Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Контроль качества: Soundwave1900

Перевод с японского: arknarok

Работа с иллюстрациями: Moxnat, Rozettka

Редактура: Ametrin

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

Arknarok'у на чай

PayPal:

Cчет для перевода с кредитных карт:

5368291001630458

Версия от 16.01.2016

Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов запрещено

 

Начальные иллюстрации

 

Глава 1

Пусть «королевская битва» и считается одним из обычных дуэльных режимов Брейн Бёрста, она напоминает скорее не файтинг, а экшен от первого лица.

Чтобы узнать, какие бёрст линкеры оказались на поле, необходимо либо посмотреть точно на них, либо подойти ближе чем на десять метров. Конечно же, в этом режиме присутствует и направляющий курсор, но он лишь указывает направление к ближайшему противнику, а во время боя и вовсе исчезает.

Именно поэтому вероятность того, что во время яростной схватки с противником неожиданно объявится другой дуэльный аватар, весьма высока. Можно сказать, что именно такими моментами королевские битвы и славятся.

27 июня 2047 года в 6 часов вечера неожиданно началась битва, в которой Харуюки сначала встретился со своим старым знакомым, байкером по имени «Аш Роллер», а затем и с бёрст линкером, запустившим бой — самым твёрдым металлическим аватаром этого мира, Вольфрам Цербером.

В общей сложности это уже третий их бой с Цербером, и поначалу Харуюки едва не проиграл из-за сильного захвата своего противника, но ему удалось применить свой спецприём, «Удар Головой», чтобы вырваться. После этого он взлетел высоко в небо, утянув за собой Цербера и объявив таким образом шах и мат.

Однако в этот момент появился ещё один аватар, резко изменивший ход битвы. Таинственный аватар женского пола «Аргон Арей» по прозвищу Четырёхглазый Аналитик сбила Сильвер Кроу, пробив его крыло лазером ужасающей силы, который выпустила из линзы своей шапки. До сих пор Харуюки считал, что эти линзы могут лишь сканировать статусы других аватаров.

Вслед за этим Аргон безжалостно расстреляла и Цербера, который, судя по всему, знал её, а затем взорвала мотоцикл Аша. Её победа в этой битве казалась делом предрешённым…

Но на поле неожиданно появился ещё один новый аватар и вновь перевернул ход битвы с ног на голову.

— Зато ты, проиграв аватару первого уровня, потеряешь очень много очков, — раздался на уровне «Лёд и Снег» тихий, но в то же время полный непоколебимой уверенности голос. Казалось, что от него дрогнули танцующие в воздухе снежинки.

Они увидели совершенно удивительного вида и цвета аватара, которого окутывала постоянно текущая прозрачная вода. Водяное покрытие чем-то напоминало масляную плёнку, окутывавшую броню Олив Граба, бёрст линкера из Зелёного Легиона Грейт Волл, но это далеко не плёнка. Вода с журчащим звуком ниспадала с головы к конечностям, от которых четырьмя дугами возвращалась обратно к голове. Пожалуй, вода занимает примерно половину объёма этого аватара.

Узкая талия и гладкие формы подсказывали, что перед ними предстал аватар женского пола. Голос, вроде бы, тоже женский, но поскольку настоящее тело аватара оказалось скрыто, в этом не было уверенности.

Этот дуэльный аватар, предполагаемо женского пола, использовал особенность этого уровня — холод — чтобы создавать ледяные копья, которые метал в Аргон Арей, чтобы прерывать её лазерные атаки. Мало того, что это и так весьма неплохая идея, копья она тоже метала очень метко, что указывало на солидный опыт сражений. С великим трудом верилось в то, что она действительно линкер первого уровня.

Харуюки, продолжая стоять на коленях, кинул быстрый взгляд в сторону маленьких шкал в верхнем правом углу.

Они автоматически сортировались по удалённости аватаров от Харуюки, и самой первой расположилась шкала Цербера, неподвижно лежащего в руках Харуюки. От битвы с Харуюки и лазеров Аргон у него оставалось меньше 10 % здоровья.

Под его шкалой разместилась полоса здоровья Аша, неподвижно лежащего неподалёку от них на снегу. Он до сих пор не оправился от взрыва, вызванного лазерной атакой, и находился под оглушением. У него тоже осталось менее 10 % здоровья.

Наконец, третья шкала принадлежала таинственному текучему аватару.

И действительно, несмотря на уверенный и непринуждённый стиль боя, рядом с именем этого аватара находилась надпись «Level 1». Харуюки ошарашенно перевёл взгляд на имя и прочитал его.

— Aqua Current… — прошептал он это имя.

Он видел… нет, слышал его раньше. Более того, он абсолютно уверен, что слышал его при очень важных обстоятельствах. Но не мог вспомнить ни того, от кого он слышал это имя, ни того, в каком контексте оно прозвучало.

Нет…

Вода всё текла и текла. Звуки журчащего ручья раздавались в глубине его сознания.

Казалось, будто застывшая на месте река вновь начала движение, наполняя сознание приятной прохладой. И вместе с этим в голове Харуюки родилось смутное чувство. Нет, уверенность.

— Я…

«Я знаю её».

Он не просто слышал это имя. Когда-то, где-то… причём не так давно, он встречался с ней на одном поле боя. Но они не были врагами, они выступали в одной команде. Она… помогала ему. Когда над ним нависла чудовищная опасность, угрожавшая его жизни как бёрст линкера, этот человек спас его.

И не только… когда они расставались, произошло нечто ещё более важное…

— О-о, вот это встреча. Вот уж кого-кого, а тебя я тут увидеть ни капельки не ожидала, Карен, — вдруг прервал мысли Харуюки голос.

Он тут же перевёл взгляд на южную сторону улицы Оумэ, превратившейся в поле боя, и снова увидел фигуру Аргон Арей, которая стояла на крыше, уперев руки в боки. Её огромные очки скрывали большую часть лица, оставляя открытым лишь рот. На её губах, как всегда, красовалась насмешливая улыбка, но в то же время от неё доносилось чувство напряжённости, которого раньше не замечалось.

Конечно, с учётом обездвиженности Цербера — а его, судя по всему, можно назвать её напарником — Аргон сражалась против троих врагов. Ситуация действительно оказалась напряжённой, но, с другой стороны, у Харуюки оставалось лишь 10 % здоровья, а Аш не мог сдвинуться с места. Можно сказать, что сейчас она сражается один на один.

Более того, запас здоровья Аргон полон, а её восьмой уровень считается запредельно высоким. Почему же она опасается Акву Карент, аватара первого уровня?

Лицо Карент, занявшей позицию точно напротив Аргон с другой стороны улицы Оумэ, покрывала вода, и её выражения лица Харуюки точно так же не видел. Но голос её оставался всё таким же тихим и спокойным.

— Я тоже не думала, что наша с тобой следующая встреча будет выглядеть именно так, Арей.

Судя по их словам, обе они хорошо знали друг друга. Аргон пожала правым плечом и ответила вопросом:

— Хм-м? А как ты себе это представляла?

— Разумеется, я рассчитывала на битву насмерть… до полной потери очков.

Какими бы жуткими ни были эти слова, Карент произнесла их совершенно безразличным тоном. Аргон отозвалась не сразу. Несколько секунд она молчала… а затем прыснула.

— Аха, а-ха-ха-ха. Я вижу, ты, как обычно, умудряешься нести полный бред с самым серьёзным видом. Если хочешь сразиться со мной в режиме внезапной смерти, сначала тебе надо себя вытащить.

Небольшая пауза.

— Из бесконечного истребления у врат Имперского Замка.

— !.. — едва услышав эти слова, Харуюки с шумом втянул воздух.

Бесконечное истребление у врат Замка. Это значило, что на неограниченном нейтральном поле Аква Карент запечатана на одном из алтарей Четырёх Богов, Энеми Ультра класса, так же, как в своё время Ардор Мейден.

Но это невозможно! Команда «анлимитед бёрст», необходимая для погружения на неограниченное поле, становится доступна лишь на четвёртом уровне. Аватар первого уровня вроде Карент не мог добраться до Имперского Замка.

Харуюки сглотнул и замер в ожидании ответа Аквы Карент.

Но обладательница текучего аватара, судя по всему, не намеревалась продолжать этот разговор. Она звучно сделала шаг вперёд и вскинула руку в сторону Аргон, стоящей метрах в тридцати от неё.

— Сегодня я удовлетворюсь частью твоих очков. Время уже на исходе, и больше разговаривать я не намерена.

— Ой, как же больно слышать такие бессердечные слова. И это после такой долгожданной встречи? Нам ведь столько всего нужно… — начала причитать Аргон Арей, раскинув руки и покачивая головой, но тут её шапка вспыхнула.

Она сделала вид, что разговаривает, скрыв подготовку к следующей лазерной атаке. Причём в этот раз лазеров стало два. В воздухе сверкнули два раскалённых фиолетовых луча, оставив за собой белый след испарённых снежинок, и полетели точно в Карент.

Харуюки даже не успел воскликнуть «так нечестно!», настолько устрашающей и скоростной была лазерная атака Аргон. Казалось, что в следующий миг после вспышки лазеры уже пролетели метров десять. Конечно, это не настоящая «скорость света», но её вполне можно принять за неё. Ни Харуюки, ни Аш, ни гений файтингов Цербер не смогли бы уклониться от этих лазеров.

Поэтому Харуюки уверился, что в следующий миг лазеры пронзят и водяную броню, и стройное тело Карент. Он рефлекторно попытался отвести взгляд, но…

За мгновение до того, как ему удалось это сделать, краем глаза он увидел, как смертельные «Аргон Лазеры» прошли мимо тела Карент и улетели вдаль, пробив какую-то далёкую глыбу льда.

«Она промахнулась своим снайперским выстрелом?!

Нет, это что-то другое!»

Окутывавшая Акву Карент водная броня истончилась, но вместо этого что-то образовалось перед ней самой. Вода собралась у вытянутой вперёд правой руки, образовав геометрическое тело — огромный водяной куб со сторонами в полметра. Он невероятно прозрачен, и даже заметить его стоило немалых усилий.

Судя по всему, Аква Карент перенаправила лазеры Аргон Арей с помощью этого куба. Другими словами, она защитила себя рефракцией.

Трудно сказать, как лазер, способный расплавить даже вольфрамовую броню Цербера, не испарил моментально всю её броню, вместо этого преломившись и пройдя сквозь воду, но это означало, что Карент обладает практически полной защитой от атак Аргон. Конечно, разница между первым и восьмым уровнями колоссальная, но никакое преимущество не сможет принести победу, если твои техники просто не попадают по противнику.

— Ничего себе… — рефлекторно обронил Харуюки.

Конечно, находившийся в его руках Цербер тоже обладал устрашающей силой, несмотря на первый уровень, и смог одолеть множество бёрст линкеров среднего уровня, включая Харуюки, но сила Аква Карент казалась совершенно запредельной. Она держалась и сражалась как настоящий высокоуровневый аватар.

Чуть ранее из её разговора с Аргон стало понятно, что они знали друг друга уже довольно длительное время. Это означало, что Карент вовсе не новичок. На ум приходит только одно объяснение: она — ветеран, ни разу не поднявший свой уровень…

— Ух, Карен. Хвалю, хвалю. Вот уж не думала, что ты придумаешь такую технику ради того, чтобы сражаться со мной, — в очередной раз прервал мысли Харуюки насмешливый голос. Моргнув, он перевёл взгляд на Аргон. — Действительно, мои лазеры проходят твою «Истинную Воду» насквозь. Но я ведь правильно понимаю, что это очень непростая техника? Тебе ведь нужно очень точно рассчитывать углы преломления лазеров, так? Например… что, если я сделаю так?

Воздух вновь содрогнулся от звука лазерного залпа, и в небе снова сверкнул фиолетовый свет. Но теперь это был уже не сверхтонкий луч, как раньше. В момент выстрела Аргон слегка взмахнула головой, и лазер полетел веером.

Как и в прошлый раз, лазер полетел прямо к кубу и моментально начал преломляться. За время нахождения в кубе он отклонился более чем на двадцать сантиметров от своей первоначальной цели, и казалось, что сейчас он снова вылетит справа от Карент и улетит в пустоту… но в этот раз случилось иначе.

Поскольку Аргон «взмахнула» своим лазером, его траектория получилась настолько сложной, что он смог после выхода из куба немного оцарапать правую руку Карент.

Раздался шипящий звук, и изящная рука испустила немного белого пара. Вместе с этим шкала здоровья Карент опустилась более чем на 10 %.

В том, что такая мелкая царапина нанесла столь значительный урон, вина лежала не только на чудовищной силе лазера. Как бы уверенно ни держалась Карент, её здоровье тем не менее ограничивалось первым уровнем. Другими словами, даже таких атак хватило бы, чтобы за десять залпов просто исчерпать её запас здоровья.

Харуюки задумался о том, что именно Аква Карент собирается противопоставить своему противнику, и вдруг осознал.

Она прекрасно защитила себя от лазерной атаки водяным кубом… но эта техника в принципе не могла принести ей победы над Арей. В конце концов, Брейн Бёрст — файтинг, а в таких играх победить исключительно за счёт защиты невозможно. Защита не может быть идеальной — летящие снаряды и спецприёмы понемногу, но будут срезать шкалу. И Карент должна знать об этом.

А значит, она видела что-то, что могло дать ей шанс на победу.

«О чём тут думать? Я её шанс!» — Харуюки стиснул зубы и тут же изо всех сил отругал себя за глупость. — «Идиот! Какой же я идиот! Какого чёрта я ничего не делаю?! Я должен был взлететь в тот самый момент, когда Карент отразила тот первый лазер. Цвет и стиль боя Аргон Арей указывают на то, что она аватар дальнего боя, в контактном бою её лазеры не смогли бы ей помочь.»

«Прости, Карен, дай мне ещё один шанс! В этот раз я смогу сыграть роль твоего партнёра!»

Харуюки, совершенно не замечая того, что и сам начал относиться к Акве Карент как к старой знакомой, изо всех сил сконцентрировался.

Лазеры Аргон не скорострельны. Судя по всему, перезарядка занимает у неё, по меньшей мере, секунды три. С учётом скорости Сильвер Кроу, он вполне может за это время взлететь на крышу здания и вступить с ней в бой.

Пользуясь передышкой перед следующим залпом, Харуюки вновь перевёл взгляд на обездвиженного Вольфрам Цербера в своих руках.

Он пока не знал, что именно связывало Цербера и Аргон, но одно ясно наверняка — этот таинственный аватар первого уровня находился под контролем «Аналитика». А поскольку Аргон является одним из офицеров Общества Исследования Ускорения, то, как бы неприятно это ни звучало, возможно, Цербер связан с их планами по погружению Ускоренного Мира в хаос.

И действительно, Черноснежка и Фуко уже успели предположить, что Цербер, возможно, «искусственный металлический аватар». А основу плана по умышленному созданию металлических аватаров, Теорию Сердечной Брони, разработала как раз Аргон Арей…

«Но.

Цербер, ты сам только что сказал мне, что если в этом мире есть что-то важнее битв и побед, то ты хочешь это увидеть. И я верю, что это и есть твои истинные чувства. Я уверен в этом.»

После этого мысленного обращения Харуюки вновь моментально переключил своё сознание.

Он должен победить Аргон Арей. Возможно, потерянные очки не заставят её даже почесаться, но эта победа сможет показать им его волю… его принципы.

Харуюки изо всех сил вгляделся в линзы шапки Аргон, в которых мелькнула искра, предваряющая очередной залп.

И в этот миг Харуюки, оставив Цербера лежать на снегу, изо всех сил оттолкнулся ногами от земли. Правое крыло его было пробито недавней атакой Аргон, но ему должно хватить импульса, чтобы взлететь на крышу пятиэтажного здания. Он должен долететь во что бы то ни стало.

Лазер со свистом устремился в сторону Аквы Карент. Аргон вновь качнула головой, чтобы обойти рефракционную защиту Карент. Как и в прошлый раз, лазер оцарапал её тело, уменьшив запас здоровья на очередные 10 %…

Но когда это произошло, Харуюки уже долетел до четвёртого этажа. Он собирался схватить противника и повалить на землю. Сомнения, связанные с тем, что ему предстоит контактный бой с аватаром женского пола, вылетели из головы — он не собирался из-за них упускать первый и последний шанс, который дала ему Аква Карент.

— У-о-о! — кратко взревел Харуюки, преодолевая последние десять метров. И тут…

Аргон повернула в его сторону голову, одетую в шапку, линзы которой до сих пор немного светились от недавней атаки. А затем на её губах появилась насмешливая улыбка.

Линзы её очков, которые он всё это время считал лишь украшением, вдруг вспыхнули ослепительным фиолетовым светом.

«Не может быть, она умеет стрелять лазерами не только из линз, но и из очков?» — проскочила в голове Харуюки мысль, а затем из её глаз с резонирующим звуком действительно вырвались лучи. Ни убежать, ни защититься он уже не мог.

«Не бойся! Отражай!»

Послышался голос любимого командира Легиона, Черноснежки, но это не мог действительно быть её голос.

Аргон стояла в каких-то десяти метрах от Харуюки, и её лазеры преодолели бы это расстояние менее чем за долю секунды. Пусть Черноснежка действительно находится на этом поле в качестве зрителя, сейчас она где-то на прогулочной улице Коэндзи Лук. Откуда её голос не мог до них достать.

И, тем не менее, Харуюки, повинуясь раздавшемуся в голове голосу, расправил крылья, затормозил и скрестил перед собой руки.

В этот же самый момент параллельные линии лазеров впились в щитки на его руках.

Когда совсем недавно лазер попал в его правое плечо, он с лёгкостью пробил металлическую броню Сильвер Кроу. Но сейчас он ощущал, как его броня сопротивляется, а раскалённый поток собирается в огромный шар перед его руками.

Хотя наручные щитки и являются самым защищённым участком тела Кроу, от лазера его спасала не просто броня.

Это проявилась особая способность, которую он освоил вчера, и которая защищала его от любых лазерных атак… и позволяла перенаправлять их. Она называлась «Оптическая Проводимость».

Эту технику нельзя назвать отработанной и отточенной, ведь ему удалось успешно применить её лишь единожды. Причём двигался он в тот момент практически бессознательно и не помнил ни того, какие это были движения, ни того, как именно смог перенаправить луч. Можно сказать, он только в этот самый момент вообще вспомнил, что эта способность у него есть.

Но в то же самое время эта способность, несомненно, оставалась последним козырем Харуюки.

— Кх… у-у…

Собрав в кулак всю свою волю, Харуюки сопротивлялся пытавшемуся испепелить его кому энергии.

«Нет, не так.

Я не должен сопротивляться. Я должен впустить свет, провести его и выпустить. Я должен быть не стеной, отвергающей свет, а проходом, ведущим в другой мир. Это и есть то «зеркальное состояние», что я постиг. То Смягчение, что работает против света…»

Отбросив страх, Харуюки расслабил крепко сжатые кулаки. Вслед за этим он вообразил, что его руки стали оптическими проводниками.

Послышался тихий лязг, посередине щитков пробежали линии и они раскрылись. Вслед за этим наружу выплыли длинные кристаллы. Превратившийся в световую сферу лазер наполнил кристаллические трубки, превратив их в сверкающий крест.

— Сэ-а-а! — крикнул Харуюки и резко развёл руки в стороны.

Скопившаяся в кристальных трубках энергия улетела в далёкие небеса, пробив две огромные дыры в нависавших над землёй облаках.

Увидев, что её смертельные лазеры не нанесли никакого урона, Аргон, наконец, перестала улыбаться. Линзы на её шапке, уже закончившие перезаряжаться, вновь засверкали.

Если она собиралась стрелять лазерами из шапки и очков по очереди, то время между залпами теоретически сокращалось до полутора секунд. Пусть Оптическая Проводимость и давала стопроцентную защиту от лазерных атак, отражать атаки, идущие с такой частотой, было бы крайне затруднительно…

Но вдруг раздался резкий звон, непохожий на звук лазера. Прилетевшая с противоположной стороны дороги ледяная игла глубоко впилась в левую линзу шапки Аргон.

— Ай!.. — воскликнула Аналитик и выгнулась назад.

В следующий момент накопленная в шапке энергия взорвалась, и остатки левой линзы раскидало по воздуху. Судя по всему, это и есть слабое место этого грозного оружия. Шкала здоровья Аргон тут же лишилась больше 20 % своего запаса.

«И это — мой последний шанс!»

— …! — Харуюки тут же изо всех сил взмахнул крыльями.

Тело Сильвер Кроу бросилось вперёд, словно выпущенное из катапульты, и начало быстро сокращать расстояние до всё ещё не оправившейся Аргон. Исход боя зависел от того, удастся ли ему сцепиться с ней.

Пять метров… три… и когда его вытянутая рука уже коснулась тонкой брони Аналитика…

— Разл Дазл, — прошептала Аргон название спецприёма.

Все оставшиеся линзы Аргон — одна на шапке и две в очках — вспыхнули с невероятной силой. Вспыхнули не лазером, а чистейшим белым светом, осветившим всё вокруг себя с силой стробоскопа.

Он не ощущал урона. Шкала здоровья так и не сдвинулась с отметки в 10 %. Но вспышка света, окутавшая Харуюки, оказалась такой сильной, что мир моментально окрасился в белый цвет, и он видел лишь шкалы здоровья и счётчик. Конечно, по названию спецприёма он догадывался, что это, собственно, и есть техника, ослепляющая подобравшихся близко противников, но зрения она лишала, пожалуй, ещё эффективнее «Карусели Глупца» Жёлтого Короля.

— Гх… — Харуюки изо всех сил подавил в себе желание закрыть лицо руками, вместо этого раскинув руки в стороны в попытке поймать Аргон вслепую.

Но он лишь ощутил, как его левая рука скользнула по её броне, а затем он упал на ледяную крышу лицом.

— Хе-хе. Нет, парень, тебе ещё нескоро удастся прижать меня к земле, — услышал он шёпот, после чего окончательно перестал ощущать Аргон возле себя.

К счастью, зрение тут же начало постепенно возвращаться к нему. Быстро оторвавшись от пола, он окинул окрестности мутным взглядом, но фигура Аналитика уже куда-то пропала. Перед глазами вновь появился направляющий курсор, но он указывал в сторону лежащего на улице Оумэ Вольфрам Цербера.

Харуюки, не желая сдаваться, продолжал мотать головой по сторонам. На уровне Лёд и Снег внутрь зданий заходить нельзя, и она не могла так просто скрыться… но тут он услышал голос, пришедший невесть откуда:

— Против двух человек с защитой от лазерных атак сражаться замучаюсь даже я. Пожалуй, на сегодня закончим. Время всё равно скоро кончится.

Голос не врал — таймер каким-то образом успел опуститься до отметки в 100 секунд. Холодный ветер донёс до Харуюки удаляющийся насмешливый голос:

— Ничего, Кроу, поиграем в другой раз… и с тобой, Карен, тоже.

После этого шкала здоровья Аргон Арей беззвучно исчезла из верхнего правого угла.

Распределение очков в королевской битве очень сложное. Оно учитывает уровни, количество нанесённого и полученного урона, бонусы за нанесение последних ударов и так далее.

В ходе этой битвы Харуюки нанёс значительный урон Церберу, но после этого получил много урона от Аргон. Изменение его запаса очков обещало быть незначительным. Это касалось и самой Аргон. Хоть она и нанесла огромный урон Харуюки, Ашу и Церберу, но и сама пропустила очень серьёзную атаку от Аквы Карент, аватара первого уровня.

Что же до самой Карент, лазеры Аргон и лишили её 20 % здоровья, при этом она смогла уничтожить одну из линз Аргон, нанеся примерно такое же количество урона. С учётом разницы уровней она должна получить значительное количество очков за её счёт. Можно сказать, своё обещание лишить её доли очков она выполнила.

Пока Харуюки проводил мысленные расчёты, зрение вернулось к нему, и он начал искать взглядом Акву Карент. Но на том здании с противоположной стороны улицы, где она стояла всё это время, её фигуры уже не было.

«Неужели она исчезла вслед за Аргон Арей? А ведь я столько всего хотел у неё спросить. Да что там спросить, хотя бы поблагодарить за спасение», — подумал Харуюки, так и оставаясь стоять на коленях.

Он уже хотел прокричать «Каре-е-е-ен!», но тут сзади послышался голос.

— Отличный бой.

— Э?

Резко провернувшись на коленях, он увидел перед собой того самого аватара в необычной текучей броне. Под ниспадающими потоками мягко светились бледно-голубые линзы.

— А, а-а, я, это, э-э…

Оставалось восемьдесят секунд. Не в силах решить, что ему сказать в первую очередь, Харуюки уселся поровнее, замахал руками и выпалил первое, что пришло в голову:

— П-прости меня! Ты так мне помогла, нам почти удалось загнать её, а меня подбили простым ослеплением…

После того как Харуюки решил начать разговор с извинений, Карент, как ему показалось, слегка усмехнулась, а затем с тихим журчанием воды покачала головой.

— Нет, ты молодец. Все они хорошо умеют пускать пыль в глаза и убегать с поля боя, и тут ничего не поделаешь. Кроме того, если бы мы продолжали наседать на Арей… на Аналиста, она бы прикончила нас Инкарнационными техниками. И не постеснялась бы применить их.

— И… Инкарнационными… — Харуюки рефлекторно напрягся, услышав заветное слово, хотя рядом с ними и не могло быть людей, которые услышали бы его.

Заметив его реакцию, Карент улыбнулась и продолжила:

— Что важнее, Кроу, по-моему, тебе ещё нужно успеть кое-что сделать. Теперь, когда Аргон Арей уже не видит тебя и не сможет снова тебе помешать.

— Э… а-а!

Действительно, Карент сказала правду. В тот момент, когда Аргон неожиданно пробила его крыло лазером и заставила упасть на землю, он пытался рассказать неожиданно появившемуся в Ускоренном Мире гениальному бёрст линкеру, Вольфрам Церберу, нечто крайне важное.

— Т-точно… прости, потом я обязательно поблагодарю тебя! — воскликнул он, поклонился и бросился вперёд со всех ног.

Спрыгнув со здания, он раскрыл покалеченные крылья, неуверенно спланировал в самый центр улицы Оумэ и поднял на руки лежавшего на ней Цербера.

Он так и лежал без сознания. Однако находившийся чуть поодаль Аш Роллер уже оправился от оглушения и вопил: «Но-о-о-у! Моя машина-а-а-а-а!», стоя перед останками своего мотоцикла. А значит, потеря сознания Цербера могла быть вызвана вовсе не полученным уроном.

Вероятность того, что сейчас может произойти «смена личности», которую он видел в прошлой битве, весьма высока, но молчала не только голова, но и наплечники. Харуюки бросил быстрый взгляд на счётчик, на котором осталось лишь сорок секунд, решился и начал трясти Цербера, пытаясь растормошить его.

— Цербер… просыпайся, Цербер!

Хорошо ещё, если после этого проснулся бы «Цербер II», живущий в левом плече, но чем бы закончилось пробуждение правого наплечника, где живёт (по их мнению) «Цербер III», которого Аргон называла «Троечкой», он совершенно не представлял. Но если упустить этот шанс, то неизвестно, когда бы они увиделись с Цербером в следующий раз. И даже если бы им удалось увидеться, неизвестно, находился бы он в то время под управлением Цербера I.

— Цербер!.. — отчаянно кричал Харуюки.

И неизвестно, повлияло это или нет…

Но в глубине волчьей маски Вольфрам Цербера загорелся слабый цвет. Немного вздрогнула вольфрамовая броня.

— Кроу… сан… — услышал он голос, несомненно принадлежащий тому самому Церберу I, с которым он только что сразился в третий раз.

Удержав в себе вздох облегчения, Харуюки немедленно продолжил:

— Цербер, у нас уже нет времени! Но я хочу поговорить с тобой! Умоляю, как только закончится битва, немедленно отключись от глобальной сети, чтобы на тебя не напала Аргон Арей, а затем… — через мгновение Харуюки поборол сомнения и произнёс, — Приходи в реальном мире вот сюда, ко входу на улицу Лук! Я буду ждать тебя там!

— …

Цербер не смог ничего ответить на эти слова.

Он не смог ни кивнуть, ни подать какой-либо знак. Он лишь продолжал смотреть в глаза Харуюки. Но тот ощущал, как глубоко внутри этого металлического аватара трепещет сильное желание вырваться на свободу.

Отсчёт в верхней части поля зрения продолжал беспощадно отсчитывать секунды. Двадцать. Пятнадцать.

Когда количество цифр на счётчике сократилось до одной, Харуюки уверенно кивнул молчавшему Церберу, а затем посмотрел вверх.

И увидел то, чего никак не ожидал.

На крыше здания с южной стороны улицы Оумэ стоял покрытый водой дуэльный аватар по имени Аква Карент.

На здании с северной стороны, где Карент была до этого, молча стоял ещё один аватар чистого чёрного цвета.

Конечности в виде клинков, бронированная юбка в виде лепестков лотоса, стройное и гибкое тело, V-образная маска. «Родитель» Харуюки и командир Легиона Нега Небьюлас, Чёрная Королева Блэк Лотос.

Поскольку она подписана на бои с участием Сильвер Кроу, то оказалась в числе зрителей этой неожиданной королевской битвы. Однако, поскольку Королеве, пусть и в неуязвимом зрительском облике, слишком рискованно появляться на поле боя, она всё это время стояла на севере той самой магазинной улочки, на которой они появились.

Так почему же она перешла на столь видное место, пусть до конца боя и осталось лишь несколько секунд?

Харуюки в сомнениях смотрел наверх, задаваясь этим вопросом, и тут Черноснежка вскинула клинок правой руки. Но она направила его не на Харуюки. Она указала Терминальным Мечом на Акву Карент, стоявшую точно напротив неё.

Но в этом жесте не было ни малейшего намёка на враждебность.

Более того, в нём читалось желание подойти ближе, чем на те десять метров, разрешённые зрителям… желание прикоснуться к ней. Этот меч словно выражал стремление души Черноснежки.

И Аква Карент, словно чувствуя то же самое, подняла правую руку и направила её в сторону Блэк Лотос.

В этот самый момент плотные облака, накрывающие уровень, немного расступились, и два аватара — чёрный и покрытый водой — засияли оранжевым цветом в лучах заката.

Через секунду счётчик, наконец, дошёл до нуля, и перед глазами тихо вспыхнули буквы:

«TIME UP!»

 

Глава 2

Стоило Харуюки вернуться в реальный мир, как на него обрушился шум оживлённой улицы, заставив его немедленно зажмуриться.

Пешеходная улочка Коэндзи Лук пересекала улицу Оумэ недалеко от школы Умесато и шла на север до самой станции Коэндзи. Землю здесь покрывали впитывающие влагу плиты, а со всех сторон виднелись магазины. Торговля здесь шла во все годы, и сейчас тут сохранились как небольшие семейные магазинчики, так и кафе, бутики и даже магазины игр, в которых Харуюки завсегдатай. Даже в будний день по вечерам здесь толпится народ.

Харуюки оказался возле столба, на котором уместился и фонарь, и социальная камера. Он нащупал на нейролинкере кнопку глобальной сети и отключился. Стоило ему протяжно вздохнуть, как кто-то похлопал его по голове и прошептал:

— Отлично сработано. Твой бой против Квад-айз Аналиста восьмого уровня был превосходным.

Открыв, наконец, глаза, Харуюки увидел перед собой прекрасный лик зампредседателя школьного совета Умесато Черноснежки, его «родителя». Улыбалась она нежно и ободряюще, словно он только что доблестно защитил их земли во время еженедельной битвы за территорию, но в то же время Харуюки ощущал, что за её выражением лица скрывается что-то ещё. Грусть… нет, тоска по чему-то, чего она никогда уже не сможет вернуть.

— Семпай… — тихо проговорил Харуюки, глядя в её глаза.

Последняя сцена королевской битвы никак не хотела покидать его сознание. Два бёрст линкера по разным сторонам улицы, тянущие друг к другу руки. Одна из них — Королева девятого уровня, а вторая — лишь аватар первого, и трудно представить, что их связывала глубокая дружба, но в тот самый момент они выглядели словно две сестры, впервые увидевшие друг друга после долгой разлуки.

— А-а, семпай. Аква Карент, которая принимала участие в королевской битве…

— М-м… — едва услышав это имя, Черноснежка убрала руку с его головы и отвела взгляд.

Увидев эту реакцию, Харуюки понял, что спросить её в лоб о том, кто это, он не сможет.

В голове начали всплывать более мягкие варианты. «Ты знаешь её, семпай?», «Мне кажется, я знаю это имя», «Почему она настолько сильна, несмотря на 1-й уровень?». В конце концов, он уже почти остановился на варианте «Почему она помогла мне и Церберу?», но в этот самый момент…

Харуюки вспомнил данное им обещание.

— А!.. А-а, п-прости! Мне срочно нужно идти! — воскликнул Харуюки, и Черноснежка изумлённо подняла взгляд.

— Идти… куда?

— Д-дело в том, что… в конце дуэли я сказал Церберу, что буду ждать его у входа на эту улицу.

— Что?.. Но ведь…

«Это опасно».

Даже Харуюки прекрасно понял, что Черноснежка чуть не закончила свою фразу этими словами.

С точки зрения «родителя» и командира Легиона это действительно логичный вывод. То, что Вольфрам Цербер и Аргон Арей связаны друг с другом — неоспоримый факт; никаких сомнений не вызывает и то, что Аргон — офицер жуткой организации «Общество Исследования Ускорения». Даже Харуюки не мог отрицать того, что встреча с Цербером в реальности крайне опасна.

— Я понимаю. Но… — Харуюки сначала кивнул, а затем покачал головой. — Но он сказал мне, что если в Ускоренном Мире есть что-то важнее сражений и побед, то он хочет это увидеть… и это после того, как он сначала сказал мне, что смысл его существования в наборе очков. Он что-то почувствовал, когда сражался со мной. Поэтому… поэтому я…

Харуюки, как обычно, не смог выразить словами самого главного, но Черноснежка поняла его и без этого. Её чёрные глаза округлились, а затем стали умиротворёнными, словно весеннее небо.

— Ясно. Раз так, идём.

— Э?.. Неужели ты пойдёшь со мной?

— Я посмотрю со стороны. Мешать тебе я не собираюсь.

Действительно. Цербер бы не появился, если бы не увидел Харуюки, но в то же время мог скрыться и в том случае, если бы тот ждал его не один.

— Х-хорошо! Тогда давай поторапливаться!

Глубоко вдохнув, Харуюки побежал на юг по улице.

Несколько минут он пробирался мимо весёлых школьников и семейных пар, пришедших за покупками. Наконец, он добрался до входной арки. Эта металлическая арка стояла здесь с прошлого века (естественно, её несколько раз реставрировали), и обозначала вход на улицу Лук со стороны улицы Оумэ.

Пока что никаких школьников, подходящих под описание, возле арки не видно. Хотя Харуюки немного поговорил с Черноснежкой после окончания дуэли, он с самого начала находился гораздо ближе к этой арке, и потому добрался первым.

«Я просто подожду его вон там. Наверняка… нет, я уверен, что он придёт. И в этот раз я обязательно скажу ему. Что мы должны сражаться вместе…»

— На всякий случай напомню, — вдруг услышал он голос, и чья-то рука легла на его плечо.

Обернувшись, он увидел Черноснежку, выражение лица которой показалось ему немного странным.

— Д-да?

— Как бы это сказать, держи в голове возможность того, что Цербер… может оказаться не мальчиком.

— А… э-э?!

— Не кричи!.. Я тоже считаю, что этого не случится, но с другой стороны есть Аш Роллер, твой вечный соперник.

С этими словами Черноснежка отпустила его плечо. Слова «вечный соперник» она выделила особо.

Действительно, если в Ускоренном Мире трудно найти более «мужицкого» аватара, чем мотогонщика Аша, то в реальности его воплощением оказалась Кусакабе Рин, очень застенчивая и эмоциональная девушка. Единственный бёрст линкер, пол аватара которого не соответствует полу в реальности, но раз существует одно исключение, могут существовать и другие.

— По крайней мере, Цербер — не менее специфичный аватар, чем Аш… хорошо, я понял, буду внимателен, — Харуюки постарался кивнуть как можно увереннее, но при этом понимал, что если Цербер действительно окажется девушкой, то неизвестно, сможет ли он с ней нормально поговорить.

А с учётом того, что за ним будет наблюдать Черноснежка, может дойти и до полного паралича, из-за которого Харуюки не сможет выдавить из себя ни слова.

Неизвестно, подозревала ли об этом Черноснежка, но после этого она с улыбкой произнесла «удачи» и направилась в сторону ближайшего магазина. Им оказалась небольшая забегаловка — Черноснежка собиралась следить… наблюдать за происходящим через окно.

Оставшись в одиночестве, Харуюки несколько раз глубоко вдохнул, а затем решился и сделал ещё несколько шагов, встав точно под арку, и оперся спиной на металлический столб (подальше от забегаловки, на всякий случай). Бросив быстрый взгляд в сторону забегаловки, он встретился взглядом с Черноснежкой, а затем начал осматриваться по сторонам.

Сейчас десять минут седьмого. С учётом того, что сегодня будний день, людей на удивление много. От того места, где ожидал Харуюки, просматривался как Лук, так и Оумэ, и по обеим улицам тянулся нескончаемый поток как людей, идущих домой с работы и школы, так и тех, кто шёл за покупками. Но никто из них не останавливался и не смотрел на него.

Во время битвы Вольфрам Цербер появился с северо-востока, чуть позже Аш Роллера. А значит, он (она?) должен прийти с этой стороны и в реальном мире, если, конечно, принял слова Харуюки всерьёз.

Харуюки вновь посмотрел на часы. С момента окончания боя прошло почти пять минут. Цербер мог прийти либо с севера, либо с востока. Нервно сжав кулаки, Харуюки смотрел то в одну, то в другую сторону. Но повсюду вид загораживали здания и прохожие.

«Я и не знал… что даже на обычных дуэльных полях можно увидеть такие дали», — ожил тихий голос в его голове.

Эти слова Цербер произнёс, когда Сильвер Кроу поднял его в небо незадолго до того, как в бой вмешалась Аргон Арей. Хоть он и эксперт в наземных боях, но никогда не видел дуэльное поле свысока.

«Ещё раз.

Нет, ещё много, много раз. Я хочу показать ему всё. Я хочу, чтобы он увидел, как огромная луна Лунного Света освещает белоснежные улицы. Я хочу, чтобы он увидел море переливающихся огней Ночного Мегаполиса, похожее на звёздное небо. Зелёные джунгли Первобытного Леса, тянущиеся до самого горизонта. Застывшее у горизонта солнце Заката, окрашивающее небо в светло-коричневый цвет…»

— Этот мир бесконечен… — шёпотом повторил Харуюки слова, сказанные им на поле боя.

Затем он перевёл взгляд с Оумэ на север.

И увидел.

На другой стороне реки из людей, метрах в двадцати от него, стояла небольшая фигура.

Белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей, судя по всему — элемент формы какой-то средней школы. Широкие брюки в мелкую клетку. Как видно по одежде, это мальчик, но волосы его чуть длиннее обычного. Лицо ещё не успело возмужать. Видимо, он на год младше Харуюки, то есть, первоклассник средней школы.

Лицо мальчика казалось немного перекошенным, словно его что-то беспокоило. Однако самое сильное впечатление производили его глаза. Пусть их и разделяла толпа людей, он отчётливо ощущал, что мальчик смотрит на него. И глаза эти светились уверенным светом.

Обычно Харуюки, заметив, что на него смотрит незнакомый человек, пытался тут же отвести взгляд, но сейчас он продолжал упорно смотреть в глаза мальчика.

Помимо того, что Харуюки всем телом ощущал, что это и есть Вольфрам Цербер, у него имелось и более конкретное доказательство. В правой руке мальчик сжимал серый нейролинкер. Естественно, на шее его никаких устройств не было. Он исполнил приказ Харуюки «отключись от глобальной сети» так, чтобы тот понял это с первого взгляда.

«Я здесь.

Пожалуйста, пройди эти двадцать метров. Затем давай поприветствуем друг друга, представимся, пожмём руки… и начнём всё сначала», — мысленно обратился он к нему, вкладывая все свои силы в каждое слово. В какой бы организации ни состоял Цербер, какие бы секреты ни скрывал, в самой своей основе он, как и Харуюки, — игрок в файтинг под названием «Brain Burst». И именно потому, что у них есть такие общие корни, они должны понять друг друга. Должны стать друзьями.

«Я хочу быть твоим другом, Цербер!» — безмолвно крикнул Харуюки.

Лицо мальчика скривилось ещё сильнее. Он нахмурился, и поджатые губы дрогнули. После этого он приподнял правую ногу, а затем поставил обратно.

Ещё несколько секунд он сражался сам с собой. Наконец, он постепенно расслабился и едва заметно улыбнулся.

Выпрямившись, он сложил руки перед собой, медленно поклонился…

После чего развернулся и побежал на север по пешеходной улице. Его маленькая фигура моментально затерялась в толпе и пропала с глаз Харуюки.

— А… — обронил он, и рефлекторно попытался погнаться за ним. Но, пройдя лишь два шага, остановился.

Торопиться нельзя. Цербер откликнулся на зов Харуюки, пришёл в назначенное место и показал ему своё настоящее лицо. Этот жест имел огромное значение для бёрст линкера. А значит, в следующий раз он сможет подойти ближе.

Да, уже очень скоро…

— Уже очень скоро вы вновь встретитесь друг с другом, — услышал он голос позади себя и обернулся.

Рядом с ним стояла Черноснежка с купленным в забегаловке напитком. Улыбнувшись, она кивнула ему, а затем протянула стакан.

Харуюки тут же осознал, как сильно ему хочется пить, поклонился, сказал «большое спасибо» и взял стакан в руку. Ухватив губами соломинку, он за раз выпил половину холодного улуна. С облегчением вздохнув, он посмотрел на Черноснежку и сказал:

— Это точно. Я буду продолжать ходить в Накано. Я буду сражаться с ним столько раз, сколько потребуется.

— Угу. И это хорошо, — Черноснежка с улыбкой кивнула и похлопала Харуюки по спине.

Это действие заставило его вспомнить о том, что перед тем, как побежать сюда, Харуюки задал ей вопрос, но так и не услышал ответа.

— А, прости за то, что прервал наш с тобой разговор, — извинился он, и сразу продолжил, — Э-э… по поводу Аквы Карент, спасшей меня по время королевской битвы, она… твоя знакомая?

На мгновение Черноснежка посмотрела на него подозрительным взглядом, но затем кивнула.

— Да… так и есть. Она — моя старая… и очень дорогая подруга.

— Яс… но. Но раз так, то вы, наверное, хотите о многом друг с другом поговорить… — сказал Харуюки, а затем ему в голову пришла мысль. — А, точно. Может, Карент ещё в списке противников этой зоны? Если ты вызовешь её на бой, вы снова сможете встретиться, разве нет?

— М-м…

Черноснежка свесила голову и вдохнула. Но не для того, чтобы произнести «бёрст линк» и начать дуэль, а для того, чтобы протяжно выдохнуть.

— Нет… наверняка когда-нибудь мы увидимся вновь… — прошептала она.

Харуюки увидел в её улыбке такие чувства, что смог лишь кивнуть в ответ.

Поток людей прервался. Машины на Оумэ встали на светофоре. В воздухе повисла тишина, которую нарушил Харуюки словами, в которые вложил все свои чувства:

— Это точно. Когда… нибудь.

И ответ на эти слова…

Пришёл не от Черноснежки. Позади неё раздался чей-то голос:

— Извините, но это «когда-нибудь» наступит сейчас.

После двухсекундного оцепенения, Черноснежка развернулась в прыжке, и даже Харуюки прыгнул вперёд и вправо.

Перед ними стоял человек, похожий, скорее, на девушку. Судя по её виду, она либо их ровесница, либо чуть старше их, но одета не в школьную форму. На ней узкие джинсы, доходящие до колен, кроссовки и лёгкий летний джемпер с открытыми запястьями. К шее крепится белый и полупрозрачный нейролинкер.

Волосы её слегка завивались внутрь, а черты лица отчётливые и приятные на вид. Больше всего внимания привлекали очки в красной оправе. На лице не выражалось никаких эмоций, и лишь в полупрозрачных глазах горел свет, словно отражение на поверхности воды. Казалось, что её глаза — это окошки, сквозь которые можно увидеть рябь в её душе.

— Кт…

Харуюки уже открыл рот, чтобы спросить «кто вы такая?», но замер на середине слова.

Он уже видел этого человека. Отголоски воспоминаний, которые он почувствовал во время битвы, вновь пронеслись в его голове.

Он пытался вспомнить, но у него никак не получалось. Девушка в очках посмотрела сначала на кусавшего губы от досады Харуюки, затем на потерявшую дар речи Черноснежку и слегка улыбнулась. После этого она кратко поклонилась, повернулась к Харуюки и низким шёпотом произнесла:

— Давно не виделись, Сильвер Кроу.

— А, э-э, здравст… — Харуюки рефлекторно поклонился, а затем замер.

Он уже успел подскочить на месте, понимая, что его раскрыли, но девушка тут же одёрнула его правой рукой, а затем достала из перекинутой через плечо сумки нечто, похожее на небольшую плитку.

Приглядевшись, Харуюки понял, что это старомодный электронный планшет. Она провела пальцами по сенсорному экрану, затем перевернула его и показала Харуюки. На семидюймовом дисплее красовалась фотография. Портрет человека. Круглое лицо, растрёпанные волосы, изумлённо раскрытые глаза. Этим мальчиком рассеянного вида мог быть лишь одни человек — сам Харуюки.

А помимо его портрета, внизу фотографии стояла отчётливая отметка. «Silver Crow». А рядом с ней — дата. «09-11-2046».

— Ч… ч-чт…

«О-о-о-откуда у тебя эта фотография?!»

Харуюки вновь подпрыгнул на месте, и девушка сказала ему:

— Таким образом, скрывать от меня свою личность тебе уже не нужно.

«Это, конечно, так, но это ничего не объясняет!»

Харуюки продолжал в оцепенении смотреть на своё изображение на экране планшета. И тут тихий голос раздался со стороны Черноснежки:

— Карен… это ты?

И тут…

Девушка убрала планшет обратно в сумку, поправила очки и впервые с начала разговора повернулась точно к Черноснежке. Она несколько раз прищурилась, словно что-то слепило её, а затем кратко, но отчётливо кивнула.

— Вот мы и встретились в реальности. Что же… давно не виделись, Лотос. Мы с тобой не разговаривали уже… два с половиной года.

Эти слова невозможно истолковать неправильно.

Во-первых, они означали, что эта девушка — обладательница текучего аватара первого уровня, Аквы Карент, что спас Харуюки в ходе королевской битвы. Во-вторых, её действительно связывали с Черноснежкой… нет, с Чёрной Королевой Блэк Лотос очень глубокие узы…

И даже это ещё не всё. Что-то ещё связывало Карент с Харуюки. Иначе бы у неё не было его фотографии полугодовой давности, по которой она узнала его в реальности, и она бы не стала спасать его от атаки Аргон Арей.

Но почему-то Харуюки никак не мог вспомнить, что именно их связывало.

Харуюки изо всех сил заскрипел зубами и хлопнул себя руками по голове. Затем он попытался повторить, но Карент перехватила его руки, не дав ему это сделать.

— Прости. Это я виновата в том, что ты не можешь ничего вспомнить.

— Э?.. О чём ты…

И вслед за этим Карент повернулась к Харуюки и произнесла ещё более невероятные слова:

— Сначала я верну тебе твои воспоминания, а потом все объясню. Но чтобы это сделать, нам понадобится тихое и безопасное место. У вас есть что-нибудь на примете?

Решив не задавать вопросов, Харуюки переглянулся с Черноснежкой. Затем он повернулся к Карент и кивнул.

— Э-э… если не возражаешь против небольшой прогулки…

 

Глава 3

Передовая база Легиона «Нега Небьюлас» и, по совместительству, переговорный зал.

Другими словами, квартира Харуюки, находившаяся на двадцать третьем этаже корпуса Б многоэтажного жилого комплекса к северу от станции Коэндзи. Когда до неё добрались Харуюки, Черноснежка и девушка в очках, являвшаяся воплощением Аквы Карент в реальном мире, на часах значилось уже без пятнадцати семь.

Тело Харуюки в ногу со временем не шло и расходовало топливо с бешеной скоростью, и он понимал, что скоро проголодается до невозможности. Но в то же время в голове его скопилось столько вопросов, что они почти убили его аппетит. Ему хотелось немедленно получить ответы хотя бы на половину из них.

Пока девушки размещались на диванном гарнитуре, Харуюки пошёл на кухню и приготовил три стакана чая и сливовые роллы, которые помогли бы утолить хотя бы часть голода. Он уже взял поднос и направился обратно к диванам, как остановился недалеко от них.

Вид сидевших друг напротив друга Черноснежки и Аквы Карент поразил его до глубины души. Обе они явно больше всего на свете желали быть вместе и одновременно с этим пытались отдалиться друг от друга. Эта атмосфера сильно напоминала ту, что царила во время воссоединения Черноснежки и Курасаки Фуко, Скай Рейкер.

— Прошу… — обратился к ним Харуюки, размещая поднос на столе и расставляя стаканы.

В комнате было темно, и он на мгновение задумался о том, чтобы включить свет, но вместо этого решил раздвинуть занавески на южном окне. Открылся вид на вечернее небо с плывущими на восток облаками. Невольно вспомнилась последняя сцена, развернувшаяся на уровне «Лёд и Снег».

— Кажется, сезон дождей скоро кончится… — тихо сказала Черноснежка.

— По последним прогнозам он продлится до пятого числа, — кивнув, отозвался Харуюки.

— Значит, ещё неделя… за это время нам столько всего нужно решить… спасибо за чай.

Черноснежка взяла стакан в руки. Одновременно с ней Харуюки поблагодарила девушка напротив и тоже поднесла стакан к губам. Вслед за этим уселся и сам Харуюки, присоединившись к чаепитию. Через несколько секунд они оторвались от стаканов, выдохнули, а за этим сидевшая справа от Харуюки Карен как ни в чём не бывало произнесла:

— Ну что, начинаем.

С этими словами она достала из сумки рядом с собой небольшой четырёхпортовый хаб с XSB-кабелями. Один конец она тут же протянула Харуюки.

— Э… а, э-э…

— Напрямую соединиться будет проще всего. Ну же.

Всё же взяв в руки штекер, Харуюки посмотрел налево. Черноснежка улыбнулась и сказала:

— Надо — значит, надо. Увидимся.

— Х-хорошо, мы пошли.

Как только Харуюки подключил кабель к своему нейролинкеру, Карен, успевшая сделать это гораздо быстрее, тут же сказала:

— Бёрст линк.

Ускорение продлилось всего десять секунд. В реальном мире не прошло и доли секунды. Даже Черноснежка, увидев это, изумлённо шепнула: «Быстро вы вернулись».

Ещё бы. Оказавшись на дуэльном поле совсем рядом с Харуюки, Аква Карент немедленно подошла к нему, приложила текучую руку ко лбу шлема Сильвер Кроу и шепнула: «Мемори Фри».

В первые моменты после окончания ускорения Харуюки даже не почувствовал, что что-то изменилось. Карен тут же принялась деловито сматывать кабели с таким видом, будто сделала то, что собиралась. Но…

Послышался звук текущей воды.

Харуюки тут же обернулся, решив, что забыл закрыть кран на кухне. Но, если подумать, об открытом кране его бы предупредил виртуальный интерфейс, да и звук напоминал не протекающий кран, а журчание горного ручейка. Он навострил уши, начав понимать, что звук раздаётся не снаружи, а изнутри. Прохладная вода начала наполнять его сознание, потекла по высохшим руслам…

— Э… погодите-ка, — Харуюки изумлённо раскрыл рот и недоверчиво посмотрел на (скорее всего) девушку справа от себя. — Аква Карент… это та самая Аква Карент? Один из Элементов Первого Нега Небьюласа, как Рейкер и Мейден?..

Почему он не вспомнил этого раньше? Он слышал имя Аквы Карент в день начала «операции по спасению Ардор Мейден» девять дней назад, причём здесь же, в этой самой комнате.

Два с половиной года назад Легион «Нега Небьюлас», составлявший достойную конкуренцию остальным Великим Легионам, осмелился осадить стоящий в центре неограниченного поля Имперский Замок, но был разгромлен охранявшими его Четырьмя Богами, Энеми Ультра класса. В результате Легион был уничтожен. Скай Рейкер, «Воздуху», чудом удалось спасти Блэк Лотос от Бякко, с которым та сражалась у западных врат, но офицеры, командовавшие штурмом остальных врат, попали в бесконечное истребление.

На алтаре южных врат Судзаку запечатало Синомию Утай, «Огонь».

На алтаре северных врат Генбу запечатало Графит Эджа, «Землю».

Наконец, на алтаре восточных врат Сэйрю запечатало Аква Карент, «Воду».

Конечно, на тот момент высшим приоритетом для него стало спасение Мейден, но уж хотя бы имена остальных Элементов он должен был запомнить. Харуюки обхватил руками провинившуюся голову и тихо застонал.

Но оказалось, что это ещё не всё.

В голове его словно открылся новый проход, и из него в сознание полились воспоминания.

Аква Карент. «Единица».

Это прозвище она заслужила потому, что являлась крайне необычным аватаром первого уровня. Обычно такие аватары — новички, беспокоящиеся лишь о наборе очков, но Карент вместо этого работала «телохранителем», спасая попавших в беду из-за малого количества очков бёрст линкеров.

Если конкретнее, то она принимала заказы от бёрст линкеров первого и второго уровней и участвовала с ними в командных боях, пока те не набирали хотя бы пятьдесят очков. В качестве оплаты за свои услуги она просила не очки, а «личность». Клиенты приходили в указанное ей место, садились на указанный стул, где их ждал планшет, предлагающий ввести имя аватара. Вслед за этим лицо бёрст линкера фотографировала камера. Затем имя и фотография по беспроводному соединению пересылались Карент.

И Харуюки знал все эти подробности потому, что…

Однажды ему и самому пришлось попросить её о помощи. Прошлой осенью, когда он только-только начинал играть, он так обрадовался, перевалив за три сотни очков, что забыл о необходимости поддерживать их запас и перешёл на второй уровень.

Из-за этого количество его очков упало до восьми, и любая битва могла стоить ему Брейн Бёрста. И из этой смертельно опасной ситуации его вытащила именно Аква Карент, «Единица». Они сражались против команд третьего и четвёртого уровней в районе Дзинбо, не проигрывая ни единого сражения, что помогло Харуюки перевалить за отметку в семьдесят очков. Без её помощи он мог бы лишиться Брейн Бёрста. С очень высокой вероятностью.

— Карен… — произнёс Харуюки её имя, поднимая голову. В этот раз он вкладывал в него совсем другой смысл. Он посмотрел в похожие на дрожащие озёра глаза молчаливо улыбавшейся девушки и вновь произнёс её имя, — Карен… я… я всё это время… хотел встретиться с тобой.

После этих слов слева словно начали доноситься волны Инкарнации, но Харуюки, не замечая их, продолжил:

— Я хотел поблагодарить тебя. Благодаря тебе… благодаря твоей помощи я…

Больше Харуюки ничего не смог сказать. К глазам подступили горячие слёзы.

Аква Карент медленно кивнула ему и мягким тоном ответила:

— Я тоже хотела вновь увидеться с тобой. И о многом хотела поговорить.

Аура сверкнула снова, и в этот раз Харуюки всё же повернулся к её источнику. А затем немедленно вжался в диван. За спиной широко улыбавшейся Черноснежки полыхала аура Оверрея. Скорее всего, типа «Увеличение силы удара».

— Харуюки.

— Д-да?

— Прости, что вмешиваюсь в такой момент, но не объяснишь ли ты, что происходит? А то я что-то совсем не понимаю, о чём вы.

— А, к-конечно!

Тут же кивнув, Харуюки принялся рассказывать о том, как они познакомились с Аква Карент. Черноснежка слушала молча, периодически кивая. Но стоило Харуюки сказать «…вот так всё и произошло», поставив точку в рассказе…

— …Идиот! — впервые за долгое время отругала его Черноснежка. Вслед за этим она тут же подалась вперёд и резко оттянула его левую щеку. — Оказаться на пороге смерти в момент перехода на второй уровень?! Ладно, я тебя винить не могу, это моя вина в том, что я не рассказала тебе о необходимости запаса. Но почему ты мне ничего не рассказал?! Я бы дала тебе столько очков, сколько надо!

— Н-но ведь ты на тот момент лежала в реанимации, и встречаться с тобой было строго запрещено…

— Это ничего не меняет! Да, кабелем ты бы ко мне не подключился, но ты мог вызвать меня на дуэль через больничную сеть, разве нет?!

— Н-но ведь у тебя тогда практически не оставалось очков…

— Их я всегда могла набрать, охотясь на Энеми!

«…Хи-хи».

Неожиданно раздался сдержанный смех, и Черноснежка с Харуюки тут же повернулись на звук.

Аква Карент, всё это время не показывавшая никаких эмоций, сидела, закрыв рот рукой, и мелко дёргала плечами.

Если Харуюки при виде этой картины подумал, что «всё-таки Карен тоже умеет смеяться», то Черноснежка удивлённо округлила глаза. Несколько раз моргнув, она произнесла совершенно другим тоном, не отпуская, впрочем, щеку Харуюки:

— Карен… я никогда не видела, чтобы ты так смеялась. Ну… в реальности я тебя, конечно, вижу впервые, но всё же…

Аква Карент какое-то время продолжила сдержанно смеяться, а затем прокашлялась и ответила:

— Прости. Я смеялась не над вами. Просто мне стало радостно… Лотос, ты напомнила мне… те далёкие времена, когда ты постоянно спорила с Рейкер и Графом, а мы с Мейден смотрели на вас…

Она поправила очки и ненадолго закрыла глаза. Затем она выпрямилась, сложила руки на коленях и посмотрела на Черноснежку и Харуюки ясным взором…

— Пожалуй, для начала официально представлюсь. Я — Аква Карент. В реальности меня зовут Хими Акира.

Повисла короткая пауза. Имя Акира нейтральное, что внесло ещё один грамм неясности в и без того сложный вопрос о половой принадлежности этого человека. Затем Акира повернулась к Черноснежке и поклонилась:

— Лотос. Сильвер Кроу не виноват в том, что всё это время не рассказывал тебе о нашем знакомстве. Я запечатала все его воспоминания о случившемся.

Прошло пять минут.

Черноснежка и Харуюки успели представиться и решить, кто кого как будет звать. После этого Харуюки решил ещё раз переспросить:

— Э-э, выходит, Акира, что восемь месяцев назад ты запечатала мои воспоминания Инкарнационной техникой «Капель Воспоминаний», а во время этой кабельной дуэли распечатала их «Освобождением Воспоминаний»… так?

— Именно так.

— Н-но, почему ты решила…

— Половину причины ты уже знаешь — это из-за того, что ты видел меня в лицо.

— О? Как это ты умудрился раскрыть личность Акиры, Харуюки? — с удивлением в голосе поинтересовалась Черноснежка, заставив Харуюки застенчиво почесать затылок.

— Я вовсе не собирался этого делать, виновата моя неуклюжесть… когда я пришёл в назначенное кафе, я споткнулся по пути в туалет, а в это самое время мимо меня проходила Акира…

Тут в мыслях Харуюки полностью ожила сцена того, как он столкнулся с ней, повалил на пол и потрогал далеко не самым надлежащим образом. Моментально закрыв рот и оцепенев, он с трудом перевёл взгляд. Сама Акира сидела с безразличным видом, поедая очередной ролл, поэтому он продолжил, опустив подробности:

— Акира уронила сумку, и из неё вывалился планшет с моей фотографией…

Хотя Черноснежка и слушала его с немного подозрительным видом, она всё же кивнула.

— Ясно. Неуклюжесть Харуюки смогла одолеть даже Акву Карент.

— Д-да я вовсе не…

— Это была не похвала, если что… а какая вторая причина, Акира? — спросила она, переводя взгляд.

Акира же зажала сливу между пальцами и указала ими на Харуюки.

— Её я тоже в тот раз рассказала Хару.

— С-серьёзно?.. Э-э…

Харуюки начал проматывать в голове восстановившиеся воспоминания в поисках нужной сцены. Незадолго до того, как она применила к нему Инкарнацию, она что-то говорила ему.

— Ты сказала, что наша с тобой встреча произошла слишком рано… что только-только восстановившемуся Нега Небьюласу пока не надо связываться с тобой…

— Да. Во-первых, я считала, что первой должна вернуться Скай Рейкер, но главное, что я, Мейден и Граф…

— Из-за бесконечного истребления?.. — с оттенком боли в голосе продолжила Черноснежка.

Акира отвела взгляд и кивнула.

Харуюки по очереди смотрел на замолчавших девушек, а затем неожиданно вспомнил кое-что, что заставило его ахнуть.

Это противоречие он успел заметить ещё во время королевской битвы, но разговор вновь напомнил ему о нём.

Дуэльный аватар Акиры, Аква Карент, запечатан у восточных врат Имперского Замка на неограниченном нейтральном поле.

Находясь в этом состоянии, она, тем не менее, могла выступать на обычных дуэльных полях, где её и стали звать «Единицей» из-за первого уровня.

Но…

— Н-но ведь на неограниченное поле нельзя попасть до четвёртого уровня, — наконец, смог он произнести эти слова и тут же поймал на себе их взгляды.

Девушки несколько раз моргнули. Первой заговорила Акира, поправляя очки на переносице:

— Очень хороший вопрос. Я знала, что когда-нибудь ты задашь его, Хару.

Вслед за ней и Черноснежка, нахмурившись, кратко кивнула.

— Ответ на него очень простой. На момент штурма врат Имперского Замка Карен находилась на седьмом уровне.

— На с… седьмом?! Но ведь это как у Мейден в наши дни! Почему же теперь её уровень…

Харуюки уже успел выпучить глаза от удивления, но тут в его воспоминаниях раздался голос. Свежий, словно шелестящий на лугу ветер, и чистый, словно только что заточенный клинок, он принадлежал таинственному аватару-самураю, с которым он встретился внутри Имперского Замка. Сначала он представился «Трилид Тетраоксидом», но перед расставанием произнёс своё настоящее имя — Азур Эар. Дорогой друг Харуюки.

Когда они вместе с ним и Утай обсуждали план побега из Замка, Трилид сказал, что через восточные врата уходить не рекомендует. Дело в том, что Энеми Ультра класса Сэйрю, охранявший их, обладал одной уникальной способностью.

— Вытягивание… уровня… — прошептал Харуюки.

Черноснежка удивлённо вскинула брови и кивнула.

— Так ты уже знаешь? Именно… для того, чтобы позволить её отряду сбежать, Карен забралась на алтарь, где героически сражалась с Сэйрю, пока остальные отступали… противник несколько раз попал по ней своей способностью, и в результате…

— Мой уровень быстро упал до минимального, — совершенно спокойным голосом подтвердила Акира тот факт, что ей довелось пережить, пожалуй, худшее, что вообще могло случиться с бёрст линкером, не считая полной потери очков.

Вслед за этим она откусила кусочек сливы, запила холодным чаем, после чего посмотрела на ошарашенного Харуюки и напряжённо смотрящую на неё Черноснежку и слегка улыбнулась.

— Но я не считаю, что мне пришлось хуже, чем Мейден, Графу, Рейкер или тебе, Лотос. Нельзя сказать, что какой-то из Четырёх Богов гораздо сильнее остальных… пока он вытягивал мои уровни совершенно безболезненной способностью, Мейден сгорала в пламени Судзаку, Графа давило массивным телом Генбу, а Лотос с Рейкер рвали в клочья когти Бякко. Всем им пришлось пережить гораздо больше боли, чем мне.

— Но, Карен… виртуальная боль исчезает, как только кончается битва… но то, что случилось с тобой…

— Конечно, после того, как я потеряла уровни, я была… шокирована немного сильнее, чем обычно. Но в этом оказались и свои плюсы. Благодаря этому я смогла начать работать телохранителем и помогать детишкам вроде Хару, попавшим в беду… так что не нужно на меня так смотреть, Лотос.

Голос Акиры, приглушённый, но таящий в себе эмоции, которые она пыталась донести до них, ненадолго стих. Однако затем она продолжила:

— Но какими бы способностями они ни обладали… если зайти слишком далеко в охраняемую Богами зону, бесконечного истребления не избежать. Сэйрю не исключение. Поэтому… даже когда я услышала о возрождении Нега Небьюласа, я долгое время не шла на контакт. Да, я хотела вернуться… да что там, мне не терпелось вернуться, Лотос. Но я была уверена, что когда вернусь в Легион, ты…

Тут Акира затихла и опустила голову. Черноснежка кивнула и прошептала:

— Неделю назад, когда к нам вернулась Мейден, она говорила то же самое. Что если она вернётся, то Новый Нега Небьюлас… вернее, лично я предложу освободить запечатанную у врат Замка Мейден, ради чего нам вновь придётся вызвать на бой Богов. И что из-за этого в плену могут оказаться другие люди. Этого она и боялась.

— Естественно, я боялась. Особенно после того, как ты… Сатти, вернулась и вывесила над Сугинами чёрный флаг. Я не хотела повторения той трагедии.

Обращение «Сатти», которое та использовала по отношению к Черноснежке, — видимо, производное слов «Саттян» и «Саттин», которыми пользовались Курасаки Фуко и Синомия Утай соответственно. Имя звучало неплохо, но оно больше подходило устам, скорее, вечно нетерпеливой Пард. Не успела Черноснежка что-либо ответить, как девушка в очках тут же продолжила:

— Но вы, Сатти и Хару, смогли блестяще вытащить Мейден из плена алтаря Судзаку. Когда эти слухи дошли до меня, я была счастлива до невозможности. Я поняла, что обязательно настанет день, когда я увижусь с вами и верну Хару его воспоминания…

— И этот день… наступил сегодня, — с улыбкой отозвалась Черноснежка.

Акира сначала кивнула, но затем покачала головой:

— На самом деле я хотела подождать ещё немного. Но с учётом сложившейся ситуации мне пришлось поторопить события, — в глазах по ту сторону очков проскочила искра. — Как вам известно, после гибели Старого Нега Небьюласа два с половиной года назад я начала работать телохранителем, защищая низкоуровневых бёрст линкеров. Я занималась этим по нескольким причинам, но одна из них — сбор информации. Спасённые мной бёрст линкеры, даже добравшись до более высоких уровней, продолжали делиться со мной ценной информацией… конечно же, не в ущерб своим Легионам.

Харуюки согласно кивнул. Действительно, не запечатай она его воспоминания, он бы продолжал поддерживать с ней связь хотя бы из-за желания постепенно отплатить свой долг.

Акира кивнула в ответ и всё таким же хладнокровным, но немного напряжённым голосом продолжила:

— Поэтому, хоть я и не контактировала с Новым Нега Небьюласом, но всё же была в курсе всех последних событий. Я слышала и о террористической атаке на вертикальную гонку по Гермесову Тросу с использованием мощной Инкарнации четвёртого квадранта, и о возрождении Брони Бедствия, и о решении очистить броню, вынесенном на Конференции Семи Королей, и о распространяющихся по миру ISS комплектах, и о появившемся на Мидтаун Тауэре Архангеле Метатроне… и о том, что Сильвер Кроу удалось очиститься от Брони и запечатать её.

Она одно за другим перечисляла события этого напряжённого июня, и даже Харуюки с трудом поспевал за ней. Черноснежка тоже не могла не удивиться.

— Карен, ты, как всегда, мастер сбора информации… хотя, пожалуй, этого стоило ожидать, — произнесла она, вскинув руки, а затем пояснила для Харуюки, — В прошлом именно она занималась сбором и анализом информации в Нега Небьюласе. У неё талант собирать из скучных сплетен и обрывков слухов важнейшую информацию.

От этой похвалы Акира немного засмущалась и тихо сказала:

— Информация подобна воде в системе городского снабжения. Часть воды всегда вытекает сквозь швы и трещины в трубах, но об этом никто не задумывается.

— О, ого… выходит, из водопровода вытекает много воды? — спросил Харуюки, не замечая, что отклоняется от темы.

Акира с совершенно серьёзным видом кивнула, а затем неожиданно поделилась следующей информацией:

— В начале века 5 % потребляемой воды приходилось на утечки из труб, находящихся в муниципальной столичной собственности. К сороковым годам эту цифру удалось сократить до 1 %. В численном выражении это соответствует примерно пятнадцати миллионам кубических метров.

— П-пятнадцати миллионам… а в двухлитровых бутылках это сколько?..

Но не успел Харуюки дотянуться до виртуального интерфейса и открыть калькулятор, как Черноснежка успела прикинуть в уме.

— 7,5 миллиардов. И по сравнению со столицами других стран это ещё небольшая цифра. Кстати, Акира… я до сих пор помню, как в те времена, когда я ещё находилась на восьмом уровне, ты предложила сначала исследовать тонкости правила внезапной смерти для аватаров девятого уровня и ради этого пыталась заставить поднять уровень Графа, потому что он к тому времени успел накопить очки для перехода с восьмого на девятый. Тебе… не кажется, что в тот раз твои методы сбора информации зашли слишком далеко? — заметила Черноснежка с игривой улыбкой, но Акира не изменилась в лице.

— Графу всегда приходилось жертвовать собой. Поэтому — нет.

— Ха-ха-ха… ну да, упрямее человека я ещё не встречала.

Когда Харуюки смотрел на весело смеющуюся Черноснежку, по его телу разливались тёплые чувства.

Пусть Акира и пошла на это под давлением пока неизвестных обстоятельств, с возвращением Аквы Карент выходило, что в Нега Небьюлас вернулись три Элемента, три старших офицера. Конечно же, аватар Карент всё ещё запечатан у восточных врат Имперского Замка на неограниченном поле, где его сторожил Сэйрю, а о четвёртом Элементе, Графит Эдже, Харуюки знал лишь имя, но казалось, что день, когда все они снова будут в сборе, уже близок. И не только Элементы — вслед за ними наверняка потянутся и все старые легионеры Нега Небьюласа.

И это будет тот день, когда Черноснежка вернёт себе то, что потеряла.

Конечно, если Нега Небьюлас вновь вернётся в ряды Великих Легионов, Харуюки больше не сможет проводить с Черноснежкой столько времени. Но это его не расстраивало, ведь он всё равно остался бы её единственным «ребёнком», а что важнее… поддержка сильного Легиона необходима ей для того, чтобы достичь своей заветной цели — десятого уровня. Естественно, к этой цели стремился и сам Харуюки.

Задумавшись об этом, Харуюки откусил кусочек сливы, как вдруг Черноснежка протянула руку и потрепала его волосы.

— Ты, как всегда, слишком далеко забегаешь, — произнесла она с такой нежной улыбкой, словно прочитала мысли Харуюки.

Тот тут же замахал головой.

— Э-э… н-нет-нет, меня это вовсе не печалит.

— Если бы не печалило, ты бы о таком не говорил. Поверь, ты, Такуму и Тиюри для меня дороги не меньше, чем мои старые друзья, а может, и больше. Каким бы большим ни стал наш Легион, места для тебя в моём сердце не убудет.

— С-спасибо… — Харуюки кивнул, отчаянно пытаясь подавить начавшие пробиваться слезы.

Справа улыбнулась Акира и сказала:

— Если хочешь плакать — плачь. Вода, которая никуда не течёт, со временем застаивается.

Скажи она ему такие слова какое-то время назад, и он тут же расплакался бы. Но теперь он лишь подавил в себе тоску и ответил:

— Я… потерплю до того момента, когда ты официально вернёшься в Легион, Акира.

— Хорошо. Тогда у тебя ещё есть время вспомнить, что ты мне сказал до того, как я запечатала твои воспоминания.

— Э-э… и что я… такого сказал?..

Сказанные Акирой слова словно заставили его сознание отозваться, и в голове пронеслась та сцена. Харуюки показался ей таким беззащитным, что она вызвала его на кабельную дуэль и сказала, что заберёт все его очки в качестве платы за помощь. И в ответ Харуюки сказал ей…

— …Что я не буду с тобой сражаться, потому что ты мне нра…

Неожиданно он ощутил, как на его голову что-то сильно давит, и ему пришлось прервать речь. Давление исходило от тонких пальцев Черноснежки. Она держала его за голову хваткой, достойной крупного аватара, и продолжала широко улыбаться. От её улыбки веяло знакомым холодом.

— Что-то я не расслышала. Ну-ка, почему ты не будешь сражаться с Карен?

— Э, э-э… потому что она мне н… нр… нет, тьфу. А да, у неё такой нрав, что мне никогда её не победить, — кое-как спас себя Харуюки.

— Можно подумать, нрав что-то решает в Брейн Бёрсте, — ледяным тоном заметила Черноснежка, но затем, пощадив его, успокоилась. Напоследок ещё раз легонько стукнув Харуюки по голове, она взяла с тарелки сливу. — Впрочем, это благодаря тебе Акира решила встретиться с нами в реальности…

Тут же отправив сливу в рот, она взяла стакан и быстро осушила его. Харуюки уже начал подниматься с дивана, собираясь налить ей ещё, но Черноснежка одёрнула его взмахом руки. Вслед за этим она выпрямила спину, приняла серьёзный вид и обратилась к Акире:

— Конечно, я ещё о многом хочу поговорить, но на сегодня разговоров о прошлом хватит. Куда важнее обсудить настоящее и будущее… а именно — почему ты сегодня оказалась в Сугинами и вышла с нами на связь, Акира. Судя по времени твоего появления, это связано либо с ISS комплектами, либо с Обществом Исследования Ускорения… я права?

Услышав этот вопрос, Акира сначала поправила очки, а затем кивнула.

— Ты, как всегда, очень проницательна. Да, я здесь из-за этих двух причин… и есть ещё третья.

— О? И какая?.. — тут же спросил её Харуюки.

Ему казалось, что за сегодня он успел удивиться столько раз, что теперь его уже ничто не изумит. Однако ответ Акиры застал его врасплох:

— Броня Бедствия.

— !..

Черноснежка с шумом вдохнула воздух, а Харуюки вжался в спинку дивана так сильно, что едва не перевернул его. Кое-как вернув равновесие, он глубоко вздохнул и громко заявил:

— Но… как?! Э-эта Броня… вернее, её «проклятие» полностью развеяно. Его больше нет!

После того как Харуюки вернул Броню Бедствия — вернее, Усиливающее Снаряжение «Бедствие» к своей изначальной форме — броне «Судьба» и мечу «Звездомёт», он навсегда запечатал их в укромном уголке неограниченного поля. Это случилось каких-то шесть дней назад, и за такое время даже Общество Исследования Ускорения не должно было каким-либо образом добраться до неё.

В конце концов, Аква Карент сама несколько минут назад сказала, что знает о том, что Броня ныне очищена и запечатана.

Акира успокаивающе кивнула и принялась объяснять:

— Я уверена, что Общество уже не может вернуть ту самую Броню Бедствия. Но, похоже, они и не собираются этого делать… они планируют создать новую.

— С… создать? Породить… новую Броню? — спросила Черноснежка, и даже в её голосе слышался ужас.

Акира перевела на неё взгляд и кивнула.

— Я полагаю… что и рождение Брони Бедствия семь лет назад не обошлось без помощи Общества Исследования Ускорения. Я права?

В ответ Харуюки с Черноснежкой переглянулись и кивнули друг другу. Хоть это и сверхсекретная информация, Аква Карент, как Элемент, имеет право знать её.

— Д-да… когда на мне паразитировала Броня, я видел сон… понимаю, что это не самый надёжный источник, но я верю ему. Семь лет назад Хром Фалькон и Шафран Блоссом попали в ловушку, после чего Фран в бесконечном истреблении лишилась всех очков. Эту западню организовали вице-президент Общества Блэк Вайс… и офицер Аргон Арей…

Когда Акира услышала имена Фалькона и Шафран, её глаза дрогнули, но в этот момент пробившийся сквозь окно луч света заставил очки бликнуть, скрыв их. Она опустила взгляд и тихо ответила:

— Ясно… выходит, что то, что Броня после этого сменила несколько владельцев и устроила в Ускоренном Мире не одну бойню, тоже можно считать частью плана Общества…

— Но… Пятый Дизастер, Черри Рук, получил Броню от Жёлтого Короля Йеллоу Радио. Ты думаешь, бананоголовый тоже связан с Обществом?.. — нахмурившись, спросила Черноснежка.

Акира подняла голову и улыбнулась.

— Полагаю, что нет. Конечно, Радио любит ловушки и хитрые планы, но он просто импульсивный человек, которому нравится быть в центре внимания.

— Импульсивный?..

Пока Харуюки изумлялся тому, с какой лёгкостью Аква Карент давала характеристику одному из Королей девятого уровня, Черноснежка усмехнулась и кивнула.

— Тут я с тобой согласна. В отличие от Общества, которое любит скрытность во всём, Радио ни за что не согласится на план, который не даст ему появиться на сцене… но разве это не значит, что когда он получил Броню от Четвёртого Дизастера, а затем пытался заманить в ловушку Красную Королеву Скарлет Рейн — это был целиком и полностью план Радио? — заметила Черноснежка.

Харуюки кивнул и поддержал её:

— Кроме того, то, что после Черри Рука Шестым Дизастером стал я — совершенная случайность. Никто не мог предугадать того, что Нико обратится за помощью к Нега Небьюласу, и что я приму участие в последней битве Пятого Дизастера. Даже Общество.

Акира не спешила ни соглашаться с их утверждениями, ни опровергать их. Она ответила чуть тише, но совершенно не меняясь в лице:

— Я думаю… дело вот в чём. Обществу было совершенно безразлично то, какими путями будет передаваться Броня и к каким именно трагедиям она приведёт. Они рассчитывали только на то, что цикл Бедствия будет продолжаться… что Броня будет переходить из рук в руки и становиться сильнее. А затем, когда она станет достаточно могущественной, они собирались использовать её, чтобы выполнить свою главную задачу…

— А…

Слова Акиры заставили Харуюки вспомнить одну сцену. Он напрягся и постарался вспомнить как можно больше деталей.

— Э-эм… примерно неделю назад я, находясь на неограниченном поле, разделил Броню на два куска экипировки, но незадолго до этого я встретился с вице-президентом Общества Блэк Вайсом, который сказал мне: «Хотя ещё рановато, но я заберу твою Броню для анализа. К сожалению, Кроу, для этого ты должен будешь покинуть Ускоренный Мир»…

На тот момент он едва находился в сознании, и воспоминания его об этом смутны, но смысл сказанных слов он уловил точно. Услышав это, девушки переглянулись, помрачнели и кивнули. Сначала заговорила Акира:

— Это значит, что у них всё же есть долгосрочный план… другими словами, Броня должна была послужить определённой цели. Как мне кажется, после захвата Хару они планировали изъять Броню, и Седьмой стал бы окончательной, завершённой формой Хром Дизастера. Хотя, возможно, даже это — лишь часть ещё более масштабного плана…

— Седьмой, значит. Какая зловещая цифра, — неохотно проговорила Черноснежка, после чего посмотрела на Харуюки и заговорила более мягким голосом. — Другими словами, то, что Шестой Дизастер Харуюки смог очистить и запечатать Броню, сломало семилетний план Общества… хотя, с учётом ускоренного времени, можно сказать, что он тянулся десятки и сотни лет. Гига-GJ.

— Это ты Аша или Пард изображаешь? — с усмешкой в голосе отозвался Харуюки, и Черноснежка тоже прыснула.

Акира почему-то на мгновение замерла, но затем тоже слегка улыбнулась.

Харуюки уже собирался спросить её, что случилось, но Акира заговорила первой:

— Благодаря стараниям Хару Броню Бедствия удалось уничтожить. Как я уже говорила, даже Общество уже не сможет вернуть её. Но, в то же время, они точно не из тех людей, что так просто сдаются.

— Ясно… поэтому ты считаешь, что они попробуют «создать» её, — прошептала Черноснежка.

Акира медленно кивнула.

— Да. Я полагаю… что Общество Исследования Ускорения попытается повторить то, что произошло семь лет назад. Они вызовут взрыв ненависти и скорби, вольют негативные эмоции в Усиливающее Снаряжение и таким образом проклянут его. Некоторые события Ускоренного Мира указывают на то, что вероятность этого весьма высока…

— Хм-м… я не сомневаюсь в твоих способностях как аналитика, Акира… но разве повторить случившееся будет так просто? Хром Дизастер появился благодаря синтезу нескольких важных компонентов… я правильно говорю, Харуюки?

Она повернулась к Харуюки, и тот согласно кивнул. Затем он начал перечислять компоненты, загибая пальцы на правой руке:

— Да. Э-э… во-первых, Хром Фалькон, металлический аватар и Первый Дизастер. Во-вторых, Шафран Блоссом, его подруга. В-третьих, Энеми Легендарного класса, лишивший Шафран всех очков через бесконечное истребление. В-четвёртых, Усиливающее Снаряжение Судьба, впитавшее в себя скорбь и ненависть Фалькона и ставшее Броней. В-пятых… не уверен, что это необходимо, но был ещё меч Звездомёт, рождённый из души Шафран… Броня Бедствия не смогла бы появиться без этих компонентов…

— И все они крайне редки. Не мне рассказывать вам, насколько редки металлические аватары, особенно те, у которых есть постоянные напарники. Но самый редкий среди всех компонентов — Судьба, ставшая основной Брони… в конце концов, это ведь один из Семи Артефактов, — тихо проговорила Черноснежка, и в комнате ненадолго повисла тишина.

Харуюки взял с тарелки очередную сливу, количество которых успело уменьшиться наполовину, и положил её на край.

— Первый из известных Артефактов, существующих в Ускоренном Мире — меч Синего Короля «Импульс», Альфа.

Затем он продолжил, добавляя все новые сливы.

— Далее, посох Фиолетовой Королевы «Буря», Бета. Щит Зелёного Короля «Конфликт», Гамма. И… клинок того самого Трилида, с которым я встретился внутри Имперского Замка. «Бесконечность», Эпсилон…

На краю тарелки лежало четыре сливы. Харуюки поднял голову и посмотрел сначала на Черноснежку, потом на Акиру.

— И всё, так? Мы до сих пор не знаем, куда делось «Сияние», Дельта… «Судьба», Зета, запечатана, а «Мерцающий Свет», Эта, находится в самой глубине Имперского Замка, где никто не сможет его достать.

Когда Харуюки умолк, Черноснежка тихо усмехнулась.

— Когда ты так перечисляешь их, кажется, что их целая куча… но по факту Общество действительно может рассчитывать лишь на четыре… нет, три Артефакта. Чтобы добраться до Эпсилона и Трилида, им придётся залезть в Замок, но даже у них вряд ли хватит на это сил.

С этими словами Черноснежка взяла одну из лежащих на краю тарелки слив и принялась её есть. Она посмотрела на оставшиеся три, а затем пожала плечами.

— Да и остальные три заполучить не так-то просто. Короли явно не захотят расставаться с ними, а забрать их силой можно лишь через лишение всех очков. Даже Общество Исследования Ускорения не способно на такое.

Затем она взяла ещё одну сливу. Харуюки забрал оставшиеся и тоже принялся жевать их. После этого он сказал:

— Хм-м… лучше на всякий случай спрошу. В Ускоренном Мире точно нет снаряжения, равного по уровню Артефактам?

После этих слов Черноснежка с Акирой моргнули и покачали головами.

— Думаю, нет.

— Его не должно быть. Собственно, их и назвали Артефактами потому, что остальное Снаряжение рядом с ними и близко не стоит. Ты ведь и сам ощутил совершенно немыслимую силу щита Гранде, когда попытался ударить его, так?

— Да, это было нечто…

— Ну, возможно, это потому, что он почти непробиваемый и сам по себе… хм-м, если подойти к этому с другой стороны, то как насчёт бёрст линкеров, весь потенциал которых сосредоточен в Усиливающем Снаряжении, и которые продолжают усиливать его бонусами на каждом уровне… интересно, возможно ли…

Задумчивая речь Черноснежки немедленно оживила в памяти Харуюки образ одного бёрст линкера.

— Ты хочешь сказать, что если Аш продолжит усиливать свой мотоцикл и далее, то со временем его машина может встать вровень с Артефактами?..

Они переглянулись, а затем дружно рассмеялись. Не то чтобы они смеялись над Аш Роллером, но мысль о том, что если он навесит на свой мотоцикл ещё больше ракет, пулемётов и гранатомётов, то сможет называть его Артефактом, казалась совершенно абсурдной…

Но тут Харуюки показалось, что поднятая тема вызвала в его голове ещё одну ассоциацию, и нахмурился. Однако не успела мысль сформироваться, как Черноснежка прокашлялась, повернулась к Акире и сказала:

— Кхм… прости, мы отвлеклись. Короче говоря, смысл в том, что им недостаёт Артефакта, который мог бы стать основой новой Брони, если они планируют её создание.

— Да. Полностью согласна.

— Но это ещё не всё, чего им недостаёт. Истинная сила Брони состояла в том, что владельцы долгое время сражались в ней, обучали её, и, в конце концов, в ней зародился своего рода разум, сотканный из негативной Инкарнации… как я помню, Харуюки называл его «зверем».

После этих слов Харуюки окончательно отбросил так и не сформировавшуюся мысль и размашисто кивнул.

— Ага, его сила действительно впечатляла. Он умел рисовать перед глазами траектории всех атак противника, даже Инкарнационных, и давал им характеристики. Кроме того, он владел техниками всех Дизастеров прошлого, которыми мог пользоваться совершенно неограниченно. Даже комбинация Мгновенного Скачка с Лазерным Мечом — это ещё не самое впечатляющее, на что он был способен…

Харуюки сжал руки в кулаки и продолжал все говорить и говорить. Черноснежка какое-то время смотрела на него, а затем сокрушённо улыбнулась.

— Судя по тому, как ты о нём отзываешься, «зверь» всё-таки стал твоим напарником.

— А, н-нет, я хотел сказать…

— Ну, я поняла, что ты хотел донести. Хром Дизастер был силён именно потому, что живший в нём «зверь» обладал такой силой… другими словами, даже если Обществу удастся создать Броню Бедствия 2 и научить её паразитировать на аватарах, пройдёт ещё много лет до того, как негативная Инкарнация в ней скопится до такого уровня, что она сравняется с Бронёй 1. Уйдут годы… а если они так и не смогут найти Артефакт — то и того дольше. Ты думаешь, что они попытаются запустить такой долгосрочный план сейчас?..

Этот вопрос она задала, повернувшись к Акире.

Офицер-аналитик Первого Нега Небьюласа ответила не сразу. Сначала она какое-то время смотрела в вечернее небо за окном. Затем прищурилась, словно увидела в нём что-то, и через несколько секунд тихо произнесла:

— «Огромный сгусток негативной Инкарнации». В Ускоренном Мире уже есть объект, подходящий под это описание… и он продолжает развиваться день за днём…

— !..

Услышав это, Черноснежка и Харуюки дружно ахнули.

Благодаря её словам Харуюки смог сформулировать мысль, какое-то время витавшую в его голове. Существовало нечто, высасывающее враждебность, ненависть… и негативную Инкарнацию в целом из многих бёрст линкеров. Огромный чёрный ком, работающий на той же логике, на которой работал «зверь» Брони Бедствия.

— Тело… ISS комплекта… — хрипло прошептал Харуюки.

Черноснежка же спросила Акиру:

— Карен… ты видела его? Ты видела тело ISS комплекта, находящееся внутри Токио Мидтаун Тауэра? — после этого она замерла, а затем опустила голову. — Прости. На неограниченном поле ты всё ещё запечатана у восточных врат Замка, так что ответ очевиден…

— Не извиняйся, Лотос. Все Элементы, включая меня, принимали участие в атаке на Замок по собственной воле. Кроме того, воспоминания о том, как мы шли к Замку всем Легионом, до сих пор греют мою душу, — после своего мягкого ответа Акира снова приняла серьёзный вид. — Конечно, сама я тело ISS комплекта не видела. Недавно один из бёрст линкеров, которого я защищала, обзавёлся комплектом… так я узнала о возможностях комплекта и о методах его усиления и размножения. На основе этой информации нетрудно догадаться, что комплекты представляют собой централизованную систему.

— А-а… тот человек, с ним…

«Всё в порядке?»

Харуюки вложил последние слова вопроса в свой взгляд. Акира покачала головой.

— Три дня назад я потеряла с ним связь. Скорее всего, ISS комплект захватил его разум и стал для него важнее меня.

Как всегда, её лицо не выражало никаких эмоций, но Харуюки увидел в глазах по ту сторону очков оттенки печали.

И это естественно. Для Аквы Карент, Единицы, все те бёрст линкеры, которых она вытащила с порога смерти, с которыми сражалась плечом к плечу, подобны «детям».

— Три дня… если прошло всего три дня, то, возможно, спецприём Лайм Белл сможет… — на автомате проговорил Харуюки.

В голове его, конечно же, крутилась встреча с Сетагайским Легионом «Пети Паке». Он состоял всего из трёх человек — удивительной Шоколад Папетты, её «родителя» и «ребёнка». Всех их, кроме Шоколад, заразили ISS комплекты.

Но с помощью отчаянных увещеваний Шоколад и второго режима «Зова Цитрона», техники Лайм Белл, способной обращать время вспять, они смогли отделить комплекты от их тел и вновь превратить их в карты. В принципе, то же самое можно сделать и с тем клиентом Аква Карент.

Акира на мгновение посмотрела в глаза Харуюки, но затем покачала головой.

— Спасибо, но мне кажется, что охота за каждым отдельным терминалом уже не сможет исправить ситуацию. По сообщениям свидетелей, каждый день заражается около дюжины аватаров. Скорее всего, на каком-то этапе это может перерасти в пандемию…

— Значит, Акира, ты считаешь, что конечная цель распространения ISS комплектов — это сбор негативной Инкарнации для последующей передачи её Броне Бедствия 2?.. — произнесла Черноснежка с выражением глубокой задумчивости на лице.

Акира слегка повела подбородком.

— Я не знаю, единственная ли это цель, но почти уверена, что комплекты можно использовать таким образом.

— Хм. На каком основании?

— Это основание — та самая причина, по которой я оказалась сегодня в Сугинами… и встретилась с вами, Сатти и Хару, — послышался неожиданный ответ, заставивший Харуюки и Черноснежку затаить дыхание. — В Ускоренном Мире появился новый металлический аватар, у которого неизвестен родитель, нет Легиона, но при этом он неестественно силён. Впервые я услышала эти слухи неделю назад и с тех пор занималась сбором информации. Несколько раз мне удавалось наблюдать за его боями, но строго в облике зрительского аватара.

— Вольфрам Цербер?.. — тихо спросил Харуюки, и Акира кратко кивнула.

— Да. Его появление… его поведение на поле боя, его немыслимая сила и общее ощущение напомнили мне… одного бёрст линкера, покинувшего Ускоренный Мир давным-давно. Второго Хром Дизастера, Магнезиум Дрейка…

— !..

Это имя он впервые услышал вчера во время большой перемены. Черноснежка рассказала ему, что он появился на заре Ускоренного Мира, быстро собрал вокруг себя множество почитателей, но затем его поглотила Броня, он стал Вторым Дизастером и погиб в жесточайших битвах…

— Ты знала Дрейка лично, Карен?.. — спросила Черноснежка, и Акира тут же кивнула.

— Я несколько раз сражалась и разговаривала с ним. Моя сила связана с водой, его — с огнём, и мы всегда считали друг друга соперниками. Это было ещё до того, как я вступила в Нега Небьюлас, — Акира подняла голову и посмотрела за окно так, словно глядела в далёкое прошлое. — Мне не удалось провести много времени с моим «родителем», и Дрейк многому научил меня. Благодаря ему я научилась использовать свою силу, освоила техники дуэльных битв и обрела волю бёрст линкера… поэтому он был мне не только соперником, но и другом. Но… однажды Дрейк исчез, а затем вернулся другим человеком. Его поглотила Броня Бедствия, и он методично уничтожал других бёрст линкеров как в обычных дуэлях, так и на неограниченном поле. Его огненное дыхание стало сильнее в несколько раз. Он даже не дрогнул, когда испепелял им меня…

— Карен… — на автомате обронил Харуюки.

Акира повернулась в его сторону и обнадеживающе улыбнулась.

— Всё это уже в далёком прошлом. Но… когда в прошлое воскресенье я впервые увидела Вольфрам Цербера, я чуть не приняла его за Дрейка. Конечно, Дрейк был куда крупнее и отличался цветом… но по виду они всё равно очень схожи. И не только внешне — сила, поведение, таинственное происхождение. И поэтому я предположила… вернее, почувствовала, что эта история может повториться…

— Эта история… ты имеешь в виду появление Хром Дизастера?

— Да. Конечно, я уже тогда знала, что Хару лично запечатал Броню. Но… мы считали так же и до того, как Дрейк стал Дизастером. После победы над Первым никто в Ускоренном Мире не сомневался в том, что больше этот берсерк не появится. Но вместо этого…

— Вновь появилась Броня, и пролилась кровь… — тихо сказала Черноснежка, и Акира склонила голову.

— У меня есть теория, что и Вольфрам Цербер, и Дрейк изначально задумывались как владельцы Брони, а значит, где-то в Ускоренном Мире есть и тот, кто пытается эту Броню возродить. Поэтому я начала следить за всеми боями Цербера, на которые успевала попадать. Увы, Хару, вчера и позавчера обстоятельства не сложились, и твои первые бои против него я не увидела…

— Я, ясно…

Харуюки вжал голову в плечи, и его бывшая напарница слегка улыбнулась.

— Я слышала о них и решила во что бы то ни стало увидеть ваш сегодняшний бой, однако ты так и не появился. Но Цербер и сам ждал тебя, не вступая ни в какие битвы. Я долго ждала, и он, наконец, исчез из списка противников. Тогда я подумала о том, что он, возможно, решил вторгнуться на территорию Нега Небьюласа самостоятельно… с трудом отбросив сомнения, я села в электричку на станции Накано и сошла в Коэндзи. Рядом со станцией я села на скамейку, подключилась к глобальной сети и, чтобы уж наверняка, включила режим готовности к королевским битвам…

— И после этого оказалась втянута в королевскую битву, организованную Цербером?

— Да. Конечно, я не собиралась принимать участие. Я собиралась тихо посмотреть на вашу битву, а затем незаметно уйти… но я не ожидала, что там окажется она, да ещё и вмешается в бой…

— Квад-айз Аналист… Аргон Арей, так? — спросил Харуюки.

Акира кивнула головой на удивление резким для неё движением.

— Изначально я собиралась наблюдать и впитывать информацию, не вмешиваясь в ход событий… но когда она начала атаковать тебя и Аш Роллера, я так разозлилась, что в итоге вмешалась и сама. Правда, нельзя сказать, чтобы я много чем помогла…

— О… о чём это ты?! — тут же воскликнул Харуюки и подался в сторону Акиры. — После атак Аргон Арей я ощутил себя таким беспомощным, что мне хотелось зарыдать от досады, и я даже не мог встать на ноги… но когда на крыше здания появилась ты, твой облик поразил меня до глубины души. Пусть я тогда не помнил тебя, но у меня открылось второе дыхание… и благодаря тебе я снова нашёл в себе силы сражаться.

Харуюки отчаянно пытался убедить её, а Акира улыбнулась такой нежной улыбкой, которую он на её лице ещё не видел.

— Сильвер Кроу… ты стал гораздо, гораздо сильнее, чем я могла себе представить. Для меня нет зрелища более радостного, чем вид того, как повзрослели и окрепли те бёрст линкеры, которых я когда-то защищала. Пусть наша сегодняшняя встреча и оказалась неожиданной… но я от всей души рада тому, что она состоялась…

Они начали смотреть друг другу в глаза, но тут раздались громкие покашливания Черноснежки.

— Ну уж прости меня, Харуюки, за то, что я была зрителем и не протянула тебе руку помощи! И ещё, Акира, почему ты говоришь так, словно встреча со мной — это так, бонус?

Харуюки тут же вжался обратно в спинку дивана, а Акира перевела взгляд на Черноснежку и усмехнулась так, словно смотрела на избалованную сестрёнку.

— Сатти, ты ничуть не изменилась с той поры.

— Х… хочешь сказать, что я совсем не повзрослела?!

— Конечно, в хорошем смысле. Мой командир всё это время ждала меня с распростёртыми клинками. Это не может меня не радовать.

Акира ненадолго утихла, вновь села ровно, приняла серьёзный вид и…

— Таков путь воды, которая вечно возвращается туда, откуда пришла. Сатти… нет, Чёрная Королева Блэк Лотос. Я, Аква Карент, хочу прямо сейчас, в этот самый момент вернуться в Нега Небьюлас. Позволишь ли ты мне?

Услышав неожиданную просьбу, Черноснежка недоуменно моргнула.

Но в следующее мгновение её черные глаза заблестели, она резко встала, обошла стеклянный стол, встала перед Акирой и протянула ей руку.

Акира взяла её за руку и встала сама. Черноснежка посмотрела в глаза девушке, оказавшейся с ней почти одного роста, и тихо ответила:

— Конечно. Конечно же… с возвращением, Карен.

— Спасибо, Лотос…

А затем они шагнули навстречу друг другу и крепко обнялись.

В отличие от воссоединения Черноснежки и Курасаки Фуко два месяца назад на Южной Террасе станции Синдзюку, в этот раз обошлось без рыданий, но Харуюки отчётливо ощутил, как их сердца забились в унисон, и теплота их чувств наполнила комнату.

27 июня 2047 года. Два года и десять месяцев со дня гибели старого Легиона.

Вслед за Скай Рейкер, «Ветром» и Ардор Мейден, «Огнём», Аква Карент, «Вода», вернулась в Нега Небьюлас.

 

Глава 4

29 июня, суббота, три часа дня.

Харуюки находился внутри клетки для животных за вторым корпусом школы Умесато.

Занимался он тем, что прилежно драил щёткой залитый водой пол. В общем-то, пол в клетке сделан из водоотталкивающего материала и на первый взгляд может показаться чистым, но на всякий случай он всё равно чистил клетку раз в неделю, беспокоясь о здоровье её жителя.

Этим жителем была африканская зорька по кличке Хоу, которая сидела на любимом левом насесте и то и дело крутила головой. Сам Харуюки её не особо интересовал, чего нельзя сказать об атмосфере, которая наполнила всю школу и повлияла на него самого. Завтра должен состояться культурный фестиваль школы Умесато.

Из актового зала физкультурного корпуса доносились звуки генеральной репетиции духового оркестра, от ворот доносились переругивания школьников, устанавливающих праздничные ворота, а с другой стороны второго корпуса доносились звуки танцевальной репетиции.

Это второй культурный фестиваль в жизни Харуюки. Он не то чтобы не любил ощущение самодеятельности, которое царило здесь в отличие от начальной школы… просто в этом году он оказался среди тех, кто готовит весьма скучную выставку его класса, «Коэндзи 30 лет назад», с приготовлениями к которой они управились часом ранее. Осталось лишь прийти завтра с утра, закачать приготовленный Харуюки файл на сервер локальной сети и запустить его.

Секция лёгкой атлетики Тиюри готовила блинную лавку, а секция кендо Такуму ставила костюмированный танец, и потому они оба оказались заняты подготовкой. Где-то в районе четырёх часов все они планировали освободиться, что дало бы им возможность принять участие в защите территории (конечно же, речь шла об Ускоренном Мире, а не о фестивале), но в крайнем случае Легиону пришлось бы оборонять территорию без них, вчетвером.

…Нет.

Не вчетвером, а впятером. Позавчера, в четверг, в Нега Небьюлас вступил очередной долгожданный легионер, и теперь он состоит из семи человек.

Мысли об этом наполняли Харуюки теплом, но оно быстро куда-то улетучилось. Дело заключалось в той дуэли, на которую он отправился вчера, в пятницу, после уроков. Точнее, в том, что дуэль не состоялась.

Вчера, как только он закончил кормить Хоу, Харуюки тут же побежал в сторону боевой зоны Накано 2. Естественно, его целью была битва с Вольфрам Цербером. Он рассчитывал на честный бой, где им бы никто не помешал, где его кулаки смогли бы достучаться до его сердца, и где он смог бы вновь докричаться до него. Где он смог бы сказать ему присоединиться к нему… предложить стать его другом.

Но… несмотря на то, что Цербер всю неделю регулярно появлялся в Нака-2, вчера он там так и не объявился.

Вместо этого Харуюки перехватили Черноснежка с Фуко, которые неожиданно решили переночевать у него дома. Конечно, он с радостью провёл с ними вечер, но и спустя ночь ощущал сожаление. Вернее, беспокойство. Он никак не мог отделаться от чувства, что Цербер уже не появится… или же появится после того, как необратимо изменится.

Он продолжал чистить пол, переполненный сложными чувствами…

«UI> Так всё-таки?» — неожиданно появились перед ним розовые буквы вместе с сообщением о подключении к местной сети.

Подняв голову, он увидел у входа в клетку улыбающуюся девочку с щёткой в руках. На груди белой спортивной формы, явно одетой в расчёте на грязную работу, красовалась эмблема другой школы.

— Так всё-таки… что? — переспросил Харуюки, приостановив уборку.

Четвероклассница из родственной академии Мацуноги, «суперпредседатель» комитета по уходу за животными школы Умесато Синомия Утай окинула Харуюки взглядом и провела пальцами в воздухе:

«UI> У тебя такое лицо, будто ты не можешь решить, радоваться тебе или грустить, Арита-сан.»

Текст бежал в чате быстрее, чем Харуюки умел разговаривать.

Немного подумав, он кивнул.

— Да, пожалуй… вчера, когда я закончил ухаживать за Хоу, я пошёл в Накано, но с Цербером сразиться так и не смог. Поэтому я и грущу… вернее, сожалею.

«UI> Так вот в чём дело…»

Улыбка пропала с лица Утай, так что Харуюки поспешил добавить:

— Ну, ничего, он ведь тоже школьник. На носу июль, а там и четвертные контрольные, мало ли, что там у него.

От этих слов не по себе стало и самому Харуюки. Утай увидела, как он пошатнулся, и лицо её снова прояснилось.

«UI> Уверена, вы вскоре увидитесь снова. А чем вызвана радость?»

— А это потому… — начал говорить он, но тут же захлопнул рот.

О позавчерашних событиях — неожиданной королевской битве с Цербером, вмешательстве Аргон Арей и о том самом «радостном событии», которым стало появление и последующее возвращение в Легион Аквы Карент, они собирались рассказать сегодня незадолго до территориальных битв. Пока что об этом не знала даже ночевавшая дома у Харуюки Фуко.

— Это… пока секрет.

В ответ на это Утай сначала изумлённо округлила глаза, а потом очаровательно надулась.

«UI> Не расскажешь даже суперпредседателю комитета по уходу?»

— Э-эту должность от нечего делать придумала Идзеки, — сказал Харуюки и тут же услышал гудок — звуковой эффект ошибки.

«UI> Саттин обновила… исправила журнал комитета, и теперь я там значусь не только как межшкольный агент, но и как суперпредседатель. Так что теперь это моя официальная должность!»

— Э-э?!

«Опять она за свои фокусы взялась?» — подумал Харуюки, открывая страницу комитета; и действительно, имя «суперпредседателя» Синомии Утай сияло над именем Харуюки. Окинув взглядом горделиво выпятившую грудь школьницу в спортивной форме, Харуюки немного подумал, а затем обратился к сидевшей на насесте зорьке:

— Слушай, Хоу. Правда ведь, что и начальству нельзя всё рассказывать?

В ответ хищная птица, истинная правительница этой клетки, с незаинтересованным видом распахнула крылья и несколько раз взмахнула ими. Приняв это за знак согласия, Харуюки повернулся к Утай.

— Вот, Хоу со мной согласен.

«UI> Нечестно о таком Хоу спрашивать!» — напечатала Утай, надувшись ещё сильнее прежнего, но затем широко улыбнулась.

Взяв в правую руку щётку, она быстро набрала левой рукой:

«UI> Хорошо, расскажешь после уборки. Давай скорее заканчивать.»

После приборки щёткой, вытирания пола шваброй, замены бумаги и смены воды в тазике часы уже показывали половину четвёртого. Идзеки Рейна, с чьей лёгкой руки Утай стали называть суперпредседателем, была очень занята подготовкой класса 2-В. Судя по всему, подготовка шла не очень гладко, поскольку помочь комитету она сегодня так и не смогла. Впрочем, Харуюки был благодарен ей хотя бы за то, что она в своё время нашла в себе силы прийти и извиниться. Последнего члена комитета — парня по имени Хамадзима — он так возле клетки после первого дня и не видел.

После росписи в еженедельнике и сдачи его на сервер работу на сегодня можно было считать завершённой.

«UI> Я пойду переоденусь, подожди меня тут.»

Взяв в руки сумку, Утай поклонилась. Она до сих пор переодевалась в женском туалете на первом этаже второго корпуса, так как раздевалки располагались только в первом и спортивных корпусах, куда идти с заднего двора довольно далеко.

— Х-хорошо.

Проводив Утай взглядом, Харуюки присел на скамейку и вздохнул.

Прошло двенадцать дней с момента образования комитета по уходу. Харуюки уже привык убирать клетки и измерять вес Хоу, правда, кормить его пока ещё не мог. Комитетская работа стала для него частью обыденной жизни.

Когда он впервые увидел клетку, покрытую скопившимися за долгие годы гнилыми листьями, то подумал, что очистить её не получится никогда. Когда он впервые увидел Хоу, то подумал, что ухаживать за такой большой птицей не сможет. Более того, Харуюки никогда не планировал заниматься чем-либо в школе после уроков, и даже в комитет он попал из-за неуклюжести, по ошибке вызвавшись добровольцем.

Когда-то в школе он вёл себя тише травы и ниже воды. Первым и самым главным его принципом было «не привлекать внимания». Ему казалось, что даже после встречи с Черноснежкой и знакомством с удивительной программой для ускорения сознания «Brain Burst» в реальном мире ничего не изменится… вернее, не сможет измениться.

Хотя, пожалуй, в нём действительно мало что изменилось. Харуюки по-прежнему опасался взглядов незнакомых школьников, а когда выходил к доске, его всё так же бросало в пот. Даже комитет по уходу он не бросил во многом благодаря поддержке другого бёрст линкера и подруги по Легиону — Утай.

Несколько дней назад Харуюки потерял сознание во время баскетбольного матча, и его унесли в медкабинет, где к нему примкнула отпросившаяся из-за этого с уроков Черноснежка. Она сказала ему: «Воображение обладает огромной силой и в реальном мире. Конечно, оно не даст тебе обойти законы физики. Но оно может помочь тебе преодолеть кажущийся неприступным барьер, так сказать, оверрайднуть его».

Самый неприступный барьер для Харуюки — он сам. Толстяк, коротышка, не блещущий ни в спорте, ни в учёбе, которому не хватало смелости противостоять издевавшимися над ним подросткам.

Выражаясь словами Черноснежки, он загнал себя в клетку негативного образа о самом себе.

Но как бы он ни хотел обрести положительный образ, ему никак не удавалось найти для этого основание. Да, он убирался в клетке и во время того матча потрудился на славу, но всё это действия, которые мог совершить любой. Максимум, на что хватало этих свершений — улучшение самооценки с -100 до -95.

С тех пор как Харуюки прошлой осенью стал бёрст линкером, у него появилось много новых знакомых не только в Ускоренном Мире, но и в реальном. Одна из них — суперпредседатель Синомия Утай (Ардор Мейден), а также Курасаки Фуко (Скай Рейкер), Кусакабе Рин (Аш Роллер), Хими Акира (Аква Карент) и, конечно же, Черноснежка (Блэк Лотос). Все они шли на контакт с Харуюки не только дуэльными аватарами, но и вживую, подбадривая его и подталкивая в спину. Они не уставали повторять ему, что он ценен по-своему.

Конечно же, он не пытался опровергнуть эти слова. Он старался изо всех сил именно для того, чтобы оправдать эти ожидания.

Но…

«Что, если я перестану быть бёрст линкером по имени Сильвер Кроу. Что, если полностью забуду об Ускоренном Мире и вновь стану бесполезным Аритой Харуюки?

Если это случится, то поступят ли они так же? Соберутся ли они в комнате с приглушённым светом и решат ли тихими, но напряжёнными голосами, что я им не нужен, как это сделали мои родители?..»

Вдруг раздались хлопки крыльями, и Харуюки поднял голову. Он посмотрел налево и увидел, что Хоу, раскинув крылья в стороны, смотрит на него золотистыми глазами сквозь металлическую сетку.

Пусть двадцать сантиметров — не самый внушительный рост для зорьки, с раскинутыми крыльями Хоу выглядел очень внушительно. Совсем не так, как вороны и скворцы, живущие на улицах города. Мощные ноги ещё раз напомнили о том, что он действительно хищник, пусть и маленький.

Но по одной из этих ног бежал похожий на маленькую молнию шрам. Его оставил предыдущий хозяин, вырезавший из ноги Хоу идентификационный чип питомца. По какой-то причине он решил избавиться от Хоу, но при этом избежать наказания за нарушение закона об обращении с животными.

— Тебя ведь тоже однажды сочли ненужным… — прошептал Харуюки.

Зорька сложила крылья и покрутила головой. Казалось, будто она ответила: «И что с того?»

Хоу добрался до территории академии Мацуноги, где его взяла под свою опеку Утай. Но из-за раны он потерял столько крови, что находился при смерти. Даже после того, как его жизнь удалось спасти, комитет по уходу был ликвидирован, и если бы ему срочно не нашли новый дом, его бы пришлось усыпить. То, что Хоу смог всё это пережить — результат самоотверженных усилий Утай.

Но в облике сидевшего в маленькой клетке Хоу нет ни намёка на тоску или уныние. Он выглядит благородно и прекрасно. Возможно, Харуюки просто казалось, но вид Хоу говорил о том, что ему неважно, нуждается в нём кто-то или нет. Он просто живёт в своём мире ради себя.

— Какой же ты, всё-таки, классный… — прошептал Харуюки, встал со скамейки и потянулся, стараясь отделаться от приставших мыслей.

Нельзя пытаться строить положительный образ о себе на основе того, как на тебя смотрят остальные, и что они о тебе говорят. Он должен найти в себе что-то хорошее, каким бы маленьким оно ни оказалось, а затем постепенно выращивать это семя. К счастью, скучать в ближайшее время ему бы точно не пришлось. Завтра необходимо обеспечить работу выставки, затем начинается пора контрольных, которую ещё надо пережить… а через пятнадцать минут — битвы за территорию. Несомненно, все эти испытания приближали его к тому моменту, когда он сможет обнаружить то, что ищет.

«Да, и весь тот путь, что я уже проделал, тоже двигал меня к этой цели».

За спиной послышались тихие шаги, и он обернулся, встретившись взглядом с Утай, переодевшейся в белое платье. Пусть эта девочка и младше него на четыре года, но в глазах её таится глубокая мудрость. Словно разглядев что-то в Харуюки, она приятно улыбнулась.

«UI> Поздравляю с окончанием уборки. А теперь давай защитим территорию!»

На первый взгляд в этих розовых буквах не было ничего необычного, но Харуюки показалась, что она написала это, чтобы окончательно развеять сомнения и страхи, которые никак не хотели покидать его. Кивнув, Харуюки попытался как можно увереннее ответить:

— Да! Защитим!

«Битвы за территорию» сетевого файтинга «Brain Burst» представляют собой командные битвы между Легионами за правом владеть какими-либо боевыми зонами. Они проходят каждую субботу и начинаются в четыре часа вечера.

Чтобы напасть на другой Легион, сначала необходимо собрать команду через меню Брейн Бёрста и зарегистрировать её. Затем нападающая команда перемещается на атакуемую территорию (в реальном мире) и начинает ждать. После четырёх часов лидер ускоряется и открывает список противников. Сверху в нём высвечивается имя Легиона, контролирующего территорию, и, нажав на него, можно начать бой.

Со стороны защиты также необходимо предварительно организовать и зарегистрировать команду. Однако существует один нюанс — находящаяся в определённой зоне «оборонная» команда могла защищать и все смежные зоны, если они входят во владения Легиона. Другими словами, если защитники находятся в школе Умесато, расположенной в зоне Сугинами 2, то оттуда они могут оборонять и зону Сугинами 1 на севере, и Сугинами 3 на западе.

Естественно, необходимое условием таких битв — подключение к глобальной сети. На территории школы подключаться к глобальной сети ученики могут только через шлюз в комнате школьного совета, и это ограничение действует даже после уроков. Однако Черноснежка нашла способ обойти это ограничение, втайне выдав Харуюки и остальным легионерам Нега Небьюласа права на подключение к оборудованию в комнате школьного совета. Соединившись с ним через локальную сеть, можно выходить в глобальную.

Поэтому Харуюки и Утай просто сели на скамейку на заднем дворе, решив принять участие в боях прямо с неё. Бои за территорию длятся столько же, сколько обычные дуэли — тридцать минут ускоренного времени или 1,8 секунд реального, но атакующих команд много, и значительное время приходится проводить в ожидании, из-за чего защита территории требует некоторых приготовлений. Харуюки передал Утай купленный немногим ранее сок, а она в ответ достала из своей сумки принесённое из дома печенье.

— С-спасибо, — поблагодарил он её.

Надпись «Печенье «Каринто», 5 сортов» на упаковке развеселила его, и он расплылся в улыбке.

«UI> Ты так сильно любишь печенье?» — удивлённо напечатала Утай.

Харуюки тут же закивал.

— Д-да, обожаю. Спасибо, Синомия.

Он действительно любил их, но улыбался не поэтому. Название печенья напомнило ему об имени одного бёрст линкера. Но поскольку он всё ещё пытался сохранить случившееся втайне, он тут же попытался скрыть это. Стараясь стереть с лица улыбку, он посмотрел на часы. 3 часа 55 минут.

— Ну что, скоро начнётся собрание. Подключаемся к серверу совета, — сказал Харуюки, и за этим они дружно провели пальцами в воздухе.

Нажав на неприметную иконку, они авторизовались, и вскоре появилось окно о подключении к новой сети. Это была специальная закрытая сеть, организованная Черноснежкой для приготовления к битвам за территорию. Работала она на базе школьной сети.

После этого они просто начали ждать. В 15:57 раздался привычный звук ускорения, а перед глазами вспыхнуло сообщение о начале дуэли. Конечно же, это ещё не битва за территорию. Черноснежка вызвала Харуюки на дуэль ради того, чтобы обсудить сегодняшний план защиты.

Серебристый дуэльный аватар Сильвер Кроу опустился на белую землю уровня «Лунный Свет», а вслед за этим невдалеке приземлился похожий на жрицу аватар в двухцветной одежде: Ардор Мейден, которой управляла Утай. В реальном мире они сидели на скамейке друг рядом с другом, но в момент начала дуэли система автоматически раздвинула их. Кроу стал дуэлянтом, а Мейден — зрителем.

Как правило, зрители не могут приближаться к бойцам ближе, чем на десять метров, но «родители» с «детьми», а также члены одного Легиона попадают под исключение. Пока Харуюки ждал, когда Мейден к нему подойдёт, он уничтожил рядом с собой несколько тонких шпилей, в которые превратились деревья, ради того, чтобы набрать энергию. Идти до места встречи пешком ему было лень.

Жрица подошла к клетке, похожую в этом мире на миниатюрного размера храм, и заглянула внутрь.

— И всё-таки Хоу в этом мире нет.

— Ну, логично, Брейн бёрст моделирует только ландшафт… — ответил Харуюки.

Но тут Мейден обернулась, и её красные глаза заблестели.

— Я слышала слухи… что слоны в зоопарках на уровне Первобытный Лес представлены огромными мамонтами.

— Ого! Надо бы это проверить… может, сходим как-нибудь в зоопарк Уэно и попробуем?

— Ты приглашаешь меня на свидание?

— Ч… что?! Н-нет-нет, я, я вовсе не… я имел в виду, сходить на тактическую разведку как два бёрст линкера… — попытался спасти ситуацию Харуюки, заставив Мейден весело прыснуть.

В реальном мире она улыбалась молча, и услышать её смех он мог лишь здесь. И даже в этом мире это случалось редко.

Харуюки засмеялся вместе с ней, но тут вдалеке послышался тяжёлый грохот, одновременно с которым шкала энергии Блэк Лотос в верхнем правом углу начала резко заполняться. Черноснежка сломала что-то большое. Видимо, она намекала Харуюки, что тот задерживается.

Тут же вжав голову в плечи, он резко расправил крылья.

— П-пожалуй, мне лучше поторапливаться!

Увы, но взять с собой Мейден он не мог — зрителей перемещать запрещалось. Помахав ей, он начал быстро взлетать.

Быстро перелетев через второй корпус, внутренний двор и первый корпус, он оказался на залитом лунным светом стадионе, в центре которого заметил фигуру. Один из огромных осветительных столбов оказался срезан под корень, и останки успели исчезнуть. Ещё раз вздрогнув, Харуюки приземлился и почтительно поклонился.

— С-спасибо, что подождала. Прости за опоздание!

— Да нет, не извиняйся. Я рада тому, что у тебя такие хорошие отношения с остальными легионерами, — отозвалась Чёрная Королева Блэк Лотос.

Голос её звучал таким укоризненным, что Харуюки забеспокоился, не услышала ли она их разговор о свидании. Конечно, она находилась далеко, но правила Ускоренного Мира могли не распространяться на интуицию Черноснежки.

Харуюки уже успел задуматься над тем, не извиниться ли ему ещё раз, но, к счастью, вокруг послышались звуки появляющихся аватаров. Около них возникли Ардор Мейден, Циан Пайл и Лайм Белл, которых телепортировала система автоматического следования за бойцами.

— Здравствуйте, Саттин, Тиюри, Маюдзуми, — сказала Утай и поклонилась.

Такуму и Тиюри тоже поздоровались со всеми, а затем дружно хлопнули руками перед лицами.

— Снежка, Уи, простите!

— Извини, командир, но мы с Ти ещё не закончили подготовку к фестивалю…

Не сказать чтобы их слова застали остальных совсем врасплох, но Харуюки тут же воскликнул:

— Э-э?! Вы не будете участвовать в битвах за территорию, Тиютаку?!

— Я же сказала, не надо нас так называть! Ничего не можем поделать, я как раз пеку блины. Конечно, я смогла выкроить пару секунд на это совещание, потому что знала, когда оно будет, но время битв предугадать невозможно… — сказала Лайм Белл, уперев руки в боки.

Циан Пайл же почесал голову Сваебоем и продолжил речь:

— Я тоже репетирую и ещё какое-то время освободиться не смогу. Уж попробуйте как-нибудь сегодня без нас, Хару.

— П-попробуем конечно, но… — начал Харуюки, но тут слева от него появился ещё один аватар.

К ним телепортировался аватар женского пола, сидящий в серебристой коляске. Её стройное тело облачено в белое платье и широкополую шляпу, из-под которой выбивались длинные серебряные волосы. Главный офицер Легиона — Скай Рейкер, Курасаки Фуко.

После того как на Гермесовом Тросе она смогла вернуть себе давно потерянные ноги, необходимость в этой коляске, казалось бы, полностью отпала. Но на самом деле она умеет использовать её не только как удивительно скоростное средство передвижения, но и как очень эффективное оружие. Конечно, для этого требуется твёрдая и ровная земля, и если уровень под это описание не подходит, то она сражается без неё.

На битвах за территорию Фуко часто выступала, сидя в коляске. По гладким плитам уровня Лунный Свет она скользила, словно по льду. Поклонившись, она с улыбкой сказала:

— Ничего страшного, Ворон-сан. Если Тико и Маюдзуми на этой неделе не могут, то защищать будем в две команды. Выбирай своего партнёра сам.

— А, с-спасибо… э, э-э?!

Харуюки уже успел приложить руку к затылку и поклониться, как едва не подпрыгнул на месте. Фуко только что предложила ему сделать выбор из себя, Черноснежки и Утай. Конечно, все они опытнейшие бойцы, но Харуюки понимал, что ответ «да мне неважно» они точно не примут.

Скай Рейкер хитро улыбалась, Ардор Мейден выглядела серьёзно… и в то же время отчаянно (она понимала, что у неё появились шансы оказаться в одной команде с Фуко), а глаза Блэк Лотос светились холодным светом. Харуюки по очереди обвёл их взглядом, а затем кое-что осознал.

Если Тиюри и Такуму сегодня в битве не участвуют, то защищать будут не четыре человека, а пять. С сегодняшнего дня в жизни Легиона начинал принимать участие новый, вернее, вернувшийся бёрст линкер. И именно это и есть тот самый повод для радости, который Харуюки хранил в секрете от Утай.

Харуюки выдохнул, повернулся к Лотос и кивнул.

Казалось, что её недовольный вид моментально смахнуло, и она еле заметно улыбнулась. Сначала она медленно вскинула клинок правой руки, направив его точно на сверкавшую в небе полную луну. Затем она начала медленно опускать его и остановилась, указав им на крышу первого корпуса.

Взгляды легионеров собрались в одной точке, где обнаружили тихо стоящую седьмую фигуру. В свете голубой луны тихо сверкал текучий аватар…

— А… — Фуко ахнула.

— А… а-а! — кратко вскрикнула Утай.

Тиюри и Такуму изумлённо застыли. Харуюки довольно улыбнулся.

Под молчаливыми взглядами шести человек аватар стёк по стене школы, а затем медленно, чеканя каждый шаг, подошёл к ним. Чем ближе он подходил, тем отчётливее становились звуки воды. Брызги ярко блестели отражённым светом.

Фуко и Утай заворожённо сделали несколько шагов вперёд, остановившись напротив текучего аватара. После недолгой тишины на звуки воды наложился тихий голос:

— Я вернулась, Рейкер, Мейден…

Даже услышав этот голос, Фуко и Утай отреагировали не сразу. Они просто не могли отреагировать. Прошло несколько секунд, и они с трудом выдавили из себя едва живые голоса:

— Карен?..

— Рен, это ты?..

В ответ на это «Вода» Элементов, Аква Карент, отчётливо кивнула. Затем она протянула руки, и вода из ладоней начала вытягиваться, рисуя в воздухе большую фигуру в виде сердца.

Утай и Фуко тут же бросились вперёд и заключили Карент… Акиру в свои объятия.

Харуюки молча смотрел на то, как они обнимали друг друга. Рядом послышался тихий голос Тиюри:

— Хару, это… ещё один из наших старых офицеров?..

— Да. Это Аква Карент. Она вернулась в Нега Небьюлас.

— Погоди, так ты знал? Ты знал и ничего мне не сказал?

Почувствовав, как та начинает толкать его в бок Хоровым Перезвоном, он быстро объяснился:

— Н-ну как сказать знал, мы с ней встретились только позавчера! Кроме того, нам хотелось устроить вот такой сюрприз.

— Всё равно, от нас скрывать это не было смысла! Правда, Таккун?.. Таккун? Что с тобой?

Повернувшись вслед за Тиюри, Харуюки увидел, что Циан Пайл скрестил на груди руки и неспешно качал головой.

— Аква Карент… Элемент… я уверен, что слышал о ней, но… это ведь она телохранитель по прозванию «Единица»… так почему же я с самого начала не смог…

— Э-эй, Таку, ты в порядке?.. А! Т-точно, твои воспоминания!..

Увидев, как из маски перегруженного мыслями Такуму начал валить пар, Харуюки в панике повернулся к наслаждающейся воссоединением троице и крикнул:

— А, а-а, простите, что вмешиваюсь, но Карен! П-примени, пожалуйста, Освобождение Воспоминаний на Таку!

Прошлой осенью, когда Харуюки оказался на грани полной потери очков, он смог вырваться из кризиса, сражаясь в одной команде с Акирой, с которой встретился в Дзинбо. Но после этого она применила удивительную Инкарнационную технику «Капель Воспоминаний», заставив его полностью забыть о встрече с Аква Карент, и до позавчерашнего дня он не мог ничего о ней вспомнить… судя по всему, похожее случилось и с Такуму, который пошёл в Дзинбо вместе с ним.

После того, как они переключили дуэль в режим королевской битвы, и Такуму вернули воспоминания, он ещё какое-то время тряс головой, а затем, полностью осознав случившееся, кивнул.

— Ясно… теперь я понимаю, каким образом Единица умудрялась столько времени работать телохранителем, не раскрывая свою личность.

В ответ на эти слова Акира пожала плечами.

— Наиболее эффективной мерой предосторожности было то, что я требовала фотографии лиц. Стирать воспоминания мне пришлось лишь нескольким бёрст линкерам, обратившимся ко мне со злым умыслом, и… — на мгновение прервавшись, она с улыбкой закончила, — вам, легионеры Нового Нега Небьюласа.

— Да уж, поднять уровень, едва набрав три сотни очков — это точно про Хару, — сказала Тиюри, покачав одетой в треугольную шляпу головой. Затем она повернулась к Карен и задала вполне логичный вопрос: — А вообще, Карен, «запечатывание воспоминаний» — это довольно мощная вещь даже для Инкарнации. Как это вообще работает?

— С моей точки зрения, Белл, твой спецприём гораздо удивительнее. Пожалуй, если я в деталях расскажу, на чём основана логика моей Инкарнации, времени дуэли нам не хватит, но вкратце… вам ведь известно, что Брейн Бёрст может вмешиваться в воспоминания бёрст линкера, так?

Услышав эти слова, Харуюки окнул.

Как ни странно, но сам он до сих пор не задумывался о некоторой связи этой способности с тем, что бёрст линкеры, потерявшие все очки и лишившиеся Брейн Бёрста, теряют все связанные с ним воспоминания. В апреле этого года ему даже пришлось увидеть это в действии.

Все собравшиеся кивнули. Акира обвела их взглядом и продолжила:

— Моя Инкарнационная техника «Капель Воспоминаний» использует малую часть этих возможностей, чтобы запечатать воспоминания, связанные со мной. Как конкретно она устроена, и как я до неё додумалась — расскажу в другой раз, как будет время.

— Какая же ты скользкая, Карен. Даже я, Элемент, не знала, что ты на такое способна, — отозвалась Фуко, и на это покрытый водой аватар ответил:

— Естественно, я скользкая. Мне положено.

После этих слов все едва не рассмеялись, но тут Черноснежка звонко ударила клинками.

— Нам ещё о многом нужно поговорить, но, как бы то ни было, Нега Небьюлас приветствует своего нового Легионера. Белл, Пайл, Кроу, уверена, вы ещё не раз будете сражаться бок о бок с Карен. Покажите ей всё, на что способны, и освойте эффективные комбинации. Что же до сегодняшней защиты… то в отсутствие Белл и Пайла в обороне принимают участие пять человек. Прошу меня извинить, но на команды защитников я разделю сама.

Харуюки напряжённо ждал продолжения. Черноснежка, продолжая говорить ровным тоном, достойным командира, раздавала указания своим подчинённым:

— Южные зоны Сугинами 2 и 3 берём на себя мы с Рейкер. Северный Сугинами 1 защищают Мейден, Карент и Кроу. Желаю всем удачи. С учётом того, что на носу атака на Токио Мидтаун Тауэр, потеря территории нас деморализует не меньше, чем необходимость сражаться на уровне «Канализация».

 

Глава 5

Во время битв за территорию количество участников, как правило, подстраивается под численность обороняющейся команды. Например, если она состоит из трёх человек, а атакующая — из пяти, то система автоматически организует бой три на три (из атакующей команды исключат самых низкоуровневых аватаров).

Исключение составляют случаи, когда в обороняющейся команде лишь один или два человека. В атакующей команде не может быть меньше трёх бёрст линкеров, так что обороняться придётся в меньшинстве.

Поэтому в битвах за территорию между двумя огромными Легионами очень важную роль играет взаимная разведка численности бойцов во вражеских командах. Если против атакующей команды из десяти человек выставить троих, то таким образом можно «победить» семерых ещё до начала битвы. Или же, если Легион понимает, что всю территорию защитить не может, то можно направить одного бойца против самого сильного отряда противников, где он проиграет бой, но может многое выиграть для остальных команд.

Впрочем, битвы за Сугинами на данный момент не требовали никаких сложных операций. Всем известно о том, что Нега Небьюлас — крохотный Легион, в котором нет и десяти человек, и в атакующих командах больше трёх человек не бывало. Пожалуй, вся тактика сводилась к тому, что нападающие бёрст линкеры пытались угадать, какую часть Сугинами будет защищать Блэк Лотос, чтобы не наткнуться на неё. Причина такого поведения вполне очевидна: «Да не победим мы её».

И наоборот — когда противники находили зону без Чёрной Королевы, они понимали, что здесь можно и повоевать. Некоторые даже доходили до того, что, оказавшись в битве, где был Кроу, но не было Лотос, тут же кричали: «Отлично, нам повезло!». Из-за этого, когда Харуюки оказывался с Черноснежкой в разных командах, расслабляться он не мог.

Поэтому, когда в первые секунды пятого часа началась первая из сегодняшних битв за Сугинами 1, и Харуюки опустился на поле боя, он тут же бодро воскликнул:

— Ну что, защищаемся изо всех сил, Мей, Карен!

Однако сразу после этого он поник, а голос превратился в стон:

— У, у-у… вот это уровень…

На первый взгляд в окружающем его пейзаже не оказалось ничего необычного. Дороги, как и в реальном мире, покрыты серым асфальтом, здания сделаны из серого бетона, похожего по цвету. В глаза бросалось лишь одно — огромные люки на дорогах. Именно они — самая главная особенностью уровня «Канализация».

— Наверное, Ло нас сглазила, вот он нам и достался… — послышался не менее поникший голос Ардор Мейден.

Вода, которая текла по телу стоящей подле неё Аквы Карент, тоже курсировала не так бодро, хоть это и её памятный первый бой в составе Второго Нега Небьюласа. Впрочем, им есть отчего грустить — уровень Канализация, относящийся к естественно-водному типу, считался самым непопулярным из всех водных уровней.

Однако Аква Карент, пожалуй, самый опытный бёрст линкер на этом поле боя, тут же продемонстрировала своё хладнокровие:

— Вражеская команда страдает не меньше нас. Мы не должны проиграть им в психологической борьбе.

— Э… это точно. Канализация — это ведь просто тёмные, вонючие и склизкие трубы!

— Выражения… так себе, но твой дух мне нравится. В этой битве командовать будешь ты, Кроу-сан. Удачи.

— Хорошо, я попробую… погоди, что?! — запоздало отшатнулся назад Харуюки, но Мейден уже успела закивать.

— Когда начнётся бой, мы с Рен будем действовать по твоим указаниям, Ку-сан. Надеемся, у тебя есть хорошая тактика!

— Х-хорошо… я постараюсь…

Понимая, что отделаться ему уже не удастся, Харуюки посмотрел в верхний правый угол, чтобы оценить состав вражеской команды.

Противников, понятное дело, трое. Верхняя строчка: «Blaze Heart» — пятый уровень. Чуть ниже: «Ochre Prison» — тоже пятый уровень. И, наконец, «Peach Parasol» — четвёртый уровень.

Имена эти он видел не впервые. Более того, он несколько раз сражался в дуэлях против этих аватаров. Однако вид этих имён заставил его тихо воскликнуть:

— Э?.. Как это?!

— Что-то случилось? — спросила Утай, удивлённая реакцией Харуюки.

Акира повернулась к ней и ровным голосом пояснила:

— Кроу удивлён тем… что все эти аватары состоят в Красном Легионе «Проминенс».

— И-именно. У нас с Проми бессрочное перемирие, и мы договорились не атаковать территории друг друга. Но почему они вдруг… Нико, то есть Красная Королева, ни о чём нас не предупреждала…

Тут в голову Харуюки пришло возможное объяснение происходящему, заставившее его крепко сжать кулаки.

В отличие от пакта о ненападении Шести Великих Легионов, бессрочное перемирие между Проминенсом и Нега Небьюласом ничем не скреплено, и его нарушение ничем не карается. Другими словами, оно держится на честном слове. Поэтому, если возник «позыв» нарушить перемирие, более сильный, чем «умеренность», благодаря которой оно держалось, то они действительно могли напасть на их территорию.

Харуюки мог придумать несколько причин, которые могли побудить их напасть. Наиболее вероятной была…

— Н-неужели ISS комплекты начали заражать легионеров Проми?.. — предположил он вслух.

Акира и Утай тут же помрачнели. Конечно, верить в это не хочется, но в Легионе Грейт Волл первые заражённые появились ещё десять дней назад. А основная территория Проминенса, район Нерима, находилась недалеко от Адати, одного из трёх районов, откуда комплекты и распространялись.

Харуюки глубоко вдохнул и быстро проговорил:

— Владельцы ISS комплектов ещё никогда не участвовали в битвах за территорию, но нетрудно представить себе, что они могут начать это делать. Если… все наши враги заражены комплектами, то они будут безжалостно применять против нас две Инкарнационные техники — Тёмный Выстрел в дальнем бою и Тёмный Удар в ближнем. Они настолько сильны, что могут убить за один удар, если застанут врасплох. Кроме того… — Харуюки бросил взгляд на север. — Если они заражены комплектами, то, скорее всего, побегут к нам по прямой линии, не пытаясь скрыться в канализации.

На уровне Канализация возможность наземного перемещения крайне ограничена. По уровню расставлены высокие стены из мощного бетона, вынуждающие аватаров спускаться под землю вне зависимости от их желания. Но против владельцев ISS комплектов это ограничение никакой роли не играет. Их Инкарнационные атаки, основанные на Энергии пустоты, могут с лёгкостью пробить любую, даже самую толстую стену.

Оборонная команда молча смотрела на север, вглубь зоны Сугинами 1.

В битвах за территорию физическое положение игроков в реальном мире не играло роли — команды размещало на противоположных сторонах карты, либо с запада и востока, либо с севера и юга. Команда Харуюки оказалась на южной окраине у Восьмой Кольцевой Линии, уходившей на север и тянувшейся через всю зону. Враги могли прийти прямо по этой дороге.

На любом другом уровне, стоя на Восьмой Кольцевой, можно смотреть вдаль насколько хватает взгляда, но на Канализации это сделать невозможно. В нескольких десятках метров от них дорогу перегораживает бетонная стена с чёрными следами влаги. Чтобы её преодолеть, нужно либо обладать способностями, позволяющими ходить по стенам, либо спуститься в канализацию, либо перелететь по небу.

— Я поднимусь повыше и разведаю обс… — начал было Харуюки, но прервался на полуслове.

Чтобы взлететь, ему нужна энергия, но уничтожение объектов на поверхности Канализации практически не даёт её. Вместо этого бёрст линкерам предлагалось искать непонятные бочки в подземных тоннелях. Другими словами, все особенности этой зоны недвусмысленно сообщали: «Сопротивление бесполезно, лезьте в трубы».

Конечно, оставался вариант с набором энергии за счёт атак по дружественным аватарам или же атак от них, но если в ходе битвы за территорию выживает равное количество аватаров с каждой стороны, победа присуждается команде, у которой осталось больше суммарного здоровья. Лишнего урона следует избегать.

Осознав, что способность летать, главный козырь Сильвер Кроу, здесь практически бесполезна, Харуюки поник, но тут Акира несколько насмешливо сказала:

— А ты всё так же быстро радуешься и быстро расстраиваешься. Не переживай, разведкой займусь я.

— Э?.. Но, но как?..

Вместо ответа Аква Карент подошла к ближайшему люку и с силой пнула заржавевшую крышку. Железный диск подлетел в воздух и звучно упал неподалёку.

Дыра в земле имела почти метр в диаметре. Лестница на стене указывала на то, что именно здесь находится вход в печально известные канализационные тоннели. Если напрячь слух, можно услышать, как снизу доносится низкий шум потока.

Аква Карент занесла правую руку над люком и направила пальцы вниз. От неё тут же отделилось несколько литров воды, скрывшейся в глубине отверстия.

— А, а-а, что ты… — Харуюки выпучил глаза, не понимая, что происходит.

Выглядело это так, словно Карент просто слила в канализацию часть своей драгоценной водной брони. Пожалуй, при этом она лишилась около 10 % своего общего запаса, и водный слой на её теле заметно поредел.

— Просто доверься Рен, — послышался спокойный голос Утай.

А затем…

Карент молча подняла взгляд и заговорила так, словно сообщала очевидные вещи:

— Враги идут через канализацию. Все трое держатся плотной группой… через несколько минут они доберутся до центра уровня.

— Э?! О-откуда ты это знаешь?!

— Способность «Гидрочутьё». Любая жидкость, содержащая мою воду, становится моими ушами. Идём, остальное расскажу на ходу, — бросила Карент, а затем уверенно прыгнула в люк возле её ног. К лестнице она даже не прикоснулась, начав быстро стекать прямо по стенке.

— Эх… всё-таки придётся сражаться под землёй…

— Но не всё так плохо. Если они не разрушают стены наверху, а идут под землю, возможно, они и не заражены ISS комплектами. Кроме того, во время битвы за территорию в центре зоны…

Харуюки собрался с силами, кивнул и продолжил слова Утай:

— Да, там находится самая главная база. Нельзя дать им захватить её до нас… хорошо, Мей, идём.

Протянув правую руку, он без труда поднял миниатюрную Ардор Мейден, затем сделал несколько шагов в сторону люка и прыгнул внутрь.

Хотя он впервые играл битву за территорию на Канализации, про этот уровень он знал не понаслышке. Ему известно, насколько глубоко уходят канализационные трубы, и как они устроены. Пролетев метров десять в кромешной тьме, он оказался в полутёмном пространстве, где тут же расправил крылья, начав тормозить. Описав спираль, он приземлился на воду возле Аква Карент.

Они попали в огромный подземный тоннель, напоминающий по форме половину цилиндра, диаметром около шести-семи метров. Как и поверхность, тоннель состоит из бетона, но здесь его полностью покрывали трещины, мох, какая-то омерзительная жидкость и основательно проржавевшие трубы. Освещали его старые люминесцентные лампы на потолке. До многих мест свет не доставал, и было видно, как в темноте копошится что-то маленькое.

По плоскому полу текла вода отвратительного грязно-серого цвета. В неё крайне неприятно погружаться даже по щиколотку, а уж если поскользнуться и упасть лицом, то душевных страданий потом хватит на весь день. Харуюки знал это по своему опыту.

«Сегодня — никаких падений!» — пообещал себе Харуюки, а затем на всякий случай спросил у Мейден, которую всё ещё держал под мышкой:

— Слушай, Мей, тебя уже можно отпускать?..

— …Если я скажу, что нет, ты меня будешь таскать весь бой?

— Э, н-ну-у, разве что до встречи с врагами…

— Кстати, хорошая идея, — раздался вдруг голос слева, и Акира тоже нагнулась.

Харуюки рефлекторно обхватил её левой рукой, но, пусть она и довольно небольшой аватар женского пола, нести их обеих оказалось довольно тяжело.

— А-а, если я сейчас побегу, то могу поскользнуться и уронить вас в…

— Не волнуйся. Сломай вон ту.

С этими словами Карент указала пальцем вперёд, и Харуюки заметил во тьме цилиндрический силуэт. Бочка — «бонусный» объект Канализации. Очень осторожно подойдя к ней, Харуюки сломал её пинком. В воздух поднялось облако таинственного газа, осветившего всё вокруг себя. Этот свет заполнил шкалы всех трёх аватаров почти наполовину.

— Отлично, теперь я смогу донести вас до центра уровня!

— Неси. Моё Гидрочутьё скоро кончится. Противники доберутся до центра… примерно через полторы минуты.

— Нам хватит! — бодро отозвался Харуюки и расправил металлические крылья.

Лететь по тоннелю оказалось непросто, но он знал, что засады бояться не стоило, а значит, двигаться можно весьма быстро.

Слегка взмахнув крыльями, он оторвался от грязной воды на несколько дециметров, а затем начал лететь вдоль потока. Тоннель пробыл прямым недолго, и вскоре им встретилась развилка. Не успел он замедлиться, как послышался шёпот Акиры:

— Направо.

— Так точно!

Накренившись, он ловко вошёл в поворот на высокой скорости. Острие крыла то и дело касалось поверхности воды, от чего та поднималась маленькими столбами за их спиной.

— Прямо как в фильмах! — возбуждённо произнесла Утай со стороны правой руки.

Харуюки захотелось ускориться ещё сильнее, но он понимал, что встреча со стеной может оказаться очень неприятной, поэтому тут же напомнил себе, что торопиться надо, а спешить — нет.

Он продолжал лететь вперёд, поворачивая в соответствии с указаниями Акиры, и где-то через минуту вдалеке показался свет. Этот голубоватый оттенок, напоминавший по цвету шкалу энергии, — спецэффект «базы».

— Это центр. Противники будут здесь через несколько секунд.

— Приземляемся! — воскликнул Харуюки в ответ и взмахнул крыльями в обратную сторону, начав тормозить.

Вместе с этим они покинули тоннель, влетая в круглый подземный зал.

Из зала во все стороны уходят тоннели, похожие на тот, по которому летела команда Харуюки. Вода стекается в небольшое серое озеро. Диаметр комнаты составляет около пятидесяти метров, а потолок над ними сходится куполом, до вершины которого метров тридцать.

В самом центре озера находится маленький бетонный остров, над которым висит светящееся голубым металлическое кольцо. Оно медленно вращается и испускает странный резонирующий звук. Это и есть «база», особенность территориальных битв. Стоя под этим кольцом, можно восстанавливать энергию, и все тактики битв за территорию сводились, в конечном счёте, к тому, как именно захватывать базы, как именно оборонять захваченные и как именно атаковать те, что захватил противник.

Базу, расположенную в центре уровня, называют «крепостью», и её кольцо заметно крупнее остальных. Под ним вполне могут уместиться сразу три небольших аватара и восполнять энергию вместе (правда, в таком случае скорость восполнения существенно снижается), и очень часто контроль крепости определяет победителя в битве.

Именно поэтому Харуюки тут же попытался залететь на пустовавший остров. Но…

— Уворачивайся! — послышался резкий голос Акиры, и одновременно с ним он заметил, как из тоннеля на противоположной стороне в их сторону вылетело что-то очень быстрое. Пылающий овал, скреплённый с дугой… другими словами, восьмая нота.

— А! — воскликнул Харуюки, резко заворачивая влево и опускаясь. В полёте нота постоянно искрила, и несколько огоньков задело броню Сильвер Кроу, но, к счастью, его металлическая броня обладала определённой устойчивостью к огню, и урона он не получил. Нота улетела назад по плавной дуге в сторону бетонной стены. Разбившись об неё, она превратилась в четыре тридцать вторых доли, а те, в свою очередь, превратились в мощные огненные вихри.

Заметив это, Харуюки затормозил у самой воды. Так и не долетев до базы, он опустился в озеро метрах в двадцати от неё. Его ноги вновь погрузились в грязную воду, но сейчас ему было не до естественной брезгливости. Акира и Утай тоже моментально выпрыгнули из его рук и заняли позиции слева и справа на небольшом расстоянии.

— Если я правильно помню, это техника…

Харуюки начал копаться в своих воспоминаниях, но ответ пришёл от маленького дуэльного аватара, бодро выскочившего из тоннеля напротив:

— А ты довольно крут, если не получил урона от моей Обжигающей Ноты!

Аватар быстро бежал вперёд, не обращая внимания на грязную воду под ногами, и встал так, что они вместе с Харуюки и крепостью образовали равнобедренный треугольник. Затем аватар резко повернулся два раза вокруг своей оси, приставил левую руку к поясу, а правую занёс вверх, позируя перед ними.

Цвет его ярко-красный, однозначно указывающий на принадлежность к дальнобойному типу. Конечно, этот цвет не такой яркий, как у Красной Королевы Скарлет Рейн, но алое тело с немного оранжевым оттенком отчётливо выделялось на фоне полумрака подземного зала. Аватар одет в короткий пиджак, галстук-бабочку и мини-юбку. С головы свисают два длинных хвоста, украшенные большими лентами.

С этим аватаром, напоминавшим старых виртуальных певиц, Харуюки уже пару раз встречался. Он видел её в качестве зрителя на дуэлях Неримы и сражался с ней в бою.

— Блейз Харт… — прошептал он её имя. Голос его казался немного хриплым от опасений и беспокойства, томившихся в его груди.

Её действия не оставляют сомнений — она действительно сражается здесь как легионер Проминенса. Вопрос заключался лишь в том, сражается ли она по своей воле.

Харуюки сделал пару шагов в сторону продолжавшей позировать Блейз Харт и впился взглядом в её тело.

На груди бронированный пиджак расходился, и в центре виднелась часть истинного тела аватара. Если она и заражена ISS комплектом, то он должен быть где-то там. Харуюки изо всех сил напряг своё зрение, пытаясь найти уже ставший привычным чёрный глаз.

Однако Блейз Харт уловила взгляд Кроу даже сквозь зеркальное стекло шлема и тут же закрыла грудь руками, закричав:

— Ч-что ты на меня пялишься?! Уж прости, что я такая плоская!

— Э?! Н-нет-нет, я вовсе не собирался…

— Что?! Ты из тех извращенцев, кому нравятся плоские девочки?! Да у тебя и подружки плосковаты!

После этих слов Харуюки с трудом сдержался, чтобы не проверить размеры груди у Мейден и Карент. Собрав силу воли в кулак и продолжая смотреть прямо, он воскликнул:

— Д-да нет же, я не говорил, что мне нравятся плоские!

А вслед за ним послышался уверенный голос Утай:

— Ага! И вообще, Кроу-сан любит не грудь, а ноги!

— Вот имен… н-нет-нет-нет!

— Хм-м, вот оно что. Ладно, запомню, — раздался слева голос Акиры, и после этого Харуюки захотелось сбежать отсюда подальше.

К счастью, вслед за этим Утай тихо, чтобы её не услышал противник, добавила:

— Судя по поведению Блейз, комплектом она не заражена. Смотреть на неё бесполезно — это не показатель.

— У-угу… точно. Но раз так, то почему они… — начал было Харуюки, но тут с обеих сторон от Блейз Харт появились друзья, только сейчас подоспевшие за ней.

Справа встал коричнево-жёлтый аватар мужского пола с огромными руками и мощными когтями. Слева встал розовый аватар женского пола, сжимавший в руках парасоль размером с её саму. Как и Харт, Охра Призон и Пич Парасоль входили в Легион Проминенс.

Харуюки всё же проверил грудь Охры и Пич, хоть и куда менее тщательно, убедившись, что и на них ISS комплектов не видно. Подождав, пока Харт всё же опустит руки, Харуюки задал волновавший его вопрос:

— Вы ведь… все из Проминенса, так? Тогда почему?! У нас с Проми бессрочное перемирие… или это решение Красной…

— Рейн тут не при чём! Мы напали по нашей собственной воле! — воскликнула похожая на певицу-идола девушка в красном пиджаке, не дав Харуюки договорить.

В её пронзительном голосе отчётливо читалась ярость. Пич Парасоль сразу же добавила «Да-да!», а Охра Призон с лязгом сжал и разжал когти на руках.

Судя по всему, гнев команды Харт оказался настолько неудержимым, что они даже решили нарушить перемирие, объявленное Красной Королевой, и напасть на Сугинами в ходе сегодняшних битв за территорию. По крайней мере, это следовало из их слов. Но Харуюки так и не понял, что именно заставило их пойти на это.

Единственное, что связывало Нега Небьюлас и Проминенс — «дело о Пятом Хром Дизастере», развернувшееся в начале года. Но в ходе этого случая Нико, командир их Легиона, сама вышла на Харуюки с помощью социальной инженерии, и другие легионеры в этом участия не принимали. Во время нападения Даск Тейкера в апреле этого года Нико и офицер Легиона Пард оказали Харуюки и Такуму помощь и с тех пор продолжали поддерживать дружеские отношения между Легионами… проще говоря, они стали для него очень дорогими друзьями.

Именно поэтому Харуюки считал Красный Легион дружественным, и о том, что кто-то из его членов может питать к ним враждебные чувства, не думал совершенно. Поэтому гнева Блейз Харт он не ожидал никак.

Посмотрев по сторонам, он увидел, что и Утай, и Акира покачали головами. Они не знали о том, что происходит, а значит, оставалось лишь спросить.

— А-а, а в чём причина? Мы чем-то помешали Проми…

— А то! — завопила Блейз Харт, глаза которой горели синим пламенем.

Она сделала ещё один оборот на месте и выбросила в сторону палец правой руки.

— Только попробуйте сказать, что забыли про вчерашнее! Вы пытались с помощью Легендарного Энеми загнать в бесконечное истребление двадцать с лишним легионеров Проми, включая Красную Королеву Скарлет Рейн, когда мы отправились охотиться на Энеми в район Тосима!

— Чт… что?! — Харуюки отшатнулся назад, а затем резко замахал руками. — Н-не было такого! Мы такого не делали!

После этих слов вспыхнули глаза стоявшей рядом с Харт Пич Парасоль. Она начала быстро вращать в руках свой зонт, приговаривая:

— Не прикидывайся дурачком! И я, и Харт, и Окра всё прекрасно видели! — после этих слов она прекратила крутить зонт и направила его прямо на Харуюки. Оказалось, что вместо наконечника у него ружейное дуло. — Да, вас троих там не было… но мы видели, кто ехал на спине того Легендарного Энеми! Ваш командир… Чёрная Королева Блэк Лотос!

Её пылающий ненавистью голос поразил Харуюки сильнее, чем направленный на него ствол.

Погасло эхо, порождённое подземным куполом, но Харуюки по-прежнему не знал, как ему реагировать. Вместо него вперёд выступила Ардор Мейден, а затем уверенно и громко ответила:

— Это невозможно! Лотос никогда бы не пошла на такую подлость… и уж тем более не стала бы привлекать Энеми!

— Молчать! Молчать-молчать-молча-а-а-ать! — закричала Блейз Харт.

Её голос окончательно утратил певческое очарование, и звучал как мучительный вопль. Выставив руки перед собой, она крепко сжала кулаки, вздрогнула, а затем с трудом выдавила из себя:

— Пошла бы! Это она два с половиной года назад… подлой внезапной атакой… убила Первого Красного Короля Рэд Райдера!

— !..

Харуюки резко стало тяжело дышать, и он приложил руку к груди. Казалось, что его горло не хотело впускать в себя виртуальный воздух.

Он не мог поверить в то, что Блэк Лотос, Черноснежка, напала на Красный Легион на неограниченном поле с помощью Легендарного Энеми, но то, что она лишила всех очков Красного Короля Рэд Райдера, известный факт. Конечно, эта трагедия — не какой-то там несчастный случай, но у Харуюки нет на увещевания ни времени, ни права.

В этот раз опровергнуть слова их противников не смогли ни Утай, ни Акира. Увидев, что все легионеры Нега Небьюласа смолкли, Блейз Харт сказала их чуть более тихим голосом:

— Во вчерашней охоте… принимала участие Вторая Красная Королева Скарлет Рейн. Натравив на нас Легендарного Энеми, Чёрная Королева исчезла, но очевидно, что если бы Рейн оказалась в трудном положении, она бы появилась и добила её.

После этих слов Харуюки смог побороть удушающее его ощущение и спросил:

— Т-так что с Рейн… с Красной Королевой? Она в порядке?!

— Разумеется! Мы ведь находились с ней! Мы больше никогда и ни за что не позволим убить нашего командира! — заявила Блейз. Пич поддержала её, вскинув зонт, а Охра вновь лязгнул когтями.

Два с половиной года назад, после гибели Первого Красного Короля, Проминенс как Легион временно прекратил своё существование. Бывшие легионеры Проми распались на группы, начавшие сражаться друг с другом. К битве присоединились соседние Легионы средней руки, и ситуация стала похожа на гражданскую войну.

Именно среди этого хаоса над остальными вознеслась Скарлет Рейн, известная как «Неподвижная Крепость» и «Кровавая Буря». Она одерживала победу за победой и смогла достичь девятого уровня, став, таким образом, Королевой. Вторая Красная Королева стала столпом, вокруг которой вновь собрался Проминенс. Они отбили Нериму и установили в ней порядок, но Легион покинули многие из его бывших членов. Из Шести Великих Легионов он стал самым маленьким, в нём осталось около тридцати человек.

Но слова Блейз Харт указывали на то, что она один из тех легионеров Проминенса, кто состояли в Легионе и до, и после распада. А судя по тому, что к её атаке примкнули Пич Парасоль и Охра Призон, то же самое можно сказать и о них.

— Если ты говоришь правду, Блейз… то вы напали на Сугинами… ради того, чтобы сразиться с Чёрной Королевой Блэк Лотос, так? — спросил Харуюки, и вся вражеская команда решительно кивнула.

— Именно! Мы ведь не можем вызвать её на бой, пока она находится на своей территории! Рейн приказала нам не вмешиваться, пока она не поймёт, что случилось… но мы не можем этого так просто оставить! Да, мы знаем, что Чёрная Королева сможет победить нас троих даже в одиночку. Но. Но! Хотя бы один удар! Если мы не вломим ей от души хоть раз, то не сможем успокоиться! — воскликнула Блейз Харт и вскинула правый кулак.

Харуюки отчётливо увидел похожую на пламя ауру, покрывавшую его.

Он знал, что Чёрная Королева ни за что не попыталась бы убить Красную с помощью Энеми. Для Черноснежки Нико — не просто командир Легиона, с которым она заключила временное перемирие. Она считает её дорогой подругой в реальном мире. И Харуюки уверен, что Нико думает так же.

Поэтому, даже если команда Блейз видела стоящую на спине Легендарного Энеми Блэк Лотос, это могла быть только чья-то уловка в расчёте на развязывание конфликта между Нега Небьюласом и Проминенсом. Но переполненные яростью противники не стали бы слушать это объяснение. Их вела в бой давняя обида, оставшаяся ещё со смерти Рэд Райдера.

— Увы… но Чёрной Королевы здесь нет, — вдруг раздался тихий голос Аквы Карент. Она протянула вперёд правую руку и резко сжала её, разбрызгав несколько капель. — Поэтому доказывать вместо нашей Королевы будем мы. Мы покажем вам, что Блэк Лотос и её Легион Нега Небьюлас ни за что бы не попытались исподтишка убить вашу Королеву.

— И как вы собираетесь это сделать?! Все ваши слова и оправдания ничего не значат! — воскликнула в ответ Пич Парасоль, перехватывая зонт-винтовку.

Ничуть не боясь дымящегося ствола, Ардор Мейден отозвалась всё тем же величественным голосом:

— Разумеется, мы не будем полагаться на слова. Мы — бёрст линкеры. Поэтому мы убедим вас на языке кулаков!

Утай, как и Акира, выбросила вперёд правую руку и сжала её в очаровательный кулачок.

Харуюки очень хотелось сказать что-нибудь и самому, но, увы, добавить что-либо к их словам нечего. Поэтому он лишь повторил их жест и выставил вперёд правый кулак.

Когда Блейз Харт увидела три сжатых кулака, она сначала хотела что-то закричать, но одёрнула себя и через несколько секунд сдержанным, но смелым голосом ответила:

— Как пожелаете! Сначала мы раскидаем вас, а затем примемся за Чёрную Королеву!

Затем она разжала выброшенную вперёд правую руку и крикнула:

— Микрофо-о-о-о-о-о-он!!

Судя по всему, это команда, поскольку у вытянутой руки тут же начал собираться красный свет, обретая форму. Если это и Усиливающее Снаряжение, то на удивление маленькое. Двадцатисантиметровый цилиндр, венчавшийся шариком. В общем, это и правда оказался микрофон.

Одновременно с ней оружие вызвал и дальнобойный боец Чёрной команды, Мейден. Стоило ей произнести фразу «Да не собьются с пути стрелы мои» (от которой веяло театральным духом), как у её руки собралось пламя и вертикально вытянулось, создав длинный тонкий лук. Он назывался «Зовущий Пламя», и являл собой грозное оружие, сочетающее как точность, так и мощь.

Чаще всего битвы за территорию в формате «три на три» начинались с бега врассыпную и трёх дуэлей один на один в разных частях уровня. Но теперь, когда обе команды встретились в полном составе, победителя должна определить эффективная синергия способностей и умение понимать своих товарищей с полуслова… другими словами, слаженность команд.

И с этой точки зрения команда Нега Небьюласа находится в заметно менее выгодном положении. Команда «Ардор Мейден, Аква Карент, Сильвер Кроу» сражается в своей самой первой битве за территорию. У них нет ни одной отработанной тактики на трёх человек.

«Так что нам делать, попытаться разделить противников и втянуть их в бои один на один?! Или же попытаться на ходу придумать комбинации атак?!» — успел подумать Харуюки, но тут команда Проми начала бой. Вернее, бой уже начался какое-то время назад. Оказалось, что Охра Призон молчал всё это время не просто так — он втайне готовился применить свою технику.

— Эджед Кейдж! — вдруг воскликнул он низким голосом.

Руки с огромными когтями, главная особенность его аватара, вошли в грязную воду возле его ног по самые запястья. Тут же ощутив, что имеет дело с «земляной» атакой, Харуюки вгляделся в воду. Между ними около двадцати метров. С такого расстояния его глаз не упустил бы даже самую быструю…

Со всех сторон раздался металлический лязг. Вокруг команды Харуюки из воды начали подниматься увеличившиеся в несколько раз когти Охры. Да и самих когтей стало гораздо больше. Из земли вылезло не меньше тридцати когтей, расстояние между которыми не больше двадцати сантиметров, после чего они сошлись над их головами, закрыв их.

Не успела команда Харуюки что-либо понять, как оказалась в клетке, сделанной из стальных когтей. Если подумать, то цвет «Охра» можно отнести к одному из чистых жёлтых цветов. Вряд ли техника такого аватара предназначалась для нанесения урона издалека.

— Ты слишком поздно понял, что это за атака, — послышался шёпот Акиры, отошедшей подальше от когтей и придвинувшейся к Харуюки.

Судя по её тону, она знала, что техника Охры предназначалась для удержания противников, но, как они и условились, ждала приказа Харуюки.

Тут же осознав свой провал, Харуюки в спешке воскликнул:

— П-прости! Сейчас я её сломаю!

Ему казалось, что сами по себе когти не такие уж крепкие. Он уже успел вновь сжать правый кулак, как его одёрнула Утай:

— Приглядись внимательнее. У всех когтей есть лезвия с внутренней стороны. Простые атаки только навредят тебе самому.

— Гх…

Действительно, острые, словно бритва, лезвия когтей направлены именно внутрь клетки. Пусть Сильвер Кроу и металлический аватар, неплохо защищённый от рубящих атак, попытка ударить лезвие не прошла бы для него бесследно. Конечно, он мог бы попытаться ударить коготь сбоку, но между ними так мало места, что и не размахнёшься.

— Т-точно… у меня же есть спецприём!

Харуюки перекрестил перед собой руки, а затем поднёс ко лбу. Единственный спецприём Сильвер Кроу, «Удар Головой», требовал сложного движения и долгой подготовки, и потому не мог использоваться в разгаре скоростной битвы, но на неподвижные цели действовал превосходно. Посмотрев на шкалу энергии, он убедился, что на удар ему хватит, хоть и в упор.

Продолжая держать перед собой руки, он выгнулся назад, и перед шлемом с пронзительным звуком начал собираться свет. Увидевшие это товарищи по команде тут же хладнокровно прокомментировали:

— Идея, конечно, неплохая, но…

— Момент для атаки выбран так себе.

«…Э?» — мысленно обронил Харуюки. Одновременно с этим раздался голос стоящей в двадцати метрах от него Блейз Харт:

— Не выйдет! Сиринг Ноут!

Название техники она пропела прямо в микрофон. Он зажегся, словно от её голоса, и в воздухе полетела пылающая восьмая нота.

Как только он увидел гудящую ноту, двигающуюся в его сторону, Харуюки сразу ощутил, что нанести удар не успеет.

Тут же поняв, чем закончится попытка игнорировать это ощущение, Харуюки моментально опустил руки. Собравшийся у лба свет растаял в воздухе, но Харуюки было не до досады.

— Защитный строй! — крикнул он.

Этой командой он хотел сказать остальным, чтобы они спрятались за жаропрочным металлическим телом его аватара. Но вместо этого…

— Есть, — кратко шепнула Аква Карент и обняла Кроу и Мейден.

Послышался звук текущей воды, и она окутала их своими телом.

В этот самый момент восьмая нота коснулась вершины острой клетки. Четыре тридцать вторых ноты, образовавшиеся от удара, полетели к полу с разных сторон от клетки, отскочили от него и взорвались.

Оранжевая вспышка застлала собой всё, а в следующий момент огненный вихрь начал надвигаться на них со всех сторон. Огонь просачивался сквозь щели между когтями, наполняя клетку. Окутывавшая их трёхсантиметровая плёнка воды сильно нагрелась, и Харуюки ощутил этот жар своим телом.

К счастью, вода прекратила нагреваться, так и не превысив температуру горячей ванны. Пламя поутихло и вновь начало отступать наружу.

— С-спасибо большое, Карен… я, как всегда, поражён, — его всё ещё накрывала вода, и говорить ему было сложно, но Харуюки всё равно постарался поблагодарить её.

В ответ Акира покачала головой.

— Если я получу ещё один такой удар, то вскипячусь и испарюсь. Я могу регенерировать за счёт озера, но вода в нем грязная, и мне нужно время, чтобы очистить её.

Из этих слов Харуюки узнал две новые вещи — во-первых, Аква Карент могла восстанавливать воду, составлявшую её броню, за счёт воды, находящейся на уровнях, а во-вторых, для этого воду необходимо сначала очистить. Пожалуй, вода Канализации одна из самых мерзких в Ускоренном Мире. Хуже неё, наверное, лишь ядовитые болота Прогнившего Леса и кровавые пруды Смертного Греха, высокорангового уровня тёмного типа.

— Но… надеюсь, наши противники не могут использовать такие мощные техники часто… — проговорил Харуюки, пытаясь придумать, как им отсюда выбраться.

Огненные ноты Блейз Харт эффектно выглядели, поражали огромную область, но при этом потребляли немало энергии. А набрать её в Канализации можно лишь за счёт тех самых бочек. Перед тем как выпустить следующую ноту, она должна каким-то образом восполнить свою энергию…

Но тут Харуюки понял. Помимо бочек есть ещё один, куда более простой и надёжный способ получить энергию в любом количестве.

— Вот черт!.. — сорвалось с его губ уже после того, как Блейз Харт повернулась и побежала направо.

Естественно, она бежала к огромному «заряднику» в самом центре подземного купола — к крепости. Металлическое кольцо до сего момента оставалось нейтральным, но, простояв в нём тридцать секунд, она обозначила бы эту базу как захваченную и начала бы набирать энергию. А после этого она смогла бы буквально завалить их нотами.

Захват базы нужно предотвратить любой ценой. Поскольку все они заперты в клетке, остановить противника могла лишь вооружённая луком Ардор Мейден. Но вражеская команда, должно быть, предвидела и это. Вооружённая огромной винтовкой Пич Парасоль продолжала выжидать. Наверняка она готовилась пристрелить Мейден, как только появится возможность. А значит…

— Карен. Через три секунды убери водный щит. Мей, когда это случится, тут же целься в Блейз, — тихо скомандовал Харуюки. Утай и Акира кивнули.

«Три, два, один…» — мысленно сосчитал он. На нуле Харуюки тут же сгруппировался. Тело Карент, накрывавшее их водной плёнкой, начало возвращаться в прежнее состояние. Одновременно с этим Ардор Мейден, всё это время находившаяся в тени Сильвер Кроу, вскинула левую руку, а правой коснулась тетивы. Сразу же появилась пылающая стрела, и жрица начала оттягивать тетиву до предела.

Но как только показался лук Мейден, в движение пришла и Пич Парасоль.

— Только через мой труп!

Она тут же бросилась в сторону, встав между Мейден и Блейз, а затем раскрыла зонт. Оказалось, что похожие на лепестки металлические пластины могут раскрыться ещё раз, превратившись в круглый щит полутораметрового диаметра. Какими бы могущественными ни были стрелы Мейден, она не собиралась использовать спецприём, а значит, пробить защитное Снаряжение вряд ли смогла бы. Возможно, если бы она сфокусировала свои атаки на одной точке щита, у неё бы получилось, но если она решит неспешно пробивать вражескую оборону, Блейз успеет захватить базу.

Но на самом деле целью Харуюки являлась вовсе не засевшая на базе Блейз Харт.

Продолжая сидеть на карачках, Харуюки повернулся и резко взмахнул полураскрытыми крыльями. В обычных условиях это привело бы к тому, что его немедленно швырнуло бы вперёд, и он влетел бы в острые лезвия клетки, прихватив с собой Утай и Акиру, но сейчас этого не случилось, ведь его крылья частично погрузились в мутную воду уровня.

Вместо этого созданные чешуйками крыльев высокочастотные колебания разбили воду на мельчайшие частицы, превратив их в облако плотного тумана. Он поплыл в сторону Пич, закрыв её обзор. Конечно же, это означало, что Мейден перестала видеть и её, и засевшую на базе Блейз… но Харуюки приказал ей «целиться», а не «стрелять».

— Мей, в Охру!

— Так точно!

Утай перенаправила стрелу так быстро, словно предчувствовала эту команду. Прицелившись в Охру, продолжавшего неподвижно поддерживать клетку, она, ничуть не колеблясь, выстрелила.

Охра, должно быть, понимал, что делает Утай, но не мог двигаться из-за своей техники. Стрела описала в воздухе ярко-красную линию и попала точно в голову, напоминавшую круглую птичью клетку, и её окутало вспыхнувшее пламя.

— М-м!.. — второй раз за битву послышался голос Охры Призона, и он отшатнулся назад.

Стоило ему оторвать руки от поверхности воды, как клетка вокруг команды Харуюки погрузилась в воду и исчезла.

Этот шанс упускать нельзя. Не оставалось времени даже на подробные объяснения.

— Дальше действуем самостоятельно! — воскликнул он, окончательно расписываясь в своём неумении работать командиром группы, и потратил остатки своей энергии на то, чтобы кинуться вперёд.

Шкала опустела в момент взлёта, так что вместо полёта у него получился лишь двадцатиметровый прыжок, но этого оказалось достаточно.

Перелетев через голову обескураженной туманом Пич Парасоль, он направился к базе за её спиной. Судя по индикатору в виде кольца, до захвата базы оставалось две секунды… одна…

— У-о-о-о!

— А-а?!

Блейз Харт заметила летящего на неё Кроу за мгновение до того, как он на полной скорости врезался в неё. Противника нужно было сместить с базы любой ценой. Отчаянно вцепившись в Блейз, Харуюки столкнул её с островка, а затем они оба упали в грязное озеро.

— Гья-а! Отпусти! Вода грязная, вонючая, склизкая-а-а-а!

— М-мне она тоже не нравится! — закричал Харуюки в ответ, отчаянно прижимая к земле пытающуюся вырваться Блейз.

Пусть ему и удалось столкнуть её с базы, таймер контроля сбрасывался не моментально. Он уже начал постепенно двигаться в сторону нуля, но пока что Блейз необходимо держать от базы подальше.

Конечно, ему неловко держать в своих руках миниатюрного, похожего на певицу аватара женского пола с плоской грудью, но окружавшая их вода такая скользкая, что попытайся он ослабить хватку, и она быстро вырвалась бы на свободу. Поэтому он продолжал прижимать её изо всех сил, причём не только руками, но и ногами…

— А, а, а, ах ты-ы-ы! Что ты делаешь с Харт?!

Пич Парасоль, наконец, вырвалась из тумана, после чего моментально вскинула брови и сложила зонт. Из наконечника выдвинулось дуло, и Снаряжение перешло из режима щита в режим винтовки.

— Сдохни, извращенец! Получай!

Пич впала в такое безумие, что мысль о том, что атакой может задеть и Харт, полностью вылетела из её головы, и она направила винтовку на Харуюки.

Блейз завопила «а-а, не стреля-я-яй!», а Харуюки не нашёл ничего лучше, чем воскликнуть «я не извращенец!», но их слова не смогли затушить кровожадность в глазах Пич.

— Чарджд Шот! — воскликнула она, нажимая на спуск.

На мгновение у дула собрался свет, а затем спецприём ударил вперёд огненным лучом. Крупнокалиберный розовый снаряд оцарапал шлем Харуюки, ленту Блейз, а затем попал в воду, подняв в воздух огромный столб.

— Ай! С-с-сделай с ней что-нибудь! — воскликнул Харуюки.

Миниатюрный аватар певицы на мгновение забыл о том, что Харуюки держал её в объятиях, и замотал головой.

— В этом состоянии Пич не остановится, пока её цель не будет состоять из дырок…

— Э-э… разве аватары-снайперы могут позволить себе психовать?..

Пока они разговаривали, Пич звучно передёрнула затвор винтовки и вновь вскинула её. Харуюки и Блейз вздрогнули от этого звука и рефлекторно прижались друг к другу.

Но, к счастью, следующий выстрел не прогремел. Огромный подземный купол наполнил величественный… и в то же время немного сокрушённый голос, объявлявший название техники:

— Флейм Торрентс.

От направленного вверх по диагонали лука отделилась огненная стрела. Дойдя до верхней точки траектории, она разбилась на несколько десятков других стрел, которые обрушились на голову Пич Парасоль огненным дождём.

Эта впечатляющая техника смогла привести в чувство едва не впавшую в ярость берсерка Пич. Завопив от испуга, она немедленно раскрыла лепестки винтовки, вновь превратив её в зонт, после чего укрылась под ним. И сразу за этим огненный дождь обрушился на неё.

Область действия техники оказалась на удивление небольшой, и до Харуюки стрелы не долетали, зато внутри зоны поражения начался настоящий катаклизм. Конечно, землю покрывала вода, но огненные стрелы продолжали гореть, даже падая в неё. Многие воткнулись прямо в зонт Пич. Зрелище наблюдалось поистине адское.

— Это… это же «Тестаросса» Негабью… — дрожащим голосом обронила лежащая под Харуюки Блейз Харт, и тот рефлекторно переспросил:

— Э, т-ты знаешь её?

— Любой, кто пробыл в Проми хоть какое-то серьёзное время, как минимум, слышал о ней слухи… когда «МБР» Скай Рейкер поднимала её над землёй, она использовала эту технику, чтобы залить поле боя морем огня, а затем прилетала на базу огненным шаром…

— О-ого…

Голос дрогнул даже у Харуюки. Затем он вспомнил рассказ Второй Красной Королевы Нико о том, что Мейден однажды приземлилась точно на базе, а затем жестоко расправилась с ней. Трудно поверить не только в то, что она смогла победить аватара, обладающего такой огневой мощью, но и в то, что она вообще сумела приблизиться к базе, которую та охраняла. Ну а пока Харуюки размышлял обо всём этом, Ардор Мейден, которая ещё до применения техники успела встать на базу, захватила контроль над крепостью, и металлическое кольцо окрасилось в чёрный цвет.

Утай вновь направила лук вверх, а затем крикнула Харуюки:

— Ку-сан, я удержу Пич на месте!

Вслед за этим сзади донёсся голос Акиры:

— Я займусь Охрой. Кроу, ваш поединок лидеров решит всё.

Харуюки бросил быстрый взгляд в её сторону и увидел, как Охра Призон безуспешно пытается задеть когтями аватара, уклоняющегося от атак подобно текущей воде. Противников обездвиживали ветераны Легиона, и что-либо сделать в ближайшее время они вряд ли смогли бы.

Харуюки вновь повернулся вперёд и встретился взглядом с Блейз Харт. Увидев глаза друг друга, они моментально всё поняли, отпрянули друг от друга и встали в полный рост.

— Ну что-о… раз так, то давай устроим решающий поединок добра со злом, белого с чёрным. Вернее, красного с чёрным!

— Э-это ты нас так обозвала злом?.. Ну ладно, будь по-твоему!

Харуюки резко встал в боевую стойку, немного расплескав в воду, а Блейз в очередной раз прокрутилась на месте и встала в позу. Между ними меньше двух метров, но противник почему-то не собирается отходить…

— Что, думаешь «какого чёрта дальнобойный красный аватар лезет в ближний бой», да?! — озвучила Блейз сомнения, витавший в голове Харуюки, а затем на её очаровательном лице появилась зловещая ухмылка. — Сейчас я покажу тебе! Цвет дальнобойных красных — цвет пламени! А цвет пламени…

Она поднесла к губам микрофон и оглушительно громко закончила:

— Это цвет страсти!! Бёрнинг Харт!!

Как только её голос коснулся микрофона, он зажегся и вспыхнул.

До сих пор Блейз применяла лишь спецприём «Обжигающая Нота», относившийся к дальнобойным атакам, поэтому Харуюки рефлекторно отскочил влево, ожидая, что в его сторону полетит снаряд.

Но в этот раз из микрофона вылетела не нота, а огромное, ослепительно сверкающее сердце. Но и оно в следующее мгновение рассыпалось в воздухе, окутав тело Блейз яростным пламенем. Длинные хвосты на голове превратились в пламенные и взметнулись вверх. Сапфировые глаза стали рубиновыми.

— Сильвер Кроу! — воскликнул металлическим, резонирующим голосом её аватар, ставший похожим на духа огня. — Если ты действительно доверяешь своему командиру… то пусть твоя вера защитит тебя от моих ударов!

Слова эти она произнесла с такой страстью, что микрофон в правой руке вспыхнул, превратился в огненный шар и окутал её кулак.

Окружавшая Блейз вода тут же начала кипеть и испаряться, поднимаясь к потолку купола. Больше всего Харуюки удивило то, что эта температура не вредит ей самой. Однако когда он решил посмотреть в верхний правый угол, он ещё больше удивился тому, что ошибся. Шкала здоровья Блейз Харт начала медленно убывать, словно это пламя постепенно испепеляло её.

«Значит, если я буду просто бегать от неё, она сама себя убьёт?..»

Пусть на мгновение, но эта мысль действительно пришла в голову Харуюки. Если честно, будь он сейчас в обычной дуэли, в обычной битве за территорию, он именно так и поступил бы. Но прямо сейчас команда Блейз пришла в Сугинами не ради простой битвы — их любимого командира попытались поймать в ловушку истребления, и они, ведомые яростью, пришли в надежде хотя бы раз изо всех сил ударить Чёрную Королеву, даже несмотря на то, что у них нет никаких шансов на победу против неё.

А раз так, то бегство равносильно признанию, что ярость Блейз сильнее любви Харуюки к Черноснежке, его «родителю». Харуюки ощутил это не логикой, но эмоциями.

— Конечно, я доверяю ей! — воскликнул он в ответ, сжал кулаки и пригнулся.

Разумеется, эта битва за территорию относилась к «нормальным» боям, в которых использование Системы Инкарнации под запретом, и поэтому его кулаки не вспыхнули, как у Блейз, но боевой дух Харуюки стал настолько силён, что контур воображения системы Брейн Бёрста воплотил его в виде едва заметного марева вокруг его кулаков.

Увидев готовность Харуюки, Блейз усмехнулась таким тоном, что за певицу её принять стало уже невозможно.

— Мне нравится твой дух! К чёрту хитрости… начинае-е-е-м!

Она бросилась вперёд, разбрызгивая кипящую воду и раскручивая пылающий кулак. Она готовилась к размашистому удару правой.

Вместе с ней кинулся вперёд и Харуюки. Словно противопоставляя свою атаку размашистым движениям Блейз, он начал удар правой рукой лишь разворотом тела, почти не двигая саму руку. Но при этом он изо всех сил оттолкнулся ногой, придавая себе ускорения.

Траектории кулаков Блейз и Харуюки, похожих на пылающий метеорит и серебристую линию, встретились в воздухе. Вокруг них разлетелись слившиеся воедино красно-белые спецэффекты, а через мгновение уровень сотрясла ударная волна, которая смела собой кипящую воду, обнажив бетонный пол под их ногами.

С какой бы страстью не атаковала Блейз Харт, с точки зрения системы она остаётся дальнобойным аватаром, а значит, её базовые характеристики ближнего боя — сила удара и крепость брони — сильно уступают металлическому Сильвер Кроу, изначально созданному для контактных боев. Однако спецприём «Пылающее Сердце» усилил кулак Блейз настолько, что Кроу не смог отбросить её. Она уверенно приняла удар.

Преимущество тут же оказалось на стороне Блейз. Пламя, окутывающее её кулак, начало раскалять руку Кроу, шкала здоровья которого тоже стала убывать. Хотя металлические аватары и устойчивы к огню, серебро плавится гораздо быстрее железа и вольфрама, и такими темпами броня его кулака могла полностью разрушиться, после чего он мог бы быстро лишиться большей части правой руки.

— Ты не двигаешься потому, что считаешь моё пламя слишком слабым?! Или ты просто тупой?! — воскликнула Блейз, продолжая состязаться с Харуюки в силе. В её голосе сквозило бахвальство, но в то же время она звучала немного недовольно.

Харуюки, продолжая терпеть обжигающий жар, крикнул в ответ:

— Второе!

С точки зрения тактики, такое беспечное столкновение с атакой противника — вершина глупости. Но Харуюки нужна была именно эта ситуация. Он стиснул зубы и старательно выдавил из себя:

— Но я уверен… то же самое сделала бы и Чёрная Королева Блэк Лотос, мой «родитель»! Это она сказала мне, что отступления — к чертям собачьим, что после погружения на поле боя остаётся лишь одно — сражаться!

— !.. — алые глаза Блейз изумлённо округлились.

Харуюки хотел донести до неё, что Чёрная Королева никогда бы не оставила Энеми сражаться, а сама бы быстро сбежала, но словами он этого передать не мог. Убедить Блейз могли лишь кулаки, наполненные боевым духом.

Броня на правой руке начала светиться оранжевым, приближаясь к точке плавления. Шкала здоровья начала сокращаться быстрее и уже опустилась ниже 70 %.

Отразить усиленный спецприёмом кулак Блейз в его положении крайне трудно. Но в голове Харуюки крутился образ. Аватар, по размеру уступавший даже Сильвер Кроу, но смело принимавший атаки огромных аватаров. Самый твёрдый из металлических аватаров, никогда не отступавший ни на шаг. Вольфрам Цербер.

Удары кулаками и головой Цербера сильны не только потому, что ему досталась крепкая вольфрамовая броня. В его ударах столько уверенности и веса… потому что он наносил каждый удар всем своим телом. Вся энергия, заключённая в его дуэльном аватаре, в момент удара фокусировалась в одной точке.

Для того чтобы наносить такие удары, требовались очень крепкие суставы. Скорее всего, в момент удара Цербер напрягал их, превращаясь в груду металла, несущуюся на противника. Его техника — полная противоположность Смягчению, которое он перенял у Черноснежки, и которое основывалось на мягком впитывании атаки противника. Пожалуй, эту технику можно назвать «Отвердением». Именно в этом приёме сокрыт секрет чудовищной силы атак Цербера.

Конечно же, у Сильвер Кроу нет ни прочности вольфрама, ни его веса, ни крепости суставов, и поэтому он не смог бы повторить Отвердение в том виде, в каком его использовал Цербер. Но, пусть на мгновение, пусть через силу, но у него должно получиться превратить свою руку в металлический снаряд. Ведь когда он изучал Систему Инкарнации, то смог оцарапать ладонью твёрдую поверхность башни Города Демонов, а значит, его рука способна, как минимум, на такое.

Харуюки ещё немного повернул своё тело, вытянув правую руку, которой сдерживал атаку Блейз, до конца. Его запястье, локоть, плечо и даже тянущееся из лопатки правое крыло встали на одной линии. Харуюки представил, что сквозь его тело тянется стальной стержень. Попытайся он согнуть хоть один сустав — и надвигающееся действие лишь сломало бы его руку.

«Цербер, надеюсь, ты не против того, что я позаимствую твою технику», — мысленно обратился он к аватару в волчьей маске… нет, к тому мальчику, которого он встретил на улице Коэндзи Лук. После этого он задержал дыхание. По его собственным ощущениям, броня на его кулаке расплавилась бы через несколько секунд. Это его первый и последний шанс.

— Держись, Блейз! — воскликнул Харуюки.

Но Блейз Харт догадалась о том, что начинается кульминация битвы, ещё до того, как он сказал эти слова, и моментально отозвалась:

— Давай, Кроу!

Пламя, окутывающее кулак Блейз, вспыхнуло с новой силой. И в этот же самый момент Харуюки оттолкнулся от земли обеими ногами, одновременно с этим изо всех сил взмахнув крыльями. Раздался грохот, похожий на залп из крупнокалиберной пушки, и из правой руки Харуюки — вернее, из запястья, локтя и плеча — посыпались искры. Но рука не сломалась, вместо этого полетев вперёд подобно грозному кулаку Цербера или выстрелу Сваебоя Циан Пайла.

Пламя вокруг кулака Блейз Харт развеялось в воздухе, а саму её отбросило назад с такой силой, что она впечаталась в противоположную стену подземного купола.

Прошло три минуты.

Обстрел «Огненным Ливнем» Ардор Мейден почти полностью уничтожил Усиливающее Снаряжение Пич Парасоль, а Аква Карент каким-то неизвестным способом умудрилась перерубить когти Охры Призона. Противники встали в один ряд вместе с закопчённой Блейз Харт и дружно поклонились.

— Сдаёмся!

Аватары уже успели покинуть мерзкое, тёмное пространство тоннелей и переместились на поверхность, к Седьмой Кольцевой. До конца битвы оставалось чуть больше пяти минут, и по здоровью команда Харуюки уверенно лидировала.

Впрочем, Харуюки всё равно сохранял определённую бдительность, даже когда поклонился в ответ и сказал:

— Э-э… как там, GG? То есть, спасибо за игру.

Услышав это, команда Проминенса переглянулась, а затем дружно улыбнулась. Казалось, улыбался даже Охра, на голове которого нельзя разобрать не только рта, но и глаз.

Харуюки не понял, чем вызвана их реакция, но ситуацию прояснила Пич Парасоль:

— Ты этих слов у Пард набрался?

— А, н-ну… видимо, да…

Пард, она же Блад Леопард, один из «Триплексов», офицеров Красного Легиона, использовала внутриигровые сокращения даже в реальной жизни. Конечно же, это значило, что Пич и остальные слышали их ежедневно.

Атмосфера прояснилась, и Харуюки, пользуясь появившимся шансом, спросил:

— Блейз, по поводу того нападения Энеми, о котором ты говорила перед битвой… — осторожно начал он, но Блейз Харт сразу же махнула рукой.

— Можешь не продолжать. Если честно, я всё ещё не могу принять на веру то, что ты наговорил… и я точно помню, что видела чёрного угловатого аватара, которым могла быть только Блэк Лотос… но, — прервавшись, она опустила взгляд на правую руку, а затем сжала её в кулак, словно вспоминая свои ощущения от битвы. — Но я поняла, что ты безоговорочно доверяешь вашему командиру, так же, как мы доверяем Скарлет Рейн. Поэтому мы пока что проглотим эту обиду. Тем более что наша командир и сама приказала нам сделать это.

— С-спаси… — тут же попытался поблагодарить её Харуюки, но Блейз вскинула правую руку, остановив его.

— А вот эти слова я принять уже не могу. Даже если забыть о попытке истребления, то, что Блэк Лотос внезапной атакой лишила Рэд Райдера всех очков — неопровержимый факт. Этого мы не сможем забыть, как бы нас ни просили Рейн и Пард. Именно поэтому мы не сможем стать вашими друзьями.

— …

Ему очень хотелось сказать им, что они многого не знают о смерти Рэд Райдера, но Харуюки промолчал. В конце концов, Блейз права — факт оставался фактом. Черноснежка, желая достичь десятого уровня, отрубила голову Первого Красного Короля. Это её собственный выбор, а обида и ненависть, которые до сих пор пылают в сердцах Блейз и остальных аватаров, — последствия этого выбора. Даже Харуюки, её «ребёнок», не мог как-либо вмешаться в эту причинно-следственную связь.

Поэтому Харуюки лишь молча кивнул.

Как только на таймере осталось две минуты, команда Красного Легиона дружно развернулась. Битвы за территорию могли закончиться лишь полным разгромом одной из команд или истечением таймера, но противники уже направились в сторону подземного купола, словно сообщая этим, что больше разговаривать не о чем.

Но тут Аква Карент тихо бросила вдогонку удаляющимся аватарам:

— Можете напоследок сказать ещё кое-что?

Блейз Харт остановилась и развернулась на месте. Хвостики на её голове качнулись.

— Вы сказали, что Чёрная Королева натравила на вас Легендарного Энеми и исчезла. Вы имели в виду, что она спрыгнула на землю и убежала?..

Вопрос, судя по всему, оказался неожиданным. Блейз несколько раз моргнула голубыми глазами, после чего покачала головой.

— Нет. Она спрыгнула со спины огромного Энеми, прошла телом сквозь землю и исчезла.

 

Глава 6

В ходе боёв за территорию, развернувшихся в пятую субботу июня, на Сугинами напали в общей сложности четыре команды. Бёрст линкеров прислали Синий Легион Леониды, Зелёный Легион Грейт Волл, маленький Легион «Паундбэг» («Боксёрская Груша»), живущий в Тосиме, и Красный Легион Проминенс.

Харуюки, Утай и Акира сражались против команд Паундбэга и Проминенса, победив оба Легиона. Черноснежка и Фуко, сражаясь в меньшинстве, одержали оглушительные победы над командами Синего и Зелёного Легионов. В результате все зоны оказались защищены со 100 % побед. Мало того, что этим они защитили флаг Нега Небьюласа, — это была первая «идеальная» защита за всю историю защиты Сугинами, власть над которым Легион захватил в ноябре прошлого года.

По количеству людей Нега Небьюлас однозначно относится к малым Легионам, и всё это время им удавалось поддерживать необходимый для защиты 50 % уровень побед во многом благодаря невероятной силе Чёрной Королевы, лично защищавшей свои территории. Пусть в Брейн Бёрсте разница уровней и не даёт однозначного преимущества, «девяточники» — исключение из этого правила. Победить Блэк Лотос, которую ещё называли «Концом Света», можно лишь одним способом — зафиксировать её на месте (причём физические оковы против неё не работают), после чего расстрелять с расстояния. С учётом того, что в ходе территориальных баталий нападать можно лишь весьма ограниченным числом людей, в реальность этот план претворить непросто.

Поскольку другие Короли в атаках не участвуют, то проигрывал Чёрный Легион лишь в тех территориях, которые Черноснежка не защищала. Но даже в те времена, когда территорию приходилось защищать новичкам — Харуюки, Такуму и Тиюри, им хоть и с трудом, но удавалось поддерживать необходимый уровень побед (например, одна победа в двух битвах или две победы в трёх битвах). Таким образом, если бы в отсутствие Черноснежки команда из двух Элементов и Харуюки вдруг проиграла бы, ответственность за поражение полностью легла бы на Харуюки как на лидера.

Именно поэтому, как только время битв за территорию истекло, Харуюки тут же растёкся по скамейке, стоящей на заднем дворе школы Умесато.

— Ох-х… с-слава богу… не проиграли… — произнёс он слова, в которых не было и намёка на радость победы.

Сидевшая рядом с ним Утай натянуто улыбнулась.

«UI> Мои поздравления, Арита-сан. Во второй битве против Паундбэга мы уже действовали вполне себе по тактике.»

На первый взгляд появившиеся в чате слова хвалили его, но в то же время это означало, что в первой битве против Проминенса их поведение не дотягивало даже до уровня «вполне себе». Харуюки вжал голову в плечи и принялся оправдываться так, словно рядом с ним сидела не четвероклассница, а школьный учитель:

— Е-если бы я узнал, что буду командиром, заранее, успел бы хоть немного подготовиться…

«UI> Нужно быть готовым к любой ситуации!»

— Да, ты права… и всё-таки, хорошо, что Карен вернулась. Теперь вариантов составов на защиту территории стало намного больше, — беспечно произнёс он.

В ответ Утай обворожительно надулась и посмотрела на Харуюки исподлобья, параллельно с этим набирая:

«UI> Арита-сан, когда ты узнал о том, что сегодня Рен вернётся в Нега Небьюлас?»

Больше что-либо скрывать Харуюки не мог. В конце концов, это и есть тот самый секрет, из-за которого он так радовался до начала битв.

— П-позавчера вечером. Я и сам узнал лишь сорок шесть часов назад! Вот я удивился, когда посреди королевской битвы вдруг появилась Карен и спасла нас с Ашем… и-и вообще, Синомия, это ведь ты только что сказала, что нужно быть готовым к любой ситуации.

«UI> Я говорила о дуэлях!» — резко набрала Утай… и тут же расслабилась.

Она повернула голову к Харуюки и подняла взгляд. Её большие глаза начали блестеть всё сильнее и сильнее. Постепенно свет заката, пробивавшегося сквозь облака, начал блестеть и на щеках, по которым скатились капли.

Харуюки ошарашенно смотрел на неё, а перед глазами вновь побежал розовый текст.

«UI> Наверняка и это случилось благодаря тебе, Арита-сан.»

— Э-э… «и это»?..

«UI> И я, и Фу, и Саттин — все мы вернулись в Нега Небьюлас благодаря твоим стараниями, Арита-сан. Уверена, что и Рен — тоже.»

— Я-я то что, я ничего не делал… и вообще, всё наоборот. Все вы, особенно Черноснежка, вернулись, чтобы помочь мне и всем нам… и Карен тоже…

«UI> Этим стоит гордиться.»

Утай вытерла глаза и посмотрела на свой пальчик, на котором блестела жидкость.

Затем девочка вновь перевела взгляд на Харуюки и разомкнула губы.

Они напряглись и немного вздрогнули. На шее судорожно проступили сухожилия.

— С-Синомия!.. — хрипло воскликнул Харуюки.

Трагическая смерть брата и «родителя» Утай, Синомии Кёи, шокировала её так сильно, что она потеряла голос. Вслух она умела говорить лишь две голосовые команды, необходимые для использования Брейн Бёрста, и даже их произношение тренировала очень долгое время.

Причины её болезни крылись не во рту, а в голове. Она страдала эфферентной афазией, что означало, что она понимает речь и может писать, но произносить что-либо практически не в состоянии. Обычно такое состояние вызывается инсультом, но в случае Утай часть нейронной сети мозга была поражена из-за сильного психологического шока. Даже установленный в её голове Чип Мозговой Имплантации не смог ей помочь.

Попытка что-либо сказать своим настоящим голосом оборачивалась для Утай сильной болью — как физической, так и душевной. Харуюки уже вскинул руки, пытаясь остановить её… но не успел он этого сделать, как с дрожащих губ Утай скатился тихий, но отчётливый звук. Он пролетел сквозь воздух и достиг слуха Харуюки.

— С…

А вслед за ним — и другие звуки: «па», «си», «бо».

Стоило Утай издать эти четыре звука, как на её лбу выступил пот. Тем не менее, она продолжала упрямо улыбаться, а затем поклонилась Харуюки.

Стараясь удержать подступавшие к глазам слёзы, Харуюки прошептал:

— Это мне… нужно благодарить тебя, Синомия. Спасибо… за то, что ты сейчас здесь, со мной.

В ответ Утай подняла голову и улыбнулась настолько беззаботной улыбкой, что Харуюки, наконец, вспомнил, что ей лишь десять лет.

Примерно в половине шестого Харуюки прошёл сквозь незаконченные фестивальные врата, простился с Утай и побрёл домой в одиночестве.

И Черноснежка, и Такуму, и Тиюри занимались подготовкой к фестивалю. Да что там, вся школа гудела, готовясь к празднику. Конечно, Харуюки немного опечалился тем, что ему приходится возвращаться домой в одиночку, но в шесть вечера школьники должны покинуть территорию школы, а накануне дня фестиваля за уважительную причину для задержки принималась только неоконченная подготовка. Поскольку выставка класса 2-С, к которой приписан Харуюки, уже отрапортовала об окончании приготовлений, выпросить себе дополнительное время у него не получилось бы.

Когда Харуюки доплёлся до улицы Оумэ, он посмотрел в противоположную от дома сторону, на автобусную остановку. Ему хотелось, как и вчера, сесть на автобус и поехать в Накано, раз уж ему пришлось уйти так рано, но, увы, Черноснежка строго-настрого запретила ему сегодня куда-либо отлучаться.

После завершения боёв за территорию они провели ещё одно совещание, где рассказали Черноснежке о том, что бёрст линкеры Красного Легиона нарушили перемирие, и пересказали причину. Черноснежка обдумывала их слова ровно три секунды, после чего раздражённым голосом заявила: «Скорее всего, это опять он».

Хотя Харуюки и догадывался, кого именно она имела в виду, сразу после этого Черноснежка заявила, что «полностью берёт это дело на себя», и Харуюки не удалось вставить ни слова. А затем командир Легиона объявила своим подчинённым, в особенности Харуюки, что в целях безопасности до окончания фестиваля запрещает участие в дуэлях за пределами Сугинами (в том числе в качестве зрителя).

— Ну… один день-то я потерплю…

Культурный фестиваль проходил в первую половину воскресенья. Скорее всего, к вечеру запрет на походы в другие зоны будет уже снят. И тогда он сможет пойти в Накано, встретиться с Вольфрам Цербером и вновь сказать ему: «Иди со мной», а также «Будь моим другом».

На следующей неделе должна состояться следующая Конференция Семи Королей, на которой, если присутствующие признают, что Оптическая Проводимость — способность того же уровня, что и Зеркало Истины, начнётся планирование атаки на Токио Мидтаун Тауэр. Харуюки придётся сыграть ключевую роль в битве против Энеми Легендарного класса, Архангела Метатрона — сильнейшего Энеми, с которым ему когда-либо приходилось сражаться (за исключением Судзаку, одного из Четырёх Богов). Ему хотелось, чтобы к началу операции Цербера уже не связывали те невидимые путы, которые мешают ему жить. Он хотел разрубить их.

Возможно, его желание «спасти» Цербера нескромное и, что уж там, надменное. Ведь с точки зрения силы Сильвер Кроу, несмотря на свой пятый уровень, равноценен Церберу, аватару первого уровня.

Но когда позавчера он увидел его в реальной жизни среди толпы людей, он отчётливо ощутил, что тот хочет о чём-то попросить Харуюки.

А раз так, то он собирался ответить. Он был готов протягивать ему руки и звать словами столько раз, сколько потребуется. Ведь именно так многие из друзей Харуюки когда-то поступали и с ним.

— Завтра… мы обязательно увидимся, — прошептал Харуюки, глядя в фиолетовые облака, нависающие над Накано.

Затем он снова зашагал в сторону своего дома.

Когда он ехал на лифте корпуса «Б», в верхнем правом углу поля зрения зажглась иконка входящего сообщения. Харуюки открыл почтовик, ожидая увидеть сообщение от матери об очередной заграничной командировке, из-за которой она не вернётся до завтрашнего вечера. Пока сообщение загружалось, он даже успел подумать, не решила ли она извиниться за то, что не придёт завтра на фестиваль. Однако тут он увидел, что в поле «от кого» вместо имени его матери написана одна буква: «N».

— К… кто это?

Харуюки удивлённо склонил голову и прочитал тело сообщения, но там оказалось лишь лаконичное «Буду через пять секунд». Окончательно запутавшись, Харуюки склонил голову в другую сторону. Лифт остановился, и Харуюки на автомате вышел.

Стоило ему пройти несколько шагов, как открылись двери второго лифта. Харуюки всё так же на автомате повернулся, но тут в коридор бодро выбежал некто, махая Харуюки рукой.

— Дарова, давно не… хотя, не. Пять дней, что ли?

— А… э… э-э?! Ч-ч-ч-что ты тут…?!

От удивления Харуюки подался назад так резко, что едва не упал. Когда ему удалось восстановить равновесие, перед собой он увидел удивлённое лицо того самого человека, чьё сообщение он читал пять секунд назад.

— Чё это ты так шарахаешься, я же тебя предупредила. И вообще, я уже к тебе который там раз иду?..

— Э, э-э… три, четыре… пятый…

— Это был риторический вопрос, я не просила считать!

Рыжеволосая девочка подошла к Харуюки ещё ближе, легонько хлопнула его по животу и широко улыбнулась. Это оказалась Красная Королева Скарлет Рейн, она же Кодзуки Юнико или просто Нико. Она тут же пошла по коридору в сторону квартиры Харуюки, и тот опомнился, лишь когда она почти добралась. Но когда он догнал её, та провела пальцами в воздухе возле двери с табличкой «2305», и послышался звук открывающегося замка.

— Э-э?! Твой ключ до сих пор работает?! Срок действия временного ключа должен был истечь ещё давным…

— А, помнишь, когда я у тебя последний раз ночевала? Я залезла на сервер, немного поигралась и превратила свой ключ в постоянный, — произнесла она поистине ужасающую фразу, сняла кроссовки и с радостным «извините за беспокойство» прошла вовнутрь. Затем она обернулась к ошарашенно стоящему за дверью Харуюки и нежным голосом сказала, — Я пока побездельничаю, а ты переоденься.

После этого она исчезла в зале.

— «Предупреждают» обычно за пять часов, а не секунд, разве нет?.. — пробормотал Харуюки, не найдя других слов, и вошёл в квартиру.

По её совету он первым делом зашёл в свою комнату и переоделся в футболку и шорты. Когда он вошёл в зал, Нико уже успела улечься на диване для двоих, подложив под голову подушку. От вида разлёгшейся Нико он невольно улыбнулся, за что получил в ответ недовольный взгляд.

— Чё ты лыбишься?

— А, н-нет, ничего такого… ч-чай ячменный будешь?

— Угу, пасиба.

Кивнув, Харуюки направился на кухню, налил два стакана ячменного чая, вернулся и сел напротив Нико. Вдруг он осознал, что всё это время ему что-то не давало покоя. Покрутив головой, он, наконец, понял, в чём дело, и обратился к Нико:

— Кстати, Нико, почему ты сегодня с самого начала в «нормальном» режиме?

— Э? — шестиклассница поначалу удивлённо моргнула, а затем самодовольно ухмыльнулась. — Чё, хочешь, чтобы я так разговаривала?

С этими словами она резко поднялась, аккуратно села, сложила руки на коленях, а улыбка моментально превратилась из «самодовольной» в «сладкую».

— Всё-таки братик тоже меня любит! Я так рада!

Во время их последней встречи пять дней назад, на «вечере карри», она так и не включала «ангельский режим», и эта неожиданная психологическая атака заставила Харуюки вначале пошатнуться, а затем замотать головой:

— Н-нет, я не против, и вообще, я ничего такого в виду не имел, просто подумал, что ты без повода так себя вести не стала бы!

И стоило ему это сказать, как Харуюки и сам понял, что именно это за «повод». Вернее, он понял не то, почему она не использовала ангельский режим, а то, почему она вообще пришла к нему.

Харуюки глубоко вдохнул, на какое-то время задержал воздух, а затем на выдохе начал:

— Ясно… я понял. Я должен был догадаться, что ты придёшь сюда, Нико… чтобы расспросить меня по поводу того, что случилось вчера на неограниченном поле.

От этих слов Нико моментально вернулась к нормальному режиму и медленно откинулась назад. В момент столкновения со спинкой дивана она кивнула, пользуясь упругой отдачей, а затем немного печально отозвалась:

— Ну, и это тоже… это одна из трёх причин.

— Э?.. А какие другие две?

— Вторую ты уже знаешь. Извинения. Я пришла хорошенько извиниться.

— Погоди… ты пришла просить прощения?

— Ясное дело. Или ты думаешь, что я пришла учить тебя готовить чай?

— О, Нико, а ты в чае разбираешься, что ли?

— Не прикалывайся, я в школе состояла в секции чайной церемонии!

— Состояла… выходит, ты её бросила?

— Заткнись! Я просто освоила всё в совершенстве!.. Так вот…

После этих слов Нико вдруг заметила, что, разгорячившись, успела откинуться со спинки дивана и начала говорить вообще неизвестно о чём. Несколько раз моргнув, она натянуто улыбнулась:

— Тьфу ты, да что же это такое. Каждый раз, когда говорю с тобой, сбиваюсь с мысли… так вот, прежде чем мы снова на что-нибудь отвлечёмся, я лучше извинюсь прямо сейчас!

После своего решительного заявления она резко свела ноги, с хлопком положила руки на колени и низко склонила голову. При этом на её голове качнулись собранные маленькими черными лентами хвостики.

— Как командир Легиона «Проминенс», я глубоко сожалею о том, что сегодня три моих легионера нарушили соглашение о перемирии и напали на территорию Легиона «Нега Небьюлас»! Приношу свои извинения!

Разговор, предшествовавший извинению, и очаровательно покачивающиеся хвостики на голове так контрастировали с серьёзностью её слов, что Харуюки чуть не рассмеялся. К счастью, ему удалось сохранить серьёзный вид в тот момент, когда Нико подняла взгляд. Он думал над тем, что ему ответить, но Нико неожиданно добавила:

— Передашь мои слова Чёрной.

— Э?! Кто, я?

— Кто ж ещё?! Или ты думаешь, что мне достаточно извиниться только перед мелкой сошкой?

— С-сошкой?.. А-а-а почему ты сразу не пошла извиняться к ней?!

— У меня нет выхода, я знаю только твой адрес. Ну, если хочешь, могу называть тебя «Чудовищным Воронамэном». Повысить в звании, так сказать.

— Т-ты называешь это повышением? И почему у тебя все звания как у приспешников злого гения?..

Но тут Харуюки прервался, понимая, что они вновь начинают отклоняться от темы в неведомую сторону. Прокашлявшись, он выбросил из головы праздные вопросы и кивнул.

— Хорошо… я передам твои слова Чёрной Королеве. Но ни я, ни она, ни кто-либо в нашем Легионе не считает команду Блейз Харт плохими людьми. Мы понимаем, что в их обстоятельствах они не могли поступить по-другому. Поэтому, Нико… по возможности нам хотелось бы попросить, чтобы ты не наказывала их строго…

— Из всех вещей, которые ты мог мне наговорить, ты начинаешь с этого? — Нико усмехнулась, сцепила ладони за затылком и кивнула. — Конечно же, совсем без наказания я их оставить не могу. Думаю, на следующей неделе их ждёт вдвое больше походов по Энеми, чем значится в ротации. Но я не про это. Ты что, собираешься сказать, что тебя устроит то, что я, командир Проми, просто извинюсь словами и не искуплю свою вину никакими действиями?

— Д… действиями? О чём ты? — переспросил Харуюки.

Нико вновь откинулась со спинки, затем прижала ладони к груди и расплылась в улыбке.

— Ну же, братик, не хочешь меня о чём-нибудь попросить? Прибраться? Постирать? Или же…

— Н-нет-нет-нет! Не надо ничего делать! И вообще, Нико, что-то все твои попытки увести разговор от темы ведут в сомнительную сторону.

— Сомнительную? Это куда? По-моему, я от темы помощи по дому никогда не отклонялась, разве нет? Или у тебя опять воображение разыгралось, мой дорогой озабоченный братик?

После этих слов она ещё пару секунд игриво улыбалась, а затем резко переключила режим.

— Сойдёт за «искупление вины действиями»?

— У-угу… только когда ты так быстро переключаешься, у меня голова кругом идти начинает…

— Раз так, то я буду делать это ещё быстрее, братик… ну да ладно, Кроу. Давай вернёмся к главной теме, к той, что ты с самого начала назвал. К тому, что случилось на неограниченном поле…

— А-а-а, к-конечно.

Харуюки на мгновение схватился за голову, но затем кивнул. Выражение лица Нико стало достойно лика Красной Королевы, а её взгляд, казалось, пронзал Харуюки насквозь.

— Кроу, ты ведь догадываешься, что на самом деле произошло?

— Э? Н-на самом деле?..

— Послушай, я не верю, что на спине того Легендарного Энеми ехала настоящая Лотос. Я видела этого аватара лишь мельком, но показатели информационного давления совершенно не сходятся.

Слова Нико помогли Харуюки перезапустить своё сознание, и он тотчас же начал раздумывать.

По словам Блейз Харт, вчера, в пятницу, большая группа бёрст линкеров под руководством Скарлет Рейн погрузилась на неограниченное поле для охоты на Энеми. Их целью был район Тосима… другими словами, окрестности Икебукуро. Там их неожиданно атаковал аватар, разъезжавший на спине Легендарного Энеми. Сразу после этого аватар спрыгнул и растворился в земле. Команде Нико удалось с огромным трудом сбежать от неожиданного противника и выйти через портал.

Аватар, которого они видели, имел чёрную броню и клинки вместо конечностей…

— Нико… ты хочешь сказать, что информационное давление того чёрного аватара оказалось ещё выше, чем у Черноснежки?.. — боязливо спросил Харуюки, но к его удивлению Красная Королева замотала головой.

— Наоборот. Оно оказалось гораздо ниже, чем у Лотос… точнее, я вообще его почти не ощутила.

«Информационное давление» дуэльного аватара соответствовало сокрытой в нём силе и накопленному опыту. Нико научилась примерно оценивать его с помощью своей способности «Расширенное Зрение». По её собственным словам, Синий Король Блу Найт и Зелёный Король Грин Гранде обладают гораздо более высоким давлением по сравнению с остальными Монохромными Королями.

Но тех слов, что Нико сейчас сказала, Харуюки не ожидал. Он был уверен, что тот человек, который пытался выдать себя за Блэк Лотос, обладал уровнем информационного давления, сравнимым с Королями.

— Не ощутила?.. То есть, по твоим ощущениям, это новичок первого или второго уровней?

— М-м-м… опять же, это не совсем так… как бы сказать-то. Такое чувство, будто тот аватар… находился не в своём настоящем теле… — медленно проговорила Нико, сложив руки на груди, а затем вновь вперилась взглядом в Харуюки. — И вообще, Кроу! Судя по твоим словам, ты явно что-то знаешь!

— Э, э-э, э-э-эм-м… — Харуюки вжался в спинку, несколько секунд пытался решить, что ему делать, но затем, наконец, решился и кивнул. — У-угу. Я расскажу тебе всё, что знаю. Но… это будет очень длинный рассказ, поэтому давай лучше поговорим за ужином…

Не успел Харуюки сказать: «Пиццу разогреть?» — как Нико уже успела выпалить: «Карри!». Судя по всему, несмотря на то, что она говорила несколько дней назад об их домашнем карри, блюдо пришлось ей по вкусу. Но сейчас эта просьбу исполнить оказалось непросто.

— П-прости, Нико, но это невозможно. По факту, приготовлением того карри занимались только Тию и Синомия.

— Я же не прошу тебя сделать точно то же самое. Нарежем ингредиентов, сварим, добавим специй и всё… да и я помогать буду. Так что давай за дело, братик Харуюки.

И с этими словами они начали работать. Когда карри появилось в кастрюле после похода в магазин и варки, уже успел начаться восьмой час вечера.

Харуюки донёс блюдо и миску с рисом до обеденного стола, разделил смесь из картошки, моркови, лука и курицы на две большие тарелки, а затем на всякий случай спросил:

— Ах да, Нико, ты сегодня…

— Ночую здесь.

— Я, ясно.

«Хорошо, что она не пришла вчера, когда тут ночевали Черноснежка и учитель!» — тут же пронеслось в голове Харуюки.

После этого они приступили к еде. Харуюки взял ложку, набрал в неё рис и карри, а затем неуверенно потянул в рот.

— А, ого… получилось на удивление…

— Надо же, вполне неплохо.

Обменявшись положительными впечатлениями, они тут же накинулись на еду. Помимо специализированной карри-приправы они воспользовались программой для нейролинкера, которая помогала им рассчитывать пропорции и готовить. Из-за этого процесс показался им несложным, но при этом карри получилось вполне вкусным.

А пока Харуюки размышлял об этом, он неожиданно вспомнил о подарке, который ему сделала Нико полгода назад, после окончания «дела о Пятом Дизастере», и удивлённо склонил голову.

— Погоди-ка, Нико, ты же вроде неплохой повар?

— …Глянь в свою ложку и посмотри, как «ловко» я нарезала морковь! Я готовлю не лучше тебя. Или это сарказм такой?!

Видя, что Нико вновь начала переключаться из нормального режима в режим Красной Королевы, Харуюки тут же поправился:

— В-вовсе нет! Просто ты ведь в тот раз подарила мне очень вкусное печенье…

Услышав это, Нико моментально перестала хмуриться и вместо этого немного покраснела.

— Н-не вздумай такие вещи всерьёз говорить!.. В-видишь ли, сладости — это немного другое. Пард в этом смысле почти профессионал, и я кое-чему у неё набралась…

— Ого! Так вот оно что…

Главный офицер Проминенса и по совместительству «опекун» Нико Блад Леопард, она же Пард, подрабатывала в кондитерской лавке на улице Сакурадай в Нериме. Харуюки вспомнил тот случай, когда она мужественно отвезла его на своём мотоцикле, так и не снимая одежду официантки, и продолжил:

— Так Пард не только столы обслуживает, но и на кухне работает? Ничего себе, она на этом карьеру делать собирается?

— А? Ты чего? Пард ведь… — Нико неожиданно прервалась, закрыла рот и самодовольно улыбнулась. — Ладно, не важно. Короче, суть в том, что мои навыки ограничиваются всевозможными сладостями. Да и то — лишь несложными.

— Но те печенья и правда были пальчики оближешь — и хрустящие, и мягкие, и вкусные…

— Я же сказала! Хватит уже об этом. Ешь, пока не остыло!

Харуюки какое-то время с улыбкой смотрел на то, как Нико, резко подавшись вперёд, начала с огромной скоростью поглощать свою порцию. А затем и он набил свой рот частью той горы, что высилась перед ним. Пусть морковь и картошку они нарезали так себе, пусть те получились немного переваренными, но этот ужин казался ему гораздо вкуснее размороженной пиццы просто потому, что он ужинал не в одиночестве.

Они съели по две порции, затем дружно убрали посуду со стола, по очереди сходили в ванную и сделали уроки. Начинался десятый час.

Обычно Харуюки ложился спать после одиннадцати, но Нико уже начала протяжно зевать, и он решил лечь сегодня пораньше. В конце концов, завтра должен состояться культурный фестиваль, а к его началу следовало основательно выспаться.

— Моя мать сегодня не придёт, можешь спать в её комнате, — сказал Харуюки.

Нико, надевшая вместо пижамы длинную футболку, отозвалась вялым «ура-а» и очередным зевком, после чего тихо направилась в комнату матери Харуюки. Они пожелали друг другу спокойной ночи, а затем маленькая фигура Нико скрылась за дверью. Харуюки вздохнул.

Он зашёл в свою комнату, что напротив, отдал пару голосовых команд будильнику, настроив его, а затем улёгся на кровать. Раньше он предпочитал снимать нейролинкер перед сном, но в последнее время всё чаще спал вместе с ним. Дело в том, что ночью ему изредка звонили друзья по Легиону. Конечно, чаще всего Харуюки спросонья говорил в ответ всякую чепуху, но он всё равно хотел отвечать на эти звонки. Он очень хорошо понимал то чувство, когда среди ночи тебя вдруг сковывает страх и хочется с кем-то поговорить.

Именно поэтому, когда Харуюки вдруг услышал голос закатывающимся в бездну сна сознанием, он поначалу принял его за голосовой вызов.

— Эй, Кроу, ты уже спишь, что ли?

— А… н-нет, ещё нет…

— Вот и славно. Нам надо немного поговорить.

— Угу, хорошо…

Харуюки медленно заморгал, и перед глазами появился мрак комнаты. Он ждал продолжения разговора, который, как ему казалось, происходил по сети…

Но тут его кровать резко пошатнулась, и Харуюки ошеломлённо подпрыгнул на месте.

— А-а?! В-в-включить ночник.

Зажглось ночное освещение, Харуюки повернулся налево и увидел возле себя фигуру, которая могла принадлежать только Нико. Она лежала на боку, придерживая голову правой рукой, и почему-то выглядела недовольной.

«Может, это не голосовой вызов, а звонок с погружением? А это аватар Нико?» — подумал он всё ещё не до конца проснувшимся сознанием и протянул руку, намереваясь пощупать её, но в последний момент ощутил свежий запах мыла. Конечно, аватару можно назначать запах, но этот принадлежал тому самому мылу, что стояло в ванной его квартиры. Нико незачем воссоздавать этот запах, а значит…

— Т… ты настоящая?

— Естественно.

— Н-но почему ты… а, понял. Не бойся, в комнате матери призраков нет.

— Эй! — Нико тут же ударила Харуюки по животу, а затем сказала, — Мне кажется, или ты забыл рассказать мне кое-что важное?

— В-важное? О чём ты…

Харуюки ещё несколько секунд смотрел на освещённое мягким оранжевым светом лицо Нико, а затем, наконец, вспомнил. Действительно, несколько часов назад, ещё до того, как они начали готовить еду, он сказал, что поведает ей за ужином длинный рассказ. Он собирался рассказать ей о том таинственном аватаре, который напал на Красный Легион, сидя на спине Легендарного Энеми.

— А… а, точно! Конечно! — Харуюки рефлекторно вскочил, уселся на кровати и поклонился. — П-прости, совсем забыл! Я не собирался обманывать тебя и так далее, просто карри получилось таким вкусным, что у меня всё из головы вылетело… конечно, я расскажу тебе. Эм-м, пойдём в зал?..

— Вот ещё. Рассказывай прямо тут, ничего страшного, — одёрнула Нико уже собравшегося было слезть с кровати Харуюки, а затем повернулась на спину и закрыла глаза.

Даже после этих слов Харуюки ещё какое-то время сомневался, но затем сдался и уселся снова. В конце концов, пять дней назад он вообще ночевал с ней на одной кровати. Конечно, это не значило, что он может повторить это, но Харуюки понимал и то, что против слов Красной Королевы пойти не сможет…

— Хотя, если честно, я уже и сама начала догадываться, — вдруг прошептала Нико, прервав мысли Харуюки.

Нико в какой-то момент успела стащить его подушку, и её распущенные волосы покоились уже на ней. Она продолжала смотреть в потолок, а её губы едва заметно двигались.

— Не о том, кем на самом деле была эта фальшивая Лотос, а о том, чего она хотела. Скорее всего, она сделала это не для того, чтобы помешать Проми охотиться на Энеми, и не для того, чтобы убить меня. Она… пришла посмотреть.

— П-посмотреть?.. То есть… понаблюдать?

— Да. Вернее, оценить силу… основных легионеров Проминенса и меня, Скарлет Рейн…

С того самого момента, как Вторая Красная Королева появилась сегодня из дверей лифта, Харуюки не видел её настолько мрачной. Он сглотнул и тихо переспросил:

— Н-но Нико, ведь тот чёрный аватар исчез в земле сразу после начала битвы, так?..

— Ага. Он исчез, но это не значит, что он сбежал. Он всё это время находился рядом и следил за тем, как мы сражаемся против Энеми. Чёрт… если бы я с самого начала это поняла, я бы не стала это использовать…

— Это?.. Ты о чём?

— Одну тайную функцию Непобедимого… моего Усиливающего Снаряжения.

Когда Харуюки понял смысл этих слов, его тело невольно содрогнулось.

Вторую Красную Королеву называли Неподвижной Крепостью. Это имя она получила благодаря тому, что в полном боевом режиме похожа размером на крепость. Её Усиливающее Снаряжение под названием «Непобедимый» состоит из множества модулей, которые она обретала с каждым новым уровнем, и на сегодняшний день оно представляет собой самое сильное дальнобойное оружие в Ускоренном Мире. Харуюки несколько раз приходилось сходиться с «крепостным режимом» в битве или же сражаться с Нико плечом к плечу, и он слишком хорошо знал, насколько оно могущественно.

Но судя по тому, что она только что сказала, даже этот полностью развёрнутый режим — ещё не всё, на что способно это Снаряжение… оно умело нечто большее.

— Тайная… функция… и какая?.. — спросил Харуюки, невольно подавшись вперёд.

— Так я тебе и сказала, дурень, — моментально ответила Нико, а затем едва заметно улыбнулась. — Именно так я бы ответила на этот вопрос, но ты имеешь к нему определённое отношение… помнишь, когда мы полгода назад пошли с тобой, Лотос и профессором в Букуро, а нас в засаде ждал Банановый? Мне удалось призвать Снаряжение, но типы из Жёлтого обступили меня и жестоко поломали…

— Н-ну там ты ничего поделать не могла, их было слишком много, и они навязали тебе ближний бой…

— Можно подумать, ты не знаешь, что этот мир оправдания в стиле «ничего не поделаешь» не приемлет!.. Так вот, поэтому я потратила небольшую гору времени на тренировки. По твоему примеру, кстати.

— Тренировки? К-какие?..

— Больше никаких подсказок! В общем, суть в том, что я вчера использовала эту тайную силу, чтобы помочь моим друзьям сбежать от того гигантского Энеми. Наверняка он видел это… а может быть, даже записал, — прервавшись, Нико вновь перекатилась набок и уставилась на Харуюки. — На этом у меня всё. А теперь я хочу послушать тебя… что это за теневая копия Лотос, которую я видела в тот раз?

— Хорошо… понял. Сразу скажу, что это лишь предположение… — кивнув, сказал Харуюки.

Затем он сел поудобнее, но понял, что у него затекли ноги, и снова лёг на постель. Он тут же попытался подняться, но заметил, что Нико выглядела так, будто её это ничуть не беспокоило. В итоге он решил не вставать, глубоко вдохнул и произнёс это имя.

— Того дуэльного аватара, которого ты видела, зовут «Блэк Вайс». Он представился вице-президентом Общества Исследования Ускорения, той самой организации, что распространяет ISS комплекты по Ускоренному Миру.

— Блэк Вайс… — тихо повторила Нико.

Харуюки внимательно смотрел на её лицо.

Всё это время он не рассказывал о нём ни Нико, ни Пард потому… что ему было страшно и боязно говорить об этом. Он опасался, что они решат, что из-за совпадения цветовых имён этого пластинчатого аватара и его любимой Чёрной Королевы они могут быть как-то связаны между собой.

Не в силах вынести молчание, Харуюки продолжил сам:

— Нико. Ты не знаешь, бывает ли в Ускоренном Мире такое, что у нескольких аватаров совпадает цвет?..

— Насколько мне известно, совпадения цветов полностью исключены. Кроу, ты когда-нибудь видел имя Блэк Вайса в списке противников или же под шкалой здоровья?

— Э-э… — прокрутив в памяти все свои сцены встречи с ним, Харуюки покачал головой. — Нет… с Вайсом мы обычно встречались на неограниченном поле… и ещё один раз на вертикальной гонке по Гермесову Тросу, но он быстро сбежал, и его шкала здоровья так и не появилась… никто в Негабью не видел имя Вайса в системном интерфейсе.

— Хм, ясно. Значит, есть вероятность того, что Блэк Вайс… не настоящее имя этого аватара, а придуманное им самим.

— Э?! Он… решил называть себя аватаром чистого чёрного цвета?!

— Если это правда, то он, можно сказать, присвоил себе этот титул.

Нико недовольно цокнула языком и бросила пронзительный взгляд в сторону стены. Харуюки посмотрел в ту же сторону. Свет ночника, смешиваясь с тусклым голубым свечением с улицы, наполнял комнату причудливыми тенями. Отведя взгляд от стены, Харуюки продолжил рассказ:

— Тело Блэк Вайса составлено из тонких плит, которые могут свободно изменять свою форму, поэтому он умеет имитировать фигуры других аватаров. Ему однажды чуть не удалось провести меня, когда он принял облик Черноснежки. Кроме того… он умеет погружаться в тени уровня и свободно перемещаться в них. Именно поэтому вам показалось, что он, спрыгнув со спины Энеми, тут же растворился в земле…

— То есть, там не была припрятана яма, он просто нырнул в тень?..

— Угу. И поэтому… он вполне мог наблюдать за вашей битвой из теней поблизости. Ко всему прочему, у него есть Чип Мозговой Имплантации, с помощью которого он может замедлять своё восприятие мира… и таким образом он смог подстроить эту засаду.

— Ясно… значит… он из Общества Исследования Ускорения… — Нико кивнула и медленно расслабилась. Затем она вновь повернулась на спину. Промолчав ещё несколько секунд, она вновь начала шептать, — Мы ведь только что упомянули тему совпадения цветов, да? Я… несколько раз задумывалась о том, есть ли какой-нибудь предмет, позволяющий изменять цвет своего аватара.

— И-изменять… цвет?..

— Нет, мне не наскучил дальнобойный аватар, и я не хочу попробовать себя в роли синего и уж тем более жёлтого. Просто… я хочу изменить свой цвет на чуть более насыщенный. Превратиться из алой… в чисто красную.

— Н… Нико?..

Её слова так изумили его, что он только и смог, что произнести её имя.

Цвета дуэльным аватарам назначались не случайно. Они — цветовое воплощение мысленных образов человека, считанных Брейн Бёрстом. Можно сказать, что цветовое имя аватара и есть истинное имя бёрст линкера.

По сути Нико только что сказала, что хочет отказаться от цвета своей «души». Сразу после этого она словно постаралась сжаться и отвести взгляд. Её губы несколько раз дрогнули, а затем послышался ещё более тихий голос:

— …Полгода назад Жёлтый Король Йеллоу Радио прибёг к помощи Брони Бедствия для того, чтобы выманить меня и, пользуясь правилом внезапной смерти в дуэлях аватаров девятых уровней, изгнать меня из Ускоренного Мира. Как ты думаешь… почему он сделал это? Что побудило его?

— Ну… желание достичь десятого уровня, разве нет?

— Скорее всего, нет. Что бы он ни говорил, в глубине души он совершенно не стремится к десятому уровню и не мечтает о нём. Он хотел убить меня просто потому, что я его раздражаю. Только и всего.

— Но… Проминенс и ККЦ находятся на западе и востоке Токио. Ваши территории никак не пересекаются…

— Его раздражал не Проми, а лично я. Радио… не может меня выносить. Ему невыносима мысль о том, что я называю себя Монохромной Королевой, хотя моё имя начинается не с Рэд, а со Скарлет. И мне кажется, что и остальные Короли его во многом поддерживают…

— Н-не может быть! — Харуюки немного приподнял тело и отчаянно замотал головой. — Черноснежка ни за что и никогда не стала бы…

В ответ Нико слегка улыбнулась и коснулась груди Харуюки пальцами левой руки, словно успокаивая его.

— Да, я знаю, что Лотос исключение. Она ведь однажды попыталась уничтожить всех Королей в одной битве. Она потрясающий человек. Действительно потрясающий…

За мгновение до того, как стихнуть, голос Нико глубоко дрогнул. Одновременно с этим она прижала маленькую ладонь к груди Харуюки и вцепилась пальцами в футболку, которую тот носил вместо пижамы.

— Я… унаследовала титул лидера Проми и пошла по следам Первого Короля во многом потому, что меня попросили сделать это… но я не жалею об этом. В нашем Легионе полно замечательных людей, и именно благодаря им я познакомилась с Пард. Поэтому я хочу защищать тот Проми, что существует сейчас… и земли Неримы. Но… но… — прервавшись, Нико скользнула по простыне и с силой вжалась в грудь Харуюки лбом. — Теперь я понимаю это и сама. Я… я слаба!

Этот отчаянный голос, казалось, пробил сердце Харуюки насквозь. Он тут же положил свою руку на левое плечо Нико и сказал:

— Н-не говори так, Нико, ты ведь крайне сильна. Иначе ты бы не дошла до девятого уровня…

— Я поняла это именно когда дошла до него. Дело не только в Первопроходцах вроде Найта и Гранде. У меня нет шансов на победу в дуэлях и против остальных Королей — Торн, Радио… и Лотос… — Нико подняла голову, посмотрела на Харуюки влажными глазами, печально улыбнулась и продолжила: — Я скажу тебе правду. Когда полгода назад Броня Бедствия захватила Черри, я выведала твою личность и пробралась к тебе в дом. Я сделала это потому, что рассчитывала на то, что твоя способность к полёту поможет перехватить Броню… но не только поэтому. Я… до дрожи в коленках боялась возвращения Чёрного Легиона и Чёрной Королевы Блэк Лотос, ведь наша Нерима от вас совсем недалеко… и я понимала, что если захватывать её придёт Чёрная Королева лично, то у меня не будет против неё никаких шансов… поэтому… я решила выведать личность Сильвер Кроу, пока ты ещё находился на низком уровне, и обезопасить себя. Да, я пошла на всё это по такой подлой, трусливой причине…

Из её больших глаз, наконец, покатились крупные слёзы. Продолжая самоуничижительно улыбаться, Нико тихо говорила:

— А затем… а что затем? А затем оказалось, что вы с Лотос — прекрасные люди… вы внимательно выслушали мою историю, разрешили мне остаться… вместе со мной поужинали, вместе со мной играли в игры, вместе со мной ночевали. Мне было так радостно, так спокойно на душе… но, несмотря на всё это, я продолжала с того самого дня врать вам с Лотос. Я делала вид, что я сильна, что я ровня вам. Но на самом деле я не Монохром, я красная фальшивка. Я такая же самозванка, как Вайс!

— Н-нет, нет, ты не права! — воскликнул Харуюки, крепко прижимая её к себе. — Ты не фальшивка! Ты потрясающе сильна, отважна, и великолепно правишь своим Легионом! Команда Блейз, которую мы видели сегодня на битве за территорию, доверят тебе и обожает тебя. Да разве можешь ты быть «фальшивкой»?..

— Но ведь я не могу защитить их! Я не смогла… защитить даже своего единственного «родителя», Черри! — раздались в ответ стенания Нико, и она вновь прижала лоб к груди Харуюки. Её маленькие кулачки сжались так сильно, словно она пыталась раздробить свои кости. — Ты ведь чуешь это? В Ускоренном Мире происходит что-то крупное. Что-то ещё более важное, чем ISS комплекты, чем появление Метатрона. Даже пакт о взаимном ненападении Шести Великих Легионов не сможет просуществовать вечно. Если… если Радио или другие Короли попытаются всерьёз напасть на Проми…

— Но… но даже если это случится, ты не проиграешь им, Нико! Ведь у тебя есть не только твоя непобедимая «крепость», но и ещё более грозная сила, которую ты с таким трудом освоила!

— Если в схватке сойдутся бёрст линкеры девятого уровня, то они в конце концов нарушат все возможные правила. Бой превратится в Инкарнационную битву, в которой возможно всё. А как ты уже знаешь, я не могу использовать Инкарнацию боевого типа. Мой дуэльный аватар рождён из страха. Он отделяется от внешнего мира панцирем и пытается отдалиться от него как можно дальше, словно ёж, прячущийся за иголками… вот, что я есть на самом деле. Как бы быстро я ни бегала и как бы далеко ни стреляла с помощью Инкарнации… я никогда не смогу освоить ту «разрушительную Инкарнацию», которой владеют они…

Голос её становился всё тише и слабее с каждым словом. Закончив, она расслабила правую руку, и та бессильно упала на простыню. После этого она, словно замёрзнув, сжалась в клубок, подобрав коленки руками.

Харуюки хотелось подбодрить её, но рот его свело, и он не мог выдавить из себя ни слова. Действительно, однажды Нико сказала им с Такуму о том, что она способна использовать лишь Инкарнацию типов «Увеличение радиуса атаки» и «Увеличение мобильности», а типы «Увеличение силы удара» и «Укрепление брони» ей неподвластны.

И Харуюки точно такой же, как она. Его Лазерный Меч и Лазерное Копьё относились к Увеличению радиуса атаки, а Скорость Света — техника типа Увеличение мобильности. Он не владел ни одной техникой типа Увеличение Силы Удара или Укрепление Брони.

Но несмотря на всё это… Харуюки глубоко вдохнул и сказал:

— Раз так… то тебя буду защищать я.

Правой рукой, лежащей на её спине, он ощутил, как Нико чуть-чуть вздрогнула.

— Если ты попадёшь в беду, я тут же прилечу к тебе на помощь. И тогда я смету их такой разрушительной Инкарнацией, что в страхе будут трепетать даже Первопроходцы.

— …Эй, разве ты такое умеешь? — послышался в ответ голос такой тихий, что Харуюки услышал его только благодаря тому, что Нико прижималась к нему.

Однако в нём уже улавливались нотки обычного тона Нико, и Харуюки кивнул в ответ.

— В негативной Инкарнации мне нет равных! Я одним ударом взорву не только Королей, но и весь уровень. Гига-дестрой будет такой, что нас придётся аварийно от поля отключать… ну, конечно, эта техника пока в разработке…

— Слышь, ты ведь так и меня прибьёшь, — прошептала Нико, а затем постепенно расслабилась и подняла голову.

Глаза её покраснели, веки — влажные от слёз, но, тем не менее, на лице появилась пусть слабая, но улыбка. Вновь подняв левую руку, она слегка ухватилась ей за щеку Харуюки.

— Какой же ты всё-таки простофиля… что, если бы это был мой план надавить на твою жалость, а потом переманить в Проми?

Сказав эти слова, она улыбнулась, и с её щёк упали две серебристые капли. Её слёзы, похожие на драгоценные камни, казались такими чистыми, что не могли быть обманом.

Но заплаканное лицо Нико, действительно ставшее похожим на лицо одиннадцатилетней девочки, исчезло из его поля зрения уже в следующее мгновение. Нико вдруг отпустила его щеку, а затем резко сократила расстояние между ними с пятнадцати сантиметров до полного нуля. Харуюки ощутил, как ногти босых ног коснулись его, а её гладкий лоб прижался к левой щеке.

— Э, а, а-а, э-э… — ошарашенно обронил Харуюки.

Пусть ему и приходилось ночевать вместе с Нико в этой кровати, так близко друг к другу они никогда не прижимались. Не успел Харуюки собраться с силами и произнести хоть слово, как…

— Спасибо тебе… — услышал он голос и ощутил движение губ.

Эти слова проникли в его сознание, и в нём тут же воцарилась тишина. Беспокойно забившееся сердце успокоилось, а затем его окутало странное ощущение покоя.

— У… угу… — отозвался он словом, из которого непонятно было даже то, принял ли он её благодарность.

Сам того не осознавая, Харуюки опустил правую руку и погладил её рыжие волосы. Нико расслабилась ещё сильнее, а затем тихо прошептала в неестественной для её манере:

— Я не смогла признаться в этом даже Пард… прости, что я столько всего на тебя вывалила.

— Ничего, я готов говорить с тобой о чём угодно и сколько угодно… а, но, конечно, я не шутил, когда пообещал защитить тебя.

— Хе-хе, в каком-то смысле я и правда рассчитываю на тебя, — с усмешкой в голосе отозвалась Нико. На мгновение она повернулась, чтобы бросить в сторону Харуюки взгляд, но затем вновь посмотрела прямо. — В награду за то, что ты меня выслушал, я, наконец, открою тебе одну тайну.

— Э… какую? — Харуюки удивлённо склонил голову, насколько это вообще позволяла позиция.

Ответ был совершенно неожиданным:

— Почему я, Пард и девушки Негабью так неравнодушны к тебе.

— А… что?

Конечно, эти слова заставили его недоуменно заморгать… но, если честно, этот вопрос действительно не давал ему покоя. Каждый раз, когда девушки его Легиона относились к нему доброжелательно, Харуюки невольно задумывался: «Почему именно я?»

Но когда Нико после паузы вновь начала говорить, разговор сразу ушёл в ту сторону, которую Харуюки не ожидал.

— Не знаю, смогу ли я внятно передать это словами… но все бёрст линкеры женского пола испытывают определённый «страх», находясь в реальном мире. Но это не тот страх, о котором я говорила чуть раньше.

— Страх?.. Почему?..

— Наверное… это страх перед другими людьми. Если точнее, страх перед мужским полом в реальном мире.

— М… мужским полом? Перед парнями, что ли?

— Ага. Когда мы находимся в ускоренном мире в образе дуэльных аватаров, нас защищает крепкая броня, да и по силе аватары женского пола не уступают аватарам-мужчинам. Но как только завершается бой, и мы оказываемся в реальном мире, эта сила исчезает. Чем больше времени мы живём как бёрст линкеры, тем отчётливее ощущаем то, насколько слабы и беспомощны наши живые тела…

— Бес… помощны…

Нико не соврала — сходу Харуюки её понять не смог. Нет, конечно, находясь в реальном мире, Харуюки и сам мечтал о том, чтобы он мог летать, подобно Сильвер Кроу. Возможно, пару раз он мечтал о том, чтобы быть сильным, подобно Кроу. Но это лишь фантазии, никогда не превращавшиеся в гнетущее желание…

…Нет. Это неправда. Когда Харуюки впервые в своей жизни ускорился, он ощутил в себе то самое сильнейшее желание.

Когда Черноснежка пригласила Харуюки в комнату отдыха школы Умесато и показала ему удивительную силу программы Брейн Бёрст, в самую первую очередь Харуюки спросил её: «Смогу ли я победить в драке, используя Брейн Бёрст?». В тот момент Харуюки переполняло страстное желание отомстить подонку, который столько времени травил его. Он желал этого именно потому, что до боли отчётливо осознавал беспомощность своего реального тела.

Если бы Черноснежка в тот раз не сумела быстро расправиться с ними, то это желание могло бы дожить и до сегодняшнего дня. Он мечтал бы о том, чтобы иметь силу Кроу в реальности. И жил бы в страхе оттого, что не владеет ей…

И тут мысли Харуюки вновь вернулись в реальность. Он нервно сглотнул и боязливо спросил:

— Так значит… ты… боишься меня, Нико?..

— И вот мы подошли к тому, что я собираюсь сказать.

К счастью, Нико не стала в качестве розыгрыша менять режим и терзать его сердце словами вроде «Братик Харуюки, я боюсь…». Вместо этого она потыкала пальцем мягкую щеку Харуюки и прошептала:

— Рядом с тобой я совершенно не ощущаю страха. Наверное, то же самое чувствуют и Пард, и Лотос, и Рейкер, и Мейден. И это, я тебе скажу, впечатляет… видишь ли, я нервничаю даже в том случае, если вдруг окажусь наедине с одноклассником в одном помещении на территории школы. Мозгом я понимаю, что он не собирается и не сможет что-либо со мной сделать, но ничего поделать с собой не могу.

— Ты боишься даже несмотря на социальные камеры?..

— Ага. Я просто не могу не чувствовать страха. Мне страшно потому, что на мне нет брони… что у меня нет спецприёмов, Усиливающего Снаряжения, ничего. И чем больше времени я провожу в Ускоренном Мире, тем сильнее становится этот страх. Наверное, настанет день, и я буду жить в страхе постоянно…

— Н-не может…

Харуюки пытался подобрать слова, которые бы смогли хоть немного успокоить её. Но если раньше он всегда мог попытаться подбодрить её фразами вроде «Нико, ты сильная», то как раз сейчас они оказались бы бессмысленны. Она беспокоилась в реальном мире именно потому, что настолько могущественна в Ускоренном.

Не зная, что сказать, Харуюки несколько раз открыл и закрыл рот…

А Нико, увидев это, отчего-то счастливо улыбнулась.

— Всё хорошо, тебе не нужно ничего говорить. Я же сказала, что не боюсь тебя. Более того, когда я с тобой… Харуюки, страх внутри меня постепенно отступает. Когда я так жмусь, мне становится спокойно на душе. Кажется, будто накопившаяся внутри меня негативная Инкарнация… очищается, превращаясь в тёплый свет…

— Э-э… — Харуюки окончательно перестал понимать, как реагировать на её слова.

Нико же после её слов действительно прижалась к Харуюки ещё сильнее и продолжила:

— Уверена, что и ветераны Негабью чувствуют себя точно так же. Ты видел их лица во время того вечера карри?.. Как они весело улыбались, ничего не опасаясь?..

— П… правда?.. — Харуюки удивлённо наклонил голову.

Он никогда не замечал таких событий, а при попытке вспомнить что-либо, что касалось Черноснежки или Фуко, на ум приходили только бесконечные сцены, в которых те обращались с ним очень жестоко. Какое-то время он обдумывал слова Нико, а затем удивлённо вскинул бровь.

— Э-э… Нико, то есть, ты хочешь сказать, это из-за того, что я выгляжу совершенно безопасным и безобидным?..

«А раз так, то как, интересно, в реальности ведут себя другие обладатели аватаров мужского пола?» — задумался Харуюки, но мысль дальше не пошла, потому что Нико тут же протянула руки и обхватила его голову.

Он уже начал переживать, что сейчас она вновь оттянет его за щёки, но Нико лишь продолжала обнимать его и нежно улыбаться.

— Да нет же. Я говорю о том, что находится внутри твоей круглой головы — о твоей душе. Рядом с тобой, Харуюки, мне легко на душе, потому что я знаю — ты всегда стараешься изо всех сил и всегда думаешь о нас. Я даже думаю… что однажды тебя за это надо будет хорошенько отблагодарить.

— Т-ты что… я ведь ничего такого конкретного не…

— Это ничего, всё, что мне нужно — быть рядом с тобой. Поэтому… прошу тебя, никогда не меняйся. Когда-нибудь ты станешь высокоуровневым линкером, но оставайся тем, кто ты есть на самом деле. Потому что тогда… даже если я однажды…

На этом Нико прервала свою речь и переместила руки с щёк Харуюки на шею. Вслед за этим она придвинула к нему своё лицо и прислонила к груди, словно слушая ритм его сердца. Продолжая улыбаться, она начала смыкать веки.

«Наверное, завтра утром Нико снова станет сама собой. Она не будет плакать, не будет показывать свои слабости. Она станет Красной Королевой, гордящейся своей несокрушимой мощью.

Но я буду помнить. Что Нико — не только Красная Королева, но и девочка на два года младше меня. И что я пообещал ей защищать её».

Харуюки отчеканил в своём сердце эти слова, а глаза, начавшие постепенно наполняться влагой, тяжелели, утягивая его в пучины сна. Закрыв их, он услышал тихое дыхание. Он вслушался в него, и сознание его начало уплывать вдаль. Но за мгновение до того, как его мысли окончательно оборвались, ему показалось, что источник звука немного сдвинулся, а затем он словно ощутил, как его щеки что-то коснулось. Харуюки так и не узнал, приснилось это ему или нет.

 

Глава 7

Похоже, что облака сезона дождей решили не дожидаться назначенного синоптиками дня, поскольку уже на следующее утро стало солнечно. Харуюки наслаждался запахом обдувавшего его приятного ветерка.

Он шёл по тротуару Седьмой Кольцевой улицы, совсем рядом с домом. Обычно в это время идти приходилось вместе с потоком людей, но сегодня улица пустовала. Но ничего странного в этом нет, ведь сегодня воскресенье.

Из странностей здесь только рыжеволосая девочка, что сонно шагала рядом с Харуюки. Тот с улыбкой глядел на то, как она протяжно зевает, но тут она укоризненно посмотрела на него.

— Чё ты пялишься на то, как зевает леди?

— П-прости…

«Видишь? Вот она, Красная Королева!» — подумал Харуюки, втягивая голову в плечи.

Нико тут же протянула в его сторону правую руку.

— Давай сюда уже.

— Э, что?! Я тебе денег должен за то, что увидел твой зевок?!

— Да нет же! Будто ты не знаешь… мне нужно приглашение на ваш фестиваль!

— А, я, ясно… погоди, что?! Ты на него идёшь?!

— Я ведь ещё вчера сказала, что пришла к тебе по трём причинам! Первая — извинения за нападение за территорию, вторая — узнать, кто пытался истребить нас.

— Так… а третья, выходит, сегодняшний фестиваль?..

— А то! Давай два приглашения! — Нико тут же загнула пальцы на вытянутой руке, кроме двух.

Харуюки недоуменно заморгал.

— Д-два?! А для кого…

И в этот самый момент с противоположной стороны улицы раздался звук мощного мотора, очень заметный на фоне гула прочих экономичных двигателей. Харуюки рефлекторно повернул голову, и на мгновение перед глазами мелькнул знакомый тёмно-красный цвет. Однако источник звука тут же уехал дальше, ловко развернулся на светофоре, а затем подъехал к Харуюки и Нико с севера.

Послышался скрип тормозов, и рядом с ними остановился электромотоцикл, на котором Харуюки уже приходилось несколько раз кататься. На нём сидела девушка в крепкой куртке и джинсах. Конечно же, это Блад Леопард, офицер Красного Легиона.

Пард быстро откинула левой рукой стекло шлема и помахала рукой Харуюки с Нико.

— Хай.

— Д-доброе утро.

— Привет, Пард. Прости, что-то я не подумала, что тебя лучше подождать на другой стороне дороги.

— Не проблема. Виновато государство — я не понимаю, почему у нас до сих пор левостороннее движение, — прозвучала неожиданная критика в адрес правительства со стороны Пард, а затем она протянула руку в сторону Харуюки. Вряд ли она приглашала его проехаться с ней.

Каждому школьнику Умесато полагались три приглашения. Одно Харуюки уже отдал Кусакабе Рин, а два других так и не потратил. Да, он думал о том, чтобы пригласить Нико и Пард, но затем услышал новости о нападении на фестиваль одной из школ Симокитазавы (в смысле, о нападении бёрст линкера на бёрст линкеров этой школы), и после этого к обдумыванию вопроса о приглашениях не возвращался.

Но если подумать, то ту школу атаковала Мажента Сизза, действовавшая в зоне Сетагая 2. Она собиралась двигаться на восток, а Умесато находится на севере. Шанс того, что она нападёт на фестиваль Умесато, ничтожно мал.

Правда, по-прежнему оставался вопрос о том, как на приглашение Рин, Нико и Пард отреагирует остальной Нега Небьюлас… нет, возможно, они обрадуются неожиданным гостям. Да и вообще оставалась вероятность того, что они так и не встретятся лицом к лицу за время фестиваля. Ведь и Черноснежка, и Такуму, и Тиюри будут активными участниками.

Обдумав всё это, Харуюки немного натянуто улыбнулся, кивнул и поднёс пальцы к виртуальному интерфейсу.

Каким бы большим ни казался мотоцикл Пард, закон запрещал ездить на мотоциклах втроём. В итоге они договорились встретиться у входа — Пард с Нико поехали вдвоём, а Харуюки пошёл к школе пешком.

Обычно в такой час ему всё ещё хотелось спать, но сегодня он был на подъёме от предстоящего фестиваля, ради которого Харуюки внёс с утра несколько правок в файл выставки их класса. Он бодро шёл по дороге и едва узнавал ее — так непривычно она выглядела без людей. Вскоре он уже перешёл через Оумэ, и вдали показался главный вход школы Умесато.

Сразу за воротами виднелись фестивальные врата — гордость строительного отряда комитета по организации культурного фестиваля. В этом году темой фестиваля стало «Время», поэтому врата украшали аналоговые циферблаты. Вся конструкция держалась, в основном, на золотистом картоне. Выглядела она неплохо, но строительный отряд наверняка изо всех сил благодарил погоду за такой ясный день.

Харуюки подошёл ещё ближе. Стали видны группы школьников, фотографирующихся на память. В обычные дни фотографирование поля зрения нейролинкером запрещалось (разумеется, если тебя зовут не Черноснежка), но сегодня это ограничение не действовало. У ворот как раз закончила фотографироваться очередная группа парней. Харуюки понимал, что именно сейчас нужно быстро пробежать вовнутрь, чтобы никому не мешать…

— О, Арита! Давай к нам! — раздался громкий голос, и Харуюки чуть не споткнулся.

Обернувшись, он увидел махавшего рукой парня с коротко стриженными волосами — своего одноклассника Исио, баскетболиста. Рядом с ним стояли и остальные спортсмены из класса 2-С. Харуюки мысленно икнул, но за последние месяцы он воспитал в себе достаточно воли, чтобы не сбегать от таких ситуаций. Наверное.

Собравшись с силами, он бросил в ответ «и-иду!» и подбежал обратно к воротам. Исио и его друзья уже успели полностью пропитаться духом праздника и начали показывать в камеру вытянутые буквой V пальцы. Харуюки постарался последовать их примеру. После того как все, кто хотел поработать фотографами, сделали снимки, они переслали фотографии друг другу.

— В секции баскетбола сегодня можно покидать мячи всем желающим. Приходи! — крикнул Исио вдогонку начавшему ретироваться со словами «Я пойду!» Харуюки. Добравшись до входа в главный корпус, Харуюки с облегчением вздохнул.

По плану он должен сначала запустить программу выставки класса и убедиться, что всё работает. Фестиваль откроется в половине десятого, и в это время ему нужно встретить Пард и Нико. Вскоре после этого должна прийти и Рин, которую тоже нужно встретить, после чего они бы в первую очередь пошли попробовать блины женской половины секции Тиюри…

И тут Харуюки понял, что при таком распорядке дня Рин неизбежно встретится с Нико и Пард лицом к лицу в реальности. Он должен будет представить их друг другу, но как? «Это Аш Роллер из Грево, это Скарлет Рейн и Блад Леопард из Проми»? Если он представит их таким образом, то атмосфера может резко охладеть… или того хуже.

Но не мог же он просто оставить кого-то из них. Он должен придумать какой-то способ представить их друг другу, который не дал бы им догадаться о том, что все они — бёрст линкеры.

— Значит, придётся сказать, что мы знакомые?.. Уточнять, что мы «друзья по игре», пожалуй не стоит… а что если «вместе ели карри»?.. Нет, точно нет…

Глубоко задумавшись, Харуюки переодел обувь и пошёл по коридору первого этажа. Вдруг сзади его постучали по плечу.

— Почему ты такой хмурый в день фестиваля, Харуюки?

— Да вот, разослал приглашений, а о последствиях не подумал…

— О? И кому?

— Одно… а-а?!

Как только Харуюки понял, что рядом с ним появилась фигура зампредседателя школьного совета, он подскочил на месте и поклонился.

— Д-доброе утро, семпай!

— Угу, доброе. Ну? И кого ты пригласил на фестиваль? — вновь спросила она его хитрым голосом.

Харуюки натужно улыбнулся и ответил:

— Э, э-э… п-п-потом сама увидишь! А-а-а как там… проект школьного совета?

— М… ну, более-менее. Наша часть начинается в два часа и займёт всю дворовую территорию. Если сможешь — приходи. И друзей своих приводи.

— Х-хорошо, непременно приду, — кивнув, отозвался Харуюки.

Похоже, Черноснежка решила пока о приглашениях не спрашивать, вместо этого подтолкнув Харуюки в спину. Они отошли в ближайший уголок, после чего она прокашлялась и тихо сказала:

— Я чуть позже оповещу всех письмом, но… если вдруг наш фестиваль атакует бёрст линкер, не пытайтесь сами атаковать его, особенно если это будет владелец ISS комплекта. Если начнётся битва, весь Легион будет присутствовать в качестве зрителей, и по курсорам можно будет определить положение противника в реальности, а затем и его личность. Поэтому, если тебя вдруг затянет на бой зрителем, обязательно запомни положение курсора.

— Хорошо, сделаю, но… ты считаешь… что на нас нападут?

— М-м… я полагаю, что вероятность крайне мала… на фестивалях в прошлом и позапрошлом году не было ни нападений, ни проникновений в локальную сеть. Но есть слухи, что вчера, в субботу…

Прервавшись, Черноснежка оперлась на стену и посмотрела на юг, в сторону Сетагаи.

До начала культурного фестиваля оставался лишь час, и атмосфера школы наполнялась предвкушением, волнением и праздничным настроением. Конечно, порой по коридору бегали с напряжёнными лицами школьники, которые ещё не успели окончательно подготовиться, но в большинстве своём ученики расслабленно глядели в голографические карты, прикидывая свои маршруты.

В прошлом году Харуюки в течение всего фестиваля нервно озирался по сторонам, стараясь не попадаться на глаза задирам, и уж в этом планировал насладиться праздником по полной программе. Но, тем не менее, слова Черноснежки встревожили его, и он напряжённо переспросил:

— Н-не может быть… вчера атаковали ещё одну школу близ Симокитазавы?..

— Нет, я проверила, вчера ни в одной средней или старшей школе Сетагаи 1 фестивали не проходили. Но… в эту зону действительно вновь вторглась Мажента Сизза и её приспешники. Вряд ли они нападали на территорию Грейт Волла без какой-либо цели…

— Значит… ты думаешь, они искали свою следующую цель?..

— Вполне возможно, но найти школу, которая проводит фестиваль в это время года, не так-то просто.

— Ага, они обычно в сентябре-октябре. Интересно, почему у нас в июне?

— А это потомственная тайна, обсуждения которой переходят от одного поколения школьников к следующему. Например, есть такая теория: ты ведь знаешь, что иероглиф «умэ» из слова «Умесато» означает «сливу», а сезон дождей ещё называют сезоном сливовых дождей? Но, с другой стороны, очень глупо ради такого проводить фестиваль в день, который почти наверняка будет дождливым. Есть поверье, что в день фестиваля всегда светит солнце, но и за ним не стоит никакой логики… тьфу, да какая, в конце концов, разница, — Черноснежка прокашлялась, вспомнила, о чём шла речь, а затем нагнулась к Харуюки и прошептала: — Поскольку в такое время очень немногие школы проводят культурные фестивали, стоит учитывать вероятность того, что Мажента может попытаться прийти в Умесато. Я слышала, что некоторые приглашения всё же попали в сеть…

— Э? Но ведь их можно передавать только через местные сети?

— Ограничение такого уровня можно с лёгкостью обойти. Я все три года предлагала ввести дополнительные ограничения — разрешить передачу только через домашние сети и только семье и родственникам, но администрация каждый раз отказывала. Ну, с другой стороны, благодаря такой свободе я смогла пригласить Фуко, Утай и Акиру, так что нет худа без добра.

— А, слава богу, значит, ты их всё-таки пригласила!

— Хм?.. Что-то ты чересчур радостно улыбаешься. Может, мне всё-таки заставить тебя рассказать, кого ты там пригласил? — спросила она его, вновь начать пристально вглядываться.

В этот раз прокашлялся уже Харуюки.

— Э-э-эм-м, короче говоря, нужно соблюдать бдительность, я понял! Наверное, будет безопаснее, если все мы заранее объединимся в пары на случай битв. Запишемся командой, семп…

— Я буду с Фуко, а Утай с Акирой. Я скажу Такуму, чтобы объединился с Тиюри, а ты запишись с кем-то из своих приглашённых друзей.

— Х-хорошо, понял… — кивнул Харуюки, и взгляд Черноснежки вмиг стал ледяным.

— Ага, значит, твой «друг» всё-таки бёрст линкер, причём из другой школы. Что же, буду с нетерпением ждать встречи.

— Мг! Нет, я, это…

От того, что он угодил в её ловушку, на лбу Харуюки немедленно выступил пот. К счастью, его спас звонок — наступило ровно девять часов утра.

— А! М-м-мне нужно пойти доделать выставку в классе! Т-т-так что свяжемся как-нибудь потом, семпай!

— Ловко ты научился сбегать, растёшь, — хладнокровно заметила Черноснежка, но затем улыбнулась и кивнула. — Хорошо, увидимся позже. Выставку класса 2-С посмотрю обязательно.

— А… хорошо, только там ничего такого не будет, но буду рад! Пока!

Напоследок поклонившись, Харуюки побежал в сторону лестницы на второй этаж.

Коридор перед классными комнатами украшали разноцветные пластик и картон, из-за чего он выглядел крайне необычно и нарядно. Класс 2-А приготовил комнату страха, 2-В приготовил традиционное фестивальное «кафе», но даже они приложили к фестивалю больше усилий, чем Харуюки.

Его группа готовила тематическую выставку «Коэндзи 30 лет назад», но это не значит, что они оформили свой кабинет в историческом стиле. Этот проект вообще готовили семь человек, у них не было на него ни сил, ни желания, из-за чего у Харуюки возникало чувство стыда перед будущими посетителями.

Собственно, именно поэтому Харуюки решил немного отклониться от изначального плана и добавить в программу выставки ещё кое-что. Когда он вбежал в комнату, он увидел, что пришёл последним, и рефлекторно вжал голову в плечи.

— Где тебя носило, Арита?! — тут же крикнула девушка по имени Икудзава, староста их класса.

Вообще-то она состоит в секции каллиграфии, но вызвалась помочь родному классу, которому отчаянно не хватало людей, и взяла шефство над их проектом. В общем, очень добросовестная девочка.

Икудзава смахнула волосы и подалась вперёд.

— Из-за того, что ты сказал, что поработаешь над файлом дома, мы тут без тебя ничего не можем сделать! Давай быстрее, а то мы и опоздать можем!

— П-прос… — уже собирался извиниться Харуюки, но тут кто-то похлопал его по плечу.

Это оказался Ока, парень, длинные мелированные волосы которого едва вписывались в школьные правила. Ни в каких секциях он не состоял.

— Ну ладно тебе, Икудзава, Арита опоздал-то всего на полминуты. Да и было ему отчего опоздать — как только он переодел обувь, зампредседателя школьного совета…

— А-а! Д-давайте лучше проверим, что всё работает! Сейчас я всё приготовлю! — тут же перебил его Харуюки и обвёл взглядом комнату.

Все парты и стулья из неё уже вытащили, организовав вместо них П-образный проход из пластиковых панелей. Организаторы выставки стояли у входа.

Убедившись, что всё готово, Харуюки протянул руку к виртуальному интерфейсу, коснулся файла, над которым работал до семи утра, и отправил его на сервер школьной сети. Затем он запустил программы для вывода информации на интерфейс дополненной реальности. Появился запрос на вывод зрительной информации, и Харуюки уверенно подтвердил его.

Одновременно с Харуюки на «да» нажали и остальные шесть человек. Раздался звуковой эффект, и комната резко преобразилась.

Просмолённый пол превратился в серый асфальт. Вместо потолка появилось ясное небо. Южная стена с окнами превратилась в невысокое ограждение. За ним уходила вдаль дорога, а вдалеке виднелись старые здания.

— О-ого?! — воскликнул Ока и тут же побежал к ограждению.

— А, погоди! — немедленно окликнул его Харуюки. — Там же стена!

В целях безопасности он развесил над ограждением прозрачные окна с надписью «осторожно, стена». Впрочем, Ока не стал к ним прикасаться, вместо этого радостно воскликнув:

— Ух ты, и машины есть! Да ещё и бензиновые… ё-моё, это же тридцать пятый GT-R! Во ревёт!

Поскольку по Оке было видно, что в невидимую стену он сейчас всё-таки врежется, Харуюки схватился за его рубашку и изо всех сил потянул назад. Сзади послышался голос Икудзавы:

— Понятно, значит, ты вывел трёхмерные проекции на стены и пол.

— У-угу, я решил, что раз уж мы показываем старые фотографии, то и пейзаж должен соответствовать…

— Я так понимаю, это пейзаж десятых годов?

— Плюс-минус пятнадцать лет. Я скормил все собранные вами фотографии в трёхмерный визуализатор. Машины по принципу «что нашёл, то и вставил»… а, да, фотографии тоже есть.

Отпустив Оку, Харуюки повернулся в противоположную от ограждения сторону. Пластиковые стены превратились в кирпичные. От прикосновения к ним открывалось окно, где предоставлялась возможность посмотреть бесчисленные фотографии уголков Коэндзи тридцатилетней давности, которые их отряд собрал дома или выпросил у знакомых.

Изначально они собирались лишь развесить эти фотографии через дополненную реальность на белых пластиковых стенах, но Харуюки такой вариант показался слишком скучным, и он решил переделать всю комнату. Правда, теперь, когда он увидел результат в реальности…

— Что-то фотографии теперь кажутся мелочью на фоне пейзажа, да? — выразила его мысли Икудзава, и Харуюки рефлекторно вжал голову в плечи.

— П-прости, возможно, я переборщил. Если пейзаж мешает, то я сейчас его уберу…

— Ты совсем, что ли? Он классный! — тут же крикнул в ответ приклеившийся к ограждению Ока. — Я на таких машинах в дайвовых играх ездил, но когда видишь их на улице Оумэ — ощущения совершенно другие! Ох ты ж, Арита, это что, восемьдесят шестая?!

— Э… которая?

— Ну вон та, первая! Никогда её в реальности не видел. Нет, ну, эта тоже не настоящая, но вот бы на ней погонять!

— П-понял-понял, потом посмотрю, может, найду что на эту тему… так всё-таки, Икудзава, что…

«…будем делать?» — собирался закончить свой вопрос Харуюки, разворачиваясь ко входу, но руководителя проекта там не оказалось. Она, как и все остальные, стояла у ограждения и смотрела на город, видневшийся за дорогой.

Харуюки подошёл к ней и осторожно попытался задать свой вопрос, но тут Икудзава подняла левую руку и указала ей на юго-восток.

— Видишь вон то двенадцатиэтажное здание?

Харуюки перевёл взгляд на застройку, сильно уступавшую современной по высоте. На глаза ему попался жилой дом, по высоте немного обгонявший остальные.

— Э-э… а, да. Я, правда, вижу только верхушку, и не могу сказать, сколько там этажей…

— Оно двенадцатиэтажное. Когда-то я жила в нём на десятом этаже. Но это было давно, и тот дом уже снесли.

— О-о, вот оно что… — только и смог что ответить застывший на месте Харуюки.

Икудзава повернулась к нему и сказала:

— Спасибо, Арита. Я считала, что раз нас мало, то нас простят за то, что выставка будет сделана абы как. Но теперь посетители наверняка придут в восторг.

— А… т-то есть, оставляем в таком виде?..

— Конечно. Все согласны? — спросила она, оборачиваясь, и остальные четыре человека дружно согласились.

Промолчал только Ока. Вернее, он издавал какие-то нечленораздельные звуки и никак не мог оторвать глаза от старинных спортивных автомобилей, разъезжающих по улице.

Харуюки с облегчением вздохнул, расслабился и поклонился Икудзаве.

Близилась половина десятого, время официального открытия фестиваля. Харуюки быстро бежал по коридору в сторону школьных ворот.

Впереди ему предстояла сложнейшая задача — встреча с Нико, Пард и Рин одновременно, но его голову забили другие мысли.

«Что, если бы я был бёрст линкером женского пола?»

Пожалуй, в таком случае он действительно мог бы испугаться, когда к нему подошёл бы Ока, безнадёжный фанат классических автомобилей. Пусть даже умом он понимал бы, что он, в общем-то, неплохой парень.

Конечно же, на эти мысли его наталкивала ночная исповедь Нико. Она рассказала ему, что чем больше времени девушки проводят в Ускоренном Мире, тем сильнее ощущают беспомощность в реальном, и от этого начинают бояться.

Откровенно говоря, пример такого поведения он знал. Когда-то Черноснежка окружала себя атмосферой совершенной неприступности, что в рекреации, что в локальной сети. Возможно, она вела себя так из-за того, что от долгого заточения дуэльного аватара в ней накопился страх.

Нико сказала ему, что он развеял этот страх. Конечно же, Харуюки никогда не осознавал этого. Он вообще думал только о себе и никогда не замечал чувства окружавших его людей.

Но он мог поклясться себе.

«Я больше никогда и ни за что не раню ни Черноснежку, ни друзей по Легиону, ни Тию, ни Таку, ни Нико, ни Пард, ни Рин. Я не позволю им страдать и печалиться из-за меня. Я сделаю всё, что смогу, чтобы с их лиц не сходила улыбка.»

А первое, что он должен сделать ради этого — насладиться культурным фестивалем.

Надев уличную обувь, он трусцой побежал через передний двор в сторону ворот.

В золотистом свете утреннего солнца он увидел рядом с праздничными вратами двух одетых в красное девушек из Проминенса и уже успел вскинуть руку… но затем ошарашенно застыл. В метре от них стояла ещё одна девушка, пришедшая, как они и договаривались, в зелёном.

Ему не понадобилось смотреть ни на мягкие короткие волосы, ни на перекинутую через плечо сумку, чтобы понять, что это Кусакабе Рин, бёрст линкер легиона Грейт Волл, любимая сестрёнка Аш Роллера… и, в то же время, он сам.

Конечно, между Проми и Грево действовал пакт о ненападении. Но пусть Нико с Рин и выглядят так, словно не считают друг друга врагами, спасибо за это стоило сказать лишь тому факту, что все они — бёрст линкеры Шести Великих Легионов. Впрочем, нет, — если они стоят так близко друг от друга, не означает ли это, что никто из них еще не успел понять, сколько берст линкеров здесь собралось? А если вдруг поймут, не разгорится ли прямо здесь битва?

«Этого нельзя допустить ни в коем случае! Сначала надо написать одной из них письмо и заставить отойти в сторону…» — подумал Харуюки, но…

В этот самый момент Нико и Рин, с любопытством оглядывавшиеся по сторонам, одновременно увидели Харуюки.

Их лица тут же расплылись в улыбках, они одновременно помахали Харуюки правыми руками… а затем переглянулись. Следующие две секунды они молча смотрели друг другу в глаза.

Харуюки почувствовал, как у него сводит живот, и как на него нападает сильнейшее желание развернуться и бежать, которое он, впрочем, сумел побороть. Он решил, что разумнее всего будет разведать обстановку перед тем, как что-либо делать. В конце концов, как учила его Черноснежка, отступления — к чертям собачьим. С другой стороны, эти же слова отлично подходили для какой-нибудь самоубийственной атаки.

«О-о-о!» — мысленно взревел Харуюки, словно камикадзе, и бегом подбежал к девушкам.

Затем он широко улыбнулся и сказал… вернее начал:

— П-простите, что я так поздно! Добр…

— Эй, Харуюки. Это ещё кто?

— А-а, Арита… кто… эти люди?

В глубине глаз Нико загорелся огонёк. Глаза Рин начали слезиться. Попав под этот перекрёстный обстрел, Харуюки застыл. А Пард, смотревшая прямо на него, тихо прошептала, не меняясь в лице:

— GL.

«Раз уж дошло до такого, остаётся лишь действовать в лоб».

Следуя принятому решению, Харуюки представил Нико и Рин как «друзей по игре».

Первой на эти слова отозвалась Нико, которая в последнее время часто заходила домой к Харуюки и моментально догадалась, что всерьёз он воспринимает только одну «игру». Она встала точно напротив Рин, всунула большие пальцы в карманы джинсовых шорт и повела подбородком.

— Ты из какого?

Этим она показала, что догадалась, кто такая Рин. Возможно, она почувствовала это с самого начала. Рин сжала в руках подол своей тонкой зелёной туники и тихо ответила:

— З-Зелёного… а Вы…

— Красный. Эй, Харуюки… давай-ка я кое-что уточню на всякий случай… — спросила она, бросив в его сторону недовольный взгляд.

Харуюки только сейчас осознал, что Нико в какой-то момент начала называть его по имени, и кивнул.

— Х-хорошо, что именно?

— Это ведь не главарь?

— Г-главарь?..

Харуюки недоуменно склонил голову, но затем понял, что её вопрос можно перефразировать так: «Это ведь не Зелёный Король Грин Гранде, глава Грейт Волла?»

— Т-т-т-т-ты что! Н-н-н-нет, конечно.

— Хм-м, ну, тогда ладно… нет, конечно, это плохо, но на время фестиваля — сойдёт. Правда, потом мне придётся отругать тебя, Харуюки.

— Хорошо, готов принять наказание…

Действительно, пригласить на фестиваль бёрст линкеров из разных Легионов, тем самым раскрыв друг другу их личности, действие крайне неосмотрительное. Решив ещё раз извиниться, Харуюки обвёл девушек взглядом и склонил голову.

— Я искренне сожалею о том, что не продумал всё до конца. Если в результате этой встречи произойдёт что-либо неприятное, я возьму на себя полную ответственность…

Но тут справа к нему протянулась маленькая ручка и ухватила его за ткань рубашки. Подняв голову, он увидел перед собой нежную улыбку Рин.

— Не стоит так извинять-ся. Я всегда рада… новым дру-зьям.

— Эй, зелёная, ты что творишь?! — тут же воскликнула Нико, тоже ухватилась за рубашку Харуюки и потянула его в свою сторону.

Его начали перетягивать в разные стороны. Харуюки испуганно поднял голову, и увидел невдалеке от себя продолжавшую молча наблюдать Пард. При виде этой сцены она кратко усмехнулась, что происходило с ней нечасто.

В конце концов, Нико представилась как «Нико», Рин как «Рин», а Пард, немного подумав, неожиданно представилась как «Мья». К тому времени, как они заключили временное перемирие, наступила половина десятого, и комитет по организации фестиваля торжественно объявил об официальном открытии.

Школа немедленно наполнилась восторженными возгласами и аплодисментами. Вскоре их заглушила весёлая музыка и танец девушек из концертной секции. Поскольку их выступление транслировалось по локальной сети, Харуюки смог парой лёгких движений убавить звук, а затем повернулся к своим подругам.

— Ну что… добро пожаловать на культурный фестиваль средней школы Умесато. Я буду вашим проводником в течение всего дня. Есть какие-нибудь пожелания на тему того, на что посмотреть в первую очередь?

Нико моментально воскликнула: «Блинчики!»

— Я сказал «посмотреть», а не «поесть»…

— Заткнись, я уже успела проголодаться! У кого там с утра не нашлось молока, чтобы залить хлопья?..

— А-а! В-всё понял! Что же, тогда мы в первую очередь идём в гости к секции лёгкой атлетики!

— Согласна…

— Кей.

Таким образом, в первую очередь группа во главе с Харуюки направилась в сторону школьной столовой, находившейся в первом корпусе.

Все столы в столовой передвинули к стенам, а их место занимали ряды разноцветных киосков. Некоторые лавки с едой находились и на стадионе, но за место на нём развернулась борьба. Было решено тянуть жребий, и секции Тиюри не повезло.

Впрочем, людей пришло немало и в столовую, а перед заветным ларьком с блинами уже успела выстроиться очередь. Стоило группе Харуюки встать в конец, как к ним быстро подбежала девушка с заячьими ушками и со словами «добро пожаловать» передала им иллюстрированное голографическое меню. Харуюки внимательно изучил его.

Удивительно, но в меню значилось больше десятка начинок, причём все — по одинаковой цене. Нерешительность Харуюки тут же взял вверх, и он начал бегать по меню глазами…

— О боже, Хару, я, конечно, пригласила тебя к нам, но зачем ломиться под самое открытие? — вдруг услышал он голос.

Резко подняв голову, он увидел за прилавком изумлённо смотрящую на него Тиюри с небольшим половником в руке. Впрочем, как Харуюки и предполагал, её выражение лица сменилось через три секунды, в тот самый момент, когда она увидела его компанию.

— А, о-о, хм-м, поня-ятно.

— А, нет, понимаешь, я пытаюсь укрепить дружбу между Леги… между группами.

— Да-да, всё с тобой понятно. Заказывать что-нибудь будете?

К счастью, одетая в белый фартук и кроличьи уши Тиюри решила повести себя как профессионал, и Харуюки заказал себе шоколадно-банановую начинку.

Тесто жарила лично Тиюри, по пути весело разговаривая с Нико и Рин. Затем напарницы Тиюри налили начинку и отдали готовые заказы. Как только Харуюки забрал его, со счёта нейролинкера тут же списалась необходимая сумма. Раздав блины девушкам, он убедился, что других посетителей у ларька пока нет, обошёл прилавок и тихо спросил Тиюри:

— Тию, ты здесь до скольки?

— М-м, ближайший перерыв в одиннадцать.

— Ясно. Тогда предлагаю собраться в 11:15 и всем вместе сходить на представление секции кендо.

После этих слов подруга детства Харуюки ещё раз окинула взглядом Нико и остальных, после чего кивнула с улыбкой, в которой читалось «ну, тут ничего не поделаешь».

Приятным бонусом к тому, что они пошли в столовую с самого начала, оказалось то, что им удалось занять себе целый столик в рекреации, где они и решили перекусить. Уже сидя за столом Харуюки вспомнил, что Пард — без пяти минут профессиональный кондитер, а Нико — её ученица, что придавало их мнению о блинах немалую весомость.

Харуюки подождал, пока обе они откусят по кусочку, и осторожно спросил: «Ну, как вам?». Пард (она же Мья) с самым серьёзным видом кивнула и отозвалась: «GJ». Нико просто выставила вверх большой палец на левой руке и продолжила есть.

Судя по всему, блины они одобрили, и Харуюки сразу полегчало на душе. Он повернулся к Рин, которая почему-то ела свой клубничный блин гораздо медленнее Нико и Пард. Забеспокоившись, Харуюки нагнулся к ней и прошептал:

— Э-э, если тебе не нравится, то не мучай себя и…

Но вот как именно закончить эту фразу, он не придумал. Вариант «…и отдай мне» выставил бы его обжорой, а «…и попроси у Тиюри другой» говорить он боялся.

— А, нет, дело не в этом. Он очень, очень вкус-ный, — ответила Рин с как всегда мягкой улыбкой, после чего посмотрела на едва начатый блин и извиняющимся тоном продолжила, — Просто я очень плотно позавтракала… я думала, что всё будет хорошо, но теперь мне ничего в рот не лезет… Арита, ты не мог бы…

Склонив голову, Рин протянула ему блин, и Харуюки рефлекторно потянулся рукой, но замер на полпути (уже который раз за день). Поскольку этот блин был уже начатым, на его золотистом тесте уже остались очаровательные отпечатки зубов Рин. Харуюки понимал, что с тем, что он доест за неё такой блин, могут возникнуть этические и моральные трудности.

Словно поняв, о чём думает Харуюки, Рин ошарашенно открыла глаза и едва слышным голосом сказала:

— А, п-прости меня, пожалуйста, я совсем забыла… извини, что попросила доесть…

— Д-да нет, ничего страшного! Я не против, просто подумал о том, как ты к этому отнесёшься, Рин…

— Н-нормально отне… сусь. А, то есть, я совсем не про-тив. Поэтому… возьми…

Покрасневшая Рин вновь протянула ему блин, и Харуюки попытался взять его, но не успел — сбоку протянулась рука Нико и выхватила его.

— Раз вы всё не можете решиться, его съем я!

Увидев, с каким пронзительным взглядом она сказала эти слова, Харуюки только и смог что ответить: «Пожалуйста». Нико звучно хмыкнула и в три приёма доела клубничный блин. Запив его холодной водой, она воскликнула:

— Сразу скажу, я сделала это не потому, что я какой-то там прожорливый персонаж!

— Тогда какой ты персонаж?.. — спросил её Харуюки, до сих пор немного расстроенный тем, что она забрала блин.

На этот вопрос неожиданно ответила Пард с как всегда каменным выражением лица, но чуть более мягким взглядом, чем обычно:

— Ревнующий… а ты, в свою очередь, тупой.

— Ч-что ты несёшь, Па… тьфу, Мья?! И вообще, чё это мы тут сидим, давайте куда-нибудь сходим! — закричала в ответ Нико, после чего тут же встала из-за стола и пошла к выходу.

Оставшиеся три человека переглянулись, а затем пошли вслед за ней.

Подкрепившись, команда Харуюки начала своё путешествие с третьего этажа первого корпуса, с выставок первоклассников. Увы, проектам во всех трёх кабинетах не хватало ни серьёзности, ни игривости, так что пробежались они по ним очень быстро, после чего направились на второй этаж.

Начали они с комнаты страха класса 2-А. Поскольку с одной стороны от Харуюки шла Нико, которая откровенно ржала над всеми попытками напугать себя, а с другой стороны к нему жалась перепуганная до слёз Рин, Харуюки прошёл через всю комнату, так и не поняв, как ему реагировать на происходящее.

Костюмированное кафе, организованное классом 2-В, представляло для Харуюки определённый интерес, но недавно съеденные блины заставили их пройти мимо в сторону кабинета 2-С. Они остановились перед кабинетом, и Харуюки задумался, как сказать им, что к организованной внутри этой комнаты выставке приложил руку и он.

— Это ведь твой класс? — без тени сомнения произнесла Нико, и Харуюки, удивлённый её осведомлённостью, кивнул.

— У-угу. Я помогал с этим проектом, но, если честно, там ничего впечатляющего нет, так что не ждите каких-то чудес…

— О, да неужели? — послышался до боли знакомый мягкий голос, но он не принадлежал какой-либо из девушек его группы.

Харуюки резко развернулся.

Со спины к ним подошли трое.

В центре стояла девушка в светло-голубом платье с длинными волосами — Скай Рейкер, Куросаки Фуко. Она крепко, словно хищница, держала за руку девочку в форме начального крыла академии Мацуноги — Ардор Мейден, Синомию Утай.

С другой стороны, на небольшом расстоянии стояла… стояло существо как всегда трудноопределимого пола в узких джинсах, полосатой кофте и очками в красной оправе. Эту девушку (?), недавно официально вернувшуюся в их Легион, звали Аква Карент… или Хими Акира.

Судя по всему, «нежная, но жестокая» Фуко в роли «родителя» всё же проявляла немалую строгость, поскольку Рин при виде неё тут же вцепилась в рубашку Харуюки. Красная Королева Нико, понимая, что политическая ситуация стала ещё сложнее, сокрушённо покачала головой. Пард продолжала неподвижно стоять рядом с ней и не сводила глаз с одного из Элементов Нега Небьюласа.

Поведение Пард показалось ему странным, но ещё больше его беспокоило то, что группа «6 девушек + толстячок» начала активно собирать на себе взгляды остальных школьников. Упорно терпя практически повисшую на нём Рин, Харуюки повернулся к Фуко и кивнул.

— Доброе утро. Я рад, что ты пришла к нам в гости, учитель! Добро пожаловать!

— Ради тебя я готова пойти куда угодно, Ворон-сан, — ответила она с нежной улыбкой, но зловещим голосом, после чего перевела взгляд. — Но я не знала, что ты приведёшь с собой Рин. Не ожидала, что у вас есть такие секреты…

Но тут она прервалась. Улыбка сошла с её лица, и она немного нахмурилась.

— Рин… что-то у тебя вид нездоровый…

— А, а-а, со мной всё в порядке! Я просто немного переела на завтрак, да ещё и блинов поела, — ответила она, но даже Харуюки заметил, что её лицо стало чуть бледнее обычного.

Впрочем, она никогда не была особо загорелой, и возможно этот эффект просто вызван белым светодиодным освещением.

Видимо, Фуко решила так же, поскольку она кивнула и сказала:

— Что же, давайте не будем загораживать проход и вместо этого лучше насладимся проектом, который подготовил класс Ворон-сана.

Таким образом, выставку «Коэндзи 30 лет назад», организованную классом 2-С, они посетили группой не из трёх, а из шести человек. Судя по всему, все остались довольны.

Как и предполагала Икудзава, командир проекта, две трети времени, проведённого в комнате, они провели, разглядывая пейзаж, а вовсе не фотографии, но главное, что смотреть было весело. Рин и Пард стояли друг около друга и угадывали марки проезжающих классических мотоциклов на скорость. Если его выставка помогла так сблизить видевших друг друга впервые людей из разных Легионов, то работа над файлом, пожалуй, стоила того.

Они совершенно забыли о времени и опомнились только когда вышли обратно в коридор. Затем девушки дружно поаплодировали Харуюки, и тот невольно прослезился, за что Нико немедленно обозвала его. Именно такие моменты оставались в приятных воспоминаниях о прошедшем фестивале…

Воспрянув духом, Харуюки, негласно ставший лидером группы, собрался уже отправиться в сторону лестницы…

Как вдруг из двери кабинета класса 2-В вышла девушка и, увидев его, немедленно воскликнула:

— А, председатель! Приве-ет!

По занимаемой должности к Харуюки обращался только один человек во всей школе. Харуюки окликнула его коллега по комитету, Идзеки Рейна, с которой он в последнее время научился более-менее спокойно разговаривать. Остановившись, он поприветствовал её в ответ:

— П-привет. Ах да, ты ведь участвуешь в проекте класса 2-В…

Но тут его прервал резкий звук, с которым Рейна хлопнула в ладоши перед лицом. Встав в извиняющуюся позу, она неожиданно проговорила:

— Председатель, я дико извиняюсь за то, что столько раз не помогала ухаживать за Хоу! Обещаю, со следующей недели буду работать, как никогда раньше!

С этими словами она резко поклонилась, взмахнув волосами, которые сегодня оказались завиты заметно сильнее, чем обычно.

Харуюки немного испуганно ответил:

— Д-да не надо так извиняться, ты ведь работала над классным проектом, верно?

— Но у меня всё равно каждый день крутило живот, когда я думала о Хоу. Проект — не оправдание тому, что я отлынивала. Иногда перед уходом домой я заходила навещать его и, как бы так сказать, мне всегда становилось так грустно…

«UI> Идзеки-сан, всё это говорит лишь о том, что вы достойны быть в комитете по уходу», — появился текст в нижней части поля зрения.

Харуюки обернулся и увидел улыбавшуюся Утай, по-прежнему державшую руки в воздухе. Рейна, наконец, осознала, что Харуюки находится здесь не один.

— О, суперпредседатель, и ты тут?! Обещаю, что на следующей неделе я… — начала повторять она свои извинения, но замерла. Затем она пробежалась взглядом слева направо и с неописуемым выражением лица посмотрела на Харуюки. — Председатель, у тебя в компании сплошь девушки из других школ? Что всё это значит?

— Н-ничего такого не значит! Н-ну хорошо, надеюсь, завтра нам удастся поработать вместе, а пока…

Харуюки начал прокладывать себе путь к срочному отступлению, но Рейна вскинула руку и перебила его.

— Раз уж вы тут, не хотите ли зайти к нам?

— А, нет, мы только что поели блинов и… — начал Харуюки свой вежливый отказ, а потом неожиданно обратил внимание на одну вещь.

Проект класса 2-В представлялся как «костюмированное кафе», но на Рейне была обычная школьная форма с фартуком, на котором написано: «Кафе “Звериное Царство”». На костюм это не очень похоже.

Рейна тут же поняла, о чём он думает, ухмыльнулась с видом «что, интересно стало?» и показала рукой в сторону входа. Харуюки понял, что от такого приглашения отказаться уже не сможет. Кроме того, ему действительно стало интересно, что же это за кафе такое.

Харуюки осторожно развернулся и увидел перед собой сокрушённо вздыхающую Нико.

— Я знала, что этим всё закончится. Ну ладно, давайте зайдём.

— Кей, — поддакнула Пард и кивнула.

Возможно, она активно согласилась из чувства солидарности к коллегам, а может, её и саму распирало от интереса, что там внутри.

Со словами «проходите, гости дорогие», Рейна запустила их вовнутрь, и Харуюки в первую очередь резко заморгал. На одноклассницах Рейны тоже оказались лишь фартуки поверх школьных форм, а сама комната обставлена с такой любовью, что и правда походила на кафе. Более того, в отличие от класса 2-С, активно опиравшегося на дополненную реальность, это кафе оформили картоном, раскрашенным под кирпич и дерево. Над помещением явно работали очень долго — даже на столах, составленных из сдвинутых парт, аккуратно постелены скатерти. Кроме того, повсюду виднелись небольшие плюшевые животные, оправдывавшие название «Звериное Царство».

Рейна отвела их за самый большой стол, рассчитанный на восемь человек, но тут Харуюки произнёс немного невежливую фразу:

— Украсили вы всё, конечно, здорово, но разве нельзя было использовать текстуры дополненной реальности?..

— Мы тоже так подумали, но и без этого потратили почти все выделенные ресурсы.

— Э? То есть вы использовали дополненную реальность для чего-то ещё?

Харуюки начал оглядываться по сторонам, но не заметил ничего, что казалось бы виртуальным. Несколько странным ему показалось лишь то, что в дальней части кабинета, на приподнятой «сцене» активно позировали и фотографировались четыре школьника. Но за их спиной располагалась лишь покрашенная под кирпич стена, а сами они носили обычную форму. Кроме того, как уже говорилось, официантки, в роли которых выступали школьницы, тоже приоделись в школьную форму и фартуки.

Но Фуко, тоже смотревшая на сцену, явно начала о чём-то догадываться.

— А-а, ясно, вот оно что. Так вот что значит «костюмированное кафе»… забавная идея.

— Во-от, закажите чего-нибудь и можете фотографироваться сколько захотите! Так во-от, что заказывать будете?

Харуюки не понял, о чём они говорили, но спрашивать что-либо у перешедшей в режим официантки Рейны ему не хотелось, поэтому он посмотрел в меню. Как он и ожидал, там значились всевозможные напитки с названиями вроде «Непослушный Котёнок» и «Спящий Лев». Судя по рецептам, включавшим в себя различные соки и сиропы, они напридумывали целую кучу безалкогольных коктейлей.

После небольшого обсуждения они закончили выбирать: Харуюки практически заставили заказать «Закатную Ворону», Пард заказала «Карабкающегося Леопарда» и так далее — и через пару минут им принесли напитки с кухни, оборудованной в уголке кабинета.

Напитки оказались очень пёстрыми. «Закатная Ворона» оказалась соком манго с плавающими шариками тапиоки. Когда они с восторгом осушили свои стаканы, сцена как раз освободилась, и Рейна встала из-за стола, приглашая их за собой.

Судя по всему, девушки уже поняли, в чём заключался секрет этого костюмированного кафе, и пошли уверенной походкой, но Харуюки до сих пор не мог понять, что к чему. Он пошёл за остальными, продолжая осматриваться по сторонам. Вдруг кто-то потянул его за спину. Обернувшись, Харуюки увидел Рейну, которая шепнула ему на ухо:

— Председатель, я думаю, тебе интереснее будет снимать, а не позировать?

— Э? А… х-хорошо.

Да уж, роль фотографа нравилась ему гораздо лучше, чем стояние на сцене в один ряд с девушками. К тому же, групповую фотографию можно будет снять потом — вместе с Черноснежкой, Тиюри и Такуму. Кивнув, Харуюки повернулся к Фуко и сказал:

— Хорошо, снимать буду я! Поэтому встаньте, пожалуйста, кучнее… Кусакабе, чуть правее… во, нормально!

Запустив программу для снятия снимков, он уже приготовился нажать на кнопку…

Как в центре поля зрения неожиданно всплыли буквы: «Время волшебства!», а точно под ними — запрос на использование дополненной реальности. Слово «волшебство» заставило его нахмуриться, но девушки, судя по всему, предвидели случившееся и дружно нажали на кнопки.

«Ладно», — подумал Харуюки, поднял палец и коснулся кнопки. А затем…

С громким звуком сцену заволок разноцветный дым. Конечно же, не настоящий, но Харуюки рефлекторно отшатнулся. Через несколько секунд дым развеялся, и проступили знакомые лица девушек-бёрст линкеров. Но…

— А-а?! — крикнул Харуюки, вновь выгибаясь.

От старых тел у них остались только лица и волосы. Все они стояли в другой одежде, покрылись мехом и перьями, на голове выросли большие уши, а чуть ниже пояса — хвосты или длинные перья. Такое впечатление, что на них применили магию превращения в животных…

— А… а-а, так вот что за «время волшебства»… — протянул Харуюки, начав осознавать происходящее.

Он вновь осмотрел стоящих на сцене девушек. Все они превратились в различных животных. Стоявшая левее всех Рин стала похожа на пепельного оленёнка. Фуко — на голубого орла. Утай — на белого горностая. Нико — на розового кролика. Акира — на светло-коричневого бобра. А Пард — на леопарда в жёлто-чёрном костюме.

Харуюки ошарашенно смотрел на девушек, оценивавших наряды друг друга, а потом неожиданно осознал ещё кое-что.

— А!.. Так вас превратило в животных, соответствующих тем напиткам?..

— Именно. И вообще, это написано прямо в меню, — прокомментировала Рейна, а затем тут же добавила, — Председатель, ты, видимо, из тех, кто никогда не читает руководства к играм?

— А-ага… — смущённо ответил Харуюки, начав приходить в себя.

Судя по всему, превращение в животного работало лишь на сцене, и Харуюки остался в своей одежде. Но если бы он выпил коктейль «слона» или «бегемота», а затем встал бы с ними на сцену, результат получился бы неприятным.

— Это ведь довольно сложная программа для дополненной реальности. Модифицировать в реальном времени текстуру движущегося человека без маркеров весьма трудно… — задумчиво протянул Харуюки, перейдя от стадии шока к размышлениям о технической реализации.

Действительно, с точки зрения технической сложности этот эффект гораздо внушительнее того, на котором работал проект 2-С.

Услышав эти слова, Рейна наполовину гордо и наполовину смущённо ответила:

— Я в этих сложных штуках не разбираюсь, но моя старшая сестра дружит с начальством одного солидного магазина и по моей просьбе одолжила программу, на которой работала их примерочная. Кстати, костюмы мы взяли там же.

— Я-ясно…

Обычно, когда Харуюки слышал слово «магазин», он в первую очередь думал о компьютерно-игровых магазинах, но Рейна явно говорила о каком-то модном бутике. Харуюки закивал — ситуация становилась всё понятнее и понятнее.

— Эй, това-арищ председатель, извините, что прерываю вашу дискуссию, но не могли бы вы нас всё-таки сфоткать? — раздался голос Нико, и Харуюки быстро перевёл взгляд обратно на сцену.

— А, п-прости! Сейчас сниму… стойте, как стоите. Снимаю три раза! — воскликнул он в ответ, и в этот раз всё же дотянулся до кнопки фотоприложения.

Перед глазами появился большой счётчик, который сосчитал с трёх до нуля, а затем послышался щелчок затвора.

Хотя снимки нейролинкера порой называли «снимок с глаз», технология пока ещё не позволяла захватывать именно ту картинку, что находится в поле зрения пользователя, и снимки делала маленькая камера в передней части нейролинкера. Поэтому съёмка нескольких кадров подряд требовала от оператора умения стоять совершенно неподвижно.

Однако сразу после того, как он сделал первый снимок, Харуюки заметил кое-что, что едва не заставило его опустить голову. Опомнившись и зафиксировав шею на месте, он опустил только взгляд. В нижней части виртуального интерфейса висело открытым окно программы дополненной реальности, в котором виднелась кнопка «Опции». Харуюки, не особо задумываясь о своих действиях, нажал на неё, и перед глазами появилось меню.

Большая часть опций называлась в духе «Коллекция Милан Весна-Лето 2047» и «Коллекция Лондон Осень-Зима 2047». От них веяло духом индустрии моды, и эти названия мало что говорили Харуюки. Прокрутив список до конца, он увидел строчку «Меховые Костюмы Животных» с галочкой напротив — это и была выбранная опция.

Харуюки кивнул (мысленно), понимая, что под «костюмы мы взяли там же» Рейна имела в виду именно это, а затем заметил, что в самом низу находилась ещё одна строчка.

«Меховые Костюмы Животных S».

«…Super? Special? Strong?» — начал гадать Харуюки, но так и не пришёл к однозначному ответу. Камера закончила делать третий снимок, и Харуюки решил, что, раз уж на то пошло, можно просто проверить, и потянул палец к строчке, обещавшей «стронг» (?). Появилось окно, спрашивающее, действительно ли он хочет изменить отображаемые костюмы, и Харуюки…

— А! Нет, председатель, стой!

…нажал на кнопку до того, как Рейна успела предупредить его.

А через секунду со сцены донёсся громкий визг… хотя на визг был похож, пожалуй, только голос Нико.

Когда Харуюки поднял голову, он увидел, что процентов восемьдесят костюмов девушек бесследно исчезли, обнажив их кожу. Это оказались скорее «купальники в зверином стиле» или «антропоморфные девочки-животные из видеоигр».

— Э-эй! А ну верни обратно! Убью! — диким голосом закричала Нико.

— М-мне стыдно так стоять, — Рин прослезилась.

— …

— …

Акира и Пард стояли молча и бросали в его сторону ледяные взгляды.

— Надо же, похоже, придётся тебя сегодня немного наказать, — с улыбкой произнесла Фуко.

Покрасневшая Утай молча пряталась за ней.

Увидев происходящее на сцене, Харуюки немедленно запаниковал. Начав икать, он попытался немедленно выбрать предыдущие костюмы, но руки его тряслись так сильно, что он случайно нажал на совсем другую кнопку…

Перед глазами появились цифры 3, 2, 1, а затем раздался громкий звук затвора.

О том, что последняя буква в «Меховых Костюмах Животных S» была сокращением от слова «Sexy», Рейна рассказала ему уже после того, как всё закончилось.

Когда Харуюки закончил извиняться и доказывать, что удалил фотографию, настало уже одиннадцать часов.

Они в спешке вернулись в столовую, где встретились с Тиюри, которая уже сняла фартук, но кроличьи уши решила пока оставить. Благодаря судьбу за то, что Тиюри не было в «Зверином Царстве», Харуюки повёл разросшуюся группу в сторону секции кендо.

У входа стояла будоражившая воображение табличка «SAMURAI DANCE», а внутри обнаружился почти полный аншлаг. С трудом найдя место для восьмерых человек, они стали ждать представления, которое должно начаться через пять минут.

Пока они ждали, Харуюки ещё несколько раз посмотрел на лицо Рин рядом с собой. Хоть она и повеселилась в костюмированном кафе вместе с остальными, Рин явно вела себя молчаливее обычного. Но окна зала оставались закрытыми, занавес не спешил подниматься, и определить, действительно ли она выглядела бледнее обычного, он не мог.

— Слушай, Кусакабе… если тебе по-прежнему нездоровится, лучше скажи — я отведу тебя в медкабинет… — решившись, шепнул он ей.

Рин повернулась к Харуюки и улыбнулась.

— Спасибо, но я… в порядке.

— Хорошо… — ответил Харуюки и кивнул.

Но тут он заметил, что Рин стояла на ногах не очень уверенно. Харуюки удивлённо моргнул, но не успел что-либо рассмотреть, как свет погас окончательно.

Откуда-то донёсся тихий барабанный бой. Звук постепенно становился громче, ритм — быстрее, а дойдя до высшей точки, неожиданно затих.

В повисшей тишине резко зажглись мощные прожектора. На сцене, организованной в центре зала, величественно стояли со скрещёнными на груди руками одетые в кимоно парни из секции. Их около дюжины. Однако они не в тех кимоно, в которых тренируются. Эти больше похожи на парадные самурайские костюмы XIX века — синие штаны и голубые безрукавки. Конечно же, волосы в самурайском стиле им заплетать не стали, но белые ленты на лбы повязали.

В самом центре первого ряда стоял не кто иной, как Такуму. Сегодня он без очков, а волосы его зачёсаны назад, из-за чего на «профессора» он стал совершенно не похож. Откуда-то донёсся пронзительный писк «Маюдзуми-и-и!», и Харуюки невольно посмотрел в сторону Тиюри, но на её лице виделось лишь волнение — она изо всех сил молилась, чтобы представление прошло успешно.

Вновь воцарилась тишина. Такуму медленно разомкнул руки, а затем поднёс правую руку к левому боку, к которому крепился меч. Не бамбуковый и не деревянный. Такуму взялся за рукоять, торчавшую из чёрных ножен, резко выхватил его, и в воздухе мелькнула серебристая искра.

Конечно, меч не металлический — скорее всего, он сделан из пластика и покрашен металлической краской, но Такуму своими движениями так хорошо передавал вес настоящего меча, что распознать подделку почти невозможно. Взявшись за рукоять обеими руками, он занёс его высоко над головой.

Затем он замер, и в воздухе повисло напряжение. Когда оно дошло до предела, вновь послышалась барабанная дробь, и Такуму резко опустил клинок. Сразу за ним за мечи схватились и остальные парни, а затем тоже взмахнули ими перед собой.

Их групповой танец заслуживал лишь одного слова — шедевральный. Они то резко двигались по сцене под звуки барабанов, то размахивали клинками, то прыгали, то крутились. Некоторые движения были синхронными, а некоторые они с поразительной точностью выполняли точно друг за другом.

На каком-то этапе барабанная музыка превратилась в японский рок, и зрители начали хлопать в ладоши в такт. Харуюки, обливаясь потом, внимательно следил за Такуму и сам не заметил, что на каком-то этапе начал хлопать и сам. Возможно, Такуму поставили в самый центр благодаря фотогеничной внешности и высокому росту, но также ходили слухи о том, что после летнего чемпионата его могут назначить следующим президентом секции кендо.

Слева сзади от Такуму танцевал низковатый мальчик с серьёзным лицом. Он не сводил глаз с Такуму и старался как можно точнее повторять все движения. Номи Сейдзи, некогда именуемый «мародёром» Даск Тейкером. Проиграв в дуэли по правилам внезапной смерти на неограниченном поле, он потерял Брейн Бёрст и все воспоминания об ускоренном мире, перестав быть бёрст линкером.

Он больше не стремился жестоко грабить других людей. Теперь он стал просто серьёзным кендоистом. Он глубоко уважал Такуму и обращался к нему не иначе как «Таку-семпай». Пусть у него уже не осталось той немыслимой силы, что когда-то давал ему «физикал бёрст», его природный талант никуда не делся. Он танцевал уверенно и чётко, превосходя почти всех остальных танцоров. Но самое главное — на его немного детском лице больше нет печати ненависти, которая когда-то искажало его. Пожалуй, Брейн Бёрст был для него своего рода проклятием…

«Хотя, возможно, я так думаю, потому что хочу в это верить».

Музыка становилась всё быстрее, приближаясь к крещендо. Харуюки изо всех сил хлопал в ладоши, и в то же время продолжал размышлять.

Брейн Бёрст — одновременно и «проклятие», и «спасение» каждого бёрст линкера. Возможно, эту двуличность и стоит называть истинной сутью Ускоренного Мира. В нём в равной степени существуют и добро, и зло. Возможно, если бы Харуюки следовал по пути зла, однажды он стал бы таким же исполненным ненависти бёрст линкером, каким был Номи. И в то же время, когда Харуюки лишил Даск Тейкера всех очков, он лишил его того добра, которое он нашёл… которое он, возможно, смог бы однажды найти в Ускоренном Мире.

«Эх, если бы Брейн Бёрст можно было установить повторно…» — невольно подумал Харуюки, ощутив, как ёкнуло его сердце. Конечно же, если бы Харуюки вдруг подошёл к Номи, который сейчас не знал о нём практически ничего, и предложил бы ему попробовать установить какую-то сомнительную программу, тот вряд ли согласился бы. Но что важнее всего — вряд ли Номи нуждался в Ускоренном Мире. Вряд ли ему нужно «спасение».

Но мысль о том, что всё могло сложиться по-другому, никак не хотела покидать Харуюки.

Вряд ли он смог бы найти его до того, как развернулась драма с участием его «родителя», но если бы он встретился с Номи раньше, чем на него вышло Общество Исследования Ускорения… если бы их первая встреча случилась не после того, как он установил себе ЧМИ и начал шантажировать Харуюки записью, а в обычной, честной дуэли… то однажды они с Номи смогли бы понять друг друга, несмотря на ту жажду, что он испытывал. Харуюки хотел верить в это.

Тем временем на сцене два самурая с огромной скоростью размахивали мечами друг напротив друга. Слышался звон мечей. Скорее всего, это звуковые эффекты, но движения в точности синхронизированы с ними. Одни бойцы сменяли других, а в конце развязалась масштабная битва стенка на стенку, в конце которой танцоры дружно вскинули мечи. В этот же момент музыка остановилась, закончилась, а в следующий миг…

«Е-е-е-а-а-а!» — раздался громкий рёв, и все танцоры дружно взмахнули мечами, поставив точку в танце.

Харуюки аплодировал вместе с остальными зрителями и, улыбаясь, смотрел на лица Такуму и Номи.

— Это было шикарно, Таку. Сколько вы репетировали? — спросил Харуюки сразу после того, как переодевшийся в свитер Такуму присоединился к их группе.

Друг детства, блестяще исполнивший главную роль в выступлении, смущённо улыбнулся и ответил:

— Ну-у, по ощущениям это была вообще почти импровизация. Столичный чемпионат уже через месяц, и мы не могли позволить выделять на репетиции много времени…

— Да ладно, вон как вы подготовились. И костюмы, и свет на высшем уровне, — вставила Тиюри, и Такуму засмущался ещё сильнее.

— За это надо сказать спасибо женской части секции. Это они организовывали всё, начиная с хореографии. Вот только костюм было носить немного неловко…

— Да ладно тебе, профессор. Если бы ты носил такой прикид там, небось, и выигрывал бы чаще, — хихикнув, прокомментировала Нико.

— М, мне это как комплимент воспринимать? — отозвался Такуму, вызвав волну дружного смеха.

Даже вечно хмурая Пард и чем-то похожая на неё в этом плане Акира заулыбались, чем сильно обрадовали Харуюки.

Приближался полдень, и разросшаяся до девяти человек группа решила взять еды из киосков на стадионе. Конечно, в идеале они хотели выйти на улицу уже после встречи с Черноснежкой, которая стала бы десятой, но та написала, что приготовления к выступлению совета занимают чуть больше времени, чем она рассчитывала. Она предложила встретиться через десять минут и указала, где будет ждать.

Увидев её письмо, Харуюки вспомнил, о чём она говорила ему перед началом фестиваля, и тихо обратился к Фуко:

— Кстати, учитель, пока никаких признаков атаки не наблюдается?

— Вроде всё спокойно. Я пару раз проверила список противников, но никого необычного в нём не увидела. Но расслабляться ещё рано.

— Хорошо. Правда, мне кажется, что даже владельцы комплектов в ужасе сбегут, если увидят список противников…

Действительно, они бы увидели, что на весьма небольшой территории собралось аж десять бёрст линкеров, причём среди них есть аватары шестых, седьмых и восьмых уровней, а также две Королевы девятого. Даже Мажента Сизза поняла бы, что здесь ей не светит вообще ничего.

В ответ на оптимистичную фразу Харуюки шедшая немного впереди Акира поправила очки и сказала:

— С другой стороны, возможность напасть на двух Королев сразу — редчайший шанс. Если они рассчитывают только на заражение комплектами, они вполне могут напасть, даже понимая, что проиграют.

— С-согласен. Я постараюсь проверять список почаще, чтобы обнаружить возможную атаку как можно быстрее.

— Это очень хороший настрой, но так ты лишь потратишь гору очков впустую, — парировала Аква Карент.

Харуюки, понимая, что крыть ему нечем, послушно кивнул.

Но, несмотря на свой разговор с Элементами, в душе Харуюки всё же предполагал, что никакого нападения сегодня не будет. Их школа находится довольно далеко от Сетагаи, базы Маженты, и риск для их противников слишком велик. Речь могла идти не только об успешно отбитой атаке, но и о раскрытии своей личности. Несмотря на заражение комплектом, Мажента сохранила логичность и ясность разума, и безрассудные атаки — не её стиль.

Но…

Харуюки забыл о небольшом опасении, которое закралось в его мысли три дня назад.

Мажента Сизза не сидела без дела. Но её атака закончилась ещё до того, как фестиваль начался.

Понял он это лишь тогда, когда шедшая слева сзади Кусакабе Рин неожиданно оперлась на Харуюки, а затем молча упала.

 

Глава 8

Сначала им показалось, что её состояние не связано с Брейн Бёрстом.

Если подумать, то Рин с самого утра выглядела не слишком хорошо. Она объяснила это тем, что слишком плотно позавтракала, но несварение не может длиться так долго. Харуюки отругал себя за беспечность, а затем они вместе с Такуму отнесли её на первый этаж второго корпуса, в медкабинет.

К счастью, все койки оказались свободны, и им удалось уложить её на самую дальнюю, но школьная медсестра Хотта в кабинете отсутствовала. Им удалось найти голографическую записку, гласившую «Ушла в учительскую, скоро буду». Харуюки уже собрался побежать в сторону учительской, но Такуму одёрнул его, сказал «я сбегаю, а ты побудь рядом с Кусакабе», и Харуюки пришлось вернуться к её койке.

— Ты не виноват, Ворон-сан, — услышал он голос и повернул голову, встретившись с единственной девушкой, оставшейся следить за Рин, Фуко.

Поскольку стоять в медкабинете всей толпой они не могли, остальные шестеро согласились подождать на переднем дворе возле фонтана. Фуко же осталась по очевидной причине — именно она являлась «родителем» Рин.

— Я должна была заметить это. Я ведь знала, что, хотя по ней и не видно, Рин — до невозможного упрямая девочка…

— Нет… я тоже ещё с утра начал задумываться о том, что она выглядит нездорово. Но, тем не менее, я продолжал таскать её по всей школе…

Прикусив губу, Харуюки окинул взглядом лежащую на койке Рин. Она часто дышала, а лицо её стало бледнее прежнего. Её состояние не менялось уже несколько часов — слишком долго для приступа пониженного давления. Это могла быть либо простуда, что весьма странно для июня, либо же…

У Харуюки почти не осталось сил на размышления — всё его сознание занимали угрызения совести.

Вдруг Рин приоткрыла глаза и умирающим голосом прошептала:

— Прости меня, Арита… прости меня… Фуко…

— Д-да что ты извиняешься, Кусакабе. Это я тебя так загнал… надо было всё же отвести тебя в медкабинет пораньше… — тут же перебил её Харуюки.

Но Рин покачала головой и продолжила:

— Это… не просту-да. С моим телом всё… в порядке. Страдаю не я, а мой дуэльный аватар… вчера моего брата… заразили ISS комплектом…

Рин рассказала им, что в субботу, во второй половине дня, Аш Роллера атаковала Мажента Сизза. Это произошло в зоне Сетагая 1. Она вышла из школы, села на автобус, идущий по Седьмой Кольцевой, и её атаковали сразу же после того, как она подключила нейролинкер к глобальной сети.

Аш изо всех сил сражался против Маженты, которая беспрестанно обстреливала его Тёмными Выстрелами, от которых невозможно защититься, но победить в битве против врага, использующего Инкарнацию, можно только с помощью своей Инкарнации. В конце концов Аша загнали в угол, и Мажента «прооперировала» его своими ножницами, насильно заразив ISS комплектом.

Конечно же, Рин должна была тут же связаться с Фуко и рассказать ей о случившемся. Но незадолго до окончания дуэли брат Рин, Кусакабе Ринта, личность Аш Роллера, обратился к ней. Он сказал, что один день как-нибудь переживёт, и чтобы Рин не дала случившемуся испортить ей праздник.

— Я… несколько раз думала нарушить данное брату обещание и связаться с тобой, учитель. Но… мне казалось, что и мой брат с нетерпением ждал культурного фестиваля в школе Ариты… поэтому… я не… — дрожащим голосом прошептала Рин, а затем с трудом подняла правую руку и погладила свой нейролинкер.

И тут Харуюки, наконец, понял, что именно не давало ему покоя с того самого момента, как он встретился с Рин.

Обычно Кусакабе Рин носила нейролинкер пастельно-зелёного цвета. Свой серый нейролинкер она надевала лишь тогда, когда собиралась сражаться. Серый нейролинкер принадлежал её старшему брату, и Брейн Бёрст установлен именно на нём.

Поскольку этот нейролинкер предназначался только для дуэлей, у Рин не было причин носить его на фестивале вместо своего. Но, тем не менее, нейролинкер брата она носила с самого утра, с того самого момента, как они встретились у школьных ворот. Скорее всего, Рин хотела, чтобы таким образом атмосфера школьного праздника дотянулась и до той больницы в Сибуе, где лежал Ринта.

Но истинная сила ISS комплектов заключается в том, что они влияют на сознание владельца, даже когда он не находится под ускорением и ходит без нейролинкера. Рин продолжала носить «боевой» нейролинкер и после боя, и во время сна, и сегодня в школе, и из-за этого заражение прогрессировало очень быстрыми темпами.

— Нам нужно очистить тебя, пока заражение не проникло ещё глубже… — с трудом выдавил из себя Харуюки, глядя на похожую на молнию трещину, бежавшую по серому нейролинкеру.

Чем сильнее комплект искажает личность человека, тем сложнее от него избавиться. Когда несколько дней назад Шоколад Папетта пыталась докричаться до своих заражённых друзей, поначалу они словно вовсе не слышали её.

И что важнее всего, Харуюки ни за что не хотел допустить, чтобы Аш Роллер попал под власть комплекта.

Резко подняв голову, он повернулся к стоящей слева от него Фуко. Пусть главного офицера Нега Небьюласа и шокировало происшествие, она уверенно кивнула ему.

— Ворон-сан, в первую очередь нам нужно узнать, в каком состоянии находится Аш Роллер. Но если мы начнём дуэль через локальную сеть, то помешаем Саттян и остальным…

— Значит, кабельная дуэль. Уж один кабель у меня найдётся.

Покопавшись в своём рюкзаке, Харуюки достал XSB-кабель. Ещё один нашёлся в сумочке Фуко, и теперь они могли оказаться на дуэли вместе. Харуюки принёс два раскладных стула, подключил один конец кабеля к себе, а второй протянул Рин.

— Кусакабе… ты готова? — прошептал он ей.

Хотя Рин явно мучилась, она всё же смогла слегка улыбнуться.

— Как в прошлый раз… только наоборот, правда?

Харуюки моментально понял, о чём она говорила. Десять дней назад, когда Харуюки превратился в Шестого Хром Дизастера, он попытался сбежать от своего Легиона, но на первом этаже дома дорогу ему перегородила Рин, которую он увидел впервые. Рин затолкала его в припаркованную под домом машину Фуко и заставила его вступить с ней в кабельную дуэль, чтобы спасти его.

— Мы обязательно спасём твоего брата, — прошептал Харуюки в ответ.

Продолжая улыбаться, Рин кивнула, а затем повернула голову. Разъём нейролинкера обнажился, и Харуюки вставил в него штекер.

Практически одновременно с этим к левому разъёму нейролинкера Харуюки подключился кабель Фуко. Высветились два окна прямого подключения, а затем со стороны коридора донеслись звуки бегущих ног. Скорее всего, сюда уже спешили Такуму с медсестрой.

Харуюки переглянулся с Фуко, а затем они кивнули друг другу. Дуэль занимает не более 1,8 секунд реального времени. Они должны успеть до того, как она добежит сюда.

— Атаковать буду я, — заявила Фуко и, не дав Харуюки возразить, тут же произнесла команду, — Бёрст линк.

Раздался звук виртуального грома. На мгновение койка с лежащей на ней Рин посинела и застыла. Звуки фестиваля за его спиной стихли.

Харуюки хотел, чтобы им достался уровень повеселее. Его желание исполнилось наполовину.

Ещё до того, как его ноги коснулись земли, до ушей донеслись весёлые звуки гармони. В старомодных файтингах каждый уровень обладал своей музыкальной темой, но в Брейн Бёрсте «музыкальные» уровни крайне редки.

Хотя музыка и оказалась весёлой, гармонь то и дело не попадала в ноты, из-за чего атмосфера становилась, скорее, жутковатой. Приземлившийся Харуюки быстро огляделся по сторонам. Он находился на свежем воздухе, судя по всему, на крыше второго корпуса школы Умесато. Поскольку он стал зрителем, его поместило на значительном расстоянии от бойцов.

Небо тёмное, зато земля укутана тёплым светом. В районе второго этажа тучами тянутся провода, с которых свисают большие старомодные лампы накаливания, которые в реальности уже не встретить. Они низко гудят и иногда начинают неуверенно мерцать. Ещё ниже, на земле, копошатся группы бестелесных силуэтов. Некоторые водят хороводы, другие идут по улице. Тонкие, словно палочки, и в высоту не больше метра. Они кажутся такими же весёлыми и странными, как и музыка.

Вдоль стен школы расположились покосившиеся ларьки, за которыми стоят бестелесные продавцы, торгующие сомнительными товарами. В целом атмосфера немного напоминала школьный фестиваль, но оставляла стойкое ощущение того, что что-то тут не в порядке. «Шабаш», среднеранговый уровень тёмного типа.

Тёмные уровни славились многочисленными особенностями и препятствиями, мешавшими передвижению, и этот уровень — не исключение, но всё ещё оставалась надежда на то, что до битвы дело не дойдёт. Харуюки подбежал к краю крыши и посмотрел в ту сторону, куда указывал направляющий курсор.

В момент начала битвы бойцов переместило из медкабинета. Харуюки смотрел с крыши второго корпуса на передний двор, огороженный с запада стеной школьной территории, с севера и юга — первым и вторым корпусом соответственно, а с востока — физкультурным корпусом, в котором и находился главный вход. Возле главного входа стояла коляска, в которой сидел стройный дуэльный аватар главного офицера Нега Небьюласа, «Железной Длани» Скай Рейкер, которая не двигалась и совсем не обращала внимания на силуэты вокруг себя.

Она смотрела в сторону другого конца переднего двора, на школьные врата, и Аш Роллер должен быть именно там, но лампы накаливания освещали лишь небольшой участок двора, и в уголках школьной территории царила непроглядная тьма. Аш, которого они знали, должен был уже с первых секунд завести мотор и огласить уровень зычным «хэй-хэ-эй!». Но повисшая в воздухе тишина служила доказательством того, что он уже перестал быть самим собой. Поняв это, Харуюки больше не смог стоять на месте и тут же спрыгнул с крыши.

Поскольку он зритель, то никакого удара после падения с трёхэтажного корпуса не ощутил. Он тут же попытался подойти к коляске Рейкер на расстояние, с которого смог бы говорить с ней.

Но не успел он это сделать…

Как со стороны ворот вспыхнул яркий свет, разогнавший перед собой тьму.

Но это оказался не привычный жёлтый свет галогенной лампы. Этот свет оказался алым, словно красный сигнал светофора. Все чёрные силуэты, попавшие под него, тут же начали разбегаться.

Вслед за этим зарокотал двигатель внутреннего сгорания. Но и этот звук теперь не похож на радостный гул двухцилиндрового мотора. Он стал низким и ревущим, словно у озлобленного зверя.

Несмотря на зловещие свет и звук, сидящая в коляске Скай Рейкер даже не шелохнулась. На ветру слегка качнулись гладкие волосы и белое платье, но она продолжала смотреть вперёд.

И тут источник света поехал вперёд, словно раздражённый отсутствием реакции.

Вначале он ехал медленно, но вскоре начал набирать скорость, а стоило ему доехать до территории, освещённой лампами, как двигатель резко взревел. Этот рывок уже нельзя назвать ускорением мотоцикла. С точки зрения Харуюки это, скорее, прыжок огромного зверя.

Но крохотная по сравнению с мотоциклом коляска Скай Рейкер по-прежнему продолжала стоять неподвижно. Светло-коричневые глаза аватара немного сузились — похоже, она ждала нужного момента. Во время одной из битв за территорию Рейкер умудрилась защитить себя от наезда Аша совершенно невероятным образом — она на полном ходу схватила мотоцикл за ручку тормоза, заставив его перевернуться.

Но в этот раз у неё не получилось бы так сделать. Мотоцикл ехал на порядок быстрее, а главное — в десяти метрах за спиной Рейкер располагался вход в школу. На Шабаше заходить внутрь зданий нельзя, и у неё не имелось места для необходимого разгона.

— У-учитель! — закричал Харуюки, стараясь приглушить голос.

Но Рейкер продолжала сидеть неподвижно, а её руки всё так же покоились на колёсах. Свет от приближающейся фары окрасил аватара в красный, а юбка начала колыхаться от рокота мотора.

Вращающееся с бешеной скоростью переднее колесо мотоцикла уже почти касалось хрупких колёс коляски… и в этот самый момент Рейкер пришла в движение. Но Харуюки увидел лишь мелькнувшие в воздухе следы серебряного света. Коляска закрутилась на месте и дёрнулась влево с такой скоростью, что его глаза не смогли уследить за ней.

Коляска Рейкер умела резко смещаться с небывалой прытью, да так, что с ней не могли сравниться ноги ни одного аватара. Эти рывки ближе, скорее, к телепортации на небольшое расстояние, чем к езде, но Харуюки всегда казалось, что Рейкер могла использовать эту возможность только для езды вперёд или назад. Колеса тележки крепко связаны с осью, и как-либо рулить ей не представлялось возможным. Чтобы откатиться в сторону, нужно сначала остановиться, затем развернуться и только после этого поехать вперёд.

Но, тем не менее, коляска Рейкер, опираясь на неведомую логику, вращалась вокруг своей оси, продолжая скользить влево. Огромный мотоцикл не угнался за её движением. Он развернулся вбок, но по инерции проехал мимо, начав приближаться к стене. Харуюки стиснул зубы, предчувствуя удар.

Но ни удара, ни взрыва не последовало. Перед самой стеной мотоцикл, подобно зверю, пригнулся, а затем подпрыгнул. Прицепившись шинами к стене корпуса, он резко развернулся на девяносто градусов и замер.

Огромная машина прилипла к отвесной стене. Казалось, будто сила тяжести сломалась. Да, у Аш Роллера есть способность «Езда по Стенам», но Харуюки никогда не слышал о том, что он умеет ещё и стоять на них.

Но в то же самое время этот мотоцикл не похож на тот, на котором когда-то катался Аш. Его словно подменили другим.

— Аш… — еле слышно произнёс Харуюки и осмотрел мотоцикл, остановившийся точно над входом в школу — там, где в реальном мире находилась эмблема Умесато.

Обе колеса стали заметно толще, а посередине протекторов шли острые, словно клыки, шипы. Переднюю вилку и бензобак покрывала чешуя, напоминавшая змеиную. Все детали, вплоть до двигателя и выхлопной трубы, стали напоминать части живого организма.

Хотя, возможно, это и есть организм. Ведь хозяин машины, водитель… другими словами, сам Аш Роллер, слился с ней в единое целое. Руки, сжимавшие руль, ноги, стоящие на педалях, голову и прочие части тела покрывала металлическая чешуя, полностью скрывшая за собой аватара.

Но это не помешало Харуюки ощутить, как что-то со стороны мотоцикла пристально смотрит на него. И вскоре он понял, почему чувствовал это.

Красный свет испускала вовсе не фара. Вместо неё к мотоциклу крепился огромный глаз. Красный зрачок, чёрные сосуды. Этот глаз, таящий за собой пустую злобу и неистовую жажду, Харуюки видел далеко не впервые.

— Не может быть… ISS комплектом… заражён мотоцикл! — воскликнул Харуюки.

Словно услышав эти слова, мотоцикл неспешно моргнул глазом.

Органический двигатель зарычал, и живая чёрно-серебряная машина, продолжая смотреть глазом в землю, начала подниматься выше… другими словами, мотоцикл дал задний ход. Мотоцикл Аша на такой трюк точно не способен. Зона видимости глаза постепенно смещалась, и вскоре он вновь сфокусировался на Скай Рейкер, остановившейся на южной стороне двора. Словно обнаружив свою добычу, глаз дважды моргнул.

Из этой картины следовал единственно возможный вывод — мотоциклом управляет паразитировавший на нем ISS комплект. Что именно происходит с Аш Роллером, находящимся внутри «скорлупы», — Харуюки пока не мог даже представить. Они вступили в эту кабельную дуэль ради того, чтобы поговорить с ним и узнать подробности о его состоянии, но похоже, что для этого необходимо в первую очередь обездвижить мотоцикл. Вот только Усиливающее Снаряжение настолько слилось со своим владельцем, что выборочно уничтожить его крайне трудно. Они могли попытаться уронить мотоцикл набок, но водитель крепко привязан к нему, и так просто они бы его не ссадили.

Но страшнее всего то, что комплект, каким-то образом умудрившийся заразить Усиливающее Снаряжение, усиливался с такой скоростью, что возникали сомнения в том, смогут ли они вообще очистить его. Чем дольше комплект паразитирует на аватаре, тем сильнее изменяется его личность. Если не отделить комплект и не превратить его в карту как можно скорее, то Аш Роллер и Кусакабе Рин… два человека, которые столько раз помогали Харуюки, могут измениться навсегда.

Харуюки наполнило тревожное чувство, и он воскликнул:

— Аш… Аш, проснись! Ты же не можешь поддаться этому комплекту… не можешь!

Словно в ответ на эти слова, движок мотоцикла взревел ещё сильнее.

И тут Харуюки увидел, как с обеих сторон от фары в броне мотоцикла открылись две дыры.

Но эти отверстия — не признак того, что гонщик пытается вырваться. В них тут же начала собираться энергия настолько тёмная, что рядом с ней меркла тьма уровня. Мелькнули фиолетовые искры, и весь мотоцикл содрогнулся. Харуюки моментально понял, что именно сейчас случится, и вновь подал голос:

— Учитель, бе…

Но тут его голос заглушил тяжёлый вибрирующий звук. Из отверстий вылетели два шарика чёрной энергии. Одна из двух Инкарнационных техник, которым ISS комплект обучал владельца — Тёмный Выстрел. Устрашающая дальнобойная техника атрибута «Энергия пустоты», которая способна разрушить всё и вся. А что важнее всего, мотоцикл выпустил два заряда за раз.

Даже если бы Инкарнационные заряды лишь слегка задели хрупкую коляску, урона наверняка хватило бы, чтобы её обездвижить. Но Скай Рейкер не сдвинулась с места. Она смотрела на приближающиеся чёрные лучи и слегка вскинула правую руку. Затем она расправила пальцы, покрутила ладонью…

— Свёл Свэй.

Одновременно с названием техники её правую ладонь окутал голубой свет. Он начал с огромной скоростью закручиваться вокруг центра ладони, призывая ветер. Вскоре он уже превратился в небольшое торнадо, от которого задрожал весь двор.

Как только этого торнадо коснулись чёрные лучи, они тут же начали вращаться вместе с ветром. Какое-то время они упрямо пытались пройти сквозь него, словно у них есть зачатки собственного разума. Но когда до ладони им осталось лишь несколько сантиметров, сила вращения взяла верх, и лучи отлетели в разные стороны. Один попал в стену первого корпуса, а другой — в стену второго.

Невозможность войти в здания означала и то, что их стены невозможно пробить. Тем не менее, взрыв Энергии Пустоты смог отколоть от них значительные куски. То, что Скай Рейкер смогла отразить столь мощную Инкарнационную технику, могло означать лишь то, что она прибегла к своей Инкарнации. И, судя по тому, с какой скоростью она её развернула, эту защитную технику она знала превосходно.

Инкарнации делятся на четыре типа по своим характерам.

Характер определялся тем, рождалась Инкарнация из надежды или из отчаяния, и направлена ли внутрь или наружу.

Скай Рейкер, Курасаки Фуко, владела сильнейшими «положительными Инкарнациями, направленными наружу», среди всех людей, кого знал Харуюки. Она специализировалась на них потому, что верила в Систему Инкарнации, в Брейн Бёрст, в Ускоренный Мир и в те узы, что в нём зарождаются и крепнут.

«Фуко сможет выдернуть Аш Роллера из тьмы. Она сможет избавить Рин от той злобы, что заставляет её страдать».

Уверив в это, Харуюки перевёл взгляд с Рейкер на стену над входом, к которой крепился органический мотоцикл. И ошарашенно выпучил глаза.

Мотоцикл исчез. Он отвёл взгляд от стены на каких-то несколько секунд, но машина успела испариться. Но это невозможно. Грохот, сопровождавший любые перемещения Аш Роллера — одна из важнейших его особенностей и недостатков, и даже ISS комплект не должен был что-то изменить.

Даже если на секунду представить, что комплект изменил структуру коробки передач так, чтобы двигатель не издавал звуков при езде задним ходом по стене, он всё равно не мог исчезнуть бесшумно. Мотоцикл по-прежнему оставался мотоциклом — машиной, которая передвигалась, отталкиваясь от поверхности шинами. А с учётом того, что его колеса стали такими шипастыми, они обязаны сильно шуметь при движении…

«Нет, погоди-ка…»

Оставался один способ переместить мотоцикл так, чтобы колеса не издали ни звука. И это…

— Учитель! Сверху! — закричал Харуюки, перемещая взгляд в небо.

В небе Шабаша не было звёзд, и его покрывали настолько плотные тучи, словно в любую секунду мог начаться дождь. В самом центре серого прямоугольника, образованного стеной школы и корпусами, виднелась чёрная тень. Мотоцикл. Пользуясь грохотом от попадания двух Тёмных Выстрелов в стены школы, он на мгновение полыхнул движком, отталкиваясь от стены.

Мотоцикл падал точно в сторону Скай Рейкер, словно хищник, накидывавшийся на свою жертву. Конечно же, та могла с лёгкостью отъехать в сторону, но в момент приземления такого тяжёлого объекта запустился бы эффект «оглушительной поступи», которой активно пользовались тяжёлые аватары. Земля содрогнулась бы от ударной волны, и лёгкая коляска могла бы опрокинуться на землю. С другой стороны, если бы Рейкер не увернулась, её бы раздавило мотоциклом…

— Учитель!..

Хоть Харуюки и понимал, что он лишь зритель, который не может вмешиваться в бой и приближаться к бойцам ближе, чем на десять метров, он рефлекторно приготовился прыгать от стены вглубь двора.

Но за мгновение до прыжка он увидел, как пронзительно светились глаза Рейкер во тьме уровня.

Этот свет означал, что её ещё не загнали в угол. Он означал ровно обратное. Фуко всё это время ждала того, пока мотоцикл прыгнет в воздух… лишившись таким образом возможности менять траектории и обнажив беззащитное «брюшко».

У спины Рейкер вспыхнул ослепительный голубой свет. Раздался мощный звук выхлопа. Её белая шляпка тут же слетела, платье разорвало в клочья, а коляску резко откинуло назад.

А в следующее мгновение аватар женского пола в небесно-голубой броне резко оторвался от земли, оставляя за собой след от выхлопов двух двигателей. Она взлетала гораздо быстрее, чем мог Сильвер Кроу, благодаря силе ракетных двигателей, Усиливающего Снаряжения «Ураганные Сопла», рождённых из её желания летать в небесах.

Она моментально подлетела к продолжавшему падать мотоциклу и безжалостно ударила правой рукой в нижнюю часть двигателя. Она не била кулаком, не пыталась пробить его острыми пальцами. Она шлёпнула его раскрытой ладонью, не убирая её обратно. Раздался грохот, похожий на удар грома. Коллектор, напоминавший пищеварительный тракт, разорвало на части, а по двигателю побежали трещины, испустившие красное пламя.

Но даже это не остановило органический мотоцикл. Заражённая комплектом фара яростно вспыхнула, и колеса начали покрываться чёрной аурой. Конечно, бешено вращаться могло лишь заднее колесо, но стоило длинным волосам Рейкер приблизиться к бушующему чёрному Оверрею, как их немедленно срезало. Скорее всего, это разновидность Тёмного Удара, Инкарнационной техники ближнего боя. Коснись Рейкер колеса, и не поздоровилось бы даже ей.

Но небесно-голубой аватар, совершенно не показывая страха, ударил двигатель левой рукой. Трещины углубились, и на землю полился оранжевый дождь из пламени, пробивавшегося сквозь них. Вращение колеса замедлилось, а красный глаз моргнул, словно ощутив боль.

Мотоцикл получал огромный урон, но Харуюки видел, что шкала здоровья Аш Роллера в правом верхнем углу практически не убывала. И тут Харуюки, наконец, осознал, что именно задумала Фуко. Если бы она попыталась уничтожить «сердце» органического мотоцикла, его двигатель, то атаки непременно задели бы и закованного в металлическую скорлупу Аша, восседавшего на нём. Но в воздухе она могла атаковать двигатель снизу, не боясь, что гонщика зацепит уроном.

Другими словами, всё это время главным приоритетом Фуко было не уничтожение органического мотоцикла, а безопасность Аш Роллера.

«Отличная работа, учитель!» — мысленно воскликнул Харуюки, и в этот самый момент Ураганные Сопла взревели ещё громче.

Тяга сопл пересилила вес мотоцикла, и чёрная машина начала подниматься вверх. Как только это случилось, Рейкер на мгновение отпустила руки, а затем ударила двигатель обеими ладонями одновременно. Пусть она почти не размахивалась перед ударом, двигатель полностью разлетелся на осколки, а вслед за ним на две части развалился и корпус. Вслед за этим небо Шабаша окрасилось красным пламенем взрыва.

Пламя обуяло Рейкер и Аша, и запасы их здоровья начали резко убывать. Но урон быстро прекратился. Харуюки изумлённо смотрел, как из огненного шара вылетает голубая нить. Поднимавшаяся в ночное небо Скай Рейкер крепко держала в своих руках хорошо знакомого аватара в кожаной куртке и скелетной маске.

— Учитель… Аш!.. — как можно громче закричал Харуюки, чувствуя, как к глазам подступают слёзы, и изо всех сил замахал руками.

Как только Рейкер приземлилась на передний двор, Харуюки тут же попытался подбежать к ней, но его аватар всё никак не двигался с места, как бы быстро он ни переставлял ноги. Он не сразу вспомнил о том, что потеря Усиливающего Снаряжения не означала конец дуэли, а значит, правило о том, что зрители не могут приближаться к бойцам ближе, чем на десять метров, ещё действует.

Увидев, как Харуюки барахтается у границы запретной зоны, Фуко усмехнулась, а затем взмахнула рукой, прося его подождать.

Вслед за этим она повернула вскинутую ладонь и безжалостно ударила ей по лбу находящегося без сознания Аш Роллера. Тот немедленно потерял около 5 % здоровья, но Фуко не обратила на это внимания. Вновь вскинув руку, она нежно прошептала:

— Просыпайся, Аш. Считаю до трёх, и если ты не поднимешься, в следующий раз будет немного больнее. Ну же, раз, два, три…

Её ладонь вновь полетела к скелетной маске, но за мгновение до того, как она окончательно раздробила бы её…

— Но-оу! — раздался гулкий вопль, и Аш быстро скрестил перед собой одетые в перчатки руки. — Ноу мор ударов! Я проснулся, пёрфект вэйк ап, учитель!

— Что, правда? Ну тогда вставай, — сказала она и тут же убрала левую руку, которой придерживала его спину.

Не обращая внимания на немедленно свалившегося на землю ученика, Фуко забралась в меню. Продолжая лежать на земле, Аш нажал на появившуюся перед ним кнопку, а затем перед Харуюки вспыхнули буквы, означавшие, что бой закончился ничьей.

В следующий момент невидимая стена, отделявшая Харуюки от друзей, пропала, и он по инерции полетел вперёд. Перекувыркнувшись по земле, он вскочил и побежал дальше.

— А-Аш! Т-ты в порядке?! — воскликнул он, резко затормозив возле распластавшегося на земле гонщика и заглянув ему в глаза.

— О, и ты здесь, чёртова ворона? Ясное дело, я олрайт, пара ударов учителя меня не…

— Да я не про удары! У тебя с головой… в смысле, с мыслями…

— Ты чё? Ясное дело, у меня с головой эвритайм мега кул, — ответил Аш и показал два больших пальца, но голос его всё же звучал далеко не так бодро как обычно.

Харуюки протянул Ашу руку, помогая ему сесть на землю, а затем уселся рядом. Фуко прикатила обратно свою коляску и села напротив них.

Повисло короткое молчание, которое нарушил Аш. Пересев в позу лотоса, он положил руки на колени, а затем низко поклонился своему «родителю», Фуко.

— Прости меня, учитель. Я допустил дикую глупость.

— Тебе не нужно извиняться. Я тоже виновата в том, что не смогла быстро понять, что произошло.

Выслушав эти слова, Харуюки глубоко вдохнул, а затем произнёс слова, которые хотел сказать с самого начала этого боя:

— На самом деле… извиняться должен я!

— О чём ты, Ворон-сан?

— На этой неделе, в среду… за три дня до того, как на Аша напали, Мажента Сизза лично сказала мне, что больше не будет двигаться на север и вместо этого пойдёт на восток. Я должен был всё понять ещё тогда. К востоку от зоны Сетагая 2, где я встретился с Мажентой, находится Симокитазава, Сетагая 1. А ещё дальше к востоку — Сибуя 3… она же Сасадзука, где находится школа, в которую ходит Рин… — произнёс он неприятную правду.

А в следующий момент…

За шиворот (вернее, на шейную пластину аватара) его схватила правая рука Аша.

— Чёртова ворона!.. Ты… откуда ты это знаешь?! Кто сказал тебе, что она учится в среднем крыле женской школы Сасадзуки?!

— Г-где?! Погоди, я не знал, в какой именно школе она учится! Я знал только то, что где-то в Сасадзуке…

— Заткнись, шат а-а-а-ап! Я понял, ты втайне следовал за ней после утренних дуэлей! Ты втихаря залез в тот же автобус и проследил за ней до школы, грязный извращенец!

— Т-ты что, я бы так опоздал на свои уроки!

— Молчи! Ну-ка, что для тебя важнее — Рин или прийти в школу вовремя?!

— Н-ничего себе выбор!

— Так, если вы немедленно не прекратите, сейчас вам будет больно.

И они моментально прекратили (а Аш вновь уселся прямо). Сразу после этого Фуко повернулась к Харуюки и сказала:

— Ворон-сан. Действительно, то, что ты не воспользовался полученным знанием — ошибка, достойная раскаяния. Но в том, что мы не смогли предугадать планы Маженты Сизза, виновата и я. Мы с Лотос полагали, что она будет атаковать только школьные фестивали, считая, что она не будет пытаться распространять комплекты через обычные дуэли. Я должна была сказать Рин, чтобы она не подключалась к глобальной сети, пока мы окончательно не решим этот вопрос…

Глаза небесного аватара прищурились от раскаяния. В ответ Харуюки и сидевший рядом с ним Аш тут же замотали головами.

— Нет, учитель, ты ошибаешься! Отключение от сети, ран эвей от Ускоренного Мира — никогда не ответ… этому меня научила ты, Лотос и чёртова ворона! — произнёс Аш весьма неожиданные слова, заставившие Харуюки пошатнуться, а Фуко — удивлённо моргнуть.

— К-когда это я такое говорил?

— Я тоже не помню, чтобы учила тебя такому.

— Но это так! Пусть и не словами, а лайф… лайф… э-э, ворона, как там по-английски будет «отношение к жизни»? — спросил Аш, пододвигаясь ближе к Харуюки и заставив его задуматься.

— Э-э… «лайфстайл»?.. Нет, не то… если ты о том, какую дорогу тот или иной человек выбирает в жизни, то это, наверное, «вэй»… вэй оф лайф?

— Ай гот ит! Вот! Вы научили меня вэю! Оф! Лайф!

Пусть его слова были чересчур пафосными даже для Аша, Харуюки отчётливо понял, что именно он хотел сказать.

После уничтожения Первого Нега Небьюласа Черноснежка на два года отключилась от глобальной сети, исчезнув из Ускоренного Мира, а Фуко укрылась на вершине Старой Токийской Башни, где не было ни боёв, ни других людей. Но они смогли разрушить стены застоявшегося мира и выйти наружу, чтобы начать ускоряться вновь.

Правда, он так и не понял, почему Аш упомянул его имя, но решил не задумываться об этом и кивнул.

— Ты прав… даже если ты что-то потерял в битве, это всегда можно вернуть. Пусть тебя и заразил ISS комплект, сейчас ты снова стал самим собой. Я так беспокоился, когда Рин упала в обморок, но теперь она снова… — но тут Харуюки заметил, что от его слов выражения лиц Аша и Рейкер не становятся менее мрачными, и его речь резко замедлилась, — А-а… Аш и Рин теперь ведь будут в порядке? ISS комплект ведь был не на Аше, а на мотоцикле… на Усиливающем Снаряжении, а Рейкер его только что полностью уничтожила…

— Н-да, Кроу. Сорри, что разочаровываю, но… ты только что описал, в чём именно здесь загвоздка.

— О-о чём ты?.. — спросил Харуюки, ошарашенно округлив глаза.

Фуко тихим голосом пояснила:

— Ворон-сан. Ты ведь знаешь, что любое Усиливающее Снаряжение, уничтоженное в ходе битвы, восстанавливается в начале следующей? Другими словами, когда Аш вступит в следующую битву… я полагаю, что он вновь будет выглядеть так, будто его захватил заражённый мотоцикл. ISS комплект, скрывающийся внутри нейролинкера, всё ещё жив.

— Э?.. Т-так значит, влияние на Рин…

— …Продолжится сразу после окончания боя с той же силой — другого варианта нет…

— Н-не может!..

У Харуюки спёрло дыхание, и он тут же посмотрел наверх. На таймере оставалось около шестиста секунд. Выходит… что когда они истекут, комплект, который Фуко с таким трудом уничтожила, вновь возродится, и аватар Аша вновь примет тот устрашающий облик.

— Раз так… то нужно провести очищение как можно скорее! С помощью Мей или Белл можно сжечь комплект или превратить его в карту, и он перестанет влиять на сознание Рин! — бодро воскликнул Харуюки, но Фуко не кивнула.

— Увы… но вынуждена признать, что это будет крайне трудно. «Очищающее пламя» Мейден и «отмотка времени» Белл требуют от владельца ISS комплекта воли сопротивляться его силе. Эта воля должна быть достаточно сильной, чтобы перебить негативную Инкарнацию комплекта.

— Так в чём тут проблема?! Аш ни за что не поддастся силе комплекта! Ведь он прямо сейчас разговаривает с нами как ни в чём не бывало…

Но тут на плечо Харуюки легла рука в гоночной перчатке.

— Прости, Кроу. Я рад, что ты обо мне такого мнения… но я ведь уже сказал, да? Проблема в том, что заражено Усиливающее Снаряжение. Понимаешь?.. Мотоцикл — неотделимая часть меня. Но при этом у него нет своего сознания. И поэтому у него нет воли, которая могла бы отвергнуть ISS комплект…

— Именно так. Возможно… нет, я уверена в том, что ни очищение, ни отмотка времени не смогут отделить комплект от мотоцикла. Но поскольку мотоцикл крепко связан с Ашем ментальной связью, влияние на психику продолжится. Скорее всего, Мажента именно с расчётом на это посадила семя комплекта в мотоцикл, а не в самого Аша… она действительно опасный противник.

— Н-но в таком случае мы можем использовать ментальную связь Аша, чтобы передать необходимое волевое усилие… — начал было Харуюки, но тут он вспомнил важный факт.

Это не первый случай заражения Усиливающего Снаряжения ISS комплектом. Когда десять дней назад Такуму получил от Маженты Сизза комплект и надел его, глаз появился не на груди Циан Пайла, а на «Сваебое», его Усиливающем Снаряжении.

Такуму отверг возможность своего исцеления с помощью второго режима «Зова Цитрона» Тиюри. Он сказал, что ему не хватит воли, чтобы отделить комплект от себя… но, возможно, подразумевал именно это. Возможно, Такуму понимал, что если комплект заражает Усиливающее Снаряжение, тесно связанное с аватаром, то избавиться от него гораздо сложнее, чем от комплекта, паразитирующего на теле.

Аш низко свесил голову, словно соглашаясь с мыслями Харуюки.

— Когда начался бой, я стал отчаянно сражаться за право управлять собой. Но… как только началась собственно битва, со стороны комплекта полилась… видимо, воля, причём такой силы, что меня вырубило… и проснулся я уже после того, как меня спасла учитель. Смотри… когда комплекты захватили Олива, там было ощущение, что комплект захватывает сознание самого аватара, так? Но в моем случае комплект… самостоятельно управляет заражённым мотоциклом. Поскольку я не умею использовать Систему Инкарнации, то, если честно, этой силе мне противопоставить нечего…

— Кстати, да… тот комплект, что заразил Усиливающее Снаряжение Пайла, размножился по своей собственной воле и попытался заразить меня. В тот раз мы тоже решили, что Зов Цитрона не поможет, и поэтому… — затухающим голосом прошептал Харуюки, но тут он вспомнил об ещё одном методе исцеления и резко вскинул голову. — Т-точно! Если комплект заразил твоё Усиливающее Снаряжение, мы можем… проникнуть на центральный сервер Брейн Бёрста и уничтожить комплект, когда он синхронизируется с остальными! Сегодня я лягу спать, подключённый к Рин! Так я смогу проникнуть на сервер и уничтожить…

Но тут Харуюки понял, что именно несёт и замахал руками.

— А, я в-вовсе не это имел в виду, братан. Я и н-н-не думал о том, чтобы…

— Это с каких пор я твой братан, а, сволочь?! — закричал в ответ Аш, вскидывая левый кулак…

А затем мягко положил его на правое плечо сжавшегося Харуюки.

— Э? Ч-что…

— Ну, что тут сказать. Разве что «спасибо, Кроу». За то… что ты так стараешься ради моей сестрёнки… ради Рин.

— А, Аш?..

— Прости, но… мы уже опоздали. Заражение ISS комплектом быстро проникает вглубь. До ночи я не дотяну… я… думал о том, чтобы избавиться от своего мотоцикла, уничтожить его, но это не так-то просто. Это можно сделать, лишь передав его другому бёрст линкеру в кабельной дуэли или же продав его в магазине неограниченного поля. Но даже это не «сотрёт» мотоцикл. Возможно, он продолжит влиять на сознание Рин, а в худшем случае — распространит своё влияние ещё дальше.

— Не… может…

Харуюки потерял дар речи.

«Передать мотоцикл». Хотя Аш и произносил эти слова вальяжным тоном, он должен понимать, насколько серьёзными они были. Аш Роллер — бёрст линкер, почти весь потенциал которого сосредоточен в его мощном мотоцикле, и потеря Снаряжения была бы не просто «лишением части силы». Он ослаб бы настолько, что не смог бы не только двигаться вперёд, но и оставаться на текущем уровне очков.

Но…

Решимость Аш Роллера… его чувства по отношению к своей сестре, Кусакабе Рин, оказались ещё сильнее, чем мог представить себе Харуюки.

Продолжая держать свою руку на плече Сильвер Кроу, Аш вдруг заговорил таким мягким тоном, который Харуюки от него ещё никогда не слышал:

— Но, Кроу… есть один способ избавить Рин от страданий. Способ, с помощью которого можно полностью уничтожить засевший в нейролинкере ISS комплект и прекратить заражение её сознания.

— И какой?..

— Уничтожить меня. Я прямо сейчас покину Грейт Волл, а учитель примет меня в Нега Небьюлас. Затем в следующей битве Чёрная Королева поразит меня Ударом Возмездия. И тогда я, как бёрст линкер, перестану существовать вместе с моим ISS комплектом…

Аш затих, но Харуюки смог ответить ему не сразу.

Наконец, он медленно покачал головой. Затем ещё раз и ещё. Он продолжал качать головой и вместе с этим выдавливал из себя хриплый голос:

— Нет… ты не можешь так поступить. Аш, помнишь, что ты сказал мне, когда десять дней назад я слился с Бронёй? Что я должен сражаться, стиснуть зубы, цепляться и не сдаваться, как бы худо мне ни было. И именно поэтому я смог выдержать. Я смог вернуться к остальным. Но… теперь ты…

— А-а… да, было такое. Если бы… этот вопрос касался лишь меня, я поступил бы также. Думаю, я смог бы в конце концов что-нибудь поделать с комплектом, даже если бы он продолжал паразитировать на мне и влиял на меня ещё сильнее. Но… но Рин… — прервавшись, Аш оторвал взгляд с земли и посмотрел точно в глаза Харуюки, сокрытые зеркальной маской. — Если Рин под влиянием комплекта хоть раз скажет хоть что-то плохое окружающим её людям… особенно тебе, Кроу, она уже не сможет с этим жить. Даже если потом она сможет избавиться от комплекта, она никогда не простит себе содеянного. Она будет без остановки винить себя и плакать… и я не хочу, чтобы Рин довела себя до такого. Кроме того… Рин сама решила покончить с этим самостоятельно, пока ещё не слишком поздно. Она шла на фестиваль, полная решимости. С самого начала она решила, что сегодня будет веселиться изо всех сил, поскольку это будут её последние воспоминания как бёрст линкера…

— Но… но ведь когда она перестанет быть бёрст линкером… — Харуюки с трудом выдавил слова из своего горла. — В этот самый момент… её воспоминания об Ускоренном Мире…

— Да… именно так. Но я уверен, она не сможет забыть сегодняшний день. Воспоминания о том, как она прогуливалась с тобой, смеялась и радовалась жизни, должны будут остаться с ней. Поэтому, Кроу… нет, Харуюки, я хочу, чтобы ты снова подружился с ней. Да, вы больше не сможете сражаться с ней в дуэлях, но вы найдёте, чем заняться… делать уроки, смотреть соревнования мотоциклов, например. Сразу скажу, что я, как брат, не могу одобрить ничего другого.

Последние слова Аш произнёс шутливым тоном, но Харуюки уже не видел его лица. Его взгляд застилали виртуальные слезы, без остановки катившиеся из сокрытых под шлемом глаз.

Всё происходило слишком внезапно. Он и подумать не мог, что всё закончится именно так. Он познакомился с Кусакабе Рин каких-то десять дней назад. Он о многом хотел поговорить с ней, но так и не успел этого сделать.

И дело не только в Рин. Аш Роллер стал первым противником Харуюки как бёрст линкера, познакомил его как с победами, так и с поражениями. Со времён их первой встречи они много раз сражались, оттачивая свои навыки. Пусть он и соперник, входящий в другой Легион, но их цели едины… они оба стремились к скорости.

Харуюки не мог принять того, что потеряет и Рин, и Аша одновременно. Харуюки с надеждой посмотрел на Скай Рейкер, сидящую в коляске перед ним.

Бёрст линкер, служивший учителем и Кроу, и Ашу, сидел молча и смотрел на Харуюки. В её глазах цвета заката читалось либо побуждение к тому, чтобы Харуюки сдался… либо же ожидание того, что Харуюки воспрянет духом.

Но Харуюки понял, что в этом взгляде заключались оба этих чувства. Фуко хотела, чтобы Харуюки сам сделал этот выбор.

Он мог кивнуть в ответ на слова Аша и навсегда проститься с ним. Или же мог, несмотря ни на что, посмотреть в небеса и попытаться отыскать новый путь.

Харуюки зажмурился, смахнул слёзы и посмотрел в небо Шабаша.

В плотных облаках виднелся небольшой разрыв — напоминание о недавнем взрыве. В нём тихо мерцала одинокая маленькая звезда. Пусть это и невозможно, но Харуюки показалось, что это та самая звезда, которую он видел в ночном небе каждый раз, когда смотрел на него из пучин отчаяния.

Харуюки взял левой рукой правую руку Аша, лежащую на его плече, поднёс её к лицу и крепко сжал.

— Аш. Есть… есть ещё один шанс. Есть способ, который позволит уничтожить привязавшийся к мотоциклу ISS комплект и остановить его влияние на психику Рин.

— …

Аш молча ждал продолжения. Харуюки посмотрел на него, вложив всю свою силу в этот взгляд, и закончил:

— Разрубить цепь у самого основания. Уничтожить тело ISS комплекта, скрывающееся в Токио Мидтаун Тауэре на неограниченном поле. Прямо сейчас.

 

Глава 9

— Отлично сказано, Ворон-сан, — услышал Харуюки рядом с собой шёпот Фуко, как только вернулся в реальный мир.

Не успел он что-либо ответить, как ощутил, что она выдернула из его шеи кабель. Опомнившись, он тут же потянулся к лежащей с закрытыми глазами Рин и отключил кабель от её нейролинкера. Едва он успел сложить его в рюкзак, как штору, окружавшую их койку, отдёрнули в сторону.

— Простите, что я так поздно. Ну-ка, как самочувствие?

Рядом с койкой появилась девушка в белом халате — школьная медсестра Хотта Мицу. Она быстро провела пальцами в воздухе, соединяясь с нейролинкером Рин в местную сеть, чтобы запросить с него данные о температуре и пульсе. Увидев их, она слегка нахмурилась.

— Вижу небольшой жар, но в остальном всё в порядке. Переутомилась на фестивале? Пусть тут полежит, я послежу, — заключила она, и Харуюки выдохнул.

Он уже знал, что Рин нездоровилось не от простуды или переедания. Хорошо ещё, что не пришлось вызывать скорую, иначе ситуация стала бы ещё сложнее.

Затем Хотта со словами «надо бы воды принести» направилась к небольшому холодильнику в углу медкабинета. Пользуясь моментом, Фуко шепнула на ухо Харуюки:

— Я расскажу Маюдзуми и остальным о случившемся, а ты пока побудь с Рин. Когда мы решим, что делать, я тебе напишу.

— Хорошо… спасибо.

Харуюки кивнул, а затем перевёл взгляд на стоящего за занавеской с обеспокоенным видом Такуму и кивнул заодно и ему. Напоследок Фуко сжала в руках ладонь Рин, после чего поднялась и, дав знак Такуму, чтобы тот шёл за ней, вышла из кабинета. Вместо них к койке подошла Хотта, протянула Харуюки бутылку с водой и соломинкой внутри, затем отчего-то загадочно улыбнулась и ушла за свой стол.

Харуюки сначала протянул Рин руку и помог ей приподняться, после чего открутил крышку бутылки. Соломинка тут же всплыла, и он поднёс её к губам Рин.

Рин постепенно пила прохладную жидкость, прерываясь на мелкие выдохи, и продолжала смотреть на Харуюки.

Она ещё должна помнить битву, развернувшуюся на уровне Шабаш, и разговор, случившийся после неё. Ей не нужно было напоминать, что именно рассказал Харуюки её брат Кусакабе Ринта, он же Аш Роллер, и какое решение принял Харуюки.

Поэтому Харуюки лишь посмотрел в её серые глаза и тихо прошептал:

— Всё будет хорошо. В этот раз мой черед спасать тебя.

В ответ Рин слегка склонила голову и медленно сомкнула веки. В уголках глаз появились блестящие дрожащие слезинки.

— Про… сти. Я…

Видимо, она хотела извиниться за то, что заразилась ISS комплектом и, скрыв это, пришла на сегодняшний фестиваль. Харуюки тут же подался вперёд и покачал головой.

— Тебе не за что извиняться, Кусакабе. На самом деле, это я… забылся и… — но поскольку Харуюки уже успел рассказать всё, что нужно, ещё на уровне, то он сглотнул и вместо этого сказал: — Я обязательно уничтожу тело этой штуковины. И тогда мы вместе с тобой продолжим наслаждаться фестивалем.

Рин ещё какое-то время сидела, склонив голову, но затем, наконец, подняла взгляд и, превозмогая боль, слабо, но уверенно улыбнулась. Кивнув, она произнесла еле слышное, но отчётливо раздавшееся в голове Харуюки слово:

— …Хорошо.

Кивнув ей в ответ, Харуюки поставил бутылку на стол, а затем помог Рин вновь улечься на койку. Натянув её одеяло до подбородка, он встал и отошёл от кровати.

Потом он задёрнул занавеску и пошёл к выходу. Проходя мимо печатавшей что-то за столом Хотты, он сказал ей:

— Извините, мне нужно сходить кое-что сделать. Пожалуйста, присмотрите пока за Кусакабе. Скоро вернусь.

Медсестра оторвала взгляд от голографического окна, улыбнулась и кивнула.

— Ладно. Я так понимаю… заму председателя школьного совета об этом лучше не рассказывать?

— Фх…

Харуюки вздрогнул, понимая, наконец, смысл многозначительных улыбок Хотты. На позапрошлой неделе он перетрудился на уроке физкультуры, после чего его притащили сюда, и Хотта прекрасно знала о том, что в тот раз с ним по какой-то причине сидела зампредседателя школьного совета Черноснежка. Более того, Черноснежка даже получила у Хотты разрешение ассистента.

С трудом подавив в себе желание ответить «д-д-д-да, не рассказывайте», Харуюки ответил:

— Н-нет, я не против.

В ответ медсестра ещё раз улыбнулась и сказала:

— Ну и ладно. Желаю удачи.

Как только он вышел в коридор, перед глазами загорелась иконка входящего текстового сообщения. Открыв его, он увидел, что отправителем значилась не Фуко, а Черноснежка. Харуюки рефлекторно посмотрел по сторонам, но рядом её, конечно же, не оказалось. В письме было лишь краткое «ждём в комнате школьного совета». Как именно она отреагировала на то, что помимо их Легиона здесь ещё и Нико с Пард, и о чём именно они договорились, оставалось неясно.

Если честно, несмотря на решимость уничтожить тело ISS комплекта прямо сейчас, Харуюки не верил в то, что этот план сходу поддержат остальные. Дело в том, что оно спрятано на неограниченном нейтральном поле, внутри Токио Мидтаун Тауэра, который охраняет устрашающий Энеми Легендарного класса, Архангел Метатрон. Обстоятельный план нападения на него должен был стать темой следующей Конференции Семи Королей. Нападать на сильнейшее создание Ускоренного Мира (за исключением Четырёх Богов) группой из менее чем десяти человек не просто трудно — это форменное безрассудство.

Когда-то Харуюки импульсивно решил бы, что в крайнем случае отправится к Метатрону в одиночку, но сейчас эту идею он отверг моментально. Если бы в результате этой самоубийственной атаки он попал в бесконечное истребление, это расстроило бы Рин и Аша ещё сильнее. В этот раз он шёл сражаться не потому, что хотел умереть, а потому, что стремился спасти кое-кого. Он уже не бежал в поисках своей смерти, как делал это в ту пору, когда полностью слился с Бронёй.

«Поэтому, если они откажутся, мне нужно будет донести до них всю глубину моих чувств. Я должен убедить их, что пусть это и будет безрассудная атака, но отнюдь не безнадёжная», — решительно подумал Харуюки, пробираясь сквозь полный людей коридор и переходя в первый корпус.

Дверь кабинета школьного совета, что находится у западной стены на первом этаже, оказалась заперта, но автоматически открылась при приближении Харуюки. Глубоко вдохнув, Харуюки отодвинул её в сторону.

Стоило ему зайти внутрь и закрыть за собой дверь, как…

— Ну ты и тормоз, Кроу! — тут же раздался бодрый голос Нико, которая сидела на диване, закинув ногу на ногу.

Остальные семь человек, находившиеся в комнате, — Черноснежка, Фуко, Утай, Акира, Такуму, Тиюри и Пард — подняли головы и повернулись в сторону Харуюки.

Несмотря на всю его решимость, стоило Харуюки оказаться в центре внимания своих друзей, как слова застряли в горле. Он так и остался стоять у двери, крепко сжав кулаки…

Сидевшая точно напротив Нико Черноснежка встала, после чего нежно, но уверенно улыбнулась и сказала:

— Что ты там стоишь, Харуюки? Или ты не торопишься? Давай, садись, мы уже готовы.

Слова его Королевы тут же вышибли из головы все заготовленные фразы, и Харуюки смог ответить лишь одним:

— Так точно!

Десять минут в реальном мире. Семь суток в Ускоренном.

Именно такой таймер Черноснежка выставила до автоматического отключения от сети — именно столько времени отводилось им на всю операцию. Причина заключалась в том, что единственное место, откуда они могли безопасно погружаться, — комнату школьного совета — им разрешалось оккупировать только с 12:15 до 12:30. На брифинг перед операцией они решили выделить пять минут, а на само погружение — десять.

— Прости, Харуюки, но поскольку фестиваль в самом разгаре, эта комната свободна, только пока совет обедает, — извинилась Черноснежка.

В ответ Харуюки едва не вскочил с дивана и замахал руками.

— Нет-нет, семь дней нам хватит с избытком. В конце концов, когда мы с Утай бежали из Имперского Замка, у нас ушло на это только два часа.

— Во-во! И даже в тот раз мы ждали так долго, что мне казалось, что мой аватар киснет и превращается в масло. За семь дней я стану сыром, — бодро заявила Тиюри, что сидела справа от Харуюки.

Разместившийся ещё правее Такуму с серьёзным видом заметил:

— Ти, во-первых, сыр — это не залежалое масло. Во-вторых, масло — не скисшее молоко, а взбитое.

— Отлично, теперь я знаю, что делать, если нам опять встретится Радио: попробуем его хорошенько взбить. Правда, если из него действительно получится масло, я его есть не буду, — презрительно ответила на это сцепившая руки за затылком Нико, чем вызвала волну дружного смеха.

Как только он утих, Фуко, сидевшая напротив Харуюки, сказала с серьёзным видом:

— Я согласна с тем, что времени на операцию нам хватит, но с ней связана ещё одна проблема. Поскольку мы считаем, тело ISS комплекта находится на неограниченном нейтральном поле, внутри Токио Мидтаун Тауэра, нам всем придётся погрузиться «наверх». Но…

— А… — обронил Харуюки, услышав эти слова.

Действительно, он должен подумать об этом ещё тогда, когда впервые подумал напасть на Мидтаун Тауэр. Среди восьми человек, сидящих в этой комнате, присутствовал один бёрст линкер, который не мог погрузиться на неограниченное поле по двум причинам: одна из них — уровень, а вторая — ещё серьёзнее, чем уровень.

Харуюки на мгновение перевёл взгляд на Хими Акиру, Аква Карент, сидевшую рядом с Фуко — на бёрст линкера первого уровня, запечатанного в бесконечном истреблении у врат Имперского Замка, а затем тут же опустил глаза и посмотрел на стол.

— П-прости меня, Карен… я столько думал об ISS комплектах, что совсем забыл…

— Тебе не за что извиняться, — мягко ответила она, затем обвела взглядом затихших бёрст линкеров и продолжила: — Не беспокойтесь обо мне, делайте то, что должны. Я сожалею, что не могу принять участие в такой важной миссии… но зато я могу изо всех сил молиться о том, чтобы у вас всё получилось.

— Карен… — прошептала Черноснежка и прикусила губу.

Повисла тяжёлая тишина, которую неожиданно нарушила та, кто сидела справа от Акиры — Пард. Слова, которые она произнесла, также стали для Харуюки неожиданностью:

— Это на тебя не похоже, Аки.

— …

Акира молча посмотрела на свою соседку, а Пард взглянула на неё в ответ. Хоть этих людей напрямую между собой ничего не связывало, Харуюки вновь ощутил, что они чем-то похожи друг на друга.

— Вода должна течь, на то она и вода. Аки, топтание на месте тебе не идёт.

— Что ты предлагаешь, Мья? — тихо спросила её Акира, а Пард, совершенно не меняясь в лице, неожиданно предложила немыслимое:

— Мы прямо сейчас пойдём и вызволим тебя из бесконечного истребления, а затем ты присоединишься к атаке на Метатрона. Семи дней хватит на то, чтобы провести подряд две операции. К тому же, таким составом у нас должно хватить на это сил.

— Н-но… — неуверенно прошептала Черноснежка.

Но её смятение продлилось лишь мгновение. Вновь приняв хладнокровный вид, она обратилась к сидящей по другую сторону стола Нико:

— Что скажешь, Красная Королева? Предложение Леопард превосходит наши самые смелые ожидания. Ваше участие наряду с полным составом Нега Небьюласа резко повысит шансы на успех этой операции. Но эта миссия по-прежнему остаётся крайне трудной. В случае провала операции, мы либо много раз погибнем от рук Сэйрю, либо испытаем на себе действие Вытягивания Уровня… а в худшем случае, попадём в бесконечное истребление к Карен. Согласны ли офицер и лидер Проми, Блад Леопард и Скарлет Рейн, разделить с нами этот риск?..

Когда Черноснежка закончила, Нико ещё какое-то время молча сидела, закинув ногу на ногу. Но через несколько секунд она кивнула, взмахнув хвостиками на голове.

— Ну, в этот раз у меня нет возможности отказаться. В конце концов, Пард именно из-за этого оставалась на своём уровне до сегодняшнего дня.

— Э-э… ч-что это значит?! — изумлённо воскликнул Харуюки.

Хотя Пард и носила титул опытного ветерана, она обладала аватаром шестого уровня, лишь на один уровень выше, чем у Харуюки, Такуму и Тиюри. Естественно, Харуюки это всегда казалось странным. Однажды он спросил у Нико причину этого, и та уклонилась от ответа, но из её слов можно было подумать, что это как-то связано с её давним соперничеством со Скай Рейкер.

Если же на самом деле истинная причина крылась не в Рейкер, а в Аква Карент, то выходит, что Пард и Карен связывали узы куда более крепкие, чем соперничество…

— А… неужели… но как же… а, поняла… вот оно что… — произнесла, к ещё большему удивлению Харуюки, Тиюри. Тут же нагнувшись к ней, он тихо спросил:

— Э, эй, что именно ты поняла?

— Не скажу. Сам разберёшься к концу операции, — с равнодушным видом ответила ему подруга детства.

Харуюки понял, что эти слова означали, что правду из неё не вытащишь и тисками. Признавая поражение, он отпрянул. Раздался голос Черноснежки:

— До погружения осталось полторы минуты, так что пора определиться с планом действий. Рейн, Пард, заранее благодарю вас за помощь в спасении Аква Карент. Карен… ты не против?

После вопроса командира Легиона Акира неуверенно склонила голову, но затем подняла её и с ясным лицом кивнула.

— Это я должна была просить вас об этом. Два года я словно текла по замкнутой трубе… но теперь я чувствую, что вновь настала пора двигаться дальше, и это чувство наполняет меня радостью… я прошу вашей помощи.

Акира склонила голову, и тут молчавшая всё это время Утай, которая сидела по левую руку от Фуко, быстро провела в воздухе пальцами.

«UI> Рен, у нас обязательно, обязательно получится. Всё будет хорошо, ведь с нами птица счастья и удачи!»

«Ха-ха, видимо, она про Хоу», — успел подумать Харуюки.

— Раз так, то надо перед началом операции покрасить аватара Хару в синий! — бодро воскликнула Тиюри.

— Э… э-э?! Меня?!

— Будешь менее заметен на фоне неба, — добавил Такуму, стараясь сохранять серьёзный вид, но после его фразы послышался дружный смех. Не смеялся только Харуюки.

Остальные подробности предстоящего спасения Аква Карент они обсудили в ходе дуэли, а затем, ровно в 12:25, они дружно произнесли команду «анлимитед бёрст».

Неограниченное нейтральное поле, которое Харуюки увидел первый раз за четыре дня, встретило его знакомым до боли уровнем «Постапокалипсис». Стадион школы Умесато покрывал растрескавшийся асфальт, а по всей территории школы разместились горящие бочки. Харуюки обвёл взглядом разноцветных аватаров, мерцавших в свете пламени.

Чёрная Королева Блэк Лотос по прозвищу «Конец Света».

Главный офицер Нега Небьюласа, Элемент ветра, Скай Рейкер по прозвищу «Железная Длань».

Элемент огня, Ардор Мейден, «Пылающая Жрица».

«Часовая Ведьма» Нега Небьюласа, Лайм Белл.

Циан Пайл, ещё один легионер Нега Небьюласа.

Красная Королева Скарлет Рейн по прозвищу «Неподвижная Крепость».

Главный офицер Проминенса, одна из Триплексов, Блад Леопард по прозвищу «Кровавый Котёнок».

Естественно, Элемента воды, Аква Карент, рядом с ними не было. Они условились, что та погрузится с задержкой, спустя 3 часа по ускоренному времени. Сегодня её прозвище «Единица» перестало быть актуальным. Она уже подняла свой уровень до четвёртого ради погружения на неограниченное поле, пользуясь накопленными очками.

Харуюки решил ещё раз поблагодарить всех своих друзей за участие в операции по спасению Аш Роллера. Обведя их всех взглядом, он низко поклонился и сказал:

— Огромное вам всем спасибо. Несмотря на самый разгар фестиваля, вы все согласились помочь, не сказав ни слова… особенно вы, Рейн и Пард, хоть вас с Ашем не связывает практически ничего…

— Ну-ка погоди. Для начала я хочу ещё раз кое-что уточнить, — перебила его Нико, качнув антеннами на голове. — Та девочка, от которой робостью веет за километр — это что, действительно тот самый Аш Роллер из Грево?

— У-угу. Это довольно сложно объяснить, но можно сказать, что в Ускоренном Мире она становится другим человеком…

— Я, конечно, слышала о том, что люди меняются во время дуэлей, но не настолько же!

А пока Харуюки думал над тем, сколько он может рассказать ей об истории Рин и Ринты… неожиданно послышался сдержанный голос Пард:

— Но в старых мотоциклах она разбирается очень хорошо.

— Ах да, вы же на выставке класса Кроу угадывали их названия. Что думаешь, вы подружитесь? — спросила Королева леопардового аватара, который сразу же кивнул.

— Y. Уже подружились.

— Раз так, то теперь и между нами есть связь. Так что, Кроу, можешь быть уверен — мы с Пард сдерживаться не будем!

— Рейн… Пард… — Харуюки наполнили чувства такие сильные, что он только и смог что выговорить их имена.

После этих слов вперёд выкатилась на коляске Фуко, которая затем встала и низко поклонилась.

— Мне тоже нужно поблагодарить вас. Спасибо, Красная Королева… и Леопард.

Судя по всему, Нико и Пард узнали о том, что родитель Аш Роллера — Скай Рейкер, ещё до того, как узнали его личность в реальном мире. Пард кивнула, а затем произнесла на удивление длинную для неё фразу:

— NP. Для меня одинаково важны все мои узы — и с моим «родителем», и с командиром, и с вечной соперницей.

Услышав это, Харуюки невольно задумался. Под командиром Пард явно понимала Нико, под соперницей — скорее всего, Рейкер, с которой сходилась в битвах бесчисленное количество раз. Но «родитель»? О ком она?

Но пока он думал, Рейкер успела вновь поклониться членам Красного Легиона, а затем повернулась к Харуюки.

— Ворон-сан. Я должна поблагодарить и тебя. От всего сердца спасибо за то, что ты решил сражаться ради неё.

— Д-да ладно! И Рин, и Аш — мои дорогие друзья… — ответил, мотая головой, Харуюки, а затем глубоко вдохнул и добавил, — эти слова я смогу принять только после того, как мы победим Метатрона, ворвёмся в Мидтаун Тауэр и уничтожим тело ISS комплекта!

— Хм, отлично сказано, Кроу! — послышался уверенный голос, принадлежащий, конечно же, Черноснежке. Она подошла к Харуюки и со звоном взмахнула клинком правой руки в воздухе. — Я не стану отрицать того, что эта операция начинается внезапно, и у нас не хватает ни людей, ни подготовки. Но, вместе с этим, именно поэтому у нас есть шанс на победу. Дело в том, что если Квадайз действительно состоит в Обществе Исследования Ускорения, а в этом уже почти никто не сомневается, то наши враги через неё узнают обо всём, что было и будет сказано во время Конференций… и поэтому Общество не может знать о том, что мы нападём на Мидтаун Тауэр именно в это время. Другими словами…

Ненадолго прервавшись, Черноснежка посмотрела на юго-восток…

— Метатрон будет ждать нас в одиночестве. Давайте расправимся с этим Легендарным Энеми, а затем вонзим наши клинки в тело ISS комплекта!

С этими словами она звучно опустила клинок, повернулась и в этот раз указала на восток клинком левой руки.

— Сила и интеллект Аквы Карент, третьего Элемента, сильно пригодятся нам во время операции. Поэтому первым делом мы должны вызволить её из гнезда Сэйрю. Пусть он ещё сильнее Метатрона, убивать его нам не нужно. Уверена, что если мы будем действовать вместе, то вполне сможем спасти её, никого не потеряв. Да, это будут две масштабные операции, идущие подряд… но с их помощью мы сможем растоптать коварные планы Общества и уничтожить корень зла, заражающий Ускоренный Мир… я рассчитываю на всех вас!

Стоило ей закончить, как Харуюки и остальные члены Нега Небьюласа вскинули в воздух правые руки и бодро отозвались. Легионеры Проминенса сделали то же самое, но с небольшой задержкой.

Разгорячённый Харуюки опустил руку и вернулся в строй. Подошедшая к нему Нико вытянулась и шёпотом спросила:

— Слушай… а у вас так перед каждой операцией?

— Э?.. Ну-у, да, примерно в таком духе…

— Я-ясно… нет, ничего, забудь…

Харуюки непонимающим взглядом посмотрел на задумчиво скрестившую руки Нико, а затем ему в голову пришла мысль.

— Кстати, а на Постапокалипсисе поезда ходят?

— Нет. Железные дороги почти полностью разрушены, — отозвалась стоявшая позади Нико Пард.

В её взгляде читалось «а что?», и Харуюки, почёсывая серебристый затылок, пояснил:

— Нет, просто восточные врата Замка — это ведь в Маруноути, очень далеко отсюда. Я думаю, как мы туда добираться будем… пешком будет очень долго…

После этих слов глаза Нико моментально вспыхнули. Харуюки едва успел понять, что ничем хорошим это не кончится, как алый аватар вдруг крепко прижался к нему.

— Бра-атик! Ты ведь дашь мне полетать у тебя на ручках, правда?! Я ведь ваша дорогая гостья!

— А, ну, э-э, как бы…

— А ну стоять, Красная! Кто тут себя вёл так, словно ты здесь с нами на равных?! — послышался со спины жутковатый голос Черноснежки, и Харуюки моментально застыл. — Кроме того, пусть нас и мало, но в чём смысл отправлять вас вперёд вдвоём?!

— Ладно-ладно. Хорошо, братик, в этот раз вас всех отвезу я!

— Э-э?! П-погоди-погоди, ты что, семерых ты никак не утащишь!

— А-ха-ха, за меня не беспокойся!

После этого Нико отключила ангельский режим, отпрянула от Харуюки и ловко отпрыгнула назад. Качнув головой, она заговорила уже совершенно другим голосом:

— В качестве особого одолжения я поработаю вашим такси до Маруноути. Ну-ка, расступитесь.

— Э? Ч-что…

Хоть Нико и сказала, что собирается поработать в роли такси, её аватар среди всех собравшихся самый маленький. На себе она могла унести от силы одну Мейден. А если бы она призвала своё Усиливающее Снаряжение, то превратилась бы в Неподвижную Крепость, обменяв резкое увеличение размера на полную невозможность передвигаться.

Харуюки и все остальные легионеры Чёрного Легиона вопросительно наклонили головы, но Пард тут же начала отходить, и они последовали её примеру. Оставшаяся в одиночестве в центре стадиона Нико вскинула правую руку и крикнула:

— Экипировать, «Инвинсибл»!

В следующее мгновение её маленькое тело окутал столб красного света. Воздух задрожал от низкого гула, и из пространства начали материализовываться огромные объекты.

Ракетные установки, пулемётный модуль, две пушки главного калибра, ракетные двигатели, бронепластины, четыре гигантских ноги. Тело Нико поднялось в воздух, и всё это снаряжение с неописуемым грохотом соединилось в единое целое. Облик Нико стал достойным грозного звания Красной Королевы, но при этом она превратилась в стационарную пушку, которая никак не могла работать в качестве такси.

Но…

Тут Нико, красные глаза которой едва можно было разглядеть в центре бронированного контейнера, громко произнесла следующую команду:

— Чейндж: «Дредноут»!

И земля вновь сотряслась от тяжёлых звуков.

Упёршиеся в землю «ноги» повернулись и начали вытягиваться, попарно соединяясь друг с другом. Перекосившийся пулемётный модуль съехал вперёд, ракетницы скрылись в глубине брони, а затем закрылись заслонки ракетных двигателей.

Пушки главного калибра прижались к сторонам, и, наконец, из ног на землю опустились двенадцать мощных колёс. Перед глазами Харуюки стояла уже не стационарная пушка, а огромный бронетранспортёр длиной в дюжину метров.

Глядя на это зрелище, Харуюки, наконец, понял.

Именно это и есть та самая новая функция, о которой Нико рассказывала ему вчера ночью. Режим «Мобильной Крепости», жертвующий частью своей огневой мощи ради возможности передвигаться.

Пард повернулась к неподвижно стоящим Чёрным легионерам, показала большой палец и пошла вперёд. Затем она бесшумно прыгнула, забираясь на самую крышу почти трёхметрового транспортёра.

Легионеры Нега Небьюласа переглянулись, кивнули, а затем прыгнули вслед за ней. Харуюки приземлился последним, подняв с помощью крыльев коляску Рейкер. Крыша оказалась ещё более просторной, чем виделось с земли, и семеро человек умещались на ней без труда.

— И всё-таки я не думаю, что это можно назвать такси, — буркнула Утай, и её друзья по Легиону согласно закивали.

Нико, находившаяся в передней части транспортёра, этой шутки, судя по всему, не услышала, поскольку бодро воскликнула:

— Чтобы не наткнуться на больших Энеми и бёрст линкеров, я перееду через Седьмую Кольцевую, а дальше поеду окольными путями! Держитесь крепче!

— А, а-а, Нико, но у тебя нет ни сидений, ни ремней безопасности, ни даже поручней…

— Не жалуйся, не в такси! Ну что, цель — Имперский Замок! Полный! Вперё-ё-ёд!

Взревел неизвестно где находившийся двигатель, и огромный транспортёр тронулся с места, испустив дым из-под всех двенадцати колёс. Нико быстро пересекла стадион по диагонали, после чего безжалостно разломала арматурные врата школы и выехала на дорогу.

Немного проехав на север, жуткая машина повернула направо. Выехав на улицу Оумэ, тяжёлый транспорт поехал на восток, круша колёсами асфальт.

Харуюки нагибался вперёд, чтобы не улететь от ускорения, и смотрел в звёздное небо.

Там, на востоке, так далеко, что он ещё не мог этого увидеть, скрывался Имперский Замок, охраняемый четырьмя Энеми Ультра класса, и Токио Мидтаун Тауэр, скрывающий в своих глубинах тело ISS комплекта.

«Карен. Сегодня я отплачу тебе за то, что ты спасла меня в тот раз.

Аш, Кусакабе. Потерпите ещё немного.

Мы положим конец всему. Мы уничтожим источник страданий Рин.»

— …Клянусь! — глухо крикнул Харуюки и крепко сжал правый кулак.

Проводящие кристаллы, полученные его аватаром после изучения Оптической Проводимости, слегка выглядывали из наручных пластин и блестели, отражая тусклый ночной свет.

(Продолжение следует)

 

Послесловие

Спасибо за то, что прочитали «Accel World 13: Пылающий огонь у водной глади».

Название этого тома означает выпущенную на горизонте сигнальную ракету. Другими словами, сигнал к контратаке подан, и со следующего тома она начнётся… Арка Брони Бедствия длилась с шестого по девятый тома, и я думал, что на битву с Метатроном уйдут три, но в итоге томов всё же будет четыре. Надеюсь, пятого тома не будет… да не, не будет! Клянусь на блестящем ISS комплекте в моей груди!

Несмотря на то, что этот том не только не решил никаких проблем, стоявших перед героями, но ещё и добавил новых, впервые появившаяся в «Каплях далёких дней» Аква Карент вернулась в Легион, в кои-то веки усилив его. Как бы мне ни хотелось лишать её первого уровня, важнейшего компонента её персонажа, но это придётся сделать, и уже в следующем томе я надеюсь объяснить, почему она столько времени оставалась на первом уровне и работала телохранителем.

Ещё одним компонентом тома стал культурный фестиваль школы Умесато, долгое время лишь маячивший в календаре. «Последовательное детальное описание событий мероприятия» — стиль, в котором я не очень силен, и поэтому я немного переживал, но когда я спросил у редактора «можно ли вот так писать», он ответил, что «в ранобе именно так и пишут», просветив меня. Надеюсь, вам понравился сбор всех героинь AW (кроме, как ни странно, Черноснежки…).

Что до сцены с битвой за территорию из середины тома, то все аватары-противники созданы читателями. Уда-сан, Юна-сан и Ураомотэ Яманэко-сан, разработавшие «Блейз Харт», «Охру Призон» и «Пич Парасоль» соответственно, огромное вам спасибо! Отнеситесь с пониманием к изменениям во внешности и способностях.

К тому времени, как будет издан тринадцатый том, успеет пройти январь 2013 года, и жизнь войдёт в привычное русло. Я же пишу эти слова в декабре 2012 года и с каждым щелчком по клавиатуре вспоминаю события уходящего года.

Аниме Accel World началось в апреле и закончилось в сентябре, но, с учётом подготовок, совещаний и написания дополнительных материалов, работал над аниме я почти два года. Было трудно, но я многое усвоил. Надеюсь, эти знания помогут мне писать в будущем ещё более интересные истории. Надеюсь, что вы и в 2013 году будете болеть за Харуюки, Черноснежку и остальных героев!

Декабрь 2012 года, Кавахара Рэки

 

Послесловие команды

Arknarok

Доброе утро, с вами отдел по переводу Accel World.

Как и всегда, скорость развития сюжета Ускорки заслуживает крепкого матерка. Ну вот мы прочитали целую книгу. И что в результате? Разговор с Акирой, «фанатский» бой, разговор с Нико и фестиваль. Ага, все. Ну, раз уж такое дело, то давайте поговорим об этих событиях.

Вот мы и познакомились с Хими Акирой… вернее, познакомились мы с ней еще в 10 томе, но в нем она играла этакую роль трейлера того, что ждет нас в будущем. Теперь-то она с нами надолго. Впрочем, не стоит ожидать, что с ее характером она будет в первых рядах. Все-таки, стезя воды — молчаливая поддержка. Тем не менее, мне хотелось бы сделать два любопытных наблюдения, которые намекают на возможные интересные сюжетные моменты, пока что, увы, не реализованные. Первое — то, что Карент и Арей знают друг друга, причем отношения между ними далеко не дружеские. Это весьма интересное наблюдение с той точки зрения, что остальные бёрст линкеры так или иначе доверяют Арей. Да, как мы помним, Черноснежка и Фуко относились к ней с подозрением еще до второй (третьей?) Конференции, но доверяли достаточно для того, чтобы согласиться на «осмотр» Харуюки. Вполне возможно, что отношение Карент обусловлено тем, что она уже давно подозревает Арей в том, что та пыталась воплотить в жизнь план по созданию металлических аватаров… и я сейчас не только о Дрейке, что подводит нас ко второму наблюдению. Этот момент легко пропустить, но Акира отреагировала на упоминание имен Блоссом и Фалькона. Как известно, печальная судьба этих бёрст линкеров тоже связана с Арей. Уж не знает ли Карент об этой связи? Если знает, то почему ничего не рассказывала Старому Нега Небьюласу? И, опять же, почему она отреагировала на эти имена? Возникает чувство, будто она знала их… что, вероятнее всего, могло произойти по линии Блоссом, пытавшейся создать «общество взаимовыручки». Кстати, та ведь говорила, что хочет завести «ребенка»… а Карент, в свою очередь, упоминала, что рано потеряла «родителя»… хм-м-м. Впрочем, возможно, мой СПГС зашел слишком далеко. Как бы там ни было, развитие этих сюжетных моментов могло бы оказаться весьма интересным, но пока что Карент уготовлена в основном немая роль в грядущих событиях.

Далее мы видели бой с участием придуманных фанатами аватаров, интересный во многом еще и тем, что ради него Реки решил подробнее описать битвы за территорию с точки зрения внутриигровой механики. Надо сказать, это описание меня весьма порадовало, и я долгое время считал эту тему закрытой… пока Рэки в очередной раз не решил зачем-то изменить правила в 18 томе и не расширить размер команд. Ну твою же за ногу, Рэки. Впрочем, многим известно, что Рэки относится к своему детищу не лучше, чем создатели Майнкрафта — к своему. Увы-увы-увы. Как бы там ни было, надеюсь, что вам понравилась битва. Микрофо-о-о-о-он!

Разговор с Нико для меня — самый очаровательный момент во всей серии. Когда я дошел до этой главы, то залпом перевел все 40 япостраниц. Разумеется, лучшее в каждой цундере — это долгожданный дере-срыв, и 13 том в этом смысле доставил куда сильнее нежели 2, 6 или 11. И пусть объяснение Нико о том, как работает привлекательность Харуюки — полное дерьмо, речь сейчас не о поросенке, а о ней. Разумеется, догадливый читатель понимает, что подобные моменты — однозначный «флаг смерти», то есть, указание на то, что в будущем с персонажем случится нечто нехорошее… а недогадливому понадобится вспомнить «разведку» Блэк Вайса. Вряд ли он занимался ей просто так…

Наконец, школьный фестиваль… получился, на мой взгляд, на удивление неплохим. Что меня, в принципе, расстраивает. Я считаю себя человеком, который не слишком любит школьные истории, и если даже я признаю неплохой уровень этой главы, то это явное указание на то, что школьные моменты Рэки писать может. А это, совмещенное с его послесловным признанием в том, что он никогда толком не писал школьные сцены, означает, что на фестиваль он потратил куда больше усилий, чем на все остальное. Балда ты, Рэки. Займись уже развитием персонажей или красочным описанием Ускоренного Мира… сказал бы я, но, собственно, именно вторым он и занялся в следующем томе.

К слову об этом, вот и закончилась первая, «спокойная», половина арки Цербера/ISS комплектов (да, я до сих пор не могу решить, как ее называть, напомню, что сам Рэки зовет ее аркой ISS комплектов). Закончилась она, как и положено, попаданием дерьма на вентилятор, и впереди нас ждут три «боевых» тома. Кому-то ура, кому-то нет, но могу сказать, что если вас разочарует 14 том, то серию можете дропать, потому что лучше него в обозримом будущем явно ничего не будет.

Впрочем, до 14 тома придется потерпеть. Следующая остановка — СС1, она же первая дополнительная побочка. Подобно «Крыльям», которые были впоследствии перепечатаны в 12 томе, СС1 была перепечатана в 17, но Рэки написал ее именно между 13 и 14 томами (и приложил к одному из первых блюреев аниме), в связи с чем я решил, что и у нас она должна выйти в то же самое время. Так что до встречи в послесловии к СС1!

Soundwave

Ну, утра, что ли. В руре всегда утро… у всех, кроме меня, у меня вечер. Что бы Арк ни говорил, а том весьма и весьма хорош. Сколько боёв? Три, как обычно… зато первые два приятные. Впрочем, ничто из этого не сравнится со следующим томом. Ввиду трёх предстоящих боевых томов, которые займут одну минуту реального времени героев, меня снова очень веселит, как Кавахара клянётся своим ISS комплектом. А некоторые из вас, наверное, снова рвут на себе волосы и помирают от ломки. И ведь есть из-за чего. Ну да ладно. «Фанатский» бой должен был многих порадовать внезапным обретением моска у Хрюхи, которое ещё больше контрастирует на фоне первого боя тома, где он… попросту забыл о своей способности… а также сравнимой по урону со спецприёмами атакой, которую он… больше никогда не будет использовать… впрочем, именно благодаря своей уникальности бой можно назвать одной из жемчужин серии.

Что касается мирных сцен, сцены воссоединения старых небьюловцев, пожалуй, мои фавориты в любом томе. Кроме, разве что, четвёртого. Насчёт Нико— ну, с ней всегда весело. И хотя бы поэтому ты не остаёшься равнодушным, когда она пускается в откровения и вещает, каково на самом деле живётся юной и неопытной Королеве. Фестиваль описан достаточно приятно, и всё же главная его цель — занять побольше места в томе, да вставить побольше фансервиса. Больше воды! Кто-то после такого может подумать, что мне только бои и подавай, но я жажду продвижения сюжета… так что если кому-то не угодит 14-й том, в котором есть и шикарнейшие бои всей серии, и массивные продвижения сюжета, и всё остальное, то вам, скорее всего, и правда стоит дропать серию.

Ух, что дальше-то будет! Ладно, впереди вас ждёт побочка, которая круче даже некоторых томов. Хотя моя оценка запросто может быть неадекватной, ибо все знают, отчего я могу по ней так тащиться.

P.S. Байка о Графе была, годный том.

P.S.S. Аш-Кроу не было, ниочень том.

P.S.S.S. Командная битва была, годный том.

Ametrin

Всем привет. Начну с приятного. Мне не за что извиняться в этом томе! (^ ^) Том был отредачен еще тогда, когда 12 даже не зарелизился! Аве мне! (^^)/

Теперь о плохом. Возможно, вы ждали этот том столько же (или больше), чем предыдущий… и если это так, то это Мохнат виноват! Он так и не исправил косяк на последней картинке в прошлом томе (если вы понимаете, о чем я):с

По сюжету. Битвы битвами… Но ведь наш Поросенок выгуливает по своей школе целый гарем!) Да еще и фоточки неприличные делает (Хима запечатлел сей момент, отдельная благодарность ему). В общем, вкусный томик. =) Хотя, судя по картинкам, дальше будет только вкуснее! Так что ждем и облизываемся =)

Иснованеполучиласьстенатекстапоэтомувотвамзабористоеоднослово. Тут я точно всех переплюнул (^ ^)

Благодарности (по-моему, я один их пишу, но мне не лень =)).

Спасибо Арку за мотивацию.

Спасибо Саунду за веру.

Спасибо Мохнату за лень. Что? Не лень? Ты занят был? Ну ок…

Спасибо Резу-няну за опеку над Мохнатом.

Спасибо Розеттке за работу на невидимом фронте (ЭД на беднягу вся работу скинул).

Спасибо Элбе за сканы.

Программисты, я в вас верю, допилите уже сайт наконец! (сказал тыжпрограммист).

И отдельное огромное спасибо Ксенон-саме, за моральную поддержку и вкусную лапшу (^ ^)