторяла ее маневры и следовала по тому же пути. Вполне могло быть, что те, кто находился на борту этого корабля, считали, что она их просто не видит.

— Ну и ладно, — пробормотала Елена.

Какой у нее был выбор? Во-первых, продолжать движение по тому же курсу и делать вид, что она не замечает «тень». Во-вторых, попытаться оторваться. И в-третьих, пойти на столкновение. Второй пункт был чисто гипотетическим, потому что Елена была уверена, что не сможет стряхнуть «тень», так как старые двигатели «Гетсу Фун» были недостаточно мощными. Третий вариант, то есть открытое столкновение с преследователем, Елена исключила как слишком опасное. Даже если бы она и предпочла этот способ действия, нужно было иметь в виду, что это с большой долей вероятности может привести к применению оружия и, следовательно, повредить ее миссии.

Сама мысль о том, что у нее на хвосте постоянно сидит наблюдатель, не очень ей нравилась, но с учетом всех обстоятельств Елене не оставалось ничего другого, как делать хорошую мину при плохой игре.

«Во всяком случае, — размышляла она, — есть возможность получить дополнительную информацию о своей „тени"». Может быть, ей удастся, пусть на очень краткий момент, приблизиться к преследователю настолько, что она сможет разглядеть его и отнести к определенному классу. А если она будет знать, к какому виду принадлежит этот преследователь и что у него за корабль, это будет еще один шаг вперед. Но как же это сделать? Елена обдумывала различные возможности и уже чувствовала, что какая-то идея зреет у нее в подсознании, но еще не настолько созрела, чтобы перейти в стадию реализации. Что бы это могло быть? Она ломала голову, но идеи не хотели приходить.

Улучшение видимости с помощью приборов на ее корабле было рассчитано на расстояние меньшее, чем четыреста пятьдесят миллионов километров. Если оно превышало эту цифру, приборы оставались беспомощными, а именно на таком расстоянии и находился инопланетный космолет. Если она резко развернется и снизит относительную скорость, то здесь, в открытом космосе, это сразу же бросится в глаза. И кроме того, ведь «тень» повторяет все ее маневры. Если она остановится на какой-нибудь станции, инопланетный корабль будет ждать, пока она не отправится дальше.

После того как все принимали ее за гонера или аргонца, а «Гетсу Фун», казалось, нигде не привлекал к себе особого внимания, кто-то в конце концов заинтересовался ею. Может быть, она почувствовала себя слишком уверенно и совершила нечто, что бросилось в глаза? Или все же не стоило подключать «Гетсу Фун» к системе «Шмель»?

— Гм, система управления, «шмели»… — Она наморщила лоб. — Если бы мне только… Марк, мы ведь делали фотографии кораблей на всех станциях и около них? Дай мне, пожалуйста, полный обзор.

Марк открыл большое проекционное окно над главным пультом управления и показал десятка три транспортных средств. Конечно, за прошедшие дни Елена видела гораздо больше космолетов, но в основном все они отвечали эстетическим представлениям своих создателей и не слишком отличались друг от друга. Многие детали даже повторялись на космических кораблях различных рас. Наряду с экстравагантными конструкциями боронов здесь присутствовало и несколько действительно древних, сильно побитых кораблей, у двух или трех из которых нельзя было не заметить определенного сходства с «Гетсу Фун». В глаза бросалось и то, что многие корабли явно были сделаны по спецзаказу. Один из них, например, выглядел как плоская серебристая яхта с закругленными, плавными линиями, что смотрелось весьма благородно и даже вызвало у Елены восхищенный возглас. Другой был похож на большое серебристо-зеленое яйцо, с супермощными двигателями и прозрачным куполом. Интересно, может быть, на нее обратил внимание экипаж или ведущий офицер одного из этих кораблей во время посещения какой-нибудь торговой станции или дока по ремонту оборудования? Причем страстно захотел узнать о ней подробнее? Что ж, вполне возможно.

Елена взглянула на дисплей с нагромождением космических кораблей и скрипнула зубами. Проклятие! Она могла терпимо относиться к ошибкам других, но собственная неосторожность выводила ее из себя!

Может быть, ей следовало бы довериться Ферду и послать ему «шмеля». Но, с другой стороны, как бы он ей ни нравился, она не должна забывать о том, что в случае с «тенью» это мог быть и сам дружелюбный инфоброкер. Ведь из всех, с кем она до сих пор встречалась, именно у него могли иметься основания полагать, что она скрывает тайну, которая может принести очень большую прибыль. И даже если это не он — а Елена очень на это надеялась, — то существовала еще возможность того, что ее «шмеля» просто перехватят. Или все-таки нет?

— Марк, можно ли перехватить антирадарного «шмеля»?

— Ответ положительный. Но только в течение первых семи секунд после старта или с помощью дорогостоящего специального прибора. Военных антирадарных «шмелей» перехватить невозможно в принципе.

Ура! Вот оно!

Прошло не меньше часа, пока Елена смогла демонтировать камеру наблюдения. Вмонтировать ее в «шмеля» было гораздо сложнее. Конструкция космического мини-корабля хоть и имела довольно много удивительных аналогов земной техники, в некоторых моментах была все же очень непростой. Елене понадобилось почти семь часов напряженной работы, чтобы вмонтировать камеру в «шмеля». За это время Марк провел «Гетсу Фун» через следующие прыжковые врата. Момент прохода Елена практически не заметила. Так как она не могла видеть голубоватое мерцание в грузовом отсеке, только сигнал бортового компьютера непосредственно перед прыжком напомнил ей о том, что «Гетсу Фун» был готов добраться до той системы, куда она стремилась попасть, — Гордость Корпорации, она же Альфа Центавра.

Через сорок минут после космического прыжка они были на месте. Для детальной проверки функций времени не оставалось, так как ее «тень» в скорости тоже должна была преодолеть врата. Если Елена сможет точно рассчитать время, то «шмель» должен будет как раз оказаться в непосредственной близости от преследователя, прямо над ним, сделать несколько снимков, обогнуть его, сделать несколько снимков с обратной стороны и вернуться к Елене. Поскольку скорость у него очень большая, чужак не сможет ни увидеть малыша, ни засечь его на гравидаре, даже как блип. Единственным рискованным моментом будет короткий период, когда этот похожий на карманный фонарик летающий прибор станет изменять орбиту, с тем чтобы вернуться на «Гетсу Фун», поскольку ему придется притормозить буквально на несколько секунд. Но Елена планировала сделать эту минимальную остановку тогда, когда «шмель» будет находиться за «тенью», и тем самым свести риск обнаружения к минимуму.

Программирование сложного маневра оказалось проще, чем Елена предполагала. «Шмель» был простым космическим мини-кораблем, но его навигационные способности оказались превосходными. Было поистине удивительно, что создатели не снабдили его видеокамерой с самого начала, это намного упростило бы ей задачу. Ну, что было, то было. Елена отдала краткий приказ, Марк выдвинул усовершенствованного «шмеля» на импровизированных салазках на исходную позицию и открыл наружный шлюз. Спустя несколько секунд заработал маленький, но мощный двигатель типа В/Ав, и крошечный, длиной всего в каких-то тридцать сантиметров, снаряд вырвался в космос.

Елена следила за движением едва заметного блипа на гравидаре, пока еще через несколько секунд скорость не возросла до такой степени, что относительно медлительный прибор был не в состоянии уследить за легким, стремительно несущимся снарядом. «Шмель» просто исчез с экрана, и теперь оставалось лишь надеяться, что он вернется в запланированное время. На это должно уйти около двух часов. Елена намеревалась поймать прибор — если ее план действительно удастся — сразу же после контакта с транспортным контролем теладийской станции. Ситуация обещала стать крайне интригующей…