Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Перевод с японского: arknarok

Редактура: Костин Тимофей

Контроль качества: Moxnat, Soundwave1900

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

Arknarok'у на чай

PayPal:

Cчет для перевода с кредитных карт:

5368291001630458

Версия от 07.02.2018

Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов запрещено

 

Начальные иллюстрации

 

Глава 1

— Эх… всё никак не привыкну. Каждый раз места себе не нахожу, пока ждём… — пробормотал Харуюки сам себе, бесцельно водя пальцами по виртуальному рабочему столу.

От глобальной сети он отключился, поэтому решил скоротать время за какой-нибудь небольшой игрушкой, работающей в оффлайне, однако до сих пор не сумел определиться, за какой именно.

Сидящая рядом с водителем Черноснежка высунулась из-за подголовника и слабо улыбнулась ему:

— А ведь до конференции ещё двадцать минут, Харуюки. Как так получилось, что Сихоко выглядит спокойнее тебя?

— Ой, нет, я… тоже уже вся изнервничалась… — послышался слева тихий голос Наго Сихоко, зажатой между Харуюки и третьим пассажиром на заднем сидении.

Харуюки уже успел заметить, что та сегодня на редкость немногословна. Возможно, сказывалось отсутствие моральной поддержки со стороны её лучших подруг, Мито Сатоми и Юруки Юме… а возможно — давление неожиданно свалившейся ответственности.

В Ускоренном Мире Сихоко — вернее, Шоколад Папетта — выступала в образе исключительно заносчивой дамочки, которая с самой первой встречи и по сей день при каждом удобном случае отпускала в адрес Харуюки пару-тройку колких фраз, однако в реальности Сихоко обычно вела себя очень скромно. Харуюки пока что ещё не успел привыкнуть к этой разнице, но в этом тоже не было ничего странного — ведь в реальности они впервые встретились всего пять дней назад.

В тот день Сихоко, Сатоми и Юме вместе пришли в кабинет школьного совета Умесато. Они все сильно нервничали, а уж Сихоко вообще выглядела так, словно готова провалиться сквозь землю. Когда она представилась Шоколад Папеттой, Харуюки настолько изумился, что невольно выкрикнул: “Чего?!” С другой стороны, в первую очередь удивиться должны были они, узнав, что под личиной стройного и стремительного Сильвер Кроу прячется круглый и мягкий Арита Харуюки. Несомненно, в душе все они тоже воскликнули “Чего?!” И хорошо ещё, если не “О боже мой, фу-у!”

По-хорошему он должен был благодарить и их, и весь Нега Небьюлас за то, что никто в Легионе, узнав Харуюки в реальности, даже и не подумал издеваться над ним. Более того, они подружились с ним в реальном мире, всюду таскали его с собой и частенько заваливались к нему в гости.

Догадавшись, что Харуюки опять погрузился в бездну самоуничижения, в разговор вмешалась Курасима Тиюри, сидевшая с другой стороны от Сихоко.

— Ещё бы Хару не волновался, Снежка-семпай! — насмешливо воскликнула она. — Его посадили в машину с четырьмя красотками!

— Хм-м… действительно. Волнуйся, сколько захочешь, Харуюки.

Харуюки растерялся, не зная, как реагировать на слова Черноснежки, но тут послышался смешок той, кто сидела за рулём автомобиля, а именно Курасаки Фуко.

— Раз такое дело, надо было вырядиться по-летнему, чтобы порадовать Ворон-сана.

Впрочем, она и без этого оделась соответственно — сегодня на ней был лёгкий джемпер со щедрым вырезом и тюлевая мини-юбка.

— Так, Фуко, если ты оденешься ещё легче, будешь выглядеть непедагогично.

— О? Но ведь мы, как предводители Легиона, должны поднимать мораль нашим подопечным. Тебе тоже не помешало бы одеться откровеннее, Саттян.

— Н-никому я ничего не должна!

Не выдержав, Харуюки посмотрел украдкой вперёд, однако из-за спинок кресел разглядел лишь плечи и головы Черноснежки и Фуко. Память напомнила, что сегодня Черноснежка одета в шифоновую блузку и леггинсы до колен. По его личным меркам этот наряд уже вполне тянул на откровенный.

Стоило Харуюки отвлечься на собственные мысли, и Тиюри вновь подловила его:

— Прости уж, Хару, от моей одежды поволноваться не получится.

На самом деле, она сегодня тоже оделась легко: в ярко-зелёную футболку и белые джинсовые шорты. С другой стороны, Харуюки знал её всю сознательную жизнь и потому считал, что голые коленки Тиюри его не смутят. По крайней мере, надеялся на это.

Понимая, что любые неосторожные слова и поступки вызовут цепную реакцию, Харуюки заставил себя сфокусировать взгляд на спинке кресла перед собой. “Спокойствие, только спокойствие”, — бубнил он про себя. Но, увы, эпидемия неожиданных заявлений докатилась и до Сихоко.

— Это, ну… прости, что я в таком виде, — вдруг сказала она, и Харуюки невольно скосил глаза.

На ней была серая блузка с коротким рукавом и пуританским отложным воротничком, а также светлая плиссированная юбка. Другими словами, обычная школьная форма.

— Что ты, Шоко, тебе не за что извиняться… Я вот тоже в форме… — ответил Харуюки, сам не понимая, зачем вообще реагирует на её слова.

Сихоко посмотрела на него с лёгким недоумением.

— Я в форме, потому что не успела переодеться, но тебя ведь никто не заставлял так идти, Ворон-кун.

— А? Ну… это мне потом в школу надо будет зайти. Комитетская работа…

— В первый день летних каникул? Что ещё за комитет?

— Комитет по уходу за животными. Понимаешь, у нас там сова, — пояснил Харуюки. — Не можем же мы перестать её кормить.

— Ого, ничего себе! — Сихоко вытаращила глаза. — И что за сова?

— Африканская зорька…

Отвечая, Харуюки забегал в воздухе пальцами. Он выбрал из хранилища нейролинкера несколько фотографий Хоу и перебросил их влево. Как только снимки отобразились на рабочем столе Сихоко, та взвизгнула от радости:

— Ой, какая миленькая! А какие у неё оранжевые глазки… Подождите, но ведь это территория Умесато, да? Почему же на снимке Утай?

На этот вопрос ответила Тиюри:

— Хару — председатель комитета, а Уи — суперпредседатель!

— С-суперпредседатель?.. — переспросила Сихоко так растерянно, что у неё над головой чуть не зажёгся вопросительный знак.

Харуюки разъяснил ей, в чём дело. Комитет по уходу за животными средней школы Умесато образовался из-за того, что был ликвидирован аналогичный комитет в соседней академии Мацуноги — школы, которой владела та же финансовая группа, что и Умесато. Из-за этого требовалось куда-то пристроить оставшуюся без крова сову. Предыдущий владелец Хоу издевался над птицей и в итоге выбросил её искалеченной на улицу. Однако Синомия Утай выходила Хоу, и теперь он отказывался принимать пищу из чьих-либо ещё рук. Поэтому Утай вступила в комитет Умесато и с тех пор каждый день приходила после школы кормить питомца.

— А-а… так вот в чём дело…

Дослушав, Сихоко ещё раз посмотрела на фотографию с изображением Хоу и Утай.

— Ой… — вдруг осенило её. — Выходит, Ворон-кун, ты поначалу не знал, что Утай тоже бёрст линкер, и к тому же одна из "Элементов"?..

— Угу. Более того, Синомия тоже не знала, что я бёрст линкер и “ребёнок” Черноснежки-семпай.

— А-ха-ха, вот вы, наверное, удивились, когда узнали друг про друга.

— Угу, — подтвердил Харуюки. — Вернее, удивился по большей части я…

— Кстати, я тут подумала… — вмешалась Тиюри. — А почему Снежка-семпай ничего тебе и Уи не сказала заранее? Комитет ведь основали по её требованию.

— Эй-эй-эй! — сидящая впереди Черноснежка мигом обернулась. — Какое ещё требование, я просто слегка повлияла на администрацию. И в тот момент мне и в голову не могло прийти, что жребий работать в комитете выпадет именно Харуюки.

— А-а, вот оно что… Но только Харуюки оказался в комитете не по жребию. Он вызвался добровольцем, правда, по ошиб…

Тут Тиюри прервал нарочито громкий кашель Харуюки.

Память не обманула Тиюри. Увлёкшись собственными мыслями, Харуюки пропустил речь классного руководителя мимо ушей, поэтому, когда тот позвал его по имени, он на автомате вскочил и действительно вызвался добровольцем в комитет ещё до того, как понял, что вообще происходит. Причём он думал не о чём ином, как о разговоре, состоявшемся днём ранее у него дома… разговоре с Кодзуки Юнико.

Когда Харуюки вспомнил об этом, тихий голос Нико снова ожил в его ушах:

“Слушай, братик Харуюки. Если кто-то из нас… или мы оба потеряем Брейн Бёрст, мы ведь полностью лишимся воспоминаний друг о друге. Поэтому давай поклянемся. Если в один день кто-то из нас найдет в адресной книге нейролинкера незнакомое имя, то прежде чем удалить контакт, он отправит на него письмо. И тогда, возможно, мы снова…”

В тот день состоялась Конференция Семи Королей. Чудовищное информационное давление Монохромных Королей заставило Нико не на шутку испугаться, что она может растерять все очки. Однако она бросила вызов своему страху, победила его и продолжала бороться за то, что стало ей так дорого.

Даже сейчас она сидела где-то неподалёку вместе с Блад Леопард и, как и Харуюки, ждала встречи с могущественным противником, принёсшим в Ускоренный Мир столько горя.

— Скажи, Ворон-кун… — вдруг обратилась к Харуюки Сихоко.

— А… — он пару раз моргнул, приходя в себя. — Ч-что?

— Можно я тоже загляну в Умесато после конференции? Ты покажешь мне, как кормишь сову?

— Да, конечно, разумеется, — без промедления согласился Харуюки.

Хотя поначалу Хоу настороженно относился ко всем, кроме Утай, в последнее время он успокоился и начал принимать корм из рук Харуюки. Вряд ли появление Сихоко его встревожит.

— Ура!

На губах Сихоко расцвела улыбка, однако Тиюри почему-то бросила на Харуюки многозначительный взгляд, а со стороны водительского сиденья послышался насмешливый голос Фуко:

— Ну надо же, Ворон-сан. И когда это ты научился так уверенно отвечать на просьбы девушек?

— Ой?! Н-нет, п-п-п-почему сразу “уверенно”?..

— Что ты, я ведь тебя похвалила. Как твоя наставница, я очень рада, что мой ученик делает такие успехи.

Однако в противовес её словам Харуюки видел в зеркале заднего вида фирменную вакуумную улыбку Рейкер. А рядом — ледяную улыбку Черноснежки. Он медленно втянул голову в шею и пролепетал:

— А-а, учитель… и Черноснежка. Если хотите, можете пойти с нами…

— Увы, я в уличной одежде, так что меня в школу не пустят, — бросила Черноснежка и демонстративно отвернулась.

— Ну вот, а меня не позвал! — воскликнула Тиюри, надувшись.

— П-потому что ты потом будешь занята важным поручением!

— Буду-то буду, но твоё дело было предложить, чтобы я могла отказаться!

Спор Харуюки и Тиюри прервал задорный смех Сихоко. На её лице не осталось даже следа недавнего волнения.

“Если моя жертва помогла успокоить Шоко, то пусть, я не против…” — мысленно пробормотал Харуюки и посмотрел в синее небо за окном.

21 июля 2047 года, воскресенье. Второй день летних каникул, полдень.

Маленький жёлтый итальянский хетчбек, которым управляла Фуко, перевёз компанию из пяти человек из Сугинами в Тиёду. Разумеется, они ехали не просто так, а чтобы принять участие в четвёртой Конференции Семи Королей, которая должна была начаться ровно в час дня.

Во время предыдущей, которая состоялась ровно две недели назад, Чёрный Легион Нега Небьюлас предложил остальным шести Великим Легионам план грандиозной операции.

Черноснежка призвала все семь Легионов объединить силы и ударить по Обществу Исследования Ускорения, как только вскроется, в какой именно зоне оно скрывается. Легион, который откажется участвовать, будет признан союзником Общества и тоже станет целью атаки.

Хотя Жёлтый Король Йеллоу Радио возражал, план всё-таки приняли — во многом благодаря решительному настрою Синего Короля Блу Найта.

Предлагая план, Харуюки и его товарищи уже точно знали, что на самом деле Общество Исследования Ускорения скрывается под личиной Белого Легиона Осциллатори Юниверс. Но голословные обвинения не убедили бы Королей. Нега Небьюлас остро нуждался в неопровержимых доказательствах, но получить их было не так-то просто.

Ради этого в Чёрном Легионе придумали сложную стратегическую операцию, состоящую из трёх этапов.

Первый этап: провести переговоры с Зелёным Легионом Грейт Волл и уговорить его руководство временно передать Чёрному Легиону права на боевые зоны Сибуя 1 и Сибуя 2.

Второй этап: провернув операцию с передачей зон вечером субботы перед самым началом битв за территорию, вторгнуться в подконтрольную Белому Легиону зону Минато 3 и завоевать её.

Третий этап: как только Белый Легион потеряет права владельца территории Минато 3, позволяющие не отображаться в списке находящихся в зоне противников, этот список проверят наблюдатели из Синего Легиона. Если в списке отыщутся члены Общества, это послужит доказательством их связи с Белым Легионом…

На самом деле, такое доказательство было трудно назвать “неопровержимым”, поскольку пришлось бы просить Королей довериться словам наблюдателей. Утихомирить скепсис того же Жёлтого Короля смогли бы только вещественные улики.

Но выбора не имелось. Харуюки вместе с товарищами преодолевали преграду за преградой и даже объединились для верности с Красным Легионом Проминенс. Их план должен был воплотиться в жизнь вчера, 20 июля.

Однако о нападении, которое предполагалось совершенно внезапным, прознала Белая Королева.

На поле битвы неожиданно объявилась загадочная девушка-бёрст линкер по имени Орхид Оракул, которая при помощи Инкарнации переместила всех участников на неограниченное нейтральное поле. Сразу после этого дуэт Сноу Фейри и Глейсир Бегемота — второго и седьмого "Гномов”, офицеров Белого Легиона — истребил почти весь отряд из семнадцати легионеров Нега Небьюласа, участвовавших в атаке.

Чудом вырвавшись из ловушки бесконечного истребления, Харуюки и Тиюри воссоединились с Трилидом Тетраоксидом — восемнадцатым членом отряда, вошедшим на поле из другой точки. Вместе они проникли в Контрастный Собор на самой границе зоны действия Инкарнации, которую запустила Оракул, и победили там первую форму Архангела Метатрон. Освободив истинное тело Метатрон, они вместе вернулись на поле боя. Вскоре Харуюки нашёл Орхид Оракул, притаившуюся на крыше одного из зданий. По пути ему пришлось одолеть её защитницу Роуз Миледи, третьего "Гнома" Белого Легиона, и он собирался закрепить успех победой над Оракул.

Однако он не смог этого сделать, потому что Оракул на поверку оказалась секретарём школьного совета Умесато и лучшей подругой Черноснежки, Вакамией Мегуми.

Мегуми рассказала ему всё. Что была бёрст линкером, потеряв все свои очки давным-давно. Что память об этом вернулась к ней всего за несколько часов до начала битвы. Что Белая Королева Вайт Космос пообещала в обмен на послушание воскресить “родителя” Мегуми, Шафран Блоссом.

Харуюки не сомневался, что Белая Королева лгала, ведь именно она давным-давно лишила Шафран всех очков. Но Мегуми не поверила его словам.

Однако когда она вновь попыталась отгородить от него свою душу, они услышали голос Шафран.

Харуюки до сих пор не знал, была ли то действительно Шафран или просто наваждение. Но слова “Поступи, как считаешь правильным; сделай, что должна, ради дорогого тебе человека…” достучались до сердца Мегуми. Она вернулась в бой и вновь превратила неограниченное нейтральное поле в поле битвы за территорию.

Сразу после этого чуть было не погибшая боевая группа во главе с Черноснежкой и Нико нанесла ответный Инкарнационный удар и полностью уничтожила защитников Осциллатори. Нега Небьюлас победил в битве за Минато 3, и над зоной взметнулся чёрный флаг.

Однако слова наблюдавших за битвой офицеров Синего Легиона — Кобальт Блейд и Манган Блейд, также известных как “Дуалы” — совершенно ошарашили Харуюки. Даже когда Белый Легион потерял право скрывать своих бойцов из списка противников, в списке зоны Минато 3 не отобразилось ни одного члена Общества Исследования Ускорения.

Легион впал в уныние, но тут неожиданно для всех подала голос Наго Сихоко.

В самый отчаянный момент битвы, окружённая десятком Энеми Дьявольского Класса без малейшей надежды на спасение, она решила сохранить память об отваге своих товарищей не только в памяти, но и на записи. И тогда её взятая тайком от остальных карта повтора запечатлела нечто, чего она совершенно не ожидала.

Она увидела, как Айвори Тауэр, четвёртый “Гном” и полномочный представитель Белой Королевы, превратился в пластинчатого аватара, называвшего себя Блэк Вайсом, вице-президентом Общества.

Карта повтора представляла собой один из предметов, которые игроки могли приобрести в магазинах неограниченного нейтрального поля. Сделанные с её помощью записи невозможно было исправлять или редактировать. Другими словами, карта с записью Сихоко стала тем самым “вещественным доказательством”, которого им так не хватало.

В начале июня Блэк Вайс на пару с Растом Жигсо, ещё одним членом Общества, устроил погром на вертикальной гонке по «Гермесову Тросу». Во время тех событий необычного пластинчатого аватара видела огромная толпа зрителей. Вскоре после этого во время первой конференции Черноснежка озвучила имена этих аватаров и название организации, в которой они состояли. Вероятнее всего, остальные Короли были твёрдо убеждены в том, что именно Блэк Вайс — де-факто лидер Общества.

На четвёртой Конференции Семи Королей наверняка появится и Айвори Тауэр, который вновь станет изображать невинность. Когда в его присутствии Королям представят карту с его превращением в Блэк Вайса, ему уже не удастся выкрутиться. Да, именно так…

Харуюки без конца убеждал себя, что план сработает, но его не покидали смутные опасения, и он раз за разом вытирал вспотевшие ладони о брюки.

Подняв голову, он заметил, что за время его раздумий болтливые девушки тоже притихли.

Фуко остановила машину на парковке офисного здания к западу от улицы Утибори. Других машин не было — сказывалось воскресенье. Внутри салона тихо гудел кондиционер, а сквозь окна просачивалось тихое пение цикад.

Харуюки смотрел на щеку Черноснежки, видневшуюся в щель подголовника.

Она говорила и вела себя как обычно, но с самого утра он видел на её лице лёгкую тень печали. И он знал, чем она вызвана.

Вернее, кем. Речь шла о Вакамии Мегуми, чей аватар носил имя Орхид Оракул. О той самой девушке, которая вчера прислушалась к словам Харуюки, вернула Нега Небьюлас на обычное поле и тем самым помогла им одержать победу. Однако лучшая подруга Черноснежки, познакомившаяся с ней в первый же день учебы в средней школе, ни разу не выходила на связь с момента окончания битвы.

Мегуми предала Белый Легион, и Харуюки не верил, что беспощадный Блэк Вайс и уж тем более Белая Королева Вайт Космос простят её. В самом худшем случае они могут вновь лишить воскресшего бёрст линкера всех очков.

Пока они ехали в Тиёду, Черноснежка заверила, что: “Мегуми намного сильнее, чем кажется, её так просто не поймают”, но слова прозвучали так, словно она пыталась убедить в первую очередь себя. Даже сегодня Мегуми не отвечала ни на письма, ни на звонки, и Харуюки никак не мог отделаться от мысли, что с ней уже что-то случилось.

Поскольку Черноснежка не могла дозвониться, им оставалось разве что наведаться к Мегуми домой, но Королева явно изо всех сил сдерживала себя, чтобы не отдать такой приказ. И пока его не было, Легиону оставалось лишь ждать её решения.

Харуюки предавался раздумьям, как вдруг…

— Кажется, я заразилась от Харуюки волнением, — вдруг прошептала Черноснежка и щёлкнула по небольшому монитору на приборной панели.

Все современные автомобили выводили скорость, уровень заряда и текущий маршрут прямо в поле зрения водителя при помощи нейролинкера, но поскольку не все водители их носили, многие машины до сих пор имели механические индикаторы и экраны.

Дисплей засветился, и Черноснежка переключила его в режим телевизора.

Из встроенных в двери автомашины динамиков вырвались приглушённые овации. На экране показался не то стадион, не то спортзал. Девушка в красной гимнастической форме махала правой рукой, обернувшись к заполненным зрителями трибунам. Половину экрана занимал повтор её выступления.

— Ах да, сегодня ведь отборочный национальный чемпионат по спортивной гимнастике, — вспомнила Тиюри.

Фуко подкрутила звук, немного увеличив громкость.

— …Показала нам отличный результат, — раздался в салоне голос комментатора. — Далее мы увидим опорный прыжок в исполнении Цукиори Рисы из секции гимнастики на снарядах академии…

Изображение на экране переключилось на девушку со светлыми, собранными в хвост волосами, одетую в белую форму с фиолетовым узором.

— Цукиори собирается исполнить прыжок Продуновой, он же тройное сальто вперёд… Это крайне сложный прыжок с базовой оценкой 7,0. Тем не менее, во время отборочного этапа ей удалось успешно его исполнить…

Пока комментатор говорил, гимнастка в белом уверенно взмахнула правой рукой и начала разбег. Вытянутые прямые руки энергично двигались взад-вперед, словно два хлыста, девушка разгонялась плавно и уверенно, подобно хищной кошке.

В отличие от предыдущей гимнастки она не стала крутить рондад а сразу запрыгнула на трамплин и оттолкнулась обеими ногами. Именно тогда из динамиков раздался резкий металлический хруст, явно не предусмотренный программой.

— Ах!.. — выдохнула не то Тиюри, не то Сихоко.

Гимнастка в белом потеряла равновесие, дважды кувыркнулась в воздухе, упала на мат вниз головой, отлетела и рухнула ничком. Больше она не двигалась. В динамиках послышались вопли зрителей.

К гимнастке бросилась женщина-тренер, сотрудники спортзала и несколько других спортсменок. Они бережно перевернули гимнастку, но та не очнулась.

— Кажется, у трамплина сломалась пружина… — взволнованно произнесла Фуко, присматриваясь к экрану. — Подумать только, прямо во время национального чемпионата…

— Надеюсь, она не сильно пострадала… — сказала Черноснежка.

Харуюки уже собирался было кивнуть…

…Как вдруг услышал у себя в голове звон — намного чище и тише, чем у любого, даже самого маленького колокольчика. Это был не звук реального мира, не какой-то спецэффект нейролинкера… но и не наваждение. Это был голос, взывавший к нему из дальнего уголка Ускоренного Мира…

— Семпай… — робко обратился он к сиденью перед собой.

Конечно, он переживал за травмированную гимнастку, но не мог пропустить этот звук мимо ушей.

— Что такое, Харуюки? — Черноснежка резко обернулась.

— Я прошу прощения, но… можно мне кое-куда отлучиться? Обещаю, я вернусь к началу конференции.

— Куда, в туалет? Сейчас поищу, где ближайший магазин…

— Н-нет, не в туалет… — Харуюки остановил Черноснежку, которая уже потянулась, чтобы переключить экран в режим навигатора. — На неограниченное нейтральное поле…

— Что-о?! — воскликнула Тиюри. Фуко и Сихоко тоже уставились на него с недоумением в глазах. — Слушай-ка, Хару, до конференции всего пять минут. На Энеми ты и потом поохотиться успеешь.

— Н-нет, я не охотиться… Меня зовёт Метатрон, — тихо пояснил Харуюки.

— Э-э… — Тиюри захлопала большими глазами. — Трон-тян?..

Черноснежка, в свою очередь, нахмурилась.

— Вот чего ей неймётся?.. Хотя постой…

Наконец, спустя секунду, на их лицах появилось одинаковое изумление, и они в унисон воскликнули:

— Тебя зовёт Метатрон?!

— С неограниченного поля?! Как?!

Харуюки прекрасно понимал как их недоумение, так и широко раскрытые глаза Сихоко и Фуко, однако на объяснения времени не было, ведь на неограниченном поле оно текло в тысячу раз быстрее, чем в реальном мире.

— Я в-вам потом всё объясню! Буду через две… нет, одну минуту. А если нет — выдерните кабель из моего нейролинкера! — протараторил Харуюки, откинулся на спинку сиденья и подключил нейролинкер к глобальной сети. Как только перед глазами загорелась иконка соединения, он торопливо выпалил: — Анлимитед бёрст!

Пш-ш-ш-ш!

Вместе со знакомым звуком ускорения сознание Харуюки отделилось от тела и отправилось на главное поле Ускоренного Мира.

 

Глава 2

Над рыжей землёй посвистывал сухой ветер. Харуюки посмотрел по сторонам, ощущая под твердыми металлическими подошвами мелкие камни.

Офисные здания вокруг платной парковки превратились в огромные угловатые скалы. Растительности почти не было, в бледно-жёлтом небе не летали птицы. “Пустошь” твёрдо занимала первые-вторые строчки во всех рейтингах “самых неинтересных уровней”.

Впрочем, Харуюки не питал к этому уровню особой ненависти. В огромные скалы нельзя входить, рельеф предельно прост, ловушек нет — на этом уровне созданы все условия для того, чтобы полностью сосредоточиться на схватке.

Конечно, сейчас биться было не с кем, но Харуюки всё равно на всякий случай изучил окрестности. Убедившись, что ни Энеми, ни дуэльных аватаров рядом нет, он закрыл глаза, спрятанные под зеркальным визором.

“Я здесь, Метатрон”.

Раньше “подключение” занимало у него почти минуту, но сейчас после первого же мысленного призыва в середине мысленной черноты зажглась мерцающая белая точка. Всего через мгновение она прекратила мигать, и Харуюки поднял веки — вернее, заслонки линз. Прямо перед его глазами висела светящаяся трехмерная иконка.

И не успел Харуюки что-либо сказать, как…

— Ты опоздал, слуга! — раздалась уже практически традиционная фраза, и иконка шлёпнула крылышком по шлему Сильвер Кроу. — Ты хоть знаешь, сколько часов я ждала после того, как позвала тебя?!

— И-извини… просто в реальности, в смысле, на низшем уровне время течет в тысячу раз медленнее, чем здесь…

— Значит, ты должен был переместиться сюда через миллисекунду после того, как я вызвала.

— Это невозможно! — жалобным голосом воскликнул Харуюки и лишь после того вспомнил, что у них нет времени на споры.

Минута, которую он обещал Черноснежке и остальным, истечет спустя шестнадцать часов сорок минут по времени неограниченного поля, но чем раньше он вернётся — тем лучше.

— Д-давай не будем об этом… Э-э-э, а зачем ты позвала меня? Если просто так, без причины, то извини, но у меня в том мире вот-вот начнётся важная конференция…

Шлёп-шлёп-шлёп!

— Глупец! Я занята до невозможности, поэтому вызывать тебя без крайней необходимости… может, и стану, но не в этот раз.

— А?.. И что это за необходимость?.. — уточнил Харуюки, потирая отшлёпанное место.

Прежде чем ответить, иконка посмотрела по сторонам.

— Ты сейчас… ага, не так уж далеко. Подожди тут примерно тридцать секунд.

— Что?.. Тридцать?

“Не так уж далеко от чего?” — собирался заодно уточнить Харуюки, но не успел. Трёхмерная иконка бесследно пропала.

Ему ничего не оставалось, кроме как стоять истуканом в окружении рыжих скал и считать секунды. Десять, двадцать, двадцать пять… внезапно над головой послышался тихий резонирующий звук, которого Харуюки раньше никогда не слышал.

Опасаясь внезапной атаки, он резко принял боевую стойку и задрал голову, но увидел, как с неба падает нечто белое. Аватар женского пола с двумя большими крыльями и прекрасными серебристыми волосами, развевающимися на ветру. Так могла выглядеть только вторая форма Энеми Легендарного Класса Архангел Метатрон. Другими словами — её истинная форма.

Метатрон беззвучно опустилась на землю прямо перед застывшим Харуюки. Не открывая глаз, блистательная красавица приблизилась к Сильвер Кроу и величественно проговорила, обратив лицо точно к его визору:

— Видишь, я уложилась в двадцать восемь секунд. Так что следуй моему примеру и отвечай на вызовы немедленно.

— П… п-п-погоди!.. Д-д-для начала скажи, что… — Харуюки торопливо вскинул руки и схватил девушку-архангела за хрупкие плечи. — Что ты делаешь в этом облике на неограниченном нейтральном поле… тьфу, на среднем уровне?.. В реальном мире после похода в Контрастный Собор и победы над твоей первой формой прошли почти сутки, первая форма должна была воскреснуть во время Перехода, а ты — оказаться вновь запертой внутри неё… А! Может, ты создала иллюзию или объёмную голограмму?..

Высказывая нервным голосом одно предположение за другим, Харуюки, не думая, напряг пальцы, сжимая плечи Метатрон…

— В-вот нахал!

Правое крыло архангела развернулось и щёлкнуло Харуюки по лбу. Скорее всего, она старалась вложить в удар как можно меньше силы, однако щелчок одного из сильнейших существ Ускоренного Мира — не считая Богов — всё равно не шёл ни в какое сравнение со шлепком от трёхмерной иконки.

— Фгхю! — издав нечленораздельный вопль, Харуюки отлетел назад, перевернулся в воздухе и впечатался в рыжую стену.

Когда Метатрон щёлкнула его по лбу, он инстинктивно поглотил часть урона Смягчением. Без него он потерял бы не пятую часть здоровья, а гораздо больше.

Тем не менее, оглушение от чудовищного щелчка прошло далеко не сразу. Отлипнув от стены, Харуюки беспомощно свалился вниз, ударившись головой об землю. Скорее всего, со стороны было видно, как вокруг шлема пляшут белые огоньки, символизирующие контузию.

— Надо же, ты отлетел дальше, чем я рассчитывала, — подала голос подошедшая Метатрон.

На этот раз она вытянула оба крыла, обвив ими Харуюки и подняв его с земли. Белоснежное свечение крыльев не восстановило ему здоровье, но наполнило теплом и излечило все эффекты оглушения.

— У-у… — простонал Харуюки. — Это было жестоко, Метатрон…

— Сам виноват, что распустил руки, — она картинно отвернулась, не выпуская Харуюки из крыльев. — Впрочем, теперь ты наверняка уяснил, что я не иллюзия.

— Ага, ещё как уяснил. Вот только… почему ты здесь? Твоя первая форма в Контрастном Соборе уже давно воскресла…

Все поверженные Энеми неограниченного поля воскресали вместе с Переходом, и Метатрон, как и остальные Святые — не исключение. Переходы случались примерно раз в семь дней по внутреннему времени. Отряд Харуюки победил первую форму вчера вечером, и с тех пор на игровом поле прошло уже больше двух лет. За это время произошло уже бесчисленное множество Переходов.

Метатрон мягко кивнула в ответ, не размыкая ресниц:

— Да, моя первая форма действительно восстановилась и находится в глубине Контрастного Собора.

— Э-э, и тебя должно было вернуть внутрь неё, не так ли?

— Я тоже полагала, что должно, однако…

Метатрон вздохнула и оборвала фразу, что случалось с ней нечасто. Харуюки неотрывно смотрел ей в лицо.

Вообще, до сих пор он почти всегда разговаривал с Метатрон либо через трёхмерную иконку, либо через её бесплотное воплощение на высшем уровне. Можно сказать, ему впервые представился шанс как следует рассмотреть её настоящее обличье.

Черты лица ничем не отличались от человеческих… но при этом с первого же взгляда становилось понятно, что она не человек. Дело не в том, что она казалась искусственной или слишком красивой. Её облик был поистине божественным, как и подобало настоящему ангелу.

“За время разговоров с трёхмерной иконкой я и забыл, кто такая Метатрон на самом деле…” — благоговейно прошептал Харуюки в глубине души.

Возможно, Метатрон прочла его мысли. Как бы то ни было, она продолжила, поглаживая доспех Сильвер Кроу крыльями:

— Судя, по всему, система… не ожидала, что моя вторая форма может встретить Переход вне пределов моего ареала — или, как вы его называете, комнаты босса. Когда вы победили мою первую форму в первый раз, на поверхности поля, я вернулась в крепость до того, как случился Переход, поэтому не заметила никаких отклонений… Однако сейчас Переходы не возвращают меня внутрь первой формы.

— Э-э, то есть… — Харуюки с трудом переваривал сложное объяснение Метатрон. — Если Переход случится, пока ты будешь внутри Контрастного Собора, тебя вернёт внутрь первой формы… но будучи снаружи, ты можешь находиться в истинной форме постоянно… так?

— Уверена, что сказала ровно то же самое, — холодно бросила Метатрон, всё-таки удостоив его кивком.

— Н-но почему вчера вечером ты разговаривала со мной в виде иконки?..

Этот вопрос тоже не застал её врасплох.

— То, что ты называешь “вчера вечером”, для меня случилось 15212 часов назад, но суть в том, что я находилась в ста километрах отсюда. Я поленилась лететь.

— В ста километрах?..

“Это получается в Гунме или Сидзуоке?” — чуть не спросил Харуюки, но успел сообразить, что Метатрон эти слова ничего не скажут.

Вчера, после возвращения в Сугинами всё на том же автобусе, бойцы Легиона провели короткий дебрифинг дома у Харуюки и разошлись по домам около шести вечера.

Оставшись один, Харуюки нашёл в холодильнике рис и суп из конских бобов, поужинал, помылся, час подремал, и в девять вечера вновь отправился на неограниченное нейтральное поле.

На этот раз он шёл не сражаться, а выполнять данное самому себе обещание встретиться с Метатрон ещё раз после окончания битвы. Он надеялся поблагодарить её за помощь, которую она столько раз оказывала, и поговорить обо всём на свете, однако когда Метатрон появилась перед ним в образе трёхмерной иконки, первыми же её словами были: “Мы будем тренироваться, слуга”.

Под тренировками Метатрон понимала отнюдь не поединок с бёрст линкером — её в принципе не интересовали боевые тактики и уловки. Она поставила перед собой только одну цель: укрепить связь, связывающую её с Харуюки. По всей видимости, ей очень не понравилось, что во время недавней битвы оказавшаяся на высшем уровне Сноу Фейри из Белого Легиона чуть было не перерубила их узы.

Они переместились на крышу высотки недалеко от дома Харуюки. Там он пытался с закрытыми глазами почувствовать, где находится Метатрон; играл с ней в прятки по всему зданию; учился беззвучно разговаривать с ней; а в перерывах охотился на Энеми и вёл с Метатрон бесконечные разговоры. Они провели на поле почти два месяца внутреннего времени, и тренировка действительно дала ощутимые результаты. Теперь не только Харуюки был способен призывать Метатрон с помощью одной мысли, но и Метатрон научилась посылать сигналы в голову Харуюки.

Вот откуда взялся тихий звон, который Харуюки услышал в машине. На самом деле это звенел нимб, тускло светящийся над головой Метатрон.

После долгой тренировки Харуюки вернулся в свою комнату и поудобнее устроился на кровати, надеясь на этот раз проспать до утра. Он снял нейролинкер, закрыл глаза и мирно погрузился в дрёму — примерно три секунды…

После чего в его голове вдруг раздался звонок от Метатрон. В реальном мире. После того, как он снял нейролинкер.

На самом деле Метатрон уже вызывала Харуюки в реальном мире, причём из его сна. Впрочем, тогда он спал с нейролинкером на шее. Когда звонок прозвучал вчера в первый раз, Харуюки подумал, что ему послышалось, но после второго и третьего понял, что ошибся. Впопыхах нацепив нейролинкер, он вернулся на неограниченное поле, где Метатрон, как и в этот раз, отчитала его за медлительность.

— Другими словами, во время нашей тренировки ты была где-то за сто километров отсюда? И тем не менее умудрилась дозвониться до низшего уровня?

— Мне не нравится слово “дозвониться”, оно некрасивое. Хм-м… впредь говори, что я вызываю тебя “сигналом призыва”.

— Призыва?..

“Кажется, она сделала очередной шаг к тому, чтобы превратить меня в настоящего слугу”, — подумал Харуюки, хотя и умудрился оставить своё мнение при себе. Вместо этого он попытался задать вопрос ещё раз, но Метатрон перебила его, подняв правую руку и осторожно ткнув пальцем в лоб.

— Сколько ещё я должна повторять, чтобы ты понял, слуга? Наша с тобой связь установлена на высшем уровне, и для неё совершенно не важны расстояния на среднем. А вот почему сигнал призыва достигает даже низшего уровня… у меня нет просто никакого, даже малейшего понятия.

“Что-то не похоже…” — подумал Харуюки, но вновь не стал озвучивать свои мысли, вместо этого попытавшись вернуться к предыдущей теме:

— Ну хорошо… тогда где ты была, когда мы вернулись в Токио? Если бы ты вернулась в Контрастный Собор, Переход возвратил бы тебя в первую форму, но ведь тебе нужно было где-то отдохнуть и поспать, чтобы восстановить силы? Тем более что ты так вымоталась в битве против Белого Легиона.

— Ты ещё и близко не дорос до того, чтобы волноваться за свою хозяйку, слуга, — ответила она безразличным, как всегда, голосом… но при этом вновь коснулась его шлема на удивление нежным движением.

Затем она наконец-то развернула крылья и убрала их за спину, выпуская Сильвер Кроу на свободу.

— Мы, существа, воспринимаем время совсем не так, как вы, воины, но ты прав — мне действительно необходимо иногда отключать все чувства и замедлять ход мыслей. Поэтому я покинула Токио.

— Что?.. А-а-а, вот в чём дело. Да уж, в ста километрах от центра на тебя ни один бёрст линкер не нападёт.

— Мне не нравится, как ты выразился — можно подумать, я сбежала, потому что побоялась сражаться. Кроме того, отдых — не единственная причина, по которой я отправилась на Фудзи.

— Ф-фудзи? Неужели ты была на горе Фудзи?!

Харуюки перевел ошеломлённый взгляд с лица девушки-архангела на жёлтое небо на западе. Помимо сизой дымки, застилающей горизонт “Пустоши”, взгляд загораживали многочисленные скалы, поэтому силуэт вулкана он не разглядел. Тем не менее, другой горы под названием "Фудзи” в ста километрах от Токио не существовало, так что Харуюки сразу перешёл к следующим вопросам:

— Т-то есть, во время нашей тренировки твоё тело находилось на горе Фудзи? Но зачем ты улетела туда? Залечивала раны?

Не открывая глаз, Метатрон отвернулась и ответила всего одним словом:

— Секрет.

— С-секрет?..

Он уже давно понял, что если Метатрон хочет что-то скрыть, расспрашивать её совершенно бессмысленно. Нехотя уступив, Харуюки тем не менее сделал мысленную пометку о том, что на Фудзи что-то есть, и что когда-нибудь туда обязательно нужно наведаться.

— Ну, действительно, — попробовал он направить разговор в другое русло, — в Токио не так просто найти место, где можно как следует отдохнуть и спокойно себя чувствовать… Охотники на Энеми могут появиться где угодно…

Разумеется, он не верил, что отряды, которые как правило охотились на Энеми Дикого и Звериного Класса, сумеют одолеть Метатрон, одну из сильнейших Легендарных Энеми, но в Ускоренном Мире могло произойти всё что угодно. К тому же если бёрст линкерам станет известно, что истинное тело Метатрон покинуло Контрастный Собор, кое-кто может собрать специальный отряд для борьбы с ней. Например, легион Осциллатори Юнивёрс, умудрившийся перевернуть ход вчерашней битвы за территорию с ног на голову.

И на сей раз Метатрон не стала развеивать опасения Харуюки:

— Действительно, это место не очень удобно тем, что здесь я нигде не могу спокойно отключить свои чувства. В крайнем случае я могла бы попросить других Святых приютить меня в их крепостях, но не хочу идти на это. Они наверняка потребуют от меня необычной оплаты.

Поскольку вопрос о “необычной оплате” наверняка в очередной раз увёл бы разговор в сторону, Харуюки кое-как сдержал любопытство и продолжил:

— Другими словами, ты искала место, где бёрст линкеров точно не будет… Правда, мне при этих словах на ум приходит в первую очередь…

Говоря, Харуюки перевёл взгляд с запада на восток.

В реальном мире они находились посреди делового квартала, поэтому высотные здания окружали их со всех сторон, однако с востока небоскрёбов, превратившихся сейчас в скальные останцы, было поменьше. В промежутках между ними Харуюки видел гигантское сооружение — тянущуюся с юга на север каменную стену.

Центр зоны Тиёда и центр Ускоренного Мира. Имперский Замок…

— Там бы тебе точно никто не помешал. Почему ты не могла выбрать место вдали от ворот с Богами и просто…

“…Перелететь через стену?” — собирался закончить Харуюки, однако снисходительный голос Метатрон перебил его:

— Слуга, если бы могла я, ты тоже проникал бы в зону 00, когда тебе заблагорассудится.

— А… а, точно…

Харуюки вспомнил сон… вернее, воспоминания Хром Фалькона, переданные ему паразитирующей Бронёй Бедствия, и расстроился.

Хотя Фалькон и не умел летать по-настоящему, он обладал “Мгновенным Скачком” — способностью, позволяющей телепортироваться на небольшие расстояния. Используя её несколько раз подряд, он мог перемещаться по воздуху, и именно это позволило ему перепрыгнуть через стены Имперского Замка. Однако даже тогда поле сверхгравитации, окружающее стены Замка, чуть не убило его, к тому же система Брейн Бёрста не оставила такое “жульничество” без внимания и вскоре заделала брешь. Насколько Харуюки знал, сейчас полагаться на какие-либо сверхспособности было бесполезно: стоило только приблизиться к стене не по ведущему к воротам мосту, как бёрст линкер оказывался затянут в ров и убит.

Даже Скай Рейкер, ракетные двигатели которой развивали бóльшую тягу, чем серебряные крылья Харуюки, призналась, что эта защита ей не по зубам. Скорее всего, больше никому и никогда не удастся перепрыгнуть через стены Замка. И вряд ли система сделает исключение даже для сильнейших существ, известных как Святые.

— Кроме того… — когда Харуюки сник и замолчал, Метатрон обратила лицо к Имперскому Замку и продолжила. — Когда в прошлый раз мы ворвались в зону 00, прижимаясь друг к другу, я решила: в следующий раз я войду туда как легионер Нега Небьюлас после окончательной победы над Богами.

Слова “как легионер Нега Небьюлас”, произнесённые устами Метатрон, одновременно и удивили, и обрадовали Харуюки, но он предпочёл сохранить их в укромном уголке своей души, никак не комментируя. У него возникло ощущение, что если он сейчас хоть что-то ляпнет, то Метатрон опять может обойтись с ним сурово.

Он ещё раз посмотрел на Замок. В одном из промежутков между скалами виднелся краешек огромных грозных врат в стене крепости. Поскольку сейчас они находились к западу от императорской резиденции, гигантские створки должны были принадлежать вратам Ханзо… или Западным Вратам, как их обычно называли в Ускоренном Мире. Три года назад в ходе битвы, погубившей Первый Нега Небьюлас, именно возле этих врат сражались против Бога Бякко Черноснежка и Фуко.

Им лишь чудом удалось уклониться от неистового натиска Бякко и выжить. Позднее возрождённый Легион успешно спас Ардор Мейден и Акву Карент, которые оказались запечатаны у южных и восточных ворот соответственно. Запечатанный на севере Графит Эдж в какой-то момент сам сбежал из бесконечного истребления — хотя и внутрь Имперского Замка.

Харуюки и его товарищи уверенно шли по пути, который должен был привести их ко второму штурму Имперского Замка — одной из главных целей их Легиона. Но даже сейчас такая перспектива казалась отдалённой, во многом из-за других неоконченных дел.

И главное из них — окончательная победа над Обществом Исследования Ускорения.

Они должны разгромить организацию, принёсшую в этот мир столько зла; вернуть похищенное у Нико Усиливающее Снаряжение — ракетные двигатели Непобедимого; уничтожить рождённую из ISS комплектов Броню Бедствия 2 и спасти Вольфрам Цербера, вечного соперника и нового друга Харуюки.

Только после этого Харуюки и Третий Нега Небьюлас смогут продолжить свой путь. А чтобы исполнить задуманное, им через четыре минуты реального времени нужно будет доказать на Конференции Семи Королей, что Общество Исследования Ускорения скрывается внутри Белого Легиона.

Заново укрепив этими мыслями собственную решимость, Харуюки попытался вернуться к главному вопросу:

— Я тоже с нетерпением жду дня, когда плечом к плечу с тобой брошу вызов Четырём Богам. Но сначала мы должны расквитаться с Обществом… Я обязательно расскажу тебе итоги конференции, которая пройдёт на нижнем уровне, но прямо сейчас хочу всё-таки узнать, зачем ты меня…

Тонкий палец Метатрон снова коснулся зеркального визора Харуюки, прерывая его речь.

— Прежде, чем говорить на эту тему, нам действительно нужно найти другое место. Ты столько всего наговорил, что мне захотелось оказаться в более спокойной обстановке.

“Я ещё и виноват?!” — возмутился Харуюки, хоть и знал, что в ответ на такой вопрос, наверняка услышал бы уверенное “да”. Впрочем, у него тоже стало бы спокойнее на душе, если бы Метатрон, не желавшая больше возвращаться в Контрастный Собор, нашла себе новое укрытие.

— Э-э, ну-у… Имперский Замок не годится, от других подземелий ты отказываешься. Здания на разных уровнях могут превращаться в скалы или глыбы льда, не говоря уже о том, что бёрст линкеры могут их уничтожить…

Харуюки всё еще изо всех сил ломал голову, когда Метатрон вдруг медленно отвернулась от него. Всмотревшись в западное небо закрытыми глазами, она произнесла неожиданные слова:

— Может быть, ты нам подскажешь, Скай Рейкер?

— Уэ?!

Опешив, Харуюки обернулся и увидел лишь всё те же огромные рыжие скальные столбы. Но спустя несколько секунд послышался тихий скрип, и из-за одного из них выехала серебристая коляска.

Конечно же, в ней сидел голубой аватар женского пола с развевающимися на сухом ветру волосами из жидкого металла, на котором была белоснежная широкополая шляпа и платье. Старший офицер Нега Небьюласа, Скай Рейкер по прозвищу “Железная рука”.

Рейкер — то есть Фуко — подъехала поближе к Харуюки и Метатрон, и на изящной лицевой маске появилась улыбка.

— Великолепно, Метатрон. А ведь я думала, что вы ни за что не заметите меня.

Архангел усмехнулась себе под нос.

— Разумеется, я великолепна, ведь теперь я получаю информацию о мире не только через глаза и уши моего слуги. Я почуяла, что ты прячешься за скалой, как только ты появилась на уровне.

— Вообще-то я не собиралась прятаться… — улыбка на лице Фуко стала слегка натянутой, взгляд светло-карих глаз упал на Харуюки. — Вчера Ворон-сан превосходно выложился во время битвы за территорию, поэтому я решила наградить его своим временем.

— С-спасибо, я очень благодарен, — Харуюки кивнул, втянув голову в плечи. — Н-но зачем ты пришла сюда, учитель?

Он понятия не имел, когда именно она появилась за скалой, но для этого ей однозначно нужно было произнести команду почти одновременно с Харуюки. Она не успела бы переговорить с Черноснежкой, а значит, решила погнаться за ним по собственной инициативе.

Аватар небесного цвета ответил ему слегка удручённым голосом:

— Послушай, Ворон-сан, ты ни с того ни с сего заявил, что тебя “вызывает Метатрон” и скомандовал “Анлимитед бёрст” — неужели у тебя на нашем месте не возникло бы никаких подозрений? Я подумала, что это может быть ловушка врагов… ну, то есть Общества Исследования Ускорения, и бросилась следом. Правда, теперь я вижу, что она действительно вызвала тебя, и мне очень интересно, с каких это пор вы стали так близки друг другу?

— Н-н-нет-нет, ты неправильно поняла… Прости, что напугал…

— Потом ты как следует объяснишь нам, как именно Метатрон вызывает тебя в реальном мире, Ворон-сан. И на будущее — хорошенько всё объясняй, прежде чем куда-либо убегать.

Она говорила нежным и мягким голосом, но любой, кто знал, какой страшной на самом деле бывает Рейкер, немедленно вытянулся бы перед ней по стойке смирно.

— Т-так точно!

Однако, Харуюки попал в довольно сложную ситуацию. Ведь Скай Рейкер — его учитель, а Метатрон — самозваная хозяйка…

— Я согласна с тем, что Сильвер Кроу мог бы объяснить всё получше… — внезапно девушка-архангел вмешалась в разговор и медленно подплыла к коляске. — Но он не виноват в том, что пытался как можно скорее откликнуться на мой призыв и оказаться на среднем уровне, Скай Рейкер.

— Извини, но я не могу с тобой согласиться. Будучи легионером Нега Небьюласа, ты должна ставить узы Легиона выше личных капризов, Метатрон.

Харуюки привиделись искры, сверкнувшие в сухом воздухе между двумя девушками. Хотя Фуко и Метатрон в своё время вместе ворвались внутрь Имперского Замка, они до сих пор не смогли окончательно найти общий язык.

“Я должен разрядить обстановку!” — думал Харуюки, но с одной стороны стояло орудие массового поражения, известное в Ускоренном Мире как “МБР”, а с другой — Энеми Легендарного класса, прожившая в этом мире восемь тысяч лет. Он боялся, что если встанет между ними, то они одними только взглядами просверлят в нём дыры.

К счастью, оттепель в неожиданно начавшейся холодной войне наступила уже через три секунды. Рейкер медленно моргнула и вновь заговорила мягким голосом:

— Что же касается твоего недавнего вопроса…

Харуюки пришлось порыться в памяти, чтобы понять, о чём речь. Прячась за скалой, Рейкер слушала разговор Харуюки и Метатрон о том, есть ли в Токио безопасные для архангела места, помимо Контрастного Собора. Как раз перед тем, как она появилась, Метатрон обратилась к нему за советом на эту тему.

— У меня есть одно предложение, но я не знаю, оценит ли его Метатрон…

— О, правда?! — машинально воскликнул Харуюки, после чего быстро нагнулся к коляске и прошептал: — Ты действительно знаешь место, где нет ни Энеми, ни других бёрст линкеров, учитель?

На лице Фуко вновь появилась загадочная полуулыбка, но она не стала ничего объяснять. Вместо этого она грациозно встала с коляски.

Взмахом ладони она попросила Харуюки отойти на несколько шагов, затем высоко подняла правую руку.

— Экипировать — Гейл Траста!

Как только воздух вздрогнул от громкой голосовой команды, с неба прямо в спину Фуко ударили два голубых луча. Аватара охватило сияние, в котором исчезли шляпка и платье, коляска тоже растворилась в воздухе. Вместо них на спине появилось Усиливающее Снаряжение — ракетный ранец красивой обтекаемой формы. Крылья Скай Рейкер, которые она когда-то одолжила Харуюки, утратившему в тот момент собственные.

— Скорее всего, заряда хватит, но если энергия кончится на полпути, тебе придётся донести меня на руках, Ворон-сан, — заявила Фуко с улыбкой и включила движки до того, как архангел успела что-то сказать. — Следуйте за мной, Ворон-сан и Метатрон.

С этими словами она оттолкнулась от земли и резко взмыла в небо, оставив после себя лишь оглушительный рёв реактивного двигателя. Харуюки впопыхах раскрыл собственные крылья, Метатрон тоже расправила свои.

— Рейкер бы тоже не помешало научиться объяснять прежде, чем что-то делать, — отрываясь от земли, проворчала Метатрон и стартовала в небеса ничуть не медленнее Фуко.

Харуюки немедленно попытался броситься вдогонку… но к своему позору понял, что у него почти нет энергии. Конечно, прямо сейчас он мог подняться в воздух, не используя свои крылья, и даже обойдясь без Инкарнации, однако он пообещал себе прибегать к одолженным у Метатрон крыльям лишь тогда, когда ничего другого уже не остаётся.

Поэтому ему пришлось крикнуть в небо: “Простите, дайте десять секунд!” — и крепко сжать правый кулак. На Пустоши не имелось хрупких, но “вкусных” объектов, дающих много энергии за разрушение, поэтому приходилось ломать гигантские скалы. Вот только стоящие, словно лес, скальные останцы обладали такой прочностью, что могли потягаться с металлическими сооружениями Города Демонов. Для быстрой победы требовалось либо быть исключительно сильным аватаром ближнего боя, либо полагаться на Усиливающее Снаряжение и способности.

Однако Харуюки выбрал в качестве цели первый попавшийся камень, подбежал к нему со всех ног и, не сбавляя скорости, провёл совершенно безыскусный удар правым кулаком.

Особенность у него была только одна — в момент удара Харуюки создал в голове образ жёсткого стержня, идущего через кулак, локоть и плечо. Когда он коснулся камня, из суставов аватара высыпали искры, однако хрупкая по меркам аватаров ближнего боя правая рука Сильвер Кроу глубоко вошла в рыжую породу. Через секунду каменный столб взорвался с оглушительным грохотом.

Черноснежка в своё время научила его Смягчению, но это была его полная противоположность: “Отвердение”, словно превращающее тело в аватара в несокрушимую каменную глыбу. Этому приёму Харуюки научился у Вольфрам Цербера, твердейшего из всех металлических аватаров, и он был очень кстати, когда требовалось пробить тяжёлую броню или прочный объект.

Затем он провёл ещё три удара — левой рукой, правой ногой и левой ногой. Разломав в общей сложности четыре скалы, Харуюки, как и обещал, всего за десять секунд набрал половину энергетической шкалы. Расправив крылья, он взлетел со всей возможной скоростью и догнал Фуко и Метатрон, дожидавшихся его в сотне метров над землей.

Харуюки боялся, что за то время, пока он будет набирать энергию, в Ураганных Соплах закончится горючее, но, приблизившись, увидел, что Фуко после взлёта отключила тягу и висит в воздухе, держась за правую руку Метатрон.

— Простите, что так долго! — извинился он.

На самом деле, ему очень хотелось добавить: “Надо же, как вы на самом деле дружите”, — но он побоялся разворошить осиное гнездо и сдержался.

— Заруби себе на носу, Ворон-сан, — Фуко выставила указательный палец. — Как только ты вошёл на неограниченное поле…

— …Первым делом набери энергию для спецприёмов, да?.. В следующий раз буду внимательнее… — подхватил Харуюки, журя себя за бестолковость.

Метатрон покачала головой:

— Подумать только, что вам даже для полёта нужно тратить энергию. Как же неудобно быть воином.

— Ч-чтобы ты знала, воинам… вернее, бёрст линкерам летать очень и очень тяжёло, — ответил ей Харуюки.

Хотя он висел на одном месте, его энергия всё равно мало-помалу убывала. К счастью, Метатрон решила не развивать тему и посмотрела на Фуко, которая всё ещё висела на ней.

— Веди нас, Рейкер.

— Хорошо. Спасибо за помощь, Метатрон.

Фуко отпустила руку архангела, вновь включила движки и со словами: “Вот сюда”, — полетела на юг вдоль улицы Утибори. Харуюки и Метатрон заработали крыльями, направившись следом за ней.

Примерно полкилометра Фуко летела вдоль рва, окружавшего Имперский Замок. Впереди показалась внушительная скала, похожая на камень Улуру в Австралии — скорее всего, здание парламента. Они пролетели прямо над ней и повернули слегка на восток. Хотя на неограниченном поле не имелось границ между зонами, Харуюки всё равно знал, что за широким ущельем, изображавшим улицу Сотобори, начинается зона Минато 1.

По итогам вчерашней битвы за территорию зона Минато 3, расположенная южнее, отошла Нега Небьюлас, но Осциллатори Юнивёрс всё ещё удерживал две другие части района. Конечно, Харуюки слабо верилось, что они наткнутся на Белых легионеров на неограниченном нейтральном поле, но следовал за голубым выхлопом двигателей своей наставницы, стараясь одновременно смотреть в оба.

Наконец, впереди показалась скала высотой около 250 метров со срезанной под углом верхушкой — небоскрёб Тораномон Хилз Тауэр, заложенный в 2010-х, но даже в 2047 году входящий в двадцатку самых красивых небоскрёбов Токио. Любуясь грандиозным каменным столбом, Харуюки невольно предположил, что Фуко ведёт их именно туда.

Конечно, добраться до крыши такого высокого здания помимо них с Фуко смогут разве что аватары, умеющие бегать по стенам… но это касается только уровня “Пустошь”. На уровнях вроде “Чистилища” или “Арматуры” можно не только заходить внутрь зданий, но и ездить на лифтах, так что оказаться на верхнем этаже сможет кто угодно. К тому же из-за наклона крыши даже архангелу будет непросто на ней устроиться.

Однако ожидания Харуюки не оправдались. Фуко приблизилась к Тораномон Хилз Тауэр, но пролетела мимо, продолжая двигаться на юг.

Впереди одна за другой появлялись скалы, соответствующие в реальном мире элитным высоткам, но Фуко раз за разом миновала их. Они стартовали недалеко от Западных Ворот и летели уже три минуты. Хотя Фуко держала предельно экономичную скорость в шестьдесят километров в час, горючее в Ураганных Соплах должно было рано или поздно закончиться. Впрочем, когда Харуюки уже начал волноваться…

…Перспектива, загороженная бесчисленными высотками, вдруг очистилась.

Впереди раскинулась обширная низина в редких для Пустоши зелёных оттенках — правда, в основном там росли кактусы и прочие пустынные растения. Судя по маршруту, они добрались до парка Сиба. Именно в нём находился Контрастный Собор, обиталище Метатрон.

Неужели Фуко задумала отвести Метатрон обратно в лабиринт? Но тогда следующий же Переход вновь запрёт её внутри первой формы, и Харуюки придётся общаться с ней при помощи трёхмерной иконки.

Харуюки думал уже окликнуть Скай Рейкер, чтобы узнать, что она задумала, но Метатрон, летевшая впереди него, вдруг приблизилась к серебристому аватару и тихо сказала:

— Рейкер направляется не в мою крепость.

— Что?.. А куда?..

Харуюки недоумённо моргнул, и это помогло ему отвести взгляд от парка и глянуть правее.

Только тогда он заметил, что впереди показалась скала причудливой формы. Она была намного выше скалы Тораномон Хилз Тауэра и намного тоньше, походя не столько на башню, сколько на шпиль. И Харуюки знал, что это за место.

В самом начале учебного года “Мародёр” Даск Тейкер отобрал у Сильвер Кроу его крылья. Вскоре после этого Харуюки встретился с Аш Роллером, и тот привёз его именно сюда. В тот раз на неограниченном поле тоже стоял уровень “Пустошь”. Он триста метров держался за заднее сиденье карабкающегося по стене мотоцикла, достиг вершины и впервые увидел её — свою наставницу по Инкарнации и одну из Элементов Нега Небьюласа: Скай Рейкер по прозвищу “Стратосферная Комета”.

Старая Токийская Башня. На её вершине находился дом, который они называли “Аэрохижиной”. Именно в нём Рейкер более двух лет жила затворницей.

Харуюки заворожённо вгляделся в вершину шпиля, но в этот момент выхлоп Ураганных Сопл стал угасать. Энергия Усиливающего Снаряжения иссякала.

Раскинув руки в стороны, Фуко начала плавно снижаться. Харуюки и Метатрон приблизились к ней с разных сторон и крепко взяли за руки. Фуко по очереди посмотрела на них и с мягкой улыбкой спросила:

— Вы ведь донесёте меня до вершины той башни?

— Почему бы и нет, — ответила Метатрон.

— Разумеется! — воскликнул Харуюки, и они оба заработали крыльями чуть сильнее.

Во время их первой встречи Фуко безжалостно столкнула Харуюки с крыши, чтобы научить его Инкарнации. У Харуюки, который перед тем лишился крыльев, ушло семь суток, чтобы вскарабкаться на башню при помощи одних только рук и ног. Фуко терпеливо ждала его возвращения, день за днём исправно сбрасывая ему свёртки с едой и подсказками.

Когда Харуюки только начинал изучать Инкарнацию, он умел выпускать из ладоней лишь короткие, по несколько сантиметров, световые клинки. Сейчас он уже в совершенстве овладел ими, превратив в Инкарнационные техники “Лазерный меч” и “Лазерное копьё”. Позднее он освоил и второй уровень Инкарнации — прикладные техники “Лазерный дротик” и “Скорость света”.

Безусловно, ему пока было далеко до настоящего мастерства в этой области, ведь когда он встретился в Имперском Замке с учителем Трилида, ещё одним бывшим Элементом Графит Эджем, тот рассказал ему про третий, высший уровень Инкарнации, позволяющий творить невероятные вещи при помощи неких “абсолютных аргументов”. Но в любом случае двери в мир Инкарнации перед ним открыла именно Фуко, прямо сейчас опирающаяся на его правую руку.

У Системы Инкарнации имелись две стороны — светлая и тёмная. Если бёрст линкер будет постоянно пользоваться разрушительной Инкарнацией четвёртого квадранта, со временем его поглотит дыра, открывшаяся в его собственной душе. Там его ждёт лишь безграничная жестокость и стремление разрушать, которое извращает характер и многократно усиливает негативные чувства, которые человек испытывает как к другим, так и к себе самому.

Но даже несмотря на это Харуюки верил в благо Системы. Именно благодаря силе Инкарнации он сумел вернуть отобранные Даск Тейкером крылья и оживить чуть было не погибшую Метатрон. Ему даже казалось, что именно через покорение третьей ступени Инкарнации он постигнет истинную суть этого мира, которую так стремились понять Метатрон и Черноснежка…

— Учитель…

— Да? — перевела на него взгляд Фуко.

Вдруг Харуюки понял, что позвал её, совершенно не имея на то причины.

— А, то есть, я… э-э-э…

Впрочем, в этот самый миг они достигли отметки в 333 метра над землей и увидели перед собой вершину скалы.

— О-о-о, — восхищённо выдохнула Метатрон, держащая Фуко за правую руку. — Я знала, что на вершине этой башни есть портал, но похоже, что это ещё не всё.

— Хе-хе-хе, здорово выглядит, правда? — отозвалась Фуко.

Не ослабляя хватки, Харуюки и Метатрон переключились с подъема на движение вперёд. Совсем скоро они мягко приземлились на самом краю вершины Старой Токийской Башни.

Харуюки не был здесь около двадцати дней по часам реального времени — в последний раз он навещал Аэрохижину в конце прошлого месяца, во время культурного фестиваля школы Умесато. Тогда они готовились к битве против Бога Сэйрю ради спасения запечатанной Аквы Карент, поэтому времени любоваться пейзажами практически не было. Харуюки окинул взглядом площадку, и она показалась ему намного прекраснее, чем та, что осталась в воспоминаниях.

Несмотря на уровень “Пустошь”, почти всю круглую вершину диаметром в двадцать метров покрывала зелёная трава. В центре блестело пресной водой небольшое озеро, наполнявшееся из родника. Рядом, переливаясь подобно миражу, висел в воздухе овал голубого света. Это был портал в реальный мир, который также называли “точкой выхода”.

Вокруг родника росли очаровательные цветы и порхали разноцветные бабочки. Харуюки невольно засмотрелся на настоящий сад, приютившийся на вершине башни.

— Да, здесь очень красиво, но… — немного недоверчиво заговорила девушка-архангел, — я знаю места ещё выше, чем это.

— Разумеется, я выбирала место не только по высоте, Трон-тян, — заявила Фуко, быстро вызвала меню и материализовала маленький серебристый ключ.

Взяв его в руку, она направилась в сторону родника. Харуюки зашагал следом, жестом пригласив Метатрон не отставать.

Когда они прошли метров пять, в воздухе послышался тихий звон. С противоположной стороны озера появились огоньки, которые вскоре закружились и собрались в небольшой коттедж.

— О… это ведь то, что вы называете “домом игрока”?

Харуюки различил в голосе Метатрон сдержанное восхищение. Хотя коттедж с заострённой кверху тёмно-зелёной крышей, белыми стенами и ярко-коричневой дверью был небольшим, он словно сошёл со страниц какой-нибудь сказки.

Когда Фуко обошла озеро по берегу и подошла к коттеджу, замок щёлкнул сам по себе. Она открыла дверь и обернулась:

— Ну что же, заходите.

Фуко предложила им загадочно пахнущий чай и торт с непонятными орехами. В мгновение ока расправившись с угощениями, Харуюки ещё раз осмотрел коттедж.

В нём была всего одна комната, но куда более просторная, чем казалось снаружи. В углу находилась небольшая кухня, из мебели — стол на четверых, кровать и комод. В стене был устроен чрезвычайно миленький камин, где плясали оранжевые языки никогда не гаснущего — скорее всего — пламени.

После разгрома Первого Нега Небьюласа под стенами Имперского Замка Скай Рейкер около двух лет, до самой встречи с Харуюки, скрывалась от мира в этом домике. Разумеется, это не значит, что она никогда не покидала неограниченного поля, но Фуко каждый раз выходила по таймеру, разрывая соединение с сетью, поэтому после нового погружения всегда оказывалась в одном и том же месте. Иными словами, она сознательно запечатала здесь свой аватар.

Три месяца назад впервые очутившись в этой комнате, Харуюки почувствовал, что след печали ещё не до конца покинул домик, однако сейчас он ощущал только комфорт и тепло. Похоже, что и Метатрон эти ощущения не обошли стороной — доев тортик немного позже Харуюки, она заговорила на редкость спокойным голосом:

— Безусловно, здесь настолько тесно, что глупо даже сравнивать с моей крепостью… но эта комната на удивление хороша.

— Я рада, что тебе понравилось, — хитро усмехнувшись, Фуко ещё раз открыла меню. Достав из него тот же серебристый ключ, что и в прошлый раз, она положила его на стол. — Раз так, то это тебе, Метатрон.

— А?! — воскликнул Харуюки. — Как это понимать?..

— Что значит как? Разве мы не об этом договаривались? — удивилась Фуко.

Харуюки запоздало вспомнил, зачем они здесь. Разговор с Метатрон на площадке к западу от Имперского Замка свёлся к обсуждению того, не имеется ли на неограниченном поле укромного безопасного местечка. Появившаяся Фуко сказала, что у неё есть предложение, после чего привела их сюда. Выходит, она…

— Э-э… ты думаешь сдать ей дом?!

— Не сдать, а владеть им сообща. Она может оставаться здесь сколько угодно, я не против.

— Н-но ты ведь отдала ей ключ, учитель…

Как было нетрудно догадаться по недавней сцене, запертый дом оставался недоступен игрокам, если рядом не появлялся кто-то с ключом от него. Поскольку Старая Токийская Башня уже отжила свой век как достопримечательность, лифты в ней не работали, и взобраться на её вершину оказалось бы непросто вне зависимости от уровня. Действительно идеальное укрытие по меркам неограниченного поля, но если Метатрон захочет куда-то отлучиться, Фуко не сможет попасть в дом.

— Ничего страшного, — невозмутимо заявила Фуко, достав откуда-то точно такой же ключ и положив его на стол рядом с первым.

— Что?.. Ключей два?! Т-ты сделала дубликат?..

— Нет, даже на неограниченном поле нет мастеров, которые делают дубликаты ключей. Вернее… если бы в этом мире была возможность копировать ключи от домов игроков, это наверняка привело бы к большим скандалам.

— Н-но тогда откуда…

— К домам в Ускоренном Мире с самого начала прилагаются два ключа. Игроки придумали этому много объяснений. Например, один ключ, чтобы держать в инстре, а второй — дома… а может, второй ключ как раз для того, чтобы владеть домом на пару с кем-то ещё.

Харуюки понимающе кивнул. В реальном мире ключи от домов как правило являлись электронными и хранились на нейролинкерах, но в Ускоренном это были обычные предметы. Разумеется, игрокам хотелось иметь запасной просто на всякий случай или чтобы поделиться с другом. Например, как сейчас, когда Фуко решила отдать свой второй ключ Метатрон.

Однако архангел не спешила его принимать. Она обратила на Фуко закрытые глаза.

— Ты понимаешь, на что идёшь, Рейкер? Если ты доверишь дом существу вроде меня, всякое может случиться. Если что-то пойдёт не так, в твоём доме может поселиться моя первая форма.

— Ой-ё! — отреагировал, конечно же, Харуюки.

Если первая форма Метатрон — божественный зверь, выжигающий всё живое мощнейшим лазером под названием “Трисагион” — поселится в небесном саду, и если Метатрон потеряет над ним власть, уже никто, даже Фуко с её ключом, не сможет приблизиться к этому дому.

Однако Фуко кивнула, не прекращая улыбаться:

— Будь что будет, Трон-тян. Ты состоишь в Нега Небьюласе, но у тебя нет дома, где ты могла бы чувствовать себя в безопасности, поэтому я, как твоя подруга, должна помочь хотя бы этим… К тому же ты наверняка чувствуешь себя спокойнее рядом с парком Сиба, где находится твоя крепость, да?

Как ни странно, на этот раз Метатрон молчала целых пять секунд. Наконец, она кивнула: — У меня нет неоднозначных параметров, поэтому я не могу “чувствовать”, но если ты так настаиваешь, то я принимаю предложение.

Она протянула руку, остановив её над одним из ключей. Предмет окутало свечение, он поднялся в воздух и впитался в ладонь. Фуко взяла второй ключ и положила в инстру.

— Теперь я стала редко сюда приходить, так что распоряжайся домом по своему усмотрению. Учти, на уровне “Буря” стены немного шатает, — Фуко добродушно улыбнулась, затем слегка хлопнула в ладоши и сменила тон: — А теперь, Ворон-сан… не расскажешь ли, зачем Метатрон вызвала тебя сюда?

Внимание Фуко обратилось на Харуюки так внезапно, что он недоумённо моргнул спрятанными под визором глазами.

— Может быть… как раз затем, чтобы подыскать Метатрон новое укрытие?..

Не успел он это сказать, как сидящая по левую руку Метатрон картинно вздохнула. Лишь тогда Харуюки вспомнил, что разговор зашёл об укрытии, только когда Метатрон прилетела к нему в истинной форме. А прилетела она как раз для того, чтобы объяснить Харуюки причину вызова. И до пресловутого объяснения дело пока не дошло.

— А-а, прости, я пока не успел спросить… — Харуюки виновато почесал затылок.

— Я так и думала, — пожала плечами Фуко. — Что же, тогда давайте перейдём к делу. Метатрон, в реальном мире… в смысле, на низшем уровне мы сейчас готовимся к очень важной конференции, которая определит ход борьбы с Обществом Исследования Ускорения и Белым Легионом. Ворон-сан должен будет дать на ней важные показания. Поэтому, если у тебя не случилось ничего срочного, мы лучше сосредоточимся на совещании.

Святые — сильнейшие Энеми Ускоренного Мира, не считая Богов. Тем не менее, Фуко ничуть не боялась Метатрон и говорила с ней как ни в чём не бывало. Харуюки невольно втянул голову в плечи, поражаясь её отваге. Впрочем, её слова нисколько не разозлили архангела. Более того, та даже немного наклонила голову, словно собираясь извиниться. Правда, глаз так и не открыла.

— Я прекрасно пониманию, что по часам низшего мира вот-вот должна состояться встреча, крайне важная для всего Нега Небьюласа. Изначально я собиралась укрыться где-нибудь и ждать доклада слуги, но… Моя союзница обратилась с просьбой, и я не могу ей отказать. К тому же эта просьба весьма срочная…

— Союзница?.. — Харуюки переглянулся с Фуко, сидевшей напротив.

Хотя Метатрон обладала не меньшим, а то и большим интеллектом, чем обычные люди, она всё равно относилась к “неигровым персонажам” игры-файтинга. Откуда у неё может быть “союзница”?

“Нет, я… помню, что уже слышал это слово. Как раз не в реальности, а в Ускоренном Мире… причём не от бёрст линкера…”

Но прежде, чем устроенные Харуюки раскопки в собственной памяти увенчались успехом, Фуко вновь обратилась к Метатрон с вопросом:

— Насколько опасна твоя подруга?

— Зависит от того, какой смысл ты вкладываешь в слово “опасна”. Я могу пообещать, что она ни в коем случае не попытается понизить ваши шкалы здоровья или лишить вас бёрст поинтов. Но мне неизвестно, что именно она расскажет. Её слова могут шокировать ваши мыслительные контуры.

Хотя Харуюки уже слегка испугался того, что именно ему собирались сказать, на лице Фуко появилась улыбка:

— Мне уже не терпится услышать этот удивительный рассказ. Где мы сможем встретиться с твоей подругой?

— Вам не нужно никуда идти… на среднем уровне. Разговор состоится в том самом месте, о котором ты так мечтала, Скай Рейкер.

— Ясно… значит, на высшем уровне?

Харуюки вспомнил события трёхдневной давности.

В поисках информации о Мерцающем Свете, последнем Артефакте, они с Фуко и Метатрон ворвались в Имперский Замок через Южные Врата. Внутри они встретили не только юного самурая Трилид Тетраоксида, но, к своему удивлению, и его “родителя” — Графит Эджа. Во время того разговора Фуко спросила у Метатрон, сможет ли и она посмотреть на высший уровень. Метатрон предложила ей попробовать, однако вмешательство Графа не позволило им перейти от слов к делу.

— Но насколько я помню по разговору в Имперском Замке, добраться до него не так-то просто.

— Если бы ты попробовала достичь его своими силами, тебе сначала пришлось бы много лет копить силы на среднем уровне. Но возможно, я смогу настроить тебя на одну волну со мной и слугой. Если не получится, мы передадим тебе суть разговора позднее.

— Разумеется, я постараюсь отправиться с вами, вот только… Думаю, я легко подстроюсь под Ворон-сана, но насчёт тебя, Трон-тян, не уверена… — пожав плечами, Фуко положила руки на стол. — Итак? Что мне сделать, чтобы настроиться на твою волну?

— Сделать нужно немногое. Всего лишь вот это, — ответила Метатрон и сжала правую ладонь Фуко своей левой.

Вторую руку она протянула Харуюки. Тот, медленно, словно заворожённый, обхватил ладонь архангела левой, а правой взялся за левую ладонь Фуко.

У них получился треугольник. Вообще, Харуюки бывал на высшем уровне лишь дважды. Впервые это произошло посреди ожесточённой битвы с Бронёй 2, а во второй раз сразу после того, как они угодили в масштабную Инкарнацию Орхид Оракул. До сих пор ему не приходилось посещать высший уровень в спокойной обстановке.

Харуюки невольно занервничал, не зная, что делать дальше, но архангел заговорила назидательным, учительским тоном:

— Не нужно напрягаться. Отсеките зрительную информацию и почувствуйте поток света, который связывает нас троих.

Харуюки послушно закрыл глаза и сосредоточился на своих руках.

Даже сквозь металлическую броню дуэльного аватара он ощущал тепло и мягкость рук Метатрон и Скай Рейкер. Информация об этих ощущениях мягким светом циркулировала между их телами.

Всего один раз Харуюки пытался достичь высшего уровня своими силами.

Тогда Метатрон защитила Харуюки от атаки Брони 2 и приняла удар на себя. Ему казалось, что она погибла, но, следуя совету таинственного голоса, Харуюки попытался восстановить их связь, которая ещё должна была остаться на высшем уровне.

К тому моменту связь истончилась настолько, что искать её было всё равно, что пытаться поймать рукой крохотную звёздочку на небе. Но сейчас они были рядом и держали друг друга за руки, к тому же им помогала вчерашняя двухмесячная тренировка. Высокоуровневая связь с Метатрон постепенно крепла, и сейчас Харуюки уже отчётливо ощущал её биение.

“Иди за нами, учитель”, — мысленно обратился он.

“Да, я уже готова”, — раздался в голове голос Фуко.

“Тогда идём”, — ответил он, подстраивая сознание под связь между собой и Метатрон.

Разум оседлал световой поток… и взмыл на вершину Ускоренного Мира.

Раздался звук повторного ускорения. Исчезла твёрдость стула и запах чая, пропало ощущение веса аватара. Когда Харуюки открыл глаза, вокруг уже не было уютной комнаты Аэрохижины.

На самом деле его системные координаты не изменились. Однако мир погрузился во тьму, а коттедж, мебель и даже Старая Токийская Башня превратились в крошечные огоньки, выстроившиеся вдоль трёхмерных каркасов. Рядом пульсировал голубой свет — видимо, он соответствовал порталу. Земля с 333-метровой высоты казалась похожей на россыпь звёзд Млечного Пути. Метатрон называла эти огни “узлами”. В реальном мире все они представляли собой социальные камеры.

— Вот ты какой, высший уровень… — послышался шёпот стоявшей рядом Фуко.

К счастью — относительному — она появилась здесь в образе Скай Рейкер, а не в виде обнажённой девушки из реального мира. Вернее, она, как и дом, стала прозрачной, нарисованной белыми огоньками по контуру тела аватара. Сильвер Кроу изменился аналогичным образом.

Любуясь звёздным морем под ногами, Фуко продолжала:

— Как красиво… мы будто плаваем среди звёзд. Как бы я хотела, чтобы Саттян сейчас была с нами. Почему-то всё самое интересное достаётся мне в первую очередь — сначала Имперский Замок, а теперь…

— Да, но… — Харуюки кивнул и тут же покачал головой. — Я уверен, Черноснежка-семпай сказала бы, что хочет добраться сюда сама, а не с чьей-либо помощью. В Имперский Замок она тоже ворвётся, разгромив Четырёх Богов и открыв настежь врата.

— Хе-хе, ты прав. Но ладно… — Фуко смахнула со лба светящиеся волосы и посмотрела по сторонам. — Ты не видишь, куда подевалась Трон-тян?

— А-а…

Харуюки покрутил головой, но Метатрон не было ни спереди, ни сзади, ни справа, ни слева. Неужели она осталась на среднем уровне?..

— Как ты мог даже подумать такое, слуга? — неожиданно прозвучал знакомый голос, и что-то шлёпнуло Харуюки по шлему.

Он немедленно задрал голову и увидел, как отчитавшая его Метатрон плавно опускается к ним, убирая крыло за спину.

— Напомню, что вы с Рейкер попали на этот уровень исключительно благодаря мне. С самого начала BB2039 ни один воин не сумел… не должен был добраться до высшего уровня своими силами.

— П-понятно… — ответил Харуюки, мысленно добавив, что уж Черноснежка-то однажды непременно придёт сюда. — Ладно, Метатрон, а где твоя подруга?

— Уже здесь.

Пока Метатрон отвечала, рядом с ней зажёгся крохотный огонёк. Мерно мерцая сначала, мгновение спустя он быстро замигал. Затем вдруг беззвучно увеличился в размерах, превращаясь в тончайший диск диаметром сантиметров десять — хотя, конечно, в этом мире любые мерки могли быть только субъективными.

Вокруг диска появилось тончайшее кольцо, а изнутри по кругу выскочили десять тонких игл, связывая объекты воедино. Только Харуюки успел подумать, что эта конструкция очень похожа на нитирин — древний японский символ солнца — как из тьмы проступила фигура человека. Диск оказался у фигуры на лбу, наподобие тиары.

Девушка, ростом чуть ниже Метатрон, была облачена в пышный костюм, напоминающий старинные японские одежды. Мягкие черты её лица тоже отличались истинно японской красотой, а прямые волосы спускались до самых пят. По меркам дуэльных аватаров её одеяние можно было бы назвать слишком лёгким, но на высшем уровне всё состояло из крохотных огоньков, отчего у Харуюки могло сложиться не совсем верное впечатление.

Как и Метатрон, девушка не открывала глаз, но Харуюки всё равно ощутил в обращённом к себе невидимом взгляде небывалую мощь. Гостья подняла правую руку, и в ней неожиданно появился крупный веер. Скрыв им губы, она заговорила глубоким, мелодичным голосом:

— Наконец-то мы свиделись, Сильвер Кроу.

— О-о-э? — издал Харуюки не самый уместный во время знакомства возглас и робко поинтересовался: — Вы… меня знаете?

— Вестимо. Доселе мы не встречались с глазу на глаз, одначе разговор нам довелось держать.

— Э-э-э…

Что бы ни говорила незнакомка, Харуюки знал не так уж много дуэльных аватаров в японском стиле: Ардор Мейден, Трилид Тетраоксид и попавшийся вчера во время битвы против Белого Легиона ниндзя Шедоу Клоукер. Он никак не мог вспомнить эту девушку, напоминающую даже не жрицу-ми́ко, а богиню из синтоистских легенд о сотворении мира. Полная архаизмов речь почему-то заставила вспомнить о таинственном голосе, который во время битвы с Глейсир Бегемотом подсказывал Харуюки, как правильно сражаться мечом, но принадлежал он явно не этой девушке.

И всё же…

Хотя Харуюки не узнал её, шелковистое меццо-сопрано действительно показалось ему знакомым. Он слышал его не в дуэли и не в битве за территорию, а на неограниченном поле… и ситуация была не рядовая, а самая что ни на есть чрезвычайная…

Пока Харуюки изо всех сил ломал голову, Фуко подошла к нему и нагнулась к уху:

— Ворон-сан, — шепнула она, — по-моему, это…

Однако Харуюки нащупал нужную нить воспоминаний ещё до того, как она договорила:

— А… это были вы! Вы сказали мне, что ещё есть шанс, когда я решил, что Метатрон исчезла!

Ноги Харуюки сами сделали два шага в её сторону. Преисполненный желанием отблагодарить её, он уже поднял руки, чтобы обхватить ими ладонь, держащую длинный веер…

Но в последний миг Харуюки замер.

В прошлый раз эта девушка назвалась союзницей Метатрон.

И только что сама Метатрон тоже употребила это слово. Она сказала, что приведёт их к своей союзнице. А с учётом того, что Метатрон упрямо называла Харуюки своим слугой, она никакого “воина”, даже Короля, не удостоила бы звания “союзника”.

Отсюда следовало, что девушка перед глазами Харуюки — не бёрст линкер, а…

Руки, застывшие в миллиметрах от рукояти веера, медленно разошлись в стороны. Харуюки попятился назад.

— А-а, вы, как и Метатрон, случайно не…

— Ежели бы ты не одумался и тронул меня, снискал бы намного больше, чем щелчок веером, — девушка резко сложила веер, которым скрывала рот, и ровным голосом представилась: — Моя персона — одна из четырёх Святых, хранительница Аманоивато, известного вам более как “Подземелье Токийского Вокзала”… существо Аматерасу.

“Я зна-а-ал!” — захотелось ему заорать вслух, одновременно убегая спиной вперёд, но он сдержался.

Когда Харуюки пытался спасти Метатрон, оказавшуюся под угрозой исчезновения, ему помог таинственный голос, представившийся как “…Терасу”. В тот раз Харуюки не расслышал полное имя, но теперь стало очевидно, что то была именно Аматерасу — сильнейший Энеми Легендарного Класса, похожий на богиню солнца из японских легенд. Неудивительно, что Метатрон называла её не иначе как “союзницей”.

Запоздалый страх сковал тело, но Харуюки нашёл в себе силы поблагодарить богиню за помощь:

— А-а… это ведь вы обратились ко мне в тот раз, Аматерасу… сан. Я должен искренне поблагодарить вас. Именно благодаря вам Метатрон выжила…

— Слуга?.. — вдруг вмешалась молчавшая до сих пор Метатрон.

Харуюки вздрогнул и посмотрел через правое плечо.

— Ч-что?

Архангел слегка насупила тонкие брови и неожиданно проворчала:

— Почему ко мне ты обращаешься без “сан”, а Аматерасу выказываешь такое почтение?

— Уй… ну, я ведь впервые вижу Аматерасу-сан… — промямлил Харуюки.

Богиня солнца вновь раскрыла веер и продолжила неизменно спокойным тоном:

— Моя персона отдала бы предпочтение обращению на “сама”, одначе ежели Метатрон не воспрещает опускать почести, то и моя персона не соизволит.

Харуюки вежливо кивнул, и вдруг в голове что-то щёлкнуло.

— Э-э, но погодите… когда Аматерасу обратилась ко мне в прошлый раз, её речь звучала совсем по-другому…

Харуюки точно помнил, что в тот раз голос говорил просто и по делу, и уж тем более не называл себя “моей персоной”. Аматерасу, кажется, немного обиделась и подняла веер до носа:

— В тот раз связь с Метатрон была на грани разрыва… Моя персона стремилась донести сведения в сжатом виде, только и всего. Но сейчас моя персона может быть сама собой.

— А-а…

“Похоже, она не зря считается подругой Метатрон. Заморочек у неё не меньше”.

Аматерасу закрыла веер таким резким движением, будто прочитала мысль Харуюки:

— Внемли, Сильвер Кроу. Моя персона позволила тебе опустить почести, но не моги́ забывать о почтении. Коль вознамерился благодарить, не надейся, что слов на высшем уровне хватит. Утрудись посетить мой храм, да не забудь подношение.

— Х-хорошо… когда-нибудь обязательно… — не подумав, пообещал он и только потом сообразил, что в глубинах лабиринта под Токийским Вокзалом ему наверняка придётся сначала победить первую форму Аматерасу.

“…Когда наберу седьмой, а лучше восьмой уровень”, — мысленно добавил Харуюки и повернулся к Метатрон.

— Это самое, Метатрон, неужели ты призвала меня, только чтобы познакомить с Аматерасу? Я, конечно, очень рад, но почему именно сейчас?..

— Объём твоей памяти по-прежнему оставляет желать лучшего, слуга. Я ведь уже говорила… что позвала тебя из-за срочного запроса со стороны Аматерасу.

— А… да, точно же… — его взгляд снова переместился с архангела на богиню солнца. — Э-э-э, у вас ко мне срочное дело?

— Стала бы моя персона утруждать себя в противном случае? В отличие от Метатрон, моя персона ценит интроспекцию, и оттого приходит на высший уровень лишь раз в сотню лет. Одначе же на сей раз ты нужен не мне.

— Что? А … к-кому?

Харуюки переводил взгляд с одного из стоящих перед ним могущественных существ на другое, полностью перестав понимать происходящее.

Однако на его вопрос ответил новый голос, не принадлежавший ни Метатрон, ни Аматерасу:

— Мне.

Томный, певучий, сладкий, но с лёгкой горчинкой. Этот голос, в отличие от голоса Аматерасу, Харуюки опознал моментально, поскольку тот принадлежал человеку, с которым он лишь вчера столкнулся в ожесточённой схватке.

Харуюки невольно отступил на шаг и прыгнул в стойку.

— Ты?! — воскликнул он.

В следующий миг из-за спины Аматерасу выплыла ещё одна женская фигура.

Стройное тело в броне тоньше бумаги, острые шипы, защищающие все уязвимые места, и кристаллические волосы в виде цветка розы — это была Третий Гном Осциллатори Юнивёрса, Роуз Миледи по прозвищу “Ворчунья”.

— К-как ты сюда…

Уже на половине фразы он понял, что неправильно построил вопрос. Следовало спросить “почему”, потому что “как” — было понятно и без объяснений. Подобно тому, как Харуюки достиг высшего уровня благодаря связи с Метатрон, Миледи воспользовалась помощью Аматерасу. Другими словами…

— Получается, ты слуга Аматерасу, Миледи?..

Изысканная маска аватара, создающая впечатление дамы из высшего общества, изобразила фальшивую полуулыбку:

— Я всегда считала нас подругами.

Богиня солнца не стала комментировать эти слова. Вместо этого она плавно отступила.

— Моя персона исполнила твоё прошение, Миледи. Отныне реки́ сама. Сильвер Кроу.

Харуюки рефлекторно вытянулся, услышав своё имя.

— Д-да?

— Вдругорядь благодарю за спасение Метатрон. Среди Святых она всегда слыла неугомонной… Помогай ей и впредь.

— Да! — бодро откликнулся он, невольно проникаясь неожиданными словами богини.

Метатрон, разумеется, незамедлительно вытянула правую руку и довольно больно щёлкнула Харуюки по лбу — он даже вскрикнул от неожиданности.

Хотя на высшем уровне тела не могли контактировать, Харуюки почему-то мерещилась боль каждый раз, когда Метатрон отвешивала ему щелчок. При виде потирающего лоб Харуюки Аматерасу слегка улыбнулась почти спрятанными за веером губами…

Вдруг её воплощение безо всякого предупреждения распалось на искры. В воздухе остался лишь диск-нитирин, но и он вскоре схлопнулся в маленький огонёк, прокрутив ту же анимацию, с которой возник здесь, только в обратную сторону.

Светящаяся точка несколько раз мигнула и исчезла.

Харуюки опустил руку и осмотрелся. Метатрон стояла с надменным видом, Фуко с удручённым, а Роуз Миледи с отсутствующим.

— Аматерасу, как и Метатрон… — выговорил он, ни к кому не обращаясь: —…живёт в своей первой форме, да? А находится она в комнате босса подземелья Токийского Вокзала?..

Он чуть было не ляпнул: “Как и Метатрон раньше”, — однако Роуз Миледи не могла знать, что истинное тело архангела покинуло подземелье, и Харуюки не собирался делиться ценной информацией с бойцами вражеского Легиона.

В этом смысле достаточно плохо было уже то, что Миледи увидела, где сейчас находятся Харуюки и Фуко. Если бы она как-то умудрилась сообщить об этом своим друзьям, то Харуюки и Фуко могли бы попасть в засаду после возвращения на средний уровень.

Даже Метатрон, далёкая от битв между бёрст линкерами, должна была понимать всю щекотливость ситуации. Но зачем же она тогда разрешила Аматерасу привести на встречу Роуз Миледи?

В груди Харуюки заныло от внезапно проснувшейся тревоги. Он посмотрел в закрытые глаза архангела, но Метатрон сказала совершенно спокойным тоном:

— Именно. Среди Святых Аматерасу считается… думаю, лучше всего подойдёт слово “затворница”. Она не преувеличила, когда сказала, что посещает высший уровень лишь раз в сто лет.

— Ого…

Сто лет на неограниченном поле соответствуют 36 дням и 20 часам в реальном мире. Даже по меркам Харуюки это было немало. Однако у Роуз Миледи нашлись достаточно веские причины, чтобы вытащить богиню-затворницу из своего логова и упросить организовать для неё встречу с Харуюки.

Шипастая дама пристально смотрела на него слегка раскосыми глазами и хранила молчание. Харуюки очень хотелось спросить, что ей нужно, но вопрос сразу бы сосредоточил всё внимание на нем, и неизвестно, как бы разговор повернулся потом. Чувствуя всё усиливающееся давление и раздираемый сомнениями, Харуюки никак не мог раскрыть рта…

Когда Фуко хлопнула его по правому плечу.

Разумеется, это ощущение ему тоже померещилось, но даже такая иллюзия помогла развеять напряжение. Харуюки медленно выдохнул, и тут послышался негромкий голос Фуко:

— Давно не виделись, Миледи.

Роуз Миледи помолчала ещё пару секунд и кивнула:

— И правда, Рейкер, мы не разговаривали уже много лет. Я и представить не могла, что увижу тебя именно здесь.

— Прости, если помешала. Увы, ситуация обострилась настолько, что сейчас я не могу уйти, не сказав ни слова. Ты ведь… понимаешь, о чём я?

Разговор Миледи и Фуко недвусмысленно указывал на то, что они являлись старыми знакомыми, но сейчас не собираются делать скидок на былую дружбу.

Разумеется, Фуко намекала на неумолимо надвигающуюся Конференцию Семи Королей. Нега Небьюлас собирался показать на ней карту повтора Сихоко, надеясь произвести эффект разорвавшейся бомбы. Но если посмотреть с другой стороны, это было единственное неопровержимое доказательство вины Белого Легиона и его связи с Обществом Исследования Ускорения. Поэтому Фуко с самого начала предупредила офицера Осциллатори Юнивёрс, что ни о каких сепаратных переговорах или поблажках не может быть и речи.

Обольстительная маска Миледи окрасилась лёгкой печалью, и она кивнула:

— Я полагала, что вчера Нега Небьюлас объявит об отмене конференции. Осциллатори проиграл битву, уступил контроль над Минато 3… но не дал вам ни одного основания для каких-либо обвинений. Тем не менее, вы не отозвали конференцию. По-видимому, вы полагаете, что ещё можете победить…

— Ты и все твои товарищи вольны думать что угодно, но от меня комментариев не жди, — мягко, но непоколебимо отозвалась Фуко. — Миледи, ты должна понимать, что если Чёрная Королева Блэк Лотос решила объявить войну Осциллатори, то об отступлении не может быть и речи. Вчера она лично участвовала в атаке, презрев страх перед правилом внезапной смерти, которое действует на девятом уровне. Чёрная Королева не отменит конференцию независимо от того, велик ли шанс на победу, и уж тем более не испугается грядущих битв.

— Да, пожалуй… Во время битвы за территорию Нега Небьюлас показал, что настроен всерьёз, — Роуз Миледи медленно кивнула и перевела взгляд на Харуюки. — Ты великолепно сражался, Ворон-сан. Я и представить не могла, что твой напарник разрубит тебя вместе со мной.

— Н-ну это мы так, сгоряча…

Не ожидавший такого комплимента Харуюки инстинктивно втянул голову в плечи.

Во время вчерашней битвы с Роуз Миледи, перегородившей путь к Орхид Оракул, Харуюки использовал самоубийственную уловку, которая вряд ли ещё хотя бы раз сработает в будущем. Под видом атаки он перегородил Миледи обзор, чтобы подоспевший сзади Трилид перерубил обоих аватаров смертоносной Инкарнацией “Небесное сплетение”. Эта тактика не сработала бы без невероятной силы Лида и без “Зова Цитрона” Лайм Белл, способного отменить даже такие страшные раны.

Однако во время битвы Харуюки посетило странное чувство. Он заподозрил, что если бы Миледи действительно хотела, то прикончила бы его задолго до того, как он смог бы приблизиться к ней.

— К тому же я… не думаю, что победил тебя. Мы втроём сражались изо всех сил, поставив на кон свои жизни, а ты будто бы сдерживалась… Правда, я до сих пор не знаю, почему.

Миледи пожала шипастыми плечами:

— Ты говоришь мне то же, что сказала Оракул. Но это преувеличение. Ты был настроен решительнее меня — только и всего, — Миледи коротко улыбнулась и снова посмотрела на Фуко. — Рейкер, я попросила Аматерасу свести нас… вернее, меня и Сильвер Кроу вместе вовсе не потому, что собиралась отговаривать его. Я просто хочу… убедиться.

— Убедиться?.. По-моему, ты знаешь намного больше нашего. Ты в курсе того, что уже натворило и что собирается натворить Общество, но даже зная всё это, продолжаешь слушаться Белую Королеву, не так ли?

— Не буду отрицать. Хотя Гномы и Общество существуют отдельно друг от друга, и тех, и других возглавляет Айвори Тауэр.

От слов Миледи у Харуюки кольнуло в груди.

Накал страстей во вчерашней битве перешёл все границы… однако именно поэтому Харуюки не испытывал к Роуз Миледи той же ненависти, которая горела в нём по отношению к Блэк Вайсу. Но эта девушка только что подтвердила, что знает и о связи Белого Легиона с Обществом, и о распространении ISS комплектов, и о попытках окончательно уничтожить Нико. И хотя всё это не было для неё секретом, она продолжала следовать за Белой Королевой. Не только она, но и остальные Гномы… и, скорее всего, весь Белый Легион.

Харуюки не верил — и даже не хотел верить! — что может существовать нечто, способное оправдать все злодеяния Общества. Но значит ли это, что Миледи разделяет взгляды Блэк Вайса, Аргон Арей и Даск Тейкера?

Харуюки невольно сжал кулаки. Заметив это, розовая дама беззвучно повернулась к нему. Её аватар, того же роста, что и Сильвер Кроу, смотрел ему точно в глаза ясным взглядом.

— Ворон-сан… вполне естественно, что ты ненавидишь нас. Никакими словами я не смогу развеять гнев, который накопился в тебе. У битвы, которую ведёт Осциллатори, есть причина, но Нега Небьюлас никогда с ней не согласится…

— Но если так!.. — сдавленно выкрикнул Харуюки, стиснув кулаки ещё сильнее. — …Если так, зачем было звать меня сюда?! Аватары на высшем уровне призрачны, и мы не можем навредить друг другу. Более того, мы оба знаем, что останемся при своих мнениях… Разве у этой встречи есть хоть какой-то смысл?!

Хотя возмущение, прозвучавшее в вопросе Харуюки, напоминало бесполезную детскую истерику, на него ответила не Миледи, а Метатрон, которая сегодня говорила на редкость лаконично:

— Ты ошибаешься, когда считаешь, что вы не можете навредить друг другу, слуга.

— Что?..

Эти слова застали его врасплох, но от их продолжения смятение переросло в настоящий трепет.

— На высшем уровне попытки влиять на создания бессильны … но, зная способ, можно влиять на связь между ними.

Связь… узы.

У Харуюки перехватило дух. Метатрон кивнула ему и повернулась к Миледи:

— Роуз Миледи, или как тебя там, появится ли здесь Сноу Фейри?

Когда здесь возникла Миледи, именно это имя Харуюки должен был вспомнить в первую очередь. В самом начале вчерашней битвы Харуюки и Метатрон отправились на высший уровень, где столкнулись со Сноу Фейри, вторым Гномом. Несмотря на внешность невинной девочки, она безжалостно попыталась перерубить связь между Харуюки и Метатрон. В некотором смысле эта её способность оказалась даже страшнее, чем смертоносная Инкарнационная сосулька под названием “Брайникл”.

Миледи покачала головой.

— Нет… ни Фейри, ни кто-либо ещё в нашем Легионе не знает об этой встрече. Впрочем, Фейри умеет подниматься на высший уровень самостоятельно, без помощи существ, так что ничто не мешает ей неожиданно показаться здесь.

Харуюки невольно посмотрел по сторонам, но в чёрном космосе вокруг виднелись лишь галактики узлов. Никого, кроме них четверых. Впрочем, стоило Харуюки облегчённо выдохнуть, как его мозг зацепился за противоречие:

— Послушай, Метатрон… ты только что говорила, что ни один бёрст линкер не может добраться до высшего уровня своими силами. Но Сноу Фейри…

— Я сказала “не должен был”, слуга, — уточнила архангел и добавила: — Скорее всего, даже Сноу Фейри поначалу полагалась на помощь высшего существа. Правда, мне неизвестно, была это Святая или же кто-то ещё.

— Э-э… разве помимо Святых есть другие говорящие существа?

— С чего ты решил, что нет? — удручённо переспросила Метатрон.

— По крайней мере Боги Священного Замка точно умеют говорить, Ворон-сан, — напомнила Фуко.

— А, д-да, точно…

— Хотя я не думаю, что Боги стали бы помогать бёрст линкерам, — закончила Фуко.

Харуюки был полностью с ней согласен. И вообще, если бы они смогли подружиться с одним из Богов, необходимость штурмовать врата отпала бы сама собой.

По словам Графит Эджа, за созданием неограниченного нейтрального поля стояли два разных разработчика. Первый надеялся, что последний Артефакт — Мерцающий Свет или TFL — останется запечатанным навечно, а второй хотел освободить его.

Пытаясь сохранить печать в неприкосновенности, первый построил вокруг TFL огромное подземелье, известное как Имперский Замок, и поставил сторожить его четырёх Богов, Энеми Ультра Класса. Второй разработчик попытался натаскать бёрст линкеров, чтобы однажды они смогли победить Четырёх Богов, пройти Имперский Замок и освободить TFL. Для этого он создал всё остальное — Святых, Четыре Великих Подземелья, слабых Энеми, магазины… а возможно, и все остальные системы Брейн Бёрста, включая дуэли и битвы за территорию.

И, если на то пошло, не один только Брейн Бёрст. Другие секретные игры, “Accel Assault 2038” и “Cosmos Corrupt 2040”, представляющие собой предтечу и развитие Брейн Бёрста, вероятнее всего тоже придумал второй разработчик. Если подняться на высшем уровне достаточно высоко, то можно увидеть три галактики, образующие единый мир.

Поскольку Харуюки знал о противостоянии двух разработчиков, он понимал, что, возможно, именно поэтому Боги видят в бёрст линкерах непримиримых врагов, а среди Святых, хоть и относящихся к Энеми, оказались Метатрон и Аматерасу, пошедшие на контакт с игроками. Однако Харуюки не хотел думать, что их с Метатрон свели лишь настройки системы. Он надеялся, что девушка-архангел, гордо называющая себя «существом», обладает той же свободой воли, что и обычный человек, и поступила так по собственному желанию.

Однажды Метатрон присоединится к Черноснежке и её Легиону в окончательном штурме врат Имперского Замка. Но для этого они должны как можно скорее победить Общество Исследования Ускорения.

Эти мысли заставили Харуюки проникнуться новой решимостью, пусть даже и не совсем уместной. Будто ощутив её, Метатрон поравнялась с ним, встав по левую руку, и положила ладонь ему на плечо, побуждая сосредоточиться на происходящем.

— Жаль, что Сноу Фейри не придёт, — грозным голосом заявила она. — Как бы я хотела раздеть её до ниточки.

— Р-раздеть?!..

— Это иносказание, слуга, — назидательно пожурило его за плохое знание языковых тонкостей высшее существо.

— П-понял… — только и смог ответить Харуюки, облегчённо вздохнув.

Сделав на всякий случай мысленную пометку о том, что Сноу Фейри ещё может появиться, он вновь посмотрел на Роуз Миледи, и та наконец-то дала ответ на вопрос, прозвучавший где-то полминуты назад:

— Как я уже сказала, Ворон-сан, я позвала тебя не для того, чтобы убеждать, а чтобы убедиться. Ты сообщил Орхи… то есть, Орхид Оракул одну вещь. Ты сказал ей, что Сакуяхиме — она же Первопроходец Шафран Блоссом — погибла от рук Белой Королевы Вайт Космос.

Харуюки невольно ахнул, и Фуко отреагировала точно так же. Впрочем, эти слова, хоть и прозвучали внезапно, были правдивы, и Харуюки не увидел смысла что-либо утаивать.

— Я никогда не слышал этого прозвища… но всё верно — именно Белая Королева обнулила очки Шафран. Слившись с Бронёй Бедствия и став Шестым Хром Дизастером, я увидел воспоминания Хром Фалькона, напарника Шафран. На самом деле Шафран убивал Энеми Легендарного Класса “Ёрмунганд”, но Блэк Вайс помогал держать аватара на месте, Аргон Арей наблюдала, а Вайт Космос воскрешала её.

Харуюки рассказывал эту историю много раз, но ярость, отчаяние и скорбь Фалькона всё равно вспыхнули в нём с новой силой. Он прижал правую руку к груди и продолжал, стараясь унять боль:

— Я не видел Белую Королеву, потому что её окружал загадочный свет… но навсегда запомнил слова, которыми она воскрешала Шафран. “Ризарект бай Компашн”… ты ведь знаешь этот спецприём?

Несколько секунд Роуз Миледи оставалась неподвижной, не отвечая ни словом, ни жестом.

Наконец, покрытая шипами правая рука беззвучно поднялась и тоже легла на грудь, словно подражая движению Харуюки. Девушка опустила голову.

Прошло секунд десять, прежде чем из-за потерявшей блеск маски прозвучал хриплый голос:

— Знаю… меня им тоже не раз воскрешало. Видимо… придётся поверить тебе и признать, что Шафран Блоссом… нашего с Орхи “родителя” обнулило Общество Исследования Ускорения и Белая Королева…

— Что?! — голос Харуюки снова сорвался. — Миледи, ты “ребёнок” Шафран?!

— Чему ты удивляешься, Ворон-сан? — прошептала Фуко, нагнувшись к шлему Харуюки и поделившись знаниями, доступными лишь ветеранам: — На заре Ускоренного Мира программа передавалась без ограничений. Встретив потенциального бёрст линкера, можно было пробовать сколько угодно раз. По слухам, у одного из Первопроходцев было больше тридцати “детей”.

— Тридцати?..

Да такой семьи хватит, чтобы основать крупный Легион! Кажется, написанное на лице Харуюки изумление помогло Миледи немного успокоиться. Обхватив себя руками за плечи, она тихо заговорила:

— У Шафран “детей” было поменьше. Мне известны одиннадцать, считая меня и Орхи. Не знаю, почему так совпало, но всем нам достались цвета растений. Среди нас не было сильных бойцов, но мы пытались создать “Легион взаимопомощи” даже после того, как ушли Шафран и Фалькон. Правда, не смогли захватить ни одной зоны и вскоре распались…

— Когда мы впервые встретились, Миледи, ты уже состояла в Осциллатори Юнивёрс, — вставила Фуко, и по её тону чувствовалось, что она старается скрыть свои эмоции. — Вас всех приютила Белая Королева?

Похожая на розовый бутон голова качнулась из стороны в сторону:

— Нет… в Осциллатори попали только я и Орхи. По словам Белой Королевы, всех остальных уже успели переманить другие Легионы, но мы с Орхи почему-то ни разу не встречали их в списке противников, хотя искали каждый день. А потом исчезла Орхи, и я до сих пор не знаю, что с ней произошло…

Харуюки смотрел на опущенную голову Миледи, и в его памяти невольно оживали вчерашние слова Оракул.

Когда Харуюки спросил у неё, как именно она воскресла, Оракул, она же Вакамия Мегуми, ответила, что не имеет об этом никакого представления — также, как и Миледи.

Ему вдруг показалось, что чем дальше говорит Миледи, тем меньше становятся колючие шипы на её теле.

— Потеряв Орхи, я впала в отчаяние, но Белая Королева пообещала, что досконально изучит Брейн Бёрст и однажды обязательно воскресит и её, и Шафран. Я поверила ей и решила стать сильнее во что бы то ни стало. Постепенно в Легионе начали со мной считаться, я стала Гномом… и сама не заметила, как прошло уже шесть лет. Но вчера… вчера Орхи действительно вернулась. Она неожиданно появилась на совещании перед началом битвы. Вы даже представить себе не можете, как я визжала от счастья…

Действительно, Харуюки ещё никогда не доводилось потерять дорогого ему бёрст линкера — и уж тем более обрести его вновь. Фуко и Метатрон тоже промолчали.

Мельком обведя их взглядом, Роуз Миледи снова опустила голову и снова заговорила тонким голосом, словно выдавливая из себя слова:

— Не знаю, как у неё получилось, но Белая Королева сдержала обещание. Я поверила, что она и Общество Исследования Ускорения не зря занимались своей работой, и что однажды Шафран Блоссом тоже воскреснет… Но сразу после битвы Орхи сказала, что меня обманули. Она заявила, что Белая Королева сама обнулила очки Шафран, и потому ни за что не воскресит её. Я… не поверила — ведь мы проиграли бой потому, что Орхи предала нас и вернула прежнее поле. Я подумала, что Нега Небьюлас как-то повлиял на неё, и наговорила ей ужасных вещей. А ведь это была наша первая встреча за долгое время…

— …Скажи! — не выдержал Харуюки. — Ты знаешь, где сейчас Оракул? Черно… Чёрная Королева второй день не может с ней связаться.

— Я тоже не могу. Орхи не пришла на дебрифинг после битвы, она не появлялась в списке противников, я не увидела её с высшего уровня… похоже, она со вчерашнего дня не подключается к глобальной сети, — сдержанно перечислила Миледи, но в самом конце её голос дрогнул от скрытого волнения. — Но я понимаю её. Впервые за шесть лет она увидела “старшую сестру”, а та в лицо назвала её предателем… Если честно, я бы тоже хотела сейчас держаться подальше от Ускоренного Мира… но я не могу быть слабой.

— Потому что ты третий Гном?

— Нет… Потому что я бёрст линкер, — возразила Миледи без малейшего колебания.

Она выпрямилась и сделала глубокий вдох. Шипы, обозначенные белыми огоньками, будто бы снова вытянулись и заострились.

— Спасибо, Сильвер Кроу… Скай Рейкер и существо Метатрон. Я получила уверенность, за которой пришла. Шафран Блоссом потеряла все очки по вине моей Королевы Вайт Космос. Королева никогда не воскресит её.

Её слова прозвучали, словно прощание с Белой Королевой и Белым Легионом. Харуюки машинально шагнул навстречу розовой даме:

— Что ты будешь делать дальше, Миледи?

— То, что должна сделать ради Орхид Оракул и Шафран Блоссом, — лаконично ответила она, положила руку на грудь и грациозно поклонилась.

В следующую секунду частицы, из которых состояла её аватар, растворились в пустоте. Она покинула высший уровень.

Повисшее молчание нарушила Метатрон:

— Вас, воинов, так много.

— Ещё бы, бёрст линкеров ведь около тысячи, — пробормотал Харуюки.

Метатрон слегка щёлкнула его по шлему.

— Существ не в пример больше, слуга. Как бы там ни было, если эта встреча хотя бы немного изменит приоритет поведения Роуз Миледи, значит, мы не зря откликнулись на призыв Аматерасу.

— Приоритет поведения?.. — Харуюки в очередной раз не сумел переварить сложный язык Метатрон.

Фуко пояснила с понимающим смешком:

— Речь о том, что её слепая вера в Белую Королеву могла пошатнуться, Ворон-сан. Хотя легионеры должны быть готовы на всё ради своего командира, нельзя отключать голову, закрывать глаза и затыкать уши. Лучше от этого никому не станет.

— Э?.. — Харуюки от неожиданности так и вперился глазами в лицо Фуко. — Ты сейчас и про Черноснежку-семпай тоже?..

— Разумеется, — Скай Рейкер ласково улыбнулась. — Разве ты не знаешь, Ворон-сан, что я каждый день нахожу разные поводы, чтобы отчитать Саттян?

— А… ну, это-то да…

“Интересно, а недавний совет одеваться откровеннее тоже из этой серии?” — невольно подумал он.

Метатрон же шагнула вперед, встав напротив Харуюки, и властно объявила:

— Не смей никогда сомневаться во мне, слуга.

После возвращения на средний уровень Фуко и Харуюки ещё немного поговорили с Метатрон, затем вернулись в реальность через портал возле Аэрохижины.

Харуюки очнулся в кондиционированном салоне автомобиля и медленно выдохнул.

— Итак, Харуюки, что от тебя нужно было Метатрон? — спросила Черноснежка слегка обиженным голосом.

— А, н-ну…

Едва подняв голову, Харуюки увидел, что Черноснежка заглядывает назад через проём между сиденьями со слегка надутыми щёками — примерно семь из десяти баллов по шкале её обид. Часы на виртуальном рабочем столе подсказывали, что он вынырнул всего через восемь секунд, но все в машине знали, что на неограниченном поле те превратились в два часа.

Харуюки уже открыл рот, чтобы начать рассказ, но не смог — случившееся до сих пор не укладывалось у него в голове. Какое-то время он довольно глупо ловил ртом воздух, пока его не спас голос с водительского сиденья:

— Я объясню, Саттян.

Ему казалось, что Метатрон и Фуко не особенно ладят, поэтому когда Скай Рейкер вдруг тоже пришла на Пустошь, Харуюки немного испугался. Но сейчас он был даже благодарен Фуко за её вмешательство. Она предложила Метатрон свою Аэрохижину в качестве укрытия, помогла сгладить острые углы в разговоре с Роуз Миледи, но самое главное — справилась с рассказом о событиях намного лучше Харуюки. Когда она договорила, до часа дня и начала конференции оставалось ещё три минуты.

— Ну надо же… — выдохнула Черноснежка, откинувшись на спинку своего сиденья. — Подумать только, что “Ворчун” Миледи сказала такое…

— А я, похоже, её понимаю … — заявила Тиюри, которая вчера сражалась с Миледи вместе с Харуюки и Трилид Тетраоксидом. — Мне показалось, что Миледи не столько воюет против Нега Небьюлас, сколько пытается защитить Оракул. Если у них один “родитель”, то они, выходит, сёстры… Причём единственные выжившие среди “детей” Шафран…

— Хм… возможно… — сначала Черноснежка обернулась, словно собираясь что-то добавить к её словам, но запнулась и снова посмотрела вперёд. — До конференции две минуты. И пока я хочу задать вам один вопрос, Фуко и Харуюки… Как думаете, ваша встреча с Роуз Миледи как-нибудь отразится на конференции?

— Нет, — не подумав, выпалил Харуюки и закрыл рот, не зная, как именно объяснить свой ответ.

Он попытался взглядом попросить помощи у Фуко, но та даже не обернулась. У них осталось совсем мало времени, так что мысли следовало высказывать предельно кратко. Подумав секунду, Харуюки продолжил:

— По плану сегодня от Белого Легиона опять участвует только Айвори Тауэр. Конечно, Миледи может связаться с ним перед конференцией, но мы не сказали ей ни слова о карте повтора, которая есть у Шоко. К тому же… она знает, что Блэк Вайс — на самом деле Айвори. По-моему, даже если бы мы раскрыли ей наш план, она бы не захотела помогать человеку, который участвовал в обнулении её “родителя”.

— То есть, ты думаешь… что Миледи может покинуть Осциллатори? — уточнила Тиюри.

На сей раз ответила Фуко:

— Вряд ли… Если она уйдёт, то только вместе с Орхид Оракул.

Как только она договорила, в ушах Харуюки раздался резкий электронный звук. Будильник, который он поставил на 12:59.

— Вчера, когда мы остались наедине перед окончанием битвы, я обратилась к Оракул… к Мегуми с просьбой. Я попросила её уйти из Осциллатори Юнивёрс и вступить в Нега Небьюлас, — негромким голосом призналась Черноснежка.

Фуко и Тиюри тихо ахнули.

— Но она не ответила, сказав лишь “прости”, потом взяла мой клинок и пронзила свою грудь… С тех пор я не могу связаться с ней, но не теряю надежды.

Тридцать секунд.

— Когда мы раскроем правду об Айвори Тауэре и его злодеяниях, пять Легионов объединят свои силы. Я хочу, чтобы Оракул… и по возможности Роуз Миледи покинули Осциллатори Юнивёрс до того, как начнётся зачистка. Пожалуйста… помогите мне.

Ни Фуко, ни Тиюри, ни Сихоко, ни Харуюки не смогли ответить своему командиру словами. Вместо этого они дружно вытянули руки, кладя их поверх рук своих друзей перед приборной панелью.

Черноснежка положила свою ладонь последней и сжала пальцы.

Пять секунд.

Они кивнули друг другу, откинулись на спинки сидений и закрыли глаза.

На тёмной изнанке век вспыхнули красные буквы системного сообщения:

“A REGISTERED DUEL IS BEGINNING!”

 

Глава 3

Когда Харуюки вернулся в Ускоренный Мир, его встретило зловещее жёлто-зелёное небо.

Вдалеке виднелись здания, сверкающие металлом, но в то же время покрытые складками и выступами какой-то органической материи. По металлической земле цокали коготками маленькие жуки, в телах которых тоже уживалась механика и органика. Уровень “Чистилище”, относящийся к тёмному типу.

— Не самый удачный уровень для конференции, — прокомментировала опустившаяся рядом с Харуюки Шоколад Папетта, похожая на юную знатную даму в блестящей шоколадной броне. — Хотя, безусловно, “Кладбище” или “Эпидемия” были бы ещё хуже…

Надменный голос, которым Наго Сихоко никогда не пользовалась в реальном мире, заставил Харуюки на секунду растеряться.

— У-угу, — поддакнул он.

Шоколад выразилась очень точно. Хотя “Чистилище” не отличалось слишком вредоносными особенностями по сравнению с другими тёмными уровнями, они всё равно оставались весьма неприятными. Если ненароком раздавить одного из металлических жуков, на запах выплеснувшейся из него жидкости слеталась целая стая таких же. К тому же на этом уровне из земли изредка вылезали похожие на червяков трубы, извергающие зловонный дым.

— Хотя нелегко придётся только бойцам, то есть, Кобальт и Манган. Мы-то здесь зрители…

— А-а, вот как ты заговорил! Всё им расскажу после битвы! — раздался за спиной голос ведьмы в жёлто-зеленых доспехах.

Харуюки мигом развернулся, сложил руки крест-накрест и взмолился перед Лайм Белл:

— Н-не надо! Они меня выследят, нападут и голову мне отрубят!

— И будешь сам виноват, Кроу.

— Вот именно, Ворон-сан. Ты должен учиться понимать девушек.

Эти два голоса принадлежали Блэк Лотос, обладательнице полупрозрачной ониксовой брони и длинных клинков вместо конечностей, и Скай Рейкер, которую Харуюки уже видел несколько минут назад. Сейчас на ней не было Ураганных Сопл, и она вновь сидела в коляске, одетая в белое платье.

Харуюки уже давно начало казаться, что девушки в Ускоренном Мире как правило сильнее парней, и сейчас он решил наконец-то поделиться этой теорией с остальными. В конце концов, даже среди Монохромных игроков было больше Королев — считая Красную, Фиолетовую, Чёрную и Белую — чем Королей.

Но не успел он и слова сказать, как…

— Приве-е-е-е-ет! — сопровождаемое протяжным возгласом, сбоку прилетело нечто красное — и тут же врезалось в него.

Слегка ударив Харуюки по затылку ребром ладони, рубиновая девочка-аватар с нефритовыми глазами ловко приземлилась.

Будучи зрителем, Харуюки не получил урона, но в мыслях ещё раз удостоверился в правдивости собственной теории.

— Привет, Рейн, — поприветствовал он нового аватара. — Отоспалась после вчерашнего?

— Эй, что это за вопрос такой? Ты меня за ребёнка держишь?

Красная Королева Скарлет Рейн переспросила таким угрожающим голосом, что Харуюки не решился ответить, что младшеклассников все нормальные люди считают именно детьми.

— OFC. Крепкий сон — быстрый рост, — внезапно поделился житейской мудростью тёмно-красный аватар-леопард, бесшумно подкравшийся с той же стороны, что и Рейн.

От такого психологического удара Красная Королева чуть не упала на колени, но новый аватар без труда оторвал её от земли и усадил себе на плечи.

— Вот ты со мной нарочно как с ребёнком обращаешься, Пард?.. — пожаловалась Рейн, но быстро смирилась, посмотрела на Харуюки с высоты роста Блад Леопард и вдруг заговорила голосом, достойным Королевы: — Что ж, настал момент истины?

— Да, — ответила ей вторая Королева. — Но для нас — далеко не первый. Моментами истины были и битва против Сэйрю у Восточных Врат Имперского Замка, и битва с Метатрон у Токио Мидтаун Тауэра, и битва с Блэк Вайсом и Бронёй Бедствия 2 в женской школе Этерна, и битва против Грейт Волла в Сибуе 2, и тем более вчерашняя битва с Осциллатори Юнивёрсом. Сегодняшняя битва тоже не станет концом войны… но мы, как обычно, должны выжать из себя всё. Я рассчитываю на всех вас.

Чёрная Королева обвела глазами шестерых аватаров и остановила взгляд на Шоколад:

— Особенно на тебя, Шоколад. Сегодня именно ты и твоя карта повтора — наш ключ к успеху. Понимаю, что возлагаю на тебя тяжёлую ношу, ведь это твоя первая конференция, но я всё равно надеюсь на тебя.

— К-конечно, я всё понимаю. Я тоже легионер Нега Небьюлас и исполню всё, что от меня требуется, — уверенно выговорила Шоколад, хотя её голос слегка дрожал от скрытого напряжения.

Черноснежка кивнула, аккуратно похлопала Шоколад по плечу правой рукой-клинком и развернулась. На сей раз местом встречи Королей станет юго-запад парка Мару к северу от Имперского Замка.

В реальном мире императорская резиденция похожа на вытянутый шестиугольник, но Имперский Замок Ускоренного Мира выглядел идеально круглым. Как правило, Короли встречались либо в северном парке Мару, либо в восточных садах, либо во внешнем императорском саду к юго-востоку от Замка.

Парк Мару в качестве места проведения конференции предложили Дуалы Синего Легиона: Кобальт Блейд и Манган Блейд. В южной части парка находилось множество музеев и галерей, каждая из которых вполне подошла бы в качестве площадки для встречи, однако направляющие курсоры сообщали, что бойцы находятся севернее. Какое-то время отряд шёл сквозь густой туман, и вдруг впереди показалось причудливое строение.

Массивная восьмиугольная крыша с острыми навесами была увенчана маленьким куполом-луковицей, образованной свойственными уровню гротескными мышцами и сухожилиями и похожей на куколку какого-то насекомого. Из стен здания торчали зловещие шипы, а растянутый в ширину вход напоминал распахнутые челюсти.

— Это ведь… Будокан, да? — пробормотала Тиюри, останавливаясь и вглядываясь в луковицу. — Надо же, какое совпадение… А может, вовсе и не совпадение…

— А чего ты тогда такая спокойная? — спросила Рейн. — Что будет, если Леони узнают личность Профессора?

— Что-то мне не верится, — ответила Тиюри и мельком глянула на Харуюки.

“Профессор”, он же Маюдзуми Такуму, как раз выступал на токийском летнем чемпионате по кэндо среди учащихся средних школ, который проходил в том самом Будокане, на который они смотрели. Именно поэтому Тиюри заговорила о “совпадении”. Поскольку Харуюки знал, что Конференция Семи Королей пройдёт где-то рядом с императорской резиденцией, ему хотелось сразу после её окончания пойти поболеть за Такуму, но он не мог даже на день забыть о Хоу и обязанностях председателя комитета. Поэтому он возложил на Тиюри ответственное задание — ей придётся болеть и за себя, и за него.

Такуму выступал и в одиночном, и в групповом турнире, поэтому сейчас должен был находиться в Будокане — если, конечно, не вылетел после первой же битвы. В час дня как раз заканчивался обеденный перерыв, и участники начинали готовиться к очередным поединкам.

В августовских межпрефектурных турнирах — которые пройдут здесь же, в Будокане — примут участие шесть победителей группового турнира (вернее, четыре, плюс две лучших группы из сетки проигравших) и четыре победителя одиночного турнира. Секция кэндо средней школы Умесато еле-еле втиснулась восьмой во время отборочных на городской чемпионат, так что шансов у них, казалось бы, имелось немного, однако Харуюки лучше всех знал, что Такуму после своего январского перехода в Умесато тренировался ежедневно и еженощно.

“Держись, Таку”.

Пожелав удачи своему лучшему другу, сражающемуся в Будокане реального мира, Харуюки ответил:

— На самом деле я уже знаю КобаМагу в реальном мире, а они знают меня… Поэтому я не думаю, что они бы нарочно стали выяснять, кто такой Пайл в реальности, а затем выбирать эту арену в качестве площадки для конференции. Тем более, что это всё равно бессмысленно…

— Это точно, — согласилась Черноснежка и отвела клинок правой руки в сторону. — Район Тиёда не разделён на зоны. Если они хотели сразиться с Пайлом, им незачем было приходить сюда, они с тем же успехом могли вызвать его на дуэль из любой другой точки района. Я полагаю, Белл права — это совпадение, либо случайное, либо связанное с причиной, которая не имеет никакого отношения к Пайлу. Итак… пора бы нам войти.

— О да, наконец-то! — Нико ударила кулаком по левой ладони; Фуко, Пард, Тиюри и Харуюки дружно кивнули.

Они поднялись по широкой лестнице и миновали зубастый вход. Короткий коридор вывел их на просторную арену. В реальности её устилали гладкие деревянные половицы, на которых состязались мечники, однако на уровне “Чистилище” Ускоренного Мира пол был изрезан неприятно выглядящими складками, а восьмиугольные трибуны напоминали улей каких-то насекомых.

Харуюки шёл первым. Стоило ему ступить на пол затянутой дымкой арены, как…

— …Вы опоздали! — раздался хлёсткий возглас, и он рефлекторно втянул голову в плечи.

Голос принадлежал одному из двух аватаров, стоявших справа от входа, через который прошёл их отряд.

Высокий аватар женского пола в фуражке с длинным козырьком и туго свёрнутым кнутом за спиной. Рядом на цилиндрической тумбе сидел фиолетовый аватар в ярко-фиолетовой броне и с длинным посохом в руке — вылитая императрица. Это были руководители Фиолетового Легиона “Овал Авроры” — старший офицер Астра Вайн и Фиолетовая Королева Пёрпл Торн.

Астра Вайн резко подняла левую руку, указала пальцем точно на Харуюки и воскликнула ещё раз:

— С начала дуэли прошло уже больше трёх минут! Почему люди, созвавшие конференцию, позволяют себе появляться последними?!

Харуюки быстро посмотрел по сторонам и увидел, что у стен восьмиугольной арены на уважительном расстоянии друг от друга разместились не только представители Фиолетового Легиона, но и четырех других.

Зелёный Король Грин Гранде, Третий Бастион — так в легионе Грейт Волл называли офицеров — Айрон Паунд и Пятый Бастион Сантан Шейфер.

Жёлтый Король Йеллоу Радио и аватар в виде девочки на шаре, которую, кажется, звали Лимон Пьеретт.

Синий Король Блу Найт и бойцы, ведущие эту дуэль — Дуалы легиона Леониды и сестры Кобальт Блейд и Манган Блейд.

И наконец… с противоположной стороны от Харуюки неприметно сидел аватар, похожий на колдуна в мантии цвета слоновой кости — Айвори Тауэр, полномочный представитель Белой Королевы.

— Всё-таки заявился… — еле слышно прошептала Черноснежка, не обращая никакого внимания на упрёки Астры Вайн.

Вместо неё к Харуюки подъехала Фуко, остановилась справа от него и приподняла шляпу, демонстрируя уважение.

— Извини за задержку, Вайн, но мы появились на самом юге парка Мару. У нас ушло время, чтобы дойти сюда.

— Вы могли не идти, а бежать! — возразила Вайн, уперев руки в боки и став похожей скорее не на офицера, а на учительницу.

Вообще, поскольку они сейчас находились на правах зрителей на обычном дуэльном поле, созданном Кобальт и Манган, их вполне могло с самого начала разместить так, чтобы они видели сестёр. Почему же их вместо этого забросило в такую даль? И стоило Харуюки задуматься…

— Не сердись, Вайн. Это мы включили разброс зрителей.

— Нам показалось, что некоторым Легионам захочется переговорить перед тем, как прийти сюда.

С восточного края арены донеслись голоса Кобальт Блейд и Манган Блейд, по очереди пояснивших ситуацию.

Подобно переключателю, разрешающему или запрещающему зрителям приближаться к бойцам, первоначальное размещение зрителей на поле тоже задавали участники дуэли. “Разброс” означал, что зрители появлялись не рядом с бойцами, а на некотором удалении. В принципе, эта опция помогала защищать бёрст линкеров от раскрытия личности по начальному положению их аватаров, а также выбирать поле боя до того, как успеет собраться толпа, однако многие не утруждали себя такими тонкими настройками — всё равно ведь зрителей телепортировало поближе к бойцам, как только начиналась собственно битва.

Однако во время Конференции Семи Королей бойцы не сражались друг с другом, поэтому зрительская телепортация не работала, и всем участникам приходилось несколько минут самостоятельно добираться до места встречи. Чёрный Легион действительно воспользовался этим временем для разговоров, так что Харуюки невольно восхитился догадливостью КобаМаги.

— Вы зря волновались, Дуалы. Они наверняка обо всём договорились ещё до начала конференции. В следующий раз будь внимательнее, Рейкер! — заявила Астра Вайн, нисколько не поменяв обвиняющего тона, и напоследок фыркнула, явно довольная тем, что высказала все упреки в лицо своей старой сопернице. Наконец, она встала позади Фиолетовой Королевы и умолкла.

Харуюки мельком посмотрел наверх. Осталось меньше двадцати пяти минут. Бессменный ведущий, Синий Король, тоже решил, что пора приступать, и неспешно встал, лязгнув тяжёлыми доспехами. Он бросил взгляд на Кобальт Блейд, та кивнула, открыла меню и просмотрела, судя по всему, список присутствующих зрителей.

— Все восемнадцать участников в сборе. Посторонних нет.

— Отлично. Ну что, начнём, — объявил Синий Король, как всегда без лишних формальностей.

Черноснежка переместилась вперёд и грациозно присела на круглую тумбу, как и остальные Короли. Судя по всему, Дуалы сделали эти тумбы из колонн арены.

Всего тумб было семь, Черноснежка сидела на самой северной, Синий Король на самой восточной, между ними была одна свободная. Вероятно, она предназначалась Красной Королеве, но Нико встала по левую руку от Черноснежки за её спиной и сложила руки на груди, отказываясь от места.

О слиянии Нега Небьюласа и Проминенса любой желающий мог бы узнать, просто атаковав в субботу Сугинами или Нериму, так что бдительные Короли уже наверняка обо всём знали. Если точнее, то пока что Легионы договорились на тридцать дней объявить переходный этап, во время которого временным командиром будет Блэк Лотос, временным заместителем Скарлет Рейн, а временным названием — Нега Небьюлас. В любом случае, все уже должны были понимать, что Легионы действуют сообща.

Ни Блу Найт, ни Пёрпл Торн не сказали ни слова, увидев, где встала Нико. Поскольку сегодняшняя конференция посвящалась борьбе с Обществом Исследования Ускорения, Харуюки надеялся, что им не придётся обсуждать слияние Чёрных и Красных, но…

— Можно один вопрос перед тем, как мы перейдём к главной теме? — раздался на арене высокий голос, одновременно серьёзный и саркастический.

На юго-востоке арены с тумбы между Фиолетовой Королевой и Айвори Тауэром встал аватар ядовито-жёлтого цвета.

Хотя по росту он мог поспорить даже с Блу Найтом — не без помощи раздвоенной клоунской шапки, конечно — его руки и ноги были тонкими как у Роуз Миледи, к тому же он постоянно сутулился, что тоже мешало вселять трепет в сердца тех, кто смотрел на него. Тем не менее, этот карикатурный шут излучал такую же мощную ауру, как и остальные Короли. Харуюки показалось, что на лбу внутреннего тела его аватара выступил пот.

— Долго ждать не пришлось… — прошептала Фуко.

Синий Король слегка поморщился:

— Можно-то можно, только давай поскорее.

— Конечно, конечно. Разговор минуты на три, что уж там, — кивнув неестественным, марионеточным движением, Жёлтый Король Йеллоу Радио продолжил своим привычным издевательским тоном: — Мне всего-то нужно прояснить один вопрос. Как нам теперь называть эту отчасти красную малышку?

— Ка-ак называ-а-ать!.. — повторила за Жёлтым Королем девочка на шаре.

— Как понимать твой вопрос, Радио? — недоумённо уточнил Синий Король.

Радио развёл руки в стороны.

— Начнём с того, что у той малышки цвет не чисто красный, не “Red”. Теперь к этому добавляется то, что она наконец-то лишилась звания командира Легиона. Неужели мы, несмотря на это, должны и дальше звать её “Красной Королевой”?..

— Должны-ы-ы и да-а-альше?..

— Как ты смеешь?! — раздался чей-то возмущенный выкрик.

Однако он принадлежал не самой Нико, и даже не её офицеру Леопард, а Харуюки, который только что ежился, ощущая ауру Жёлтого Короля. Услышав издевательскую речь Радио, он почувствовал такой гнев, словно у него что-то вспыхнуло перед глазами, и не сдержался.

После этого на Харуюки обратил внимание не только Жёлтый Король, но и Синий, и Зелёный, и Фиолетовая Королева, и даже Айвори Тауэр. Однако негодование в Харуюки пересилило испуг, и он продолжил громко возмущаться:

— Красная Королева согласилась на слияние Легионов, чтобы положить конец Обществу Исследования Ускорения! В то время как ты во время борьбы с Бронёй Бедствия плясал под их дудку и подтирал им задницу! У тебя нет права упрекать Рейн!

Хотя разница в силе между Харуюки и Радио — бёрст линкером 6-го уровня и Королём — небо и земля, от настолько прямого обвинения Радио опешил и слегка отшатнулся.

— Боже мой, какой невоспитанный мальчик… Я ведь ни слова не сказал про Броню, я просто пытаюсь понять, на каком основании человек, не возглавляющий Легион, называет себя “Королевой”…

— Тогда заодно скажи, на каком основании человек, который не хочет ничего делать ради Ускоренного Мира…

Харуюки кричал бы и дальше, если бы Черноснежка не остановила его, подняв правую руку-клинок на уровень его глаз. Нико тоже бросила на Харуюки насмешливый взгляд, в котором читалось: “Всё, хватит”.

Разумеется, Харуюки не стал идти наперекор командиру и заместителю Легиона. Прервав выступление, он закрыл рот и отступил на несколько шагов. Запоздало проснулось понимание того, что он зашёл слишком далеко, и лицо под серебристым визором покрылось холодным потом.

— Н-ну ты даёшь, Ворон-кун… — прошептала за его спиной Сихоко.

Они с Тиюри стояли, как громом поражённые. Харуюки застыл настолько основательно, что не мог даже повернуться и ответить, так что пояснять пришлось удручённой Тиюри:

— У Кроу иногда бывает такое — прямо теряет голову и срывается с катушек. Но только если обижают других, а не его самого.

— А-а… да, это на него похоже.

Пока Харуюки невольно слушал перешёптывания за спиной, впереди раздался хладнокровный голос Черноснежки:

— Радио, обращение “Король” возникло спонтанно, у него нет строгого определения. Те, кто хотят называть Рейн Красной Королевой, пусть и дальше называют её так, а тебя, если тебе так не хочется, никто не заставляет. Безусловно, лично я не намерена обращаться к ней иначе.

— А мне вообще плевать, кто как меня называет, — продолжила Нико своим обычным голосом. — Рано или поздно появятся новые девяточники, и среди них вряд ли будут те, чьи цвета ты признаешь “чистыми”. Ты же не будешь каждый раз собирать всех Королей, чтобы решить, кого как называть? Это уж был бы полный идиотизм.

— Но… но ведь… — чуть обиженно возразил Радио, недовольный тем, что ему не удалось раззадорить ни Черноснежку, ни Нико. — …Вы ведь не станете спорить с тем, что мы, Монохромные Короли, годами делали всё возможное, чтобы защитить Ускоренный Мир? Вы ведь созвали нас именно потому, что признаёте вес решений, которые принимают Короли, не так ли? Поэтому не кажется ли вам неуместным безо всякого предупреждения ломать устоявшиеся рамки и требовать, чтобы никто не обращал на это внимания?

— Бе-езо вся-а-акого!..

Нико мельком глянула на Лимон Пьеретт, которая попугаем повторяла слова за Радио, и пожала плечами:

— И вообще, давай-ка ты сначала определишься, что тебя не устраивает — мой уход с поста командира Легиона или само объединение Негабью и Проми, а потом уже будешь придираться.

— Конечно же… и то, и другое. Если ты собираешься называться Красной Королевой, тебе нужна гордость, соответствующая этому званию…

— Довольно, три минуты давно прошли! — перебила Черноснежка Жёлтого Короля, поднимаясь с тумбы. Она указала на Радио правой рукой-клинком, и огромную арену огласил ясный, величественный голос: — Мне надоело вас слушать, поэтому я просто выскажу всё как есть! Радио, ты недоволен не тем, что Рейн понизилась в должности, а слиянием моего Легиона с Проминенсом… точнее, тем, что Проминенс слился с нами, а не с Крипто Космоцирком!

— А? — недоумённо выдохнул Харуюки.

Реакция Йеллоу Радио была куда более громкой:

— Ч-что ты себе позволяешь? У тебя нет никаких оснований говорить, что я пытался захватить территорию Проминенса!..

— Конечно, нет! Ты хотел не территорию Рейн, а её саму! Йеллоу Радио, ты уже давно падок на аватаров в виде маленьких девочек с округлыми формами… Ты надеялся воспользоваться этой суматохой, чтобы объединиться с Проми и получить Рейн в своё распоряжение!

После слов Черноснежки на арене Будокана секунды три висела гробовая тишина.

— Н-неужели?.. — первой подала голос Нико.

— Это, конечно, ни в какие ворота… — протянула Астра Вайн.

— Э-э-это та-а-ак?..

И даже Лимон Пьеретт, представительница тех самых “аватаров в виде маленьких девочек с округлыми формами”, медленно откатилась на шаре подальше от Радио. В ответ на это Жёлтый Король Йеллоу Радио, известный по кличке “Радиоактивный Психопат”, сделал довольно неожиданный шаг.

Что-то вдруг бухнуло, и тело Радио мигом обволокло разноцветным дымом. Вскоре клубы рассеялись, но на тумбе уже никого не было. Синий Король неспешно посмотрел по сторонам. Айрон Паунд и Сантан Шейфер начали перешёптываться за спиной молчаливого Зелёного Короля:

— Он ведь зритель, как он сумел включить способность?..

— Может, это Инкарнация?..

— Нет, она тоже не должна работать…

Конец обсуждению необычного происшествия положил ещё один молчаливый участник конференции — Фиолетовая Королева Пёрпл Торн:

— Боже, да какая разница, педофил Радио или нет. В конце концов, мы с Астрой его точно не интересуем.

— А мне-то что делать?.. — пробормотала Нико, но Торн пропустила её слова мимо ушей.

— Я уверена, что он просто где-то спрятался, но всё равно нас слушает. Если захочет сказать что-нибудь важное — появится снова. Поэтому давайте перейдём к главной теме, у нас осталось уже меньше двадцати минут.

— Да, действительно, — согласился Блу Найт и стукнул по полу арены артефактом “Импульс”, объявляя смену темы. — Таким образом, я передаю слово Лотос, чтобы она доложила о случившемся во время вчерашней битвы за территорию.

Так и не вернувшаяся на место после своего выступления Черноснежка кивнула:

— Так точно. Жаль, на словах всё будет звучать куда проще, чем оно было на самом деле… Во время прошлой конференции мы предложили идею немедленной совместной атаки на Общество силами всех Легионов, как только будет обнаружена их база. Поскольку идея была одобрена, вчера мы напали на зону, которую рассматривали в качестве возможного укрытия Общества. Суть нашего плана была в том, что как только Общество утратит контроль над зоной, а вместе с ним и право скрывать себя из списка противников, в списке зоны можно будет найти членов Общества и тем самым узнать наверняка, где они скрываются. Безусловно, нам требовалась помощь беспристрастных бёрст линкеров, чтобы они проверили список за нас. С этой просьбой мы обратились к Дуалам Леонидов.

Когда Чёрная Королева договорила, взгляды присутствующих сошлись на Кобальт Блейд и Манган Блейд, притаившихся за спиной Синего Короля.

— И… каков результат? — нетерпеливо спросила Пёрпл Торн.

Черноснежка молча кивнула сёстрам. Манган Блейд — аватар с одним хвостом на голове — встала спереди и сбоку от Синего Короля.

— После победы Нега Небьюласа мы проверили список противников захваченной зоны.

Харуюки знал итоги той проверки, но всё равно невольно затаил дыхание. После недолгой тишины Манган Блейд хладнокровно доложила:

— В списке не было бёрст линкеров из числа известных нам членов Общества Исследования Ускорения.

Харуюки услышал где-то справа протяжный вздох. Но не успел он повернуть голову, как Фиолетовая Королева раздосадованно заявила:

— Так что же, операция закончилась провалом?! Вы пригласили нас сюда только ради того, чтобы сообщить об этом?!

Подняв артефактный посох под названием “Буря”, Королева ударила им по земле. Раздался металлический звон, и по арене пробежали несколько искр.

Но даже ощущая гнев — а может быть и разочарование — Пёрпл Торн, Харуюки не сводил глаз с Айвори Тауэра, сидевшего в одиночестве точно напротив него. Белый аватар действительно напоминал невозмутимую башню — он никак не отреагировал на сообщение о неудаче Чёрного Легиона. На украшенной узором маске не отражалось ни беспокойства, ни облегчения.

Фиолетовая Королева тоже покосилась на Айвори и продолжила:

— К тому же, Лотос, пусть ты и постаралась не уточнять, о какой именно “зоне” речь, по карте владений легко понять, где именно проходила битва. Всего за один день Негабью захватил зоны Сибуя 1, Сибуя 2 и Минато 3. Очевидно, вашей окончательной целью была самая далёкая от Сугинами зона Минато 3. Следовательно, вы изначально подозревали, что Общество Исследования Ускорения скрывается в рядах Осциллатори. Раз так, что вам мешало сказать об этом, чтобы мы допросили полномочного представителя Белого Легиона?

Черноснежка усмехнулась в ответ:

— Мы бы так и сделали, если бы верили, что он легко расколется. Я знала, что моих слов не хватит, поэтому искала веские доказательства. Ради этого я вымолила помощь у Грево и выпросила наблюдателей у Леони. Но план потерпел неудачу. Или, если точнее, его разгадали ещё до начала. Поэтому я вынуждена признать, что мы с самого начала проиграли информационную войну с Осциллатори…

И стоило ей договорить…

…Как Айвори Тауэр впервые отреагировал.

Из-под мантии цвета слоновой кости показались руки, повернувшиеся ладонями вверх. На арене зазвучал приятный, но совершенно непримечательный голос:

— Меня разочаровывают ваши слова. Мы всего лишь изо всех сил сопротивлялись неожиданному вторжению со стороны объединённого отряда Нега Небьюласа и Проминенса, но наших сил не хватило, и мы проиграли. Очевидно, если бы мы знали о нападении заранее, то укрепили бы оборону зоны.

— Мне трудно назвать вашу оборону слабой, ведь в битве участвовали четыре Гнома, считая тебя, — заметила Черноснежка, однако белый колдун лишь пожал плечами.

— О-о… — протянула Пёрпл Торн. — Вы победили, хотя против вас было четверо Гномов? Интересно узнать, как так получилось.

— Я могу рассказать, но вряд ли ты поверишь, — ответила Черноснежка.

Харуюки мысленно поддержал её. В историю о том, как уникальная Инкарнационная техника превратила поле в неограниченное нейтральное поле, установив на нём уровень “Ад” и выпустив разъярённых Энеми Дьявольского Класса, не поверил бы даже сам Харуюки, если бы ему поведал кто-то посторонний.

Однако Айвори Тауэр вдруг вновь взял слово, будто стараясь помешать Черноснежке рассказать об этом:

— Сколько бы Гномов ни участвовало в битве, важно лишь то, что нападающие превзошли наших защитников. К настоящему времени Нега Небьюлас отобрал у Осциллатори Юнивёрса права на Минато 3, важную для нас территорию. Из-за этого все члены нашего Легиона испытывают неудобства с подключением к глобальной сети. Кроме того, как вам уже известно, Общества не было в списке противников. Безосновательная уверенность в том, что наш Легион защищает Общество Исследования Ускорения, привела к вопиющему нарушению пакта о взаимном ненападении. Как представитель Осциллатори Юнивёрса я требую у Нега Небьюласа немедленно вернуть территорию и выплатить компенсацию.

Бесстыжая речь Айвори Тауэра — под личиной которого скрывался “Тюремщик” Блэк Вайс — разогрела виртуальную кровь, текущую в жилах аватара Харуюки. Если бы он не знал о припасённом в рукаве козыре, то уже вновь выскочил бы вне очереди и начал возмущаться.

Вместо этого Харуюки терпел, крепко сжав кулаки. Черноснежка же продолжала говорить совершенно спокойным голосом:

— Не забывай, Айвори Тауэр, что мы никогда не присоединялись к пакту о ненападении. Более того, каждую неделю нашу территорию атакуют легионеры Леони и Грево.

— Это не более чем потешные бои ради обучения младших легионеров. Фактически за всё это время Нега Небьюлас ни разу не терял контроль за Сугинами, — без промедления возразил Айвори. Глаза, сокрытые за узкой прорезью маски, обвели взглядом присутствующих. — Но вашу атаку нельзя назвать потешной. Если мы не дождёмся возврата территории и компенсаций, а остальные Легионы не вступятся за нас, мы задумаемся о выходе из пакта о взаимном ненападении. Вы готовы к такому?

— О-о?.. — вызывающе протянула Фиолетовая Королева. — Хочешь сказать, что вы нападёте на нас, ваших соседей?

— Если того пожелает Электродуговая Императрица, — колдун вежливо поклонился.

— Ах ты!.. Следи за словами, представитель! — вспылила Астра Вайн, но Айвори даже не дрогнул.

Раньше Харуюки не понимал, откуда в нём достойная Королей невозмутимость и мощнейшее информационное давление, но когда он узнал правду об этом аватаре, всё встало на свои места. Блэк Вайс вершил свои тёмные дела ещё на заре Брейн Бёрста, в эпоху Первопроходцев, задолго до появления Монохромных Королей. Он — один из старейших и коварнейших злодеев Ускоренного Мира.

Разряжать накалившуюся обстановку вновь пришлось Синему Королю:

— Не спеши с выводами, Айвори Тауэр, — доспехи лязгнули, когда рыцарь развёл руки в стороны. — Я так понимаю, Лотос ещё не договорила, да? Возвращение и компенсацию обсудим потом, когда выслушаем.

— Как пожелаете, Синий Король, хотя я считаю, что её слова уже ничего не изменят. Вся их так называемая “операция” изначально строилась на ошибочных предположениях, — равнодушно заявил Айвори и беззвучно сел на тумбу.

Блу Найт подал Черноснежке знак, и она выплыла в центр арены.

“Осталось совсем чуть-чуть”.

Харуюки хотелось обернуться и подбодрить Сихоко, но он терпел. Нельзя было давать Айвори Тауэру даже малейших намёков на козырь, пока она не вступит в игру.

Тем не менее, он сдвинулся на полсантиметра в сторону Сихоко и мысленно пообещал защитить её, что бы ни случилось. Затем он вновь сосредоточился на речи Черноснежки, внимая каждому слову.

— Да, мы проиграли информационную войну… Проиграли ещё за несколько часов до того, как началась битва.

Несомненно, Черноснежка намекала на неожиданное возвращение Вакамии Мегуми в ипостаси бёрст линкера, которое случилось вчера после уроков.

— Не в силах совладать с могущественным противником в стремительно меняющейся обстановке, мы приготовились биться насмерть, — хладнокровно продолжала Черноснежка. — Хотя в конце концов нам чудом удалось завоевать территорию, по сути мы проиграли, ведь Дуалы, проверив список противников, не нашли в нём членов Общества. Но… есть одно но, Айвори Тауэр. Возглавляя оборону зоны, ты упустил из виду всего одну, но очень важную деталь. Впрочем, на твоём месте даже я не заметила бы маленький красный огонёк.

— Упустил?.. О каком огоньке вы говорите?

Хотя Айвори Тауэр должен был понимать, что Чёрная Королева приближается к сути, тон его голоса всё равно не изменился. Он сидел неподвижно, словно башня из слоновой кости, всем своим видом требуя у Черноснежки разъяснений.

Задержав на нём взгляд примерно на секунду, Черноснежка повернулась на правой ноге и подала знак своим легионерам.

Послышалось цоканье шоколадных каблуков по металлическому полу арены. Шоколад Папетта вышла вперед между Харуюки и Леопард.

Хотя Шоколад наверняка была самым низкоуровневым аватаром на арене, ничем не показывая страха и встав возле Черноснежки, Сихоко отвела правую руку в сторону и сделала грациозный книксен:

— Очень рада знакомству. Меня зовут Шоколад Папетта, я состою в Нега Небьюласе, — она представилась ясным голосом, повернулась влево и посмотрела на троицу из Синего Легиона. — У меня есть просьба к дуэлянтам. Не могли бы вы подключить меня к битве?

По арене прокатился тихий ропот.

Во время обычных дуэлей существовали два способа превратить зрителя в полноправного участника битвы. Первый: переключение режима в королевскую битву, что требовало согласия всех зрителей. Второй: вызов одного из зрителей на “сквозную дуэль” — такая возможность оказывалась доступна победителю после окончания дуэли (или, в случае ничьи, обоим бойцам). Оба варианта не пользовались особой популярностью, но поскольку в сквозной дуэли действовал счётчик побед, некоторые бесстрашные бёрст линкеры устраивали с его помощью бои против нескольких противников подряд. Кроме того, существовал ещё и режим ограниченной королевской битвы, в которой участвовали только приглашённые бойцами зрители, но его не слишком любили из-за затрат очков и ограничений на время битвы.

Что самое главное — о том, чтобы предлагать королевскую битву на Конференции Семи Королей, не могло быть и речи, так что оставался только вариант со сквозной дуэлью. В ответ на неожиданную просьбу сёстры переглянулись:

— Я так понимаю, не для того, чтобы сразиться с нами? — уточнила Кобальт Блейд.

— К-конечно, нет. Я должна кое-что показать, но у зрителя нет на это прав.

Даже впервые оказавшись на Конференции Семи Королей, Сихоко не изменила своей заносчивой манере речи. Её отвага ещё раз поразила Харуюки и, по всей видимости, вполне убедила сестёр. Во всяком случае, они ещё раз переглянулись и быстро вызвали свои меню.

Перед Харуюки вспыхнули красные буквы: “DRAW”. Ничья не остановила таймер, и тот продолжил отсчитывать оставшиеся пятнадцать минут, однако когда Кобальт щёлкнула пальцем по какому-то пункту, и в верхнем правом углу появились имя и шкалы Шоколад Папетты, счётчик сбросился и вновь показал 1800.

Таким образом Сихоко на словах и на деле стала главным действующим лицом конференции. Она впервые столкнулась лицом к лицу с четырьмя… вернее, тремя незнакомыми Королями (Жёлтый до сих пор где-то прятался) и их самыми сильными помощниками. Однако несмотря на чудовищное давление Сихоко ни капельки не ссутулилась и лишь позволила себе глубоко вздохнуть, набирая полную грудь воздуха.

— Как ты и просила, мы сделали тебя участником дуэли, Шоколад Папетта… — сказала Манган Блейд. — Надеюсь, ты покажешь что-то достойное потраченного очка.

Сихоко уверенно кивнула и открыла своё меню.

Из инвентаря появилась маленькая тёмно-серая карта.

Харуюки неотрывно следил за действиями Сихоко, волнуясь даже сильнее, чем во время спора с Жёлтым Королем. Внезапно справа послышался тихий шёпот Фуко:

— Ворон-сан, всё внимание не на Шоко, а на Айвори.

Да, она была права. Харуюки знал, что именно станет делать Сихоко, поэтому самым важным оставалось наблюдение за тем, как отреагирует Айвори Тауэр. Будучи зрителем, он никак не мог навредить им, но всё же с этим человеком ни в чём нельзя быть уверенным.

Харуюки уперся взглядом в Айвори, неподвижно сидящего на тумбе, но краем левого глаза видел, как Сихоко подняла карту повыше.

— Это карта повтора, на которую я записала окончание вчерашней битвы за территорию. Как вам наверняка прекрасно известно, Брейн Бёрст запрещает как-либо редактировать записи-повторы. Всё, что вы сейчас увидите, действительно произошло на наших глазах, — объявила она и указательным пальцем щёлкнула по самому центру карты.

На карте появился крупный значок в виде красного треугольника. Вверх выстрелил конус света, и под огромным потолком Будокана закопошилось нечто огромное.

Как только изображение прояснилось, на арене вновь послышались приглушённые голоса.

Повтор показал гиганта с горящими глазами и закрученными рогами. Над его головой висела четырёхуровневая шкала.

— Э-энеми в битве за территорию?! — воскликнула не то Кобальт, не то Манган.

— Ещё и Дьявольского Класса… это что, уровень “Ад”?! — поддержал зычный голос Айрон Паунда.

Харуюки нестерпимо хотелось посмотреть всё самому, но он заставлял себя следить за южным краем арены. Айвори пока не двигался.

Тем временем фигура белого колдуна появилась и на записи. Полномочный представитель Белой Королевы и четвёртый Гном Осциллатори Юнивёрса стоял на левом плече гигантского Энеми Дьявольского Класса.

— Что… что это значит?! — звонко воскликнула Фиолетовая Королева. — Они приручили Энеми Дьяволского Класса и привели на битву за территорию?! Но как…

— Тише, Торн. Давай посмотрим, — вмешался Синий Король.

А в следующее мгновение один из изображенных на записи аватаров яростным криком объявил название техники:

— Бладшед Кэнон!

Блад Леопард в звериной форме полетела в стоящего на плече Энеми Айвори Тауэра, словно пушечное ядро. Повтор отлично передал чудовищную мощь самоубийственного спецприёма.

В ответ на атаку Леопард, наверняка способную убить прямым попаданием любого, Айвори Тауэр вальяжно поднял левую руку.

Тонкая конечность, покрытая светлой бронёй, вдруг стала чёрной. Снова послышалось название техники:

— Лейерд Армор.

Левая рука Айвори превратилась в дюжину тонких плит, которые выстроились на пути летящей Леопард. Один за другим раздались несколько оглушительных ударов. Леопард пробила семь или восемь плит, но её сил всё-таки не хватило.

Отброшенная, она упала на землю, а тем временем Айвори Тауэр продолжал превращаться.

Тело аватара окрасилось в матово-чёрный цвет и разделилось на множество тончайших плит, которые выстроились подобно решётке радиатора. Точно так же разделилась и голова, поэтому у этого аватара, в отличие от всех остальных, не было лица-маски.

Тем не менее, безликая голова заговорила, и этот голос совершенно не был похож на голос Айвори Тауэра ни звучанием, ни интонацией:

— Вот незадача. А ведь я даже согласился умирать от Брайникла вместе с вами, лишь бы не показываться в таком виде.

Ответ на эту хладнокровную реплику пришёл от Чёрной Королевы Блэк Лотос, стоявшей у левого края кадра:

— Так ты… Блэк Вайс! Вот уж не думала, что Айвори Тауэр — на самом деле ты!..

Гул на арене стал ещё громче. С тумб повскакивали не только Синий Король и Фиолетовая Королева, но и Зелёный Король Грин Гранде. Сидеть остался лишь Айвори Тауэр, чьё истинное лицо все только что увидели.

Блэк Вайс на записи равнодушно пожал плечами:

— Что же привело вас к такому выводу? Всё ведь может быть наоборот.

— Нет, не может. Я ни разу не видела, чтобы система хоть раз называла тебя “Блэк Вайсом”. Это лишь псевдоним, который ты придумал себе сам!

— Вот оно что. Вы так ревностно оберегаете “черное” имя от посягательств? Прекрасно вас понимаю, извините, — чёрный пластинчатый аватар сдержанно усмехнулся и произнёс главные слова: — Однако обстоятельства дошли до того, что и вам придется покинуть Ускоренный Мир, Черная Королева. И, пожалуй, освободившееся цветовое имя я заберу себе.

Повтор остановился. Поднявшая карту к потолку Сихоко поставила его на паузу:

— Незадолго до того, как начинается запись, я уже отчаялась и думала, что потеряю в той битве все свои очки, — сказала она, и взгляды Королей и офицеров сошлись на ней. — Но моя… моя подруга пообещала, что защитит меня. Поэтому я решила, что должна хоть чем-то отплатить ей и включила запись. Уважаемый Айвори Тауэр, — сжав карту в руке, Сихоко обратилась к белому аватару: — Наверняка вы сейчас задаётесь вопросом о том, как умудрились не заметить свет карты, ведь во время записи на ней виден яркий красный круг. Но свет этого круга растворился в Оверрее Инкарнации моей подруги, защищавшей нас. Блеск души одной из “середнячков”, которых вы не ставили ни во что, сумел ослепить вас…

Сначала Харуюки решил, что под “подругой” Сихоко понимает Плам Флиппер или Минт Миттен, но быстро осознал, что это не так. Сихоко сказала, что подруга защищала “нас”, имея в виду троицу Пети Паке. А значит, это была… Одагири Руй, она же Мажента Сизза.

Руй, некогда пытавшаяся заразить Сихоко и её подруг ISS комплектами, так решительно защищала их, что её чувства превратились в Оверрей, скрывший значок записи от глаз Айвори Тауэра. Другими словами, Айвори совершил фатальную ошибку, споткнувшись об те самые узы, которые сам же взрастил с помощью ISS комплектов.

Убедившись, что все присутствующие хорошенько рассмотрели фигуру Блэк Вайса на остановленной записи, Сихоко отключила изображение.

Первой подала голос главный офицер Овала Авроры, Астра Вайн:

— Этого странного аватара я… не забуду никогда. Я видела его своими глазами, когда сидела на трибуне вертикальной гонки по Гермесову Тросу. Он, чёрный аватар Блэк Вайс, был в одном шаттле с Растом Жигсо, испортившим гонку террористом Общества, а потом скрылся в тенях. Значит, Блэк Вайс… это на самом деле ты, Айвори Тауэр?! — её рука схватила кнут и громко щёлкнула им таким быстрым движением, словно жила своей жизнью. — Я помню все до единого слова, которые ты произносил на каждой конференции. Во время предыдущей ты заявил: “В отличие от Овала Авроры, наш Легион не стремится к контролю территории, находящейся на неограниченном поле”, и добавил, что якобы потому вы не сочли себя обязанными заниматься телом ISS комплекта, притаившимся на вашей территории. Поверить не могу, что ты так нагло лгал нам… уверена, это ты спрятал тело внутри Мидтаун Тауэра и ты же поставил Архангела Метатрон охранять его!

Астра настолько не знала, куда девать ярость, что вцепилась в свой кнут обеими руками, пытаясь порвать его. Как только она договорила, Кобальт Блейд шагнула вперёд так резко, что хвосты на её голове по инерции чуть не сделали полный круг:

— Блэк Вайс… Пришла пора расплатиться за бесчисленные беды, которые ты принёс Ускоренному Миру! Моим следующим противником будешь ты, и сейчас тебе уже не удастся сказать “нет”!

Она выхватила подвешенную к левому боку катану и направила острое как бритва лезвие на Айвори Тауэра. Превратившаяся в зрителя Манган Блейд встала сбоку от сестры и тоже взялась за рукоять.

Не в силах противиться требующему справедливости духу мечника, Кобальт Блейд подняла руку, чтобы открыть меню, как вдруг…

— Остановитесь, Дуалы, — раздался низкий, мощный голос, который принадлежал не Синему Королю Блу Найту, а молчаливому Зелёному Королю Грин Гранде.

Харуюки чуть было не воскликнул: “Он говорящий!” — но сумел сдержаться.

Аватар, похожий на огромную зелёную статую, не демонстрировал никаких эмоций. Более того, в глазах Айрон Паунда и Сантан Шейфер, стоявших за ним, тоже не было изумления и гнева, как у Вайн или КобаМаги. На прошлой неделе оба Бастиона присутствовали на переговорах о возврате территории Нега Небьюласу, на которой Чёрная Королева заявила о том, что Общество Исследования Ускорения прячется внутри Осциллатори Юнивёрса. По всей видимости, сейчас Бастионы думали не “Ничего себе!”, а нечто в духе “Значит, это всё-таки правда”.

Зелёный Король поднял артефактный щит “Импульс”, повернулся к сидящему в пяти метрах от него Айвори Тауэру и поставил Усиливающее Снаряжение на землю.

— Сотни лет мы с Амбидекстром искали веские доказательства, а теперь тебя ловят в первой же битве за территорию. Такие глупые ошибки не в твоём стиле, “Тюремщик”…

Даже услышав прозвище Блэк Вайса, Айвори Тауэр никак не отреагировал. Он даже пальцем не повёл, будто действительно превратившись в белую статую. Однако Зелёного Короля это не смутило, и он продолжил:

— Я поклялся Чёрной Королеве, что сам нападу на Белых, когда выяснится, что Осциллатори Юнивёрс заодно с Обществом. Я считаю, что этот повтор вполне годится на роль доказательства, но, может, тебе есть что возразить?

Когда стихли отзвуки гулкого голоса, даже Астра Вайн, Кобальт и Манган затаили дыхание, позабыв о своём негодовании — настолько окончательными и весомыми казались слова Зелёного Короля.

Повисла напряжённая тишина…

И наконец, Айвори Тауэр заговорил:

— Вы ещё помните, Зелёный Король?..

Не дожидаясь ответа, он продолжил тем же размеренным голосом, которым говорил раньше:

— Сразу после гибели Первого Нега Небьюласа Осциллатори Юнивёрс пытался присоединить к своим владениям зоны Сибуя 1 и Сибуя 2. Они были чрезвычайно важны для нашего плана. Мы должны были захватить их без боя, однако перед самым началом битв за территорию Чёрная Королева втайне договорилась с вами и воспользовалась лазейкой системы, чтобы передать вам Сибую. Из-за этого нам пришлось сдвинуть график больше чем на год… Ещё тогда я понял, что однажды мы столкнёмся друг с другом, но я удивлён, что это произошло так скоро.

По сути, Айвори Тауэр только что признал себя Блэк Вайсом. Однако разум Харуюки зацепился за пару слов в его речи.

— Чрезвычайно… важны?.. — пробормотал он.

Зона Сибуя 1 включала в себя Харадзюку и окрестности, а Сибуя 2 раскинулась вокруг станции JR-Сибуя и Равин Сквер. И та, и другая были богаты на важнейшие достопримечательности Токио и пользовались огромной популярностью среди любителей дуэлей, но Харуюки не помнил, чтобы эти зоны имели какую-то особую ценность с точки зрения системы.

— Я думаю, он про парк Ёёги, — шепнула Фуко ломающему голову Харуюки.

— Что?.. Разве в парке Ёёги что-то…

Однако прежде, чем Харуюки удалось выяснить правду, Синий Король зашагал вперед, лязгая доспехами. В следующую секунду зацокали острые каблуки Фиолетовой Королевы.

Как и Зелёный Король, они остановились в пяти метрах от Айвори.

— Во время предыдущей конференции мы согласились с планом Красной Королевы, — заявил Блу Найт. — Как только выяснится, где именно находится база Общества Исследования Ускорения, Семь Великих Легионов соберут штурмовой отряд и уничтожат её. Мы договорились привести всех высокоуровневых легионеров. Ты… тоже одобрил тот план, Айвори Тауэр.

Его речь подхватила Фиолетовая Королева. В её голосе не слышалось никаких эмоций, и оттого каждое слово казалось ещё весомее и значимее:

— Мы утверждаем, что ты, полномочный представитель Белой Королевы — Блэк Вайс, а Общество Исследования Ускорения — это легион Осциллатори Юнивёрс. Уверена, прячущийся Радио не возражает. Таким образом, сразу после окончания конференции Семь… нет, мы не можем включить Осциллатори, а Проми объединился с Негабью, так что теперь Пять Великих Легионов вместе пойдут на штурм зон Минато 1, 2 и 3. Мы будем атаковать легионеров Осциллатори, которых обнаружим в списке противников, пока не лишим очков всех без исключения. Кроме того, во время следующих битв за территорию мы лишим вас зон Минато 1 и 2.

Когда Пёрпл Торн договорила, слово снова взял Блу Найт:

— Фактически это означает, что мы разрываем пакт о ненападении с Осциллатори, так что вы тоже можете нападать на нас, если захотите. Однако… перед началом атаки я хочу предупредить всех членов Осциллатори. Мы не будем атаковать никого, кто немедленно покинет Легион, даже если они появятся в списке противников… увы, за исключением тебя и других членов Общества. Мне нужно, чтобы ты передал мои слова всему Легиону. Сможешь?

Айвори Тауэр молча слушал безжалостные слова двух Королей и одной Королевы.

Прошло несколько секунд и…

— “Лучше неумело да быстро, чем умело да медленно”… — ответил он.

— О чём ты?..

— Это пословица. Её суть в том, что если работаешь умело, но медленно, тебе не сравниться с тем, кто работает неумело, но быстро… Я всегда считал, что в Ускоренном Мире с его почти бесконечным временем она не работает. Я всегда предпочитал работать долго, но без ошибок и наверняка. Именно поэтому у меня ушло семь лет реального времени… семь лет с тех пор, как я познал мощь тёмной стороны Системы Инкарнации…

Монолог Айвори Тауэра озадачил Блу Найта и Пёрпл Торн, однако Харуюки до боли хорошо понимал, о чём он говорит.

Действительно, все планы Общества так или иначе оказывались завязаны на негативную Инкарнацию. Речь шла не только о Броне Бедствия и Хром Дизастере, но и об атаке на Гермесов Трос, об ISS комплектах, а может быть, даже о троянской программе, которую использовал Такуму. Все они пробуждали негативную Инкарнацию, используя и усиливая её.

А теперь Общество заполучило в свои руки Броню Бедствия 2 — плод всех предыдущих планов вместе взятых. Что именно задумало Общество… вернее, Айвори Тауэр и Белая Королева — до сих пор было неясно. Но Харуюки знал, что если их не остановить, в Ускоренном Мире разразится такая катастрофа, с которой не сравнятся все предыдущие бедствия.

Именно поэтому им придётся напасть на Белый Легион, каким бы жестоким ни казался этот шаг. Харуюки молился, чтобы как можно больше Белых легионеров прислушались к их словам, осознали, подобно Роуз Миледи, бесчеловечность их Королевы и покинули Легион.

— Значит, все семь лет вы были неправы, — заявила Черноснежка, которая, как и Нико, осталась на своём месте. — Да, тёмная сторона Инкарнации сильна — об этом знают даже бёрст линкеры средних уровней, только-только начавшие постигать премудрости Системы. Но даже им известно, что попавшего во власть тьмы ждёт только погибель… Не нужно далеко ходить за примерами — созданные вами Броня Бедствия и ISS комплекты на время дали своим обладателям силу, но ужасной ценой. Они в одночасье разрушили узы дружбы и любви, на создание которых ушло столько времени. Зачем стремиться к такой силе?!

В вопросе Черноснежки звучала глубокая ярость, боль и печаль.

— Охо-хо… — картинно развёл руками Айвори Тауэр. — Новички узнают об ужасах тёмной стороны только со слов наставников. А наставники знают о них лишь потому, что некоторые люди преследуют эту силу, вы согласны? Разумеется, я имею в виду нас. Чёрная Королева, всё, что вы сейчас сказали, мы прекрасно знаем вот уже семь лет… нет, даже больше. Мы поняли это ещё до появления Ускоренного Мира, но всё равно выбрали этот путь.

— Значит… время разговоров прошло.

Наконец и Черноснежка медленно поплыла вперёд. Она остановилась в центре арены, возле Шоколад Папетты, всё ещё сжимающей в руках карту повтора. Уважительно похлопав шоколадного аватара по плечу, Черноснежка выдвинулась ещё дальше.

— Много раз наши пути пересекались и сейчас наконец-то соединились в один. Это значит, один из них закончился навсегда, и нам остаётся лишь выяснить в битве, чей именно. Жаль, что здесь нет Космос… придётся тебе передать ей, что в следующий раз мы увидимся уже на дуэльном поле.

— Ха-ха… а вы всё так же нетерпеливы, — обронив короткой смешок, Айвори Тауэр продолжил проникновенным тоном: — Вы всегда предпочитали действовать “неумело да быстро”, чем постоянно заставляли меня испытывать недоумение, но эта встреча открыла мне глаза. Я понял, что иногда пословица работает даже в Ускоренном Мире. Иногда даже здесь быстрый, но неумелый побеждает медленного и умелого… Кто бы мог подумать, что я открою для себя что-то новое спустя столько времени. Вы приятно удивили меня.

Харуюки заметил, что предельно вежливый голос Айвори Тауэра постепенно сменился назидательным тоном Блэк Вайса. От тревоги ему казалось, что затылок колют тысячи иголок, но ничего плохого просто не могло случиться. Они находились на обычном дуэльном поле, а Айвори Тауэр представлял собой лишь безвредного зрителя.

Колдун цвета слоновой кости встал с тумбы таким непринуждённым движением, будто он был бесплотным, невесомым призраком. По очереди обведя взглядом четырёх Королей и Королев, выстроившихся перед ним, он вновь остановил взгляд на чёрной маске:

— В награду, если это можно так назвать, я расскажу вам кое-что, чего вы не знаете.

— Что ты всё болтаешь…

Пёрпл Торн угрожающе двинулась на него, но Айвори жестом остановил её, а затем менторски поднял указательный палец.

— Как вам прекрасно известно, зрители не могут использовать спецприёмы и способности. Тем не менее, в Ускоренном Мире постоянно встречаются исключения из всевозможных правил, особенно когда в дело вступает Инкарнация… Конечно же, это не значит, что зрители могут использовать боевую Инкарнацию. Лишь два вида способностей работают даже у зрителей: воздействие, в том числе Инкарнационное, на восприятие и прямое влияние на систему. Вы видели, как исчез Радио? Это как раз был первый случай.

— Ну ты сказал… Это известно всем высокоуровневым бёрст линкерам. Просто никто этим не пользуется, потому что это крайне неприлично, — недоумённо ответил Блу Найт.

— Известно всем, говорите?.. — Айвори Тауэр невозмутимо продолжил лекцию. — Раз так, Найт, вам стоило с самого начала вспомнить эти “известные всем” факты, поскольку никто из вас, даже Гранде, с самого начала ничего не понял.

— Не понял?.. О чём ты?

— Не о чём, а о ком. Вы так и не заметили его… вернее, теперь уже её.

С этими словами Айвори Тауэр плавно сместился вправо.

Лишь тогда Харуюки увидел за спиной Айвори притаившегося во тьме у самой стены арены девятнадцатого участника конференции.

Угловатый, грубый силуэт. Небольшой рост, но мощные руки и ноги, благодаря которым аватар не казался хрупким. Но самое главное — выпирающие острые наплечники.

— Это ведь… — хрипло пробормотал Харуюки, машинально делая шаг вперёд.

Кобальт Блейд немедленно выскочила вперёд, поравнявшись с Шоколад:

— Нет… это невозможно! Я дважды пересчитала зрителей в списке!

Ответ на этот полный изумления возглас вновь пришёл со стороны Айвори Тауэра:

— Но она есть в списке, вы просто не смогли воспринять её имя. Именно в этом истинная сила моего Покрова. Итак… твоё время настало.

Он поднял левую руку и щёлкнул пальцами.

Едва услышав команду, аватар отошёл от стены. Металлические ноги бухали по металлическому полу, и гулкая поступь разносилась по всей арене.

Зритель использовал способность, чтобы скрыть имя из списка, которым управляет система Брейн Бёрста. Харуюки не представлял, что такое возможно.

И тем не менее…

Когда в середине прошлого месяца впервые за долгое время была созвана Конференция Семи Королей, целью которой стало обсуждение Раста Жигсо и происшествия на вертикальной гонке по Гермесову Тросу, Харуюки испытал нечто похожее.

Шесть Королей расселись на семи заготовленных местах. Харуюки ждал, пока появится седьмой, а потом вдруг понял, что его место уже занято. К изумлению Харуюки на нём неизвестно когда успел появиться совершенно неприметный аватар. Им был тот самый Айвори Тауэр. Способность “Покров”, которую он ухитрился применить, даже будучи зрителем, сумела обмануть не только Харуюки, но и Королей…

Это только кажется, что неприметность, мешающая воспринимать аватара — скучное и бесполезное умение. На самом деле оно, пожалуй, ещё страшнее, чем Тенеход — другая способность Блэк Вайса, которой он обучил и своего ученика, Шедоу Клоукера. Тем более что Покров сбивал с толку не только дуэльных аватаров… но и системный список.

Мысли Харуюки ускорились до предела. Затаив дыхание, он смотрел на южный край арены, где из тьмы за тумбой выплывал девятнадцатый аватар.

Матово-серый металлический доспех, весь в ри́сках, словно от механической обработки.

Маска, похожая на закрытые челюсти волка. Наплечники в таком же стиле.

Вольфрам Цербер. Обладатель сверхпрочной вольфрамовой брони и способности “Физическая неуязвимость”, повышающей защиту до запредельного уровня. Гений дуэлей и единоборств, чьё мастерство удостоилось похвалы многих высокоуровневых бёрст линкеров. Дорогой друг Харуюки, связанный с ним узами многих горячих битв.

— Цербер… — хрипло произнёс Харуюки, делая ещё два шага.

Но челюсти маски Цербера остались сжатыми. Он не отреагировал.

Первая встреча Харуюки и Вольфрам Цербера, а также первая битва по его просьбе состоялись около месяца назад, вечером 25 июня. Во время той дуэли Харуюки в полной мере ощутил талант Цербера и проиграл с таким треском, как никогда раньше.

На следующий день, 26 числа, Харуюки использовал борцовские броски и освоенное благодаря Черноснежке Смягчение, чтобы взять реванш, хотя получилось это у него с большим трудом.

27 июня во время королевской битвы Харуюки сразился с Цербером в третий раз, но в битву вмешалась “Четырёхглазый Аналитик” Аргон Арей, одна из офицеров Общества Исследования Ускорения. Сразу после той битвы Харуюки на секунду увидел Цербера в реальном мире.

Глядя тогда на молчаливо стоящего парня, своего ровесника, Харуюки мысленно обратился к нему: “Я хочу быть твоим другом”. Парень сразу сбежал, но Харуюки верил, что пройдёт время, и спустя множество битв они станут настоящими друзьями.

Однако три дня спустя, 30 июня, Харуюки и его друзья ворвались на базу Общества Исследования Ускорения, где неожиданно для себя вновь столкнулись с Цербером.

Харуюки хотел сражаться с ним, как со свободным, просто любящим дуэли бёрст линкером, но вместо этого тот превратился в носителя Брони Бедствия 2, очередного зловещего творения Общества…

Благодаря товарищам по Легиону и силе Метатрон Харуюки удалось кое-как обезвредить Броню 2, после чего Тиюри попыталась при помощи Зова Цитрона разобрать её на составные части — Усиливающее Снаряжение Скарлет Рейн. Но когда оставался всего один фрагмент, лежащий на земле Цербер неожиданно исчез.

С тех самых пор и до сегодняшнего дня Харуюки гадал, что именно произошло с Цербером, но понятия не имел, где искать его и как выяснить, остался ли он бёрст линкером после того, как нарочно снизил количество своих бёрст поинтов до десяти. Теперь, наконец, они встретились, и Харуюки, казалось бы, должен был плясать от радости, но…

Едва Харуюки сделал пару шагов, как его ноги словно прибило к земле гвоздями. В груди возникло предчувствие — настолько зловещее, что подобного ему Харуюки не испытывал даже вчера, когда Глейсир Бегемот запер их в Ледниковом Периоде, а над головой появился Брайникл Сноу Фейри. Его пробила страшная дрожь. Дай Харуюки ей волю, она мигом отправила бы застывшего аватара в Зануление.

Вольфрам Цербер неуклюжей походкой вышел на арену и остановился сбоку от Айвори Тауэра, немного позади белого аватара. Маска оставалась безжизненной, и он не произнёс ни единого слова.

В тусклом свете, пробивавшемся через купол арены, Харуюки разглядел на спине Цербера нечто, чего не было в прошлый раз. Четыре острых выступа, словно надкрылья жука. Скорее всего, это были похищенные у Красной Королевы реактивные двигатели “Непобедимого”, подстроившиеся под дизайн и цвет нового хозяина.

Харуюки сражался с Обществом именно потому, что хотел вернуть эти двигатели хозяйке и освободить Цербера от несомых им проклятий. Именно сейчас у него появился шанс это сделать, поэтому он не должен был стоять на месте и дрожать от страха. Но ноги почему-то не слушались, руки не сжимались в кулаки, а рот не мог произнести ни единого слова.

Хотя, казалось бы, даже изменившаяся внешность Цербера не должна была напугать Харуюки, ведь…

— Ладно, Айвори, я согласен с тем, что твои тени действительно круто прячут с глаз. Но… чего ты пытаешься добиться, скрывая в них зрителя? Как ты сам только что сказал, зрители могут пользоваться только безвредными приёмами — обманывать наши глаза и носы, не более.

Блу Найт озвучил Айвори Тауэру те же самые мысли, которые крутились в голове Харуюки.

Действительно, Вольфрам Цербер вышел на арену на правах зрителя. У него не имелось шкалы здоровья, он не мог атаковать и не мог пользоваться спецприёмами. Кроме того, насколько Харуюки знал, Цербер был способен только сражаться в ближнем бою и не умел влиять на восприятие окружающих. Ладно бы они находились в режиме королевской битвы, но мало того, что на переход в него никто не согласится, выбора, соглашаться или нет, вообще не будет, поскольку запрос на смену режима могли отправить только участники дуэли: Кобальт Блейд и Шоколад Папетта.

На что же рассчитывал Айвори Тауэр?

Не дожидаясь ответа белого аватара, Блу Найт поднял руку и отдал приказ Кобальт Блейд:

— Коба, сейчас ты уже должна видеть его имя в списке зрителей. Удали-ка его на всякий случай.

— Есть!

Кобальт кивнула и открыла меню.

На миг внимание Харуюки, Фуко, Тиюри, Нико, Астры Вайн, Айрон Паунда, Королей и всех прочих переключилось на Кобальт Блейд.

Именно тогда Айвори Тауэр произнёс тихим, низким голосом:

— Цербер номер три, активация.

Зигзаг на правом наплечнике Цербера с лязгом расширился. Две половины разошлись в стороны, в промежутке между ними вспыхнул свет.

Харуюки уже слышал эту команду на базе Общества — тогда её произнесла Аргон Арей. После неё тоже открылся правый наплечник, и контроль над аватаром взяла третья личность Цербера — копия “Мародёра” Даск Тейкера.

Харуюки уже успел затаить дыхание, подумав, что сейчас опять столкнётся с ним, однако сквозь щель пробился не фиолетовый свет Оверрея Даск Тейкера, а бледно-розовый, похожий на весеннюю зарю. Харуюки уже видел этот цвет, причём совсем недавно…

— Не может быть!.. — воскликнула Черноснежка, стоявшая в одном ряду с другими Королями.

В тот же миг из правого плеча Цербера раздался приятный и ясный, но немного печальный голос, в котором совсем не чувствовалось жизни. Он объявил название той самой техники:

— Парадайм Брейкдаун.

Наружу вырвался бледно-розовый свет, мигом заполнивший мир перед глазами Харуюки.

 

Глава 4

“Лишь два вида способностей работают даже у зрителей: воздействие, в том числе Инкарнационное, на восприятие и прямое влияние на систему”.

Когда свет поглотил Харуюки, в уме у него пронеслась фраза Айвори Тауэра.

Поначалу Харуюки не придал словам “прямое влияние на систему” особого значения, так как решил, что речь идёт об Оверрайде, основе всякой Инкарнации. Но если под прямым влиянием понималось нарушение основных законов Брейн Бёрста, то неужели Айвори Тауэр имел в виду, что таких способностей много?

Харуюки знал лишь двух аватаров, способных искажать законы этого мира.

Первый обладал способностью откатывать время назад и отменять любые изменения, произошедшие с аватаром… включая разрубание пополам. Имя ему — “Часовая Ведьма” Лайм Белл.

Второй располагал практически божественной властью, поскольку умел вызывать Переходы и превращать обычное дуэльное поле в неограниченное нейтральное. Имя ему — “Предсказательница” Орхид Оракул.

Харуюки не знал, как. Харуюки не знал, почему.

Он знал лишь, что правое плечо Вольфрам Цербера, когда-то хранившее копию личности Даск Тейкера, теперь вмещало в себя личность Орхид Оракул, и только что эта личность по приказу Айвори Тауэра применила Инкарнационную технику “Слом Парадигмы”.

А это означало, они с Черноснежккой больше не находятся на обычном дуэльном поле и больше не являются зрителями, которым ничто не может причинить вреда.

Теперь они на неограниченном нейтральном поле.

Стена розового света поглотила аватара, и стоило ей миновать, как Харюуки крикнул, отбросив в сторону страх и сомнения:

— Учитель, хватай Белл с Шоко и улетай! Семпай на мне!

Как он уже успел увидеть, они так и остались на уровне “Чистилище” посреди арены Будокана. Однако воспоминания о том, как во время вчерашней битвы им не дали прийти в себя, оказались слишком свежи. Глейсир Бегемот немедленно запер их, а Сноу Фейри чуть не истребила под корень Инкарнационной техникой. Сейчас нельзя было ни секунды оставаться в стенах Будокана.

Поэтому Харуюки молниеносно принял решение и отдал Фуко такой приказ.

— Так точно! — откликнулась та с небольшой задержкой.

Взвизгнули колёса коляски, и Фуко стремительно отъехала назад, рассыпая по полу яркие искры. Схватив стоявшую позади Тиюри левой рукой, Фуко рванула вперёд за Шоколад Папеттой, растерянно стоявшей в самом центре арены.

— Пард, бери Рейн! — скомандовал Харуюки, но Блад Леопард и без него уже взмыла в воздух. Приняв в полёте звериную форму и приземлившись, она немедленно подхватила на спину Нико.

— Постой, я ему сейчас… — попыталась возразить Нико, но Пард прижала её к спине хвостом и бросилась к выходу. Туда же устремилась и Фуко, держа левой рукой Тиюри, а правой Сихоко.

Краем глаза наблюдая, как его товарищи покидают арену, Харуюки сфокусировал мысленный образ.

— Лайт Спид!

Расправленные крылья вспыхнули серебристым Оверреем.

Поскольку Харуюки всё это время был зрителем дуэли и лишь сейчас оказался на неограниченном нейтральном поле полноценным аватаром, у него была полная шкала здоровья и пустая — энергии. Однако он не мог тратить время на уничтожение объектов.

Хотя Скорость Света, в отличие от того же Лазерного Меча, срабатывала далеко не всегда, воспоминания о сложнейшей вчерашней битве помогли Харуюки собраться с мыслями. Световые крылья расправились и придали его телу мощнейшее ускорение.

Тем временем у южного края арены Синий Король и Фиолетовая Королева озирались по сторонам, не выпуская из рук Артефакты, Зелёный Король уже занёс щит над головой, что-то почуяв, а Чёрная Королева стояла на месте, не сводя глаз с Вольфрам Цербера.

Преодолевая расстояние, отделявшее его от своей Королевы, Харуюки успел крикнуть: “Все наружу!” — обращаясь к Кобальт Блейд и Манган Блейд, которые стояли слева от него, Астре Вайн, Айрон Паунду и Сантан Шейфер, находившимся справа, а также к исчезнувшему Жёлтому Королю и ничего не понимающей Лимон Пьеретт.

На глазах Харуюки белая мантия Айвори Тауэра начала снизу вверх превращаться в чёрные плиты. Правый наплечник Цербера испускал затухающий розовый свет, но аватар не двигался.

Почему Орхид Оракул — она же Вакамия Мегуми — вдруг стала третьей личностью Цербера? Что случилось с первой, основной личностью? И что сейчас происходит с настоящей Мегуми, которая со вчерашнего дня не выходит на связь?..

Так много вопросов оставалось без ответов. И всё же интуиция подсказывала Харуюки, что сейчас нужно не ломать голову, а как можно скорее выбираться отсюда.

— Семпай!.. — крикнул он и обхватил тонкую талию неподвижной Черноснежки правой рукой.

Левая рука машинально подхватила стоящего рядом аватара Фиолетовой Королевы.

— Ай! Что?! Что ты делаешь?! — возмутилась Пёрпл Торн.

— Нет, Кроу, я должна спасти Оракул!.. — хрипло выкрикнула Черноснежка одновременно с ней.

— Сейчас мы должны бежать!

Конечно, Харуюки тоже разрывало от любопытства. Он тоже хотел разобраться, что произошло с Цербером и Оракул. Но если они поддадутся этим чувствам, то угодят в ловушку, подстроенную Айвори… вернее, Блэк Вайсом.

Крепко прижав к себе Королев, Харуюки взмыл к потолку Будокана.

— Пожалуйста, пробейте крышу!

Мысли Черноснежки всё ещё были заняты Оракул, так что первой на слова Харуюки отреагировала Фиолетовая Королева.

— Ладно уж, так и быть!.. — язвительно бросила она, размахнулась зажатым в правой руке посохом и нанесла удар точно по центру потолка.

У неё, как и у Харуюки, не могло быть энергии, однако Артефакт затрещал, словно ломающаяся доска, а затем испустил голубую молнию, пробив огромную дыру в центре металлического купола. Показалось бледно-зелёное небо, и Харуюки напряг всю свою Инкарнацию, вырываясь на свободу.

Они пролетели сквозь брешь и поднимались ещё около секунды.

Внезапно нечто ослепительно яркое метнулось в их сторону с вершины одной из высоток Куданситы, стоящих к востоку от Будокана. Мощный лазерный луч, окутанный фиолетовой плазмой. Чья-то атака, но не Цербера и не Вайса…

Безусловно, этот лазер даже близко не мог потягаться с Трисагионом Метатрон, но его мощь явно выходила за рамки обычных спецприёмов. Прорезав воздух буквально под пятками взлетающего Харуюки, он попал в крышу Будокана.

На мгновение всё замерло.

Замедляясь и разворачиваясь в полёте, Харуюки увидел, как под ними, расплавляя металл крыши и стен Будокана, надулся огромный огненный шар…

Затем произошёл взрыв такой страшной силы, будто некто пытался уничтожить само окружающее их пространство.

Когда обжигающая тепловая волна докатилась до троицы, Харуюки невольно отвернулся и вздрогнул всем телом. Если бы он промедлил хотя бы три секунды, взрыв поглотил бы его, не дав применить Оптическую Проводимость. Даже металлическая броня не помогла бы Сильвер Кроу пережить такую атаку. Она была не слабее Брайникла Сноу Фейри… и намного опаснее, с учётом невероятной скорости лазерного луча. Такой мощью могла обладать только Инкарнация, причём не ниже второго уровня.

Харуюки не знал, успели ли сбежать Фуко, Нико, Кобальт, Манган и остальные. Синий и Зелёный Короли наверняка попали под удар. Интересно, а что насчёт Айвори Тауэра и Вольфрам Цербера?

Харуюки всё ещё смотрел на дымящиеся руины Будокана, когда Черноснежка вдруг ткнула его в спину:

— Кроу, туда!

Он резко поднял голову и увидел, как Чёрная Королева показывает рукой-клинком на одно из зданий на востоке. Фиолетовая Королева взяла посох в левую руку и замахнулась им.

— Хотела бы я задать вам пару вопросов, но разговоры оставим на потом. Неси нас к тому зданию, Ворон!

И действительно, прямо сейчас он должен был думать не о друзьях, а о загадочном стрелке. Если тот выстрелит ещё пару раз, сбежать они уже не смогут.

Вот только…

— Простите, я больше не могу!..

Стоило ему договорить, как вся зависшая в воздухе троица накренилась. Оверрей на крыльях Харуюки зловеще замерцал. Мало того, что Скорость Света — не самая надёжная техника, она была рассчитана на быстрые рывки на небольшие расстояния, а вовсе не на неспешные перелёты.

— Какой позор!.. — возмутилась Фиолетовая Королева, и её голос будто бы разбудил Черноснежку.

— Как ты смеешь так выражаться, когда тебя только что спасли, Торн?!

— Помолчи, Лотос, давай хотя бы выстрелим на упреждение! Раз, два…

Черноснежка недовольно хмыкнула, услышав отсчёт, но отвела правую руку назад.

“Как они выстрелят без энергии?..” — взволновался Харуюки, и тут…

— Торн Ретрибьюшн!

— Ворпал Страйк! — одновременно воскликнули Королевы.

Посох “Буря” в руке Фиолетовой Королевы испустил молнию на порядок более мощную чем та, что разрушила крышу, а Терминальный Меч Чёрной Королевы выстрелил алым копьём. Две Инкарнационные техники… и обе такой силы, что пространство вокруг них слегка исказилось.

Даже вместе эти лучи не сравнились бы по мощи с тем чудовищным лазером, но их всё равно хватило бы, чтобы мгновенно прикончить любого аватара. Атаки устремились вперёд с оглушительным резонирующим рёвом, поразив далёкую крышу и вызвав небольшой, но очень концентрированный взрыв.

Верхние этажи стального здания смело начисто. С такого расстояния они не могли разглядеть, появился ли маркер смерти, но даже если стрелок выжил, ему придётся найти новое укрытие, чтобы выстрелить опять.

Это был последний вывод, который Харуюки успел сделать перед тем, как запасы его Инкарнационной энергии полностью исчерпались.

— Снижаюсь! — объявил он и начал планировать к земле на погасших крыльях.

Харуюки удалялся прочь от огромного кратера и раскалённых докрасна останков Будокана, двигаясь на север, где виднелась площадка с редкими металлическими объектами. Скорее всего, в реальном мире там располагался какой-нибудь скверик. По пути он пытался найти взглядом товарищей, но поиски не увенчались успехом.

Фиолетовая Королева тоже смотрела по сторонам.

— Почему так светло?.. — прошептала она, поднимая глаза к небу.

Харуюки последовал её примеру. Действительно, знаменитое зловещее небо Чистилища показалось ему чуть более ярким, чем перед началом конференции. Впрочем, время стоит на месте только на обычном дуэльном поле. На неограниченном нейтральном время суток сменялось, так что в зависимости от положения солнца на нём бывало и светлее, и темнее. Прямо сейчас бледно-жёлтый диск с трудом просматривался за облаками прямо над головой. Впрочем, это нельзя было сравнить с испепеляющими солнечными лучами уровней “Пустошь” и “Древний лес”.

— Ладно, неважно. А, смотрите!

Фиолетовая Королева указала куда-то вниз, и Харуюки тоже опустил глаза. Он увидел среди металлических деревьев какой-то яркий высверк, и по спирали опустился.

Как только ноги коснулись металлической земли, а руки отпустили Королев, Харуюки собрался позвать товарищей, но за миг до того…

— Кроу!

— Ворон-кун! — раздались голоса, и из тени деревьев выбежали Лайм Белл и Шоколад Папетта. За ними появилась сидящая в коляске Скай Рейкер и до сих пор не покинувшая звериную форму Блад Леопард со Скарлет Рейн на спине.

По правилам неограниченного поля Харуюки не мог видеть шкалы их здоровья, но судя по всему никто из них не пострадал. Ощутив прилив облегчения, Харуюки чуть не упал на колени, но стоявшая справа Черноснежка успела подхватить его локоть.

Когда пятёрка аватаров подбежала к ним, первой подала голос Нико:

— Тц… — её большие зеленые глаза прищурились куда-то левее Харуюки. — Ты что, и её спас?

— Пф, можно подумать, я просила, — ядовито ответила Пёрпл Торн. — Кстати, без моей помощи они не пробились бы через крышу!

Нико хотела было возразить, но тут вмешалась Шоколад:

— Довольно, сейчас не время ссориться! Мы должны немедленно решить, что делать, если хотим выжить!

— Да, действительно, — поддержала её Черноснежка, отпустив Харуюки и обведя всех взглядом. — Мы многого не знаем о произошедшем, но ситуация ясна. Как и во время вчерашней битвы за территорию, враг использовал Инкарнационную технику Оракул, чтобы переместить нас на неограниченное нейтральное поле. Вероятно, Айвори Тауэр подготовил эту западню на случай, если попадёт в безвыходную ситуацию…

— С-секунду, — вновь заговорила Фиолетовая Королева. Из её голоса исчез весь яд, уступив место глубокому изумлению и смятению. — Оракул?.. Ты про Орхид Оракул, бывшего Легионера Осциллатори? Но я слышала, она растеряла очки много лет назад… И что значит, “на неограниченное нейтральное поле”? Как это вообще возможно?..

— Все объяснения потом, сейчас мы должны бежать, и как можно скорее, — строго отрезала Черноснежка и посмотрела на север, где виднелись зловещие ворота. В реальном мире они наверняка соответствовали вратам Таясу. — К счастью, насколько я успела заметить во время перелёта, на этот раз враг не заблокировал порталы огромными Энеми. Мы должны отыскать остальных и вместе с ними сбежать через ближайшую точку выхода.

— Ладно, — на удивление легко согласилась Пёрпл Торн и обернулась к превратившимся в кратер развалинам дворца, смерив их беспокойным взглядом.

Поняв, что она волнуется за своего офицера, Харуюки подошёл к ней и прошептал:

— Знаете, Вайн, скорее всего, жива. Я сказал ей бежать из Будокана, пока летел к вам.

— И… и без тебя знаю! Разумеется, Вайн не могла погибнуть от такой спонтанной атаки!

— К-конечно! — Харуюки быстро закивал.

Черноснежка вздохнула и продолжила:

— Меня больше беспокоят Найт и Гранде, попавшие точно под удар лазера. Конечно, эти двое вполне могли выжить, но если нет, нам придётся ждать, пока они воскреснут…

Вдруг Фиолетовую Королеву осенило. Посмотрев в лицо Черноснежки, она сухо проговорила:

— Послушай, Лотос.

— М?.. Чего тебе? Говори, не затягивай.

— Просто на всякий случай… Ты понимаешь, что другой такой возможности у тебя не будет? Вокруг шестеро твоих союзников, в одиночку мне вас не победить.

— “Возможности”?.. О чём ты?

— Не строй из себя дурочку, ты прекрасно понимаешь, о чём я! Я говорю, что если ты сейчас нападёшь на меня, то без труда убьёшь по правилу внезапной смерти! — хлёстко бросила Пёрпл Торн.

Харуюки увидел, как фиолетовые глаза за визором Черноснежки медленно моргнули. Именно тогда он всё понял. Черноснежка действительно даже не думала об этом. Она не задумывалась о том, что если воспользуется этой возможностью и убьёт Фиолетовую Королеву, то сделает ещё один шаг на пути к десятому уровню.

Харуюки и сам даже не учитывал эту возможность. Фуко, Тиюри и остальные ждали, затаив дыхание.

— Да… ты права, — тихо ответила Черноснежка, опуская взгляд на клинок правой руки. — Я не вправе говорить тебе, что не опущусь до такого, или что хочу одолеть тебя в честной битве. В конце концов, именно я подло убила Райдера, твоего возлюбленного.

Правая рука Пёрпл Торн дрогнула. Посох, на который она надавила изо всех сил, вошёл в металлическую землю острым концом, хоть и неглубоко.

Действительно — три года назад Черноснежка обнулила очки Первого Красного Короля Рэд Райдера из-за лживых слов Белой Королевы Вайт Космос, старшей сестры Черноснежки. Но Черноснежка не собиралась оправдываться и ограничилась фактами:

— Мои цели не изменились, я всё ещё стремлюсь к десятому уровню, — сдержанным тоном продолжила Чёрная Королева. — Изменились только приоритеты. Сейчас для меня важнее не отрубить тебе голову, а разгромить Общество Исследования Ускорения. Я ведь не смогу заручиться твоей помощью, если обнулю тебе очки.

— Твои слова ничего не стоят, — упрямо возразила Торн.

— Не спорю, — Черноснежка пожала плечами. — Но ты не думаешь, что если бы я без разбора охотилась за головами Королей, то вот эта малявка уже давно была бы мертва?

— Эй, кого ты назвала мал… — попыталась что-то сказать Нико, сидевшая на спине Пард где-то позади, однако Пард немедленно обвила длинный хвост вокруг её головы, заткнув рот и не давая договорить.

Пёрпл Торн молча взглянула на Скарлет Рейн. Через несколько секунд стиснутая на посохе изящная ладонь постепенно расслабилась. Напоследок она глубоко вдохнула и кивнула.

— Ну… здесь ты права. Значит, отложим битву до лучших времён. Итак, как мы собираемся искать Вайн и остальных? На открытой местности нас могут убить тем же самым лазером.

— Действительно…

Харуюки посмотрел на восток одновременно с Черноснежкой.

Железные деревья скрывали от них здания, но они видели дымок над крышей многоэтажки — бывшего укрытия стрелка. Если совместный Инкарнационный залп Черноснежки и Торн прикончил врага, то они могли ещё почти час ощущать себя в безопасности, но было бы слишком оптимистично надеяться, что такого сильного противника удалось победить одной внезапной атакой.

— Хоть и не хочется, но нам придётся разделиться, — заявила Чёрная Королева.

— Да… — согласилась Фиолетовая. — Команда Альфа отправится воевать со стрелком, команда Браво займётся поисками союзников. Чтобы вы знали, команде Браво тоже достанется работа не из простых. Я не думаю, что Айвори и тот загадочный металлический аватар погибли от взрыва.

“О, Фиолетовый Легион использует фонетический алфавит НАТО?” — успел удивиться Харуюки перед тем, как Пёрпл Торн смерила его взглядом, словно прочитав мысли:

— Чтобы ты знал, это с подачи Вайн… Итак, как поделимся?

— М-можно я буду в команде Альфа? Раз уж нам надо на крышу, — вызвался добровольцем Харуюки.

— Я хорошо карабкаюсь, — Пард взмахнула гибким хвостом.

— Нет, Леопард, ты останешься, — возразила Фуко и бросила взгляд на Нико. — Вполне возможно, Айвори… точнее, Блэк Вайс до сих пор надеется захватить остальные части “Непобедимого”. Лучше держись поближе к Рейн.

— Кей… — быстро согласилась Пард.

Нико тоже кивнула, хоть и нехотя:

— Конечно, я не в восторге, что меня в последнее время берегут, как беззащитную девочку, но если меня опять ограбят, я не смогу посмотреть в лица Белл и Пайлу, которые таким трудом вернули моё Снаряжение… Так что я тоже в наземном отряде.

— Не расстраивайся, Рейн. Возможно, нам понадобится помощь “Дредноута”, чтобы добраться до портала, — заметила Черноснежка.

— Ну-ну, — буркнула Нико.

“А ведь мне тоже тогда попотеть пришлось…” — с некоторой обидой мысленно добавил Харуюки.

Тем временем Фуко встала с коляски:

— Я пойду вместе с Ворон-саном. И больше команде Альфа никто не нужен.

— Н-не нужен?.. — не сдержавшись, переспросил Харуюки, и Фуко незамедлительно пояснила:

— Мы сражаемся против очень крупного калибра, поэтому лучше не таскать на себе балласт, жертвуя скоростью, а двигаться как можно быстрее, чтобы сократить расстояние.

— О да, я бы не хотела под такое попасть, — вставила Нико.

Харуюки пришлось смириться. Хотя… на самом деле, у них был ещё один “летающий легионер” — архангел Метатрон, с которой они расстались всего полчаса назад по внутренним часам Харуюки. Теперь, когда они оказались на неограниченном нейтральном поле, Харуюки мог (и хотел!) снова позвать её на помощь, но Метатрон только-только нашла себе хорошее укрытие и наверняка спала в Аэрохижине, восстанавливая силы.

К тому же Харуюки не имел права полагаться на неё постоянно. Он хотел стать достаточно сильным, чтобы уже самому защищать её. В конце концов, прямо сейчас их задача — не победить врагов любой ценой, а отыскать КобаМагу, Астру Вайн, двух офицеров Зелёного Легиона, Синего и Зелёного Короля, а также, на всякий случай, Лимон Пьеретт — Жёлтый Король наверняка сбежит отдельно от всех. После этого требовалось всего лишь помочь им выйти через портал — уж с таким заданием Харуюки должен справиться и без её помощи.

Разумеется, это не значило, что ему можно расслабиться, тем более что отряду Альфа предстояло ответственное задание. Необходимо приблизиться к вражескому стрелку, не попав под Инкарнационный лазер, а затем как можно быстрее одолеть противника.

Заново укрепив свою решимость, Харуюки бросил ещё один взгляд на восток.

— Кроу, — раздался за спиной голос Тиюри. — Энтузиазм это хорошо, но ты не забыл набрать энергию?

— А?.. Ой.

Только сейчас он вспомнил, что шкала драгоценной энергии всё ещё пуста. На секунду Харуюки подумал снова включить Скорость Света, но полагаться на одну только Инкарнацию слишком опасно.

— Я п-помню, сейчас деревьев налом…

Но не успел он договорить, как раздался привычно ядовитый голос Фиолетовой Королевы:

— Стой и не двигайся.

Харуюки застыл на месте, а в его бок упёрся наконечник посоха. Кристалл надавил на тонкую броню с такой силой, что ещё бы немного — и Харуюки начал бы терять здоровье. И как только Харуюки встревожился…

— Элементари Чардж, — безразличным голосом объявила Королева название спецприёма.

Кристалл вспыхнул фиолетовым сиянием, шкала энергии Харуюки за считанные секунды заполнилась до отказа. Торн убрала посох.

— Б-большое спасибо… — ошарашенно поблагодарил Харуюки и решил всё-таки уточнить: — Н-неужели этот приём может бесконечно снабжать других энергией?..

— Что за глупость? Конечно, нет. Разве не очевидно, что я трачу свою?

“А, понятно. Ну, всё равно здорово”, — успел подумать Харуюки перед следующими словами Королевы.

— Правда, ты получаешь в 1,60217662 раза больше, чем я трачу.

— Вы могли сказать просто “в 1,6 раз”…

— Заткнись. Лучше сосредоточься на том, чтобы победить того стрелка, доброволец из команды Альфа. Я не хочу ещё раз попасть под этот лазер.

— Т-так точно!

Харуюки снова вытянулся по стойке “смирно”. Черноснежка, стоявшая впереди чуть правее, многозначительно посмотрела на него, словно собираясь упрекнуть, но вместо этого подбодрила:

— Я рассчитываю на вас, Кроу и Рейкер. Мы приступим к поискам, как только начнётся ваша схватка. Точка сбора — руины Будокана.

— Хорошо. Бой будет быстрым, — отчеканила Фуко.

Ей, в отличие от Харуюки, для полётов не требовалась энергия, поэтому она просто убрала коляску и вызвала Ураганные Сопла — на этот раз воспользовавшись меню, а не голосовыми командами. Она потратила пару лишних секунд, но благодаря этому методу призыв Снаряжения обошёлся без ярких спецэффектов, которые могли привлечь внимание врага.

— Ну что, Ворон-сан, пошли. Отойдём, затем взлетим.

Харуюки обернулся, кивнул Фуко и побежал на восток.

— Держитесь там! — бросила Сихоко им в спину.

Харуюки молча вскинул правый кулак.

***

Фигуры Сильвер Кроу и Скай Рейкер растворились среди деревьев.

Через несколько секунд они услышали пронзительный вибрирующий рёв. Оставляющая голубой след Рейкер и расправивший серебристые крылья Кроу взмыли над землей. Оба улетели так быстро, что уже через секунду скрылись с её глаз.

Сихоко сложила руки перед шоколадной грудью и помолилась:

“Арита-кун, Фуко-сенсей, сражайтесь с честью… но не переусердствуйте”.

В целом, Сихоко казалось, что она успешно справилась с заданием, ради которого впервые в жизни посетила Конференцию Семи Королей. Правда, поскольку для неё, бёрст линкера пятого уровня, Синий Король Блу Найт, Зелёный Король Грин Гранде и Фиолетовая Королева Пёрпл Торн были по сути легендами во плоти, её колени поначалу всё-таки дрожали. Но потом она вспомнила, что командир её нового Легиона — просто на редкость капризная и ревнивая Черноснежка, да и Скарлет Рейн на поверку — очаровательная милашка, пускай в реальности они пока и не виделись. Мысль о том, что Короли — тоже люди, помогла ей частично успокоиться, так что во время просмотра записи она уже вошла во вкус и мысленно кричала: “На, Айвори Тауэр, подавись!”

Она успешно показала повтор. Когда Короли начали допрашивать Айвори Тауэра, ей уже казалось, что отвратительному Обществу Исследования Ускорения пришёл долгожданный конец, но…

Неожиданный девятнадцатый участник конференции перенёс участников на неограниченное нейтральное поле, и Сихоко снова почувствовала себя бесполезной. Она беспомощно застыла на месте, когда её подхватила и вывезла наружу на коляске Скай Рейкер, после чего на её глазах ударивший откуда-то с восточной стороны неба лазерный луч уничтожил весь Будокан целиком.

Рейкер сбежала вместе с Сихоко и Лайм Белл, а Блад Леопард — вместе с Красной Королевой. Обе они двигались по непростому рельефу Чистилища с невероятной скоростью, и раздувающийся за спиной огненный шар так и не смог настичь их. Впятером они сбежали в рощу металлических деревьев к северо-западу от Будокана. Вскоре к ним приземлился Сильвер Кроу, принеся с собой Чёрную и Фиолетовую Королеву.

По ходу разговора Королев Сихоко более-менее поняла, что происходит, но подумала, что, увы, ничем не сможет помочь команде Браво, в которой неожиданно для себя оказалась. Разумеется, она даже близко не могла потягаться по силе с тремя Королевами и Блад Леопард, к тому же у неё не имелось таких полезных способностей, как у Лайм Белл. Она даже не знала, сможет ли защитить себя саму.

“Какая же я слабая…”

Сихоко опустила голову, чтобы широкие поля шляпки спрятали лицо. Ощущение собственной беспомощности переполняло её, когда…

— Ну что, Шоколад, настало твоё время, — вдруг раздался голос Чёрной Королевы.

— …Оай? — испуганно воскликнула Сихоко.

— С полной шкалой ты можешь создать пять шоконеток, верно?

— А, д-да, — Сихоко быстро закивала.

На самом деле если бы она потратила одну полную шкалу, чтобы создать шоколадную лужу максимальных размеров, а потом ещё одну на призыв, то шоконеток бы получилось десять, но за счёт одной шкалы действительно получалось не больше пяти.

— Хорошо, сейчас вызовешь. Торн? — сказала Черноснежка, и Фиолетовая Королева приблизилась к Сихоко, щёлкая каблуками.

— Ладно уж… но больше у меня энергии нет.

С этими словами она приложила кристалл, смонтированный на навершии посоха, к правому плечу Сихоко — похоже, им совсем не обязательно бить в живот на манер того, как она поступила с Сильвер Кроу — и произнесла название спецприёма. Его хватило, чтобы заполнить шкалу Сихоко лишь наполовину, поэтому остальное она набрала, распинав несколько маленьких деревьев. Затем она создала лужу Фонтаном Какао и с помощью Создания Марионеток вызвала пять помощниц.

— О-о, какая интересная техника, — восхищённо протянула Фиолетовая Королева.

— Они так вкусно выглядят, — заметила Красная Королева, видимо успевшая проголодаться.

Чёрная Королева не стала комментировать их слова, а просто указала на Будокан:

— Хорошо. Как только Рейкер и Кроу вступят в бой, мы приступим к поискам участников конференции. Сами на всякий случай будем ходить плотной группой, а шоконеток разошлём в разные стороны. Пусть они ведут к тебе любых бёрст линкеров, которых встретят.

— Х-хорошо, но шоконетки не отличают врагов от союзников…

— Ничего страшного. Если приведут врага, мы его разгромим.

— Так точно! — выпалила Сихоко и снова посмотрела в восточное небо.

Вокруг высоток Куданситы было тихо, ничего не вспыхивало и не сверкало. Возможно, Кроу и Рейкер до сих пор искали или преследовали врага…

— А, смотрите! — воскликнула Лайм Белл, и одновременно Сихоко увидела всё сама.

К зданию, которое поразили своими выстрелами Королевы, примыкало другое, пониже. Только что с его крыши в небо устремились несколько тонких лазерных лучей.

— Пора! — скомандовала Черноснежка.

— Кей, — коротко отозвалась Блад Леопард за всех аватаров.

Шесть бёрст линкеров и пять шоконеток покинули металлический лес и, настороженно осматриваясь, побежали на юг.

***

Увернуться в полёте от крупнокалиберного лазера, броситься к его источнику и при помощи Рейкер в мгновение ока расправиться со стрелком.

Харуюки морально подготовил себя именно к такому сценарию, однако за те полминуты, за которые они на максимальной скорости прилетели в Куданситу, в них никто не стрелял.

Он резко замедлился и остановился над крышей здания, повреждённого Инкарнацией Черноснежки и Фиолетовой Королевы. Фуко тоже отключила движки, так что Харуюки обхватил её узкую талию левой рукой.

Следы разрушений разительно отличались от руин Будокана, но потрясали не меньше. Фиолетовая Королева подплавила конструкцию Инкарнационной молнией, а Черноснежка срубила размягчённый металл Стрижающим Ударом. Из-за этого здания выглядело так, словно с него сняли верхушку гигантской ложкой.

— Это районная администрация Тиёды, важная достопримечательность. Она должна быть крепче остальных зданий, но… — пробормотал Харуюки, выискивая в развалинах следы противников.

— Никто, кроме Гранде, не пережил бы такую атаку, если бы не успел сбежать, — шёпотом ответила Фуко. Похоже, мощь Королев слегка напугала даже её. — Но я не вижу ни следов врага, ни маркера смерти… У всех районных администраций есть порталы на первых этажах. Возможно, стрелок сбежал через него.

— Это, кстати, плохо. Он может погрузиться после того, как мы отлетим от здания…

— Может. Но даже самому опытному бёрст линкеру потребуется около двух секунд, чтобы очнуться в реальном мире и снова произнести “анлимитед бёрст”. Здесь это больше получаса. Мы провели в роще от силы пять минут, так что ещё двадцать пять у нас есть.

— Двадцать пять…

Хватит ли этого, чтобы собрать друзей — вернее, участников конференции — и отступить через портал? Харуюки на миг отвлёкся на руины Будокана, оставшиеся за спиной…

— Ворон-сан!

Он не знал, услышал ли голос Фуко или же её мысль.

На краю поля зрения мелькнула фиолетовая вспышка.

Раздался знакомый гул, и небо рассекли две тонкие лазерные нити того же цвета, что и огромный луч, разворотивший Будокан.

Харуюки рефлекторно шарахнулся влево, но не смог увернуться от обоих лучей. Один из них пробил металлическую чешуйку на правом крыле. Тонкий пучок света оставил сантиметровую дыру, которая почти не сократила шкалу здоровья, но слегка уменьшила тягу.

Впрочем, Харуюки сейчас было не до этого.

— Откуда?! — воскликнул он.

— Я не заметила, — приглушённо ответила Фуко. — Но в следующий раз мы его поймаем. Сосредоточься.

— Т-так точно!.. — Харуюки кивнул и вгляделся туда, откуда прилетели лазерные лучи.

Началось молчаливое противостояние с незримым стрелком. Секунды тянулись друг за другом, начиная складываться в минуты…

— Там! — внезапно воскликнула Фуко и показала пальцем не на полуразрушенную районную администрацию, а на крышу такого же по высоте здания через дорогу на севере. Харуюки немедленно перевёл взгляд туда, но врага не заметил.

— Но ведь там никого… — успел сказать он перед тем, как впереди вновь сверкнули фиолетовые кресты.

На этот раз Харуюки и сам увидел, как из-за одного из трёх крупных выступов — вероятно, в реальности представляющих собой вентиляционные трубы — беззвучно высунулась голова дуэльного аватара. Источником вспышек была его шапка, вернее, крупные линзы, вмонтированные в неё…

— Пусти! — воскликнула Фуко.

Гул наложился на её голос. От этих двух выстрелов Харуюки уворачиваться не стал. Убрав с талии Фуко левую руку, он выставил её перед собой вместе с правой, встретив лучи предплечьями.

Хотя сама по себе серебристая броня Сильвер Кроу не могла отражать мощные лазерные лучи, на это оказались способны кристаллы-проводники, скрытые в предплечьях. В своё время они смогли отразить даже смертоносный Трисагион первой формы Метатрон. Харуюки поймал лучи кристаллами, перенаправил и выпустил назад.

Тем временем Фуко уже бросилась к позиции, откуда стреляли лазеры. Обратив движки соплами вверх, она летела к стрелку, выставив вперед правую ногу.

Но враг уже исчезал в тени. Она не успевала…

— Ха-а-а! — громким ясным голосом воскликнула Фуко, слегка меняя направление выхлопа.

В следующий миг она взмахнула правой ногой, атакуя не противника, а вентиляционные трубы перед ним. Три метровых выступа моментально разбились, отброшенные ими чёрные тени тоже исчезли.

Изнутри крыши выскочили, словно выброшенные сжатым трамплином, не одна, а сразу две фигуры.

Первая — девушка в фиолетовой броне такого же цвета, как лазерные лучи, и в большой ромбовидной шапке. Второй — парень в доспехе цвета ночи и глухой маске, открывающей только глаза-линзы.

Другие детали были уже не нужны, Харуюки узнал обоих. “Четырёхглазый Аналитик” и второй офицер Общества Аргон Арей, а также самопровозглашённый ниндзя и ученик Блэк Вайса Шедоу Клоукер.

Из спины Аргон торчал неглубоко воткнутый метательный нож-кунай, от кольца которого к левой руке Клоукера шла тонкая нить. Похоже, если Вайсу для передачи эффекта Тенехода кому-то другому требовалось зажимать аватар плитами, то Клоукер с той же целью втыкал в союзника привязанный кунай.

Манёвр Рейкер вышвырнул противников из тени против их воли, но они мигом оправились от неожиданности. Клоукер уже успел взять в правую руку ещё один кунай.

“Чёрт!”

Если этим кунаем попасть в тень аватара, Клоукер может включить Инкарнационную технику под названием “Теневая Привязь”, которая не просто обездвиживала аватара, но даже лишала его возможности разговаривать. Фуко как раз отбрасывала на крышу чёткую, яркую тень. Как только она приземлится, ниндзя немедленно бросит кунай ей под ноги и обездвижит. Затем Аргон добьёт Фуко лазерным залпом.

“У меня остались три секунды… уже две…”

Мысли Харуюки уплотнились настолько, что ещё немного — и он переместился бы на высший уровень. Всего полсекунды потребовалось ему, чтобы сделать выбор.

От Шедоу Клоукера его отделяло пятнадцать метров. Из Инкарнационных техник с такого расстояния его мог быть достать только Лазерный Дротик, но он, в отличие от Лазерного Меча и Лазерного Копья, включается долго и поэтому не успеет. Однако Харуюки увидел ещё один способ помешать противнику с расстояния.

Он на миг опустил взгляд. Его собственная тень падала на южную стену здания. Харуюки резко поднялся на три метра и замер, подстраиваясь под движения Фуко.

Клоукер метнул кунай одновременно с тем, как Сильвер Кроу остановился. Ниндзя прекрасно владел этим оружием — лезвие воткнулось в крышу под ноги Фуко, как только она приземлилась.

Вот только за долю секунды до этого на её тень наложилась тень Харуюки.

В худшем случае кунай обездвижил бы обоих аватаров, но Харуюки знал, что этого не произойдёт. Инкарнация, по своей сути — влияние на систему через мысленный образ. Из-за перекрывающей тени Сильвер Кроу противник не мог выбрать в качестве образа тень Скай Рейкер.

Когда кунай вонзился в металлическую крышу, тело Харуюки со скрипом замерло в полном оцепенении. Он не мог пошевелить даже пальцем. Неудивительно, ведь он принял на себя Теневую Привязь, которая должна была достаться Фуко. Впрочем, ничего страшного не случилось.

Сильвер Кроу застыл в воздухе, крылья потеряли тягу, и аватар начал падать. Его тень тоже сместилась, и лучи солнца практически сразу же коснулись куная.

Когда секундное оцепенение отпустило Харуюки, Фуко уже успела оттолкнуться от крыши и покинула опасную зону. Она приземлилась на одной линии с солнцем и Клоукером и прокрутилась на носке так, чтобы оказаться лицом к врагу и спиной к собственной тени. В следующий миг она бросилась вперёд, а приземлившийся ниндзя наконец-то отвёл руку за пояс и схватился за рукоять синобигатаны.

— Зан!

Он провёл сверхскоростной рубящий удар, едва Фуко оказалась в зоне поражения.

— Ф-фх! — выдохнула та, принимая удар правой ладонью.

Кромка синобигатаны была настолько остра, что в прошлой битве с лёгкостью отрубила Харуюки правую стопу. Скай Рейкер относилась к синим аватарам, но не носила тяжёлых доспехов, и эта выходка вполне могла стоить ей руки.

Но когда раздался лязг, вверх отлетела не ладонь Фуко, а переломленное у основания лезвие. Ниндзя на мгновение застыл — даже он не ожидал такого поворота.

Этого мгновения Рейкер по прозвищу “Железная Длань” хватило с лихвой.

Фуко стремительно перетекла ближе к противнику, положив левую ладонь на грудь ниндзя…

— Ха-а! — выкрикнула она ещё громче, чем в прошлый раз.

Металл крыши под её каблуками пошёл трещинами, доспех Шедоу Клоукера взорвался не только на груди, но и на спине. Когда ниндзя упал на колени, Фуко нежно обхватила его голову руками.

Послышался оглушительный хлопок. Маска ниндзя разбилась одновременно со шлемом. Тело мигом вспыхнуло тёмно-синим пламенем и развалилось на части. Пламя превратилось в дым, развеялось и оставило после себя лишь маркер смерти цвета ночи.

Вчера Харуюки, Тиюри и Трилид Тетраоксиду стоило огромных трудов одолеть Шедоу Клоукера. Однако Фуко отточила свои техники до такого ужасающего уровня, что расправилась с ним в одиночку, причём всего за два удара. Сама Фуко говорила, что владеет способностью “Проникающие Удары”, однако Харуюки до сих даже не представлял, как конкретно она работает.

Разумеется, во время битвы Рейкер и Клоукера Аргон Арей и Харуюки тоже не бездельничали.

Как только Фуко отпрыгнула от Теневой Привязи, Аргон попыталась поразить её лазером, а Харуюки бросился вперед, чтобы не допустить этого.

Прежде, чем выстрелить из шапки лазером, Аргон Арей требовалось накачивать линзу энергией по меньшей мере три секунды. Она вполне успела бы подстрелить Фуко, если бы смирилась с пропущенным ударом от Харуюки, но вместо этого Аргон отменила накачку и отпрыгнула. Харуюки знал, что она так поступит. Будучи аналитиком, Аргон не считала нужным жертвовать собой ради спасения товарища.

Харуюки приземлился в центре крыши со скрещенными перед собой руками, краем правого глаза наблюдая за окончанием битвы Фуко и ниндзя. Аргон же отступила до северо-западного угла и опустила руки.

Молчание продлилось всего пару секунд. Когда Фуко встала сбоку от Харуюки после победы над Шедоу Клоукером, Аргон картинно вздохнула:

— Эх-х… Во-от почему я не верю Вайсику, когда он обещает, что мне “только дать залп и сбежать”.

Арей потянулась рукой за спину, выдернула кунай со шнурком и швырнула его в сторону маркера Клоукера. Затем она упёрла руки в боки и ещё раз демонстративно вздохнула:

— Эх-х… Мне, чтоб пальнуть по Будокану таким гигантским лазером, нужно целый час заряжаться. Вы знаете, у меня нет времени тут торчать, да и ниндзёныш уже помер. Можно я тихо-мирно уйду через портал, а?

— Не слушай её, учитель.

Аргон Арей уже не раз завлекала Харуюки в ловушки своими сладкими речами. Ему даже захотелось заткнуть уши.

— Разумеется, мы победим её прямо здесь. Ворон-сан, отрежь ей путь к отступлению.

— Есть. Берегись ослепляющей техники.

Когда Харуюки в своё время попытался одолеть Аргон на пару с Аквой Карент, противница включила спецприём “Слепящий Блеск”, ослепительно сверкнув всеми четырьмя линзами, и благополучно сбежала. Когда Харуюки напомнил Фуко об этой опасности, видневшиеся под очками губы Арей изогнулись в ухмылке:

— Какая досада, ты уже знаешь все мои приёмчики. Что поделать, придётся улепётывать как получится…

Не убирая рук, Арей прислонилась к опоясывавшим крышу перилам у неё за спиной… и выгнулась, запрокинув голову. Шапка перевесила остальное тело, аналитик перемахнула через перила и парапет и пропала с глаз Харуюки.

— Она упала?!

Харуюки ахнул и бросился вперёд. На следующем же шаге он расправил крылья и приготовился прыгнуть с крыши.

— Стоять! — раздался за спиной выкрик Фуко, когда он уже схватился за перила, чтобы перепрыгнуть их.

Харуюки едва успел побороть инерцию, когда снизу вплотную к его шлему прошли два лазерных луча. Если бы он попытался броситься в погоню, Аргон прострелила бы ему голову.

Харуюки снова попытался перепрыгнуть перила, но на этот раз Фуко оттащила его рукой. Снизу выстрелили ещё два лазера, снова угодив в свинцовые тучи и оставив после себя едва уловимый запах пережжённого воздуха.

— …Вот чёрт!

За две секунды Харуюки дважды чудом избежал смерти. Он всё ещё держался за перила, но не мог заставить себя пошевелиться. Вдруг Фуко хлопнула его по спине и бросила:

— Давай!

Харуюки послушно прыгнул в третий раз, теперь по-настоящему. Он расправил крылья и устремился вниз.

По очереди разрядившая все линзы шапки и очков Аргон пролетела уже больше пятидесяти метров. Перестроенное в 2040-х здание районной администрации Тиёды имело в высоту около 180 метров, и то, на котором они находились сейчас — примерно такую же. Даже самый высокоуровневый бёрст линкер наверняка погиб бы, упав с такой высоты, но с Аргон Арей ни в чём нельзя быть уверенным.

“Я спикирую и добью её ногой до того, как она приземлится!” — решил Харуюки и сосредоточил в крыльях образ света.

— Лайт… Спид!

Его крик превратился в серебристый Оверрей. Повреждённую чешуйку на правом крыле окутал ослепительный свет, вытянутая вниз правая нога превратилась в острое копьё. Инкарнация ускорила Харуюки на порядок сильнее, чем сила тяжести.

— Инфинит Арей! — раздался выкрик Аргон через растянутую чувством ускорения секунду.

Всё тело аналитика вспыхнуло цветом свежей фиалки — таким ярким, что глаза слезились.

Свет стремительно сфокусировался в многочисленных точках, равномерно распределённых по броне Аргон, и превратился во множество линз. Не меньше сотни новых глаз на её теле вспыхнули фиолетовым Оверреем.

Харуюки никогда ещё не видел эту Инкарнационную технику. Но он знал о ней. Во время битвы в женской школе Этерна от неё сильно пострадала Блад Леопард, и после боя она подробно рассказала о Бесконечном Массиве товарищам.

По словам Пард у этой техники не имелось слепых пятен. Она назвала её безупречной, невероятно мощной боевой Инкарнацией. Было бы бесполезно пытаться зайти Аргон за спину или броситься ей в ноги. Плотный поток лазерных лучей расходился во все стороны, пробивая всё на своём пути.

“Если у этой техники и есть слабое место, то оно находится не снаружи Аргон, а внутри, в её сердце”, — сказала Пард, когда рассказывала Харуюки об этом приёме.

Техника Аргон работала так, что чем ближе к ней находился противник, тем больше лучей попадали в цель. Именно поэтому Аргон, сама того не замечая, старалась подпустить противника как можно ближе к себе. Хотя Харуюки имел Оптическую Проводимость, отражающую любые лучевые техники, Аргон надеялась, что с близкого расстояния Сильвер Кроу не сможет отбиться руками от всех лазерных лучей, пропустит часть из них и погибнет. Однако в это решение вкралась небольшая ошибка.

Разогнанный Скоростью Света Харуюки стремительно сокращал расстояние между собой и покрытой линзами Аргон. Десять метров, семь, пять… Аргон выжидала, не разряжая пока свои смертоносные лазеры. Четыре, три, два…

Наконец, свет в многочисленных линзах ослепительно сверкнул. И в то же самое мгновение Харуюки обратился к крыльям, одолженным у архангела:

— Экипировать! Метатрон Вингс!

На самом деле эти слова не покинули рот Харуюки, они лишь промелькнули в его голове за ничтожную долю секунды. Если бы он пытался призвать обычное Усиливающее Снаряжение, система Брейн Бёрста вряд ли распознала бы голосовую команду. Но Крылья Метатрон были привязаны к системе через узы, связывающие его с архангелом. А узам не требовался голос.

На спине Харуюки появилась новая пара белоснежных крыльев. Скорость мгновенно возросла в два с лишним раза — в своё время эта чудовищная тяга помогла ему пролететь сквозь смертоносный ареал Бога Судзаку, Энеми Ультра Класса.

Этот внезапный разгон вывел его за рамки тщательных расчётов Аргон. Раскалённая добела нога пронзила грудь Аргон за одну… пожалуй, стотысячную долю секунды до того, как бесчисленные лазерные лучи выплеснулись наружу.

“Эх-х… Так и знала, не надо было соглашаться”, — будто бы услышал Харуюки усталый шёпот.

В следующий миг Аргон Арей, столько раз ускользавшая от Харуюки, разбилась на осколки и разлетелась на все четыре стороны.

“Победа!” — мысленно воскликнул Харуюки, тормозя всеми крыльями.

Подняв глаза, он увидел, как фиолетовый маркер смерти медленно падает на землю, оставляя за собой хвост спецэффектов. Но время праздновать ещё не пришло. Он всего лишь один раз победил её на неограниченном нейтральном поле, отняв всего лишь малую толику несомненно огромного запаса бёрст поинтов. Радоваться можно будет лишь после того, как они успешно вызволят всех участников конференции из ловушки Блэк Вайса.

Тем не менее, в течение следующего часа… точнее, двух, если верить словам Аргон, её гигантского лазера можно было не бояться. Оставалось собрать за это время остальных и выйти в реальный мир, например, через портал на первом этаже районной администрации.

Вот только…

Неужели Блэк Вайс думал, что сможет замять скандал, перенеся участников конференции на неограниченное поле и попросив Аргон выстрелить в них лазером?

Каким бы мощным ни был заряженный лазер Аргон Арей, глупо было даже надеяться, что он за один удар прикончит всех шестерых Королей. И даже если бы план сработал, Короли лишь потеряли бы крошечную щепотку очков, как сейчас Аргон. Сразу после воскрешения они либо задержались бы, чтобы прикончить Аргон и Вайса, либо сразу вернулись бы в реальный мир, чтобы возглавить массированное наступление на Белый Легион. Все уже убедились в том, что Айвори Тауэр — это Блэк Вайс, а Осциллатори Юнивёрс — Общество Исследования Ускорения, поэтому ничто уже не способно остановить грядущую бурю…

Харуюки наконец-то затормозил и остановился примерно в двадцати метрах от земли. Переключившись на парение, он перевёл взгляд на Будокан на юге… и шумно вдохнул.

Южнее Будокана, среди музеев и галерей, копошились огромные силуэты. Судя по размеру — Энеми Звериного Класса.

А через мгновение из самой середины дымящегося кратера в небо взметнулся спецэффект смерти знакомого Харуюки цвета.

***

Как только они покинули металлическую рощу, Сихоко скомандовала пятёрке шоконеток:

— Бегите врассыпную вон в том направлении и ищите бёрст линкеров! Как найдёте, ведите ко мне!

Кивнув головами с напечатанными вместо лиц цветками, шоколадные марионетки бросились в металлическую рощу на юго-западе парка Мару. Они не понимали сложные приказы, но вполне могли справиться с розыском и вернуться.

Когда шоконетки пропали из виду, Сихоко ещё раз посмотрела на восточные высотки. Она не увидела никаких спецэффектов, хотя в эту самую секунду Сильвер Кроу и Скай Рейкер наверняка вовсю сражались против бёрст линкера, вооружённого чудовищным лазером.

В отличие от шоконеток, броня Шоколад Папетты состояла не из настоящего шоколада, но обладала похожими свойствами. Скользкий и вязкий материал придавал аватару удивительную стойкость к ударам тупыми предметами, однако плавился от высокой температуры. Лазерный луч, способный за один выстрел уничтожить огромное здание на уровне “Чистилище”, наверняка полностью расплавил бы доспех, просто пролетев рядом.

Даже если бы Сихоко смогла отправиться в бой вместе с Кроу и Рейкер, она не только не смогла бы помочь им, но и наверняка путалась бы у них под ногами. Конечно, она понимала, что все дуэльные аватары разные, и у каждого есть свои сильные стороны… но среди более-менее универсальных легионеров Нега Небьюласа она частенько чувствовала себя беспомощной.

В роще Черноснежка сказала Сихоко, что “настало её время”. Возможно, шоконетки действительно помогут в розыске бёрст линкеров, но ведь настоящая стихия бёрст линкера — битвы. Кто бы что ни говорил, Брейн Бёрст был и остаётся файтингом.

“Я хочу стать сильнее. Но как мне это сделать?..” — думала она, смотря на далёкие здания.

— Ну чё, — раздался вдруг голос Красной Королевы, — давайте пошарим в Будокане, что ли. Вдруг кто-нибудь вернулся туда?

— И правда… — поддержала её Черноснежка, переводя взгляд на эпицентр взрыва, находившийся в сотне метров к юго-востоку от них.

Сихоко тоже повернула голову. Даже на уровне “Чистилище” монументальное здание Будокана выглядело величественно и грандиозно, но теперь оно превратилось в руины. Часть внешней стены уцелела, но больше не было ни восьмиугольной крыши, ни загадочной луковицы на её вершине. Интерьер превратился в обугленный кратер. Трудно было представить, что на такое способен один-единственный бёрст линкер. Наверняка здесь не обошлось без Системы Инкарнации, о которой Сихоко и Пети Паке пока знали только понаслышке.

— Интересно, конечно, что стало с Айвори Тауэром и Вольфрам Цербером, но наша задача — собрать всех к моменту, когда закончится битва Кроу. Идёмте.

Чёрная Королева поплыла вперёд, за ней последовали Красная верхом на Блад Леопард и Фиолетовая. Лайм Белл и Сихоко побежали следом.

— Слушай, Белл-тян, — тихо сказала Сихоко, перейдя с надменного голоса на обычный.

Лайм Белл, она же Курасима Тиюри, посмотрела ей в лицо и с любопытством моргнула:

— Что такое, Шоко-тян?

— Скажи, Белл-тян, ты… хочешь учить Инкарнацию?

— У-у, Инкарна-ацию… — насмешливо протянула Лайм Белл, но Сихоко заметила, что лицо аватара слегка помрачнело. — Скорее всего, однажды мне придётся её освоить, но я… немного боюсь её.

— Боишься?..

— Угу… Как-то раз я уже использовала её. Не технику, просто Инкарнацию, — шёпотом призналась Лайм Белл.

Сихоко округлила глаза. Ей захотелось спросить, чем это закончилось, но Черноснежка вдруг остановилась и обернулась:

— Когда войдём, смотрите в оба. Не думаю, что Айвори и Цербер погибли от лазера.

— Разумеется, — ответила Пёрпл Торн. Сейчас даже её голос звучал напряжённее обычного.

Сихоко и Тиюри кивнули.

— Прости, Шоко-тян, остальное расскажу потом.

— Угу, и ты меня прости, что не вовремя спросила…

Извинившись, Сихоко постаралась сосредоточиться.

Шестёрка аватаров приближалась к оплавленным развалинам. Впереди возвышались обезображенные останки внешней стены. Сихоко содрогнулась, в очередной раз прочувствовав мощь лазера, но на Королев, судя по всему, это не произвело особого впечатления. Они спокойно вошли внутрь через один из проломов в стене. Сихоко и Лайм Белл проникли в Будокан следом, настороженно осматриваясь.

Обойдя столбы из арматуры, торчавшие из земли словно надгробия, Сихоко увидела арену, на которой ещё недавно проходила Конференция Семи Королей… и застыла как вкопанная.

Картина после бомбардировки — иначе и не опишешь. Внутренняя часть разрушенного здания превратилась в огромный кратер. Металлический пол арены, имевшей около 60–70 метров в диаметре, полностью расплавился; даже в поверхности уровня, считавшейся почти неуязвимой, зияла изрядная воронка. Вокруг высились горы обломков — видимо, остатки рухнувшей крыши и трибун — из которых тянулись струйки дыма. Похоже, огонь внутри куч ещё не погас.

— Что-то я не вижу маркеров смерти… — подала голос Фиолетовая Королева.

Сихоко опомнилась и покрутила головой. Действительно, маркеров не было.

— Кстати, а что происходит с маркерами, если их завалить всяким мусором? — уточнила Красная Королева.

— Если у аватара хватает места воскреснуть, то ничего, — ответила Чёрная. — Если завалило полностью, маркер перемещается на вершину горы мусора.

— Хм-м… значит, если навалить сверху ещё обломков, маркеры сами выскочат?..

— Я бы согласилась попробовать, если бы Найт и Гранде погибли, но они, судя по всему, уцелели. Только вот где они?..

— Ш-ш, — вдруг вмешалась Блад Леопард, игравшая роль транспорта Красной Королевы.

Треугольные уши качнулись из стороны в сторону, будто пытаясь уловить тихий звук.

— Я слышу голос… — прошептала Леопард.

Четвероногий аватар медленно пошёл вперёд. Четыре остальных аватара нервно следили за ним. Наконец Леопард остановилась на южном склоне кратера перед высокой кучей обломков.

Все дружно закрыли рты и навострили уши. И действительно, где-то внизу…

— Э-эй, вытащите меня!

— Найт?..

Чёрная и Фиолетовая Королевы молча переглянулись, смерили груду взглядами, затем подняли свои клинки и посох. “Неужели они сметут кучу спецприёмами?” — испугалась Сихоко, но к счастью, до этого не дошло.

— Ха-а!

Клинки на руках Черноснежки замелькали с неподвластной глазу скоростью, шинкуя металлические плиты и балки. Фиолетовая Королева тем временем махала посохом словно лопатой, расшвыривая обломки в стороны.

Они работали на удивление слаженно, высокая куча уменьшалась на глазах. И когда уже почти показался пол…

— Всё, хорош, — снова прозвучал тот голос, но заметно громче.

Черноснежка и Фиолетовая Королева отступили, и оставшаяся куча мусора будто взорвалась изнутри. Под ней обнаружилась огромная яма, из которой вылезли Синий Король Блу Найт и Зелёный Король Грин Гранде.

— Уф-ф, простите. Заставили поработать, — поблагодарил их Блу Найт, потягиваясь.

Его доспех был сильно исцарапан, висящий за спиной плащ изорван в клочья. Грин Гранде пострадал заметно меньше, однако его покрывали следы копоти, а огромный щит в руке сильно оплавился.

— Я не удивлена, что вы живы… Но зачем было закапываться в землю? — спросила Пёрпл Торн.

— Ну-у… — Найт смущённо почесал рогатый шлем. — Сначала-то Гр-сан прикрыл меня щитом от лазера. Но потом вокруг началась адская печка, сверху посыпались крыши и стены, и я подумал, что нам каюк. Тогда Гр-сан вдруг двойным возвратом пробил дыру в земле, и я на автомате прыгнул следом.

Сихоко знала, что Артефакт Зелёного Короля Грин Гранде, крестообразный щит под названием “Конфликт”, обладал уникальной особенностью: “Двойной контратакой”. Она возвращала весь поглощённый урон в двойном размере, объединяя в себе защиту и атаку. Гранде решил потратить энергию не на месть незримому стрелку, а на создание укрытия от огня и обломков.

— И вот выжить-то мы выжили, но нас сверху совсем завалило. Я пытался разобрать завалы, но сидел чёрт-те как и не мог толком напрячься. Даже не мог дотянуться до рукояти, чтобы достать меч… В общем, вы очень кстати.

— Получается, что лазерный удар отразил и яму выкопал дядька Гранде, завалы разобрали Лотос и Торн… а ты совершенно бесполезен, — безжалостно заключила Скарлет Рейн.

Синий Король развёл руками, разочарованный её мнением о себе:

— Да ладно, я мог бы в три секунды выбраться, если бы включил Инкарнацию, только не хотел, чтобы Энеми сбежались. Я просто знал, что кто-нибудь разберётся со стрелком и вернётся за нами… Ну, кто из вас прихлопнул гада?

— Он пока жив.

— А?

— Прямо сейчас с ним сражаются Рейкер и Кроу, — ответила Черноснежка и посмотрела на восток.

Останки стен перегораживали обзор, но где-то среди высоток Куданситы два легионера в этот самый момент сражались против стрелка.

— Э-э, погоди… значит, если их завалят, в нас опять могут пальнуть тем лазером? — встревожился Синий Король, но Чёрная Королева отчеканила:

— Нет, они обязательно победят. Поэтому наша задача — воссоединиться с остальными участниками конференции и убраться отсюда до того, как Айвори Тауэр провернёт что-нибудь ещё.

— Логично… — согласился Блу Найт. Он явно хотел сказать что-то ещё, но тут…

— Босс! — раздался зычный мужской голос.

— Командир! — вторил ему глубокий женский.

Оба послышались со стороны кратера. Все быстро повернулись и увидели, что от стены к ним приближаются несколько дуэльных аватаров.

Айрон Паунд и Сантан Шейфер из Зелёного Легиона, Астра Вайн из Фиолетового и Лимон Пьеретт из Жёлтого — даже сейчас она не бежала, а катилась на шаре.

За ними следом торопились четыре шоконетки. Каждая из них выполнила приказ Сихоко и нашла по бёрст линкеру, а затем привела сюда. Пятая, видимо, продолжала поиски.

— О-о… как ты их назвала, шоконетки? Надо же, какие молодцы, — тихо обронила Фиолетовая Королева, скользнула к Сихоко и прошептала: — С тобой в Негабью хорошо обращаются? Если чем-то недовольна, можешь…

— Эй, ты! Не смей под шумок переманивать нашу надежду! — крикнула Черноснежка, отшив её вместо оцепеневшей Сихоко.

— …Связаться с нами в любое время, — всё-таки договорила Фиолетовая Королева, прежде чем вернуться туда, где стояла раньше.

Когда подбежал Айрон Паунд, к нему обратился не Зелёный Король, а Синий:

— Ну и куда вы все разбежались? Конечно, лазер был тот ещё, но уж казалось бы, офицеры Семи… вернее, Шести Великих Легионов должны быть…

Сихоко невольно восхитилась наглостью Блу Найта, который отчитывал Зелёных легионеров в присутствии стоящего совсем рядом Грин Гранде. Однако Паунд лишь замотал головой:

— Н-нет, мы не разбежались, мы…

— Там Энеми, командир! — воскликнула старший офицер Фиолетовой Королевы Астра Вайн, сжимая в руке свернутый кнут. — Как мы и думали, лазер был Инкарнационной техникой не ниже второго уровня. Инкарнация привлекла внимание толпы Энеми, которые приближаются к нам с юга. Мы уже победили Энеми Малого Класса, которые бежали во главе, но сюда идут Дикие и Звериные!

— К на-ам приближа-аются!.. — немного нервно подтянула Пьеретт.

Сихоко вслушалась и действительно смогла разобрать далёкую тяжелую поступь.

Гнёзда Энеми часто располагались на открытых пространствах неограниченного нейтрального поля — в парках, на школьных стадионах и так далее. Например, Сихоко, Юме и Сатоми познакомились с Кул-тян на территории средней школы Сакурами. Южный парк Мару к северу отсюда, а также восточные и внешние императорские сады к юго-востоку наверняка кишели разнообразными Энеми, которые уже мчались сюда на запах Инкарнации.

— Энеми, говорите?.. — протянула Блэк Лотос. — Может быть, это часть задумки Айвори Тауэра, вернее, Блэк Вайса?..

Скарлет Рейн недовольно цокнула языком и ответила:

— Думаешь, бесконечное истребление? Да, пенопластовый такое любит… и значит, он вместе с Цербером уже удрал…

— NP, — хладнокровно отозвался алый леопард под Красной Королевой. — Нам хватит сил пробиться через Звериных Энеми.

С этим было трудно поспорить.

Сама Сихоко только недавно получила пятый уровень и ни за что бы не смогла победить в одиночку даже Дикого Энеми, не говоря уже о Зверином. Однако сейчас в их отряде собрались пять Королей со своими офицерами. А уж о Синем Короле Блу Найте и вовсе ходила легенда, что он в одиночку победил Легендарного Энеми.

— Ничего страшного, Вайн. С остальным разберемся мы, — сказала Фиолетовая Королева, подойдя к Астре Вайн и обнадёживающе похлопав её по спине. — Мы найдём Дуалов Леони и команду Альфа Негабью, затем пробьёмся через кольцо Энеми и выйдем через ближайший портал. Вы все молодцы.

— Нет… я… тоже ничего не смогла… — пробормотала Астра Вайн сдавленным от избытка чувств голосом.

Её слова заглушили новые голоса, донёсшиеся с востока:

— Король! Вы выжили!..

— Простите за опоздание!

Из дыры в стене появились Кобальт Блейд и Манган Блейд. Следом показалась и пятая шоконетка — видимо, она настигла их на полпути.

— Отлично, теперь все в сборе. Осталось дождаться Кроу и Рейкер, — сказала Черноснежка и снова посмотрела на восток.

Именно в этот момент от боковой стороны одного из зданий разошлось кольцо фиолетового света. По стене пробежала цепочка небольших взрывов. После небольшой паузы ещё две порции вспышек сверкнули у земли и на соседнем здании.

— Это… Бесконечный Массив Аргон, — прошептала Леопард.

— Аргон… Четырёхглазой?! — воскликнул Айрон Паунд.

Внимание всех аватаров, включая подбежавших Кобальт и Манган, сосредоточилось на далёком здании. И похоже… именно этого он и ждал.

Из тени под обугленным участком стены на южном, самом пострадавшем склоне кратера, беззвучно выплыл дуэльный аватар.

Невысокий, в серой броне и маске, похожей на волчью пасть. Сихоко видела его впервые, но знала его имя. Вольфрам Цербер… Гений дуэлей, который появился в Ускоренном Мире только месяц назад, но несмотря на первый уровень одержал победу во множестве поединков в зоне Накано 2.

Затем прозвучал голос, который она уже слышала во вчерашней битве, и который почему-то казался ей похожим на голос школьного учителя:

— Цербер номер один, активация.

На лице опустившего голову серого аватара вспыхнула тёмно-красная линия.

Маска с лязгом открылась. Позади забрала, зазубренного зигзагом в виде челюстей, виднелся крепкий визор, толщиной сантиметра три. За ним не было глаз, лишь вихрился тёмно-красный свет, показавшийся Сихоко смутно знакомым.

— Берегитесь!

Она не помнила, кто это прокричал.

Из четырёх выступов на спине Цербера вырвалось чёрное, словно чистая тьма, пламя. Маленький аватар мигом исчез с глаз Сихоко. В отличие от бёрст линкеров ближнего боя она не училась засекать вражеские движения, поэтому даже не поняла, куда он подевался.

Только когда слева раздался оглушительный лязг, Сихоко повернула голову.

Она увидела, как Манган Блейд держится за рукоять висящей на левом бедре катаны, готовясь выхватить оружие.

Кобальт Блейд стояла почти в той же стойке, но её рука замерла рядом с рукоятью. У её аватара не было головы.

По краям тонкой женственной шеи шла рваная линия обрыва. Хвост из алых спецэффектов уходил влево метров на десять, к правой руке Цербера, сжимавшей украшенную декоративными рогами голову Кобальт Блейд.

Кажется, даже система Брейн Бёрста не сразу поняла, что произошло. Лишь через две секунды тело и голова Кобальт Блейд вспыхнули ярко-синим пламенем и рассыпались на осколки. На месте тела появился маркер смерти.

Цербер выпрямился, и последние всполохи синего пламени всё ещё плясали в его когтистых пальцах.

— Ах… ты-ы-ы-ы-ы!

Манган Блейд, на чьих глазах враг только что оторвал голову сестре, взревела так громко, что содрогнулись все обломки, завалившие арену.

Клинок со звоном вылетел из ножен, она занесла его над собой двумя руками и оттолкнулась от пола, бросившись в атаку. Цербер повернул голову бездушным, механическим движением, и тоже оттолкнулся от пола, не включая движки.

На сей раз Сихоко всё-таки смогла рассмотреть происходящее. Манган Блейд опустила меч так быстро, что лезвие размылось, превратившись в голубой всполох. Однако Цербер не просто успел отреагировать, но и сделал это настолько точным движением, что оно выглядело неторопливым.

Его левая рука вытянулась и перехватила клинок, нацеленный в голову. Сихоко подумала, что катана сейчас отрубит ему палец и рассечёт шлем, но…

Воздух в кратере содрогнулся от глухого лязга. Катана Манган Блейд застыла в воздухе, легко остановленная левой рукой Цербера. Арену огласил протяжный скрежет — и всем показалось, что это был звук лезвия, упрямо пытающегося отрубить Церберу палец.

Увы. Вновь прозвучал скорбный лязг, и половинка клинка рассыпалась на осколки.

— Что?! — успела изумлённо воскликнуть девушка-самурай перед тем, как Цербер ударил её в бок ногой.

Ярко-синяя броня рассыпалась так же легко, как и клинок. Тело Манган стремительно улетело по дуге, врезалось в дальнюю кучу обломков и обмякло.

Даже Сихоко, мало сражавшаяся на неограниченном поле, поняла, что хотя Манган и избежала смерти, здоровья у неё практически не осталось. Цербер пригнулся, не сводя с неё глаз. Двигатели на спине зарычали — он готовился добить её.

Но смертоносный рывок так и не случился.

Неожиданно раздался оглушительный грохот, и в воздух прямо перед Цербером поднялись клубы пыли. Но это был не выстрел и не взрыв. Что-то… то есть кто-то круто спикировал с неба, вытормозившись у самой земли.

Когда северный ветер сдул мутное облако, непроизвольно Сихоко вытаращила глаза.

Перед серым металлическим аватаром стоял, опершись коленом об землю, ещё один металлический аватар — серебристый, с двумя парами крыльев за спиной.

— Хару… — прошептала Тиюри так тихо, что услышала только она сама и Сихоко.

 

Глава 5

Едва увидев спецэффект смерти Кобальт Блейд, Харуюки бросился от здания, расположенного севернее районной администрации Тиёды, прямо к руинам Будокана. Между вылетом и приземлением не прошло и десяти секунд.

Тем не менее, за это время Манган Блейд тоже потерпела сокрушительное поражение и теперь лежала при смерти. Харуюки отчаянно боролся с пылающей в груди яростью, а также с нетерпением, волнением, сомнениями и другими чувствами, грозящими захлестнуть его.

— Цербер… — обратился он к металлическому аватару. — Ты слышишь меня, Цербер?

Ответа не было.

Ему бросилось в глаза, что открытой оказалась маска на шлеме противника, а не та, что располагалась на правом наплечнике. Значит, сейчас аватаром управляла первая личность — тот самый мальчик, с которым Харуюки сражался и в их первой битве, и в большинстве последующих. Однако позади визора виднелись лишь бездушные клубы, светящиеся тёмно-красным.

Харуюки знал, что это за свет.

Это была чистая негативная Инкарнация, которую многочисленные ISS комплекты отправляли “телу” в Токио Мидтаун Тауэр.

Хотя Черноснежка с помощью Элементов уже уничтожила тело, оно успело переслать накопленную энергию на базу Общества. Энергия нашла вместилище в похищенном у Нико Усиливающем Снаряжении, превратив его в Броню Бедствия 2. Сначала Броня 2 напоминала огромного монстра, похожего на Энеми Звериного Класса, но Лайм Белл разобрала его при помощи Зова Цитрона. Все части Снаряжения вернулись хозяйке, за исключением ракетных двигателей, потому что Цербер пропал с поля вместе с ними.

Двигатели «Непобедимого» изменили облик, но никуда не делись — даже сейчас они торчали за спиной Цербера четырьмя выступами. Инкарнационная энергия Брони Бедствия 2 всё ещё скрывалась внутри них. Другими словами они, как в своё время “THE DISASTER”, играли роль вместилища первой Брони… за тем исключением, что тёмной энергии в них скопилось намного больше.

Вторая Броня завладела душой Цербера так же, как первая завладела разумом Черри Рука, Пятого Хром Дизастера. Достаточно было вспомнить, с каким машинным бездушием аватар расправился с сёстрами Блейд, чтобы не испытывать на эту тему никаких сомнений — такое поведение разительно отличалось от того Цербера, которого знал Харуюки, и который никогда не забывал об уважении к противнику. Он был настоящим бёрст линкером.

Но даже понимая, что происходит, Харуюки не удержался и попробовал ещё раз:

— Пожалуйста, Цербер, отзовись!

Красный свет по ту сторону визора на миг стал ярче.

— Церб…

Правый кулак выстрелил вперед на чудовищной скорости, толкая перед собой воздух. Непонятно, как Харуюки удалось скрестить перед собой руки. Возможно, его чувства до сих пор работали быстрее обычного из-за недавней битвы с Аргон Арей. Возможно, он уже научился ощущать малейшие сдвиги центра тяжести Цербера.

Увы, попытка заблокировать удар мало что изменила.

Едва вольфрамовый кулак коснулся тела Сильвер Кроу, металлические нарукавники и сокрытые под ними оптопроводящие кристаллы разлетелись вдребезги. Харуюки ощутил чудовищный импульс, будто он только что пропустил атаку огромного Энеми. Не только упереться ногами в землю — он не успел даже расправить крылья. Его отшвырнуло к южному краю арены, где он врезался в груду обломков. Шкала здоровья в верхнем левом углу мигом потеряла половину запаса и окрасилась в жёлтый.

Тело Харуюки пострадало от сильнейшего сотрясения, а разум — от осознания того, что Цербер никак не отреагировал на его голос. Он застыл, лёжа с раскинутыми руками и широко раскрытыми глазами. Цербер размеренным шагом направился к нему.

— Беги, Кроу, — услышав слабый голос, он перевёл взгляд и увидел метрах в трёх от себя аватара Манган Блейд.

Блестящий японский доспех почти полностью разбился, торчащая из обломков арматура насквозь пронзила её живот. Будь у неё катана, она могла бы разрубить арматуру и освободиться, но Харуюки ещё в полёте увидел, как Цербер голой рукой сломал клинок.

Боль должна была терзать Манган с такой силой, словно она получила все эти раны в реальности, и Харуюки не мог её бросить.

Когда он попытался подняться, то краем глаза увидел, что Цербер нагнулся и расправил движки. Если прыжок без разгона сумел лишить Сильвер Кроу половины здоровья, налёт он точно не переживет. Он должен был как-то увернуться, снять тело Манган с арматуры и сбежать в небеса…

— Беги, идиот… — сквозь стиснутые от мук зубы прошептала Манган Блейд, но Харуюки не послушался и попытался подползти к ней.

Внезапно Цербера смело в сторону — точно так же, как он сам отбросил Манган.

Грохот и ударная волна голубого оттенка тряхнули тело Харуюки с небольшой задержкой.

Там, где только что стоял Цербер, теперь застыл в стойке, предназначенной для толчка плечом, похожий на рыцаря аватар в тяжёлой броне чистого сапфирового цвета.

— Синий… Король… — хрипло выдохнул Харуюки.

Блу Найт по прозвищу “Покоритель” на миг обратил к нему мужественную маску. Увидев кивок Харуюки, он вновь повернулся вперёд и выхватил двуручный меч, свисавший с левого бока.

Вольфрам Цербер пролетел больше двадцати метров и упал возле останков стены, но поднялся как ни в чём не бывало. Вольфрамовый доспех нисколько не пострадал. Визор мерно испускал тёмно-красный свет.

Какое-то время синий рыцарь и серый волк молча смотрели друг на друга оценивающими взглядами. Информационное давление каждого из них нарастало, в воздухе среди руин заплясали искры.

— Встать можешь, Кроу? — вдруг раздался над ухом до боли знакомый голос.

Превращенное в руку лезвие помогло ему оторваться от земли. Кое-как выпрямившись, Харуюки положил руку на ладонь, придерживавшую его за правый бок.

— Семпай… — прошептал он.

— Ты сделал всё, что мог. Остальное — наша работа, — нежно, но твёрдо сказала Черноснежка и передала обмякшее тело Харуюки высунувшейся из-за спины Лайм Белл.

Нико зажгла ладонь Оверреем и словно масло срезала терзающую Манган Блейд арматуру, затем уложила израненную воительницу на спину Пард.

— Опять тебя на подвиги потянуло… — проворчала Тиюри.

— Прости, — коротко ответил ей Харуюки и снова посмотрел на Черноснежку. — Семпай, Цербер…

— Знаю. Мы попробуем как-нибудь отделить его от движков. Учти, Кроу, тебе тоже рано отдыхать. Защищай Белл.

— Д-да! — Харуюки кивнул и шёпотом добавил: — Кстати, Айвори Тауэр… нет, Блэк Вайс всё ещё прячется где-то в тени. Не забывай о нём.

— Ага. Как только покажется, я прикончу его на месте, — шёпотом ответила Черноснежка, посмотрев в центр кратера.

Казалось, именно её взгляд нарушил хрупкое затишье.

Блу Найт и Вольфрам Цербер одновременно оттолкнулись от пола.

Скорость восприятия Харуюки уже вернулась к обычному уровню, он не смог уследить за стремительным рывком Синего Короля. Массивное сапфировое тело мигом исчезло с глаз, оставив тусклый голубоватый след. В следующую секунду вновь раздался оглушительный грохот.

Синий Король преодолел отделявшие его от противника десять метров и замер с наполовину опущенным мечом.

Цербер остановил массивное лезвие скрещенными руками — подобно тому, как Харуюки пытался защититься от его удара. Однако серая броня, в отличие от нарукавников Сильвер Кроу, даже не треснула. Цербер успешно защитился от сверхскоростного рывка и рубящего удара Синего Короля.

— Не могу поверить, что он остановил этот меч… — пробормотала Фиолетовая Королева, неизвестно когда оказавшаяся слева от Черноснежки.

В руках Синий Король держал Импульс — Альфу Звёздных Артефактов. Это был один из сильнейших мечей Ускоренного Мира, наравне с Бесконечностью Трилид Тетраоксида и клинками Графит Эджа — Люксом и Умброй.

Каким бы крепким ни был вольфрамовый доспех Цербера, даже он не должен был с такой лёгкостью остановить мощный удар Короля, держащего в руках Артефакт. Здесь не обошлось без невероятно мощной негативной Инкарнации, которая задирала характеристики аватара до заоблачных значений… подобно тому, как она в своё время усиливала Хром Дизастера.

Когда враг защитился от удара Синего Короля, тот не остановился, а напряг руки и надавил всем телом, надеясь преодолеть преграду. Из точки соприкосновения клинка и скрещённых рук сыпались оранжевые искры, а ноги Цербера мало-помалу погружались в обломки.

Будучи чистокровным аватаром ближнего боя, Цербер не мог ничего метнуть в Синего Короля или вырваться из клинча каким-нибудь хитрым способом. Он мог спастись, только отодвинув меч обратно, но Синий Король, конечно же, был сильнее.

“Он великолепен, да?” — словно раздался за спиной чей-то голос.

Харуюки кивнул, не сводя глаз со схватки века.

— Да… Синий Король и правда…

“Нет-нет, не он. Другой”.

В этом ровном, спокойном голосе слышались едва уловимые нотки возбуждения.

“Если он сражается с Найтом на равных, то наш план сработал даже лучше, чем я ожидал. А поскольку мне уже жаль называть его порядковым номером… давай впредь говорить о нём, как о Вольфрам Дизастере. Что скажешь?”

Только тогда Харуюки понял, что голос принадлежал не товарищам по Легиону и не другим участникам конференции.

— Где ты?! — воскликнул он, крутя головой.

Тиюри, помогавшая ему стоять на ногах, чуть не подпрыгнула на месте:

— Ч-что с тобой?!

— Я только что слышал Блэк Вайса…

— Чего?.. Я ничего не слышала.

— А?.. — поразился Харуюки, но стоявшие рядом Черноснежка и Нико тоже следили за битвой как ни в чём не бывало.

Они тоже не слышали странный голос, но Харуюки не могло померещиться. Зловещее имя “Вольфрам Дизастер” глубоко въелось в его уши.

— Цербер… — прошептал Харуюки, сжимая правый кулак.

До сих пор Харуюки называл нынешнюю форму Цербера “Бронёй 2”, поскольку считал источником угрозы только Усиливающее Снаряжение. Он верил, что если отделить от тела двигатели, полные негативной Инкарнации, Цербер снова станет прежним.

Называть его Вольфрам Дизастером — всё равно что признавать необратимость изменений, и этого Харуюки допустить не мог.

Черноснежка приказала ему защищать Лайм Белл, чтобы она сорвала с противника двигатели, как только появится возможность применить Зов Цитрона. А появиться она должна была уже очень скоро.

Тело Цербера вздрогнуло, словно он уже не мог держаться под натиском Синего Короля. Меч до сих пор не прошел дальше скрещённых над головой рук, но колени Цербера постепенно сгибались. Скоро они не выдержат, и аватар окажется пригвождён к земле. Остальное сделает Лайм Белл.

Харуюки долго ждал этого шанса и не собирался позволить Блэк Вайсу встать у них на пути. Уделяя битве в центре кратера только треть внимания, он всю остальную часть вложил в бдительность и ждал решающего момента.

Лезвие Импульса скрежетнуло по вольфрамовой броне. Новый сноп искр подсветил маски бойцов.

Противостояние завершилось в следующую секунду.

Грохот, похожий на оглушительный пушечный залп, прошёл прямо сквозь тело Харуюки.

В воздух взлетели осколки брони. Лучи яркого солнца коснулись их, и они сверкнули… синим.

— Что?! — изумлённо воскликнула Тиюри.

Харуюки шумно вдохнул. В его голове повторно проигрывалась невероятная сцена, только что развернувшаяся перед его глазами.

Когда Цербер, не выдержав давления, упёрся коленями в землю, его двигатели на миг вспыхнули чёрным пламенем. Этого хватило, чтобы Импульс подбросило в воздух, а Цербер смог нанести удар головой в беззащитно открытую грудь Синего Короля.

Во времена дуэлей в Накано 2 именно бодание помогло Вольфрам Церберу раздробить наплечник Фрост Хорна и позже сбить Харуюки сразу после взлёта. Таран головой с самого первого уровня был сильнейшим ударом Цербера, а теперь, когда он получил силу двигателей… вернее, силу Брони 2, этот приём стал ещё более грозным оружием, способным нанести урон даже Синему Королю.

Блу Найт с пробитым нагрудником отлетел на десять с лишним метров, но гордость не позволила ему упасть. При приземлении он вонзил меч в землю, чтобы помочь себе устоять. Удар Цербера не достиг внутреннего тела аватара, но Синий Король однозначно лишился немалой части здоровья.

— Ох… опять он слишком жалеет противника, — проворчала Фиолетовая Королева.

Черноснежке пришлось пояснить её слова своим подопечным:

— Найт ни при каких условиях не использует спецприёмы до того, как это сделает противник. Инкарнации это тоже касается. Он всегда был таким.

— Он, конечно, молодец, но у нас нет времени на учтивость, — ответила Нико. — Через пару-тройку минут здесь появится вторая волна Энеми.

Зелёный Король шагнул вперёд:

— Нам пора объединить силы.

— Ну, раз уж такое дело, — раздался ответ.

Этот голос принадлежал не Фиолетовой Королеве, не Чёрной или Красной, не Зелёному Королю и даже не Блэк Вайсу.

Раздался хлопок, перед Королями и Королевами появились клубы жёлтого дыма, а из них как ни в чём не бывало возник Жёлтый Король Йеллоу Радио.

— Ч-что за! Где ты пропадал всё это время?! — строго спросила Фиолетовая Королева.

— Ну, простите. Я попал под обвал и лежал под грудой обломков, — хладнокровно ответил Радио, вращая трость левой рукой.

— По-од гру-удой… — удручённо протянула Лимон Пьеретт, стоявшая на западном склоне кратера вместе с Паундом и остальными.

Воссоединившись, пятерка Королей кивнула друг другу и уверенно шагнула вперёд. Из-под их ног внезапно поднялись клубы пыли, и аватары устремились к противнику так быстро, что это казалось телепортацией. Вместе с Синим Королём они окружили его правильным шестиугольником.

Оказавшись в окружении, Цербер медленно обвёл Королей взглядом тёмно-красного визора. Его обступили шесть “девяточников”, сильнейшие на данный момент бёрст линкеры Ускоренного Мира, но Цербер даже не дрогнул.

Да, слившись с Бронёй 2, он стал невероятно силён. Поединок на равных с Синим Королём — пускай тот и не использовал спецприёмы — уже безо всякого преувеличения невероятное достижение.

Но никакая сила не помогла бы ему отразить натиск всех шести Королей и уж тем более победить их. Блэк Вайс не мог не понимать этого.

Значит, тюремщик задумал что-то ещё. Возможно, он ждёт, пока шесть Королей отвлекутся на Цербера, чтобы напасть на кого-то другого? Из-за обвала Будокана бывшая арена оказалась просто завалена обломками, и он мог прятаться в любой из многочисленных теней.

Если Харуюки не померещился тот шёпот, прямо сейчас Блэк Вайс скрывается Тенеходом где-то среди руин и ждёт своего часа.

Харуюки оторвал взгляд от Королей с Цербером и посмотрел по сторонам.

Левой рукой он опирался на плечо Лайм Белл. Здесь же, рядом, застыла Шоколад Папетта, превратившая шоконеток обратно в энергию для спецприёмов. Справа от Харуюки — Блад Леопард с израненной Манган Блейд и Астра Вайн. Вдалеке, у западного края кратера, стояли Айрон Паунд, Сантан Шейфер и Лимон Пьеретт.

Скорее всего, Вайс надеялся зажать кого-то из них плитами и похитить, как в своё время похитил Нико возле Токио Мидтаун Тауэра. Затем он попытается отговорить Королей от атаки на Белый Легион, используя пойманного аватара как заложника. Ничего хуже Харуюки себе представить не мог.

Но как только Блэк Вайс покинет тень, он немедленно подставит себя под удар. Если поймать этот момент и подсветить тёмное место, его вышвырнет наружу, прямо как его ученика Шедоу Клоукера. Следующие несколько секунд он будет совершенно беззащитен.

Харуюки очень хотелось увидеть, как будет развиваться битва Черноснежки и Королей против Цербера, но он продолжал внимательно смотреть под ноги офицеров.

Внезапно он почувствовал, что в кратере воцарилась полная тишина. Почти ощутимый физически боевой дух Королей и Цербера отправил на задний план даже поступь приближающихся с юга Энеми.

Они не ждали повода.

Короли не подавали друг другу сигналов, они даже не обменялись взглядами. Тем не менее все они в одну и ту же секунду подняли клинки, щиты, трости и посохи и начали плавно сходиться, уменьшая шестиугольник.

Бежать Церберу было некуда, разве что вверх, но наверняка Короли так или иначе предусмотрели и такой вариант. Шесть мощнейших орудий поднялись, готовясь обрушиться на пойманного волка.

Но Цербер и не стал убегать.

Он вжался в землю и звонко стукнул одним кулаком о другой. Челюсти маски схлопнулись, оставив между собой лишь тонкую красную полоску. Он включил Физическую Неуязвимость и в дополнение к ней окутал себя плотной чёрной аурой.

Шестеро Королей ударили одновременно, с точностью до миллисекунды. Шесть ослепительных спецэффектов сверкнули в воздухе.

Хотя Короли не использовали спецприёмы, невероятная синхронизация их движений на порядок усилила каждую из атак. К тому же не стоило забывать, что меч Синего Короля, щит Зелёного и посох Фиолетовой представляли собой Артефакты, а клинки Чёрной Королевы, пистолет Красной и трость Жёлтого несильно им уступали.

Цербер выставил против них непробиваемую вольфрамовую броню, способность «Физическая Неуязвимость» и бездонные запасы Инкарнационной энергии. В своё время подобная комбинация помогла Броне Бедствия 2 пережить прямое попадание Трисагиона, выпущенного истинным телом Метатрон.

Столкновение сильнейших атак и сильнейшей защиты прошло гораздо тише, чем представлял себе Харуюки.

Вернее, оно прошло беззвучно. Не было ни ударной волны, ни даже вибрации. Спецэффекты радужными кольцами расходились во все стороны, а посреди клубился мрак. Короли и Цербер застыли так, словно в центре кратера остановилось время.

— Почему ничего не происходит?.. — прошептала Тиюри.

— Их мощь зашкалила настолько, что результат невозможно рассчитать… — еле слышно прошептал Харуюки.

Он не знал, что происходит на самом деле, но интуиция подсказывала, что система Брейн Бёрста впала в ступор, не в силах разрешить конфликт сильнейшей атаки и сильнейшей защиты. Но тишина не продлится вечно. Рано или поздно чаши системных весов склонятся в ту или иную сторону, и вся скопившаяся в центре кратера энергия обрушится либо на Цербера, либо на Королей. Харуюки оставалось только ждать, затаив дыхание.

Это не значило, что он забыл про Блэк Вайса. Битва в центре кратера занимала только половину его внимания, вторая была обращена к теням под ногами аватаров. Он ждал, когда из тьмы появится фрагмент плиты, чтобы в тот же миг Инкарнационной вспышкой вытащить противника на свет.

Но всё-таки когда Короли приложили ещё больше сил, радужные кольца вспыхнули ярче и на какой-то миг полностью завладели вниманием Харуюки.

Похоже, именно этого мига он и ждал.

— Икосаэдрал Инсулейшн.

Ни волнения, ни страха, ни радости. Голос объявил название техники так равнодушно, словно зачитывал какой-то всем известный факт.

На этот раз Тиюри тоже услышала голос. Харуюки почувствовал, как вздрогнуло её тело, опомнился и оторвал взгляд от Королей.

В ту же секунду из земли беззвучно появились чёрные плиты.

Но не из-под ног.

Двадцать огромных плит всплыли по окружности, в которую легко попадали и аватары в центре — Цербер и Короли — и девять остальных участников конференции. Двадцать правильных треугольников со сторонами по три с лишним метра.

Гигантские плиты быстро выстроились в круглую чёрную стену, которая начала сжиматься, расталкивая обломки.

“Сковывающая техника!” — инстинктивно понял Харуюки. На миг он задумался, не пора ли бежать из плена треугольников, прихватив с собой Тиюри. Вылетев вместе с ней, он повторил бы вчерашнее бегство от двойной Инкарнации Сноу Фейри и Глейсир Бегемота. Но меньше всего Харуюки хотелось снова бросать друзей в беде, поэтому он не смог отреагировать сразу же.

В отличие от Тиюри, которая решилась моментально:

— Брось меня, улетай один! — звоном отозвался в ушах её голос.

— Но как же!.. — попытался возразить Харуюки, когда один из чёрных треугольников коснулся его спины.

Сами по себе плиты не наносили урона, но неумолимо толкали аватаров в центр кратера. Закричала Шоко, где-то слева Паунд и Шейфер, а справа Леопард и Вайн пытались сопротивляться плитам плечами, головами и руками, но сил высокоуровневых аватаров не хватило даже на то, чтобы замедлить их схождение.

Несомненно, Короли уже заметили окружившую их чёрную стену. Но они знали, что если прервут совместный натиск, то хрупкое равновесие рухнет, сконцентрированная энергия выплеснется наружу, и тогда даже Королям не избежать тяжёлых ран. С другой стороны, разве не случится то же самое, когда круг окончательно сомкнётся?

Нет.

Вряд ли Блэк Вайс пытался просто столкнуть всех Королей в одну точку, чтобы причинить им ущерб мощным взрывом. Это лишь часть какого-то масштабного замысла. Поскольку Харуюки не мог сразу разгадать его, то не стоило ли сбежать, пока ещё оставалась возможность? Однако…

Двигаясь в центр под натиском треугольной плиты, Харуюки никак не мог решиться.

— Кроу, лети! — ещё раз воскликнула Тиюри.

Затем она, пытаясь хоть как-то сопротивляться стене, сбросила с себя левую руку Харуюки и изо всех сил толкнула его к середине.

— Лети, Ворон-кун!

— Иди!

Голоса Шоко и Пард тоже подстегнули его.

Метрах в пяти перед ним Короли не оставляли попыток пробить оборону Цербера. Шесть разноцветных колец соединились в колонну, под которой ворочалась, будто живая, тёмная аура Цербера.

В толпе мелькнули маски Нико и Черноснежки, и в голове послышались их голоса:

“Лети, Кроу!”

“Уходи!”

— Чёрт!..

Харуюки стиснул зубы, посмотрел точно вверх и расправил крылья.

В тот же самый миг сходящиеся треугольные плиты вдруг начали смыкаться над ними, словно пытаясь помешать Харуюки. Стена на глазах превращалась в полусферу, закрывая выход в небо.

Харуюки изо всех сил оттолкнулся от пола и расправил как раненые лазером Аргон Арей собственные крылья, так и крылья Метатрон.

— Уоа-а-а-а-а! — взревёл он, проклиная себя за бессилие, и взмыл в воздух.

Брешь в полусфере уменьшалась прямо на глазах. Харуюки как мог отвел крылья назад и вытянул руки, устремляясь в жёлто-зелёное небо.

Когда вибрирующие металлические чешуйки задели края треугольных плит, раздался оглушительный скрежет, вокруг рассыпались яркие искры. Две внешние чешуйки сорвало начисто, и всё же Харуюки вырвался на свободу.

В следующий миг он расправил крылья. Только начав тормозить, он развернулся, чтобы посмотреть на полусферу сверху.

Брешь, через которую он вылетел, уже исчезла. Плиты полностью скрыли от него всё, что происходило внутри. Теперь аватары, попавшие в чёрную клетку, могли выбраться из неё, разве что устроив подкоп…

Хотя, стоп.

Треугольники продолжали двигаться. Нижний край полусферы складывался внутрь. Без конца хрустели ломающиеся, рассыпающиеся обломки. Наконец, треугольники соединились друг с другом и превратились в полную сферу, слегка утопленную в землю.

Закрытое пространство из двадцати треугольников. Двадцатигранник. Икосаэдр.

В плен этого тесного, меньше шести метров от края до края, пространства попали шестеро Королей, восемь легионеров и Цербер. В самом центре до сих пор продолжалось напряжённое, на пределе возможностей, противостояние.

Харуюки содрогнулся от мысли о том, что случится, если скопившаяся энергия выплеснется внутрь замкнутого пространства…

Внезапно прогремел глухой взрыв, встряхнувший темницу.

— А… А-а!.. — завопил Харуюки и вновь расправил крылья.

Всего за секунду его опасения превратились в реальность.

Если бы Короли пробили вражескую оборону, то большая часть энергии впиталась бы в показатель защиты и шкалу здоровья Цербера, и такого мощного взрыва не произошло бы. Выходит, что Короли не удержали равновесие, и энергия вырвалась на свободу невообразимым вихрем, особенно страшным в замкнутом пространстве.

Снаружи двадцатигранника не было видно, уцелели ли его товарищи, или же погибли, не выдержав нанесённого им урона.

“Я должен сломать его”, — решил Харуюки и сжал кулак.

Разумеется, простого удара не хватит. Даже спецприёмы и Усиливающее Снаряжение едва ли поцарапают эти плиты. Надежда была только на Инкарнацию, однако в металлической роще к югу от руин Будокана виднелись огромные силуэты Энеми, привлечённые сюда Инкарнациями Аргон Арей и Цербера. Если Харуюки использует Инкарнацию, их внимание переключится на него.

И всё же…

Харуюки глубоко вдохнул, выдохнул и взлетел повыше. С учётом скорости врагов шанс у него оставался только один. Он должен был сломать двадцатигранник с первой попытки.

Разжав кулак и превратив ладонь в лезвие, он зажёг её тусклым Оверреем и расправил крылья.

Но когда он уже приготовился броситься вниз…

— Нет, Ворон-сан! — раздался позади голос, и Харуюки мигом развернулся.

К нему приближалась Скай Рейкер, с которой они расстались у здания районной администрации Тиёды. За ней тянулся хвост голубого выхлопа, дополненный развевающимися на ветру волосами из жидкого металла.

— У-учитель! — воскликнул Харуюки.

Рейкер выключила движки лишь в пяти метрах от Харуюки и раскинула руки, пытаясь тормозить, однако аватар разогнался настолько, что Харуюки инстинктивно поймал её в объятия.

— Учитель! Черноснежка… — хрипло крикнул он, но Фуко тут же кивнула и перебила:

— Я уже знаю, что случилось. Всё это время я следила за маркером смерти Аргон, опасаясь, что её попытаются воскресить, но… Не думала, что здесь случится такое…

— В этом… в этом двадцатиграннике заперты и семпай, и Белл, и Шоко, и Рейн, и Пард… и все остальные участники конференции. Только что внутри взорвалась совместная атака шести Королей… возможно, они все уже…

— Успокойся, Ворон-сан, — руки Фуко обвились вокруг его спины. — Этот чёрный двадцатигранник — Инкарнация отторжения Блэк Вайса. Скорее всего, она, как и “Вразумитель” Графа, относится к третьему уровню… увы, наша с тобой Инкарнация здесь бессильна. Если ты попытаешься проломить её силой, пострадаешь от отдачи.

— Т-третьему уровню?!

Охваченный отчаянием, Харуюки вновь опустил взгляд на чёрную темницу.

Блэк Вайс и раньше использовал при нём две похожие техники. Одной из них, Шестигранным Сжатием, он поймал самого Харуюки. Во второй, Октаэдральной Изоляции, держал Нико, когда отбирал у неё Усиливающее Снаряжение. В обоих случаях это были крепчайшие темницы, которые Харуюки не смог разрушить без помощи Черноснежки и Такуму.

Существует только пять так называемых правильных многогранников: четырёхгранник, шестигранник, восьмигранник, двенадцатигранник и двадцатигранник. Исходя из этого, было нетрудно прийти к выводу, что Икосаэдральное Отгорожение, основанное на двадцатиграннике — сильнейшая из всех сковывающих техник Блэк Вайса.

Вдруг в голову Харуюки пришла мысль, и он торопливо осмотрелся по сторонам:

— Точно!.. Если мы победим Вайса, создателя двадцатигранника…

Вайс не мог прятаться в тенях, пока использовал Инкарнацию. Если найти его и победить, двадцатигранник тоже исчезнет. Но несмотря на уверенность, вернее, надежду Харуюки…

— Увы, я не думаю, что это возможно.

— Что?.. Н-но почему?.. — ошарашенно протянул Харуюки.

Сняв правую руку с его спины, Фуко указала на чёрную темницу под ними:

— Я искала его с воздуха, но не увидела, не услышала и не почуяла. Скорее всего, Блэк Вайс израсходовал все плиты, чтобы построить этот двадцатигранник… Другими словами, стены — это и есть весь его аватар.

— Н-не может быть…

Получается, Икосаэдральное Отгорожение — не только сильнейшая сковывающая техника, но и сильнейшая защитная. Используя её, Вайс превращал себя в неразрушимую темницу.

Наблюдая за битвой Королей, Харуюки предположил, что Блэк Вайс задумал взять какого-то одного аватара в заложники. Он крупно просчитался.

Вайс пленил не одного, а всех. Он решил воспользоваться Вольфрам Цербером как приманкой, чтобы поймать всех участников конференции в плен своей сильнейшей Инкарнацией. Как легко можно было бы избежать этой ловушки, если бы только Харуюки подумал об этом раньше!

Он вздрогнул, чувствуя, как сердце жжет вина и досада на свою оплошность. Фуко крепко сжала его левое плечо.

— Успокойся. Даже если… если вдруг Лотос и остальные погибли, это ещё не конец.

— А?..

— Мы на неограниченном нейтральном поле. Они воскреснут через час. Там шесть Монохромных Королей… не знаю насчёт Радио и Торн, но Найт и Гранде, будучи Первопроходцами, наверняка владеют Инкарнацией третьего уровня.

— Первопроходцами…

Конечно же, Харуюки слышал это слово не впервые.

Пять недель назад после окончания первой конференции к нему домой неожиданно пришла Нико, которая в разговоре отрешённо заметила: “Все Первопроходцы — чудовища”. Спустя четыре дня Харуюки встретил Зелёного Короля на вершине небоскрёба Роппонги на неограниченном поле, и тот назвался Первопроходцем.

Как удивительно, что всё так обернулось — Синий и Зелёный Короли, некогда вселявшие страх в сердце Нико, теперь стали их последней надеждой. Поскольку снаружи силовой сферы Харуюки ничего сделать не мог, ему действительно оставалось полагаться на Королей, оставшихся внутри. Трудность состояла лишь в том, что если они погибли от взрыва, то воскреснут только через час и попытаются освободиться. К тому времени успеют вернуться Аргон Арей и Шедоу Клоукер. Получается, задача Харуюки и Фуко — проследить, чтобы эта парочка не помешала прорыву.

Наконец-то подыскав себе выполнимое задание, Харуюки оторвал взгляд от чёрного двадцатигранника и посмотрел на высотки на востоке.

Но не успел он хоть что-то сказать, как вновь послышался шёпот Фуко:

— Вот только…

— Что?..

— Вайс наверняка тоже знает об этом. Да, он поймал Королей в Инкарнацию третьего уровня, но не думает же он, что сможет держать их взаперти вечно?..

— К-кстати, да… — Харуюки снова посмотрел на темницу и кивнул. — К тому же, даже если вдруг окажется, что Короли не настроили аварийное отключение, со временем кто-нибудь в реальном мире выдернет кабели из их нейролинкеров, и аватары вырвутся из заточения. Если темница будет ждать их на неограниченном поле сутки реального времени, здесь пройдут два года и двести семьдесят дней… а если трое суток — больше восьми лет. Хотя Блэк Вайс единственный в Ускоренном Мире обладает способностью замедлять сознание, я не думаю, что даже он сможет годами поддерживать Инкарнацию третьего уровня в надежде на то, что Короли вернут свои аватары сюда.

Фуко кивнула Харуюки, уже неплохо освоившему пересчёт с реального времени на ускоренное.

— Да, я тоже не думаю, что Вайс на такое способен. А значит… значит… — голос Фуко звучал как никогда тихо и напряженно. — Возможно, это ещё не конец…

Именно тогда зависшие в воздухе аватары услышали голос, докатившийся до них, словно дуновение сухого ветра:

— Надо же… Вы не будете спасать товарищей?.. Какая бессердечность…

— Что?!

Харуюки резко метнулся в сторону и обратил свой взор вверх.

В западном небе, метрах в тридцати от них, виднелся силуэт.

Вернее, не совсем силуэт. Фигура ослепительно блеснула в лучах на редкость яркого по меркам Чистилища солнца. Дуэльный аватар. Скорее всего, мужского пола, однозначно металлического цвета. Цвет блестящей брони выглядел даже более чистым, чем у Сильвер Кроу.

Аватар держался в воздухе над головами Харуюки и Фуко благодаря крылатому коню, на чьей спине он сидел.

Когда Черноснежка в своё время примчалась на помощь пострадавшим от козней Даск Тейкера Харуюки и Такуму, она прилетела с Окинавы, где находилась на экскурсии, верхом на летающем Энеми — чёрном коне с копытами, окутанными голубым пламенем.

Скорее всего, серебряный всадник сидел верхом на примерно таком же Энеми-коне, однако у этого и шкура, и грива были белоснежными. Лишь только на кончиках крыльев и хвоста виднелся нежный розовый оттенок. На голове коня была узда, поводья уходили в руки всадника.

“Кто ты?!” — уже собирался крикнуть Харуюки, когда раздался резкий возглас Фуко:

— Платинум Кавалер!

Харуюки узнал это имя.

Вчера во время подготовки к битве за территорию Черноснежка в спешке раздала своим товарищам список легионеров Осциллатори Юнивёрса, и это имя было в нём первым. Другими словами, он занимал пост первого из Семи Гномов. Его прозвище “Скромник” частенько заменяли другим: “Сокрушитель”, поскольку именно он являлся сильнейшим штурмовиком Белого Легиона…

Невольный трепет на мгновение сковал Харуюки, и в ту же секунду на солнце начала наползать тяжёлая туча, слегка приглушая яркие лучи. Всадник на крылатом коне утратил ослепительный блеск, показавшись во всей красе.

Шлем с длинными декоративными рогами, доспех обтекаемых форм, за спиной крупный щит, а на левом боку тонкий рыцарский меч с широкой гардой.

Рыцарь. Только это слово подходило к его облику.

При разговоре о рыцарях Ускоренного Мира первым на ум приходил, конечно же, “Покоритель” Блу Найт, однако Платинум Кавалер выглядел даже рыцарственнее Синего Короля. Изучая список легионеров Осциллатори Юнивёрса, Харуюки решил свериться со словарём. Оказалось, что слово “knight” восходит к староанглийскому “cniht”, что означает “слуга”, в то время как “cavalier” произошло от французского “chevalier”, означающего “всадник”.

Уж не поэтому ли этот аватар так гармонично смотрелся верхом на Энеми-коне? От невозможно прекрасной внешности и ослепительного блеска платины — ценнейшего среди драгоценных металлов и, вероятно, самого левого на металлической шкале цветов аватаров — у Харуюки на секунду перехватило дух.

В противовес его рассеянности Фуко немедленно вскинула левую руку, на которой зажегся тусклый Оверрей.

Инкарнацию допускается использовать только в ответ на Инкарнацию. Этому принципу Харуюки научила сама Фуко — его первый учитель Инкарнации. Тем не менее, сейчас она приготовилась использовать Инкарнацию против Платинум Кавалера, который не только не атаковал Инкарнацией, но и вообще ничего не делал. Другими словами, сила этого противника вынудила её поступиться принципами.

— Ты не участвовал во вчерашней битве за территорию, — заговорила Фуко суровым голосом, не опуская руки. — Но если сейчас ты всё-таки пришёл… значит, ты тоже всего лишь пешка Айвори Тауэра, вернее, Блэк Вайса.

Похоже, Платинум Кавалер знал Скай Рейкер не хуже, чем Роуз Миледи. Всадник пожал плечами:

— Меня разочаровывают твои слова… Я повинуюсь лишь Белой Королеве… Сегодня я пришёл по её приказу… Остроголовый мне не указ…

Рыцарь делал в речи длинные паузы, во время которых в небе перекатывалось эхо его голоса.

— Тогда немедленно уходи! — резко перебила его Фуко. — Блэк Вайс сорвался с цепи. Он не только показал своё истинное лицо, но и напал на Королей. Как только закончится этот бой, все Легионы объявят войну Осциллатори. У тебя, главного Гнома, есть сейчас задачи поважнее!

— Ты хочешь сказать… я должен советовать нашим легионерам покинуть Легион, чтобы защититься от атаки?..

— Ты должен так поступить, если они дороги тебе. Пускай Вайсу удалось замуровать всех Королей и офицеров, он не задержит их навечно. Скоро Короли выберутся из темницы и перейдут в наступление. Да, в Осциллатори множество сильных бойцов, но даже они вам не помогут. Поэтому ты должен спасти хотя бы тех легионеров, которые следуют за Космос, не зная правды…

Всё красноречие и вся искренность, которую вложила Фуко в свои слова, разбились о короткий ответ Кавалера:

— Бесполезно…

— Почему?!

— Даже если шесть… или сколько там нынче, пять?.. В общем, даже если на нас нападут все Короли, даже если над всеми нами повиснет угроза… никто из легионеров не покинет Осциллатори… И ещё кое-что, Рейкер… ты забываешь одну важную вещь…

— Какую?.. — настороженно уточнила Фуко.

Платинум Кавалер бросил короткий взгляд на Харуюки, вздохнул и продолжил:

— Ты только что сказала: “Как только закончится этот бой”… Но твой расчёт не оправдается… В Ускоренном Мире любая надежда рано или поздно оказывается преданной… Ты можешь представлять себе самые ужасные, самые кошмарные исходы, но всё всегда кончается ещё хуже, ещё трагичнее, ещё бессмысленнее…

Беспросветный пессимизм в словах рыцаря показался Харуюки очень знакомым. Он углубился в воспоминания, и в голове ожили слова Аргон Арей, с которой он недавно сразился в смертельной битве:

“В этом мире невозможно кого-либо спасти. В нём с самого начала не было спасения. В нём есть лишь ненависть, война, предательство, обман, насилие, скорбь, отчаяние и-тэ-дэ-и-тэ-пэ. Пришла пора показать вам истинную жестокость Ускоренного Мира…”

Сразу после тех слов Аргон пробудила личность Даск Тейкера, жившую в правом плече Вольфрам Цербера. Действительно, тот поворот оказался хуже всего, что мог представить себе Харуюки.

Возрождённый Даск Тейкер погиб, не совладав с негативной Инкарнацией, которую тело ISS комплекта передало аватару. Сейчас в правом плече Цербера обитала личность Орхид Оракул. Харуюки не знал, что случилось с настоящей Оракул, но Черноснежка, её лучшая подруга, наверняка считала эту встречу худшим из всех возможных вариантов. Хуже стать уже не могло. По крайней мере, Харуюки пообещал себе, что не допустит этого.

— Платинум Кавалер, — собрав всю оставшуюся силу воли и боевой дух, обратился Харуюки к белому рыцарю, которому, очевидно, не годился даже в подмётки. — Если ты попытаешься нам помешать, мы победим тебя здесь и сейчас. Мы устали плясать под дудку Блэк Вайса и Общества Исследования Ускорения. Он… нет, все вы творите зло. И вы должны это понимать!

Договорив, Харуюки поднял правую руку и тоже зажёг пальцы серебристым Оверреем, подражая Фуко.

Но Кавалер не дрогнул перед угрозой упреждающей Инкарнационной атаки. Он не потянулся к мечу, но и не отступил.

— Мне тоже не нравится Вайс, но… Помни, новичок… Он тоже платит за свою силу немалую цену… — заострённый визор рыцаря обратился к двадцатиграннику. — Он не может отменить Икосаэдральное Отгорожение самостоятельно… Он создал Инкарнацию, которую невозможно уничтожить, но не превратится обратно в дуэльного аватара, пока её не уничтожат… Этот удивительный человек не доверяет друзьям, но готов довериться врагам…

Потеряв дар речи, Харуюки вгляделся в притопленную в землю чёрную конструкцию.

Даже если Кавалер сказал правду, Харуюки не мог позволить себе проникнуться сочувствием к Вайсу. Напротив, он должен был пустить эту информацию на пользу делу.

Раз противник не может превратиться из двадцатигранника обратно в аватара, значит, если они каким-то образом вызволят Королей и остальных, не нарушив целостность темницы, то смогут навечно запереть Блэк Вайса на неограниченном нейтральном поле. Вот только как вытащить Королей и офицеров из плена двадцатигранника, не сломав его?..

— Учитель, — как можно тише прошептал Харуюки, когда в голову стукнула новая мысль. — Что, если перекатить этот двадцатигранник в другое место? Что тогда случится с маркерами смерти?

— Хм… — линзы цвета заката сузились. — Маркеры смерти бесплотны, неподвижны и неразрушимы — это одно из самых основных правил Брейн Бёрста… Конечно, сейчас, когда есть аватары вроде Орхид Оракул, способные вмешиваться в работу системы, правила больше нельзя называть непреложными, но я не думаю, что Вайс может влиять на них. Другими словами, если двадцатигранник передвинуть, маркеры просочатся сквозь стены и останутся на прежнем месте…

— Вот!.. — выпалил Харуюки и, едва сдерживаясь, снова перешёл на шёпот. — Тогда почему бы не откатить этот шарик туда, куда никто не доберётся?.. Например, если мы сбросим его в гравитационный ров вокруг Имперского Замка, Вайс навсегда останется в нём…

— Не навсегда, а пока его не отключат из реального мира, — напомнила Фуко, застав Харуюки врасплох.

У Харуюки совершенно вылетело из головы, что в реальном мире Блэк Вайс… то есть Айвори Тауэр — тоже ребёнок, скорее всего, одного с Харуюки возраста. Если он уйдёт в погружение на несколько часов, какой-нибудь родственник наверняка снимет нейролинкер с его шеи. Более того, поскольку Вайс сам организовал эту ловушку, он вполне мог настроить таймер аварийного отключения.

Харуюки вздохнул, понимая, что ничего не выйдет, но Фуко вдруг сжала его левое плечо.

— Однако попробовать всё равно стоит. Да, это Инкарнация третьего уровня, но в её абсолютном аргументе нет ничего, кроме защиты. Возможно, если мы объединим силы, то сумеем перекатить его в другое место…

— Если откатим хотя бы метров на пять, вытащим из плена маркеры семпая и остальных.

— Да. Но как на это отреагирует Кавалер?..

— Хороший вопрос… — кивнув, Харуюки перевёл взгляд на всадника на крылатом коне, зависшего в небе над двадцатигранником.

Серебряный рыцарь до сих пор не сдвинулся с места. Его руки держали поводья и будто бы не собирались браться ни за меч, ни за щит. По словам рыцаря, он находился здесь по приказу Белой Королевы, но что именно за приказ он получил от неё?

— Забудем о нём, — вдруг решительно заявила Фуко.

— Что?.. — Харуюки невольно округлил глаза.

— Насколько мне известно, у Кавалера нет дальнобойных атак. Если он здесь на правах наблюдателя, сбивать его с неба нет никакого смысла. А если нет — разберёмся с ним, когда увидим, что он задумал.

В самом деле. Наблюдателю помешать невозможно, ведь он увидит всё, даже будучи духом после гибели.

— Хорошо, — шепнул Харуюки в ответ.

Кивнув, Фуко начала отсчёт:

— Два, один, ноль.

Харуюки резко отключил тягу. Они быстро перевернулись в воздухе и под действием силы тяжести устремились к двадцатиграннику.

Он врезался в боковину сферы руками и плечом на такой скорости, что ещё бы немного, и отдача нанесла бы ему самому серьёзный урон.

— Уо-о-о-о!.. — взревел Харуюки, а рядом раздался звучный возглас Фуко, вновь включившей Ураганные Сопла:

— Ха-а-а-а!

Серебристый свет крыльев Сильвер Кроу и выхлоп движков Скай Рейкер вытянулись далеко за спины аватаров, огласив окрестности раскатистым гулом.

Руки Харуюки ощутили невообразимую твёрдость Икосаэдрального Отгорожения. Даже Шестигранное Сжатие и Октаэдральная Изоляция хотя бы немного скрипели и поддавались, но не эти чёрные треугольники. Это были не просто плиты, а само воплощение абсолютной изоляции и отторжения от мира.

Впрочем, Харуюки и не надеялся пробиться сквозь Инкарнацию третьего уровня. Он не ломал, а толкал… Если они сдвинут темницу хотя бы на пять метров, маркеры смерти пройдут сквозь плиты, оказавшись на земле; а если смогут докатить её до Имперского Замка далеко на юге, то Блэк Вайс надолго застрянет в бездонном рве во власти чудовищной гравитации.

“Двигайся… Двигайся… Двигайся!..”

В бою с Аргон Арей он заполнил шкалу энергии до отказа и теперь безжалостно тратил её, выжимая из крыльев всё возможное. Крылья Метатрон тоже ослепительно горели, подсвечивая разбросанные вокруг бесчисленные обломки.

— Двигай… ся!..

Броня на руках Сильвер Кроу покрылась трещинами, не выдерживая приложенных аватаром усилий.

— Катись!.. — сквозь зубы выдавила Фуко, и рёв Ураганных Сопл взял новую октаву.

Харуюки показалось, что огромный двадцатигранник едва-едва поддался. В тот же миг он услышал два голоса, наложившихся друг на друга:

“Немедленно улетай, слуга!” — прозвучал в самой середине его головы голос Архангела Метатрон, которая прямо сейчас должна была спать на вершине Старой Токийской Башни.

— И вот то, что превзойдёт ваши худшие опасения… — пробился сквозь резонанс голос зависшего в небе над ними Платинум Кавалера.

Внутри Харуюки схлестнулись инстинкт, требовавший немедленно подчиниться Метатрон, и разум, призывавший толкать и дальше. Харуюки поднял взгляд и увидел, что всадник на крылатом коне высоко поднял левую руку. Кажется, он держал в ней не извлеченный из ножен серебристый меч.

Нет…

Харуюки принял крестовину меча за эфес и гарду, но рукоять выглядела слишком короткой, чтобы за неё держаться. Это был никакой не меч, а…

Посох.

— “Сияние”?.. — едва слышно пробормотала Фуко.

Навершие в виде креста ослепительно вспыхнуло.

Небо раскололось.

Свинцовые тучи над кратером разошлись и мигом испарились, уступая дорогу огромному… нет, гигантскому огненному шару. Земля содрогнулась от грохота, в котором потонули звуки работы четырёх крыльев и ракетных двигателей. Белый свет затопил поле зрения.

— Солнце…

“…Падает”, — попытался прошептать Харуюки, но в этот миг новый утробный рокот заглушил слова. Его шкала энергии опустела, Ураганные Сопла отключились, и два аватара бессильно сползли по поверхности двадцатигранника.

— Это не солнце, — хрипло простонала Фуко, хватая Харуюки за левую руку. — Это Энеми Легендарного Класса, Бог Солнца Инти…

Харуюки знал это имя.

Оно принадлежало Энеми, который по силе мог потягаться и со Святыми, и даже с Богами. В своё время “Аномалия” Графит Эдж пытался победить его, но погиб, даже не сумев нанести урона. Неуязвимое воплощение разрушения, испепеляющее любого, кто приблизится к нему, падало с неба прямо на двадцатигранник, выжигая на пути воздух и излучая информационное давление такой силы, что становилось предельно ясно: даже Инкарнация отторжения третьего уровня не остановит такую силу.

Харуюки вдруг заметил, что огненный шар диаметром не менее двадцати метров опоясан тонким серебристым обручем, усеянным шипами. Он ничем не отличался от короны, венчавшей голову первой формы Метатрон, когда та защищала Токио Мидтаун Тауэр. Харуюки мигом узнал его, хоть и не понял, каким образом обруч выдерживал чудовищный жар. Это были оковы, с помощью которых Сияние, Дельта Семи Артефактов, подчиняло разум Энеми.

К Богу Солнца Инти невозможно было даже приблизиться. Что же произойдёт, если аватар окажется внутри Энеми, который остается на месте? Долго думать не требовалось — аватар немедленно погибнет, а воскреснув спустя час, снова немедленно сгорит дотла. Этот вечный цикл и назывался “бесконечным истреблением”.

Именно в этом заключалась суть ловушки, организованной Блэк Вайсом. Он задумал не просто поймать участников конференции в западню, а уничтожить их через бесконечное истребление.

— Ворон-сан! — крикнула Фуко, положив руки на грудь Харуюки.

Они уже не могли лететь, на бегство по земле не было времени. Похоже, Фуко собиралась изо всех сил толкнуть Харуюки, чтобы его вышвырнуло из смертоносной зоны вокруг Инти.

“Нет, я не могу уйти. Если я не могу спасти Черноснежку, Тиюри, Нико и остальных, то лучше умру вместе с ними”, — посетила его самоубийственная мысль, но Харуюки собрал остатки силы воли и прогнал её.

Этим он лишь бесцельно потешил бы своё самолюбие. Вместо этого требовалось придумать, как спасти хотя бы себя и Фуко.

— Учитель!.. — крикнул он в ответ, хватая Фуко за руки.

Он истратил всю энергию, и на фокусирование образа для Скорости Света не хватало времени, но у Харуюки всё ещё оставались белоснежные крылья — символ уз, связывающих его с Метатрон. Во вчерашней битве Харуюки ни разу не использовал их, поэтому Блэк Вайс не мог о них знать.

Харуюки никогда ещё не приходилось летать при помощи одного только Усиливающего Снаряжения под названием “Крылья Метатрон”. Пробиваясь через волны жара Судзаку и опережая лазерный залп Аргон Арей, он использовал их только для дополнительного ускорения. Харуюки понятия не имел, какую скорость сможет развить за счёт одних этих крыльев, но сейчас ему оставалось только верить…

— Летим!!!

Мысль Харуюки превратилась в свет, вырвавшийся из белоснежных крыльев.

Тяга толкнула его тело вперед, суставы аватара застонали от мощного ускорения. Харуюки и Фуко взмыли вперёд и ввёрх, словно ракета. Пламя Инти коснулось их ног, немедленно раскалив докрасна.

Краем глаза Харуюки увидел, как стремительно сокращается шкала здоровья, но продолжал рваться в небо изо всех оставшихся сил. Фуко крикнула “Всё хорошо!” — и, возможно, именно эта поддержка помогла ему достичь облаков.

Харуюки переключил управление с крыльев Метатрон на собственные и затормозил.

В следующий миг раскалённый добела шар беззвучно коснулся чёрного двадцатигранника.

Разбросанные по кратеру обломки и уцелевшие стены мигом вспыхнули. Серебристая земля обнажилась и сразу покраснела от жара.

Пять секунд.

Именно столько Инкарнация третьего уровня Блэк Вайса смогла сдерживать пламя Бога Солнца Инти. Треугольники, из которых она состояла, не расплавились, а разбились словно стекло. Исчезая, они вспыхнули белым пламенем, сошлись в одну точку и превратились в маркер смерти цвета слоновой кости.

Харуюки ожидал, что следом из разбитой темницы вывалятся маркеры смерти Королей, офицеров и Цербера. Но он ошибся.

Маркеров было только два: один зелёный и один серый. Грин Гранде и Цербер. Похоже, Зелёный Король ценой собственной жизни поглотил всю энергию чудовищного взрыва.

Четверо из пяти уцелевших Королей как будто знали, что им угрожает новая опасность, явившаяся в виде падающего с неба Инти. Как только двадцатигранник разбился, они немедленно разрядили свои сильнейшие техники на север. Синий, фиолетовый, жёлтый и чёрный потоки соединились в спираль, пробили в пламени Инти дыру и чуть-чуть замедлили его падение.

Как только Короли проделали безопасный проход, в него немедленно юркнула алая фигурка. Красная Королева Скарлет Рейн включила Пироскольжение, Инкарнацию типа “Увеличение Мобильности”, и заскользила по раскалённой докрасна земле.

Двумя руками Рейн тянула за собой огромную сетку, в которую набились Лайм Белл, Шоколад Папетта, Манган Блейд, Лимон Пьеретт, Айрон Паунд и Астра Вайн. Судя по всему, сетка была сделана из длинного кнута последней. Кроме того, сзади сетку помогали толкать два аватара в зверином режиме — Блад Леопард и какой-то коричневый скарабей, судя по всему, Сантан Шейфер.

Они не сдавались. Даже попав внутрь неразрушимого замкнутого пространства, они каким-то чудом предугадали падение Инти и придумали, как спастись.

— Д-держитесь! — вне себя от радости выкрикнул Харуюки, и Рейн словно в ответ ускорилась.

Но дорога, открытая усилиями четырёх Королей, уже начала закрываться. Белое пламя коснулось тел Леопард и Шейфер, замыкавших строй. Их броня сразу начала плавиться и обугливаться, замедляя движения.

— Леопард! — выкрикнула Фуко.

В следующий миг из сетки вырвался поток зелёного света, окутавший аватаров. Обожжённые тела восстанавливались прямо на глазах. Несомненно, источником света был Цитрон Колл, спецприём Лайм Белл. Харуюки увидел, что и другие бёрст линкеры внутри сетки не сидят без дела, а пытаются любыми способами — кто как мог — ослабить пламя Инти.

Инти — огненный шар радиусом около десяти метров, который мгновенно выжигал всё живое в радиусе ещё десяти. Двадцать спасительных метров Рейн вместе со своими помощниками преодолела, не потеряв ни одного аватара. Ещё через несколько секунд беглецы всё же споткнулись, сбились в кучу и покатились по серой земле.

И как только стало ясно, что все девять аватаров выжили…

Под огненным шаром вспыхнули столбы синего, жёлтого, фиолетового и чёрного цветов.

— Семпай!!! — завопил Харуюки, но его голос потонул в грохоте удара Инти о землю.

Вся земля вокруг него мгновенно расплавилась и вскипела, образовав озеро магмы.

Харуюки в слезах посмотрел на запад.

Серебряный рыцарь на крылатом коне исчез так же внезапно, как и появился.

К тому времени, как Харуюки открыл глаза на заднем сидении электромобиля, Фуко уже нагнулась к соседнему сиденью и осторожно сняла нейролинкер с тонкой шеи.

Откинувшееся на спинку тело вздрогнуло, бледное лицо испустило тихий вздох. Ресницы медленно поднялись. Пару раз моргнув, Черноснежка оторвалась от спинки, обвела взглядом всех сидящих в салоне легионеров и объявила тихим, спокойным голосом:

— Вы все молодцы, что выжили.

“Я должен что-то сказать”, — думал Харуюки, но не находил слов. Да, Харуюки, Тиюри, Фуко и Сихоко действительно смогли выбраться из смертоносной западни, организованной Белым Легионом и Блэк Вайсом, но ради этого Черноснежке и остальным Королям пришлось погибнуть, угодив внутрь Бога Солнца Инти — правда, Гранде погиб ещё раньше, пожертвовав собой в битве с Цербером.

Прежде чем покинуть неограниченное поле, Харуюки и Фуко воссоединились с Нико и остальными спасёнными бёрст линкерами. Они дождались воскрешения погибшей от руки Цербера Кобальт Блейд, которая появилась у самой границы смертоносной области вокруг Инти. Коротко обсудив план действий на ближайшее время, аватары покинули поле через портал на первом этаже районной администрации Тиёды. Аргон Арей и Шедоу Клоукер, воскресшие чуть раньше Кобальт, к тому времени уже бесследно исчезли.

Хотя Харуюки и многим другим бёрст линкерам удалось уйти “честно”, Черноснежке, запертой внутри неподвижного Инти, повезло меньше. Очнувшись, Фуко немедленно отключила её от сети, так что маркер смерти уже пропал с неограниченного поля, однако если Черноснежка скомандует “анлимитед бёрст”, её ждёт мгновенная гибель.

— Саттян… — прошептала Фуко.

Сидящие на заднем ряду безмолвно глядели, как по её щеке беззвучно катится прозрачная капелька.

— Саттян… Я поклялась защищать тебя во что бы то ни стало, но…

— Ну что ты, Фуко. Это ведь ерунда, — усмехнулась Черноснежка, подняла руку и вытерла её слёзы. — Я просто умерла разок на неограниченном поле. Это никак не помешает мне участвовать в обычных битвах и битвах за территорию, так что атака на Белый Легион начнётся по плану. Более того, поступок Вайса ещё сильнее сплотит Легионы… Так что победа на этой боевой конференции — за нами, — уверенно объявила Черноснежка и посмотрела назад. — Сихоко, Тиюри, Харуюки, вы молодцы. Я полагаю, в первую очередь Блэк Вайс надеялся уничтожить не Королей, а вас. Как ваш командир, я горжусь тем, что вы несмотря ни на что спаслись без потерь. Итак… Как насчёт Найта, Гранде, Радио и Торн? Их успели отключить?

Харуюки посмотрел вбок. Глаза Тиюри и Сихоко тоже были полны слёз. Они вряд ли смогли бы ответить быстро, так что эту роль он взял на себя. Успокоив стремящиеся вырваться наружу чувства, он постарался высказаться как можно непринуждённее:

— Д-да… Синий Король погружался рядом с КобаМагой, Фиолетовая Королева с Вайн, Жёлтый Король с Пьеретт, так что нейролинкеры будет кому снять. Только Зелёный Король зашёл один, но Паунд заявил, что у него есть некое подобие аварийного отключения, так что нам можно не волноваться.

— Хм, понятно. На самом деле я больше переживала не за Гранде, а за Радио, а оказывается, что они с Пьеретт близки настолько, что погружаются из одного места…

Харуюки невольно вспомнил неожиданное разоблачение слабости Жёлтого Короля, случившееся посреди конференции. Внезапно прозвучал жизнерадостный голос сидевшей левее всех Тиюри, уже закончившей вытирать глаза:

— Пока мы ждали воскрешения Кобальт, я поговорила с Пьеретт. Оказывается, в жизни она младшая сестрёнка Радио!

— О, ясно. Ну и, видимо, его “ребёнок”… — ответила Черноснежка, кивая.

“Ага, тогда можно успокоиться. Или нельзя?..” — подумал Харуюки, и тут…

— Извините, можно?.. — робко подняла руку Сихоко. — Я рада, что всех Королей отключили от сети, но внутри Инти оказались не только они, но и Вольфрам Цербер с Блэк Вайсом… Конечно, не то чтобы я переживаю за них, но как они рассчитывают выйти из бесконечного истребления?..

— А, и правда… — пробормотал Харуюки.

Фуко обернулась и посмотрела на него. Её глаза были чуть краснее обычного, но к губам уже вернулась привычная улыбка:

— Ты и сам знаешь ответ, Ворон-сан.

— А? Э-э-э… — протянул Харуюки. Вдруг в голове мелькнул образ серебряного рыцаря, занёсшего над головой тонкий посох. — Ах да… Инти ведь подчиняется им. Пока нас нет, они могут отодвинуть его в сторону, дать Вайсу и Церберу воскреснуть, а затем вернуть на место…

— А-а, вот как… — закивала Сихоко и тут же добавила: — Значит, если мы узнаем, когда именно Инти будут двигать, Черноснежка и остальные могут тоже погрузиться и выйти из бесконечного истребления, да?

— Хм, в теории это возможно, но на практике затруднительно, — ответила ей Черноснежка. — Кому-то придётся следить за Инти на неограниченном поле незаметно для них, а мне и другим Королям постоянно ждать команду на ускорение.

— Да, и правда… — одетая в школьную форму Сихоко расстроено опустила плечи, и Харуюки машинально положил руку ей на спину.

— Ничего, Шоко, семпай и остальные Короли объединят силы, мы им поможем и обязательно спасём. Инти ведь с точки зрения системы тоже не бессмертный. У него должно быть слабое место… и способ прохождения.

Девушки, сидящие на передних сиденьях, вдруг переглянулись и улыбнулись.

— А-а, э-э… — опешил Харуюки. — Я сказал что-то не то?..

— Нет, Ворон-сан, просто твои слова напомнили нам одного героического придурка.

— Это точно. Но всё равно спасибо, Харуюки.

После выступления Фуко и Черноснежки Тиюри внезапно направила разговор в другую сторону:

— Только знаешь, Хару, я не думаю, что так долго лапать девушек прилично.

— Что?..

Только тогда Харуюки заметил, что до сих пор не убрал левую руку со спины Сихоко.

— О-ой! — воскликнул он, отшатнувшись.

Впрочем, отступать было особенно некуда, так что он просто ударился затылком о заднее стекло.

Видя, как Харуюки в слезах потирает ушибленный затылок, девушки дружно рассмеялись.

Смех прервал тихий звук оповещения. Автопилот машины, подключенный к нейролинкеру Фуко, доложил, что хозяйке пришло новое сообщение. Фуко быстро провела пальцами по виртуальному рабочему столу и снова заговорила серьёзным тоном:

— Это от Пард. Они возвращаются в Нериму.

— М-м-м, ясно. Что же, нам тоже пора. Планы остаются в силе, Тиюри отправляется в Будокан болеть за Такуму, а Харуюки и Сихоко идут в школу ухаживать за Хоу.

— Есть! — выразил Харуюки общее мнение заднего сиденья.

Фуко щелчком включила электродвигатель.

— Значит, сначала ко входу в Будокан. Надеюсь, Маюдзуми пробьётся в следующий этап.

— Если Таккун до сих пор не вышел на связь, значит, он пока выигрывает, сестрица, — ответила Тиюри.

— Да, действительно. Ну, поехали, — сказала Фуко, нажав кнопку на рычаге, и электромобиль сам выехал с парковки.

Фуко переключилась на ручное управление и нажала педаль газа. Конечно, машина ехала намного медленнее мощного мотоцикла Пард, но ускорялась всё равно очень бодро. Харуюки посмотрел в окно. Даже через стекло с УФ-фильтром летнее солнце нещадно било в глаза.

 

Глава 6

Хотя секция кэндо средней школы Умесато в командном зачёте вылетела в четвертьфинале и не попала в топ-6, в личном первенстве Такуму всё-таки пробился в полуфинал. Там одержать победу он не смог, но тем не менее заслужил право выступать на чемпионате Канто, который должен был пройти в августе.

Когда сообщение от Тиюри донесло до Харуюки результаты чемпионата, он как раз выпалывал траву вокруг клетки. Не удержавшись, он вскочил и с криком “ура-а!” вскинул кулак.

— Ой, Во… Арита-кун, что случилось?

— Чего ты, председатель?

“UI> Что такое, Арита-сан?” — Сихоко и Идзеки Рейна, помогавшие с прополкой, одновременно спросили его вслух, а Утай, убиравшаяся в клетке — через окно чата. Харуюки объяснил им причины своего ликования.

— Ох, как здорово! Маюдзуми-кун такой сильный! — Сихоко тоже встала и скромно похлопала в ладоши.

Дремавший внутрь клетки Хоу очнулся и захлопал крыльями. Хотя до сих пор он вёл себя довольно нервно, с Сихоко уже успел поладить, несмотря на то, что видел её впервые.

— О-о, а очкарик крут. Чемпионат Канто — это мощно.

“UI> Жаль, что с групповым этапом так получилось, но Маюдзуми-сан наверняка дойдёт до всеяпонского!”

Рейна и Утай тоже радовались за него как за себя.

— Ага! — машинально поддержал их Харуюки, однако в груди у него до сих пор покалывало.

Ни Такуму, ни Утай, ни Акира, ни Сатоми и Юме из Пети Паке, ни Одагири Руй пока не знали, что их командир остаётся в плену бесконечного истребления на неограниченном нейтральном поле. Черноснежка заявила, что расскажет обо всём лично во время собрания Легиона, которое состоится сегодня вечером, и попросила заранее никому ничего не говорить. Бывшие легионеры Проминенса тоже должны были узнать обо всём не раньше общего собрания.

Пока они ехали по улице Ясукуни, высадив Тиюри у Будокана, Харуюки не заметил в поведении Черноснежки ничего странного. Он никогда не попадал в бесконечное истребление сам, поэтому с одной стороны доверял Черноснежке и её словам о том, что ничего страшного не случилось… но с другой стороны понимал, что такой оптимизм ничем не обоснован.

Нега Небьюлас никогда не увлекался охотой на Энеми, так что невозможность погружаться на неограниченное поле действительно не особенно помешала бы Черноснежке управлять Легионом, но настоящая загвоздка крылась в другом. Дело в том, что…

— …датель. Эй, председатель!

— Ой, а, да!..

Кто-то вдруг потянул Харуюки за щёку, и он быстро заморгал. Опомнившись, он увидел прямо перед собой лицо Идзеки Рейны и чуть не грохнулся на спину.

— Ты настолько обрадовался попаданию очкарика в топ-4, что забыл обо всём на свете?

— Н-ну да, разумеется. А… а что?

— Мы с суперпредседателем только что обсуждали, что пора бы нашему комитету взять ещё животных.

— А-а… А-а?! — Харуюки ошарашенно посмотрел в клетку.

Одетая в спортивную форму Утай улыбнулась и кивнула:

— Ещё… В эту клетку, что ли?

“UI> В идеале да, но африканские зорьки — довольно нервные птицы, так что не каждый сожитель придётся Хоу по нраву. Зато если они подружатся, Хоу станет намного спокойнее.”

— Ясно… А если, допустим, подыскать ему невесту, такую же африканскую зорьку, во сколько это встанет?.. — не задумываясь, предложил Харуюки.

Утай задумчиво покрутила головой, и её пальчики снова забегали в воздухе.

“UI> Пожалуй, выращенная внутри страны КБ… Да, КБ это “captive-bred”, то есть, “выращенная в неволе”, будет стоить в районе 300 тысяч иен.”

— Трёхсот тысяч?.. — проведя пару секунд в ступоре, Харуюки резко замотал головой. — Н-нет, такое мы не потянем. Значит, нам нужна либо другая, но не слишком дорогая птица… либо вторая клетка и совсем другое животное. Гм-м…

Вдруг Харуюки в голову пришла мысль. Он повернулся к Рейне и посмотрел на неё.

— Ч-что такое, председатель?

— Да так… Я просто подумал, с чего тебе вдруг захотелось ещё животных…

— М-м… — Рейна потеребила волосы, собранные в длинный хвост. Как и Утай, она была в спортивной форме — видимо, сначала пришла в школьной, затем где-то переоделась. — Просто получается ведь, что когда нас нет, Хоу остаётся совсем один. Я и раньше думала, как хорошо было бы, будь у него друзья…

Харуюки не то чтобы… вернее, даже совсем не ожидал услышать от Рейны такие слова и снова лишь молча уставился на неё. Вместо него слово взяла Сихоко, держа в руке пучок пастушьей сумки:

— Ты такая добрая, Идзеки, — обратилась она к девушке, с которой познакомилась только сегодня.

— Ой! Н-нет, я не потому…

— У нашей школьной секции тоже есть питомец…

Скорее всего, Сихоко говорила не о животном из реального мира, а об Энеми Малого Класса Кул-тян, за которым на неограниченном нейтральном поле ухаживала троица Пети Паке. Харуюки при любом упоминании этого “питомца” бросало в холодный пот, но Рейна, разумеется, не нашла в словах Сихоко ничего странного.

— Но он тоже остаётся совсем один, когда нас нет рядом. Я тоже постоянно думаю, что ему нужны друзья.

— Ясно… Да, правильно… — Рейна закивала, повернулась и бодро похлопала Харуюки по спине. — Всё-таки давай заведём ещё кого-нибудь, председатель! Триста тысяч мы, конечно, не соберём, но мне всё равно хотелось бы кого-нибудь, кто уживётся с Хоу в одной клетке.

— Н-ну ладно…

— И кстати…

Хлопающая по спине рука вдруг зажала шею, поймав Харуюки в подобие борцовского захвата. Приблизив губы к его уху, Рейна прошептала:

— У тебя что, опять новая девушка?! Что у тебя с ними за отношения такие, а?!

— Н-никакие!.. — Харуюки отчаянно замотал головой.

Сихоко и Утай смотрели на них ничего не понимающими глазами.

Как только они закончили с кормёжкой и уборкой, прозвучал школьный звонок. Четыре часа дня.

Стоял июль, поэтому вечером пока даже не пахло. С Рейной Харуюки попрощался ещё в школе, когда она отправилась в душ, а с Утай и Сихоко у ворот: первая возвращалась домой пешком, вторая садилась на автобус в новом Коэндзи. Затем он спрятался в тень у стены и открыл виртуальный кошелёк.

В день Харуюки получал от матери 500 иен на обеды и карманные расходы. До осени прошлого года школьные хулиганы требовали покупать им булочки и сок, так что от денег ничего не оставалось. Однако с тех пор, как Черноснежка прогнала их, он мог экономить до 300 иен в день, когда наедался булочкой с молоком, или даже все 500, если готовил некое подобие обеда дома. К тому же в последнее время Харуюки почти не тратил денег на игры, поэтому на счету у него скопилась приличная сумма.

Харуюки закрыл окно, подумал где-то полминуты и двинулся не домой, а в прямо противоположную сторону — в Асагаю.

Где-то километр он прошагал по новой Оумэ, закупился на торговой улице рядом со станцией Южная Асагая, и потом углубился в жилые кварталы к югу от неё. Наконец, впереди показались аккуратные домики с белыми стенами, похожие на американский пригород. ГЖК Асагая, компактный частный сектор с 90-летней историей.

Безусловно, дома в этом секторе периодически сносили и перестраивали, а на каком-то этапе их почти полностью заменили высотки, однако уголок, в который пришёл Харуюки, всё ещё сохранял старый дух района. Полагаясь на воспоминания, Харуюки свернул с основной улицы и остановился перед одним из домов.

Какое-то время он молча смотрел на особняк, затем приблизился к воротам, и перед глазами появился голографический интерком. Харуюки нажал на кнопку звонка и подождал.

Наконец, в электронном окошке появилось лицо Черноснежки, с которой он расстался возле Умесато два часа назад.

— Х-харуюки?! Что ты здесь делаешь?! Что-то случилось?! — она немедленно обстреляла его вопросами.

— П-прости, что я так внезапно! — Харуюки виновато поклонился. — Нет, ничего не случилось, просто… ну-у, э-э…

Секунд пять он мялся, не в силах внятно объяснить своё поведение. Наконец, Черноснежка слабо улыбнулась и сказала:

— Жарко, наверное, снаружи стоять. Заходи, что ли.

— С-спасибо!

Харуюки ещё раз поклонился. Услышав щелчок электронного замка, он миновал железные ворота и вошёл во двор. Только дошёл до двери, как она открылась, и из дома выглянула Черноснежка.

— Я только-только из ванной… прости, что так одета.

Свободная футболка и короткие шорты — действительно откровенный наряд по сравнению даже с теми, в которых она ночевала дома у Харуюки, но он, конечно же, не собирался этим возмущаться и лишь молча замотал головой. Черноснежка снова улыбнулась и жестом пригласила его внутрь:

— Заходи.

— А-ага, спасибо.

Харуюки пришёл в гости к Черноснежке второй раз в жизни. Как и раньше, её жилье показалось ему очень чистым и аккуратным.

Дом состоял из зала, кухни и антресолей. Одинокая школьница здесь, должно быть, чувствовала себя слишком просторно. Зал на двадцать с лишним квадратных метров был почти пустым, и в первую очередь глаз цеплялся за внушительный 90-сантиметровый аквариум в юго-восточном углу.

Харуюки очень хотелось первым делом заглянуть в него, но сначала он поднял пакеты из магазина в обеих руках и сказал:

— А, да, это тебе.

— Ч-что?!

На глазах опешившей Черноснежки он разложил содержимое пакетов на обеденном столе.

— Это салат Кобб, жареная тыква, паштет из лосося, тортилья-роллы, багетные сэндвичи, лимонный пирог…

— Э-это я вижу, но… почему мне? И почему так много?

Харуюки собрал всё мужество в кулак и посмотрел в лицо не перестававшей изумляться Черноснежки. Как правило он не решался смотреть ей в глаза, поэтому только сейчас смог разглядеть, что лицо под тёмными волосами кажется бледнее, чем обычно, а веки — наоборот, чуть краснее. Она словно плакала, пока мылась в ванной.

И сразу после возвращения из неограниченного поля, и во время завершающей части поездки, и даже перед школой, где они расстались, Черноснежка вела себя практически как обычно. Но такого просто не могло быть. Дуэльный аватар — воплощение бёрст линкера, созданное из шрамов его души. Даже “девяточница”, одна из сильнейших игроков Ускоренного Мира, не могла остаться равнодушной к тому, что её аватар попал в смертоносную западню.

— Я подумал, еда… поможет тебе взбодриться, — ответил Харуюки, глядя ей в глаза.

— Что?..

— Просто ты обычно почти ничего не ешь, семпай… Я хочу, чтобы хотя бы сегодня нормальный ужин поднял тебе настроение…

Даже это уточнение не сразу стёрло недоумение с лица Черноснежки.

Вдруг оно приняло такое выражение, словно ей одновременно захотелось и заплакать, и засмеяться. В быстро моргающих глазах появились слёзы.

— Да уж… от тебя ничего не спрячешь. Фуко тоже без конца спрашивала, в порядке ли я, прежде чем отпустила…

— Ну… разумеется. У тебя мысли на лице написаны, семпай.

— М-м-м… — вдруг надулась она. — Кто бы говорил.

Черноснежка ещё раз улыбнулась. Харуюки продолжал смотреть ей в глаза.

Тихо гудел кондиционер, сквозь шумозащитные окна еле пробивалось пение цикад. Он даже не успел заметить, когда начало вечереть. Черноснежка стояла спиной к окну, и на фоне заката красота её бледного лица захватывала дух.

Только спустя несколько секунд Харуюки взял себя в руки и виновато поклонился:

— Я… извиняюсь, что пришёл так внезапно. У нас ведь сегодня ещё собрание Легиона, так что поешь, что захочешь — не обязательно всё. А я, наверное, пойду.

Хотя Харуюки и умудрился выговорить свою речь без запинки, его ладони взмокли от пота. Напоследок ещё раз глянув на Черноснежку, он затолкал пустые термопакеты в карманы штанов и повернулся к выходу.

Однако стоило лишь Харуюки сделать шаг в направлении двери, как его внезапно настиг лёгкий сладкий аромат, а мгновение спустя сзади быстро прижалось стройное, мягкое тело.

Белоснежные руки крепко обняли застывшего в оцепенении Харуюки. Рядом с правым ухом послышался тихий шёпот:

— Харуюки…

Её голос звучал будто бы как обычно, но сейчас он показался Харуюки похожим на голос маленькой девочки, готовой расплакаться.

— Пожалуйста… переночуй сегодня со мной.

(Продолжение следует)

 

Послесловие

Спасибо, что прочитали “Accel World 22: Бог испепеляющего солнца”.

Прошу прощения, что вам пришлось ждать одиннадцать месяцев после выхода “Снежной феи”, предыдущего тома этого цикла. 2017-й был очень напряжённым годом, на протяжении которого мне пришлось уделить основное внимание другой моей серии, однако даже с поправкой на это пауза между томами получилась непростительно длинной. Я постараюсь выпустить следующий как можно скорее!

Давайте поговорим про сюжет тома. В послесловии предыдущей книги я говорил, что хочу написать неспешный том о повседневности, но в результате получилась история, которую трудно назвать “неспешной”… Последние несколько томов делают сильный акцент на события в Ускоренном Мире. Хотя мне действительно очень хочется описать и повседневную жизнь Харуюки и его друзей, текущее состояние сюжета не оставляет мне выбора. Если попробовать разделить вышедшие тома на арки, то тома 1–2 будут аркой начала, 3–4 аркой Мародёра Даск Тейкера, 5–9 аркой Брони Бедствия, 10 том аркой рассказов, 11–16 аркой ISS комплектов, а с 17 и вплоть до нынешнего тянется арка Белого Легиона. Впрочем, 22-й том начинает кульминацию нынешней арки, так что уже скоро события улягутся, и жизнь героев на какое-то время вернётся в нормальное русло. Хотя, конечно, Харуюки уже пообещал Черноснежке и Нико свозить их в Ямагату к дедушке, а старосте Икудзаве — принять участие в выборах в школьный совет… Я очень надеюсь, что в следующем томе битва с Белым Легионом закончится!

Ну что же… Думаю, если вы присмотритесь к задней обложке этого тома, то увидите наверху отметку: “Ка-16-50”. “Ка-16” это мой индекс в реестре авторов Дэнгеки Бунко, я 16-й по счёту автор издательства, чья фамилия начинается на “Ка”. Ну а “50” — порядковый номер книги. Другими словами, Accel World 22 — моя пятидесятая книга.

Мой дебют как профессионального автора состоялся в феврале 2009 года, когда вышел в свет Accel World 1 (очевидно, он имел отметку “Ка-16-1”). С тех пор прошло уже восемь лет и девять месяцев. С одной стороны, это долгий срок, с другой, он пролетел в мгновение ока, но в любом случае издать пятьдесят книг у меня получилось только благодаря поддержке читателей. Видимо, следующая цель — сто томов. Не знаю, доберусь ли я до неё, но буду стараться, и рассчитываю на вашу поддержку!

Несмотря на перерыв длиной почти в целый год, я в очередной раз чуть не сорвал сроки, доставив немало неприятностей иллюстратору HIMA-сан и редакторам Мики-сану и Адати-сану. Большое им спасибо. Следующий том напишу быстрее (надеюсь)!

Октябрь 2017 года, Кавахара Рэки

 

Послесловие команды

Arknarok

Здравствуйте, с вами команда перевода Ускорки. Спасибо, что прочитали двадцать второй том.

Раз уж Рэки поднял тему порядковых номеров томов, то и я добавлю от себя. Accel World 1 был самым первым томом ранобэ, который я вообще перевёл (и ничего, что тот перевод так и не увидел свет). Ну а 22 том стал… 59-м. Да, не самая красивая цифра, зато большая и внушительная. Я доволен.

Если Рэки начал своё послесловие c извинений, то я начну с нытья. Дело в том, что после этого тома мне очень захотелось высказаться на тему Черноснежки.

Какое-то время назад, особенно в 2011–2012 годах, Черноснежка была чуть ли не cover girl издательства Денгеки Бунко. Её считали одним из популярнейших персонажей, всячески пиарили и так далее. Допустим на минуту, что маркетинговый отдел Денгеки относительно компетентен и знает, что делает. Получается, они знали, что продавать Ускорку — значит продавать Черноснежку. И наоборот. Конечно, такая “торговля образом красотки” может показаться циничной, но именно на этом строится японская медиаиндустрия. Ранобэ, манга, игры и аниме в первую очередь продвигают персонажей. Метод проб и ошибок доказал, что именно такой подход приносит больше всего денег.

Так, о чём это я? Ах да, о Черноснежке. Как так получилась, что она стала таким популярным персонажем? Если бы мы жили в идеальном и справедливом мире, её популярность объяснялась бы качеством самого произведения, но мир устроен не так радужно. Скорее, это популярность Черноснежки помогала (и даже сегодня помогает) двигать продажи. Значит, что-то есть в её образе. Но что?

На мой взгляд, нет какого-то решающего фактора, работают сразу несколько. Во-первых, Черноснежка олицетворяет мечту забитых школьников 13–14 лет — что самая красивая девочка школы обратит внимание на самого затравленного мальчика класса и будет дружить с ним, наплевав на внешность и характер, да ещё и окажется обладателем схожих интересов. Ну прямо диснеевская сказка, только для мальчиков. Во-вторых, Черноснежка — один из самых удачных продуктов шаблона 戦姫 (или 美少女戦士, если вы совсем олдфаг), который включает в себя всевозможных воюющих девушек — прекрасных валькирий, принцесс поля боя. Как ни странно, под удачностью я здесь понимаю то, что Черноснежка одновременно и непобедима (ну как же, сама Чёрная Королева), и беспомощна (вспомните хотя бы сюжет первого тома). Хорошая “валькирия” когда надо спасёт день и защитит героя, а когда надо сыграет роль принцессы в заточении, которую надо спасти. В этом и кроется секрет их притягательности, и Черноснежка отыгрывает роль “непобедимой, но беззащитной” просто замечательно (как и Асуна из SAO, кстати). В-третьих, как уже сказал Мики (надеюсь, все читали его опус, который мы выложили вот здесь: ruranobe.ru/r/miki/v1), сыграло роль удачное цветовое решение. Загадочная девушка в чёрном в то время, когда в моде белый, сразу привлекла внимание. В-четвёртых, что бы мы ни говорили про Химу сейчас, Черноснежка на обложке первого тома до невозможного мила! Помните слова Фуко на тему того, почему она так опекает Черноснежку? Глядя на обложку первого тома, хорошо понимаешь, что она имела в виду.

Возможно, я указал не все факторы популярности Черноснежки, возможно, какие-то из них я описал неправильно, но на самом деле причины её популярности не так уж и важны. Мало просто создать популярного персонажа, его нужно продвигать. И надо сказать, что поначалу Ускорка неплохо с этим справлялась. 1 и 2 тома отлично показывали её в минуты триумфа и беспомощности и не скупились на милые романтические сцены. Виртуальный поцелуй! Полёт с Чёрной Королевой на руках! Первая ванная и ночёвка дома у Харуюки (2 том)! Спасение после Зануления! Ночёвка в одной постели (5 том)! Сцена с восседанием на лежащем Харуюки в медкабинете (8 том)! И, конечно же, сама Черноснежка в различных костюмах, неизменно украшающая обложку свежей Ускорки. Манипулятивно? Чертовски! Но согласитесь, Кадзума и Рэки делали ровно то, что должны — продавали свой продукт по всем законам японского маркетинга. И делали это неплохо…

…до 12 тома включительно. После него, после тома с рассказом о трагичном прошлом Черноснежки, она вдруг практически выпала из сюжета. Да, мы всё ещё получали регулярные “трёхминутки Снежки” (минутка на ревность, минутка на цун-цун, минутка на дере-дере), но их на мой взгляд глупо сравнивать с бурей страсти в предшествующих томах.

Что случилось? Трудно сказать, но я хочу напомнить, что именно во время выхода 11–12 томов шёл показ Accel World по телевизору… параллельно с первым сезоном Sword Art Online. Возможно, большие шишки в Денгеки и Аски увидели, что Асуна выигрывает по популярности, и решили, что внутренняя конкуренция — не самый здоровый феномен, и поэтому Черноснежка должна отступить на второй план. А может, я слишком погряз в конспирологии, и Рэки просто достало писать о Черноснежке (а Хима, раз уж на то пошло, разучилась рисовать симпатичных людей — сравните Черноснежку с последней иллюстрации 22 тома с обложкой Accel World 1). В пользу этого говорит, например, неожиданный форс Фуко и Метатрон, начавшийся в районе 14 тома. Если кому-то казалось, что круче, чем в 18 томе, этот дуэт форсить невозможно, то 2 глава этого тома вас наверняка переубедила.

Теперь настало время раскрыть причину, побудившую меня написать эту стену текста (не расслабляйтесь, я ещё не закончил). Когда я читал первые отзывы на 22 том в твиттере, на дваче и так далее, я видел кучу взбудораженных людей, которые писали вещи в духе “О ГОСПОДИ! ХАРУ НОЧУЕТ У СНЕЖКИ! ЭТО… ЭТО ЖЕ… #otp #харуснежка #дождались”. Я читал и… никак не мог понять причину хайпа. Ну хорошо, допустим, Харуюки прежде не ночевал у Черноснежки дома, хоть и был в гостях в 9 томе. Но неужели ситуация, сложившаяся в конце 22 тома, может даже отдалённо приблизиться к тому уровню гормональной бури, которая была в том же 5 томе? Спустя 17 томов после того, как главные герои ночевали в одной кровати, сходить с ума по очередной совместной ночёвке, а главное, называть это прогрессом? Видимо, народ настолько изголодался по пейрингу Хару-Снежка.

10 томов назад слова, которые я сейчас напишу, показались бы мне кощунственными, но теперь я не отношусь к этим людям. Я скорее поверю в Хару-Метатрон. В этом томе мы узнали, что Хару провёл наедине с Метатрон два месяца. Два месяца наедине друг с другом! Это, знаете ли, уже серьёзная проверка отношений. Это как если бы Черноснежка на два месяца переехала жить к Харуюки!

На самом деле я вспомнил о двухмесячной тренировке на правах шутки (и чтобы ещё раз обратить внимание читателей на то, что это действительно случилось, и должно по-хорошему иметь очень серьёзные эмоциональные последствия для Харуюки, но Рэки наверняка махнет на это рукой). Есть ещё более важная причина, по которой я отдаю своё предпочтение Метатрон. Архангел развивается! Разумеется, найдутся те, кто скажет, что её развитие как персонажа минимальное, но оно есть! Какая Святая, некогда ни во что ни ставившая подавляющее большинство игроков, признала в этом томе желание сразиться с Четырьмя Богами наравне с бёрст линкерами? Кто достиг такого уровня понимания с Фуко, что на автомате подхватывает её в воздухе и с лёгкостью переносит на высший уровень, что ещё в 19 томе признавалось непростым делом? Кто на два месяца… простите, повторяюсь.

А что насчёт Черноснежки? Вы ещё помните, что у неё есть свои тараканы в голове, которые привели к появлению “уродливого безрукого аватара”? Черноснежка долгие годы жила, отталкивая от себя других. Лишь самые стойкие могли войти в круг избранных друзей и увидеть её хорошую сторону. Черноснежка говорила о том, что хочет бороться со своей дурной привычкой. Да что там “говорила”! Её Инкарнация, превращающая клинок в ладонь, должна была воплощать стремление быть открытой к людям, попытки встречать их не мечом, а дружески протянутой рукой! Но что мы видим в 22 томе вместо этого? Попробуйте перечитать первую половину речи Черноснежки на Конференции Семи Королей. Почти каждое слово выбрано так, чтобы снискать неудовольствие всех присутствующих! Только убедив Королей в провале последней операции, она начинает раскрывать, что произошло на самом деле. Другими словами, чтобы узнать настоящие мысли и чувства Черноснежки, Королям и офицерам пришлось дождаться, пока она вонзит в них словесные клинки во всю длину. То есть, сделает ровно то, от чего она пыталась отучиться! А потом ровно то же самое повторяется во время её разговора с Фиолетовой Королевой! Вот тебе и развитие персонажа. И вот почему я не хочу видеть пейринг Хару-Снежка. Если Хару со временем мало-помалу взрослеет, то Черноснежка почему-то начала двигаться назад. Эх, Рэки-Рэки, что же ты делаешь с бывшей чёрной жемчужиной Денгеки Бунко. Sic transit gloria mundi.

Уф, вроде бы всё. Спасибо, что выслушали. По ходу нытья я уже отчасти высказал своё мнение о томе. Об остальном скажу кратко.

Кавахара наврал, но этого и стоило ожидать.

Кавахара переразбил тома на арки по-новому, чего я, признаюсь, не ожидал. Пока что я не собираюсь принимать новое разделение. У меня всё по-старому: 1 том арка начала, 2 том арка Пятой Брони, 3–4 арка мародёра, 5 том арка Гермесова Троса, 6–9 арка Шестой Брони, 10 рассказы, 11–16 арка ISS, 17–22 арка Белого Легиона (онгоинг). Да, я наивно полагал, что арка Белого Легиона закончилась на 21 томе, но что поделать, если Рэки доверять нельзя.

Участие Фиолетовой Королевы было самым приятным сюрпризом за том.

Grande ex machina. Когда он объединит силы с Лайм Белл, Обществу настанет полный каюк.

Нет, вам не показалось, что Синий Король разговаривает как Графит Эдж. У них действительно подозрительно одинаковый стиль речи.

Бедный Радио.

До встречи в двадцать третьем томе.

Soundwave

И снова здрасьте, это работающий над проектом уже практически на правах рудимента пруфридер-терминолог. И для контраста я, пожалуй, ныть не буду. Томик, конечно, совсем не то, чего мы ожидали (не то чтобы это плохо), и даже название умудрилось одурачить нас дважды (не то чтобы и это плохо), но зато какая многоходовочка! Пальчики оближешь.

Начнём, значит, с Кроу. Мне не понравилось, что в этом томе он как-то сдулся в тактическом плане. Выстрелы на упреждение преследователю — это очевиднейшая вещь, на которую с его стажем попасться нереально. И пронаивничал ворона с Цербером, благодаря чему выбыл из игры, так и не использовав самое эффективное против цербера оружие — лазерную указку. Нет, вряд ли она бы его пробила, если уж трисагион еле смог. Вряд ли у него получилось бы даже её зарядить (разве что полминуты танцуя с цербером и дубася по нему без урона), но без Физической неуязвимости и покрова тёмной инкой, поставив на элемент внезапности, у Кроу был шанс оттяпать церберу голову и предотвратить все последующие события. Зато благодаря этому в бой вступили короли, и вышло гораздо пафоснее.

Фуко страшная. Её эта способность пробивных ударов и неимоверно прочных рук, про которые нам ничего не рассказывают, что она вообще? Нам достоверно известно, что она вкладывала все очки в сопла, и неужели что-то настолько мощное, не уступающее возврату и жёсткому стилю, может быть пассивным навыком, открытым без траты очков? Мне всё больше кажется, что это какая-то полуинкарнация, как цветовые режимы Снежки. И насквозь пробивает, как какой-нибудь шаолиньский мастер управления Ци, и крепкие клинки об неё ломаются, как об инкарнацию… античит в вашу ускорку пора вводить, господин второй разраб.

Про королей Арк всё сказал. Разве что есть один интересный момент: вот ударили они все вместе по Церберу, всё это обрушилось на них обратно, и чьей атакой эта отдача считается с точки зрения системы? Вот было бы забавно, если б короли сейчас просто аннигилировались, просто двенадцать многоходовочек, вышедших из-под контроля самым удачным образом, из десяти. И гранде экс махина… он перенаправил весь этот урон исключительно на себя, его щит таких заоблачных значений выдержать никак не мог, поэтому он умер и при этом умудрился цербера аннигилировать? Это даёт нам повод думать, что он, возможно, имеет спецприём перенаправления урона с окружающих на себя и что-то, что позволяет ему отразить урон даже без щита. Снова здравствуй, Наофуми.

И кульминация… какая-то она в этом томе уж больно слабенькая. Арк даже пошутил:

— Кавахара-сан, Кавахара-сан, дедлайн завтра!

— Но Мики-сан, я ещё не дописал! Мне осталось две сцены, последняя битва и романтика с Черноснежкой. К завтрашнему дню я успею только одну сцену, и очевидно, что важнее всего…

— Романтика.

— Простите, Мики-сан?

— Плевать на битву, пиши романтику со Снежкой и отдавай.

Самое забавное, что, судя по послесловию, в этот раз у него было два редактора, так что прямое попадание засчитано. И поэтому грустно, ибо это был последний шанс Хару выдать в этом томе что-то впечатляющее, кроме неплохого, но всё же короткого проблеска с ваншотом Аргон.

А снежка, я всё-таки считаю, ревела не насчёт себя, а насчёт оракул. Хотя, может, мне просто кажется, и ничё я не понимаю в трагедии заморозки четверти функций аватара, которого ещё и можно сравнительно легко спасти благодаря ободку и запрету на перемещение, которые любезно навесили белые. Ободок ведь, как помните, работает критической точкой Энеми-носителя. Туда можно просто прийти небольшим отрядом, подолбить в него издалека пару часов и посмотреть, что быстрее сломается, ободок или беззащитный Инти. В общем, Общество уволено, прошляпилось.

Ну и особо длинные послесловия у меня не выходят, так что хватит на этом. Бывайте до следующего тома, где, я надеюсь, Кроу начнёт вытворять с мечом такое, что никаким Блейдам и не снилось. Или хотя бы наестся вишенки:3

P.S. Тот неловкий момент, когда нашёл идеальный трек под бой Кроу и ниндзи через год после этого боя. Ну ничё, хатико ждал и мы подождём…

P.P.S. А что, если Найт на самом деле Граф и может менять аватары как Вайс?! Вместе их никто не видел, ничего не докажете (͡° ͜ʖ ͡°)