Протрубили трубы, и «Непобедимая Манна» двинулась в новый поход. И по всему было видно, что ее экипаж готов к самым суровым испытаниям. Отлетев на небольшое расстояние от Замка, Робин провел испытание самонаводящихся бортовых арбалетов. У Тиана Обержина взяли жареную курицу и сбросили ее на парашюте. Затем Кот нажал пусковую кнопку, и двенадцать стрел пронзили бедное животное, прежде, чем оно успело коснуться земли. После этого было проведено учебное бомбометание. Робин и Кот по очереди швыряли за борт чугунные гири, пытаясь попасть в медный таз, специально для этой цели вынесенный горничными на лужайку. После того, как и тот и другой промазали по пять раз, было решено уменьшить высоту бомбометания до трех метров. С этой дистанции Робин поразил цель. От грохота Бабушка едва не упала в обморок, и на этом учения было решено прекратить. «Манна» легла на курс и вскоре развила скорость в тридцать пять узлов.

На следующий день Тиан Обержин приготовил завтрак на военный лад: геркулесовая каша с чесноком и ромовый пуддинг. Как следует подкрепившись, Робин и Кот вышли на палубу. Под ними плескалось суровое и холодное Ирландское море. Подняв воротники мундиров, адмирал и вице-адмирал смотрели на волны и слушали крики чаек. Наконец вдали показались черные скалы над белой чертой прибоя.

— Приветствую тебя, страна друидов и бардов, святого Патрика и Кухулина! — сказал Кот, поежился и спустился в кают-компанию.

А Робин простоял еще полчаса на мостике, вглядываясь в приближающийся берег. В какой-то момент ему показалось, что на самом высоком из утесов стоит ирландский волкодав и смотрит на приближающуюся «Манну». Однако, когда корабль пролетел над утесом, его вершина была уже пуста. В конце концов Робин замерз, и у него заболело горло. Он почувствовал, что простужается, и спустился в кают-компанию. Затем, стараясь не попадаться на глаза Бабушке, Робин пошел в свою каюту за шерстяными носками. Надев их, он отправился на камбуз и выпил там чаю с малиной. За этим занятием его застала Бабушка, которая сразу же обо всем догадалась.

В результате следующие полчаса Робин полоскал горло фурацилином, ставил себе градусник, принимал супрастин и антигриппин, грел нос синей лампой и заматывал голову пуховым платком — все, естественно, под руководством Бабушки. Когда все процедуры были закончены, Робина уложили на диван в кают-компании, закутали в три шотландских пледа, а Кот вызвался почитать ему вслух.

— Хорошо, Котик, я как раз не дочитал последнюю главу «Бурой Коровы», — слабым голосом сказал Робин.

Кот быстро сбегал за книжкой, устроился в кресле, надел пенсне, отыскал нужную страницу, прокашлялся и начал читать:

«Гибель Кухулина.

Однажды десять королей встретились в трактире возле рыночной площади в Куальнге. Хозяин этого трактира, Фер Диад, подмешал в эль толченых мухоморов, возбуждающих мужество. Выпив первый боченок, короли завели беседу о своих военных подвигах. Король Корка сказал: „Одним копьем я могу проткнуть в бою десятерых сыновей Конхобара, даже если они наденут свои толстые куртки из войлока“. Король Улада сказал: „А я бы мог выдернуть сто волос из бороды великана Амаргина, да так, что тот бы не проснулся“. Тогда король Ольстера, который выпил больше всех, сказал: „А мне ничего не стоит убить на поединке Кухулина“. Все закричали, что он жалкий хвастунишка. Тогда король Ольстера встал из-за стола и попросил их подождать до завтрашнего утра. Короли согласились и велели Феру Диаду зажарить двух коз и прикатить еще боченок эля. Король Ольстера взял свой железный нож и отправился на поиски Кухулина. А Кухулин в это время стоял на перекрестке дорог возле горы Фуат и смотрел на звезды. Король издали заметил Кухулина и, чтобы обмануть его, притворился чужестранцем. Он вышел на перекресток и сказал громким голосом: „Феохар! Фурахар! Кас! Фот! Саксан!“ что в переводе означает: „Окажи мне гостеприимство, благородный муж!“ Кухулин не мог отказать гостю и пригласил его к себе домой. Дома он кормил и поил короля Ольстера, пока оба они не заснули. Утром король Ольстера проснулся первым и вспомнил, что обещал убить Кухулина. Слезы полились у него из глаз. Горько скорбя, воткнул он свой железный нож в сердце Кухулина, а затем надел на него доспехи и вложил в руки копье. Вынеся тело Кухулина из дома, король Ольстера и сам облачился в доспехи. Сделав это, он направился в трактир. „Где ты был?“ — спросили его короли. „Всю ночь я сражался с Кухулином, и вот теперь он мертв!“ — сказал король Ольстера. Фер Диад и все остальные выбежали из трактира и увидели мертвого Кухулина. Фер Диад залился слезами, а короли стали рвать на себе одежду. Затем они пошли готовить погребальный пир. Король Ольстера долго еще хвалился своей победой. Но через десять лет Айлиль узнала правду о поединке и рассказала ее всем ирландцам. Тогда бард Фиах сложил о короле Ольстера хулительную песню.»

После чтения Робин впал в меланхолическую задумчивость. Он свернулся калачиком под одеялом и сказал Коту, что будет мерять температуру и слушать завывания ветра. Тогда Кот отправился на камбуз, чтобы выучиться у Тиана Обержина готовить ирландские кушанья.

Повар как раз начал готовить рагу. Он крошил на разделочной доске тыкву и высыпал ее куски в чугунный котел, где уже тушилась баранина, залитая красным вином. Кот уселся рядом с Тианом и положил голову на лапы.

— Не желаете ли баранью котлетку, мсье Саладин? — участливо осведомился повар.

— Нет-нет, а впрочем, пожалуй… — рассеянно сказал Кот. — Это ирландский баран?

— Свежайший! — ответил повар. — Мсье Бумберг прислал мне его сегодня утром на почтовом катере.

— Бумберг?! — вскричал Кот. — Этот негодяй? Да он ведь отравит нас!

Тиан Обержин побледнел, а затем сразу покраснел.

— Не беспокойтесь, мсье Саладин, — сказал он. — Я уже попробовал некоторые части этого барана, точнее сказать, седло. Заверяю вас, оно безупречно, я не чувствую никаких признаков яда!

— Допустим, но почему ты получаешь подарки от Бумберга? Ты что, поддерживаешь с ним отношения? — грозно спросил Кот.

— Ах нет, нет! — простонал несчастный Тиан. — Просто мсье Бумберг состоит в том же клубе, что и я. Председатель нашего клуба недавно передал мне Рождественскую открытку от него… А раз уж мы собирались в Ирландию, в ответном письме я попросил его прислать мне на пробу знаменитой ирландской ягнятины. Вот он и прислал!

— Чрезвычайно подозрительная история! — заявил Кот. — В каком это клубе вы состоите?

— Клуб «Бэрримор», в него входят дворецкие всех благородных домов Великобритании и Ирландии, а также несколько видных представителей кулинарной сферы.

— Так что же, Бумберг принялся за свое? Опять стал дворецким? — продолжал допрос Кот.

— Нет! — ответил Тиан. — Совсем нет! Он поступил на службу в одно богатое поместье в должности Второго помощника главного повара.

— Где находится это поместье? — вскричал Кот, хватая Тиана за фартук.

— Точно не припомню, мсье Саладин, — ответил тот. — В названии есть странное слово, что-то вроде Кувальной…

— Куальнге! — ахнул Кот.

— Прекрасно, значит я не ошибся! — радостно подхватил Тиан.

Кот так разволновался, что даже начал периодически подпрыгивать на месте.

— А не припомнишь ли ты, милый Тиан, — спросил наконец он, — как звать владельца поместья, в котором теперь работает Бумберг?

— Нет ничего проще! — ответил Тиан. — Его имя я сразу запомнил. Это граф Сен-Клер!

Тут Кот едва не упал в обморок. Бабушка, которая как раз входила в дверь камбуза, озабоченно глядя на градусник, всплеснула руками.

— И этот заболел! — воскликнула она.

Но Кот уже вновь принял свой обычный невозмутимый вид.

— Итак, получается, что мы летим в гости к графу Сен-Клеру, скелет которого недавно нашли археологи, а кормить нас там собирается отравитель Бумберг! — подытожил он.

И как бы в подтверждение его словам откуда-то снизу, из рощи, над которой проплывала «Манна», раздался протяжный вой волкодава.

— У Робина жар! — сообщила Бабушка. — Тридцать девять и три.

— Какой ужас! — воскликнул Кот. — Надо сделать ему натирание из уксуса!

— Нет, — сказала Бабушка, — надо вызвать ему врача, и немедленно.

— Да, — согласился Кот, — хотя я не очень-то доверяю этим ирландским лекарям…

Тем не менее он быстро взбежал по трапику в капитанскую рубку и приказал вахтенному:

— Срочная посадка! Веди корабль в ближайшую деревню!

Вахтенный откозырял. «Манна» резко пошла вниз. В столовой задребезжали чайные блюдца, книги съехали с полок. Кот увидел в иллюминаторы несколько черепичных крыш, шпиль какой-то церкви, ограду парка. «Манна» маневрировала, выбирая место для посадки. Наконец, место было найдено на поляне парка, откуда широкая аллея вела ко входу в старинный помещичий дом.

Накинув китель, Кот вышел на палубу корабля. Вслед за ним выскочила Бабушка, завернувшаяся в клетчатый плед. Сумерки сгущались. Между деревьями висел туман, сквозь который едва пробивался свет из окон дома и иллюминаторов «Манны».

— Красивый парк! — сказал Кот, втянув носом сырой воздух. — Ждите здесь, я сбегаю в дом, попрошу вызвать врача!

С этими словами он осторожно спустился на землю и запрыгал по аллее по направлению к крыльцу дома. Через минуту Саладин вынырнул из тумана на огромном мраморном крыльце и чуть не сбил с ног величественного швейцара в ливрее, который предусмотрительно открывал ему дверь.

Влетев в просторный холл с резным дубовым потолком, Кот осмотрелся по сторонам. Никого, кроме швейцара, видно не было.

— Эй, любезный, — обратился тогда Кот к швейцару. — Я вице-адмирал Саладин, совершаю воздушную прогулку по Ирландии. На борту моего корабля имеется больной, которому нужна медицинская помощь. Потрудитесь вызвать врача, а лучше двух, да скажите им, чтоб поспешили!

Швейцар поклонился и направился к телефону. Пока он набирал номер и разговаривал с докторами, Кот обошел холл и остался вполне доволен его убранством. По стенам были развешаны картины на исторические темы. В углу стояли рыцарские доспехи, а над камином висел внушительных размером герб с изображением кукурузы.

— Причем тут кукуруза? — удивился про себя Кот.

— Ваше превосходительство! — обратился к нему швейцар. — Доктора о'Фарилл и о'Харрилл прибудут с минуты на минуту. Пока их нет, не угодно ли будет вам и вашим спутникам выпить по чашке чаю?

— Нет-нет, это лишнее, — махнул лапой Кот. — Я пойду на корабль, пришлите докторов туда.

Он направился к двери.

— Да кстати, — спросил он, выйдя на крыльцо, — как называется ваше поместье?

— Сен-Клер-холл в Куальнге, — с поклоном отвечал привратник.

Кот в ужасе отпрянул от него и стремглав помчался к кораблю.

Пока Саладин разговаривал со швейцаром, Бабушка поджидала на мостике.

— Добрый вечер, мадам! — вдруг обратился кто-то к ней. — Это вы вызывали врача?

— Да-да, проходите пожалуйста! — засуетилась Бабушка.

Два человека в черных пальто поднялись на борт «Манны».

— Доктор о'Фарилл, — представился один из них.

— Доктор о'Харилл, — назвал себя другой. — А где же больной?

— Сюда пожалуйста, — сказала Бабушка, и повела их к каюте Робина.

Когда Кот примчался назад к кораблю, оба доктора уже мыли руки в медном тазу, поданном Тианом Обержином в адмиральскую каюту.

— Ловушка! Западня! — кричал Кот, поднимаясь на борт «Манны». — Сейчас нас разрежут на мелкие кусочки! Срочный подъем! Зарядить арбалеты!

Однако вахтенный матрос, стоявший у штурвала, сообщил вице-адмиралу, что на борту находятся два врача, которые вряд ли захотят куда-то лететь. Саладин понял, что он опоздал.

— Что же делать? — думал он. — Сейчас мы снова попадем в плен. Да еще таким глупым образом! Ну подожди, Бумберг, меня ты так просто не возьмешь!

Решив дорого продать свою жизнь, Кот юркнул в люк и на мягких лапах прокрался в торпедный отсек. С трудом втиснувшись туда через узкое входное отверстие, он тщательно запер за собой дверь, приставил к ней ухо и начал слушать.

К несчастью, торпедный отсек находился очень далеко от каюты Робина, и как Кот ни прислушивался, ему не удалось уловить ни звука. Разочарованно вздохнув, Саладин принялся от нечего делать рассматривать запыленный торпедный аппарат. Внезапно он обратил внимание на то, что несмотря на плотно запертую дверь, в отсеке не было темно. Откуда-то пробивался слабый свет. Кот стал искать его источник и вскоре понял, что свет выходит из кармана его собственного кителя. Запустив лапу в карман, он извлек оттуда медальон, крышка которого сияла желтым светом. В этом зловещем свете Кот уловил несколько силуэтов, проступивших на крышке медальона. Сначала изображение было размытым, затем стало четче. Кот увидел небольшую комнату с кроватью, возле которой толпились какие-то люди.

— Это же каюта Робина! — сообразил Саладин.

Он пригляделся и заметил самого Робина, лежавшего на кровати с вполне довольным видом. Рядом сидела Бабушка и держала в руке кружку с каким-то лекарством. Рядом с ней стояли два доктора в черных сюртуках. Один из них только что достал из саквояжа стетоскоп. Он велел Робину поднять рубашку и стал прослушивать его дыхание. В это время Тиан Обержин бережно передал другому доктору серебряную ложечку. Тот попросил Робина открыть рот, засунул туда ложечку и начал исследовать его горло. Закончив все эти измерения, доктора отошли в угол и начали о чем-то шептаться.

— Консилиум! — подумал Кот, и у него замерло сердце.

Пошептавшись минуты две, доктора принялись выписывать рецепты. Каждый из них исписал по листу бумаги. Оба торжественно вручили свои творения Бабушке. Бабушка взяла рецепты, попыталась их прочитать, видимо ничего не разобрала в мелком почерке докторов и села на стул с обморочным видом. Тогда доктора решили, что Бабушка тоже нуждается в их помощи. Один из них достал молоточек и принялся стучать ее по коленям, а другой в это время подносил ей к носу флакончик нашатыря. В результате Бабушка вскочила и, видимо, что-то закричала. Доктора испугались и стали пятиться к двери, раскланиваясь и недевая пальто.

Кот уже было решил, что они сейчас уйдут, и он сможет покинуть свое убежище, как вдруг на пороге адмиральской каюты возникла еще одна фигура. Очевидно, ее появление произвело впечатление и на докторов, и на Бабушку с Робином. Кот смог разглядеть в медальоне только белый плащ и голову с лысиной. Бабушка разговаривала с новым посетителем, чрезвычайно вежливо улыбаясь, но Коту показалось, что вид у нее был сконфуженный. После недолгой беседы, все, кроме Робина, вышли из каюты. Кот посмотрел на Робина. К величайшему удивлению Саладина, едва все вышли, Робин соскочил с кровати, вынул из подмышки градусник и положил его на батарею центрального отопления. После этого он на цыпочках подкрался к двери и стал подглядывать в щелочку.

И в ту же секунду загудели моторы и пришли в движения воздушные винты. «Манна» вздрогнула и вдруг плавно оторвалась от земли.

— Что еще такое? — воскликнул Кот. Корабль явно куда-то двигался. Он летел низко над землей и совсем медленно. Через полминуты он снова опустился на землю и моторы замолчали. Кот услышал, как наверху хлопнула крышка люка.

— Они ушли! — решил Саладин. Из осторожности он не стал вылезать из торпедного отсека, а решил немного выждать, наблюдая за обстановкой через медальон. Медальон по-прежнему показывал каюту Робина и самого Робина возле замочной сважины. Ничего интересного не происходило. Вдруг Робин вскочил, подбежал к батарее, снял с нее градусник и засунул его подмышку. Через мгновение он уже лежал в своей кровати так, как будто и не вставал с нее. Еще через мгновение в каюту вошла Бабушка. Вид у нее был еще более обморочный, чем раньше. Она несла кружку чая с малиной и тарелку затирухи с огурцом. У Кота потекли слюнки при виде вкусной затирухи (то-есть картофельного пюре, в котором размешан фарш из вареного мяса). Бабушка поставила тарелку и кружку на тумбочку рядом с кроватью и взяла у Робина градусник. Посмотрев на него, она схватилась за голову и выскочила в коридор. А хитрый Робин немедленно принялся поедать затируху с самым довольным видом.

— Пора! — решил Кот и выскочил из своего убежища.